Темная лошадка. Начало пути Архангельская Мария

11

– Райан? – спросил из коммуникатора голос Рауля. – Вы с Давиной ждёте гостей?

– Каких ещё гостей?

– Приезжайте, сами увидите.

Связь прервалась. Райан переглянулся с Давиной.

– Не люблю сюрпризов, – недовольно сказала та. – Рауль мог бы и сказать.

– Ну, судя по всему, этот гость для нас опасности не представляет. Иначе Рауль говорил бы не так.

Давина пожала плечами и раздражённым жестом выключила свой компьютер. За время, проведённое в «Аталанте», они успели нарыть не так уж и мало, но всё это были косвенные улики. Они могли бы послужить основанием для продолжения расследования, но для предъявления обвинения их явно не хватало. Оставалось надеяться, что неведомым коллегам, о которых говорил Канхо, повезло больше. Начав уставать от рутинных поисков, Райан предложил воспользоваться данными им полномочиями и потребовать беседы со всеми сотрудниками корпорации. Разрешения на сканирование, они, понятное дело, не получат, но зато могут поработать детекторами лжи: для этого глубокий контакт не нужен, всё в рамках допустимого. Отказ же от такой беседы мог стать поводом для углублённого расследования. Давина напомнила, что полномочий-то у них много, а вот реальных возможностей – кот наплакал, учитывая, что они не могут привлечь себе в помощь ни местную полицию, ни тем более спецслужбы. Уже само то, что им позволено находиться в офисе «Аталанты» – исключительно добрая воля её руководства.

– Хотя, может, мысль и здравая, – после короткого размышления неожиданно добавила она. – Вдруг кто-нибудь занервничает и выдаст больше, чем собирался.

В конце концов они договорились всё-таки сперва слетать на Храмовую гору и осмотреть тамошний лагерь, но руководству корпорации ничего об этом не говорить. А вот предупредить о планирующемся допросе они обязаны.

Госпожа Солер была у себя в кабинете. Когда дверь открылась, она как раз напряжённо раздумывала, какой по цвету лак для ногтей подойдёт к наряду для ближайшего званого вечера. Вырвавшаяся наружу мысль была столь яркой, что Танни едва не высказал вслух своё отношение к синему лаку, напоминающему об утопленниках. Женщина подняла глаза на вошедшего Райана, и эстетические соображения сменились обычной в присутствии телепата насторожённостью и лихорадочными попытками вспомнить, не было ли в её мыслях чего-либо крамольного. Не беспокойся, подумал Райан, не было. Твоё начальство в данном случае было бы довольно твоим умением на рабочем месте думать на совершенно посторонние темы.

Внешне же госпожа Солер была сама доброжелательность. Выслушав лейтенанта Танни, она испустила глубокий вздох.

– Я не могу обязать своих сотрудников пойти на подобное, лейтенант.

– Не беспокойтесь, их обяжем мы, а ваше дело – поставить их об этом в известность. Мы уже подготовили список тех, с кем мы хотели бы пообщаться в первую очередь.

– Но если вы хотите проверить всех, это займёт много времени…

– А мы никуда не торопимся, – Райан ласково улыбнулся ей. – У вас есть время всё подготовить – до послезавтра.

Назавтра они запланировали поездку в лагерь, а сегодняшний вечер намеревались провести в тишине и покое, но тут как раз и подоспел звонок Рауля о каких-то там гостях. Или госте. Всю дорогу до гостиницы заинтригованный Райан гадал, кто бы это мог быть, и додумался вплоть до генерала Канхо собственной персоной, но действительность превзошла все его ожидания. Когда Райан с Давиной вошли в холл, им навстречу с ослепительной улыбкой поднялась диверсантка Карла.

– Вы?! – Райан резко остановился, и его глаза в этот момент, как он подозревал, размером и формой больше всего напоминали крупные монеты.

– Вы не рады меня видеть?

– Кто это? – спросила Давина, и Райан сообразил, что она-то, в отличие от него, со своей неудачливой похитительницей до сих пор не встречалась. Разве что в порту, но это не в счёт – тогда Карла не выделялась в толпе, а потом капитан Мортимер потеряла сознание и ничего не видела.

– Знакомьтесь, Давина, это Карла… Вас ведь так зовут?

