Святейший Патриарх Алексий II: Беседы о Церкви в мире Карпифаве Анжелика

Сразу после своего избрания Патриарх сказал: «Никто не рождается готовым епископом, и нет такого, кто родился готовым Патриархом. Я такой же, как все, я также сформировался в советское время. Но сейчас главное – не почивать на лаврах, не чувствовать себя князем Церкви, а неустанно трудиться».

VI Единство Русской Православной Церкви: униатство

Проблема сохранения единства Русской Православной Церкви стала центральной темой служения Святейшего Патриарха Алексия II, который тесно связывал ее с проблемой униатства, представлявшей для Патриарха, наряду с католическим экспансионизмом, наиболее серьезную угрозу единству его Церкви.

Святейший Патриарх Алексий II в сентябре 1991 года заявлял московскому духовенству: «Мы убеждены, что Ватикан, одной рукой подписывая документы о диалоге между Церквами, другой энергично способствует католической экспансии на каноническую территорию Русской Православной Церкви, пользуясь слабостью нашей Церкви – слабостью, объяснимой историческими событиями и большим количеством российских граждан, выросших без какой-либо религиозной традиции по вине коммунистического государства».

И действительно, в 1991 году некоторые католические общины направились в Россию с непонятными миссионерскими намерениями – в страну, которая евангелизировалась в течение более тысячи лет. Их сила была в одном – они располагали значительными финансовыми средствами, действуя скорее агрессивно, чем миролюбиво. И это, конечно, не способствовало диалогу между Римско-Католической и Русской Православной Церквами. Поведение этих католических общин было справедливо осуждено Святейшим Патриархом Алексием II.

Экспансия Римско-Католической Церкви на Восточную Европу продвигалась с помощью униатства, объединительного движения, через которое восточные христиане присоединяются к Римской Церкви, оставляя за собой православный обряд. Таким образом, униаты находятся под юрисдикцией Римской Церкви, признавая все ее вероучительные догматы, а от православия у них остается только внешняя форма. Поэтому униатов также называют «католиками восточного обряда» – за первоначальную принадлежность к восточной традиции – или «греко-католиками» – названием, закрепившимся за ними в Австро-Венгерской империи. Протоиерей Георгий Флоровский, один из крупнейших русских богословов, признанный и большей частью католических богословских кругов, определил униатские общины как «псевдоморфозное» явление. Униаты, как и православные, причащаются хлебом и вином, на их священников не налагается целибат, как на священников латинского обряда, Пасха униатов, впрочем, как и другие праздники, совпадает с Православной Церковью, так как они следуют юлианскому календарю. Особенностью Греко-католической Церкви на Украине (это не относится к прочим греко-католическим Церквам в Европе и на Ближнем Востоке, претерпевшим сильную латинизацию) является то, что униатские дети вместе с Таинством Крещения принимают и Таинство Миропомазания, а потому первое Причастие могут получить, будучи еще новорожденными.

Католическая Церковь в течение долгого времени считала униатство, то есть метод таких вышеназванных союзов, единственным методом, годным для достижения единства Вселенской Церкви, утраченного в XI веке. В православном мире твердо убеждены, что Святой Престол и сегодня следует этой стратегии. Даже если в серии официальных встреч между православными и католиками последние объявили униатство более неактуальным методом для восстановления единства Церкви.

Украинская Греко-католическая Церковь учредила епархии на Украине, даже за пределами Галиции, для пастырского окормления греко-католиков, переехавших в другие районы страны. Это произошло не только в Киеве, но даже в Одессе, весьма далекой от места зарождения униатства и столь близкой к России. Греко-католическая Церковь на Украине до сего дня является серьезным препятствием в этой стране к лучшему взаимопониманию Русской Православной Церкви с Римско-Католической, как и католический прозелитизм в России, который также составляет главное препятствие в улучшении отношений между двумя Церквами.

В настоящее время Греко-католическая Церковь на Украине – крупнейшая поместная Католическая Церковь восточного обряда. По данным Annuario Pontificio, за 2010 год численность верующих – 4 миллиона 351 тысяча человек из общего числа населения в 48 миллионов 900 тысяч человек, большинство из которых составляют православные. В Церкви около 3220 священников и 44 епископа. Церкви принадлежит 3856 приходов. В современной Греко-католической Церкви богослужения проводятся в основном на украинском языке, который признан официальным литургическим языком вместе с церковнославянским. 25 марта 2011 года папа Бенедикт XVI утвердил на посту предстоятеля Церкви избранного синодом епископов Святослава (Шевчука).

В период возрождения Греко-католической Церкви украинские униаты постоянно прибегали к актам насилия для того, чтобы вновь завладеть церковным имуществом, занятым православными, которого греко-католики были лишены в 1946 году. Эти акты насилия были тщательно зафиксированы Московским Патриархатом. Вследствие этих серьезнейших антихристианских акций Святейший Патриарх Алексий II написал ряд писем со скорбными призывами к понтифику Иоанну Павлу II.

Послание Его Святейшеству Папе Иоанну Павлу II от 27 августа 1990 года:

Ваше Святейшество, с глубокой обеспокоенностью и тревогой сообщаю Вам о событиях последнего времени на Украине. 12 августа украинские греко-католики насильственным образом захватили собор святого Юра во Львове, совершив взлом храма, и продолжают силой удерживать его, прекратив доступ украинским православным верующим. Совершившийся насильственный захват собора был фактически узаконен Львовским областным Советом, принявшим противоправное решение о расторжении договора с православной общиной. 19 августа в соборе было проведено греко-католическое богослужение. В крайне сложном положении находится епископ Львовский и Дрогобычский Андрей, которому местные власти предложили сдать епархиальную резиденцию до 15 сентября этого года. Таким образом, полностью блокирована духовная и административная деятельность Львовской епархии. Все эти события произошли без предварительной договоренности между нашими Церквами. Таким образом, разрушен тот принцип урегулирования отношений православных и униатов, который был, насколько нам известно, сформулирован во время встречи Президента СССР М.С. Горбачева с Вашим Святейшеством и который предполагает предварительную договоренность по спорным вопросам между Церквами с последующим признанием этой договоренности со стороны государственных властей. Вопреки этому принципу действия, совершаемые органами местной власти Украины, являются прямым попранием прав православных верующих. Попраны не только религиозные, но и общечеловеческие права и свободы. Для нас особенно больно сознавать, что под угрозой оказался самый принцип экуменических взаимоотношений между нашими Церквами.

Происходящие события находятся в вопиющем противоречии с результатами имевшей место 25–26 июня в Ватикане встречи украинских католических епископов восточного обряда с Вашим Святейшеством, где было выражено желание жить с Православной Церковью в духе экуменического братства и сотрудничества. Как видим, это утверждение осталось на практике лишь словесной декларацией: эскалация вражды и насилия нарастает и может привести к непредсказуемым результатам. Однако силовыми методами невозможно разрешить конфликт, имеющий 400-летнюю историю. Вмешательство властей может привести к сиюминутной победе, но никогда не принесет подлинного уврачевания конфликта. Надеюсь, что Ваше Святейшество найдет возможность вмешаться в ситуацию для урегулирования этого болезненного и тяжелого положения.

С любовью во Христе АЛЕКСИЙ, Патриарх Московский и всея Руси.

Послание Его Святейшеству Папе Иоанну Павлу II от 17 марта 1991 года:

Ваше Святейшество!

В преддверии Светлого Христова Воскресения примите мои сердечные пожелания в духовной радости встретить этот великий праздник.

С горечью я вынужден сказать Вашему Святейшеству, что для верующих нашей Церкви эти предпасхальные дни омрачаются скорбными известиями, поступающими с Западной

Украины, к которым я считаю необходимым вновь привлечь Ваше внимание.

Эти сообщения свидетельствуют о том, что положение в этом регионе продолжает оставаться напряженным. Вашему Святейшеству известно, что, к сожалению, «Рекомендации по нормализации отношений между православными и католиками восточного обряда в Западной Украине», одобренные руководством двух наших Церквей, которые должны были лечь в основу урегулирования положения на этой территории, по вине униатской стороны не были претворены в жизнь, в результате чего и произошел насильственный разгром Православия в исторически православной Галиции. Активное участие в этом местных светских властей словно повторило трагические события прошлого. Тогда также по воле светской власти предпринимались неоднократные попытки методами насилия и давления решить многовековую проблему отношений православных и католиков восточного обряда с пользой то для одной, то для другой стороны. Тот факт, что сегодня этот тягостный межконфессиональный конфликт до сих пор не может быть урегулирован церковными средствами через братский диалог, мы воспринимаем как серьезный вызов этому диалогу, как черное пятно, омрачившее наши взаимоотношения.

Русская Православная Церковь, Ваше Святейшество, с надеждой взирала на Вас, уповая, что своим высоким авторитетом Вы окажете должное влияние на развитие упомянутых событий. Различными путями мы стремились информировать Вас о происходящем, надеясь на Ваше участие в умиротворении конфликта. Однако, к нашей глубокой горечи, события в Галиции пошли не в русле церковной дисциплины и пастырской ответственности, но по стихиям мира сего (Кол. 2, 8). В результате среди населения Западной Украины разросся раскол, разожглась вражда, усилилась острая конфронтация. Совершенно очевидно, что ныне здесь существуют две паритетные силы, одна из которых, пользуясь особенностями политической обстановки, получила, как я уже говорил, поддержку властей и благоприятные условия для религиозной жизни, а другая оказалась в положении угнетаемой, лишенной подчас основного элемента религиозной свободы – возможности совершать богослужения. Естественной реакцией на давление со стороны греко-католико в стало резкое усиление антикатолических настроений в Западной Украине. Ярким свидетельством тому служат недавние столкновения в г. Самбор Львовской области.

Отмечаю характерную особенность современного развития событий в этом регионе: наряду с антикатолическими там усиливаются и антипольские настроения, которые распространяются прежде всего на католиков латинского обряда.

В связи с приездом в Западную Украину кардинала Мирослава Ивана Любачивского и планами образования греко-католического патриархата можно со всей очевидностью ожидать дальнейшего обострения обстановки. Будучи пастырским, визит кардинала Любачивского мог бы положить начало примирению, если бы он поставил перед собой именно эту насущную задачу, важнейшей частью которой является разумное распределение храмов с учетом законных интересов обеих сторон. Однако православное население с тревогой ожидает этого приезда, не без основания полагая, что он еще более усилит антиправославную кампанию и приведет к новому витку межконфессиональной напряженности, которая в условиях общей политической нестабильности может дать непредсказуемые результаты.

Мы хотели бы надеяться на Ваше понимание всей ответственности настоящего момента и на Ваше содействие оздоровлению религиозной обстановки в Западной Украине.

Ваше Святейшество, к глубокой горечи нашей напряженность в отношениях между Русской Православной и Римско-

Католической Церквами ныне выходит далеко за пределы Галиции.

Активизировавшаяся деятельность католического духовенства в последнее время стала носить ярко выраженный миссионерский характер. Объектами этой миссии становятся как православные, так и лица, связанные с Православием по своему происхождению и культуре. Мы с тревогой наблюдаем за этим процессом, усматривая в нем возрастающую тенденцию к прозелитизму.

Известно, что перед революцией в нашей стране имелось большое количество католических приходов, которые духовно окормляли традиционно католические национальности: поляков, литовцев, немцев и других. Разумеется, такие приходы должны существовать и в наши дни. Но мы решительно против того, чтобы под видом открытия католических храмов, построенных в свое время для нужд местного католического населения, ныне, при его отсутствии, создавались приходы с прозелитическими целями. Нам совершенно непонятно, когда среди традиционно православного населения нашей страны, как это имеет место в некоторых районах Белоруссии, в Москве, Ленинграде, Новосибирске, Магадане и других местах Российской Федерации, происходят организация и развитие католической миссионерской деятельности.

В связи с этим нам также, к сожалению, не в полной мере ясна позиция Вашего нунция архиепископа Франческо Коласуонно. По нашему убеждению, нормализация положения Католической Церкви на канонической территории Русской Православной Церкви не должна входить в противоречие с идеями, провозглашенными Вторым Ватиканским Собором. История не простит, если сегодня, увлеченные открывающимися возможностями в СССР, в Вашей Церкви возьмут верх экстремистские силы, которые мечтают о распространении католического влияния на православное население нашей страны. Это создаст грозную конфронтацию между нашими Церквами. История же свидетельствует, что в такого рода противостоянии не бывает победителей и побежденных, но всегда страдает дело Божие.

Ваше Святейшество! В адрес руководства Русской Православной Церкви все чаще раздаются ныне обвинения в недостаточно решительном противостоянии все более усиливающемуся прямому католическому влиянию на территории СССР. Эти обвинения звучат как со стороны нашей интеллигенции, общественности, церковных сфер, так и от других Поместных Православных Церквей.

Все вышесказанное побуждает меня откровенно высказать Вам мои соображения относительно посещения Вами Советского Союза, о чем, как известно, имеется договоренность между Вашим Святейшеством и Президентом М.С. Горбачевым. Должен сказать, что мысль о целесообразности такого визита наше церковное руководство высказывало государственным властям еще десятилетия назад. Мы не отступаем от этой мысли и теперь, но глубоко убеждены, что этот визит может быть оправдан только в том случае, если он произойдет после того, когда будет подведена черта над всем тем, что ныне наполняет наши сердца горечью и является причиной глубокого конфликта между нашими Церквами, когда будет открыта новая светлая страница братских отношений и сотрудничества двух наших Церквей. Если все же этот визит произойдет в существующей обстановке, то, к глубокому сожалению, для нас станет невозможным даже иметь братскую с Вами встречу. Для всего мира это явится знаком нашего трагического разделения. Со скорбью свидетельствуя Вам об этом, мы надеемся на понимание Вашего Святейшества.

Ваше Святейшество! Суровый вызов времени подвергает ныне серьезным испытаниям наши взаимоотношения, но верим, что одновременно он призывает нас предпринимать новые усилия по преодолению губительного средостения. В результате семидесяти лет жизни нашей Церкви в условиях, не позволявших ей нормально осуществлять свою миссию, свое свидетельство и служение в нашем многонациональном, но православном по своим истокам обществе, образовался исключительный по объему духовный вакуум. Перед нашей Церковью ныне стоит великая и святая задача ответить на обращенные к ней запросы миллионов наших соотечественников. Но это наша задача. Решать ее должна Церковь, связанная своим существом и более чем тысячелетней историей с земной Родиной своей паствы, разделявшая с ней ее страдания. Мы делаем все возможное, чтобы удовлетворить эту духовную жажду, и верим, что нашими усилиями, с помощью Божией, мы исполним свой долг перед Пастыреначальником Христом и нашим народом. Мы убеждены, что в решении этой задачи Ваша Святая Церковь может успешно помогать нам, и мы с глубокой благодарностью примем эту помощь. Но это должна быть именно помощь, сотрудничество, а не самостоятельное миссионерство, в какой бы форме оно ни осуществлялось, не прозелитизм, чуждый природе братских отношений наших апостольских Церквей. Верим и надеемся, что, идя по пути диалога и сотрудничества, мы будем иметь радость в обозримом будущем не только братски облобызать Ваше Святейшество в нашей стране, в пределах нашей Церкви, но в угодное нашему Спасителю время, и соединиться в единой Святой Чаше Господней.

С неизменной к Вашему Святейшеству братской во Христе любовью АЛЕКСИЙ, Патриарх Московский и всея Руси.

Оба послания Алексия II Иоанну Павлу II остались без ответа.

Возрождение униатской Церкви и католический прозелитизм представляли и представляют опасность для Русской Православной Церкви и препятствие к улучшению отношений с Церковью Римской. «В общеевропейский дом нельзя войти через конфессиональные двери, – говорил Святейший Патриарх Алексий II. – Чтобы быть услышанным в хоре голосов европейских народов, надо говорить с ними своим собственным голосом. Для нашего народа этот голос – своя национальная православная культура».

В отношении католического прозелитизма Патриарх в своем докладе на Архиерейском Соборе 1994 года заявил: «Восстановление католических структур на нашей канонической территории должно соответствовать реальным пастырским нуждам и способствовать восстановлению религиозной, культурной, лингвистической идентичности народов, имеющих традиционно католические корни».

На собрании Московской епархии в 1995 году Патриарх подчеркнул опасность, которую представляет униатство: «Более чем 120 католических священников сегодня работают в Белоруссии. Из них 106 являются гражданами Польши и насаждают католицизм и польский национализм, причем занимаются прозелитизмом неприкрыто. И на это взирать спокойно нельзя».

В докладе, произнесенном на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года, Патриарх Алексий II, подчеркивая отсутствие прогресса в отношениях с Ватиканом, несмотря на все усилия, предпринимаемые Русской Церковью для нормализации ситуации, особо подчеркнул: «Мы продолжаем настаивать на восстановлении равных прав для всех верующих в Западной Украине, на предоставлении православным мест для богослужения там, где они лишены этой возможности, на исключении случаев их дискриминации. Боль и слезы православных людей в Западной Украине, которых сегодня вынуждают расплачиваться за несправедливости, совершенные в отношении греко-католиков безбожной властью, должны быть отерты и уврачеваны».

Патриарх, защищая принцип соборности в жизни Церкви, заповеданного Богом единства, свободы богословского и канонического слова, нахождения вне политики и над светской властью, предостерег свой народ от всех возможных смущений: «Молим вас, братия, не спешить колебаться умом и смущаться ни от духа, ни от слова, ни от послания, как бы нами посланного, будто уже наступает день Христов. Да не обольстит вас никто никак! (2 Фес. 2, 1–3)».

VII Экуменизм и прозелитизм

Другую проблему для единства Русской Православной Церкви представлял наплыв многочисленных сект и ложных «пророков», которые распространились в России, начиная с 1990 года. Святейший Патриарх Алексий II особо затронул эту тему во время своей встречи со студентами Московской Духовной академии 14 октября 1996 года по случаю праздника Покрова Пресвятой Богородицы: «Ветер политической и религиозной свободы рассеял висевшую над обществом мглу неверия, но, к сожалению, принес на русскую почву многочисленные плевелы сектантских и нехристианских лжеучений… Теперь наступило время решительных действий со стороны Русской Православной Церкви. Волна восторгов и эйфории по поводу нашествия различных заокеанских проповедников уже прошла, оставив после себя всплеск разочарований, психических заболеваний и разбитых человеческих судеб. В больших городах России настала необходимость создания специальных православных центров по реабилитации жертв различных эзотерических культов. Однако лишь немногие из пребывающих в заблуждении душ способны осознать драматизм своего положения и найти путь, ведущий в ограду

Святой Православной Церкви. В лице своих пастырей и мирян Церковь должна сама идти навстречу современному человеку, находящемуся в состоянии мировоззренческой растерянности, чтобы помочь ему избавиться от расставленных всюду сетей нерелигиозных и антицерковных учений. Формирование православного миросозерцания и нравственного образа жизни в современном российском обществе Церковь должна считать своей важнейшей задачей.

Православная Церковь внесла и продолжает вносить важный и решающий вклад в преобразование мира своей этикой и культурой. Вот почему Православие должно быть признано высшей и абсолютной ценностью, более предпочтительной перед другими конфессиями, ни одна из которых не смогла создать культуру, столь великую в своем достоинстве и столь возвышенную по сути, как это удалось культуре Византии, Православной Руси и другим православным народам».

В России было нелегко поддерживать стабильные экуменические контакты во время Советской власти, чтобы противостоять общему врагу – атеизму, главной целью которого было разрушение Церкви и религиозной жизни людей. Парадоксальным образом атеизм в этой борьбе являлся объединяющим элементом различных христианских конфессий, который в настоящее время потерян. Святейший Патриарх всегда занимал положительную позицию по отношению к экуменизму. Он лично был предан поиску утраченного единства Церкви, неизменно участвовал в последние годы в качестве президента в ассамблеях Конференции Европейских Церквей (с 1964 по 1992 год).

Позиция Алексия II относительно экуменизма основывалась на двух принципах. Первый относится к свидетельству об истине православной веры в разобщенном христианском мире и соответствует заповеди Христа о преодолении препятствий, разделяющих тех, кто верует в Него, чтобы достичь единства в любви Бога Отца. Второй принцип относится к твердому убеждению, что в основе всех контактов с христианами различных конфессий должно быть экклезиологическое самосознание Православной Церкви как Единой Церкви, Святой и Апостольской. По этому поводу Святейший Патриарх Алексий II говорил: «Наша Церковь осталась верна заповеди хранить Священное Предание, наученное нами «словом и посланием» апостолов (2 Фес. 2, 15), по завету, оставленному Спасителем: «Научите все народы… уча их соблюдать все» (Мф. 28, 19–20), что Им было заповедано».

В течение управления Русской Церковью Святейшим Патриархом Алексием II имели место различные визиты в Россию глав и представителей христианских Церквей, велись двусторонние диалоги с немецкой Евангелической Церковью, с финской Евангелическо-Лютеранской Церковью, с американской Епископальной Церковью и др. Нынешнее отношение России к экуменизму не самое положительное. Некоторые придерживаются мнения, что это бесполезная трата денег на проведение пустых встреч за рубежом, полностью чуждых подлинным проблемам Церкви. В основном неофиты занимают позицию изоляции. Другие заявляют, что такая «миссия» Русской Православной Церкви неизбежно приводит к пересмотру священных канонов, гарантирующих чистоту православной веры, и поэтому считают экуменизм шагом к ереси. Прозелитическая деятельность со стороны миссионеров иных христианских конфессий, которые буквально атаковали Россию в 1990-е годы, сделала еще более трудным межрелигиозный диалог между христианами.

В течение десятилетий Советской власти, когда контакты с Русской Православной Церковью использовались Советским государством для чисто пропагандистских целей и были под его контролем, в экуменическом движении участвовала ограниченная группа профессионалов. Вынужденное безразличие, изоляция верующих от всей сферы деятельности Русской Православной Церкви и безжалостная советская цензура не давали возможности православным, участвовавшим в экуменических встречах, рассказать российским верующим о собственном опыте и мнениях по этому вопросу. Лаконичные отчеты и заключительные документы, без сопроводительных комментариев, которые Совет по делам религий позволял публиковать на страницах «Журнала Московской Патриархии», могли вызывать недоумение и даже раздражение у вдумчивого читателя.

Святейший Патриарх Алексий II твердо верил в миротворческую деятельность Церкви и поддерживал участие Русской Православной Церкви в Конференции Европейских Церквей. Последний раз он принимал участие в генеральной ассамблее – десятой – Конференции Европейских Церквей (КЕЦ) по случаю своего официального визита в Православную Церковь Чешских Земель и Словакии. Тогда впервые ассамблея Конференции Европейских Церквей проходила в восточноевропейской стране, и это приобрело символический характер начала новой эпохи. Однако эта новая эпоха столкнулась с новыми трудностями. «Политические барьеры, которые в прошлом порой были непреодолимыми и которые играли доминирующую роль и в повестках дня ассамблей Конференции Европейских Церквей, рухнули, – писалось в одном из документов форума. – Сейчас вместо них возникают новые экономические, религиозные и этнические разделения, которые каждый день производят новых беженцев, угрожают жизни и будущему наших народов и единству Церкви».

Поиск нового единства и новых возможностей для религиозной жизни в посттоталитарной Европе, уже не разделенной на два вражеских лагеря, был особым лейтмотивом X Ассамблеи КЕЦ. В своем докладе на ней Патриарх Алексий II отметил: «Правительства многих стран бывшей коммунистической системы, пытаясь создать иллюзию решения многих сложнейших проблем, загоняли их в угол насильственным путем и скрывали как несуществующие. Все это привело к тому, что ныне все мы являемся свидетелями и жертвами взрыва невероятной силы – психологии узкого национализма, национал-шовинизма и постыдной борьбы и конфронтации между различными этническими и национальными группами и группировками, часто приводящими во многих местах к вооруженной борьбе и пролитию человеческой крови. Грех братоубийства и попрания священного дара человеческой жизни тяжелым бременем лежит ныне на многих народах Европы. Примерами являются трагедии стран на территории бывшей Югославии, в Нагорном Карабахе, недавние события в Грузии и Молдове. Такого всплеска кровопролитных войн Европа не помнит со времен Второй мировой войны. Для многих из нас настало время, подобно древнему царю Ниневии, всем сердцем желать лишь того, чтобы люди «крепко вопияли к Богу, чтобы каждый обратился от злого пути своего и от насилия рук своих» (Иона 3, 8)».

«Нынешний период, – заметил Генеральный секретарь КЕЦ Жан Фишер, – стал эпохой веры в рыночную экономику, когда Церкви не проявляют заботы друг о друге, открыто соперничают друг с другом, восхваляя национальную и этническую обособленность и позволяя подчинять себя политическим силам для перекройки карты Европы».

«Не так мы представляли себе в условиях свободы христианское свидетельство и братскую солидарность в укреплении нашей проповеди о Христе и сотрудничество в экуменическом сообществе, – выразил свое мнение Святейший Патриарх Алексий II. – Перед лицом сложившейся к настоящему моменту в Европе ситуации я вижу огромную роль, которую должны сыграть Церкви «едиными усты и единым сердцем», свидетельствуя перед людьми Евангелие Господа нашего Иисуса Христа, провозглашая высокие и спасительные принципы христианских идеалов. Эту задачу невозможно выполнить поодиночке. Сегодня народы Европы, все мы, может

быть, как никогда нуждаемся в молитве ко Господу, в нашем общем и личном покаянии, в благовестии мира. «Старайтесь иметь мир со всеми и святость, без которой никто не увидит Господа», – учит нас апостол Павел (Евр. 12, 14). В сложных условиях современного бытия мы должны по-братски помогать друг другу. И помощь эта должна быть деликатной, уважительной, не наносящей ущерба, имеющей как свою основу, заповеданную нам Господом, любовь к ближнему».

Ассамблея КЕЦ отвергла идею, согласно которой в пределах одного государства могла проживать только одна религиозная или этническая группа, заявив, что в государстве должно быть гарантировано соблюдение прав всех людей. В своем докладе Святейший Патриарх Алексий II выразил эти же мысли: «Во вновь образованных независимых суверенных и считающих себя свободными государствах возникла острая проблема нарушения человеческих прав во всем их богатом разнообразии. Здесь и нарушения личных, культурных, социально-экономических прав, дискриминация со стороны одних национальных групп, считающих себя господствующими на какой-либо территории, по отношению к другим. Особую боль вызывает тот факт, что к нарушению прав человека иногда приводят разногласия между различными христианскими конфессиями и возникающие в Церквах разделения. Ярким примером тому служит тяжелейшая проблема унии на Западной Украине и в других областях, а также преследования сторонников канонической Украинской Православной Церкви со стороны поддерживаемых властями раскольников. Все это говорит о том, что мы стоим на пороге новых испытаний для всей Европы, европейской экумены, всех христиан Европы».

Патриарх Алексий II утверждал, что как Тело Христово Церковь должна демонстрировать, что люди, различающиеся по рождению и культуре, могут жить в мире друг с другом.

X ассамблея КЕЦ выбрала в качестве девиза фразу: «Бог соединяет. Во Христе – новое творение». В то время Святейший Патриарх Алексий II ушел в отставку с поста президента и Исполнительного комитета КЕЦ. На одном из последних собраний ассамблеи он сказал: «Управление Русской Православной Церковью не позволяет мне больше непосредственно участвовать в работе Конференции Европейских Церквей, но я сохраню самые теплые и светлые воспоминания о братском сотрудничестве и взаимном понимании и доверии, которые сопровождали мою работу в течение всех прошедших лет, действительно непростых. Русская Православная Церковь остается членом Конференции Европейских Церквей. Я буду внимательно следить за ее работой и сохраню в моем сердце воспоминания обо всех вас, дорогие братья и сестры, с которыми я разделял столько трогательных моментов».

Святейший Патриарх Алексий II закончил свое выступление на X ассамблее следующими словами: «Я искренне верю, что с помощью Божией мы сумеем совместными усилиями достичь желанного образа единой, мирной, открытой для всех Европы, где основной целью каждого станет духовное возрастание во имя достижения Царства Божия, Царства «праведности и мира и радости во Святом Духе» (Рим. 14,17)». Патриарх настаивал, что только подобное единство может с полным правом называться «единым европейским домом». В этом отношении важным для понимания этой мысли Святейшего Патриарха кажется его выступление на II Европейской экуменической ассамблее в Граце (23–29 июня 1997 года). Эта ассамблея была посвящена теме: «Примирение – дар Божий и источник новой жизни». На ней присутствовали представители 124 протестантских, англиканских, православных и старокатолических Церквей, объединенных в КЕЦ, 34 католических европейских епископских конференций, 150 представителей церковных и экуменических организаций и движений и более 10 тысяч верующих из всех стран Европы.

На ассамблее Святейший Патриарх Алексий II обратился к собравшимся: «Господь дает нам мир, дабы мы отдавали его друг другу и окружающему миру, людям верующим и неверующим, разным народам и человеческим сообществам, ближним и дальним, всему Творению Божию. «Стяжи дух мирен, и тысячи вокруг спасутся» – эти слова преподобного Серафима Саровского, русского святого прошлого века, в нынешнее трудное время повторяют миллионы чад Русской Православной Церкви.

Сегодня мы вспоминаем, что примирение неразрывно связано со смыслом пришествия в наш мир Иисуса Христа, общественного служения, страданий и искупительной жертвы нашего Господа и Спасителя.

Хвалебная песнь Ангелов в Святую Ночь: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение» (Лк. 2, 14) возвестила о даровании людям свыше особого дара – мира Христова. Крест примиряет человека с Богом (Еф. 2, 14–16), ибо кровию Христа умиротворяется земное и небесное (Кол. 1, 20). «Христос примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения» (2 Кор. 5, 19). Принятие нами Божественного дара примирения как долга действовать, долга соработать Богу и людям, привело нас сюда.

Богозаповеданное миротворческое служение (2 Кор. 5, 18) должно быть делом всей жизни христианина. Именно таким был наш путь к Грацу в более чем пятидесятилетний период со времени окончания самой кровопролитной войны. Этот путь был начат многими христианами в годы, когда Европе пришлось залечивать послевоенные раны. В качестве примера отмечу принятие в октябре 1945 года Евангелической Церковью в Германии Штутгартской декларации и последующий братский диалог христиан Германии и Советского Союза, который проложил первые мосты взаимопонимания между народами, еще недавно бывшими военными противниками.

Период с конца 40-х до 60-х годов уходящего века был временем наибольшего накала «холодной войны». Особая опасность этого периода заключалась в том, что оба противостоящих военно-политических блока обладали страшнейшими орудиями уничтожения, по поводу чего д-р Альберт Швейцер сказал: «Ставка на войну с применением такого оружия предполагает чудовищные по бесчеловечности убеждения». Малейшее нарушение «равновесия страха», на котором держится хрупкий мир, может привести к необратимым для всего человечества трагическим последствиям. В этих обстоятельствах, угрожающих существованию самого священного дара жизни, христиане Европы решительно вступили на неизбежно тяжкий путь миротворчества.

Пятидесятые годы стали временем интенсивных двусторонних межконфессиональных отношений Церквей Запада и Востока, в том числе Русской Православной Церкви, которая до этого на протяжении почти 30 лет была насильно изолирована от общения с остальным христианским миром. Именно в это десятилетие в Церквах Европы возникло и укрепилось понимание объективной необходимости более тесного сотрудничества в рамках континента, во всех сферах жизни которого разделения и конфронтация проявлялись наиболее остро и были определяющими для всего мира.

С самого начала деятельности Конференции Европейских Церквей наша организация стала уникальным форумом, где христиане – православные и протестанты – смогли не только активно созидать свое единство, но и прилагать усилия для совместного служения установлению мира в Европе и на планете. Так, IV Генеральная Ассамблея КЕЦ определила в качестве основного направления миротворческой деятельности две задачи: 1) достижение прочного мира на Европейском континенте и во всем мире, и 2) созидание атмосферы мирного сосуществования государств с различным социальным устройством.

Грозная военная опасность, противоестественное отчуждение народов и ограничения прав человека, искусственное ослабление исторически обусловленных экономических, культурных, научных и других традиционных взаимосвязей – все это с особой болью и остротой воспринималось Церквами Европейского континента. Посему закономерно, что участники V Генеральной Ассамблеи КЕЦ, собравшиеся в австрийском городе Пёртшах, посвятили свои труды рассмотрению темы «Служить и примирять – современная задача Европейских Церквей». Участники ассамблеи в сознании своего миротворческого долга определили неотложные задачи Церквей – членов КЕЦ по укреплению безопасности и развитию мирного сотрудничества в Европе. Они единодушно высказали предложение о своевременности проведения конференции представителей всех европейских государств с целью обсуждения жизненного вопроса о мире и международном взаимопонимании на континенте. Таким образом, именно Конференцией Европейских Церквей были заложены основы будущего межгосударственного Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Все последующие генеральные ассамблеи КЕЦ, другие ее конференции и встречи уделяли пристальное внимание хельсинкскому процессу. Европейские церкви приветствовали итоги Совещания в Хельсинки и содержание его Заключительного акта.

Продолжая осуществлять духовную поддержку этому процессу и начиная новый этап служения примирения, Конференция Европейских Церквей на своей IX Генеральной Ассамблее определила провести в мае 1989 года в Базеле, Швейцария, европейскую экуменическую ассамблею на тему мира и справедливости для всего творения.

Соорганизаторами I Европейской Экуменической Ассамблеи стали Конференция Европейских Церквей и Совет Епископских Конференций Европы, успешное сотрудничество которых началось в 1974 году. Это обстоятельство означало, что предстоящее в Базеле событие впервые после произошедшего в XI веке разделения было призвано объединить весь христианский мир Европы в совместном исполнении конкретной программы служения примирения. И мы благодарны Господу за щедрые дары взаимопонимания во время встречи в Базеле. Вспоминаю духовно-вдохновляющую праздничную атмосферу, в которой жили и трудились участники Ассамблеи. Эта же атмосфера определяла и обстановку в городе, заполненном многими тысячами европейцев, преимущественно молодых, которых привела в Базель озабоченность современным состоянием мира внутри наций и между ними, а также продолжающееся разрушение людьми целостности творения Божия.

Я вспоминаю подлинно братское сотрудничество с архиепископом Миланским Карло Мария, кардиналом Мартини, с которым мы были сопредседателями этой ассамблеи.

Принятый ассамблеей текст представляет собой фундаментальный всеобъемлющий документ, нисколько не утративший значения в наши дни. Мы знаем, что бурные общественно-политические процессы, новые перспективы и проблемы не позволили последовательно сделать дальнейшие шаги на основе принятых в Базеле решений. Сейчас предстоит продолжить разработку основной проблематики Базеля в приложении к насущнейшим задачам служения примирения.

Господь судил европейским христианам собраться на Базельскую встречу в преддверии радикальных изменений, произошедших вскоре в политической, экономической и общественной жизни Европы и мира. Окончилась «холодная война». Прекратил существование Варшавский договор. Возникли новые государства.

Эйфория оптимизма первого периода реформ во многих посттоталитарных странах оказалась неоправданной. У большей части их населения значительно ухудшилось материальное положение, а надежда подчас сменилась чувствами беспомощности и даже отчаяния. Вспыхнули кровопролитные межэтнические, межгосударственные и гражданские конфликты, повлекшие за собой гибель многих участников военных действий и мирных жителей, что, со своей стороны, привело к массовой миграции и породило множество беженцев. Не последнее место в ухудшении качества жизни населения занял рост безработицы, невиданное распространение преступности и всех видов безнравственности.

Казалось бы, со снятием остроты «холодной войны» и идеологическо-политического разделения Европы наш континент должен был стать содружеством благоденствующих народов и государств. Реальность оказалась иной. На месте одних разделений появились другие, возникли новые проблемы. В Западной Европе интеграция продолжается. На востоке Европы происходят дезинтеграционные процессы. Возникает и углубляется экономическая пропасть между странами Востока и Запада нашего континента. Реальна угроза замены бывшего «железного занавеса» новым – «серебряным», пролегшим не только между государствами, но и внутри их. Если в прошлом режимы стран Восточной Европы препятствовали своим гражданам в свободном передвижении административными мерами, то теперь подобная же изоляция возникает на экономической основе.

Ранее, до фундаментальных изменений в центре и на востоке Европы, внимание всего нашего континента пристально обращалось к проблеме прав человека. Ныне эта насущнейшая проблема как бы отошла на задний план, в то время как в целом ряде стран восточной части Европы происходят массовые нарушения прав человека, включая попрание их на религиозной и этнической почве.

Сохранились трудности, стоящие на пути созидания единой Европы. Изменился лишь их характер. Целый ряд стран лишен должного участия в общеевропейских механизмах принятия политических решений, имеющих определяющее значение для всех и каждого. Такое положение является особенно болезненным и несправедливым в вопросах построения системы общеевропейской безопасности. Каждый житель континента – богатый или бедный, православный, католик, протестант, инаковерующий или неверующий, представитель стран востока, запада или центра Европы – должен быть уверен, что его интересы адекватно и по справедливости представлены в европейских центрах власти и что его жизнь, здоровье и достояние достойно защищены от любых угроз и катастроф. Без этого мы вряд ли достигнем подлинного примирения, вряд ли сможем ощутить себя людьми, живущими в одном доме, единой семьей. Я сознаю, что у построения такого дома есть немало противников, и прежде всего этому препятствуют прошлые обиды и предубеждения, сохранившиеся, наверное, в каждом из нас. Наш общий долг, долг всех христиан Европы – противостать разделениям и несправедливости, свидетельствовать перед власть имущими и перед нашими обществами о возможности и необходимости созидания Европы без барьеров и вражды.

Перечисленные, а также многие другие человеческие, национальные и межгосударственные проблемы, возникшие в европейских странах, должны побудить Церкви нашего континента к восприятию служения примирения как неотложного религиозного долга.

Вместе с тем европейским Церквам необходимо продолжать развитие своего диаконического служения, являющегося нашим долгом перед Богом и перед нуждающимися страждущими братьями и сестрами; необходимо настойчиво и неустанно добиваться от государственных и общественных учреждений улучшения качества жизни людей хотя бы до уровня, достойного человека, а также создания условий для укрепления нравственности, сохранения и развития культуры.

К глубокому сожалению, процессы радикальных изменений в странах восточной части Европы повлияли разобщающим образом на межконфессиональные отношения внутри стран нашего региона и между ними.

Во многих странах европейского востока в настоящее время резко ухудшилась экуменическая обстановка. Это обстоятельство возникло в результате наплыва извне миссионеров, осуществляющих массированную прозелитическую деятельность. Их работа направлена на людей, крещенных в Православии или связанных с ним историческими корнями. Продолжающееся уже шесть лет вторжение до предела обострило внутрицерковную обстановку. Понятие «экуменизм» в сознании большинства нашего церковного народа теперь означает нечто опасное и решительно неприемлемое. Такое положение воздвигает большие трудности для межцерковной деятельности. Это обстоятельство мы рассматриваем как вызов Церквам Европы и неевропейских стран, с территории которых идет это вторжение.

Но, невзирая на все проблемы, в восточном регионе Европы происходит процесс постепенного сближения Церквей в целях укрепления взаимопонимания между ними и сотрудничества, включающего преодоление прозелитизма, борьбу с духовной агрессией и предотвращение конкуренции в области миссии. Мы призваны сегодня служить примирению не только между странами и народами, но и между нами, учениками Христовыми, дабы мир уверовал и дабы авторитетным было наше миротворческое слово, обращенное к человечеству».

Святейший Патриарх Алексий II по поводу этой темы еще раз отметил, что «по своему личному опыту могу сказать, что в мире невозможно существовать в полной изоляции. Необходимо широкое межхристианское сотрудничество в богословской, образовательной, социальной, культурной, миротворческой, диаконической и прочих областях церковной жизни с христианами других конфессий. Недостаточно только заявлять, что Православная Церковь является вместилищем полноты Откровения. Необходимо еще и самим свидетельствовать об этом делом, давая пример того, как апостольская вера, хранимая Православной Церковью, преобразует умы и сердца людей, изменяет к лучшему окружающий нас мир. Если мы действительно, а не ложно, скорбим о разделенных братьях, то имеем своим нравственным долгом встречаться с ними и искать взаимопонимания. Не эти встречи пагубны для православных. Пагубно в духовной жизни безразличие, теплохладность, которую осуждает Священное Писание».

VIII Возрождение Русской Православной Церкви

Конец 80-х годов XX века – празднование Тысячелетия Крещения Руси, и одновременно с этим тысячи людей, воспитанных в атеизме и выросших без Бога, шли в храмы, чтобы принять Таинство Крещения. Начало второго тысячелетия христианства в России совпало с духовным возрождением или со вторым Крещением русского народа. Тема возрождения Православия была затронута Патриархом Алексием II некоторое время спустя после его интронизации: «Перемены, происходящие в нашей стране, неизбежны, так как тысяча лет христианства на этой земле не могли пройти просто так, потому что Бог не мог оставить Свой народ, который в прошлом показал, что глубоко любит Его. Несмотря на десятилетия затмения света и надежды, мы никогда не переставали молиться, «надеясь сверх всякой надежды» (Рим. 4, 18), как нас учил апостол Павел. Мы знаем историю человечества и любовь, которую Бог испытывает к Своим чадам, и от этого знания происходит наша уверенность, что времена господства тьмы закончились».

В день празднования основания Москвы, в сентябре 1990 года, после многих десятилетий запрета шествий вне стен храмов, Алексий II возглавил крестный ход по центральным улицам города: от Успенского собора Кремля, где впервые за семьдесят два года русский Патриарх совершил Божественную литургию, через центральные улицы столицы до Вознесенского храма. «72 года прошли с момента последней Божественной литургии, – сказал Святейший Патриарх Алексий II, – совершенной Святителем Патриархом Тихоном в Успенском соборе Московского Кремля. С тех пор Церкви пришлось пережить тягчайшие испытания, трудности и гонения. Только через 70 лет, в начале 1988 года, началась перестройка отношений государства и Церкви. Эта перестройка не могла не произойти. Даже утратив Бога, русский народ не перестал быть богоискателем. Не мог и Бог оставить страну, столь искренне возлюбившую Его в прошлом. И тысяча лет христианского воспитания народа не могла исчезнуть бесследно. Даже светская культура прошлого, основанная на христианских ценностях, была залогом будущего духовного возрождения. Сегодня, после семидесятилетнего перерыва, мы вновь смогли созерцать народную святыню – Кремль – и молиться в его главном храме. День Москвы начался в молитве о Москве в самом сердце Москвы. Надежда на возрождение Москвы и страны нашей – это, если можно отнести к этому слова апостола Павла, «сверх надежды надежда». Воплотиться эта надежда может лишь через духовное обновление нашей жизни. Но начаться это обновление должно с каждого человека. Каждый сам в своем сердце должен принять решение и со своего же сердца начать путь воссоздания и обновления. Возрождает храмы не внешняя реставрация их, а молитва, в них совершаемая. Без нее ухоженные кремлевские соборы как «гробы покрашенные». Однако сегодняшнее богослужение в Успенском соборе, надеюсь, что вы согласитесь со мной, для его духовного возрождения значило больше, чем десятилетия внешней реставрации. Сегодня два храма – Успенский собор Кремля и церковь Большого Вознесения – отметили первое биение сердца возвращающейся духовной жизни. Поддержать эту жизнь зависит от нас, от нашей верности Христу. К Нему, Спасителю нашему, укрепленные молитвой всех святых земли Русской, мучеников и исповедников веры Христовой и нашей с вами общей молитвой, мы обращаемся: да осенит Господь Своим благословением наши благие дела, наши духовные искания и возрождение!»

Через год после того дня, 28 августа 1991 года, в день Успения Божией Матери в Успенском соборе Московского Кремля было торжественно совершено богослужение в престольный праздник Покровительницы Москвы и всей России. Это происходило в дни, последовавшие за неудавшимся путчем. В тот момент в Москве проходил I Конгресс соотечественников, в котором принимали участие представители русской эмиграции, прибывшие со всего мира. Святейший Патриарх Алексий II, выражая после богослужения радость по поводу этого события, обратился к присутствующим со словами мира: «Снова стоим мы на земле, по которой ступали многие святые нашей Церкви. Здесь великие государи Отечества нашего трудились над укреплением основ государства Российского. Я выражаю надежду, что теперь здесь, в доме Пресвятой Богородицы, в Московском Кремле, который славные предки наши называли сердцем России, не будет уже прекращаться молитва за Святую Церковь нашу, за земное Отечество наше. Ибо говорит пророк Божий: «Если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его» (Пс. 126, 1). И весь мир видит, как история нашей страны свидетельствует об истинности этих слов. Мы стоим сегодня перед храмом Всечестного Успения Пречистой Богоматери вместе с нашими соотечественниками, которые прибыли по призыву Верховного Совета России на Конгресс соотечественников в первопрестольный град Москву. 74 года назад земля наша обагрилась кровью, началась междоусобная война и великое разделение. Сотни тысяч россиян оставили Отечество, вкусив на чужбине горький хлеб изгнания. Миллионы остались, переживая неслыханные беды и скорби, между теми и другими «пропасть велия утвердися». Но вот пришло время, которое Господь дал предвидеть лишь своим избранникам: пропасть, разделявшая нас, упразднилась, средостений больше нет, гражданская война, начавшаяся в грохоте орудий и продолжавшаяся долгие десятилетия в греховном противостоянии единокровных братьев и сестер, закончилась. Открывается новая историческая страница нашего бытия, и Церковь призывает всех, считающих эту страну своим земным Отечеством, к национальному примирению и единству. Как пастырь, свидетельствую вам: есть сила, способная испепелить зло и преодолеть любое человеческое средостение, эта сила – в вере, в надежде, в любви. В вере, которая по слову евангельскому может горы передвигать, в надежде, которая не постыжает (Рим. 5, 5), в любви, которая «долго терпит, милосердствует, не превозносится, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, а сорадуется истине, все покрывает, все переносит» (1 Кор. 13, 4–8). Да сбудутся пророческие слова блаженной памяти святителя Вениамина, митрополита Петроградского, безвинно принявшего мученическую кончину в 1922 году: «Самая главная тяжесть – рознь и вражда, но придет время – объединятся вновь русские люди». И мы видим сегодня, что они объединяются. И особенно должно проявиться сегодня единство святого Православия. Мы всегда в годы, когда были разлучены с нашими соотечественниками, молились перед святынями за тех, которые жили в рассеянии, но жили любовью к России. Помолимся сегодня здесь, перед святыми кремлевскими храмами, где молились предшествующие поколения наших соотечественников… Благословляю всех вас на труды, на всякое дело благое во славу Святой Руси, во славу Святой Русской Православной Церкви, которая объединяет нас, которая духовно питает нас, которая дает нам силы для земного подвига, совершенствования и трудов во славу Божию на благо наших ближних».

Успенский собор Кремля с 1992 года стал главным храмом Русской Православной Церкви. Святейший Патриарх регулярно совершал там Божественную литургию по случаю великих праздников и прочих важных торжеств. В этом соборе он сослужил Божественную литургию с Патриархом Константинопольским Варфоломеем, Патриархом Александрийским Парфением III, Патриархом Сербским Павлом и др., которые приезжали в Москву с официальным визитом к Предстоятелю Русской Церкви.

После кровавых событий в Литве между 12 и 13 января 1991 года Патриарх выступил с призывом к русскому народу: «С глубокой скорбью узнал о случившемся в Литве. Тем более прискорбно было мне получить известия о крови на улицах Вильнюса, что в эти самые дни православные верующие получали великое духовное утешение – вновь были обретены мощи молитвенника и печальника земли Русской преподобного Серафима Саровского. И вот наша радость была омрачена известием о страданиях, переживаемых нашими братьями в Литве. Да, литовцы в своем большинстве католики. И именно потому, что я не католик, а православный, я и чувствую себя обязанным высказать отношение моей Православной Церкви к тому, что произошло в Литве.

Прежде всего я молюсь о том, чтобы Господь принял к Себе с миром души погибших, и чтобы их близкие и родные получили от Всемилостивого Спаса скорейшее исцеление своих душевных ран и то утешение, которое дает христианам понять, что у Господа нет деления на живых и усопших: для Него и в Нем все живы. О живых же я молюсь, чтобы Господь дал нам быстрее понять, что выше Закона может быть только Любовь, выше Права – лишь Милость и выше Справедливости – лишь Прощение… Со всей определенностью должен сказать: использование военной силы в Литве является политической ошибкой. На церковном языке – грехом… Я от всего сердца прошу литовцев не держать в душах зла и по-христиански простить боль, причиненную им.

Я прошу русских, живущих в Литве, не считать эти печальные дни «днями победы». Я прошу их помнить… что в Литве им и дальше нужно будет жить с литовцами, и потому, в конечном счете, лишь взаимоуважением и терпимостью, нормальными переговорами и признанием обоюдных прав и обязательств можно восстановить общественный мир.

Солдатам, которые сейчас находятся в городах Литвы, я хочу напомнить слова, которые Иоанн Креститель сказал воинам, пришедшим к нему за советом: никого не обижайте (Лк. 3, 14). Прошу вас помнить, что, согласно вашим собственным убеждениям, вы находитесь не в чужой завоеванной стране, а в пределах вашего же Отечества, что все люди, здесь живущие: и литовцы, и поляки, и русские, и украинцы, и белорусы – ваши соотечественники и сограждане…

И всем моим согражданам хочу напомнить мысль преподобного Серафима Саровского о том, что путь ко спасению тысяч окружающих людей лежит через стяжание мирного духа каждым из нас».

5 ноября 1990 года, впервые после послания святителя Тихона, отлучающего в 1918 году большевизм от Церкви, Святейший Патриарх Алексий II, по случаю годовщины революции, обратился к народу, осуждая это историческое событие следующими словами: «70 лет назад произошло событие, определившее путь России в двадцатом столетии. Этот путь оказался скорбен и тяжек… И пусть все минувшие годы один за другим встанут в нашей памяти и будут нас умолять не платить человеческими судьбами за эксперименты и принципы политиков». Тогда же по просьбе Патриарха власти решили признать в качестве выходного дня день 7 января – Рождество Христово. Впервые после революции на Рождество 1991 года российские граждане не были обязаны выходить на работу.

Святейших Патриарх Алексий II занял довольно жесткую позицию по отношению к государственному перевороту, произошедшему 19–22 августа и угрожавшему возвратом в прошлое. Часть советских руководителей, не согласных с реформаторской политикой М.С. Горбачева, попыталась сместить его. Они организовали Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). Попытка провалилась, а ее результатом стали роспуск Коммунистической партии и падение советского режима. Патриарх во время этих трагических событий обратился с призывами к верующим соотечественникам и всему русскому народу. Особенно проникновенно было его слово 21 августа, произнесенное в половине второго ночи, когда рядом с домом правительства погибли три человека: «Взорван хрупкий гражданский мир в нашем обществе. По поступающим сообщениям, начинаются открытые вооруженные столкновения и кровопролитие. В этих условиях мой долг Патриарха предупредить всех, кому слово Церкви дорого и небезразлично: всякий, кто поднимет оружие на своего ближнего, против безоружных людей, приемлет на душу тягчайший грех, отлучающий его от Церкви, от Бога… Потому я предупреждаю всех соотечественников: Церковь не благословляет, не может благословить беззаконные, насильственные, кровопролитные действия. Я прошу всех вас, дорогие, сделать все, чтобы не вспыхнул пламень междоусобной войны. Остановитесь!

Я прошу солдат и их командиров вспомнить, что цену за человеческую жизнь не может назначить и уплатить никто».

Два дня спустя, 23 августа, Алексий II писал в своем послании епископату, монашествующим и всем российским верующим: «В дни, которые только что довелось пережить нам, кончился, Промыслом Божиим, период нашей истории, начатый в 1917 году. Ныне же Россия может сказать им слова, которые некогда Иосиф обратил к своим братьям: вот, вы умышляли против меня зло, но Бог обратил это в добро, чтобы сделать то, что теперь есть (Быт. 50, 20). Отныне уже не может вернуться время, когда одна идеология владела государством и пыталась навязать себя обществу, всем людям. Коммунистическая идеология, как мы убеждены, никогда более уже не будет государственной в России… Россия начинает труд и подвиг исцеления!»

После неудавшегося государственного переворота состоялись первые свободные выборы в России, которые привели к избранию президентом Бориса Ельцина. Святейший Патриарх Алексий II, поздравляя нового главу государства, выразил надежду о наступлении новых, более благоприятных времен для России. Он обратился к новоизбранному президенту со словами: «Мой долг Патриарха в этот день сказать Вам слова о том, какую ношу Вы принимаете на себя. Вы приняли ответственность за страну, которая тяжко больна. Семь десятилетий разрушения ее духовного строя и внутреннего единства сопровождались укреплением внешних тяжких обручей принудительной государственности. Сегодня нет смысла искать неких воплощенных носителей зла в нашей стране, полагая, что с их устранением с политической арены все наладится само собой. Как пастырь, я слишком хорошо знаю, что злые помыслы гнездятся в сердцах людей и что нет ничего более сложного и более важного, чем исцеление человеческого сердца. Некогда коммунистические правители России полагали, что лишь строй императорской России является источником всех проблем и что, получив власть, они сфабрикуют новый, как они выражались, «человеческий материал» и создадут прекрасное общество. Мы видим, к каким трагедиям привело это. Больное общество и столь много пережившие люди нуждаются в понимании, любви и терпимости. Поэтому надлежит нам чаще вспоминать слова апостола: «друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов» (Гал. 6, 2). На Вас выбором народа возложен тяжкий крест. Ответственность же Вы несете не только перед народом, но и перед Богом. Вы приняли не честь, не привилегию, но ответственность. Да укрепит Вас Всемилостивый Господь!»

Благоприятные отношения с властью, которые начали складываться у Святейшего Патриарха, его глубокая вера, его духовность, укорененная в монашеском опыте, его неустанная пастырская деятельность – все это способствовало возрождению Православной Церкви и веры в России. Безусловно, были и трудности: результат семидесяти лет гонений на Православие, религиозная необразованность, истребление всякого религиозного чувства из душ людей, кропотливое атеистическое воспитание нескольких поколений россиян. Казалось, что в России разрушены все корни, все связи с прошлым и роль православия была минимальной, если не нулевой. Требовалось вновь научить народ вере, заниматься его духовным воспитанием, преодолевать конфликты во имя единства Русской Православной Церкви, отстраивать храмы, монастыри и приходы, разрушенные Советской властью, возрождать вместе с камнями, из которых состоят их внешние стены, духовную жизнь внутри их – вот самые трудные задачи, с которыми столкнулся Святейший Патриарх Алексий II. И он сумел с ними справиться.

Эпоху его предстоятельства можно смело назвать эпохой возрождения Русской Православной Церкви. Впервые Русская Церковь сделалась свободной и независимой от государства. Изменилось отношение к Церкви большинства российского общества. Зародились и получили развитие процессы социальной, образовательной и пастырской деятельности Русской Церкви, о которых неустанно заботился Патриарх. Святейший Патриарх Алексий II согласно евангельскому принципу независимости временной и духовной власти (Мф. 22, 16–22) сразу после своей интронизации начал действовать в пользу полного отделения Русской Церкви от государства. Благодаря его попечению 30 мая 1991 года Русская Православная Церковь впервые в своей истории получила признание ее юридическим лицом.

Однако Святейший Патриарх неустанно повторял, что Церковь должна быть независима от государственной власти, а не от общества, «как этого хотели коммунистические бюрократы. Отделенная только от государства, Церковь приобретает подлинную свободу свидетельствовать правду Господню, а не поддерживать оное во всех обстоятельствах. Время, когда наша Церковь находилась под тотальным контролем государства и терпела от него гонения, в конце концов прошло. Сегодня отношения нашей Церкви с государством нормализовались и следуют в направлении конструктивного сотрудничества, не в смысле возвращения к Православию как государственной религии, но в смысле взаимодействия Церкви и государства в области милосердия, благотворительности, мира, образования, защиты и сохранения нравственных ценностей общества, семьи, хранения исторического и культурного наследия России. Русская Православная Церковь помнит наставление Спасителя: «Итак, отдавайте кесарево Кесарю, а Божие Богу» (Лк. 20, 25)».

Русская Православная Церковь, кроме спорадических исключений, не получает никакого финансирования от государства и поэтому должна жить за счет собственных сил, с помощью паствы. «Финансовые возможности нашей Церкви неразрывно связаны с ее детьми, – говорил Патриарх, – а финансовое положение русского народа, несомненно, очень трудное». Не раз Святейший Патриарх Алексий II заявлял, что материальным символом возрождения Церкви в России стало восстановление храма Христа Спасителя, чудесного собора, разрушенного по приказу И.В. Сталина в 1930-е годы с целью, к счастью неудавшейся, возвести на его месте монументальный Дворец Советов, увенчанный гигантской статуей Ленина. В ночь Пасхи 1995 года Патриарх отслужил первую пасхальную вечерню на месте восстановления храма. В 1996 году, в день Преображения Господня 19 августа, Патриарх Алексий II совершил чин освящения нижнего Спасо-Преображенского храма и первую литургию в нем. Уже к 1999 году новый храм Христа Спасителя был сооружен, и 31 декабря 1999 года верхний храм был открыт для посещения. «Храм Христа Спасителя, – сказал Патриарх по его воссоздании, – стал видимым знаком воскресения Святой Руси. Он созидается всем народом. Эти стены, эти купола, это рождающееся благолепие вобрали в себя лепты российских и московских властей, отечественных и иностранных благотворителей, миллионов простых россиян. Мы приближаемся к великому событию в жизни всего христианского мира – двухтысячелетию пришествия в мир Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, и мы надеемся с помощью Божией встретить великий юбилей христианства, прославляя родившегося на земле Спасителя мира в этом величественном храме». В ночь с 6 на 7 января 2000 года была отслужена первая торжественная Рождественская литургия. 19 августа 2000 года состоялось великое освящение храма собором архиереев, присутствовавших на Архиерейском Соборе Русской Церкви. И по этому случаю Патриарх отметил, что «освящение этого храма произошло в день праздника Преображения Господня. И действительно, жизнь нашей Родины преображается, и преображаются также души, которые находят дорогу к Господу и дорогу к храму». На следующий день в храме состоялась канонизация царской семьи и Собора новомучеников и исповедников Российских. Ныне храм Христа Спасителя возвышается над Москвой во всей своей грандиозности, ослепляя восхищенные взгляды прохожих блистанием своих золотых куполов.

Говоря о возрождении Русской Церкви и в особенности монастырей и приходов, Святейший Патриарх Алексий II вспоминал глубокую связь, которая существует между этим возрождением и уровнем жизни страны. В мае 1993 года, во время посещения Костромской епархии, Патриарху задали вопрос, когда будут восстановлены сотни сельских церквей, разрушенных Советской властью, он ответил: «Только когда возродится само село, потому что церкви, приходы являются частью существования местного населения».

То же самое, по мнению Патриарха, относится к монастырям. Монашеское сословие представляло в России отображение крестьянской Руси: в монастыри шли с древних времен, и в большинстве своем это были крестьяне. Они образцово занимались сельским хозяйством. И возрождение монашества сейчас зависит от возрождения крестьянского сословия. По этой причине Патриарх продолжал повторять, что в России нужно возрождать не крестьянские хозяйства колхозного типа, а крестьян как класс, которые действуют индивидуально, как в прошлые времена.

Законы «О свободе вероисповедания» от 1 октября 1990 года и «О свободе совести и религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 года дали Русской Православной Церкви не только возможность просвещать светом Христовой Истины гражданское общество, но и развивать социальную и благотворительную деятельность, а также совершать богослужения в общественных местах, ранее бывших недоступными, – тюрьмах, больницах и приютах. «Многие обращают сегодня свои взоры к Церкви, – отмечал Патриарх, – которая, несмотря на выпавшие на ее долю испытания, пронесла через них духовно-нравственные ценности и сегодня готова поделиться ими с обществом». Особенно важны были поправки к закону, регулирующие жизнь религиозных организаций на российской территории. Святейший Патриарх Алексий II много раз обращался в высшие органы государства, чтобы принятые законы, гарантирующие религиозную свободу, учитывали и историческую роль Православия в стране, чтобы, признавая права других религиозных конфессий, эти законы защищали бы русский народ от псевдорелигиозных посягательств.

Святейший Патриарх считал, что самым ужасным результатом десятилетий государственного атеизма является общий низкий уровень знания о Церкви со стороны народа. Поэтому первоочередная задача, которая встала перед Церковью и ее Патриархом после конца Советской власти, – преподать российскому обществу, в подавляющем большинстве атеистическому, чуждому религиозной и церковной тематики, хотя бы первоначальные знания о христианской вере и Церкви. Особенно остро, по мнению Патриарха, в этом нуждалось молодое поколение. «Очень важно изучение катехизиса не только в духовных семинариях и училищах, но и в государственных школах, десятилетиями базировавшихся на ценностях якобы научного атеизма. Залог будущего прихода – церковно-приходская школа. Это самый важный вопрос: нынешнее молодое поколение мы не должны потерять для Церкви».

Именно с этим намерением Святейший Патриарх Алексий II25 января 1991 года открыл первый Съезд молодежи всех Православных Церквей, на котором он обратился к молодым людям со словами: «Дорогие мои! Мне 62 года. Вам – приблизительно в три раза меньше. Очевидно, что вам придется жить в мире, который будет сильно отличаться от того мира, в котором я прошел всю свою жизнь – за исключением оставшегося и самого сложного для меня отрезка. Общество, в котором будете жить вы, будет более жестким. Я надеюсь, в нем будет меньше внешнего, государственного принуждения. Но оно само будет принуждать вас к действию, выбору, непрестанной активности, к борьбе за выживание и успех. А бремя свободы всегда жестко, всегда трудно. Общество, в которое вы войдете, будет небывалым в истории. Это не похвала ему. Это предостережение вам. Дело в том, что впервые общество конкурентной экономики будет создаваться в условиях духовной разрухи. Общество рыночного хозяйствования в Европе возникло в среде строгого протестантского пуританства, которое давало моральную и религиозную оценку хозяйственной и социальной деятельности человека. В свою очередь, Римско-Католическая Церковь, вышедшая из Контрреформации более сильной, нежели вошла в нее, помогала человеку избавиться от экономической «одномерности», напоминала ему, что и он, и другие – прежде всего чада Божьи и лишь затем предприниматели или работники. Такое и много других необходимых духовных напоминаний может дать людям и наша Русская Православная Церковь. Но многие ли готовы услышать нас?

Надо ли кого-то убеждать сегодня, что даже за годы перестройки наше общество не стало в целом более духовным. Есть люди – и их, слава Богу, немало, – которые действительно смогли всерьез соприкоснуться с миром христианства и стали мягче, глубже, серьезнее. Но много ли их вы видите среди своих друзей и готовы ли вы сами всерьез прислушаться к их суждениям?

Сегодня у нашего общества, по сути, нет общенациональных ценностей, а у людей, создающих новую жизнь, отсутствует религиозное сознание. Поэтому, боюсь, тяжким катком прокатятся перемены – необходимые и неизбежные перемены – по очень и очень многим судьбам, в том числе и вашим. Дай Бог вам мужества и терпения, умения самим переносить невзгоды, а главное – дай вам Бог умение замечать, когда вы сами причиняете боль другим. Вы будете жить в новой России. В той России, которая сейчас уходит, в России коммунистической, мы не только многое теряли, но нечто и приобретали. В частности, в условиях, когда внешняя, общественная активность была опасна, когда государство обжигало холодом, люди особенно учились дорожить теплом человеческого общения, теплом семейной жизни, учились мудрому умению жить миром своей собственной души. Люди боялись открываться чужим, но зато до конца раскрывались перед немногими близкими. Люди испытывали голод правды и нехватку информации, но зато всей глубиной души честно переживали каждую крупицу правды.

Как бы я хотел, чтобы честность перед самим собой, перед Истиной, а также человеческая душевная теплота были унаследованы и вами в том мире, где вы будете жить!

Я монах, и у меня нет семьи и нет детей. Но я знаю, ради чего я отказался от этой величайшей земной радости. Можно отказаться от любви к одному человеку и к тем, кто появляется на свет как плод этой любви, ради другой, большей любви – любви к Богу, ради призвания, ради возможности всецело посвятить себя служению всем людям. Но мне чрезвычайно горько видеть, как много молодых людей сегодня отказываются от детей ради совсем иных, абсолютно несоизмеримых целей – ради житейского благополучия. И не просто отказываются от детей, а убивают их в материнском чреве, не дают им даже родиться. Мир, в который вы вступите, может стать миром нераскаянных убийц, убийц, которые даже не поняли, что они совершили, на что они дали согласие.

Христианство говорит, что человек приходит в мир для того, чтобы после него мир стал хоть чуть-чуть светлее и добрее. Христианство утверждает, что человек приходит в мир, чтобы дарить, а не чтобы потреблять. И прежде всего человек должен дарить самого себя. Боюсь, что сегодня человек воспитывается так, что он воспринимает самого себя как некое единое «чувствилище», услаждению которого должен служить весь окружающий мир. Я должен предупредить, что христианство иначе видит место человека в мире. Вспомните распятого Христа, вспомните, как Он возлюбил мир!

Быть христианином трудно. Но именно христианство омолодило мир. Да, в Православии чрезвычайно много значат старцы, умудренные опытом духовные руководители. Но если кому из вас выпадет радость общения с подлинно духовным священником, со старцем, вы увидите, сколько молодости, сколько радости, света, внутренних сил и мира живет в нем.

«Я пришел для того, – сказал Христос, – чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Ин. 10, 10). И если молодость – это символ полноты жизни, то христианство – это поистине путь молодых… И если в вашей жизни вы однажды почувствуете, что в глубине вашего сердца есть пустота, которую не может заполнить ничто из того, что вам встретилось в мире, вспомните, что есть Христос, что есть Церковь, которая свидетельствует о себе словами Апостола: «Нас почитают обманщиками, но мы верны; мы неизвестны, но нас узнают; нас почитают умершими, но, вот, мы живы; нас наказывают, но мы не умираем; нас огорчают, а мы всегда радуемся… мы ничего не имеем, но всем обладаем. Уста наши отверсты к вам… сердце наше расширено» (2 Кор. 6, 8-11).

Нас часто удручает, что духовные недуги одолевают и мирян – членов Церкви, и священнослужителей. Но ведь причина этой неисцеленности одна: нельзя быть христианином лишь наполовину или быть им, скажем, только по воскресеньям. И есть только один способ быть христианином, а именно: быть им вполне, всецело, всегда… Церковь – это не объект вашей деятельности и заботы. Скорее это источник всего того живого и духовного, светлого и творческого, что действует в вас… Посторонний и холодный взгляд не заметит в ее жизни ничего, кроме игры человеческих и политических страстей… Но мы-то с вами знаем, что у нашей Церкви есть иная жизнь, которая не является нашей, но даруется нам. И нужны любящие и верующие глаза, чтобы узреть дыхание благодати в жизни той Церкви, что и выговорить нельзя иначе, как с большой буквы. И я прошу вас во всей вашей деятельности, прежде всего, любовно относиться к Церкви».

Особое внимание было обращено Алексием II на развитие первого российского богословского института – Московской духовной академии и семинарии. В течение первого десятилетия своего служения Патриарх на заседаниях Священного Синода благословлял открытие многочисленных новых семинарий и религиозных учебных заведений в различных епархиях. По его благословению были также открыты в конце 1992 – начале 1993 года Богословский институт, названный в честь Патриарха Тихона, и Российский православный университет – заведения, целью которых является духовное образование не только духовенства, но и мирян. Эти православные институты для мирян являются совершенно новым подходом к религиозному образованию общества в истории России.

Советская власть с ее обильными затратами как финансовых, так и человеческих ресурсов на атеистическое образование в школах, университетах, на рабочих местах терпела существование нескольких духовных школ только для того, чтобы продемонстрировать международному общественному мнению, что в СССР нет преследований по религиозным мотивам. Интересно, что во внутреннем расписании существовавших тогда духовных школ было обязательным изучение марксизма.

8 декабря 1992 года в Доме культуры Московского государственного университета Алексий II и ректор МГУ В.А. Садовничий подписали документы, относящиеся к учреждению нового института. Поскольку это событие совпало с 75-й годовщиной Поместного собора Русской Православной Церкви, избравшего Патриарха Тихона, показалось естественным назвать этот институт в честь святого Патриарха-мученика.

В российской истории Свято-Тихоновский православный богословский институт является первым высшим учебным заведением университетского уровня, которое предусматривает богословское образование для мирян, проходящих гуманитарное обучение. Только в 1992/1993 учебном году было принято 120 студентов на дневное отделение и 530 – на вечернее. «Думаю, Богословский институт и Московский государственный университет через контакты между студентами станут объектами взаимного обогащения, – сказал Святейший Патриарх Алексий II, обращаясь тогда к гостям и студентам богословского института. – Ваше присутствие здесь внесет духовные устои в среду московского студенчества. Многим трудно сделать первый шаг к вере, потому что три поколения нашего народа привыкли слышать о Церкви только отрицательное. «Религия – опиум для народа» – этот лозунг был на вооружении в течение 70 лет. Для многих трудно даже переступить порог храма, но надо это сделать. Думаю, что слушатели богословского института понесут весть о Христе, веру Христову в жизнь нашего народа. Одним священнослужителям, которым приходится основное время уделять службе Божией и таинствам, не справиться с теми задачами, которые стоят перед нашей Церковью. Поэтому открытие богословского Свято-Тихоновского института является событием значительным, отрадным и обнадеживающим. У учащихся богословского института и университета должна быть возможность не только приобретать теоретические знания, но и активно участвовать в церковной жизни. В связи с этим стоит вопрос о храме в стенах вашего учебного заведения. Молитва – великое дело, она укрепляет и помогает, дает силы каждому, кто искренне обращается за помощью к Богу. Мы знаем, что не нашими слабыми силами совершается то, чему свидетелями мы являемся, но благодатью и силой Божией, а мы – лишь Его смиренные служители, ответственные за то время, в которое живем. Господь и история спросят с нас строго: насколько воспользовались мы теми возможностями, которые представились нам для просвещения и нравственного возрождения нашего народа, для вселения в души и сердца россиян мира, спокойствия, веры и надежды?»

Через два месяца, 24 февраля 1993 года, Святейший Патриарх Алексий II возглавлял праздник открытия Российского православного университета имени апостола и евангелиста Иоанна Богослова.

16 марта 1993 года за большой вклад, внесенный в возрождение духовного образования в России, Патриарху Алексию II было присвоено звание академика Российской академии образования.

IX Возвращение святынь

После революции 1917 года вся собственность Русской Православной Церкви была реквизирована и конфискована, и большая часть ее даже сегодня еще не возвращена.

Время патриаршего правления Святейшего Алексия II – это особая страница не только в истории Русской Православной Церкви и России, но и в истории других государств, составлявших когда-то единое пространство Советского Союза. С одной стороны, это благоприятное время окончания диктаторской власти, духовного пробуждения, но с другой – время политических и экономических трудностей стран бывшего Союза, когда составлявшие его государства оказались в буквальном смысле слова в растерянности. И Патриарх, в первую очередь как пастырь, в это сложное время призывал не забывать, что «Господь дает нашим народам обильные знаки и свидетельства Своего милосердия. Именно в моменты, когда нас ожидают новые испытания, нам как будто ниспосылаются особые ободрения… Господь ниспосылает нам испытания, но Он же подает нам силы, терпение и мудрость преодолевать их. Промысел Божий о нас мы видим в том, что многие величайшие святыни, через которые Господь являет нам знамения Своей милости, вернулись в нашу жизнь».

Поместный собор 1990 года, избравший митрополита Алексия (Ридигера) Патриархом, канонизировал святого праведного Иоанна Кронштадтского. Этот святой стал одним из небесных покровителей Санкт-Петербурга. Его очень почитал митрополит Алексий и всячески содействовал канонизации. На последнем епархиальном собрании Ленинградский митрополит, уже избранный Патриархом, сказал: «Велика ответственность Первосвятительского служения. Принимая его, я нахожу подкрепление в предстоящем мне служении в том, что вступление мое на престол московских святителей соединилось во времени с великим церковным торжеством – прославлением святого праведного Иоанна Кронштадтского, чудотворца, чтимого всем православным миром, всей Святой Русью. Его место погребения находится в городе на Неве, который до сего времени был моим кафедральным градом. Хочу выразить соборную надежду на то, что канонизация святого праведного Иоанна Кронштадтского послужит единению всероссийской православной паствы».

Первая поездка нового Святейшего Патриарха Алексия II была посвящена святому Иоанну Кронштадтскому. Через три дня после интронизации Святейший Патриарх отправился в Санкт-Петербург на церемонию прославления святого. В Успенском соборе Александро-Невской Лавры Патриарх Алексий II вместе с членами Синода отслужил последнюю панихиду и первый молебен святому праведному Иоанну Кронштадтскому.

В свое время святым Иоанном Кронштадтским был основан в Санкт-Петербурге монастырь в честь своего небесного покровителя святого Иоанна Рыльского. В безбожные годы Советской власти монастырь закрыли. Он был восстановлен по воле Патриарха. 13 июля 1991 года, на следующий день после праздника святых апостолов Петра и Павла, Святейший Патриарх освятил в честь Собора двенадцати апостолов верхний храм Свято-Иоанновского монастыря. Возрождение этого монастыря, который разрушался в течение семидесяти лет советского режима, имело большое значение не только для всех жителей города на Неве, но и для тех, кому дорога память о Кронштадтском пастыре. Святейший Патриарх считал это событие «одним из тех проявлений Божественной благости, которые помогают верующему сердцу устоять под натиском волн бурного житейского моря».

На первую литургию после возрождения обители собрались тысячи молящихся. Они заняли не только храм, но и все открытое пространство, прилегающее ко входу в монастырь святого Иоанна Рыльского на Карповке, – располагаясь вдоль обоих берегов реки, заполнив балконы и крыши окружающих зданий. После литургии Алексий II вспомнил годы, когда верующие не могли даже представить, что смогут молиться в этом святом месте, прикладываться к гробнице этого чудного батюшки. Они лишь украдкой подходили к стенам монастыря, за которыми находилась могила святого, и молясь, зажигали с большой осторожностью тонкие свечки.

5 ноября 1991 года Патриарх снова отправился в Санкт-Петербург, который тогда назывался еще Ленинградом и который Алексий II всегда избегал называть так, предпочитая обозначать его другими эпитетами, как, например, «город на Неве», «град Петров», «город моей епископской кафедры». Его приезд был обусловлен возвращением городу Ленинграду прежнего имени, данного ему основателем города императором Петром Великим в честь святого первоверховного апостола Петра. В день второго рождения города Патриарх отслужил Божественную литургию, освятив первый престол восстановленного Санкт-Петербурга в приделе верхнего храма Свято-Иоанновского монастыря.

23 августа 1992 года Алексий II во время поездки в Архангельскую епархию имел возможность отправиться в село

Сура, на родину святого Иоанна Кронштадтского. В этой маленькой деревушке, в женском монастыре, также основанном святым, находились теперь дома местных жителей, монастырский Успенский храм был превращен в клуб – зал для кино и танцев, но и он был заброшен – туда было трудно войти из-за его запущенного состояния.

Приход села Сура теперь был снова зарегистрирован. Патриарх смог там помолиться и посетить комнаты, в которых святой Иоанн Кронштадтский останавливался в дни своего пребывания в Суре, совершив богослужение на могиле родителей святого.

Во все время визита в деревню машину Святейшего Патриарха сопровождал почетный эскорт: единственная милицейская машина, несколько мотоциклов с коляской и многочисленные мальчишки на велосипедах вдоль дорог. Никто из них не хотел отпускать Патриарха. Его угощали вкусными домашними пирожками, парным молоком, чтобы ему не проголодаться на обратном пути в Москву. Это доброе и гостеприимное поведение типично для крестьян, живущих в этих маленьких русских деревнях. Но для Патриарха Алексия доброта и любезность сурских людей являлась прежде всего очевидным знаком молитв святого Иоанна Кронштадтского за своих земляков.

4 ноября 1990 года, в день празднования Казанской иконы Божией Матери, покровительницы Москвы, в сердце столицы, на Красной площади Святейший Патриарх Алексий II благословил закладку первого камня разрушенного Советской властью в 1936 году Казанского собора. Этот собор был построен между 1630 и 1636 годами в правление царя Михаила Федоровича Романова. После молебна Патриарх обратился к тысячам верующих, заполнивших знаменитую московскую площадь: «Сегодня мы освятили первый камень воссоздаваемого собора. Вы помните, как многозначителен символ камня в Евангелии. Сама Церковь Христова зиждится на камне: «На сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф. 16, 18)… Что мы восстанавливаем на этом месте? Памятник истории? Да. Но Казанский собор – не только символ воинской славы. Он прежде всего был домом молитвы. Возрождаем ли мы памятник архитектуры? Да. Замечательно красив был этот храм. Но красота не была самоцелью. Красота храма, красота икон, красота богослужения призвана помогать возрождению изначальной красоты человеческой души. Ведь каждый человек – это образ Божий. Сегодня, когда мы хотим возрождать соборы и храмы, спасать разрушенные и поруганные святыни, нам необходимо начать с возрождения нашей собственной веры». Три года спустя, 4 ноября 1993 года, Святейший Патриарх Алексий II освятил Казанский собор.

«Возрождение», «соборность», «возвращение», «восстановление» являлись словами, наиболее часто употреблявшимися в речах Патриарха Алексия II. И это вполне объяснимо. Ведь именно он возглавил Церковь в эпоху ренессанса. Например, только во время одной краткой поездки в Сибирь, совершенной в мае 1991 года, Святейший Патриарх: 1) благословил закладку первого камня храма Владимирской иконы Божией Матери в закрытом городе Томск-7; 2) храма святого Александра Невского в Барнауле; 3) великого князя Владимира в деревне Сростки в Алтайском крае; 4) храма на том же месте, где находился первый, разрушенный, собор Томска; 5) женского монастыря святого Александра Невского в деревеньке Колывань в Новосибирской области; 6) Александро-Невского храма в Новосибирске. И похожие освящения повторялись постоянно в течение всего его Патриаршего правления и во всех епархиях канонической территории Русской Церкви.

«Слава Богу, что пришло время, когда мы не рушим, а созидаем, – говорил Патриарх Алексий в Томске. – В возрождении храмов Божиих мы видим путь к возрождению духовности и нравственности, которые необходимы сегодня всему нашему обществу. Церковь дважды страдала – и когда ее храмы закрывали, оскверняли, взрывали, и когда сегодня она получает их руины, которые нужно возродить внешне и внутренне – духовно».

В конце 1990 года в одном из подсобных помещений Музея религии и атеизма, располагавшегося в Казанском соборе северной столицы России, были обретены останки преподобного Серафима Саровского, которые считались утерянными. Патриарх Алексий II так вспоминал это событие, радостное для всей Русской Церкви: «Уже при первой встрече с директором музея истории религии мы договорились о том, что мощи – это святыни, и они должны быть возвращены Церкви. Первая святыня, которая была возвращена, – мощи святого благоверного князя Александра Невского. Вскоре были переданы Церкви и мощи преподобных Зосимы, Савватия и Германа Соловецких. Считалось, что никаких других мощей в музее нет, но в связи с намеченным переездом из Казанского собора сотрудники музея заново проверяли запасники, и в помещении, где хранились гобелены, были обнаружены зашитые в рогожу мощи. Когда их вскрыли, то на перчаточке прочитали надпись: «Преподобный отче Серафиме, моли Бога о нас!» Чьи это мощи? Кроме подписи на перчатке, никакой другой информации не было: ни номера, ни описания.

История же изъятия мощей преподобного Серафима такова. Из Сарова они были доставлены в Арзамас, из Арзамаса – в Донской монастырь. Далее след теряется. Верующему народу было трудно смириться с мыслью о том, что мощи святого безвозвратно утеряны. Во многих местах находили какие-то предметы, которые приписывались преподобному: его топорик, части одежды, монашеской мантии, рукавички. После получения информации из музея я стал искать другие сведения, в первую очередь акт о вскрытии мощей. Мощи не полностью нетленны. Митрополит Антоний (Вадковский) делал специальное разъяснение по их поводу в 1903 году при прославлении. Акт был найден. И, сопоставив два акта – о канонизации в 1903 году и о вскрытии в 1920 году, – я направил в Петербург двух архипастырей, епископов Тамбовского и Мичуринского Евгения и Истринского Арсения, которые провели тщательное обследование мощей. В актах 1920 года очень подробно были описаны некоторые детали: поврежденный позвоночник (он был поврежден грабителями, напавшими на преподобного), отсутствие одного ребра и целый ряд других признаков. Архипастыри, которые производили осмотр, свидетельствовали также о чувстве благодатности и о благоухании мощей, которые они обследовали. После сопоставления появилась уверенность, что это действительно мощи преподобного Серафима».

Преподобный Серафим Саровский (1759–1833), наряду с преподобным Сергием Радонежским, один из самых почитаемых, любимых и близких душе русского народа святой. Почитание этого выдающегося подвижника теперь распространено и на Западе. Для западного человека преподобный Серафим схож с таким подвижником западной Церкви, как Франциск Ассизский. Движимый той же горячей любовью, что и «бедняк из Ассизи», к людям, детям, животным, даже диким, и ко всякому творению, Серафим, как и Франциск, знал язык творения и говорил с Божиими тварями, отечески встречая каждого посетителя словами: «Радость моя, Христос воскресе». К преподобному Серафиму, который провел тысячу дней и тысячу ночей на камне в непрестанной молитве, можно применить те же слова, что говорили о Франциске, он не молился – он стал молитвой. Ближняя пустынька, где жил преподобный Серафим, была построена рядом с источником, воды которого считались чудотворными из-за непрестанных молитв святого. После более чем двадцати пяти лет подвижнической жизни в полнейшем одиночестве ему было видение Божией Матери, которая повелела Серафиму выйти на служение к людям. 25 ноября 1825 года старец Серафим стал духовником обители, и еще тысячи верующих приходили к нему за духовным советом.

11 января 1991 года Патриарх Алексий II вновь отправился в Санкт-Петербург. После сосредоточенной молитвы в часовне блаженной Ксении и в монастыре Святого Иоанна Рыльского он отслужил после подписания в Троицком соборе Александро-Невской Лавры акта о передаче мощей молебен в Казанском соборе. Во время церемонии передачи в Казанском соборе останков преподобного Серафима Русской Православной Церкви Патриарх, стоя перед ракой, назвал возвращение мощей святого Божиим чудом, сказав: «Происходящее ныне событие, участниками и свидетелями которого мы с вами являемся, не может оставить равнодушными не только верующих церковных людей, но и многих наших соотечественников. Русской Православной Церкви возвращается великая святыня – мощи святого преподобного отца нашего Серафима Саровского. Воистину, дивны дела Господни! То, что было достоянием всего нашего народа, то, что казалось безвозвратно утраченным, то, о чем долгие, тяжелые годы сожалели тысячи православных христиан, сегодня здесь, перед нами: преподобный Серафим Саровский не только духом, но останками своими с нами. В этом мы усматриваем особый, добрый, обнадеживающий знак – знамение примирения и надежды. Преподобный Серафим, так долго учивший о стяжании Святого Духа, сегодня еще раз напоминает всем нам о христианском мирном духе. Актуальность этого призыва очевидна…

Надеюсь, что навсегда в прошлое ушло время тяжелых испытаний для Русской Православной Церкви, время поругания, унижения и оскорбления религиозных чувств, время осквернения святынь. У народа должны быть святыни! Без них невозможно говорить о нравственности, о возрождении духовности и культуры. Без святости, без высокого идеала человек теряется в море зла и неправды. Уверен, что начавшийся процесс восстановления утраченного и искаженного образа Божия в человеке даст свои добрые плоды, если мы обратимся с любовью и благоговением к великому наследию наших праотцов и отцов, к уникальному опыту жизни русских святых, к их заветам и наставлениям. Завершить это слово мне хотелось бы сердечным молитвенным обращением к преподобному и богоносному отцу Серафиму Саровскому, святые мощи которого здесь, перед всеми нами, перед лицом Русской Православной Церкви: «Отче наш Серафиме! При жизни твоей ты был источником божественной любви и радости. Ныне, предстоя перед ракой с твоими святыми мощами, просим: научи нас братолюбию и радости в Духе Святом, помоги преодолеть все разногласия и нестроения, даруй мир и благоденствие Святой Церкви, Отечеству нашему в сей день и в грядущие времена».

Мощи оставались в храме для поклонения верующих до 6 февраля, а затем они были перевезены в Москву. В тот холодный зимний вечер тысячи верующих петербуржцев провожали преподобного Серафима от Александро-Невской Лавры до Московского вокзала. Всю ночь Патриарх вместе с другими иерархами и духовенством читал акафист преподобному Серафиму перед его мощами, помещенными в специальный вагон поезда. Сохранилась запись этого богослужения, в которой через стук колес слышатся слова Святейшего Патриарха Алексия II: «Преподобие отче наш Серафиме, моли Бога о нас», и в конце, обратившись к присутствовавшему духовенству, он заметил: «Такой ночи у нас в жизни еще не было!»

Тысячи верующих москвичей ожидали мощи на Ленинградском вокзале столицы. На улицах холодной Москвы, покрытых слоем снега, в сумраке робкой зимней зари, в которой свет борется, чтобы победить тьму, процессия направлялась в сторону Патриаршего Богоявленского собора, где мощи были выставлены в главном приделе храма в течение пяти с половиной месяцев.

Множество верующих в течение всего времени пребывания мощей в Москве смогли им поклониться. 23 июля 1991 года Святейший Патриарх совершил вместе с сорока архиереями Божественную литургию в Богоявленском Патриаршем соборе. После этого мощи преподобного были обнесены вокруг храма, и крестный ход направился в Дивеевский монастырь, основанный преподобным. Вдоль пути, по которому шел крестный ход, стояли тысячи верующих, прихожан из окрестных храмов и специально приехавших, чтобы проводить преподобного и поприветствовать Патриарха, который благословлял их.

«Сколько мне ни даст Господь лет жизни, – вспоминал Патриарх, – я никогда не забуду этого события. В моей памяти сохранятся десятки тысяч людей, которые выходили навстречу святым мощам. Когда мы отъехали от Москвы, шел моросящий дождь, и сотрудники ГАИ не разрешали бросать цветы на дорогу, чтобы не создавать аварийной ситуации. И тогда люди выстилали цветами обочину дороги и стояли на коленях, с зажженными свечами. Под дождем они шли к автобусу, в котором стояла рака с мощами, чтобы только прикоснуться к ним. Молитвенное предстательство преподобного не посрамит тех надежд, которые возлагает на него православный народ. И не случайно, что именно в прошлом году были обретены его святые мощи – в то трудное время, когда злоба и противостояние так бурно проявляли себя. Преподобный Серафим напомнил нам о необходимости стяжания мирного духа, который будет умиротворять людей, помогать переживать испытания».

Первый этап долгого пути заканчивался в Ногинске (Богородске), куда процессия с мощами прибыла 23 июля. Тысячи верующих приняли участие в крестном ходе по улицам города до Богоявленского собора, который был передан Церкви и снова освящен только в 1989 году. В Богородске, Владимире, Нижнем Новгороде тысячи людей приходили днем и ночью, чтобы приложиться к мощам русского чудотворца. Это были совершенно разные люди. Некоторые из них, по словам Святейшего Патриарха, даже не знали, по какой причине находились в этом месте. Люди с различными представлениями о Боге, о Церкви, о святости, о мире, но все объединенные одним состоянием души, которое заставило их приехать в это место, в этот храм, преклонять колена, прикладываться к мощам и молиться святому, напоминая слова святителя Иоанна Златоуста в Пасхальном слове: «И последний приемлется как первый».

Затем процессия отправилась во Владимир, где два века назад святой был рукоположен в диаконы. Патриарх отслужил молебен под открытым небом, на площади, заполненной верующими, с ракой, поставленной в церковном дворе, перед собором. Таким образом, процессия проследовала в Боголюбове, Вязники, Нижний Новгород и Арзамас.

«Пожилая жительница Арзамасского района Мария Федоровна Саванина подарила мне икону преподобного Серафима, – вспоминал Святейший Патриарх Алексий II, – которую она спасла при закрытии храма в своем селе и 41 год хранила у себя дома. Обращаясь ко мне, она сказала: «Ваше Святейшество, мы с ним хорошо жили, я ему каждый день акафист читала, он всегда мне помогал. А прошлой Пасхой ночью у него лик просиял светом ярким». Я принял этот ценный дар и обещал ей, что подаренная икона будет сохранена в отреставрированном соборе Дивеевского монастыря… По известным пророчествам самого преподобного Серафима, надлежит ему лежать в Дивееве и прийти туда не по земле, а по воздуху, и будет при этом великая радость – среди лета воспоют Пасху. Все именно так и случилось».

Преподобный Серафим подвизался в Саровском монастыре, который впоследствии стал частью закрытого города Арзамас-16. Храмы этого городка были полностью разрушены, и поэтому естественно, что мощи святого обрели место упокоения и мира не в Саровском монастыре, а в Дивеевском, который был недавно возвращен Церкви. Мощи были принесены в это место буквально руками Патриарха, вместе с архиереями, духовенством и несколькими тысячами верующих. Возвращение мощей преподобного Серафима было большой духовной радостью для всех участвовавших в этом процессе, и потому, где проходила процессия с его мощами, верующие пели пасхальные песнопения.

В Дивеевский монастырь крестный ход прибыл 30 июля. Святейший Патриарх Алексий II перед царскими вратами произнес: «Перевернута последняя страница дивеевской летописи, пришло время исполнения пророчеств: мощи преподобного Серафима отныне упокоятся по его слову в соборе во имя Рождества Пречистой Матери Божией Дивеевского монастыря». Затем Святейший Патриарх отслужил молебен.

На следующий день, при всеобщем воодушевлении, паломники посетили Саров. Этот городок прекратил свое существование около 1940 года. Его имя исчезло с карт, а на его месте появилось название «Арзамас-16» – место, где было построено большое военное производство. Целые поколения верующих в течение долгих десятилетий могли только издали рассматривать колокольню собора, теперь использовавшуюся как контрольная вышка, – единственное в Арзамасе-16, что виднелось далеко за его территорией.

31 июля, накануне дня памяти преподобного Серафима, в это место прибыли Патриарх, иерархи и паломники. Они посетили места, где преподобный жил в затворе, пропели молебен перед камнем, на котором он на коленях молился тысячу дней и ночей. В «дальней пустыньке», где жил преподобный в полном затворе, Патриарх отслужил молебен с акафистом, благословив основание монумента, созданного в память о преподобном Серафиме Саровском скульптором В.М. Клыковым.

1 августа, в день памяти преподобного Серафима, в храме Дивеевского монастыря всю ночь длилось праздничное богослужение, завершившееся Божественной литургией, которая была отслужена самим Святейшим Патриархом под открытым небом, во дворе храма. После последнего обхода процессии вокруг стен храма мощи были помещены внутри его, где, по пророчеству преподобного, обрели вечный покой.

Село Дивеево, которое перед восстановлением монастыря было практически мертвым, вновь ожило. Его центром является монастырь, который, хотя и живя на скромные пожертвования паломников, способен нести расходы на реставрационные работы в большом храме иконы Божией Матери «Умиление», не законченном и не освященном до революции.

Для Патриарха возрождение этого монастыря было чудом, которое каждый день возобновляется в этом месте, где каждый православный паломник принимается с тем особым чувством любви, которое преподобный Серафим выражал словами: «Радость моя, Христос воскресе!», обращаемыми к каждому человеку, приходившему к нему.

31 июля 1992 года Святейший Патриарх Алексий II вновь совершил паломничество в Серафимо-Дивеевский монастырь, где встретил тысячи верующих, собравшихся в монастыре по случаю дня памяти преподобного Серафима. Трогательно было видеть тысячи православных верующих из различных частей России, которые, не найдя места в маленькой сельской гостинице, спят в храме, рядом с ракой, где покоятся мощи преподобного. В тот торжественный день Патриарх выразил надежду, что празднование памяти преподобного в Дивеево станет подобно празднику преподобного Сергия Радонежского в Троице-Сергиевой Лавре, куда архиереи, священники и верующие приезжают каждый год из самых далеких мест России, чтобы соединиться в молитве.

Стоит вспомнить здесь также обретение мощей святителя Иоасафа Белгородского 28 февраля 1991 года и святителя-исповедника Патриарха Тихона 22 февраля 1992 года.

16 августа 1991 года состоялось второе освящение самого древнего русского собора – Софии Новгородской (XI век) – после того, как он был закрыт советскими властями в 1929 году. В течение стольких лет этот важный храм был в небрежении. Повторное освящение этого собора стало событием, которое Патриарх вспоминал с большим волнением: «Когда я освящал алтарь, над тринадцатью куполами, блестящими золотом и серебром, в спокойном новгородском небе появилась радуга с красивейшими, яркими и четкими цветами. Она напоминала радугу, которую, по Священному Писанию, увидел в небе Ной, во свидетельство, что всемирный потоп закончился и что человек получил отпущение грехов». В день этого освящения Патриарх, приветствуя множество верующих, собравшихся на торжественную церемонию, сказал: «Где храм святой Софии – там Новгород», – вспоминая слова одного журналиста по случаю подписания акта о возвращении храма Русской Православной Церкви. Это было сделано по решению Новгородского областного Совета депутатов, который одновременно принял решение возвратить Церкви чудотворную икону Божией Матери «Знамение» и Варлаамо-Хутынский, Иверский, Валдайский и Юрьевский монастыри.

«Девять с половиной веков назад, – отметил Патриарх, – Софийский собор, шедевр религиозного творчества нашего народа, был создан людьми церковными. Девять веков Церковь хранила это бесценное сокровище. И лишь шестьдесят лет назад эту функцию взял на себя музей. Благодаря музейным работникам за их самоотверженный труд, зачастую подвижнический, мы должны сегодня восстановить историческую справедливость и принять на себя заботу об этом храме, в котором вновь должна совершаться служба Божия».

X Новый этап Православия в России

Пасха 1992 года была охарактеризована Патриархом как «первая Пасха России, свободной от коммунизма». В Москве, по прошествии более семидесяти лет, мелодичный звук колоколов с колокольни Ивана Великого возвещал окончательно освобожденному городу о Воскресении Спасителя Иисуса Христа. На улицах столицы появились плакаты с написанными на них поздравлениями российскому народу уже не с «субботником», днем всеобщего безвозмездного труда, как в советские времена, а с «Праздником праздников».

В 1999 году состоялись празднования 70-летия Патриарха, и многочисленные деятели Русской Православной Церкви, государства, мира культуры и науки отметили это событие в московском Большом театре.

В дни Пасхи 2000 года, которые совпали с 55-летней годовщиной победы в Великой Отечественной войне, Патриарх вместе с российским, украинским и белорусским президентами, В.В. Путиным, Л.Д. Кучмой и А.Г. Лукашенко, посетил бывшее поле битвы под Прохоровкой, в Белгородской епархии. После совершения литургии в храме святых апостолов Петра и Павла и молитвенного поминовения павших за Родину Алексий II освятил «колокол единства» трех братских славянских народов.

10 июня 2000 года Русская Православная Церковь отметила десятилетие Патриаршего служения Алексия II. В храме Христа Спасителя сослужили литургию семьдесят епископов, представители Поместных Православных Церквей и 400 священнослужителей из Москвы и области.

Во время этих торжеств Президент В.В. Путин, обращаясь к Патриарху, сказал: «Русской Православной Церкви принадлежит огромная роль в деле духовного собирания российских земель после многолетнего периода безверия, нравственной разрухи и богоборчества. Происходит не только восстановление разрушенных храмов. Восстанавливается традиционная миссия Церкви как ключевого фактора социальной стабильности и объединения россиян вокруг общих моральных приоритетов – справедливости и патриотизма, миротворчества и благотворительности, созидательного труда и семейных ценностей. Несмотря на то что Вам довелось вести церковный корабль в нелегкое противоречивое время, прошедшее десятилетие стало уникальной эпохой реального возрождения нравственных основ жизни общества. В этот ответственный момент отечественной истории миллионы наших сограждан с глубоким уважением прислушиваются к Вашему твердому, сердцем выстраданному слову пастыря. Россияне благодарны Вам за Ваши молитвы, Ваше попечительство об укреплении гражданского мира в стране, о гармонизации межнациональных и межрелигиозных отношений».

В своем докладе Юбилейному Архиерейскому собору 2000 года Алексий II охарактеризовал состояние отношений между Церковью и государством следующими словами: «Патриарший престол постоянно поддерживает контакт с высшей государственной властью Российской Федерации, других стран Содружества Независимых Государств и Балтии, парламентариями, региональными руководителями. В ходе бесед с главами государств, правительств, депутатами, начальниками различных ведомств неизменно стараюсь ставить насущные проблемы церковной жизни, а также говорить о бедах и нуждах народа, о необходимости созидания мира и согласия в обществе. Как правило, нахожу понимание и впоследствии вижу добрые плоды поддержания церковно-государственных отношении на высшем уровне. Регулярно проходят мои встречи с руководителями государств дальнего зарубежья, их послами, аккредитованными в Москве, главами иностранных Церквей и религиозных организаций, руководством межправительственных структур. Не побоюсь сказать, что эти контакты во многом способствуют укреплению авторитета нашей Церкви в мире, ее вовлеченности в глобальные общественные процессы, устроению жизни русской православной диаспоры».

Во время первосвятительства Святейшего Патриарха Алексия II состоялось 8 Архиерейских соборов, на которых были приняты решения, очень важные для жизни Русской Православной Церкви. 13 августа 2000 года в зале церковных соборов храма Христа Спасителя открылся Юбилейный архиерейский собор, в котором участвовали 144 епископа. На нем были канонизированы 1 тысяча 154 святых, из них 867 новомучеников и исповедников российских, среди которых святые страстотерпцы – последний император Николай II и члены его семьи, 230 мучеников, ранее чтимых только местно, и 57 преподобных, живших с XVI по XX век. Речь идет об очень значительной цифре, если принять во внимание, что с 1721 по 1917 год были канонизированы в общей сложности десять святых, а с 1988 по 1992 год Русская Православная Церковь канонизировала 21 российского подвижника веры и благочестия.

На Юбилейном соборе была принята также новая редакция Устава Русской Православной Церкви, которая, по словам Патриарха, «должна представлять программное основание последующего усовершенствования». «Очень важно, – отметил Патриарх, – чтобы нормы Устава были не только соборно одобрены, но и реально осуществлены в жизни нашей Церкви. Особенно важным представляется упрочение связи каждого прихода со своим епархиальным управлением, а епархий – с центром и между собой».

Другим важным событием этого Собора стало принятие, впервые в своей истории, социальной доктрины русского Православия, так называемые «Основы социальной концепции», где «сформулированы ответы Церкви на вызовы эпохи рубежа столетий».

Именно этот Собор принял особые меры в отношении положения Православной Церкви на Украине и в Эстонии. Ближайшими сотрудниками Патриарха в управлении Русской Православной Церковью являются постоянные члены Священного Синода. С марта 1997 по август 2000 года состоялись двадцать три заседания Синода, в которых, помимо постоянных членов, приняли участие сорок два архиерея. При закрытии Собора состоялось освящение храма Христа Спасителя и канонизация новых святых.

Расширение деятельности Русской Православной Церкви потребовало создания новых синодальных отделов и организаций: в 1991 году были учреждены Отделы по религиозному образованию, катехизации, благотворительности и социального служения Церкви; в 1995 году – Отдел по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами и Миссионерский отдел; в 1999 году – Церковно-научный центр «Православная энциклопедия». Были также сформированы новые комиссии: Библейская (1990), Богословская (1993), По делам монастырей (1995), По экономическим и гуманитарным вопросам (1997), Историко-правовая (2000). В 1990 году уже было создано Православное молодежное движение.

Другим очень важным аспектом для внутренней жизни Русской Православной Церкви под руководством Алексия II стало количественное увеличение Русской Церкви. Так, на момент Поместного собора в июне 1990 года в Русской Православной Церкви было 92 архиерея. На июнь 2008 года, согласно докладу Патриарха Алексия II на Архиерейском соборе, Русская Церковь имела 196 архиереев. Согласно данным, приведенным управляющим делами Московской Патриархии митрополитом Владимиром (Сабоданом) в докладе «О современном состоянии Русской Православной Церкви после принятия нового Устава» на Архиерейском соборе в октябре 1989 года, общее количество приходов составляло 9734, монастырей – 35, священников и диаконов – 8100. Согласно докладу Патриарха на Архиерейском соборе в июне 2008 года, по тем же позициям цифры были следующие: 29 141 приход, 769 монастырей, 30 544 священнослужителя.

Одной из особенностей служения Святейшего Патриарха была его пастырская направленность, о чем свидетельствуют его многочисленные визиты, которые Патриарх регулярно совершал в епархии Русской Церкви, на самые отдаленные приходы, во вновь открывающиеся монастыри, школы, воинские части, дома престарелых, тюрьмы и т. п. Святейший Патриарх хотел установить прямой контакт со своим народом, с общественными институтами, с государственными структурами, неся всюду, куда бы он ни направлялся, свое сострадание, молитву, свою добрую отеческую нежность и заботу.

Патриарх уделял большое внимание своей пастве, как новообращенным, так и тем, которые исповедуют свою веру в течение долгого времени: «В области устроения приходской жизни важнейшее внимание следует уделять тому, чтобы люди, нашедшие недавно дорогу к храму, не покидали бы его из-за нечуткости и грубости со стороны церковных служащих, что, к сожалению, наблюдается в наших приходах. Каждый пришедший в храм должен оказаться в благожелательной среде, ощутить любовь и заботу верующих. Людей отталкивает от Церкви небрежное отношение священнослужителей к пастырским обязанностям, равнодушие».

Святейший Патриарх Алексий II уделял огромное внимание пастырскому служению, моральному облику пастыря, его богословскому образованию, подчеркивая преемственный характер связанных с клиром проблем, которые не зависят от временных обстоятельств и не диктуются современностью. В своем выступлении на собрании епископов в декабре 1995 года Патриарх, обеспокоенный безразличием части духовенства к традициям Церкви, сказал: «Это приводит к вольным или невольным искажениям всей церковной жизни… Некоторые в последнее время активно пытаются внедрить на приходах религиозно-демократический плюрализм… Правомерно и справедливо говорить о религиозном плюрализме в государстве, но не внутри Церкви… В Церкви – не демократический плюрализм, а благодатная соборность и свобода чад Божиих в рамках закона и святых канонов, которые не стесняют доброй чистоты свободы, но ставят преграду греху и чуждым Церкви элементам». К этому же вопросу он возвратился в своем докладе на Юбилейном Архиерейском соборе 2000 года: «Недопонимание значения церковной иерархии, имеющей Божественное установление, порой приводит клирика или монашествующего к опасному расхождению с каноническим правом, к гибельному для души состоянию».

Обращаясь к пастырям, Святейший Патриарх Алексий настаивал на необходимости того, чтобы Крещению взрослых предшествовала, по правилам Церкви, катехизация, и на упразднении практики коллективной исповеди: это свидетельствует о его усилиях консолидировать каноническую жизнь и повысить духовный уровень прихода. Он указывал также на необходимость соответствующего культурного и богословского образования духовенства, недостаточного на данный момент, и на отсутствие необходимого человеческого и духовного опыта со стороны многочисленных священников, подчеркивая, что эта нехватка связана «не с возрастом священнослужителя, а с отсутствием у него трезвого и мудрого подхода к духовнической практике». Он защищал свою паству, предостерегая ее от введения различных новшеств, противоречащих традициям Православной Церкви.

Патриарх заявлял: «Проявляя непомерную ревность, такие пастыри часто стремятся организовать приходскую жизнь по образу первохристианской общины, что смущает совесть верующих и нередко приводит к разделению в приходе или к его нарочитому обособлению. Хранение церковной традиции должно строго согласовываться с исторической данностью, ибо искусственная реставрация отживших форм приходской жизни способна серьезно исказить духовный строй общины и внести смуту».

На конец служения Святейшего Патриарха в России действовало 5 духовных академий, 3 православных университета, 2 богословских института, 38 духовных семинарий, 39 духовных училищ, пастырские курсы Красноярской епархии; общее число духовных школ – 87; при нескольких академиях и семинариях имелись регентские и иконописные школы.

Святейший Патриарх Алексий II уделял большое внимание организации благотворительной, миссионерской и катехизической деятельности. «Еще недавно круг деятельности священника ограничивался стенами храма, – отмечал Патриарх, – а Церковь была искусственно отсечена от жизни народа. Ныне ситуация радикальным образом изменилась. Священник стал общественной фигурой, его приглашают на радио и телевидение, в тюрьмы и воинские части, он выступает в средствах массовой информации, встречается с людьми разных профессий, различного интеллектуального уровня. Сегодня от пастыря требуется помимо высокой нравственности, безупречной честности и истинно православной духовности еще и способность говорить языком современного человека, помогать в разрешении самых сложных проблем, которые ставит перед верующими современная действительность… Очень важно возгревание соборных начал в жизни прихода… Рядовые члены прихода должны чувствовать свою сопричастность общему делу и свою ответственность за будущее церковной общины. Русская Православная Церковь должна приложить все усилия, дабы служение милосердия стало одним из приоритетных направлений ее деятельности». Особо отмечалась Святейшим Патриархом важность пастырского служения в тюрьмах и исправительных колониях, где, как он считал, необходимо нести заключенным таинства, слова утешения и духовного окормления, гуманитарную помощь, чтобы облегчить их включение в общество. Нужно отметить, что только в первое десятилетие Патриаршего служения Алексия II в тюрьмах было построено более 160 храмов и 670 молитвенных комнат.

Другим аспектом жизни Церкви, которому Алексий II уделял большое внимание, является монашество. «Влияние иночества на мир, – говорил Святейший Патриарх, – и обратное влияние мира на иночество в различные периоды истории приобретало на Руси характер судьбоносный, иногда трагический, связанный с расцветом или оскудением аскетического идеала в народной душе. Сегодня на современное монашество возлагается особая пастырская и миссионерская ответственность, ибо по причине урбанизации жизни наши монастыри находятся в тесном соприкосновении с миром. Мир приходит к стенам обителей, пытаясь найти там духовную поддержку, и монастыри наши своим молитвенным подвигом и доброделанием созидают и исцеляют душу народа, вновь научая его благочестию».

В течение первого десятилетия Патриаршества Алексия II количество монастырей стремительно возросло. Но Патриарх открыто заявлял, что «и сегодня в жизни монастырей по-прежнему имеется немало сложностей. Остается большой проблемой недостаток опытных духовников, что порой отрицательно сказывается как на строе монастырской жизни, так и на пастырском окормлении народа Божия. Поскольку духовник не только принимает покаяние, но и несет ответственность перед Богом за совершаемое душепопечение, он должен употреблять многие усилия, чтобы самому стяжать дар сострадательной любви, мудрости, терпения и смирения. Ибо только собственный духовный опыт, реальное знание того, что есть борьба с грехом, способны уберечь духовника от ошибок, сделать его слова понятными и убедительными для пасомых».

Святейший Патриарх одобрял и способствовал исполнению решения, принятого Синодом его Церкви, о смещении минимального возраста монашеского пострига к тридцати годам, за исключением студентов семинарии и овдовевших священников, чтобы помочь лучшему и более зрелому размышлению кандидатов в монашество о монашеском пути и о решении, которое они собираются принять, под духовным водительством старшего – опытного духовника, к которому они, в свою очередь, должны демонстрировать достаточный дух послушания.

В области связей с другими Православными Церквами-сестрами Святейший Патриарх Алексий II старался укреплять отношения со всеми Поместными Православными Церквами. В особенности во время конфликтов на Балканах Патриарх поддержал Сербскую Православную Церковь, открыто заняв весьма критическую позицию по отношению к военным действиям НАТО на территории бывшей Югославии. Весной 1999 года, во время бомбардировок Белграда со стороны НАТО, Патриарх отправился в Белград, где 20 апреля совершил литургию вместе с Патриархом Сербским Павлом, объединившись в молитве за сербский народ. В то тревожное время Патриарх Алексий заявил: «Мы становимся свидетелями вопиющего беззакония: несколько сильных и богатых стран, дерзостно считающих себя всемирным мерилом добра и зла, попирают волю народа, желающего жить иначе. Бомбы и ракеты сыплются на эту землю не потому, что защищают кого-то. Военные действия НАТО имеют другую цель – разрушить оплаченное большой кровью послевоенное мироустройство, навязать людям чуждый им порядок, основанный на диктате грубой силы. Но несправедливость и лицемерие никогда не одержат победы. Ведь, согласно древнему изречению: не в силе Бог, а в правде. Пусть мощь противника превосходит вашу – но на вашей стороне, дорогие мои, помощь Божия. Таков смысл всех исторических уроков».

Святейший Патриарх Алексий II от имени Русской Православной Церкви выступил перед лицом руководителей НАТО и глав государств Североатлантического блока в попытке предотвратить военное вмешательство во внутренние дела бывшей Югославии. Патриарх благословил благотворительные инициативы, как сбор денег и ценностей в храмах Москвы и других епархиях Русской Православной Церкви, в помощь беженцам Косова.

Нужно отметить, что Святейший Патриарх занял очень твердую позицию поддержки Болгарской Православной Церкви и ее Патриарха Максима, чтобы избежать раскола внутри одной из древнейших Православных Церквей, и способствовал встречам представителей Поместных Православных Церквей в Софии (30 сентября – 1 октября 1998 года), на которых рассматривались общеправославные вопросы, в особенности устранение разделения, возникшего внутри Болгарской Православной Церкви.

Он также уделял большое внимание отношениям с Румынской Православной Церковью, по причине создания ею Бессарабской епархии на канонической территории Русской Православной Церкви. Он видел в качестве единственной возможности канонического присутствия Румынского Патриархата на канонической территории Русской Церкви структуру, которая объединила бы приходы при представительстве Румынской Православной Церкви в Молдавии.

Патриарх, озвучивая синодальное решение, 30 марта 1999 года подчеркнул необходимость развивать более глубокие отношения между Русской Церковью и Восточными Дохалкидонскими Церквами, доводя до сведения верующих работу, совместно осуществляемую богословами в этой сфере.

Утверждать, что национальное и культурное самосознание русского народа совпадает с Православием – это не филетизм. Поэтому не так опрометчиво считать, что спасение России перед лицом экономическо-финансового кризиса, но прежде всего ужасного морального кризиса, через который проходит русский народ, в обществе, где отсутствует священная ценность закона, которое раздираемо противоречиями, контрастами и бурными эмоциями, принадлежит Православию.

Православие, несмотря на долгий советский период, сохранило особое место в истории России и в русском общественном сознании. Русская Православная Церковь, благодаря трудам и харизме Святейшего Патриарха Алексия II, приняла роль духовного стимула и национального единения, начав заполнять, возрождая христианские религиозные идеалы, идеологическую пустоту, оставленную историческим поражением коммунистической идеологии. В политическом, экономическом и нравственном урагане, который перевернул Россию, нет сомнения, что Русская Православная Церковь, в лице своего Предстоятеля, явилась ярким светочем и самым твердым основанием для патриотического единства, источником религиозного, этического и культурного возрождения, подтверждая старое славянофильское кредо: «Верую в Россию, верую в ее Православие».

Вторая часть Беседы (2000–2005 годы)

Надо говорить не о совести и не о Боге, но к совести и к Богу.

ПАТРИАРХ АЛЕКСИЙ II

Государство

Если же народ просто обещает послушаться, в этом самом акте он разлагается, теряет свое качество народа; если есть хозяин, то больше нет суверенного тела, и с этого момента политическое тело разрушено.

Ж.-Ж. Руссо «Социальный контракт»

Анжелика Карпифаве: Ваше Святейшество, известно, что на Руси была усвоена особая система взаимоотношений между Церковью и государством, получившая название «симфония», воспринятая из Византии вместе с Православием. Она развивалась при Патриархе Филарете (1619–1633), когда его сын Михаил Федорович стал царем всея Руси, создав династию Романовых. В основе ее – единство действий верховной власти и Церкви. Реальна ли такая «симфония» сегодня?

Его Святейшество Патриарх Алексий II: Я лично всегда горячий приверженец того, чтобы Церковь была отделена от государства, чтобы она не была государственной.

Знаете, Церковь является таковой тогда только, когда она будет отделена от государства, но не от общества, потому что общество и составляет Церковь. Тогда Церковь сможет с нравственных, духовных позиций давать оценку того, что происходит вокруг нас, иногда не разделяя позиции государства.

Мне пришлось снова, после семидесяти лет советского коммунистического режима, устанавливать отношения между Церковью и государством, нормализовать их и привести к взаимному пониманию и определению прав. 30 мая 1991 года Церковь получила право юридического лица.

Если рассмотреть историю последних десятилетий, российское общество не привыкло слушать публичное мнение Церкви. Только в эти последние годы авторитет Церкви, которая пережила страшные гонения при Советской власти, начал укрепляться.

Депутатство различных уровней – сегодня не тот путь, который необходимо выбрать духовенству для осуществления своей миссии. Так было во время первых свободных выборов в России, когда почти каждый священник получал предложение выдвинуть кандидатуру. Тогда было решено, что каждый священник, прежде чем выдвигать свою кандидатуру, должен был бы получить благословение епископа, а в случае кандидатуры епископа – благословение Священного Синода. Таким образом, участие священнослужителей в Верховном Совете России и СССР, работа на Съездах народных депутатов имели смысл, например, в связи с обсуждением и принятием нового закона о свободе совести. Ведь большинство депутатов просто не представляло себе реального положения Церкви, ее структур в нашем обществе. Они не понимали, например, что предыдущий закон 1929 года был дискриминационным. В принятие нового, значительно более справедливого закона, как в России, так и в СССР, тогда еще существовавшем, депутаты-священнослужители внесли большой вклад.

Я сам, когда был митрополитом Ленинградским, был выбран депутатом СССР от Фонда благотворительности и здоровья. Это позволило мне оказывать какое-то влияние на подготовку нового проекта закона о свободе совести.

Но тогда было другое время, наши возможности были действительно очень ограниченными, и нам надо было пользоваться любой возможностью. Сегодня ситуация изменилась. Волны политических страстей захлестывают общество с такой силой, что, я думаю, участие в этих сражениях Церкви и ее представителей не имеет смысла: наша задача в другом – в нравственном оздоровлении народа. Влияние Церкви носит духовный, нравственный, а не политический характер. Для того чтобы, не отвергнув ни одного человека, вести ко Христу каждого, независимо от его политических взглядов.

Что Вы думаете о возрождении Православия как официальной религии государства?

По этому поводу могу только сказать, что положение государственной Церкви, каковым было положение нашей Церкви до революции 1917 года, принесло нам много бед и страданий.

Церковь должна быть отделена, но подлинно отделена от государства, а не от общества и от народа, к чему стремились советские бюрократы. Только если Церковь отделена от государства, она имеет реальную свободу свидетельствовать Истину Христову, без обязанности поддерживать государство в любом случае.

Церковь должна иметь право оценивать все события, происходящие в стране, с позиций духовности и нравственности. Она не может этого делать, будучи государственной.