Везуха Чекмаев Сергей

– Цел? Не ранен? – главарь уже стоял рядом, настороженно обводя гаражный пятачок дулом пистолета. Со стороны действительно могло показаться, что незадачливого водителя достал невидимый снайпер.

Неестественно вывернутая правая рука боевика повисла плетью. Он попытался встать, неловко оперся на нее и вскрикнул от боли.

– Что с тобой?

– Рука, …! Ключицу сломал, похоже…

Пострадавшего мигом вздернули на ноги, увели куда-то в сторону от машины. Главарь повернулся к Андрею, процедил сквозь сжатые зубы:

– Ну, парень…

Первый шок от испуга прошел, теперь Андрей смотрел на своих похитителей даже с некоторым интересом: получится или не получится? Он пожал плечами.

– От меня ничего не зависит.

Главарь указал на другого боевика:

– Ты поведешь!

Тот вздрогнул, кивнул и нерешительно затоптался у машины.

– Быстрее! – рявкнул главарь. – Сколько нам здесь торчать? А ты, – пистолет снова уперся в грудь Андрею, – завязывай со своими фокусами, ублюдок!!

«А ведь он меня боится, боится до судорог! Единственный из всех. Интересно, что ему такого нарассказали?»

– Чем дольше ты будешь орать, скрежетать зубами и размахивать пушкой, тем меньше у тебя шансов вообще когда-либо отсюда уехать. Она не любит угроз и прямой опасности.

Главарь посмотрел на Андрея с ненавистью, но пистолет убрал.

– Ты меня еще пугать будешь! – все еще злобно, но уже на полтона ниже, рыкнул он. – Садись в машину! Сам! А если что – пеняй на себя! На крайний случай мы и усыпить можем. И не только тебя!

– Уверен? – спросил Андрей с насмешкой, но в машину все-таки полез. Хватит Удачу испытывать.

Да, его необычные похитители оказались не лыком шиты – все у них было предусмотрено и продублировано. Машина еще дважды глохла прямо посреди дороги, главарь ругался на Андрея, яростно колотил руками по торпеде.

– Давай, сволочь!! Заводись! Ну!!

«Пятерка» вздрагивала, мотор снова рычал – и машина неслась дальше, почти не обращая внимания на правила дорожного движения.

Главарь орал:

– Вперед!

– Красный же! – испуганно отвечал боевик за рулем.

– В … красный! Езжай, твою мать!!

После второго или третьего подобного диалога Андрей окончательно убедился, что главарю довольно много известно о том, кого он похитил. Про «Везунчика», Удачу и все такое прочее. Потому и приказывал вести машину в безумном темпе «гонок на выживание» – на сто процентов был уверен: Удача не даст Везунчику попасть в аварию.

Андрею почти не было страшно. Во-первых, судя по поведению главаря и его отношению к похищенному, его боятся, причем те, кто стоит за всем этим, боятся даже больше, иначе бы не смогли передать свой страх исполнителю. Во-вторых, ему очень хотелось на них посмотреть – любопытство взяло вверх над осторожностью: узнав о существовании Восьмой точки, о предстоящем усилении Везунчика, на свет решила показаться еще одна заинтересованная сторона. Кто? Любимый ужас Петра Дмитриевича – Моссад? Ми-6-ЦРУ-Штази-Гестапо… или все-таки нечто свое, российское, только из другого ведомства, с другими целями и задачами.

Ну и, конечно, Андрей верил в Удачу. Несмотря на то, что само похищение предотвратить не удалось, она вполне активно проявляла свою власть. Из чего можно было сделать вывод: предстоящая встреча вряд ли грозит лично ему чем-то серьезным.

Вот, кстати, и еще одно доказательство.

Только что победно ревевший на четвертой передаче двигатель неожиданно фыркнул, в очередной раз чихнул и смолк. Реакция у водителя была отменная – вывернув руль, он направил машину к обочине. «Пятерка» по инерции прокатилась еще метров двадцать и замерла.

Главарь снова метнул в Андрея ненавидящий взгляд, скрипнул зубами:

– Ну, …!! – повернулся к водителю. – Где мы? До третьего далеко?

– Километров семь.

