Космическая одиссея Инессы Журавлевой Цыпленкова Юлия
– Он сделал тебе больно. – Рома сжал мои пальцы. – Прости, что ты увидела это. Мы стараемся не работать на глазах тех, кто не прошел психологическую подготовку.
– Мы воины, радость, – все так же мягко продолжал Дима. – Защищать – наша основная задача, но иногда приходится и убивать. Тебе причинили боль, это задело нас с Ромом слишком сильно.
– Ты боишься нас? – с тревогой спросил Грейн.
Я помотала головой и села. Мой взгляд метался с одного аттарийца на другого. Боюсь? Нет! Как можно бояться тех, кто смотрит на тебя так, будто ты в их жизни самое ценное? Мальчики мои… Сердце затопила такая щемящая нежность, что я не удержалась и всхлипнула.
– Больно? – тут же подался ко мне Рома.
– Инночка, где-то еще болит? – спросил Дима.
– Дураки, – вновь всхлипнула я, улыбаясь. – Гады мои ненаглядные.
Я обняла их обоих, прижала к себе сильно-сильно, и они затихли, словно боялись сделать лишнее движение и спугнуть меня. Не знаю, о чем думали они, я лично не думала ни о чем. Какие мысли, когда они наконец рядом. Так не похожие друг на друга и в то же время одинаковые. Я чуть отстранилась и снова посмотрела на двух аттарийцев. Выражение лиц было не понять, но я и не хотела понимать. Захлебнувшись в синеве Роминых глаз, я потянулась к нему, поймала губы и впилась в них жадным поцелуем, показывая ему, как я скучала, как мне не хватало его нежности и заботы. Рома прерывисто вздохнул, его рука легла мне на спину, прижимая к сильному телу.
Вырвавшись из сладкого плена медового поцелуя, я повернула голову и увидела, как помрачнел Дима. Глупый… Улыбнувшись, я потянула его на себя, и Ардэн на мгновение застыл, изумленно глядя на меня.
– Поцелуй меня, – прошептала я.
И мой рот попал в плен жестких губ, умевших быть такими неповторимо чувственными, что голова шла кругом от одного воспоминания о них. Наши языки сплелись, позволяя разгореться уже знакомому пожару в крови. И все-таки я оторвалась от него. Отодвинулась от обоих и вопросительно взглянула на них. Мужчины молчали.
– Я никогда не смогу выбрать, – тихо сказала я.
– И не надо, – отозвался Рома и взглянул на Ардэна.
Тот опустил взгляд, о чем-то думая. А когда поднял голову, их взгляды с Ромой встретились, и Дима кивнул. Он повернулся ко мне и ласково улыбнулся.
– Я готов попробовать, – сказал Ардэн. – Не знаю, что из этого получится, но Ром единственный, кого я, наверное, смогу видеть рядом со своей женщиной.
– Мы дружим с пятнадцати лет, – заговорил Рома. – Мы уже давно стали как братья, деля на двоих радость, горе, боль. Мы прошли через плен, войну, мир и славу. Похоже, Вселенная решила и женщину нам дать одну на двоих. Мне пока сложно понять, к чему все это приведет, но попытаться стоит.
Я улыбнулась, глядя в их серьезные лица, поднялась на ноги и протянула им обоим руки. Мои мужчины приняли их и встали, продолжая сжимать в своих больших ладонях мои пальцы. Меня накрыло такой волной нежности, что стоило труда удержаться на ногах. С ума сойти! Неужели дележка закончена и я могу выбраться из подполья?.. Черт, о чем я?! Они ради меня поступились своими принципами, неужели действительно любят? А кукла?
А еще через мгновение все мысли вылетели из головы, потому что мужчины сделали ко мне слаженный шаг и я оказалась зажата между их телами.
– Уйдем отсюда, – сглотнув, попросила я, пока еще ощущая неловкость от происходящего.
Они кивнули, и мы направились на выход. Но уже у дверей Рома подхватил меня на руки и попросил:
– Закрой глазки.
Я послушно зажмурилась, и мы двинулись дальше. Дима шел впереди, проверяя, нет ли опасности, а Рома нес меня, то и дело целуя и шепча, как сильно я нужна ему и как он волновался, как они оба волновались. Уже в катере, том самом, который похож на дротик, меня усадили на сиденье, и мальчики расположились напротив. Голова немного прояснилась, и я приступила к вопросам.
– Что с Русей? Вы его нашли? Он жив? – завалила я их вопросами первой значимости.
