Радикальный стартап: 12 правил бизнес-дарвинизма Кесслер Энди

Правило № 6

Приспосабливайтесь к людям и не заставляйте их приспосабливаться к вам

Издавна люди приспосабливаются к технологиям. Сколько же на это уходит времени и сил! А Свободные радикалы придумывают технологии, которые приспосабливаются к людям.

Мы учимся управлять автомобилем, используя руль, педали газа и тормоза (а те, кто любит экстрим, – еще и педаль сцепления). На изначальный проект автомобиля не повлияли ни многочисленные исследования взаимодействия людей, ни опросы общественного мнения, ни эргономические факторы. Это был проект безлошадного экипажа, в основу которого лег конный экипаж. Проект оказался жизнеспособным. Мы приспособились к автомобилю и научились управлять им. Железные дороги прокладывались по колеям вагонов на конной тяге. Моя микроволновая печь выглядит совсем как обычная духовка, только кнопок на ней больше.

Интерфейс типа командной строки старой операционной системы DOS компании Microsoft очень походил на операционную систему мини-компьютеров PDP-11, производившихся Digital Equipment, которая, в свою очередь, напоминала операционную систему их предшественников – мейнфреймов.

Но по мере роста технологий их мощь все больше расходовалась на взаимодействие с нами, глупыми людьми.

Зачастую технологии продуктивны для первых пользователей, которые с легкостью разбираются в них, и жутко непродуктивны для остальных сотен миллионов человек. Так может продолжаться долгие годы. Но настоящий успех обусловлен сокрытием технологии от пользователей.

Изобретатель (и мой сосед) Дуглас Энгельбарт мечтал о так называемом «расширении человека» и продемонстрировал свои успехи с меню, гипертекстовыми ссылками и деревянной трехкнопочной мышкой в 1968 г. на собрании Ассоциации вычислительной техники. В Интернете можно отыскать не самое качественное черно-белое видео. На реализацию его идеи ушли десятилетия.

Иконки, выпадающие меню и щелчки мышкой, характерные для Windows, были не просто более наглядны и удобны, чем подсказки командной строки, они к тому же повысили производительность пользователей. Правда, не сразу. Создается впечатление, что с появлением новой технологии мы сначала долго пытаемся освоить ее, а потом, наконец поняв, проникаемся симпатией к новому интерфейсу и уже не желаем ничего менять, пока не привыкнем к новому изобретению, будь то Vista, Google или iPhone. С ним наша производительность резко возрастает, мы обхаживаем его несколько лет и радуемся: вот оно, то самое, больше нам ничего не нужно, больше мы ничего не изменим.

Аудиоплееры iPod в основном построены по принципу «включай и работай» и скрывают от массовых пользователей разного рода технические подробности о файлах MP3. Послать текстовое сообщение и электронное письмо в наши дни не составляет труда. Но работы предстоит еще много. Какой работы? Как насчет аппаратов, которые говорят на человеческом языке – в буквальном смысле. Тогда нам не придется набирать текст вручную. Мы говорим, слушаем, шевелим руками. Показываем пальцем. Улыбаемся. Дуемся. И все это можно использовать.

Один из способов, позволяющих мне выявлять очередную революционную идею, – анализ бизнеса видеоигр. Обычно они на гребне новой волны производительности. Игровые машины, от старых аркадных игр до домашних видеоконсолей типа Commodore 64, имели графику, иконки и манипуляторы еще задолго до массового распространения персональных компьютеров. Отличительной особенностью продуктов Wii и WiiMote компании Nintendo являются детекторы движения, выполняющие роль интерфейса ввода. То же самое можно сказать об iPhone, обладающем не только акселерометром для распознавания движения, но и функцией «мультитач», предназначенной для пролистывания и изменения масштаба.

Microsoft пошла еще дальше Nintendo и представила Project Natal, коробку с тремя сенсорами изображения, объединенными в трехмерную камеру. Она распознает движения для любой игры – тенниса, бокса, чего угодно. Но Свободный радикал прекрасно понимает, как ребятам из Microsoft хочется внедрить функцию распознавания движений во все, что они делают. Оценивая Project Natal, Свободный радикал предвидит десятилетия прогресса, падения цен и новые, невиданные доселе возможности. Распознавание изображений и лиц? Почему нет? Это всего лишь очередная программа.

Уже ведется большая работа по внедрению речевых интерфейсов. Вставьте в PC или в мобильный телефон, например iPhone, два микрофона вместо одного – и сможете устранить фоновые шумы или направлять микрофоны на говорящего и разбирать его слова в эпицентре урагана. Современному распознаванию голоса пока еще нечем похвастаться, но эту проблему можно решить с помощью не только более быстрых и мощных устройств на краю сети, но и находящихся в облаке алгоритмов и таблиц преобразования, позволяющих распознавать устную речь и контекст.

Подобная участь ожидает биотехнологии и медицину. Биотехнологическая отрасль поднялась, разрабатывая новые лекарства, которые имеют узкий спрос, но более результативны. А что теперь?

Уже сейчас все большее распространение получают анализы белков и геномные тесты, с помощью которых можно определить вероятность развития конкретной болезни или конкретной формы рака. На горизонте уже маячит возможность разработки индивидуальных медикаментов, хотя правила Управления по контролю качества продуктов питания и лекарств предписывают всех имеющих одинаковое заболевание лечить одними и теми же, а не индивидуальными препаратами. Но не забывайте: технологии побеждают правила. Регуляторы вынуждены приспосабливаться к новой реальности.

Стоит только «окну» индивидуализации открыться, и в него будут вбрасываться миллиарды долларов, ведь речь идет о миллионах спасенных жизней. Методы выстраивания последовательности генов позволят выявлять и локализовывать заболевание, а также подбирать индивидуальное лечение. Гигантские томографы в больничных кабинетах уступят место портативным устройствам. Любой человек, чьи доходы покрывают не только траты на питание, жилье и развлечения, с удовольствием заплатит деньги за все эти технологии. Если это позволит сохранить людям здоровье, будет здорово.

Ладно, как бы я ни увлекался персонализированными технологиями и медициной, речь я веду не о них. Все это вещи из сферы физической, телесной. Классные вещи с огромным потенциалом производительности и прибыльности.

Но по-настоящему адаптивные технологии приспосабливаются к тому, как вы думаете. Это глобальное изменение, которое ждет нас уже в ближайшие два десятилетия. Именно к нему захотят приложить руку Свободные радикалы.

Выясняйте, чего хотят люди. Какую песню они желают услышать следующей – так делает музыкальный сервис Pandora, на какое меню они кликнут в ближайшую минуту, какие результаты поиска являются наиболее релевантными. С момента появления компьютеров предпринимались неоднократные попытки создать так называемый искусственный интеллект. Правда, ни одна из них не увенчалась успехом. Но начало положено. Так, мейнфреймы IBM сегодня обучают играть (и выигрывать) в «Свою игру»!

И я думаю, что настало время, когда машины должны адаптироваться к людям. Да-да, все эти мощные устройства на краю и гигантские сети серверов в облаке с огромными репозиториями, где хранятся данные обо всем, что мы делали, что делают наши друзья, что делает типичный 27-летний житель Шебойгана, штат Висконсин.

