Опустошение Монастырский Михаил

– Ну, какие планы на вечер? – сразу спросила она. – Только не говорите, что после ресторана домой. Я – молодая и красивая женщина, которую муж на три года запер дома, хочу танцевать.

– Я не смогу, ребята, – сказал я, – у меня сегодня другие планы.

– А я с удовольствием присоединюсь, – произнесла Женя, – но тебе, Любомир, придется заниматься двумя женщинами.

– Нет проблем, – ответил Любомир, – но я не танцую. – И, обращаясь ко мне, продолжил: – Старик, пусть танцуют на здоровье, а мы поговорим спокойно.

– Нет, извини, Люб, я не смогу.

– Мне кажется, что кто-то не очень хочет, чтобы ты уехал, – тихо, почти на ухо произнес он.

– Я тоже не очень хочу уезжать, но уверен, что иначе не получится.

Я сел в такси и поехал домой. По дороге несколько раз сдерживал себя, чтобы не развернуть машину. Водитель очень резко набирал скорость после зеленого сигнала, но постоянно останавливался на следующем светофоре. Меня даже начало занимать это.

«Интересно, – думал я, – через какое время он поймет, что, плавно трогаясь и не разгоняя машину свыше шестидесяти километров в час, он проедет весь проспект не останавливаясь?»

Я вышел из машины и посмотрел наверх. В спальне горел свет.

Элла, конечно, еще не ложилась, ведь было что-то около половины одиннадцатого. И я давно не приезжал так рано в пятницу.

Элла смотрела фильм на видеокассете, но я не сразу узнал, какой именно, потому что она выключила телевизор, как только я вошел.

– Насчет ужина не спрашиваю, – сказала она, – ты, по-моему, последний раз ужинал дома месяц назад.

– Хорошее объяснение тому, что ты перестала готовить, – пошутил я, – как всегда, путаешь причину со следствием.

– Поехали куда-нибудь ужинать?

В итальянском ресторане выставочного центра было многолюдно, но камерная обстановка и тихая живая музыка позволяли разговаривать не повышая голоса.

Я понимал, что Элла решилась на серьезный разговор, но не знал, что это произойдет в этот вечер.

– У тебя есть кто-нибудь? – спросила она, – только не спрашивай, в каком смысле или что я имею в виду.

– Вопрос мне ясен, ответ отрицательный.

– Это твой ответ, и я его принимаю, наверно потому, что очень хочу его принять. Но я не смогу больше принимать его, если ты еще хоть раз не приедешь домой.

Вскоре я столкнулся с серьезной проблемой, которая затрудняла нормальную работу компании.

Технический отдела Макса перестал успевать за темпами моего отдела. Если со сборкой на объектах ребята почти справлялись, то с подготовкой проектов и чертежей был настоящий кризис.

Раньше, когда проблема еще не встала так остро, я говорил Максу о том, что скоро мои ребята выстроятся в очередь к его дизайнерам. Макс был уверен, что справится с таким объемом работ.

Я выразил свою озабоченность Артему, но и он посчитал, что мои волнения преждевременны и мы всегда сможем расширить отдел Макса в случае резкого увеличения объема заказов.

Именно это и произошло, количество проектов увеличилось многократно. Два дизайнера были загружены с утра до вечера, но получить готовый проект можно было не раньше, чем через десять дней. А для заказа предварительных проектов нужно было лично попросить кого-либо из дизайнеров задержаться на работе, хотя и без этого раньше одиннадцати вечера из офиса никто не уходил.

Я до этого старательно избегал общения с Максом, но в этот раз мне пришлось его побеспокоить.

– Заглянешь ко мне, Макс? – спросил я его по телефону.

– Ты у себя или у Артема? – спросил он, и я понял, что решение Артема оставить меня боссом все еще волнует Максима.

– Я в кабинете Артема, заходи.

Когда Макс зашел, я сидел за столом на месте Артема, он сел напротив. Я изложил ему суть проблемы и поинтересовался, как он собирается решать ее.