– Жив… пока, – мрачно изрек Ардэн.
– В медицинском отсеке, – ответил Грейн. – Мы нашли его на стоянке возле Арены. Брэн был без сознания. Вызвали катер и отправили на борт. Сейчас уже должен быть в порядке.
– Ненадолго, – сказал Дима.
Я беспокойно заерзала:
– За что? Руся ни в чем не виноват. Я сама к себе внимание привлекла, он меня просил быть благоразумной.
Меня одарили одинаково недовольными взглядами. Блин, с одним мужем скандалить – одно, с двумя как-то сложней. Ничего, где наша не пропадала! За Русю, за единственного живого друга!
– Нет, вы его не накажете. – Я упрямо тряхнула головой. – Хотя можно опять назвать меня примой и предложить управление кораблем.
Дима потупился. Рома себя в этом виноватым не чувствовал, потому не спасовал.
– Брэн взял на себя ответственность за твою безопасность, когда решился на этот безумный рейд по местам, где кишат торговцы живым товаром да и просто полно всякой мрази. Он не справился.
– Так меня танком не остановишь! – возмутилась я. – Это же я без тормозов.
Меня тут же одарили полными нежности взглядами.
– Ты наивная и непосредственная. Ты – как дитя, – сказал Дима.
– На тебя нельзя сердиться. Только принимать такой, какая ты есть, – добавил Рома.
Вот же блаженные! Потом вспомнила, как блаженный Роман полосовал на ремни лысого придурка, и решила – ну и пусть свято верят в то, что говорят. Да, я ангел, посмотрите в мои честные глаза. Посмотрели? Не верите? Тогда я позову Рому с Димой, они вам объяснят.
– Брэн должен понести наказание, – мягко, но непреклонно заявил Рома.
– Тогда я снова уйду в подполье, – начала я угрожать. На меня посмотрели скептически, и я пустила в ход тяжелую артиллерию. – Вы меня не любите-е-е, – зарыдала я. – Вам от меня только одно надо!
– Любим, – перебрался ко мне Рома.
– Очень сильно любим, – добавил Дима.
– Тогда не трогайте Русю, – жалобно всхлипнув, попросила я и доверчиво так прижалась к плечу одного, глядя в глаза другому.
– Ладно, – сварливо ответил Ардэн.
– Но два дня карцера получит. – Млин, вот тебе и добряк-няшка. Я тут же отлепилась от Роминого плеча и взглянула ему в глаза. – Хорошо, без карцера.
Я тут же кинулась ему на шею, покрывая лицо благодарными поцелуями.
– Нет, так легко он не отделается, – ехидно произнес за спиной Дима.
Я возмущенно обернулась и встретилась с нагловатым прищуром.
– Шантажист, – проворчала я, перебираясь к нему на колени.
– Ага, – довольно кивнул счастье мое, гад ползучий.
Рома хмыкнул. Похоже, ему идея Димы пришлась по душе. Потому пришлось спешно переходить к следующему вопросу, пока два сластолюбца не зацеловали до потери пульса. Нет, вы смотрите, как быстро во вкус входят!
– Платье можно восстановить?
– Можно. Отдадим нашим ученым, срастят порезы, – ответил Ардэн.
Глава 16
Катер подлетел к «Гордости». Я слезла с Диминых колен, поправила свое несчастное платье и направилась на выход. Мальчики последовали за мной. Они проводили меня до каюты, где уже сверкала Сима. Я вошла в двери, обернулась и остановила их жестом.
– Я на вас обижена, – сообщила я.
– За что? – опешили мои ненаглядные.
– За ту куклу, которую вы взглядами облизывали перед посадкой! – рявкнула я, и двери закрылись.
Обернувшись, я благодарно кивнула. Так-то. Спасли – хорошо. Русю не накажут, платье восстановят, признание в любви клещами вытянула, теперь можно и подурить. А мне все можно. Я наивная, непосредственная, и на меня нельзя обижаться.
– И-и-и-инка-а-а-а!!! – налетела на меня Сима. – Сколько ты мне нервы мотать будешь, а? Сколько, я тебя спрашиваю?! Бессовестная, – и меня шандарахнуло небольшим разрядом. – Противная!
– Ай!
– Наглая!
– Ай!
– Безголовая!
– Ай! Сима!
– Что Сима? Что Сима, я тебя спрашиваю, шаболда ты безалаберная?! Расщеплю на атомы, и будет тебе Сима.
– Ай! Хватит!