Упрощенную версию подобных баз данных использует в своих рекомендациях Amazon, но это, скорее, маркетинговый инструмент, призванный побудить вас приобрести еще одну книгу. Те, кто смотрел этот продукт, купил эту книгу. Amazon устанавливает закономерности и в приближенном виде выкладывает их на вашей странице в своей системе. Компания Netflix, дающая на прокат DVD, предложила приз в размере $1 млн за лучший алгоритм рекомендаций фильмов, которые могут понравиться клиентам. Это все первые приверженцы адаптивной модели.

Но почему бы не рекомендовать книги на основе истории поиска? Если я ищу в Google информацию об Османской империи, наверняка есть с десяток книг, которые могут представлять для меня интерес. И мне не придется специально лезть на Amazon. Черт, вы должны назвать мне три моих следующих поисковых запроса! Думайте на шаг вперед. Вот это адаптивное решение!

Или покажите мне, какие передачи я должен посмотреть, исходя из того, что уже смотрел я или мои друзья, что обсуждают в блогах, которые я читаю, или в любых других блогах, и т. д. Я, конечно, могу и сам поискать, но у кого сейчас есть время и кто настолько усидчив? Как говорил Дуглас Энгельбарт, расширьте меня. Скажите, в какие рестораны идти, какие статьи читать, за какую модную одежду переплачивать и т. п.

Задача не из простых. Свободные радикалы, которые разгадают загадку адаптивности, будут купаться в золоте, поскольку по большому счету расширение есть конечный результат производительности, от которого мы все только выиграем. Не без своих сложностей – самое серьезной из которых является приватность, – но существенную роль в коренных преобразованиях оно, несомненно, сыграет. Если вы овладеете адаптивной технологией, все остальное встанет на свои места.

Кстати сказать, распознавание голоса и индивидуализированная медицина в качестве бизнес-проектов провалились. Ошибаюсь ли я по поводу адаптивности? Не думаю – всегда существует риск выступить прежде времени. Нельзя опередить приумножение, избыток или происходящее на краю. Выбор времени – самый каверзный момент использования этих правил. Та или иная идея может казаться интересной, но при этом быть преждевременной. Но выяснив, где на кривой стоимости размещается технология, Свободные радикалы, я уверен, смогут не ошибиться и подгадать правильный момент.

Правило № 7

«Ешьте» людей

В наше время, когда даже машины приспосабливаются к людям, пора больше думать о нас, гуманоидах: что мы делаем, на каких работах работаем, как общество может оптимально использовать нас для повышения качества жизни. Я много размышлял над этими вопросами и пришел к такому выводу: для приумножения и обеспечения производительности необходимо избавиться от людей.

Ну вот, я это сказал. Не надо меня ненавидеть! Я всего лишь посланник.

Я, конечно, не предлагаю взаправду кого-нибудь есть, как в культовом фильме 1973 г. «Зеленый сойлент» (Soylent Green), где главную роль исполнил Чарльтон Хестон. Действие фильма, рассказывающего о перенаселении, происходит в 2022 г. («Зеленый сойлент – это люди!») Но мы в самом деле должны избавляться от ненужных профессий. Я понимаю, что на первый взгляд этот призыв противоречит древней заповеди «помоги ближнему своему», но путь к богатству пролегает через кладбище сегодняшних видов работ.

Адам Смит понял это давным-давно. В своей книге «Исследование о природе и причинах богатства народов» он писал, что «все полезные машины и орудия труда» были созданы «с целью облегчения и сокращения труда». То есть уменьшения. Урезания. Избавления.

Но какого именно труда?

Английская классификация не отличалась особой сложностью:

лудильщик, портной, солдат, моряк,

богач, бедняк, попрошайка, вор.

А затем американцы добавили:

врач, юрист, индейский вождь.

Неплохое начало!

Мой старший сын Кайл на лето устроился на работу в биотехнологическую компанию в Кремниевой долине. Все входящие документы сканируются и сохраняются там как PDF-файлы. Компания платит школьникам и студентам колледжа $10 в час за то, чтобы они открывали файлы, бегло их просматривали, определяя содержание, а затем переименовали для дальнейшего использования. Довольно нудная работа, но, как заметил Кайл, все лучше, чем рыть канавы. Попутно можно слушать музыку, читать почту, отправлять сообщения, менять статус в Facebook, в общем, убивать время.

Услышав все это, я предложил, чтобы кто-нибудь (возможно, мой сын… тонкий намек!) написал какую-нибудь нехитрую программку, которая бы автоматически переименовывала файлы на основании простого набора правил. С нескрываемым сарказмом сын парировал: «Ты знаешь, сколько людей лишится тогда летней подработки?»

Но в этом-то все и дело, разве нет? Подобная деятельность совершенно не производительна, хотя она нужна данной конкретной компании и многим другим. Однако, как только какой-нибудь Свободный радикал напишет программу, необходимость в этой работе отпадет. Вот так и создается производительность.

В прошлую свою поездку в Вашингтон я остановился в прелестной гостинице Lombardy. Я вызвал лифт и был поражен, когда двери мне открыл лифтер в ливрее, который спросил, на какой этаж мне нужно. Да, это был лифт Otis. Какой уж тут разговор о производительном труде!

Подумайте, сколько лифтеров потеряло работу, а все из-за модных транзисторов, реле и современных умных программ. Подумайте, сколько охранников лишилось заработка, а все из-за дешевых камер и дисков для хранения видеоинформации. Все во имя прогресса.

Ладно, это довольно очевидные примеры. Но перед экономикой стоит вопрос: какие существующие виды деятельности должны быть «съедены»? Именно в ответе на него и кроется возможность для роста и богатства.

В своей пьесе 1906 г. «Врач перед дилеммой» Бернард Шоу писал, что «все профессии есть заговор против профанов», т. е. простых людей, обывателей. Цитировать покойных драматургов я не люблю так же сильно, как цитировать покойных экономистов: надо признать, что ныне живущие писатели периодически выдают что-то хорошее. Будучи членом Фабианского общества (предшественников британской Лейбористской партии), Шоу нередко говорил о равенстве доходов и равном разделении земли и капитала. Но, как ни странно, он был не так уж безнадежен, поскольку с подозрением рассматривал профессии как заговор против меня и вас.

Если взглянуть на мир сквозь призму производительности, многое становится ясно, и в частности видно, кто несет свою ношу, а кто просто пристроился рядом. Итак, вот что у меня получилось.

Мне всегда нравилось делить людей на категории. Как сказал один мудрый человек: «Есть два типа людей: те, кто делит мир на два типа людей, и те, кто этого не делает». Я как раз из первых.

Бернард Шоу также писал, что «секрет успеха в том, чтобы оскорбить как можно больше людей». Я начинаю.

Есть два типа людей: Созидатели и Исполнители.

Созидатели располагаются на верху пищевой цепи – они обеспечивают производительность.

Производство против потребления. Избранные. Мне без разницы, добиваются они этого самостоятельно или работают в компании, которая обеспечивает производительность. Производительность бесценна, мы не можем и шагу без нее ступить. Кто-то создает орудия труда из избытков, компенсируя дефициты.

Одни обеспечивают избыток, а другие придумывают, как выгодно его использовать. Это и есть различные категории Созидателей.

Созидатель пишет программу для автоматического создания макета журнала, сделав ненужным труд дорогих графических дизайнеров. Или разрабатывает робота, который упаковывает товары в посылки от Amazon, сделав ненужными работников склада. Или пишет алгоритмы для торговли акциями в течение долей секунд, что не под силу людям, пусть даже вы бросите на это целую армию.

Созидатели придумывают лекарство, снижающее риск возникновения тяжелой болезни. Или разрабатывают специальный анализ, позволяющий выявить рак на самой ранней стадии. Созидатель увеличивает производительность, спасая жизни и сохраняя здоровье.

Кто-то может даже придумать улучшенную систему размещения товаров на полках. Да, порой Созидатели занимаются тем же, чем занимаются тысячи других людей, только делают это на порядок лучше. Торговая сеть Wal-Mart автоматизировала систему закупок и дистрибуции (благодаря гениальным Созидателям) и стала продавать те же товары, что и местные магазины, только значительно дешевле. И хотя местные продавцы проклинали Wal-Mart, многие жители проголосовали в ее пользу своими кошельками, потому что теперь они могли платить меньше. Сегодня Wal-Mart – одна из самых прибыльных компаний в мире. Ее примеру последовали Home Depot, Costco и Best Buy.

Примерно с 1991 г. производительность в розничной торговле переживает настоящий расцвет, чему немало поспособствовали такие сети магазинов, как Ames, Carter Hawley Hale и Allied Stores, которые в разное время сошли со сцены. Более высокая производительность при участии меньшего количества людей. Поколебавшись между +3 % и –3 % производительности в период с 1974 по 1991 г., розничная торговля начала расти, достигнув пика в 5 % примерно в 2005 г. и обойдя по прибыльности технологический сектор.

Прибыль, генерируемая Созидателями, – это настоящее богатство общества. Они делают полезные продукты лучше и дешевле, чем это было до них. Основатели и акционеры компаний-Созидателей имеют более чем приличные прибыли, а фондовые рынки осыпают их деньгами. Заслуженным богатством. Почему? Потому что за товары и услуги, предлагаемые Созидателями, люди платят по доброй воле, потому что эти товары и услуги дешевле и качественнее альтернатив. Если за деревянный брус 24 я заплачу $5 в местном магазине лесоматериалов вместо $3 в Home Depot, я не только переплачу $2 (с тем же успехом я мог бы просто сжечь двух джорджей вашингтонов). Тем самым я буду поощрять местный магазин лесоматериалов продолжать делать то, что он делает сейчас: завышать цены и не инвестировать прибыль в более продуктивную систему, стимулирующую конкурентные цены. Переплачивая, я оказываю обществу медвежью услугу. Так надо ли это делать?

Все рассказанное мною раньше о приумножении, интеллекте на краю и горизонтальных решениях является по сути примером деятельности Созидателей.

Созидатели – авторы продуктивных, полезных продуктов. Но они могут заниматься также их производством, если в состоянии делать это на более высоком уровне. И предоставлять услуги, если могут сделать это качественнее и дешевле, чем остальные. Вспомните о бронировании авиабилетов, банковских операциях или продаже музыкальных дисков через Интернет.

Учитывая, что Созидатели ввиду своей важности являются неприкосновенными, от кого же следует избавляться? Если избавление от людей преследует повышение производительности, на кого падет выбор? И следует ли при этом испытывать чувство вины?

Про него можете забыть. Из бизнеса вылетят бесполезные зажиревшие фабриканты. И создатели пирамид. И большинство издателей нот. Скатертью дорога!

Вся хитрость в том, чтобы выявить тех, кто мешает повышению производительности. Кто предоставляет услуги, с которыми может справиться куда меньше людей? Очевидный ответ: банковские служащие, туристические агенты и междугородние телефонисты – эти уже по большей части съедены. Давайте посмотрим, чем занимаются различные категории работников. После этого начнем есть тех, кто стоит на пути. И перестаньте чувствовать себя виноватым. Во-первых, у нас более чем приличные программы помощи безработным, а во-вторых, они смогут быстро трудоустроиться заново. Не позволяйте историям о том, как кто-то впал в отчаяние, потеряв работу, сбить вас с толку. В трудоустройстве тоже действует закон Сэя: со временем занятость увеличивается, заполняя экономику. Другими словами, со временем появляются новые рабочие места, компенсирующие потерянные.

Все, кто не является Созидаелями, относятся к категории Исполнителей. Но это слишком широкое определение. В общем, Исполнители, обслуживающие Созидателей, – это следующая ступень вниз. Созидатели не в состоянии справляться со всем самостоятельно. Они должны есть, хранить где-то деньги, стричься, лечить зубы, заключать контракты и т. д. Для всего этого требуется огромная армия Исполнителей, которые повсюду открывают свои заведения и обслуживают остальных. Общество выстроило целый сектор услуг для обслуживания Созидателей и, конечно, других Исполнителей.

Исполнители нередко зарабатывают приличные деньги, позволяющие им влиться в средний класс. Они вносят свой вклад. Пусть не продуцируют гениальные идеи, но и не переворачивают бургеры. Уровень доходов Исполнителей сильно варьируется, в зависимости от полезности и ценности предоставляемых ими услуг. Кассиры и расфасовщики занимают низшую ступень, затем идут регистраторы, грузчики, затем маляры, водопроводчики, плотники, затем художники-оформители и маркетологи, а на самом верху расположились юристы и врачи.

Чистильщики обуви, почтальоны… Я могу продолжать до бесконечности. Никто из них не создает богатства, поскольку они не обеспечивают производительность, т. е. высокую выработку за рабочий человеко-час. Но если чистильщик обуви сообразит прикрепить обувные щетки к ручке метлы и чистить шесть пар обуви за раз, я с радостью причислю его к сонму Созидателей.

То же самое относится и к строителям. Они потребляют, а не производят. Вот если вы придумаете более качественный строительный материал или сможете выстроить целый квартал на конвейере, такой результат может считаться продуктивным. Если же нет, вы просто эксплуатируете Созидателей.

Подавляющее большинство работников принадлежит к Исполнителям. Вряд ли им придется по душе такое название, но тут уж ничего не попишешь. Скажите им спасибо за то, что покупают продукты Созидателей, но к последним они явно не относятся.

Перестановщики – одна из мутаций Исполнителей. Категория Исполнителей слишком широка, чтобы относить к ней абсолютно всех. Разумеется, множество людей занимается производством и делает это довольно продуктивно (с использованием инструментов, придуманных Созидателями, понятное дело). Но масса людей занимается лишь тем, что перемещает предметы с одного места на другое – по полу фабрики, по складу, городу или в рамках экономики. Они не Созидатели – обычные посредники, надставляющие свою цену за перемещение товаров туда-сюда и эксплуатирующие чужие изобретения.

Я называю их Перестановщиками, потому что они всего лишь перемещают товары, не принося никакой реальной пользы. Вы можете поспорить: мол, доставляя нужные товары в нужное место в нужное время, они приносят пользу. Возможно. В особенности учитывая тот факт, что результатом производства является все больше и больше услуг, которые со скоростью света перемещаются по оптоволоконным кабелям. Но эти люди остаются не более чем посредниками. Польза? По большому счету никакой.

Одному моему приятелю, работающему в крупной международной японской компании по производству электронной бытовой техники, приходилось повышать производительность, внедряя новые системы, из-за которых целые отделы становились ненужными. «Прежде чем мы инвестируем в эти автоматические системы, – заявило высшее руководство, – нам нужен перечень должностей, которые будут ликвидированы». Можете представить себе, что произойдет, когда этот список будет представлен на совещании?

Портовые грузчики – самые настоящие Перестановщики, таскающие товары с корабля на берег и обратно. Сан-Франциско был в свое время чрезвычайно загруженным портом. Его пирсы располагались вдоль набережной Эмбаркадеро. Но в 1971 г. Межнациональный профсоюз портовых грузчиков и складских рабочих устроил 106-дневную забастовку, протестуя против контейнеровозов. Контейнеризация произвела переворот в морских перевозках. Контейнеры загружаются на корабль с помощью гигантских кранов, по прибытии в порт разгружаются, ставятся на тягач с прицепом и отправляются по месту назначения. Необходимость разгружать корабли вручную, ящик за ящиком, отпала. А ведь при ручной разгрузке часть товара неизбежно повреждалась. И некоторые из поврежденных товаров перекочевывали к грузчикам в качестве «бонуса». Межнациональному профсоюзу идея разгружать корабли за 15 часов вместо нескольких дней и уволить армию рабочих пришлась не по вкусу. Он боролся с операторами кранов, которых нанимали напрямую, а не через профсоюзы. Но в конце концов докеры потерпели поражение, и весь бизнес морских грузоперевозок перебазировался из Сан-Франциско в Окленд, на другую сторону залива.

Думаете, урок был усвоен?

В 2002 г. я посетил бейсбольный матч, проходивший в Сан-Франциско на стадионе Pac Bell Park, теперь именуемом AT&T Park. При взгляде на залив трудно было не заметить десятки огромных неразгруженных контейнеровозов, возвышающихся над водой. В этот раз Межнациональный профсоюз портовых грузчиков устроил забастовку в защиту портовых клерков, профсоюзных рабочих, которые, вооружившись ручкой и блокнотом, отслеживали прибытие и отбытие контейнеровозов и вручали водителям тягачей ордер с указанием, какой конкретно контейнер следует забрать. И чем же профсоюз был недоволен на этот раз? Устройствами для считывания штрихкодов, беспроводными технологиями, компьютерами, отслеживающими местонахождение контейнеров, и автоматами, выдающими водителям ордера. Классическая технология поедания людей.

Да, технологии съедают людей. Жалобы неизбежны, но остановить прогресс невозможно. Создание богатства сопровождается устранением определенных видов работ.

Добавьте сюда еще и непроизводительные расходы, сопряженные с выведением товара на рынок. Всех правительственных служащих в Министерстве торговли, Министерстве энергетики, Министерстве образования, Федеральной торговой комиссии и так далее до бесконечности. Гигантские учреждения, в которых работают люди, не приносящие особой пользы и не обеспечивающие продуктивного богатства. Они лишь обременяют систему избыточными расходами. Не путайте их с обычными Исполнителями, поскольку они не предоставляют никаких полезных услуг. Совсем без них, конечно, не обойтись, но они ни в коем случае не способствуют повышению производительности и не приносят пользы обществу.

Правительственные служащие – удивительное племя, и почти всех их можно отнести к Перестановщикам. Мне посчастливилось побеседовать с писателем Патриком О’Рурком. И не просто писателем, нет, Пи-Джея всегда называют еще и сатириком. Круто? Я прочел все его книги, особенно люблю «Каникулы в аду» (Holidays in Hell) и «Ешьте богатых» (Eat the Rich), они великолепны. О’Рурк остро подмечает суть устройства общества и называет вещи своими именами, причем делает это с юмором. И это вовсе не сатира, это правда, которая порой бывает еще смешнее. Мы с Пи-Джеем поговорили о его книге, посвященной машинам, она называется «Сумасшедшая езда» (Driving Like Crazy), а потом я спросил у него, что он думает обо всяких правилах, положениях и о правительственных служащих, тормозящих автопроизводителей.

– Подумай, в каком обществе мы сейчас живем! Чтобы ответить на телефонный звонок, ребенку нужно надевать хоккейный шлем, – начал он. – Эти ребята – интересная порода, они всегда были и есть и, вне всяких сомнений, не привержены какой-либо одной политической партии или политическим взглядам. Но они действительно питают слабость к политике и постоянно твердят, что все наши действия плохо скажутся на нас самих, на других людях, что они вызывают распри, вредят окружающей среде, оставляют слишком большой углеродный след, запутывают в сетях для тунца то, что попадать туда не должно. Что все наши действия, включая купальный костюм неправильного цвета, уничтожают популяцию морских дьяволов. Что угодно. У них обязательно отыщется причина, чтобы указать нам, что надо делать.

– И так постоянно, – добавил я.

– Конечно, – продолжал Пи-Джей, – и если задуматься, это своего рода запугивание малолеток. В детстве эти люди вряд ли верховодили на школьном дворе, скорее, сами были объектом насмешек. Но теперь, став взрослыми, они могут отыгрываться на нас, простых людях. И такое поведение стоит анализировать.

– Но почему они так делают? – заинтересовался я.

– Политика – это умение обладать властью и авторитетом, не имея никаких заслуг.

Правительственные служащие – классические Перестановщики. Они необходимы? В определенной степени да, но по большей части эти Перестановщики губят богатство, не являются Созидателями и не приносят никакой пользы.

Я был не до конца уверен, к какой категории отнести маркетологов. Давайте назовем их Суперперестановщиками. Наверняка вы с такими встречались. Они берут кроссовки за $5, размещают на них имя Майкла Джордана, запускают дорогую рекламу, после чего продают эти же кроссовки за $150. Дешевый трюк. Маркетинг и брендинг создают стоимость из воздуха. Все в нашем сознании. Они экспериментируют с нашей душой.

Я не меньше других виноват в том, что попадаюсь на эту уловку, и чувствую себя идиотом, переплачивая за машины, футболки, часы и все прочее. В футболке с красующимся на ней логотипом Adidas, которая, как оказалось, сейчас на мне надета, нет ни экономической ценности, ни производительности. Какой же я болван! Я как ходячий рекламный щит, да еще и за свои же деньги!

Электронные часы Casio за $10, не говоря уже о часах в сотовом телефоне, которые синхронизируются с атомными часами, показывают более точное время, чем механические Patek Philippe с 14 драгоценными камнями, каким бы образом драгоценные камни ни были связаны с точным временем.

Суперперестановщики не перемещают товары из одного конца склада в другой, скорее, они перемещают представления из одной части нашего мозга, небрендовой, в другую: «Какая роскошь, все вокруг умрут от зависти, люди произошли от павлинов!»

Шарф от Burberry. Солнечные очки от Oakley. Туфли от Jimmy Choo. Ценовые накрутки на эти товары вызывают изумление. Если люди готовы платить за название, это их дело. Но эти вещи не настоящее богатство, а лишь его имитация. Точнее сказать, останки богатства.

Органические продукты – чудесное изобретение Суперперестановщиков. В них содержится меньше химических веществ, значит, они должны стоить дешевле, правильно? Ничего подобного. Полезнее для здоровья? Сомнительно. Лучше для окружающей среды? Допустим, но какой ценой для покупателей? Сколько вы платите за ценность органических продуктов? И это не более чем воспринимаемая ценность, потому что вы «чувствуете» себя лучше? Мне нравится бродить по отделам с экологически чистыми продуктами питания и спрашивать, где тут находится выращенная «на вольном выпасе» клубника. Мне вообще-то без разницы, тратите вы деньги на эту ерунду или нет, – только не забывайте, что простофиля-то вы, а не я, ну, если не брать в расчет футболку Adidas! То же самое и с модой. Я не предлагаю всем нам наряжаться в бесформенные балахоны с длинными рукавами, но не пытайтесь убедить меня в том, что все покупаемое богатеями имеет хоть какое-то отношение к созданию богатства.

По большому счету все движение в защиту окружающей среды – форменная суперперестановка. В частности, гибридные автомобили. Toyota Prius – дорогой символ статуса, демонстрирующий вашу заботу о планете, но стоит он на 30 % дороже обычной машины с таким же расходом бензина.

Я поинтересовался у Патрика О’Рурка, не хочет ли он прикупить Prius.

– Нет, – ответил он как-то чересчур быстро и засмеялся. – Не хочу, хотя ничего плохого в электромобилях или гибридных двигателях нет. Tesla выпускает первоклассные автомобили. Гибридный двигатель – интересная технология, огромные локомотивы, которые тащат за собой гигантские грузовые поезда, тоже всего лишь гибриды. Нет, я не имею ничего против технологии, но не люблю самодовольства. Prius – самодовольная тачка. «О, я такой классный, я спасаю планету». Вот если твой Prius оглушительно ревет, или ты ездишь в нем голышом, или гоняешь с превышением скорости, тогда еще ничего. Но это весьма проблематично, они ведь такие медленные!

Вскоре после этого разговора я обедал вместе с миллиардером Йоханом Рупертом и моим приятелем Робом Херсов. Мы сидели в итальянском ресторане в Лондоне. Йохан занимает пост главы Richemont, швейцарской компании, специализирующейся на производстве предметов роскоши. Ей, в частности, принадлежат такие бренды, как Cartier, Montblanc и Dunhill. Это фантастический бизнес с высочайшей рентабельностью и огромным оборотом. Мы разговорились о технологиях, и Йохан пожаловался на iPhone, дескать, эта игрушка слишком дорого стоит по сравнению с его старым телефоном Nokia, который мог неделю работать без подзарядки.

Я согласился, но постарался объяснить, что iPhone имеет функции, которых нет в других телефонах. Например, он помог мне найти нужную станцию метро, чтобы попасть в этот ресторан. К тому же он удивительным образом воздействует на людей: им кажется, что владение этим телефоном выдвигает их на передний план, что они чем-то отличаются от других, чем-то круче их (и какая разница, что iPhone продается десятками миллионов). Это и есть то самодовольство, о котором говорил Патрик О’Рурк. Но в этом случае товар одновременно и привлекателен, и производителен. И Йохан Руперт – первый, кто должен был бы понимать это. (На самом деле, думаю, он и понимал, просто по вполне очевидным причинам его раздражало, что кто-то другой втерся в его игру.)

Правда, я не сказал Йохану, что iPhone стоит порядка $500, а его часы, показывающие день недели и фазу луны, – $50 000. Эти часы сделали его одним из величайших Суперперестановщиков. Я собирался спросить его о них, но тут подали десерт, и разговор свернул на кавардак, который устроили инвестиционные банки. Кстати сказать, рано или поздно финансистов я тоже внесу в одну из этих категорий.

Следующими идут Пиявки. Вознаграждение некоторых Исполнителей и даже Перестановщиков иногда бывает порядком завышенным, создавая ложное впечатление, будто они очень полезны. Дело в том, что Пиявки прибегают к маленьким хитростям для повышения своей зарплаты, не прибавляя при этом никакой ценности. Так поступают, например, агенты по недвижимости или юристы. Все они являются, по сути, обычными Исполнителями, но оплачиваются при этом очень высоко, живя за наш с вами счет.

Как им это удается? Один из способов развести Пиявок – сократить работников, снизив тем самым конкуренцию, повысить цены и поднять зарплаты выше их экономической ценности. Ограничив предложение, вы получаете Исполнителей с завышенным вознаграждением. И что же тому причиной? Мошеннические лицензионные требования. В статье для Wall Street Journal Джефф Роувз, юрист из арлингтонского Института юстиции, писал, что «Америка превратилась в стеганое одеяло законов, состоящих на службе огромных корпораций, потому что суды не желают защищать экономическую свободу. В 1950 г. только одна из двадцати сделок требовала лицензии. Сегодня минимум одна из четырех… и вопли различных отраслевых объединений с требованием все большего числа лицензий не утихают. Огромные корпорации обожают лицензии, поскольку те ограничивают конкуренцию и позволяют им задирать цены. Ничего бы этого не было, упраздни судьи лицензионное законодательство как посягающее на конституционное право жить честным трудом. Данное право гарантировано принципом надлежащей правовой процедуры Пятой поправки и положением о праве граждан США пользоваться привилегиями и правовыми иммунитетами граждан США, закрепленным в Четырнадцатой поправке».

Хотите стричь волосы? Без проблем. Только сперва вы должны сдать экзамен на парикмахера и получить специальную лицензию на стрижку волос. И тогда у вас будет полное право брать $25 за 15-минутную мужскую стрижку. Нелепость какая-то. А если с шампунем и ополаскивателем, то еще дороже, хотя помыть голову я и дома могу.

Агенты по торговле недвижимостью должны получить лицензию агента по торговле недвижимостью. Биржевые брокеры, прежде чем приступать к биржевым торгам, должны сдать экзамены. Но, как ни странно, обычным людям вроде нас с вами никакие лицензии, чтобы торговать на E-Trade, не нужны.

Лицензии нужны и водопроводчикам, и электрикам. Как выяснилось, лицензия есть даже у парня, которого я нанял распилить гигантский дуб, упавший у меня в саду. В воскресенье он взял с меня по $120 в час и еще по $80 в час в понедельник и вторник. Я заявил ему, что не нанимал для распилки дерева адвоката.

О да, адвокаты – самый вопиющий пример! Штаты требуют от них сдавать экзамены в местную коллегию адвокатов, мотивируя это тем, что практиковать должны только квалифицированные юристы. Но истинная их цель – ограничить предложение. Хороший адвокат стоит каждого потраченного цента, и у нас должно быть право платить большие деньги за грамотные, профессиональные советы. Но огромная доля того, что делают адвокаты, – монотонная рутина, в особенности процесс представления документов суду во время судебного процесса. Тем не менее тарифы юридических фирм на подобные услуги значительно превышают их экономическую ценность, превращая Исполнителей в Пиявок. Величайшая опасность для юрисконсультов – предоставление документов суду в электронном виде. Продукт Свободных радикалов, который помогает избавляться от Пиявок! Используйте компьютеры для анализа документов в поисках ключевых слов и обличительных улик вместо того, чтобы платить юридическим фирмам огромные гонорары за то, что помощники читают миллионы скучных и нудных документов и все равно могут пропустить существенные детали.

Еще один излюбленный прием – объединять работников в профсоюзы и требовать повышения оплаты труда. Не хотелось бы сильно углубляться в эту тему, поскольку профсоюзы постепенно исчезают с лица земли: в 1950 г. в них состояло около трети американских рабочих, в 1983 г. – около 20 %, а сегодня – примерно 12 %. Как правило, профсоюзы – это паразиты, которые подрывают деятельность предприятия непродуктивными правилами работы и сокращают индивидуальную выработку. Подробнее об этом мы поговорим в другой главе.

Высокооплачиваемые профсоюзные рабочие – это Пиявки, чье вознаграждение значительно превышает их экономическую ценность. А все дело в законах, которые протаскиваются якобы с целью защиты рабочих, хотя в действительности это вымогательство в чистом виде. Прискорбно, но вследствие этого Созидатели вынуждены создавать еще больше, чтобы компенсировать неэффективность тех, кто, как вы понимаете, уничтожает богатство. Я ценю усилия профсоюзов по борьбе с эксплуатацией рабочих крупными компаниями (опасные условия труда, угроза увольнения), но повторюсь: требуемое ими вознаграждение существенно превышает приносимую пользу. Поэтому им заслуженно присваивается звание Пиявок.

А врачи? Они должны сдавать экзамены по медицине, чтобы получить право практиковать. Пиявки, верно? Не совсем. Подробнее об этом чуть ниже.

Кстати сказать, не путайте Пиявок с Бездельниками. Это совсем другая порода. В отличие от Пиявок, распознать Бездельников не составляет труда: белые парни с дредами, люди, околачивающиеся возле Starbucks, женщины в длинных платьях, перешитых из старых занавесок. Избавиться от Пиявок трудно, но можно. Чем выше они заряжают цены, тем проще их вычислить и обезвредить. А сделать это поможет представление документов в электронном виде или что-нибудь еще в этом роде. Возникшая конкуренция подтолкнет оставшихся к тому, чтобы вновь превратиться в обычных Исполнителей.

Бездельники же вообще ничем не занимаются, следовательно, избавиться от них невозможно. Вот почему я не собираюсь тратить время на их обсуждение. Скажу только следующее: не будь Созидателей, обеспечивающих продуктивное богатство, Бездельникам пришлось бы попотеть, удобряя навозом растущую «на вольном выпасе» клубнику.

Есть целая отдельная подкатегория Пиявок, маскирующихся под предпринимателей и даже пытающихся порой выдать себя за Созидателей. Не попадайтесь на их уловки, стащите маску и увидите – под ней скрываются Воры, политические предприниматели, без зазрения совести обкрадывающие общество (подробнее о них – в следующей главе).

Хотите пример? Начнем с операторов мобильной связи. У них есть диапазон радиочастот и эксклюзивная лицензия от Федеральной комиссии по связи. Радиочастоты они либо получили на заре развития отрасли, либо выкупили на аукционах в последние 15 лет. Кичась своими приобретениями, они мнят себя предпринимателями: приобретают средства производства (каналы связи, кабели, волноводы), к этому прикладывают капитал, труд и технологии и создают для общества услугу, повышающую производительность. Но это только видимость. Они перекладывают на конечных потребителей аукционные затраты. Мы все сильно переплачиваем за услуги мобильной связи, потому что эти ребята владеют эксклюзивными лицензиями. Есть, конечно, AT&T, и Verizon, и Sprint, и T-Mobile, но обратите внимание: они не конкурируют по ценам. Они выставляют поминутные тарифы, которые никак не обоснованы их расходами.

Да, производительность, конечно, присутствует – я могу разговаривать по телефону в машине, а не останавливаться и искать телефонную будку (интересно, они еще остались?). Но их цены и ценность предоставляемой мне услуги соотносятся очень слабо. Я плачу этим ребятам, потому что у них имеется эксклюзивная лицензия на радиочастоты. Это искусственное ограничение предложения, санкционированное государством.

То же самое относится и к кабельным операторам. Comcast и Time Warner Cable имеют эксклюзивные лицензии на прокладывание кабелей и предоставление услуг кабельного телевидения почти в каждом городе. Предполагается, что компании конкурируют друг с другом, но это не так. Хуже того, каждый год они проводят повышение цен, по темпам намного превосходящее инфляцию. А все потому, просто потому, что они могут себе это позволить. Это своего рода налог, основанный на охраняемой государством монополии. Воры от экономики уничтожают общественное благосостояние, заставляя нас переплачивать за предоставляемые ими услуги, а ведь эти деньги можно было бы пустить на что-то более продуктивное, то, что создает богатство, а не растрачивает его.

Телекомпании владеют ценными телевизионными частотами, и долгое время существовали только три вещательные сети: ABC, CBS и NBC. Их дарованные государством привилегии защищались таинственными законами. Потом в законы внесли коррективы и таким образом освободили место для четвертой сети – Fox.

Эта тенденция перекочевывает и на другие рынки. Ради высоких рекламных тарифов телекомпании переплачивают за трансляцию Суперкубка, финальных игр NBA, чемпионата по бейсболу и турниров серии Masters. В Национальной футбольной лиге эти деньги достаются владельцам клубов, а те, согласно контракту, «передают» их игрокам. Но $10 млн в год – многовато, даже если ловишь мяч, как Террел Оуэнс; как и $25 млн – за то, что бросаешь мяч, как Дерек Джетер. (Да, они часть «важного меньшинства», но важны они только для нашего развлечения, а не для создания богатства!)

Суперпиявка Heineken платит бешеные деньги за рекламу в СМИ, а потом перекладывает эти расходы на потребителей в виде завышенных цен на пиво. Так же поступает и General Motors. И Nike. Дереку Джетеру платим мы с вами, а не владелец New York Yankees Джордж Стейнбреннер. Не то чтобы я обвинял спортсменов в эксплуатировании Созидателей. Если бы мой процент отбитых подач равнялся 0,300, я бы тоже не отказался получать за это хорошие деньги. Тем не менее спортсмены остаются Ворами, пусть даже и неявными. Вы теряете – они наживаются.

Канал ESPN обходится в $2,50 в месяц каждому абоненту, потому что входит в стандартный пакет Comcast. И вы платите, независимо от того, смотрите этот канал или нет. Они, в свою очередь, переплачивают за спортивные мероприятия. Владельцы переплачивают игрокам и т. д. Мне нравится смотреть спортивные трансляции, но эта система ложится на меня финансовым бременем, это налог на глупость. Меня обкрадывают. Возможно, и вас тоже!

Хотите еще пример? Пожалуйста, банки. В обмен на следование предписаниям они могут брать у Федеральной резервной системы взаймы и ссужать эти средства клиентам по гораздо более высоким ставкам. Видели счета по кредитам после того, как случайно забыли вовремя их оплатить? Тони Сопрано нервно курит в сторонке.

Электроэнергетические компании – тоже уполномоченные правительством Воры.

Деятельность страховых компаний жестко регулируется, а результат – их неоправданно мало, а ставки явно завышены.

А как насчет учителей средних школ? Боюсь, и они в тех же рядах. Они уполномочены правительством и имеют сильный профсоюз, который борется с любыми продуктивными нововведениями – от премий за результаты до изменения размера классов. Кроме того, учителей почти невозможно уволить, даже если они некомпетентны, и, как известно многим родителям, среди них есть лишь горстка профессионалов и масса тех, кто просто тянет лямку. В 2009 г. исследовательская организация SRI International по заказу Министерства образования провела исследование и пришла к следующему выводу: «В среднем при онлайновом обучении ученики демонстрируют более высокие результаты, чем при обучении в процессе личного общения». Хм. Учителя – это по большей части порядочные люди, но работают они в сфере, развращенной государством. Поэтому они Воры, даже если сами по себе это кристально честные и ответственные граждане. Признают это учителя или нет, но они эксплуатируют систему, и поэтому их профессия может быть ликвидирована ради роста благосостояния всего остального общества. Разумеется, необходимы дальнейшие исследования, чтобы подтвердить или опровергнуть результативность обучения в режиме онлайн. Но если оно действительно результативно, мы должны по крайней мере приступить к обсуждению реорганизации образования и возможности использования методов и приемов, доказавших результативность в других сферах экономики.

Еще примеры? Автодилеры обладают местной монополией. Как и больницы.

А врачи? Они ограничивают количество медицинских учебных заведений и требуют от студентов сдавать экзамены по медицине. Но это подводит их к цели лишь наполовину. Им все еще нужно завышать цены. Исследование, проведенное Дартмутским колледжем, показало, что из $2 трлн, которые США ежегодно выделяют на здравоохранение, $700 млн впустую растрачиваются на ненужные процедуры. Оказывается, врачи в сговоре с юристами.

В письме, написанном в 2009 г. редактору Wall Street Journal доктором Джерри Макнайтом, эта мысль высказана еще яснее: «За свою практику я пришел к выводу, что в 20 % анализов, исследований, рентгенов, лекарств и направлений нет никакой надобности, но они заказываются из желания предотвратить судебные тяжбы. В ходе приватных бесед другие врачи подтвердили, что мои выводы совпадают с их наблюдениями».

Значит, врачи зарабатывают по меньшей мере на 20 % больше, чем должны. Классические экономические Воры, каким бы ни было обоснование. Но под этот факт всегда подводится какое-нибудь ложное обоснование. Так, операторы мобильной связи утверждают, что они вынуждены устанавливать высокие тарифы, чтобы платить за новые антенны и улучшать инфраструктуру, хотя все должно быть наоборот – они платят за инфраструктуру, а потом извлекают прибыль, предлагая ее по конкурентным ценам.

Послушайте, мы, конечно, нуждаемся во всем перечисленном: в телефонах, юристах, врачах и да, даже в трансляции «Финала четырех» Национальной ассоциации студенческого спорта. Но не верьте ни на секунду тому, что те, кто предоставляет эти услуги, создают настоящее богатство. Они уничтожают его, получая гонорары, не сопоставимые с приносимой ими пользой. В отличие от маркетологов, которые играют на наших слабостях, Воры прячутся за законами. Большая разница! Я бы предпочел, чтобы у меня был выбор.

Распознать Воров обычно не составляет труда. Если бы был принят закон, запрещающий эксклюзивность, смогли бы они и дальше получать прибыль? Если ответ отрицательный, вот они, держи Вора! К счастью, технологии в состоянии де-факто выявить эти эксклюзивные сделки задолго до того, как законодатели зашевелятся.

Я не был уверен, к какой категории следует отнести финансистов – банкиров, брокеров, трейдеров, венчурных инвесторов, управляющих хеджевыми фондами и всех тех, кто занимается прямым частным инвестированием. Я бы с удовольствием смешал в одну кучу всех обитателей Уолл-стрит и обозвал их Ворами – ведь это жадные засранцы, из-за которых рухнули рынки, не так ли? – однако не могу. Конечно, я сам много лет относился к их числу и питаю к Уолл-стрит слабость, но все же строго контролирую свои пристрастия. Почему? Потому что новаторы и предприниматели нуждаются в капитале. А раздобыть средства не так-то легко. Люди с деньгами не вручают свои капиталы первому встречному с просьбой увеличить их в несколько раз. Реализация даже самой гениальной идеи, будь то McDonald’s, Cheez Whiz компании Kraft или чип динамической оперативной памяти Intel, не обходится без финансовых вливаний.

Уолл-стрит играет жизненно важную роль в мировой экономике. Думайте о ней как о смазочном веществе. Жирном, но необходимом. Да, давайте выделим еще одну подкатегорию Исполнителей – Смазчики.

Капитал необходим для строительства зданий и закупки оборудования, в нем нуждаются директора по маркетингу и торговые агенты. Даже крупным компаниям нужен оборотный капитал для заказа и пересылки деталей из Китая. Но чьи это должны быть деньги? И под какой процент следует их ссужать? Или может, компания продаст акции, чтобы выручить деньги? Но по какой цене?

Вот для чего нужны облигационный и фондовый рынки – для установления адекватных цен и процентных ставок, исходя из количества покупателей и продавцов. А также для того, чтобы передать акции или кредиты в руки тех, кто может похвастаться надлежащим профилем риска.

Однако это не местный фермерский рынок – сюда нельзя просто прийти с улицы и начать торговать. Попробуйте заявиться на Нью-Йоркскую фондовую биржу, и угрюмые мускулистые здоровяки тотчас вышвырнут вас обратно на Уолл-стрит или Брод-стрит. А фондовый рынок даже не находится внутри Нью-Йоркской фондовой биржи или где-нибудь еще. И никогда не находился.

Фондовый рынок – всего лишь концепция. Объединенные одной идеей люди каждую долю секунды получают огромные порции информации и принимают решения о покупке или продаже, основываясь на стоимости ценных бумаг. Это контролируемый хаос.

Я представляю себе фондовый рынок как гигантский пульсирующий поток лавы температурой в миллион градусов – слишком огромный, чтобы управлять им, а уж тем более чтобы воздействовать на него мог один человек. Если подойти слишком близко, можно обжечься.

Эту раскаленную плазму окружает Уолл-стрит, формируя защитный барьер, с тем чтобы мы с вами могли проводить сделки.

За скромное вознаграждение (ладно, не такое уж и скромное) Уолл-стрит поможет вам найти покупателя на ваши акции или отыщет тех, кто изъявит желание продать свои. Или раздобыть миллиард долларов на новый завод по производству этилена в техасском Лаббоке. Все что угодно.

Да, разумеется, на Уолл-стрит встречаются жадные типы, я таких повидал немало. И вознаграждение там более чем приличное. И действительно Уолл-стрит чуть не утопила мировую экономику из-за своей глупости и ипотечных облигаций.

Но Уолл-стрит нам нужна. Инновации не существуют в вакууме. Для их реализации необходим капитал. Предприниматели остаются мечтателями, если нет капитала, который помогает претворить их идеи в жизнь и вступить на путь прогресса и процветания. Можете называть представителей Уолл-стрит Исполнителями, Перестановщиками, даже Ворами, если хотите. Фондовый рынок регулируется, и множество фирм, в особенности Нью-Йоркская фондовая биржа, пользуется этим, получая непомерные прибыли.

В моем представлении Смазчики нужны для поддержания работы экономического механизма, потому что без капитала он перегреется и сломается. Смазчики. Придумайте метафору по собственному желанию, но без Уолл-стрит не обойтись, и по крайней мере часть ее прибылей можно отнести к разряду «свободнорадикальных».

Подведем итоги относительно поедания людей в духе зеленого сойлента? Миллиарды долларов тратятся на автоматизацию логистической цепочки предприятий. Сейчас появилась возможность автоматизировать «сервисную цепочку». Так от каких же видов деятельности, классифицированных нами, стоит избавиться? Или по крайней мере какие стоит девальвировать?

Думаю, все их ожидает одна и та же участь. Но начинать нужно определенно с Воров. Их отличает самое значительное несоответствие стоимости и реальной экономической ценности. Сложностей возникнуть не должно. Затем идут Пиявки и Перестановщики, поскольку многих Смазчиков, от брокеров до трейдеров, технологии уже вывели из употребления.

Под угрозой находятся даже обычные исполнительские профессии. Человек, который принимает ваш заказ в Starbucks (Исполнитель, который трансформировался в Перестановщика, назвав себя баристой и повысив цены)? Конечно. Разверните ко мне кассовый аппарат, и я сам отмечу свой заказ. Некоторые продуктовые магазины сэкономили кучу денег, установив кассы самообслуживания, где покупатели сами сканируют и упаковывают покупки. А тем 57 % клиентов, которые заказывают исключительно «горячее латте без сливок» можно предложить карточку лояльного покупателя, по которой они будут делать заказы. Упразднить некоторые профессии не так уж сложно.

Или замените бариста с их чересчур бодрыми от избытка кофеина утренними приветствиями устройством распознавания голоса. Распознавания голоса еще не существует? Приступайте к работе над ним. Возможно, это следующий избыток. Свободный радикал не упускает благоприятные возможности.

А бедные простаки, расставляющие товар на полках Wal-Mart? Это могут делать и роботы.

Ладно, а автослесари? Они уже могут начинать собирать пожитки, потому что о неисправностях автомобиля сообщают электронные датчики. Адаптер OBD-II, анализирующий данные о режимах работы различных деталей автомобиля, уже потеснил многих механиков.

Водопроводчики? Строители? Да и еще раз да. Подумайте только! Датчики и здания из сборных элементов – вот наше будущее. Просто пораскиньте мозгами и придумайте, как изничтожить все эти профессии.

А писатели? Ну, давайте-давайте!

Ладно, вернемся к азам. Не забывайте о том, что богатство прирастает за счет производительности. В мире, где мы моем друг другу машины, не будет создаваться никакого богатства. И это справедливо. Экономическая единица измерения производительности – выработка в рабочий человеко-час. Экономисты используют оригинальные термины вроде «акционерного капитала», которые являются не более чем инструментами для увеличения числа рабочих с целью увеличения выработки. Рыбацкие сети. Вол и плуг. Или конвейер. Или даже роботы, наверное. Увеличившаяся выработка за меньшее количество часов обеспечивает богатство. В период 1950–1970-х гг. компании потратили миллионы долларов на светил-экономистов и консультантов, проповедующих Шесть сигм, чтобы выжимать из рабочих как можно больше прибыли. Вот что двигало фондовым рынком и созданием богатства на протяжении нескольких десятилетий.

Все это хорошо в промышленную эпоху, когда выработку рабочего можно было оценивать количеством всяких штуковин, произведенных в день: машин, сошедших с конвейера, и т. д. Но в сервисной экономике, характерной чертой которой являются работники умственного труда, порхающие с места на место в попытках обеспечить больше, ну, скажем, банковских услуг, страховых полисов или удовольствия от посещения McDonald’s, манипуляции с производительностью уже не даются с прежней легкостью.

Нелегко придумать, как повысить производительность таких работников. Вручите им BlackBerry или что-нибудь в этом роде. Это поможет создать богатство?

Сомневаюсь. Секрет в том, чтобы, заглянув поглубже, распознать новый тип технологического акционерного капитала. И разобраться, что же заменили все эти технологии. Ответ не столь очевиден.

Microsoft Word вытеснил секретарей. И довольно легко, хотя на смену им пришли исполнительные помощники. Но благодаря голосовой почте, календарному программному обеспечению и тому подобным новинкам их количество все же меньше. Номера, начинающиеся на 800, появились, потому что AT&T не могла нанять столько операторов для обслуживания звонков за счет абонентов.

Базы данных Oracle заменили множество бухгалтеров. Об этом тоже несложно догадаться. А Google? Чтобы обеспечивать все поисковые запросы, потребовалась бы армия библиотекарей. Но мы не стали их нанимать. Мы заменили их тем, о необходимости чего даже не догадывались (закон Сэя в действии). BlackBerry заменили почтальонов. Разумеется, они никуда не делись и разносят бумажный спам и газеты, но без разносчиков писем личное общение значительно ускорилось и упростилось.

Банкоматы заменили кассиров. Компьютерные серверы – трейдеров. Travelocity и Expedia – турагентов. Онлайновая торговля – брокеров. Я могу продолжать до бесконечности.

Моя мысль такова: избавляйтесь от людей и откроете богатый источник производительности, а значит, и богатства. Знаю-знаю, звучит ужасно. Это так по-скруджевски – уволить отца Крошки Тима под Рождество, чтобы заработать побольше денег. Но на самом деле все не так мрачно. Ведь в этом и заключается цель любой экономики: повышать качество жизни ее участников. Если это подразумевает замену низкоквалифицированного труда высокоинтеллектуальными специальностями, разрабатывающими эффективные орудия производства, значит, вы обеспечиваете богатство для всей экономики.

От каменного века мы перешли в век железный, потом в индустриальный, добрались до космической эры и сейчас живем в эпоху идей. Долгие часы работы и карабкание по корпоративной лестнице через трупы коллег больше не приносят ни богатства, ни успеха. Бал правят идеи. Экономика знаний кому-то покажется надоевшим клише, но лучше познакомиться с ней поближе: ведь именно так и создается сегодня богатство. Не в процессе сборки автомобилей, бурения нефти, преподавания истории и финансирования недвижимости. Те, кто учит историю, обречены на ее повторение.

Но что же означает фраза «бал правят идеи»?

Мы это уже проходили. Переход от сельского хозяйства к индустриальной экономике сопровождался автоматизацией фермерства – тракторы, комбайны, более качественные семена, молитвы, вызывающие дождь, – и все получилось. Число тех, кто обеспечивает нас пищей, уменьшилось примерно с 80 % американских колонистов, работавших на фермах, до 3 %. Теперь нам не нужно вставать в пять утра и кормить цыплят. Это прогресс с большой буквы П. В процессе автоматизации или экспортирования производства в Китай и Индию мы избавились от многих заводских профессий. И снова прогресс с большой буквы П, потому что на этих сталелитейных заводах ужасно жарко, как мне рассказывали. Кажется, я видел один такой в фильме с Томом Крузом. Сегодня наша экономика – это экономика услуг, и самая большая опасность, что подстерегает работников, – риск порезаться о бумагу, а не остаться без руки или ноги.

Сейчас мы наблюдаем разгар другого переходного периода, от постиндустриальной эпохи 1980–1990-х гг. к эпохе интеллектуального чего-то, основанного на знаниях.

Так что же такое это что-то?

Задумайтесь: только за последние 10 лет мы избавились от операторов, кассиров, туристических агентов, брокеров, заменив их плоским экраном, мышкой и Интернетом.

Цифровые фотоаппараты уничтожили проявщиков пленок Kodak, совсем как видео уничтожило радиозвезд.

Но это только начало. Осталось еще столько бесполезных профессий, которые нужно уничтожить! Как насчет диск-жокеев? Практически вымерли. Клерки, подготавливающие налоговые декларации? Продавцы книжных магазинов? Полицейские? Маляры? Верстальщики? Аукционисты? Незаметный и очаровательный мальчик-чистильщик обуви?

Другими словами, люди обходятся дорого.

Опять-таки это прогресс, но зачем же на этом останавливаться? Любая работа, которая только приходит на ум, находится под угрозой, – от менеджера по маркетингу и программиста до редакторов и «помощников регионального менеджера». И так далее, и так далее, пока мы не доберемся до адвокатов и врачей. Все эти профессии так или иначе дышат на ладан, а на смену им пришли умные системы, способные взаимодействовать с человеческой расой быстрее, дешевле и лучше.

Странно, не правда ли? Нам слишком часто говорили о необходимости возлюбить ближнего своего, быть добрым по отношению к соседу… «Улыбнитесь, люди, своим братьям и возлюбите друг друга». Но по крутому склону экономического роста мы карабкаемся, наступая на окровавленные головы, слетевшие с плеч тех, кто занимал упраздненные должности. (Эй, а разве это не сцена из второй части «Властелина колец»? Не важно.) Ужасно, но это метафора, хоть и реалистичная. Процесс такой медленный, что больше походит на китайскую пытку водой, чем на наводнение.