Память льда. Том 1 Эриксон Стивен

— Худом клятый дурак.

Бьюк вытер лицо, повернулся, выдавил усмешку. — Ну вот ты и вернулся.

— Провались в Бездну, недоносок.

Миновав прогибающуюся лестницу, они вышли на улицу. Грантл тяжело опирался на тощего товарища. Кровь все еще шумела в голове, пустой желудок скручивали рвотные позывы.

Он смутно помнил город — воспоминания, испорченные шоком, а затем пинтами и пинтами эля — и потому оглядывался с тупым изумлением. — Что это за район?

— Задворки квартала Старый Дарудж, Храмовый район, — сказал Бьюк. — Еще одна улица к северу, и ты наткнешься на роскошь храмов и запретных садов. Ты сейчас на единственной гнилой улочке с единственной ветхой гостиницей в этом районе, Грантл.

— Кажется, я был здесь раньше, — пробурчал он, рассматривая окрестные здания. — Кто-то извинялся, не помню за что.

— Извинения легко принимать. Я припомню, что случилось.

— Да, не сомневаюсь, что легко. — Он с сожалением оглядел свою одежду. — Мне нужна ванна. Где мои сабли?

— О них позаботилась Стонни. Как и о твоей монете. Тебе заплатили — никаких долгов — так что можешь начать жить.

— Прогуляться.

— Прогуляться. Я с тобой, по крайней мере до казарм…

— На случай, если заблужусь, — сухо сказал Грантл.

Бьюк кивнул.

— Ну, до схватки остались считанные звоны…

— Да. Дестриант может тебе помочь с хворью, если вежливо попросить.

Они повернули на юг, обошли квартал с потрепанной гостиницей и вышли на широкие улицы между окруженными валами Стоянками. Навстречу попадалось мало прохожих, и они осторожно крались, словно под пеленой нарастающей паники. Град окруженный, ожидающий первой крови.

Грантл сплюнул в канаву. — Что делают твои хозяева, Бьюк?

— Они купили недавно покинутый дом. Устраиваются.

Некое напряжение в голосе Бьюка заставило зашевелиться волосы на затылке Грантла. — Продолжай.

— Вот почему я… пошел прогуляться. Частично. Стража гидрафов обнаружила первый труп, в сотне шагов от их поместья. Выпотрошенный. Органы… пропали.

— Сообщи принцу. Не колеблись — этот рак в сердце осажденного города…

— Не могу. — Он остановился, сжал руку Грантла. — Мы не должны. Ты не видел, на что они способны, если их прижать к стенке…

— Их надо отвадить от этого, Бьюк. Пусть их принимают паннионцы. С великим гостеприимством. Во первых, обруби концы. И пусть тот старый лакей, Риз…

— Мы не можем.

— Но ты…

Бьюк сильно сжал руку. — Нет, — зашипел он, — мы не можем…

Грантл оскалился, огляделся, стараясь понять, что к чему.

— Они начнут крушить внешние стены изнутри, Грантл. Они уничтожат сотни солдат, выпустят демонов, поднимут трупы и метнут их обратно, нам в лицо. Они сравняют Капустан с землей, на благо Панниона. Но можно и иначе взглянуть. Если именно Паннион их достанет…

— Они ополчатся против него, — вздохнул Грантл. — Да, а тем временем навалят кучу потрошеных трупов. Посмотри вокруг, Бьюк. Здешний народ близок к панике. Что, если это подтолкнет их за грань? Сколько жертв еще нужно? Стоянки — это родственные сообщества — все жители связаны узами крови и брака. Это верный способ настроить…

— Я один не могу, — сказал Бьюк.

— Не можешь что?

— Проследить Корбала Броча. Когда он выходит в ночь. Если сорвать его охоту… но остаться неузнанным, незамеченным…

— Ты совсем спятил! — прошипел Грантл. — Он Худом клятый колдун, старик! Он вынюхает тебя сразу же!

— Если работать одному, так и получится…

Грантл внимательно посмотрел на приятеля. Сухое лицо, втянутые щеки, спутанная седая борода, твердый взгляд. Старые шрамы на руках. Когда-то он разгребал уголья и пепел в безумной вере, что сможет найти их… найти семью живой под руинами.

