Тайны мёртвых Санс Софья
– Ах ты, змеюка! – взбесился отец и стал жестоко избивать ее. – Я тебе устрою!
Он поволок ее в сарай. Там он достал наручники и, пристегнув один браслет за руку Изабель, второй застегнул на скобу, прибитую к стене.
– Вот посиди тут, зверюга! Я все равно тебя отправлю в больницу! – сказал он и, закрыв дверь сарая на замок, направился за врачами.
Оставшись одна, Изабель немного успокоилась. Нужно найти какой-то выход, иначе она снова окажется в больнице, откуда может уже не выйти. Она попыталась позвать на помощь. Тишина.
Изабель стала дергать скобу, пытаясь вытащить ее из стены, но ничего не получалось. В конце концов, ей удалось вырвать доску, к которой крепилась скоба, и с этой неудобной ношей она стала метаться по сараю в поисках выхода. Заметив промежуток между стеной и земляным полом, она решила туда пролезть, но было тесно. Она стала расширять этот лаз, выкапывая землю лопатой. Вскоре она услышала, как подъехала машина. К сараю стали приближаться голоса людей. Она кинулась в лаз и, с трудом протиснувшись туда, стала вылазить, но доска со скобой застряла и никак не давала вылезти. А дверь уже открыли, и отец с санитарами уже заходили вовнутрь. Наконец ей удалось вылезти, но отец увидел это и, выскочив на улицу, погнался за ней. Она перепрыгнула в соседский огород и побежала к забору.
Изабель пробежала мимо соседского пса, который ее хорошо знал, и завилял хвостом, увидев ее. Тут он увидел бежавшего следом взбешенного отца и, зарычав, с лаем набросился на него, вцепившись в ногу.
Отец заорал и упал на землю, отбиваясь от собаки. Изабель добежала до леса, таща за собой доску со скобой.
Оказавшись в безопасности, она стала избавляться от доски и, зацепив ее за ствол дерева, она вырвала скобу и осталась только в наручнике, спрятав его в рукав. Вокруг было тихо. Негромко пели птицы, где-то вдалеке журчал ручей, высоко над головой шумела листва. Изабель легла на землю и смотрела на верхушки деревьев, плавно качающиеся от ветра, у нее не осталось сил даже плакать.
Она решила пойти к Кельти, чтобы попросить помощи, но внутри ее что-то говорило: «Не ходи, опасно!». Она подумала, что это просто ее страх от стресса, и отмахивалась от этой мысли, а это Ян с подружками посылали ей этот сигнал, зная, что отец натравил полицию на всех друзей Изабель, разыскивая ее.
Подойдя поближе к дому Кельти, Изабель увидела, что к нему подъехала машина с мигалками, и из нее вылезли полицейские и направились ко входу. Тут она поняла, что это не просто страхи, а предчувствие беды. Ей стало ясно, что фараоны теперь могут наведаться и к другим ее друзьям.
«Едь в город .», – пришла ей мысль. «Странно, почему туда? – подумала Изабель. – Правда, я слышала, что там есть ученики Калки, но как их найти?». Однако она теперь стала прислушиваться к таким мыслям после нескольких стрессовых ситуаций и нерешительно направилась к трассе.
Ян с подружками обрадовались, что она поняла их, хотя это была достаточно сложная мысль, и передать ее было не просто.
По дороге ехал водитель в сторону ., друзья послали ему желание кого-нибудь подвести. Он посмотрел на дорогу, но никого не было. Но вот за поворотом он увидел кое-как одетую девчушку в грязной одежде, с растрепанными волосами. Она, сложив руки в молитвенный жест, просила его остановиться. Он сильно удивился, но подъехал к ней.
– Довезете меня до .? – спросила она.
– Садись, – ответил водитель.
Она села к нему в машину, пряча от него свой наручник.
– Что с тобой? – спросил он. – Может отвести тебя в полицию?
– Нет-нет! Не надо! – испугано произнесла Изабель. – У меня все в порядке. Просто бежала и упала, вот и всё. А у Вас можно попросить позвонить?
– Да, на, возьми сотик, – протянул ей трубку водитель.
Она трясущимися руками набрала номер Калки и заплакала, услышав его родной голос. Он знал, кто это звонит и сказал:
– Не плачь, у тебя все будет хорошо. Я жду тебя по такому-то адресу…
– Спасибо, – только и смогла произнести Изабель и отдала трубку водителю. Тут некстати выпал ее наручник.
– А это что? – удивился он, глядя на нее.
– Это так, ничего, мы играли, – стала оправдываться Изабель, всхлипывая и вытирая слезы.
«Странная девчонка. Может, она сбежала из полиции? Не отвезти ли ее в участок?».
Ян с подружками послали ему волну сострадания, его состояние переменилось.
– Давай я сниму его? – сказал он и, остановив машину, проволокой открыл замок и выбросил наручники подальше в поле.
– Может, тебя покормить? Возьми деньги, – предложил он.
– Нет, не надо. Спасибо, – ответила Изабель.
– У тебя хоть есть, где жить? – беспокоился он.
– Да, спасибо, – ответила Изабель. – Меня уже ждут.
Калки встретил ее у порога. Она разрыдалась – сказалось всё то напряжение, которое копилось в ней еще с психушки.
– Успокойся, дорогая, – сказал он, прижав ее к себе. – Теперь ты уже в безопасности.
– За что?! Почему все так? – всхлипывала она.
– Понимаешь, – сказал Калки, проводя ее в помещение, – мы тут находимся не для своего удовольствия, а чтобы пройти уроки, стать мудрее. Это тяжелый мир. Вот взять даже мошек: они и те нас кусают. Зачем их создал Бог? Но кусая, они пробуждают нас, заставляют быть в реальности. А люди, такие, как твои родственники – это большие мошки, они уже больно кусают душу, но это помогает реально увидеть себя и мир. Вот ты столько уже с ними живешь и не знала их, что они так могут поступить с тобой, так как ты их не видела, жила в иллюзиях о них. И Бог тебе говорит: «Взгляни реально на мир, стань мудрой». Это только в школе все зубрят по учебнику, а Бог учит через ситуацию, которая тебя задевает полностью – это истинная учеба. Ты и не знала себя, что ты такая доверчивая, верила им и другим людям, которые лгали тебе. Ты не знала, что ты обольщаешься собой и миром, и чуть что обижаешься, что он не такой, как ты хотела бы, злишься из-за этого, страдаешь. Но эти ситуации, если ты правильно их воспримешь, откроют тебе глаза прежде всего на себя, на то, как ты устроена, кто ты. Они помогают тебе пробудиться, познать себя и они будут повторяться, пока ты все не поймешь. Твоих родителей даже жалко – они ведь недавно из зверей перевоплотились и всего хотят добиться насилием и ложью. Но результат будет один – страдания. А мы с тобой были инопланетянами, нам трудно их понять.
– Но ведь без Вас невозможно это постичь, – сказала Изабель.
– Трудно, очень трудно, но возможно. Я для тех, кто готов, кто уже пришел к концу пути страданий. Другие ещё не наигрались в игрушки. Страдание – это важная составляющая познания себя и мира. Без него оно не имело бы стимула и глубины. Вспомни, Будда, именно увидев страдания, стал искать путь просветления и создал свое учение. Страдание заставляет нас трезветь и реально видеть вещи, ведь человеческий ум соткан из иллюзий и розовых мечтаний. Ему часто и не хочется ничего видеть реально – это лишает его самомнения и убежденности, что все будет так, как он придумал. Но это не значит, что надо быть мазохистом. Надо искать путь избавления от страданий, а он внутри нас: в растождествлении со всем, что внутри и вовне, в сознательном просветлении, в познании Бога и служении. Но хватит о грустном, ты ведь совсем забыла, что у тебя сегодня день рождения, а твои друзья сделали тебе подарки. Вот смотри, – и Калки провел ее в комнату, заваленную красивой одеждой, украшениями и разными вещами.
– Ой, спасибо! – всплеснула руками Изабель и запрыгала от радости.
– Иди, переодевайся, – сказал ей учитель.
Она сбросила свои грязные вещи, приняла душ и с удовольствием стала мерить наряды, крутясь перед зеркалом. Впервые за много месяцев она была абсолютно счастлива.
Красиво нарядившись и приведя себя в порядок, она вышла в зал и обомлела: там за праздничным столом сидели все ее новые друзья – ученики Калки. Радостными криками они приветствовали ее. Со слезами счастья и благодарности она смотрела на свою новую духовную семью.
Ян с подружками радовались этому прекрасному событию в жизни Изабель.
Глава 30. Буйство домашнего тирана
Отец Изабель все никак не мог успокоиться. Чем дольше ее не было дома, тем все сильнее и неистовее он жаждал вернуть ее. ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!!! И это «любой ценой» играло с ним злую шутку. Вообще по жизни он был нервным и несдержанным человеком.
Практически никогда не контролировал свои эмоции. От этого сильно страдали все люди, окружающие его. И жена, и дети, и даже, как это ни странно, его собственная мать. Частенько он откровенно грубил ей, не желая справляться со своими негативными эмоциями. Чем, конечно, доставлял ей немало горестей и страданий. Много седых волос добавилось в ее глове, но она все терпела. Ведь он был ее сыном!.. Этим все было сказано.
Имея ангельское терпение, его мама приучила к этому и свою невестку, его жену. И поговорка «бьет – значит, любит!» была не просто присказкой из народной мудрости, а настоящим девизом их жизни. Так они и терпели обе. Мать и жена. В горестях поддерживали друг друга. Утешали себя мыслью, что у других бывает и хуже. Вселяли надежду на лучшее, как, впрочем, это делают миллионы женщин во всем мире.
Они все терпели. Но только не юная Изабель. Их непокорная девочка была в периоде бурного цветения. Юношеская энергия фонтанировала из нее ключом, и мириться со своей судьбой она не желала. И если бы отец был к ней немного терпимее, принимал бы все ее увлечения, то ему не пришлось действовать грубой силой и нажимом.
Вместо того, чтобы стать ей лучшим другом, он становился ей заклятым врагом. И пропасть между отцом и дочкой росла все сильней и сильней год от года. Несчастный отец не умел действовать гибко, и поэтому он встретился с детективом для того, чтобы выследить, где находится его дочь, и СИЛОЙ вернуть ее в семью.
Придя в назначенное в место, сквер на набережной, раньше времени, он явно нервничал. Ходил вперед-назад, трясущимися руками выкуривая одну сигарету за другой. Он был очень возбужден и обеспокоен.
Постоянно посматривал на часы, озирался по сторонам, как бы желая заметить, с какой стороны «придет подкрепление». Но оно все не приходило, и время тянулось медленно, крайне медленно, катастрофически медленно.
В какие-то моменты ему начинало казаться, что оно совсем остановилось. Жертва своего гнева стала терять терпение. В какой-то момент его мозг ненадолго отключился, и он остановился у воды. Глядя неподвижным взором на плывущие мимо волны, он не заметил, как к нему приблизился человек, которого он так сильно ждал.
– Добрый вечер, Степан Евгеньевич, – произнес он за его спиной. Отец резко вздрогнул от неожиданности и повернулся к нему. Перед ним стоял мужчина невысокого роста средних лет. Одет он был в неброский костюм и рубашку. В его внешности не было ничего такого, что сразу бы бросалось в глаза. Словом, он был «среднестатистическим» человеком. Единственное, что, может немного отличало его от других людей, это его взгляд. Спокойный и цепкий. Казалось, он подмечает каждую деталь, каждую мелочь. И чутко улавливает все настроения души собеседника, каждую потаенную эмоцию. Подмечает и запоминает… Отец вышел из забытья.
– Да, здравствуйте. Где Вы ходите? Я Вас уже целый час жду! – с пол-оборота завелся он. А затем, не дожидаясь ответа, вытащил из кармана и показал сыщику фото дочери:
– Вот она! Ее вы должны найти и привести сюда ко мне в дом! Она будет жить со мной! – бесился он.
– Но этого мало, – возразил сыщик, – нам нужны адреса всех ее знакомых.
– Да, конечно! Вот они! – заорал отец, невзирая на то, что их могли услышать посторонние люди. – Берите! Установите за ними слежку! Она где-то с ними! Прослушивайте их телефоны! Поставьте наружку, я не знаю. Пасите их день и ночь. Делайте, что хотите, но я хочу, чтобы она была здесь. И чем скорей, тем лучше!
– Хорошо, но нам может понадобиться месяц, – предупредительно произнес сыщик.
– Это много! Я с ума от злости сойду без нее! Я не знаю, где она! Чем занимается! Я должен ее контролировать! Вы понимаете? ЕЕ НАДО СПАСТИ!
– Ладно, мы попробуем это сделать быстрее, – сказал детектив и, взяв с собой всю имеющуюся информацию, попрощался с отцом Изабель.
Вернувшись домой, отец сразу ринулся в подвал дома и стал варить железную дверь с кормушкой и глазком, как в тюрьме.
– Ты хочешь есть? – спросила его жена, желающая понять, чем он занимается.
– Да какое тут есть? Мне некогда! – огрызнулся он.
Сейчас отец был вне себя от ярости. В такие моменты к нему лучше было не подходить. Он наглухо забил окно досками и оргалитом, чтобы Изабель не смогла докричаться до людей и уж тем более вылезти из него. К стене примонтировал скобу с длинной цепью, на конце которой прикрепил наручники, чтоб его дочь была всегда на привязи.
– Может, это уже слишком? – укоризненно спросила мать.
– Нет, так и надо! Молчи, я все знаю, как лучше сделать. НИЧЕГО! Посидит тут несколько лет, пока дурь не пройдет, а там посмотрим. Ты же знаешь, как я ее люблю! – кричал он, сжимая кулаки.
– Я понимаю, но…
– Никаких «НО»! МОЛЧИ, Я СКАЗАЛ. Я отец! Я обязан поставить ее на правильный путь! Я спасу ее! – орал он, скрежеща зубами.
Его лицо побагровело от злости. Глаза покраснели. Дыхание сбилось. Пот крупными каплями капал со лба и застилал глаза. Вытерев его наспех грязным рукавом, отец небрежно бросил:
– Не мешай мне, жена. Все родственники уже поддержали меня, и значит, я прав! Мы должны объединиться в борьбе с этим злом!
Матери было страшно за Изабель, но перечить мужу она не решалась. Помня, чем обычно это заканчивается, она тихо, молча повернулась и ушла.
Ян и его верные спутницы с ужасом наблюдали эту сцену. Они очень хорошо видели, что тот совсем не владел собой и стал игрушкой в руках темных сил. Отвратительные черные лярвы присасывались к нему, как пиявки, и ликовали, радовались тому, что он испытывал в этот момент. Целая толпа демонов завладела умом отца, найдя в нем идеального проводника зла, через которого они решили уничтожить школу Калки.
Глава 31. Киллер
В назначенный час отец топтал пустырь на окраине города, где ему предстояло встретиться с наемным убийцей, который, по его мнению, должен был положить конец «всему этому безобразию». Безобразию, которое он сам и создал своими же усилиями.
Вечерело. Солнце клонилось к закату. В воздухе веяло сентябрьской прохладой. Ветер гнал по небу стальные облака. Швырял под ноги беспомощные опавшие листья. Завывал в полуголых ветвях деревьев. Создавал очень неуютную и промозглую атмосферу, заставляя отца девушки сильнее кутаться в свой старый плащ, оставшийся у него еще со времен советской эпохи. Ожидание было тягучим, томительным, обволакивающим. Время становилось резиновым. Оно все длилось и длилось, как несчастливый год, как черная полоса, как последний день приговоренного. Казалось, эта встреча не настанет никогда. Отец по своему обыкновению смолил сигарету за сигаретой, стараясь хоть как-то совладать со своими нервами. На душе у него было очень тревожно. Он метался из стороны в сторону, подобно попавшему в западню зверю. Наконец, послышался долгожданный шум мотора, и вскоре возле отца Изабель остановилась черная иномарка с затемненными стеклами. «Господи, помоги! Господи, помоги, – трясся отец, глядя подслеповатыми глазами на огни фар. – Знаю, что тяжкий грех беру на душу, но…».
Дверь машины открылась, и из нее вышел сухопарый мужчина в черных очках и сером строгом костюме. Весь его облик был не бросок и сдержан. Движения – упругими и собранными, как у дикого камышового кота. На первый взгляд, он не отличался ничем особенным, но если присмотреться к нему внимательнее, то можно было отличить то неуловимо спокойное и хладнокровное, сильное и взвешенное состояние, которое свойственно только людям его профессии. Создавалось такое впечатление, как будто он был служителем смерти, доставляя ее внезапные приглашения тем, кому выпадал этот жребий.
– Добрый день, – нетерпеливо буркнул отец, боясь заглянуть ему в глаза. Мужчина в ответ сухо кивнул головой.
– Я даю тебе 50 тысяч долларов сейчас и 50 после того, как ты принесешь мне голову Калки! – с пол-оборота завелся и заорал отец Изабель, даже не боясь того, что их может кто-то услышать. Он достал из нагрудного кармана пиджака фотографии мастера и, тыча в них своими толстыми пальцами, подступился к киллеру.
– Этот человек должен сдохнуть! Вы слышите? Он не достоин жить! Его надо уничтожить, во что бы то ни стало!
Киллер с легким недоверием посмотрел на него.
– Понимаете, он калечит мозги наших детей! – продолжал отец во все той же истеричной манере. – Они перестают слушать родителей – самых им близких и родных людей, которые дали им жизнь! Такие люди не должны ходить по Земле! Отец стал торопливо совать мужчине фото мастера. Тот снял очки, и его безжалостный холодный взгляд убийцы заскользил по фотографиям. Что он чувствовал в этот момент? Сложно было разглядеть через стальную холодность его серых глаз.
– Нам сказали, что Вы – самый лучший профессионал в стране, – продолжал зудеть у него над ухом отец. – Ни одного промаха и следа после 98 убийств, совершенных Вами за последние несколько лет. Но я хочу Вас предупредить!
Киллер вопросительно посмотрел на него.
– Это – страшный человек! – трясся отец, тыча пальцем в одно из фото Учителя. – Он убил сотни людей, сделал калеками тысячи, ограбил десятки тысяч. Он садист и антихрист! Издевается. Насилует. Грабит и убивает! И все это под именем БОГА!!! Он провозгласил себя учителем, спасителем человечества. Но он СТРАШНЫЙ человек! И самое лучшее для Бога будет, если он умрет!
Отец сделал многозначительную паузу, дабы убедиться в том, что его речь, в которой не было ни слова правды, возымела должный эффект. Но уже в следующий момент его тон голоса из обвинительно-пафосного стал предупредительно-вкрадчивым.
– Но мы бы не хотели неприятностей и огласки, – почти шепотом произнес он.
Киллер посмотрел на отца так, что тот поперхнулся и пробормотал:
– Мы за себя боимся, все-таки. А это – вознаграждение, – он торопливо раскрыл небольшой черный дипломат, – 50 тысяч долларов – чтоб наверняка. А пятьдесят тысяч Вы получите после того, как сделаете свою работу.
Киллер хотел было забрать аванс, но отец опередил его.
– Но Вы знаете, нам нужны какие-то гарантии… Вы понимаете, о чем я?
– Да. И что бы Вы хотели получить в качестве этих гарантий? Фотографии? Видеосъемку?
– Его голову, – не думая ответил отец.
– Убить не трудно, – холодно произнес киллер, – а вот принести голову сложно. Для этого я должен остаться с ним наедине и чтоб это никто не видел.
– Не важно! Даю сейчас 200 и 200 после дела. Согласен или нет?! – бесился отец, теряя последнее терпение.
– Хорошо, по рукам, – согласился киллер и холодно усмехнулся. – Такого я мог бы убить и бесплатно, но это не мой принцип!
Машина резко сорвалась с места и скрылась из вида. А несчастный отец еще долго стоял и трясся, молил о спасении своей пропащей души.
– Прости меня, Господи, – скулил он, крестясь и озираясь по сторонам. – Знаю, что тяжкий грех беру на душу. Знаю, что лгу. Знаю, что ЭТО Я совершаю это убийство. Но У МЕНЯ НЕТ ВЫХОДА! Пойми меня, Господи, прости мои грехи тяжкие. Знаю, что быть мне за это в аду… И-и-и! Гори оно все синим пламенем!
Он смотрел в отчаянии на хмурое стальное небо, пытаясь там разглядеть «нечто», увидеть знамения Бога, услышать какой-то ответ. Пытался переложить всю полноту своей ответственности на всемогущего, терпеливого и всепрощающего «Боженьку». Но небеса безмолвствовали, предоставляя ему свободу выбора. Преступную свободу в безостановочном падении в бездну.
– Дзынь-дзынь, – киллер звонил в дверь квартиры в центре города, где, как сообщили ему помощники, собиралась группа последователей Калки.
Дверь распахнулась. На пороге стояла приветливая молодая женщина, одетая в красивый брючный костюм изумрудно-зеленого цвета.
Умело подобранные украшения и искусный макияж дополняли ее чарующий облик.
– Здравствуйте! – улыбнулась она, приглашая его войти.
– Добрый день, – сдержанно ответил он. Сейчас он был не в том состоянии, чтобы любоваться женской красотой, но все же удивился такой располагающей обстановке.
– Пракрити, – представилась та.
– Володя, – назвался вымышленным именем киллер.
– Вы от Шакти? – спросила милая женщина.
– Да, – кивнул киллер.
Он-то прекрасно знал, что она уехала на месяц в Поселение Счастливых, («Что за дурацкое название?!» – ухмылялся он про себя) и не сможет разоблачить его.