– Да, Карла Краско. Это настоящее имя.

– Вы уже, так сказать, заочно знакомы. Именно из-за госпожи Краско у меня, если помните, случилось лёгкое недопонимание с генералом.

Карла приподняла брови. Глаза Давины чуть сузились, когда до неё дошло, о чём идёт речь.

– Я не ожидала вас здесь увидеть, – чуть помедлив, сказала она.

– Мы все не ожидали, – добавил Райан. – Какими судьбами?

– Какими судьбами? – Карла чуть пожала плечами. – Обыкновенными, диверсантскими. Раз уж я теперь работаю на Федерацию, я подала рапорт о переводе под ваше начало.

– И что же, вам так просто взяли и разрешили? – поинтересовалась Давина.

– Не то чтобы просто и не то чтобы сразу… Но да, разрешили, я привезла приказ. При условии, что вы, Райан, возьмёте на себя ответственность за моё поведение. Ведь вы возьмёте?

Стоявший рядом Рауль хмыкнул и пробормотал что-то вроде «маленькая нахалка». Карла продолжала безмятежно улыбаться.

– Я не вижу необходимости в присутствии ещё одного псионика, – глядя на Райана, сказала Давина. – Тем более третьего разряда.

– Поручительство при вас? – спросил Райан.

Карла молча достала планшетку и протянула ему. Бегло просмотрев текст, Танни без колебаний поставил подпись, и девушка тихо, но отчётливо вздохнула. Давина поджала губы, но комментировать поступок Райана не стала.

– Я пойду к себе, приму душ и переоденусь, – вместо этого сказала она. – До встречи за обедом.

– Я рад вас видеть, госпожа Краско, – тепло сказал Райан. – Я вас как раз вспоминал недавно.

– Правда? Видно, буду долго жить. И почему так официально? Мне казалось, что мы звали друг друга по имени.

– Ну, хорошо, как вам будет удобнее, Карла.

– Я вас, кстати, тоже недавно вспоминала.

– А пока тут сидела и ждала вас, всё о тебе выспрашивала, – подтвердил Рауль. – Когда она только вошла и объяснила, кто она такая, у меня, признаться, челюсть отвисла. Не ждал от нашего командования… честно говоря.

– Ага, с отвисшей челюстью вы выглядели весьма забавно!

– Что ж, что бы там не говорила капитан Мортимер, а псионики лишними не бывают, – сказал Райан. – Не сочтите за самолюбование.

– Ну-с, и что я тут буду делать?

– Сидеть в гостинице, – сообщил Рауль. – Именно этим мы тут все и занимаемся, пока эти двое что-то ищут.

– Скажите, Карла, вам приходилось выполнять обязанности телохранителя? – серьёзно спросил Райан.

– Э… Нет, признаться. Вот конвоировать – приходилось.

– Боюсь, что этот ваш навык нам вряд ли потребуется. Хотя… кто знает.

Развить свою мысль Райан не успел. Лифт снова открылся, и из него вышла Давина.

– Рауль, в мою комнату в моё отсутствие кто-нибудь заходил? – спросила она.

– Нет, а что?

– А вы посмотрите, что там творится.

В номере Давины действительно творилось нечто, а именно – полный разгром. Столпившись в дверях, экипаж «Зимородка» молча созерцал следы торопливого и грубого обыска, которые даже не пытались скрыть. Потом Райан подошёл к своей комнате и распахнул дверь. В его номере было то же самое.

– Хорошая гостиница, – неопределённым тоном произнёс Ульрих. – С хорошей звукоизоляцией.

– Что-нибудь пропало? – спросила Карла.

– На первый взгляд как будто ничего, – Райан вошёл в комнату, поднял валяющийся вверх дном чемодан с откинутой крышкой и поставил его на скамеечку у стены.

– И ничего не появилось?

– Тоже нет. Вроде бы.

Рауль заглянул в свою комнату, но разгрома не обнаружил. Номера остальных тоже были в порядке.

– В гостиницу кто-нибудь заходил? – В парадную дверь после моего прихода – нет, – сказала Карла. – А до того – не знаю.

Остальные лишь пожали плечами и развели руками.

– У меня пропал наладонник, – вдруг сказала Давина. – Он лежал на тумбочке у кровати, а сейчас его там нет.

