??????? ???-????-?????????????? ??????????? ????????????. 1927-1989 ??. ???????? ?????

Они взялись за руки, обогнули пруд, прошли вдоль ручья и вышли к огненной стене-границе Райского сада.

– Зачем мы сюда пришли? – удивленно спросила Лили.

– Я хочу, чтобы ты вернулась со Мной в Райский сад. Ты мне веришь?

– Я не смогу пройти сквозь эту стену, – с тоской произнесла Лили. – Я не из Райского сада, и мне не суждено там жить.

– Ты права только наполовину. Лилит не сможет пройти сквозь огонь, но Лили это под силу, потому что она всегда там жила.

Лили снова оказалась на перепутье и должна была сделать выбор. Она понимала, что если пройдет сквозь огненную стену, то пламя уничтожит всю ложь, которая в ней есть. Что делать? Отказаться от личины Лилит и убить ее? Лилит в душе девушки не сдавалась и умоляла о пощаде.

– Лили, – произнес Адонай, – посмотри Мне в глаза. Я здесь, и Я тебя никогда не оставлю. Как Я тебе говорил, в танце партнеры ведут попеременно. Так вот, дорогая Лили, теперь ты сама решаешь, что делать, и Я покорюсь твоей воле.

Вечный Человек, повернувшись лицом к девушке, спиной вступил в огненную стену и протянул Лили обе руки. Его глаза возгорелись вечным пламенем, а Его одежды охватил огонь, и казалось, что Его ноги превратились в два раскаленных медных столба.

Он три раза спросил ее о том, верит ли она Ему, и девушка решилась. Она протянула Адонаю свои руки, и Он медленно ввел ее в стену огня. Она почувствовала нестерпимую боль, ощутила, как пламя сжигает накопившуюся в душе ложь, очищая дух и тело.

И потом, когда ей казалось, что от нее уже ничего не осталось, потому что вся она исчезла в божественном огне, девушка услышала голос:

– Живое будет жить вечно, а мертвое сгорит дотла.

Лили сделала шаг вперед и открыла глаза.

– Летти? – спросила Лили. – Что ты здесь делаешь?

– Вяжу, ты что, не видишь? – ответила миниатюрная женщина хорошо знакомым ей певучим голосом и снова принялась что-то про себя напевать.

– Где мы?

– В твоей комнате в Прибежище. Все пошли спать, все очень устали. Температура у тебя снизилась, и состояние теперь стабильное. Ты идешь на поправку, слава Тебе, Господи. А мы-то думали, у тебя уже нет шансов.

Лили рассмеялась.

– Нет шансов? – хриплым голосом произнесла она. – Ничего себе! Значит, тебе не повезло? Досталась ночная смена у моей кровати?

– Нет, я сама вызвалась с тобой посидеть. Мне не надо спать, как всем остальным. – Летти перестала вязать и опустила спицы. Потом нагнулась к лицу девушки: – Скажи мне, что произошло? Почему ты вернулась? Мы действительно потеряли надежду и были уверены, что ты умрешь.

– Это Адонай. – Лили откашлялась, чтобы было легче говорить. – Все это только благодаря Ему. Он нашел меня и очистил божественным огнем.

– Возрадуемся! – Лицо Летти расплылось в улыбке. – Все проходят через очищающий огонь Его любви, дорогая. Но ты должна понимать, что в этом огне сгорает все, за исключением чистой любви.

– Все эти изменения, произошедшие со мной… они навсегда?

Летти рассмеялась:

– Правда – это навсегда. Но тебе придется найти свой путь в новой жизни, где ты нагая и ранимая.

– Но ведь именно такими Он нас создал – нагими и ранимыми? Мы нагие, ранимые и этого не стыдимся, верно?

– Совершенно верно, – кивнула Летти и снова взялась за вязание.

– А что ты вяжешь? – поинтересовалась Лили. – Я не видела, чтобы здесь кто-нибудь вязал, кроме тебя. Судя по всему, вязание здесь – не самый популярный вид рукоделия.

– Понятия не имею, но это помогает мне сосредоточиться, думать и молиться, – ответила Летти. – Я уже и не знаю, куда девать все то, что связала… Получается что-то неопределенное без конца и начала. Надо сшить все вместе, может быть, из этого что-нибудь да выйдет.

– Какая ты молодец! – похвалила ее Лили.

Ночь была тихой и звездной. Летти снова отложила рукоделие и заговорила очень серьезным тоном:

– Лили, я должна тебе кое в чем признаться.

– Ты что-то не так сделала?

– Нет, я совсем не об этом. Хочу признаться в том, что долго держала от тебя в секрете.

– Отлично, больше никаких секретов! Я лично с секретами завязала.

– У меня это даже не секрет, а скорее сюрприз, который долго ждал своего часа.

– И этот час настал?

– Да, настал. Я не совсем… как бы это сказать… не совсем человек.

– Ничего себе! – удивилась Лили. – Вот это действительно сюрприз! Я никогда и не задумывалась о том, кто ты. Если ты не человек, то кто?

– Я… – Летти хихикнула.

Совершенно очевидно, она получала удовольствие от этого разговора. Хихиканье становилось все громче, и наконец Лили с Летти рассмеялись.

– Не томи, рассказывай, – попросила девушка.

Летти успокоилась, перестала смеяться, наклонилась ближе к Лили и снова начала вязать, позвякивая спицами.

– Ты знаешь, что у Джона есть Хранитель по имени Хан-эль? – Лили кивнула, и Летти продолжила: – Ну, а я твой Хранитель.

– Мой Хранитель? – изумилась Лили. – Неужели? Настоящий Ангел-Хранитель?

– Неожиданный сюрприз, да?

Лили откинула голову на подушку:

– Но ведь ты участвуешь в общественной жизни Прибежища, входишь в какой-то совет или что-то в этом роде?

– Я много чем занимаюсь. Но это больше факультатив, дополнительная нагрузка.

– И ты всегда была моим Хранителем?

– Всегда.

– Но у меня всегда было ощущение, что Хранители… как бы это лучше выразиться… хранят и охраняют?

Летти оторвалась от вязания.

– Ты думаешь, об этом надо было раструбить направо и налево? – Она рассмеялась. – Лили, наша работа могла бы быть гораздо проще, но люди – сложные существа. Очень многим свойственна, увы, низкая самооценка, и очень многие даже не осознают всей важности собственного выбора и решений, которые они принимают в своем «царстве». Ко всем решениям человека, даже к тем, которые были приняты под влиянием тени в его душе, надо относиться с уважением. Поэтому мы, ангелы, просто смотрим, присутствуем и вмешиваемся только тогда, когда нам это дозволено. Мне очень нравится вмешиваться и помогать. Вы молитесь, и это дает нам возможность вмешаться в вашу жизнь и помочь. Ваши молитвы обладают огромной силой.

В коридоре послышались приближающиеся шаги Джона. Он насвистывал какую-то грустную мелодию.

– А он знает? – поинтересовалась Лили.

– Нет, – ответила Летти и усмехнулась. – Он думает, что я старушка со странностями. Джон зовет меня Скупердяйкой или Скупердяечкой.

Джон вошел в комнату и посмотрел на Лили. По его лицу было видно, что он очень рад тому, что она пошла на поправку.

– Лили! – воскликнул Джон и распростер руки.

Девушка крепко обняла его и почувствовала, что все сомнения по поводу Джона исчезли, как будто их и не было.

– Как же я рад! Судьба не могла преподнести мне лучшего подарка, чем этот. А я смотрю, вы здесь активно общаетесь.

– Болтаем, – согласилась Лили. – У меня к тебе есть куча вопросов. Я подозреваю, ты уже знаешь о Саймоне и его зеркальце?

Ей было приятно говорить начистоту и не держать никаких секретов. Она решила, что и в будущем никогда не сойдет с выбранного пути и именно так будет строить свои отношения с людьми.

– Да, мы обо всем узнали, – сказал Джон. – Мы знали, что в душе Саймона вот уже некоторое время, как появилась тень.

– Вы знали, но ничего мне не сказали? – спросила Лили.

– А ты бы нам поверила?

– Может быть, и нет, – согласилась она. – Почему же вы его не остановили, если знали о болезни?

– Мы должны были понять, что он хочет. Ты тогда сама боролась с темными силами, с тенью в собственной душе, поэтому, не имея никаких доказательств его вины, мы не хотели усложнять твою жизнь.

– Знаешь, а он говорил о вас очень неприятные вещи.

– Надеюсь, что с обаятельной улыбкой? – ответил Джон. – Он всеми силами пытался достичь своих целей, вот и все.

– Интересно, где он сейчас находится? – спросила Лили, и Джон с Летти переглянулись.

– Я отправил его далеко-далеко. Он сейчас в сотнях километров от нас на севере, а его жена Карин на юге, тоже в сотнях километров от него. Чтобы снова быть вместе, каждый из них должен понять, что он не одинок.

– Карин! Это его жена! А я думала, что она…

– Карин – это та самая, с теневой болезнью. Помнишь, Ученые упоминали, что одна из их коллег заболела по пути к нам? Судя по всему, ее болезнь во многом связана с тем самым зеркальцем. Ужасное, просто адское изобретение. Как бы там ни было, я уверен, что после прохождения курса лечения они снова будут вместе и им обоим будет очень стыдно за то, что они натворили.

– А почему он навязывал мне это зеркальце и настаивал на том, чтобы я в него смотрелась?

– Когда я задал ему этот вопрос, Саймон ответил, что искренне верил, что зеркальце поможет тебе изменить ход истории и вернуть ему жену.

– И где же сейчас это зеркальце?

– Под замком в Прибежище. Ученые пытаются раскрыть его секреты. – Джон хлопнул в ладоши, давая понять, что дискуссия на эту тему закончена. – Ну, что, Лили, есть у тебя еще вопросы? Если нет, пора двигаться на кухню и поесть. Да, забыл тебе кое-что сказать. Я тут встречался с Хилерами, и они считают, что ты идешь на поправку не по дням, а по часам. Они говорят, что прогресс просто невиданный. Именно такое слово они использовали – невиданный. Они утверждают, что ты уже можешь вставать и начинать ходить. Состояние твоего здоровья это позволяет. Но не торопясь, медленно и под присмотром.

Лили была рада это услышать. Джон помог ей сесть на кровати и поставить ноги на пол. Она медленно встала, впервые с тех пор как попала в Прибежище. У нее немного закружилась голова, но потом все прошло. Девушка сделала несколько нетвердых шагов, после чего снова села на кровать и нажатием кнопки превратила ее в кресло.

– Молодец, – похвалил ее Джон. Летти улыбалась до ушей. – Постепенно и не торопясь. Интересно, в чем причина того, что ты так быстро пошла на поправку?

– Это Адонай, – ответила Лили.

– Конечно, – согласился Джон. – Именно Адонай, – произнося эти слова, он поднял голову к небу, словно обращался к Господу.

Летти шла по коридору первой, за ней Джон толкал кресло с Лили. Девушке казалось, что в ее душе наступила весна, и все ее чувства обострились до предела. Она произнесла про себя молитву тому, Кто ее слышит.

Они пришли на кухню, где Анита и Гералд бросились к Лили с распростертыми объятьями. Точно так же, как и чуть ранее Джона, девушка крепко обняла их.

Только они сели за стол, как Лили произнесла:

– Всем сердцем благодарю за эти дары. – Все с некоторым удивлением посмотрели на нее, и она добавила: – Если я собираюсь научиться молиться, надо же когда-то начинать?

Они ели яичницу с мягким белым хлебом с маслом. Хлеб был вкусным и прямо таял во рту. Во время еды каждый из них поочередно рассказывал свою версию событий, произошедших за последние несколько дней. Они посмеялись, а иногда и пустили слезу.

– Я плохо с вами обошлась, – сказала Лили. – Я многое утаивала. Пожалуйста, простите меня за это.

– Не переживай, дорогая, – ответила Анита. – Все мы предполагали, что с тобой происходит чуть больше, чем ты нам рассказываешь.

– Поверьте, все было более чем запутано, – воскликнула Лили. – Саймон с помощью зеркальца убедил меня в том, что я – Лилит.

– Лилит? Ничего себе! – выпалил Гералд, которому это очень не понравилась. – Фигня полная! Мифы, которые не имеют под собой никаких оснований.

– Мне прекрасно известна твоя точка зрения, но тогда я была не в силах устоять. Яд и отражение в зеркальце только наложились на внутреннюю ложь, и я поверила, что все это правда. Поверила, что я совершенно бесполезный человек, просроченный товар, ничто. И чтобы искупить свое прошлое, мне нужно сделать в этой жизни всего одно доброе дело – остановить Еву, не дать ей отвернуться от Господа.

– Интересно! – воскликнул Джон. – И как ты этого собиралась добиться?

– Даже как-то неловко об этом говорить, – медленно произнесла Лили. – Я собиралась предложить себя Адаму вместо Евы. Тогда Ева осталась бы в Райском саду, и в результате мир мог бы полностью измениться.

– Знай я об этом… – ужаснулась Анита. – Слава Богу, что мир не изменился. Или все-таки изменился?

– Думаю, что не изменился, – ответила Лили, хотя у нее начали закрадываться сомнения по этому поводу.

– Так чем все это закончилось? – спросил Джон.

– Адам меня отверг, или, скорее, отверг не меня, а Лилит. Он выбрал Еву. Вот тогда я поняла, что настала пора умереть. Потом появился Адонай и спас меня.

– Так, значит, ничего не изменилось, – произнес Джон. – Но все-таки в какой-то момент Ева не удержалась и ушла из Райского сада.

– Вот об этом я уже ничего не могу сказать, – ответила Лили. – Но, судя по всему, так оно и вышло. По крайней мере, Адонай считал, что так все и произойдет. Как вы можете объяснить то, что она ушла из Райского сада?

Все высказали свои предположения, которые Лили показались маловероятными, потому что она хорошо знала Еву.

Разговор продолжился, но в какой-то момент Лили заметила, что Анита с Гералдом «жмутся», не едят, и не вылезают из-за стола, и вообще ведут себя так, будто хотят ей что-то сказать. Лили не выдержала:

– Что вы там, двое, задумали?

Анита плотно сжала губы, поэтому заговорил Гералд, всхлипывая и глотая слезы:

– Нам прислали приглашение отправиться в другое место и время. И мы приняли его. Мы не знали, как тебе об этом сказать. Сейчас мы сидели и болтали, и было такое чувство, что все по-прежнему. Глупо, конечно… В общем, нам грустно с тобой расставаться, – объяснил Гералд наконец.

– Вы уезжаете? Когда?

– Очень скоро, – с грустью в голосе сказала Анита. – Если точнее, то через несколько часов. Все это очень неожиданно, даже для нас самих. Прости, Лили… Вот как-то так.

– Да нет, все в порядке. Просто действительно неожиданно… Вы оба стали для меня очень близкими людьми… и мне самой грустно.

– Мы тоже тебя очень любим, – произнес Гералд.

– И послушай, Лили, – продолжила Анита. – Я всю свою жизнь полагаюсь на волю Господа. Я доверяю Ему все то, что люблю и что мне дорого. А ты нам очень дорога. И твоя история только начинается. Если бы это было не так, мы бы точно остались с тобой.

Лили помолчала и потом произнесла:

– Подождите немного, я хочу вам кое-что принести. Пожалуйста, пока не уходите, хорошо?

– Хорошо. Мы слышали, что к нам едет Ревизор и будет здесь через несколько часов. Мы не знаем к кому, но на всякий случай решили поиграть с ним в прятки и скрыться.

– Я вас не очень хорошо понимаю. Что за человек этот Ревизор?

– Лили, я тебе потом объясню, – сказал Джон, – а сейчас Аните и Гералду надо собирать вещи. Давайте встретимся через часок и спокойно попрощаемся.

– Летти, отвези меня, пожалуйста, в мою комнату, – попросила девушка.

Ангел-Хранитель без слов встал позади и начал толкать ее кресло.

– Спасибо, – поблагодарила ее Лили. – Все это так грустно, что слов нет… Словно я только что нашла семью, а ее у меня тут же отнимают.

– Все в жизни меняется, дорогая, – сказала Летти. – Доверять – это не решение, которое принимаешь однажды и навсегда, а выбор, который приходится делать раз за разом. Мы благодарны за подарки судьбе. А ты один из них. И расставаться всегда очень грустно.

– Я всего лишь пытаюсь жить. Вы, вполне возможно, считаете, что я в этой жизни натворила много глупостей.

– Перестань, – заметила Летти. – Ты просто юная девушка. В этом случае надо исходить из того, что без глупостей не обойдется.

Они рассмеялись, и на душе у Лили стало гораздо легче.

Когда пришло время прощаться, Лили передала Аните свой дневник.

– Лили, это же твой дневник! Зачем ты его отдаешь?

– Это и есть подарок, который я хотела вам сделать. Пожалуй, для меня это самая важная в мире вещь. А вы для меня – бесценные люди, поэтому я хочу подарить вам эту вещь.

Анита и Гералд чрезвычайно удивились. Джон с добротой и по-отечески смотрел на эту сцену.

– Спасибо, – поблагодарил Гералд. – Это один из самых дорогих подарков, которые мы когда-либо получали.

– Сам дневник в свое время мне подарил Джон. На самом деле это записывающее устройство, приблизительно как тот стол в Подземелье. Здесь запись всего того, что мне довелось пережить. Всего плохого и хорошего. Я уже выполнила свою миссию, и если науке это интересно, то, пожалуйста, пользуйтесь.

Потом Джон показал Лили, как добавить в качестве пользователей дневника еще двух человек, чтобы они могли его открывать.

– Думаю, что для этого дневника вам надо будет найти свое собственное Подземелье там, где вы скоро окажетесь. Там можно будет его хранить и просматривать, – сказал Джон.

– Мы обязательно увидимся, Лили. Рано или поздно. Это лишь вопрос времени.

Потом они обнялись, соприкоснулись лбами, после чего Ученые ушли, ни разу не оглянувшись, по причинам, которые Лили прекрасно понимала.

Лили подъехала к стене с поручнем и остановилась. Джон подошел поближе, чтобы при необходимости помочь и поддержать ее. Она медленно и осторожно встала и сделала несколько неуверенных шагов.

– Ура, получилось! – с гордостью воскликнула она, и Джон громко похлопал в ладоши.

Девушка вернулась к своему креслу и села.

– Джон, ты можешь отвезти меня на террасу? Хочу погреться на солнышке и подышать морским воздухом.

Он на секунду задумался и потом произнес:

– Да, с большим удовольствием.

Они уже преодолели подъем, выводящий на террасу, и вот-вот должны были открыть дверь и выйти на солнце, как неожиданно рядом появился Хан-эль.

– Джон, – сказал ангел с улыбкой, – я с тобой!

– Спасибо! – произнес Джон и наклонил голову.

– Что-то происходит? – спросила Лили, но ответа не получила.

Джон вытолкал ее кресло через дверной проем на солнце. Но Лили не почувствовала солнечного тепла, потому что ее сердце похолодело. У парапета, повернувшись к ней спиной и глядя на воду, стоял человек в костюме-тройке и с черным котелком на голове. Его кожа была иссиня-белой и казалась немного влажной.

– Ах, вот он какой, Ревизор, – пробормотала Лили, сдерживая страх.

Мужчина не повернулся к ней, а продолжал смотреть на воду.

– Я уже давно ищу одного старого друга, – проговорил он, – Коллекционера. Мне кажется, ты с ним знакома? Он ведь где-то здесь.

– Я здесь, Ревизор. Словно ты сам этого не знаешь, – произнес Джон.

Мужчина повернулся. У него были темные и глубоко посаженные глаза. Внимание Лили привлекла «бабочка» алого цвета, ярким пятном выделявшаяся на темном костюме. Девушке показалось, что Ревизор, услышав ответ Джона, слегка улыбнулся, впрочем, она могла и ошибаться – если улыбка и была, она молниеносно исчезла.

В поведении, словах и внешнем виде незнакомца было что-то зловещее и внушающее уважение, поэтому Лили отъехала в своем кресле в сторону. Интуитивно она ощущала, что сейчас надо быть от него подальше. Не то чтобы она чувствовала непосредственную угрозу, скорее вид мужчины вызывал у нее необъяснимый трепет. Ей было сложно представить, что Ревизор и Коллекционер могут быть близкими друзьями.

– Странный у тебя друг, – тихо сказала Лили. – У меня от него мурашки по телу.

– Друзья бывают разными, – с усмешкой произнес Джон. – И степень близости тоже.

– Он чем-то напоминает работника похоронного бюро. Правда, у него «бабочка» не по костюму.

– «Бабочка», говоришь? Я тоже, если честно, не в восторге. – Потом Джон обратился к незнакомцу: – Значит, ты за мной пришел?

Лили очень удивилась, когда услышала этот вопрос.

– Постой! – сказала она Джону. – Ты знал, что он здесь? Почему же не отказался, когда я предложила подняться наверх?

– Лили, я никогда ни в чем тебе не отказывал, и сейчас точно не время начинать. – Он наклонился и поцеловал ее в лоб.

Ревизор сделал к Джону шаг:

– Здравствуй, старый друг. Долго я за тобой гонялся, и найти тебя было непросто. – Он кивнул Хан-элю и снова повернулся к Джону: – Теперь пора домой.

– Куда ты с ним направляешься, Джон? – прошептала Лили, хотя в душе боялась услышать ответ.

– Это куда – домой? – спросил Джон Ревизора. – На другой остров, затерянный между мирами и пространствами?

– Нет, – ответил тот. – Сейчас по-настоящему домой.

И тут Джон расплакался:

– Неужели действительно домой?

Его колени подогнулись, и он упал рядом с креслом, на котором сидела Лили. Она нагнулась и обвила рукой его шею. Ей было невообразимо грустно, потому что за один день она теряла уже третьего дорогого ей человека.

– Я знаю, зачем ты сюда поднялся, – прошептала она ему на ухо. – Ты сейчас умрешь?

Джон встал и отряхнул одежду. Лили увидела, что он сквозь слезы улыбается.

– У нас есть время попрощаться? – спросил он Ревизора.

– Ровно столько, сколько нужно для прощания. А потом мы с танцем – домой.

Отвернувшись от Ревизора, Джон присел около девушки.

– Лили, я не был до конца уверен. У меня были подозрения, но все получилось так, как получилось. Извини, что так скоро.

– Ох, как мне все это не нравится!

– Я тебя прекрасно понимаю, – сказал он. – Но послушай меня, Лили. Благодаря Адонаю то, что тебе кажется смертью, для меня будет жизнью.

– Это слишком сложно, я не понимаю.

– Со временем все поймешь.

– Но разве тебе не грустно? Мне так грустно, что я бы плакала и плакала.

– Всегда с грустью покидаешь одно место и время, чтобы попасть в совершенно другие временные и пространственные координаты. Грустно покидать тех, кого любишь. Но прожив столько, сколько я, ты сама будешь ожидать нового начала. Отпустить все и возвратиться – это очень приятно.

– Джон, ты помог мне найти саму себя и понять, кто я. Ты первый из мужчин, кому я верила и кого любила.

– Это большая честь, – сказал он. – По воле Господа никто никогда не излечивается в одиночку. В один прекрасный день ты, возможно, поймешь, что сильно помогла мне и излечила меня.

– Я тебе помогла? Я излечила тебя?

– Лили, я не прошу верить мне всю жизнь. Достаточно того, что ты поверишь мне сейчас, в эту минуту. Ты мне веришь?

Она расплакалась и сказала:

– Да, сейчас, в эту минуту, я тебе верю.

– Тогда давай прощаться.

И они попрощались. Она обняла и поцеловала его в обе щеки, и плакала, и плакала.

– До свидания, Джон, – прошептала она. – Еще увидимся.

– Обязательно увидимся! – подтвердил мужчина.

– Постой, последний вопрос!

Джон рассмеялся:

– Да, конечно.

– В Райском саду Господа называли разными именами. Как ты сам Его называешь?

– Ну, это очень простой вопрос. Я называю Господа Двоюродным братом!

– Двоюродным братом?

– Для меня Господь всегда был Двоюродным братом, – сказал Джон, и ей показалось, что он помолодел на пару десятков лет. – Адонай, Иисус, второй Адам… Чем Двоюродный брат звучит хуже?

Джон повернулся к Ревизору, и Хан-эль мгновенно встал рядом и взял его за руку.

– Я тебя люблю, Лили Филдс! – громко и радостно сказал Джон.

Ревизор поднял руку и открыл появившуюся в воздухе дверь. Он взял Джона за другую руку, и все трое разом шагнули в проем, после чего исчезли. Тут же исчезла и дверь. Лили смотрела на все это разинув рот. Портал растворился в воздухе, как будто его и не было.

– Ну и показуха! Как они любят спецэффекты, – пробормотала Летти. – Пошли, Лили, у нас еще есть дела. Слава Богу, что я не обязана подниматься и спускаться по лестницам. Вперед!