– Проходите.
Киллер зашел в уютную комнату, где находилось еще восемь человек. Они спокойно беседовали и пили чай, чего-то ожидая. Здесь царила счастливая радостная атмосфера. Играла приятная музыка, горели свечи, звучал женский смех. Мужчины шутили, рассказывали веселые истории и анекдоты. Оказавшись в такой атмосфере, киллер ощутил себя не в своей тарелке. Но что поделаешь? Задание – есть задание. Он вошел и сел в свободное кресло. Все присутствующие сразу обратили на него внимание. Он представился все тем же вымышленным именем. Люди тоже стали по очереди называть свои имена. «Ладно, ладно, пусть любезничают, – думал он про себя, – лишь бы целоваться не лезли!». А сам делал вид, что тоже открыт и радушен с людьми. И все время прислушивался ко всему, что происходит, пытаясь найти нужную ему ниточку разговора. Приятная атмосфера, царившая здесь, способствовала расслаблению и отдыху, но киллер не привык расслабляться. Незаметно для других он внимательно осматривался и привыкал к незнакомой обстановке.
Вскоре Пракрити пригласила всех сесть на пол, на коврики. Затем включила красивую музыку, зажгла приятные легкие благовония и начала вести йогу. Началось классическое занятие, в котором давались не очень сложные разминки, физические упражнения и дыхания. Однако, не привыкший к такой нагрузке киллер чувствовал, как его закостеневшие суставы отказываются выполнять все это. И мысленно проклинал себя за то, что пошел на такие «жертвы». Вместо того чтобы расслабляться во время занятия, он проявлял невероятное насилие над своим телом. К тому же у него не было подходящей одежды, и он выполнял йогу в том, «в чем был». В джинсах и неудобной рубашке. Что еще сильнее усугубляло его мучения. «Черт побери! Да будет проклято это задание! – киллер корячился в позах, еле-еле сдерживая желание вскочить и убежать прочь из этого места. – Если эта женщина так издевается над людьми, то чего же тогда стоит их учитель?! Это самое трудное задание, за которое я когда-либо брался! К тому же непонятно, что на уме у всех этих чокнутых, которые с таким удовольствием выполняют все это!».
Наконец, мучения закончились. Несчастный вздохнул с облегчением. Но как же приятно было потом просто сидеть и слушать лекцию! Такое впечатление, будто тело, окаменевшее в повседневной суете от постоянного напряжения, оживало. Очевидная польза от занятия не заставила себя долго ждать, разливаясь по нему приятными волнами расслабления, покоя и тепла. Наполняя его флюидами молодости и гармонии. Что говорилось в лекции, последовавшей за йогой, киллер мало понял – настолько приятно ему было просто сидеть. Да и вся теория его не особо интересовала. Однако впервые за много лет он не чувствовал себя ни охотником, ни добычей, ему не надо было преследовать какую-то цель. Он не ощущал себя каким-то исполнителем на работе, а просто чувствовал себя человеком. Впервые в жизни он мог просто позволить себе наслаждаться Бытием!
Занятие закончилось, и все стали расходиться. В этот же момент он собрался и принялся «за дело».
– Послушайте, я хочу поговорить с вашим Учителем, – обратился киллер к Пракрита.
– Пока что вы можете написать письмо Учителю. Потому что для встречи с ним Вы должны быть готовым.
«Ха! Я-то готов!» – подумал киллер, ощущая привычное прикосновение оружия к телу. Приятное и знакомое ощущение, дающее ему состояние силы и ложной уверенности в себе.
– Следующее занятие будет в пятницу. Приходите, – мило улыбаясь, сказала ему напоследок Пракрита.
«Ну, да! Еще бы, непременно придем. Если к тому времени ничего не прояснится», – мысленно усмехнулся он, при этом вслух говоря какие-то формальные слова прощания.
Проведя полнедели в бесплодных поисках Калки, киллер вынужден был вновь идти на занятие. Он уже заранее предвкушал, что снова начнется «пытка йогой», но что поделаешь? Любовь к деньгам заставляла его идти даже и на это. И в то же время не давала ему понять, что он проходит мимо истинного богатства.
Снова все было так же, как в первый раз. Ему открыла дверь та же женщина. Теперь она была одета в темно-вишневый костюм, который подчеркивал ее красоту и создавал ей строгий и в то же время очень женственный облик. Киллер зашел в комнату и поздоровался со всеми.
– А у меня есть для вас радостная новость! – обратилась ко всем прекрасная Пракрита.
«Корячиться на йоге не придется, что ли?» – с издевкой подумал киллер.
– На следующей неделе будет семинар, и возможно, несколько лекций прочтет сам учитель!!!
– Ух, ты! Вот это да! – обрадовались люди.
Шквал аплодисментов и радостного смеха заполнил всю комнату. «Отлично!» – про себя подумал киллер. Ведь затягивание задания уже начинало беспокоить убийцу. Обычно он справлялся со своими жертвами достаточно быстро, а тут идет уже третья неделя, и ни малейшего следа этого учителя! «Что он вообще за человек-то такой? – мельком подумал он. – Хотелось бы узнать, что это за «фрукт»!
И вновь была йога, плавность и размеренность которой уже начала нравиться киллеру. На этот раз он уже не так сильно страдал, по крайней мере, морально он уже был готов к «этой экзекуции». Да и тело привыкало к упражнениям, и подспудно уже само просило их повторения. Вслед за йогой была лекция о взаимоотношениях мужчины и женщины, проливающая свет на все тонкости этого искусства. Искусства, как соединить воедино противоположные части: два пола, два полюса, две половинки, два качества энергии. И стать единым целым. В конце лекции выступила молодая пара, которая рассказала, как благодаря этому знанию они встретили и полюбили друг друга. Как поддерживают и развивают свои отношения. А в скором времени собираются завести малыша. «Вот это да! – ошалело слушал киллер. – А я и не подозревал, что люди здесь такими полезными вещами занимаются. А что же в этом плохого? За что все-таки этот отец хочет его убить? С дочерью не может справиться что ли? А впрочем, мне все равно. Убью хоть мать родную за деньги!» – злобно усмехнулся убийца.
Прошло еще несколько недель. Киллер регулярно посещал занятия группы, притворяясь, что ему там очень интересно, одновременно пытаясь отыскать след учителя. Он знал уже все, что можно было знать про всех участников группы, но «объект» словно испарился.
«Ё-моё! – думал в сердцах киллер. – Я так и сектантом, того и гляди, стану! Когда же, наконец, я увижу этого человека-невидимку?! Я уже немного жалею, что подписался под всем этим».
Наконец-то наступили дни семинара. И томительное ожидание, наконец, закончилось. «Все! Надоело! Пулю в лоб этому учителю, и расквитаюсь с этим заданием», – думал киллер, потирая руки. Он пришел в назначенное место раньше всех на два часа, изучил все ходы и выходы, продумал несколько путей для отступления. Самым удачным из которых был – вентиляционная шахта дома. Затем он занял удобное расположение и засел в ожидании. Находясь в состоянии хищника, подстерегающего свою добычу, он наблюдал, как собирались люди, как постепенно наполнялся зал. Здесь была и молодежь, и люди постарше. Все непринужденно общались, беседовали друг с другом, обменивались какими-то новостями. Многих из этих людей он знал. Но вот через черный ход в здание очень быстро вошли еще какие-то новые люди. Киллер напрягся. Такого поворота событий он не ожидал. Ему было непонятно, кто эти люди, что так внезапно вошли в зал. Но не успел он отправиться на разведку, как объявили начало занятия и в зале погас свет.
Затем свет зажегся на сцене. И в тот же миг киллер увидел мужчину с фотографий, которые давал ему отец и которые он уже успел изучить до мельчайших подробностей. Увидев этого человека, сидящего за столом, он мысленно ухмыльнулся: «Наконец-то! Попался, голубчик. Теперь все мои труды будут возмещены!». Не успел он так подумать, как в следующий момент раздался мягкий и приятный голос. Он был очень спокойный, доброжелательный, проникающий в самое сердце:
– Намастэ, дорогие мои! Да будет явлена Истина! Сегодня мы поговорим о Пути Совершенства…
«Все! Финита ля комедиа!» – подумал киллер, наводя прицел пистолета на лоб учителя. Он не беспокоился о том, что находится в самом центре здания – он уже продумал путь отступления, но вдруг в груди возникло привычное щемящее ощущение опасности, которое никогда не подводило его. Он тихонько выглянул из своей засады и увидел полицейские машины, подъезжающие к зданию. «Черт! Здесь же рядом отделение! Как я забыл, недотепа! Я не могу так рисковать! – в сердцах подумал он, убирая оружие. – Эх, все опять псу под хвост! Черт возьми, почему мне не удается так просто его убить? Он что, заговоренный что ли? Нечистая сила, я все равно тебя одолею!».
Так он просидел всю лекцию, пропуская мимо ушей все, о чем говорилось на ней. Закончив лекцию, учитель быстро вышел из здания. Это произошло настолько незаметно, что киллер чуть было, не потерял его из виду. Но все-таки взяв след, он как тень крался за мастером. Учитель шел быстро и активно разговаривал о чем-то с окружающими его учениками. То и дело слышались всплески смеха. Вся атмосфера, окружающая его, была созидательной, творческой и веселой. Люди, идущие рядом с ним, были очень счастливыми и активными. «Странно, зачем убивать такого веселого и хорошего человека? – на минуту задумался киллер. – А! Не мое дело!» – одернул он сам себя и последовал дальше за ним. «Вот оно! – возликовал убийца, выследив дом, в котором жил учитель. – Ладно, хорошо. Сегодня тебе удалось меня провести, но ничего. Еще не вечер. Тебе уже никуда не деться от меня. Теперь я знаю, где ты живешь. Я приду завтра утром. И тогда посмотрим, чья возьмет». Подумав так, он отправился домой.
Придя на место слежки в 9 утра, киллер просидел в засаде целый день. Он мог так сидеть целыми сутками напролет. Не замечая ни холода, ни голода, ни жажды, ни усталости. Его ничто не волновало, кроме «объекта», за которым он «охотился». Сам процесс выслеживания «добычи» заменял ему и еду, и отдых, и сон. Годами тренируя свою волю, он стал даже чем-то уникальным и неординарным. Но если бы все эти усилия были потрачены не на это «черное ремесло», а на полезные вещи, скажем, духовное развитие, то он давно уже мог бы достичь вершин совершенства. Но беда людей в том, что они не знают многих вещей. И поэтому в заблуждении ходят вокруг того, что им необходимо и не замечают этого. Не видят клад, который лежит прямо у них под ногами. И поэтому киллер сидел в засаде. Он видел, как откуда-то вернулся учитель, и удивился тому, что не заметил, как тот уходил. Он видел, как приходили и уходили толпы учеников, как мать принесла на руках больного ребенка, а из дома тот выбежал уже вприпрыжку. Как в дом вошли пожилые мужчина и женщина. Мужчина был с палочкой. Он шел, поддерживаемый его верной спутницей. Но через некоторое время они оба, довольные и счастливые, вышли обратно под ручку, а мужчина элегантно нес свою палочку под мышкой. Из дома то и дело раздавался смех, звучала музыка.
«Служитель смерти» с удивлением смотрел на все это. И начинал постепенно чувствовать, что с ним происходит «что-то не то». В этот момент его вдруг меньше всего стала занимать задача уничтожения. Он хотел проникнуть в ту жизнь, которая проходила у него сейчас прямо перед глазами. Понять, как живут эти люди. Окунуться в эту непосредственную, праздничную атмосферу. Стать ее частью! Забыть, наконец, обо всем, чем он занимался, и стать другим человеком. В какой-то момент он даже стал ловить себя на мысли, что в нем борются две части. Одна – которая хотела измениться, а вторая – которая все-таки цеплялась за старое и хотела сохранить себя. Именно она и заставляла его продолжать слежку.
Ближе к вечеру учитель вновь вышел из дома. «На семинар», – подумал киллер, крадясь как кошка вслед за Великим Учителем. Вновь он сидел в переполненном зале, внимал мудрости. Вновь он видел эти лучистые сияющие глаза. Чувствовал доброту, идущую от этого человека. Проникался удивительной атмосферой, царившей в зале. «Как же все это странно! Как умно он говорит! – думал в замешательстве киллер. – Какие добрые у него глаза! Скольким людям он помог! Неужели он должен умереть от моей руки?!». Но потом в нем снова включилась плохая часть, которая полностью меняла его состояние и он думал: «Да какая мне разница! Не все ли равно, кого убивать? Это мой долг, мне за это платят. Сама смерть кормит меня. Ха! Да я сделаю это, будь он хоть трижды добрым, святым и любимым людьми!».
После занятий киллер засел на ночное бдение, думая при этом: «Я должен увидеть, когда он уходит. В доме его достать очень сложно. Я его обязательно выслежу где-нибудь в тихом спокойном месте. И тогда…».
Ранним осенним утром Великий Учитель всех народов шел вдоль берега моря, ласковым прибоем стелящегося к Его ногам. Волны пели свою нежную мелодию, навевая чувство покоя и умиротворения. Все в этот миг было гармонично и совершенно. И лес, уже успевший надеть на себя разноцветный наряд осени. Подступающий к высокому обрыву на берегу моря, он как будто стремился слиться с ним. И одинокие причудливые коряги, напоминающие диковинных зверей, прибитые морем то здесь, то там, виднеющиеся по всему побережью, они были неотъемлемой частью местного ландшафта. И гордые одинокие острова, обреченные всю свою жизнь быть манящей загадкой для отважных смельчаков, стремящихся их покорить. И конечно, полувековые покосившиеся ограждения детских купалочек, торчащие из воды. Повидавшие не одно поколение молодой детской поросли, отработавшие не один десяток лет, теперь они отдыхали и задумчиво вспоминали былые годы. И, конечно, неизменные полноправные хозяева моря – белые чайки, приветствовавшие своим криком наступающий день.
Над горизонтом уже забрезжил рассвет. Вся природа в этот миг была наполнена удивительно трепетным состоянием свежести и подъема сил. Мастер очень любил это время, так как оно давало возвышенный настрой на весь день. Вот и сейчас он шел, любуясь белыми барашками волн и восходящим розово-алым диском солнца. В его груди разливалась Благодать и Любовь ко всему миру. Этот миг был священен тем, что Калки молился о спасении всего многострадального человечества, в заблуждении своем погрязшего в неведении и пороках. Стремящегося к преходящим ценностям, погрязшего в погоне за иллюзорными ценностями, в бесконечном потреблении и удовольствиях. Увязшего в бесконечных кровавых войнах и насилии. Проходящего мимо страданий ближнего, ненасытно стремящегося к наслаждению и слепо идущего в пропасть. И великий мастер истово молился за всю многострадальную Землю, ибо недавно Синклит Координаторов Планеты передал ему благословение на то, чтобы сделать как можно больше людей счастливыми. Избавить их от страдания и несчастий.
– Прошу тебя, Господь, – взывал своим сердцем, – дай мне еще немного времени, чтобы спасти эту многострадальную планету. Дай силы, Господи, чтобы очистить ее от зла, несчастий и бед. Дабы прозрели люди Земли и увидели всю бездну своего падения. Дай мудрости, терпения и понимания. Дабы люди научились относиться с теплом к своим ближним. Справились с тем тотальным одиночеством и безразличием, разобщенностью и равнодушием, кои умерщвляют их души. Помоги мне, Господи! Дай силы до конца пройти этот путь и выполнить то, что предначертано свыше!..
Сияющие глаза учителя смотрели сквозь пространство времен. Эти благостные часы жизни Калки были наполнены покоем и возвышенным состоянием экстаза, упоением от общения с Всевышним. И в то же время вся природа вторила его возвышенному настрою: солнце ласково улыбалось морю, приветливо шелестел листвой зеленый лес, подступающий к побережью. Калки совершал свою обычную утреннюю медитацию на берегу моря. Ветер шумел, разгоняя облака, а стуку сердца вторили разбивающиеся о берег волны. Невыразимая Любовь и благодарность наполняли сердце учителя.
Вдруг безмолвие Храма Природы разорвал глухой хлопок приглушенного выстрела. Учитель медленно обернулся.
– Не люблю стрелять в спину, – цинично произнес сухопарый мужчина в темной одежде с пистолетом в руках.
Медленно дуло пистолета поднялось до уровня сердца Просветленного Мастера. Бездонным и лучащимся взглядом учитель смотрел в глаза своей смерти. Но как можно убить того, кто никогда не рождался? Кто уже прямо сейчас был соединен с целой Вечностью и стоял над всеми условностями. Жизнь и смерть, любовь и ненависть, воодушевление и отчаяние, радость и печаль – все это было так мелко и не существенно в сравнении с тем, ЧТО испытывал он! Так мизерно, смехотворно мало, что казалось просто не существующим. Вместо всего этого была бесконечность пространства, полет экстаза, дыхание Вечности, тихая, великая мудрость и отрешенность от всего суетного и преходящего. Как зачарованный стоял киллер и смотрел в эти безмятежные и мудрые глаза. И впервые в жизни он начал чувствовать, что растворяется и теряет себя. Это было очень странное, не привычное для него чувство. Он не знал, как с этим быть. Его рука дрогнула и стала опускаться вниз.
«Нет! – встряхнул он головой. – Я профессионал! Чувства к черту!». Вновь черная стальная смерть целилась в голову стоящего напротив него мужчины. «НЕТ! Я не могу выстрелить, – думал служитель Аида, – я не хочу этого делать! Я хочу упасть перед ним на колени и залиться слезами!». Но затем снова собирался с силами, пытаясь переменить ход своих мыслей. «Черт возьми! Я должен это сделать!!! Я киллер! Убивать для меня – все равно, что обедать. Кроме того, этот человек точно достоин смерти! – мне сказали».
Так, пытаясь спрятаться за сомнительной занавесочкой лжи и самооправдания, он стремился выполнить «свой долг». И в то же время понимал, что даже этого сделать сейчас не может. В нем боролись огонь и пламень, пустыня и льды полюсов, ураган и штиль. И он чувствовал себя просто раздираемым на части. И понимал, как он слаб, чтобы справиться с этим. Вновь и вновь поднималось и опускалось дуло пистолета. Вновь и вновь встречались любовь и ненависть. Вновь и вновь бездонный космический взгляд учителя прикасался к душе киллера. И тот чувствовал, что все больше и больше растворяется и теряет себя в этих бездонных глазах.
Перед внутренним взором убийцы замелькали фотографии, данные ему отцом. На одной из них этот человек помогал ребенку ходить, на другой благословлял молодую пару, на третьей молился… Сколько всего хорошего сделал он, скольким людям помог. И теперь этот святой человек должен был умереть только из-за прихоти одного невежественного человека? Человека, который хочет погасить этот огонь и оставить всех без света?
– Нет!!! Я не буду тебя убивать, – с рыданиями вырвался из его горла крик. – Ты хороший человек! Они обманули меня! Я не хочу тебя убивать! Как можно тебя убить? Ты чистый, как ребенок! Прости, прости, прости меня, Господи! Много раз я смотрел людям в глаза перед смертью. И вся их никчемная жизнь была написана на их лицах. Они боялись перед смертью, что так и не получили отпущение грехов, что так и умрут грешниками, убийцами, ворами, предателями, так и прожили всю жизнь зря! Их мне не жалко было убивать. Но ты совсем другой. Теперь я знаю, кто такие святые люди. Это ты, ты святой. Пожалуйста, возьми меня к себе, я хочу учиться у тебя. Прости меня, я не хотел тебя убивать!
Слезы душили его, застилая все белой пеленой. Стыд за прожитую жизнь сжигал его изнутри. Ощущение безысходности напрасно прожитой жизни переполняло его душу. Покаяние, тихой щемящей волной подступившее откуда-то изнутри, растопило ледяное сердце убийцы. Он с рыданиями упал на колени и отшвырнул от себя пистолет.
– Я больше не могу так жить! Я устал обманывать себя!..
Ласково и тепло улыбнулся учитель:
– Приходи!
Глава 32. Встреча
Изабель, Кельти, Инна и другие ученики Калки собрались на занятие по открытию третьего глаза. Они сидели в уютном зале перед огромным изображением Шри Янтры. По периметру всего зала были разложены удобные подушки, в центре лежал красивый персидский ковер орехового цвета. На стенах висели красивые бра, выполненные в восточном стиле в виде маленьких замков, а также изображения божеств. Все располагало к возвышенному настрою и углубленной работе над собой. В зале играла необычная и в то же время очень величественная музыка, которая настраивала на медитативную волну и помогала в работе с тонким планом.
Практику вела Ананда – одна из ближайших учениц Калки. Она была одета в красивое восточное одеяние с вышитым орнаментом. Её величественное, спокойное и дружелюбное лицо, обрамленное старинными серьгами и пышными, спадающими с плеч длинными волосами, показалось Изабель до боли знакомым. Она пыталась вспомнить, где же могла видеть его. Но ничего так и не пришло ей в голову. Перебрав всех своих знакомых, друзей и близких людей, Изабель все-таки смирилась с тем, что ответа она этот вопрос она не найдет. И решила пока не думать на эту тему. «Когда будет нужно, ответ сам придет ко мне», – подумала она.
Скрываясь от отца, Изабель постоянно теперь жила среди близких к Калки людей, и это было очень хорошо, так как позволяло ей быстрее продвигаться по духовному пути. «Так что, – подумала она, – все, что ни делается, все к лучшему, если мы стремимся к совершенству». Изабель стала увлеченно слушать, чему учила Ананда.
– Все ваши мысли, образы, чувства, сны, – начала наставница, – есть объекты тонкого плана. Тонкий план не находится где-то далеко, вы все время находитесь в нем. Прежде всего – ваш ум. Все, что в него приходит, и все, что исходит из него, – есть проявление астрального, ментального и других уровней тонкого плана. Просто обычный человек не думает об этом, больше фиксируясь на физической жизни. Но если вы будете наблюдать за мыслями, образами и эмоциями, то увидите, что являетесь приёмником и передатчиком тонкоматериальных волн, образов, мыслей, чувств, идей. Беда человека только в том, что он не владеет своим умом, не умеет настраиваться так, чтобы получать нужную информацию из невидимого мира. Но у человека есть специальный орган восприятия и передачи информации – это третий глаз. И сегодня мы будем заниматься его открытием, чтоб научиться осознанно взаимодействовать с тонкоматериальными объектами. А также будем учиться устанавливать телепатическую связь между людьми, местами и событиями. Сейчас смотрите на мандалу гуру – специальное изображение, помогающее в открытии третьего глаза и установлении связи с учителем.
Только сейчас Изабель заметила, что по всему периметру зала были развешены небольшие красивые изображения, перед каждым из которых стояла маленькая свеча. Они висели не очень высоко от пола так, что любой человек мог подойти к одному из них, сесть и начать медитировать. Все участники практики так и сделали. Изабель тоже нашла для себя одно изображение. Сев на пол напротив него, она стала внимательно изучать его. Это был небольшой квадрат, не больше ширины альбомного листа. По его углам, на алом фоне проступали золотистые мистические символы – знаки связи с духовным эгрегором. Алый цвет плавно переходил в оранжевый. Оранжевый уже образовывал круг и, сужаясь к центру, переходил в желтый, тот в свою очередь – в зеленый. Зеленый в голубой, тот – в синий, фиолетовый. Концентрические круги сужались, и в центре мандалы на темном фоне, образующем маленький кружок, проступал прекрасный, такой знакомый и дорогой сердцу Изабель лик учителя Калки.
Его сияющие глаза смотрели с любовью, кротостью и пониманием. Во все стороны от его прекрасного лица расходились объемные лучи энергии. Изабель взглянула в эти мудрые бездонные добрые глаза, и почувствовала удивительное, ни с чем не сравнимое состояние. Такое, какое она испытала, впервые увидев учителя. Она смотрела и чувствовала, как растворяется в этом изображении. Внезапно все радужные лучи энергии ожили, стали пульсировать, и Изабель стала чувствовать, что прямо из глаз учителя на нее идет мощный поток энергии, который фокусируется в центре ее головы. Это было новое, но очень приятное и даже знакомое чувство, которое, как показалось Изабель, она знала очень давно. Все ее эмоции ожили, затрепетали, и она стала переживать удивительное состояние единения со всем миром. С каждым живым существом во всей Вселенной. И у нее было абсолютно четкое понимание, что знать мысли, настроения и эмоции любого существа в таком состоянии совсем не трудно. Это так же просто, как ощущать его собой. Как дышать его грудью, как смотреть его глазами, как чувствовать его душой. Изабель поняла, что такое на самом деле есть телепатия и как она работает. Постепенно это состояние стало уменьшаться, стало более тусклым и блеклым, и вскоре совсем ушло. Изабель к своему досадному разочарованию снова ощутила отдельность от мира. Она почувствовала эту ограниченность рамками своего физического тела и убогой маленькой личности, тусклого хорошо знакомого ей мирка. Но все же ее немного утешало то, что она смотрела на портрет Калки в темной точке, вокруг которой расходились радужные круги. «До свидания, мастер, – мысленно произнесла она, – мы ведь встретимся скоро?». И в ответ к ней пришло очень хорошее, теплое чувство, которое как бы отвечало ей: «Конечно! А как же иначе?!».
Через пару минут она услышала голос наставницы:
– На этом мы пока закончим созерцание точки. Сейчас давайте приступим к тратаке на свечу. Немного отстранитесь от точки и зажгите перед ней свечу.
Все участники практики зажгли каждый свою свечу. В зале потушили свет, и комната наполнилась приятным мягким сиянием. Наставница молвила:
– Когда вы смотрите на свечу, то расфиксируйте взгляд и постарайтесь увидеть ее ауру. Легче всего ее увидеть у светящихся объектов, но позже вы будете видеть ее у всех людей, животных, растений и даже вещей.
Изабель расфиксировала взгляд и увидела двойную радугу, окружающую колеблющееся пламя. Ее охватило радостное возбуждение от того, что она видит необычные вещи. Она видела одну радугу в другой. И в то же время, эти шары свечения были объемными, как если бы она смотрела на них в ЗБ-изображение. Изабель видела сразу и контур обеих аур, и их объемное свечение. Ее очень поразило это открытие.
– А теперь закройте глаза, – сказала Ананда, – и смотрите на свой внутренний экран. На нем будет негатив свечи и даже ауры, если вы лучше настроитесь.
Изабель закрыла глаза и увидела зелено-желтое изображение пламени.
– На этом внутреннем экране вы можете видеть всё, на что вы настроитесь своим третьим глазом. Как только вы на нем визуализируете лицо человека или образ вещи или местности, так тут же установите телепатический контакт с ними. И чтобы усилить этот контакт, почувствуйте эмоциональное отношение, ваши чувства к этому человеку или объекту. Но лучше всего начать с образа Калки, так как учитель, когда вы на него настроены, сразу же посылает вам энергию и помощь в том деле, которым вы занимаетесь. Он сразу же почувствует ваше внимание.
Изабель представила Калки, и он улыбнулся ей. Он положил свою руку ей на голову и стал наполнять ее молочно-белой энергией, пока она не заполнила все ее тело и ауру вокруг него. Ей стало очень спокойно, и в теле появилось ощущение легкого блаженства. Потом он коснулся ее межбровья, и в ее голове возникла яркая вспышка – так он помогал ей в открытии третьего глаза.
– Чем ярче вы сможете визуализировать образы, тем лучше будет работать ваш третий глаз, и тем лучше вы можете общаться с тонким планом и развивать телепатию. Визуализируя образ, прислушивайтесь к своим эмоциям и ощущениям – они будут вам сообщать информацию, идущую от человека, или ситуацию, на которую вы настроились. Вся интуиция, всё предвиденье заключается в умении слушать свое сердце и тело. Позже вы уже начнете видеть на расстоянии, и к вам будут приходить образы часто символические, но иногда и реальные о том, что делает человек или как разворачиваются события, на которые вы настроились.
Практически каждый ученик пережил необычную встречу с Калки и почувствовал, что такое взаимодействовать с тонким планом. Кто-то вспомнил свои прошлые жизни, в которых он был учеником мастера. Кто-то увидел, как в одном из своих прошлых воплощений был с ним в родственных отношениях. Кто-то переживал экстатическое состояние Благодати и восторга от встречи с Ним в этом воплощении. Кому-то мастер отвечал на вопросы. Кому-то показывал, как лучше действовать в жизни. У каждого человека, присутствующего в зале, были свои переживания.
Изабель впервые почувствовала такое удивительное состояние. Она поражалась тому, как, оказывается, легко можно считывать информацию из тонкого плана. Получив такой опыт взаимодействия на астрале, Изабель очень захотелось узнать, что же за мужчина ей все время снится, и как можно связаться с ним. Она рассказала Ананде об этих снах.
– Очень интересно, – ответила Ананда. – Этот человек, видимо, связан с тобой по твоей прошлой жизни, но не на Земле, а в потустороннем мире, где ты жила до своего воплощения, и он сохранил с тобой связь и помогает тебе. И будет очень хорошо, если ты обучишься сознательному сновидению и сможешь тогда лучше взаимодействовать с ним. Но этому тебе лучше обучиться у Падмини, так как она является сновидящей.
Кельти, Инна и другие ученики, слыша этот разговор, тоже решили пойти обучиться у Падмини этому древнему искусству. Падмини жила в уединении в лесу в домике, который она построила высоко от земли. Он держался на стволах больших сосен, и попасть в него было можно только по висящей веревочной лестнице. Ребята шли по лесу, наслаждаясь природой и свежим влажноватым воздухом. Дневная суета улеглась, птицы смолкли, с реки веяло приятной прохладой. Земля дышала запахом травы, листвы и еще чего-то неуловимого, напоминающего детство. Уже темнело, и в небе появилась полная луна. Она появилась из-за леса во всей своей красе, взирая на путников своими глубокими печальными очами. Они зашли в лес, идя по еле видной тропинке. В лесу было темно, и становилось жутковато. Неизвестность и пугала и манила одновременно. И от этой постоянной борьбы опаски и манящей тайны создавалось удивительное ощущение подъема сил и наполненности жизни. Где-то ухал филин, очень далеко был слышен вой то ли волков, то ли шакалов, то ли еще каких зверей. Но вот они дошли до места и стали звать Падмини. Она выглянула из окошка и, открыв люк, сбросила им лестницу. Домик освещал только один слабый масляный светильник, и от этого там стоял таинственный полумрак, ветер раскачивал деревья, и домик тоже колыхался, поскрипывая своими досками.
– Вы как раз вовремя пришли, – сказала Падмини, – ведь искусству сновидений надо учиться ночью.
– А зачем вы живете в таком месте, и еще на высоте? – спросила Кельти.
– Лес, природа, уединение – идеальное место для общения с тонким планом. А для сновидения полезно быть подальше от земли, так как она, как и тело, блокирует действие тонких энергий и мешает выходу в астральный мир.
Падмини включила проигрыватель на батарейках, и заиграла удивительная музыка «Тынбура».
– Эту музыку, – сказала Падмини, – написал Калки специально для практик сновидений и шаманизма, так как Тынбура – это дух шаманского экстаза и связи с тонким планом.
Звуки удивительной музыки наполнили пространство каким-то таинственным ощущением.
– Чтоб выйти в сознательное сновидение, надо быть сознательным днем, не спать в своих мыслях. Но даже для обычного человека это возможно в полудремотном состоянии. Для того чтобы овладеть этим искусством, надо соблюдать простые правила: не ложиться спать усталым, слишком поздно, сохранять сексуальную энергию. Еще лучше спать сидя.
И она им указала места, где можно было сесть полулежа, вытянув ноги. Ребята расселись.
– Сядьте удобно, – сказала она, – так, чтоб, когда вы будете засыпать, голова никуда не падала, иначе вы от этого проснетесь. Эмоционально настройтесь на то, что вы хотите увидеть, сосредоточьтесь в области межбровья. На вдохе поднимайте энергию в сердце, а на выдохе направляйте ее в межбровье.
Изабель настроилась на Яна и стала дышать. В сердце у нее появилось теплое чувство к нему, а в переносице появилось давление и какой-то свет.
– Теперь закройте глаза и расслабьтесь. Сделайте дыхание такое, как бывает у спящего человека, – сказала Падмини, – и погружайтесь в сон, сохраняя настрой.
Вначале Изабель трудно было засыпать и сохранять свое намерение, но вскоре это начало получаться, и она встретилась с Яном. Они находились рядом с прекрасным озером, на котором плавали большие розовые лотосы.
– Как тебя зовут? – спросила Изабель.
– Меня зовут Ян, – ответил он.
– Почему я вижу тебя во снах? – спросила Изабель.
– Мы были с тобой очень близки, – сказал он, смотря на нее любящим взором своих голубых глаз. – Когда я умер, мы познакомились с тобой в потустороннем мире – мире сновидений. Но потом пришла твоя пора воплотиться, и мы расстались.
– А ты тоже скоро воплотишься? – спросила она.
– Нет, – ответил Ян, – мы живем здесь сотни лет, и ты быстрее попадешь сюда, в этот чудесный мир. И тогда ничто нам не будет мешать быть вместе.
– А от чего зависит, когда воплотится человек?
– Во-первых, от прочности тонкого тела. Если человек имеет низменные мысли, разрушительные негативные эмоции, ведет нездоровый образ жизни, то его тело становится слабым, и он воплощается быстрее. Если же он культивирует возвышенные состояния, занимается йогой, то живет дольше и даже может попасть в мир ангелов, в котором может выбирать время своего воплощения. Но для этого человек должен быть святым праведником, правда, не в таком смысле, как это трактуют священники. Далее все зависит от положения звезд, от той ситуации, которая бы послужила ему уроком в новом воплощении.
Тут Изабель пробудилась. Сон потряс ее. Теперь ей стало понятно, почему она так часто видела этого человека. Она спросила у Падмини:
– Как мне всегда его видеть?
– Всегда не выйдет, – ответила она, – так как в обычном сне ты бесконтрольно блуждаешь по просторам тонкого плана, то находясь в будущем, где тебе снятся вещие сны, то видишь образы своих состояний своего внутреннего мира. Только в сознательном сновидении ты можешь настраиваться так, чтоб видеть то, что ты захочешь. Но для этого надо постоянно практиковать, – сказала она.
– Я хочу практиковать! Научи меня, – воскликнула Изабель.
– Конечно, дорогая. Для этого ведь ты и пришла ко мне, – загадочно улыбнулась Падмини.
Глава 33. Место, где рождаются боги
Ян и его спутницы отдыхали в прекрасном дивном месте на берегу бескрайнего океана. Светило ласковое теплое солнышко, с моря дул легкий освежающий бриз. Друзья расслабленно сидели на берегу, любуясь пленительной красотой природы. Синева неба контрастировала с белизной чистейшего песка. Лазурное море звало окунуться в его ласковые волны. В воде на фоне ослепительно-белого, искусно отделанного прибоем рельефного дна плавала стайка разноцветных рыбок. Они чувствовали себя абсолютно вольготно и никого не боялись. В воздухе парили птицы. Всюду бушевала пышная тропическая растительность. Пальмы, растущие на берегу, клонились к воде и то и дело роняли в нее спелые фрукты. Кокосы, апельсины и бананы.
«Если бы я был сейчас в физическом теле, – подумал Ян, – то обязательно съел их. Хотя я могу насладиться ароматом и вкусом этих фруктов и не прибегая к физическим органам чувств». Он представил, как ест апельсин, и знакомый яркий вкус тотчас же возник у него во рту. «Как странно, – продолжал он свои размышления, – фрукта во рту у меня нет, а его вкус я чувствую. Красота! Даже вставать не надо!». Ян мысленно рассмеялся этой мысли.
Читать бесплатно другие книги:
