Очи познания: плоть, разум, созерцание Уилбер Кен

5. Физика, мистицизм и новая голографическая парадигма

В предыдущих главах мы увидели, что и вправду существует возможность для «новой и более высокой», или всеобъемлюще-интегральной, парадигмы, пытающейся, по меньшей мере, включать монологические науки, диалогические науки, мандалические науки и созерцательные науки. В действительности я еще не представил подобной парадигмы в сколь-нибудь завершенной форме; я только лишь предложил и очертил, какими могут быть некоторые ее основные свойства. Но я надеюсь, что справился со своей задачей с достаточной убедительностью, чтобы можно было принять, что подобная парадигма, по крайней мере, является реальной возможностью, базирующейся на спектре проверенных методологий и открытой в любой своей точке для коллективной проверки. По крайней мере, мы видели катастрофические последствия попыток обосновать такую парадигму только лишь в одном из различных способов познания, доступных душе.

Однако в предыдущие годы одна из подобных парадигм – известная как «голографическая парадигма» – вызвала большой энтузиазм и привлекла к себе международное внимание. И все же, несмотря на все благие намерения, стоящие за нею, она базируется почти исключительно на эмпирической физике и эмпирической же нейрофизиологии, и вправду при этом заявляя, что она обосновывает мистические состояния как таковые в данных эмпирической науки. Лоуренс Бейнам следующим образом воспевает данную новую теорию: «В настоящее время мы наблюдаем сдвиг парадигмы в науке – вероятно, величайший из известных нам сдвигов подобного рода. Впервые в истории мы пришли к всеобъемлющей модели мистических переживаний, которая имеет дополнительное преимущество в том, что она выведена из передовых достижений современной физики».[123]

Хотя все мы безусловно ценим тот факт, что некоторые ученые-физики более не отрицают реальности мистико-трансцендентальных состояний, тем не менее мы должны с подозрением отнестись к данной конкретной «новой парадигме», просто потому, что, в итоговом рассмотрении, она, судя по всему, насквозь пронизана глубочайшими категориальными ошибками. В настоящей главе мы внимательно и критически рассмотрим каждый пункт голографической парадигмы, в точности указав на проблемы, с ней связанные. В следующей главе я предложу вашему вниманию интервью, в котором будет представлена в упрощенном и обобщенном виде не только критика, предложенная в настоящей главе, но еще и совокупность тем, затронутых нами ранее.

Для того чтобы понять, какое место занимает новая голографическая парадигма в общем построении вещей, необходимо сначала иметь в распоряжении это самое общее построение вещей. Вечная философия всегда предлагала подобную схему, и ради удобства здесь я к ней здесь и обращусь.

Ниже я предложу обзор philosophia perennis – вечной философии, – наполненный, однако, достаточным количеством деталей, чтобы нам было с чем работать. А затем я применю данную философию для того, чтобы изложить и дать критику как «голографической парадигмы», так и «новой физики», вкратце коснувшись каждого из основных затрагиваемых вопросов.

Самым удивительным свойством вечной философии/психологии является то, что она видит бытие и сознание как вложенную иерархию уровней-измерений, простирающуюся от наинизших, плотнейших и наиболее фрагментарных сфер до наивысших, тончайших и наиболее целостных. К примеру, в индуизме низший уровень называется аннамайякоша, что означает уровень пищи и питания – то есть физическое тело и материальный космос. Следующий уровень – это пранамайякоша, или слой-покров, состоящий из биологических функций, жизненного дыхания, эмоций, биоэнергетики и т. д. Оба данных уровня в буддизме махаяны также называются пятью виджнянами – сферой пяти органов чувств и воспринимаемых ими физических объектов.

Следующий более высокий уровень, согласно индуизму, это маномайякоша – «покров, сотворенный из ума». В буддизме он известен как мановиджняна – то есть разум, который (близоруко) видит мир, особо не отдаляясь от пяти органов чувств. Это примерно то, что мы на Западе могли бы назвать интеллектом, умом, ментальным эго, вторичным процессом, мышлением операций и т. д. Выше обыденного разума, согласно индуизму, находится виджнянамайякоша (то, что в буддизме называется манас). Это очень высокая форма ума, на самом настолько деле высокая, что лучше обозначать ее иным термином – наиболее распространенным обозначением является «тонкая сфера». Считается, что тонкое включает архетипические процессы, высокоорганизованные прозрения и видения, экстатическую интуицию, экстраординарную ясность сознавания и открытое фоновое сознание, которое простирается далеко за пределы обыденных эго, разума и тела.

Выше этого пролегает причинная сфера (в индуизме – анандамайякоша; в буддизме – загрязненная алайя-виджняна). Это сфера совершенной трансценденции – настолько совершенной, что она выходит за пределы концепций, переживаний и воображения любой обыкновенной личности. Это область бесформенной Лучезарности, радикального прозрения в природу всего мира явлений, блаженного освобождения в бесконечности, прорыва всех границ, как высших, так и низших, и абсолютно панорамной и совершенно зерцалоподобной мудрости и сознавания.

Проходя через причинную сферу, сознание вновь пробуждается к своей абсолютной обители. Это Сознание как Таковое, и оно есть не только бесконечный предел спектра бытия, но еще и природа, источник и таковость каждого уровня спектра. Это радикально всепронизывающее единство без двойственности. Именно в этот момент – но не ранее – все уровни рассматриваются как совершенные и равные проявления этой предельной Тайны. И тогда нет ни уровней, ни измерений, ни высшего, ни низшего, ни сакрального, ни профанного – все настолько самоочевидно, что в дзен это описывается так:

В вышеизложенном обзоре описано примерно шесть основных измерений – физическое, биологическое, ментальное, тонкое, причинное и предельное (ниже приводится их перечень). Итак, многие традиции по-разному подразделяют и расширяют эту модель (иногда утверждают, что тонкое, к примеру, состоит из семи уровней). Но, учитывая это, важно понимать, что все основные традиции вечной мудрости согласны в отношении этой общей иерархии, и большинство из них согласны со всеми ее подробностями. Более того, эта иерархия не является какой-то блажью, связанной с философскими умозрениями: для данных традиций это фундаментальная сердцевина вечной мудрости – в той мере, в какой ее можно выразить словами. В таком случае справедливо утверждать, что любое описание «мировоззрения» мистика, оставляющее без внимания подобного рода вложенную иерархию, является в высшей степени неадекватным.

Согласно традициям вечной мудрости, каждый из этих различных уровней обладает соответствующей уместной исследовательской дисциплиной. Исследованием уровня 1, по сути, занимаются физика и химия – дисциплины, изучающие неживые объекты. Уровень 2 является вотчиной биологии – дисциплины, изучающей живые процессы. Уровень 3 – это уровень как психологии (когда сознавание направлено на «внутренний мир»), так и философии (когда оно направлено на «внешний мир»). Уровень 4 – тонкая сфера, вотчина религий пути святых (то есть религий, направленных на обретение визионерского прозрения, ореолов света и блаженства, ангельской или архетипической интуиции и т. д.). Уровень 5 – причинная сфера, вотчина религий пути мудрецов, нацеленных не столько на высшие духовные переживания, сколько на растворение и трансценденцию самого переживающего. Путь мудрецов подразумевает трансценденцию всей субъект-объектной двойственности в бесформенном сознании. Уровень 6 – наивысший, или предельный, – ожидает всех, кто преодолевает барьеры уровней 4 и 5, дабы радикально пробудиться в качестве предельного сознания.

1. Физический: неживая материя/энергия.

2. Биологический: живая, сознающая материя/энергия.

3. Психологический: ум, эго, логика, мышление.

4. Тонкий: архетипический, надиндивидуальный, интуитивный.

5. Причинный: бесформенное сияние, совершенная трансценденция.

6. Предельный: сознание как таковое, источник и природа всех уровней.

Заметьте, что эти различные дисциплины, подобно уровням, с которыми они работают, являются вложенной иерархией. То есть подобно тому, как каждый уровень спектра трансцендирует, но включает предыдущий, так же и каждая более высокая исследовательская дисциплина охватывает более низкие дисциплины – но не наоборот. Так, например, дисциплина биология обращается к физике, но дисциплина физика не обращается к биологии. Это еще один способ сказать, что более низкие уровни не включают в себя более высокие уровни (и неспособны на это). Основной принцип вечной философии состоит в том, что высшее нельзя объяснить при помощи низшего или вывести из него. (На самом деле, как мы увидим далее, низшее сотворяется из высшего в процессе, который называется «инволюция».)

Хотя различные измерения-уровни выстроены иерархично, это не значит, что они радикально дискретны, отделены и изолированы друг от друга. Они и вправду являются разными уровнями, однако уровнями одного и того же Сознания. Следовательно, утверждается, что данные различные уровни взаимопронизывают друг друга. Вот замечательное описание этого процесса:

Эти «миры» [или измерения-уровни] не являются отдельными областями, пространственно отделенными друг от друга таким образом, что необходимо передвигаться в пространстве, дабы перейти от одного к другому. Высшие уровни совершенно взаимопронизывают низшие, которые формируются и поддерживаются их активностью.

Разделяет эти уровни то, что каждый из представленных ими миров имеет более ограниченный и контролируемый уровень сознания, чем мир, стоящий выше. Более низкое сознание неспособно пережить жизнь более высоких миров и даже не сознает их существования, хотя оно и интерпретируется более высокими мирами.

Но если существа более низкого мира оказываются способны вознести свое сознание до этого более высокого уровня, тогда им открывается более высокий мир, и можно сказать, что они перешли в данный более высокий мир, хотя они никоим образом не переместились в пространстве.[124]

Таким образом, эти различные уровни взаимосвязаны и взаимопронизывают друг друга. Но не равнозначным образом. Высшее трансцендирует, но включает низшее – и не наоборот. Иными словами, все более низкое находится в более высоком, однако не все более высокое находится в более низком. В качестве простого примера можно сказать, что все, относящееся к рептилиям, включено в человека, но не все человеческое включено в рептилию; весь мир минералов включен в растение, но не наоборот, и т. д. «Более высокоэволюционировавшее, – объясняет Ваксмут, – всегда содержит в себе атрибуты более раннего, и все же всегда развивается как новая сущность – деятельность, явно отличимая от деятельности более ранней».[125]

Таким образом, когда мистик-мудрец говорит о подобного рода взаимопроникновении, он или она имеет в виду многомерное, но не равнозначное взаимопроникновение.

То, как мистики-мудрецы объясняют такое многомерное взаимопроникновение, представляет собой самое глубокое и прекрасное литературное наследие мира.[126] Сущность данной литературы, пусть даже попытки изложить ее в нескольких абзацах и кажутся кощунственными, состоит в том, что «в начале» есть только Сознание как Таковое, вневременное, внепространственное, бесконечное и извечное. По невыразимой в словах причине в этом безграничном океане начинается волнение. Это волнение само по себе не может отсоединиться от бесконечности, потому что бесконечность способна объять в себе все и любые сущности. Однако это тонкое волнение, пробуждаясь к своему собственному существованию, забывает бесконечный океан, жестом которого оно только и является. Как следствие, данное волнение чувствует себя отделенным от бесконечности, изолированным и отчужденным.

В своем крайне разреженном проявлении это волнение представляет собой причинную область (уровень 5) – самое начало, сколь бы малозаметным оно ни было, волны самости. Однако в данный момент оно все еще очень тонкое, все еще «близкое» к бесконечности, все еще преисполненное блаженством.

Но в каком-то смысле оно на самом деле более не удовлетворено, более не пребывает в глубочайшем умиротворении. Ведь чтобы обрести это совершенное умиротворение, сама волна должна будет вернуться в океан, раствориться обратно в сияющей бесконечности, забыть себя и вспомнить абсолют. Но с тем чтобы это сделать, сама волна должна умереть – она должна будет принять смерть своего отдельного самоощущения. И одно это наполняет ее ужасом.

Коль скоро бесконечное – это все, чего она жаждет, но также коль скоро необходимость принять свою неизбежную смерть наполняет ее ужасом, она начинает стремиться к бесконечности, обращаясь к тем путям, которые предотвращают ее обретение. Поскольку волна хочет освободиться и одновременно боится этого, она выбирает компромиссное решение, обращаясь к заменителю бесконечности. Вместо того чтобы обрести действительное Божество, волна притворяется, что она сама и есть бог, существо космоцентрическое, героическое, самодостаточное и бессмертное. Это знаменует собой не только начало нарциссизма и битвы жизни и смерти, но еще и появление редуцированной и ограниченной версии сознания, ибо волна более не едина с океаном и сама пытается быть океаном.

Увлекаемая этим «проектом Атман» – попыткой обрести бесконечность путями, которые препятствуют подобному обретению и принуждают к удовлетворению при помощи заменителей, – волна создает все более и более тесные и ограниченные формы сознания. Видя, что причинное несовершенно, она редуцирует сознание до сотворения тонкого (уровень 4). Обнаруживая в конечном счете, что и тонкое неидеально, оно вновь редуцирует сознание и создает ментальное (3). Вновь терпя неудачу, оно низводит себя до пранического плана, затем материального, где, наконец, исчерпывая свою попытку быть богом, впадает в бессознательную дрему.

И все же за этим проектом Атман, этой преисполненной неведения драмы отдельной самости, стоит сам Атман. Вся трагическая драматургия желания и умирания есть лишь игра Божественного, космический спорт, жест Самозабывания, совершаемый с тем, чтобы шок Самоузнавания доставил большее наслаждение. Волна и вправду забыла свое истинное Я, так и есть. Но она еще и всегда была волной самого истинного Я как такового, – ею она и оставалась в течение всей этой игры.

Таким образом, движение из высшего в низшее – являющееся инволюцией – одновременно есть и акт чистого творения и лучезарного сияния (со стороны Атман), и трагическая история страдания и несчастий эпических масштабов (со стороны самости-волны, увлеченной проектом Атман). Предельная цель эволюции – движение от низшего к высшему – состоит в том, чтобы пробудиться как Атман и, следовательно, вновь обрести блаженство сотворенного мира без того, чтобы быть вынужденным исполнять предзаданную роль в драме личных страданий.

За время истории нашей вселенной (и тут наука нам в помощь) мы эволюционировали от уровня 1 (который начался около пятнадцати миллиардов лет назад с Большого взрыва) к уровню 2 (происшедшему несколько миллиардов лет спустя, когда материя пробудилась в некоей форме жизни) и уровню 3 (который на настоящий момент достигнут только человеком).

Можно сказать, что эволюция завершена лишь наполовину. «Человечество, – утверждал Плотин, – находится на полпути между богами и животными».

Но в течение человеческой истории некоторые мужчины и женщины, обратившись к эволюционной дисциплине религий высшего типа, преуспели в том, чтобы продвинуть свое развитие и эволюцию до уровня 4 – религии святых и первого прозрения о трансцендентальной реальности, единой по сути, лежащей выше и за пределами обыденных разума, самости, тела и мира. Это «запредельное» воспевалось поэтами как «рай небесный»; это единство называлось единым Богом. Данное прозрение полностью не оформилось вплоть до приблизительно 3000 года до н. э., когда возникли первые великие монотеистические религии. (До этого времени были лишь политеистические понимания: говорилось о боге огненной стихии, боге водной стихии и т. д. Это на самом деле была симпатическая магия, опирающаяся на простое манипулирование уровнем 2 – эмоционально-сексуальными энергиями и обрядами.) К 500 году до н. э., однако, ряд эволюционно настроенных душ продвинули свое развитие в причинное – Христос, Будда, Кришна, великие мудрецы осевого периода. Их прозрения были взяты в качестве основы и развиты, что привело к возникновению того, что тибетцы называют путем свабхавикакайи – путем уровня 6, или всегда уже постигнутой Истины, путем дзен, ваджраяны и веданты. Миру остается теперь следовать данной траектории путем эволюционной, или процессуальной, медитации, ведущей к высшим сферам как таковым.

Согласно вечной философии весь этот процесс инволюции и эволюции не только отыгрывается из века в век, но еще и повторяет себя от мгновения к мгновению, беспрестанно и ежемоментно. Каждое настоящее мгновение индивид начинает из бесконечности. Но каждое настоящее мгновение он сжимается из бесконечности и оказывается низведен до уровня своей текущей адаптации. Он инволюционирует – или вовлекается – в наивысшую точку из достигнутых на настоящий момент, – и все более высокие сферы просто забываются и делаются бессознательными. Вот почему все виды медитации называются вспоминанием или припоминанием (санскр. смрити, пали сати, как в сатипаттхана, платоновский анамнезис, суфийский зикр – все это переводится именно как «воспоминание» или «припоминание»).

Вся эта экспозиция высших уровней, из мгновения в мгновение порождающих низшие, и блистательная взаимосвязь каждого уровня со всеми остальными, и необычайная динамика между уровнями, разворачивающаяся в поле лучезарного сияния – именно все это и имеется в виду, когда мистик-мудрец говорит о многомерном неравнозначном взаимопроникновении.

Тот же факт, что мистики-мудрецы столь часто говорят о различиях между уровнями и подчеркивают данные различия, не означает, что они пренебрегают взаимоотношениями между элементами отдельно взятого уровня. На самом деле мистики имеют точное понимание общности элементов, составляющих каждый из уровней. Поскольку все элементы «состоят» из единой плотности сознания – поскольку все они принадлежат единому уровню, – все они совершенно и равнозначно взаимопронизаны и взаимозависимы. То есть ни один из элементов любого отдельно взятого уровня не выше и не более реален, или более фундаментален, чем другие, просто потому, что все они состоят из «одного и того же» (иными словами, из одной и той же плотности сознания).

Таким образом, на физическом плане ни одна элементарная частица не является «более фундаментальной» (судя по всему, они все взаимосвязаны по принципу шнуровки). На пищевом уровне ни один витамин, в целом, не является более существенным (уберите любой из них, и вы равно умрете). В моральной сфере ни одна добродетель не лучше другой – каждая из них, судя по всему, включает в себя другие (что было известно Сократу, и как это открыл Маслоу в отношении своих бытийных ценностей). В тонком все архетипы суть равнозначные отражения Божества, точно так же, как все самбхогакайи – равнозначные отражения дхармакайи.

Смысл же в том, что все элементы на любом отдельно взятом уровне примерно равноценны по своему статусу и взаимопронизывающи по факту. Все в одном и одно во всем – все, так сказать, голографически взаимосвязано. Но благодаря иерархии любой элемент с более высокого уровня имеет более высокий онтологический статус, нежели какой-либо из элементов более низкого уровня (например, добродетель сострадания не равнозначна кварку). Такая взаимосвязанность элементов в рамках любого отдельно взятого уровня представляет собой одномерное и равнозначное взаимопроникновение. Это вид гетерархии, существующий в рамках каждого из уровней иерархии. Гетерархия означает, что ни один из элементов не выше другого; это значит, что есть равнозначность, или равноценность, всех частей единого паттерна. «Голографичность» – это просто сильновыраженная версия гетерархии, где каждая часть настолько равноценна другой, что все они в действительности друг друга содержат. В наших более простых и общих целях мы будем использовать «голографию» и «гетерархию» как взаимозаменяемые термины, поскольку важная мысль состоит в том, что и то, и другое неиерархично. Таким образом, простейшим способом подытожить мировоззрение мистика явятся два утверждения:

1. Гетерархии внутри каждого уровня.

2. Иерархии между каждым из уровней.

Итак, ознакомившись с данной вводной информацией, мы теперь можем рассмотреть новую парадигму.

Одна из доктрин мистицизма, которая часто упоминается, это принцип «взаимопроникновения», представленный, например, в буддийской школе кэгон, «Беседах» Мехера Бабы, пяти рангах дзенской школы сото и т. д. Под «взаимопроникновением» мистик имеет в виду обе формы взаимопроникновения, упомянутые выше: одномерную и многомерную, гетерархическую и иерархическую, горизонтальную и вертикальную.

Представьте себе шесть уровней сознания в виде шестиэтажного здания: мистик имеет в виду то, что все элементы на каждом этаже гармонично друг с другом взаимодействуют, а также, что более важно, и то, что каждый из этажей взаимодействует с другими. Что касается многоуровневого взаимодействия, мистик имеет в виду, что физические элементы взаимодействуют с биологическими элементами, которые взаимодействуют с ментальными элементами, которые взаимодействуют с тонкими элементами, которые взаимодействуют с причинными элементами, которые переходят в бесконечность, причем каждый последующий уровень превосходит предыдущий, но при этом находится в состоянии взаимопроникновения с ним. И, таким образом, говоря обо всех этих уровнях мистик утверждает, если обратиться к словам Мехера Бабы: «Все они взаимопроникают друг в друга и существуют совместно».

Так получилось, что современные физики, работающие с наинизшей сферой – сферой материальных, несознающих и неживых процессов, – открыли принцип одномерного взаимопроникновения в применении к материальному плану: они обнаружили, что все адроны, лептоны и т. д. взаимопронизывают друг друга и являются взаимозависимыми. Капра объясняет это следующим образом:

Квантовая теория вынуждает нас видеть вселенную не как набор физических объектов, а скорее как сложную паутину взаимосвязей между различными частями единого целого… Все [физические] частицы динамически состоят друг из друга самонепротиворечивым образом, и в этом смысле можно сказать, что они «содержат» друг друга. В [этой теории] акцент делается на взаимодействии, или «взаимопроникновении», всех частиц.[127]

Если вкратце, говоря об этих субатомных частицах, волнах и полях, ученый утверждает: «Они все взаимопроникают друг в друга и существуют совместно». Итак, человек невнимательный, увидев, что и мистик, и физик использовали одни и те же слова, чтобы говорить о своих реалиях, тем самым сделает вывод, что и реалии, должно быть, те же самые. Но это не так.

Физики, со своим одномерным взаимопроникновением, говорят нам, что всевозможные события атомарного уровня взаимосвязаны друг с другом, – что уже само по себе является значимым открытием. Но они не говорят нам ничего (и, в принципе, ничего не могут сказать) о взаимодействии неживой материи с биологическим уровнем, или же взаимодействии биологического уровня с ментальной сферой: какое отношение ионная плазма имеет, скажем, к эгоическим целям и влечениям? И, более того, что насчет взаимодействия ментальной сферы с тонким и тонкого – с причинным, а также обратного взаимодействия и взаимопроникновения всего более высокого в более низкое, вплоть до самых низших уровней? Что может нам поведать об этом новая физика?

Я утверждаю, что новая физика просто открыла факт одномерного взаимопроникновения в рамках своего собственного уровня (несознающей массы/энергии). Хотя это и является важным открытием, его нельзя приравнять к экстраординарному феномену многомерного взаимопроникновения, описываемому мистиками. Мы видели, что индуизм, будучи лишь одним примером из множества, имеет невероятно сложную и глубинную теорию того, как предельная сфера порождает причинное, которое, в свою очередь, порождает тонкое, которое, в свою очередь, порождает разум, из которого происходит мир плоти и, на самом низшем уровне, мир физический. Физика поведала нам всевозможные значимые детали этого последнего уровня. Что до уровней, предшествующих ему, о них она ничего сказать не может (не обратившись к биологии, психологии или религии). Грубо говоря, дисциплина физика находится на первом этаже и описывает взаимодействия его элементов; мистики же на шестом этаже и описывают взаимодействие всех шести этажей.

Таким образом, и в качестве заключительного вывода, и в качестве простого приближения, утверждение, что, дескать «воззрения физики и мистицизма на устройство мира сходны», является чрезмерным обобщением и основывается, как выразился недавно один из физиков, «на использовании случайных сходностей языка, как если бы данные сходства каким-то образом представляют собой доказательства глубоко коренящихся взаимосвязей».[128]

Более того, физика и мистицизм не являются двумя разными подходами к единой реальности. Они являются разными подходами к двум совершенно различным уровням реальности, причем последний трансцендирует и включает в себя первый. Иначе говоря, физика и мистицизм не следуют предложенному Бором принципу дополнительности. Обычно от понимания ускользает тот факт, что дополнительность (в том значении, в каком этот термин используется в физике) означает два взаимоисключающих аспекта – или подхода – к одному взаимодействию. Физика и мистицизм не являются дополнительными по отношению друг к другу, ибо индивид может (одновременно и в едином акте) быть и физиком, и мистиком. Как мы уже говорили, последнее трансцендирует, но включает первое, а не исключает его. Физика и мистицизм являются не более взаимоисключающими подходами к одной реальности, чем, скажем, ботаника и математика.

Вся эта идея взаимодополнительности физики и мистицизма порождена игнорированием уровней со второго по пятый. И тогда кажется, что физика (уровень 1) и мистицизм (уровень 6) являются единственными двумя основными подходами к реальности. Из данного купированного видения реальности и произрастает так называемая комплементарность, или «дополнительность» физики и мистицизма. Такого заявления не делается в отношении социологии и мистицизма, диетологии и мистицизма или ботаники и мистицизма; не более оно справедливо и для физики и мистицизма. Они и вправду могут дополнять друг друга, но не в том смысле, в каком физика понимает принцип дополнительности.

То, что в действительности представляет собой новизну новой физики, не заключается в чем-либо относящемся к высшим уровням реальности. За несколькими небольшими исключениями (которые мы вскоре обсудим) новая физика даже не пытается объяснить или описать уровень 2 (не говоря уж об уровнях 3–6). Скорее, исследуя крайние выражения материальных измерений, она, по всей видимости, открыла фундаментальную голографичность уровня 1. Это и вправду нечто новое. В этом, по крайней мере, физика и мистицизм согласны друг с другом.

И все же даже здесь нам следует быть осторожными. В спешном желании поженить физику и мистицизм при помощи обобщений, словно бы выстреливаемых из дробовика, мы, как правило, забываем, что квантовая реальность не оказывает почти никакого влияния на действительный мир макроскопических процессов. Как выразился ученый-физик Уокер, в обыденном мире «автомобилей и баскетбольных мячей кванты не имеют никакого влияния». Это давным-давно было четко признано физикой. Квантовый уровень настолько субмикроскопичен, что во всех практических смыслах его взаимодействия можно игнорировать в макроскопическом мире. Интенсивные взаимодействия между субатомными мезонами (что уже звучит весьма мистично) совершенно не наблюдаются между макрообъектами – между камнями, людьми и деревьями. Как доходчиво объясняет Капра: «Это базовое единство вселенной… становится очевидным на атомном уровне и все более и более проявляет себя по мере того, как исследователь проникает все глубже… в мир субатомных частиц» (выделение курсивом – мое).[129]

Но ведь именно в обыденном мире камней и деревьев мистик видит это взаимосвязанное взаимопроникновение всего сущего. Его фундаментальное единство вселенной не «начинается на атомном уровне». Когда мистик смотрит на птицу, пролетающую над горным ручьем, и говорит: «Они совершенно едины», – он не имеет в виду, что если мы вытащим супермикроскоп и изучим ситуацию, то увидим, что птица и ручей унифицирующим образом взаимообмениваются мезонами. Его видение единства является прямым постижением, выражающим его личное осознание, что «весь мир в действительности есть Брахман».

Иными словами, даже на согласие между мистиком и физиком на уровне 1 необходимо смотреть как на некое либо условное, либо счастливое совпадение. Спросите почти любого физика о том, является ли, скажем, взаимосвязь между макроскопическими деревом и рекой настолько же интенсивной и базирующейся на единстве, насколько она является таковой между субатомными частицами, и он ответит: нет. Мистик же ответит утвердительно.

Это фундаментальная проблема, и она показывает, на самом деле, что физик и мистик даже не говорят об одном и том же мире. Физик говорит: «Обыкновенный ньютоновский мир, во всех практических смыслах, является отдельным и дискретным, а субатомный мир представлен единым унифицированным паттерном». Мистик же утверждает: «Обыкновенный ньютоновский мир, как я его напрямую воспринимаю, есть одно нераздельное целое; что до субатомного мира, то я никогда его не видел».

Это центральная проблема, ибо, как объясняет Джереми Бернстайн, профессор физики из Института Стивенса: «Если бы я был восточным мистиком, то наименее всего в этой жизни я мог бы возжелать примирения с современной наукой».[130] Его мысль же состоит в том, что сама природа эмпирико-научных открытий состоит в том, что они непрестанно продолжают изменяться и модифицироваться, что то, что было научным доказательством в прошлом десятилетии, является заблуждением в десятилетии нынешнем и что ни один основной научный факт не может избежать глубинного изменения под воздействием времени и последующих экспериментов. Что, если бы мы заявили, что, дескать, просветление Будды недавно было подтверждено физиками? Что же тогда произойдет потом, десятилетие спустя, когда новые научные факты заменят нынешние (что и произойдет с необходимостью)? Потеряет ли Будда свое просветление в таком случае? И то, и другое получить мы не можем. Если мы сегодня присоединим мистицизм к физике, разве не должны мы будем в дальнейшем его отбросить? Что же представляет из себя путаница между временными научными фактами с вневременными созерцательными измерениями?

«Присоединение религиозной [трансперсональной] философии к современной науке, – говорит д-р Бернстайн, – это верный путь к ее устареванию – obsolescence».

Такого же рода трудности сопровождают и популяризированное использование предложенной Дэвидом Бомом концепции «неявного порядка» материи. Общественность в целом и многие психологи в частности видят неявный порядок так, словно он каким-то образом трансцендирует физические частицы и достигает более высокого состояния трансцендентального единства и целостности. На самом деле неявная сфера не трансцендирует материю: она «субсцендирует» материю и выражает когерентность, единство и целостность всего физического плана, или уровня 1. Она и вправду выходит за пределы явной материи, но через субсценденцию и как нечто лежащее в ее основании, а не нечто ее трансцендирующее. На самом деле данная концепция явно исключает какие-либо более высокие сферы, такие как разум и сознание.

Сам Бом сформулировал это очень четко. Прежде всего, Бом явно выступает оппонентом попытки ввести разум или сознание в формализм квантовой механики (КМ), что хотели бы сделать некоторые физики. В недавней своей статье он и Хайли написали следующее: «Мы показываем, что введение сознающего разума в физику… мотивируется определенными весьма общими доводами, практически никак не касающимися самой квантовой физики. Такому подходу мы противопоставляем свои собственные исследования, проводимые с обращением к квантовому потенциалу… Наша цель, на самом деле, состоит в том, чтобы описать этот порядок без того, чтобы вводить в него наблюдателя в сколь-нибудь фундаментальной роли» (выделение курсивом – мое).[131] Вывод, делаемый Бомом в своей работе, заключается в том, что, по всей видимости, существуют определенные квантовые явления, которые представляют нам новый порядок или новый структурный процесс, который не вмещается в ньютоновскую модель.[132]

Этот новый порядок, если говорить обобщенно, является неявной (голо-графической или холодинамической) областью. Теория Бома говорит о том, что явная материя опирается на океан неявной физической энергии необычайной величины и потенциала и что уравнения квантовой механики описывают данный [неявный порядок]»[133]. В таком случае можно сказать, что, в некотором смысле, неявная сфера выходит далеко за пределы явной материи: «Материя подобна небольшой волне на поверхности гигантского океана энергии… Данный неявный порядок подразумевает реальность, которая фундаментально запредельна тому, что мы называем материей. Сама материя является всего лишь рябью на поверхности этого фонового океана».[134]

Но, при итоговом рассмотрении, этот неявный океан, хотя он и «тоньше», чем явная материя, все еще принадлежит сфере фюсиса*** (или «природы»; др. – греч. physis. – Прим. пер.), или, в общем, неживой массы/энергии. Это очевидно, ибо (1) Бом уже исключил из квантовой механики более высокие области, такие как ментальное сознание, и (2) уравнения КМ, по его утверждению, «описывают неявный порядок». Он утверждает, что из неявного порядка следует «непосредственная идея того, что же имеет в виду математика [квантовой механики].

То, что называется унитарным преобразованием, или базовым математическим описанием движения в квантовой механике, как раз и есть то, о чем мы здесь говорим».[135] Итак, уравнения КМ не определяют биологической жизни (уровень 2); не описывают они и ментальной жизни (уровень 3); не касаются они и тонкой, причинной или абсолютной сфер. Они описывают нечто, происходящее в сфере фюсиса и более нигде. К тому же, Бом ясно говорит, что «неявный порядок – это все еще материя».[136]

Можно отдать Бому должное за то, что в своих теоретических работах он весьма ясно подчеркивает, что он не пытается ввести сознание или разум в формализм КМ и, тем самым, не пытается «доказать» высшие состояния бытия при помощи уравнений, которые, со всей очевидностью, не описывают даже животной жизни (уровень 2), затрагивая скорее несознающие процессы. Ведь, безусловно, истинным является то, что если неявный порядок опирается на интерпретацию фактов, предлагаемую КМ, то он с такой же очевидностью не имеет никакой фундаментальной тождественности с какими-либо из уровней со второго по шестой. Если вкратце, неявный порядок, как я бы это выразил, это глубинная объединяющая структура (голография) уровня 1, которая субсцендирует, или лежит в основании явных поверхностных структур элементарных частиц и волн.

В то же время сам Бом полностью осознает, что концепция неявного порядка фюсиса все еще далека от того, чтобы представлять собой единственно возможную интерпретацию КМ, и на самом деле далека от того, чтобы быть абсолютно убедительной: «В настоящее время, – утверждает Бом, – необходимо противиться соблазну сделать вывод, что все [в физическом мире] взаимосвязано со всем остальным независимо от пространственно-временных различий. Имеющиеся на сегодня данные указывают на то, что нелокальные эффекты [то, что общественность стала обобщенно называть событиями „голографического“ или „неявного“ порядка] возникают в очень особых условиях и любые установленные корреляции, как правило, разрушаются довольно быстро, так что наш традиционный подход к анализу систем на автономные подсистемы, в общем, сохраняет большую достоверность».[137]

Важная мысль состоит в том, что прозрение мистика никак не опирается на то, к какому же выводу в итоге придут физики[138].

В отличие от Дэвида Бома и в отличие от подавляющего большинства ученых-физиков существует горстка авангардных физиков, которые не только хотят встроить «разум» в уравнения КМ, но еще и настаивают на необходимости этого. Вигнер, Уокер, Мьюзес и Сарфатти создают развернутые математические объяснения в попытке продемонстрировать фундаментальную роль, которую сознание играет в формулировках КМ. Именно подобные формулировки в большей степени, чем что-либо еще, привели блуждающего физика на двор к мистику – или, по крайней мере, парапсихологу.

Ученых-физиков на такие формулировки побудило то, что известно как «проблема измерения». И проблема измерения – это краткий способ обозначить некоторые очень сложные и изощренные математические уравнения и определенные парадоксы, которые ими порождаются.

Сама же проблема касается такого рода дилеммы: математика КМ может определить с высокой точностью вероятность того, что определенное квантовое событие будет происходить в определенных условиях (в определенном месте или в определенное время), но она никогда не может в точности предсказать сами условия. Она может, например, сказать, что шансы обнаружить квантовую частицу в области А равны пятидесяти процентам, в области Б – тридцати процентам и в области В – двадцати процентам. Но она ни при каких условиях не может сделать утверждение о том, что данное конкретное событие точно произойдет в области А (учитывая вышеупомянутое вероятностное распределение). Таким образом, некое конкретное событие рассматривается не в качестве единичной сущности или события, а напротив – в качестве «тенденции к существованию», которую, в данном примере, можно было бы определить при помощи уравнения (или вероятностной амплитуды), по сути утверждающего: 50 % – А/30 % – Б/20 % – В.

Итак, удивительно то, что данное событие, когда оно происходит, действительно происходит только лишь в одной области. Это почти (но не совсем) похоже на то, как если бы использующий статистику исследователь попытался предсказать, через какую из трех дверей вы, скорее всего, войдете, и ввиду различных причин пришел бы к следующим выкладкам: вероятность 50 % – дверь А; вероятность 30 % – дверь Б; вероятность 20 % – дверь В. Он не может в точности предсказать, какая именно это будет дверь, он может лишь предложить вероятность в процентах. Но если вы в итоге проходите через какую-либо из дверей, то только лишь через одну, и дело не обстоит так, словно пятьдесят процентов вас проходят через дверь А, тридцать процентов – через дверь Б и двадцать процентов – через дверь В.

Однако ничего сверх этого данная аналогия не позволяет донести. У исследователя, использующего статистику, есть основания верить, что вы существуете еще до того, как пройдете через какую-либо из этих дверей (он, скажем, может выйти и посмотреть на вас). Однако ученый-физик не располагает подобными гарантиями в отношении своих квантовых частиц, поскольку он никоим образом не может посмотреть на частицу (в наших целях, которые не состоят в том, чтобы технически совершенно точно и детально описать данный вопрос, давайте просто скажем, что частица слишком мала, чтобы он мог ее разглядеть). Единственное, как он может взглянуть на частицу, это при помощи определенных инструментов, – то есть проведя некую процедуру измерения. Однако, чтобы измерить частицу, он должен, по сути, сделать так, чтобы она прошла через «двери» его инструментов. Тут-то и возникает проблема: чтобы обнаружить, что же находится за дверью, физик должен использовать эту дверь. Во всех случаях его явления можно зарегистрировать, только когда они проходят через различные двери, и уравнения, описывающие такие «проходы», это чисто вероятностные распределения: скажем, 50/30/20.

Физик, следовательно, сталкивается с концептуальной проблемой: до измерения все, что он может сказать о квантовом событии, заключается в том, что оно есть (не имеет, а именно есть) определенная тенденция к существованию (например, 50/30/20). Само событие, если его предоставить самому себе (не измерять), будет распространяться в «пространстве-времени» согласно волновой функции Шредингера, которая, если ее возвести в квадрат, дает вероятность обнаружения данного события в определенных условиях (50/30/20). Но прежде чем проведено непосредственное измерение, нет вообще никакого способа в точности узнать, в какой области появится частица. И все же, когда она наконец-то оказывается обнаружена, она происходит только в одной области (скажем, области Б), а не распределяется по всем трем «дверям». Это называется коллапсом вектора состояния, или волнового пакета, ведь, когда процедура измерения определяет, что частица находится в области Б, вероятность того, что она может находиться в А или В, коллапсирует к нулю. Коллапс вектора состояния означает, что данное событие перепрыгнуло из состояния «тенденции к существованию» (50 А/30 Б/20 В) в «реальное событие (Б)».

Следовательно, с этим связаны определенные проблемы. Служит ли само измерение «причиной» коллапса волнового пакета? Существует ли вообще действительная частица до того, как мы совершаем измерение? Если мы утверждаем, что она существует (что кажется соответствующим здравому смыслу), то как мы можем быть в этом уверены, ведь это невозможно проверить и наши математические уравнения, которые в остальных случаях в совершенстве описывают эту сферу, предлагают нам лишь вероятностное распределение 50/30/20? Если же мы отметем эти уравнения, то как мы можем отвергнуть тот факт, что в остальных случаях они столь хорошо работают?

В дополнение к огромному количеству философов, которые считают (и не без некоторых оснований), что то, что коллапсирует волновой пакет, является не разумом или материей, а плохой метафизикой, существует еще и ряд различных школ мысли, рассмотревших данную «проблему измерения» и предложенных самими физиками:

1. Копенгагенская интерпретация. Огромное количество физиков следуют данной школе, согласно которой считается, что коллапс волнового пакета, по существу, чисто случаен. Нет никакой необходимости его объяснять. Поскольку нет никакого способа заглянуть, что за дверью, то за дверью нет ничего.[139] КМ является завершенным объяснением в том виде, в каком она представлена, и нет необходимости или даже возможности «заглянуть за кулисы» квантовой реальности и попытаться выяснить, существует ли событие, или нет, до момента измерения. Справедливым будет сказать, что есть много веских, если не неоспоримых, причин для принятия этой точки зрения. Также следует сказать, как обычно и указывалось, что сам Эйнштейн резко отвергал данный взгляд (известно его восклицание: «Бог не играет в кости со вселенной!»), пусть все его возражения, направленные на данную интерпретацию, были блестящим образом парированы Бором и его коллегами – при помощи теорий самого же Эйнштейна. В то же время я повторяю, что это (и то, что последует далее) является образцом очень популяризованных объяснений. Однако в рамках данного предостережения можно сказать, что копенгагенская интерпретация утверждает, что вероятность 50/30/20 – это все, что мы можем знать, и все, что нужно знать; а то, через какую дверь проходит частица, происходит совершенно случайным образом.

2. Теории скрытой переменной. В данных теориях утверждается, что в действительности существуют конкретизируемые факторы, лежащие «за кулисами» процесса коллапсирования волнового пакета. Эти субквантовые процессы описываются как ныне скрытые переменные, но с возможностью, что они по прошествии времени окажутся технически доступны. Если выразиться очень обобщенно, данная теория утверждает, что квантовые события не чисто случайны и что частица проходит через определенную дверь по «скрытой» причине – причине, которая «известна» самой частице и которую мы должны суметь обнаружить. Бом со своими коллегами, который работает с квантовым потенциалом (и неявным порядком), принадлежит данной школе. Нередко сторонники этой школы прибегают к широко известной теореме Белла, дабы указать на очевидную нелокальную (не ограниченное локальной областью пространственной причинности) «передачу» информации между удаленными и изолированными областями пространства. Теорема Белла обычно интерпретируется следующим образом: если в остальных случаях КМ верна и если действительно существуют некоего рода скрытые переменные, тогда эти скрытые переменные являются нелокальными – чем-то вроде «мгновенной» причинности, не разделенной временем или пространством. Бом с коллегами считают это примером возможного неявного порядка; Сарфатти называет это примером «превышающей скорость света коммуникации»; другие же (такие как Эйнштейн) считают это нонсенсом.

3. Гипотеза множественности миров. Она предложена Эвереттом, Уилером и Грэхемом (ЭУГ). Согласно копенгагенской интерпретации (первой из приведенных здесь теорий), когда измеряется частица 50 А/30 Б/20 В и обнаруживается, что она наблюдается только в области Б, тогда две оставшиеся вероятности (А и В) коллапсируют: они просто не происходят (как, например, если вы подбросите монетку и она падает «орлом», то вероятность того, что мы увидим «решку», коллапсирует в ноль). Итак, согласно ЭУГ, все взаимоисключающие вероятности, содержащиеся в волновой функции, действительно происходят, но в различных ответвлениях вселенной. В момент, когда в данной вселенной частица попадает в Б, происходит ответвление двух других вселенных, в одной из которых частица попадает в А, а в другой – в В. Иначе говоря, когда я вижу, что монетка упала в этой вселенной одной стороной, я в тот же момент вижу, что она упала другой стороной, но в совершенно другой вселенной. Ни один из этих «я» не знает другого. В поддержку данной теории был развит очень сложный математический аппарат.

Когда слышишь подобную теорию, то можешь с симпатией отнестись к словам Франсуа Мориака: «То, что утверждает данный профессор, намного невероятнее того, во что верим мы, бедные христиане». Но реальный мой аргумент относится к очевидности того, что область, названная нами «новой физикой», крайне далека от консенсуса о природе субатомной реальности. Данный факт в конечном счете позволит нам прийти к ряду значимых выводов. Тем временем мы подходим к четвертой из основных теорий, порожденных «проблемой измерения».

4. Взаимосвязь материи и разума. Данная теория имеет множество разных форм, но в рамках нашего популярного изложения мы можем ограничиться тем, что в данной теории, в общем, утверждается следующее: если само измерение коллапсирует волновой пакет, тогда разве измерение в каком-то смысле не играет основополагающей роли в проявлении этого материального события? И кто же проводит измерение? Очевидно, это делает сознающее существо. Разве в таком случае нельзя сказать, что разум влияет или даже создает материю?

В той или иной форме такой общей точки зрения придерживаются Вигнер, Сарфатти, Уокер и Мюзес. «По моему мнению, – пишет Сарфатти, – квантовый принцип подразумевает разум в существенном смысле… Разум создает материю».[140] Уокер приравнивает скрытые переменные (если допустить, что они действительно существуют) к сознанию; Мьюзес встраивает сознание в потенциал квантового вакуума. Однако Бейнам обобщает это следующим образом: «Именно само сознание коллапсирует вектор состояния». Данную теорию мы и хотим сейчас рассмотреть, ведь утверждается, что она и представляет собой ту самую взаимосвязь между физикой и парапсихологией/мистицизмом.

Можно начать с вопроса: есть ли что-либо в вечной философии, что соответствовало бы общему утверждению «разум создает материю»? В первом приближении ответ, безусловно, утвердителен. Всеми традиционными философиями принимается, что материи предшествует ментальное поле. Но в них это выражено более точным образом: не сам разум (уровень 3) напрямую создает материю (уровень 1), но еще и прана (уровень 2). Разум создает прану; прана создает материю.

Таким образом, с точки зрения традиций, ученые-физики выразились бы более точно, если бы сказали, что не «разум», а прана, или «биоэнергия», или «биологическая чувствительность», является относительно материи непосредственно старшим по рангу уровнем. Это уже явным образом сделал фон Вайцзеккер (прибегнув к слову «прана»), а также ряд других ученых. Для упомянутых физиков это не будет представлять проблемы, ведь свойства, которые они приписывают «разуму» и считают необходимыми для коллапса волнового пакета, в действительности являются свойствами праны. Иными словами, данные физики не утверждают, что «понятия», «идеи» или «логика» коллапсирует вектор состояния. Скорее, они используют такие термины, как «биологические системы» (Сарфатти), «чувствующие существа» (Уокер), «ощущение» (Винер), и все это довольно отдаленно свойственно разуму, но непосредственно свойственно пране (или любой живой системе). Разум мог бы тоже коллапсировать вектор, но через использование праны. Это также соответствовало бы и утверждениям Сарфатти, ибо все биологические системы могли бы способствовать случайному броуновскому движению на квантовом уровне, однако дисциплинированный разум (не присутствующий в животных) мог бы его контролировать.[141]

Все это похоже на то, что данная версия КМ находится в прямом согласии с мистическим воззрением, по крайней мере пока мы рассматриваем уровни 1 и 2 (то есть ситуацию, когда уровень 2 создает уровень 1). И все же, опять-таки, мы обязаны здесь очень точно изъясняться, поскольку слишком легко попасть в ловушку преждевременных выводов.

В первую очередь важно отметить, что, когда мистик утверждает, что материя создана праной, он не имеет в виду того, что сама прана должна присутствовать проявленным образом (и начиная с настоящего момента для облегчения понимания я буду использовать слово «разум» вместо «праны», помня при этом о важных пояснениях, данных выше). Иначе говоря, разум не создает материю при помощи восприятия, или ощущения, или «измерения» ее (тогда как теория, которой придерживаются обсуждаемые нами здесь физики КМ, сформулирована именно таким образом). Напротив, материя просто кристаллизуется из разума независимо от того, обращает на это внимание сам разум или нет. На самом деле, в процессе инволюции разум создает материю и затем вообще «исчезает» со сцены. Он не остается, дабы наблюдать за материей и, таким образом, генерировать ее.

Таким способом традиционная философия полностью избегает в ином случае смехотворную дилемму: если разум создает материю посредством восприятия или действительного контакта (как участвующий наблюдатель), тогда что же происходило, скажем, десять миллиардов лет назад, когда была только лишь материя, но никакого разума? Наука достаточно однозначно говорит о том, что биологическая жизнь появилась лишь миллиарды лет после того, как появилась материя. До этого времени не было ни жизни, ни разума. Если же разум должен измерять материю (или наблюдать за ней), дабы та существовала (или ее волновой пакет коллапсировал), тогда мы приходим к чему-то абсурдному.

Данный взгляд, – будто разум порождает материю в результате эффекта «участвующего наблюдателя», – подобен тому, как если бы мы сказали, что курица (разум) видит яйцо (материю) и, тем самым, создает ее. Если нет курицы, способной видеть яйцо, то нет и яйца. Согласно же традиционному взгляду на этот вопрос, курица (разум) откладывает, или порождает, яйцо (материю), тем самым создавая ее; что же курица делает после этого – это ее личное дело, а яйцо продолжает существовать независимо от того, воспринимается ли оно или нет. На самом деле в процессе инволюции курицу, можно так выразиться, хоронят. А после нее остается сокращенная версия «куриности» – сокращенная версия разума, называемая материей (яйцом). Однако яйцо-материя включает в себя потенциальную способность актуализироваться («вылупиться») как новая курица, то есть как сам разум. Именно это и происходит в ходе эволюции. Но курица никоим образом не создает яйцо путем наблюдения за ним.

По сходным причинам большинство ученых-физиков как таковых отвергают данную версию интерпретации квантовой механики. Как объясняет сам Дэвид Бом: «Введение сознательного разума в физику, сделанное Вигнером, мотивировано рядом общих рассмотрений, которые мало касаются самой квантовой механики». На тенденцию поспешно утверждать, что для производства материи (измерения) необходимо наблюдение со стороны разума, Бом лаконично отвечает: «И вправду, этот взгляд зачастую раздувается до крайностей: мол, без наблюдателя ничего никогда не происходит. Однако нам известно множество физических процессов, даже на уровне квантовых явлений, которые действительно происходят без какого-либо прямого вмешательства со стороны наблюдателя. Возьмите, к примеру, процессы, происходящие на отдаленной звезде. Они, как видно, следуют известным физическим законам, и физические процессы происходят – и происходили – без какого-либо значимого вмешательства с нашей стороны».[142]

Если вкратце, то вечная философия могла бы согласиться с тем, что материя создается из разума (точнее, праны), но в результате действия процесса выделения и кристаллизации, а не восприятия и измерения. Однако КМ может поддержать (если вообще она может это сделать) только теория «восприятия и измерения», а посему согласие между КМ и мистицизмом в этом смысле является довольно случайным. Если, как следствие, будет доказано, что данная конкретная интерпретация КМ неверна (и я согласен с Бомом и другими в том, что так и произойдет), это никоим образом не повлияет на мировоззрение мистика-мудреца.

Но моя основная мысль не касается того, верны или нет какие-либо из вышеперечисленных интерпретаций КМ. Ведь есть еще и другие интерпретации, которых мы вообще не касались (сверхсветовые взаимосвязи, простые статистические интерпретации, квантово-логические интерпретации). Данные вопросы крайне сложны и трудны для понимания, и потребуются десятилетия, чтобы понять все, что из них следует. Однако, в данный момент, мы можем сделать несколько непосредственных выводов:

1. «Новая физика» далека от масштабного консенсуса в отношении природы хотя бы субатомной реальности. Невозможно интегрировать трансперсональную психологию/мистицизм с консенсусом в новой квантовой физике по той причине, что никакого консенсуса нет и в помине. Попытки установить взаимосвязь между физикой и мистицизмом относятся к категории весьма избирательных и бессистемных. Реальные детали различных квантово-механических интерпретаций, как мы убедились, в значительной степени взаимоисключающи. А вот подход, при котором просто берется какая-то деталь из одной интерпретации, а затем к ней присоединяется деталь из другой, добавив тут щепотку бутстрапа[143], а здесь немножко неявного порядка, является, по словам физика Бернстайна, «карикатурой и медвежьей услугой» вышеуказанным теориям.

2. Даже если бы мы могли провести ряд натянутых параллелей, присоединение трансперсональной психологии к физике все еще является «наивернейшим путем к забвению». Перефразируя Экхарта, если ваш бог – это бог сегодняшней физики, то когда (завтра) эта физика уйдет, с ней же уйдет и этот бог.

3. Самое важное, однако, заключается в том, что независимо от того, какая версия теории КМ будет в итоге принята, это никоим значимым образом не повлияет на видение мира или воззрение мистика. Во-первых, ни в коем случае это не сможет опровергнуть мистическое мировоззрение. Когда то, что ныне считается «расколотым мировоззрением» Ньютона, считалось «истиной», это никак не опровергло мистическое видение. Если копенгагенская интерпретация будет принята за «истину», и это никак не опровергнет мистическое видение. Если какая-либо из интерпретаций КМ и истинна, это нисколько не опровергнет мистическое видение. А посему, как скажет нам любой, кто занимается проблемами эпистемологии, ни при каких обстоятельствах интерпретация КМ не сможет и подтвердить мистическое видение. Если нет потенциально реализуемого физико-эмпирического способа проверки, который позволил бы опровергнуть мистическое воззрение, – а такового нет, – тогда нет и физико-эмпирического способа, который позволил бы его подтвердить.

4. Иногда утверждается, что новая физика, по меньшей мере, согласна с мистическим воззрением. Полагаю, что мы можем легко согласиться, что определенные аспекты некоторых интерпретаций математических квантовых формализмов, если изложить их на доступном языке, звучанием своим напоминают аспекты мистического воззрения – воззрения не на мир (уровни с 1 по 6), а на уровень 1. Однако прозрения мистика не находят своего подтверждения или объяснения в этом возможном согласии. Но если данное согласие помогает «легитимизировать» мистицизм в глазах общественности; если, по крайней мере, оно не служит причиной радикального отрицания мистических состояний как галлюцинаторных со стороны его приверженцев; если оно открывает путь к более полному принятию мистического опыта, – то, по всем статьям, нам и вправду есть за что поблагодарить новую физику.

Если же говорить о чем-то большем, то запомните предупреждение Бернстайна: поблагодарите новую физику за то, что она с вами согласна, но воспротивьтесь соблазну выстраивать свои трансперсональные модели на переменчивых песках теорий уровня 1.

Тогда как рассмотренные выше теории физики – «голографическая» и «неявного порядка» – недвусмысленно направлены на уровень 1, теории голографических процессов мозга, очевидно, работают с уровнем 3 – или тем, что связано с разумом и памятью. Следовательно, в своей совокупности данные теории в той или иной степени способны охватить уровни с первого по третий.

Но дело этим не ограничивается. Некоторые авторы утверждают, что если верно, что разум (или сознание) голографичен, то это объяснило бы высшие, или трансперсональные, переживания тем, что разум растворяется в голографической размытости, запредельной четким различиям. Эта голографическая размытость называется «частотной сферой», где, как полагают данные авторы, «не существуют» пространственно-временные объекты. Голографическая размытость, или частотная сфера, описывается следующим образом: «нет ни пространства, ни времени – только события (или частоты)».

Давайте обойдем вниманием трудности, связанные с ситуацией, в которой, дескать, события существуют без какого-либо рода пространства или времени; давайте проигнорируем тот факт, что для производства голограмм в первую очередь необходимы физические объекты (пространственно-временные предметы).

Если отставить это в сторону, то каким образом данный голографический разум-сознание соотносится с вечной философией?

Можно начать с того, что, в фундаментальном смысле, это процесс хранения памяти-информации, которое, как утверждается, осуществляется по принципам оптической голографии. Механизмы голографии объяснены математическими формулами, одним из интригующих свойств которых является то, что – если выразиться в терминах математики – пространство и время, по-видимому, в какой-то момент оставляются, а желаемые временные результаты получаются при помощи функции считывания частотной информации. Это привело к идее частотной сферы – идее, что пространственно-временные объекты возникают из «непространственных и невременных частот».

У меня нет сомнений, что это, по сути, верно: память хранится голографически, точно так, как и утверждается в данной теории. Я также считаю блестящими исследования, демонстрирующие верность данной теории. Но если говорить о чем-то большем, то совершенно не ясно, каким образом это вообще относится к трансцендентным состояниям. Можно с уверенностью сказать, что есть сходства в языке – голографическая размытость («непространственная и невременная») звучит подобно какому-то мистическому состоянию. Еще это похоже на процесс потери сознания. Есть целая вселенная различий между довременным сознанием, у которого нет ни времени, ни пространства, и надвременным сознанием, выходящим за пределы пространства и времени, вместе с тем охватывая и то, и другое. «Вечность», в конце концов, «влюблена в творения времени». Это никоим образом не доказывает, что голографическая размытость не является трансцендентным состоянием; это лишь показывает то, что нельзя выносить суждения на основе языкового сходства.

Тем не менее утверждается, что если сдвинуться к восприятию «голографической размытости», то это произведет трансцендентные состояния. Коль скоро голографически хранится именно память[144], что же в действительности означает сдвинуть восприятие хранилища личной памяти? Будет ли это нирваной, прямым сознанием, которое трансцендировало и включило весь явленный мир?

Судя по всему, что говорится в самой теории, я не вижу, чтобы это привело или могло привести к чему-либо, кроме как к переживанию своего собственного хранилища памяти, достаточно размытому и лишенному возможности линейного считывания. Совершенно не ясно, каким же образом можно перепрыгнуть от размытости собственной памяти к кристально чистому сознанию, которое трансцендирует разум, тело, самость и мир. Это какой-то огромный теоретический скачок – перейти от утверждения, что «личная память хранится голографически», к утверждению: «следовательно, все разумы суть части трансперсональной голограммы».

Вместо того чтобы согласиться с данным утверждением, мне все же кажется, что мы позволяем поверхностным языковым созвучиям вводить нас в заблуждение. Выше приведен, пожалуй, вполне достаточный пример, но, помимо того, существует и целая идея «трансцендентной частотной сферы, запредельной пространству и времени», – которая, как утверждается, является неявной голографической размытостью. Данная идея, н мой взгляд, звучит убедительно лишь из-за странностей используемого математического аппарата, который переводит «вещи» в «частоты» и, тем самым, позволяет языковой игре выдавать себя за трансцендентные истины. Предположение, что преобразования «частотной сферы», дескать, являются указанием на опытные реалии, делается таким образом, который не только неубедителен, но, если честно, еще и противоречит сам себе.

Преобразование «вещей» в «частоты» – это не преобразование пространства/времени в «отсутствие пространства и времени»; это преобразование пространственно-временных объектов в пространственно-временные частоты. Частота означает не «отсутствие пространства и времени», а значит обороты/секунды или расстояние за единицу времени. Иное прочтение данной математики представляет собой нечто большее, чем квантовый скачок, – это скачок веры.

Данная теория «получает все большее признание и не была в серьезной мере поставлена под сомнение. В результате впечатляющего количества исследований, проведенных во множестве лабораторий, было продемонстрировано, что структуры мозга видят, слышат, обоняют и осязают путем изощренного математического анализа временных и/или пространственных частот [отсюда и следует первичность частотной сферы]».[145] Я не ставлю под сомнение саму теорию; я повторю, говоря искренне, что я очень впечатлен. Однако я не впечатлен домыслами, которые называют «временные и/или пространственные частоты» «отсутствием пространства и времени». И только благодаря этому семантическому трюкачеству данная теория звучит как нечто трансцендентально живое.

Нужно ли говорить, что подобные семантические фокусы, подменяющие надличностное (или трансперсональное) единство личностной размытостью, не помогают ни делу продвижения блестящей работы этих нейрофизиологов (например, Прибрама), ни трудной задаче, стоящей перед трансперсоналистами, пытающимися объяснить трансценденцию.

В дополнение к упомянутому выше у нас все еще остается и другая предложенная линия рассуждений. Для этой линии давайте в любом случае допустим, что разум в общем голографичен в своих операциях. Согласуется ли это как-либо с вечной философией и, помимо этого, способно ли это объяснить более высокие уровни сознания?

Боюсь, что даже со столь благосклонным отношением к данной линии мы особо не преуспеем. Прежде всего, факт голографичности глубинной структуры ментального поля сам по себе не может объяснить трансперсональные (или надличностные) уровни – уровни 4–6. Согласно традициям вечной мудрости, причина этого состоит в том, что (1) каждый уровень является голограммой, а не только разум и (2) переживание голографии любого уровня не выводит за пределы данного уровня, а всего лишь позволяет достичь более глубоких прозрений в отношении данного уровня. Подобно тому, как голограмма уровня 1 не подразумевает и не требует уровней 2, 3, 4, 5 или 6, в точности так же голограмма уровня 3 автоматически не объясняет какие-либо из более высоких уровней (уровней 4, 5 или 6).

Сходным образом необязательно – и даже маловероятно, – что реальное переживание голограммы уровня 3 будет затрагивать уровни 4, 5 или 6. Обыкновенный поверхностный разум (уровень 3) переживает себя отдельно и несколько изолированно от других разумов. Переживание голограммы уровня 3, в лучшем случае, будет означать переживание сильного резонанса (и даже взаимоналожения) с другими разумами. Это приведет к прямому опыту действительной межличностной эмпатии.

Однако межличностная эмпатия – это не надличностная самотождественность. В состояниях трансперсонального сознавания (после завершения работы с определенными вводными практиками), совершенно неважно, присутствует ли разум или нет, выражен ли он или голографически размыт. Более высокие сферы трансцендируют разум, но могут с легкостью его включать, так что возникает ли разум или нет, не имеет значения. Существование высших состояний нельзя описать с точки зрения чего-то, что, возможно, происходит или не происходит с более низким состоянием – неважно, развертывается, проецируется, обертывается или размывается это состояние. С таким же успехом можно было бы утверждать, что мы способны объяснить уровень 2 путем достаточного размытия уровня 1. Этот замаскированный редукционизм вынудил Уиллиса Хармана сделать следующую ремарку: «Данные голографические теории все еще интерпретируют первичную единицу данных, или сознание, с точки зрения чего-то другого, что в конечном счете количественно выразимо [то есть выразимо в терминах мер более низкого, физического, уровня]. Такие теории еще не принадлежат новой науке; напротив, они принадлежат науке старой. Науке, в которой делается попытка объяснить сознание посредством чего-то еще, а не понять его».[146]

Наконец, мы могли бы обратиться и к рекомендациям Уильяма Тиллера: «Голографическая [теория мозговых процессов восприятия] преимущественно сосредоточена на чувственном ухватывании этой репрезентации на физическом уровне сознания [уровень 1]. [Нам было бы лучше] выбрать многомерную [иерархическую] репрезентацию сознания и вероятных структур вселенной, необходимых для ее проявления. Без подобного расширения за пределы контекста чисто физического восприятия охват любой „новой парадигмы“ будет серьезным образом ограничен».[147]

Тиллер указывает на два момента. Во-первых, «частотная сфера» считается настолько трансцендентной, что она на самом деле «предсцендентна»: это просто хаотическое «расплывающееся жужжание» частот физического уровня 1, наблюдающееся до того, как мозг способен отсортировать его в более высокоорганизованные формы. Фактический опыт такой «первичной реальности» в действительности будет чистой регрессией, а не трансценденцией. Во-вторых, голография не может объяснить иерархию, а посему как парадигма вся теория терпит крах в самой важной области предлагаемого ею объяснения.[148]

«Новая физика» и «голографическая парадигма» все же привели к нескольким благоприятным результатам, даже если мы и придем к выводу (как мы, на мой взгляд, и должны сделать), что данная парадигма не представляет собой ничего, что хотя бы отдаленно походило на всеобъемлющую или, по меньшей мере, адекватную парадигму.

1. Интерес влиятельных физиков к метафизике. Это приняло две разные формы. Во-первых, готовность постулировать неизмеримые и нерегистрируемые порядки фюсиса, лежащие в основе явной энергии/ массы (или субсцендирующие ее). Таков квантовый потенциал/неявный порядок Бома. Во-вторых, готовность физиков признать в конечном счете необходимость делать ссылки на уровни более высокие, чем уровень фюсиса, в своих моделях фюсиса. Уилер сформулировал это следующим образом: «Ни одна теория физики, которая рассматривает только лишь физику, никогда не сможет объяснить физику».[149] Сарфатти ему вторит: «Следовательно, метафизические утверждения совершенно необходимы для эволюции самой физики»,[150] – правда, далее он вводит идею, согласно которой «разум создает материю». Но даже если бы это и было верно в том смысле, который предлагает Сарфатти, вечная философия должна подсказать ему, чтобы он продолжил высказывание дальше: «И затем вам потребуется метаментальное для объяснения ментального (разума), – и это вводит вас в тонкое; и затем вам потребуется метатонкое, чтобы объяснить и тонкое, и так далее, пока вы, подобно асимптотической кривой, которая бесконечно приближается к оси, но никогда ее не достигает, не придете к Сознанию как Таковому».

2. Яростный редукционизм механистической науки, по всей видимости, сходит на нет, и физика раскрывается – а также, под влиянием ее веса, и многие другие дисциплины – к тому, чтобы стать открытой системой бесконечных инновации и созидательности. Это в особенности очевидно в трудах И. Пригожина, теория диссипативных структур которого в равной мере и прекрасна, и глубока. Диссипативные структуры – это просто математический способ позволить эволюцию от менее сложных структур к более высоким и организованным состояниям. Диссипативные структуры в действительности не являются объяснением жизни или разума, как иногда утверждается, но, скорее, служат описанием того, что должно произойти с материей, дабы могли развернуться более высокие сферы. Но если мы действительно определим сущность более высокого уровня как просто диссипативную структуру, это будет подобно высказыванию, что «Мона Лиза» – это просто концентрация краски на холсте.

3. Все движение новой физики и новой парадигмы в целом, по крайней мере, показывает нам, что существует глубокий, серьезный и быстрорастущий интерес к проблемам вечной философии и трансцендентным реалиям – даже среди специалистов и в дисциплинах, которые еще десятилетие назад относились к этому с совершенным безразличием. Неважно, что некоторые звучащие высказывания незрелы, ведь необычаен сам факт, что они звучат.

4. Такие книги, как «Дао физики» и «Танцующие мастера Ву Ли», и такие издания, как выпускаемый Мэрилин Фергюсон «Бюллетень мозг/разум», знакомят огромное количество людей не только с интригующими сторонами западной науки и физики, но еще и с аспектами восточной мудрости и мысли, причем таким образом, который ранее был просто невозможен.

Поэтому смысл моей критики определенных аспектов новой парадигмы, безусловно, не в том, чтобы препятствовать дальнейшим попыткам по ее созданию. Скорее, это призыв к тому, чтобы сохранять точность и ясность в изложении вопросов, которые, в конце концов, необычайно сложны и противятся скороспелым обобщениям. И я говорю это с ощущением безотлагательной необходимости последовать данному призыву, ведь в нашем понятном стремлении провозгласить новую парадигму, которая неким образом включает в себя основы физики, с одной стороны, и мистицизма, с другой, мы рискуем вызвать отчуждение у обеих сторон – и всех, кто занимает промежуточные позиции между ними.

С одной стороны спектра: ряд мистически и трансперсонально ориентированных исследователей (Тиллер, Харман, У. И. Томпсон, Айзенбед) уже выразили свое разочарование в новой парадигме или полностью ее отвергли.

С другой стороны: многие ученые-физики уже пришли в ярость от «мистических» трактовок, которым подвергается физика элементарных частиц. Джереми Бернстайн, эксперт в физике элементарных частиц, недавно развернул масштабную атаку на подобные попытки, назвав их «поверхностными и совершенно вводящими в заблуждение».[151] И не кто иной, как авторитетный физик Джон Уилер, – имя которого всегда упоминается в работах по «новой парадигме», причем в таких контекстах, которые вызывают у него ярость, – недавно опубликовал два разгромных письма, в которых (помимо всего прочего) он называет попытки объединить физику и мистицизм «чепухой», «патологической наукой» и «шарлатанством». «Более того, – пишет он, – я нахожу, что в квантовой теории наблюдения (области, в которой я в настоящее время работаю) честная работа почти перекрывается гвалтом абсолютно безумных идей, выдвигаемых с целью установления связи между квантовой механикой и парапсихологией»[152] – а также трансперсональной психологией, коли на то пошло. Он подал запрос (и адмирал Хайман Джордж Риковер к нему присоединился), чтобы Американская ассоциация содействия развитию науки лишила поддержки любые исследовательские программы, которые ориентированы на трансперсонализм. То есть лишила их той самой поддержки, за которую годы назад с таким трудом боролась Маргарет Мид.

Труд этих ученых – Бома, Прибрама, Уилера и остальных – слишком важен, чтобы приуменьшать его необузданными спекуляциями на тему мистицизма. И сам мистицизм слишком глубок, чтобы быть присоединенным к фазам эмпирического научного теоретизирования. Пусть они уважают друг друга и пусть их диалог и взаимообмен идеями никогда не прекращается. Но неоправданные и незрелые брачные союзы обычно завершаются разводом, и слишком часто именно развод ужасающим образом вредит обеим сторонам.

6. Размышления о парадигме нью-эйджа. Интервью

Журнал «ReVision»: Среди авторитетов в сфере трансперсональных исследований вы, судя по всему, принадлежите к числу очень немногих, кто озвучил серьезные сомнения касательно так называемых голографических теорий. Интересно, можете ли вы рассказать нам почему?

Уилбер: Что ж, очень сложно в кратком обсуждении объяснить различные линии критицизма. Я думаю что на первый взгляд голографическая парадигма необычайно увлекательна, но чем глубже в нее погружаешься, тем менее привлекательной она становится. Вам просто необходимо взять все линии рассуждений – эпистемологическую, методологическую, онтологическую – и пройти с ними до конца.

RV: Тогда, может, вы согласны с некоторыми теоретиками, такими как Питер Сварц из Стэнфордского исследовательского института, в отношении того, что голографическая парадигма – прекрасная метафора, но плохая модель реальности?

Уилбер: Это плохая модель, но я не уверен, что это хорошая метафора. Голографическая парадигма – хорошая метафора для пантеизма, но не для реальности, которую описывает вечная философия.

RV: Что вы имеете в виду?

Уилбер: Понимаете, вечная философия – термин, который стал известен благодаря Хаксли, но который был введен Лейбницем, – трансцендентальная сущность великих религий – в сердце своем имеет идею адвайты, или адвайи, то есть «недвойственности», что означает: реальность не есть ни одно, ни многое; ни постоянное, ни динамичное; ни разделенное, ни единое; ни плюралистическое, ни холистическое. Она совершенно и всецело запредельна и предсуща любой форме концептуальных рассмотрений. Она, в строгом смысле, неописуема. Если вообще ее обсуждать, то, как столь старательно указывает Стейс, обсуждение должно состоять из парадоксальных утверждений. Стало быть, верно, что реальность есть одно, но также равным образом верно и то, что она есть многое; она трансцендентна, но также и имманентна; она предсуща этому миру, но также и не отлична от этого мира – и так далее. Шри Рамана Махарши выражал совершенное обобщение парадокса предельного в словах: «Мир иллюзорен; только Брахман реален; Брахман и есть мир».

RV: Значит, если проигнорировать какие-то из этих парадоксальных аспектов, то будешь выступать в поддержку какой-то одной стороны тонкого дуализма?

Уилбер: Да. Трансценденталисты, а также и монисты, согласны с тем, что «мир иллюзорен, и только Брахман реален», но они упускают из виду равно истинный и парадоксальный факт: «Брахман и есть мир». С другой стороны, пантеизм склонен к обратному, что, вероятно, еще хуже: он соглашается, что «Брахман и есть мир» – или общая совокупность вселенной, – но упускает из виду равно важный факт, что Брахман радикально предсущ вселенной.

RV: Почему же это «хуже»?