– Не вижу большой проблемы, – начал Макс, – твои ребята могут предоставить клиенту предложение и контракт, а чертежи будут позже.

– Я согласен, Макс, но предлагаю разделить понятия эскизы и чертежи. Чертежи мы и так не просим вас делать. Чертежи являются частью контракта и предоставляются клиенту только после оплаты. Здесь вы еще кое-как успеваете. А вот предварительные эскизы, простая в принципе штука, вы не успеваете их делать, и переговоры просто встают.

– Я считаю, что важнее чертежи…

– А я считаю, что важно все. И, как ты понимаешь, я недоволен ситуацией, как руководитель бизнеса…

– Временный.

– Да, временный. И хочу, чтобы за мое время руководства проблем таких не было.

– У меня всего два дизайнера.

– Три. Ты – третий. Подключайся к работе. Чертежи ты делать не умеешь, но эскизы сможешь. Я же всегда встречаюсь с заказчиками, когда это необходимо.

– Как скажешь, босс, – сказал Макс и вышел из кабинета.

Артем продолжал звонить каждый день.

Он находился в Греции уже больше двадцати дней, но документы для него еще не были готовы.

Я мог бы записать свою речь на кассету и включать ее сразу после его вопроса: «Как дела?»

В офисе шла обычная работа, в проблемы взаимоотношений между сейлс и техническим отделом я Артема не посвящал. Да и мне казалось, что шум Ионического или Эгейского моря постоянно слышался в телефонной трубке.

Но меня смущал повторяющийся время от времени вопрос Артема: «Слушай, а чем занимается наш пресс-секретарь?»

Я отвечал, что штампует статьи про нас и постоянно с кем-то встречается.

– Мне кажется, – говорил Артем, – что за такую зарплату она могла бы работать чуть активнее.

После окончания разговора с Артемом я пригласил к себе Евгению. Она зашла ко мне в кабинет, спросила разрешения закурить. Я рассказал ей, что Артем постоянно интересуется, чем она занимается.

– Как ты думаешь, почему он интересуется этим? – спросил я.

– Ты знаешь, чем я занимаюсь. Пишу статейки, общаюсь с людьми.

– Я понимаю, что ты это делаешь, а почему он так интересуется этим? Кроме тебя, в компании есть другие сотрудники.

– Я не знаю, все равно мы все выясним, когда он приедет.

– Может, он хочет тебя уволить, чтобы освободить место для Киры?

– Ну, это вряд ли, Кира Борисовна – дама из высшего общества, она никогда не будет этим заниматься. Скорее, беспокоиться надо Иосифу, – ответила Женя.

– Тогда чего он от тебя хочет?

– Может, Макс ведет свою подрывную работу, а возможно, кто-нибудь из сотрудников видел нас с тобой вместе.

– И сообщил об этом Артему в Грецию?

– Возможно, кто-то держит его постоянно в курсе всех твоих действий. Например, наш секретарь – Лариса. Когда мы несколько дней назад встречались на Арбате, после твоего отъезда я там встретилась с Ларисой.

– Ты что, всерьез думаешь, что она следит за нами?

– По крайней мере, это у нее наследственное.

Как-то мы с Женей обсуждали эту тему. Дед Ларисы переехал в квартиру на Маяковке в тридцать седьмом году, когда прежние жильцы были репрессированы. Он был из тех людей, для кого годы репрессий не были тяжелым временем.

Наш разговор был прерван телефонным звонком.

Лариса сказала, что Лорс хотел переговорить с Артемом, но, узнав, что его нет в Москве, попросил, чтобы его соединили со мной.

– Привет, это Лорс.

– Привет, Лорс. Что-то случилось?

– У меня – нет. Где Артем? Я хочу узнать, почему он не звонит…

Тон разговора, который был выбран Лорсом, встревожил меня, он не оставлял сомнений. что Лорс очень недоволен.

– Лорс, у нас все в порядке, Артем занимается документами и некоторое время находится в Афинах, кроме того, не было повода вас беспокоить.

– Да, но вчера было двадцать пятое.

– Я знаю, Лорс, а о чем это должно мне сказать?

