Биржевая торговля по трендам. Как заработать, наблюдая тенденции рынка Ковел Майкл
Отличный пример неадекватности «звездной» системы иллюстрирует рейтинг печально известного бывшего трейдера Виктора Нидерхофера. Когда Виктор Нидерхофер в 1997 г. прекратил управление государственными средствами, ему были присвоены четыре звезды в рейтинге по категории «Риск». Согласно рейтингам, опиравшимся на историческую динамику доходности Нидерхофера, он был гораздо более «надежным вариантом», чем Dunn Capital Management. Очевидно, «звездная» система себя дискредитировала в глазах людей, поверивших, что Нидерхофер менее «рискован». Применение стандартного отклонения в качестве меры риска несправедливо по отношению к торгующим по тренду и всем, кто хочет узнать о них или чему-либо у них научиться. Одна из наших целей – опровержение простой идеи о том, будто следование тренду «просто рискованно», а «у всех торгующих по тренду высокий показатель стандартного отклонения» и поэтому они «плохи».
С чего начинается корректный анализ? Рассмотрим табл. 3.1, где представлены показатели доходности различных торгующих по тренду трейдеров с января 1993 по июнь 2003 г.
Таким образом, рассуждения о том, что тот или иной трейдер волатилен, теряют смысл, если вы посмотрите на показатели абсолютной прибыли Билла Данна или Джона Генри (табл. 3.1). Показатель чистой абсолютной прибыли чего-нибудь да стоит.
Таблица 3.1. Абсолютная прибыль: доходность (ROR) в расчете на год (январь 1993 – июнь 2003 г.)
Тем не менее волатильность (то, что на самом деле измеряется при помощи стандартного отклонения) – это ругательное слово для большинства участников рынка. Волатильность приводит их в ужас, невзирая на то что даже студент-первокурсник, изучающий алгебру, мог бы бегло проанализировать исторические данные любого рынка или торгующего по тренду трейдера и убедиться, что волатильность неизбежна, множество инвесторов устремляются прочь с рынка при малейшем намеке на нее. Разумеется, некоторые рынки и трейдеры более волатильны, чем другие, но волатильность в той или иной степени – неотъемлемая часть жизни. Для торгующих по тренду волатильность является предвестником прибыли. Отсутствие волатильности равнозначно отсутствию дохода.
Пресса также неверно истолковывает понятие волатильности, как видно из этой выдержки из «Business Week»:
«Торгующие по тренду пытаются обосновать свои неутешительные недавние показатели прибыли. “Если вы абстрагируетесь от поверхностного вопроса о наших результатах, вы поймете самую суть и увидите значительные изменения на мировых рынках, – говорит президент John W. Henry. – Волатильность – это лишь предвестник скорого возникновения нового тренда”. Возможно. Но предполагается, что трейдеры, торгующие фьючерсами, должны зарабатывать на волатильности. Доходность – не поверхностный вопрос для тысяч клиентов товарных фондов, которые потеряли деньги, когда валютные рынки лихорадило» [119] .
К сожалению, у этого корреспондента ошибочное представление о волатильности. Высокая волатильность не обязательно означает высокий уровень риска. Кроме того, рассмотрение одного временного периода в отдельности и игнорирование при этом исторических данных о доходности, не дает представления о картине в целом. Нам стало интересно, опубликовал ли он продолжение этой статьи, скорректировав свои замечания о следовании тренду, после того, как в следующем году прибыль Билла Данна составила 60, 25 %, а Джерри Паркера – 61, 82 %. Мы были ничуть не удивлены, когда, просмотрев все публикации «Business Week», не обнаружили ничего, хотя бы отдаленно напоминающего продолжение этой статьи или корректировки к ней.
Что означает волатильность для торгующих по тренду?
Никола Миден, аналитик хеджевого фонда, сравнил ежемесячные показатели стандартного отклонения (волатильность, измеренная как отклонение от среднего значения) и полустандартного отклонения и обнаружил, что хотя торгующие по тренду в значительной степени подвержены волатильности, ее величина положительна, т. е. сосредоточена на стороне прибыли, а не убытка.
Поскольку, вообще говоря, волатильность торгующих по тренду, как правило, положительна, они несправедливо критикуются приверженцами коэффициента Шарпа. Этот коэффициент не учитывает, наблюдается ли волатильность на стороне прибыли или убытка, так как в расчетах не учитывается разница между стандартным и полустандартным отклонением. Фактически формулы их расчета идентичны с одним лишь исключением – полустандартное отклонение учитывает только значение наблюдаемого показателя ниже среднего. Если полустандартное отклонение меньше стандартного, в исторической динамике отклонение от среднего значения будет положительно, если же оно выше, то отрицательно. Миден обращает внимание на огромный разрыв, из-за которого волатильность следования тренду положительна, если сравнить месячное стандартное (12, 51) и полустандартное (5, 79) отклонение [120] .
Есть еще один способ объяснения положительной волатильности: подумайте о рынке, находящемся в повышательной фазе. Вы входите на рынок с позицией в $100, после чего ее стоимость повышается до $150. Однако затем она снижается до $125. Есть ли у вас повод для паники? Нет. Ведь после того, как позиция, выросшая со $100 до $150, снизилась до $125, она затем вновь увеличивается до $175. Это волатильность следования тренду в действии.
В начале торгов стоимость вашей позиции составляла $100. Почему вы недовольны собой при ее стоимости в $125, пусть даже это и меньше $150, до которых она доросла перед этим? Вы же все еще в плюсе на $25, верно? Слишком многие инвесторы совсем запутались, пытаясь контролировать или ограничивать рост своих прибылей. Все мечтают о торгах, при которых в начале позиция стоит $100 и к концу года она достигает $120. В идеале по окончании второго года ее стоимость должна достичь $140. В конце следующего года эта сумма возросла бы до $160, затем до $180 и т. д. В реальном мире не действуют такие законы. Ваша позиция может возрасти от $100 до $150, затем уменьшиться до $125, затем снова увеличиться до $175 и далее – до $225.
Для торгующих по тренду характерна большая положительная и меньшая отрицательная волатильность, чем у традиционных фондовых индексов, таких как S&P, поскольку они быстро уходят с рынка, если несут убытки. Это проявляется во множестве мелких потерь. С другой стороны, торгующие по тренду надолго остаются на рынке при прибыльных трендах, даже если имеет место положительная волатильность. Когда торгующие по тренду получают прибыль, это происходит резкими скачками, отсюда и высокая положительная волатильность.
Майкл Ралл, президент Graham Capital, добавляет:
«Торгующий по тренду достигает положительного результата за счет правильного отслеживания целевого направления развития рынка и минимизации издержек своего портфеля. Таким образом, хотя следование тренду иногда ошибочно определяют как “длинную волатильность”, формально следующие тренду трейдеры не торгуют волатильностью, хотя и часто выигрывают за счет нее» [121] .
Лучшие торгующие по тренду неизменно являются высоковолатильными трейдерами. Высокая прибыль достигается лишь при высокой волатильности. Если вы можете неизменно ориентироваться на цену и реагировать на происходящее в соответствии с четким сводом правил, нет необходимости концентрироваться на сохранении заработанной прибыли или разрабатывать новые способы снижения волатильности. Проблема, таким образом, заключается не в том, чтобы уменьшить волатильность, а в управлении ею путем правильного определения размера инвестиции или финансового менеджмента.
Смысл вышесказанного в том, что вы должны привыкнуть никогда не планировать увеличение своих денежных средств равномерными темпами. Вам придется привыкнуть к «скачкам на диком мустанге». Джерри Паркер, Джон Генри и Билл Данн также не представляют себе рост своего капитала в виде ровной линии, так что вы в хорошей компании.
Джон Генри проводит четкую границу между волатильностью и риском:
«Риск существенно отличается от волатильности. Многие считают, что разницы между ними нет, но она огромна, и я часами могу говорить на эту тему. Достаточно сказать, что мы понимаем, что такое волатильность и риск, и для нас риск заключается в возможной потере двух десятых процента наших средств на тех или иных трейдах. Это для нас существенный риск. Реинвестирование прибыли на рынок вам, быть может, тоже кажется рискованным, но мы это воспринимаем как волатильность».
Генри в своем видении долгосрочной перспективы не избегает высокой волатильности. Он терпеливо пережидает ее. Он отнюдь не желает, чтобы высокая волатильность вынудила его выйти из крупного тренда прежде, чем он накопит значительную прибыль. Дайнеш Десаи, трейдер, торгующий по тренду с 1980 г., а сейчас отошедший от дел, любил повторять, что ему нравится волатильность. Ему было совершенно ясно, что движение вместе с рынком в верном направлении – источник его доходов.