Бьюк потупил взор, не выдержав такого внимания. — Я не сметлив, друг, — сказал старик, выпуская ладонь Грантла. — Нужно, чтобы кто-то обдумал способы. Мне нужен человек с мозгами, чтобы переиграть Броча…

— Не Броча. Бочелена.

— Да, но он — то на охоту не выходит. Бочелен терпит… особые интересы Корбала. У Броча разум ребенка — испорченного, злого ребенка. Я узнал их. Я их понимаю.

— Интересно, сколько еще идиотов пытались обхитрить Бочелена?

— Наверное, целое кладбище.

Грантл кивнул. — Чтобы достичь — чего? Спасти несколько жизней… чтобы их уничтожили и осквернили Тенескоури?

— Даже это будет милосерднее, друг.

— Худ меня возьми. Бьюк, дай подумать.

— Тогда приходи к баракам вечером. Стонни…

— Стонни не должна знать ничего о чертовом дельце. Если она поймет, сама увяжется за Брочем. Она-то осторожной не будет…

— И они убьют ее. Да.

— Боги, у меня голова разрывается.

Бьюк усмехнулся: — Что тебе нужно, так это жрец.

— Жрец?

— Жрец с силой исцеления. Пойдем, я знаю такого.

Надежный Щит Итковиан стоял в воротах казарм в полном боевом облачении. Только забрало было поднято. Сотню ударов сердца назад прозвенел первый колокол пополудни. Остальные опаздывали, и это неудивительно: пунктуальность Итковиана вошла в пословицу. Он долго привыкал ждать Брукхалиана и Карнадаса; два Баргаста, которые должны были присоединиться к их встрече, похоже, также отличались расхлябанностью.

Совет Масок явно готовил им оскорбление — и не в первый раз.

Увы, презрение взаимно. Диалога не выходит. В такой ситуации победителей нет. Бедняга Джеларкан… разместился прямиком между двумя изрыгающими проклятия партиями.

Утро Надежный Щит провел на стенах Капустана, созерцая размеренное размещение осадной армии Домина. Он решил, что септарх Кульпат получил под командование десять полных легионов беклитов — регулярной пехоты в красно-золотых мундирах и остроконечных шлемах, ядра вооруженных сил Домина — то есть половину Сотни Тысяч. Урдоменов — элитной тяжелой пехоты — у Кульпата насчитывалось по меньшей мере восемь тысяч. Во время штурма именно урдомены должны будут пройти через город. На усиление основных войск пришли разные вспомогательные дивизии: бетаклиты (средняя пехота), не менее трех крыльев бетруллидов (легкой кавалерии), дивизион десанти — саперов и инженеров, а также стрелки — скаланди. Общее число солдат доходило до восьмидесяти тысяч.

За пределами отлично организованного лагеря септарха ландшафт кишел массами людей, сбредавшихся к югу, к реке, и на каменистые пляжи побережья. Тенескоури, армия крестьян, во главе с простоволосыми Женщинами Мертвого Семени и их вопящим отродьем. Бродячие отряды, охотящиеся за всеми отставшими и слабыми среди своих и, вскоре, среди граждан Капустана. Голодная орда, беспорядочно обложившая лагерь профессионалов Кульпата. Итковиан покинул стену, впервые в жизни потрясенный до глубины души.

Там было тысяч сто Тенескоури, и каждый звон подходили все новые перегруженные баржи. Итковиан вздрагивал, словно наяву ощущая щупальца их голода.

Облепившие стены Капантхолла солдаты принца Джеларкана были бледны, как трупы, молчаливы и почти неподвижны. Поднимаясь на стену, Надежный Щит был потрясен их явным испугом; спускаясь, он разделял его — словно холодный нож уткнулся в грудь. Отряды гидрафов во внешних фортах были счастливчиками — их неминуемая смерть должна быть быстрой и причиненной клинками профессиональных солдат. Участь Капустана и всех его защитников обещала стать гораздо более ужасной.

Тихий лязг кольчужных колец возвестил о приближении двоих Баргастов. Итковиан посмотрел на идущую впереди женщину. Лицо Хетан, как и ее брата Кафала, было вымазано пеплом. Траурные раскраски можно было сохранять сколь угодно долго, и Итковиан подозревал, что не доживет до их удаления. Даже под серым 'гримом' лицо женщины поражало дикой красотой.

— Где равнинный медведь и его тощий щеночек? — произнесла Хетан.

— Смертный Меч Фенера и Дестриант показались из здания позади вас, Хетан.

Она оскалила зубы. — Боги, давай сначала встретим тех крикливых жрецов.

— Я все удивляюсь, зачем вам их аудиенция, Хетан, — сказал Итковиан. — Если вы хотите провозгласить скорое прибытие нам на подмогу всех кланов Баргастов — Совет Масок для этого не лучшее место. Немедленно начнутся манипуляции вами и вашим народом, столкновения в болоте старых соперничеств и войны воль. Если вы не хотите сообщать подробности Серым Мечам, настоятельно рекомендую вам обраться к Принцу…

— Слишком много болтаешь, волк.

Итковиан замолчал, сощурил глаза.

— Твой рот будет занят, когда я улягусь с тобой, — продолжила она. — Я требую этого.

Надежный Щит повернулся к подошедшим Брукхалиану и Карнадасу, отдал честь.

— Ваше лицо покраснело, сир, — заметил Дестриант. — Не таким вы вернулись со стен.

Хетан лающе рассмеялась. — Он готовится в первый раз возлечь с женщиной.

Карнадас поднял брови. — Как насчет вашей клятвы, Надежный Щит?

— Мои клятвы неизменны, — отрубил солдат. — Баргаст ошиблась.

Брукхалиан улыбнулся: — Разве вы не в трауре, Хетан?

— Скорбеть — что наблюдать за медленным увяданием цветка, о равнинный медведь. Спать с мужчиной — воскрешать яркую славу цветка.

— Сорвите другой, — с легкой улыбкой посоветовал Карнадас. — Увы, Надежный Щит принял монашеские обеты…

— Тогда он насмехается над своим богом! Баргасты знают Клыкастого Фенера. В его крови огонь!

— Огонь битвы…

— Вожделения, тощий щенок!

— Ну хватит! — прервал Брукхалиан. — Мы идем в Трелл. У меня новости, и сообщение их займет время. Вперед.

Они прошли через ворота казармы, пересекли двор, примыкавший к южной стене города. Открытые пространства Капустана — случайное следствие постройки его изолированных Стоянок — было легко превратить в зону ловушек. Там были построены укрепления из камней, бревен и даже мокрых тюков сена. Проломивший стену враг должен был попасть под перекрестный обстрел. Принц Джеларкан опустошил половину казны на закупку луков, стрел, стрелометов, баллист и прочих орудий массовой бойни. Сеть защитных построек опутала весь город, соответствуя плану Брукхалиана на случай медленного отступления.

Не отдавать ни одного камня, пока он не утонет в крови паннионцев.

Немногочисленные горожане в ярких одеждах разбегались с пути Серых Мечей и раскрашенных варваров — Баргастов.

Брукхалиан начал: — Дестриант и я держали совет с Крон Т'лан Имассами. Бек Окхан сообщил, что его предложение союза — ответ на появление К'чайн Че'малле. Они не будут драться со смертными. Также он сообщил, что Охотники К'эл собрались в лиге к северу. Всего их около восьмидесяти. Из этого я заключаю, что гамбит септарха предусматривает их атаку на северные ворота. Вид таких необычайных тварей вселит ужас в защитников. Ворота будут выбиты, Охотники ворвутся в город и начнут резню. Тогда Кульпат пошлет урдоменов на штурм других ворот. К вечеру Капустан падет. — Он помолчал, словно пережевывая свои слова, и продолжил: — Не сомневаюсь, септарх уверен в этом. К счастью, Охотники К'эл не дойдут до северных ворот, потому что на пути появятся четырнадцать тысяч Т'лан Имассов и много Т'лан Ай. Ворота будут защищены. Бек Окхан уверяет, что истребление будет полным и окончательным.

— Учитывая твердость его уверений, — сказал Надежный Щит, когда они подошли к Старому Даруждийскому кварталу, — септарху Кульпату придется менять планы…

— В обстановке полного смятения, — добавил Карнадас.

Брукхалиан кивнул. — Нам нужно предсказать его намерения.

— Он не может знать, что Имассов интересуют только К'чайн Че'малле, — сказал Надежный Щит. — По крайней мер сейчас.

— Но это временно, — возразил Дестриант. — Как только состоится их Собрание, Т'лан Имассы могут нацелиться на новые задачи.

— Что мы знаем о вызывающем их?

— Она сопровождает армию Бруда.

— Как далеко?

— Шесть недель.

Хетан фыркнула: — Медлительны они.

— Это маленькая армия, — пробурчал Брукхалиан. — И осторожная. Я не нахожу ошибки в их скорости. Септарх намерен взять Капустан за день, но он знает, что может осаждать город не более шести недель. Потерпев поражение в первом штурме, он отступит и обдумает дальнейшие шаги. Возможно, думать будет долго.

— Шесть недель мы не продержимся, — прошептал Итковиан. Его взор пробежал по ряду храмов, составляющих главную улицу квартала Дару и поднимающихся на холм, к крепости, ныне называемой Трелл.

— Надо, сир, — ответил Брукхалиан. — Надежный Щит, прошу вашего совета. Кампания Кульпата против Сетты. Там не было К'чайн Че'малле для вышибания ворот. Как долго все длилось?

— Три недели, — немедленно ответил Итковиан. — Сетта — город побольше, сир, и защитники были едины и хорошо организованы. Они растянули осаду на три недели, хотя она должна была закончиться за одну. Капустан меньше, меньше и солдат — и их способности сомнительны. Более того, Тенескоури после Сетты удвоилась. Наконец, беклиты и урдомены обрели больший опыт в кровавой войне. Шесть недель, сир? Невозможно.

— Надежный Щит, надо сделать невозможное возможным.

Итковиан замолчал, сжав зубы.

Около высоких ворот Трелла Брукхалиан остановился и посмотрел на Баргастов. — Вы слышали нас, Хетан. Поднимут ли кланы Белолицых копье войны, сколько воинов выставят? Как скоро смогут прибыть?

Женщина снова оскалилась: — Кланы никогда не воевали по найму, но если они поднимутся, число воинов Белых Лиц достигнет семидесяти тысяч. — Холодная и дерзкая улыбка стала шире. — Но не сейчас. Никаких сборов. Никакой помощи. Для вас надежды нет.

— Скоро Домин обратит голодный взор и на ваш народ, Хетан, — промолвил Итковиан.

Она пожала плечами.

— Тогда, — громыхнул Брукхалиан, — какой смысл во встрече с Советом?

— Ответ я дам при жрецах.

Заговорил Итковиан. — Я смог понять, что вы прибыли на юг, чтобы раскрыть природу К'чайн Че'малле…

— У нас не было сложного задания, волк. Мы успешно выполнили приказ кудесников клана. Сейчас мы должны выполнить вторую задачу. Вы представите нас этим дуракам, или нам идти одним?

Зал Совета представлял собой большую комнату, окруженную рядами деревянных ярусов. Купол некогда был выложен золотым листами, от которых сохранились лишь обрывки. Золотые барельефы потемнели и стали почти бесформенными, лишь намекая на ряд фигур, шествующих в роскошных церемониальных одеяниях. Пол выложен яркой плиткой с геометрическим узором, очень вытертой, но все еще создающих различимый узор вокруг центрального диска из полированного гранита.

Факелы на стенах испускали желтый свет и курились черным дымом, плававшим в вышине. По сторонам от входа и перед каждой из четырнадцати прочих дверей неподвижно стояла стража гидрафов в полном вооружении и с опущенными забралами.

На третьем, самом высоком ярусе восседали четырнадцать жрецов Совета — в темных ритуальных одеждах, скрывшие лица под цветными масками, представлявшими их богов. Изображения были различными, но всегда мрачными, карикатурно искаженными. Выражения масок могли меняться, но сейчас на всех застыло равнодушное спокойствие.

Сапоги Брукхалиана загремели, когда он быстро прошел в центр комнаты и встал на громадный жернов, называемый Пупом. — Совет Масок, — выразительно произнес он, — могу я представить Хетан и Кафала, посланников Белолицых Баргастов? Серые Мечи заслужили честь ввести их сюда. Сделав это, мы хотим удалиться. — Он сошел с возвышения.

Раф'Дессембрэ подняла изящную руку. — Один момент, прошу вас, Сметный Меч, — сказала она. — Пока мы ничего не знаем о намерениях Баргастов, мы просим вас остаться на аудиенции. Есть вопросы, которые следует обсудить по ее завершении.

Брукхалиан склонил голову. — Тогда мы должны отстраниться от Баргастов и их неизвестного нам сообщения.

— Конечно, — промурлыкала жрица. Печальное лицо ее бога изобразило легкую улыбку.

Итковиан смотрел, как Брукхалиан возвращается к нему.

Хетан и ее брат заняли позицию на жернове. Она изучила маски жрецов, подняла голову и выкрикнула: — Белые Лица скорбят!

Кто-то хлопнул рукой по парапету. Вскочила Раф'Д'рек. Маска Осенней Змеи исказилась в злобной гримасе. — Опять? Во имя Бездны, снова ваши требования? Снова наглые слова! Снова прежние идиотские уверения! Ответа не было, не будет снова и не будет никогда! Аудиенция окончена!

— Нет!

— Ты смеешь говорить в таком…

— Да, пердючая уродина!

Итковиан выпучил глаза, глядя на Хетан и Совет.

Женщина Баргастов развела руки. — Слушайте мое слово! Невнимание опасно!

Гидрафы на постах вытаскивали оружие. Карнадас оттолкнул Итковиана, выбежал вперед — одежды развевались за ним. — Минутку, прошу! — выкрикнул он. — Святые братья и сестры! Хотите увидеть ваших верных стражей убитыми? Хотите увидеть, как рушится сам Трелл, и все погибнуть при этом? Прошу внимательно поглядеть на магию перед вами! Это не просто шаманство! Собрались духи Баргастов. Братья и сестры, их духи здесь, в этом зале!

Воцарилось молчание. Только Кафал завел тихое заклинание.

Брукхалиан подошел к Надежному Щиту. — Сир, — пробормотал он, — вы что-либо понимаете в происходящем?

— Я и не догадывался, — признался Итковиан. — Старая петиция. Новая петиция. Я не думал…

— Чего они хотят?

Он медленно покачал головой. — Признания, сир. Земля под городом принадлежит Баргастам, или так они считают. Согласно старым записям, доселе их выгоняли пинком под зад. Более или менее. Смертный Меч, я не могу…

— Слушайте, сир. Она снова хочет говорить. — Братья и сестры учли слова Карнадаса и снова расселись по местам. На их масках выражались все виды ярости. Не будь момент таким острым, Итковиан посмеялся бы над столь очевидным испугом всех богов.

— Учтите, — сказала Хетан, мрачно разглядывая жриц и жрецов, — что просьба теперь стала требованием. Я сейчас перескажу ваши старые возражения и снова повторю наши доводы. Может быть, сегодня вы будете решать разумно. Если нет, я ускорю последствия.

Раф'Худ грубо захохотал, наклонился к ней. — Последствия? Подружка, этот город и все в нем на волоске от уничтожения. Ты грозишь применить силу? Ты настолько глупа, как кажешься?

Хетан свирепо ухмыльнулась. — Ваши прошлые доводы. Древнейшие записи даруджей об этих землях настаивают на их незаселенности. Если не считать древних, давно покинутых зданий, явно не баргастских по происхождению. О том же говорят и скудные записи, оставшиеся от стоянок скотоводов. Баргасты жили севернее, на склонах холмов и самой Гряды. Да, кудесники совершали сюда паломничества, но нечастые и не длительные. Пока согластны? Отлично. На эти доводы мы раньше дали очень простой ответ. Баргасты не живут на священной земле — месте обитания костей наших предков. Вы разве живете на кладбищах? Нет. И мы тоже. Первые племена капанцев нашли здесь только могильники Баргастов. Они сравняли их с землей и на пару с даруджами воздвигли город на святой земле.

Этого оскорбления не смоешь. Прошлое неизменно, и мы не так глупы, чтобы спорить с этим. Нет, наши требования просты. Жрецы, потерпите до конца.

Раф'Темный Трон закашлял от смеха. Он воздел руки: — Воистину! Великолепно! Отлично! Братья и сестры, давайте ублажим желание Баргастов! Чудная ирония — свободно отдать то, что у нас и так отберут! Признает ли это Паннион? — Его маска скривила губы. — Думаю, что нет.

Хетан закачала головой: — Я сказала, что наше терпение лопнуло, вы, черви под камнями. Мы больше не держимся старых требований. Да падет город. Да изыдут паннионцы. В любом случае желания наших пилигримов должны исполниться. — Она скрестила руки на груди.

Повисло молчание.

Раф' Королева Снов вздохнула.

Хетан уставилась на нее. — А, ты поняла нашу правду!

Жрица прокашлялась. Ее маска задумчивого спокойствия не соответствовала нервному напряжению позы и жестов. — Не все среди нас. Немногие. Очень немногие. — Ее голова повернулась к собратьям. Первой отреагировала Раф'Бёрн. Дыхание со свистом вылетело из почти сомкнутых губ маски.

Через миг Раф'Худ заворчал: — Я понимаю. Воистину необычайное решение…

— Очевидно! — фыркнул Раф'Темный Трон, ерзая в кресле. — Тут не нужно тайных знаний! Тем не менее нам нужно все обдумать. Что мы теряем, отказываясь от прав? Что выигрываем, говоря нет?

— Нет, — сказала Хетан. — Отказ не приведет нас на помощь городу. Мой отец Хамбралл Тавр догадывался о ходе ваших мыслей. Если вы скажете нет, мы переживем потерю. Однако я и мой брат убьем всех в этой комнате, прежде чем уйдем. Это вы примете?

Все промолчали. Потом Раф'Королева Снов снова кашлянула. — Хетан, могу я задать вопрос?

Серолицая женщина кивнула.

— Как вы исполните то, что… обещали?

— Какую тайну вы скрываете? — заверещал Раф'Опонн. — Ты, Раф'Худ и Раф'Бёрн? Что вы затеяли? Должны знать все!

— Используй свой мозговой зародыш, — фыркнул Раф'Темный Трон. — Что почитают и чему поклоняются пилигримы?

— Гм… Реликвии? Иконы?

Раф'Темный Трон снисходительно и терпеливо кивнул, подражая манерам школьного учителя: — Отлично, брат. Тогда как ты положишь конец паломничествам? — Раф'Опонн уставился на него с непроницаемым выражением маски.

— Перенесешь реликвии, идиот! — Взвизгнул Раф'Темный Трон. — Но постойте! — вмешалась Раф'Беру. — Это означает, что их расположение известно? Разве курганы не снесены? Во имя Бездны, во скольких имениях и домовладениях хранятся на задних полках урны Баргастов? Нам придется перевернуть каждый дом в городе?

— Сосуды нам не нужны, — заметила Хетан.

— Вот в этом и секрет! — согласился Раф'Темный Трон с Раф'Беру. Он нервно крутил головой. — Наши две сестры и брат знают, где лежат кости! — Он посмотрел на Раф'Королеву Снов. — Точно, дорогая? Инициатива — глупая или мудрая — столетия назад собрала их и поместила в одно место. И это место все еще существует, да? Спрячь неуместную скромность и выложи товар, женщина!

— Какой ты тупой, — прошипела жрица.

Итковиан перестал вслушиваться в ссору. Он во все глаза смотрел на Хетан. Он хотел бы заглянуть ей в глаза, найти подтверждение возникшей догадке.

Ее трясло. Так слабо, что Надежный Щит подумал, что ошибается. Дрожь… и похоже, я знаю, отчего.

Глаз уловил движение. Карнадас отступал назад, приближаясь к Брукхалиану. Казалось, глаза жреца неотрывно смотрят на братьев и сестер, особенно на сидящего справа Раф'Фенера. Напряжение плеч и спины Карнадаса и его намеренное нежелание встретиться взглядом с Хетан показало Итковиану, что Дестриант испытал некое откровение. То же, что захватило самого Надежного Щита.

Серые Мечи не были участниками конфликта. Они нейтральные наблюдатели. Однако Итковиан не смог удержаться и мысленно присоединился к позиции Хетан.