– В нём что-нибудь ценное было?

– Копии документов из «Аталанты». Они же есть ещё у меня в записи, а та в сумке.

– Что ж, хвала вашей предусмотрительности. Знаете что, господа, – Райан обвёл товарищей взглядом, – сдаётся мне, что лучше нам перебраться на «Зимородок». Не знаю, насколько плотно за нас взялись, но осторожность не помешает.

Давина кивнула, соглашаясь. Остальные тоже не возразили, только Ульрих сказал:

– А как разместимся? Раньше нас было шестеро, а там шесть кают. Теперь же…

Видно было, что присутствие Карлы ни для кого уже неожиданностью не является.

– Потеснимся. Мариса, вы не против пожить с соседкой?

Девушка замялась. Видно было, что пускать к себе незнакомку ей не хочется, но воспитание мешает заявить об этом прямо.

– Ну, или я к кому-нибудь переберусь, – не дожидаясь, пока она на что-то решится, предложил Райан. – К Максу или Раулю…

– Давай ко мне, – тут же сказал Рауль.

На том и порешили. Макс с Карлой, успевшей снять номер, пошли объясняться с хозяином, в то время как остальные собирали вещи. Разбирая разгром в своей комнате, Райан обнаружил пропажу флешки с записями, видимо, прихваченной на всякий случай: ничего серьёзнее нескольких музыкальных композиций и парочки скачанных в местной сети книг там не содержалось.

Сборы не заняли много времени. Чуть не плачущий, но на удивление немногословный хозяин вышел проводить их на крыльцо, багаж разместили в вызванной многоместной машине, и увеличившаяся компания отбыла.

– Интересно, почему именно сейчас? – задумчиво произнесла Давина. – Если их напугал планирующийся допрос, то обыск проходил, пока мы ехали сюда. Этим может объясняться грубость – они торопились.

– Может, вы и правы. А может, тут сыграл свою роль визит господина Лепиньски.

– А мой отец тут при чём? – Макс всем телом развернулся к Танни.

– При том, что лидер неофициальной оппозиции нанёс визит посланцам Федерации. Если у кого-то нервы на пределе, то из этого могли сделать далеко идущие выводы.

– Лидер оппозиции?

– Ну, или один из лидеров.

– Ну, знаешь, Райан, по части далеко идущих выводов с тобой никто не сравнится. И потом, – Макс поколебался, но всё же продолжил: – у меня создалось впечатление, что отец больше тяготеет к Альянсу, чем к Федерации. То есть он, в отличие от многих других, Федерацию не ненавидит и не считает, что с ней нужно разорвать всяческие отношения… Но и забывать, что она никак не помогла нам во время Дейнебской, тоже не намерен. И он всегда с большим почтением относился к Конверсу.

– А к Игену? – тут же спросила Мариса. Макс пожал плечами:

– Когда мы с ним об этом в последний раз говорили, Конверс был ещё жив. А Иген шёл только как приложение к нему, если можно так выразиться.

– Макс, я поискал информацию о твоём отце, – сказал Райан. – Раньше он активно участвовал в политической жизни, а теперь вдруг затих, так? Можешь поверить моему опыту и интуиции: он не отказался от участия в политике, просто выжидает своего часа. Ждёт, пока канцлер Ауг окончательно дискредитирует себя. Возможно – пока они с повстанцами съедят друг друга. После чего поможет навести порядок и станет этаким Октавианом Августом. Или, может, Августом станет кто-то другой, а Бернард Лепиньски – его соратником и помощником.

– Если хотите знать моё мнение – предположение высосано из пальца, – заметила Давина.

– Да нет, – неожиданно поддержал Райана Макс. – Отец всегда был сторонником умеренности, в том числе и в смысле политического курса. Но при этом не боялся идти на жёсткие меры, когда считал, что в этом есть нужда. И теперь, когда я думаю обо всём, им сказанном… возможно, именно так он и намерен поступить. Дождётся, пока крайности взаимно уничтожатся, при необходимости добьёт оставшуюся, и тогда воцарится столь любезная его сердцу золотая середина.

– Но в любом случае нас это не касается, – в который раз напомнила Давина.

