Натюрморт с воронами Чайлд Линкольн

Глава 21

Кори Свенсон остановила свой дребезжащий «гремлин» перед домом мисс Краус, подняв в воздух клубы пыли, перемешанной с выхлопными газами. Она посмотрела на часы на приборной доске — ровно половина седьмого. Господи, какая ужасная жара! Кори выключила музыку и вышла из машины, прихватив с собой блокнот. Она пересекла небольшой двор и поднялась по ступенькам на крыльцо старого викторианского дома. Сквозь небольшие овальные окна была видна часть прихожей, освещённой слабым светом. Кори взялась за металлическое кольцо и несколько раз постучала в дверь. Вскоре послышались шаги, дверь отворилась и на пороге появился Пендергаст.

— Мисс Свенсон, — обрадовался он, — вы пунктуальны, как никогда, чего не скажешь про нас. Признаться, я с большим трудом привыкаю к поздним ужинам, принятым в вашем городке.

Кори последовала за ним в столовую, где за большим столом при свечах восседала Уинифред Краус. Стол был накрыт на двоих.

— Садитесь, пожалуйста, — пригласил Кори Пендергаст. — Кофе или чай?

— Спасибо, не хочу.

Пендергаст исчез на кухне, а потом появился с большим чайником в руке. Налив себе и хозяйке зелёного чая, он сел за стол.

— Ну, мисс Свенсон, как прошёл день? Надеюсь, вы поговорили с Энди Качилом?

Кори нервно заёрзала на стуле и положила на стол свой блокнот. Пендергаст удивлённо посмотрел на неё.

— Что это?

— Мой блокнот, — обиженно ответила она, словно защищаясь от возможных упрёков. — Вы хотели, чтобы я поговорила с Энди, я так и сделала, но при этом мне пришлось кое-что записать.

— Превосходно, — обрадовался Пендергаст. — Ну что ж, я готов выслушать ваш отчёт. — Агент ФБР устроился поудобнее и сложил на коленях руки.

С трудом преодолевая смущение, Кори открыла блокнот.

— Какой у вас замечательный почерк, дорогая, — не преминула подметить Уинифред, заглянув в блокнот.

— Спасибо, — скромно потупилась Кори и отодвинулась от слишком любопытной хозяйки, известной своей склонностью распускать слухи. — Я приехала к Энди вчера вечером, — начала Кори. — Его не было в городе во время этого трагического события, поэтому я рассказала ему, что случилось с его любимой собакой. Правда, я не вдавалась в подробности и сообщила, что она попала под машину. Энди очень расстроился. Он любил своего Джиффа и жизни без него не мыслил.

Она сделала паузу, чтобы собраться с мыслями. Пендергаст откинулся на спинку стула и по обыкновению закрыл глаза, а Кори молила Бога, чтобы он не уснул во время её рассказа.

— Так вот, по его словам, последние пару дней Джифф вёл себя несколько странно: не просился на улицу, метался по дому, часто залезал под диван и даже не выходил к обеду. — Кори перевернула страницу. — И вот пару дней назад…

— Поточнее, пожалуйста, — прервал её Пендергаст.

— Десятого августа.

— Продолжайте.

— Десятого августа Джифф надристал на ковёр в гостиной. — Кори подняла глаза и с опаской посмотрела на присутствующих. — Извините, конечно, но он сделал именно это.

— Моя дорогая, — вмешалась Уинифред, — вы могли бы сказать «напачкал».

— Нет, он не просто напачкал, а именно надристал. Словом, у него было что-то вроде диареи. — Кори недовольно глянула на старуху. Что она тут делает и почему вмешивается не в свои дела? Интересно, как Пендергасту удаётся ладить с ней?

— Пожалуйста, продолжайте, мисс Свенсон, — обратился к ней Пендергаст.

— Миссис Качил, известная своим чистоплюйством, страшно рассердилась, выгнала пинками Джиффа во двор и заставила Энди убирать дерьмо. Энди хотел отвести Джиффа к ветеринару, но эта сучка заявила, что не собирается платить за него. Так вот, это был последний раз, когда Энди видел своего любимого пса.

Кори посмотрела на Уинифред и заметила, что та недовольно поморщилась от слова «сучка».

— В котором часу это произошло? — осведомился Пендергаст.

— В семь вечера.

Пендергаст молча кивнул, разминая пальцы.

— Где живут Качилы?

— В последнем доме по дороге на Дипер, — ответила Кори. — Это примерно в миле на север от Медсин-Крика, неподалёку от кладбища, перед мостом.

Пендергаст одобрительно кивнул.

— А на Джиффе был ошейник, когда его так бесцеремонно выгнали из дома?

— Да. — Кори испытывала гордость, поскольку предусмотрела этот вопрос.

— Прекрасная работа. — Пендергаст выпрямился на стуле. — А что вам удалось выяснить относительно пропавшего Уилли Стотта?

— Ничего, — ответила Кори. — Поиски всё ещё продолжаются. Я слышала, что из Доджа сюда должен прилететь специальный самолёт для осмотра кукурузного поля.

Пендергаст кивнул, поднялся, подошёл к окну, скрестил руки на груди и уставился на бескрайнее кукурузное поле.

— Как вы думаете, его убили? — осторожно спросила Кори.

Пендергаст продолжал смотреть в окно, а его высокая фигура отчётливо выделялась на фоне сереющего вечернего неба.

— Не знаю, но продолжаю тщательно изучать реликтовую фауну Медсин-Крика.

— Да, — сказала Кори, хотя так и не поняла, что он имеет в виду.

— Вот, например, — продолжал Пендергаст, — вы видите тех стервятников?

Кори подошла к нему и посмотрела в окно. Никаких стервятников она не заметила.

— Вон там, — показал он рукой куда-то вдаль.

И тут Кори увидела в вышине одинокую хищную птицу, отчётливо выделявшуюся на фоне оранжевого заката.

— Ну и что? Эти охотники на индеек всегда кружат над кукурузным полем.

— Да, но ещё минуту назад этот гриф летел по ветру, как это делают все спокойные птицы в обычной ситуации, а сейчас он летит против ветра. Значит, его что-то заинтересовало.

— Что именно?

— Мисс Свенсон, — повернулся к ней Пендергаст, — для того чтобы лететь против ветра, нужно больше энергии. Стервятники делают это только в одном случае. — Он замолчал, наблюдая за хищной птицей. — А вот сейчас гриф сделал резкий поворот. Видите? Значит, хищник нашёл то, что искал. — Пендергаст быстро обратился к Кори: — Пошли, нельзя терять ни минуты. Мы должны прибыть на место до того, как там появится толпа полицейских, затопчет все следы и разрушит всё вокруг. — Он взглянул на Уинифред. — Извините нас, мисс Краус, за столь поспешный уход.

Старая леди медленно встала и побледнела.

— Неужели ещё один…

— Сейчас всё возможно, — ответил Пендергаст, направляясь к выходу.

Она снова опустилась на стул и закрыла лицо руками.

— Боже мой!

— Мы можем поехать по просёлочной дороге, — предложила Кори, когда они шли к машине. — Правда, потом нам придётся пройти пешком почти четверть мили.

— Всё ясно. — Пендергаст сел в машину и закрыл дверцу. — Сейчас наступает тот редкий момент, мисс Свенсон, когда вам позволено превысить предельно допустимую скорость.

Через пять минут Кори свернула на узкую просёлочную дорогу, хорошо знакомую ей с детства. Именно сюда она убегала от матери или слишком навязчивых школьных друзей, чтобы почитать интересную книгу или помечтать о своём счастливом будущем. Однако теперь Кори ехала с дурным предчувствием. При мысли о том, что в этом тихом благословенном месте совершилось жуткое преступление, её бросало в дрожь.

Она посмотрела на небо. К парившему там стервятнику уже присоединились два других, и теперь они медленно кружили над кукурузным полем, лениво взмахивая огромными крыльями. Машину то и дело подбрасывало на кочках, а на горизонте оранжевое зарево быстро сменялось кроваво-красным закатом. Наступали сумерки.

— Вот здесь, — тихо сказал Пендергаст.

Кори остановила машину, и они оба вышли на пыльную обочину дороги. Стервятники взмыли вверх, потревоженные появлением непрошеных гостей. Не теряя ни минуты, Пендергаст быстро вошёл в заросли кукурузы, а Кори последовала за ним. Внезапно он остановился и обернулся.

— Мисс Свенсон, вы должны помнить моё предупреждение. Здесь мы можем найти нечто более ужасное, чем убитая собака.

Кори кивнула.

— Если вы хотите подождать в машине…

— Я же ваш ассистент, — прервала она Пендергаста, стараясь держаться спокойно.

Пендергаст, выжидающе посмотрев на неё, махнул рукой:

— Ну ладно, думаю, вы справитесь с этим. Только помните, пожалуйста, что ваш доступ на место преступления ограничен, поэтому ничего не трогайте, ни к чему не прикасайтесь, идите по моему следу и точно исполняйте все мои указания.

— Понятно.

Пендергаст быстро пошёл вперёд, раздвигая руками высокие стебли кукурузы и свисающие вниз тяжёлые початки. Кори старалась не отставать от него ни на шаг и попадать точно в его следы. Это помогало ей сосредоточиться на движении и не думать о том, что они увидят впереди. И всё же это лучше, чем одиноко сидеть в машине в наступающей темноте и дрожать от каждого шороха. «Я уже видела мёртвую собаку, — думала Кори, — видела место преступления и спокойно перенесу всё, что ждёт меня сейчас».

Пендергаст вдруг остановился. Впереди виднелась небольшая поляна, казалось, вытоптанная стадом быков. Стебли кукурузы валялись на земле, усеянной початками, а глубокие ямы свидетельствовали о свершившейся здесь трагедии. Кори подошла поближе, встала рядом с Пендергастом и замерла от ужаса. Она ожидала увидеть что угодно, но только не это. В нос ударил жуткий запах тухлого мяса. Внизу живота заныло, и комок стал подниматься к горлу.

«О, чёрт, — подумала она, чувствуя приступ тошноты, — только не сейчас, только не у него на глазах».

В следующее мгновение Кори ринулась в сторону и склонилась над землёй. Её стошнило прямо на стебли кукурузы. Она кашляла, сплёвывала, вытирая рот руками, и всеми силами пыталась привести себя в порядок.

А Пендергаст занимался своими делами, казалось, ничего не видя и не слыша. Он добрался до центра поляны и низко нагнулся к земле, рассматривая следы босых ног.

Почувствовав облегчение, Кори рискнула подойти поближе. Посреди поляны она увидела тело человека, точнее, то, что от него осталось. Труп был без одежды и лежал на спине с широко раскинутыми руками. Кожа пепельно-серого цвета словно отделилась от мышц. И не только кожа, но и куски серой плоти свисали с костей, будто их нарочно отодрали. Кожа свисала даже с лица, делая его похожим на кусок гнилого мяса. Рядом с головой лежало оторванное ухо, а второе вообще отсутствовало. Вновь почувствовав тошноту, Кори отошла в сторонку, но всё же справилась с недомоганием и вернулась на место преступления.

На голове жертвы не осталось даже признаков волос, причём скальп сняли вместе с огромным куском кожи на спине. Оторванные половые органы лежали на окровавленном теле. Создавалось впечатление, что их аккуратно приложили к прежнему месту. Кори не раз видела Уилли Стотта в городе и знала, что он работает уборщиком на птицефабрике, но обнаруженное месиво даже отдалённо не напоминало знакомого ей человека. Это походило на разделанную тушу свиньи.

Когда ужас и отвращение стали постепенно проходить, Кори обратила внимание на другие детали. Например, на то, что кукурузные початки лежали в определённом порядке, в виде странных геометрических фигур, а в самом центре поляны виднелась главная фигура, выложенная не целыми початками, а отдельными зёрнами.

В этот момент высоко в небе послышался странный звук. Подняв голову, Кори увидела на сером вечернем небе небольшой самолёт. Он летел очень низко, покачивая крыльями, потом развернулся и исчез в северной части горизонта.

Пендергаст, посмотрев на небо, перевёл взгляд на Кори.

— Это поисковый самолёт из Доджа. Значит, шериф будет здесь минут через десять, а вскоре после этого появится и толпа полицейских.

Кори простонала что-то в ответ и прикрыла рот ладонью. Пендергаст осветил её лицо лучом фонарика.

— Вы в порядке, мисс Свенсон? Можете подержать фонарик?

— Да, конечно.

— Вот и хорошо.

Кори глубоко вздохнула, подошла поближе, взяла у него фонарь и направила луч света на то место, над которым склонился шеф. Пендергаст вынул из кармана длинный пинцет и стал собирать с земли какие-то предметы и складывать их в полиэтиленовый пакет. Потом он наполнил ещё несколько пакетов и спрятал их в карман. Пендергаст работал быстро, несколько раз обошёл вокруг тела и всё время подсказывал Кори, куда направить луч света.

Вскоре неподалёку послышалась сирена полицейского автомобиля, и Кори узнала машину шерифа. Пендергаст продолжал исследовать труп, но все его движения стали гораздо быстрее. Когда он попытался перевернуть тело, запах гнилого мяса так усилился, что Кори вновь ощутила приступ тошноты и прикрыла рот рукой.

Сирена полицейской машины звучала всё ближе и наконец смолкла в нескольких десятках метров от них. Потом послышались треск раздвигаемой кукурузы и тяжёлые шаги. Пендергаст выпрямился и спрятал в карман последний пакет с вещественными доказательствами.

— Отойдите назад, мисс Свенсон, — попросил он, показывая на край поляны.

Они вместе попятились, и в этот момент на поляне появился шериф Хейзен со своим помощником.

— А, это вы, Пендергаст, — недовольно заметил шериф, выходя на середину поляны. — Как вы здесь оказались?

— Я хотел бы получить разрешение осмотреть место преступления, — вместо ответа сказал Пендергаст.

— Как будто вы уже не осмотрели его, — угрюмо процедил шериф. — Никакого разрешения — до тех пор, пока мы сами не изучим все обстоятельства.

В этот момент на поляне появилась большая группа полицейских в голубой форме, и Кори сразу догадалась, что это сыщики из отдела по расследованию убийств из полицейского департамента соседнего Доджа.

— Оцепите это место по периметру! — громко распорядился шериф. — Тед, присмотри, чтобы это место окружили полицейской лентой! — Он снова повернулся к Пендергасту. — А вы стойте позади оцепления, как и все остальные, и дожидайтесь своей очереди.

Реакция Пендергаста поразила Кори. Он, казалось, потерял всякий интерес к происходящему и бесцельно бродил вокруг ленты оцепления и осматривал ряды кукурузы. Кори молча наблюдала за ним, а потом пошла следом, спотыкаясь и с трудом передвигая ноги. Всё-таки шок был таким сильным, что ещё долго будет сказываться в каждом её движении.

Внезапно Пендергаст остановился меж двух рядов и, взяв у Кори фонарь, посветил на землю. Кори тоже уставилась вниз, но не заметила ничего подозрительного.

— Видите эти следы? — тихо спросил он.

— Да, — неуверенно отозвалась она.

— Отпечатки ног. Босых ног. Похоже, что они ведут вниз, к берегу ручья.

Кори в страхе попятилась.

Пендергаст выключил фонарик и обратился к ней:

— Мисс Свенсон, вы много сделали сегодня и многое видели. Значительно больше того, чем нужно. Я благодарен вам за неоценимую помощь, но на сегодня достаточно. — Он посмотрел на часы. — Сейчас половина девятого. Ещё не поздно вернуться домой, не подвергая себя неоправданному риску. Возвращайтесь к машине, поезжайте домой и хорошенько отдохните. А я тут сам как-нибудь обойдусь.

— А кто же отвезёт вас домой?

— Меня отвезут эти шустрые парни в полицейской форме.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Кори замялась, явно не желая уходить.

— Извините, что меня стошнило на поляне.

В наступившей темноте она не заметила лёгкую улыбку на его губах.

— Ничего страшного. Нечто подобное произошло с моим давним другом и опытным лейтенантом из полицейского управления Нью-Йорка, когда он несколько лет назад оказался на месте убийства. Это нормальное человеческое проявление, не более того.

Кори повернулась и пошла прочь, но Пендергаст снова остановил её.

— И ещё одно, мисс Свенсон.

Она повернулась к нему.

— Да?

— Когда вернётесь домой, хорошо заприте дверь. На все замки и засовы, понятно?

Кори кивнула и быстро зашагала между рядами высокой кукурузы по направлению к огонькам полицейских машин. И всё это время у неё из головы не выходили слова Пендергаста: «Ещё не поздно вернуться домой, не подвергая себя неоправданному риску».

Глава 22

Проводив глазами удаляющуюся Кори, Пендергаст отыскал лучом фонарика следы босых ног и медленно пошёл туда, куда они вели. Постепенно следы стали более отчётливыми, а голоса полицейских на поляне затихли. Когда следы вывели его на край кукурузного поля, откуда начинался спуск к реке, Пендергаст остановился и прислушался. На фоне потемневшего неба виднелись высокие мачты высоковольтных линий, где Кори оставила свою машину. Мачты стояли как часовые, а расположившиеся на них стаи ворон издавали тревожные звуки, наблюдая с высоты за копошащимися внизу людьми. Пендергаст стоял молча и ждал, когда вороны перестанут каркать. Когда всё стихло, он вынул из наплечной кобуры свой револьвер «лес баер» сорок пятого калибра, высветил фонарём отпечатки ног и начал спускаться к ручью. В воздухе появились первые признаки влаги, смешанной с запахом пыли и кукурузы. Теперь уже не оставалось никаких сомнений, что следы ведут к тому самому месту на берегу ручья, где была расположена палатка Гаспарилло.

Пендергаст выключил фонарь и немного постоял, чтобы глаза привыкли к темноте. После этого он продолжил путь, напряжённо вслушиваясь в каждый шорох. Когда кукурузное поле закончилось, впереди замаячили невысокие деревья и густые кустарники. Пендергаст снова остановился и прислушался. Внизу журчал ручей, оттуда доносилось кваканье лягушек. Он проверил револьвер, убедился, что барабан заполнен патронами, и снял предохранитель. Почувствовав под ногами песок, Пендергаст наклонился, включил фонарик, прикрыв его рукой, и обнаружил отчётливые следы босых ног. Они были того же самого размера, что и во время первого убийства, — одиннадцатого, и вели, в чём уже не оставалось никаких сомнений, к лагерю Гаспарилло. Пендергаст вынул блокнот, быстро срисовал форму отпечатков, а потом потрогал пальцами один из них. Отпечатки были оставлены недавно, примерно двенадцать — пятнадцать часов назад, то есть как раз перед рассветом. По характеру отпечатков он сделал вывод, что в этом месте убийца ускорил шаг, но не бежал, а шёл быстро, словно преследуя какую-то цель. Он просто спешил, не выказывая никаких признаков паники или страха. Иначе говоря, он шёл твёрдой походкой человека, знающего, куда и зачем идёт. Так обычно возвращаются домой, выполнив намеченную задачу.

Идут домой…

Прямо перед ним должна находиться палатка Гаспарилло, несколько сотен ярдов, не больше. Продолжая прикрывать фонарик рукой, Пендергаст осторожно двинулся вперёд, не выпуская из виду отпечатки босых ног. Впереди всё было тихо — ни костра, ни каких-либо звуков. Когда до лагеря оставалось не больше сотни ярдов, Пендергаст выключил фонарик и стал продвигаться на ощупь, осторожно нащупывая землю ногами.

И вдруг он услышал какой-то странный звук, очень слабый, напоминающий стон раненого зверя. Пендергаст замер и прислушался. Прошло несколько минут. Звук повторился, на этот раз более громко. Пендергаст повернул направо и тихо обошёл палатку. Никаких запахов костра или еды. Даже дымом не пахло. Тем не менее Пендергаст нутром чуял, что здесь кто-то есть, что лагерь не пуст. Следующий звук донёсся оттуда, где прежде был костёр. Пендергаст поднял револьвер и сделал несколько шагов вперёд. Это были странные звуки, нечеловеческие, как вздохи израненной твари. Он наклонился вниз, поднял палку и швырнул её в направлении звука. Наступила мёртвая тишина, которая через минуту сменилась громким рычанием.

Пендергаст сделал ещё несколько шагов и остановился. Гаспарилло уже доказал, что умеет бесшумно двигаться в самой непроглядной темноте. Но откуда эти странные звуки? Пендергаст снова подобрал палку и бросил в темноту. И снова в ответ раздалось гулкое рычание, хотя никаких движений в свою сторону Пендергаст не заметил. Включив фонарь, он направил ствол револьвера в сторону звуков. Луч фонаря выхватил из темноты тело человека, лежащего на спине вверх лицом. Собственно, это было не лицо, а кровавое месиво, на котором в свете фонаря сверкали два огонька глаз.

Пендергаст сунул револьвер в кобуру и приблизился к человеку.

— Гаспарилло? — тихо позвал он.

Голова человека слегка дёрнулась, а из открытого рта появились пузыри крови вперемешку со слюной. Пендергаст склонился над телом и узнал того самого человека, с которым совсем недавно сидел у костра. Волосы и борода были сорваны вместе с кожей, а всё лицо изрезано каким-то острым предметом — возможно, тупым каменным ножом. Пендергаст быстро осмотрел другие части тела и обнаружил глубокие раны на ногах и животе. В отдельных местах они были такими глубокими и рваными, что обнажали кости. Пендергаст понял, что, несмотря на глубокие раны, Гаспарилло потерял не много крови, что оставляло слабую надежду на спасение.

— Умммм! — простонал Гаспарилло, судорожно дёргая головой. Его обезумевшие от боли и ужаса глаза дико вращались.

— Ничего, всё будет в порядке, — попытался успокоить его Пендергаст, осматривая раны на голове.

Глаза Гаспарилло на мгновение сфокусировались на нём, а потом снова стали вращаться, словно эти движения помогали ему перенести нечеловеческую боль. Пендергаст взял его за руку.

— Я помогу вам, — сказал он. — Не волнуйтесь, теперь всё будет хорошо. Сейчас мы вывезем вас отсюда.

Он осветил пространство вокруг лежащего человека. Всё здесь свидетельствовало о страшной трагедии — развороченная земля, разбросанная посуда и разворошённые угли костра. Пендергаст подошёл поближе, осматривая место сражения. Вот на этом месте Гаспарилло упал на землю, потом полз к палатке, пока хватило сил. А на другом конце поляны Пендергаст заметил отпечатки босых ног убийцы — они вели к берегу ручья. Здесь они были более глубокими — значит, чудовище ушло с добычей в руках. Мокрый песок хорошо сохранил следы.

Пендергаст вернулся назад и посмотрел в глаза Гаспарилло. Сейчас в них уже не было ничего человеческого — ни памяти, ни боли, ни признаков разума. Словом, в них не было ответа на все те вопросы, которые возникали у Пендергаста. А может, никогда больше и не будет.

Глава 23

Шериф Хейзен вошёл в низкое подвальное помещение полицейской лаборатории, где находился морг, и огляделся. Всё здесь было прежним: такой же затхлый запах медикаментов и химикатов, такие же мрачные тёмно-жёлтые стены, такие же лампы дневного света, от которого у Хейзена начиналась резь в глазах. Шериф попытался вспомнить приятные звуки и запахи, даже баллады Хэнка Уильямса, запах жареной индейки, которую он с детства получал на птицефабрике, но ничего не помогло. Этот стойкий запах нельзя было перебить ничем, потому что это был запах смерти. Хейзен даже вздрогнул от этой мысли.

Тяжело вздохнув, он направился в дальний конец лаборатории, где над большим хирургическим столом возился судебно-медицинский эксперт в своём привычном голубом халате и такого же цвета колпаке. Рядом с ним находился ещё один человек, в котором шериф не сразу узнал агента ФБР Пендергаста.

Да, Пендергаст прав, это действительно похоже на серийное убийство. К сожалению, он прав и в том, что скорее всего убийца — кто-то из местных. Конечно, шериф долго не хотел верить в это и сопротивлялся всем очевидным доказательствам, но теперь вынужден был признать, что это так. А как он смеялся, узнав, что Пендергаст часами сидит в душном офисе Мардж Тилендер и перерывает всю её картотеку. Однако теперь ясно: начинать действительно следовало с анализа поведения местных жителей. Последнее убийство не оставляло никаких сомнений в том, что в городе происходят странные, если не сказать — страшные, вещи, и этому надо положить конец. Впрочем, многое остаётся неясным. Например, шериф не понимал, как можно войти в город и выйти из него практически незамеченным. Особенно ночью, когда даже малейший шорох заставляет местных жителей приникать к окну и проявлять излишнее любопытство. Нет, всё-таки здесь что-то не так. Трудно поверить, что все эти убийства совершил нормальный человек, не оставив при этом никаких следов. И тем не менее Пендергаст не ошибается, утверждая, что это сделал кто-то из местных. Следовательно, они все знают убийцу в лицо, но не могут идентифицировать.

— А, шериф Хейзен, — рассеянно пробормотал доктор Макхайд и кивнул.

Шериф заметил, что этот парень ведёт себя не так заносчиво, как в прошлый раз. Вероятно, Пендергаст поставил его на место своими заковыристыми вопросами и гениальными догадками. Сейчас Макхайд понимал, что дело это далеко не заурядное и сулит большие награды в случае удачи. Иначе говоря, это своего рода билет в один конец из этого захолустного городка в более тёплое и приличное место в каком-нибудь крупном городе штата.

— Шериф Хейзен. — Пендергаст кивнул вместо приветствия.

— Доброе утро, Пендергаст.

Тело Стотта лежало на столе, и они оба молча смотрели на него. Хейзен догадался: доктор ещё не приступил к работе — и пожалел, что приехал слишком рано.

— Сестра Мэлоун? — громко позвал доктор Макхайд.

— Да, доктор, — донеслось из коридора.

— Вы готовы?

— Да.

— Хорошо, включайте видеокамеру.

— Слушаюсь, доктор.

Доктор Макхайд указал год, число и месяц, а также номер дела, после чего все они назвали свои имена и официальные должности. Всё это время шериф не мог оторвать глаз от простыни, под которой угадывалось изуродованное тело Стотта.

Доктор снял белое покрывало, и шерифа чуть не стошнило. Конечно, он видел труп на кукурузном поле, но сейчас, в этой стерильной обстановке, он выглядел ещё более ужасно, более нелепо. На столе лежала куча окровавленного мяса. Оно почти отстало от костей, обнажив зловонные внутренности. Шериф отвернулся, но потом заставил себя снова посмотреть на хирургический стол. Он не раз видел трупы в полицейском морге, но такое предстало перед ним впервые. Кожа была почти полностью разорвана в клочья и свисала с тела в виде отдельных кусков, вырванное мясо отстало от костей, а слои подкожного жира свисали с тела тонкими полосками, как будто кто-то специально разрезал их на мелкие части. Самое ужасное заключалось в том, что многих частей тела просто не было, а на нижней части правого бедра виднелись следы от зубов. Хейзен судорожно сглотнул, пытаясь подавить приступ тошноты, и подумал, что скорее всего это зубы собаки, лучшего друга человека.

— Перед нами тело человека, — медленно начал говорить доктор в микрофон, — идентифицированное как Уильям Лару Стотт. Это мужчина тридцати двух лет, европейского происхождения.

Доктор сделал паузу и подошёл ближе к видеокамере. К счастью, все необходимые формальности завершились довольно быстро, внушив шерифу надежду, что скоро всё это кончится.

— Какие у вас замечания или комментарии, мистер Пендергаст? — обратился доктор к агенту ФБР.

— Пока никаких, благодарю вас.

— Очень хорошо. Сегодня утром мы провели предварительный осмотр тела и обнаружили странные аномалии. Начну с внешнего вида.

Макхайд замолк, натужно покашлял, прочищая горло, и несколько раз бросил взгляд в сторону видеокамеры, словно проверяя, как он будет выглядеть на плёнке.

— Первая аномалия: хотя труп находился на жаре по меньшей мере восемнадцать часов, он почти не разложился, за исключением отдельных частей. К тому же на теле не обнаружено никаких признаков насекомых или других паразитов.

Он снова помолчал и прокашлялся.

— Вторая аномалия более очевидна. Как мы видели, мышцы в отдельных местах отделились от костей. Это особенно заметно на лице, руках и ногах; нос и губы отсутствуют вовсе. Нет также и ушей. На плечах и бёдрах кожа содрана и фактически отделена от жировой прослойки. Волосы жертвы исчезли вместе со скальпом и, вероятно, были отделены от тела уже после смерти жертвы и… как это сказать… после термической обработки. Почти все жировые складки тоже подверглись интенсивной термической обработке и превратились в жидкую субстанцию. Все эти аномалии, а также ряд других существенных характеристик можно объяснить только единственным образом: тело жертвы было сварено.

Пендергаст кивнул, подтверждая сказанное.

— Да, именно так.

Шериф Хейзен вытаращил глаза и какое-то время не мог открыть рот от изумления и ужаса.

— Сварено? — наконец выдавил он.

— Судя по всему, — невозмутимо продолжал доктор Макхайд, — тело жертвы, погруженное в воду, довели до кипения. Оно находилось в кипящей воде часа три, возможно, и больше. Дальнейшее вскрытие и дополнительный биохимический анализ частей тела позволят более точно определить время. В результате этого процесса мягкие ткани тела отделились от костей, а жировая прослойка растопилась и превратилась в полужидкую субстанцию. Многие внутренние органы отсутствуют. Однако это не только результат длительного пребывания в кипящей воде: внутренние органы использовали в качестве пищи.

Шериф Хейзен не верил своим ушам. Всё, что осталось от Стотта, напоминало тушу свиньи, приготовленную к разделке.

— Послушайте, — пробормотал он, — чтобы сварить такое большое тело, понадобилось бы несколько дней.

— Ошибаетесь, шериф, — деликатно заметил доктор. — Как только температура воды достигает ста градусов по шкале Цельсия, даже слона можно сварить так же быстро, как и цыплёнка. Ведь во время варки мяса самое главное, чтобы разрушилась протеиновая структура живой плоти, когда молекулы начинают быстро…

— Хватит, — не выдержал шериф, закрывая рот руками, — я и так всё понял.

— Отсутствующие части тела так и не были обнаружены на месте происшествия, — добавил Пендергаст. — Тем не менее можно предположить, что их отделили от тела во время варки.

— Да, это вполне разумно, — согласился доктор. — Могу только добавить, что на запястьях и щиколотках остались следы верёвки. Это позволяет сделать вывод, что тело жертвы бросили в кипящую воду ещё до наступления смерти.

Ну, это уж слишком. У шерифа закружилась голова. Там, на верхнем этаже больницы, лежит Гаспарилло, довольно эксцентричный, но при этом тихий и безвредный человек. У него сняли не только скальп, но и всю кожу с лица и спины. Здесь, в подвале, находится труп человека, сваренного заживо. А он, шериф, беспомощно рыщет по городу в поисках серийного убийцы, который творит жуткие вещи, а потом босиком уходит по речке в неизвестном направлении. И что теперь делать, как смотреть людям в глаза?

— И всё-таки я не понимаю, — пробормотал шериф, — где этот псих нашёл такую кастрюлю, чтобы сварить в ней взрослого человека? И почему никто не заметил ни дыма, ни запаха?

Пендергаст пристально посмотрел на шерифа своими бледными глазами.

— Вы задали два превосходных вопроса, шериф. И эти два вопроса позволяют найти два не менее превосходных пути для расследования этого дела.

«Два не менее превосходных пути для расследования этого дела» — с горечью подумал шериф. Тут лежит Уилли Стотт, которого он часто отвозил домой после посиделок в баре, а Пендергаст рассуждает о превосходных путях расследования.

— Незачем говорить, — продолжал между тем доктор, — что я сделаю все необходимые анализы и проверю все высказанные предположения с помощью химических и биологических исследований. Возможно, мне удастся выяснить, сколько времени тело находилось в кипящей воде. А сейчас прошу вас обратить внимание на длинную, не менее восьми сантиметров, и довольно глубокую диагональную рану мягкой ткани на левом бедре. Она рассекает ткань почти до костей, обнажая кровеносные сосуды и капилляры.

Хейзен неохотно посмотрел на ту часть тела, о которой говорил доктор. Рана была рваная, а её края оторваны от кости.

— При более близком рассмотрении заметны следы зубов, — продолжал комментировать доктор. — Нет никаких сомнений в том, что это тело было частично съедено.

— Собаки? — высказал догадку шериф.

— Едва ли, — покачал головой доктор. — Даже беглый осмотр структуры зубов позволяет с достаточной степенью достоверности утверждать, что это зубы человека.

Хейзену стало дурно, и он отвернулся. Больше никаких вопросов у него не возникало.

— Мы сделали снимки этой раны и замерили её размеры. Отдельные куски тела были съедены после варки.

— Скорее всего сразу после варки, — уточнил Пендергаст. — Первые куски были откушены, когда мясо было ещё очень горячим, поэтому они такие маленькие и неровные. Вероятно, убийце пришлось немного подождать, пока оно остынет.

— Совершенно верно, — согласился с ним доктор. — Если повезёт, мы получим образцы ДНК слюны того… э-э-э… кто ел этого человека. Конечно, следы зубов здесь не очень хорошие, но даже по ним видно, что они в отменном состоянии и способны разорвать даже сырую плоть.

Шериф уставился в пол и долго его рассматривал, пытаясь заглушить слова доктора мелодией Хэнка Уильямса «Джамбалалайя». А когда эта мелодия закончилась, он поднял глаза и увидел, как Пендергаст уткнулся носом в труп и что-то там нюхал. У шерифа даже в глазах потемнело от этой картины.

— Я могу потрогать пальцем? — спросил Пендергаст у доктора.

Тот кивнул.

Пендергаст стал тыкать пальцем в какую-то точку на лице трупа, а потом провёл пальцем по его руке и ноге. После этого он поднял палец вверх, долго рассматривал его на свету и в конце концов приложил к носу. Шерифа чуть не стошнило прямо на стол с трупом. Он попятился и снова вперился глазами в спасительный кусочек грязи на бетонном полу. На этот раз шериф вспомнил замечательный блюз, но, как только зазвучала гитара, послышался громкий голос Пендергаста:

— Вы позволите мне высказать кое-какие предположения?

— Разумеется, — сказал доктор.

— Кожа на этом теле, по-моему, покрыта тонким слоем какой-то маслянистой жидкости, заметно отличающейся от растопленного человеческого жира, который образовался в кипящей воде. Причём этой плёнкой покрыто, кажется, всё тело жертвы. Я бы рекомендовал вам провести тщательный химический анализ этого вещества на предмет определения его сущности и состава.

— Мы непременно сделаем это, мистер Пендергаст.

Но тот уже не слушал доктора и вперился глазами в тело. В морге повисла мёртвая тишина. Хейзен как заворожённый уставился на Пендергаста и ждал, что тот выдумает на этот раз. Впрочем, доктор тоже внимательно смотрел на агента ФБР, явно сгорая от нетерпения.

Пендергаст долго разглядывал тело, а потом наконец заговорил:

— В дополнение ко всему сказанному я обнаружил на теле ещё одно вещество. — Он сделал многозначительную паузу и отошёл от стола с видом триумфатора. — Предлагаю вам провести анализ на наличие вещества с химической формулой С₁₂Н₂₂О₁₁.

— Вы что, хотите сказать… — Доктор застыл от изумления, не закончив фразу.

Хейзен взглянул на остолбеневшего доктора, на самодовольного Пендергаста и с ужасом подумал: если даже доктор пришёл в изумление, то это должно быть нечто из ряда вон выходящее. Но чем ещё можно удивить человека после того, что он увидел на этом столе?

— Боюсь, что это именно так, доктор, — подтвердил догадку Пендергаст. — Это тело употребляли с маслом и сахаром.