Бесконечная любовь Кэмп Кэндис

Хотелось новых, еще более дерзких прикосновений, новых пламенных поцелуев, однако Стьюксбери со стоном отстранился, отвернулся и судорожно ухватился за край камина. Долго стоял, опустив голову и неровно, порывисто дыша. Вивьен замерла, не находя сил пошевелиться. Тело пульсировало от неутоленного желания и горького осознания утраты.

— Черт возьми, Вивьен, — наконец произнес Оливер хриплым, чужим голосом. — Не надо со мной играть. Я не из тех дураков, что ходят перед вами на задних лапках и вымаливают благосклонность.

— Никогда не считала вас таким, — обиженно отозвалась Вивьен.

Стьюксбери повернулся. Лицо все еще хранило печать страсти, но голос звучал уже сухо и отстраненно:

— Вам отлично известно, что мы не пара.

— Конечно, не пара.

Странно, но слова больно задели.

Стьюксбери помолчал, как будто хотел сказать что-то еще, но потом сжал губы и шагнул к двери.

— Мне пора.

Вивьен кивнула и осталась на месте, глядя вслед. А когда услышала, как хлопнула входная дверь, сделала несколько шагов и без сил упала в кресло.

Через два дня в Карлайл-Холл приехала Ева.

— Надеюсь, не очень помешала, — сказала она, когда Вивьен вошла в гостиную.

— Ты никогда не мешаешь, — ответила Вивьен и пожала протянутые руки. — Буду рада немного отдохнуть.

— Стьюксбери сообщил, что герцогу лучше, — начала гостья, как только подруги устроились рядышком на диване. — Искренне рада.

— Да, папа действительно заметно окреп. Уже немного ходит с палочкой, хотя лестницы еще побаивается. А главное, доктор, кажется, начинает верить, что в ближайшее время второго удара можно не опасаться.

— Отличная новость.

— А как дела у вас? — поинтересовалась Вивьен. — Нашли дом?

Ева покачала головой:

— Нет. Все оказываются с каким-нибудь серьезным изъяном. Но это даже к лучшему. Сейчас я так занята предстоящим балом у леди Карр и поездкой Лили к бабушке Невилла, что не смогу как следует собрать вещи. Даже преступно пренебрегла обязанностями по отношению к Камелии.

Вивьен заметно разволновалась.

— Правда? Что же случилось?

— Бедняжка очень соскучилась по верховой езде. Граф арендовал для нее хорошую лошадь, а Фиц повез на Роттен-роу. — Ева вздохнула. — Нельзя было отпускать их одних; я даже не догадалась предупредить мужа, чтобы не разрешал девочке переходить на галоп.

— О нет!

— В том-то и дело, что да. Когда она рванулась вперед, было уже поздно. Фицу с трудом удалось ее догнать и остановить. Шляпа улетела, а волосы рассыпались на ветру.

— И теперь бомонд только об этом и говорит, — догадалась Вивьен.

— Естественно. К счастью, время было не самое бойкое, но все равно народу собралось немало. И разумеется, каждый счел своим долгом поделиться впечатлениями со всеми знакомыми.

Вивьен понимающе кивнула:

— Еще бы. Начало сезона, так что скандалов пока мало. Обсуждать нечего.

— В том-то и дело. В мае или июне история исчерпала бы себя за пару дней, а сейчас… да еще за неделю до объявления помолвки… на балу у леди Карр все будут думать только об этом. Камелия, конечно, сожалеет и раскаивается. Бедняжка вовсе не хотела устраивать бурю в стакане воды; проблема в том, что правила ничего для нее не значат.

Ева покачала головой, и в голубых глазах отразилось искреннее сочувствие.

— Иногда они действительно ничего не значат.

— Верно. Но от этого сплетни не становятся менее вредоносными.

— А как восприняла новость Лили?

— Как всегда, защищает сестру. Несмотря на стремление понравиться будущей свекрови, Камелию не осуждает. Ну а леди Карр, разумеется, была крайне недовольна. Хорошо, что мне удалось ее успокоить.

— Думаю, что эту неприятность Камелия переживет. Конечно, сплетницы на балу немного пошепчутся, но как только произойдет что-нибудь интересное, о ней сразу забудут. — Вивьен задумалась. — Теперь, когда папе заметно лучше, пора выполнить обещание и покатать девочку в фаэтоне. Разговоры это не остановит, но, во всяком случае, облегчит последствия.