Разговор увял. Впереди, в просвете между деревьями, показались здания космопорта. Сегодня оранжевое нильфхельское солнце ярко светило с бирюзового небосвода, и ансамбль можно было оценить издалека. Кто бы ни строил портовый комплекс, архитектором он был от бога: стеклянное здание пассажирского терминала казалось парящим в воздухе, башенки диспетчерской и связи выглядели его органичным продолжением, да и видневшиеся подальше технические корпуса были выполнены в едином стиле.

Внутри было всё так же пусто. Дежурный кивнул им, как старым знакомым, Рауль в ответ махнул ему рукой. Посадочное поле на этот раз было аккуратно расчищено, вдали проехала пара снегоуборочных машин и одна грузовая. «Зимородок», по-прежнему одинокий, гордо красовался посреди поля, отбуксировать его поближе к краю или в ангар никто и не подумал.

– Ну, вы тут устраивайтесь, Карла, – сказал Райан. – Я сейчас перенесу свои вещи, много времени это не займёт.

– Кстати о сборах – завтра надо будет встать и приготовить завтрак пораньше, – заметила Давина. – Раз уж мы собрались отбыть. Мариса, сделаете?

– Конечно, – иберийка пожала плечами. – Вы вдвоём едете?

Давина кивнула.

– А куда, если не секрет? – Карла остановилась в дверях каюты.

– Хотим осмотреть один из объектов «Аталанты». Но об этом лучше за пределами корабля никому не говорить.

– А можно мне с вами?

– Зачем?

– Я не привыкла сидеть без дела. К тому же я никогда не была на Нильфхеле.

Давина пожала плечами.

– А почему бы и нет? – сказал Райан.

– Вы действительно этого хотите? – капитан посмотрела на него.

– Не вижу причин отказать.

– Не вижу причин соглашаться, – Давина резко развернулась и вошла в свою каюту. Однако, прежде чем дверь успела закрыться, Райан нырнул следом.

– Вы чего-то хотите? – сухо поинтересовалась женщина.

– Да. Давина, – Райан наклонил голову набок, зная, что так получается проникновенней и выразительней, – я прошу вас.

– Вы, кажется, хотели собрать свои вещи.

– Давина, мы редко друг друга о чём-то просим. И всё же… Я буду у вас в долгу.

– Вы очень печётесь об этой девице, – телепатка села в кресло, положив ногу на ногу. – По какой причине, интересно знать? Чувствуете ответственность за эту перебежчицу?

– Отчасти, – признался Райан. – Я не хочу, чтобы она ощущала себя чужой.

– Она и есть чужая. Нам, вместе с прочими документами, прислали и её личное дело, я в него заглянула по дороге. Краско – двойная предательница, была гражданкой Федерации, попала в оккупацию при захвате Фортуны, пошла на сотрудничество с захватчиками. Добровольно пошла, заметьте, никто её не принуждал. А теперь переметнулась обратно. Что это о ней говорит?

– Давина, раз наше с вами начальство сочло её пригодной для работы в Корпусе, то у него для этого были резоны. Вы позволите мне сесть? Спасибо. Как бы вы, я и все прочие к ней ни относились, теперь она в нашей команде. Она – одна из нас, и нам не нужны напряжённость и подозрения внутри экипажа. А вы – наш руководитель, и очень многое зависит от того, какой пример вы подадите. Именно поэтому я и прошу вас оказать демонстративное доверие этой девушке. Вреда она нам не принесёт, я в том уверен. Ведь мы всего лишь осмотрим лагерь и вернёмся уже к вечеру. Если всё пройдёт гладко, она не помешает, а в случае какой-либо неожиданности ещё один человек нам не повредит. Давина, пожалуйста.

Давина отвела глаза и переставила безделушку на столе – прозрачного единорога в палец величиной.

– Я поручился за неё перед Корпусом, – сказал Райан. – Готов поручиться и перед вами.

– Ладно, чёрт с вами, – не глядя на него, сказала Давина. – Но развлекать её в дороге будете сами.

12

Статуи возникли на горизонте задолго до того, как впереди показался лагерь, и Райан, до сих пор видевших их только на иллюстрациях в энциклопедии и в фильме-путеводителе, невольно прилип к стеклу всепогодника. Скульптуры потрясали воображение: метров по полтораста-двести в высоту каждая, они возвышались над вершинами невысоких гор, на склонах которых были установлены. И ведь стоят так уже которую тысячу лет.

Всепогодник как раз влетел в долинку между двумя горными отрогами, которую и замыкала Храмовая гора. Статуи, числом восемь штук, стояли двумя рядами по обе её стороны, образуя этакую аллею, ведущую к храмовому комплексу – насколько помнил Райан, куда менее впечатляющему. Они выглядели одинаково: человекоподобные фигуры со скрещёнными на груди руками и склонёнными головами, с нарочито непроработанными лицами, так что различить их черты было невозможно не только потому, что ветер, дождь и снег изрядно потрудились над древним камнем. И всё же Райан помнил, что каждая из них чем-то отличалась от всех остальных, какими-то на первый взгляд незаметными мелочами, что давало возможность предположить, что они изображают реально живших людей. Но были ли это памятники, установленные в честь каких-то героев, надгробия или что-то ещё, этого исследователям так понять и не удалось. Никаких захоронений под ними или поблизости обнаружено не было. У храмового комплекса, правда, нашли могилы, но всего три, и имели ли они отношение к гигантским скульптурам, оставалось только гадать.

Во всепогоднике повисла тишина. Всю дорогу Райан и Карла оживлённо беседовали, делясь историями из диверсантской и десантной жизни. Давина упорно молчала, отделываясь односложными ответами, если с ней заговаривали, и её молчание уже начало немного нервировать Райана. Но теперь, глядя на памятники давно исчезнувшей расы, он забыл обо всём. Все фигуры, медленно проплывавшие за окнами машины, изображали существ, мало отличимых от людей, и всё же что-то неуловимо чуждое сквозило в манере исполнения этих статуй. Особенно их головы – не просто склонённые, их шеи были согнуты практически на девяносто градусов, как если бы эти существа были придавлены невидимой крышкой. Статуи казались огромными кариатидами, что должны были поддерживать исчезнувшую кровлю. Вот только давно было доказано, что никакой кровли над долинкой никогда не было.

– Они везде такие же, – пробормотал Райан, не отрывая взгляда от окна. – Здесь. На Пангее. На Аиде. Я их уже видел.

– Ты был на Аиде? – удивилась Карла.

– Кажется, нет. А может, и был. Но я точно видел такие прежде.

– Больше ничего не вспоминается? – спросила Давина. Это был её первый вопрос за сегодня, обращённый к Райану.

Танни покачал головой, одновременно перейдя на мысленную речь – не столько потому, что не доверял третьему члену их маленькой группы, сколько из-за того, что ему не хотелось прямо сейчас пускаться в долгие объяснения:

«Вы знаете, Давина, я только сейчас в полной мере начинаю верить, что те мои сны действительно важны. Они и этот храм на горе как-то связаны. Я бывал в таком раньше и что-то там искал, но не могу вспомнить, где именно».

«Быть может, – осторожно предложила Давина, – я могла бы попытаться помочь вам вспомнить? Ну, скажем, когда вы заснёте, я могу вызвать из вашей памяти какие-то ассоциации, давние воспоминания… Когда сознание слабеет, это проще».

«Знаю. Я подумаю об этом, а пока… Скажите, у нас не найдётся пары лишних часов?»

«Хотите осмотреть здешний храм?»

«Хочу. Быть может, оказавшись внутри, я смогу вспомнить больше, и вам не понадобится копаться в моей памяти».

«Хорошо, – с несколько удивившей Райана готовностью согласилась Давина. – Думаю, не будет ничего страшного, если мы немного задержимся».

Аллея статуй осталась позади, внизу проплывал заснеженный горный склон. Посёлок, некогда бывший лагерем, находился на другой стороне долинки. Показалась дорога, аккуратно очищенная от снега, потом они увидели забор с колючей проволокой поверху. Высокие ворота, невзрачные строения за ними…

– Мы не ждали вас сегодня, – на посадочной площадке их встретил лично начальник лагеря. Спрашивать, кто они такие, он не стал.

– Охотно верю, – Райан, первым выпрыгнувший из машины, обернулся и протянул руку дамам. Давина вышла первой, Карла последовала за ней, одарив лейтенанта сияющей улыбкой.

