Рассказы Вельзевула своему внуку Гюрджиев Георгий

И вот, согласно идеям Гюрджиева, рядовой человек действительно не способен ни на одно даже самое маленькое самостоятельное или произвольное действие или слово. Он весь есть только результат внешних воздействий. Человек – это трансформационная машина, это вроде передаточной станции сил.

Таким образом, с точки зрения совокупности идей Гюрджиева, а также современной «точной-позитивной-науки», человек отличается от животных только большей сложностью своего реагирования на внешние впечатления и имеет сложную конструкцию для восприятия впечатлений и для реагирования на них.

А что касается того самого, что приписывается человеку и именуется «воля», то Гюрджиев совершенно отрицает таковую могущую быть в наличии рядового человека.

Воля – это известная комбинация, получаемая от результатов известных специально выработанных в себе свойств людьми, могущими делать.

В наличии же рядовых людей подобное получается исключительно только от равнодействующих желаний.

Воля есть признак уже очень высокой степени бытия сравнительно с бытием обыкновенного человека. Но только те люди, которые обладают таким бытием, могут делать.

Все остальные люди – это просто автоматы, приводимые в действие внешними силами, машины или заводные игрушки, действующие постольку, поскольку действует вложенный в них окружающими случайными условиями как бы «завод», и не могущий быть ни удлиненным, ни укороченным, ни измененным по собственной инициативе.

Итак, признавая в человеке большие возможности, мы отрицаем всякую ценность человека как самостоятельной единицы до тех пор, пока он остается таким, каким он является в настоящее время.

В целях подтверждения того, что у рядового человека совершенно отсутствует какая бы то ни была воля, я приведу здесь отрывок из одной лекции, читанной Гюрджиевым, в которой картинно рисуется проявление этой пресловутой воли в человеке.

Он во время этой лекции, обращаясь к одному из присутствующих, сказал:

– У вас груды свободных денег, роскошные условия существования. Всеобщий почет и уважение. Во главе ваших солидно поставленных предприятий стоят абсолютно честные и преданные вам люди – одним словом, вам живется прекрасно.

Вы распоряжаетесь своим временем по своему усмотрению, вы покровительствуете искусствам, вы разрешаете за чашкой кофе мировые вопросы и даже интересуетесь развитием скрытых духовных сил. Не чужды вам запросы духа, и как свой человек ориентируетесь в вопросах философии. Вы образованы и начитаны. Обладая большой эрудицией по всевозможным вопросам, вы слывете за умного человека, ибо легко разбираетесь в разнообразных областях; вы образец хорошо воспитанного человека.

Все знающие считают вас за человека с большой волей, даже из них большинство приписывает все ваше благополучие результатам проявления этой вашей воли.

Словом, вы со всех точек зрения вполне достойны подражания и таковы, что остается только позавидовать вам.

Утром вы проснулись под впечатлением какого-то удручающего сна.

Слегка подавленное настроение, рассеявшись по пробуждении, оставило в вас свой след.

Какая-то вялость и неуверенность движений.

Подходите к зеркалу причесаться и нечаянно роняете головную щетку, только вычистили, подняв ее, как роняете вновь. Поднимаете уже с оттенком нетерпения и, благодаря этому, роняете в третий раз, пытаетесь схватить на лету, но от неудачного удара рукой по щетке она летит в зеркало, тщетно рванулись схватить, трах!.. и звездообразный пучок трещин на вашем старинном зеркале, которым вы так гордились.

Тьфу, черт возьми!.. И рождается уже потребность сорвать на ком-нибудь появившуюся досаду, и, не найдя рядом с утренним стаканом кофе газету, не поданную забывчивым слугой, чаша вашего терпения переполняется и вы решаете, что этот негодяй не может быть терпим дольше в этом доме.

Вам время выходить из дома, пользуясь хорошей погодой и тем, что цель вашего выхода недалеко, вы решаете прогуляться пешком, а сзади вас тихо катит ваш, недавно вами приобретенный, самой модной марки автомобиль.

Яркое солнце несколько успокаивает вас, и толпа, собравшаяся на углу ближайшего переулка, привлекает ваше внимание.

Вы подходите ближе и видите посреди собравшихся лежащего на тротуаре в бесчувственном состоянии какого-то господина. Полицейский при помощи некоторых из собравшихся так называемых «бездельников-ротозеев» сажает его в «автомобиль-такси», чтобы везти в больницу.

Обратите внимание, как странно в ваших ассоциациях – только благодаря сходству, случайно бросившемуся вам в глаза, лица шофера с лицом того пьяного монаха, с которым вы столкнулись в прошлом году, когда и вы навеселе возвращались с шумно проведенных именин, – сочеталось это несчастье на углу переулка с тем тортом, который вы кушали на этих именинах.

Ах, какой это был дивный торт!

Этот ваш слуга, не подавший вам сегодня газеты, испортил утренний кофе. Почему бы вам не вознаградить себя за это сейчас?

Кстати, вот и фешенебельное кафе, где вы иногда бываете со своими друзьями.

Но зачем вы вспомнили о слуге, ведь вы почти совсем забыли об утренних неприятностях, а теперь… так ли уже вкусен торт с кофе!

Смотрите, за столиком рядом две дамы. Какая прелестная блондинка!

Вы слышите, как она шепчет своей собеседнице, глядя на вас: «Вот этот вполне в моем вкусе».

Ведь правда, от этих случайно услышанных вами, а может быть, намеренно громко произнесенных по вашему адресу слов все ваше, как говорится, «нутро-ликует»?

Если в этот момент спросить вас, стоило ли расстраиваться и портить себе настроение из-за утренних неприятностей, вы, конечно, ответите отрицательно и тут же внутренне дадите себе слово, что ничего подобного с вами больше не повторится.

Нужно ли говорить о вашем настроении, как трансформировалось оно в то время, когда вы познакомились с заинтересованной вами и заинтересовавшей вас блондинкой, и каковым оно было все то время, что провели вы с ней.

Вы вернулись домой, напевая какую-то шансонетку, и даже разбитое зеркало вызвало у вас только улыбку. А как же «дело», по которому вы вышли утром?! Вы только сейчас вспомнили о нем. Ловко… Ну все равно – можно позвонить по телефону.

Вы подходите к аппарату, и барышня соединяет вас не с тем номером. Звоните еще раз и попадаете опять туда же.

Какой-то мужчина заявляет вам, что вы ему надоели, вы говорите, что это не ваша вина, и, слово за слово, неожиданно для себя узнаете, что вы мерзавец, идиот и что если вы еще раз позвоните к нему, то…

Подвернувшийся вам под ноги ковер вызывает у вас бурю негодований, и нужно слышать, каким тоном делаете вы замечание слуге, подающему вам письмо.

Письмо от человека, вами уважаемого, хорошим мнением которого о вас вы очень дорожите.

Содержание письма настолько лестно для вас, что ваше раздражение по мере чтения его постепенно проходит и сменяется «конфузно-приятным» чувством человека, слушающего похвалы. В самом приятном настроении кончаете вы чтение письма.

Я мог бы продолжить эту картину вашего дня – вы, «свободный-человек»!

Быть может, вы думаете, что я прикрасил?

Нет, это фотографически точный снимок с натуры.

Говоря о воле человека и о разных аспектах его якобы самоинициативных проявлений, которые для современных так называемых «пытливых умов» – а по нашему разумению «наивных умов» – являются предметом мудрствования и самолюбования, не мешает еще привести сказанное Гюрджиевым в другой одной «лекции-беседе», так как совокупность тогда сказанного им может очень хорошо осветить иллюзорность воли, якобы имеющейся у всякого человека.

Он сказал:

– Чистым листом бумаги появляется на свет Божий человек, и вот окружающие и окружающее особенно в современности наперебой грязнят и исписывают этот лист; тут и воспитание и формирование морали и сведения, называемые нами знанием, и всякие чувства долга, чести, совести и проч. и проч.

И все претендуют на непреложность и безошибочность методов, применяемых для прививки этих отростков к стволу, именуемому личностью человека.

Лист постепенно загрязняется, и чем больше нагрязнено на листе, т. е. чем больше начиняется человек зазубриваемыми им или внушенными ему другими эфемерными сведениями и понятиями о долге, чести и т. п., тем «умнее» и достойнее считается окружающими этот человек.

А сам загрязненный лист, видя, что люди «грязь» его считают за достоинство, не преминет и сам счесть ее таковой.

И вот вам образец того, что мы называем человеком, часто даже добавляя такие слова, как «талант» и «гений».

И у нашего «таланта», проснувшегося утром, настроение испортится на весь день, если он не найдет туфель рядом с постелью.

Не свободен обыкновенный человек в своих проявлениях в своей жизни и настроениях.

Не может он быть тем, чем он хотел бы быть и чем считает сам себя.

Человек – это звучит гордо, самое название «человек», означающее «венец-творения», так ли уже подходит это наименование к современным людям?

В то же время человек действительно должен являться венцом творения, так как он оформлен и имеет в себе все возможности для приобретения всех данных, точно подобных данным, имеющимся у ОСУЩЕСТВЛЯЮЩЕГО ВСЕ СУЩЕСТВУЮЩЕЕ во всей Вселенной.

Для того, чтобы иметь право на название «человека», нужно им быть.

Вот для такого бытия и надо раньше всего с упорной настойчивостью и неугасимым импульсом желания, исходящего от всех отдельных самостоятельных частей, составляющих все наше общее наличие, т. е. желания, исходящего одновременно от мысли, чувства и органического инстинкта работать, в то же время беспрерывно борясь со своими субъективными слабостями, раньше над всесторонним познанием самого себя и уже после, основываясь на полученных результатах, выясненных таким образом только благодаря собственному сознанию, именно выясненных результатах как относительно имеющихся в вашей установившейся субъективности недочетов, так и способов возможности борьбы с ними, добиваться искоренения их с беспощадным к самому себе отношением.

Современный человек, каким мы его можем знать только при отсутствии какого бы то ни было с нашей стороны пристрастия, говоря откровенно, представляет собою не больше и не меньше как только заводную машину, хотя правда и очень сложной конструкции.

Эту свою машинность человеку непременно надо всесторонне проосмыслить и как следует понять, чтобы в полной мере оценить, какое значение эта машинность со всеми вытекающими из нее последствиями и результатами может иметь как для его собственной дальнейшей жизни, так и для оправдания смысла и цели его возникновения и существования.

Для желающего изучить и уяснить себе вообще человеческую машинность наилучшим объектом может служить он сам со своей собственной машинностью, а изучить целесообразно и разумно понять всем своим существом, а не «психопатически», т. е. одной только какой-либо частью всего своего цельного наличия, можно исключительно в результате правильно веденного самонаблюдения.

А что касается самой этой возможности – правильно вести самонаблюдение, при этом вести его без риска подвергнуться зловредным последствиям, каковые неоднократно наблюдались при попытке людей делать это без должного знания, то относительно этого, во избежание возможных увлечений, необходимо предупредить, что наш опыт, базирующийся на множестве имеющихся у нас точных сведений, показал, что это не такая простая вещь, как это может показаться с первого взгляда, и вот поэтому в основание правильного ведения самонаблюдения для самопознания мы кладем изучение машинности современного человека.

Прежде чем начать изучать эту машинность и все принципы для правильного ведения самонаблюдения, во-первых, человек должен бесповоротно решить, что он будет безусловно искренен с самим собой, не будет ни на что закрывать глаза, не будет уклоняться ни от каких результатов, куда бы они ни вели бы его, не будет бояться никаких выводов, не будет ограничивать себя никакими, заранее поставленными, границами, а во-вторых, чтобы самое разъяснение этих принципов воспринималось и претворялось в последователях излагаемого нами учения надлежащим образом, необходимо в целях этого установить соответствующую форму «разговорного-языка», так как существующую форму мы находим для подобных выяснений совершенно неподходящей.

Относительно первого условия требуется уже с самого начала предупредить, что человеку, не привыкшему думать и действовать в направлениях, соответствующих принципам самонаблюдения, надо иметь много смелости, чтобы искренно принять получаемые выводы и не падать духом, а примирившись с ними, продолжать делать их дальше с обязательно требующейся для этого «крещендирующей» настойчивостью.

Эти выводы могут перевернуть, как говорится, «вверх-дном» все уже глубоко вкоренившиеся в человеке убеждения и верования и весь строй его обычного мышления, из-за какого казуса он может лишиться, пожалуй навсегда, всех приятных и, как говорится, «милых-его-сердцу-ценностей», создавших ему до этого такую спокойную и уютную жизнь.

Благодаря правильному ведению самонаблюдения, человек с первых же дней ясно поймет и с несомненностью установит свое полное бессилие и беспомощность буквально перед всем, что его окружает.

Он всем своим существом убедится, что все владеет им, все управляет им. Он не владеет и не управляет ничем решительно.

Его влекут или отталкивают не только все одушевленное, имеющее в себе способность влиять на возникновение в нем тех или других ассоциаций, но даже совершенно покойные неодушевленные предметы.

Он без самовоображения и самоусыпления, именно свойств, сделавшихся для современных людей неотъемлемыми импульсами, осознает, что вся его жизнь есть не что иное, как слепое реагирование на сказанные влечения и отталкивания.

Он наглядно увидит, как образовываются его так называемые взгляды, миросозерцание, характер, вкус и т. д., словом, как оформилась и под влиянием чего может изменяться в своих деталях его индивидуальность.

А что касается второго необходимого условия, т. е. установления правильного разговорного языка, то это необходимо потому, что установившийся за последнее время и принявший, так сказать, «права-гражданства» наш разговорный язык, на котором мы говорим, передаем другим наши знания, понятия и пишем книги, по нашему мнению, сделался таковым, что уже совершенно не годен для сколько-нибудь точного обмена мнений.

Слова, из которых состоят современные разговорные языки, благодаря вкладываемому в них людьми произвольному смыслу, стали обозначать собою очень неопределенные и относительные понятия, и потому рядовыми людьми воспринимаются очень растяжимо.

В получении такой именно ненормальности в жизни людей, по нашему мнению, сыграла роль все та же установленная ненормальная система воспитания подрастающего поколения.

А сыграла она роль в этом потому, что зиждясь, как мы уже сказали, главным образом на том, чтобы заставлять молодежь «зазубривать» как можно больше слов, разнящихся между собой только по впечатлению, получающемуся от внешнего созвучания самих слов, а не по настоящей сути вложенного в них значения, эта система воспитания привела к тому, что люди постепенно потеряли способность вдумываться и соображать, о чем они говорят и о чем им говорится.

В результате потери этой способности и имеющейся в то же время необходимости все же более или менее точно передавать друг другу свои мысли, современным людям приходится, несмотря на уже имеющееся во всех современных разговорных языках бесконечное число слов, или заимствовать у других языков, или выдумывать самим все больше и больше слов, что в конце концов привело к тому, что современный человек, желая выразить какую-либо идею и зная для этого много, как ему кажется, подходящих слов, когда он выражает свою идею словом хотя, по его мыслительному соображению, кажущимся ему соответствующим, в то же время инстинктивно чувствуя неуверенность в правильности своего выбора, несознательно придает этому слову свое субъективное значение.

Благодаря, с одной стороны, такому наавтоматизировавшемуся обыкновению, а с другой стороны, постепенному исчезновению способности подолгу концентрировать свое активное внимание, рядовой человек, произнося или слушая какое-либо слово, поневоле усиливает и выдвигает ту или другую сторону подразумевающегося под этим словом понятия, всегда сосредоточивая все значение слова на одной черте всего этого понятия, т. е. обозначает этим словом не все признаки данного понятия, а лишь случайный первопопавшийся признак в зависимости от породившихся в цепи протекающей в нем автоматической ассоциации идей и потому, разговаривая с другим, современный человек одному и тому же слову каждый раз дает другое значение, подчас совершенно противоречащее подразумеваемому смыслу данного слова.

Для человека, до известной степени осознавшего это и более или менее научившегося наблюдать, особенно резко констатировывается и становится очевидной эта «трагикомическая-звуковая-вакханалия», когда в разговор двух современных людей вступают еще и другие.

Каждый из них во все слова, сделавшиеся в данной, так сказать, «симфонии-бессодержательных-слов» центротяжестными, вкладывает свой субъективный смысл, и в общей сложности для слуха такого осведомленного и беспристрастного наблюдателя только и получается так называемая в древнесинокулупианских сказках «Тысяча и одна ночь» – «какофонофеерическая-бессмыслица».

Разговаривая таким образом, современные люди думают, что они понимают друг друга, и уверены, что передают друг другу свои мысли.

Мы, основываясь на многочисленных неоспоримых данных, выясненных психо-физико-химическими экспериментами, категорически утверждаем, что пока современные люди останутся таковыми, каковыми они являются в настоящее время, т. е. «рядовыми», то о чем бы между собой они ни говорили, в особенности касательно отвлеченных вопросов, они никогда под одними и теми же словами не будут подразумевать одних и тех же понятий и друг друга по-настоящему не поймут.

Вот почему в современном рядовом человеке всякое внутреннее переживание, даже страдательное, и порождающееся мышление и получившееся логические результаты, другой раз могущие быть очень благодетельными для окружающих, вовне не проявляются и только трансформируются в, так сказать, «порабощающий-фактор» для него самого.

Из-за этого увеличивается даже изолированность внутренней жизни отдельного человека и этим все больше и больше уничтожается столь необходимая при совместном существовании людей так называемая «взаимопросвещаемость».

Благодаря потере способности вдумываться и соображать, современный рядовой человек, слыша или употребляя в разговоре какое-либо знакомое ему только по созвучанию слово, совсем не задумывается и в нем даже не возникает вопрос, что это слово в точности обозначает, раз навсегда решив, что он его знает и все другие тоже знают. Впрочем, иногда такой вопрос возникает в нем, когда он слышит впервые совершенно незнакомое ему слово, но и в том случае он ограничивается только тем, что заменяет это незнакомое ему слово каким-нибудь другим подходящим знакомым по созвучанию словом и воображает, что понял его.

Для уяснения сказанного очень хорошим примером может служить так часто употребляемое каждым современным человеком слово «Мир».

Если бы люди сумели сами для себя схватить, что протекает в их мыслях, когда они слышат или употребляют слово «Мир», то большинство из них должны были бы признаться, если бы, конечно, пожелали быть откровенными, что с этим словом у них не соединилось никакого точного понятия, а просто уловив слухом привычное созвучание, значение которого предполагается им известным, они как бы сказали себе: «ах, мир, я знаю что это такое», и будут преспокойно продолжать думать дальше.

Если же намеренно остановить их внимание на этом слове, суметь у них выпытать, что именно они подразумевают под этим словом, то они сначала заметно, как говорится, «растеряются», но сейчас же найдутся, т. е. быстро обманут себя и, вспомнив чье-либо первопришедшее им в голову данное этому слову определение, выскажут его как свое собственное, хотя в действительности они раньше так не думали.

А если иметь соответствующую власть и принудить несколько человек, даже из среды современных получивших, как говорится, «хорошее образование» людей, непременно высказаться, как они точно сами понимают слово «Мир», то каждый из них такую «понесет-околесину», что невольно с умилением вспомнишь даже о касторовом масле. Так например, тот из них, который начитался, между прочим, разных книг по астрономии, скажет, что «Мир» – это огромное количество солнц, окруженных планетами, находящихся на колоссальных расстояниях одно от другого и составляющих вместе то, что именуется «Млечный Путь», за которым на неизмеримых расстояниях и вне пределов недоступных пока для наших исследований пространств лежат, как можно предполагать, другие звездные скопления, другие миры.

Другой, интересующийся современной физикой, будет говорить о мире как об эволюции материи, начиная от атома и до самых больших скоплений, как планеты и солнца; или, может быть, будет говорить о теории сходства мира атомов и электронов с миром солнц и планет и т. д. в том же духе.

Тот из них, который увлекся почему-то, между прочим, философией и начитался по этому вопросу всякой всячины, начнет говорить, что мир есть только плод наших субъективных представлений и воображений, и что наша Земля с ее горами и морями, растительным и животным царством – все это мир обманчивых явлений, иллюзорный мир.

Человек, знакомый с новейшей теорией «многомерности пространства», скажет, что мир обыкновенно рассматривается как бесконечная трехмерная сфера, но что в действительности трехмерный мир как таковой не существует и представляет собой только воображаемый разрез другого четырехмерного мира, из которого приходит и куда уходит все вокруг нас происходящее.

Человек, миросозерцание которого построено на догматах религии, скажет, что мир есть все существующее как видимое, так и невидимое, созданное Богом и зависящее от Его воли. В видимом мире наша жизнь кратковременна, но в невидимом мире, где человек получает награду или наказание за все содеянное им во время его пребывания в видимом мире, она вечная.

Увлекающийся «спиритизмом» скажет, что кроме видимого мира существует еще и другой – «потусторонний» мир, и что уже установлено общение с существами, населяющими этот «потусторонний-мир».

А увлекающийся теософией пойдет еще дальше и скажет, что существует семь миров, взаимопроникающих и состоящих из все более и более разряженной материи, и т. д.

Короче говоря, ни один из современных людей не сможет дать точное, для всех приемлемое, определенное понятие действительного значения слова «Мир».

Вся психическая внутренняя жизнь рядового человека есть не что иное, как «автоматизированная-контактность» двух или трех серий ассоциаций, прежде воспринятых человеком и зафиксировавшихся при воздействии возникшего в нем тогда какого-нибудь импульса впечатлений во всех трех имеющихся в нем разноприродных локализациях или «мозгах», начавшая вновь действовать та же ассоциация, т. е. появившаяся повторяемость соответствующих впечатлений начала констатировать под влиянием какого-нибудь внутреннего или внешнего случайного толчка, что в другой локализации стали повторяться ею самой вызванные однородные впечатления.

Все особенности миросозерцания ординарного человека и характерные черты его индивидуальности вытекают и зависят как от последовательности происходящих в нем импульсов при восприятии новых впечатлений, так и от установившегося автоматизма для возникновения процесса повторяемости этих впечатлений.

Этим же объясняется всегда наблюдаемая даже рядовым человеком несуразность во время его пассивного состояния протекающих внутри него одновременно нескольких ничего общего между собой не имеющих ассоциаций.

Сказанные впечатления в общем наличии человека воспринимовываются благодаря имеющимся в нем, как вообще и в наличии всяких животных, трех воспринимательных, для всех семи так называемых «планетных-центротяжестных-вибраций», как бы аппаратов.

Устройство этих воспринимающих аппаратов во всех частях механизма одинаково.

Они состоят из приспособлений, напоминающих чистые восковые валики фонографа, на этих валиках, или, как их можно иначе назвать, «катушках», с первых же дней появления человека на свет Божий и даже еще до этого, в период его оформливания во чреве матери, начинают записываться все получаемые впечатления.

Причем отдельные аппаратики, составляющие этот общий механизм, обладают еще одним автоматически действующим приспособлением, благодаря которому вновь поступающие впечатления помимо того, что записываются рядом с подобными же впечатлениями, записанными раньше, но еще и записываются в хронологическом порядке.

Таким образом каждое испытанное впечатление записывается в нескольких местах, на нескольких катушках, и на этих катушках оно сохраняется неизменным. Эти запечатлевшиеся восприятия имеют такое свойство, что от прикосновения однородных и одно-качественных вибраций они, так сказать, «возбуждаются», и в них повторяется действие, подобное действию, вызвавшему их возникновение.

Вот эта повторяемость прежде воспринятых впечатлений и порождает то самое, что называется ассоциация, и попавшие в поле внимания человека частицы такой повторяемости обусловливают то самое, что именуется «память».

Память рядового человека сравнительно с памятью человека, гармонически усовершенствованного, является очень и очень несовершенным приспособлением для использования им во время его уже ответственной жизни имеющихся в нем прежде воспринятых впечатлений.

При помощи памяти рядовым человеком может быть использована из раньше воспринятых впечатлений и удерживаться, так сказать, на учете только небольшая часть имеющегося в нем всего запаса впечатлений, тогда как памятью, долженствующей иметься в настоящем человеке, держатся на учете все без исключения уже когда-либо воспринятые впечатления.

Делалось много опытов и с несомненной точностью было установлено, что всякий человек в определенных состояниях, например находящийся в состоянии известной стадии гипноза, может вспомнить до мельчайших подробностей все, что с ним когда-либо было, вспомнить все детали обстановки, лица, голоса людей, окружающих его даже в первые дни его жизни, когда он был, по понятиям людей, еще бессознательным существом.

Во время нахождения человека в одном из таких состояний можно заставить искусственно начать работать даже катушки, запрятанные в самые темные углы механизма, но и бывает, что эти катушки начинают развертываться сами собой под влиянием какого-нибудь явного или скрытого толчка, вызванного каким-нибудь переживанием, и перед человеком вдруг возникают давно забытые сцены, картины, лица и т. п.

На этом месте я остановил лектора и счел уместным сделать нижеследующее добавление.

Таков обыкновенный рядовой человек – бессознательный раб всецелого служения чуждым для его личной индивидуальности общевселенским целям.

Он весь свой век может прожить таким, каков он есть, и как таковой уничтожиться навсегда.

И в то же время Великая Природа дала ему возможность не быть только слепым орудием всецелого служения этой общевселенской объективной цели, но, служа Ей и осуществляя предназначенное ему, так как это удел каждого дышащего, одновременно работать и для самого себя, для своей собственной эгоистической индивидуальности.

Эта возможность дана опять-таки для служения общей цели, вследствие того что для уравновешивания тех же объективных законов нужны и такие, частично освободившиеся, люди.

Хотя сказанное освобождение возможно, но имеет ли всякий человек шансы достигнуть этого – сказать трудно.

Есть масса причин, не допускающих этого, которые в большинстве случаев не зависят ни лично от нас, ни от больших законов, а зависят только от разных случайных условий нашего возникновения и оформливания, в числе которых главными являются наследственность и условия, в которых протекал процесс нашего «подготовительного роста», – вот эти самые не могущие измениться условия могут не допустить такого освобождения.

Самая главная трудность освобождения от всецелого рабства заключается в том, что надо самими с намерением, исходящим от собственной инициативы и настойчивостью, поддерживающейся собственными усилиями, т. е. не чужой, а собственной волей, добиться искоренения из своего собственного наличия как уже зафиксировавшихся последствий некоторых свойств имевшегося в наших прародителях «нечто», именовавшегося «орган Кундабуфер», так и предрасположения к могущим вновь возникнуть таковым последствиям.

Для того, чтобы вы имели хотя бы приблизительное понимание о том, что представлял из себя этот странный орган с его свойствами, а также относительно проявляемости в нас последствий этих свойств, нам придется остановиться на этом вопросе подольше и поговорить о нем немного подробнее.

В своих предусмотрениях Великая Природа по многим важным причинам, о которых будут даны теоретические разъяснения в последующих лекциях, должна была слагать в общем наличии первобытных людей, т. е. в общем наличии наших далеких предков, и такой орган, благодаря порождающимся свойствам которого они могли бы быть защищены от возможности видеть и чувствовать все происходящее в действительности.

Этот орган хотя позже и был той же Великой Природой из их общего наличия «деслагаем», но на основании космического закона, выражающегося словами «ассимиляция-результатов-много-кратно-повторяющихся-действий», согласно которому во всяком мировом сосредоточении при многократном повторении одного и того же действия возникает предрасположение при известных условиях вызывать подобные же результаты, то возникшее в наших прародителях такое закономерное предрасположение стало передаваться по наследству из рода в род, а когда их потомки установили в процессе своего обычного существования множество таких условий, которые оказались соответствующими для сказанной закономерности, то с тех пор в них и начали возникать последствия разных свойств этого органа и, ассимилируясь от перехода по наследству из поколения в поколение, в конце концов приобрели проявляемости почти такие же, как и у их предков.

Приблизительное понимание проявляемости в нас этих последствий может нам дать следующий для нашего разума очень понятный и не вызывающий никакого сомнения факт.

Все мы люди смертны, и всякий человек может умереть в каждый любой момент.

Теперь спрашивается: может ли человек реально представить и в сознании своем, так сказать, «пережить» процесс своей собственной смерти?

Нет! Свою собственную смерть с переживанием этого процесса человек даже при всем своем желании представить себе никогда не может.

Современный обыкновенный человек может представить себе, и то не в полной мере, смерть другого. Человек может представить себе, например, что вот выходит некий Иван из театра и, переходя улицу, попадает под автомобиль, который давит его насмерть.

Вот вывеска, сорвавшаяся от ветра, падает на голову случайно проходящего Матвея и убивает его на месте.

Вот Семен, поев испорченных раков, отравляется, и никто спасти его не может, и завтра он непременно умрет.

Все это каждый легко может себе представить. Но может ли рядовой человек такую возможность, которую он допускает в отношении Ивана, Семена и Матвея, допустить в отношении самого себя и пережить и перечувствовать все отчаяние от возможности таких случаев именно с ним?

Подумайте, что произошло бы с человеком, ясно представляющим себе и переживающим неизбежность своей собственной смерти.

Если серьезно задуматься и если смочь на самом деле вникнуть в это и проосознать свою собственную смерть, то что может быть ужаснее этого.

В обычной жизни людей, в особенности за последние века, имеется в действительности кроме такого всенепременного долженствующего произойти удручающего факта, как неизбежная смерть, масса еще других подобных фактов, которые, при одном только реальном представлении возможности испытать их, должны были бы вызывать в нас чувство невыразимого и непереносимого отчаяния.

Если бы современные люди, которые уже окончательно потеряли возможность иметь какие-либо реальные объективные надежды на будущее, т. е. те из них, которые за время своей ответственной жизни никогда ничего не «посеяли» и следовательно в будущем им ничего не придется «пожать», осознали бы неизбежность скорой своей смерти, то они только от одного мысленного переживания повесились бы.

Вот в том-то и заключается особенность воздействия на общую психику современных рядовых людей последствий сказанного органа, что благодаря им у большинства современных людей – этих трехцентровых существ, на которых были возложены все упования нашего СОЗДАТЕЛЯ, как на имеющих возможность служить высшим целям, – не возникает осознания всяких таких действительных ужасов, и им дана возможность спокойно продолжать свое существование, несознательно выполняя предназначенное, но только уже для служения ближайшим непосредственным целям природы, так как возможность для служения высшим целям они потеряли из-за неподобающей ненормальной их жизни.

Благодаря этим последствиям, в психике таких людей не только не возникает осознания этих ужасов, но они в целях самоуспокоения даже сочиняют, как для реально ощущаемого, так и для вовсе ими не ощущаемого, всевозможные фантастические объяснения, кажущиеся их наивной логике правдоподобными.

Так например, если бы разрешение вопроса, почему в людях отсутствует способность реально ощущать разные возможные действительные ужасы, в частности ужас своей собственной смерти, сделался бы, так сказать, «злобой-дня», что бывает с некоторыми вопросами в современной жизни людей периодически, то, по всей вероятности, все современные люди, как обыкновенные смертные, так и все так называемые «ученые», категорически решили бы и, ни минуты не сомневаясь, как говорится, «с-пеной-у-рта» стали бы доказывать, что от возможности испытывать такие ужасы защищает людей имеющаяся в них «воля».

Если допустить, что это так, то почему же тогда эта самая, якобы имеющаяся в нас воля, не защищает нас от всех маленьких страхов, переживаемых нами на каждом шагу?

Для того, чтобы всем своим существом ощутить и понять то, о чем я сейчас говорю, а не только понять своим сделавшимся, к несчастью нашего потомства, основной присущностью современных людей, так сказать «мыслеблудием», представьте себе сейчас хотя бы следующее:

Вы сегодня после лекции возвращаетесь к себе домой и, раздевшись, ложитесь в постель, и в тот момент, когда вы закрываетесь одеялом, что-то выскакивает из-под подушки и, пробегая по вашему телу, прячется в складках одеяла.

Признайтесь откровенно, ведь у вас действительно только при одной мысли о такой возможности уже пробегает дрожь по всему телу.

Разве это не так?

Теперь попытайтесь, пожалуйста, сделать исключение и подумайте про такое возможное с вами происшествие только одним своим мышлением без участия какой бы то ни было зафиксировавшейся в вас, так сказать, «субъективной-эмоциональности», и тогда вы будете сами удивлены, почему вы, собственно говоря, так реагируете на это.

Что тут такого страшного?

Это только обыкновенная домашняя мышь, самый безопасный и безобидный зверек.

Теперь я спрашиваю вас, как для объяснения всего сказанного применить имеющуюся якобы у каждого человека волю?!

Как возможно согласовать – человек боится маленькой робкой, самой всего боящейся мышки и тысячи других подобных мелочей, которые еще могут и не случиться, и в то же время он не испытывает ужаса перед неизбежностью своей смерти?

Во всяком случае, объяснить такую явную антилогичность присутствием воздействия пресловутой человеческой «воли» – невозможно. Если на эту антилогичность посмотреть трезво, без всякой предвзятости, т. е. без готовых понятий, получившихся у нас как от мудрствований разных так называемых «авторитетов», ставших в большинстве случаев таковыми благодаря наивности и стадности людей, так и от возникающих в нашем мышлении результатов, зависящих от ненормального воспитания, то сделается очевидным без всякого сомнения, что всякие те ужасы, от которых в человеке не возникает желания, как мы сказали, повеситься, допускаются самой Природой, и допускаются постольку, поскольку они необходимы для процесса нашего обычного существования.

И действительно, без них, без этих всяких в объективном смысле маленьких, как говорится, «от-показа-пальца-проходящих», а нам кажущихся «небывалых-ужасов», не могли бы в нас происходить никакие переживания, как то: переживания радости, горя, надежды, разочарования и т. п., и мы не имели бы всевозможных забот, побуждений и стремлений и вообще всяких импульсов, заставляющих нас действовать, чего-то добиваться и стремиться к какой-то цели.

Вот именно совокупность всех таких автоматически возникающих и протекающих в рядовом человеке, как можно было бы их называть, «детских переживаний», с одной стороны, составляет и поддерживает его жизнь, а с другой стороны, не дает ему возможности и времени видеть и чувствовать действительность.

Если бы рядовому современному человеку была дана возможность ощущать или хотя бы только мыслями помнить, что он тогда-то, в определенный ему известный срок, например завтра, через неделю или месяц и даже через год-два, умрет, непременно умрет, то спрашивается: что тогда останется из всего того, что заполняет и из чего состояла до сих пор его жизнь?

Для него все потеряет свой смысл и значение. – К чему тогда и орден, полученный вчера за долголетнюю службу и так обрадовавший его, и подмеченный им недавно многообещающий взгляд женщины, являвшейся до сих пор объектом постоянных и безрезультатных его вожделений, и газета за утренним кофе, и почтительный поклон соседа на лестнице, и все его любимые вещи, и театр вечером, и отдых, и сон – к чему все это?!

Все это уже не будет иметь того смысла, который до сих пор в них вкладывался, если человек будет знать, что смерть придет даже через пять или десять лет.

Словом, смотреть, как говорится, своей смерти «прямо-в-глаза» рядовой человек не может и не должен – он тогда сразу потерял бы, так сказать, «почву-под-ногами» и перед ним со всей резкостью вырос бы вопрос – к чему же и для чего тогда жить и маяться?

Вот именно для того, чтобы не возникал такой вопрос, Великая Природа, убедившись, что в общем наличии большинства людей уже перестают слагаться всякие свойственные трехцентровым существам факторы для достойной проявляемости, предусмотрительно мудро защитила их тем, что допустила возникновение в них разных последствий таких недостойных иметься в трехцентровых существах свойств, которые при отсутствии подобающих осуществлений способствуют не воспринимать и не ощущать действительность.

А вынуждена была Великая Природа приспособляться к такой в объективном смысле ненормальности вследствие того, что ухудшившаяся, благодаря установленным самими людьми условиям их обычной жизни, качественность их излучаемости, требующаяся для Высших Общекосмических Целей, настоятельно требовала для уравновешивания увеличения количества возникновений и существований и таких жизней.

Отсюда вытекает, что жизнь вообще людям дана не для них самих, а эта жизнь нужна для сказанных Высших Космических Целей, и потому Великая Природа бережет эту жизнь, чтобы она протекала в более или менее переносимой форме, и заботится, чтобы она преждевременно не прерывалась. Ведь и мы, люди, сами тоже кормим, бережем, ухаживаем, делаем по возможности удобнее жизнь наших баранов, свиней.

Разве мы все это делаем из-за того, что дорожим их жизнью ради их жизни?

Нет! Мы делаем это все для того, чтобы в один прекрасный день зарезать их и получить требующееся для нас хорошее мясо и побольше жиру.

Таким же образом Природа принимает все меры к тому, чтобы мы жили, не видели бы своего ужаса и не повесились бы, а жили бы долго, и она зарежет нас, когда ей это потребуется.

При таких установившихся условиях обычной жизни людей это теперь уже стало незыблемым законом Природы.

В нашей жизни имеется какая-то очень большая цель, и мы все должны служить этой большой общей цели – в этом все назначение и смысл нашей жизни.

Все люди без исключения – рабы этого «Большого», и все принуждены беспрекословно подчиняться и выполнять без каких бы то ни было льгот и компромиссов предназначенное каждому согласно его, как по наследству перешедшему, так и благоприобретенному бытию.

Теперь, после всего мною сказанного, возвращаясь к основной теме прочитанной здесь сегодня лекции, я хочу восстановив в вашей памяти несколько раз употребленные для определения человека выражения – «настоящий-человек» и «человек-в-кавычках» – и в заключение сказать следующее:

Как «настоящий-человек», уже приобревший свое собственное «Я», так и «человек-в-кавычках», не имеющий такового, хотя оба и являются рабами сказанного «Большого», но разница между ними, как я уже сказал, заключается в том, что первый, относясь к своему рабству сознательно, приобретает возможность одновременно со служением общевселенской осуществляемости часть своей проявляемости, согласно предусмотрению Великой Природы, применять и в целях приобретения для себя «нетленного-бытия», а второй, не сознавая своего рабства, служит в течение всего процесса своего существования исключительно только как бы вещью и, по миновании надобности в нем, исчезает навсегда.

Для того, чтобы сделать понятнее и образнее только что мною сказанное, будет очень хорошо, если общечеловеческую жизнь уподобить большой реке, вытекающей из разных истоков и текущей по поверхности нашей планеты, и жизнь отдельного человека – капле воды, составляющей в совокупности эту реку жизни.

Эта река сначала протекает как одно целое по сравнительно ровным долинам, и в том месте, где Природа особенно протерпела так называемый «незакономерный-катаклизм», она распадается на два отдельных течения, или, как еще говорят, с этой рекой происходит «водораздел».

Масса воды одного русла вскоре после прохождения этого места попадает в еще более ровные долины, причем с отсутствием каких бы то ни было так называемых «величественны-и-живописных» окружающих местностей, и в конце концов попадает в открытый океан.

Второе русло, продолжая свое течение по местам, образовавшимся от последствия сказанного «незакономерного-катаклизма», в конце концов вливается в трещины земли, явившиеся следствием того же самого «катаклизма», и проникает в самые недра Земли.

От водораздела воды обоих русел дальше текут самостоятельно, хотя никогда больше не смешиваясь, но на протяжении дальнейшего течения часто приближаются друг к другу настолько близко, что всякие результаты, порождающиеся от процесса их течения, сливаются и даже иногда во время больших атмосферных явлений, как то бури, ветра и т. п., брызги воды или даже отдельные капли попадают из одного русла в другое.

Жизнь каждого человека в отдельности до ответственного возраста соответствует капле воды начального течения этой реки, и место, где происходит «водораздел», соответствует времени, когда человек достигает совершеннолетия.

До этого разделения всякие как большие последовательные закономерности движения реки, так и малые детали этого движения для осуществления предопределенного назначения всей реки на отдельные капли распространяются только постольку, поскольку данная капля состоит в общей совокупности этой реки.

Для самой капли все ее собственные перемещения, направления и состояния, вызванные разностью места ее нахождения и разных случайно возникших окружающих ее условий, ускорения или замедления темпа ее движения, всегда носят совершенно случайный характер.

Для капли нет отдельного предопределения ее личной судьбы, предопределение судьбы есть только для всей реки.

В начальном течении реки жизни капля сейчас здесь, через минуту там, еще через минуту ее может и вовсе не быть как таковой – она, выброшенная из реки, испаряется.

И вот, после того, когда из-за неподобающей жизни людей Великая Природа вынуждена была соответствующе перерождать их общее наличие, с тех пор в целях общего осуществления всего существующего установилось так, чтобы общечеловеческая жизнь на Земле протекала в двух руслах, и постепенно Великой Природой были предусмотрены и зафиксированы в деталях общего своего осуществления такие соответствующие закономерности, чтобы в капле воды начального течения реки жизни, при соответствующей внутренней субъективной так называемой «борьбы-со-своим-отрицанием», могло возникать или не возникать то «нечто», благодаря которому и приобретаются те или другие свойства, отвечающие возможности для попадания на месте водораздела этой реки жизни в то или другое русло.

Это «нечто», служащее в общем наличии капли воды фактором, осуществляющем в ней свойства, отвечающие тому или другому руслу, и является в общем наличии каждого человека, достигшего ответственного возраста, тем «Я», о котором говорилось в сегодняшней лекции.

Человек, имеющий в своем общем наличии собственное «Я», попадает в одно русло реки жизни, а не имеющий его – в другое.

Дальнейшая судьба всякой капли общей реки жизни сама по себе определяется во время процесса «водораздела» уже тем, в какое русло она попадает.

А определяется это тем, что, как уже сказано, одно из этих двух русел в конце концов вливается в океан, т. е. в такую сферу общей Природы, которая имеет часто повторяющийся так называемый «Взаимный-обмен-веществ» между разными-большими-космическими-сосредоточениями посредством процесса так называемого «Похдалисьджанча», частицу какого процесса, кстати сказать, современные люди именуют «циклон», и эта капля воды имеет возможность, как таковая, эволюционировать на следующие высшие сосредоточения.

А другое русло в конце своего течения, как уже тоже сказано, течет в трещины земли, в «преисподнюю», где, участвуя в беспрерывно происходящем внутри планеты процессе, называющемся «инволюционное-созидание», трансформируется в пары и распределяется в соответствующие сферы для новых возникновений.

После водораздела, хотя большие и малые последовательные закономерности и детали для внешнего движения, в целях осуществления предопределенного назначения обоих русел, тоже вытекают от тех же космических законов, но только вытекающие от них результаты, так сказать, «субъектизируются» для обоих течений соответствующе и начинают функционировать хотя самостоятельно, но все время взаимоспособствуют и поддерживают друг друга. Эти вытекающие от основных космических законов «субъектизирующиеся» второградные законы функционируют иногда рядом, то сталкиваясь, то перекрещиваясь, но никогда друг с другом не сливаваются. Воздействия этих субъектизирующихся второградных законов иногда, при известных окружающих условиях, могут распространяться и на отдельные капли.

Для нас, современных людей, главное зло в том, что мы, благодаря различным нами самими установленным условиям обычного нашего существования, главным образом вследствие ненормального так называемого «воспитания», при достижении ответственного возраста, приобретая наличие, отвечающее только тому руслу реки жизни, которое в конце концов вливается в «преисподнюю», попадаем в него и оно нас несет как хочет и куда хочет, а мы, не задумываясь над последствиями, остаемся пассивными и, отдаваясь течению, плывем и плывем.

До тех пор, пока мы будем пассивны, мы в результате не только неизбежно должны будем служить только средством для «инволюционного-созидания» Природы, но будем также в течение всей дальнейшей нашей жизни рабски подвергаться всяким капризам всевозможных слепых случаев.

Так как большинство из находящихся здесь слушателей уже, как говорится, «перешагнули» через ответственный возраст и искренно сознают, что до сих пор не приобрели собственного «Я», и в то же время, согласно сути всего мною здесь сказанного, вырисовались не особенно приятные для них перспективы, то я, для того чтобы вы – именно вы, это сознающие, – не были бы очень, как говорится, «обескуражены» и не впали бы в обычный и всюду распространившийся в современной ненормальной жизни людей так называемый «пессимизм», скажу совершенно искренно, без всякой задней мысли, что – на основании моих убеждений, сложившихся благодаря долголетним изучениям, подкрепленным многочисленными совершенно исключительно обставленными экспериментами, на результатах которых и базируется мною основанный Институт Гармонического Развития Человека – даже и для вас еще не поздно!

Дело в том, что сказанные изучения и эксперименты мне очень ясно и определенно показали, что обо всем заботящейся Матерью-Природой предусмотрена возможность приобретения существами ядра своей сущности, т. е. своего собственного «Я», и после наступления ответственного возраста.

Предусмотрение справедливой Матери-Природы в данном случае заключается в том, что нам дана возможность при известных внутренних и внешних условиях из одного русла перейти в другое.

Дошедшее до нас спокон веков выражение «первое-освобождение-человека» и означает эту возможность перехода из русла, предопределенного исчезнуть в «преисподнюю», в русло, вливающееся в широкий простор безбрежного океана.

Переходить в другое русло не так просто – «захотел, дескать, и перешел». Для этого необходимо прежде всего сознательно окристаллизовать в себе данные для порождения в своем общем наличии постоянного неугасимого импульса желания такого перехода, а потом долгое соответствующее подготовление.

Для этого перехода необходимо раньше всего отречься от всего, кажущегося вам «благами», но что в действительности является вами рабски приобретенными автоматическими привычками, имеющимися в данном русле жизни.

Иначе говоря, нужно умереть для ставшей для вас обычной жизни.

Вот об этой-то смерти и говорится во всех религиях.

Это же самое определяется дошедшим до нас с глубокой древности изречением: «аще не умреши не оживеши», т. е. говоря обычным языком – «если не умрешь, не воскреснешь».

Тут говорится не про телесную смерть, потому что для такой смерти нет надобности в воскресении.

Если есть душа, да еще бессмертная, то она может обойтись и без такого воскресения тела.

И не потому нужно воскресение, чтобы явиться на страшный Суд к Господу Богу, как нас учат Отцы Церкви.

Нет! Даже и Иисус Христос и все другие, Свыше посланные пророки говорили о той смерти, которая может быть еще здесь при жизни, именно о смерти «Тирана», от которого происходит наше рабство в данной жизни и единственно от освобождения от которого и зависит первое и главное освобождение человека.

Тотализируя все сказанное, как мысли, проведенные в самой лекции, так и добавленное мною сегодня, именно по поводу двух категорий современных людей, которые по внутреннему своему содержанию между собой ничего общего не имеют, и относительно того прискорбного факта, выясняющего до известной степени, благодаря сделанному мною добавлению именно то, что в общем наличии людей за последнее время, благодаря прогрессивно ухудшающимся нами установленным условиям обычной нашей жизни, особенно из-за неправильной системы воспитания подрастающего поколения, намного интенсивнее стали возникать различные последствия свойств органа Кундабуфера, я считаю необходимым сказать и даже подчеркнуть еще и то, что все без исключения недоразумения, возникающие в процессе нашей совместной жизни, особенно в смысле взаимоотношений, все разногласия, споры, сведения счетов между собой и скороспелые решения, именно решения, после осуществления которых на деле в нас возникают длительные процессы «Угрызения-совести», и даже такие крупные события, как войны, междоусобия и другие подобные несчастья массового характера, происходят именно благодаря имеющемуся в общем наличии обыкновенного никогда над собой специально не работавшего человека свойству, которое я на этот раз назвал бы «во-внимании-отражается-действительность-шиворот-навыворот».

С этим всякий человек, если он сможет хоть немного серьезно подумать, так сказать, «не сливаясь» со своими страстями, должен согласиться, беря во внимание хотя бы только тот, часто повторяющийся в процессе нашей внутренней жизни факт, что все наши переживания, которые вначале, именно в то время, когда они еще происходят в нас, нам кажутся еще никогда небывалыми и прямо-таки ужасными, по прошествии только незначительного времени, когда эти переживания сменяются другими и случайно вспоминаются, оказываются по логическому рассуждению, когда мы уже бываем в другом состоянии, не стоившими, как говорится, «даже-ломаного-гроша».

В рядовом человеке результаты его мышления и чувствования часто приводят к тому, что, как можно было бы выразиться, «муха-превращается-в-слона-а-слон-превращается-в-муху».

Проявляемость в общем наличии сказанных людей этого злостного свойства особенно интенсивно осуществляется как раз во время таких событий, как войны, революции, междоусобия и т. д.

Вот во время таких именно событий особенно резко и проявляется даже ими констатированное состояние, под воздействие которого они все за редкими исключениями подпадают и которое они же назвали «массовый-гипноз».

Сущность этого состояния заключается в том, что рядовые люди, получая в своем, в такое время особенно ослабевающем, и без того слабом мышлении толчок от злостной выдумки какого-либо умалишенного и становясь в полном смысле слова рабами этой злостной выдумки, проявляют себя уже совершенно автоматически.

В периоде нахождения под воздействием и такого бича, ставшего для современных обыкновенных людей уже их неотъемлемой присущностью, в их общем наличии уже совершенно перестает иметься то священное, именующееся «сознание», данными для возможности приобрести которое Великая Природа наделила их как существ богоподобных в отличие от простых животных.

Искреннее сожаление осведомленных людей касательно и такой присущности в современных людях получается от того, что, согласно историческим данным, а также экспериментальным выяснениям множества настоящих ученых прошедших эпох, уже давно Великая Природа для своего равновесия в таком явлении, как массовый психоз, совершенно не нуждается, а наоборот, такая периодически возникающая людская присущность вынуждает ее на новые, все новые приспособляемости, как например, вроде увеличения рождаемости, изменения так называемой «темпности-общей-психики» и т. д., и т. д.

После всего мною сказанного считаю нужным сказать и даже подчеркнуть еще и то, что все исторические данные, дошедшие до некоторых современных людей и ставшие случайно известными и мне, именно исторические данные, имевшие место в действительности в прошлой жизни людей, а не те выдуманные современными так называемыми «учеными» из числа главным образом германцев, какими «историями» и начиняется почти всюду на Земле все подрастающее поколение, ясно показывает, что люди прежних эпох не подразделялись на два русла жизни, а все текли в одной реке жизни.

Общечеловеческая жизнь начала подразделяться на два русла только со времени так называемой «тиклямышской-цивилизации», непосредственно предшествовавшей вавилонской цивилизации.