Невидимый рубеж. Книга вторая. Странники Красин Олег
Другой оперативник пристроился в киоске на перроне возле молоденькой продавщицы, торгующей прохладительными напитками. Полусонная продавщица сразу проснулась, оживилась, увидев рядом с собой симпатичного молодого человека.
Еще несколько сотрудников ФСБ находились в резерве, из них двое на машинах. Все было готово к встрече объекта. Новиков сел в милицейской дежурке, возле клюющего носом капитана-дежурного, и взял в руки кружку с дымящимся чаем, которую ему перед этим налил капитан. До прибытия поезда еще оставалось три часа.
В то время как Шумилов в Нижнем Новгороде спасал депутата от чеченцев, именно в этот день запланировал Забелин проведение антитеррористической тренировки на территории АЭС. Дата была согласована с Бердюгиным и, соответственно, с Центром.
Забелин все еще оставался под впечатлением последней встречи с Ритой. Он думал о ней, о себе, своем отношении к Маргарите, о любви. До этого ему казалось, что между ними все кончено, что любовь ушла безвозвратно, как уходит молодость. Сердце становится мудрее, и вот уже нет юношеских порывов, прекрасных безумств, сумасшедшей страсти. Все тихо и размеренно. Бушующее пламя превращается в ровный огонь, поддерживающий тепло.
Так ему казалось. Казалось, пока снова не встретил Риту.
Эта последняя встреча все перевернула. Он будто снова вернулся назад, окунулся в тот кипящий водоворот их отношений, который когда-то захлестывал его с головой, заставляя забывать об окружающем мире. Оказывается, он продолжал любить её, хотя долгое время пытался убедить себя в обратном.
Теперь, последняя встреча многое для него прояснила. Рита тоже любила его, и это было самое главное. Ему осталась небольшая малость – закончить свою работу здесь, в Уральске, а потом исправить то, что когда-то случилось в их отношениях.
С этим чувством, с чувством надежды на лучшее, Забелин бодро поднял утром свою группу и с веселой деловитостью еще раз проверил экипировку, расстановку и обязанности сотрудников. Третьякова с удивлением смотрела на него, не понимая причины хорошего настроения начальника. "В надежде славы и добра гляжу вперед я без боязни" – процитировал Сергей Пушкина и подмигнул ей. Света забавляла его своей озадаченностью.
– Табельное оружие взяли? – поинтересовался Сергей.
– А як же ж! – ответил ему по-украински Горский.
Он, немного рисуясь, откинул полу своей коричневой куртки-ветровки, как это делают полицейские в голливудских боевиках, и продемонстрировал наплечную кобуру с торчавшей из неё рукояткой ПМ. Шалашов, расстегнул молнию куртки и молча, показал свое оружие. Он вообще с утра был немногословен. Света игриво улыбнулась, мягко, по-женски распахнула своё пальто темно-серого цвета и показала Забелину, висевшую на поясе джинсов кобуру. Все были вооружены, готовы.
Они погрузили съемочную аппаратуру в машину и тронулись за город, в сторону АЭС.
Раннее апрельское утро было прохладным, но в машине работала печка на полную мощность, обогревала хорошо. Покрутив ручку настройки магнитолы, Горский, сидящий на водительском месте, настроился на музыкальную волну и в машине зазвучали "Иванушки" со своей песней "Тополиный пух".
Под ритмичные, громкие звуки машина быстро мчалась к атомной станции. Света кивала головой в такт музыке, Горский подпевал, а Забелин подремывал на переднем пассажирском сиденье. Что касается Шалашова, тот прихватил из гостиничного номера сборник кроссвордов и, откинувшись на спинку заднего сиденья, сосредоточенно решал его. Дорога была почти прямой, ровной, без резких поворотов, крутых спусков и подъемов.
Вскоре вдали показались строения атомной станции, здание КПП. Горский начал притормаживать.
– На КПП надо отдать вот эти документы – сказал Забелин Горскому, – проблем быть не должно.
– Хорошо! – кивнул Михаил.
У ворот проходной он остановил машину, легко поднялся с сиденья и пошел внутрь строения. Отсутствовал Горский недолго, вернулся с озабоченным лицом:
– Там вас просят – сказал он Забелину и махнул рукой в сторону КПП.
– Меня? – удивился Сергей – ладно, сейчас.
Забелин неторопливо вылез из машины, захлопнул дверцу и пошел в помещение пропускного пункта, размышляя по дороге, кому он понадобился из охраны. Это было странным, не предусматривалось утвержденным планом, но неожиданности могли быть. От них никто не застрахован.
На КПП охранник – молодой долговязый парень открыл дверь и пустил его внутрь, минуя турникет. Он провел его в комнату, где на столе стоял телефон, трубка была снята и лежала рядом.
– Сергей Павлович? Это Бердюгин.
– Что случилось?
– Слушай, обстоятельства кардинально изменились. Из Центра получена информация о подготовке теракта здесь в аэропорту.
– В Уральске? Это связано с нашей группой каким-то образом?
– Все может быть! И я думаю, ты прав, таких совпадений не бывает. Стоило вам появиться в Уральске и смотри, сразу выплыло… Короче, есть указание – бери у своей группы машину и дуй в аэропорт. Я тоже туда выезжаю.
– А ребята? Их взять с собой?
– Нет, пусть отрабатываю легенду, машину возьмут у местных. Нам сейчас надо везде успеть. Я тут подниму Управление, попрошу помощи. Ну, всё, действуй! Встретимся уже на месте.
Закончив разговор, Забелин пару минут обдумывал сложившуюся ситуацию. Неужели рыба клюнула на живца? Неужели они нащупали след и смогут установить всю подпольную сеть? Столько ребят погибло из-за них и Сашка тоже.
Последнее воспоминание легло тенью на его лицо. Теперь появилась возможность поквитаться! Но действовать надо быстро. Он решил не говорить всего членам группы, на случай, если среди них есть сообщник бандитов.
– Так, ребята, – сказал Забелин, открывая дверь машины и заглядывая внутрь – у нас небольшие изменения. Я забираю машину и выезжаю назад – там срочно необходимо мое присутствие, а вы доставайте аппаратуру и продолжайте отработку учений. Местная охрана вам поможет.
– Ничего себе небольшие изменения! – присвистнул Горский – это что, я на своем горбу должен тащить штатив? Пока некоторые будут тут перед камерой красоваться.
Последней фразой он намекнул на Светлану, которая должна была изображать телеведущую.
– Потащишь как миленький – ты мужик здоровый, крепкий! На одной плече штатив, а на другом еще можешь и Свету посадить – усмехнулся Сергей.
Слушая их разговор с бесстрастным видом, Шалашов ничего не сказал, вышел из машины, открыл багажник и принялся выгружать аппаратуру прямо на асфальт. Третьякова тоже выбралась из машины и со скрытым любопытством посмотрела на Забелина. Но тот ничего не стал объяснять.
– Старшим группы назначаю майора Шалашова – сказал Забелин, – если что связь через начальника охраны. Вопросы?
– У матросов нет вопросов! – бодро откликнулся Горский и накинул на плечо ремень от футляра штатива.
Окинув напоследок внимательным взглядом всю группу, словно вбирая в себя, в свою память образы своих коллег, Забелин сел в машину, развернулся и поехал назад, в сторону города.
У него возникло предчувствие, что с ними сегодня должно что-то случиться. Возможно, он вообще видит их в последний раз. Чем дальше он отъезжал, тем сильнее было это чувство и Забелину, в какое-то мгновение, захотелось даже повернуть машину. Но нельзя поддаваться панике. Их работа – на острие ножа. Каждый миг, каждую секунду обстановка может накалиться и тогда в опасности может оказаться любой из них. К этому надо быть готовым.
Жалко, что его не будет рядом! Возможно, он бы помог советом или решил, как действовать в сложной оперативной обстановке. Да мало ли чего! Сергей посмотрел в зеркало заднего вида и уже не увидел строений АЭС. Они скрылись за ровными рядами деревьев, закрывающих горизонт своими еще не покрывшимися листвой ветками.
Проводив машину Забелина, Шалашов повернулся к своим коллегам и сказал очень спокойным, как показалось Горскому, тоном:
– Пойдем на территорию. Надо выбить машину, а то придется топать на своих двоих.
– Слава, ну ты спокоен, как удав! – ответил Горский удивленно, – тут, понимаешь, шеф уезжает, гипс снимают…
– А чего в осадок выпадать? Ну, вызвали его, могут вызвать другого. Даже если останется один человек, допустим, Светка, все равно задачу никто не отменял. Придется ей все делать самой.
– И зачем его вызвали? – недоумевающее спросила Света, – что-то там случилось, я это чувствую.
– Зачем, зачем, придет время – узнаем – философски ответил Шалашов, – если бы было что-то суперважное, то вызвали бы и нас. А так… может, проверяют?
– То есть? – недовольно нахмурился Горский.
– Чего тут пояснять, Миша? Хотят посмотреть, насколько мы будем самостоятельны. Это же учения. Посредник частично выводит из строя командный состав, и командовать предоставляют сержантам.
– Вот и накомандовали во время войны.
Они пошли на КПП, обсуждая, насколько всё усложнилось без Забелина. Впрочем, машину им дали быстро, без хлопот. Сопровождать их вызвался заместитель начальника охраны, который сел на переднее сиденье "Газели" рядом с водителем и они поехали по территории.
Конечно, сопровождение посторонними лицами несколько усложнило выполнение задания. Они должный были заложить муляж взрывчатки во время съемок в нескольких местах и затем спокойно выехать с территории. Но так планировалось при Забелине. В его отсутствие нужна была импровизация.
Когда подъехали к начальной точке – производственному зданию, в котором размещался первый энергоблок, Шалашов, посмотрев на своих спутников, сказал сопровождающему:
– Мы тут немного поснимаем. Вы можете сидеть в машине, чтобы лишний раз не выходить. Знаете, у нас всегда так: то кадр не тот, то ракурс. Приходится переснимать несколько раз.
– Да мне что, снимайте сколько хотите – ответил мужик, – вы же заплатили.
Он открыл окно "Газели" и вместе с водителем закурил, наблюдая в боковое зеркало за съемочной группой, которая вытаскивала и расставляла перед зданием аппаратуру.
По плану учений необходимо было заминировать три объекта на территории станции: административное здание и два энергоблока. Муляжи СВУ представляли собой небольшие металлические тубусы, которые надо было, как можно неприметнее, приткнуть возле зданий. Впрочем, особой сложности не предвиделось.
Они поставили несколько сумок возле штатива с камерой, Света вышла вперед, оказавшись на переднем плане, и начала заученную перед этим речь на немецком языке. Она говорила примерно следующее: "Добрый день, уважаемые телезрители. Мы находимся на территории русской атомной станции, куда раньше не мог попасть ни один иностранец. Это был закрытый город…" и так далее. Света закончила школу с лингвистическим уклоном, и говорить на немецком ей было несложно.
В это время, Горский стоял и смотрел в окуляр видеокамеры, делая вид, что снимает.
Шалашов, убедившись, что их сопровождающий потерял к съемкам всякий интерес и занялся беседой с водителем, нагнулся, аккуратно достал металлический тубус и пошел к зданию энергоблока. У стены он увидел небольшое углубление, положил СВУ туда.
Горский следом за ним повел камерой, чтобы зафиксировать момент закладки. Теперь никто не оспорит, что они сделали это. Подобные манипуляции с тубусами они проделали еще два раза.
В общем-то, задание было выполнено. Можно было уезжать, а потом, уже из Управления позвонить начальнику охраны и сообщить о закладках. Однако Света предложила провести съемку возле хранилища. Как она выразилась: "Для отвода глаз".
Они подъехали к хранилищу. Снова достали аппаратуру из "Газели".
– Мальчики, вы все расставляйте, а я пойду, посмотрю, что там внутри.
– Женское любопытство? – спросил недовольный задержкой Горский.
– Не без того! – беззаботно улыбнулась Третьякова.
Ворота склада оказались открыты, никого не было видно.
– Смотри не заблудись? – снова поддел её Горский.
Светлана улыбнулась, ничего не сказала и медленно, будто прогуливаясь по саду, пошла в сторону створа ворот.
Она отсутствовала несколько минут. Шалашов с Горским переглянулись.
– Что, пойдем, поищем нашу красавицу? – спросил Шалашов – неровен час, куда-то пропадет, а ты не знаешь немецкий! Кто репортаж будет вести?
– Логично! – согласился Горский и они пошли ко входу на склад.
На складе было полутемно. В глубину строения тянулись ряды больших, зеленого цвета деревянных ящиков, стоявших на металлических стеллажах. По всему складу горело несколько фонарей. Откуда-то из глубины слышались чьи-то голоса, глухой металлический стук, вероятно, рабочие занимались разгрузкой. Третьяковой нигде не было видно.
Оперативники пошли вдоль стеллажей в поисках девушки.
– Куда она могла деться? – недовольно спросил Горский, – пора ехать отсюда.
– Сейчас найдем. Приготовь оружие! – ответил ему Шалашов и сам, на всякий случай расстегнул куртку, а затем клапан наплечной кабуры.
– Думаешь, поработали террористы? – хмыкнул Горский, но тоже приготовился.
У одного из поворотов они столкнулись с Третьяковой. Она немного запыхалась, дышала взволнованно, словно бежала от кого-то.
– Ба, Светик, а мы тебя везде ищем – поблагурил Горский – нельзя же надолго бросать мужиков!
– Я вас и не бросала – стараясь сдержать дыхание и выглядеть спокойной, произнесла Света.
– Нашла что-нибудь интересное? – спросил Шалашов и вместо того, чтобы повернуть назад к выходу, словно по инерции продолжил движение вперед, туда, откуда пришла Третьякова.
Света взяла его за рукав и потянула на выход.
– Да ничего там интересного нет, одни ящики – сказала она – пойдем, надо заканчивать съемку и уезжать. Может, Забелину нужна помощь!
– Успеем! – коротко заметил Шалашов и прошел еще немного вперед.
Один из ящиков в нижнем ряду неожиданно привлек его внимание. Он отличался от остальных – ровных и одинаковых по размеру, своей конфигурацией. Что-то было такое, что искажало его силуэт на фоне других, отбрасывало иную тень и делало непохожим. Словно у одного из братьев-близнецов внезапно изменить прическу.
Подойдя ближе, он обнаружил на ящике некое техническое приспособление, похожее на зеленую металлическую шкатулку совсем небольшого размера. В полумраке было видно, как зеленоватым огоньком в нем мигал какой-то датчик. Это изделие вполне могло поместиться в кармане пальто Третьяковой.
Шалашов начал поворачиваться к Светлане, чтобы задать вопрос. Но его опередил громкий возглас Горского:
– Ого!
Обернувшись до конца, Шалашов обнаружил, что Третьякова стояла немного в стороне от них и держала в руке пистолет.
– Отойдите! – приказала она совсем другим, не игривым голосом. В тоне её послышалась решимость и твердость, глаза жестко сузились, словно смотрели через прорезь прицела. – Мне жаль, но я же вас предупреждала. Не надо было сюда ходить!
– Погоди, Света… – начал говорить Шалашов, но продолжить не успел.
Третьякова нажала на курок. Раздался сухой щелчок бойка, только выстрела не последовало. Третьякова еще раз нажала, думая, что произошла осечка. Снова раздался щелчок. Выстрела не было.
– Кажется, тебе чего-то не хватает – раздался насмешливый голос Горского.
Михаил вытащил руку из кармана, раскрыл ладонь и в свете дальних фонарей тускло блеснули золотистым цветом пистолетные патроны.
– А ну бросай оружие! – приказал ей Шалашов, – брось, я сказал!
Третьякова прикусила губу и с отчаянием посмотрела на свой пистолет, на ладонь Горского, на Шалашова, медленно подступающего к ней.
Она безвольно опустила руку с оружием вниз. Шалашов быстро шагнул, выхватил оружие, а по щекам Светланы потекли злые слезы отчаяния. Сзади подошел Горский, завел её обессилившие руки за спину, надел наручники.
– Вот и все, Света! Как говорится: "Finita la comedia".
– Мы за тобой давно следили – сказал ей Шалашов, – с самого начала.
– Кто вы? – спросила Третьякова сдавленным голосом.
– Мы из Управления собственной безопасности. Насколько я понимаю, это передатчик GPS?
– Да.
Шалашов взял прибор, оказавшийся на вес легким, нажал кнопку, и мигающий датчик внутри потух. Передача координат прекратилась. Покрутив прибор в руках, Шалашов сказал:
– Хорошая вещица – разработка американцев для армии. Откуда взяла? В гостинице у тебя его не было.
Третьякова замялась, соображая, что следовало говорить. Сейчас был момент, когда она решала для себя: говорить ли всю правду, до конца, или все отрицать. Она представила, что если всё расскажет, сознается, то её ничто не спасет – на её совести гибель сотрудников ФСБ. А так был шанс, если соврать, прикинуться обманутой…
– Я не могу вам говорить – сказала она, отвернувшись – это спланировано наверху. Я давала обязательство…
– Да чего там спланировано? Не болтай! – с возмущением сказал Горский.
– Это задание мне дали сверху – стояла на своем Светлана.
– Какое? Установить GPS? – вмешался Шалашов, чувствуя, как внутри него закипает гнев, – ты продажная сука! Завалить нас – тоже было задание сверху?
Третьякова растерянно заморгала глазами, слезы обильнее потекли по её щекам, смывая черными разводами тушь. Но вытереть их она не могла – руки были скованы за спиной.
Шалашов продолжал, почти переходя на крик:
– Здесь не склад для хранения ядерных отходов. Это простой технический склад. Ядерные отходы хранятся в другом месте, и наверху, тварь, это прекрасно знают! Не знали только вы с Забелиным. Кто тебе дал прибор? Говори! Забелин?
Он резко схватил её за полы пальто и затряс, как тряпичную куклу, отчего её голова стала болтаться из стороны в сторону, будто была пришита на нитках.
– Говори, кто тебе дал прибор! – требовал Шалашов, все больше распаляясь.
– Не могу! – отвечала, всхлипывая Светлана.
– Говори, мразь – из-за тебя ребята погибли в Ростове! Это Забелин?
Шалашов с силой ударил Третьякову по лицу, и из разбитой губы у неё потекла кровь, оставляя на подбородке длинную красную полоску.
Никогда раньше он не делал этого. Шалашов рос на книгах и фильмах про разведчиков, советских сыщиков, детективов. Штирлицы и Шараповы не били подозреваемых по лицу, не пытали их – предпочитали силой интеллекта убеждать противников в своей правоте. Сейчас Третьякова вынудила сорваться Вячеслава и, глядя на состояние коллеги, Горский подошел к нему, успокаивающе положил руку на плечо.
– Да, да, это он – всхлипывая, сказала Светлана, – он меня заставил…
– Ладно, – взяв себя в руки, произнес Шалашов, – разберемся. Пошли в "Газель". А ты Миша, собери СВУ на территории. Помнишь, где их оставили?
– Помню, как не помнить?
– Надо срочно позвонить в Управление, чтобы задержали Забелина.
Они втроем вышли из склада. Шалашов крепко держал Третьякову за руку, словно опасался, что она может внезапно исчезнуть, хотя, и скована наручниками, а Горский отправился на территорию, собирать металлические тубусы.
У "Газели" стоял сопровождающий, разминая ноги. Ему уже всё изрядно надоело: он выкурил несколько сигарет, потрепался с водителем за жизнь, но чертовы телевизионщики все не шли со склада. Он хотел было направиться за ними, но тут, наконец, все трое появились в дверях большого ангара. Увидев, что Шалашов ведет телеведущую в наручниках, сопровождающий на мгновение замер, а потом бросился к ним.
– Вы чё творите, мужики? Вы чего? – закричал он на бегу.
– Спокойно, мы из ФСБ!
Шалашов достал из кармана удостоверение и показал его в развернутом виде.
Сопровождающий сразу остыл.
– Так бы сразу и сказали. А то съемки, ракурс…Лапшу всякую вешаете!
– Это не ваше дело – ответил Шалашов, к которому вновь вернулось спокойствие.
Они подошли к "Газели". Шалашов открыл дверь и помог Третьяковой забраться внутрь.
– Сиди здесь и без фокусов! – приказал он девушке, а сам обратился к сопровождавшему работнику станции: – Нам надо срочно позвонить в Управление ФСБ. Откуда это сделать лучше?
– Подъедем к административному зданию, там из кабинета начальника… – Достав новую сигарету, сопровождающий закурил и спросил, кивнув на Третьякову: – Я думал она с вами.
– Я тоже так думал – ответил Шалашов.
"Что же могло случиться? – думал Забелин, глядя на летевшую ему навстречу серую ленту дороги – как они узнали про нас? О месте и времени проведение учений было известно узкому кругу, совсем немногим".
Он задавал снова и снова себе эти вопросы и сам же отвечал на них.
"Наверное, так же, как узнали про нашу группу в Ростове, а до этого и в Нижнем Новгороде. Где-то наверху сидит их человек, координирует работу против нас. Человек, которого мы не знаем. Прямо уравнение с одним неизвестным. А почему с одним? Их может быть и несколько, этих неизвестных".
Этот внутренний диалог был похож на разговор двух человек недоверявших друг другу. Один задавал бессмысленные вопросы, другой уклончиво отвечал на них. Бесплодный разговор, не приводящий к истине.
Сергей подъехал к аэропорту около полудня. Аэропорт гудел привычным шумом взлетающих и садящихся самолетов. От аэродромных машин, медленно передвигающихся по летному полю, резко пахло керосином. Из стеклянного здания аэропорта доносился женский голос диктора, объявлявшего посадку на очередной рейс. Всё как обычно – кажущаяся вокзальная суета скрывала, на самом деле, спланированную деловитость расписания.
"И где здесь террористы? – подумал Забелин – вроде, на первый взгляд не видно. Надо найти Бердюгина. Он, наверное, в отделе милиции".
Ему невольно вспомнилось, как шесть лет назад, здесь в аэропорту, он познакомился с Ирэной Истоминой. Тогда он зашел за ней следом в помещение милиции. Они вели дело по коррупции, и Ирэна была ключевым игроком в комбинации, задуманной Забелиным. Да, с той поры много воды утекло… Нет в живых Ирэны, нет и Сашки.
Забелин вышел из машины, оставив её на стоянке перед аэропортом, вошел в просторный холл и привычно повернул в сторону двери с надписью "Милиция".
Бердюгин, действительно, находился там, сидел за столом какой-то взъерошенный, возбужденный, вместе с милицейским подполковником. Перед ними стоял электрический чайник и две кружки с чаем. Однако Забелину с порога показалось, что пахнуло спиртным. Он подошел к столу – оба выглядели трезвыми, только слегка покрасневшими. И лишь когда Бердюгин заговорил, Сергей понял, что они и в правду, немного выпили.
– Смотри, Сергей Павлович, кореша встретил. Он, как и я был в Чечне в августе 96-го. Только я был в Грозном, а он в Гудермесе. Знакомься Валера, – сказал Бердюгин, уже обращаясь к милиционеру, – это наш сотрудник Сергей Забелин. Кстати, твой земляк, из этих мест.
– Да ну? – удивился подполковник, который, как выяснилось, принял больше и его язык заплетался сильнее – тогда пусть садится с нами!
– Нет, извини, у нас работа. Секретная…- Бердюгин приложил палец к губам, усмехнулся.
– Какая обстановка? – по-деловому спросил Сергей, присаживаясь за стол, – что известно о террористах?
– Пока спокойно. Ожидается примерно пять-шесть человек, выходцы из Кавказа.
– Так они в здании или их еще нет?
– Возможно в здании. Но рассеялись, пока их не выявили.
В разговор вмешался подполковник Валера.
– Мы у всех черных проверяем документы. Мои ничего не докладывают, значит ничего подозрительного.
– А наши сюда подтянулись? – спросил Сергей, – где ребята, курирующие аэропорт, где спецназ?
– Не волнуйся! – Бердюгин опять усмехнулся – все оповещены, спецназ уже на исходной позиции – сидят в машине возле здания аэропорта. Ждут команды.
Сергею отчего-то не понравился настрой Бердюгина. Тут серьезная операция, а он выпивает, пусть даже и в милиции. Какое-то игривое настроение у куратора учений! Не серьезно это! Забелин уже хотел спросить, что известно о намерениях террористов, каковы их планы, но Бердюгин его предупредил.
– По имеющимся данным, – сказал он, прихлебывая чай, – чеченцы хотят захватить самолет, вылетающий в Москву. На нем махнуть в Саудовскую Аравию или Эмираты. По расписанию осталось два рейса: один сейчас, в полпервого, а второй вечером. Мы будем контролировать оба вылета. Валера со своими людьми нам поможет.
Затем Бердюгин посмотрел на часы. Было пять минут первого.
– Так, – сказал он, резко вставая из-за стола, – нам пора!
– А куда пойдем? Разве не проще отсюда руководить операцией? – удивился Сергей.
– Нет, мы пойдем к самолету. Будем у трапа среди пассажиров. Оттуда, по рации я дам команду на захват. Оружие с собой?
– Да.
– Хорошо. Валер, дай команду своим, чтобы нас пропустили без досмотра.
Они втроем вышли из отдела милиции, и пошли к третье стойке, возле которой уже выстроилась очередь пассажиров с ручной кладью и багажом. Бегло окинув взглядом стоящих людей, Забелин не нашел среди них ярко выраженных представителей Кавказа.
В очереди было два смуглых человека, но вид у них показался ему явно не террористическим. Они походили на армян или азербайджанцев, отправляющиеся в Москву по своим коммерческим делам.
Подполковник махнул рукой милиционеру, стоящему возле рамки металлоискателя, и тот провел Бердюгина с Забелиным, минуя зону досмотра. За стеклами аэропорта, практически неподалеку, Забелин увидел длинный фюзеляж ТУ-154, к которому уже подкатили трап.
– Этот самолет будет делать московский рейс? – спросил он Бердюгина.
– Да, "Тушка". Её уже заправили, скоро посадка.
Обойдя две стойки, Бердюгин и Забелин попали в зал ожидания, частично наполненный пассажирами, прошедшими регистрацию на рейс. Они сели на свободные места.
– Присматривайся к пассажирам. Если увидишь что-то подозрительное, сразу говори мне – предупредил Бердюгин и сам, откинувшись на спинку кресла в расслабленной позе, как пассажир, прошедший все формальности, принялся внимательно наблюдать за окружающими.
Забелин последовал его примеру.
Зал ожидания постепенно заполнялся. Сергей увидел двух кавказцев, которых перед этим высмотрел в очереди. Ему показалось, что они не знакомы между собой. Во всяком случае, сели порознь, друг с другом не разговаривали. Среди пассажиров было несколько детей, которые, как и все дети шумели, бегали меж кресел.
"Как они не боятся летать с детьми – подумал Забелин, – учитывая уровень безопасности нашей авиации? Самолеты износились, детали своевременно не меняют из-за дороговизны – сплошной риск. Летают фактически на честном слове".
– Ну что, ничего не заметил? – спросил, полуобернувшись к нему Бердюгин.
– Нет, ничего.
– У меня тоже ничего. Ладно, подождем.
Однако до самой посадки ничего подозрительного они не обнаружили.
В это время в зале появилась молодая, симпатичная стюардесса, которая позвала пассажиров за собой, к выходу на летное поле.
Нестройной толпой люди потянулись за ней. Бердюгин и Забелин смешались со всеми, шли рядом, без вещей. На поле их встретил легкий ветерок, но был полдень, уже потеплело.
Забелин оглянулся назад и увидел возле кирпичной стены аэропорта, приткнувшуюся желтую "Газель". Вероятно, там сидел спецназ, ребята из отдела сопровождения оперативных мероприятий. У них в Управлении, насколько он помнил, была светлая "Газель", на борту которой большими синими буквами выведено "ФСБ". Но такую машину сейчас нельзя использовать – спугнешь террористов. "Похоже, взяли у кого-то из частников" – подумал Сергей.
Возле трапа пассажиры остановились и начали по одному, после предъявления билета, подниматься в салон самолета.
– Ну что, – спросил Забелин, – пойдем назад, здесь вроде все спокойно?
– Подождем пару минут – ответил Бердюгин, озираясь по сторонам.
– А чего ждать-то? Ты же видишь, что все нормально!
Пока он говорил, сквозь непрекращающийся аэродромный шум, являющийся естественным фоном, до Забелина долетел звук подъезжавшей машины. Повернувшись, он увидел, что это была желтая "Газель", которую Сергей принял за машину спецназа.
– Чего они? Ты их вызвал что ли? – недоуменно спросил он.
Бердюгин не ответил. Он тоже повернулся к машине, как показалось Сергею, с определенной долей удивления.
Дверцы машины в это время распахнулись и из неё выскочили четыре человека в камуфляже с автоматами АК. Лица их скрывали черные маски, почти как у спецназовцев, но на куртках никаких обозначений не было.
Что-то было не так.
– Кто эти люди? – спросил Забелин, потянувшись рукой к пистолету, но ответ Бердюгина уже не расслышал.
Его сильно ударили по голове. Забелин повалился, как подрубленное дерево, прямо на аэродромные плиты. Сознание померкло, и он отключился…
Поначалу вокруг была одна темнота. Постепенно начало светлеть, и Сергей вдруг увидел себя одного в белой комнате, без мебели. Впереди, прямо перед ним было окно, покрытое белым глянцем. Пахло свежей краской, словно кто-то недавно его покрасил. Он подошел, распахнул створки и впереди внизу увидел море. Оно было бескрайним, во весь горизонт и поначалу показалось пугающе грозным. Но потом Забелин заметил, что оно совсем другое – не мрачное темно-зеленое, в некоторых местах иссиня-черное, а прозрачно-голубое, ласковое. Он улыбался, вбирая в себя солнечный свет, морской освежающий воздух и радость постепенно заполняла каждую клеточку его тела…
На самом деле беспамятство продолжалось недолго.
Когда Забелин очнулся, и туман в голове рассеялся, то обнаружил себя связанным, сидящим на трапе. Пассажиров уже не было, перед ним стоял человек в камуфляже с автоматом. По всей видимости, это был чеченец из группы террористов, которую они готовились встретить.
Опустив голову вниз, Забелин увидел, что на боку у него висела пустая кобура. Он повернул с трудом голову и посмотрел поверх трапа, на самолетную дверь, наполовину прикрывшую вход. На него напали сзади, но ведь там стоял Бердюгин.
Сейчас на трапе никого не было – ни бандитов, ни пассажиров, а Бердюгин пропал. Куда он делся? Вероятно, в толпе пассажиров были сообщники бандитов. Может даже славянской национальности. С такими случаями уже сталкивались. Например, украинцы из УНА-УНСО активно помогали чеченцам в первую компанию.
Голова слегка побаливала от удара, глаза на сильном ветру слезились. Вдруг он услышал отдаленный шум, доносящийся сверху, из самолета. Потом по трапу послышались шаги. Сергей не стал поворачиваться. Все равно он сейчас их увидит. Он почувствовал, что его грубо схватили под руки, поставили. Перед ним оказалось два человека – один главарь банды, который, как и все его люди скрывал лицо за черной маской с прорезями для глаз, а другой… Другим оказался Бердюгин.
– Что Забелин, не ожидал? – спросил он, глядя на Сергея с каким-то прищуром, отчего было непонятно – улыбался он или злился.
– Ты, сволочь, сука! – Забелин хотел крикнуть эти слова, но вдруг понял, что язык с трудом поворачивается, и он едва им шевелит, во рту пересохло. – Ты же был в Чечне, как ты мог сдать своих?
– Не твое дело! Короче так, прогуляешься на самолете до Эмиратов, в турпоездку, так сказать, слетаешь. Причем бесплатно. Там всех пассажиров отпустят. И смотри – без фантазий! Иначе тебя быстро успокоят – Бердюгин кивнул на стоявшего рядом чеченца и тот красноречиво положил руку на рукоять боевого ножа, висевшего в ножнах на поясе брюк.
– Зачем я вообще вам нужен? – спросил Забелин – кончали бы уж тут.