Натюрморт с воронами Чайлд Линкольн
— Я пошла спать.
— Нет, ты не смеешь уходить, когда я разговариваю с тобой…
Кори вышла из комнаты, громко хлопнув дверью, надела наушники и включила плейер с любимой мелодией, надеясь, что Криптопси заглушит истеричный голос мамаши. Кори надеялась, что мать не найдёт в себе сил подняться с кровати. В состоянии глубокого похмелья она обычно не вставала с постели, так как у неё раскалывалась голова, а от истеричного крика она быстро уставала. К счастью для Кори, мать, как правило, не помнила утром, о чём шёл разговор вечером. Правда, сегодня речь шла о деньгах, и мать могла запомнить это.
Когда компакт-диск закончился, в спальне матери царила тишина. Кори сняла наушники и подошла к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Где-то в темноте стрекотали сверчки и цикады, а в воздухе стоял смешанный запах жары, кукурузы, которая росла в нескольких метрах от их трейлера, и полевых цветов. Правда, всё это окутала непроглядная тьма. Лампочки на фонарных столбах перегорели много лет назад, и с тех пор никто не пытался заменить их. Кори долго смотрела в темноту и молча вытирала текущие по щекам слёзы.
Через несколько минут она легла на свою кровать, не снимая одежды, и снова надела наушники. «Посмотри на своего отца, — вспомнила она слова матери, — как он обманул меня, всех нас!» Кори старалась не вспоминать про него, так как эти воспоминания не давали ей ничего, кроме острой душевной боли и чувства зависти к тем, у кого были нормальные отцы. Она не знала толком, почему отец бросил их на произвол судьбы, но чувствовала, что дело не только в нём. Кори не оправдывала его, но не понимала, почему он ни разу не написал ей и не попытался объяснить своё странное поведение. Может, он действительно полное ничтожество, как утверждает мать?
Кори врубила плейер на полную громкость, тщетно пытаясь заглушить навязчивые мысли, от которых голова шла кругом. Ещё один год, только один год, и она бросит всё к чёртовой матери и уедет отсюда куда глаза глядят. Однако в этом проклятом городишке даже этот год казался ей вечностью. Ничего, как бы там ни было, у неё хватит сил дождаться нужного часа. Даже она сможет…
Кори проснулась в полной темноте и прислушалась. За окном было тихо, даже назойливые цикады и сверчки перестали стрекотать. Она привстала на кровати и сняла наушники. Тишина. Однако что-то разбудило её, иначе она не проснулась бы. Что это было?
Кошмарный сон? Нет, Кори не помнила своих снов и вообще не знала, что это такое. Она сидела, внимательно прислушиваясь. Ничего. Полная тишина, от которой даже уши заложило.
Кори встала и подошла к окну. Серебристый диск луны пробивался сквозь плотные облака, но через минуту исчез и он. Далеко на горизонте слабо отсвечивала серая полоска неба. Кори охватили такая тревога и такой страх, что хотелось забиться в самый дальний угол и никогда не вылезать оттуда. Но почему? Может, всё дело в той громкой музыке, под которую она так внезапно уснула?
Кори наклонилась и выглянула в окно. Неподалёку стояла тёмная стена кукурузного поля, но она её скорее угадывала, чем видела.
Вдруг Кори услышала странный звук, похожий на сопение. Что это? Неужели мать так громко сопит? Вскоре звук повторился, но теперь его словно издавал человек, дрожащий от холода. Кори напрягла зрение и посмотрела на узкую улочку. Нет, ничего, полная тьма и пустота. Правда, за углом трейлера вроде бы промелькнула тень, но это, наверное, ей почудилось. После такого трудного дня может что угодно померещиться.
Кори положила руки на оконную раму и попыталась закрыть окно, но оно, как всегда, застряло в верхней части. Она давно хотела посмотреть, что там такое, но всё руки не доходили. Кори схватилась за него обеими руками и сильно потянула вниз. Рама затрещала, но не поддалась.
А за окном снова послышалось мычание, завершившееся странным хрюканьем. Казалось, под окном сидит огромный дикий зверь и никак не может отдышаться от быстрого бега. Кори в панике поднажала на раму, но тщетно — та окончательно застряла. Теперь Кори отчётливо видела на улице огромную тень, направлявшуюся к её трейлеру. Точнее, Кори не видела её, а чувствовала, ощущала всем телом, но ничего не могла поделать с рамой. В конце концов, оставив её, она отпрянула назад, в глубь комнаты, где находился спасительный фонарь. Надо найти его и посветить во двор. Кори шарила руками в темноте, уронила на пол плейер и с трудом нашла выключатель. В следующую секунду её крохотная комната залилась ярким светом, а пространство за окном стало совершенно невидимым. До Кори донеслось глухое ворчанье, шорох… и вдруг наступила тишина.
Кори с замиранием сердца ждала в дальнем конце комнаты. Она дрожала от страха, во рту пересохло. Сейчас Кори ничего не видела и только пыталась догадаться, кто прячется за окном и что ему нужно от неё.
В томительном ожидании прошло несколько минут. Кори услышала вдали какой-то треск, глухое мычание и гулкие шаги, потом раздалось журчание, как будто ведро воды вылили на бетон, и снова наступила тишина, мёртвая тишина.
Кори эта тишина пугала даже больше, чем странные звуки. В её пересохшем горле зародился крик ужаса и отчаяния, но так и не вырвался наружу. Она посмотрела на часы: два ночи. Интересно, сколько раз она слышала эти странные звуки и не обращала на них внимания? Или их просто не было раньше? Может, она так напугана последними событиями в городе, что теперь каждый звук, каждый шорох будет вызывать у неё панический страх?
Кори вернулась к окну, повисла на нём всей своей массой и с большим трудом опустила вниз. Задвинув защёлку, она ещё немного постояла у окна, потом выключила свет и легла на кровать. Скрипнули старые пружины. За закрытым окном все звуки стали недоступными для Кори, и это её немного успокоило. Однако часов до четырёх утра она так и не заснула, с ужасом вслушиваясь в мёртвую тишину.
Глава 31
Тед Франклин повернулся на кровати так быстро, что свалился на пол. Поднявшись, он протянул руку к звонящему телефону. С трудом нащупав его в темноте, Тед поднёс трубку к уху.
— Алло? — сонно отозвался он. — Алло? — Краем глаза Тед заметил, что за окном его спальни ещё темно и только на востоке слабо серела узкая полоска неба, предвещая близкий рассвет.
— Тед, — послышался в трубке хриплый голос шерифа, который, похоже, ещё не ложился спать, — я сейчас на Файрвью-стрит, возле въезда в Уиндхэм-парк. Ты мне очень нужен. Одевайся — и быстро сюда. Даю тебе десять минут!
— Шериф?.. — хотел уточнить Тед, но в трубке уже звучал сигнал отбоя.
Тед оделся и был на месте через пять минут. Несмотря на столь ранний час, когда солнце ещё не появилось на горизонте, на улице уже столпилась куча зевак из близлежащих домов и трейлеров. Они стояли молча, мрачно наблюдая за суетливыми действиями шерифа. Хейзен нервно возился с жёлтой лентой полицейского оцепления, прижимая плечом к уху мобильный телефон. А чуть поодаль, почти невидимый, стоял Пендергаст, стараясь не привлекать к себе внимания. Он был в своём обычном чёрном костюме и задумчиво осматривал место происшествия. Тед огляделся, ожидая увидеть нечто ужасное, но так ничего и не заметил. Поблизости не было ни изуродованного тела, ни моря крови, ни каких-либо других признаков преступления. И только потом Тед обратил внимание на странную тёмную кучу, рядом с которой на земле стояла большая дорожная сумка. Сперва он с облегчением вздохнул, но тут же снова напрягся, понимая, что озабоченное лицо шефа не предвещает ничего хорошего. Значит, здесь всё-таки произошло что-то из ряда вон выходящее, иначе Хейзен не поднял бы его в такую рань.
Тед подошёл к шефу. Тот быстро спрятал телефон и замахал руками на толпу:
— Назад! Всем назад! Тед, протяни эту чёртову ленту и отгони зевак!
Помощник шерифа быстро натянул ленту оцепления и с трудом оттиснул людей за её пределы, всё ещё не понимая толком, из-за чего, собственно, сыр-бор.
— Всё, ребята, расходитесь, — неуверенно сказал он собравшимся. — Представление окончилось, все по домам. Пожалуйста, разойдитесь, вы мешаете работать.
Люди молча попятились с мрачными лицами. Тед прикрепил конец ленты к дереву на обочине дороги и вернулся к шерифу. Тот уже допрашивал сонную Кори Свенсон. Рядом с ней стоял вездесущий Пендергаст, а позади него — мать Кори с распухшим от пьянства лицом и выпученными от страха глазами. Она судорожно затягивалась сигаретой и беспрестанно вертела головой, слово ища кого-то в толпе.
— Ты слышала что-нибудь? — спокойно повторил Хейзен свой вопрос, готовясь записывать её показания.
Кори была бледна, но держалась уверенно.
— Я проснулась около двух часов ночи от какого-то странного шума.
— А откуда ты знаешь, что было около двух часов ночи? — недоверчиво осведомился шериф.
— Посмотрела на часы.
— Продолжай.
— Так вот, что-то разбудило меня. Не знаю, что именно, но я проснулась от какого-то шороха, встала и подошла к окну. Именно тогда я впервые услышала этот странный звук.
— Какой звук?
— Что-то вроде сопения.
— Продолжай.
— Это напоминало глубокое дыхание.
— Как у собаки?
— Нет, как будто кто-то дрожал от холода и произносил «брррр».
Хейзен сделал в блокноте короткую запись.
— Продолжай.
— Потом мне показалось, что перед окном бродит какая-то тень. Правда, я не могла разглядеть её, но это чувство не покидало меня до конца. Было слишком темно, и я включила свет. А потом услышала другой звук, напоминающий стон.
— Стон человека?
Кори задумалась.
— Трудно сказать.
— А потом?
— Потом закрыла окно и легла спать.
Хейзен опустил блокнот и вперился в Кори.
— А почему ты не позвонила мне или своему… шефу? — Он кивнул в сторону Пендергаста.
— Мне показалось, будто это шум ветра или что-то в этом роде. Кроме того, наш трейлер часто скрипит ночью, когда охлаждается после дневной жары.
Шериф спрятал блокнот и повернулся к Пендергасту.
— Ну и помощник у вас. — Затем посмотрел на Теда. — Ну ладно, вот такие здесь дела. Кто-то выбросил на улицу целую кучу потрохов. По-моему, это внутренности коровы, так как для собаки или овцы их слишком много. А в дорожной сумке полно кукурузных початков и листьев. Чёрт знает что! Тед, проверь все близлежащие скотоводческие фермы и узнай, не пропадали у них, часом, корова или любое другое крупное домашнее животное. — Шериф снова взглянул на дрожащую Кори, а потом на помощника. — Эта чертовщина всё больше напоминает какой-то странный ритуал, какой-то культ.
Тед заметил, что Пендергаст направился к тёмной куче посреди улицы. Он присел, потыкал пальцем, потом поднял голову.
— Шериф Хейзен, — проговорил Пендергаст, не вставая.
Хейзен в это время уже снова прижал к уху мобильный телефон.
— Что там у вас?
— Думаю, искать нужно не пропавшую корову, а исчезнувшего человека.
Все застыли в изумлении. Ошеломлённый шериф так и стоял с телефоном, прижатым к уху, и растерянным взглядом. В следующее мгновение он опомнился и спрятал телефон.
— С чего вы взяли, что это… — Хейзен так и не закончил фразу.
— Хотя бы с того, что коровы не едят бифштексы, и уж тем более не запивают их пивом.
Шериф подошёл поближе, посветил фонарём на кучу внутренностей и судорожно сглотнул.
— Но зачем же убийце… — Он посмотрел на всех растерянными глазами. Его крупное лицо побледнело и в предрассветных сумерках напоминало полотно. — Не понимаю, зачем убивать человека, а потом оставлять здесь его внутренности?
Пендергаст поднялся, тщательно вытер руки белым шёлковым платком.
— Возможно, он сделал это, чтобы облегчить ношу.
Глава 32
Только в одиннадцать часов Тед Франклин наконец-то вернулся в полицейский участок. Пот с него лил ручьём, а голубая форма промокла до самого ремня. Казалось, даже висевшие на ремне наручники намокли от пота. Тед с удивлением обнаружил, что вернулся сюда последним. Все остальные уже давно осмотрели свои квадраты и сидели в кабинете шерифа, прохлаждаясь под кондиционером. Сейчас полицейский участок больше напоминал командный пункт, чем офис шерифа. Вся комната была заполнена полицейскими из столицы штата; они держались довольно вольготно, болтали по мобильным телефонам, переговаривались по радио. А перед входом собралась огромная толпа репортёров: они изнывали от жары, пили в огромных количествах прохладительные напитки и ждали от полиции хоть каких-нибудь новостей по поводу нового убийства. Что же касается местных жителей, то все сидели по домам и боялись выйти на улицу. Даже бар «Колесо фургона» был закрыт, а его окна прикрыты ставнями. Поговаривали, будто рабочих птицефабрики отпустили по домам, чтобы они не болтались по улице поздно вечером. Ещё подъезжая к полицейскому участку, Тед подумал, что городок выглядит так, будто превратился в призрак — в нём не осталось живых людей, кроме видавших виды журналистов.
— Ну как, удачно? — спросил его шериф без всякой надежды.
— Нет.
— Проклятие! — Шериф грохнул кулаком по столу. — У тебя был последний квадрат и, стало быть, последняя надежда. — Он сокрушённо покачал головой. — Триста двадцать пять человек прочёсывали кукурузное поле, и всё без толку. Проверили даже Дипер и окрестные посёлки, но никто не пропадал.
— А вы уверены, что это человеческие… останки? — на всякий случай спросил Тед.
Хейзен мрачно посмотрел на него покрасневшими от бессонной ночи глазами, под которыми чётко обозначились чёрные круги. Тед ещё никогда не видел шефа таким подавленным. На его скулах двигались желваки, а на крепко сжатых кулаках вздулись жилы.
— Я тоже подумывал об этом в самом начале, но есть вещи, с которыми нельзя не согласиться. Останки уже отправлены в Гарден-Сити, и доктор Макхайд подтвердил, что они принадлежат человеку, а не животному. Это пока всё, что можно сказать на этот счёт. Да и о многом ли свидетельствуют содержимое кишок и внутренних органов?
При этих словах Тед вспомнил ту кучу окровавленного месива, которую увидел на рассвете, и ему стало дурно. Торчавшие оттуда куски бифштекса и дурманящий запах пива преследовали Теда, и ему казалось, что он не забудет этого никогда. Зря он смотрел на всё это.
— Может, это кто-то посторонний, проезжавший мимо Медсин-Крика в тот вечер? — неуверенно спросил он. — Вряд ли кто из местных стал бы бродить в это время по окраине города.
— Об этом я тоже думал, но где, спрашивается, автомобиль?
— Спрятан где-нибудь в кустах.
— Тед, мы обошли все поля, все окрестности, даже самолёт кружил здесь целый день.
— А на кукурузном поле нет вытоптанных кругов?
— Ничего, ни кругов, ни трупов, ни машины, ничего, за что можно было бы уцепиться. Мы даже следов ног не обнаружили на этот раз. — Шериф Хейзен устало смахнул пот со лба и откинулся на спинку стула. В полицейском участке стоял невообразимый гул — голоса людей, телефонные звонки, треск радиостанций, а тут ещё эти обнаглевшие репортёры толпились возле участка и всё норовили сфотографировать хоть кого-нибудь из полицейских сквозь стеклянную дверь.
— А что, если это какой-нибудь мелкооптовый продавец? — безнадёжно предположил Тед.
Хейзен дёрнул головой в сторону внутреннего помещения, где толпились полицейские из штата.
— Эти парни уже обзвонили все окрестные мотели и гостиницы.
— А что с этой сумкой с початками кукурузы? — донимал его Тед.
— Мы сейчас работаем над этим. Господи, да мы даже не знаем, кому она принадлежит — убийце или его жертве. И зачем нормальному человеку бродить по тёмным ночным улицам с мешком кукурузы? Причём каждый початок аккуратно пронумерован, обозначен каким-то странным кодом и снабжён биркой.
Шериф замолчал и посмотрел на входную дверь, где бесновалась толпа репортёров. Он встал, сел, снова встал и подозвал к себе Теда.
— Принеси мне банку с белой краской, которая хранится у нас в кладовке, и кисточку.
Тед сразу догадался, что вознамерился сделать его шеф. Он бросился в кладовку, нашёл там банку и кисточку и принёс шерифу. Тот открыл крышку банки, макнул в краску кисть и начал быстро закрашивать стекло на входной двери.
— Ублюдки, — злобно бормотал он. — Подонки, достали вы меня все. Вот теперь можете фотографировать белое стекло, если вам так хочется.
— Давайте я помогу вам, шеф, — предложил Тед, но шериф не слышал его. Как художник в минуты вдохновения, он размашисто водил кистью, оставляя с каждым разом всё меньше пространства для обзора извне.
Покончив с этим, он швырнул на стол кисть, закрыл банку с краской, тяжело опустился на стул и сомкнул от усталости веки. Вся его голубая полицейская рубашка была покрыта пятнами белой краски.
Тед сел рядом с ним и хотел утешить его, но не знал как. Лицо шефа стало пепельно-серым, а сам он поник на стуле, как выброшенная на берег рыба. Седые волосы Хейзена слиплись от пота и падали на лоб мокрыми прядями.
И вдруг шериф ожил, широко открыл глаза и вскочил на ноги. Тед последовал его примеру. Хейзен потёр лоб, вытер губы и медленно выдавил:
— Чонси!
Глава 33
Около полудня шериф Хейзен решил привлечь к поискам пропавшего Чонси дрессированных собак Лефти Уикса, который занимался с ними с давних пор, по каковой причине и служил в полицейском департаменте Доджа. Маленький плюгавый Уикс, со скверным характером и противной внешностью, всегда раздражал шерифа. Но больше всего Хейзена злила его болтливость. Уикс мог говорить часами без умолку, даже с собаками, если его никто не слушал.
Когда они пришли на берег ручья, солнце стояло в зените и палило с такой силой, что у шерифа промокли рубашка и брюки. Он то и дело вытирал пот платком, когда же промок и тот, начал вытираться тыльной стороной ладони. Кроме того, шериф не мог курить, ибо, по словам Уикса, дым портил нюх собакам, а они и без того не понимали, чего от них хотят.
Собак привели на берег уже в третий раз, и они, жалобно заскулив, повернули назад. Шериф потерял терпение и легонько пнул одну из них под зад. Собака поджала хвост и убежала.
— Ну же, скотина, найди этого ублюдка! — заорал на неё Хейзен. — Давай ищи!
— Если не возражаете, шериф… — начал Уикс, желая защитить собак, но шериф прервал его:
— Уикс, мы уже третий раз приходим сюда, и всё без толку! Твои собаки потеряли нюх.
— Конечно, если бить их ботинком, любая нюх потеряет.
Хейзен попытался овладеть собой и пожалел о том, что обидел пса. Полицейские из столицы штата иронически наблюдали за этой сценой издалека, убеждаясь в неспособности шерифа организовать поиски надлежащим образом. Бросив на них косой взгляд, Хейзен вытер лоб рукавом рубашки.
— Послушай, Уикс, ты же сам видишь, что дело серьёзное и мне сейчас не до шуток. Заставь своих чёртовых собак взять след, иначе я накатаю жалобу в Додж и попрошу прислать другого специалиста.
Уикс насупился и обиженно поджал губы.
— Я знаю, шериф, что они учуяли запах, но никак не могут взять след.
Шериф почувствовал, что закипает, как вода на этой безумной жаре.
— Уикс, ты обещал мне помощь со своими собаками, так помоги же, чёрт возьми. Почему они стоят у тебя, как шавки перед мастиффом? Они способны принести хоть какую-то пользу следствию или нет? — С этими словами шериф сделал шаг к одной из собак, и она грозно зарычала.
— Стоп! — скомандовал Уикс, опасаясь, что собака набросится на шерифа и тогда разразится скандал.
— Она не боится меня, эта сука, хотя и должна бы, — улыбнулся шериф. — Пусть ещё раз попробует на всякий случай.
Уикс взял пластиковый пакет с вещественными доказательствами, собранными после второго убийства, открыл и дал собаке понюхать. Та жалобно заскулила и попятилась.
— Давай, девочка, давай, — подбадривал её Уикс.
Собака легла на живот и отвернулась. Уикс прилёг рядом с ней, упрашивая её приступить к делу и не позорить его перед начальством.
Однако у собаки были совсем другие желания. Снова заскулив, она выпустила тонкую жёлтую струю на сухой песок.
— О Боже мой! — Шериф сплюнул от досады.
После трёх часов безуспешных попыток заставить собак взять след шериф отчаялся и махнул рукой. А на кукурузном поле мелькали фигуры в синих полицейских рубашках. Это полицейские из штата прочёсывали поле, но, вероятно, и им не сопутствовал успех. Ещё одна бригада полицейских ползала на коленях по песчаному берегу, пытаясь обнаружить следы. Нет, всё бесполезно. Даже два самолёта-разведчика уже несколько часов кружили над окрестностями Медсин-Крика и сожгли немало горючего, но ничего не нашли. Почему же им не удаётся обнаружить тело жертвы? Может, убийца утащил его с собой и съел с потрохами, вернее, без потрохов? Конечно, на всех дорогах выставлены полицейские посты, но убийца мог убежать и ночью и за это время уехать чёрт знает куда.
Шериф увидел, что к нему приближается Смит Людвиг с раскрытым блокнотом в руке.
— Шериф, не возражаете, если я…
— Смитти, это запрещённая зона, — отрезал Хейзен.
— Я не видел никакой ленты поблизости…
— Проваливай отсюда, Людвиг! — закричал шериф.
Тот остановился.
— Я имею право находиться здесь.
Хейзен обратился к Теду:
— Выведи мистера Людвига на дорогу.
— Вы не имеете права…
Шериф повернулся к нему спиной.
— Пойдёмте, мистер Людвиг. — Тед взял его под руку.
Вскоре они исчезли за деревьями. Людвиг возмущённо размахивал руками и что-то горячо доказывал помощнику шерифа.
В этот момент на ремне шерифа крякнул радиопередатчик.
— Хейзен слушает.
— Доктора Чонси не было в отеле со вчерашнего дня, — сообщил Холл Бренинг, офицер полиции из Дипера. — Он не вернулся на ночь, и его постель осталась неразобранной.
— Какой кошмар! Ещё есть какие-нибудь новости?
— Он никому не сообщил, что собирается делать и куда направляется. Никто не знает о его намерениях.
— Мы уже проверили всё это, — угрюмо пробормотал Хейзен. — Похоже, у него возникли проблемы с машиной, он оставил свой «сатурн» в мастерской Эрни Эксона на пару дней, хотя очень просил хозяина починить её в тот же день. Последний раз доктора Чонси видели в ресторане Мэйзи поздно вечером. Он так и не забрал свою машину. Похоже, он отправился на кукурузное поле, чтобы провести последние анализы и взять на пробу початки с разных участков. Чонси аккуратно пронумеровал их и даже прикрепил бирки.
— Собирал кукурузу?
— Да, конечно, — поморщился шериф. — Это безумие — отправляться на кукурузное поле, зная, что убийца может появиться там в любую минуту, но Чонси любил рисковать и не обращал внимания на наши предупреждения. Вероятно, он не хотел, чтобы его видели там днём, задавали вопросы и выражали ненависть к его планам. — Хейзен покачал головой, вспомнив, как Чонси расстроился из-за неприятного разговора по поводу перекрёстного опыления.
— Ну что ж, — вздохнул Холл Бренинг, — в любом случае мы будем изучать все его бумаги. Шериф Ларсен обещал выделить нам несколько человек. Как нам известно, сегодня в полдень Чонси собирался объявить о своём решении по поводу проведения эксперимента.
— Да, — кивнул шериф Хейзен. — Видимо, наш Медсин-Крик проиграл эту борьбу и нам не на что рассчитывать. Что ещё?
— К нам приезжает декан Канзасского университета вместе с руководителем службы безопасности университетского городка.
Хейзен застонал.
— А в довершение ко всему к нам приближается пыльная буря. Мы получили сводку погоды. Она пронесётся над нашим округом и почти над всей равниной штата Колорадо.
— Когда?
— Основная масса обрушится на нас сегодня вечером. Говорят, эта буря местами достигает силы торнадо.
— Отлично, только этого нам и недоставало. — Выключив рацию, Хейзен посмотрел на небо. Да, похоже на правду. На западе уже собирались чёрные тучи. Быстро продвигаясь в направлении Медсин-Крика, они нарушат их поиски. Здесь каждый знал, что такое пыльная буря. Всю низменность затопит, а все улики, которые они могли обнаружить на берегу ручья, смоет в воду. Значит, им останется только ждать… следующего убийства. Хейзен вздрогнул от этой мысли.
— Уикс, — сердито бросил он кинологу, — если твои псы не способны взять след, убери их отсюда к чёртовой матери! Не позорься перед всем миром. Вы тут весь берег затоптали.
— Это не моя вина.
Хейзен медленно направился вниз по ручью и минут через десять подошёл к тому месту, где оставил свой полицейский джип.
Рядом с ним стояла ещё дюжина разнообразных машин как с полицейскими обозначениями, так и без них. Он закашлялся, сплюнул на асфальт и глубоко вдохнул носом воздух. Да, в воздухе уже отчётливо различался запах приближающегося урагана. Но шерифа огорчило не это, а то, что рядом с его машиной стоял Арт Риддер. Только его здесь не хватало.
— Шериф? — обрадовался тот, помахав ему рукой.
Хейзен нехотя двинулся к нему.
— Хейзен, я ищу тебя уже целый час.
Шериф заметил, что лицо у Риддера ещё краснее, чем обычно.
— Арт, у меня сегодня трудный день.
— Сам вижу.
Хейзен тяжело вздохнул и недовольно посмотрел на него. Конечно, Риддер большой человек в их городке, но иногда он слишком назойлив.
— Я недавно разговаривал по телефону с Фиском, деканом сельскохозяйственного факультета Канзасского университета. Он уже едет к нам в связи с исчезновением доктора Чонси.
— Да, я слышал.
Риддер удивился:
— Слышал? В таком случае я скажу тебе нечто такое, о чём ты ещё не слышал и не догадывался. Ты не поверишь своим ушам.
Хейзен терпеливо ждал продолжения.
— Чонси намеревался объявить сегодня в полдень, что экспериментальное поле для производства генетически модифицированной кукурузы будет в Медсин-Крике!
Шериф Хейзен недоверчиво покосился на него и почувствовал, как по спине потекли капли пота, хотя ещё минуту назад ему казалось, что никакой влаги в организме уже не осталось.
— Медсин-Крик? Не может быть! А как же Дипер?
— Да-да, он собирался сделать такой подарок именно нам.
Хейзен молча смотрел на Риддера, совершенно ошалев от жары и от этой новости.
— Не может быть! — повторил он. — Не могу поверить!
— Да, возможно, Чонси ненавидел наш городок, но при этом не скрывал, что это идеальное место для проведения эксперимента. — Риддер достал платок и вытер лоб. — Понимаешь, наш город фактически вымирает. Мой дом, например, сейчас стоит лишь шестьдесят процентов от той суммы, которую дали бы за него двадцать лет назад. Рано или поздно придётся сократить рабочих второй смены на нашей птицефабрике, а то и вообще закрыть её. Теперь до тебя дошло, что означал бы для нас этот эксперимент? Сейчас генная инженерия — передовой рубеж технического прогресса. Опытное поле положило бы начало обновлению всего нашего округа. Здесь появились бы новые поля, компьютерный центр, мотели и гостиницы для приезжающих учёных и специалистов и даже местная метеорологическая станция. В нашем городе началось бы интенсивное строительство новых домов и исследовательских центров и, возможно, появился бы филиал сельскохозяйственного факультета столичного университета, где учились бы и работали наши дети. Словом, это опытное поле спасло бы наш город.
— Арт, не стоит бежать впереди паровоза, — грустно заметил шериф, хотя знал, что тот прав.
— Если ты не понимаешь этого, значит, ты просто глупец, — продолжал Риддер. — А теперь что? Получим мы такую возможность после того, как главный инициатор этого дела зверски убит чуть ли не в центре города?
Шериф Хейзен, почувствовав невероятную усталость, рассеянно пошёл мимо Риддера к своей машине.
— Арт, я чертовски вымотан, и у меня сейчас нет времени для подобных разговоров. Мне нужно во что бы то ни стало найти тело Чонси.
Но Риддер встал на его пути.
— Послушай, шериф, я много думал об этом. — Он понизил голос и огляделся. — Ты обращал когда-нибудь серьёзное внимание на этого странного типа, Пендергаста? Поразмысли об этом хорошенько. Ведь он появился в городе сразу же после первого убийства и представился нам как специальный агент ФБР. Но это по его словам, а что на самом деле? Кто проверял, так ли это? Кто даст гарантию, что он не вовлечён каким-то образом в это дело? Кто поручится, что это не какой-то психопат или авантюрист? Пендергаст всегда оказывается первым на месте после каждого убийства и везде сует свой длинный нос…
Но Хейзен почти не слушал его. В его голове роились весьма занятные мысли. Конечно, Риддер прав. Долгое время шла ожесточённая борьба за право проведения эксперимента, и вот теперь победа перешла в руки Дипера. А доктор Чонси, между прочим, собирался объявить совсем другой результат, но, к сожалению, он убит. Теперь все преимущества перейдут к соседям. Дипер станет местом проведения эксперимента со всеми вытекающими отсюда благоприятными возможностями для развития города.
Хейзен погрузился в размышления. Его тревожили весьма странные совпадения. Первое убийство — Шейлы Свегг — произошло за три дня до появления здесь доктора Чонси. Второе убийство случилось на следующий день после его прибытия. В обоих случаях убийца оставил на месте преступления массу загадочных и необъяснимых предметов, включая индейские стрелы, отпечатки босых ног и так далее и тому подобное. Иначе говоря, убийца старался навести на мысль о том, что эти преступления таинственным образом связаны со старыми легендами о воинах-призраках, о массовой резне, о проклятии «Сорока пяти» и прочей мистике. Но эта стратегия не сработала, так как доктор Чонси не обращал никакого внимания на все эти вещи, не испугался таинственных убийств и совсем не доверял слухам и сплетням насчёт древних легенд и проклятий. Он даже газет не читал. Чонси занимался своим делом, был настоящим учёным и оперировал только научными категориями. Разговоры о призраках и мистических убийствах могли напугать жителей Медсин-Крика, но только не доктора Чонси. И вот сейчас, в ночь перед тем, как он собрался объявить о своём решении провести эксперимент в Медсин-Крике, его убили почти в центре города.
Неужели всё это случайное совпадение? Вряд ли. Теперь совершенно ясно, что никакого серийного убийцы в их городе нет. Тем более он не может быть местным, как уверял их всех Пендергаст. Это организовали люди, которые очень многое потеряли бы из-за того, что для эксперимента предназначен Медсин-Крик. То есть это должен быть кто-то из Дипера. Риддер, безусловно, прав. В этом деле замешаны огромные, не поддающиеся учёту деньги, поставлено на карту будущее того города, который выбрали бы для эксперимента. А Дипер тоже при последнем издыхании. Только за последние тридцать лет он потерял пятьдесят процентов населения, а это ещё больше, чем Медсин-Крик. У них нет даже птицефабрики, хотя город превосходит Медсин-Крик как по территории, так и по населению. Значит, вся загадка в Дипере: либо он выживет благодаря эксперименту, либо погибнет, как множество других населённых пунктов страны.
— Ты слушаешь меня? — прервал его мысли распалившийся Риддер.
Хейзен рассеянно посмотрел на него.
— Арт, у меня появились срочные дела, и я должен заняться ими безотлагательно.
— Ты ни черта не слушал, о чём я тебе говорил!
Хейзен положил руку ему на плечо.
— Я хочу расследовать эти проклятые убийства и, может быть, вернуть нашему городу право на проведение эксперимента. Так что тебе придётся немного подождать.
— Ну и каким же, чёрт побери, образом ты собираешься сделать это? — недоверчиво спросил Риддер.
Но Хейзен уже быстро шагал к своей машине и не слышал его. Риддер бросился было за ним, но потом остановился и махнул рукой. Шериф подошёл к машине, взялся за дверную ручку и повернулся к Риддеру.
— И ещё одно, — задумчиво сказал он. — Ты прав относительно агента ФБР. Думаю, именно он — источник всех наших бед.
— По-твоему, это он убийца? — Риддер удивлённо вытаращил глаза.
Шериф отмахнулся от него и открыл дверцу.
— Что ты плетёшь, Арт? Не будь идиотом! Разумеется, Пендергаст не убийца, но он запудрил нам мозги и повёл по ложному следу. Он появился здесь чёрт знает откуда, стал проводить собственное расследование и навязал нам мысль о серийном убийце, Доказывая с пеной у рта, что это кто-то из местных. Пендергаст даже меня убедил в этом, заставив отказаться от собственных версий. А ведь чутьё никогда не подводило меня.
— Не понимаю, о чём ты говоришь.
— А я не понимаю, почему доверился ему и почему не видел всего этого раньше.
— Чего ты не видел?
Хейзен загадочно улыбнулся и похлопал Риддера по плечу:
— Не волнуйся, Арт, я обо всём позабочусь, поверь мне.
С этими словами он сел в машину и взял в руку радиопередатчик. Пендергаст появился здесь без машины, без водителя, без сотрудников и никак не связан с местным отделением ФБР в Додже. Значит, этот сукин сын делает всё на свой страх и риск, он вольный художник, так сказать. Пора положить этому конец раз и навсегда.
Шериф нажал кнопку вызова полицейского участка в Додже.
— Гарри? Это шериф Хейзен из Медсин-Крика. У меня к тебе огромная просьба, причём чрезвычайно важная. Речь идёт о расследовании нашумевших убийств. Нет ли у тебя в местном отделении ФБР человека, способного оказать мне одну услугу? Да, я хочу связаться с каким-нибудь большим начальником в столице. — Выслушав ответ, он удовлетворённо кивнул. — Большое спасибо, Гарри.
Положив радиопередатчик, Хейзен посмотрел на Риддера, который сунул в окно красное от жары лицо.
— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Хейзен, — тихо сказал он. — На тебе лежит ответственность за будущее города.