Академия королевских чародеев Помазуева Елена

Глава 12

Странное поведение людей на улице, которые шарахались от меня в разные стороны, не озадачивало до того момента, пока я не вошла в гостиницу.

– Хариш кривоглазый! – потрясенно воскликнул управляющий.

И этому мой прижившийся покровитель видится! Я нахмурилась и прошла мимо мужчины. На лестнице от меня постояльцы отскочили, будто на мне все еще сидела боевая кошка. Я распахнула дверь в номер.

– Рея? – потрясенно произнес куратор, который был в номере и сейчас переодевался.

Ну, хоть за свою студентку признал, а не за божество, пусть и темное.

– Рея, кто же еще? – буркнула я недовольно.

– Что с тобой сделали? – мужчина уставился на мое лицо.

– Ничего, – рассказывать о своих приключениях я не собиралась.

– Это же уголь, – оттерев пальцами что-то на моем лице, куратор рассматривал свою ладонь.

– Хариш! – теперь и я вспомнила о кривоглазом.

Подбежала к зеркалу и мрачно оглядела себя. Небольшая шишка виднелась по самому центру лба, а все лицо было припудрено мелкой угольной пылью. Если встретить меня вечером в полумраке, то вполне можно принять за Хариша.

– В ванную не заходить! – грозно громыхнула я дверью.

Горячая вода с удовольствием размазывала угольную пыль по коже, окрашивая все вокруг черными каплями. Я старательно терла перепачканное лицо и шипела на прицепившегося покровителя. Вот спрашивается, чем я ему так понравилась, что он взял надо мной шефство? Вроде бы учиться стараюсь хорошо, родителей люблю и слушаюсь… иногда. В Храм хожу регулярно и молитвы к Хранимой Дестиэль возношу, но не она решила меня вести по жизни, а темный бог.

Стекающая с меня вода стала светлеть, вселяя надежду на то, что светлая полоса в моей жизни тоже наступит. Только вот разведусь, и сразу же все будет хорошо. По крайней мере, я на это очень сильно надеялась.

Зеркало в ванной комнате показало, что мои старания не прошли даром, лицо снова стало чистым. Правда, в складочках кожи и под глазами осталась чернота, но я и так чуть кожу не содрала, пока отмывалась. Лиловая шишка довершала мой прекрасный облик. С ее лечением я решила погодить и принять ванну, которой лишилась несколько часов назад из-за куратора.

Мое предупреждение о том, что я видеть его не желаю, сработало. Шортан лишь иногда подходил к двери, тихо стучал и спрашивал, все ли у меня в порядке и не нужна ли мне помощь. Я невежливо что-то рычала в ответ, потому что именно в этот момент намыливала лицо и ответить не могла, – надо же так удачно каждый раз подгадывать!

Теплая вода дала возможность расслабиться и прийти в себя. Мысли стали более ясными.

Определенно, самой обходить по списку всех мужчин-покупателей рискованно. В этом доме кошка напала, в другом вполне может сторожевой пес жить, а в следующем вообще жена может повстречаться. Тогда кухонным совочком не обойдется. Нужно просить Монсеньора помочь, ведь мне господин ди Рив обещал, что чародеи могут найти моего мужа. Обращаться к куратору с такой просьбой по-прежнему не хотелось, ведь придется объяснять все. Оставлю его как запасной вариант.

Отдохнув душой и телом в теплой ванне, я надела приготовленное еще в прошлый раз домашнее платье и вышла в комнату. Люк Шортан, потерявший всяческую надежду меня дождаться, сидел в кресле и читал газету.

– Так гораздо лучше, только вот как же ты пойдешь на бал? – кивнул мужчина, оценивая мою отмытую личность.

– Платье новое куплю.

– Это понятно. Что с твоим лбом делать? – задумчиво посмотрел на меня куратор.

– Лечить буду, – я подошла к зеркалу и вздохнула.

Это хорошо, что у меня уже есть опыт лечения таких вот подарков Хариша. Я стояла и вспоминала, что в таком случае делать надо, а что категорически нельзя. В прошлый раз теплый компресс с магией сделала, и все лицо распухло, значит, сейчас надо наложить холодный.

– Где ты была? – строго спросил куратор.

– А ты? – нахмурилась я.

«Прямо как супруги разговариваем», – мелькнула мысль.

– Я в магазин ходил. После неожиданного оборота у меня оставался только один комплект одежды. Здесь есть один большой, там можно все в одном месте купить, – ответил Люк, не сводя с меня глаз.

Надо же! Как мы там не встретились? Особенно когда я размер сапог определяла. Вот была бы незабываемая встреча!

Рассказывать, где заработала такое сомнительное украшение, я не хотела, а потому сосредоточилась на том, чтобы с помощью магии наложить холодный компресс. Шишка лиловела и внушала опасения, что если не принять срочные меры, то завтра я буду вообще писаной красавицей. Тем более под строгим взглядом учителя делать вид очень занятого человека получалось как-то само собой.

Магия спокойно вышла из кончиков пальцев, а я стала их прикладывать к шишке, стараясь охватить как можно большую площадь. Подержу, меняю руку. Что ж так долго-то? У меня же руки не железные, чтобы постоянно их на весу держать. Одно радовало, вроде бы делала все правильно, шишка стала меньше болеть.

И вот тут меня посетила интересная мысль: «Если магия так неплохо залечивает в малых количествах, то можно же прибавить холода, и тогда дело пойдет быстрее!» Мысль мне показалась гениальной! Я добавила магии и холода, чтоб наверняка проняло. О последствиях такого решения я задумалась чуть позже, когда попыталась оторвать пальцы ото лба, а они примерзли.

– Ой! – произнесла я слово, с которого у меня почти всегда начиналось осознание неправильного поступка.

– Что случилось? – с обреченностью в голосе спросил куратор за моей спиной.

– Я тут лечила холодом, – начала я говорить, стараясь оттянуть момент, когда придется объяснять очередную ошибку.

– И? – уже с тревогой посмотрел на меня через зеркало Шортан.

– И приморозилась, – со вздохом призналась я.

Вид у меня был несчастный, покаянный и растерянный. Если раньше во время признания своих ошибок передо мной не было зеркала, то сейчас я могла видеть, с каким лицом произносится мой девиз: «Ну, я же не специально!» Я бы себе точно не поверила, хотя знаю, что все получается случайно.

– Как это – приморозилась? – удивился куратор и поднес руку к моему лбу.

Мужчина аккуратно дотронулся до моих пальцев, чуть скользнул и замер. На лице появилось озадаченное выражение, а потом беспокойство.

– Что? – теперь я встревожилась.

– Я тоже приморозился, – ответил Люк.

– Да как так можно? – с отчаянием произнесла я.

– Тебе лучше знать. Твоя магия, – огрызнулся мужчина.

Свой стон: «Ну, я же не нарочно!» – решила сдержать.

– И что теперь делать? – с мольбой смотрела я на Шортана через зеркало.

Мужчина немного помедлил, оглянулся и произнес:

– Для начала давай присядем.

Люк свободной рукой приобнял меня за талию, и, кстати говоря, вовремя, а то я, из желания угодить учителю, оттоптала бы ему обе ноги.

Куратор увлек нас к глубокому и широкому креслу, сел сам, а меня посадил к себе на колени. Я хотела было возмутиться, что я не такая, чтобы сидеть на коленях мужчины, который не является моим мужем, но потом поняла задумку учителя. Мой лоб и наши примороженные руки оказались как раз рядом с его лицом, и Люк мог осмотреть получившуюся фигуру из пальцев. Опять же, в ногах правды нет. Столько пробегав по городу, да еще пока перед зеркалом лечила свою шишку, я устала. Так что даже благодарность шевельнулась к нему, хотя это неприлично – сидеть на коленях у мужчины. Рассуждать о том, является ли приличным то, что мы с ним в номере для новобрачных, сил и времени не было. Одним словом, мелькнувшее чувство неловкости улетело, я была поглощена действиями Люка.

Сейчас мне были очень хорошо видны карие глаза в обрамлении черных пушистых ресниц, зелень в них не сверкала, но выразительные миндалевидные очи все равно привлекали внимание, хотелось смотреть в них, не отрываясь.

– Что? – заметив мой взгляд, спросил Люк.

– Ничего, – тут же опустила я глаза и попыталась по привычке тряхнуть головой.

Это мне не очень удалось, учитывая, что две руки были словно приклеены ко лбу. В общем, мне оставалось сидеть, дышать ровно и не дергаться, чтобы не оторвать куски кожи с лица. Тогда точно никакой бал мне не светит.

– Посиди спокойно, – сказал куратор. – Я сейчас посмотрю, что ты тут накрутила.

Мужчина взял мою голову и стал внимательно рассматривать сплетение магии. Я ощущала его дыхание, а перед глазами, которые поднять было нельзя, оказалась мужская грудь за тканью рубашки. «Это новая?» – возник вопрос в любопытном мозгу. Вот о чем я сейчас думаю?

– Рея, начнем с того, что убирай свою магию, – произнес над моей головой куратор.

Я послушалась и почувствовала, как морозец, который я так старалась сделать для лечения шишки, растекся по телу. Брр! Я замерзла и поерзала, прижимаясь к нему сильнее.

– Рея, сиди спокойно, – строго произнес Люк.

– Холодно, – пожаловалась я.

Он понял и больше не ругал меня. Наоборот, наклонился и прижался губами к моим холодным пальчикам. Ух! Пальцы словно огнем обожгло. А Люк не останавливался, он то целовал замерзшую руку, то согревал горячим дыханием, при этом обхватил за талию и привлек к себе, стараясь отогреть меня. Ведь я же сама сказала, что мне холодно.

Признаться в том, что меня уже давно жаром обдало, было неловко, а потому я лишь облизывала пересохшие губы и старалась сдерживать дыхание, чтобы не выдать своего волнения.

Люк целовал и целовал мои пальцы, лоб. Кожа от этих прикосновений горела – кажется, есть все-таки польза от брачного рисунка, вот, пригодился в лечебных целях. Поцелуи заставили рисунок вспыхнуть, и теперь магия отогревала руки, помогая нам. Вскоре я почувствовала, что могу шевелить пальцами. Мужчина сначала убрал свою руку, которая первой освободилась из ледяной ловушки, а потом помог осторожно отлепить мою.

Он задумчиво смотрел на мой лоб, а потом, ни слова не говоря, наклонился и продолжил целовать мое лицо. На поврежденном участке кожи он не остановился, поцелуи покрывали не только лоб, но и глаза, щеки, заставив замереть от этого напора. Когда он коснулся моих губ, все тело, не только руки, полыхало огнем. Люк обнимал меня, а я скользнула ладонями по его груди и обняла за шею. Да гори оно все магическим огнем!

Послушавшись моего желания, все вспыхнуло. Магия окружила нас, красное пламя бушевало, отрезая от всего мира. Губы горели под напором мужских губ. Люк целовал меня так, будто боялся оторваться и увидеть то безумие, которое творилось вокруг нас. Его руки крепко прижимали меня к груди, кажется, мы даже дышали в такт. Я запустила пальцы в черные волосы полуоборотня, перебирая пряди. Магический огонь отображал все буйство моих ощущений. Тело абсолютно не слушалось разумных мыслей. Впрочем, оно никогда их не слушалось, а магия так вообще вела себя как хотела.

Хранимая Дестиэль одарила меня такой силой, с которой я, несмотря на пять лет учебы в Академии королевских чародеев, не могла справиться. Магия все время прорывалась, разрушая все на своем пути.

Но не все рождались с такой силой. Цвет моей магии был красным, что говорило об огромном потенциале. Именно из-за этого маг Храма нашего городка посоветовал отцу отправить меня на обучение, чтобы я могла сдерживаться и управлять магическими потоками. У других магов, которых я встречала в жизни, цвет магии был разным. Если магии было чуть меньше, чем у меня, то цвет был оранжевый, потом желтый и, когда совсем мало, белый, как у того мага Храма, что выдал меня замуж. Такого количества вполне хватит, чтобы проводить простые обряды. У чародеев магия имела синий цвет. Почему синий, и было ли у них разделение по силе магии, я не знала, но видела на постоялом дворе, что именно такого цвета, без оттенков, были протуберанцы у чародеев.

Оторвавшись друг от друга, мы соприкоснулись лбами и смотрели глаза в глаза. Наверное, в моих так и плескалась магия, а у Люка в зелени вспыхивали отблески красного зарева пожара, что бушевал вокруг. Мы шумно дышали, но от горячей магии становилось только жарче. Кажется, щеки полыхали от того, что только что произошло между нами.

Люк снова потянулся к моим губам, я замерла и тихо попросила:

– Не надо.

Он скорее догадался, чем услышал.

– Рея, – низким, чуть хрипловатым голосом произнес Шортан, – прости, я совсем забыл о твоих чувствах. Это больше не повторится.

– Ты о чем? – спросила я, не в силах оторвать взгляда от таких желанных губ, которые только что целовали меня нежно и жадно.

– Я о твоих чувствах ко мне. Это было непорядочно – воспользоваться этой ситуацией, и я…

Договорить я ему не дала.

– Ты о каких чувствах сейчас говоришь?

Он догадался, что я его боялась? Или… или он все еще думает, что я влюблена в него?

– О том, что ты в меня влюблена, а я… – словно прочитав мои мысли, начал говорить куратор, но я снова его прервала.

– Я?!

– Рея, магия сейчас очень красноречиво рассказывает о твоих чувствах, – мужчина сделал широкий жест рукой, показывая на красную стену вокруг нас.

Я оглянулась на свою магию, которая подбиралась к нам все ближе и, кажется, начала возмущенно шуметь, отзываясь на мои чувства. Я поставила ноги на пол и резко поднялась, развернулась к мужчине, с которым только что целовалась. Его руки лежали на подлокотниках большого кресла, голова откинута на высокий подголовник. Он был абсолютно уверен в тех словах, что сказал мне, уверен, что прав, и это окончательно вывело меня из себя. Нужно поставить его на место, пока он не напридумывал большего. А потому я наклонилась к Люку, оперлась руками на подлокотники и уставилась куратору прямо в глаза.

– Я хотела бы прояснить ситуацию, чтобы у нас не было больше разногласий на этот счет, – отчеканивала я каждое слово. – Я тебя не люблю! Слышишь?

Он дернулся, желая что-то сказать, но я не дала ему такой возможности.

– И никогда не любила. Я тебя всегда боялась, потому что на вступительном экзамене очень испугалась, когда ты обернулся волком, – я набрала воздуха в грудь. – Я смотрю в твои глаза и вижу звериную зелень. Ты спрашивал, осознаю ли я, что ты оборотень, а я человек? Так вот, очень хорошо осознаю! Я боюсь тебя до дрожи в пятках, потому что ты можешь обернуться волком, серым и очень лютым зверем.

Лишь только я начала говорить, зелень снова вспыхнула в глазах полуоборотня. Он внимательно выслушал, дав мне возможность высказаться, а потом очень спокойно произнес, даже слишком спокойно:

– Боишься.

Он смотрел мне в глаза, будто пытался проникнуть в мои мысли и чувства.

– Рея, ты правильно делаешь, что боишься меня. Ты права, я – волк-оборотень. Точнее сказать, нестабильный полуоборотень.

От его слов мурашки пробежались по телу. Я выпрямилась, убрав руки с подлокотников, и настороженно посмотрела на него. Неожиданно для меня магия еще раз всполошенно вспыхнула, предательски показав, как я испугалась этих слов. Грозный вид, звериная зелень в глазах, губы, сжатые в тонкую полоску, вообще весь образ мужчины говорил о том, что он в любой момент может обернуться, и это будет не добродушный серый волк, с которым мы подружились, а зверь. В ужасе я сделала несколько шагов назад.

– Это было давно, – начал Люк. – Я любил Ирэн и хотел быть с ней всю свою жизнь. Почему заговорил об этом именно в полнолуние, до сих пор понять не могу. – Полуоборотень тяжело ронял слова, будто каждая фраза давалась с великим трудом. – Ведь знал, что в это время могу в любой момент обернуться. Наверное, понадеялся на то, что она подружилась с моим зверем.

При этих словах волосы зашевелились у меня на голове.

– Мои родители – полукровки, они изгои обоих обществ. Их не принимали ни люди, ни оборотни. Когда же они встретились, то поняли, сколько у них общего. Отец взял покровительство над мамой, они вместе пробивались в этой жизни. Только многого ли могут добиться полуоборотни в современном мире? Они подались в столицу, где могли бы затеряться среди таких же, как они, изгоев.

– В Астрею? – спросила я заинтересованно.

– Нет, я родом из Северного государства. Отец, за счет того что полуоборотень, легко расчистил себе дорогу и стал главарем преступного мира. Да, Рея, я вырос в банде.

Губы куратора исказила усмешка. Кривая, безрадостная. Волк будто наслаждался тем, что рассказывал всю неприглядную правду о своем происхождении. Но мне казалось, что ему просто нужно высказаться, а потому я стояла перед ним и очень внимательно слушала историю, больше похожую на вымысел, с убийствами, дележом сфер влияний между бандами.

– У отца было много денег, еще больше рычагов влияния на сильных мира столицы. Он легко договорился о том, чтобы меня взяли учиться, идя навстречу моему желанию. Я не хотел жить в банде, хотя там вырос. Мне нужны были знания, к которым я стремился. Увы, природа дала мне вторую ипостась, но не дала стабильности. Даже мои родители, являясь полукровками, могли управлять оборотом, но не я. Всплеск магии рядом, сильное потрясение – все могло спровоцировать оборот. Ирэн… я любил ее. И в своем максимализме думал, что это продлится всю мою жизнь. Пригласив вечером на свидание, я стал говорить о своих чувствах, что вижу ее своей женой и матерью моих детей, что готов мир бросить к ее ногам и даже луну, что была настолько полной и яркой на ночном небе, достать для нее.

– А что она? – задержав срывающееся дыхание, спросила я.

– Она рассмеялась мне в лицо и сказала, что ей льстило встречаться с сыном главаря преступного мира, но она не собирается связывать свою жизнь со зверем, потому что меня невозможно полюбить, – в его тоне сквозило отчаяние, а в облике проступили звериные черты.

Зверь готов был прыгнуть на меня, сказавшую почти такие же слова пару минут назад.

– Я взвыл на полную луну, а в это время я был особенно нестабилен, обернулся и напал на нее, – дыхание полуоборотня участилось, он едва сдерживал оборот.

Последние слова огорошили меня, и магия, которая все еще окружала нас и металась рядом, угрожающе загудела. Куратор посмотрел на огненное кольцо и горько усмехнулся. Взрыв магии произошел неожиданно даже для меня. Почти обернувшегося оборотня шарахнуло со всей силы, вжало в кресло, остановив превращение.

– Ты тоже не можешь сдерживать свою силу, так же как и я – свои обороты, – произнес Люк.

Я чувствовала себя отвратительно. Мало того, что опять не смогла контролировать магию, так еще и атаковала куратора, хотя и остановила превращение. Магия отступила, поняв, что никто на меня нападать не собирается. Просто мужчина рассказывает о своей боли, о том, с чем он живет, с чем пытается бороться и справляться.

– Я долго думал о своем поступке. Почему бросился на любимую девушку? Ведь я готов был свою жизнь и вторую ипостась за нее отдать, а тут сам напал. Монсеньор выслушал мой рассказ и даже подверг магическому допросу, чтобы уяснить простые истины, о которых догадывался сам. Это зверь живет во мне, не имеющий никакого отношения к человеку или волку, – продолжал обнажать свою душу полуоборотень. – Мои родители – полукровки, потому я получился не оборотнем и не человеком, а завис где-то посредине. У меня нет магии, чтобы контролировать свои обороты. Монсеньор порекомендовал отвар из растума. Он столько лет помогал держать под контролем обороты. Но в тот день, когда ты пришла в Академию, меня вновь начало непроизвольно выкидывать.