Дестриант встал рядом с Брукхалианом, оглянулся и встретил взгляд Итковиана.

Надежный Щит едва заметно кивнул.

Глаза Карнадаса расширились. Он вздохнул.

Да, гамбит Баргастов. Поколения паломников… задолго до прихода капанцев и даруджей, задолго до первых поселений. Обычно Баргасты не заботятся о могилах так тщательно.

Нет, сокрытые здесь — где-то здесь — кости не принадлежат простым кудесникам или вождям. Они принадлежат кому-то… необычайно значительному. Столь ценимому, что бесчисленные поколения потомков посещали место их легендарного упокоения. Итак, открылась истина… ведущая к следующей истине.

Хетан дрожала. Духи Баргастов дрожали. Они были потеряны — ослеплены осквернением священных мест. Потеряны… так долго. Эти святейшие останки… сами Баргасты не были уверены, что они здесь, в этой земле, в том, что они вообще существуют.

Смертные мощи их богов-духов.

И Хетан скоро найдет их. Давние подозрения Хамбралла Тавра… Смелый, нет — дерзкий гамбит Хамбралла Тавра. 'Найди мне кости Семей — Основателей, дочь Хетан'.

Кланы Белых Лиц знали, что паннионцы придут к ним после разрушения Капустана. Это будет большая война. Однако кланы никогда не объединялись — старинные вендетты и соперничества, вгрызшиеся в кости каждому. Хамбраллу Тавру были необходимы эти мощи. Чтобы поднять как знамя. Связать кланы воедино, забыть все раздоры.

Но Хетан опоздала. Даже если она победит здесь, слишком поздно. Возьми эти мощи, милая, любым способом — но как ты вынесешь их из Капустана? Как ты пройдешь сквозь ряди и ряды солдат Провидца?

Сквозь его мысли пробился голос Раф'Королевы Снов. — Очень хорошо. Хетан, дочь Хамбралла Тавра, мы принимаем твои условия. Мы вернем вам смертные остатки ваших предков. — Она медленно встала и подозвала капитана гидрафов. Солдат подошел и выслушал сказанные на ухо инструкции. Через секунду он кивнул и вышел в дверь. Маскированная женщина снова повернулась к Баргастам. — Чтобы найти это место, нужны некоторые усилия. А теперь, с вашего разрешения, мы поговорим со Смертным Мечом Брукхалианом о вопросах обороны города.

Хетан скривилась, но кивнула. — Как пожелаете. Но наше терпение не вечно.

Маска Королевы снов изобразила улыбку. — Вы сама сможете наблюдать извлечение остатков, Хетан.

Женщина Баргастов сошла с Пупа.

— Подойди, Смертный Меч, — пророкотал Раф'Худ. — Сегодня ты в ножнах?

Брукхалиан ответил на угрожающий намек жреца холодной улыбкой.

Раф'Темный Трон подался вперед. — Знай, Смертный Меч, что Совет Масок наконец признал то, что было тебе ясно с самого начала — неминуемую гибель Капустана.

— Вы ошибаетесь, — ответил Брукхалиан. Его глубокий голос раскатился по залу. — В начавшейся осаде нет ничего неизбежного, если все мы совместно…

— Нужно удержать внешние укрепления, — бросила Раф'Беру, — на возможно долгое время.

— Их всех перережут, слепые дураки! — заорал Раф'Темный Трон. — Сотни выброшенных жизней! Жизней, которые мы можем спасти!

— Хватит! — крикнула Раф'Королева Снов. — Это не повод для дискуссии. Смертный Меч, слишком многие наблюдали поспешное возвращение отряда Надежного Щита. В особенности внешность громадных… волков. Они вызвали нечто большее, чем страх. Таких тварей не видывали с…

Дверь открылась, и в зал вошло несколько солдат с кирками. Они проследовали по середине зала, остановившись в дальнем конце и изучая плиты под ногами.

Брукхалиан откашлялся. — Этот вопрос, Раф'Королева Снов, относится также к сфере интересов Принца Джеларкана…

Не отвлеченная приходом рабочих, верховная жрица твердо смотрела на Брукхалиана. — Мы уже обсудили эту тему с принцем. Он неохотно выдавал секреты и, казалось, стремился выгадать что-то в обмен на информацию. Мы не участвуем в грязных торгах, Смертный Меч. Мы желает знать происхождение и значение этих зверей, и вы дадите нам ответы.

— Увы, в отсутствие нанимателя, — сказал Брукхалиан, — я не могу быть откровенным. Если принц распорядится иначе…

Рабочие начали долбить кирками пол зала. Во все стороны градом полетели разноцветные куски плитки. Итковиан видел, что Хетан на шаг подошла к этим людям. Пение Кафала стало шепотом, подкладкой всех иных раздававшихся звуков. Его взор неотрывно следил за работой гидрафов.

Под нами кости. Собраны здесь, в середине Трелла — интересно, как давно?

Раф'Темный Трон фыркнул в ответ Брукхалиану. — Ну же. Нам это ничего не стоит. Призовите принца. Надежный Щит, среди спасенных тобой торговцев было два мага. Может быть, эти волки — их питомцы? Нам известно, что маги расположились в одном из особняков Даруджийского квартала. Купец сделал то же самое: купил небольшой домик и попросил Совет Масок о праве на реконструкцию. Что за странность! За стеной сто тысяч каннибалов, а иностранцы скупают недвижимость! Вместо собачек у них неупокоенные волки! Что ты скажешь на это, Итковиан?

Надежный Щит пожал плечами. — В ваших рассуждениях есть немало истинного, Раф'Темный Трон. Увы, я не могу присоединиться к оптимизму магов и купца. Может быть, лучше спросить их самих?

— Я так и сделаю, Надежный Щит.

Плитка была удалена, открыв большие, квадратные каменные плиты. Рабочие подняли и оттащили одну в сторону, обнажив смазанные смолой деревянные брусья. Они образовывали решетку, подвешенную над подземной комнатой. Из нее повалил теплый, спертый воздух. Теперь, после удаления первой плиты, процесс раскрытия ускорился.

— Полагаю, — сказал Раф'Худ, — мы можем отложит дискуссию со Смертным Мечом, ибо похоже — пол нашего зала скоро ответит на требования Хетан. Когда разговор возобновится, на нем будет присутствовать принц Джеларкан. Ему будет разрешено представлять Смертного Меча. А пока станем свидетелями исторического открытия. Да будет так.

— Боги, — прошептал Раф'Темный Трон, — ты разболтался, Маска Смерти. Тем не менее примем его предложение. Чертовы солдаты, поскорее, убирайте пол! Давайте посмотрим на эти плесневелые кости!

Итковиан подошел к Хетан. — Отлично сыграно, — шепнул он.

Она задыхалась от волнения, так что не решилась отвечать.

Было вытащено еще несколько бревен. В дыру спустили лампы на шестах, но тьма внизу не рассеивалась.

Кафал окончил пение, подошел к Итковиану. — Они здесь, — сказал он. — Окружили нас.

Надежный Щит понимающе кивнул. Духи, призванные пение в мир. прибыли. Томятся ожиданием. Я поистине чую их…

Стены открывшейся ямы — семи шагов в ширину и длину — были грубо обработаны. Оказалось, что жернов в центре зала стоит на каменной колоне. Жрецы и жрицы Совета поднялись с мест и спускались с ярусов, чтобы поближе поглядеть на находку. Один из них, однако, пошел прямо к Серым Мечам.

Брукхалиан и Итковиан поклонились Раф'Фенеру. Меховая клыкастая маска ничего не выражала. Глаза в прорезях уставились на Карнадаса. — Я припадал, — сказал от спокойно и тихо, — к копытам Владыки. Я постился четыре дня, скользнул сквозь камыш и нашел себя на кровавом берегу владений Клыкастого. Когда вы, сударь, в последний раз свершали подобное странствие?

Дестриант улыбнулся. — И что вы обнаружили там, Раф'Фенер?

— Летний Тигр мертв. Его плоть гниет на равнинах к югу. Сражен миньонами Паннионского Провидца. Однако посмотрите на Раф'Трейка — он полон новой силой, нет, безмолвной радостью.

— Значит, — сказал через миг Карнадас, — песня Трейка еще не окончена.

Раф'Фенер прошипел: — Это ли честный гамбит бога? У нас теперь не один бог войны!