Не выходи из дома Льюис Сьюзен

Дженна пыталась вцепиться в свой гнев, но все разваливалось: решимость, надежда, чувство собственного достоинства стремительно покидали ее. Она была близка к тому, чтобы сдаться, начать просить и умолять, поэтому с трудом ощущала в себе силы говорить. В итоге ей удалось-таки произнести:

– А твой муж? Что он обо всем этом думает?

Марта снова сделала глубокий вдох.

– Мы отдалились некоторое время назад. На самом деле вполне вероятно, что он уже кого-то себе завел.

Дженна усмехнулась:

– Ты решила не куковать в одиночестве и вместо этого нашла себе другого мужика, который оказался чужим мужем да еще и отцом чужих детей. Как, наверное, ты собой горда.

– То, что произошло между нами с Джеком… клянусь, я не ожидала этого, но теперь понимаю… что раньше я никогда никого не любила по-настоящему.

Дженна задохнулась от собственных страданий, когда резко спросила:

– Я так понимаю, он тебе тоже говорит, что раньше никого не любил?

– Нет, просто говорит, что со мной все по-другому. – Марта бросила быстрый взгляд на Дженну. – Я не думаю, что нам нужно углубляться в детали.

Дженне невыносима была мысль, что Джек обсуждает с Мартой ее, их любовь или что они планируют совместную жизнь. Она бросила:

– Можешь идти.

Марта потянулась к двери.

– С тобой все будет в порядке? – спросила она.

Глаза Дженны потемнели от гнева.

– У тебя еще язык поворачивается! – закипела она. – Убирайся из моей машины, пока я не сделала ничего такого, о чем пожалею!

Марта открыла дверцу, но так и не вышла.

– Чем больнее ты пытаешься ему сделать, тем больнее делаешь себе и детям.

Дженна не успела остановиться. Она схватилась за светлые кудряшки, безжалостно намотала их на руку и запрокинула голову Марты назад с такой силой, что даже повыдирала часть волос.

– Больше никогда не говори мне, что делать, – со злостью прошипела Дженна. – Слышишь? Никогда больше не учи меня, как жить…

– Отпусти меня! – запищала Марта. – Прости… я просто пыталась… Дженна, прошу…

– Я бы тебя могла убить, ты в курсе? – Дженна перекрикивала бешеный лай Пончика. – Такое случается в подобных ситуациях. В итоге люди погибают. – Она отпихнула Марту, начала заводить мотор и с трудом дождалась, когда дверь захлопнется, чтобы рвануть прочь.

Через пару минут позвонил Джек.

– Какого черта ты устроила? – рявкнул он. – Я видел, что ты сделала…

– Освободи линию, – рыдала Дженна. – Возможно, мне пытается дозвониться кто-то из моих детей.

– Дженна, послушай…

– Нет, это ты послушай. Я пойду к адвокату. Я хочу подать на развод и собираюсь сделать все, что в моей власти, чтобы не дать тебе видеться…

– Тебе нельзя вести машину в таком состоянии! – заорал Джек. – Ты слишком расстроена! Паркуйся!

– Не указывай мне, что мне делать! И не притворяйся, что тебе не все равно, потому что мы оба знаем, что это неправда.

– Куда ты?

– Домой. У меня обязанности по дому, дети…

– Увидимся, когда я привезу Джоша и двойняшек. Пейдж нужно забирать?

– Нет. И не вози их никуда обедать! Несправедливо, если они будут считать, что все нормально, когда ничего не нормально! – И прежде чем муж успел ответить, она повесила трубку.

Когда Дженна через час вошла в дом, бросила пакеты с покупками и посылки на пол и нашла лакомство для Пончика, Бена, Ханна и ее мама собрались в кухне и сидели с такими серьезными минами, что стало ясно – Джек наверняка звонил им.

Прежде, чем они начали увещевать ее, Дженна опередила их вопросом:

– Как Пейдж?

– Она спала, когда я поднималась, – ответила мать. – Думаю, у нее проблемы в школе.