– Мы хотим видеть всех жителей лагеря – включая гражданских, если они есть, – взяла быка за рога Давина.

– Это невозможно. Многих нет в лагере…

– Вызовите их.

– Мы не знаем, где они…

– Вы находитесь в опасном районе. Нас уверили, что вы сталкивались с угрозами от повстанцев.

– Да, это так.

– И вы отпускаете ваших людей без связи и сопровождения?

– Э-э… – начальник, чьего имени Райан не помнил, хотя определённо встречал его, перебирая документы, переминался с ноги на ногу. – Я имел в виду, наши рабочие сейчас в шахте. Я не могу так просто взять и прервать смену.

– Почему же? Насколько мне известно, там нет ничего, что требовало бы непрерывного присутствия человека. Впрочем, мы готовы и подождать до конца смены, а пока займёмся остальными.

– Нет, – с неожиданной твёрдостью сказал начальник. – Пока я не получу подтверждение от директорского совета нашей корпорации, я ничем не смогу вам помочь.

– Полагаю, наши полномочия вам известны?

– Да, известны, но мы не в Федерации, уж извините. Без согласия своего начальства я ничего не имею права сделать.

– Что ж, – милостиво кивнула Давина. – Можете связаться с ними и запросить инструкций.

– А пока, – добавил Райан, – мы побеседуем вон с тем человеком.

Начальник обернулся, и на миг показалось, что сейчас он упадёт прямо где стоял. Человек, подходивший к ним, безусловно, был псиоником, это Райан определил сразу же. Тот, впрочем, и не пытался ничего скрыть, и попытку сканирования Райан засёк ещё раньше, чем собрат по дару приблизился к ним. Не слишком, впрочем, настойчивую – одно касание, и телепат отступил.

Танни покосился на аталантовца, чей мысленный вопль «Какого чёрта?!» не услышал бы только глухой, но подошедший телепат на него не отреагировал. Лицо псионика было бесстрастно, и смотрел он только на гостей.

– Мы можем увидеть ваши документы? – спросила у него Давина.

Тот всё так же молча кивнул и протянул электронную карточку. Мортимер провела над ней сканером и протянула его Райану. Тому понадобился лишь беглый взгляд, чтобы убедиться: никаких намёков на профессию стоящего перед ними человека в паспорте нет. Хотя это первое, что должно было там отразиться.

– Могу я спросить, почему вы скрываете свой талант?

– Мы не в Федерации, мадам, – бесстрастно сообщил телепат. – Я имею право не соблюдать её законы, если не хочу.

– Но ведь вы работаете на федеральную корпорацию, – заметил Райан.

– Это дела не меняет.

– Ну, что ж, и много вас тут таких, не соблюдающих законы?

– Обратитесь к начальнику.

– Никого больше нет, – поспешно отозвался начальник, прожигая псионика взглядом.

– Тогда делайте, как договорились – связывайтесь с руководством «Аталанты». А мы пока тут погуляем.

Ещё одного псионика они засекли при выходе с посадочной площадки – тот просто шёл по проходу между строениями. У них за спиной начальник что-то тихо, но яростно говорил первому телепату. Тот отвечал коротко и совершенно спокойно. Его мысли и чувства были закрыты непроницаемым блоком.

«Похоже, они тут совершенно не скрываются», – мысленно сказал Райан обеим спутницам сразу, провожая взглядом исчезнувшего за углом собрата.

«Не нравится мне это», – откликнулась совершенно не удивлённая телепатическим контактом Карла.

«Интересно, местные законы действительно позволяют псионикам скрывать свои способности?» – задумчиво спросила Давина.

«Не знаю, нужно будет покопаться. Но, возможно, какая-то лазейка и в самом деле есть. Скажем, оговорено, что граждане Нильфхеля скрываться не должны, а вот про неграждан ничего не сказано».

Из лагеря они улетели куда раньше, чем рассчитывали – всего два часа спустя. За это время Райан с Давиной успели засечь ещё семерых псиоников и у пятерых взять подписку о явке на допрос. Что характерно, отметка о пси-способностях в документах обнаружилась только у одного. Проводить беседы с остальным населением лагеря уже не требовалось, и федералы, распрощавшись с мрачным, как туча, начальником, сели в машину. Райана так и подмывало ехидно спросить, какие же инструкции прислало ему корпоративное начальство, но Танни решил не быть мелочным.