Тем не менее скептики ошибочно воспринимают высокую волатильность, этот двигатель следования тренду, благодаря которому данная стратегия приносит впечатляющую прибыль, как отрицательное явление. Например, в обзоре «Managed Accounts Reports» за май 2007 г. управляющий фонд, в ведении которого находятся активы на сумму более $1, 5 млрд, продолжает оставаться пассивным наблюдателем, отказываясь поверить в следование тренду:
«Главная причина моих колебаний относительно данной стратегии управления активами [следования тренду] – это ее опора на технический анализ. Трейдеры, использующие эту стратегию, кажется, действительно получают прибыль, но, поскольку они редко учитывают данные об экономических процессах, они лишь следуют за ценовыми трендами, пока те не сменятся на противоположные. Результатом такого грубого подхода является низкий показатель соотношения прибыли и риска». Другой менеджер полагает: «Зачем мне отдавать свои деньги футболисту Второй лиги, если я могу нанять кого-нибудь из Высшей?» [122]
Как можно, видя показатели чистой прибыли Билла Данна и Джона Генри, называть их футболистами Второй лиги? Если вы сумеете абстрагироваться от иррационального страха большинства перед волатильностью, вы научитесь понимать, когда волатильность действительно приобретает значение. Торгующий по тренду Джейсон Рассел, президент J. Russell Capital и ученик Эда Сейкоты, знает, когда волатильность становится опасна для него:
«Волатильность становится важна, когда вы ее ощущаете. Все на свете графики, таблицы, коэффициенты и высшая математика ничего не значат, когда вы начинаете кататься по полу, рыдать и биться в истерике из-за волатильности вашего портфеля. Я называю это “степень устойчивости к истерике”. Знание вашей меры устойчивости важно, поскольку именно в этой точке вы теряете уверенность и признаете свое поражение. Трейдеры, портфельные управляющие и математики, кажется, хорошо вооружены набором формул и коэффициентов, которые они используют для измерения волатильности. Однако даже если вы хорошо разбираетесь в математике, вам может оказаться нелегко по-настоящему все это осмыслить. Простая истина заключается в том, что инвестору сложно действовать в полную силу, преодолевая мысли и чувства, сопутствующие потере денег. Это примерно так же приятно, как действовать, преодолевая мысли и чувства, связанные с вашей смертью, при составлении завещания. Не существует математической формулы “степени устойчивости”, поскольку она различна для каждого человека… На мой взгляд, для [трейдера], согласного на все что угодно, кроме банковского депозита, можно подвести итог вышесказанному следующим образом: “Капитулируйте перед фактом существования волатильности, иначе волатильность познакомит вас с фактом существования капитуляции”».
«Просадки» – снижение величины капитала
Волатильности неизбежно сопутствует снижение величины капитала. «Снижение величины капитала подразумевает любые потери на протяжении инвестиционного процесса. Они определяются как выраженная в процентах разница между наибольшим и наименьшим объемом капитала». Снижение величины капитала начинается с момента уменьшения капитала и продолжается до тех пор, пока не достигается новый максимальный уровень (т. е. с точки зрения временного охвата период потерь включает как период между наибольшим и наименьшим уровнем капитала (длительность периода снижения его величины), так и период между минимальным уровнем капитала и достижением им новой высшей точки (длительность периода восстановления))» [123] .
Например, если в начале торгов ваш капитал составлял $100 тыс., а затем уменьшился до $50 тыс., то величина вашего капитала снизилась на 50 %. (Вы также можете сказать, что вы потеряли 50 %.) Таким образом, снижение величины капитала – это уменьшение суммы денежных средств в вашем распоряжении.
К несчастью, малообразованные клиенты и регуляторы рынка сделали понятие «снижение величины капитала» ругательным выражением, подобно тому как они очернили волатильность. Трейдеры зачастую вынуждены резко отрицательно отзываться о своих потерях, словно они должны искать оправдание этим убыткам.
Рассмотрим в качестве примера следующую выдержку из рекламных проспектов Билла Данна:
«Инвесторы должны отдавать себе отчет в том, что волатильность является неотъемлемой частью торговых программ DUNN. Поскольку во все программы DUNN заложен один и тот же уровень портфельного риска, инвесторы, вкладывающие средства в любую из наших программ, могут ожидать такого же уровня волатильности, как тот, что наблюдается в общем портфеле DUNN. На протяжении более 26 лет трейдинга в ежемесячной динамике общей доходности портфеля компании наблюдалось восемь серьезных убыточных периодов, размер которых превышал 25 %. Во время восьмого такого периода, который, начавшись в сентябре 1999 г., продлился до сентября 2000 г. включительно, размер потерь составил 40 %. Период восстановления капитала после этого снижения длился три месяца и завершился в декабре 2000 г. Период, принесший наиболее значительные убытки на протяжении всей истории DUNN, продолжался четыре месяца и окончился в феврале 1976 г. Величина капитала тогда уменьшилась на 52 %. Клиенты должны быть готовы столкнуться с такими же или худшими ситуациями в будущем. Неспособность (или нежелание) это сделать, скорее всего, повлечет за собой серьезные потери без возможности последующего восстановления» [124] .
Пока вы не осознаете в полной мере, как торгует Dunn Capital Management, вы, возможно, даже не станете рассматривать возможность инвестирования в эту компанию, несмотря на впечатляющие показатели чистой прибыли на протяжении 28 лет ее деятельности.
Рассмотрим историю убытков Данна (график 3.1).
График 3.1. Потери Данна (Источник: Dunn Capital Management)
Представьте, что впадины между пиковыми точками графика заполнены водой. Сначала положите сверху на график листок бумаги, а затем очень медленно двигайте бумагу вправо, открывая график. Представьте, что вы инвестировали в фонд очень крупную сумму. Что вы чувствуете, когда продвигаетесь по графику? Как долго вы можете оставаться под водой? Как глубоко вы можете нырнуть? Достаете ли вы калькулятор и подсчитываете, сколько могли бы получить по банковскому вкладу? Вычисляете ли вы, что вы уже потеряли достаточно, чтобы оплатить поездку на отдых, машину, дом, замок, а возможно, и решить проблему голода в небольшой стране?
Умного инвестора вполне устраивает динамика убытков Данна (график 3.1), так как в долгосрочном периоде присутствует чистая прибыль, но, разумеется, это не значит, что эти цифры оставляют его равнодушным.
Полноценное обсуждение снижения величины капитала и следования тренду должно привести нас к процессу восстановления (означающему, что объем вашего капитала достигает той точки, откуда началось его снижение). Практика показывает, что торгующие по тренду трейдеры быстро компенсируют свои потери в последующий период восстановления.
Однако мы не должны пренебрегать математикой, описывающей механизм убытков и их компенсации. Представьте, что ваш стартовый капитал равен $100, а затем его размер снизился до $50. Ваши убытки сейчас равны 50 %. Сколько вам нужно заработать, только чтобы достичь точки безубыточности (см. табл. 3.3)? Ответ – 100 %. Это верно, поскольку, если вы потеряли 50 %, чтобы вернуться к прежнему уровню, вам нужна рентабельность 100 %.
Обратите внимание, что по мере того, как увеличивается ваш убыток (табл. 3.2), процентный показатель прибыли, необходимой для возвращения к точке безубыточности, возрастает гораздо более быстрыми темпами. Торгующие по тренду днем и ночью не расстаются с этой таблицей. Их стратегия разработана с учетом этих цифр.
Таблица 3.2. Соотношение снижения величины капитала и ее восстановленияК сожалению, инвестиционное сообщество использует показатели потерь, чтобы создать неполную и некорректную картину следования тренду. Дэвид Хардинг из Winton Capital объяснил нам суть проблемы:
«Главной мерой качества деятельности трейдера и рискованности его стратегии на рынке фьючерсов является снижение величины капитала, исчисляемое как уменьшение размера чистых активов по сравнению с историческим максимумом. Согласно обязательным требованиям о раскрытии информации, установленным Комиссией по срочной биржевой торговле, консультанты по управлению фьючерсами обязаны включать в краткое изложение динамики своих показателей эффективности сведения о “максимальном наблюдавшемся разрыве между их наибольшими прибылью и убытком”. У снижения величины капитала как у одного из аспектов исторической динамики эффективности есть одна ключевая черта: оно является физической реальностью и, таким образом, менее абстрактно, нежели такое понятие, как “волатильность”. Снижение величины капитала представляет собой сумму, на которую уменьшилось ваше благосостояние, или, другими словами, величину убытка, который мог бы понести инвестор, доверив деньги управляющему в прошлом. Управляющие вынуждены всю оставшуюся жизнь выставлять на обозрение свои наихудшие прошлые потери, словно позорное клеймо» [125] .
Мы признаем, что управляющие должны демонстрировать свои наихудшие потери, но вся история трейдерской стратегии максимизации прибыли, такой как следование тренду, показывает, что никто не должен страшиться потерь. Например в табл. 3.3 показаны в действии потери и восстановления на примере Джона Генри.
Исторические показатели восстановления Генри подкрепляют наши слова холодными, сухими цифрами. Но нет никаких сомнений – вы не можете исключить из вашей торговли значительный риск, а тем более потери. Но вы можете управлять потерями при помощи техники следования тренду.
Таблица 3.3. Портфель JWH «Financial & Metals» с 1 января 1989 по 31 октября 1999 г. [126] (Источник: John W. Henry & Company)Интересно, что существует еще один взгляд на снижение величины капитала, над которым мало кто задумывается. Рассматривая показатели доходности следования тренду – например Билла Данна, – вы не можете не заметить, что некоторые периоды времени более благоприятны, чем другие, для того, чтобы стать инвестором Dunn Capital Management.
Сообразительные клиенты Билла Данна, изучив информацию о динамике доходности Dunn Capital Management, вложат свои деньги в фонд в тот период, когда он несет потери. Почему? Потому, что убытки Билла Данна достигли 30 %, а анализ исторической динамики его доходности говорит о том, что его восстановление после периода потерь, как правило, быстрое и впечатляющее, так почему бы не «купить Билла Данна», пока он продается? Это обычно называется трейдингом в соответствии с изменением величины капитала. Вот что говорит по этому поводу Том Бассо:
«Я еще не встречал трейдера, который в личной беседе не сказал, что он бы инвестировал в его программу в период снижения величины капитала, особенно если это трейдер, торгующий по системе. Однако инвесторы не проявляют желания вкладывать деньги в тот момент, когда для трейдеров это представляется наиболее логичным… Почему инвесторы не вкладывают деньги в период снижения величины капитала? Я думаю, ответ на этот вопрос лежит в области инвестиционной психологии, в отношении к инвестированию в период убытков. Человеческое сознание способно легко экстраполировать три месяца убытков на будущее и задаться вопросом, “сколько при таких темпах убытков понадобится времени, чтобы потерять половину или все вложенные средства?” Не видя возможности совершить выгодную сделку по сниженной цене и прибыли, оправдывающей риск, они рассматривают лишь негативную сторону ситуации и прогнозируют ее ухудшение в будущем» [127] .
Торгующие по тренду не только неустанно повторяют своим клиентам, чтобы те вкладывали деньги в их фонды в период снижения величины капитала, но и сами также вкладывают в свои фонды собственные средства в эти периоды. Мы знакомы с сотрудниками ведущих трейдерских компаний, торгующих по тренду, которые во время потерь находятся почти в эйфории, так как знают, что ждет их за поворотом. Это серьезный показатель их веры в способность их компании к восстановлению.Корреляция
Корреляционные сравнения не только подтверждают разумность следования тренду, но и демонстрируют схожесть исторической динамики эффективности торгующих по тренду. Корреляция важна не только при определении состава торгуемого портфеля (см. главу 7), но также является вашим критическим инструментом для анализа и сравнения исторической динамики эффективности торгующих по тренду. В отличие от ошибочного метода сравнения с применением стандартного отклонения мы считаем крайне полезными корреляционные сравнения динамики эффективности.
Джулиус Станиевич из John W. Henry & Co. в своей книге «Learning to Love Non-Correlation» определяет корреляцию как «статистический показатель, описывающий степень линейной взаимосвязи двух случайных переменных. В исторической динамике характерна связь изменения различных величин между собой». Коэффициент корреляции варьирует от -1 до +1, при этом значение -1 означает изменение двух инвестиций в абсолютно противоположном направлении (например, величина одной из них каждый раз возрастает на 5 % при снижении другой на 5 %). Значение +1 отражает идентичность инвестиционных результатов (две инвестиции растут или уменьшаются на одну и ту же величину в каждый период времени). Чем дальше от +1 (и соответственно ближе к -1) значение показателя корреляции для инвестиционного портфеля, тем более он диверсифицирован. Однако поскольку компания Джона Генри всеми силами стремится избежать усложнений, она также предложила нам другое определение корреляции: «Это тенденция стоимости одной инвестиции меняться при изменении стоимости другой» [128] .
Мы рассчитали коэффициенты корреляции ежемесячных показателей эффективности торгующих по тренду. Сравнение показало, что торгующие по тренду, как правило, торгуют на одних и тех же рынках, в одно и то же время и в основном одним и тем же способом.
Взгляните на корреляционную таблицу (табл. 3.4) и спросите себя, почему два торгующих по тренду трейдера, не работающие в одном офисе и вообще находящиеся в противоположных точках континента, пережили 3 одинаковых убыточных месяца подряд, при этом размеры потерь очень близки между собой. Затем задайтесь вопросом, почему у них совпадает 1 прибыльный месяц, затем 2 убыточных, а затем идут одни и те же 3 прибыльных месяца подряд. Связь возникает, поскольку эти торгующие по тренду трейдеры могут лишь реагировать на то, что предлагает им рынок. Рынок одинаково предлагает тренд всем участникам. Все они следят за одним и тем же рынком в ожидании одной и той же благоприятной возможности.
Означают ли данные, приведенные в таблице (табл. 3.4), что торгующие по тренду используют одни и те же приемы? Вне всякого сомнения.
Таблица 3.4. Корреляция между показателями доходности торгующих по тренду трейдеров
AbrDiv: Abraham Trading Co.
CamFin: Campbell & Company
CheDiv: Chesapeake Capital Corporation
DUNWor: Dunn Capital Management Inc.
EckSta: Eckhardt Trading Co.
JohFin: John W. Henry & Company, Inc.
ManAHL: Man Inv. Products, Ltd.
MarSta: Mark J. Walsh & Company
RabDiv: Rabar Market Research
Как ни странно, корреляция может быть щекотливой темой для некоторых торгующих по тренду. Все «черепахи» (о которых было рассказано в главе 2) были благодарны Ричарду Деннису за его вдохновляющие идеи и наставления, но некоторые из них с течением времени повели себя двусмысленно, не скрывая, что всем обязаны Деннису, но в то же время пытаясь отстоять свою собственную индивидуальность:
«[Хоксбилл] говорит, что его система на 95 % совпадает с системой Денниса, а остальное отражает его собственный стиль <…> Я далек от того, чтобы механически копировать систему <…> однако мои действия всецело основаны на системе Ричарда, и, разумеется, с точки зрения философии весь мой трейдинг опирается на знания, полученные мною от Ричарда» [129] .
Даже когда корреляционный анализ показывает, что характер торговли у многих студентов Денниса сходен, желание некоторых из них выделить себя на фоне других сильнее, чем необходимость задуматься над очевидной взаимосвязью потоков прибыли «черепах»:
«Я больше не ориентируюсь на трейдерский стиль “черепах”. Все мы разработали системы, весьма отличные от тех, которым нас обучили, и наше независимое развитие предполагает, что различия в трейдинге между “черепахами” постоянно усиливаются» [130] .
При анализе корреляционной таблицы, где Хоксбилл сравнивается с прочими «черепахами», вырисовывается ясная картина. Взаимосвязь весьма значительна. Цифры (табл. 3.5) не лгут:
Таблица 3.5. Корреляция между показателями эффективности «черепах»Коэффициенты корреляции показывают, насколько динамика доходности одного консультанта близка к динамике доходности другого. Значение, превышающее 0,66, может рассматриваться как существенная положительная корреляция между показателями доходности. Соответственно значение менее -0,66 может рассматриваться как значительная отрицательная корреляция.
Chesapeake: Capital Corporation
Eckhardt: Trading Co.
Hawksbill: Capital Management
JPD: Enterprises Inc.
Rabar: Market ResearchРазумеется, смысл вышесказанного не только в корреляции. Хотя показатели корреляции свидетельствуют о том, что методы торговли «черепах» близки между собой, их прибыль тем не менее может различаться из-за индивидуально выбираемого каждым из них размера кредитного рычага. У некоторых трейдеров он значительный, в то время как у других, таких как Джерри Паркер, он меньше, что связано с необходимостью повышения доверия со стороны некоторых институциональных инвесторов. Паркер поясняет: «Чем масштабнее торговля, тем выше прибыли и тем значительнее потери. Это палка о двух концах» [131] .
Нулевая сумма как отражение природы рынков
«Нулевая сумма», или «трейдинг с нулевой суммой», пожалуй, наиболее важное понятие в этой главе. Ларри Харрис, заведующий кафедрой финансов в бизнес-школе Маршалл в Университете Южной Калифорнии и главный экономист Комиссии по ценным бумагам и биржам, излагает суть дела:
«Трейдинг – это игра с нулевой суммой, где выигрыши и потери измеряются относительно среднего показателя по рынку. В игре с нулевой суммой выигрыш одного участника возможен лишь при условии проигрыша другого» [132] .
Еще одно хорошее объяснение понятия нулевой суммы содержится в подробном докладе «The Winners and Losers of the Zero-Sum Game: The Origins of Trading Profits, Price Efficiency and Market Liquidity» также под авторством Ларри Харриса. В беседе с нами Харрис рассказал, что он был поражен тем, как много людей воспользовалось ссылкой на сайт TurtleTrader.com, чтобы скачать его доклад и/или найти больше информации по темам, которые он затрагивает.
Вкратце содержание доклада следующее: Харрис рассматривает факторы, определяющие успех или неудачу в трейдинге. Он делает это, классифицируя трейдеров по типу, а затем оценивая их стиль трейдинга, чтобы определить, ведет ли этот стиль к прибыли или к убыткам. В ходе анализа Харрис выражается без обиняков:
«Успешные трейдеры могут получать выгоду лишь до той степени, до которой прочие трейдеры готовы нести убытки. Трейдеры готовы к потерям, когда они получают побочные положительные экономические эффекты от трейдинга. Важнейший такой эффект – это ожидаемые доходы от владения высокорисковыми ценными бумагами, что представляет собой отложенное потребление. Хеджирование и спекуляция обеспечивают другие побочные положительные эффекты. Рынки бы не существовали без “утилитарных” трейдеров. Их потери являются источником финансирования для успешных трейдеров, благодаря которым устанавливаются эффективные цены и обеспечивается рыночная ликвидность» [133] .
Есть люди, категорически не желающие соглашаться с тем, что для их успеха кто-то должен проиграть. Они не могут примириться с мыслью, что жизнь несправедлива и что невозможно совместить несовместимое, чтобы выигрывали все одновременно. Хотя они хотят победить, они не желают жить с чувством вины из-за того, что для их победы кто-то другой должен был проиграть. Это плохо продуманный, но тем не менее весьма распространенный взгляд на ситуацию.
Что отличает победителей от проигравших? Харрис утверждает: «В любой сделке шансы получить прибыль или потерять деньги практически равны. В долгосрочном периоде, однако, для успешных трейдеров торговля оказывается выгодна, поскольку они имеют некоторые устойчивые преимущества, позволяющие им выигрывать несколько чаще (или время от времени больше), чем это происходит у неудачников» [134] .
Для любого, кто когда-либо играл в блэкджек или в покер или читал о «преимуществе» в азартных играх, слова Харриса не будут пустым звуком:
«Для того чтобы торговать с прибылью в долгосрочной перспективе, вы должны знать, каким конкурентным преимуществом вы обладаете, когда оно проявляется, и организовать ваш трейдинг таким образом, чтобы использовать это преимущество, как только появляется возможность. Если у вас нет такого преимущества, вам не следует торговать для получения прибыли. Если вы знаете, что не обладаете преимуществом, но по каким-либо причинам должны торговать, вам необходимо организовать ваш трейдинг так, чтобы минимизировать убытки по сравнению с теми, у кого конкурентное преимущество есть. Осознание своего преимущества является предварительным условием для того, чтобы определить, будет ли торговля успешной» [135] .
Эти правила помогут вам удержаться на плаву, если вы готовы принять условия игры с нулевой суммой, но, как вы убедитесь, читая эту главу, многие трейдеры либо не знают о концепции нулевой суммы, либо предпочитают об этом не знать.
Джордж Сорос отвергает теорию нулевой суммы
Знаменитый трейдер Джордж Сорос славится своими успехами:
«Сорос – самый известный хеджер. В 1992 г. он получил прозвище “человек, победивший фунт стерлингов”, после того, как на спор вложил $10 млрд в игру на понижение курса британского фунта стерлингов, что принесло ему не меньше $1 млрд чистой прибыли» [136] .
Несколько лет назад Джордж Сорос появился в Nightline – программе новостей канала АВС. Приведенная ниже беседа между Соросом и ведущим программы Тедом Коппелом раскрывает самую суть нулевой суммы:
Тед Коппел :…по вашим словам, [рынок] это, конечно, игра, последствия которой реальны. Когда вы играете на бирже и получаете прибыль, это хорошо для вас и плохо для тех, кто играл против вас. В такой игре всегда есть проигравшие.
Джордж Сорос : Нет. Видите ли, это не игра с нулевой суммой. Очень важно это понимать…
Тед Коппел : Что ж, это не игра с нулевой суммой с точки зрения инвесторов. Однако когда вы, например, играли против фунта стерлингов, это не слишком хорошо отразилось на британской экономике.
Джорд Сорос : Вы знаете, это оказалось весьма благоприятно для британской экономики. Это было, скажем так, не слишком хорошо для британского казначейства, поскольку наши интересы в этих торгах были противоположны. В общем, ваш выигрыш – это вовсе не обязательно чья-то потеря.
Тед Коппел : Я имею в виду, говоря на понятном для всех языке, если бы выяснилось, что ваша выгода обернулась крахом валюты Малайзии, вы бы ужаснулись содеянному?
Джордж Сорос : Не обязательно, потому что это было бы непреднамеренное последствие моих действий. И не моя забота как участника рынка просчитывать эти последствия. Таков рынок. Это заложено в его природе. А я – лишь участник рынка.
Судя по вышесказанному, у Сороса большие проблемы с трактовкой нулевой суммы. Ниже приведена заметка одного из пользователей Интернета, размещенная в Сети, где неверно интерпретировано интервью с Соросом. Автор заметки утверждает:
«Коппел, кажется, разгромил Сороса в пух и прах. Он изобразил Сороса как человека, губящего жизни и экономики целых государств без малейших колебаний, а также невероятно упрощающего то, что не должно упрощаться» [137] .
Это чепуха. Тот факт, что Сорос является рыночным игроком, не делает его душегубом. Вам может не нравиться изменчивость политических взглядов Сороса, но нельзя ставить под вопрос его моральные качества лишь из-за его участия в рыночных сделках. Есть ли у вас выгодный план по получению прибыли на рынках? Разумеется, есть, как и у Сороса.
Другие соглашаются с Лоренсом Парксом, профсоюзным активистом, верно полагающим, что Сорос участвует в игре с нулевой суммой. Затем, однако, Паркс поддается предрассудку относительно несправедливости и жестокости концепции нулевой суммы для «трудящихся»:
«Поскольку торговля валютой и деривативами – это игра с нулевой суммой, любой доллар, “выигранный” кем-либо, означает “проигранный” доллар для кого-то другого. Но кто эти неудачники, что вновь и вновь несут эти огромные потери год за годом? Кто столь состоятелен или столь невежествен, что потеря $50 млрд ежегодно не имеет для них особого значения? Неужели они до сих пор не поняли, в какой убыточный проект ввязались? И зачем они вдобавок ко всему еще продолжают участвовать в этой игре? Ответ заключается в том, что эти неудачники – это все мы. И хотя мы не баснословные богачи и не непроходимые глупцы, у нас нет другого выбора, кроме как продолжать нести убытки. Каждый раз, когда мы по деловой или личной необходимости совершаем обмен валют, мы несем трансакционные издержки. Каждый раз при переводе денежных средств со счета на счет из одной страны в другую стоимость этой операции образует наш убыток. И каждый раз, когда правительство какой-либо страны не в состоянии “поддержать” свою ничем не обеспеченную валюту, рабочим, служащим и предпринимателям этой страны – таким же людям, как и мы – приходится нелегко. Ведь когда валюта их страны девальвируется, сбережения и будущие доходы трудящихся, такие как, например, их пенсии, выраженные в этой валюте, теряют свою покупательную способность. Процентные ставки растут. Деловые отношения, построенные на основе более низких процентных ставок, рушатся, и предприниматели перестают заниматься бизнесом. Несмотря на отсутствие их вины в происходящем, трудящиеся теряют не только свои сбережения, но и работу. В прессе были опубликованы сообщения о том, что, проработав всю жизнь и скопив сбережения, жители Индонезии едят кору деревьев и суп из травы. Хотя это и не секрет, все же вызывает изумление энтузиазм, с которым удачливые дельцы воспринимают свое преимущество перед теми из нас, кому не так повезло. Так, например, известный финансист Джордж Сорос в своей недавней работе “The Crisis of Global Capitalism” говорит начистоту: “Интересы Банка Англии были противоположны моим деловым интересам, и я вынул деньги из кошельков британских налогоплательщиков”. Я уверен, плоды такого перемещения капитала не заставят себя долго ждать» [138] .
Паркс утверждает, что у него не было другого выбора, кроме проигрыша. Проигрывает он сам; проигрывает его профсоюз; кажется, все проигрывают в игре с нулевой суммой. Конечно, победители есть, и он об этом знает. В самом деле, игра с нулевой суммой представляет собой перемещение капитала. Победители получают выгоду за счет проигравших. Паркс совершенно верно описывает природу игры с нулевой суммой, но затем переводит ее в плоскость морали. Жизнь несправедлива. Если вас не устраивает роль проигравшего в игре с нулевой суммой, возможно, пришло время поразмыслить над тем, как играют в эту игру победители (торгующие по тренду).
Хотя может показаться, что мы защищаем Сороса, это не так. Рынок представляет собой игру с нулевой суммой. Попытки объяснения причин, по которым Сорос это отрицает, были бы лишь умозрительными построениями с нашей стороны. К тому же Сорос не всегда выходит победителем из игры с нулевой суммой. Он проиграл в этой игре во время крупной неудачи Long Term Capital Management в 1998 г. Тогда он потерял $2 млрд. У него также были серьезные проблемы в период обвала акций высокотехнологичных компаний в 2000 г.: «В результате неудачных вложений в акции технологических компаний и единую европейскую валюту потери пяти фондов под управлением Soros Fund Management в этом году составили 20 %, а в абсолютном выражении их активы снизились примерно на треть, до $14, 4 млрд, по сравнению с пиковым значением $22 млрд, наблюдавшимся в августе 1998 г…» [139] .
Эти перипетии, видимо, оказали серьезное влияние на Сороса. «Возможно, я не понимаю рынки, – говорит он. – Возможно, музыка прекратилась, а люди все еще танцуют. Я твердо намерен уменьшить свою подверженность рыночным колебаниям и перейти к более консервативному стилю трейдинга. Мы согласимся с сокращением прибыли ради снижения уровня риска» [140] .
Мы не видим никаких свидетельств изменения рынка. Равным образом не изменилась и игра с нулевой суммой. Однако, возможно, изменилось что-то в самом Джордже Соросе.
Доткомы и нулевая суммаПостановление судьи Милтона Поллака об отклонении коллективных исков против Merril Linch представляет собой яркую иллюстрацию понятия нулевой суммы. Он без обиняков предупреждает нытиков об игре с нулевой суммой, в которую они играют:
«Стремясь возложить вину за неслыханный фондовый пузырь доткомовских компаний на единственного участника рынка Merril Linch, истцы тем самым пытаются побудить суд вынести заключение о том, что федеральные законы о ценных бумагах предназначены для гарантирования, субсидирования и поощрения их необдуманных биржевых сделок, подобных игре в рулетку, манящей тысячи безумцев и суля им золотые горы, но дающей это богатство лишь горстке счастливцев. Этим немногим счастливцам, которых нет в зале суда, сейчас принадлежат деньги, потерянные неудачливыми истцами, что совершенно справедливо, и эти деньги они никогда не вернут ответчикам обратно. Будь истцы сами на месте победителей, они не обязаны были бы ни единым пенни своей прибыли тем, кого они оставили с носом (т. е. ответчикам)» [141] .
Резкую отповедь истцам со стороны 96-летнего судьи, в которой он советует им нести ответственность за свои действия, возможно, горько было читать всем инвесторам, понесшим потери. Поллак жестко критикует проигравших, за попытку перехитрить закон нулевой суммы, используя юридические рычаги, по сути дела пытаясь донести до них мысль о том, что в этом деле «бесплатных обедов» не будет.
Суровая рыночная реальность такова, что, являетесь ли вы трейдером или инвестором, в конечном итоге вы можете винить только себя за те решения, которые вы принимаете в отношении ваших денег. Вы можете принимать удачные или неудачные решения. Это ваш выбор.
Дэвид Драз, ученик Эда Сейкоты и опытный торговец по тренду, продолжает мысль судьи Поллака и подробно разъясняет практический эффект нулевой суммы, заложенной в природе рынка: «Каждый, кто становится участником рынка, уверен в успехе, но, очевидно, на рынке есть и неудачники. Чтобы вы выиграли, кто-то должен вам проиграть, поэтому мы всегда подчеркиваем, что вы должны знать, за счет кого вы собираетесь получить выгоду, потому что когда вы что-то покупаете, тот, кто вам это продает, тоже считает, что он действует правильно».
Рынок жесток. Забудьте о том, чтобы кому-то понравиться. Если вам нужен друг, заведите себе собаку. Рынок вас не знает и знать не хочет. Если вы хотите выиграть, кто-то должен проиграть. Вас не устраивает правило «выживает сильнейший»? Тогда не вступайте в игру с нулевой суммой.
Основные положения• Торгующие по тренду трейдеры всегда готовы к потерям после длительного прибыльного периода.
• Стратегия максимизации прибыли означает, что вы стремитесь заработать как можно больше денег.
• Рыночная волатильность (колебания цен) – не проблема. Проблема возникает, если вас это пугает.
• Трейдинг – это игра с нулевой суммой, имеющая важный бухгалтерский смысл. В игре с нулевой суммой совокупная прибыль выигравших строго равна совокупным убыткам проигравших.
• Трейдеры, следующие за трендом, выходят на рынок, чтобы торговать в соответствии с трендом. Однако не все рыночные игроки стремятся делать то же самое. Fannie Mae [142] может менять структуру своего портфеля облигаций. Крупный инвестиционный банк может использовать стратегию, не допускающую волатильности. Игроки, для которых главное – конечный финансовый результат, ставят перед собой другие цели в торговле. Джордж Крэппл, торгующий по тренду более 25 лет, высказывает свою точку зрения: «Хотя трейдинг и является игрой с нулевой суммой, многие не беспокоятся по этому поводу. Это не потому, что они глупы или пребывают в спекулятивной “лихорадке”, просто они используют эти рынки совершенно для других целей».Часть II
Глава 4 Человеческий фактор
Я считаю, интуиция приходит с опытом. Благодаря накопленному за долгие годы опыту, если относиться внимательно к своим мыслям и поведению, у человека вырабатывается чутье в той сфере, где он этот опыт приобрел.
– Чарльз Фолкнер
…на самом деле нам не интересны специалисты, разбирающиеся во французском рынке акций или немецком рынке облигаций (так как трейдинг по своей природе – дело техники). для трейдинга не нужна многолетняя основательная подготовка: ни степень МВА, ни опыт работы в Goldman Sachs. я категорически не желал бы, чтобы Chesapeake своим успехом был обязан моей потрясающей гениальности. Успех приносит система. Фундаментальные экономические факторы – это замечательно, но в торговле они бесполезны. Эти факторы всегда неизвестны. Наша система не требует от работающего с ней человека высоких интеллектуальных способностей.
– Джерри Паркер [143]
В наши дни торгующие по тренду трейдеры, такие как Джон Генри и Эд Сейкота, посвящают наблюдению и изучению человеческого поведения не меньше времени, чем трейдингу. Изучение человеческого поведения применительно к рынкам обычно называют «поведенческой теорией финансов».
Поведенческая теория финансов изучает механизм и причины взаимодействия личностей и рынка. Эту теорию породило противоречие между классической экономической теорией и реальностью. Экономическая теория базируется на предпосылках о том, что люди способны действовать рационально, имеют идентичные ценности и равный доступ к информации и принимают решения, руководствуясь рациональным подходом. Истина заключается в том, что все мы в той или иной степени иррациональны и редко принимаем полностью рациональные решения, даже если нам кажется, что это так. Чарльз Фолкнер раскрывает ключевые положения поведенческой теории финансов:
«Наблюдающееся в современном мире распространение электронных технологий – компьютер, Интернет, сотовые телефоны, круглосуточные новости и мгновенный анализ – отвлекает наше внимание от человеческой по своей сути природы рынков. Жадность, надежда, страх и отрицание очевидного, “стадное поведение”, импульсивность и нетерпение (мы уже достигли запланированного уровня?) все еще проявляются на рынке, причем весьма ярко. Мало кто знаком со сложными нейробиологическими исследованиями, показывающими, что причины действия появляются уже после его совершения. Таким образом, в ситуации выбора между простым, понятным объяснением, которое работает, и сложным, которое не работает, люди, как правило, останавливаются на последнем. Люди охотнее выслушают историю о том, почему произошло несколько повышений цен подряд, чем о том, что рациональной причины для этого не существовало. Путая взгляд в прошлое и взгляд в будущее, а также сложность вопроса с его глубиной, вы поддаетесь другим “когнитивным иллюзиям”, описанным в поведенческой теории финансов».
Фолкнер совершенно прав, но от этого не легче принять его точку зрения. Проблема в том, что отрицание правды всегда, так или иначе, приведет вас к неприятностям, как указывает Карл Саган:
«Гораздо лучше принять мир таким, какой он есть, чем упорствовать в своем заблуждении, даже если оно дает вам комфорт и удовлетворение».
Теория перспектив
Биржевые пузыри всегда были частью истории рынка. Так, например, спекулятивные операции на рынке Нидерландов в XVII в. взвинтили цены на луковицы тюльпанов до абсурдного уровня. Последовал неизбежный обвал рынка. С тех пор, со времен Великой депрессии до недавнего фиаско доткомов, человечество, судя по всему, не избавилось от тяги к спекуляциям. Люди вновь и вновь совершают все те же ошибки.
Дэниэл Канеман, профессор Принстона и первый психолог, получивший Нобелевскую премию по экономике за исследования, проводимые им совместно с Амосом Тверски, отчасти объяснял тягу к определенным действиям на рынке присущей инвесторам «иллюзией контроля». Эту иллюзию он называл «теория перспектив». Канеман изучил интеллектуальную подоплеку процесса инвестирования – каким образом трейдеры оценивают свои шансы и рассчитывают уровень риска, – чтобы узнать, как часто мы действуем, исходя из ошибочной уверенности, что мы знаем больше, чем на самом деле. В результате Канеман пришел к жесткому заключению о том, что мы являемся жертвами чрезмерной уверенности в себе.
Канеман и Тверски обнаружили, что обычно человек действует в соответствии с правилом, которое они окрестили «законом малых чисел», т. е. делает далекоидущие выводы на основании небольшого объема данных. Например, мы вкладываем деньги в фонд, успешно действующий на рынке 3 года подряд, убежденные, что он «поймал удачу за хвост». Люди, кажется, не в состоянии удержаться от того, чтобы преувеличивать значение нескольких подтверждающих фактов. Ограниченное статистическое подтверждение наших домыслов, очевидно, тешит нашу интуицию, неважно, насколько адекватна полученная таким образом картина реальности [144] .
Также Канеман и Тверски выяснили, что нам настолько неприятны убытки, что в тщетных попытках их избежать мы склонны принимать иррациональные решения. Это помогает объяснить, почему некоторые инвесторы слишком рано продают прибыльные акции, а убыточные удерживают слишком долго. Такое поведение лежит в основе человеческой природы – быстро забирать прибыль с рынка, предполагая, что благоприятная для нас конъюнктура не продлится долго, и удерживать убыточные ценные бумаги, напрасно надеясь, что неблагоприятная тенденция сменится на противоположную [145] .
Однако торгующим по тренду известно, что если вы не пресечете убытки в зародыше, весьма вероятно, что со временем они возрастут. Чем дольше вы терпите мелкие потери, тем масштабнее они могут стать и тем тяжелее вам будет с ними справиться, если вы отложили принятие решения. Основная трудность в признании убытков заключается в том, что в этом случае мы вынуждены также согласиться с тем, что действуем неправильно. Мы, люди, естественно, не любим ошибаться.
Любое обсуждение того, почему инвесторы являются своими собственными злейшими врагами, когда речь заходит о признании своей неправоты, должно начинаться с понятия невозвратимых издержек. Безвозвратные издержки – это материальные и временные затраты, которые вы уже понесли и которые не могут быть возмещены. Использование категории безвозвратных издержек позволяет воспринимать убытки убытками и ничем более. Хотя все мы понимаем, что понесенные безвозвратные издержки не должны оказывать влияние на наши текущие решения, но забыть прошлое нам удается с трудом. Человек может покупать больше акций, даже если их курс падает, лишь потому, что первоначально было принято решение об их покупке. Затем он может гордо заявить: «Я купил их с дисконтом!» Разумеется, если курс этих акций больше никогда не вырастет, как зачастую и происходит, эта теория терпит крах.
Торгующие по тренду не обращают внимания на безвозвратные издержки. Если они покупают, но на рынке возникает неблагоприятная для них конъюнктура, они продают. Их девиз: «Смиритесь с небольшим убытком и уходите». Однако поведение большинства из нас противоречиво, когда нам приходится иметь дело с безвозвратными издержками. Хотя на рациональном уровне мы понимаем, что с уже потраченными деньгами ничего поделать нельзя и нужно двигаться дальше, в эмоциональном отношении мы все еще живем вчерашним днем.
Эксперимент с театральными билетами стоимостью $10 показывает, как мы иррациональны, когда речь заходит о безвозвратных издержках. Канеман и Тверски попросили группу испытуемых представить, что, придя в театр, они обнаружили, что потеряли свой билет. «Заплатили бы вы еще $10 за новый билет?» – спрашивали участников эксперимента. Другой группе испытуемых предложили представить, что они собираются пойти на спектакль, но не приобрели билет заранее. В театре они поняли, что потеряли десятидолларовую банкноту. Повлияло бы это на их решение о покупке билета? В обоих случаях предмет эксперимента заключался в получении ответа на простой вопрос: «Потратили бы вы $10, чтобы посмотреть постановку?» Восемьдесят восемь процентов участников второй группы испытуемых, которые «потеряли» $10, сказали, что купили бы билет. Однако в первой группе, где испытуемые представили, что потеряли билет, сосредоточившись на невозвратимых издержках, склонны были ставить вопрос иначе: «Готов ли я потратить $20, чтобы посмотреть пьесу, билет на которую стоит $10?» Лишь 46 % ответили утвердительно [146] .
Существует множество личностных качеств, которые почти на 100 % гарантируют вам убытки. Среди этих качеств, противоположных тем, что свойственны торгующим по тренду, присутствуют:
• Недостаточная подготовка. Для успешной торговли требуются накопленные знания в сочетании с четкой концентрацией. Многие скорее будут следовать советам других, чем уделят время своему собственному обучению. Люди становятся ленивы, когда речь идет о необходимой для трейдинга подготовке.
• Нетерпеливость. Людьми владеет непреодолимая жажда действия. Возможно, они находятся в погоне за адреналином, стремятся получить «кайф», как от азартной игры. В трейдинге необходимо терпение и рациональные решения, а не «действие ради действия».
• Необъективность. Мы недостаточно быстро уходим с рынка, когда начинаем нести убытки. Продавать нам не по душе. В то же время мы зачастую слишком быстро избавляемся от прибыльных активов. И в том и в другом случае мы не в состоянии отделить свои эмоции от рынка. Мы словно женимся на своих позициях.
• Жадность. Трейдеры пытаются «поймать» высшую или низшую точку движения рынка в надежде распределить свои сделки во времени таким образом, чтобы максимизировать свою прибыль. Стремление к быстрым деньгам может помешать трейдерам понять, что для успеха необходим по-настоящему упорный труд.
• Нежелание смотреть правде в глаза. Трейдеры не желают верить в то, что единственная истина на рынке – это динамика цен. В результате они действуют наперекор тренду и тем самым подготавливают почву для убытков, которые, скорее всего, не заставят себя долго ждать.
• Импульсивность. Трейдеры часто входят на рынок необдуманно, например прочитав статью в утренней газете. Ко времени публикации новости уже теряют свое значение для практического применения на рынке. Если вы полагаете, что, действуя быстро, вы каким-то образом сможете опередить кого-либо еще в «великой гонке» внутридневных торгов, – вы на верном пути к провалу.
• Неспособность жить сегодняшним днем. Если вы стремитесь стать успешным трейдером, вы не можете позволить себе тратить время на обдумывание того, как вы потратите вашу прибыль. Если вы торгуете потому, что нуждаетесь в деньгах, вряд ли при таком настрое вы сможете принимать разумные решения.
• Склонность проводить ложные параллели. То, что ситуация на рынке похожа на ту, что сложилась в 1930 г., вовсе не означает, что аналогичные обстоятельства сегодня приведут к похожему результату.
Если вы пытаетесь заполнить разрыв между настоящим и будущим, используя прогнозы, вы гарантированно окажетесь в состоянии постоянной неопределенности, согласны вы с этим или нет. Сегодня ученые начали изучать воздействие на человека постоянной неопределенности. К какому же выводу они пришли? Мы реагируем на неопределенность точно так же, как это делают другие живые существа, которые, столкнувшись с опасностью, приходят в состояние «боевой готовности».
Однако, в отличие от дикой природы, где опасность, так или иначе, рано или поздно исчезает, наша жизнь состоит из непрерывной цепи стрессовых ситуаций, многие из которых длятся постоянно, а многие – существуют лишь в нашем воображении. По мнению нейробиолога Роберта Сапольски, люди, в отличие от других живых существ, могут (и часто это делают) переживать стресс, лишь воображая стрессовые ситуации. «Для 99 % живых существ на планете стрессовая ситуация предполагает около трех минут панического ужаса, после чего либо опасность миновала, либо вас уже нет в живых. Мы же запускаем в организме ту же самую ответную реакцию при мысли о 30-летней ипотеке», – говорит Сапольски. И хотя размышления об ипотеке не несут в себе угрозы для жизни, стресс от этого, скорее всего, продлится гораздо дольше трех минут. Что же, по мнению таких исследователей, как Сапольски, станет главным недугом населения развитых стран через 50 лет? Депрессия [147] .
Очевидно, трейдеры могут испытывать депрессию, когда терпят убытки. Как правило, они смотрят по сторонам в поисках других людей или событий, на которых можно возложить вину за происходящее, чтобы избежать ответственности за свои действия. Вместо того чтобы выявить свои собственные эмоции и мотивы своих действий для понимания причин принятия тех или иных решений, они ищут еще один «Святой Грааль», или прогноз, основанный на фундаментальном анализе, в надежде найти стабильную беспроигрышную стратегию.
Другая причина, по которой неопределенность принимает угрожающие размеры, заключается в том, что мы часто ведем себя противоречивым образом в отношении денег. Некоторые хотели бы иметь больше денег, но чувство вины мешает им принять их. У кое-кого денег много, но хотелось бы еще больше, и все же их преследует чувство вины. Посвятите немного времени анализу мотивов, побуждающих вас заниматься трейдингом. Если у вас есть хотя бы одна причина для трейдинга, кроме зарабатывания денег, займитесь чем-нибудь другим – и вы избежите стресса с самого начала. Деньги не хороши и не плохи. Деньги это лишь средство – не больше и не меньше.
Разумно ли чувствовать беспокойство или вину из-за денег? Эйн Рэнд ясно выражается относительно рационального и неоценочного отношения к деньгам в своей классической работе «Атлас расправил плечи».
«Так вы считаете, что деньги – корень зла? – спросил Франциско д’Анконья. – А вы когда-нибудь задавались вопросом, в чем корень денег? Деньги – это средство обмена, которое может существовать, только если производятся товары и люди способны их производить. Деньги – это материальное воплощение того принципа, что люди, желающие заключать друг с другом сделки, должны делать это посредством торговли и отдавать за товар равную ему стоимость. Деньги – это не средство попрошаек, слезами пытающихся выманить ваш товар, или разбойников, отнимающих его у вас силой. Деньги возникли лишь благодаря тем, кто занимается производством. Это вы считаете злом?» [148]
Согласно многочисленным теориям, существующим в экономике, противоречивых чувств в отношении денег не должно существовать. Человеческое поведение должно отражать рациональный подход к деньгам и не приписывать различную ценность одному товару и, наоборот, одну и ту же ценность разным товарам. Предполагается, что мы откажемся платить за наручные часы баснословную цену, обусловленную лишь громким названием компании-производителя на этикетке. От нас ожидается разумный, объективный выбор, максимизирующий наше благосостояние и финансовую стабильность.
Но какие мотивы движут человеком, который расходует средства с кредитной карты со ставкой 14 %, но и не подумает списать средства для погашения долга со своего депозитного счета? Как объяснить действия людей, тратящих время на изучение нового автомобиля или тщательно выбирающих дизайн для кухни, но, когда приходит время инвестировать в пенсионный фонд, не желающих ничего изучать или проводить какое-либо исследование? Чарльз Фолкнер полагает, что в таких ситуациях играют роль и другие факторы:
«Некоторые проблемы имеют более глубокие причины, они порождены подсознательными ограничительными установками. К примеру, трейдер, закрепивший за собой имидж трейдера-любителя или усвоивший в детстве библейскую притчу о том, что легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому войти в Царствие Небесное, может неосознанно вредить своей торговле в угоду своим убеждениям. Они прочно укоренились в нас… но если бы все люди, руководствуясь этическими соображениями, считали бы, что деньги плохи, кто бы их зарабатывал?» [149]
Если мы верим, что деньги плохи, как мы заработаем больше? Что думают о деньгах торгующие по тренду? Какой надежный совет поможет нам пересмотреть свою реакцию, чтобы наш подход к торговле был рационален, разумен и осмотрителен?
Ниже рассказано о трех экспертах в области человеческого поведения, изучивших эти вопросы и пришедших к тем же выводам.
Эмоциональный интеллект: Дэниэл Гоулмен
Многие трейдеры бездумно снова и снова, день за днем повторяют одни и те же действия в надежде на получение лучших результатов. Им хочется верить, что, если им удастся разгадать механизм трейдинга, они всегда будут в выигрыше. В результате они постоянно выявляют взаимосвязи и проводят параллели, которых в действительности не существует. Им не хватает видения отличительных особенностей. Именно это и отличает успешных трейдеров от неудачников.
Забавно, что настоящий механизм трейдинга, который они упускают из виду, является общим для всех успешных трейдеров. Они действуют с полной уверенностью в своей способности к принятию решений, неважно, верные они или неверные, в условиях изменяющейся действительности. Нужно забыть о страхе:
«Они не сомневаются в своей способности принимать инвестиционные решения и в том, что в неблагоприятных рыночных условиях сумеют пересмотреть свой образ мыслей и действий в свете новой информации и изменившегося понимания сути ситуации, они твердо уверены в своей способности к усвоению нового. Одним словом, они уверены в своей способности к изменениям» (Чарльз Фолкнер).
Чем меньше вы уверены в себе, тем чаще вы создаете для себя разочаровывающие и деморализующие обстоятельства. Чем больше вы узнаете о рынках и о самих себе, тем сильнее становится ваша уверенность. Чем более вы уверены в себе, тем выше ваша эффективность как трейдера.
В 1995 г. психолог Дэниэл Гоулмен опубликовал свою ставшую бестселлером книгу «Emotional Intelligence» – всестороннее и глубокое исследование, в котором обосновывается распространение понятия «интеллект» на сферу эмоций. Опираясь на исследования интеллекта и поведения человека, Гоулмен показал, почему люди с высоким коэффициентом интеллекта (IQ) часто испытывают финансовые затруднения, а люди, у которых этот показатель находится на невысоком уровне, порой достигают значительных успехов. По Гоулмену, среди факторов, влияющих на наш успех в жизни, присутствуют самосознание, самодисциплина, интуиция, способность к сопереживанию (эмпатия) и ощущение ритма жизни. Большинство трейдеров не считают эти черты характера полезными для получения прибыли на рынке. Но торгующие по тренду согласились бы с Гоулменом, ведь это как раз те качества, что лежат в основе их трейдерского успеха. Торгующие по тренду изучили самих себя, так что они могут отслеживать свои настоящие эмоции и управлять ими. Другими словами, они могут отделить свои чувства от процесса трейдинга и принимать объективные торговые решения [150] .
Гоулмен обращает внимание, что самосознание также подразумевает знание своих жизненных целей. Зная свои жизненные цели и ценности, вы можете стремиться к их достижению. Например, если вам предложили высокооплачиваемую работу, которая, однако, не совместима с вашими ценностями или долгосрочными целями, вы можете без сожаления отказаться от нее. Если вы сталкиваетесь с нарушением корпоративной этики одним из ваших сотрудников, вы решительно действуете, вместо того чтобы игнорировать это или применять половинчатые меры, притворяясь перед самим собой, что это больше не повторится [151] .
Контроль над своими эмоциями ведет к повышению эффективности. Однако Гоулмен не призывает нас подавлять наши чувства, такие как беспокойство, страх, гнев или печаль. Мы должны отдавать себе отчет в своих эмоциях и понимать их причины, в результате мы сможем выбирать для себя эффективную линию поведения. По мнению Гоулмена, нашими чувствами движут биологические инстинкты, как это происходит у животных. Мы не в состоянии этого избежать, однако мы можем научиться регулировать свои эмоции и таким образом управлять ими. Регулирование своих чувств подобно непрекращающейся внутренней беседе с самим собой, которую ведут люди с эмоциональным интеллектом, чтобы не оказаться в плену у своих собственных чувств. Гоулмен спешит добавить к этому, что, если нам удается поддерживать такую беседу, у нас все равно время от времени будут случаться приступы плохого настроения и эмоциональные всплески, как и у всех людей, но мы обретаем способность контролировать их и даже направлять в полезное русло [152] .
Способность торгующих по тренду откладывать получение вознаграждения, сдерживать влияние эмоций и нивелировать негативное воздействие рыночных подъемов и спадов делает их не просто успешными трейдерами, а лидерами рынка. Гоулмен обнаружил, что все эффективные лидеры рынка обладают высоким уровнем эмоционального интеллекта наряду со значительной величиной коэффициента интеллекта и владением техникой трейдинга. И в то время как две последние характеристики являются «пороговыми» требованиями, минимально необходимыми для достижения успешных результатов, наличие эмоционального интеллекта – это обязательное условие для занятия ведущих позиций на рынке. Не обладая эмоциональным интеллектом, вы можете иметь блестящую подготовку, острый аналитический ум и беспредельные творческие способности, но все же не станете великим лидером [153] .
Истории Билла Данна, Эда Сейкоты и Джона Генри говорят нам о том, что все они «сделали себя сами», с самого начала поставив своей целью достижение успеха. Однако совершенствование стратегии следования тренду, применение ее на новых рынках, обучение других и расширение своих собственных знаний в области трейдинга – вот то, что позволяет им сохранять лидирующие позиции.
Не менее важной, чем управление своими собственными чувствами, является способность понимания чувств других людей. Мало кто из нас живет или, переходя к нашей теме, занимается трейдингом в вакууме. Чувство отчужденности от остального мира, изолированности, отсутствия человека, к которому можно обратиться, – это последствия, с которыми обычно сталкиваются трейдеры, находящиеся в затруднении, но при принятии решений советующиеся лишь со своим компьютером. Это не означает, что вам обязательно нужна группа коллег, с которыми можно поболтать за чашкой чая каждые пару часов, но объективность возможна лишь при гармоничной жизни.
Чарльз Фолкнер
Почему такие люди, как Ричард Дончиан и Эд Сейкота (см. главу 2), способны были обучить других стратегии следования тренду? Один из возможных ответов на этот вопрос помогает дать нейролингвистическое программирование, или НЛП.
Чарльз Фолкнер, один из лучших преподавателей НЛП, обучивший сотни трейдеров, профессионально и доходчиво объясняет, как получить «психологическое преимущество»:
«Техника НЛП помогает избавиться от негативных внутренних установок и заменить их позитивными. Подумайте о неблагоприятно складывающихся торгах… что будет, если вы остановитесь на секунду, сделаете глубокий вдох и выдох, а затем вновь вернетесь к торговле? Вы почувствуете себя значительно лучше. Некоторым нужно выпить не один стакан виски, чтобы достичь этого ощущения. Когда вы взволнованны, просто сделайте такую паузу, расслабьтесь ненадолго – и вы увидите, что напряжение уменьшилось. Повторите это упражнение – и вы быстро вернетесь в нормальное состояние» [154] .
Впервые я встретил Чарльза Фолкнера на семинаре по трейдингу. С тех пор мы поддерживаем дружеские отношения. Фолкнер обладает природным даром обучения целостному видению ситуации. Он всегда советует трейдерам быть хозяевами положения:
«Он хочет, чтобы каждый трейдер думал: “Я достаточно компетентен, чтобы быть уверенным в себе. Я знаю, что происходит на этих рынках. Если я не буду этого знать, я уйду с рынка”» [155] .
Как многие профессиональные педагоги, Фолкнер использует простые истории для иллюстрации сложных тем. Мне, например, весьма удачно подобранным показался пример Фолкнера со швейцарским горнолыжным катанием, приведенный в книге «Новые маги рынка» («The New Market Wizards»). На примере катания на лыжах он объясняет принцип действия НЛП. Он обращает внимание на то, что до 1950-х гг. большинство людей считали способности к горнолыжному спорту врожденным талантом, которому невозможно научиться в течение жизни. Затем были сняты фильмы о нескольких знаменитейших европейских лыжниках, чтобы выявить характерные для них движения. Было обнаружено, что их техника во многом схожа. Все могут научиться быть хорошими лыжниками, если будут выявлены характерные для великих лыжников движения, чтобы можно было обучить им других людей. Фолкнер отметил, что эти основные навыки и называются моделью и что модель (т. е. набор базовых принципов) может быть применена в любой ситуации [156] .
«Трейдерский клан» Эда Сейкоты
Эд Сейкота, о котором было рассказано в главе 2, долгое время был наставником трейдеров. Его естественная склонность к преподаванию и наставничеству привела к созданию им «Трейдерского клана» – всемирного сообщества трейдеров, которые встречаются раз в месяц, чтобы «найти решения стоящих перед ними задач»:
«Трейдерский клан» – это ассоциация трейдеров, стремящихся к профессиональному совершенству и личностному росту и поддерживающих друг друга» [157] .
В основе деятельности созданного Сейкотой «Трейдерского клана» лежат психологические и эмоциональные установки, которые Сейкота считает ключевыми для успешного трейдинга (и, в сущности, для жизни вообще). Чарльз Фолкнер рассказывает историю, иллюстрирующую тонкую интуицию Сейкоты в области трейдинга: «Я помню, как Сейкота поделился с группой студентов одним приемом. Он сказал, что когда все вокруг считают, что тот или иной рынок исчерпал повышательный тренд, для него это зачастую сигнализирует о наступлении благоприятного момента для входа на рынок. Когда я спросил у него, каким образом он определяет этот момент, он ответил, что он просто прикрепляет график динамики цен на противоположную стену комнаты и, если ему кажется, что тренд повышательный, он открывает длинную позицию… Разумеется, такой торговля виделась в глазах человека, обладающего глубоким пониманием механизма функционирования рынка» [158] .
Сейкота не претендует на знание ответов на все вопросы, но у него исключительно удачно получается адресовать их обратно студентам, так, чтобы те размышляли над истинной сущностью вещей. Точность его языка, как и у Фолкнера, заставляет вас внимательно относиться к его словам. Чонси Дилаура, один из учеников Сейкоты, подробно описывает его метод обучения:
«Мозг, словно фильтр, впускает лишь часть информации. Когда вы создаете системы или устанавливаете в ней сигналы для открытия и закрытия позиций, это постоянная составляющая вашей деятельности. Моя цель – понять эти подсознательные процессы. Многое из того, что делает Сейкота, – это, по сути, дыхательная техника для достижения измененного состояния сознания, когда вы каким-то образом расширяете фильтры своего восприятия. Мы делали это как в структурированном, так и в неструктурированном виде, концентрируясь при этом на различных вопросах, таких как, например: «Почему я всегда поступаю так или иначе, когда торгую?» [159]
Вот несколько лучших, на мой взгляд, идей, которые я вынес из общения с Сейкотой:
• Одна из целей системы Trading Tribe Process – это выявление и нейтрализация эмоций, мешающих вам следовать указаниям своей системы.
• Когда вы принимаете во внимание все происходящее в текущий момент времени и берете на себя ответственность за свои действия, вы замечаете, что даже убытки являются результатом вашего намерения. Осознав это, вы можете сделать свои намерения более ясными и четкими и избежать убытков. В каждом текущем моменте находит свое проявление целая цепь прошлых событий, и в любой момент настоящего вы можете выбрать достижение какого-либо результата, равнозначного вашему намерению. И наоборот, вы можете предпочесть избегать ответственности, особенно за отрицательные результаты, и попытаться объяснить их внешними причинами.
• Анализ ведет к решению проблемы. Система Trading Tribe Process (ТТР) позволяет снять проблему и увидеть, что все уже идет так, как нужно. Убежденные любители искать решения пытаются использовать ТТР как инструмент анализа до тех пор, пока не избавятся от собственного желания предпринимать действия для решения проблем.
• Примите на себя ответственность за свои действия – и вы убедитесь, что намерения равнозначны результатам. Снимите с себя ответственность – и разрыв между намерениями и достигнутыми результатами может возникнуть.
• В действительности ваша торговая система – это набор чувств, которые вы не хотите испытывать.
• Отслеживая свои эмоции и одновременно ситуацию на рынках, принимайте все, что происходит, и двигайтесь с этим вперед. Пытаться силой воздействовать на чувства – это все равно, что пытаться силой воздействовать на рынок. Вы можете найти определенное удовольствие в том, чтобы позволить своим эмоциям и рыночным тенденциям приходить и уходить после того, как они станут для вас пройденным этапом.
Почему такой успешный трейдер, как Эд Сейкота, так углубляется в тему эмоций, тратя на это столько времени? «В западном обществе доминирует мысль о том, что мы должны отделять разум от эмоций. Последние научные исследования показывают, что такое разделение не только невозможно, но и нежелательно» [160] .
Сейкота знает об этих «последних научных исследованиях» вот уже 30 лет.
Важно любопытство, а не научные степени
Вспомните чувство простого детского любопытства, когда у вас нет никакой цели, кроме того, чтобы просто узнать что-либо. Любопытство, о котором мы говорим, не ограничено никакими условиями и полно энтузиазма. Это такое же жадное любопытство, которое испытывают дети, впервые разбирая свой фотоаппарат, чтобы понять, как он работает.
Многие трейдеры сосредоточиваются на отвлеченном интеллекте как своем единственном инструменте для принятия решений. Они отгораживаются от эмоциональной стороны процесса, ключевого элемента успеха, как считает Уильям Экхардт, трейдер, долгое время использующий стратегию следования тренду:
«Я не вижу тесной связи между успешным трейдингом и интеллектуальными способностями. Некоторые выдающиеся трейдеры обладают довольно развитым интеллектом, но про других этого не скажешь. Многие чрезвычайно умные люди – ужасные трейдеры. Для трейдинга достаточно средних умственных способностей. Кроме того, более важна эмоциональная составляющая» [161] .
Для того, кто хочет стать выдающимся трейдером, эмоциональный интеллект столь же важен, как способность к рассуждению или коэффициент интеллекта. Мы так приучены производить впечатление людей, обладающих «книжным умом», что часто боимся проявлять любопытство. Мы думаем, что, если будем задавать вопросы, нас сочтут невежественными, тогда как в действительности, если мы не будем задавать вопросы, помогающие нам познать мир, это чревато для нас еще большими неприятностями. Другие, возможно, боятся не вопросов, а ответов на них, которые могут содержать новую информацию, которую нужно включить в свою жизнь, или, хуже того, информацию, доказывающую их неправоту. Неограниченное любопытство заставляет вас отступить на шаг назад и увидеть все со стороны так, как оно есть, прямо сейчас.
Большую часть своей жизни люди тратят на получение информации от окружающих. Затем их оценивают: насколько хорошо они могут воспроизвести эту информацию тому, кто им ее впервые изложил. Когда наступает время нести ответственность за принятые нами решения, мы все время ищем кого-то, кто бы сказал нам, что делать, или смотрим, что делают другие. Образование убивает в нас любопытство.
Так, например, Алан «Ас» Гринберг, исполнительный директор Bear Stearns, в своем «Меморандуме председателя совета директоров» напоминает сотрудникам, что «наше главное стремление – развиваться изнутри. Если человек со степенью МВА хочет получить работу в нашей компании, конечно, это не будет отрицательным фактором в наших глазах, но по-настоящему нам нужны люди со степенью PSD [162] . Они создали нашу компанию, и их много вокруг нас, поскольку наши конкуренты, судя по всему, в качестве сотрудников ограничиваются обладателями степени МВА» [163] .
Гринберг понимает необходимость увлеченности и любопытства, но многие потенциальные трейдеры стремятся угодить другим, полагая, что это даст им пропуск в мир трейдерского успеха. Они потратили всю свою жизнь на то, чтобы давать «правильные» ответы своим наставникам. В конце концов у них формируется представление о том, что если люди ими довольны, это означает, что они правы. Забавно, что, как только они покидают мир науки и начинают действовать самостоятельно, их потребность чувствовать свою правоту часто дает обратный эффект. Игнорирование мнений и роли других, чтобы оставаться «правым», вряд ли можно назвать «угождающим поведением»: «Не только студенты стремятся угождать людям или быть правыми. Я утверждаю, что серьезные студенты (и преподаватели) понимают, что они многого не знают, и им не так интересно, что именно правильно. В то же время те, кто знают немного, часто ощущают потребность все время быть правым в отношении этого. На угождение людям это совсем не похоже, однако люди, которым необходима собственная правота, обычно все время игнорируют мнение других людей и, следовательно, не могут им угодить» (Чарльз Фолкнер).
Читать бесплатно другие книги:
