Нож разведчика. Добро пожаловать в ад! Голодный Александр

Повернувшись к двери в спальню:

– Константин, ты выходишь?

– Блин, Владимирыч, галстук!..

– Секундочку. Маленькая техническая неувязка.

Встав и поморщившись от боли в мышцах, Сергей прошел в спальню. У зеркала сражался с галстучным узлом Кустов.

– Владимирыч, может, ну его на фиг? Запарился уже!

– Нет уж, дорогой товарищ. Страдать будешь честно, без скидок. Я тебе схему нарисую, потренируешься в завязывании. И попробуй только замусолить «селедку». В гневе я страшен.

Со вздохом в ответ:

– Я помню. Видел.

Завязав узел, поправив воротник рубашки, Ратный поторопил:

– Давай, Костя, Вартик ждет.

Вернувшись в зал и присев на диванчик рядом с Вартуш (кресло успел оккупировать довольный Веселов), Сергей объявил:

– Звезда подиума. Константин Евгеньевич, пожалуйте.

Да, Кустов изрядно изменился, уйдя от привычных затертых джинсов и недорогой куртки. Расстегнутая светло-коричневая дубленка искусственного меха, зимнее кепи в тон в английском стиле, но главное – костюм, да на светлую однотонную сорочку, вполне достойный московского офисного планктона. Да, прикид самый тот, характерный.

– Костя… Просто отлично.

– Нравится?

– Очень. Теперь всегда будешь так ходить.

– Вартик!..

– Константин Евгеньевич, не нервируйте любимую супругу. Лучше застегнитесь и пройдитесь еще раз.

С шутливо-трагичным выражением лица Кустов выполнил пожелание.

Подключился Саня:

– Костя, щеки надуй. И морду сделай такую спесивую, как у Дениса, когда своей работой грузит. Во! Оно!

Засмеявшаяся Вартуш встала, любовно поправила шарф и нежно поцеловала супруга.

– Костя, тебе действительно очень идет. Ты такой представительный, серьезный… и красивый. Тебе только так и надо ходить. Ведь правда? Будешь?

Разве нормальный мужчина устоит против такого обращения? Растаявший Константин покорно кивнул:

– Правда, лапонька. Буду.

С улыбкой хозяйка повернулась к Ратному:

– Сережа, а вы чем похвастаетесь?

– Вартуш, я остаюсь в своем стиле. У меня все и так достаточно консервативно и строго.

– Вартик, он у нас и так франт. И женщинам очень нравится. Сам сегодня в магазине наблюдал.

– Александр Николаевич, по-моему, вы преувеличиваете.

– Преуменьшаю. Та черненькая на тебя такие взгляды закладывала…

Черненькая – это Татьяна. Гм-м, она же замужем вроде?..

Хорошее отношение всегда помогает делу. Руководствуясь нехитрым принципом, с тортиком в руке и парнями за спиной, Ратный зашел сегодня утром в секонд-хенд. Как выяснилось – в удачный день сорокапроцентной скидки. Лично для них скидка стала еще больше, поскольку Таня еще помнила, кто недорого и качественно отремонтировал системник мужа и ее ноут, а свежий «Панчо» оказался любимым лакомством и для ее напарницы. Они тогда почаевничали втроем в подсобке, пока Константин под приглядом Александра примерял костюм. Выбор, кстати, удачный, свой кусочек торта вторая дама-продавец заслужила.

– Ох, Сережа… Жениться вам надо. У меня на работе такая женщина замечательная есть. Хозяйственная, аккуратная, симпатичная… Не замужем и с квартирой. Познакомить?

Познакомить… Зачем? Чтобы сделать несчастным еще одного человека? Допустим, он ей действительно понравится. Сколько продлится знакомство? И чем закончится?

Поборов чувства, Сергей немного натужно улыбнулся, ответил:

– Обязательно, Вартик. Ближе к весне, ладно? С делами разберусь, с работой наладится… Девушки, опять же, весной красивее становятся. Хорошо?

– Все, ловлю на слове.

Довольная Вартуш не заметила, как одновременно помрачнели Константин и Александр. Парни четко помнили, что должна принести другу весна.

Остаток дня провели в приятной беседе за включенным телевизором.

Распрощавшись с друзьями, Сергей направился на трамвай.

Привычный маршрут на съемную квартиру неожиданно прервался поломкой. При попытке тронуться с очередной остановки раздался резкий хлопок, из щелей в полу полетели искры, пропало освещение. Хмурая женщина-водитель поддела большой отверткой люк, открыла. Повалили запахи горелой изоляции и горячей окалины.

– Пассажиры, вагон дальше не пойдет.

Да, сложно было ожидать чего-либо другого. Выругавшись про себя, Сергей потянулся с попутчиками на выход. Ждать следующий трамвай? Пока не утянут с путей этот, движение не восстановится. Ну что же, пяток километров можно пройти и пешком. А если сократить через городские кварталы, получится даже быстрее.

Проходя вдоль очередной многоэтажки, Сергей едва успел отскочить от вынырнувшего из-под арки автомобиля. Высокая скорость, гремящая в салоне лезгинка – мажоры резвятся. Зацепившись за попавшую под ноги невысокую ограду палисадника, едва не упал, нелепо взмахнув руками. Показалось или из запоздало притормозившей иномарки раздался взрыв пьяного смеха? Ратный зло показал вслед машине оттопыренный средний палец. Автомобиль резко остановился и сдал назад, заставив снова прижаться к оградке.

– Ты это кому показал, лошара?

– Тебе, козел.

Судя по перекошенной злобой роже вылезшего из салона водителя, оскорбление легло смачно. Наверняка из сидевших. Хуже было другое – распахнув двери, потянулись его дружки. Мощно пахнуло перегаром. Нагнувшись, водила выдернул с заднего сиденья бейсбольную биту:

– Хана тебе, пидор.

Трое против одного. Достаточно трезвые, чтобы стоять на ногах и драться, и слишком пьяные, чтобы задуматься о последствиях. Попал!

В голове цвиркнул сверчок. Только этого не хватало! Если сейчас отрубится… Цвиркнуло снова, громче, заставляя прислушаться, словно притягивая сознание. Поневоле Ратный сосредоточился на непонятном звуке…

Если бы пьяные уроды присмотрелись к наглому мужику, которого собрались урыть, то заметили бы, как его зрачки сначала разошлись во всю радужку, а потом вернулись назад.

Ухватившись за пластиковые накладки на крыше машины, Серый послал себя вперед, скользя по багажнику. И пусть это тело уступало его, отлично тренированному и быстрому, но и противниками выступали не вражеские солдаты. Мощный удар ногами в грудь вышиб одного из нападающих. Вниз, на дорогу! Резко присев, «тер» ушел от удара биты, доставшегося заднему стеклу. Хруст осколков совпал с разъяренным воплем водителя. Резко вверх, зажать под мышкой дубинку, повернуть на левой пятке, и удар правой ногой. Кхекнув, отлетел и этот. Третий, щелкнув ножом-выкидухой, шагнул вперед. Разворот, перехват биты, замах, шаг правой с одновременным ударом. Алкоголь не способствует правильной оценке расстояний. Недостаточно далеко убрав голову, враг с тупым бильярдным стуком встретил свою судьбу. Выпавший нож и лишенная сознания туша земли достигли одновременно. Вперед, к пытающейся подняться парочке.

Серый уже достаточно давно наблюдал глазами… брата за этим миром, чтобы запомнить ряд особенностей. Главные – что является платежным средством и идентификатором личности.

Позже в больнице одного из трех жестоко избитых уродов долго мучила стоящая в ушах непонятная фраза:

– И никаких датчиков…

Свет ударил по глазам. Отшатнувшись, Сергей вскинул руки, готовый защищаться… и замер.

Он стоял в круге света, отбрасываемого подъездным фонарем. В незнакомом месте. Совершенно один.

– Охренеть…

Произнесенная словно чужим голосом фраза ясности не внесла. Осмотрев себя, Ратный не заметил никаких повреждений. Даже одежда в пристойном состоянии, только выпирает карман куртки. Что там?

В дрогнувшей руке стопка купюр и два паспорта.

– Убиться…

Со страницы паспорта смотрела знакомая рожа – тот самый бык-водитель.

– Неужели замочил?

Быстрая проверка показала – HP на месте. Клинок вроде чистый. И то хлеб. Ладно, надо сваливать. Только куда?

Выйдя со двора многоэтажки, определившись по уличным указателям, направился домой. Совсем немного осталось.

Вечером Ратный решил посмотреть в Интернете информацию по новым симптомам болезни. Просто отключки (кстати, вроде давно не было?) – куда ни шло. Но активные (и, возможно, криминальные) действия, полностью не фиксируемые сознанием…

Да-а-а. Просто праздник за праздником.

– Шизофрения.

Сочный медицинский термин на фоне всего случившегося вызвал лишь горький смешок.

– Открылась бездна, тайн полна…

Опять вслух прокомментировав свое состояние, Сергей задумался: возможно ли установить связь с прорезавшейся новой (и деятельной) личностью?

Словно подслушав мысли, цвиркнул сверчок…

Ратный пораженно уставился на экран ноутбука. Куда-то пропали пятнадцать минут, а в открытом окне текстового редактора появились строки.

Из несохраненного:

…я сам поражен, брат. Мы – двойники из разных миров. Когда оказался здесь, сначала действовал, потом думал. Сейчас немного разобрался в обстановке, в твоем мире. А там я погиб…

…видел твою смерть, Серый. И еще несколько фрагментов твоей жизни. Как ты подорвал миной направленного действия натовский патруль, как разговаривал с Игорем Петровичем, как уничтожил операторов ПКЦ. Я тогда старался тебе помочь в управлении танком…

…оказался здесь, понял, что это сработал ты. Сергей, как мы тогда повоевали! И наши сумели уйти. Правда, не все. А я потом попал в ловушку. Прибыл второй заместитель командующего Юго-восточного округа, Подполье не могло упустить такую цель. Как оказалось, он привез с собой егерей. Вовремя об этом не узнал, поэтому у меня не было шансов. Игорь Петрович прав – ни у кого из нас не осталось шансов.

Но это в прошлом. Сергей, я не понимаю другое. Брат, как вы можете спокойно смотреть на предателей, которые хотят уничтожить вашу страну?! Они же не прячутся, не скрываются, действуют нагло, уверенно и открыто. Ты понимаешь, что вы идете по нашему пути?..

…гораздо больше возможностей узнать правду. Не только телевидение, пресса, но и Интернет. На форумах и в комментариях к блогам люди читают, спорят и понимают. Информации много. И по нынешним врагам народа, и по прошлым…

…да, я понял. У нас Руцкой вызвал вертолетчиков, расстрелявших ракетами Кремль. После гибели Ельцина и его правительства стояло ликование, народ упивался кажущейся свободой.

Похмелье пришло потом, когда победившие парламентарии стали делить власть. А власти хотел каждый. Каждый и стал править маленьким кусочком того, что когда-то было единой страной. Сразу же обострились межнациональные конфликты, начались пограничные стычки, быстро переросшие в войны за недра, за ресурсы. Мы уничтожали себя сами, а Запад аплодировал и награждал предателей. Потом враги ввели «миротворцев», захватили стратегическое вооружение. Большую часть властные ублюдки отдали сами. Были те, кто попытался сопротивляться. Офицеры, которые поняли – до чего мы дошли. Сейчас на этих местах оплавленные воронки от атомных бомб.

Никто не знает, как выживали люди, сколько их вообще погибло за первые десять лет. Я слышал, что в продукты гуманитарной помощи враги подмешивали биологическую и химическую отраву. «Нефть в обмен на продовольствие». Были дураки, которые поверили в эту сказку. Сейчас их костями усыпаны поля и дороги.

Они сожрали нашу страну, Сергей. Сожрали мою несчастную Родину, понимаешь?! Из людей забрали тех, кто представлял интерес, кого рассчитывали перевоспитать, превратили в концлагеря добывающие предприятия, слабых, больных, стариков уничтожили на месте. Можно месяцами идти, не встречая людей, от одного мертвого города к другому. Впрочем, далеко не уйдешь. На орбитах спутники, небо патрулируют дроны. Одиночка – значит, боец Подполья, значит, смерть…

…не знаю, сколько проживу, брат, сколько мы проживем вместе, Серый. Неудачное тело тебе выбрали Небеса для вселения. Хотя почему-то уверен, что перенесся ты только благодаря этим проклятым опухолям. И налет на вражескую контору мы планируем только для того, чтобы захватить деньги на жизнь…

…всех уничтожить. Пойми, брат, не станет предателей – не на кого будет опереться врагам. Нет никого хуже предателей, Сергей…

…вырвем им ядовитые зубы. Нет денег – нет митингов. Они же тоже люди, да еще и трусливые люди. Пригрозим оружием, напугаем до смерти – разбегутся, подожмут хвосты. Эти вербованные только за деньги и лишь безнаказанно могут водить дураков и сволочей на митинги, а умирать за бабло – кишка тонка. Идейных героев среди них нет. Ибо – твари…

…Сергей, вся моя жизнь – уничтожать врагов. Я не могу понять причин твоей доброты. Вижу твоими глазами, ощущаю твоим телом, даже слышу некоторые мысли – а понять не могу…

…полностью отключаюсь, когда управляешь ты. Словно сон без сновидений.

Ратный отклонился от ноутбука, глянул на часы в уголке. Второй час ночи. И сильно ломит висок и затылок. Подумав, допечатал:

«Прости, брат, хочу пока прерваться. Голова разламывается. А таблетки пить не рискую – вдруг это навредит тебе. Иду спать. Спокойной ночи, Серый».

Щелкнул по кресту закрытия приложения. Чуть помедлив, подтвердил: «Не сохранять».

Утро для Ратного наступило уже привычно внезапно. Умытый, чисто выбритый, с разогретыми и натруженными мышцами он стоял перед кухонным столом. От головной боли не осталось и следа. На дисплее работающего ноутбука чернели строки:

– Доброе утро, соня. Ну, и запустил ты себя, брат. Тело – это оружие и должно быть всегда готовым к бою. Ладно, это я беру на себя, а приготовить завтрак доверяю тебе.:)

Улыбнувшись смайлику, Сергей тихо ответил незримо присутствующему в теле брату:

– Доброе утро, Серый.

Погромыхивал на стрелках старый, еще советской постройки трамвай, а Ратный обдумывал способы переделки так удачно добытых… братом паспортов.

Описание вчерашней короткой схватки его даже повеселило. Мажорные козлы точно собирались вволю попинать чуть не попавшего под колеса прохожего. «Смелые» – втроем на одного. Нет сомнений – Серый устроил им крайне жестокое разочарование. Да, твари, боец Подполья – не мирный инженер. Будете теперь на одни таблетки работать. Очень способствует выбору правильной жизненной позиции. И гораздо спокойнее теперь видится предстоящая поездка в столицу. Его инженерные мозги плюс боевые навыки брата…

Кстати, об инженерном. Есть дельные мысли на тему подделки.

При всей своей защищенности российские внутренние паспорта не так уж и сложны. Главное – четко представлять, что подлежит изменению, и не ставить нереальных задач. Волюнтаризм вообще не наш профиль.

Верные напарники с интересом наблюдали за очередным криминальным воплощением талантов Ратного. Сергей, используя достижения компьютерных технологий, сосредоточенно работал с паспортами.

Несмотря на всю дешевизну струйной эмфэушки, результата она позволяет добиться хорошего. При вдумчивом подходе, конечно. Вполне пристойный сканер, неплохой принтер… Только грамотно поработать с настройками.

Аккуратно разрезав скрепляющие документ нитки, Сергей извлек подлежащий переделке лист с фотографией владельца и отсканировал его. Придирчиво изучив изображение на экране плоского монитора, неодобрительно покачал головой и отправил пробное задание на печать. Сравнил отпечатанное с исходным… Так и знал!

– Да, цветовые профили ни к черту, парни.

– Владимирыч, там и картриджи уже по пять раз заправленные, – виновато ответил Константин.

– Беда не в картриджах. Посмотри на оттенок. Сканер синеву дает. Кстати, о птичках…

Порывшись, Ратный достал из сумки четыре картонные упаковки.

– Это тебе за мучения и соблюдение требований эксплуатации матчасти. Фирменные.

– Владимирыч, они же дорогие?..

– Ничего страшного. Попались хорошие спонсоры. Выручили наликом слегонца.

– Это те, которые и паспорта свои подарили?

Во взгляде Александра одобрение мешалось с опаской.

– Ну, в общем-то да…

В наступившем многозначительном молчании Сергей добавил «тепла» изображению и снова запустил картинку на печать.

– Совсем другое дело.

Да, в этот раз сеточка и рисунок оказались практически неотличимы от образца. Пришла пора изготовления базового листа.

Сосредоточившись, ловко и четко Ратный работал «мышкой», выделяя, перемещая, копируя и вставляя фрагменты в графическом редакторе. Прервался один раз – когда тихо сходивший на кухню Кустов принес кофе и испеченные вчера Вартуш булочки.

– Да, классно вышло.

Парни по очереди рассматривали отпечатанные листы, проверяли их на просвет. Расположение картинок на обеих сторонах практически совпадало.

– И бумага очень похожа. Где взял, Владимирыч?

– Не поверишь. В «Канцтоварах».

– Так, может, и в Москву по фальшивым поедем?

– Нет. Уровень подделки низковат. Проверки по базе не выдержат. Поэтому используем только для съема хаты. На всякий случай сделаю два – вдруг мое лицо хозяевам не понравится? А вы, парни, решите – на кого делать второй. И не забывайте: за подделку и использование фальшивых документов – еще статья.

– Похер. Давай на меня.

– Нет, Саня. У меня лицо добрее.

Предупреждая возражения друга:

– И в звании я старше. На меня рисуй, Владимирыч.

Отработала программа «Фото на документы». Вырезанные снимки Сергей подклеил на лист, сняв задний блок направляющих принтера для обеспечения линейного прогона, отпечатал красные сеточки.

Обрезка, заключительный осмотр.

– Константин, вот пленка, надо на работе заламинировать. Ровняй по нижнему краю.

– Сделаю. После обеда сгоняю.

– А я как раз к Александру перееду. Пора съемную квартиру освобождать. Примешь, Саш?

– Не вопрос. Я тебе помогу барахло перетащить.

– Спасибо, брат. Да, и надо решить – когда едем в столицу. Митинги несогласных заявлены на выходные. Знают, когда дебилы ищут развлечений. Твари.

– Как скажешь, Владимирыч.

– Тогда – завтра вечером. Костя, постарайся что-нибудь резонное придумать для Вартик.

С тяжким вздохом:

– Постараюсь.

Суровая женщина на шестом десятке прошлась по чисто убранной квартире, заглянула в пустой шкаф.

– Может, передумаешь? Я могу неделю подождать с оплатой.

– Нет. Спасибо.

– Смотри. Захочешь назад – телефон мой знаешь.

Прощальный кивок, дорога к Веселову. Привычные размышления, своеобразное подведение итогов.

Все. Отданы ключи, в эту квартиру он вряд ли уже вернется. Перезвонил Константин, доложив об успешном изготовлении паспортных листов, договорились о завтрашней утренней встрече. Неловко, конечно, стеснять Александра, но одни сутки – не месяц. А там… Кто его знает, что будет там? Сергей подхватил пакеты с вещами, повесил через плечо сумку и вошел в открывшуюся дверь трамвая.

Готовые паспорта смотрелись идеально. Ничего не намекало о замене листов. ФИО предыдущих владельцев, новые лица.

– Владимирыч, а ведь те ушлепки наверняка в полицию заявили.

– Ну и что? Мы ведь не полицейским паспорта предъявлять собираемся? Общаться со сдающим жилье буду вежливо, поторгуюсь, денежку отсчитаю аккуратно. Легенда – встречи с любовницей.

– Да, правдоподобно.

– Вот и я так думаю. Так, теперь журналистское удостоверение. Вот нарытые в Интернете образцы. Парни, какие вызывают максимальное доверие? Просто на вид.

Немного подумав, Кустов ткнул пальцем в картинку:

– Вот это. И броско, и не аляповато.

Веселов подтвердил:

– Согласен, самое то.

Сергей одобрительно кивнул:

– Мнения совпадают. Его и делаю.

Заработал, печатая лист, принтер. Удовлетворенно глянув на результат со своей фотографией, Ратный продолжил:

– Теперь по отъезду. Вот билеты.

– До Волгограда?

– Да. Сделаем несколько пересадок. Маршрут по расписаниям в Интернете я уточнил, больше пары часов нигде ждать не придется. Дальше билеты будем брать по одному, каждый себе.

– Само собой.

– Конечный пункт – Сергиев Посад. Сделаем небольшой крюк для конспирации. От него электричкой к трем вокзалам, объявлений риэлторов там валом плюс газеты. Телефоны и симки возьмем на Горбушке. Костя, извини, но Вартуш звонить будет нельзя.

– Я понимаю.

– Из вещей с собой мыльно-рыльные, тапочки, смена белья, носки, по одной запасной рубашке. Штаны какие-нибудь спортивные по квартире ходить. Обувь у всех черная. Щетку и крем беру я. Автомат… Саня, у тебя вроде подходящая сумка есть?

– Да. Она еще и черная, по прикиду.

– Отлично. У меня вещи, «глок» и в отдельной сумке ноут. Все, парни, разбегаемся. Я покупаю «корочки», делаю удостоверение, потом пакуем с Александром вещи. Костя, встречаемся в шестнадцать ровно на автовокзале.

Подъехавшие Сергей и Александр в зале ожидания сразу приметили элегантного, представительного и с печальным лицом Константина. Причина минорного настроения друга угадывалась легко. Ратный уточнил:

– Как Вартик? Не ругалась?

– Нет. Молчала. И плакала.

С сочувствием посмотрев другу в глаза, Саня предложил:

– Костя, может, вернешься?

Твердое и решительное:

– Нет.

Дорога… Шум и суета автовокзалов, короткие перекусы с дрянным кофе в кафешках, попахивающие туалеты. И снова дорога.

Иногда кажется, что вся наша огромная страна – одни бесконечные дороги. И только от нас зависит, какой мы выберем путь, кто станет попутчиком, а кто – другом и соратником. Само государство российское шагает по дороге. Той, которую выбирают населяющие его люди.

Сергей смотрел в грязноватое окно, думал, анализировал, старался представить – что их ждет впереди? Какое будущее скрывает за поворотом главная дорога человека под названием «судьба»?

Серый тоже смотрел.

Люди. Улыбающиеся, грустящие, сосредоточенные, спешащие и обстоятельные, огорченные и радующиеся своим маленьким житейским радостям. Сколько их? Погибших в его реальности и живущих здесь?

Новостройки, красивые дома, заполненные автомобилями широкие автострады, сияющие витрины, поражающее привыкшего к жесткой экономии бойца Подполья обилие продуктов.

Просторы. Заснеженные поля до горизонта, редкие огоньки далеких селений.

Неимоверной красоты закат, когда медно-красное солнце садится в снежный горизонт, подсвечивая темно-синее, чистейшее, бездонное небо. Родина…

Та, погибшая, и эта, живая и процветающая. Их уже невозможно разделить в сердце. И только ради них стоит жить. Жить. И за них сражаться.

Утренняя посадская электричка окунула друзей в круговерть и суету трех вокзалов. Многолюдье, многоголосие, вгоняющая в ступор любого провинциала суматоха. Но только не того человека, перед которым стоит цель. Ледоколом разрезая толпу, впереди неудержимо шел Ратный. Константин и Александр держались следом, стараясь не отстать, не запнуться в людском течении. При выходе на площадь живой поток наметанным взглядом фильтровали полицейские ППС. На какой-то миг встретились взгляды – ищущий и сличающий, подмечающий характерные детали и нюансы, безошибочно классифицирующий и проникающий с отстраненным, ледяным, видящим что-то свое, особое, стоящее выше людского мельтешения. Серо-синие глаза словно по пустому месту скользнули взором по полицейским. Обычный для москвича взгляд. Но почему-то после него осталось ощущение попавшей за шиворот льдинки. Сбившийся с внутреннего ритма сержант поежился, в который раз подумал о гнусности мегаполиса, в котором работает, и продолжил привычное занятие.

Информация из Интернета о московских автобусах не подвела. И пусть она не отражала всего количества номеров и маршрутов, но парни высадились четко у Горбушки. Сразу нырнув в глубину сплетения магазинов и павильонов, ведомый своим личным инженерным чутьем Ратный, оставив немного растерявшегося Константина с тремя сумками за столиком уютной кафешки, быстро нашел искомое. Три недорогих новеньких телефона, три не требующих паспортных данных сим-карты. Ввод пинов, пробные звонки, назад в кафе. Кустов только успел прикончить первую чашечку кофе с крошечной булочкой, а друзья уже вернулись.

Еще по чашке со сливками и сдобной булочкой.

Старательно растягивая удовольствие, делая крошечные глотки, Саня высказался:

– Песец, Владимирыч, ты мечешься! Угнаться не успеваешь. А рожа надменная – точно москвич.

– Александр, вам надо двигаться так же, в ритме города. Я тут бывал несколько раз в командировках, что-то подметил, к чему-то привык. Вы пока выделяетесь. Немного, но даже это нежелательно. Особенно ты, Константин.

Да, выражение Костиного лица точно не говорило о собранности.

– Владимирыч, как свалилось все. Вообще не соображаю, сижу как ошалевший.

– Ладно, пройдет. Привыкнешь. Так, что у нас с жильем?

Когда Ратный успел прихватить бесплатную газету и, главное, где?!

Просмотрев объявления, отметив десяток ручкой, Сергей сосредоточился, подумал с минуту и набрал номер.

– Здравствуйте, я по объявлению. Квартирку сдаете?..

С первого раза не срослось. Ведомый какими-то своими требованиями Ратный добился взаимопонимания лишь на пятом звонке:

– Да, ваш вариант, пожалуй, подходит. Хотя и дороговато. Разумеется, это мы обсудим. И я предварительно посмотрю состояние жилья. Если подъеду к обеду, вас это устроит? Минуту, записываю.

Авторучка зачеркала по чистой полоске газеты.

– Хорошо, Елена. Буду. До свидания.

Нажатие кнопки отбоя, еще немного отстраненный взгляд на парней.

– Похоже, договорился. Как звучало со стороны?