Меня еще раз шарахнуло, и Серафима наконец угомонилась. Я побыстрей сбежала в душ, чтобы смыть с себя всю грязь дорог и злачных мест. Гады, такую прогулку испортили! Жаль, нельзя уродов воскресить, я бы их своими руками задушила! Кстати, а как меня нашли мои мужчины, если у негодяев была глушилка? Ладно, потом узнаю. Сейчас переодеться и проведать Русю. Как он там?
Переодевшись в шорты и футболку, я быстро перекусила и помчалась в медблок.
– Следуй за белым…
– Сим, не смешно, – фыркнула я.
– Ладно. Тогда на лифт и на уровень вниз, – не стала настаивать Система.
До медицинского отсека я добралась быстро и без приключений. Но там Руси уже не оказалось, его отпустили. Я возмущенно воззрилась на Серафиму.
– Так ты же не спрашивала, – удивилась та.
– Ну, Сима! – рыкнула я и вернулась к лифту.
Возле Русиной каюты я остановилась и вежливо постучала. Дверь открылась, и я вошла, отыскивая взглядом моего раненого дружбана. Нашла. Он стоял на голове.
– Офигеть, я ему тут чуть венок не заказала, а он на голове стоит, – фыркнула я.
– Инка! – обрадовался Руся и свалился на пол. – Живая, б…
Тут же вскочил, потер зад и рванул ко мне. Меня стиснули в медвежьих объятиях и подняли над полом.
– Я же думал, что уже тебя не увижу, – тряс меня довольный Брэн. – Перенервничал.
– Ага, я видела, – усмехнулась я.
– Это упражнение по самоконтролю, – отмахнулся Руся. – Как ты выбралась?
Я рассказала, что знала. Руся мне рассказал, как очнулся в регенераторе. Ему, в свою очередь, рассказали, что его нашли на стоянке с пробитой головой. Командир и первый помощник вызвали катер. Потом сунули Русю и медиков в спайлер, сами забрали катер и исчезли в неизвестном направлении, пообещав моему собутыльнику кару небесную.
– Я тебя отмазала, ничего не будет, – успокоила я.
– Да ну-у? – не поверил мне Брэн.
– Чтоб я сдохла, – разгорячилась я.
– Ну, ты даешь, б…
Я уже хотела сказать, что это слово все-таки неприличное, но лицо у Руси было таким счастливым, а это слово так полюбилось ему, что мне показалось, я сейчас отниму конфету у ребенка. Ну и пусть матерится, все равно только я понимаю, а мне по фиг, я и похлеще выраженьица знаю. Мы еще поболтали, договорившись еще как-нибудь зажечь, и я отправилась назад.
В каюте меня ждало приглашение на ужин к тайлару командиру Ардэну, а также уведомление от тайлара Грейна, что он за мной зайдет и сопроводит на тот самый ужин. Ладно, сходим, послушаем, что скажут. До ужина меня никто не тревожил, и я болтала с Симой, которая мне рассказала, как самозабвенно врала Диме и Роме, что я на корабле, гоняя их из отсека в отсек, пока Дима не обнаружил по своему личному каналу, что меня уже давно Митькой звали и я развлекаюсь в компании тайлара Брэна.
Потом она искала меня, чтобы предупредить. Отследила, передала сообщение, но вскоре сигнал пропал, и пробить щит Симе не удалось. С ней связался Ардэн, потому что тоже перестал чувствовать меня, и Сима ощутила себя одинокой, покинутой и несчастной. С этого момента она могла мне рассказать только то, что уже рассказал Руся. Потому Система взяла с меня клятвенное обещание, что я все узнаю от моих мальчиков и ей расскажу. О том, какое решение было принято в логове бандитов, я пока Симе говорить не стала. То было на стрессе, может, мои мужчины уже передумали. Хотя в это я верила слабо.
В назначенный час я уже сидела в своем черном платье и ждала Рому. Он пришел вскоре, чистый, бодрый, подтянутый и красивый. Мли-и-ин… И весь мой. Это я поняла по первому же его взгляду, от которого мурашки побежали по телу, вызывая дрожь предвкушения. Собрав тающую волю в кулачок, я подошла к Роме и тут же оказалась прижата к стене. Грейн уперся рукой в стену и навис надо мной, продолжая опалять голодным взглядом. Его вторая рука огладила мое плечо, поднялась к шее, скользнула по ней кончиками пальцев и остановилась на подбородке, мягко ухватив его двумя пальцами.
– Ром… – На большее меня не хватило. Во рту как-то вдруг пересохло.