Ева кивнула. Хотя Вивьен и не считалась образцом совершенства, положение герцогской дочери предоставляло серьезные гарантии респектабельности. Дружба с ней могла служить надежной защитой. В присутствии леди Карлайл никто не осмелился бы отнестись к Камелии с пренебрежением. Больше того, у сплетников появилась бы новая, положительная тема для обсуждения.

— Было бы замечательно, — поддержала Ева. — А тебе удастся найти время?

— Теперь уже без особого труда. Мне давным-давно пора выйти из дома. Заодно принесу папе свежие впечатления. Он совсем заскучал.

Через два дня леди Карлайл подъехала к Стьюксбери-Хаусу в своем высоком фаэтоне. Ярко-желтого цвета, с открытым сиденьем, экстравагантно вынесенным вперед, к маленьким передним колесам, легкий экипаж представлял собой вершину стиля. Маленький грум в голубой с серебром ливрее стоял сзади, на «ящике», как символ благополучия и элегантности. Камелия пришла в бурный восторг и от радости даже захлопала в ладоши.

— О, Вивьен! — Она ловко вскарабкалась на высокое сиденье. — Это великолепно! Давно на нем ездишь?

— Купила в прошлом сезоне.

Вивьен уверенно влилась в поток уличного движения.

Камелия просияла улыбкой.

— Ах, как бы мне хотелось тоже править таким чудом! Как по-твоему, я смогу научиться?

Она посмотрела на подругу блестящими от счастливого волнения глазами.

— Конечно. С удовольствием дам тебе несколько уроков. Только начинать лучше с чего-нибудь другого, более устойчивого. Фаэтон непрост в управлении.

Камелия кивнула и, немного помолчав, робко спросила:

— Я ведь не попаду в неприятную ситуацию, правда?

— Не бойся, леди ездят в фаэтонах, хотя не многие отваживаются сесть именно в высокий. Но это вполне допустимо, если не совершать ошибок. Уверена, что ты справишься.

— Хорошо. Дело в том, что я дала слово вести себя спокойно и прилично. А недавно совершила ужасный промах.

Вивьен рассмеялась:

— Слышала. Проскакала галопом по Роттен-роу. Фиц должен был предупредить, что этого делать не стоит. И Ева тоже. Да и с себя ответственности не снимаю.

— Ева говорила об этом давно, еще в Уиллоумире, когда пыталась сделать из нас светских молодых леди. Но о правилах я вспомнила только после того, как остановилась и заметила, что все вокруг в шоке. Было так приятно снова оказаться в седле! Вот и пришпорила лошадь. — Она грустно вздохнула. — Вряд ли когда-нибудь удастся запомнить все, что нельзя делать в Англии.

— Не переживай, скоро шум стихнет. Ничего страшного ты не совершила, так что репутация не пострадает. Сегодняшняя прогулка поможет успокоить общественное мнение. Не удивляйся, если я буду то и дело останавливаться и беседовать со встречными. Им придется с тобой знакомиться и учтиво разговаривать, чтобы не показаться невежливыми. «Вчера я болтала с дочерью герцога Марчестера…»

Вивьен забавно передразнила светскую манеру речи.

Камелия захихикала:

— Говоришь точно так же, как тетушка Юфрония.

— Упаси Господь. Она уже устроила тебе сцену?

— Да. Но я все равно не боюсь. Опасалась, что Лили расстроится из-за родственников Невилла, а она только засмеялась. И кузен Оливер совсем не рассердился и не читал нотации.

— Не может быть.

— Честное слово. Я и сама удивилась. Только обозвал Фица дураком, да и то равнодушно. В последнее время он какой-то… странный.

— Стьюксбери? — Вивьен повернулась и взглянула удивленно. — Что значит странный?

Камелия пожала плечами:

— Трудно сказать. Выглядит… рассеянным, как будто думает о своем. Не все время, конечно, но иногда. Часто. Кто-нибудь к нему обратится, а он не слышит. Или стоит у окна и смотрит в пространство. А на днях мы рассказали ему о моем приключении в парке. Ты же знаешь кузена Оливера: он никогда не кричит, но умеет так посмотреть, что хочется сквозь землю провалиться.

— Да.

— Я честно призналась, что проскакала галопом по Роттен-роу, и ждала, что сейчас он пронзит меня взглядом и ледяным тоном объяснит, какой ужасный поступок я совершила. А он… представляешь, он сказал: «Никогда не думал, что это животное способно на галоп».

— Понятно. — Вивьен задумалась. — И что же, по-твоему, с ним случилось?

— Даже не представляю.

— А что по этому поводу думает Фиц?

— Как всегда, отделался шуткой. Но кажется, тоже удивился.

Вивьен помолчала, сосредоточившись на правом повороте, а потом тихо заключила:

— Наверное, даже Стьюксбери иногда бывает странным.

— Получается, что так. Лили считает, что у него новая chere amie.

— Что?

Вивьен резко обернулась.

— Извини. Нам не положено знать, что означает chere amie, а уж тем более говорить на такие темы. Ужасно глупо, тебе не кажется?

— Кажется. Но пожалуйста, не позволяй себе таких выражений ни с кем, кроме меня и Евы.

— Обещаю.

— Хм. А почему Лили думает?..

— Ты же ее знаешь. Всегда и во всем видит любовь. Вот и сейчас утверждает, что Оливер рассеян, потому что думает о женщине. Лили сказала, что мне еще рано замечать такие вещи.

— Мм. И все-таки мне кажется, что дело не обязательно в любви. Стьюксбери, например, может обдумывать бизнес, какую-нибудь важную сделку.

— Не исключено. Но версия Лили намного интереснее.

Вивьен улыбнулась.

Они свернули в парк, и Вивьен посмотрела на подругу.

— Ну, наконец-то мы на месте. Пора приниматься за работу. Ах, а вот и миссис Харроуэй. Главная болтушка.

Она приветственно подняла руку, натянула поводья и остановилась, чтобы побеседовать, что привело означенную миссис в неописуемый восторг.

Они поехали дальше, но уже через пару минут Вивьен заметила модное ландо. Несмотря на прохладу, верх был откинут: какой смысл кататься по парку, если тебя никто не видит? Две дамы спасались от холода с помощью меховых муфт и подбитых горностаевым мехом пелерин.

Трудно было не признать, что младшая из пассажирок выглядела очаровательно: обрамленное темными кудрями нежное личико в форме сердечка мило выглядывало из серебристого капюшона, а холод окрасил щечки в цвет клубники со сливками — тот самый, который считается верным признаком истинно английской красоты. Розовые губки бантиком и яркие голубые глаза дополняли ангельский образ. В сидящей рядом даме ничего не стоило узнать матушку прелестного создания, хотя время наложило неизбежный отпечаток в виде седины в темных волосах и сеточки морщинок вокруг глаз и рта.

— Леди Паркинтон.

В улыбке Вивьен сквозило значительно больше удовольствия, чем она испытывала в действительности.

Леди Паркинтон ей никогда особенно не нравилась: эта особа поставила себе целью выдать четырех дочерей замуж за самых богатых и влиятельных английских женихов. Девочки отличались миловидностью, а потому с тремя подвиг уже удался, причем старшая из них была ровесницей Вивьен. Все сестры добивались дружбы леди Карлайл с тем же необузданным рвением, с каким ловили мужей, однако Вивьен отлично понимала, что привлекала их не столько она сама, сколько непосредственное родство с лордом Сейером — самым выгодным из всех выгодных женихов и в то же время самым нелюдимым. Ни одной из претенденток так и не удалось завоевать ни Грегори, ни Вивьен. В последние три года внимание семейства Паркинтон по понятным причинам ослабло, и вот оказалось, что младшая из сестер достигла товарной спелости и готова выйти на охотничью тропу.

— Ах, как приятно вас встретить! — восторженно защебетала леди Паркинтон. — Давным-давно не выпадало возможности поболтать. Позвольте представить мою дочь Дору. Дорогая, поздоровайся с леди Вивьен Карлайл. Джейн ее обожает.

Вивьен не сомневалась, что ради внимания богатого жениха Джейн готова была на что угодно, но все же любезно улыбнулась девушке.

— Познакомьтесь: это моя подруга мисс Баском, кузина лорда Стьюксбери.

— Ах, Боже мой! Для вас это тоже первый сезон, дитя мое? — Голос звучал приветливо, но глаза смотрели холодно, оценивающе. — Вы с Дорой обязательно подружитесь. Боюсь, моя девочка немного застенчива, так что вы поможете ей освоиться.

Мисс Паркинтон словно по команде потупила прелестные глазки с длинными ресницами и явила собой воплощение скромной юной женственности. Камелия с любопытством взглянула на новую знакомую.

— Помогу ей освоиться где?

Леди Паркинтон тихо рассмеялась, как будто услышала шутку.

— Молодые леди так умны. Вы и сама понимаете: познакомите ее с людьми, поддержите в разговоре.

Камелия слегка нахмурилась:

— Боюсь, в этом от меня не много пользы: никого, кроме родственников, в Лондоне я не знаю.

Леди Паркинтон снова удовлетворенно засмеялась:

— Ах, лорд Стьюксбери — один из самых элегантных и благородных джентльменов королевства. Пользуется всеобщим уважением. Второй ваш кузен, несомненно, тоже долгое время оставался весьма популярным холостяком, но, насколько мне известно, его уже прибрали к рукам.

— Да, мистер Толбот женился на моей близкой подруге миссис Хоторн, — подтвердила Вивьен.

— Уверяю вас, новость разбила немало сердец, — с многозначительной усмешкой заметила леди Паркинтон.

Вивьен заставила себя улыбнуться, признавая остроумие собеседницы. Краем глаза она видела, что Камелия по своему обычаю в упор рассматривает обеих дам. Интересно, что она о них думает? Эту девочку нелегко обмануть наигранной любезностью.

Дора посмотрела прозрачными голубыми глазами.

— Миледи, я искренне восхищена вашим искусством в управлении экипажем.

— Спасибо, — вежливо отозвалась Вивьен. — А вы интересуетесь вождением?

— Нет, что вы! — Девушка рассмеялась, и смех рассыпался в холодном воздухе, как звон хрустального колокольчика. — У меня на такое не хватит смелости. — Она посмотрела на Камелию. — А вы, мисс Баском?

Камелия кивнула:

— Да, очень интересуюсь. Надеюсь, Вив — то есть леди Вивьен — научит меня править упряжкой.

Большие голубые глаза изумленно округлились.

— О, вы, должно быть, очень храбрая. К тому же, говорят, прекрасная наездница.

На долю мгновения в невинном взгляде промелькнула ледяная искра, но тут же снова воцарилась безмятежная невинность.

Вивьен улыбнулась:

— Это истинная правда. Мисс Баском действительно прекрасная наездница. Боюсь только, что из-за родства с графом Стьюксбери каждое ее движение попадает под слишком пристальное внимание. Ничто так не радует бомонд, как сплетни.

— Несомненно, — торжественно согласилась леди Паркинтон. — Не устаю повторять своим девочкам, что репутация — самое главное достоинство.

— Неужели? А я всегда ставила на первое место доброту и смелость.

Улыбка леди Паркинтон слегка поблекла, но не дрогнула.

— Мы увидим вас на балу у леди Карр? — как ни в чем не бывало продолжала Вивьен. — Там состоится лондонский дебют мисс Баском и ее сестры. Леди Карр счастлива представить обществу свою будущую сноху. Увы, еще одним достойным женихом станет меньше, — добавила она с озорным блеском в глазах.

— Да, весь Лондон обсуждает сестер Баском и их потрясающий успех. — В голосе леди Паркинтон звучало непринужденное веселье. — Проказницы. — Она игриво погрозила Камелии пальчиком. — Оставьте кого-нибудь и другим девушкам.

— Ах, мама, — мило улыбнулась Дора. — Теперь, когда я увидела одну из мисс Баском, это обстоятельство ничуть меня не удивляет. Остальные, несомненно, так же хороши.

— Лили и Мэри намного красивее меня, — возразила Камелия с обычной искренностью.

— Скромничаете, — пробормотала Дора.

Камелия улыбнулась:

— Ничуть. В скромности меня трудно уличить. Например, готова признать, что стреляю намного лучше сестер.

Вивьен с трудом сдержала смех: так забавно вытянулись лица собеседниц.

— Да. Прошлым летом Камелия давала мне уроки.

— Надо же! — невпопад воскликнула леди Паркинтон.

— Было очень весело. Мистер Толбот нередко составлял нам компанию, а иногда подходил и сам лорд Стьюксбери, — непринужденно продолжала Вивьен. — Уверена, в скором времени стрельба по мишеням приобретет огромную популярность в свете.

— О!

Спустя пару секунд, простившись с ошарашенными дамами, подруги поехали дальше. Камелия со смехом посмотрела на Вивьен:

— Ну, ты и придумала: кузен Оливер составлял нам компанию в стрельбе.

Вивьен пожала плечами:

— Но он же действительно выходил посмотреть, так что все верно.

— Я совершила еще одну ошибку, да? Не надо было признаваться, что стреляю лучше всех? Чтобы меня выручить, тебе пришлось сказать, что тоже учишься.

— Нет, я заговорила об этом потому, что леди Паркинтон и ее дочка ужасно противные. В каждом их слове чувствуется какая-то фальшь.

— А упоминанием о верховой прогулке она хотела меня обидеть, ты почувствовала?

— Конечно. Не думаю, что прелестная Дора способна без холодного расчета произнести хотя бы слово. Она точно такая же, как сестры, и сегодня ярко это продемонстрировала. Так что интуиция тебя не обманула.

Вивьен внимательно посмотрела вперед и вздохнула:

— Кошмар. Приближаются миссис Фартингем и леди Медуэлл. Снова придется беседовать. Почему сегодня на прогулку не выехал кто-нибудь поинтереснее?

Они остановились — не только ради ландо миссис Фартингем и леди Медуэлл, но и пяти других экипажей. Камелия изо всех сил старалась не сказать лишнего и как можно больше улыбаться, но задача оказалась не из легких, а потому она с искренней радостью узнала приближающегося всадника.

— Кузен Оливер!

— Стьюксбери.

Леди Карлайл внимательно наблюдала, как граф остановился возле фаэтона и снял шляпу в знак приветствия.

С последней встречи прошло уже несколько дней, и Вивьен понимала противоречивые чувства джентльмена. Она и сама испытывала некоторое недоумение. Существенная разница, однако, заключалась в том, что лично ее неопределенность нисколько не смущала; напротив, так жизнь казалась острее. Оливер, в свою очередь, предпочитал точно знать, что и зачем делает. Интересно, как он себя поведет?

Вивьен одарила графа блистательной улыбкой и с удовлетворением отметила, что тот на миг утратил непоколебимую уверенность. Как хорошо, что сегодня на ней новая шляпка с рюшами изумрудного цвета!

— Леди Карлайл. — Лорд Стьюксбери скованно поклонился и посмотрел на мисс Баском. — Кузина Камелия.

Он окинул взглядом экипаж и вздохнул:

— Итак, отныне вы сама управляете высоким фаэтоном.

— Да. Правда, прелесть? Купила прошлым летом перед отъездом из Лондона, так что сегодня всего лишь вторая прогулка.

— Вивьен обещает научить меня управлять, — гордо объявила Камелия.

— Правда? Управлять высоким фаэтоном? — Оливер выразительно посмотрел на старшую из подруг. — Сомневаюсь, что это следует делать.

— Не сейчас, — послушно согласилась Камелия. — Через некоторое время.

— Для молодой леди этот экипаж совершенно не подходит.

— Но ведь Вивьен ездит!

— Да, Стьюксбери. Уж не хотите ли сказать, что я нарушаю какие-то правила? — Во взгляде леди Карлайл мелькнуло лукавство. — Или подразумеваете, что я уже перешагнула порог молодости?

— Черт возьми, не передергивайте! Вы же отлично понимаете, о чем я! Это вопрос безопасности.

Он строго посмотрел.

— И перестаньте наконец шутить, я серьезно. Камелия, это твой первый сезон. К тому же в Лондоне тебя никто не знает. Леди Карлайл — другое дело. Она давно блистает в свете, и все прекрасно знакомы с ее чудачествами.

— Чудачества! Езда в фаэтоне — вовсе не сиюминутная прихоть и не каприз! Я взяла в руки поводья еще до дебюта!

— Разумеется. — Граф удовлетворенно кивнул. — И готов ручаться, что научил вас отец.

— Ошибаетесь. Братья.

Стьюксбери пожал плечами:

— Смысл в том, что уроки вам давали опытные наездники, да и начинали вы на сельских просторах, в тишине поместья. — Он посмотрел на кузину. — Точно так же должна учиться и ты. Я займусь с тобой сам — а может быть, Фиц или Ройс. И произойдет это в Уиллоумире, где не страшно пропустить поворот или не совладать с поводьями. А совершать ошибки в городе слишком опасно. Обещаю, что летом, когда сезон закончится, непременно начнем тренироваться. — Граф помолчал и серьезно добавил: — Только не на высоком фаэтоне. Если бы леди Карлайл заботилась о собственной безопасности, то выбрала бы более спокойный вариант.

Вивьен усмехнулась и тихо насмешливо поинтересовалась:

— Право, Оливер, вам когда-нибудь удавалось уличить меня в осторожности?

Стьюксбери посмотрел с искренней, глубокой печалью:

— Никогда. Да поможет нам Бог!

Глава восьмая

Бал в доме леди Карр стал первым по-настоящему крупным событием начинающегося сезона. Радуясь, что сын наконец-то решил жениться, и стремясь затмить пышностью возможные недостатки невесты, хозяйка не пожалела ни сил, ни средств. Струнного квартета показалось недостаточно, а потому в конце огромного зала сидел небольшой оркестр. Поздний ужин обещал экзотические блюда и самые тонкие деликатесы, но в то же время мог удовлетворить разыгравшийся во время танцев аппетит. Весь огромный особняк был отдан в распоряжение многочисленных гостей: помимо сияющего огнями бального зала, их ожидали игральные комнаты и гостиные, а столовая на первом этаже приглашала отдохнуть и восстановить силы. Цветы гирляндами украшали перила и балюстрады, огромными букетами стояли в вазах, причем не только на столах, но и на полу. Люстры блистали тысячью свечей, а на стенах мягко светились рожки.

Герцог настолько окреп, что сумел убедить в этом даже осторожного доктора Малларда. Почтенный эскулап разрешил ему вернуться в поместье, а потому Вивьен приехала на бал в прекрасном настроении. Она надела новое платье: пена тончайшего шелка цвета морской волны и воланы серебряных кружев намекали на многое, однако не открывали ровным счетом ничего. Волосы были собраны в сложную прическу из локонов, среди которых таинственно мерцали бриллианты. «Зеленый шотландец» явился миру во всем своем великолепии, подчеркнутом жемчужной белизной открытых плеч и безупречностью линии декольте. Картину эфемерной и в то же время роскошной красоты достойно завершали серебряные атласные туфельки.

На следующий день Грегори предстояло отправиться в Марчестер вместе с отцом, однако сестра уговорила его напоследок составить ей компанию. Присутствие лорда Сейера в Лондоне можно было считать редкой удачей, и очень хотелось познакомить брата с семейством Баском. Представить маркиза Лили не составило труда, поскольку она стояла на лестнице рядом с лордом и леди Карр и своим женихом, Невиллом. Стьюксбери также добросовестно исполнял родственный долг, а вот Камелии нигде не было видно. Этикет не требовал ее присутствия на церемонии приветствия; скорее всего девочка скрывалась в дальнем конце зала.

Не успели Вивьен и Грегори войти, как подплыла леди Паркинтон в сопровождении Доры: обе расточали сладкие улыбки и многозначительные взгляды. Лорду Сейеру пришлось остановиться и мужественно принять удар.

— Мы так редко видим вас в свете! — пропела мамаша. — Позвольте представить мою младшую дочь Дору — гордость нашего семейства. Признаюсь, нелегко будет с ней расстаться. Но ничего не поделаешь: когда дитя так прелестно, предотвратить раннее замужество очень сложно.

— Рада познакомиться.

Дора посмотрела томными глазами и тут же скромно потупилась, покраснела и прикрыла веером нижнюю часть лица.

— Хм, да. Я тоже очень рад… прекрасный вечер…

— После долгого затворничества в Марчестере, должно быть, особенно приятно оказаться среди молодежи.

Леди Паркинтон настойчиво двигалась к заветной цели.

— Я… хм…

— Конечно, вы с удовольствием прогуляетесь с Дорой, пока мы с леди Карлайл обсудим последние новости.

Она благосклонно улыбнулась.

На лице Грегори отразилась паника.

— Видите ли…

Он умоляюще посмотрел на сестру.

Вивьен сжалилась и поспешила на помощь.

— Очень мило с вашей стороны позаботиться о моем брате, но Грегори уже обещал этот танец мне. Боюсь, должна его похитить. Очень рада была с вами встретиться.

Она любезно кивнула дамам, взяла лорда Сейера под руку и повела в центр зала, где пары уже готовились к полонезу.

— Спасибо, — с облегчением пробормотал Грегори. — Я уже решил, что обречен.

Вивьен усмехнулась:

— Пора учиться выпутываться из подобных ситуаций; ты вовсе не обязан выгуливать каждую молодую леди, чья матушка не в меру назойлива.

— Я придумал отличный способ их избегать: не приезжать в Лондон.

— Может быть, существуют средства менее радикальные? Что ты намерен делать во время бала? Нельзя же постоянно танцевать только со мной.

— О, не беспокойся! Спрячусь в библиотеке, и дело с концом.

Вивьен рассмеялась:

— И что мне с тобой делать?

Он улыбнулся, пожал плечами и занял место в конце колонны.

— Для начала просто потанцуй.

Страницы: «« « 23456789 » ... »»