Гарри Поттер и Дары Смерти Роулинг Джоан Кэтлин
Снейп нахмурился и сказал:
- Тёмный Лорд не рассчитывает, что у Драко это получится. Это всего лишь наказание за недавние ошибки Люциуса. Медленная пытка для его родителей. Им придётся смотреть на провал Драко и на дальнейшую расплату.
- То есть мальчику вынесли смертельный приговор, так же как и мне, - сказал Дамблдор. - Я предполагаю, что в случае, если Драко не сможет это сделать, то это сделаешь ты?
Наступила небольшая пауза.
- В этом, я думаю, и состоит план Тёмного Лорда.
- Предвидит ли Лорд Волдеморт, что в ближайшем будущем ему не понадобится шпион в Хогвартсе?
- Да, он хочет захватить школу.
- И если ему это удастся, - сказал Дамблдор, как казалось, совсем отстранённо, - То ты, как обещал, сделаешь всё, что в твоих силах, чтобы защитить учеников Хогвартса?
Снейп жёстко кивнул.
- Хорошо. В таком случае, тебе прежде всего нужно узнать, что затевает Драко. Напуганный подросток опасен для окружающих так же, как и для самого себя. Предложи ему помощь и защиту; он позволит тебе помочь, ты ему нравишься…
- Нет, с тех пор как его отец впал в немилость. Драко винит меня, он думает, что я хотел занять место Люциуса.
- Тем не менее, попробуй. Я меньше беспокоюсь за себя, чем за случайных жертв, попыток, которые предпримет мальчик. В конце концов, мы можем сделать только одно, чтобы спасти его от гнева Лорда Волдеморта.
Снейп удивлённо поднял брови и язвительным тоном сказал:
- Вы собираетесь позволить ему убить себя?
- Конечно, нет. Ты должен убить меня.
Последовала долгая пауза, прерываемая лишь шёлкающими звуками: Феникс Дамблдора Фоукс щёлкал своим клювом, поедая что-то вкусное.
- Вы хотите, чтобы я сделал это сейчас? - спросил Снейп, голосом полным иронии. - Или дать вам пару минут, чтобы вы успели написать эпитафию?
- Не совсем. - ответил Дамблдор улыбаясь - Полагаю, что момент представится с течением времени. Судя по произошедшему сегодня, - он показал на изувеченную руку, - с уверенностью можно сказать, что это произойдёт в течение года.
- Если вы не против умереть, - небрежно предположил Снейп. - Почему не дать Драко сделать это?
- Душа мальчика ещё не повреждена, - сказал Дамблдор, - Я бы не хотел, что бы это случилось из-за меня.
- А моя душа, Дамблдор? Моя?
- Ты сам знаешь, повредит ли твоей душе, освобождение старого человека от боли и унижения, - сказал Дамблдор. - Я хочу, чтобы ты оказал мне эту услугу, Северус, потому что моя смерть так же очевидна, как и то, что Чадли Кэннонс будет лучшим игроком лиги в этом году. Признаюсь, я хочу быстрой и безболезненной смерти, а не медленной и неприятной, какой она может оказаться, если, например, Грейбэк будет в ней участвовать - я слышал, Волдеморт принял его в свои ряды? Или же очаровательная Беллатрикс, которая любит играть со своей жертвой, прежде чем прикончить её.
Говорил он беззаботно, но взгляд его голубых глаз пронзал Снейпа, так же, как он пронзал Гарри, и будто видел душу, сидящего перед ним человека. Наконец, Снейп отрывисто кивнул.
Дамблдор выглядел довольным.
- Спасибо, Северус…
Кабинет исчез, и теперь Снейп и Дамблдор в сумерках прогуливались по пустынным окрестностям замка.
- Чем вы занимаетесь с Поттером, во время ваших вечерних занятий, - резко спросил Снейп.
Дамблдор выглядел слегка уставшим.
- Чем? Не пытаешься ли ты снова оставить его после занятий, Северус? Мальчик и так проводит больше времени отбывая наказания, чем на открытом воздухе.
- Он опять ведёт себя как его отец…
- Выглядит он, возможно как Джеймс, но в глубине души он больше похож на свою мать. Я провожу занятия с Гарри, потому что мне нужно обсудить с ним некоторые вопросы, и сообщить ему некоторую информацию… пока не поздно.
- Информацию, - повторил за ним Снейп. - Вы доверяете ему…вы не доверяете мне.
- Здесь дело не в доверии. Моё время, как мы оба знаем, ограничено. Я даю ему только ту необходимую информацию, которой ему будет достаточно для того, чтобы сделать то, что ему необходимо будет сделать.
- А почему я не могу хранить эту информацию?
- Я не предпочитаю хранить все мои секреты в одной корзине, особенно в той, которая очень много времени проводит с Лордов Волдемортом.
- Я делаю это по вашему приказу!
- И ты превосходно справляешься. Не думай, что я недооцениваю постоянную опасность, которой ты себя подвергаешь, Северус. Сообщать Волдеморту так называемую ценную информацию, при этом, утаивая главную сущность, я бы не доверил никому, кроме тебя
- Тем не менее, вы больше доверяете мальчишке, который ничего не смыслит в Окклюменции, чьи магические способности заурядны, и у которого есть прямой доступ к разуму Тёмного Лорда!
- Волдеморт боится этой связи, - сказал Дамблдор, - не так давно он на себе испытал, что для него значит хоть самая тончайшая связь с разумом Гарри. Он испытал боль, которую никогда не испытывал. Я уверен в том, что он больше не попытается захватить разум Гарри. Только не этим способом.
- Я не понимаю.
- Изувеченная душа Лорда Волдеморта не может вынести тесный контакт с такой душой как у Гарри. Как языком по ледяной стали, как плоть в пламени, как плоть в огне…
- Души? Мы говорили о разуме!
- В случае с Гарри и лордом Волдемортом, упомянуть об одном значит упомянуть и о другом.
Дамблдор огляделся вокруг, чтобы убедиться, что они одни. Они уже приближались к Запретному Лесу, но не было и намёка на чьё-либо присутствие.
- После того, как ты убьёшь меня, Северус…
- Вы отказываетесь сообщить мне детали плана, и всё же ожидаете, что я выполню эту услугу! - огрызнулся Снейп, и его худое лицо побагровело от гнева. Вы слишком во всём уверены, Дамблдор! Может, я передумаю!
- Ты дал мне слово, Северус, а раз уж мы заговорили об услугах, которые ты мне должен, я полагаю, ты согласился присматривать за нашим молодым слизеринцем?
Снейп всё ещё был зол. Дамблдор вздохнул.
- Приходи сегодня ко мне в кабинет, в одиннадцать, и ты не будешь больше жаловаться на то, что я не доверяю тебе…
Они снова стояли в кабинете Дамблдора. За окнами было темно; Фоукс сидел тихо; Снейп сидел молча; а Дамблдор ходил по кабинету и говорил.
- Гарри не должен это знать до последнего момента, до того, когда ему это понадобится, иначе как у него хватит сил сделать то, что ему придётся сделать?
- А что ему придётся сделать?
- Это только между мной и Гарри. А теперь, слушай внимательно, Северус. Придёт время - уже после моей смерти - не перечь мне и не перебивай! Придёт время, когда Лорд Волдеморт будет волноваться за жизнь своей змеи.
- За жизнь Нагини? - Снейп был удивлён.
- Совершенно верно. Если наступит время, когда Лорд Волдеморт не будет поручать ей выполнять свои приказы, а будет держать её подле себя, под магической защитой, в таком случае, я думаю, будет вернее сказать Гарри.
- Что сказать Гарри?
Дамблдор сделал глубокий вдох и зкрыл глаза.
- Сказать ему, что в ту ночь, когда Лорд Волдеморт пытался убить его, когда Лили поставила свою жизнь, как щит между ними, Смертельное проклятье отскочило от Лорда Волдеморта, и часть души Волдеморта отделилась от целого, и вселилось в единственное живое существо, оставшееся в здании. Часть души Лорда Волдеморта живёт в Гарри, поэтому он может говорить со змеями, и даёт ему связь с разумом Лорда Волдеморта, которую никто не мог объяснить. И пока эта часть души, упущенная Волдемортом, находится в Гарри, Волдеморт не может умереть.
Гарри смотрел на них, будто находился в конце долгого туннеля, они были так далеко от него, что их голоса как эхо отдавались у него в ушах.
- Мальчик… должен умереть? - спросил Снейп довольно спокойным тоном.
- Волдеморт сам должен сделать это, Северус. Это - самое главное.
Последовала долгая пауза. Снейп сказал:
- Я думал…что все эти годы… мы защищаем его ради неё. Ради Лили.
- Мы защищаем его, потому что было важно обучить его, воспитать, дать ощутить свою силу, - сказал Дамблдор, глаза его были плотно закрыты. - Всё это время связь между ними становилась всё сильнее, и сильнее. Иногда мне казалось, что он догадывается об этом. И, если я действительно его знаю, он примет это, и встретит свою смерть, и это станет настоящим концом Лорда Волдеморта.
Дамблдор открыл глаза. Снейп был в ужасе.
- Вы сохранили ему жизнь, что бы он мог умереть в подходящий момент?
- Не удивляйся, Северус. Сколько мужчин и женщин умерли у тебя на глазах?
- В последнее время - только те, кого мне не удалось спасти, - сказал Снейп. Он встал на ноги. - Вы меня использовали.
- Что ты имеешь в виду?
- Я шпионил для вас, лгал ради вас, подверг себя смертельной опасности ради вас. Сделал всё, чтобы защитить сына Лили Поттер. А теперь вы говорите, что выращивали его, как свинью на убой…
- Очень трогательно, Северус, - серьёзно сказал Дамблдор. - Ты наконец-то повзрослел настолько, что стал заботиться о мальчике?
- О нём? - закричал Снейп. - Экспекто Патронум!
Из кончика его палочки вырвалась серебряная лань. Она приземлилась на пол кабинета, один раз пробежалась по нему и выпрыгнула в окно. Дамблдор смотрел, как она улетела, а когда её серебристое сияние исчезло, он повернулся к Снейпу, глаза того были полны слёз.
- Спустя всё это время?
- Всегда, - сказал Снейп.
И сцена изменилась. Теперь Гарри видел Снейпа, разговаривающим с портретом Дамблдора позади его стола.
- Ты должен будешь передать Волдеморту точную дату отбытия Гарри от его дяди и тети - сказал Дамблдор. - Не вызвать подозрения, когда Волдеморт поверит, что ты так хорошо информирован. Однако, ты должен внедрить идею о приманках; это, как я думаю, должно будет гарантировать безопасность Гарри. Попытайся ударить Кондундусом Мундунгуса Флетчера. И Северус, если тебе придеться принять участие в приследование, будь уверен, что сыграл свою роль убедительно… Я
Расчитываю на то, что ты останешься на хорошем счету у Лорда Волдеморта та долго, как это возможно, или Хогвартс останеться на милость Кэрроу…
Теперь Снейп был в неизвестной таверне, лицом к лицу с Мундунгусом, который выглядел необычно бледно, Снейп хмурился, концентрируясь.
- Вы предложите Ордену Феникса-пробормотал Снейп - использовать приманки. Оборотное зелье. Такие же как Поттер. Это единственная вещь, которая сработает. Вы забудете, что я предложил это. Вы предложите это им как свою собственную идею. Вы поняли?
- Я понял - пробормотал Мундунгус, его глаза расбежались…
Теперь Гарри летел рядом со Снейпом на метле через безоблачную темную ночь,сопровождаемый другими Пожирателями Смерти, и впреди них были Люпин и Гарри, который в действительности был Джорджем…Пожиратель Смерти обогнал Снейпа и поднял свою палочку, направляя её прямо в спину Люпина.
- Сектусемпра! - закричал Снейп.
Но заклинание, предназначенное для Пожирателя Смерти, пролетело и вместо этого поразило Джорджа…
И следущее, Снейп стоял на коленях с старой спальне Сириуса. Слезы капали с кончика его носа, в то время как он читал старое письмо Лили. Вторая страница содержала только несколько слов:
…возможно, когда-либо дружили с Геллертом Гриневальдом. Я думаю, она двинулась умом.
С большой любовью,
Лили
Снейп взял страницу, содержащую подпись Лили и ее любовь, и положил в свою мантию.
Потом он разорвал фоторграфию, которую держал, на две части, так, что теперь он держал часть, на которой Лили смеется, бросая часть с Джеймсом и Гарри на пол, под комод…
И теперь Снейп снова стоял перед портретом директора Финеаса Ниггелуса, посколько тот прибыл в свой портрет.
- Директор, они остановились в Лесу Дин! Грязнокровка…
- Не произноси это слово!
- Девчонка Грэйнджер, тогда, упомянула это место, когда она открыла свою сумку и я услышал ее!
- Хорошо. Очень хорошо! -прокричал портрет Дамблдора позади стола директора. - Теперь, Северус, меч! Но не забывайте, он должен быть получен в условиях важности и храбрости - и он не должен знать, что вы помогаете ему! Если Волдеморт сможет прочитать мысли Гарри и увидит твою помощь…
- Я знаю, - кратко ответил Северус. Он приблизился к портрету Дамблдора и отодвинул его в сторону. Портрет отъехал вперед, открывая полость позади него, из которой он взял меч Гриффиндора.
- И вы до сих пор не собираетесь сказать мне почему так важно дать Поттеру меч? -спросил Снейп, пока он надевал дорожный плащ поверх мантии.
- Нет, я так не считаю-ответил Дамблдор-Он должен знать, что делать с ним. И Северус, будь осторожен, они будут не очень любезны к вам, после неудачи с Джорджем Уизли…
- Не волнуйтесь, Дамблдор, - сказал он холодно. - У меня есть план…
И Снейп вышел из комнаты. Гарри поднялся из Омута памяти и секунду спустя лежал на покрытым ковром полу, в той самой комнате, которую Снейп, возможно, только что закрыл дверь.
Глава тридцать четвёртая. Снова в Лесу
Наконец- то, правда. Лёжа вниз лицом на пыльном ковре кабинета, где, как он когда-то думал, раскрывались тайны победы, Гарри понял наконец, что он не должен был выжить. Его задача была невозмутимо идти в раскрытые объятия Смерти. Попутно он должен был избавить Волдеморта от всех связей с жизнью, чтобы, когда в конце концов Гарри встанет на его пути и не поднимет защищаясь палочку, все было бы проделано чисто, и дело, незаконченное в Годриковой Лощине, было бы завершено. Никто не будет жить, никто не выживет.
Гарри чувствовал, как у него в груди билось сердце. Как странно, что на пороге смерти, оно упрямо перекачивало кровь, отважно сохраняя в нём жизнь. Но ему суждено было остановиться, и довольно скоро. Оставшиеся удары были уже сочтены. Сколько потребуется времени, чтобы подняться, пройтись в последний раз по замку и дойти до леса?
Ужас охватил его, пока он лежал на полу с похоронной барабанной дробью в груди. Больно ли будет умирать? Каждый раз ожидая, что это вот-вот произойдёт, и ускользая, он никогда по-настоящему не задумывался над этим: его воля к жизни была всегда сильнее страха смерти. Однако, теперь ему даже не пришло в голову спастись, избежать встречи с Волдемортом. Всё было кончено, Гарри знал это, осталось лишь одно - умереть.
Если бы он только мог погибнуть той летней ночью, когда он покинул дом номер четыре по Привит Драйв и его спала палочка с пером благородного феникса! Если бы он только мог умереть, как Хедвиг, так быстро, чтобы даже не успел понять, как это произошло! Или, если бы он только мог встать под палочку, спасая любимого человека… Сейчас он завидовал даже смерти своих родителей. Эта хладнокровная прогулка к собственной гибели требовала мужества особого вида. Гарри почуствовал дрожь в пальцах и попытался унять её, хотя его никто не видел: все портреты на стенах были пусты.
Медленно, очень медленно он сел и ощутил себя ещё более живым, осознавая своё собственное живое тело больше, чем когда-либо прежде. Почему он никогда не ценил, что за чудо - его тело: мозги, нервы и бьющееся сердце? Все это уйдёт… или, по крайней мере, он уйдут от это. Его дыхание стало медленным и глубоким, во рту и в горле пересохло, сухими были и глаза.
Предательство Дамблдора почти ничего не значило. Конечно же, всё это было частью большого плана, просто Гарри был слишком глуп, чтобы видеть, он понимал это сейчас. Он никогда не сомневался в том, что Дамблдор хотел, чтобы он жил. Но теперь Гарри знал, что продолжительность его жизни всегда определялась тем, сколько времени займёт уничтожение всех Хоркруксов. Дамблдор передал Гарри это дело, и Гарри послушно продолжил обрывать все связи с жизнью не только Волдеморта, но и свои! Как ловко, как изящно - не тратить в пустую другие жизни, а поручить опасное задание мальчику, который уже был отмечен на убой, и чья смерть будет не катастрофой, а очередным ударом по Волдеморту.
Приложив не мало усилий,чтобы понять Гарри, знал ли Дамблдор, что тот не отступит, что продолжит идти до конца, даже не смотря на то, что это ЕГО конец? Дамблдор знал, как знал и Вололдеморт, что Гарри больше не позволит никому умирать ради него теперь, когда он обнаружил, что в его власти остановить это. Образы Фреда, Люпина и Тонкс, лежащих мёртвыми в Большом Зале, предстали перед его мысленным взором, и какое-то мгновенье он едва мог дышать. Смерть была нетерпелива…
Но Дамблдор переоценил его. Гарри подвёл: змея выжила. Один хоркрус останется связывать Волдеморта с землей, даже после того, как Гарри будет убит. Что ж, это будет означать для кого-то более легкую работу. Гарри задался вопросом, кто же сделает это… Ну конечно, Рон и Гермиона знают, что надо сделать… Вот почему Дамблдор хотел, чтобы Гарри доверился двум другим… чтобы, если Гарри выполнит свое истинное предназначение немного раньше, они могли продолжить…
Подобно дождю на холодном окне, эти мысли барабанили по твердой поверхности непреложной истины, которая заключалсь в том, что Гарри должен умереть. Я должен умереть. Это должно закончиться.
Гарри казалось, что Рон и Гермиона где-то далеко-далеко, в другой стране; он чувствовал, будто расстался с ними давным-давно. Он точно знал, что не будет никаких прощаний и объяснений. Они не могли отправиться вместе с ним в это путешествие, а все попытки остановить его будут лишь пустой тратой драгоценного времени. Он посмотрел на потертые золотые часы, которые он получил на семнадцатилетие. Прошла почти половина часа, отведенного Волдемортом для его сдачи.
Гарри встал. Его сердце билось о ребра, словно испуганная птица. Возможно оно знало, как мало времени ему осталось, возможно оно решило отсчитать удары целой жизни перед самым концом. Гарри не оглянулся назад, закрывая дверь кабинета.
Замок был пуст. Шагая по нему в одиночестве, Гарри чувствовал себя привидением, словно он уже давно умер. Люди с портретов все еще отсутствовали в рамах; замок погрузился в жуткое безмолвие, как будто вся его оставшаяся жизненная сила была сконцентрирована в Большом Зале, переполненном мертвыми и скорбящими.
Гарри натянул Мантию-Невидимку и начал спускаться по этажам до последней мраморной лестницы, ведущей в вестибюль. Возможно, какая-то крошечная часть Гарри надеялась, что его почувствуют, заметят, остановят, но Мантия была, как всегда, непроницаема, совершенна, и он легко достиг парадного входа.
Тут в него чуть не врезался Невилл. Он был одним из двоих, несущих со двора тело. Гарри поглядел вниз и почувствовал тупой удар в животе: Колин Криви. Хотя он и был несовершеннолетним, но, наверное, пробрался в замок, как это сделали Малфой, Крэбб и Гойл. В смерти он казался совсем крошечным.
- Знаешь, Невил? Я справлюсь сам, - сказал Оливер Вуд, перекинул тело через плечо и понес его в Большой Зал.
Невилл на мгновение прислонился к дверному косяку и вытер лоб тыльной стороной ладони. Он казался постаревшим. Затем он снова отправился в темноту, чтобы забрать тела остальных.
Гарри бросил взгляд на вход Большого Зала. Люди двигались, стараясь подбодрить друг друга, пили, стояли на коленях около мертвых, но Гарри не увидел никого из тех, кого он любил, ни одного намёка на Гермиону, Рона, Джинни, никого из других Уизли, Луну. Ему казалось, что он готов отдать все оставшееся время, лишь бы увидеть их в последний раз; но тогда хватило бы ему сил прекратить смотреть? Лучше уж так.
Гарри спустился по ступенькам и вышел в темноту. Было около четырех утра, стояла мёртвая тишина, словно вся окгруга затаила дыхание в ожидание того, что он должен был сделать.
Гарри двинулся в направлении Невилла, который склонился ещё над одним телом.
- Невилл!
- Иди ты, Гарри, у меня чуть сердце не остановилось!
Гарри стянул Мантию, ему внезапно пришла в голову идея, рожденная желанием быть абсолютно уверенным во всем.
- Куда ты идешь один? - спросил подозрительно Невилл.
- Это - часть плана, - сказал Гарри. - Есть кое-что, что я должен сделать. Слушай, Невилл…
- Гарри! - Невилл выглядел испуганным. - Гарри, ты же не думаешь сдаться?
- Нет, - Гарри лгал легко. - Конечно, нет… это кое-что другое. Меня не будет какое-то время. Ты знаешь змею Волдеморта, Невилл? У него есть огромная змея… Он зовет ее Нагини…
- Да, я слышал… И что?
- Ее надо убить. Рон и Гермиона знают об этом, но если у них не получится…
Ужас от такой возможности перехватил на мгновение его горло, лишив возможности продолжать говорить. Но Гарри взял себя в руки: это был решающий момент, он должен походить на Дамблдора, должен сохронять трезвую голову и удостовериться, что есть запасные игроки, чтобы продолжить игру. Дамблдор умер со знанием, что трое человек знают о Хоркруксах, а теперь Невилл займет место Гарри, и в тайну будет по-прежнему посвящено трое.
- На случай, если они… будут заняты… и тебе выпадет шанс…
- Убить змею?
- Убить змею, - повторил Гарри
- Ясно, Гарри. У тебя всё в порядке?
- Все нормально. Спасибо, Невилл.
Но Невилл схватил его за запястье, когда Гарри собрался идти дальше.
- Мы все собираемся продолжить бороться, Гарри. Ты понимаешь это?
- Да, я…
Конец предложения комом встал в горле, Гарри не смог продолжить. Невилл не нашёл это странным. Он потрепал Гарри по плечу, выпустил его, и ушел, искать других погибших.
Гарри надел Мантию и пошел дальше. Кто-то ещё двигался недалеко, склонившись над распрастёртой на земле фигурой. Он был в шаге от нее, когда понял, что это Джинни.
Гарри остановился. Джини нагнулась к девочке, которая шепотом звала маму.
- Все хорошо, - сказала Джинни.- Все хорошо. Сейчас мы перенесем тебя в замок.
- Но я хочу домой, - шептала девочка. - Я больше не хочу сражаться!
- Я знаю, - сказала Джинни, и ее голос надломился. - Все будет хорошо!
Холодок пробежал по коже Гарри. Он хотел кричать в ночь, хотел, чтобы Джинни узнала, что он здесь, хотел, чтобы она знала, куда он идет. Он хотел, чтобы его остановили, отправили домой…
Но он БЫЛ ДОМА. Хогвартс был первым и лучшим домом, который он знал. И он, и Волдеморт, и Снейп - осиротевшие мальчишки - все нашли здесь свой дом…
Джинни стояла на коленях около раненой девочки, держа ее за руку. Огромным усилием воли Гарри заставил себя сдвинуться. Ему показалось, что, пройдя мимо, он увидел, как Джинни оглянулась, и захотел узнать, почуствовала ли она, как кто-то прошёл рядом, но он не сказал ни слова и не посмотрел назад.
Хижина Хагрида неясно вырисовывалась в темноте. Не горел свет, не слышно было Клыка, скребущегося в двери, его приветственного лая. Все эти визиты к Хагриду, и его большое бородатое лицо, и отсвет медного чайника на огне, и каменные пироги и гигантские личинки, и Рон, рвущий слизняками, и Гермиона, помогающая Гарри спасти Норберта…
Он пошёл дальше и, достигнув края леса, остановился.
Стая дементоров скользила среди деревьев, Гарри чувствовал их гнетущий холод и не был уверен, что будет способен благополучно миновать их. У него не осталось сил для патронуса. Он больше не мог справиться с собственной дрожью. В конце концов, не так уж легко было умирать. Каждую секунду Гарри делал вдох и выдох, запах травы и прохладный ветерок на его лице были такой драгоценностью. Подумать только, у людей впереди годы и годы - время, пропадающее впустую, так много медленно тянущегося времени, а он цеплялся за каждое мгновенье. Он чувтствовал, что больше не сможет сдвинуться, и в тоже время знал, что должен. Долгая игра была закончена, снитч был пойман, пришло время приземляться…
Снитч. Вялыми пальцами Гарри повозились в мешочке на шее и вытащил снитч.
Я открываюсь в конце.
Часто и тяжело дыша, Гарри глядел на него. Теперь, когда он хотел, чтобы время двигалось как можно медленнее, оно, казалось, ускорялось, но и понимание пришло быстро без долгих раздумий. Это был конец. Это был именно тот момент.
Гарри прижал снитч к губам и прошептал: «Я собираюсь умереть».
Золотая скорлупа раскрылась. Гарри опустил дрожащую руку, поднял под мантией палочку Драко и пробормотал: "Люмос".
Черный камень с зубчатой трещиной, пересекающей центр, находился между двумя половинками снитча. Камень Воскрешения треснул вдоль вертикальной линии, означающей Старшую Палочку. Треугольник и круг, символизирующие мантию и камень, были все еще различимы.
И снова Гарри осенило. Возвращение мертвых не имело значения, поскольку Гарри собирался присоединяться к ним. Он не призывал их, они призывали его.
Он закрыл глаза и трижды перевернул камень в руке.
Он понял, что это произошло, потому что услышал вокруг себя легкие движения, похожие на перемещения хрупких тел по усыпаной ветками земле, отмечавшей границу леса. Он открыл глаза и огляделся.
Они не были ни призраками, ни живыми людьми из плоти и крови, он ясно видел это. Больше всего они напоминали Тома Риддла, вышедшего из дневника, воспоминание, почти ставшее твёрдым телом. Менее осязаемые, чем живые люди, но намного более, чем призраки они шли к нему. И на каждом лице была одинаковая любящая улыбка.
Джеймс был точно такого же роста, как и Гарри. Он был одет в тоже, в чём погиб, волосы взъерошены в беспорядке, очки немного перекошены, как у мистера Уизли.
Сириус был высок и статен, намного моложе, чем Гарри знал его в жизни. Он двигался с непринужденной грацией, руки в карманах и усмешка на лице.
Люпин был тоже моложе, и намного менее потрепан, его волосы были гуще и темнее. Он выглядел счастливым от того, что вернулся в знакомые места, где было столько юношеских проделок.
Улыбка Лили была самой широкой из всех. Она отбросила назад свои длинные волосы, приблизившись к нему, и ее зеленые глаза, так похожие на его, жадно изучали его лицо, как если бы у нее никогда не было больше возможности насмотреться на Гарри.
- Ты был так храбр…
Гарри не мог говорить. Его глаза наслаждались ею, и он подумал о том, что хотел бы стоять так и смотреть на нее вечно, и этого было бы достаточно.
- Ты почти у цели - сказал Джеймс. - Очень близко. Мы… так гордимся тобой…
- Это больно? - детский вопрос сорвался с губ Гарри прежде, чем он смог сдержать себя.
- Умирать? Нисколько - сказал Сириус. - Быстрее и легче чем уснуть…
- И он захочет, чтобы это было быстро. Он хочет покончить с этим, - сказал Люпин.
- Я не хотел, чтобы вы умерли - сказал Гарри. Эти слова вылетели против его воли. - Никто из вас. Я сожалею… - Он обращался больше к Люпину, умоляя его. - Сразу после того, как у вас родился сын… Ремус, я сожалею…
- Мне тоже жаль,- сказал Люпин. - Жаль, что я никогда не узнаю его… но он будет знать, почему я умер, и я надеюсь, что он поймет. Я старался создать мир, в котором он мог бы жить более счастливо.
Холодный ветерок, который, казалось, исходил из глубины леса, приподнимал волосы со лба Гарри. Он знал, они не скажут ему, что пора идти, это должно было быть его решением.
- Вы останетесь со мной?…
- До самого конца, - сказал Джеймс.
- Они не смогут видеть вас? - спросил Гарри.
- Мы - часть тебя, - сказал Сириус. - Невидимая для кого-либо еще.
Гарри посмотрел на свою мать.
- Будь поближе ко мне, - сказал он тихо.
И он пошел дальше. Холод дементоров не задевал его; он шел мимо вместе со своими спутниками, и они действовали подобно Патронусам, вместе они прошли сквозь старые деревья, росшие близко друг к другу, их ветки сплелись, их узловатые корни путались в ногах. Гарри плотнее прижал к себе Мантию в темноте, шагая все глубже и глубже в лес, без какого-либо понятия, где находится Волдеморт, но уверенный, что найдет его. Рядом с ним с едва различимым шумом шли Джеймс, Сириус, Люпин и Лили, и их присутствие придавало ему храбрости и было основанием продолжать делать шаг за шагом.
Его тело и сознание чувствовали себя странно разъединенными, его руки и ноги работали без осознанных указаний, как будто он был пассажиром, а не водителем, в теле, которое он вот-вот покинет. Умершие, идущие рядом с ним через лес, сейчас были более реальны для него, чем оставшиеся в замке: Рона, Гермиону, Джинни и всех остальных он воспринимал как призраков, поскольку сам катился к концу жизни, навстречу Волдеморту…
Глухой стук и шепот: какое-то живое существо возилось недалеко. Гарри остановился, оглядываясь вокруг и прислушиваясь, его мать и отец, Люпин и Сириус тоже остановились.
- Там кто-то есть, - послышался грубый шепот на расстоянии вытянутой руки.
- У него есть Мантия-Невидимка. Может быть это он?
Две фигуры появились из-за ближайшего дерева: их палочки вспыхнули, и Гарри увидел Яксли и Долохова, вглядывающихся в темноту, прямо туда где стояли Гарри, его мать и отец, Сириус и Люпин. Очевидно, они не могли ничего увидеть.
- Определенно что-то слышал, - сказал Яксли. - Думаешь, какая-нибудь тварь?
- Этот больной на голову Хагрид держал здесь целую коллекцию экспонатов, - сказал Долохов, оглядываясь через плечо.
Яксли посмотрел на часы.
- Время на исходе. У Поттера был час. Он не идет.
- А он был уверен, что он придет. Он будет разочарован.
- Лучше вернуться, -сказал Яксли. - Узнаем дальнейший план.
Они с Долоховым повернулись и пошли в глубь леса. Гарри последовал за ними, зная, что они приведут его точно туда, куда он хотел попасть. Он оглянулся, и его мать улыбнулась ему, а его отец кивнул ободряюще.
Так они шли несколько минут, пока Гарри не увидел впереди свет, и Яксли с Долоховым вышли на поляну, в которой Гарри узнал место, где когда-то жил гигантский Арагог. Остатки его обширной сети были все еще там, но мириады потомков, которых он породил, был изгнаны Пожирателями Смерти сражаться за «благое» дело.
Огонь горел посреди поляны, и его мерцающий свет падал на толпу притихших, настороженных Пожирателей Смерти. Некоторые из них все еще носили маски и капюшоны, другие открыли лица. Два гиганта сидели в стороне, отбрасывая массивные тени, их лица были жестокими, грубо-высеченные подобно скалам. Гарри увидел Фенрира, затаившегося и грызущего свои длинные когти; крупного блондинистого Роула, промакивающего кровоточащую губу. Гарри увидел Люциуса Малфоя, выглядевшего побежденным и запуганным, и Нарциссу с заплаканными глазами полными мрачного предчувствия.
Все взгляды был устремлены на Волдеморта, стоявшего со склоненной головой, его белые руки обхватили Старшую Палочку. Он как будто молился или что-то тихо подсчитывал в уме, и на ум Гарри, стоявшему неподвижно на краю поляны, пришла нелепая ассоциация с ребенком, отсчитывающем "раз-два-три" в прятках. Позади головы Волдеморта, извивалась и переплеталась огромная змея Нагини, напоминая своей сверкающей заколдованной клеткой чудовищный нимб.
Когда Долохов и Яксли присоединились к кругу, Волдеморт поднял взгляд.
- Никаких признаков Поттера, мой Лорд, - сказал Долохов.
Выражение Волдеморта не изменилось. Красные глаза, казалось, горели в свете от костра. Он медленно тянул Старшую Палочку между своими длинными пальцами.
- Мой Лорд… - Заговорила Беллатрикс. Она сидела ближе всех к Волдеморту, растрепанная, с немного окровавленным лицом, но в остальном невредимая.
Волдеморт поднял руку, призывая ее к мочанию, и она не произнесла больше ни слова, но следила за ним с боготворящим восхищением.
Читать бесплатно другие книги:
