Око за око Грей Мари

Эвбулид сел, обхватив колени руками.

«Безумец! И чтотебе дала эта Пиррова победа1?» —накинулся он на самого себя.

Слабым оправданием для Эвбулида было то, что, если бы не его утренниеслова Диоклу о совести, да не последние —Армена, то он бы, возможно, даже и не подумал об этом.

Верный раб, сам того не подозревая, оказал свою последнюю услугу совестиЭвбулида, а самого его погубил…

И теперь…

«Гедита, Диокл, Фила, Клейса — о боги! — что будет с ними теперь?! Как я сам будубез них? Зачем я так сделал? Почему не ушел? Почему уступил это право другим?..»

Тяжелая ладонь неожиданно легла на руку Эвбулида.

Он поднял голову и увидел лицо сколота, его искоса поглядывающие из-за неудобной позыглаза.

Лад показал Эвбулиду разогнутые наручники:

    — А балий говорит, что от них излечитьможет только пиратский кузнец! Мы еще стобой убежим! И ты мне покажешь свою,а я тебе — мою родину. Ты поступил так, как сделали бы люди моего племени. Отныне — я брат тебе.

Эвбулидпосмотрел на него и неожиданно для самого себя улыбнулся в ответ. Странноедело, как ни возмущался, как ни, стеная, ругал его ум, на сердце почему-то былолегко и спокойно.

Наверху, тем временем, слышался топот, возбужденныеголоса.

    — Отчаливаютсчастливчики! — вздохнул кто-то с завистью.

Это было так. Но только отчасти. В то самое мгновение, как шлюпка с тремя афинянами отошла отодного борта, к другомупристала еще одна. Из нее по веревочному трапу на борт поднялся и по персидскому обычаюобнялся с главарем пиратовневысокий толстый человек, посмеивающийся и бросающий по сторонам мелкие, как уколы, недоверчивыевзгляды.

Это был перекупщик рабов, славящийся своей сговорчивостью с пиратами и небывалойскупостью на Хиосе, Делосе, Родосе и других — больших и малых невольничьих рынках Эгейского моря.

3. Страшнаявесть

В самый разгар торжества победителей, шумно пировавших на берегу полоскипролива, за которым виднелась земля Италии, когда выпитым амфорам дорогого фалернского вина из подваловрастерзанных господ был потерян счет, к шатру Евна подскакал едва не падающийот усталости всадник.

Захмелевшие часовые, уверенные, что ничто больше не угрожает жизни их обожаемогобазилевса, так как вся Сицилиянаходилась теперь во власти рабов, запоздало вскакивали с земли и с интересом смотрели вследнезнакомцу.

Всадник приблизился к двум охранникам из личной тысячи Евна, шепнул им что-то, и покаодин помогал ему спуститьсяна землю, второй быстро шагнул за полог. Вскоре из шатра выскочил одетый, как и полагается«другу царя», в пышныеодежды Серапион.

—Что случилось? — спросил он, исидящие неподалеку от костравоины услышали усталый голос гонца:

—Римляне высадились в Сицилии!

— И ради этого тыскакал двое суток? — удивился Серапион. — Или тебе неведомо, как мы поступаем с отрядами римскихпреторов? А может, твой гарнизон в Сегесте забыл, как мы наголову разбили Гипсея,Манлия, Лентула?

    — Ноэто не преторский отряд! — воскликнул всадник. — Это — целая армия, и ведет ее сам римский консул... Фульвий Флакк!

     — Консульская армия? — бледнея,переспросил Серапион. —Сколько же их?!

         — Те, кто наблюдал за высадкой римлян, заверяли, что не меньше ста тысяч.

           — Это, наверное, им померещилось от страха! — вскричал Серапион.

         — Я тоже так подумал, сам пробрался к морю и своимиглазами видел несколько серебряных орлов! Я приказал захватить пленного, и он сказал, чтоармию возглавляет консул.Тогда я решил лично донести обо всем базилевсу. И вот я здесь. А теперь, ради богов, дайтеглоток воды!

           —Напоите его! — дрожащим голосом сказал Серапион и нырнул в шатер.

Гонец жадно припал к протянутому кувшину. Обхватив его обеими руками, время от временипереводя дух, он рассказывалобступившим его рабам, как хорошо вооружены римские легионеры, как ловко и быстро поставили они на берегуморя палаточный лагерь свалом и частоколом, превратив его в неприступную крепость.

Слух о высадке в Сицилии консульской армии Рима пронесся по всему стану. То, во чтоздесь боялись верить, против чего заклинали всех небесных и подземных богов: римских, эллинских, фракийских, египетских, сирийских, —свершилось. Да и можно ли было ждать иного? Рим, как говорится, случается, медлит, но не прощаетникогда.

              Праздникбыл испорчен. Глубокое уныние воцарилось над лагерем победителей. Одни, проклиная свою жестокуюсудьбу, заливалисмертельный ужас вином. Другие, трезвея, молча точили мечи и пики. Третьи тихо, чтобы не подслушалимногочисленные соглядатаи Евна,прощались друг с другом.

—Нет в мире силы, которая могла бы остановить римское войско, если его ведетконсул! — вздыхая, говорил бородатый раб из Македонии. — Даже наша непобедимая фаланга, наводившаяужас на весь мир почти двести лет, разбилась об их железные когорты! Я до сих пор помнютот черный день, когда воиныконсула Эмилия Павла гнались за нами, резали, убивали, уводили в рабство...

           — Все равно хуже, чем нам было у сицилийских господ, — уже не будет! — убеждал у другогокостра косматый галл. — Затотеперь мы вволю принесем нашим древним богам кровавые жертвы!

           —Скорее римляне принесут нас в жертву своей властной богине Роме!

           — А мне, как воину, куда приятнее умирать от меча врага, чем от плети хозяина!

    — О боги, разве можно где скрыться от этихгоспод на земле?..

— Разве можнохоть где-нибудь найти на ней справедливость?

— Погодите,придет Мессия и установит на земле вечное царство добра и справедливости! — пытался обнадежить товарищей бывший раб из Иудеи, но егодаже не слушали:

— Когда онпридет, нас уже не будет!

— Вся надеждатеперь на нашего базилевса!..

Сам Евн, тем временем, ошеломленный известием, нервно вышагивал в шатре, отпуская затрещиныподвернувшимся подгорячую руку слугам.

Все члены Совета за исключением Ахея, Фемистокла и Клеона испуганно жались к стенам.

    — Вот и всё! Всё кончено... — исступленно бормоталЕвн. — Боги отвернулись от нас!..

Серапион и другие малоазийцы впервые видели своего царя растерянным. Отэтого их лица выражалиеще больший ужас.

Лишьнемногие сохраняли мужество и спокойствие.

    — Богиотворачиваются от трусливых и слабых! — с присущей ему смелостью возразил Ахей и положил пальцы на рукоять своего меча. — Наше же войско сильно, какникогда! Сегодня мы имеем двести тысяч храбрых воинов, которые научились самому главному: побеждать римлян!

Евностановился, словно налетев на невидимую преграду:

         — И ты смеешь называть римлянами жалкие преторские отряды? Как главнокомандующий тыдолжен знать, что мы одолелиих только потому, что против каждого легионера было десять, двадцать, сто рабов! Нет — настоящие римлянетолько сейчас появилисьна острове, и они жаждут моей головы... нашей крови...

           — Базилевс! —поморщившись, заторопил царя Ахей. — Воины ждут твоего приказа. Нужно принимать решение! Надо,не мешкая, выступить против римлян. Разбить их прямо на берегу моря, пока онине освоились в Сицилии. Одолев их, мы беспрепятственно ворвемся в Италию, азатем — и в Рим!

Евн с минуту ошеломленно смотрел на него, затем сорвалсяс места, пробежал в угол, где стоял трон, упал на золоченое сиденье и, зажав бороду в кулак,впился глазами в главнокомандующего.

         — Но это опасно, это очень опасно! Что если не мы, а они разобьют нас?

Он перевел глаза на Серапиона:

     —А что скажет мой друг?

    — Я, как и ты, величайший!

     —А ты, Клеон?

Широкоплечий мужчина с черной бородой вышел на середину шатра и опустился на колениперед Евном.

     — Твоимиустами, базилевс, всегда говорили боги! Они освободили нас от проклятого рабства и даровали множество побед! Заклинаю тебя, обратись еще раз к великойАстарте и спроси у нее помощи и совета. Только в этом я вижу наше спасение!

—Обратись к богам, базилевс! — повалился на колени Серапион.

Следом за ним на ковры, устилавшие пол шатра, попадали ниц и другие сирийцы, верящиев провидение своего царя.

     —Испроси совета у богов! — умоляли они.

    — Спаси нас...

— Это конец!.. — шепнул Фемистоклу Ахей, хмуро наблюдая за распростертымислугами царя. — Теперь яначинаю жалеть, что не послушал тебя раньше.

         — Как знать! — чуть слышно возразил Фемистокл. — Может, это только начало, и, я думаю,у нас еще будет возможностьобсудить планы совместных действий.

    — Хорошо. Как только прибудем в Тавромений.

         — Ты думаешь, все кончится нашим бегством в столицу?

    — Уверен! — кивнул Ахей.

Он замолчал, потому что Евн, поднявшийся с трона, неожиданно воздел руки над головой ипронзительно закричал:

    — Всем выйти из шатра! Оставьте меняодного! Я уже слышу голоса богов! Ониспускаются ко мне!..

Закрывая уши, чтобы ненароком не услышать того, что не подобает слышать простым смертным, рабы,давя и толкая друг друга,бросились наружу.

… Через полчаса осторожно приподнявший полог Серапион пригласил членов Совета пройти вшатер.

Откинувшийся в изнеможении на спинку трона Евн сообщил,что явившаяся ему богиня Астарта велела ему немедленно уводить войско в Тавромений и полностьюположиться на ее помощь и неприступные стены крепости.

Еще через час огромное войско снялось с места и, растянувшись на много десятков стадиев,спешно двинулось к столицеНовосирийского царства — Тавромению.

Впереди, охраняемый личной тысячей свирепых воинов, то и дело оглядываясь, ехал вцарской повозке Евн...

4. Сделка

Оказавшись в Тавромении, Прот первым делом подошел к начальнику декурии и сказал, чтохотел бы поискать родственников,которые якобы были проданы в этот город. Начальник декурии запретил ему даже думать об этом. Тогда Прот решил припугнуть его.

           — Но я получил разрешение от Фемистокла! — с вызовом сказал он.

         Начальникдекурии, смутившись, переспросил:

         — От самого члена Совета?! — И, не дожидаясь ответа, заметил: — Тогда, конечно, иди!

Получив разрешение, Прот отказался от обеда и бросился на поиски дома Тита.

Он быстро шел по неровным улочкам, помня слова Тита, что его прекрасный дом находился всамом центре Тавромения.

Все мысли Прота были заняты радостным предчувствием от скорой встречи с сокровищами, и онне замечал следовавшегоза ним человека в неброской одежде, которому Серапион слово в слово повторил приказ Евна:

«Не своди с него глаз ни днем, ни ночью, следуй за ним везде!»

Спрашивая у прохожих дорогу, Прот шаг за шагом приближался к центру.

      Вместо жалких лачуг все чаще стали попадаться приличные дома. Увидев впереди высокоекрасивое здание, облицованноецветным мрамором, Прот не выдержал и побежал.

— Эй! — окликнулон стоящего во дворе у фонтана с мраморными статуями задумчивого мужчину. — Кто хозяин этого дома?

— Я! — важноответил мужчина, исподлобья рассматривая незнакомца.

— Я спрашиваю,кто жил здесь раньше!

Мужчина мрачно усмехнулся:

    — А это ты спроси у владыки подземногоцарства! Кто ты и чего тебе здесь надо?

—Я ищу своих родственников... — забормотал Прот, теряясь под тяжелым взглядом хозяина. —Я бывший раб... Из Рима!

    — Ах,из Рима! — голосом, которым ловцы диковинных птиц подманивают павлинов, протянул мужчина. — Ну-ка дай я взгляну на тебя поближе!

Он неожиданно подскочил к Проту и вцепился в его горло сильными пальцами:

           — А ну,признавайся: ты лазутчик римлян и они подослали тебя убить меня?

         — Пусти! — прохрипел Прот. — Сам царь дал мне... свободу!И ты... не имеешь права!

Пальцы разжались, и он с облегчением отер шею ладонью.

           — Я говорю правду! Я ищу родственников, которые были рабами в доме здешнего купца ТитаМаксима! — воскликнул он.

           — Отправить бы тебя в аид следом за Максимом! — раздраженно бросил хозяин. — Твоесчастье, что свободу дало тебе не собрание, а сам величайший базилевс!

           — Величайшийиз великих дал мне целый золотой статер на поиски моих бедных родственников! — соврал Прот, видя,с каким благоговениемздесь относятся к Евну. — Возьми его, только отпусти меня...

Мужчина отвел в сторону ладонь Прота с золотой монетой и почтительно сказал:

           — Любое желание любимца Астарты для меня закон! Комман! — крикнул он, и во двор вбежалтемноволосый юноша.— Тыне знаешь, кто из наших живет теперь в доме Тита... Как ты сказал? — уже доброжелательноспросил он у Прота.

     — Максима!

     — Тита Максима? — живо переспросилКомман и на мгновение задумался:— Кажется, так звался отпущенный великим базилевсом римский богач!..

          — Да-да, это он! — обрадовался Прот.

           —Тогда его дом дарован главнокомандующему Ахею!

         — Это недалеко! — добавил хозяин. — Но, чтобы ты не заплутал и быстрее выполнил желаниебазилевса, я дам тебе в провожатыераба. Эй, Сард! — позвал он. — Покажи этому господину дом Ахея!

«Ну, вот я уже и господин! — усмехнулся про себя Прот, выходя на улицу следом за тощимрабом. — Посмотрим, что онискажут, когда я стану обладателем пятидесяти миллионов!»

    — Слушай, Сард! — повеселев,спросил он. — А кто он, твой хозяин?

Раб с удивлением посмотрел на Прота.

           —Как? Ты не знаешь?! В Тавромении он известен всем, и каждый старается не попадаться ему наглаза!

         — Но я всего лишь день в войске Антиоха! — объяснил Прот.

           — Тогда знай: этот господин во много раз страшней самого Тита Максима, он — правая рука царя, и зовут его — Клеон. Ты, видно,счастливый человек, если вышелживым из его рук. Мало кто может похвастаться этим, ведь Клеон — бывший пират! У него усамого была целая армия,но он встал под начало Антиоха, потому что больше

всего на свете почитаетАстарту, любимцем которой — все знают! — является царь! А вот и дом Ахея!

Отпустив раба, Прот, чувствуя, как заходится в груди сердце, глядел на дворец,возвышавшийся над остальными домами, и даже не заметил, как к Сарду подскочил соглядатай Серапиона.

Дрожащей рукой Прот поднял молоток, ударил в дверь. На стук быстро вышел мужчина, одетый вгреческий гиматий.

         — Ты Ахей? — почтительно спросил у него Прот, отступая нашаг.

           — Нет, яуправляющий дворцом командующего! — ответил грек, вопросительно глядя на вошедшего.

           — То-то я смотрю у тебя такое же клеймо, как у Фемистокла! — заметил Прот, указывая пальцемна сову у виска мужчины.

         — Так ты от Фемистокла! — воскликнул управляющий.— Наконец-то! Проходи скорей! Мы давноуже ждем его!

Следуя за греком, Прот оглядывался по сторонам, дивясь многочисленнымстатуям и покрытым коврами ступеням. В одном из залов он даже невольно убрал ногу, чтобы не наступить на глаз мозаичного чудовища.

    — Этобывший дом Тита Максима? — спросил он.

         — Да, — охотно ответил управляющий. — Евн даровал его Ахею за победы над римлянами! Но говори: где Фемистокл?

           —Фемистокл? — озадаченно переспросил Прот, не в силах оторваться от мыслей, чтои у него теперь будет такой же дворец в Пергаме, со статуями и мозаикой.

            — Да! — заторопил его грек. — Ахей в нетерпении! Когда он придет?

         —Скоро! — недолго думая, ответил Прот,резонно соображая, что раз у Ахея сФемистоклом была назначена встреча, тознакомый ему грек обязательно прибудет вовремя. Да,— уверенно повторил он, — Фемистокл будет здесь ровно через четверть часа, он послал менявперед предупредить, чтобы Ахей неволновался!

         — Пойду, обрадую главнокомандующего! — воскликнул грек, направляясь к лестнице, но Протудержал его за локоть.

         — Скажи, — помявшись, спросил он, — где здесь у вас можносправить нужду?..

         — А-а! — понял егоуправляющий. — Вон за той статуей — и направо.

           — Да нет! —перебил его Прот, вспоминая слова Тита, что сокровища спрятаны под рабским отхожим местом. — Я немогу, где мрамор истатуи! Я ведь только недавно перестал быть рабом… Мне б, где попроще...

    — Тогда выйдешь во двор — и в глубине, засадом, — махнул рукой грек.

Выскочив из дворца, Прот огляделся и направился к саду.

Он шел мимо изумрудных бассейнов, уставленных мраморными богами и героями, миновалблагоухающие деревья исразу за ними словно окунулся в свою прежнюю страшную жизнь.

Как цветы и спелые фрукты растут на навозе и человеческом прахе, так этот сад и дворецпокоились на рабских страданиях...

Резким зловоньем дохнуло в лицо Прота из распахнутой двери эргастула. Он пробежал еще дальшеи увидел то, ради чегоотправился в Сицилию: крошечный сарайчик в углу двора.

«Ай да Тит! — восторженно подумал он. — Разве кто может подумать, что под ним спрятанонесметное богатство?!»

Он вбежал в нужник, выскочил, снова вошел и снова вышел наружу. Только теперь до негодошло, что золото и сереброримлянина нужно было не только найти, но и достать. Но как? Подкупить рабов? Для этой цели унего был один золотой статер...

Прот кинулся в эргастул, но все его комнаты были пусты. Очевидно, рабы Axeя занимались домашними делами.

     —А, вот он где! — внезапно послышалось за спиной.

Прот затравленно оглянулся и увидел невысокого мужчину внеброском плаще и поигрывающего плеткой Серапиона.

    — Нет!.. — прохрипел Прот. — Моё! Не отдам!!

         — А ну показывай, что тут твое! — грозно надвинулся на него Серапион и знаком приказалспутнику обыскать все вокруг.

Мужчина в плаще на коленях обшарил весь сарайчик, заглядывая в каждую щель, пробежал подорожкам, обошел эргастули с торжественным криком поднял выроненный Протом статер:

     —Господин, вот что он искал!

         — Дурак! — отрывисто закричал Серапион. — Разве это мненужно?

— Но, господин! —возразил Прот, обрадовавшись нечаянному спасению. — Я искал именно этот подаренный мне самим базилевсомстатер.

    — И дляэтого ты сломя голову бежал сюда через весь город и искал бывший дом Тита Максима? — насмешливоспросил Серапион. — Оставь эти сказкидля него! — пренебрежительнокивнул он на своего спутника. — А мне ты скажешь всю правду!

Коротко просвистела плеть.

Прот по привычке не защищаться от удара господина, лишь втянул голову в плечи ипочувствовал на лице слепящий ожог.

«Да, с этим человеком шутки плохи!..» — подумал он, едва не плача от отчаяния.

    — Явыведаю у тебя все! — кричал Серапион. — Но не здесь! Ты заговоришь у меня вподвале! И скажешь все, что хочется знать базилевсу!

Толкая в спину, он повел Прота перед собой.

    — Зачто ты его? — встревоженно  спросил встретившийся им у входа в дом управляющий.

Прот повернул голову к греку и усмехнулся сквозь слезы:

    — Только за то, что япредупредил твоего господина о приходе Фемистокла!

    Управляющий испуганно приложил палец к губам, умоляя Прота молчать, нобыло уже поздно.

      — Как — Фемистокл здесь? — вскричалСерапион, — Так-так-так…Теперь я, кажется, начинаю понимать, — забормотал он. — Этот подозрительный раб из Рима, егообещание базилевсувыкупить целый корабль с гребцами... причемименно римский военный!.. Высадка консульской армии... наконец, дом Тита Максима, где встречаются Ахейи Фемистокл... Да это жезаговор! Эй, стража!

На зов коменданта Тавромения с улицы вбежала группа вооруженных людей.

         — Взять их! — приказал Серапион,показывая на управляющего и Прота.

         — Что за шум в моем доме? Серапион, ты с кем это там развоевался? — послышался насмешливыйголос, и Прот увиделидущего по дорожке высокого человека с совой на щеке. Следом за ним шел Фемистокл.

         — Ахей! Сам Ахей! — растерялись охранники.

         Управляющийвырвался из их рук и подбежал к главнокомандующему.

    — Вотон, — указал он на Серапиона, — утверждает, что в твоем доме заговор!

Греки переглянулись, и Прот заметил, как побледнели их лица.

    — А нупрочь отсюда! — нахмурился Ахей, глядя на Серапиона.

Охранники в страхе попятились, но комендант Тавромения жестом остановил их.

    — Я выполняю приказ царя! — злобно усмехнулся он. — И поэтому уведу сейчас твоегоуправляющего и этого лазутчикаримлян.

—Из моего дома?!

              — Да хоть с самого Олимпа! Если на то будет воля базилевса, я прикажу своим людям взять итебя с Фемистоклом! — пригрозил Серапион.

    — Что? Меня?! — взревел Ахей, хватаясь за меч.

          — Погоди! — остановил его справившийсяс волнением Фемистокл, ис усмешкой взглянул на сирийца: — Так, значит, тут целый заговор? Интересно, и противкого же?

          — Это я доложу базилевсу этим же вечером!— тоже с усмешкой пообещал Серапион ипоказал плеткой на Прота:— А может,и раньше, если он сразу расскажет, зачем ты послал его в дом главнокомандующего предупреждать отвоем приходе!

            — О боги! — воскликнул Фемистокл и недоуменно взглянул на Прота: — Зачем тебепонадобилось говорить, что я посылал тебя к Ахею?

Протне ответил.

    — Надеюсь, ты разрешишь мне переговорить с ним наедине? — осведомился Фемистокл. — Явсе-таки как-никак пока еще член Совета!

Серапион злобно прищурился и жестом приказал охранникам отойти всторону.

    — Пожалуйста! — прокричал он издали. — Ноучти: о чем бы вы ни сговорились, через чася все равно вышибу из него правду!

Оставленный наедине с Протом, Фемистокл с горечью усмехнулся:

           — Тыпонимаешь, что натворил? Теперь погибло всё Новосирийское царство, да и ты сам впервую очередь!

           — Но я нехотел... я только... — промямлил не на шутку перепуганный Прот.

           — Что только?Что хотел?! Говори, зачем ты шел сюда, почему назвал мое имя, или ты... — Фемистоклу пришлав голову страшная догадка:а не подослан ли этот человек самим Евном, чтобы погубить их с Ахеем?

Прот молчал, лихорадочно думая, что ему делать — открыться этому эллину, и тогда он,может, что-нибудь придумаетдля его спасения или же так и умереть сразу с двумя тайнами в голове...

    — Я искал здесь золото... — наконец решился он.

    — Что?..

         — Золото Тита Максима — пятьдесят миллионов сестерциев, не считая сиракузских статерови посуды...

         — Постой! Значит, твое обещание купить корабль — правда?!— воскликнул Фемистокл.

          — Да... Мне нужно было пробраться в этотдворец, и я назвал твоеимя. Это вышло случайно, я и не знал...

        — Пятьдесят миллионов сестерциев! — оборвал его грек.— И ты знаешь, где они?

          — Да, — опустил голову Порт.

            — Где же?

Прот сцепил зубы и замотал головой:

          — Об этом я могу сказать только Антиоху!

         — Пятьдесят миллионов... ты искал меня, чтобы найти их ипоэтому отправился предупредить Ахея...

Лицо Фемистокла просияло.

    — Мыспасены! Не может быть, чтоб Евн не клюнул на такую щедрую приманку! Так где,говоришь, спрятаны эти сестерции?

     — Это я скажу толькоАнтиоху! — упрямо повторил Прот.

           — Ладно, как знаешь! — согласился Фемистокл. — Отдай ему эти деньги, и наша жизнь будет внеопасности! За пятьдесят миллионовЕвн помилует даже виновного!

         — Как?! — глаза Прота расширились, он даже забыл об опасности. — Отдать ему все?!

           — Конечно! — улыбнулся Фемистокл. — Ты просил у негокорабль и гребцов — он с радостью даст их! Или ты уже не хочешь в Пергам?

— Хочу! —воскликнул Прот. — Мне срочно надо туда, потому что римляне отправили в Пергам моего господина,который должен убить Аттала и подделать его завещание о передаче всего царстваРиму! Но...

    — О,боги! — возмутился Фемистокл. — Твоя родина в опасности, а ты торгуешься? Слушай меня внимательно. Сейчас тыотправишься с Серапионом к Евну и скажешь ему, где спрятаны богатства Тита Максима. Не перебивай! Доэтого ты должен вынудить Евнапоклясться при всех Астартой и дать царскоеслово, что он не обманет тебя. И чтобы он обязательно назвал срок, когда даст тебе этот корабль игребцов, скажем: через неделю. Тыпонял меня? Эй, Серапион! — окликнул он.

Комендант Тавромения подошел к греку с пергамцем и хмуро оглядел обоих.