Я прикусила язык и не стала произносить привычные слова: «Ну, я же не специально», прекрасно понимая, что ему сейчас не до моих оправданий. Люк изливал душу, видя во мне такого же несчастного, как и он сам. Куратор не мог справиться с оборотами, а я – со всплесками своей магии.

– Та девушка… она умерла? – спросила я, затаив дыхание.

От моей магии люди, конечно, страдали, но она никого не убивала.

– Ирэн и мне повезло. Мимо проходила Ева, она услышала вой и увидела, как я напал, – его губы снова сжались в тугую полоску, он говорил так, будто знал, что после этих слов я сбегу, не желая больше его видеть.

– Ева?

– Ева Линс, жена директора ди Рива, – пояснил куратор.

Вот как началось их знакомство, подумать только! Монсеньор принимал участие в судьбе Люка, а госпожа директорша спасла жизнь его любимой.

– Люк, ты все еще ее любишь? – задала я извечный женский вопрос.

– Кого? Еву? – спросил Шортан. – Обожаю! Она просто потрясающий оборотень!

Хм… а как к этому относится господин директор? Вспомнились искренние рукопожатия мужчин, потом радость куратора при известии о беременности госпожи ди Рив, и в мою глупую голову наконец-то пришло понимание.

– Я про Ирэн.

– Разумеется, нет! Что ты! – возмущенно махнул на меня рукой Люк. – Того разговора и объяснений мне вполне хватило.

Он поднялся из кресла и резко произнес:

– Хватит на сегодня воспоминаний.

Шортан направился мимо меня в самое пламя магии, его не остановило то, что может снова всего опалить. Мои руки и тело еще помнили огонь, потому я не рисковала приближаться к красной стене, но только не куратор.

– Люк! – окликнула я.

Он обернулся.

– Люк, – прижала я руки к груди. – Я… я не считаю тебя зверем.

Фух, как тяжело все это говорить! Я даже облизнула губы, стараясь перевести дыхание.

– Люк, я тебя боюсь, твоей строгости… но очень люблю твоего волка.

– Я знаю, – улыбнулся куратор. – Мое сознание не отключается, когда я нахожусь во второй ипостаси.

– То есть ты все слышишь и видишь, когда становишься волком?

– Да, – был простой ответ.

Ой, надо будет об этом не забывать. А что я тогда сказала серому? Что куратором он мне нравится больше и что волка тоже люблю? Да, придется теперь следить за тем, что говорю волку. Ведь я просто так сказала, без задней мысли, а получилось, что чуть ли не в любви призналась.

Магия потихоньку стала опадать, открывая пространство вокруг нас. Вскоре только огненное кольцо догорало на полу.

– Как я теперь объясню управляющему этот круг на ковре? – задумчиво произнесла я, разглядывая следы, оставленные магией.

– Договоримся, не переживай, – отозвался Люк и протянул мне руку. – Ты идешь спать?

Спать сегодня я собиралась, даже очень к этому стремилась, но не в мужском же обществе? Конечно, откровенные разговоры по душам вполне уместны уютными вечерами, но спать я желаю одна! В крайнем случае, с волком, только нужно помнить, что куратор в это время все видит и понимает.

– Эм-м… Люк, – замялась я.

– Обернуться? – понимающе спросил мужчина и начал раздеваться.

Экономия, конечно, хорошее качество, это я понимаю. Но это же не значит, что куратор должен раздеваться в моем присутствии, чтобы сэкономить одежду! Прошлого раза мне вполне хватило. При воспоминаниях о том, что успела рассмотреть сегодня ранним утром на постоялом дворе, я вспыхнула и побежала к кровати, нырнула под одеяло и там затаилась.

– Рея, прости, я не подумал. Привык жить один.

Послышались шаги, и он удалился. Высунула голову и осмотрела комнату – я была одна. Я очень обрадовалась, но и где-то чуточку огорчилась. За время нашего недолгого путешествия я успела привыкнуть к обществу куратора.

Но долго скучать и грустить в одиночестве мне не дали. Веселая серая морда показалась из дверей ванной, волк разбежался и с довольным видом прыгнул на постель. При этом пытаясь еще и облизать меня.

– Фу, серый, перестань меня облизывать! – успела я закрыться руками от четвероногого.

Волк покрутился на одеяле, устраиваясь, а потом улегся и подсунул голову мне под руку, как в прошлый раз на постоялом дворе. Нахальный, но такой обаятельный. Я улыбнулась зверюге. Рассматривала серую морду, и даже не верилось, что именно этими зубами он мог убить девушку. Разумеется, я не осуждала Ирэн. Не мое это дело, тем более чужая душа, чужие мысли.

Представила себя на ее месте. Нет, я бы не стала говорить так, как она. Конечно, я боюсь куратора, он строгий, он оборачивается в волка, зубы которого сейчас прикусывают мои пальцы. Но почему-то теперь у меня не было ощущения, что меня хотят съесть. Наверное, это началось в тот момент, когда я первый раз залюбовалась зеленью, ловившей закатные ответы солнца в кабинете куратора. У Люка очень красивые глаза. Я вижу, сколько в них понимания, добра и нежности. Не думаю, что он на лекциях таким взглядом смотрит на студентов, но то, как он смотрит на меня, мне очень нравится.

А этот его поцелуй! Невольно поднесла руку к губам и улыбнулась. Серый тут же ткнул мокрым носом во вторую руку и приподнял голову, чтобы лучше видеть.

– Подглядываешь? – спросила, сама не зная кого. То ли волка, то ли куратора. – Ай-яй-яй! – погрозила пальцем.

Волк довольно улыбнулся и опустил голову на одеяло, но внимательного взгляда с меня не сводил. Вот кто бы знал, что придется от волка прятать свои эмоции, ведь куратор это тоже все видит.

Вскоре я уснула, и мне снились карие миндалевидные глаза в обрамлении пушистых черных ресниц. А потом даже прикосновение губ почувствовала, такое легкое, почти незаметное. Чьи-то руки обняли и прижали к груди, стук сердца хорошо расслышала. Ладонь поглаживала волосы, а губы целовали в макушку. Так приятно и спокойно, что вскоре карие глаза перестали сниться.

Сны, которые прибежали ко мне после этого, были яркими и очень быстро сменяли друг друга. Танец снежинок, потом крадущаяся кошка, которая охотилась за своим хозяином почему-то с моей шапки, а затем стена моего магического огня. Но во сне я могла им легко управлять. Со мной рядом стоял Люк, он говорил, что делать, а я послушно управляла силой своего пламени. И так было почему-то все просто и легко, будто у меня всегда это получалось. Я чувствовала руки куратора на своей талии, а магия слушалась нас. Люк говорил, а я выполняла. После такого сна я проснулась в прекрасном настроении.

Глава 13

Волк сладко потягивался и зевал в кровати рядом со мной, потом постарался лизнуть в лицо, но достал только до ладоней, потом соскочил на пол и поклацал когтями в сторону ванной комнаты. Даже дверь за собой закрыл, чтобы меня не смущать.

Я же после всех этих разговоров вчера и из-за того, что мне опять пришлось спать в обществе мужчины, так и не переоделась в ночную рубашку с рюшечками. Представляю, сколько интереса мои бантики вызвали бы у волка. Даже Маркиз не мог мимо них пройти, все время пытался зацепить когтем и поиграть с украшениями на рубашке. Так что я снова спала в платье. Пусть на этот раз в домашнем, а не в дорожном, но все же.

Люк вышел из ванной чистый, умытый, капельки с черных локонов падали на рубашку. Я смотрела на этого мужчину, таким ранним утром уже готового к великим свершениям, и сравнивала с собой. Утренние процедуры мне точно необходимы!

Я вежливо кивнула куратору и отправилась в ванную комнату, думая о планах на сегодня. Задача передо мной стояла все та же – найти своего мужа. Теперь я представляла объем предстоящей работы и ее сложность. Невозможно же вваливаться в дома по списку и требовать показать мужские сапоги с квадратными пряжками. Хотя, после вчерашнего заглядывания в окно, это будет вполне мирный поход.

Я глубоко задумалась, а руки привычно делали свое дело. Все было тихо-мирно до тех пор, пока мне не показалось, что вода недостаточно горячая. Магия вырвалась из ладони и обвила трубу. Надо ли говорить, что вода нагрелась в тот же миг и из крана повалил обжигающий пар?

На мой визг в ванную прибежал перепуганный куратор. Он быстро оценил обстановку, обнял меня за талию и стал тихо на ухо говорить, что нужно делать. Растерянная и ошпаренная, я послушно выполняла все, что мне велели. Удивительно, но каким-то образом я видела все векторы и силовые линии, о которых говорил Люк. Раньше мне казалось, что моя магия – просто сила, которая живет своей жизнью, старательно мешая моей, особенно личной.

– Все, все, – приговаривал Люк, обнимая меня за плечи, когда мне удалось справиться с магией почти спокойно, ничего не поджечь, никого не подбросить.

– Как же мне повезло в жизни. Зачем Хранимая Дестиэль одарила такой силой? Вот кривоглазый Хариш и пользуется этим, подталкивая к разным каверзам, – вздыхала я в плечо куратора.

– Магия – дар. Мне вот его очень не хватает в жизни. Но ты справишься, за эти пять лет ты многому научилась, – говорил он, успокаивающе гладя меня по спине. – Теоретических знаний у тебя достаточно, осталось лишь научиться применять их на практике… ну, и контролировать непроизвольный выброс силы.

– Вот это у меня совершенно не получается, – снова горестно вздохнула я.

– Это я заметил, – по-доброму улыбнулся куратор. – Нужно у Монсеньора спросить, что с этим делать. Он помог мне, и тебе, я уверен, поможет.

– Ой, а ведь мне к нему нужно по одному делу, – вспомнила я о своем списке.

– Бал будет завтра, там встретитесь и поговорите, – успокоил меня Люк. – А сейчас предлагаю одеться, выйти в город и позавтракать. Ты не была в столице?

Я мотнула головой.

– Я покажу тебе самые красивые места, – пообещал Люк.

Он держал мое лицо в своих ладонях и слегка поглаживал пальцами щеки. Почему-то было очень приятно, и уходить никуда не хотелось. Но куратор прав, вчера я осталась без ужина и, кажется, без обеда, так что завтрак просто необходим.

Шортан был уже готов выходить из гостиницы и оставил меня одну в номере, взяв обещание, что не буду задерживаться и вновь пользоваться магией.

Развив бурную деятельность, а именно вытряхнув одежду из дорожной сумки, я пришла к выводу, что мне совершенно нечего надеть! Кто бы сомневался? Думается, это проблема всех девушек, идущих на свидание. Нет, конечно, никто не говорит, что завтрак – это свидание. Но ведь мне же хочется выглядеть красиво перед мужчиной, пусть я с ним и спала в одной кровати. Или с его волком? Или с ним?

Замерев на мгновение, я стала вспоминать свой сон. Что-то мне подсказывало, что не все это было во сне, а многое в реальности. Руки, которые обнимали и прижимали к себе, точно были настоящими. Вот только утром в ванной куратор меня обнял, и я их сразу же узнала. Это что же получается, Люк, когда я уснула, снова обернулся и прижимал меня к себе? Додумав до этого места, я вспомнила, в каком виде оказывается полуоборотень после оборота, вспыхнула и вознегодовала одновременно. Я делить кровать с мужчиной не договаривалась, только с волком! Немного, правда, успокаивало, что сама была в платье, но вероломство куратора меня возмутило.

Полыхая праведным гневом, я вылетела из номера и помчалась вниз, где в холле меня должен был ждать Люк. Ничего не подозревающий мужчина встретил меня улыбкой, но я была переполнена таким негодованием, что магия первая достигла куратора, превратив его в столб огня. Красное пламя полыхало, ревело, а я подбежала к Шортану и влепила пощечину со всего размаха.

– Милые бранятся – только тешатся, – раздался флегматичный мужской голос рядом с нами.

– Кто? – обернулась я в полном недоумении.

– Вы же из номера для новобрачных? Смотрю на вас и понимаю – горячая вы парочка. Мебель хоть целая? – так же спокойно хмыкнул мужчина за стойкой.