– Сойдет. – Главарь вытащил мобильный телефон, одним касанием набрал заложенный в память номер и четко доложил: – Машина встала, …! Двигайтесь к нам! Да! Да, телефон не выключаю – пеленгуйте. Ждем…

Андрей подумал, что сейчас главарь выскажет ему пару ласковых слов, однако тот даже не обернулся, хотя желваки под скулами у него ходили размером с вишню. Он кивнул водителю на заднее сиденье:

– Головой отвечаешь! – Открыл дверь и вылез из машины.

Андрей огляделся. С обеих сторон не очень широкого проезда высились грязно-серые бетонные заборы, за которыми угадывались фабричные корпуса и какие-то склады. С первого взгляда и не определишь, куда занесло: подобных промышленных пейзажей в Перове, Текстильщиках и Курьянове – навалом, и все похожи, как братья-близнецы. Недалеко от «пятерки» угадывалась за могучей спиной главаря автобусная остановка, но разглядеть название или хотя бы номера маршрутов Андрей не смог – далеко.

Минут через десять к замершим у обочины «Жигулям» подкатили две одинаковые «девятки». Из первой выскочил низенький, бурно жестикулирующий и живой, как ртуть, азиат: китаец, таджик или казах – не понятно, перемолвился парой слов с главарем и замахал руками еще активней.

Как оказалось – давал кому-то сигнал. Андрея жестко, но без грубостей вытащили из салона, завязали глаза и, легонько подталкивая в спину, пересадили в одну из «девяток». Все произошло настолько быстро, что Андрей не успел ни оглядеться по сторонам, ни даже сказать хоть слово.

По бокам Андрея сели боевики не самых маленьких пропорций – машина ощутимо просела. Чей-то голос сказал:

– Как заведетесь – двигайте по маршруту «семь». На связь не выходить. При попытках захвата – отрываться. Поняли?

У говорившего оказалось вполне русское произношение, без единого намека на акцент. Видимо, говорил не «китаец», кто-то еще.

– Так точно!

– Выполняйте! – И добавил, судя по изменившейся громкости голоса, уже внутрь салона: – Поехали!

Все интересней становится! Андрей даже усмехнулся, несмотря на неудобную позу и некоторый дискомфорт из-за повязки на глазах. Судя по вполне армейской манере отдавать приказы, его похитители имеют отношение к военным спецподразделениям. Так кто же? ГРУ или экономическая разведка?

В отличие от предыдущих машин «девятка» почему-то не глохла, а, наоборот, без всяких помех неслась вперед, судя по ощущениям – еще и с немалой скоростью. Какую-то часть пути машина промчалась вообще без остановок, распугивая водителей и милиционеров ревом спецсигналов. Потом монотонное шуршание шин и повторявшиеся с завидной периодичностью «вшш-ш-шххх» встречных машин подсказали Андрею, что они уже проехали МКАД и выбрались на скоростное шоссе.

В салоне молчали – никто из похитителей не произнес ни слова и даже не пошевелился, лишь раз на переднем сиденье характерным щелчком звякнул «зиппо», потянуло сигаретным дымом. Если бы не тяжеленные туши по бокам, можно было подумать, что Андрей едет в машине один.

Примерно через полчаса ровный гул двигателя сменился форсированным ревом на низких передачах, машина несколько раз повернула куда-то в сторону от трассы. Дальше дорога ухудшилась – «девятка» долго петляла и тряслась на ухабах, пока снова не выскочила на ровную дорогу. Теперь шины звучали несколько по-другому: к тихому шелесту добавился отчетливо слышимый, характерный хруст. Скорее всего, машина выскочила на разбитую сельской техникой бетонку.

Наконец «девятка» остановилась. Хлопнули дверцы, с боков стало свободней – попутчики вылезли. Андрея тоже аккуратно потянули из машины, на затылок легла тяжелая рука, и невыразительный голос вежливо произнес:

– Осторожнее голову…

Потом его практически внесли вверх по лесенке в четыре ступени и повели по какому-то длинному переходу – видимо, пустому, потому что эхо шагов слышалось вполне отчетливо. Пол под ногами отдавался глухим «деревянным» стуком, из чего Андрей с некоторым облегчением заключил, что привезли его все-таки в чей-то дом, возможно особняк некоей шишки, а не в подземный бункер, как он подумал поначалу.

– Здравствуйте, Андрей Игоревич! Очень рад наконец-то увидеть вас лично!

Крепкие руки сдернули с Андрея повязку. В отвыкшие от света глаза ударило яркое слепящее пятно большой напольной лампы. Андрей зажмурился, прикрыл глаза рукой.

Изображая ослепленного, он украдкой осмотрелся из-под ладони.

Его привели в весьма скромную по размерам и на удивление бедно обставленную комнату. В дальнем углу, у зашторенных плотными гардинами окон, стоял угловой диван с подушками-«думками», справа зиял темным оком камин, облицованный мрамором. На каминной полке красовались антикварные часы, несколько гжельских фигурок и декоративный бронзовый глобус. Центр комнаты занимали три глубоких кресла, журнальный столик на изящно выгнутых ножках, виднеющихся сквозь стеклянную столешницу. Композицию завершал вполне вписывающийся в обстановку натюрморт: на столе, кроме вазы с фруктами (как показалось Андрею – искусственными, слишком уж неправдоподобно яркими и сочными они выглядели) и полупустого графина с парой стаканов, стоял ноутбук с подключенным сканером, а по бокам лежало несколько сотовых трубок. Вниз, под стол, тянулся целый клубок проводов.

– Я столько слышал про вас!

Перед Андреем на расстоянии вытянутой руки стоял, опираясь локтем на спинку кресла, седой и грузный человек с обрюзгшим лицом, чем-то напоминающий Петра Дмитриевича. Чем-то неуловимым, потому что внешне он на полковника никак не походил.

Он стоял и улыбался, но в его улыбке чувствовалась какая-то настороженность.

– Кто вы? – глухо, словно бы пытаясь справиться с собой, спросил Андрей.

– Кто я – неважно. Если вам так нужно меня как-то называть, гм… пусть будет Седой. Важно – кто вы. Чтобы в нашей беседе не возникало лишних пауз, а у вас – лишних иллюзий, скажу сразу: мне все известно о свитках общества Девяти Неизвестных, операции «Везунчик», точках Удачи… обо всем.

Конечно, Андрей понимал, что не ему тягаться в словесных дуэлях и психологических ловушках с тертым, судя по всему, профи тайных войн. Но все-таки решил попытаться заставить собеседника раскрыть некоторые карты.

– Я потрясен вашей осведомленностью.

– Да? Не думаю. Впрочем, моя цель не в этом.

– В чем же?

– Ну, их достаточно много, чтобы наша беседа затянулась на какое-то время. Может, присядете?

Андрей кивнул в ответ на приглашение: благодарю, мол, шагнул в сторону и сел в дальнее кресло. Так, чтобы за спиной оказался камин, а не дверь или окна. Седой усмехнулся, сел напротив.

Два охранника, подпиравшие дверь, не шелохнулись. Несмотря на свой не очень внушительный вид, они производили впечатление грозных бойцов. Из породы тех, юрких и сверхбыстрых, которых на самом деле набирают в спецподразделения. Закачанные, но малоподвижные культуристы а ля полтора Шварценеггера годны только для кассовых блокбастеров.

Несколько демонстративно смерив взглядом охрану, Андрей спросил:

– Есть ли среди ваших целей противодействие государственным органам?

– По-моему, вы задали не совсем тот вопрос, который хотели. Я прав? Скорее вы хотели спросить иное – есть ли у меня силы для такого противодействия? Не бойтесь, есть. Да это и не должно вас волновать. Мы отнюдь не собираемся похищать у хитроумного Петра Дмитриевича Радченко его любимую игрушку, запирать в глубокий, темный подвал и пытками заставлять работать на себя, как вам, наверное, подумалось.

– В данный момент мне подумалось, кто такие «мы»?

– Не суть важно. Некая группа людей, наделенных достаточной властью и силой.

– Достаточной для чего?

– Хотя бы для того, чтобы на какое-то время вывести вас из поля внимания дорогого полковника и доставить в это, – он обвел рукой комнату, – приятное местечко для разговора.

Андрей понял, что Седой не собирается представляться, да и называть имена тех, кто за ним стоит, тоже не намерен. Может быть, пока. Но в любом случае – скажет лишь тогда, когда посчитает нужным.

Он вел беседу весьма искусно, парируя выпады Андрея один за другим.

– Бросьте, Андрей. Ваш психологический портрет указывает на склонность к цинизму, а также на вполне здоровый фатализм и устойчивость в критических ситуациях. Не надо играть передо мной запуганного до полусмерти «маленького человека», который пытается хорохориться, гордо бросая в лицо тирану фразы, годные разве что для голливудских боевиков.

Короткими, точными фразами Седой обрисовал всю предысторию, завязку и последующие операции отдела «Везунчик» с того времени, как с ними стал сотрудничать Андрей. По некоторым вскользь брошенным намекам Андрей заключил, что его собеседник знает работу органов не понаслышке, а возможно, и до сих пор работает в какой-нибудь «скрытой от посторонних глаз» структуре.

– Как видите, информации у нас достаточно. Возможно, я что-то упустил – но это не моя вина, просто слишком много данных, не так просто изложить их вам в пять минут. Впрочем, если что-то непонятно – спрашивайте.

Седой явно ждал, что Андрей задаст ему знаменитый «первый вопрос» шпиона: «что вам нужно от меня?» Но, прекрасно сознавая, на чьей стороне преимущество, Андрей не торопился проявлять свое любопытство. В делах разведок он, конечно, полный профан, но зато имеет среди друзей практикующего психотерапевта – Ромку. Час общения с ним влегкую заменяет трактат по психологии. И уж разнообразных приемчиков по искусству ведения беседы Андрей подцепил у него немало.

Молчание затянулось надолго. Андрей исподтишка поглядывал на Седого, все больше и больше убеждаясь, что того начинает поджимать время. Собеседник нервничал, бросал на Андрея подозрительные взгляды, то и дело отвлекался на экран ноутбука.

Минуты через три Седой не выдержал:

– Как я понимаю, вопросов у вас нет? Тогда перейдем к главному.

Видимо, цейтнот несколько изменил первоначальные планы, потому что Седой почти сразу перешел к сути. Андрей несколько приободрился – такая спешка может означать только то, что люди полковника уже вышли на след.

Седой говорил быстро, отрывисто, с нажимом. По общему тону можно было подумать, что он отдает приказы, но на самом деле он просто пытался убедить Андрея сотрудничать с другими силами, которые как раз он и представляет.

– Собственно для начала от вас требуется только согласие, Андрей. Потом мы установим с вами контакт, передадим инструкции. Нам не нужно, чтобы вы прямо так, сразу, решили работать на нас. Такая готовность менять покровителей кончается плачевно, если вы меня понимаете. Мы хотим, чтобы вы поняли: ваш дар уникален, уникален по-своему, но никто и никогда не сможет предвидеть всех последствий, если вы будете действовать по указке полковника.

Для начала Андрея просили не делать ничего. По мере сил саботировать программу полковника, тщательно отслеживая при этом все новые случаи проявления Удачи. И докладывать о них не только полковнику, а еще и новым хозяевам.

Ну да, вроде бы пустячок. Только иногда и недеяния бывает более чем достаточно.

– Полковник слишком торопится, Андрей Игоревич. У него нет ни опыта, ни конкретных наработок. Катукин – не в счет, это было давно, да и, кроме того, за его плечами было лишь Семь точек. Надо минимум три-пять лет изучать ваш феномен, составить полную сводку всех необычных, странных и явно измененных Удачей событий и только потом можно хоть что-то решать. Обнаружив Восьмую точку – всесторонне исследовать ее, поднять архивы, посмотреть, не было ли связано с ней каких-либо феноменов. Нет, наш дорогой Петр Дмитриевич лезет напролом. И не потому, что поджимает время… какую сказку он вам рассказал – про выборы, если не ошибаюсь? Так вот – это все чушь, не выдерживающая никакой критики. Неужели вам самому не приходила в голову такая мысль? Нет? Ни за что не поверю! И вы действительно думаете, что полковник спешит раскрутить вас до ближайших выборов? Ну-ну… Все намного проще, Андрей, намного – просто с каждым часом увеличивается вероятность, что вас вычислят другие, в том числе и настоящие силовики. И захотят переманить к себе. Тогда у Радченко почти не останется козырей.

– Вы хотите сказать, что полковник – НЕ настоящий? – недоверчиво улыбнулся Андрей. Ну уж, загнул!

– Нет-нет, вы неправильно меня поняли. Под словом «настоящие» я имел в виду тех сотрудников, которые действительно могут направить ваши способности на благо страны. Ваш Петр Дмитриевич к таковым не относится. Удивлены?

Андрей жестом показал: вот как!

– К сожалению, Андрей, работая на группу полковника Радченко, вы отнюдь не работаете на государство, как вам пытаются втолковать. Вы даже не работаете на благо ФСБ, если у вас возникала такая мысль – отбросьте ее. Лишь на отдельных людей. Вы просто-напросто станете оружием в их руках. И результат не может предсказать никто. Поэтому мы и решили с вами переговорить. Для начала. Дело приняло такой оборот, что мы больше не можем оставаться в стороне.

Настойчивые попытки Седого заставить Андрея усомниться в целях полковника на деле все больше убеждали его в обратном. Конечно, Петр Дмитриевич многое скрывает, конечно, и сейчас это видно невооруженным глазом, грядущее президентство лишь ширма для каких-то менее глобальных, но значительно более действенных проектов. Например, ввести Андрея во власть, а потом, опираясь на Удачу, раскручивать какие-то сомнительные проекты с большими перспективами – да, вполне возможно. Или еще что-то – на досуге Андрей частенько размышлял об этом.

А вот Седой доверия не вызывал совсем. Намеками на своих могущественных покровителей, на помощь сил неправительственного толка, на поддержку некоторых силовиков. Смысл? Если послушать его, получалось, что сейчас Андрей сотрудничает с группой не стесняющихся в средствах людей, которые озабочены лишь собственным благом. А что, собственно, поменяется, если он сменит «хозяина»? То же самое. Может быть, в большем масштабе. Только методы у них поприземленнее – схватить, запугать, похитить… Стоит сравнить, как впервые приглашал Андрея на беседу полковник, и как эти…

Но, безотносительно личности самого Седого и его покровителей, а что, если все действительно так? Для кого он, Андрей, мечется по Земле, усиливает свой дар? Или, скорей уж теперь, проклятие…

– Скажу прямо, Андрей Игоревич, я далек от мысли угрожать, – заметил Седой под конец своей речи, – как вы успели понять, наша организация много знает про вас, поэтому я прекрасно понимаю, чем может окончиться давление на Везунчика лично для меня. Но… Видите ли, у нас есть некоторые наметки, как поступить, если вы откажетесь сотрудничать с нами.

Андрей, занятый собственными мыслями, вздрогнул, прислушался. Заметив движение собеседника, Седой одобрительно усмехнулся.

– Мне неприятно это говорить, но боюсь, что тогда нам придется подумать о вашей ликвидации. В подразделении… назовем его, скажем, «икс», которое работает на меня, найдется достаточно подготовленных людей, не имеющих представления, на кого им предстоит охотиться. Вы могли убедиться, что, несмотря на противодействие поддерживающей вас силы, они вполне способны довести порученную задачу до конца. Конечно, какая-то часть моих людей переломает ноги, попадется в лапы вашего друга полковника, подорвется на собственных минах, но… Большое «но», Андрей Игоревич, – и я прошу вас задуматься над ним. Уверены ли вы, что Удача всегда защитит своего Везунчика? Полномасштабной охоты она может и не выдержать. Подумайте. И поверьте, мне будет очень неприятно отдавать приказ на уничтожение некоторых дорогих вам людей. И все это лишь для того, чтобы склонить вас к нужному решению.

В дверь постучали.

– Да! – недовольно сказал Седой. – Кто там?

В комнату ворвался возбужденный человек в камуфле. На плече у него болтался «АКМС», и, как успел заметить Андрей, предохранитель автомата был снят.

– Группа прикрытия вступила в огневой контакт!

– Где? – быстро спросил Седой.

– На западной дороге! Там целый штурмовой батальон!

Седой вскочил, разом растеряв свою вальяжность, громко и неприлично выругался:

– …! На что вы годны, если Комитет вычислил вас в полчаса, …, как новичков!

– Мы все сделали по вашей схеме… – зло проговорил охранник. – Никто не виноват, что у них так четко поставлено…

– Ну да, конечно! Мы в дерьме по уши, зато никто не виноват! …! – заорал он в трансивер. – Приготовить машину к эвакуации!! Да! Прямо сейчас!

Глядя на разъяренного шефа, охранник долго мялся, но потом все-таки решился спросить:

– А нам что?

– Вам?! – Седой воззрился на него так, будто в первый раз увидел. – Вам держаться в доме до последнего!! Ясно? Продержаться хотя бы час вы сможете?! Пусть думают, что главная цель еще в доме! Приказ ясен?! Выполняйте!

– Есть имитировать наличие в доме главной цели! Но…

– Никаких «но»! Работайте! – Седой повернулся к парням у двери, указал на Андрея. – Тащите в гараж! Но только аккуратно! Чтоб ни один волос с головы не упал! А если кто попытается помешать…

Он не успел еще договорить, а телохранители нависли над Андреем, подхватили под мышки и потащили по коридору. Сюда уже доносилась автоматная пальба и далекий стрекот вертолета.

Охранники, отчаянно матерясь, волокли его к машине. Андрей почти не сопротивлялся. Странное ощущение, но он смотрел на всю эту беготню как бы со стороны. Перед Седым Андрей не мог позволить себе хотя бы на йоту отступить от уверенности в правоте полковника, а значит, и своей, но, по-честному, его все-таки грыз изнутри червячок сомнения. А что, если Седой прав? Если полковник возит его по точкам, накручивая потенциал, чтобы потом сделать его Талисманом некоей группы людей? Вдруг все громкие слова о России, о помощи стране – все это пшик?

Сомнения не оставили Андрея и в тот момент, когда телохранители затолкнули его в огромный бронированный джип, когда Седой, рыкнув на водителя, сел слева и невесть откуда появившимся в руке «стечкиным» показал: вперед. Перед носом джипа медленно уползали в стороны створки гаражных ворот.

Стрельба приближалась.

Седой что-то кричал. Сначала Андрею, потом водителю, но пальба за спиной и рев проносящихся над домом вертолетов глушили все звуки. Машина дернулась, так и не дождавшись, пока ворота откроются до конца, рванулась вперед. Сильный удар с правого борта как бумажное смял крыло, машина пошла юзом, но водитель все-таки смог справиться с управлением, и джип выстрелил из длинной аппарели подземного гаража.

Удача не вмешивалась.

Андрей сидел неподвижно, почти не обращая внимания на все, что происходило вокруг. Как-то неожиданно ясно и четко он ощутил, что является лишь пешкой в игре больших парней. Что вот такие Седые и полковники будут и дальше, не считаясь с потерями, жертвами и тратами, драться за него, похищать друг у друга. Будь проклят навеки этот ненавистный дар!

И тут к Андрею пришла отчаянная мысль. Почему бы не проверить: что же все-таки хочет Удача и чего стоит он сам. Будет ли она удерживать его от опасного поступка? Если да – значит, сама Удача важнее Андрея, его переживаний, проблем, его борьбы с собой. Ей, по большому счету, все равно, кто является ее носителем, лишь бы выполнял, что от него хотят. А если нет…

Если нет, то конечное решение все-таки принимает он сам, и тогда есть еще надежда.

Машина с бешеной скоростью мчалась по проселку, по бокам мелькали деревья. Вот остался позади покосившийся указатель «р. Пахра».

План действий высветился в голове Андрея в одно мгновение, и уже не было времени разбираться, сам ли он додумался до него или кто-то подсказал…

Андрей собрал в кулак все силы, приготовился.

Как только джип влетел на небольшой мостик, Андрей резко саданул локтем в бок сидящего слева Седого. Тот захрипел, попытался что-то сказать, но Андрей, больше не обращая на него внимания, перегнулся через сиденье и выкрутил руль из рук водителя.

Молодой, сильный парень от неожиданности выпустил баранку, испуганно заорал, а когда попытался отцепить мертвую хватку Андрея, было уже поздно.

– Н-не-еет!!

Что-то больно уперлось ему под ребро, наверное, спинка переднего сиденья, но Андрей уже не обращал внимания. Он до упора вывернул руль влево, с визгом тормозов – успел-таки нажать, гад! – машина развернулась почти на полном ходу и врезалась в поручни моста.

– …!!

Тяжеленный джип, даже не заметив преграды, проломил хлипкое ограждение мостика и, на мгновение замерев над водой, полетел вниз. Андрея отбросило вправо, к двери, которая неожиданно поддалась под ударом человеческого тела. Щелкнув вывороченным замком, она распахнулась, и Андрей вывалился из машины прямо в затхлую, поросшую ряской и тиной воду. Рядом с грохотом рухнул джип, обдав все вокруг кучей брызг, и мгновенно скрылся под водой. На поверхность всплыл воздушный пузырь, гулко лопнул, эхом отразившись от высокого берега.

Андрей минут пять ждал, что кто-нибудь вынырнет. Никто не появился.

Едва живой от пережитого страха, от боли в ушибленном плече, Андрей лег на спину и поплыл к берегу. Уткнувшись затылком в глинистый скат, он некоторое время не понимал, где он и что с ним, продолжая работать ногами, наконец сообразил, медленно перевернулся и, опираясь на берег здоровой рукой, выполз на траву.

С дороги до него донесся визг тормозов. Хлопнуло разом несколько дверей, кто-то выкрикнул:

– Стоять!

– Не двигаться! Руки!

И вниз по откосу посыпались вооруженные парни в камуфляже. Молодцеватую, подтянутую фигуру Петра Дмитриевича Андрей заметил сразу. Полковник подбежал одним из первых, поднял Андрея, хлопнул его по плечу:

– Я смотрю, вы и сами управились, а?

Он обернулся к своим, указал рукой на реку, потом спросил у Андрея:

– Это вы их туда?.. Кто-нибудь успел выскочить?

С трудом подбирая слова, Андрей ответил:

– Я вам потом все расскажу… Петр Дмитриевич… можно мне сейчас домой…

– Конечно, конечно, какие вопросы! Вы же у нас теперь герой!

Андрей растерянно улыбнулся, стараясь не смотреть на реку, куда уже рванулись человек пять спецназовцев.

А из головы все не шли слова Седого.

Может быть, стоит оставить дар для себя? Послать к чертовой матери всех полковников и попытаться действовать самостоятельно?

Героя доставили домой, где его уже ждали перепуганные девчонки. Андрей не стал ничего объяснять, попросил поставить какой-нибудь мультик «повеселее» и посмотреть вместе с ним. Сил не было ни на что, даже на мысли, надо просто отвлечься.

Ведь сегодня он убил трех человек.

А вечером позвонил Петр Дмитриевич и несколько растерянным голосом рассказал, что джип уже выловили из реки, нашли и всех троих – водителя, телохранителя и Седого.

– Удивительное дело, Андрей. У первых двух почему-то заклинило дверцы, и они не смогли выбраться, а Седой при ударе о воду, скорее всего, стукнулся затылком о стекло и потерял сознание. Так и утонул. В руках у него нашли пистолет с патроном в стволе. «Стечкин» в режиме одиночной стрельбы. Но это не самое интересное, самое интересное выяснилось, когда отчитался оружейный эксперт. Он только что звонил мне – на донышке гильзы обнаружено пять следов от бойка. Пять осечек подряд…

Андрей живо припомнил, как в тот момент, когда он вырывал у водителя руль, что-то больно уперлось ему в бок. Выходит, то было не сиденье.

Андрей аккуратно нажал на «отбой», внешне спокойно, как будто ничего не случилось, положил трубку на базу. Пожалуй, девчонкам ничего говорить не стоит – зачем им лишние переживания?

Пусть лучше ничего не знают.

– Юль, Анют, я чего-то устал сегодня. Совсем забегался с новой работой. Пойду посплю чуток, а вы досматривайте без меня – завтра расскажете. Спокойной ночи.

Девчонки ответили хором:

– Спокойной ночи!

– Конечно, спи. Мы тебя завтра попозже разбудим, – добавила Анюта.

В дверях Андрей обернулся, хотел сказать что-нибудь ласковое и веселое, объяснить подругам, как они ему дороги, но неожиданно натолкнулся на Юлькин взгляд и потерял дар речи.

Она смотрела на него с пониманием и жалостью, словно бы говоря: «Все мы знаем…»

Это продолжалось всего мгновение, потом, видимо, поняв свою оплошность, Юлька спрятала глаза, старательно делая вид, что увлечена мультфильмом.

Андрей вышел из комнаты, так ничего и не сказав.

И вот еще что странно – дурное «августовское» предчувствие не исчезло, оно словно бы заснуло, свернувшись калачиком, на какое-то время. Оно ждало своего часа.