– Это не мои проблемы, что Артем не счел нужным рассказать тебе. Это твои проблемы.

– Может, объясните мне…

– Приезжай в «Пекин», один. Через час.

– Я не смогу через час, давайте после трех.

– Почему сейчас не можешь?

У меня не было никаких планов, но я, во-первых, не хотел выполнять все требования Лорса, а во-вторых, планировал получить всю информацию от Артема до начала встречи.

– Лорс, извините, но у меня есть дела, которые я при всем желании не смогу отложить.

– В четыре, – сказал он после некоторой паузы, – договорились.

Артема в Греции я не смог разыскать, телефон в номере отеля не отвечал, и я оставил информацию на ресепшен с просьбой срочно перезвонить в Москву.

– Что-то случилось? – спросила Женя.

– Мне кажется, да. Надо встретиться с Лорсом, но пока не знаю, по какому вопросу.

– Не надо тебе ехать. – Женя была испугана. – Ты и так работаешь один за всех. Это не твои проблемы.

– А кто сейчас их будет решать-то? – ответил я.

Макс, все еще не простивший мне утреннего разговора, ответил, что понятия не имеет, зачем нас опять беспокоят, но при этом выразил готовность поехать со мной. Я поблагодарил его и передал требование Лорса о том, чтобы я приехал один.

К четырем часам наш водитель подвез меня к гостинице. Лорс и Адам вышли ко мне в начале пятого. Мы не стали подниматься в номер и разместились в небольшом кафе в центральном вестибюле отеля. Чеченцы заказали кофе и закурили. Начать разговор они явно не торопились, поинтересовавшись, как идут дела и какие новости от Артема. Получив дежурные ответы, Лорс уточнил, связывался ли я сегодня с Артемом. Узнав, что нам не удалось поговорить с ним после звонка Лорса, в разговор включился Адам.

– Перед отъездом Артема, – сказал Адам, – мы пришли к соглашению о долгосрочном сотрудничестве.

– В области безопасности, – дополнил я.

Лорс усмехнулся, но Адам, сделав вид, что не заметил моей иронии, продолжил:

– Теперь по всем проблемам вы можете обращаться к нам. Мы берем на себя решение всех вопросов, связанных с защитой вашего бизнеса от всех криминальных структур, физическую охрану Артема и, при необходимости, других директоров. Кроме того, мы решим все вопросы, связанные с претензиями к вам со стороны группы, на территории которой вы делаете свой бизнес…

– Я, к сожалению, не обсудил этот вопрос с Артемом, но уверен, что, опираясь на накопленный опыт, мы в дальнейшем постараемся решать все проблемы сами, – я перебил Адама, – в том числе и с группой, на территории которой мы работаем.

Лорс что-то сказал Адаму по-чеченски, и тот замолчал.

– Вы можете обсуждать все, что пожелаете, – произнес Лорс, – это ваше дело. Вы вообще мастера на разговоры. Но то, о чем мы договорились с Артемом, никакому дальнейшему обсуждению не подлежит. Мы вызвали тебя для того, чтобы получить свои деньги. Мы не собираемся играть в игры и верить, что ты не в курсе нашего соглашения. И даже если это так – это твоя проблема. Деньги должны быть переданы нам сегодня.

Лорс посмотрел на меня каким-то волчьим взглядом. Я понимал, что он является заложником обстоятельств и перед своими людьми должен сохранить лицо, хотя он, в свою очередь, понимал, что никаких денег он сегодня не получит.

– Вы должны понять меня правильно, – начал я, – во-первых, если я не получил от Артема такую важную информацию, значит, он имел какие-то основания не говорить мне об этом. О таких вещах ведь не забывают…

– Нормальные люди – не забывают, – согласился Адам.

– Одним словом, я бы хотел от него получить подтверждение того, что вы одинаково поняли друг друга. Это во-первых. Во-вторых, о какой сумме вы договорились?

– Тридцать тысяч…

– Тридцать тысяч? – воскликнул я. – Как Артем мог договориться о такой сумме? Это совершенно нереально, мы же не наркотики продаем…

Лорс попросил меня говорить тише и спокойно произнес, что сумма не обсуждается, что сроки выплаты – также. Каждый день задержки наказывается штрафом в тысячу долларов.

Я был просто взбешен. Когда я вернулся в офис, мне передали, что Артем ждет моего звонка. Пригласив Макса, я рассказал ему о нашей встрече. В отличие от меня, Максим знал, что Артем хотел договориться с Лорсом о постоянном сотрудничестве, но был уверен, что решение этого вопроса ожидает возвращения Артема.

Я попросил секретаря соединить меня с номером гостиницы, в которой он остановился. Артем был озабочен тем, что дело продвигалось крайне медленно, и, пожаловавшись, в очередной раз на греческую бюрократию, задал дежурный вопрос о делах в Москве.

– Меня сегодня вызвал Лорс, – начал я, – по вопросу нашего долга, ведь сегодня двадцать пятое число.

– Какого долга? – удивился Артем.

– Тридцатитысячного! Или ты думал, что они просто забудут о вашем разговоре? А может, ты надеялся приехать к этому моменту и сам все уладить? Но почему ты не предупредил меня? О чем ты вообще думал?

– Я забыл, – произнес Артем, – не понимаю, как я мог забыть об этом.

– А как ты мог, не согласовав с нами, договориться об этом?

Артем был смущен. Он был вынужден оправдываться, чего не случалось ранее никогда. По его словам, причиной, по которой Лорс стал нашей постоянной защитой, явилось предъявление претензий к нам со стороны местной территориальной группировки, которую «навел» на нас один журналист. Незадолго до отъезда Артема о нашей компании была написана довольно странная статья в одном из уважаемых изданий.

Автор утверждал, что на перспективный рынок России западные поставщики поставляют неликвидный товар, который давно не пользуется спросом в странах, его производящих. В основном речь шла о продуктах питания длительного хранения, но автор каким-то образом попал на открытие одного нашего объекта и обнаружил на коробках информацию о том, что некоторые изделия были выпущены более пяти лет назад.

Он решил добавить в статью, что под видом дорогого и эксклюзивного продукта в лучшие салоны и банки поставлены снятые с производства модели.

Безусловно, доля правды в статье была. Когда я комплектовал заказ, Марк предложил мне выкупить по очень низкой цене старые модели, которые пролежали на складах уже несколько лет. Сначала я отказался, модели были неразборными и занимали слишком много места в контейнерах. Однако, когда выяснилось, что резерв свободного пространства довольно значителен, мы выкупили для технических служб нашего заказчика некоторую часть устаревших моделей. Ими должны были быть оборудованы комнаты охраны, программистов и прочие помещения, куда не заходили клиенты.

После публикации мы через Евгению связались с с автором, молодым московским журналистом и попросили его написать опровержение, так как в целом статья получилась необъективной и роняющий тень на имидж нашей компании.

Парень ответил, что на все сейчас есть расценки. И на статьи, и на опровержения. Артем потребовал срочного бесплатного опровержения, но получил очень резкий отказ. Для оказания давления на несговорчивого журналиста Артем пригласил Лорса и его команду.

Через некоторое время после разговора Лорса с журналистом оказалось, что газета не может опубликовать официальное опровержение. Однако они напечатали про нас хвалебную статью, и, казалось, инцидент был исчерпан.

Неожиданно, примерно за неделю до отъезда Артема, к нам в офис пришли очередные гости. Они утверждали, что мы работаем на их территории, и к переговорам снова подключили Лорса.

Стоит отметить, что журналист вел еще и полосу криминальных новостей, поэтому знакомства в этом мире ему были необходимы. Вероятно, на этот раз, «сдавая» информацию о нашей компании, он испытывал еще и моральное удовлетворение.

Я знал, что как минимум дважды они встречались, и перед отъездом Артем убеждал, что вопрос полностью решен. Оказалось, что цена решения слишком высока.

– У тебя же есть деньги? – спросил Артем.

– У нашей компании деньги есть, – ответил я, – но они на счету. Наличных денег у нас нет.

– Бухгалтер спокойно сможет снять деньги завтра, если сегодня закажете.

– Неужели ты был готов платить им триста шестьдесят тысяч в год? – возмущался я. – Заплатив один раз, потом уже не сможем отказаться!

– Нам просто никто не даст работать в Москве, – отвечал Артем, – никто. Такие сейчас у вас правила….

– Может быть, но как, не зная наших оборотов, они могут называть такие цифры? Логично было бы остановиться на трех-пяти тысячах, как взносу за спокойствие, и никогда больше ни о чем их не просить! Сколько мы можем наступать на одни и те же грабли?

– Ты сам-то что мне предлагаешь? Платить или нет? Если можешь не платить – не плати!

– Я, конечно, не хочу платить, но не знаю, насколько отказ их разозлит…

– Разозлит, – сказал Артем, – и очень сильно разозлит. Задумался? А задумался ты, потому что тебе сейчас решать все проблемы! Ты сейчас почувствовал себя на моем месте? Критиковать и осуждать, не неся за это никакой ответственности, – значительно легче, правда?

Я промолчал.

– Я и Иосиф считаем, что сейчас тебе нужно договориться о том, что деньги ты отдашь им послезавтра без процентов. А я по приезде уже попробую договориться на новых условиях.

Мы с Максом согласились.

Договориться о том, что мы заплатим тридцать тысяч через два дня без каких-либо санкций, не составило ровным счетом никакого труда. Лорс только отметил, что он надеется на то, что в дальнейшем никаких задержек происходить не будет.

Вечером этого дня, сидя в офисе, я думал над тем, в чем же кроется секрет того, что Артем с легкостью расстается с деньгами. Конечно, отчасти это можно было объяснить авантюризмом, свойственным его характеру. Но авантюризм, скорее, мог бы объяснить непродуманные инвестиции, несвоевременные приобретения, однако в случае с Лорсом и его командой или с Арменом причина была в ином. Причина в том, что Артем не считает полученные деньги результатом своих заслуг, он считает их призом, выигрышем.

И английское – easy come – easy go – полностью соответствует его образу мысли….

– Я зайду? – Неожиданно дверь приоткрылась, и в кабинет зашла Женя.

– Конечно. Не спится? – спросил я. – Много работы?

– Я очень переживала за тебя все эти дни, боялась, что может произойти что-нибудь очень плохое…

– Да все в порядке, Артем нашел решение проблемы…

– Проблемы, которую сам же и создал, – продолжила она. – Я не знаю, в курсе ли ты, но я много знаю про его старые дела.

– Я тоже знаю про его старые дела, почти все проходило у меня на глазах.

– Наверно, все же не все. Например, ты в курсе, что против него открыто уголовное дело?

– Конечно, я даже знаю, что он не виновен. На него хотят повесить невозвращенный кредит. Но он жертва, ему не досталось ни цента из этих денег, а из него хотят сделать стрелочника.

– Нет, стрелочника сделали из его брата, который остался в стране и в полной мере ощутил на себе действие тезиса о неотвратимости наказания.

– Это не так. А даже если и так, то настоящие преступники остались на свободе, причем далеко за пределами действия полномочий ваших карательных органов. К тому же ты знаешь об этом от Макса, а я из многих источников.

– Я знаю об этом не от Макса! Следователь, который ведет его дело, – муж моей лучшей подруги.

– Ну надо же! А Артем знает об этом? – спросил я.

– Нет, не знает! Это моя козырная карта на случай неприятностей, – ответила Женя.

– Не совсем понимаю, как ты сможешь ее использовать.

– Если мне будет что-либо угрожать. Или тебе…

– А что нам может угрожать? – спросил я.

– Как ты думаешь, Артем будет доволен тем, что дела в компании идут очень хорошо?

– Конечно, будет, это ведь его компания, – ответил я.

– Хорошо, попробую по-другому. Будет ли Артем доволен тем фактом, что дела без него пошли значительно лучше, чем при его гениальном руководстве? – И, не дождавшись моего ответа, Женя продолжила: – И я уверена, что после его возвращения у тебя будут сложности и неприятности.

– Думаю, ты ошибаешься.

– Хотелось бы. Ты хочешь возвращения Артема?

– Я даже не думал на тему невозвращения Артема, – ответил я.

– Переедешь в свою кабинку, в ту, которую ты кабинетом называешь, и все вернется на свои места. Кроме твоей психологии лидера.

Уже давно стемнело, и я предложил проводить Женю домой. По дороге она рассказала мне, что нашла квартиру на Химкинском бульваре, очень светлую, недалеко от Москвы-реки, рядом с метро и намерена переехать туда уже на следующей неделе.

Я не стал выходить из машины и, убедившись, что Женя вошла в подъезд, поехал домой.

Незадолго до возвращения Артема отличился Макс. После конфликта по поводу задержек в производстве чертежей и эскизов Макс стал следить за графиком выполнения работ, иногда сам рисовал простые эскизы. Однако он так и не смог смириться с тем, что не он остался руководить компанией, и самоустранился от решения всех текущих вопросов. История с Лорсом сблизила наши позиции, но после ее разрешения Макс снова закрывался в своем кабинете, а после восьми часов вечера отправлялся в ночной клуб. В «Арлекино» он был желанным гостем казино и стрип-бара.

Однажды он даже пригласил к нам в офис Варвару – танцовщицу стрип-бара, с которой, как оказалось, уже встречался некоторое время. Макс попросил выдать ему пятьсот долларов в счет будущей зарплаты. Учитывая, что его оклад втрое превышал запрошенную сумму, я выдал ему пять сотенных купюр и пожелал везения и удачи.

Однако три дня спустя Макс попросил еще пятьсот долларов.

– Слушай, Макс, с такой скоростью в день зарплаты тебе придется в кассу вносить деньги, а не получать. Лучше бы ты по вечерам, как раньше, летал на истребителе, не отходя от монитора.

– Просто ни разу не выиграл за неделю ни в рулетку, ни в «блэк джек», – ответил Макс, – хотя больших ставок и не делаю.

Когда за неделю до возвращения Артема Макс попросил еще тысячу долларов, я был вынужден ему отказать. Максим сказал, что взял эти деньги в долг у нашего поставщика модной одежды и должен вернуть Саше деньги не позже чем через три дня.

Саша отличался веселым характером и вне зависимости от времени суток всегда приветствовал своих собеседников словами «доброе утро». Саша «Доброе утро» был мо-дистом, он привозил из Италии и Франции модную мужскую одежду и распространял через своих друзей и знакомых. Иногда, когда партия товара была достаточно велика, он арендовал секции в небольших магазинах. Обычно мы покупали у Саши плащи, пальто, костюмы и галстуки.

Эти расходы мы списывали с бизнеса, и я, вспомнив об этом, предложил Максу выдать тысячу долларов в счет будущих покупок. Саша был игроком, и к моменту знакомства с нами, уже проиграв свою квартиру, жил в гостинице «Будапешт» на Петровских линиях в центре Москвы.

Однажды утром Макс не вышел на работу. Дома его не было, и я не знал, где его искать. Приехав к обеду, Макс зашел ко мне в кабинет.

– Что на этот раз произошло? – спросил я.

– У меня неприятности, – начал Максим, – со здоровьем. Не хочу вдаваться в подробности, но по латыни название я не помню, а по-русски звучит неприлично.

– В офисе карантин объявлять не нужно? – уточнил я. – Я, например, ничем не рискую?

– Если не будешь вступать со мной в интимную близость, – пошутил Макс, – неделю на процедуры буду ездить.

Ежедневное посещение казино явно не пошло на пользу ни его бюджету, ни его здоровью.

Наконец наступил день, когда мы с Максом встречали в аэропорту Артема и Иосифа. Артем с большим черным чемоданом «Самсонайт» на коротком ремне и огромной спортивной сумкой через плечо вышел из зоны таможенного контроля Шереметьева.

– Я думал, уже никогда сюда не вернусь, – на выдохе произнес Артем, – как же мне там надоело.

Мы обнялись.

– А где Иосиф-то? – спросил Макс. – Нашел молодую гречанку и решил остаться?

Запыхавшийся Иосиф, миновав таможню, подошел к нам.

– Ну что, подарки сразу вручать или до офиса потерпите? – спросил Иосиф.

– Если это «Метакса», то хорошо бы сразу, – сказал я.

Иосиф воспринял мои слова совершенно серьезно, и бутылка знаменитого греческого напитка была выпита за два тоста: «за встречу» и «за дружбу».

Когда мы подошли к нашему «форду», я пригласил Артема сесть рядом с водителем, на что он вежливо отказался, сказав, что я остаюсь боссом, пока не передам дела.

– О делах сейчас или попозже? – спросил я, когда машина тронулась с места.

– Конечно, до офиса подождут, полтора месяца ждали, – улыбнулся Артем.

– Ну, как Греция? – спросил я.

– Поначалу интересно, – начал Артем, – но потом я осознал, что великого Байрона, влюбившегося в Грецию, мне никогда не понять.

Артем рассказал, что, когда ему сказали, что Греция традиционно принимает греков из стран бывшего СССР, которые сразу по приезде получают греческие паспорта и могут, в принципе, ехать жить и работать хоть в Канаду, хоть в Россию, он был уверен, что решение всех вопросов займет не больше двух-трех недель. На деле все оказалось значительно сложнее. И все усилия адвоката не позволили быстро преодолеть сопротивление греческой бюрократической машины.

По дороге Иосиф и Артем рассказывали о Греции. Но если Иосиф, похоже, проникся глубокой симпатией к стране и ее народу, то Артем, наоборот, делал акцент в своем рассказе на пыльные улицы, невыносимую жару и некрасивых женщин.

– Русских много встретили? – спросил Макс.

– Полно! Ты знаешь, туда перебрались некоторые рижские авторитеты. Например, Мирон. Он там купил огромный дом в Портохели.

– Серьезно? – удивился Макс. – Он, кстати, учился в одном классе с моей бывшей женой. Отошел от дел? За ним в Латвии столько числится…

– Наверно, – ответил Артем, – вся греческая полиция считает, что из Союза туда едут одни бандиты, русская мафия.

Четыре года спустя все газеты сообщили, что в Греции расстрелян Мирон, один из самых известных криминальных авторитетов, переехавший в страну в начале девяностых и живший со своей женой затворником в большом, хорошо охраняемом доме.

– Да, и этот футболист, из казахского «Кайрата», грек по национальности, как его? – спросил Артем, обращаясь ко мне.

– Евстафий Пехлеваниди.

– Точно. Он тоже туда перебрался… Да, совершенно забыл представиться, – сказал Артем с серьезным видом, – Артемий Папалидис.

– Поздравляю, вам, бывшим латышам, к букве «с» в конце фамилии лишний раз привыкать не надо, – ответил я.

Приехав в офис, я показал Артему авансовый отчет и текущий отчет о прибылях и убытках.

– Прекрасно, – сказал Артем, – не ожидал, что так много поднимем. Жаль только, что с Любомиром мало заработали.

– Мало? – удивился я. – Подписаны два договора, но мы много работали, и, наверно, до конца месяца подпишем еще.

Артем кивнул, но мне показалось, что он чем-то озабочен. «Партнер – это очень дорогое удовольствие, значительно дороже взятых под процент денег, когда бизнес на подъеме», – вспомнил я слова Артема, сказанные мне вечером перед отлетом в Грецию. Некоторое время спустя ничто не напоминало о том, что Артем вообще куда-либо уезжал.

Часть 12

Две разлуки

Как и планировал Артем, сразу после его возвращения к работе приступила Кира Борисовна Богачева. Интеллигентная и умная женщина, она стала самой заметной персоной в офисе. Ей были очарованы все сотрудники, начиная от персональных водителей и заканчивая нашим секретарем Ларисой, человеком, на мой взгляд, вообще не способным к проявлению симпатии к людям.

Страницы: «« « ... 7891011121314 » ... »»