– Никогда больше не исчезай, – немного хрипло произнес он и поймал мои губы.
Я оплела его шею руками и подалась к нему телом. Не знаю, чем бы эти проводы закончились, но тут объявилась Сима с сообщением, что нас уже ждут. Рома тихо выругался, приобнял меня, и мы отправились к Ардэну.
– Ты сейчас все сама поймешь, – улыбнулся Грейн перед тем, как нам войти в каюту командира.
Дверь открылась, я сделала шаг и нахмурилась, видя, как Дима выпускает из рук ладонь той самой куклы и направляется ко мне. Он взял меня за плечи и наклонился, чтобы поцеловать, но я рукой отвела его голову в сторону, стряхнула руки со своих плеч, и Ардэн озадаченно посмотрел на меня. Рома тихо усмехнулся и вновь приобнял меня. Впрочем, и его руку я тоже убрала со своей талии. Тогда с дивана встала кукла.
– Позвольте представиться, – сказала она тоном, словно разговаривала с равной. – Мое имя Арнес Дари. Тайлари Арнес Дари. Приношу вам извинения за свои слова, просто не знала, что вы… э-эм…
– Не просто прима, а прима с привилегиями? – усмехнулась я.
– Тайлари Инесса, вы должны понять, что у нас, как и у всех остальных, как и у землян в том числе, есть стойкие названия и обозначения. И называя вас примой, как и применяя определенный тон, я совсем не хотела вас обидеть или унизить. Ром и Дмирт указали на мою ошибку, но вы так быстро ушли, что я не смогла извиниться сразу.
– Радость, – Дима все-таки ухватил меня и прижал к себе, – Арнес – наша сокурсница. Мы дружим с первого курса Академии. Проказы, проделки, задания – все прошли плечом к плечу, но уже лет двадцать не виделись и не имели вестей друг о друге.
– Потому ее появление на «Гордости Аттарии» стало приятной неожиданностью, – подхватил Рома.
– Мы действительно друзья, – улыбнулась кукла, – и не больше. На генном уровне мы совершенно не подходим друг другу. Да и какие могут быть отношения с тем, с кем валяешься в грязи, отстреливаясь от харлойцев? – Ну, тут я не могла с ней согласиться. Отношения вполне могут быть, но ничего говорить не стала. Упоминание генного несовпадения уже было достаточно красноречивым. – Я уже пятнадцать лет состою в постоянном союзе. Думаю, вам объяснили, что это означает. – Она протянула мне руку. – Друзья?
Я поджала губы, посмотрела на протянутую руку, затем на своих мужчин. Их взгляды прямо кричали: «Как ты могла в нас сомневаться?!» А так и могла. Руку Арнес я пожала.
– Вы сильно расстроились? – спросила тайлари. – Ром и Дмирт очень переживали.
– Что-то я этого не заметила, – проворчала я. – Меня даже никто не попытался найти.
– Сердце мое, – не без возмущения заговорил Рома, – ты же велела нам тебя не трогать. Мы не послушались и поплатились за это, когда ты накричала на нас. Мы не хотели больше попадать в такую ситуацию.
– А после была посадка, – встрял Дима. – Когда корабль был на Ингвее, мы отправились к тебе, но ты так и не вернулась в каюту. Искали. Сначала поодиночке, потом вместе. Сима смогла закрыть наш с тобой канал. Пока я разобрался, в чем дело, пока снял блокировку, пока Система гоняла нас по кораблю, ты уже давно и благополучно успела сбежать с Брэном.
Пока они все это говорили, меня подвели к столу. Сервировка меня позабавила. С одной стороны стояло аж три прибора, напротив – один. Так и сели. Я оказалась между мужчинами, тайлари Дари напротив. Можно, конечно, было уже успокоиться после такого подробного представления, но добрая память не позволила.
– А физиономии почему такие виноватые были, если все так замечательно? – строго вопросила я.
– Ты свой взгляд видела? – спросил Дима. – Обвинила, приговорила и приговор привела в исполнение. Я еще понять не успел, в чем провинился, а уже стыдно стало.
– То же самое, – проворчал Рома. – И кстати, я вас сразу хотел представить друг другу, но Дари успела сказать то, что тебя разозлило, и все объяснять ей пришлось, когда ты сбежала.
– Я только одного не пойму, – снова заговорила Арнес. – Ваших отношений. Кто из вас двоих собирается заключать с Инной постоянный союз?
– Я, – одновременно ответили оба аттарийца.
Я как раз поднесла ко рту стакан с местным аналогом коктейля, когда они это сказали, и теперь отчаянно закашлялась. Тайлари Дари также поперхнулась и удивленно приподняла бровь:
– И какая фамилия будет у девушки?
– Ардэн, – сказал Дима.
– Грейн, – вставил Рома.
– Через дефис, – добавила я и снова спряталась в стакане.
– Через что? – не поняла Арнес.
– Забейте, – отмахнулась я.
– Кого? – тут же заинтересовалась женщина.
Все-таки кровожадные эти аттарийцы. Немного напряженная атмосфера к концу вечера стала полностью непринужденной. Мы с Арнес перешли на «ты». Вообще, я мало говорила, больше слушая воспоминания аттарийцев. И в какой-то момент я стала понимать, что для меня устроили нечто вроде смотрин, показывая товар лицом. Арнес увлеченно расписывала достоинства то одного, то второго. Ну и ладно, рассказывала она весело, и мои мужики несколько раз краснели, когда Арнес совсем уж расходилась, рассказывая разные казусы вместо геройских историй.
Но временами краснела я, когда по моей спине скользила ладонь Ромы, а Димина поглаживала коленку под столом, время от времени продвигаясь к самому сокровенному.
– Ох, времени-то уже сколько, – вдруг засобиралась Арнес, глядя на мое пунцовое лицо с большими глазами. Рожи моих похотливых самцов оставались невозмутимыми. Актеришки хреновы…
– Да, поздновато уже, – согласно кивнул Дима.
– День был тяжелым. – Рома прикрыл зевок тыльной стороной ладони.
Дари хмыкнула, попрощалась со всеми и вышла, и я вдруг струсила. Мальчики одновременно развернулись ко мне, и я вскочила из-за стола, уронив стул.
– Действительно поздно, я тоже спать. Устала – жуть, – малодушно пискнула я и рванула к дверям.
– Инна! – позвал меня Рома.
– Мы проводим, – сказал Дима, отлавливая меня у дверей.
Мама дорогая, роди меня обратно. Как в теории, так все это хорошо воспринималось, а сейчас я даже не знаю, что делать. А эти-то два собственника… Ты смотри, как быстро адаптировались, даже я пасую, а они уже открыты экспериментам. Сделав морду кирпичом, я вышла из командирской каюты. Рома и Дима следом. Никто меня больше не трогал, никто ни на что не намекал, но их взгляды я чувствовала спиной, и это не давало расслабиться.
Уже возле своей каюты я развернулась к ним, собираясь попрощаться.
– Спокойной ночи. – Мой голос прозвучал хрипло.
– И тебе спокойной ночи, – ответил Рома, Дима просто кивнул.
Они еще немного постояли и развернулись, чтобы уйти. Я смотрела им в спины, кусала губы и… решилась.
– Останьтесь! – вышло громко и даже немного истерично.
Аттарийцы остановились и снова обернулись ко мне. В их глазах застыл вопрос, и я кивнула. После развернулась и первая исчезла в каюте. Сердце стучало так громко, что его удары отдавались в ушах.
– Кино включить? – услышала я приглушенный голос Симы.
– Брысь, зараза, – зашипела я.
– Да пожалуйста, я как лучше хотела, – оскорбилась она. – Могу музычку. У меня тоже есть.
В этот момент двери тихо зашипели, и я выпала в осадок, уже офигевая от своей смелости. Что я с двоими делать-то буду? Ох, залюбят Инусю, ох залюбят… Выжить бы только. И я положилась на старый добрый русский авось, он вывезет.
– Если ты не уверена, – начал Рома, и я закрыла ему рот рукой, не давая себе возможности передумать окончательно.
Рома накрыл мою руку своей, и я почувствовала, как его губы скользят по моей ладони, спускаются к запястью, и я закрыла глаза, позволяя приятным мурашкам пробежаться по телу. А когда вновь открыла глаза, лицо Димы было настолько близко, что я задохнулась от предчувствия поцелуя. Рома отпустил меня, и Дима подхватил на руки, заставляя скользнуть вверх по его телу. Он делает шаг, склоняется, и я уже лежу на неожиданно увеличившейся постели. Ардэн накрыл меня своим телом, продолжая жадно целовать и вырывая из груди стон за стоном, не давая опомниться и подумать о чем-либо.
Рома опустился рядом. Я почувствовала, как его пальцы гладят мою щеку, шею, плечо… Дима отстранился, и ладонь Ромы накрыла холмик моей груди. Я повернулась в его сторону, и он тут же завладел моими губами, продолжая исследовать рукой мое тело.
– Ох, мамочки, – всхлипнула я, когда меня приподняли и стянули платье.
– Маленькая, – шепнул Рома, лаская мою шею губами.
Он нарисовал влажную дорожку поцелуев до моей груди, судорожно вздохнул и накрыл вершину губами, втягивая в себя напряженный сосок, прикусывая, жаля кончиком языка. Я плавилась под его ласками, и трусики поползли вниз, увлекаемые руками Димы. Он покрыл поцелуями внутреннюю сторону моих бедер. Ладонь Ардэна накрыла мое естество, нежно поглаживая увлажнившиеся складочки, и пальцы скользнули в лоно. Я вскрикнула, и Рома поймал этот крик губами. Его язык скользнул мне в рот, исследуя его, сводя с ума откровенностью и чувственностью поцелуя.
Дима развел широко в стороны мои ноги и коснулся губами напряженного бугорка клитора. Я подалась ему навстречу и громко застонала, зарываясь пальцами в светлые волосы. Это было невероятно – ощущать сразу два жадных рта, терзавших мое тело. Непривычно, но упоительно сладко.
Язык Димы кружил вокруг клитора, пальцы продолжали ласкать лоно, а Рома то целовал мои губы, то вновь ласкал соски. Я кричала, извивалась и молила их о пощаде, мечтая, чтобы они ни за что, никогда не слушались этой мольбы. Оргазм был таким мощным, что на мгновение у меня потемнело в глазах. Я выгнулась, прижимая голову Ромы к своей груди, и понеслась к звездам…
– Я хочу вас, – простонала я в губы Димы, когда он вновь поднялся и навис надо мной.
Они все еще были одеты, и это так мешало. Ткань их комбинезонов казалась сейчас грубой, она терла мою ставшую вдруг невероятно чувствительной кожу. Вызывала желание разорвать ее в клочья и ощутить под пальцами горячие мужские тела. Путаясь и ругаясь, я принялась расстегивать отвратительные комбинезоны, стягивая их с широких мускулистых плеч. Мужчины улыбались, глядя на мое нетерпение.
– Чудо наше, – прошептал Рома, ловя мое лицо в ладони.
– Единственное на двоих, – сказал Дима, лаская мою шею.
Мои ладони заскользили по обнажившимся телам. Я обрисовывала рельеф их мускулов, прошлась кончиками пальцев по мужским соскам, с наслаждением слушая их тяжелое дыхание. Мои, мои! Я целовала их тела, вновь подставляла губы, когда мои ладони сомкнулись на их членах и заскользили вверх-вниз. Мужчины негромко застонали, и мне захотелось, чтобы эти стоны стали громче. Мне так хотелось сейчас разорваться, чтобы любить их в полной мере, не деля ласки.
Но долго дразнить себя они не позволили. Меня поставили на четвереньки. Рома обнял меня за бедра, и его естество скользнуло в мое влажное нутро, заполняя до предела. Я вскрикнула и на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь этим ощущением единения. Затем поманила к себе Диму и вновь обняла пальчиками налитой ствол.
– Ты такой красивый, – хрипло произнесла я, впервые разглядывая его член.
Затем коснулась языком головки, слизывая каплю влаги, тихо застонала от удовольствия и втянула его естество в рот. Дима откинул голову, губы его приоткрылись, и с них сорвался глухой стон, пьяня меня еще больше. Я закрыла глаза, отдаваясь на волю двух мужчин.
Рома брал меня неспешными толчками, то почти покидая, то опять заполняя меня до самого предела. Эта неторопливость сводила с ума. Мне хотелось резче, мне хотелось еще глубже, сильней, так, как он уже неоднократно брал меня. Но Рома, словно издеваясь, продолжал свою сладкую пытку, одновременно поглаживая пальцами клитор.
Мой светловолосый легар зарылся пальцами мне в волосы и теперь помогал, насаживая мой рот на собственное естество. Он двигался в одном ритме с Грейном, никуда не спеша, наслаждаясь мной и своими ощущениями. Я начала сама двигаться навстречу Роме, пытаясь вынудить его брать меня быстрей, и тут же получила несильный шлепок по ягодице. Мужчины негромко рассмеялись на мое возмущенное мычание. Ардэн отступил, и Рома уложил меня на спину, вновь входя в меня.
Мои пальцы комкали простыню, я кусала губы, в какой-то момент ощутив во рту привкус крови. Хриплые стоны прорывались наружу, и их выпивал Дима, завладевший моими губами. Мир взорвался, снова кружа меня в чувственном фейерверке. Я впилась пальцами Роме в ягодицы, вынуждая прижаться ко мне так тесно, словно хотела прирасти к нему. Грейн громко застонал, в последний раз вонзаясь в горячее лоно, и уронил голову мне на плечо. Когда он немного отдышался и посмотрел на меня, на его губах играла улыбка.
– Люблю тебя, – сказал он, целуя меня, и лег рядом.
Но не успела я передохнуть, как вновь оказалась на четвереньках. Дима вошел в меня одним сильным, резким движением. Он пронзал меня с такой неистовой мощью, словно хотел прорваться в самый центр моего существа, и я вновь закричала, отдаваясь его напору и ярости. Я теряла себя в этом контрасте нежных и тягучих ласк аттарийца и жаркого, беспощадного напора легара. Мое сознание рвалось на части, и связь с реальностью становилась тоньше паутины, когда все прекратилось.
– Я ни за что не причиню тебе боль, – сказал Ардэн, склоняясь и целуя меня в плечо. – Я буду осторожен.
Я обернулась, ошалело глядя на него, все еще не понимая, что Дима имел в виду. Он тепло мне улыбнулся и отстранился. Ромина ладонь накрыла мою грудь, пальцы заскользили по соскам, и я вновь расслабилась, отвлекаясь и прикрывая глаза. И когда я ощутила следующее прикосновение Ардэна, оно было прохладным и вязким. Палец Димы коснулся тугого колечка ануса, и я вздрогнула, пытаясь отстраниться. Рома вновь поймал мои губы, увлекая в головокружительный водоворот очередного поцелуя. Дима целовал мою спину и плечи, продолжая ласково готовить меня к тому, чего я еще не знала.
Головка его члена скользнула по смазке и осторожно вошла в меня. Я опять сжалась, и Ромина ладонь переместилась к моему клитору, не давая мне испугаться окончательно. Дискомфорт быстро проходил, и возбуждение вернулось, окончательно срывая последние запреты. И когда член Ардэна погрузился в меня, я уже стонала от удовольствия, которое дарили пальцы Ромы.
– Ты такая сладкая, маленькая, – услышала я, и мой рот попал в плен Роминых губ.
Движения Димы, вначале осторожные, постепенно стали смелей и резче. Пальцы сжались на бедрах, и темп ускорился. Как ускорились и Ромины пальцы, то врывавшиеся в сочащееся влагой лоно, то вновь лаская клитор. Я начала отвечать Ардэну, двигаясь ему навстречу. Это было необычно, но неожиданно приятно. Еще несколько мощных толчков, и…
– Ох, че-орт! – заорала я, содрогаясь в третьем оргазме.
Дима зарычал, он впился мне в бедра так, что стало больно, но эта боль неожиданно усилила наслаждение. Я хрипела, сипела, что-то выкрикивала, пока волна не схлынула, и тогда я повалилась лицом вниз, тяжело и хрипло дыша. Дима опустился рядом, целуя мою спину. Рома гладил по волосам, продолжая что-то шептать.
– Только не уходите, – попросила я, переворачиваясь на спину.
– Ни за что, – улыбнулся Дима.
– Даже если будешь выгонять, – пообещал Рома.
– Я вас люблю, – сказала я, краснея, и малодушно сбежала в сон.
Глава 17
Пробуждение было легким и приятным и даже обошлось без Симы. Никто не бил меня электрическими разрядами, не поливал водой и не орал истошно в ухо: «Инуси-ик!» Я даже выспалась. Блаженно потянувшись, я открыла глаза, и мой взгляд сразу уперся в светловолосый затылок. Я резко повернула голову, но Ромы в каюте не было. Однако третья подушка, хранившая на себе след головы, свидетельствовала о том, что ночь я провела в компании обоих моих мужчин.
Мама дорогая… Залившись краской, я зажмурилась, и губы растянулись в довольной улыбке. Да-а-а… Попробовала нахмуриться и поругать себя, обличая в развратности, но не вышло. Лежала и лыбилась, довольная как удав, зараза такая. Мне бы сейчас хоть один лимончик, чтобы рожа такой счастливой не была хотя бы ради приличия.
Сорвавшись с кровати, я помчалась на цыпочках в душ. И лишь когда за мной закрылась дверь, я издала восторженный писк:
– И-и-и-и!
Справившись с неконтролируемой радостью, я натянула на лицо деловитое выражение и строго так:
– Серафима, дай водички, пожалуйста. Омовение желаю совершить.
– На, – лениво отозвалась Сима.
– А-а-а-а!!! Сима, гадина такая, тепло-ой!!!
– Так хоть остыла, – гаденько захихикала паразитка, и ледяная вода потеплела.
– С-с-сади-дистка, – отстучала я ей зубами, но действительно поуспокоилась.
Теперь могла более спокойно осмыслить произошедшее и даже немного поволновалась, все ли понравилось мальчикам. И почему рядом только Дима? Где Рома? А вдруг он проснулся и решил, что такие выверты не для него? Или, может, мальчики опять поцапались? Не выдержав, я снова позвала Систему:
– Сим, а где Рома?
– Где-где? Родине служит, – хмыкнула Сима. – Чай, не баре бесконечно по постелям валяться. Тайлар командир Ардэн ночью долги отчизне отдавал, тайлар первый помощник Грейн сейчас свои обязанности исполняет. Одна ты тут жиреешь на казенных харчах да удовольствия получаешь.
– Вот же язва электронная, – фыркнула я, подходя к дверям душевой.
– Вообще-то, для необразованных деревенщин, я не электронная, – высокомерно произнесла Серафима. – Но ты можешь называть меня как хочешь. Тебе, Инусик, все можно.
Сима хихикнула, и я вернулась в каюту. Одевшись, я обошла кровать и остановилась, рассматривая свое рептилоидное счастье. Ардэн во сне выглядел моложе лет на десять, растеряв всю дневную суровость. Я присела на корточки, положила руки на край кровати и опустила сверху голову, любуясь правильными чертами умиротворенного мужчины.
– Ми-ми-ми, – издевательски пропищала за плечом Сима.
– Тс-с-с, – зашипела я на нее и снова вернулась к созерцанию.
Дима вздохнул во сне, смешно сморщил нос и что-то пробормотал. Я закрыла рот рукой, пряча в ладонь смех. Затем залезла на кровать и потянулась к Диминой щеке, осторожно поцеловала и направилась на выход, решив прогуляться по кораблю, пока Ардэн спит, а Рома занят. Может, даже поболтаю с Арнес, там и позавтракаю.
Я уже подошла к двери, когда Сима явила мне свой искрящийся красивый лик и сообщила, что тайлар командир, гад ползучий, заблокировал двери, чтобы вся такая идеальная я не болталась по кораблю и не смущала аттарийцев своей напористостью и дружелюбием, ну и заодно не искала приключений на свой красивый зад. Всю мою умиленность как корова языком слизала. Вот же зме-е-ей…
– А что Рома? – спросила я, оборачиваясь к постели, где валялась эта рептилоидная сволочь.
– А у него доступ есть, – ответила Сима, исчезая.
– Убью, – пообещала я и направилась к кровати.
Дмитрий как раз повернулся на спину, закинул руку за голову и затих, все так же мирно посапывая. Вы посмотрите на него – спит! Спит и в ус не дует, что я вся в негодовании. Да меня сейчас разорвет от злости! Я что, оружие массового поражения, что от меня целый космический корабль спрятали? Обезвредили мину замедленного действия, саперы, млин. Ну я вам сейчас… Сначала одному, а затем и второму. Явно Грейн в курсе. У-у-ух как я зол!!!
Красавец мой чешуйчатый дрых без задних лап, наслаждаясь законным отдыхом, даже не подозревая, что капец уже занес над ним карающий меч. Я стянула с него покрывало, полюбовалась на атлетическое тело, великолепное в своей классической красоте, все-таки умилилась на мордашку, восхитилась обликом в целом и забралась на постель, гаденько улыбаясь. Права Сима, мы с ней одной крови… э-э-э, ну, нравом точно похожи.
Я уселась рядом со спящим божеством, хмыкнула и пробежалась по его груди кончиками пальцев. Дима вздохнул и облизнулся. Сластолюбец кобелинистый. Нежно погладила его по лицу, счастье мое заулыбалось, ну чисто ангел…
Он совсем разомлел сверху, снизу взбодрился. А я сижу наглаживаю, о мести пакостной думу думаю, а сама любую-у-усь. Дима весь расслабился, блаженствует. Не жизнь, а малина, а меня под замок. Моя ладошка доползла до бедра, я не удержалась, и пальчики пропорхали по восставшей плоти. Ардэн тихо застонал, я осклабилась. Его бедра подались мне навстречу. Я нагнулась к Диминому лицу так низко, что губы коснулись кожи.
Читать бесплатно другие книги:
