Вкус крови Бут Стивен

– На дальней стороне – да. И летчик шел по льду вдоль стены дамбы, – объяснил Джордж и на некоторое время замолчал. – Меня сильно беспокоили деньги, – продолжил он затем. – И человек на льду в моем понимании был последним препятствием, которое стояло между нами и ними. Ведь он наверняка знал, что деньги пропали. Я сказал Теду, что мешки надо вернуть назад, но брат посоветовал мне не быть идиотом. Я сказал, что летчик доберется до дороги, которая шла по краю резервуара, а потом дойдет до телефонной будки в полумиле отсюда. А Тед сказал: «До дороги он не доберется».

Констебль хотел было задать вопрос, но передумал. Сейчас прерывать Малкина было бы неправильно. История шла к своему логическому завершению. Бен чувствовал, как напрягся рассказчик, – это было видно по линиям, которые залегли вокруг его рта, и по гримасе страха, которая стянула его лицо. Детектив видел, что Малкин старается вспомнить каждое произнесенное тогда слово, пока они с братом сидели, вцепившись в кожаные мешки и прислушиваясь к голосу, который звал на помощь.

– А потом мы оба услышали треск, – снова заговорил старый фермер. – Он очень громко прозвучал в чистом морозном воздухе. Как будто кто-то стучал двумя кусками металла друг о друга. Дальше раздался звук разлома. И свет исчез. Только что был, а в следующую секунду исчез. Ни крика, ни звука, ни всплеска воды. Может быть, только короткое отражение света на вздыбившихся кусках льда. Но лед опустился, и свет исчез.

Купера всего передернуло, когда он представил себе, как ледяная вода смыкается у него над головой. Мактиг был одет в тяжелое летное обмундирование, и на нем должен был быть парашют. Попав под лед, он не продержался бы и нескольких секунд.

Теперь Айронтонг полностью скрылся в тумане, который быстро растекался по пустоши и двигался в сторону «Заросшей лощины». Тяжелый воздух был напоен влагой – Бен почувствовал ее на затылке.

– Тогда я так и не понял, что произошло, – сказал Малкин. – Только потом до меня дошло. Когда мы подошли к водохранилищу на следующее утро, я увидел, что лед, пригодный для ходьбы, был только на восточной стороне резервуара. Он был занесен снегом, так что в темноте вполне мог сойти за отрезок ровной земной поверхности. По пустошам вообще трудно передвигаться, не говоря уже о том времени, когда темно и все они занесены снегом… Постоянно приходится натыкаться на комья торфа.

– К тому времени, когда он добрался до водохранилища, он, должно быть, совсем выбился из сил, – предположил Купер.

– Ага. Да он и так ничего подобного не заподозрил бы. А вот со стороны запруды лед был тонкий, ведь вода там постоянно двигалась, и вес человека он выдержать не мог. К утру на поверхности, в том месте, где он провалился, осталась только трещина. Представляете, этот парень бомбил Германию и вернулся, попал в аварию и ушел на своих двоих с места катастрофы… А потом отдал свою жизнь в руки двух мальчишек – и мы позволили ему умереть.

Бен понимал, что он не в состоянии даже представить себе, что пережил Малкин. События той ночи наверняка постоянно напоминали ему о себе.

– Я всегда думал, что он вернется и будет охотиться за нами на пустошах, – добавил старик. – И он действительно возвращается по ночам. Но только в моих кошмарах.

Полицейский посмотрел на водохранилище, которое лежало в низине между холмами. И кивнул, хотя думал в этот момент не о Джордже Малкине и даже не о Дэнни Мактиге, а о Зигмунде Лукаше.

– Ничего не прощая. И ничего не забывая, – сказал он.

И в этот момент Малкин неожиданно сломался. Он весь побагровел, на лбу у него надулись вены, и его лицо исказила гримаса, сделавшая его неузнаваемым.

– Вы что, думаете, что я хочу это помнить? – спросил он. – А вам не приходит в голову, что я достаточно много раз пережил это все после того, как это случилось? Как вы думаете, по скольку раз за ночь у меня тогда случались кошмары? Ответьте же…

– Не знаю, – признался Купер.

– А сколько ночей прошло за пятьдесят семь лет? Вот и посчитай сам, если ты такой умный!

Джордж развернулся и пошел в сторону фермы. Констебль нащупал рацию. Вызвать помощь? Но ведь это глупо – то была абсолютно внезапная смерть, и произошла она пятьдесят семь лет назад. И свидетель тогда был восьмилетним мальчиком. После всего, что случилось здесь совсем недавно, все точно решат, что Бен сошел с ума, если он попытается устроить из тех событий трагедию. И тут Купер заметил, что Малкин идет не к дому, а к большому сараю, в котором Род Уитакер обычно держал свой грузовик. Старик раздвинул ворота и исчез внутри сарая.

– Мистер Малкин! – позвал его Купер. Он почувствовал себя идиотом, стоя вот так среди белого поля. Услышав, как затарахтел дизель, детектив быстрыми шагами подошел в сараю и заглянул внутрь. Грузовика в сарае не было, а вот большой трактор «Рено» был на месте вместе со всем своим навесным оборудованием, расставленным вдоль стены: сноповязалкой, бороной и снежным плугом. Джордж возвышался на высоком сиденье трактора.

– Мистер Малкин! – крикнул Бен. – А вы что, помогаете Роду Уитакеру с перевозкой грузов?

– Нет. У меня нет прав на вождение тяжелых грузовиков! – крикнул в ответ фермер.

– Но ведь вы же можете ездить на этом тракторе?

Купер увидел, как Малкин включил скорость. Он отскочил в сторону и уцепился за лесенку, чтобы забраться на пассажирское место.

– Вы говорили, что у Рода Уитакера контракт с муниципалитетом. Могу поспорить, что этот контракт включает и чистку дорог от снега. Муниципалитету гораздо дешевле платить фермерам по контракту, чем покупать собственные дорогостоящие снежные плуги.

– Точно, – согласился Джордж, и трактор двинулся вперед.

– Значит, вы можете на этом тракторе со снежным плугом чистить дороги в округе, когда это необходимо?

– Выходит, что так.

Трактор пересек неровный двор и направился в сторону ворот, открытых на торфяник. Полицейский вспомнил свое посещение гостиницы на перевале, где сотрудники сказали ему, что команда одной из снегоуборочных машин остановилась в гостинице, чтобы наполнить свои фляжки в то утро, когда обнаружили тело Ника Истона. Но только одна. А еще они говорили, что люди, которые очищали перевал с северной стороны, не были штатными работниками муниципалитета – они работали по контракту, так что в их интересах было как можно скорее закончить работу. И один из них ездил на большом тракторе с навесным снежным плугом. Он еще очень рано взялся за эту работу. А появился он откуда-то со стороны Глоссопа – так они рассказывали. С таким же успехом он мог появиться и со стороны Харропа.

– Вы, наверное, даже до гостиницы на перевале можете добраться, нет? – Купер опять попытался перекричать рев двигателя. – Никто ведь не обратит внимания на снежный плуг, который очищает перевал после того, как его закрыли для транспорта. По крайней мере, сотрудники гостиницы не обратили на вас никакого внимания. Они не видели и не слышали никаких других машин, кроме снежных плугов, которые прошли мимо гостиницы и спустились вниз по перевалу. А навстречу им поднялась еще одна снегоочистительная машина, команда которой и обнаружила тело Истона. Так что мне кажется, что тело на перевале оставил один из плугов, который спустился вниз.

Перед ними из тумана появилось водохранилище Блэкбрук. Резко повернув руль, Малкин направил трактор по влажному торфу в сторону запертых ворот.

– Остановитесь, – велел Купер.

– Не волнуйтесь вы, уже останавливаюсь.

Джордж не стал выключать двигатели. Он спустился со своего сиденья и подошел к казавшимся запертыми воротам. Бен, который старался держаться подальше от колес трактора, заметил, что замок на них был срезан.

– Вы помогли Фрэнку Бэйну избавиться от тела, – сказал детектив. – У Бэйна что, было что-то на вас?

– Нет, все было не так, – ответил Малкин.

Он задом сдал трактор на самый край резервуара – в то место, где под воду уходил пологий бетонный пандус. Старик завозился с чем-то позади трактора, и Купер увидел, как в его руках появилась толстая цепь с крюком на одном конце. Потрясенный, Бен смотрел, как Малкин по самую грудь вошел в ледяную воду. Там он наклонился и прицепил крюк к чему-то, что было скрыто под поверхностью воды. К трактору Джордж вернулся, уже покрытый толстым слоем изморози.

– Фрэнк Бэйн появился здесь несколько недель назад, – рассказал он. – Он каким-то образом высчитал, что деньги были у меня. Я ведь множество вещей продал Лоренсу Дейли, а Фрэнк был далеко не дурак. – Малкин сел на свое место в тракторе. – И Бэйн рассказал мне, что белые пятифунтовки стоят приличных денег. Что это коллекционные бумажки и люди готовы платить за них хорошие деньги. Настоящими деньгами. Он предложил мне свою помощь в их продаже – естественно, за процент от выручки. Мы тогда подсчитали, что на мою долю должно было прийтись сто тысяч фунтов – их с лихвой хватило бы, чтобы послать Флоренс лечиться в Америку.

– Для вас это, наверное, было чудом, – заметил Купер.

– Ну да. После всех этих лет мне только и оставалось, что молиться о чуде. Вот вы думаете, что я не похож на человека, который умеет молиться, а? Но я именно этим и занимался, и подумал, что Бэйн был послан Всевышним, чтобы принести мне это чудо. – Старик покачал головой. – А потом появился этот тип из полиции ВВС. Но к тому времени было уже поздно. Так что все, что я сделал потом, было абсолютно бессмысленно.

Он включил скорость, и цепь натянулась. Детектив стоял на краю водохранилища и смотрел вниз. Поверхность воды была мутной и маслянистой из-за всей той грязи, которую нанесли в резервуар талые воды. В основном это был растворенный в воде торф. Так что на дне могло быть все, что угодно.

Но когда тракор стал тянуть за цепь, из-под воды появилось что-то блестящее и металлическое. Мало-помалу проявились знакомые детали: бампер, регистрационный номер и, наконец, заднее стекло. Постепенно на пандусе появилась машина, с которой потоками стекала вода и ветровое стекло которой было залеплено торфом.

– Можете снимать ваши отпечатки пальцев, – торжественно произнес Малкин.

– Да я и без отпечатков пальцев знаю, что это «Форд Фокус» Ника Истона, – отозвался полицейский.

– Я же говорил, что ты умный парень.

На этот раз Бен Купер по рации вызвал подкрепление. Джордж Малкин спокойно ждал. Он не смотрел на Купера – его взгляд был сосредоточен на ферме «Заросшая лощина», как будто он видел ее в последний раз. Это был дом, в котором он прожил всю свою жизнь, дом, который все это время верно хранил его секреты.

Констебль покачал головой, глядя на машину, с которой все еще капала вода.

– Значит, вы решили, что Ник Истон появился, чтобы отобрать у вас деньги? – уточнил он.

– А зачем же еще? – спросил Малкин. – Как раз в тот момент, когда я почувствовал в своих руках целое состояние, появился он, чтобы отобрать его у меня. Этого я не мог ему позволить.

– И поэтому убили его…

– Я был в панике. Мне кажется, что я не соображал, что делаю. – Голос старика слегка задрожал. – А когда он умер, я вообще лишился мозгов. Не помню, что я делал в течение нескольких часов после этого. Очнулся только в полночь, когда начался снегопад. Род уже навесил на трактор снежный плуг, на тот случай, если он понадобится для чистки дорог. Поэтому я прицепил тело сзади и отвез его на Змеиный.

– И на дороге не было никаких машин? – уточнил Купер.

– Точно так. Так что на снежный плуг никто и внимания не обратил. И знаете что? Я вычистил карманы этого парня, прежде чем выбросить его, и только когда нашел в них ключи, сообразил, что он должен был приехать на машине. Ну не глупо ли? Машину я нашел прямо за фермой. Я не заметил ее, когда выезжал, а то отправил бы труп в воду вместе с ней. Но в тот момент я хотел увезти его как можно дальше от дома. Как я сказал, мозги у меня совсем отшибло.

– Но откуда Ник узнал, что деньги у вас? – нахмурился констебль. – Кто ему об этом сказал?

Тут Малкин рассмеялся своим хриплым, гремящим смехом. Этот звук показался Бену совсем чужим на фоне влажной тишины пустоши.

– Сам же я и сказал, – ответил фермер.

– Не понимаю.

– Это произошло много лет назад. В то время я был уверен, что банкноты уже давно ничего не стоят. Но они давили мне на подсознание, и я все время дергался, боясь, что Флоренс может их найти. И потом, мне казалось, что, если я избавлюсь от этих денег, летчик тоже прекратит меня преследовать и не будет являться ко мне в ночных кошмарах. Так вот. Я разыскал телефонный номер полиции ВВС и позвонил им. Дал им свое имя и адрес и сказал, что знаю, где деньги с упавшего «Ланкастера».

– И они не имели ни малейшего представления о том, о чем вы говорили…

– Конечно, нет, – согласился Малкин. – Все, кроме меня, уже давно забыли об этом.

– И что же они сделали?

– А ничего. Поблагодарили за информацию и сообщили, что со мной кто-то свяжется. Но никто так и не появился. Думаю, что у них были более важные дела. Их совершенно не интересовало, что произошло так много лет назад, да и почему это должно было их интересовать? Думаю, что они просто положили в какую-то папку записку о старом идиоте, который живет в Харропе, и оставили меня наедине с моими кошмарами.

– До тех пор, пока Эндрю Лукаш не рассказал свою историю сержанту Истону. А Истон, перед тем как приехать в Идендейл, прошерстил все старые документы.

– Ну да.

Какое-то время Купер следил за каплями, которые стекали в воду по бетонному пандусу и от которых на воде появлялась рябь.

– В этом водохранилище можно спрятать все что угодно, – заметил он. – И ничего не всплывет. Как тело Дэнни Мактига.

– Это точно, – лицо Джорджа вновь исказила гримаса.

Сначала детектив его не понял. Он решил, что собеседник соглашается с ним, но в тоне старика и в том, как резко он произнес эти слова, было что-то неестественное.

– Что вы хотите сказать, мистер Малкин?

– Он всплыл на поверхность, когда начал таять снег, – объяснил фермер. – Через четыре дня.

– И вы его увидели?

– Не сразу. Лед постепенно становился все тоньше и стал наконец таким тонким, что сквозь него можно было смотреть, стоя на стене резервуара. И вот на третий день мы его увидели. Он плавал на спине и смотрел прямо на нас, а лицо его как будто примерзло ко льду. Он вроде бы как строил нам гримасы, показывал язык и говорил, что в конце концов перехитрил нас.

– И что же вы сделали с телом? Рассказали все отцу?

– Еще чего! – рассмеялся Малкин. – Папаша бы избил нас ремнем до потери пульса и запер бы в угольном бункере за вранье. А потом рассказал бы все полиции. Мы боялись, что нас посадят в тюрьму за убийство. Потому что, понимаете, мы искренне верили, что это мы его убили. Что умер он по нашей вине.

– Но если вы оставили тело в воде, то его рано или поздно нашли бы.

– Никто его не нашел, потому что мы отправили его прямиком на дно. На водохранилище была небольшая лодка с веслами. Мы взяли ее и наполнили камнями, а потом взяли невод нашего отца из сарая. Он потом заметил пропажу, но решил, что все это дела цыган, которые ошивались неподалеку.

Куперу стало не по себе на этом влажном воздухе. Ему почти захотелось увидеть Айронтонг-хилл. По крайней мере, черная плоскость скалы была чем-то надежным и хорошо знакомым. И тем не менее именно Айронтонг и мальчишки Малкины положили конец земному существованию Дэнни Мактига.

– Мы привязали концы невода к телу летчика, – продолжил Джордж. – К его летному костюму, к его парашюту – ко всему, к чему смогли. А потом заполнили невод камнями и выбросили тело назад в воду. Сначала нам показалось, что он не утонет, но потом он прекратил на нас смотреть, камни потянули его на самое дно, и от него остались только всплывающие воздушные пузыри. А я все продолжал смотреть, на тот случай, если он вдруг вздумает всплыть. Я следил за водой месяцами, даже когда наступило лето. Я так много времени проводил, разглядывая это водохранилище, что мой отец испугался, что у меня что-то с головой. Но мертвый летчик так больше и не всплыл.

– Придется вызывать водолазов, чтобы они нашли останки. Или вообще осушить резервуар, – предположил Бен.

– Смысла нет, – возразил Малкин. – Его осушали тридцать два года назад.

– Но…

– Он к тому времени был такой старый, что уже начал подтекать. Так что его осушили, чтобы забетонировать дно. И с тех пор осушали еще два раза, для текущего ремонта. Резервуар нельзя просто так оставить на шестьдесят лет и забыть о нем – он становится дырявым, как дуршлаг, и не может больше сохранять ни капли воды. А к чему все это может привести?

Констебль засомневался – уж не издеваются ли над ним? Но старик совсем не смеялся – у него было серое лицо, и он даже не пытался стереть капли влаги, появлявшиеся у него на щеках по мере того, как туман становился все гуще.

– Мистер Малкин, а вы мне правду говорите? – спросил детектив. – Или это какие-то детские фантазии, которые преследовали вас в те времена?

– Все, что я вам говорю, – абсолютная правда. Но время проходит, и многие вещи меняются. И труп не может оставаться трупом вечно, особенно если он лежит в воде. К тому времени, как резервуар осушили, от него должны были остаться только отдельные фрагменты костей и обрывки одежды, покрытые толстым слоем донной грязи. Вы когда-нибудь видели водохранилище, из которого спустили воду? На дне остается слой грязи толщиной не меньше трех футов. И в округе стоит жуткая вонь.

– Да, я помню, когда здесь у нас была засуха и хранилища стали высыхать. Вонь можно было учуять за несколько миль.

– Хуже. Вонь просто убивала тебя на месте. Они выгребали эту грязь и грузили ее на самосвалы. Никому даже в голову не приходило искать в ней какие-то тела – от нее хотели избавиться как можно скорее. И всю ее потатили на засыпку свалки там, где раньше был карьер Бентс. А потом сверху на нее насыпали нормальной почвы и все заровняли. Через пару лет там стала расти прекрасная трава – теперь это одно из лучших пастбищ в округе. И Род Уитакер выпускает туда своих овец.

С этими словами фермер указал на «Заросшую лощину», за которой виднелись белые фигуры животных между оставшимися еще снежными заносами.

– Так что ваш пропавший летчик сейчас вон там, – сказал Малкин. – Помогает прокормить этих овечек.

Купер посмотрел на стало. Одно из животных подняло голову и ответило на его взгляд. Челюсти овцы беспрерывно двигались, а на ее черной морде было выражение угрюмого презрения. Бен вдруг почувствовал необъяснимый приступ злобы. Проделать такой путь, чтобы оказаться на поле, полном овец…

– Вы только подумайте, что бы сказали жители Манчестера, если б узнали, что может содержаться в воде, которая течет у них из крана?

Наконец на разбитой дороге, идущей из Харропа, показалась первая патрульная машина. Со всеми зажженными фарами и огнями, она медленно двигалась в тумане. Джордж надел пальто и вместе с Купером пошел ей навстречу.

– Эта женщина, Моррисси, вы ей верите? – спросил Малкин.

– Конечно. Я знаю, что некоторые ее данные были неверны, – ответил детектив, – но это потому, что Фрэнк Бэйн сливал ей дезу.

– Я сейчас не об этом. Она уже в четверг вечером знала, как погиб ее дед. Она пришла сюда, чтобы спросить про медаль, вот я все ей и рассказал.

– Про медаль? – Купер остановился как вкопанный.

– Я подобрал ее в ночь катастрофы. Она лежала в небольшом кожаном кисете – но со всеми этими историями о деньгах и человеке на льду я совсем о ней позабыл. Когда я ее нашел, на кисете, с внутренней стороны, была пришита этикетка с именем летчика и его адресом.

– Значит, это вы отослали медаль?

– Отослал, потому что слишком долго держал все это в себе. И только когда узнал, что Флоренс умирает, решил снять с души этот камень. Но я не стал подписываться своим именем – написал просто, что я один из ребят, которые видели, как Дэнни Мактиг покидал место крушения.

Рот полицейского наполнился знакомым вкусом, и он сморщился. Это был тот самый горький, металлический привкус, как будто из его слюнных желез в рот текла кровь. Горечь вызвала у него спазм в горле. Элисон Моррисси была в «Заросшей лощине» после того, как он случайно упомянул имя Малкина в разговоре. Это было в четверг. Значит, с самого четверга она знала абсолютно все. А на следующее утро она улетела в Торонто. Была ли она действительно такой узколобой, как говорила о себе? Неужели она думала только о своей навязчивой идее, когда целовала Бена перед входом в отель «Кавендиш»? Тогда она не стала говорить, что прощается с ним навсегда. Но Диана Фрай все видела и все поняла. Теперь она наверняка думает, что раскусила Моррисси с самого начала.

– Вы же понимаете, что все это было только ради Флоренс, – сказал вдруг Малкин. – Она, а не деньги была единственной ценностью в моей жизни. Я так долго носил в себе свою вину, что привык никому не доверять, чтобы люди не вызнали мой секрет. И Флоренс была единственным человеком, о котором я так не думал. Я любил ее, доверял ей и делал для нее все, на что был способен.

Приехавший констебль распахнул дверь патрульной машины, и Малкин уже послушно наклонил голову, чтобы залезть в нее, но задержался и повернулся к Куперу.

– Очень важно, когда есть человек, которому ты можешь доверять, – сказал он. – Даже если эти люди время от времени совершают ошибки, ты всегда знаешь, что они искренни в своих делах и помыслах. Такие люди встречаются крайне редко. И если ты действительно умный, то найдешь себе такого человека и будешь держаться за него обеими руками.

Детектив безмолвно смотрел на старика. Пошел настоящий дождь, и небо полностью скрылось за покровом облаков. Бен был рад, что не может увидеть его. И рад, что не может видеть печальные морды овец. А особенно его радовало то, что он не мог видеть плоскую скальную породу на склоне холма, с ее змеиным изгибом, острыми краями и глубокими трещинами. Айронтонг разрушил слишком много жизней, и полицейский не мог смириться с его вечно глумливым видом.

– Кстати, – сказал Малкин. – Вам ведь, наверное, и нож понадобится.

С этими словами достал нож из кармана и протянул его Куперу. Тот был острым и покрытым кровью.

– Боже! – охнул Бен. – Подождите немного, мне сначала надо взять пакет для вещественных улик.

– Не волнуйтесь, – отозвался Джордж. – Это овечья кровь. Я пользовался им, чтобы снимать шкуру с умерших ягнят. Грязная работа, но и ее кто-то должен делать. Не могу видеть, когда брошенные ягнята остаются совсем без материнского присмотра.

После того как Малкина увезли, Купер какое-то время стоял и прислушивался, как капли дождя падают на мокрый торф. Почему-то этот звук действовал на него успокаивающе. Это был совершенно естественный природный ритм, который напоминал, что окружающий мир живет своей нормальной жизнью, несмотря на то что происходит в его, Бена, собственной жизни. Влага, как всегда, конденсировалась в холодном воздухе, и капли, тоже как всегда, падали на влажную почву, как они будут делать и в том случае, если он прямо сейчас умрет и превратится в небольшую грязноватую лужицу, как растаявший снеговик. Дождь – это одно из первозданных проявлений природы, которому глубоко наплевать на все навязчивые мысли человечества. И мир, в котором существовал Бен Купер, никак не посягал на вселенную, в которой существовал дождь.

В конце концов, главным в жизни является правильная перспектива, с которой ты на нее смотришь. В такие моменты, как сегодня, собственные мысли Бена казались ему удивительно тривиальными. Когда он вернется в Идендейл, его будут ждать новые трудности, вещи, которые будет трудно объяснить, и много работы, которую придется делать для того, чтобы достичь прощения и примирения. Но пока он стоит здесь и прислушивается к каплям дождя, все эти вещи слишком мелки и незначительны по сравнению с теми, которые легко могут поглотить их, – ведь все их следы могут быть легко смыты вот этим самым дождем. Под ним жизнь казалась простой и беспроблемной.

Купер кивнул сам себе, поднял воротник и отвернулся от фермы «Заросшая лощина».

И звуки дождя на торфяной пустоши медленно затихли, пока он шел к машине.