Дженна нахмурилась:

– Какого рода проблемы?

– Сказала, какие-то девочки задираются.

Дженна вздохнула и принялась распаковывать покупки.

– Ты же знаешь этих подростков. Они то подружатся, то раздружатся.

Мать не стала спорить, хотя обеспокоенное выражение лица так никуда и не делось, и тут Ханна серьезно произнесла:

– Нам нужно кое-что сказать тебе.

Дженна посмотрела на нее и почувствовала, как внутри все переворачивается. Она в отчаянии заклинала:

– Пожалуйста, только не кто-то из детей… я не могу…

– С детьми все в порядке, – быстро заверила Ханна. – Речь не о них, а о Джеке и новой компании.

Дженна перевела взгляд с Ханны на Бену, а потом на маму.

– Тебе нужно присесть, – велела Ханна. – Мама уже заварила чай…

– Мне нужно, чтоб вы рассказали мне, что происходит! – Дженна почти кричала.

Ханна сделала глубокий вдох, посмотрев на Бену:

– Джек брал деньги с авторов за то, чтобы размещать материалы на веб-сайте.

Дженна покачала головой:

– Нет. Вся суть в том…

– Я в курсе, в чем вся суть, – перебила Ханна, – и, честно говоря, всегда была скептично настроена относительно того, как это вообще будет функционировать, но я боюсь, все зашло даже дальше, чем простое взимание платы за загрузку материалов. Их пригласили принять участие в довольно дорогостоящем маркетинговом плане, и, по-видимому, многие клюнули.

Дженна начала говорить, но осеклась, не зная, что сказать. Все это шло вразрез с их с Джеком намерениями и убеждениями.

– Мама проверила цифры, – продолжила Ханна. – За последние несколько месяцев компания получила свыше двадцати пяти тысяч фунтов.

– Да. От Совета по делам искусств Уэльса.

Ханна покачала головой:

– Нет никакого гранта. Ну, или мы его не видим.

У Дженны голова пошла кругом.

– Двадцать пять тысяч фунтов в виде взносов от авторов, – продолжила Ханна. – И вся сумма плюс еще пять тысяч постепенно перекочевали со счетов компании на личный счет Джека. Сейчас в деле чуть больше тысячи фунтов.

Дженна открывала и закрывала рот.

– Мне жаль, но это еще не самое плохое, – добила ее Ханна. – За последние несколько недель он получил по электронной почте огромное количество писем от авторов с требованиями что-то сделать или вернуть деньги. Некоторые уже с угрозами, особенно последнее. Я так понимаю, ты ничего такого не получала?

Дженна покачала головой:

– Никто ничего даже не упоминал. Да, они требовали назначить им встречу за ленчем, интересовались, когда они увидят прибыль со своих… – Ее глаза с тревогой расширились, – …капиталовложений. Но я решила, что это эвфемизм, что речь идет об их сочинениях… Господи, это не может быть правдой. Наверное, здесь какая-то ошибка.

– Я подготовила для тебя документ, – сообщила ее мать. – В нем видно, какие средства поступали, даты, когда их вывели из бизнеса, и сумму, которую компания должна своим инвесторам, если только проект не запустится…

– А этого не произойдет, – перебила Ханна, – потому что, боюсь, данная бизнес-модель нежизнеспособна.

У Дженны все поплыло перед глазами. Компания в долгах? У них всего тысяча фунтов? Бизнес-модель нежизнеспособна?

– Но ведь Марта все контролировала, – заметила она.

– Я понятия не имею, насколько хорошо Марта разбирается в бухгалтерском учете, – ответила Ханна, – но могу сказать точно, что всем этим людям придется возвращать их деньги, иначе на тебя заведут уголовное дело. Я тут не спец, но, полагаю, обвинят в мошенничестве.

У Дженны пересохло во рту. Неверие, ощущение нереальности смешались настолько сильно, что внезапно подкосились ноги.

– Мне нужно услышать все как есть. Ты утверждаешь, что Джек осмысленно и целенаправленно крал деньги у людей, которые нам доверяли?

– Мы перепроверили несколько раз, – заверила Ханна, – но никаких других вариантов нет, особенно если учесть, что он переводил деньги на личный счет.

Дженна не хотела принимать правду. Она подняла руки, словно бы пыталась отпихнуть ее от себя.

– Но он не… он никогда бы… – Она осеклась, осознав, что до прошлой недели ни за что не поверила бы, что он ее обманывает. А теперь похоже, что он обманывал и их авторов. – Я не знаю, что сказать, – пробормотала она. – Я не могу… как он умудрился скрывать это?

– Он взял на себя всю коммерческую составляющую, – напомнила Бена. – А мы – творческую.

– И нам, как он говорил, не следовало забивать свои хорошенькие головки деталями того, как все заработает, потому что это будет сенсация. И я ему верила. Я позволила себе отвлекаться на все что угодно, в первую очередь на детей, поскольку я их мать… Он постоянно вдохновлял меня писать… Господи, мне нужно было понять, что происходит. Как я могла быть так слепа? – Дженна посмотрела на сестру, а потом на мать. – За кем я была замужем все это время? Что он за человек?

– Он при желании умеет быть очень убедительным, – запинаясь, произнесла Ханна.

– Должна вновь вернуться к Марте Гвинн, – вставила Бена. – Она-то определенно должна была знать, что происходит. Насколько мы понимаем, за всей схемой стоит она.

Ханна заметила:

– Я готова в это поверить, однако должна заметить, что Марта руководит очень успешной компанией с безупречной репутацией. Я не представляю, чтобы она стала рисковать всем этим ради какой-то аферы, которая в глобальном масштабе особо не принесет денег. Думаю, зачинщиком выступил Джек, Марта обнаружила его махинации, а сейчас наверняка делает все возможное, чтобы все уладить.

– Или же, – предположила Бена, – она шантажировала его этим, чтобы вынудить его уйти от тебя к ней.

Это уже слишком. Дженне срочно потребовалось сесть. А еще сильнее ей потребовалось выпить.

Выпив половину бокала скотча, который ей передала Ханна, Дженна сказала:

– Если бы Джек не хотел быть с ней, то придумал бы способ сообщить мне, не говоря уж о том, что не позволил бы себя шантажировать. – И тут она сделала следующее умозаключение, которое поразило настолько, что показалось, будто весь мир сошел с ума. – Они планировали переписать компанию на меня, – напомнила она. – Джек сказал, что оставил бизнес мне… – Глаза Дженны остекленели от потрясения, когда она посмотрела на Ханну, мать и Бену. – Они хотели сделать меня крайней и повесить на меня долги?

– Так и будет, если ты заберешь себе компанию, – заверила ее мать.

– Я бы отправилась в тюрьму за то, что он натворил… а он забрал бы детей.

Ханна перебила ее:

– Тут мы забегаем вперед. Ничего подобного не произойдет, но тебе стоит найти себе адвоката. Бена уже связалась кое с кем…

– Он младший партнер в одной из крупных юридических контор в Суонси, – сообщила Бена. – А еще он женат на сводной сестре Эла, то есть почти член семьи. Ну, вообще-то он был женат, к несчастью, она умерла пару лет назад от рака.

Дженна молча посмотрела на подругу.

– Он специалист по уголовному праву, – объяснила Бена.

– Но чем я ему заплачу? – поинтересовалась Дженна.

– Мы с Ханной об этом позаботимся, – сообщила мать.

– Тебе нужно беспокоиться лишь о том, – сказала Ханна, – что ты скажешь Джеку, когда в следующий раз увидишь его.

– То есть примерно через час. Он забирает детей из школы.

– Тогда нужно решить, собираешься ли ты сразу выложить все, что знаешь, или же сначала пообщаешься с адвокатом.

Пейдж лежала в постели и слушала одну из своих любимых певиц – Натали Имбрулью – через наушники. Звучала песня «Изранена», и слова находили отклик в душе. Да, «гадалка была права», и «веры больше нет». Такое впечатление, что Натали прошла через то же самое, через что сейчас проходит Пейдж, хотя скорее всего певица ничего подобного не испытывала, но это неважно, поскольку Пейдж грела мысль, что хоть кто-то ее бы понял.

Она слышала, как через некоторое время после ее пробуждения вернулась мама, но Пейдж так и не спустилась поздороваться с ней, да и сама Дженна так и не поднялась проверить, все ли нормально с дочерью. Ей наверняка плевать. У нее голова так сильно занята происходящим, что, возможно, она вообще забыла, что старшая дочь дома и болеет.

Интересно, что сейчас делает Оливер, в колледже он или еще где-то? Он мог быть с Линдси или с Лиамом… Кстати, Шарлотта вчера отправила-таки свой моментальный снимок топлес, вид спереди, но удалила через три секунды, чтобы у Лиама не было времени сделать скриншот. У Пейдж закружилась голова при мысли, что она сделала бы нечто подобное, но потом ее затошнило, стоило подумать, что такой снимок попал бы к дармитам.

Келли прислала ей с полдюжины СМС с тех пор, как Пейдж сбежала с физкультуры.

«Где ты, сучка?»

«Ты начинаешь меня доставать».

«Слышала, ты заболела и ушла домой. Надеюсь, сдохнешь».

«Сдохла?»

«Лучше сдохнуть, чем жить с такой уродливой мордой».

«Какие песни хочешь услышать на своих похоронах, тролль?»

После последнего вопроса Пейдж потянулась за айподом и начала рыться в разделе «Моя музыка», чтобы понять, какие мелодии выбрала бы на свои похороны, если бы и правда пришлось. Пока что Пейдж остановилась на четырех: та, что она слушала сейчас, плюс песня, под которую они с Шарлоттой любили танцевать, любимая песня мамы, ну и творение Оливера.

Наверное, довольно странно, что ей удалось загрузить песню Оливера на айпод, но ведь никто не знает, а если бы и узнали, всегда можно сказать, что она считает песню просто великолепной, а это правда, так почему же не послушать? Но Оливер, наверное, счел бы дикостью, что Пейдж захотела, чтоб на ее похоронах играла его музыка.

Тут Пейдж поняла, что дверь открывается, вытащила один из наушников и приготовилась накричать на кого-то из младших, но потом увидела, что это мама, и расслабилась. Ну, хоть не забыла про нее.

– Я думала, ты спишь, – сказала Дженна. – Не слышала, как я стучалась?

Пейдж покачала головой:

– Я слушала музыку.

– Как ты себя чувствуешь?

Пейдж пожала плечами. Дженна присела на краешек кровати и потрогала лоб дочери.

– Жить будешь, – пошутила она.

Забавно, Пейдж только что думала о своих похоронах.

– Хочешь что-нибудь поесть?

– Нет, спасибо. Где ты была, когда не отвечала на телефон?

Глаза матери потускнели, и Пейдж тут же пожалела, что задала вопрос.

– Я ездила к Марте, – призналась Дженна.

Пейдж ждала, ощущая, как боль матери протекает сквозь нее, а потом спросила:

– Зачем?

Дженна отвела взгляд:

– Я думала, может, удастся отговорить ее уводить отца.

Пейдж ненавистна была сама ситуация.

– И что произошло?

Дженна попыталась улыбнуться.

– Она не хотела его отдавать, а тут еще и другие вещи всплыли… короче, все сложно, но, думаю, мы сможем все уладить.

– А ты сегодня виделась с отцом?

– Нет, но он может вернуться с младшими в любую минуту. Сегодня он собирается сказать им, что больше не будет здесь жить.

Пейдж отвернулась. Как жаль, что она не может оказаться в каком-нибудь другом месте, быть членом какой-то другой семьи.

– Я не хочу его видеть, – пробормотала она.

– Все нормально, тебя никто и не заставляет, но помни, что бы он ни натворил, он все равно тебя очень любит.

– Да уж, отличный способ показать любовь.

– Ты же знаешь, что это так, возможно, тебе стоит дать ему шанс.

– Типа, как он дал шанс нам? Я с ним не хочу иметь ничего общего.

Вытерев слезы со щек Пейдж, Дженна сказала:

– Хочешь поговорить о том, что случилось сегодня в школе? Бабушка говорит, что тебя обижали какие-то девочки.

Пейдж ощущала, что лицо словно сводит судорогой. Хотя ей отчаянно хотелось рассказать все матери, она не рискнула, потому что мама может пойти в школу и пожаловаться.

– Ерунда, – ответила Пейдж, не глядя матери в глаза. – Просто глупости, ребячество. Им нужно подрасти, вот и все.

Услышав, как подъехала машина, Дженна повернулась к окну:

– Думаю, это отец.

Пейдж увидела волнение матери, схватила ее руку и сжала.

– Мы друг у друга будем всегда, – напомнила она.

Дженна сквозь слезы улыбнулась, обнимая дочку.

– И ты тоже не забывай об этом, – велела она Пейдж.

Оставшись одна, Пейдж встала с постели и включила компьютер. Нужно было много сделать по эко-проекту, участие в котором она принимала, а поскольку завтра сдвоенный урок географии, то пора бы начать. Тем не менее сначала Пейдж проверила свои многочисленные почтовые ящики и аккаунты, чтобы посмотреть, не выходила ли на связь Джули.

Одно сообщение пришло пару часов назад.

«Хорошо, что не пошла на физру. Эти фурии просто в бешенстве!»

Пейдж тут же занервничала при мысли, что они устроят ей завтра, и напечатала ответ: «Спасибо за предупреждение!»

Несколько минут она просто сидела и пялилась в экран, оказавшись перед дилеммой – прогулять школу и завтра или просто посмотреть врагам в лицо. Ей противно было при мысли, что они берут верх, но, с другой стороны, дармиты говорили и делали такие гадости, что ей не хотелось больше через все это проходить.

Может, стоит сбежать и никогда не возвращаться?

– Папе нужно сказать нам кое-что важное, – сообщил Джош, когда Дженна вошла в столовую, где он сидел за столом вместе с двойняшками, старавшимися вести себя хорошо. – Ты знаешь, о чем речь?

– Знаю, – ответила она, стараясь говорить обыденно, чтобы детям не казалось, что их ждет какой-то замечательный сюрприз, который им понравится, в чем, похоже, убедил их Джек. Двойняшки вообще поймут, что все это для них означает?

Может, лучше, чтоб и не поняли.

– Важный разговор о чем-то важном, – заявил Уиллс.

– Конечно, глупый, – встряла Флора, – поэтому так и называется. А где папа? Можно мне покушать?

– Вы только что ели булочки, которые купила бабушка, – напомнила ей Дженна.

– А можно нам потом зайти к бабушке, чтобы еще раз повидать тетю Ханну? – спросил Джош.

– Тетя Ханна вернется, чтобы прочитать вам сказку на ночь.

– Круто! А можно нам чипсы?

Оставив детей ерзать на стульях, Дженна пошла на кухню, чтобы быстренько раздобыть детям что-нибудь вкусное. Они могли бы поесть пиццу, которую Дженна принесла из супермаркета, но это уже когда все закончится, если им вообще захочется есть, но, наверное, не захочется. Пока что она просто нарезала ломтиками пару морковок и положила на тарелку, прихватив чашку хумуса.

Легкий способ замаскировать один из пяти обязательных приемов овощей и фруктов или семи, как рекомендуют по новым правилам, или даже десяти, если у вас получится.

На какой планете живут все эти специалисты по питанию? Определенно, на этой планете нет детей.

Увидев в дверях Джека, Дженна напряглась:

– Обязательно нужно было говорить со своей любовницей сейчас? Дети ждут…

– Это не она, – перебил Джек.

Отвернувшись, она отнесла тарелку на стол, и у детей тут же возникла потасовка. Дженна смотрела, как дети громко хрустят морковкой, болтают ногами и широко улыбаются, глядя на нее; сердце разрывалось при мысли, что это радостное волнение в ожидании важного сообщения уступит место замешательству, а то и страху, когда секрет откроется. Нельзя причинять им такие страдания. Они слишком маленькие. Отец должен защищать их, не давать в обиду, а он собирается убить их.

Во второй раз за день Дженна спрашивала себя, за кем она была замужем, и чувствовала, что ответ ускользнул от нее еще дальше. Даже в самых страшных своих кошмарах она не представляла Джека изменщиком, разрушающим семью, и уж тем более мошенником, укравшим чужие деньги и пытающимся повесить преступление на нее. Разумеется, она не была еще точно уверена, что он собирался поступить именно так, но факт остается фактом: Джек за ее спиной вытягивал деньги у писателей, а потом переводил на свой личный счет. Там ли они, потрачены или переведены еще куда-то, она понятия не имела и не собиралась спрашивать. По крайней мере, пока. Она решила сначала переговорить с адвокатом, чтобы получить совет, как поступить.

Она консультируется с адвокатом по поводу Джека. Это кажется невероятным, и при одной только мысли начинала болеть голова.

– Итак, малышня, – весело начал Джек, потирая руки, словно собирался рассказать им что-то потрясающее или показать фокус. – Готовы услышать важную новость?

– Да! – хором воскликнули дети с набитыми ртами, потрясая кулаками в воздухе.

– У меня тоже важные новости, – сообщила Флора.

– Правда? Послушаем сначала твои.

– Я прыгнула без остановки на скакалке сорок раз, почти пятьдесят! Это для благотворительности!

– Это просто потрясающе! – воскликнул Джек, хлопнув руками по столу. – Давайте поаплодируем Флоре!

Пока мальчишки добросовестно аплодировали, Дженна ошеломленно наблюдала за происходившим. Как он вообще может быть таким жизнерадостным, учитывая, что собирается сделать? У него что, вообще нет совести? Это для него хоть что-то значит?

– Все внимательно слушают?

– Да! – закричали дети все вместе.

– Хорошо. Вот что я хотел сказать. С сегодняшнего дня я здесь больше жить не буду…

Дженна наблюдала, как начали вытягиваться личики.

– …но все останется по-прежнему. Я буду забирать вас из школы и даже приезжать будить по утрам, когда смогу. Мы будем ходить кушать в наши любимые ресторанчики и делать все то, что делали всегда.

– А где ты будешь жить? – поинтересовался Уиллс.

– Неподалеку. В Суонси.

– А почему ты будешь там жить? – спросила Флора, сжимая в кулачке забытую морковку.

– Так нужно.

– Почему?

– Ну… – Джек растерянно посмотрел на Дженну. – Мама и папа решили…

– Нет, – резко перебила Дженна и выразительно посмотрела на Джека, чтобы он не впутывал ее.

– Прости. Это я решил, что так лучше для меня и мамы, в общем, для всех нас, чтобы я здесь не жил.

– Почему так лучше для нас? – потребовал объяснений Уиллс, глядя такими же обеспокоенными глазами, что и брат с сестрой.

– Это потому, что мы плохо себя вели? – заволновалась Флора.

– Нет-нет, – заверил малышку Джек. – Это не ваша вина, а моя… Я встретил… ну… я… – Когда он замолк, Дженна поняла, что Джек наконец столкнулся с тем, что разговор куда сложнее, чем он, по-видимому, ожидал.

Дети не сводили с отца глаз, никто из них не двигался, они ждали продолжения, а Дженна пыталась представить, что бы она почувствовала, если бы ее отец сотворил такое с ней и Ханной. Такое было просто невозможно, просто невозможно и все тут.

– Иногда, – начал Джек, – мамы и папы перестают жить вместе, а один из них уходит жить к другому человеку.

– Почему? – не унимался Уиллс.

Джек проглотил комок в горле и явно говорил теперь с большим трудом:

– Ну… потому что… они… влюбились в кого-то другого. Подобное случается со многими людьми. Вряд ли все родители ваших друзей живут вместе, да?