– Карла, вы хотите осмотреть местный храм Древних? – спросил он, когда за ними захлопнулась дверца всепогодника. Девушка удивленно посмотрела на него.

– Нет. В смысле, это, наверное, интересно, но я могу обойтись и без экскурсии.

– Ну а мы с Давиной решили экскурсию устроить. Надеюсь, вам не будет скучно.

Где находится вход в храм, Райан понятия не имел, но, к счастью, в картах автопилота было заложено всё необходимое. Всепогодник оторвался от площадки, оставив начальника смотреть им вслед, и направился к долинке со статуями.

– А всё-таки странно, – задумчиво проговорила Карла, отрешённо глядя на проплывающий внизу склон. – Они совсем не прятались. Причём, похоже, по собственному почину, начальник был не в курсе их планов.

– Это и вправду странно, – согласился Райан.

– И что с того? – с лёгким раздражением поинтересовалась Давина. – Об их планах мы узнаем, когда их допросим. Тогда и все вопросы отпадут.

– Ну, – Карла бесстрастно смотрела на капитана Мортимер, – вам, конечно, виднее. Но я бы сказала, что люди, которым есть что скрывать, ведут себя так, когда уверены, что никакого допроса не будет.

Автопилот пискнул, и всепогодник пошёл на посадку. Райан наклонился к окну. Наземная часть храма особого впечатления не производила: просто два куба из чёрного камня, поставленных один на другой, так, что образовывалась терраса. Задние стенки кубов утопали в склоне горы, склон нависал над ними, угрожающе щерясь огромными сосульками на вершине, под козырьком слежавшегося снега. Храм был всё ближе, его стены маслянисто отблёскивали. Наконец машина приземлилась на относительно ровную площадку перед высоким узким входом и тут же утонула в снегу.

– Там, наверное, по пояс, – озабоченно сказала Давина.

– Надо было взять с собой снегоуборщик, – согласился Райан. – Но кто ж знал… Что ж, дамы, я иду первым. Тут всего-то метров двадцать.

Он решительно выпрыгнул наружу. Снега оказалось, правда, не по пояс, но значительно выше колена. Храм нависал над ними, теперь, вблизи, он выглядел куда внушительнее. Без окон, сложенный из камней разной формы и размера – но камни эти были так плотно пригнаны друг к другу и к тому же отполированы до зеркальной гладкости, что щели стыков казались абстрактной мозаикой. Хотелось провести по ним рукой, чтобы убедиться, что они действительно есть, а не нарисованы.

Первые шаги дались трудно, тем более, что шагать пришлось вверх пусть по небольшому, но склону, однако чем ближе к стенам, тем мельче становился снег. Шедшие гуськом люди миновали большой плакат «Охраняется государством» и приблизились вплотную ко входу. На пороге, где снег едва закрывал подошвы, Райан остановился и с наслаждением потопал ногами, стряхивая налипшие комья. Снег набился и за голенища и теперь неприятно таял внутри, но термоподогрев его быстро высушит. Подняв голову, лейтенант снова окинул взглядом щель входного проёма, метра полтора шириной и в три человеческих роста высотой. Никаких дверей не было, и, судя по отсутствию пазов на косяках, и быть не должно. И опять возникло чёткое ощущение, что он подобное уже видел. Но где? Когда?

Внутри, в первом помещении, было пусто. Окна в храме также отсутствовали, свет снаружи падал только через вход, и потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к полумраку. Принесённые с собой фонари люди зажгли, только когда вошли во вторую комнату, вернее, зал. Второй проём был таким же узким, хотя и не столь высоким, как первый. Лучи фонарей заскользили по чёрным стенам низкого, не в пример первому, зала, по потолку, двум рядам колонн, что делало его похожим на нефы древних соборов, и по ступеням, опоясывающим зал по периметру.

– Где-то тут должны быть барельефы, – эхо подхватило голос Райана. – Древние обожали легенды и охотно делали к ним иллюстрации. А также астрономические пособия прямо на стенах.

– Вот только не все они узнаваемы, – отозвалась Давина. – Они летали куда дальше нас. Некоторые звёзды и скопления нам удалось опознать, но далеко не все.