Не смотри назад Казакова Светлана

Глава 15

– Сначала тебе нужно позавтракать, – голосом строгого родителя произнес Киллиан Ристон, и в столовую тут же прошмыгнула Илна. Горничная выглядела бледной и нервно теребила фартук. Али заподозрила, что та подслушивала под дверью, и девушка простодушно подтвердила догадку, выдав себя.

– Ох, а если убийца маньяк и бедняжка – не последняя жертва? А к шахтам ближе всего особняк! Я как раз недавно читала…

– Не говори глупостей, – одернул ее хозяин дома. – И брось почитывать бульварные романчики! Принеси завтрак, да поскорее.

– Слушаюсь! – Илна попятилась к двери. – Простите, я не хотела…

– Я заходила на кухню, но никого там не нашла, – сказала ей Алита. – Хотела поблагодарить тебя за поссет. Очень вкусно получилось.

– Не за что! Повариха отпросилась до обеда, а я развешивала белье на заднем дворе. Кстати, ваше тоже могу постирать.

– Нет нужды, сама справлюсь, скажи только, где взять утюг и крахмал.

Али замолчала, осознав, что это не самая подходящая тема для обсуждения в присутствии мужчин. Их такое не должно касаться. Ристон небось думает, что белые и хрустящие, как свежевыпавший снег, рубашки сами собой в его шкафу появляются.

Когда Илна скрылась за дверью, альд Нодор бросил взгляд на новую подчиненную.

– Вы уверены, что хотите туда пойти? Тело девушки уже убрали, но дух там мрачный. Даже я, не маг, почуял.

– Конечно, хочу! Скажите, а как именно… как ее убили? И не надругались ли над ней перед этим… или после? – Алита сглотнула поднявшуюся к горлу едкую желчь. Она принимала участие в расследовании убийств и раньше, но ни одну из жертв не видела при жизни, а нынешний случай оказался совершенно другим. Хотела спросить насчет некроманта, но напомнила себе, что они и в столице-то наперечет, к тому же избалованы высокими гонорарами. Едва ли кто-то из них согласился бы поехать в провинцию, чтобы помочь в расследовании.

– Ее задушили, – пробормотал собеседник, так сильно сжав свой уже изрядно потрепанный платок, что побелели костяшки пальцев. – Но одежда целая и без следов крови, да и непохоже, чтобы девушка сопротивлялась. Я послал за доктором Глоу. Тот ведь в столице учился, где и жил прежде, а там, говорят, мертвецов в специальных местах показывают. Должен соображать побольше прочих наших врачей, – добавил он со вздохом. – До сих пор в голове не укладывается. Я ведь не первый год знаком с альдом Лекутом, и мне – мне лично! – пришлось говорить этому человеку, что его дочь никогда не вернется домой целой и невредимой.

Али отвела глаза. Она знала о нелегкой ноше, возложенной на работников Службы Правопорядка. Быть вестниками несчастья, приносить безутешным людям горе, сообщая им о том, что с их близкими произошло что-то плохое. Привыкнуть к такому невозможно, и даже не в первый раз необходимость произносить печальные фразы накладывает на человека незримый, но яркий отпечаток. Именно поэтому ей и показалось знакомым поведение начальника еще до того, как она услышала его слова. К тому же говорить с Ристоном ему, похоже, не только тяжело после случившегося, но и весьма неловко. Не каждый день приносишь градоправителю новость о том, что его младший кузен, еще студент, обвиняется в убийстве.

– Постойте, а где сейчас сам Томиан? – задала резонный вопрос Алита. – Вы его уже арестовали? Что он говорит?

– Мы пока не нашли парня, – признался альд Нодор. – Тот самый приятель, что мается похмельем, утверждает, будто с вечера его не видел. Лошади молодого человека в городской конюшне тоже нет. Разве не подозрительное обстоятельство? Если он невиновен, зачем ему скрываться?

– Услышал, что его разыскивают, и испугался? – предположила она. Перед внутренним взором появилось смуглое улыбчивое лицо Томиана. Мог ли он сотворить такое с влюбленной в него девушкой?

– Все может быть, – согласился собеседник. – Но его это ничуть не обеляет, а совсем наоборот. Вы уж простите, альд Ристон.

Киллиан ничего не ответил. Казалось, словно он ушел в себя, полностью погрузившись в свои мысли. Али невольно вспомнила сон, в котором его глаза принимали выражение, еще ни разу не виденное ею в реальности. Там мужчина выглядел моложе, точно сбросил с себя груз тех забот о городе, семействе и владениях, что ему приходилось нести изо дня в день. Или просто позабыл о нем.

Илна вернулась в столовую с подносом, споро расставила все на столе и тут же исчезла, очевидно, не желая напоминать хозяину о своих попытках поделиться собственной версией произошедшего. Поскольку за столом не было Джайны, Алите пришлось взять на себя роль хозяйки. Приподняв тяжелый кофейник, она разлила по чашкам крепкий напиток с дразнящим обоняние ароматом и спросила, сколько положить сахара. Альд Нодор попросил три кусочка. Киллиан Ристон в ответ лишь мотнул головой и сделал большой глоток, не обращая внимания на поднимающийся над чашкой густой пар.

Али долго размешивала сахарные крупинки, пока они не растворились полностью, однако сладкого вкуса почти не почувствовала. Во рту ощущалась странная горечь. Девушка с трудом заставила себя съесть бутерброд с прохладным свежим сливочным маслом, но больше не сумела проглотить ни кусочка. Еще в академии Алита заметила, что некоторые люди от волнения и тоски бездумно поглощают пищу, а другие совершенно теряют аппетит. Она относилась ко второй категории.

После завтрака, во время которого никто из сидящих за столом не проронил ни слова, они покинули особняк и сели в довольно скромную карету альда Нодора. Али даже шляпу не захватила, но сейчас приличия ее заботили мало. Равнодушная к человеческим невзгодам и радостям природа, не ведая о постигшей жителей Бранстейна беде, щедро одаривала людей теплом и светом. О ночном ненастье напоминала лишь мокрая земля, которая стремительно высыхала под жарким солнцем. Морские волны походили на ласковых овечек, беззаботно играющих у берега.

Шахта оказалась не слишком далеко. По дороге Киллиан успел коротко рассказать, что в настоящее время выработка ведется на других, а эту закрыли уже несколько лет назад, потому что она перестала приносить прибыль. С тех пор время от времени приходилось гонять из нее детей и туристов, но, поскольку опасности обрушения не имелось, на их визиты смотрели сквозь пальцы.

– Если Карин Лекут кто-то назначил там свидание… – размышлял вслух альд Нодор. – Если допустить, что назначил, то как она туда добралась? Неужели пешком? Впрочем, почему нет? Или ей предложили прогуляться поблизости, а затем пошел дождь, и они выбрали пустующую шахту, так похожую на уютную пещеру, в качестве укрытия.

– Боюсь, после сегодняшнего дня это место уже никому в городе не покажется уютным, – ответил ему Ристон и устало потер лоб. Должно быть, волновался за кузена. Алита попыталась пробудить в себе сочувствие к Киллиану, но какая-то часть ее души оказалась категорически против, точно считала, что поделом ему. Не уберег жену и ребенка, а теперь вот тревожится из-за смерти юной горожанки. А если Томиану предъявят обвинение…

– Альд Нодор! – решительно позвала начальника Али, чтобы обратить на себя его внимание. – Я должна вам кое-что сказать. Я видела Карин Лекут вчера вечером. Сразу после того, как вышла из конторы. Вернее, мы видели, – добавила она, бросив взгляд на сидящего напротив Ристона.

– Она приходила познакомиться? – уточнил альд Нодор.

– Нет, мы встречались раньше, в поезде. Вместе с ней и ее семьей ехали в Бранстейн. – Алита запнулась, вспоминая, каким радостным нетерпением была переполнена Карин, как звенел ее смех, как она описывала наряды, которые ей уже никогда не суждено надеть. – Они пригласили меня к себе еще до всех остальных.

– И вы рассказали им, кто вы, во время долгой дороги?

– Нет, я сообщила лишь о том, что собираюсь работать в Службе Правопорядка.

– Значит, о Ристонах вы совсем не говорили?

– Говорили, – твердо ответила начальнику Али. – Ничего плохого мои новые знакомые о них не сказали, – добавила она, холодно взглянув на Киллиана. – Однако я сделала вывод, что Томиан очень нравился Карин.

– Как и доброй половине городских девиц, если не каждой, – саркастически отозвался Ристон. – Что не секрет ни для кого. В общем, ничего нового.

– Постойте! – снова вступил в беседу альд Нодор. – Вы сказали, что вчера вечером видели Карин Лекут. В одиночестве?

– С гувернанткой! – хором ответили Алита и Киллиан, после чего хмуро переглянулись и замолчали.

– Что ж, выходит, девушка каким-то образом умудрилась сбежать от надзора. Увы, допросить гувернантку я пока не могу. Женщина пребывает в полубессознательном состоянии и накачана успокоительными каплями. Похоже, до смерти напугана тем, что ее могут счесть отчасти виноватой в случившемся. Я ее понимаю, – пробормотал глава местной Службы Правопорядка, и Али снова подумалось, что на своем посту ему нечасто приходилось сталкиваться с насильственными смертями. О столичных его коллегах такого не скажешь. В подведомственных им районах порой происходили по-настоящему жуткие вещи.

– Совсем близко подъехать не получится, придется немного пройтись, – сообщил Киллиан Ристон.

Они вышли из кареты. Под палящими лучами солнца отсутствие шляпки быстро напомнило о себе, но Алита не жаловалась. К тому же сама дорога, уже успевшая подсохнуть после дождя, оказалась вполне ровной, без ухабов. Когда-то работники возили по ней грузы с шахты, но сейчас сюда достаточно редко наведывались люди, особенно в плохую погоду. Чем убийца и воспользовался.

– Вот и шахта, – утомленно проговорил альд Нодор. – Я сегодня уже во второй раз сюда прихожу. Надеюсь, последний.

Довольно широкий вход в шахту действительно походил на путь в загадочную пещеру. Али сделала шаг, преодолевая границу между весенней жарой и почти зимней прохладой, что безраздельно властвовала под невысокими сводами. Чтобы войти, Киллиану пришлось пригнуться.

– Вот здесь ее и нашли, – произнес за ее спиной начальник. – Лежала вон там, где обведено мелом. Со сложенными на груди руками.

– Так, словно ее приготовили к похоронам? – уточнил Ристон.

– Не совсем. Перед погребением глаза всегда прикрывают, а у нее оказались открыты. Я сразу заметил.

– Вы видели у нее на шее следы пальцев? – спросила Алита.

– Нет. Думаю, ее душили в перчатках. Но, может, медик лучше рассмотрит.

Промелькнуло воспоминание о приснившемся ночью. Киллиан Ристон стягивает перчатку из черной кожи. Не грубую, как у работяг, а дорогую, сшитую точно по руке.

Али сказала себе, что то являлось всего лишь сном. Однако зерна сомнения уже были посеяны в душе, и навязчивая мысль ни в какую не желала отступать. Могло ли все происходить наяву?

Но если допустить, что ей не приснилось, то и остальное тоже становилось реальностью. Балкон. Капли дождя на губах. Прикосновение твердой ладони. Ночной разговор, больше похожий на флирт.

Что она наделала?!

Глава 16

«Только не сейчас, – стиснув зубы, подумала Алита. – Поразмыслю об этом немного позже». Она покосилась на Киллиана Ристона, вновь выглядевшего респектабельным человеком, и осмотрелась.

Насчет мрачного духа альд Нодор не преувеличил. То не являлось неприятным запахом, нет, ощущаемое здесь относилось к совершенно другому уровню восприятия, названия которому еще не успели придумать. Незримое казалось разлитым в воздухе, впитавшимся в камень стен, в низко нависавший потолок. Оно давило на виски, пылью оседало на складках одежды, вместе с воздухом проникало в легкие. Нечто страшное и безжалостное, чего уже никогда отсюда не вытравить.

– Что там дальше? – спросила Али, глядя в темную, точно распахнутый зев какого-то гигантского существа, глубину шахты. – Вы не обыскивали? Никаких улик?

– Поскольку тело найдено здесь, не думаю, что они ходили туда, – ответил альд Нодор. – Хотя, конечно, неплохо бы прочесать там все с факелами. Но у меня не слишком много людей в штате…

– Я отправлю своих, – произнес Киллиан. – Скажу Аэдану, чтобы отрядил нескольких опытных шахтеров. Впрочем, заблудиться здесь сложно.

– Как скажете. Мы тут с краю ничего подозрительного не нашли, – вздохнул собеседник. – Никаких следов.

– Следовательно, у вас нет ничего против Томиана, кроме заявления некоего свидетеля, – подытожил Ристон.

– А также его весьма странного отсутствия. Вы точно уверены в том, что ваш кузен не возвращался домой ночью или утром? Особняк довольно велик.

– Я уверен. – Голосом градоправителя можно было бы заморозить все окружающее, и без того окутанное холодом. – Я не укрываю его в доме и не намерен этого делать, когда он вернется.

– Но я же не намекаю! – попытался оправдаться альд Нодор. – Просто предположил, что тот мог вернуться и спрятаться. Из города на поезде Томиан Ристон точно не уезжал, я проверил, однако, если верхом…

– Вижу, вы развернули большую работу уже с утра, – заметила Али, желая разрядить обстановку.

– Так каждая секундочка на счету! На чем я остановился… Мои ребята здесь обыскали, однако я надеялся, что вы как маги сможете почуять что-то, что мы упустили.

Алита вздохнула. Заброшенная шахта – не жилая комната, наполненная вещами, каждая из которых может нести в себе информацию и дать зацепку. Тут нет ни зеркал, сохранивших отпечатки происходившего, ни предметов, к которым прикасалась бы рука убитой.

Но все же, подчиняясь и надеясь на озарение, Али ненадолго прикрыла глаза, затем широко распахнула их и еще раз осмотрелась, не сходя с места, после чего тщательно обошла освещенное проникающими сюда солнечными лучами пространство. Прикоснулась к шероховатой стене, вытесанной в камне. Исследовала пол в том месте, где провели неровную меловую линию, и нахмурилась, почувствовав отголосок знакомого металлического запаха.

– Здесь пахнет кровью.

– Разве? – удивился альд Нодор. – Но мы не обнаружили ран на теле девушки. Нужно будет спросить у доктора Глоу.

– Может, ее убийца поранился обо что-то? – выдвинула предположение Алита. – Кроме того, вы ведь не… Вы осматривали ее в одежде, верно?

– Разумеется! – воскликнул он, словно изумился тому, что она могла предположить иное. Его круглое лицо раскраснелось. – Но, уж поверьте мне, я могу отличить задушенного человека от зарезанного.

– Не сомневаюсь.

– Дальнейший, более полный осмотр и прочее – обязанность медика, а не моя, – заключил он. Али попыталась отделаться от на миг возникшей перед глазами картины с девушкой, неподвижно лежащей на холодном столе, обнаженной, ничего не чувствующей. И о занесенном над Карин скальпеле.

– Пожалуйста, продолжайте, – сказал начальник, и она в очередной раз поймала себя на мысли, как изменилось его к ней отношение. Только ли из-за Ристонов, в чьем доме ее поселили? – Не буду мешать.

Алита сделала несколько шагов к проходу в глубь шахты, чувствуя, как исходящий оттуда холод щупальцами забирается под платье, бесстыдно касается тела, проникает под кожу. Она вгляделась в темноту и почти побежала вперед, увидев выхваченное лучиком солнца пурпурное пятно. На фоне окружающей серости оно выделялось особенно ярко.

– Я что-то нашла! – Али, наклонившись, осторожно подняла с земли увядший цветок. Он не успел полностью высохнуть, а следовательно, сорван не так уж давно.

– Наперстянка, – сказал Киллиан Ристон, когда она вернулась ближе к выходу, чтобы продемонстрировать спутникам свою находку.

– Знаю. – Уж в целебных-то травах Алита разбиралась, не зря же когда-то мечтала работать в аптеке! – Вопрос в том, что она здесь делает.

– Кто-то принес, – предположил альд Нодор. – Думаете, Карин Лекут? Или тот, кто пришел сюда с ней?

Али молчала, задумавшись. Карин была полна жизни. Ничего удивительного, если ее привлек яркий цветок. Девушка вполне могла бы сорвать его. Но представить его в качестве подарка от мужчины сложно. Это ведь не роза и не другие благоухающие садовые растения, которые обычно преподносят дамам сердца. Если только ничего более подходящего не нашлось, а там, где он проходил, оказались только эти цветочки с едким запахом.

– И кстати, разве наперстянка не является ядом? – поинтересовался начальник, с любопытством изучающий найденное.

– Не совсем, – рассеянно отозвалась Алита, все еще размышляя над своими версиями событий. – Из нее можно изготовить как яд, так и лекарство. Но обычно с такой целью используются листья.

– А ты разве никогда не слышала о том, что в цветах наперстянки могут поселиться души умерших? – спросил Ристон.

– Так думали в древности. Но сейчас… – Али растерянно перевела взгляд с такого невинного на вид цветка в ее ладони на лицо Киллиана. Тот выглядел серьезным. – Вы верите?

– В наших краях издавна не принято вносить такое растение в дом, – ответил он. – Считается, что оно приносит несчастье. Только определенная категория людей может без опаски брать его в руки.

– Маги, – выдохнула она и прочла в ответном взгляде понимание.

– Да бросьте! – Альд Нодор пытался бодриться, но не мог скрыть промелькнувшую в глазах тень суеверного страха. – Вы что, запамятовали, в каком веке мы живем? Скоро и магию объявят частью науки. Вот скажите, разве говорят медицинские справочники о свойствах растений также и про связанные с ними приметы? Ведь нет же, да?

Он обращался к Алите, и она утвердительно кивнула. Так и есть, не говорят. Ей пришлось проштудировать немало подобной литературы в академии, когда не на шутку увлеклась созданием лечебных отваров. Составители тех книг отрицали все мистическое, берущее начало в древних традициях народа, отдавая такое на откуп мифологии и решительно утверждая, что, для того чтобы изготавливать настои и экстракты, не обязательно быть магом, необходим лишь пытливый ум. Однако их скептицизм не означал, что не вошедшего в справочные издания не существовало. Особенно в таком месте, как маленький провинциальный Бранстейн, обитатели которого одной ногой шагали к стремительному прогрессу, а второй крепко стояли на твердых, как камень, старинных обычаях и верованиях, впитанных с молоком матери. Сейчас она начинала понимать это все сильнее.

– А ведь Томиан Ристон – тоже маг, – произнес альд Нодор.

Али представила, как молодой человек мимоходом срывает цветок, как протягивает его девушке. Отразилось ли на лице Карин сомнение? Или она предпочитала верить не в стародавние легенды, а в то, что все поступки любимого – непременно к счастью?

– Пока его вина не доказана, – проговорила Алита вслух. – Но наперстянка может считаться уликой. Пожалуйста, не забудьте внести ее в протокол, альд Нодор.

– Вы ничего такого не чувствуете? – спросил собеседник. В его голосе прозвучала надежда. – Прикасалась девушка к цветочку или нет?

Али покачала головой и вздохнула.

– Жаль разочаровывать вас, но ничего. Растения – изначально живые и сохраняют память о чем-либо лишь тогда, когда их еще не сорвали. И в первые мгновения после, – добавила она, вспомнив дело, в котором фигурировала брошенная на грудь убитой молодой альды белая лилия. Ту отыскали практически сразу, и тогда цветок послужил важной зацепкой, которая в итоге и привела к преступнику. Более того, выяснилось, что жертва являлась не единственной.

Если и здесь что-то похожее, то как бы не оказалась права Илна, начитавшаяся дешевых книжонок про кровавые убийства. Али закусила губу, отгоняя эту мысль. От такого недалеко и до массовой паники, которая овладевает небольшими городами куда быстрее и сильнее, нежели крупными. Пожалуй, прав Киллиан, что оборвал горничную. Но каждый язык на цепь не посадишь, и сплетни уже наверняка поползли по Бранстейну, отравляя его идиллию ядом, что поопаснее, чем у той же наперстянки.

– Вы уже поговорили с родителями Карин, альд Нодор, но ее комнату ведь еще не осматривали? – поинтересовалась Алита.

– Да пока нет, а что?

– Позволите мне этим заняться? Думаю, что вы… Что вам будет не по себе от необходимости перебирать девичьи безделушки и предметы гардероба, – сказала она, намекая на то, что любовные записки нередко прячут среди нижнего белья. Об этом время от времени перешептывались девушки в академии. Особенно часто после того, как возвращались с каникул.

– Само собой! – Начальник снова покраснел и потряс крупной головой. – Конечно, вам заняться этим сподручнее. Буду очень благодарен.

Али подумала о новой встрече с семьей Лекут, и в горле будто заворочался колючий комок. Вчера вечером она плакала по сестре и собиралась посетить могилу Роны, а теперь придется идти на похороны Карин. Наверное, ее оденут в белый подвенечный наряд, ведь сшить себе саван, как полагалось при подготовке свадебного приданого, девушка, должно быть, еще не успела.

– Тогда мне хотелось бы заняться этим сегодня. Ведь в подобных ситуациях выходных дней не существует, – горько усмехнулась Алита. – Да и с доктором Глоу тоже надо бы переговорить, – добавила, мысленно перебирая накопившиеся к нему вопросы.

– После обеда, хорошо? Хочу ненадолго наведаться домой – родственники места себе не находят. А затем свожу вас везде в своей карете, – пообещал ей начальник.

– По городу я могу ходить и пешком, – отозвалась она.

– Я тебя отвезу, – вмешался Киллиан Ристон. – Доставлю в Бранстейн после обеда. В такой момент мне необходимо находиться на рабочем месте.

– И то верно, – поддержал его альд Нодор.

– Хорошо, но с врачом и родными Карин Лекут я должна поговорить наедине.

Глава 17

Когда Аэдан вернулся в особняк, чтобы пообедать, он уже знал, что произошло в заброшенной шахте. Но об упавшем на Томиана подозрении услышал только от Джайны, которую в равных долях переполняли возмущение и желание немедленно с кем-нибудь все обсудить. Причину первого она сообщила сразу же.

– Киллиан просто выставил меня из столовой, когда явился альд Нодор. Сказал, чтобы занималась своими делами. Но Илна подслушала, что тот человек говорил о Томиане.

– А где они сейчас? – спросил Аэдан, чувствуя себя не в силах свыкнуться с внезапным известием.

– Уехали в ту самую шахту. И эта вместе с ними. Ее-то никто не выгонял, чтобы не мешалась! – ревниво отозвалась Джайна, топнув ногой в домашней бархатной туфельке.

– Она просто делает свою работу, – произнес он в ответ раздраженно, поскольку ему не нравилось то, с какой яростью дочь управляющего выражала неприязнь к Алите Дален. – Ты забыла, что альд Нодор приходится ей начальником? Наверняка он приказал ей отправиться с ними.

– Не сомневаюсь, что она сама захотела, – фыркнула девушка. – К тому же это не женская работа. Я говорила так прежде и не изменю своего мнения.

– Никто тебя и не заставляет, – буркнул Аэдан.

– Я беспокоюсь за Томиана, – совсем другим тоном сказала она. – Столько времени Киллиан, ты, мы все оберегали его как самого младшего в семье, а вот теперь… Что, если с ним что-то случилось?

Аэдан молчал. Как и ей, ему не хотелось верить, что кузен мог оказаться жестоким убийцей. Да, Томиан волочился за девушками, но это ведь не преступление.

О том же думала и Алита, которая почти не знала молодого человека, однако с трудом могла представить его в роли душегуба. Почти в полном молчании они с Ристоном и альдом Нодором вернулись к карете, после чего глава местной Службы Правопорядка высадил их на полпути к особняку. Киллиан уверил его, что дальше они дойдут пешком, и тот уехал, договорившись встретиться в городе после обеда.

Теперь они снова остались вдвоем. Так же, как накануне вечером в спальне Роны. Так же, как и во сне, пугающе похожим на реальность. Это заставляло чувствовать странную неловкость. Хотелось поскорее добраться до дома, где они снова будут окружены другими людьми.

Стало еще жарче. Киллиан Ристон снял и небрежно закинул за плечо черный сюртук, расстегнул ворот рубашки. Али оставалось только пожалеть о том, что у нее не завелась великосветская привычка носить с собой веер, сейчас тот бы не помешал.

– Здесь недалеко, – проговорил ее спутник. – Но ты напрасно не захватила шляпу. Солнце может легко напечь голову, особенно если нет привычки к нему.

– Вы свою тоже не взяли, – откликнулась она, неохотно признав его правоту. Рыжеволосым людям вообще нежелательно прогуливаться под палящим светилом. Даже в случае, если повезет избежать солнечного или теплового удара, обгоревшая светлая кожа также может доставить немало болезненных ощущений.

– Я-то как раз привык, – хмыкнул он. – Что ты думаешь обо всем случившемся? Веришь в вину Томиана?

– Нет, – с заминкой ответила Алита. – Я предпочитаю руководствоваться презумпцией невиновности. Которая, как известно, гласит, что обвиняемый невиновен, пока не доказано обратное.

– Разумно, – произнес Киллиан. – Но его долгое отсутствие беспокоит альда Нодора. И не только.

Али молчала. Ей непросто было вообразить себя на месте собеседника, но последствия происходящего она представляла вполне определенно. Если Томиана признают виновным в убийстве, тень злодеяния ляжет на всю семью. Репутация Ристонов будет погублена. Почти наверняка Киллиана сместят с должности, да и дела на шахтах, которыми заведовал Аэдан, тоже могут пострадать.

– Будем надеяться, что он скоро вернется и сможет объяснить свое бегство, не навлекая на себя еще больше подозрений, – не слишком-то веря в собственные слова, заметила Алита.

– Прости, – сказал Ристон. – Вчера вечером… Кажется, я несколько поторопил события и напугал тебя.

Али даже споткнулась – так неожиданно прозвучали его слова. Перед глазами встали фрагменты их разговора в спальне, что напоминала застывший в янтаре осколок навечно угаснувшей жизни. Платья и украшения, которые больше некому носить, зеркало с отголоском исчезнувшего отражения, мягкая кровать, где когда-то засыпала сестра.

– Вы… Вы меня тоже простите, – запнувшись, проговорила Алита, бросив на мужчину взгляд искоса. – Я вела себя грубо с вами.

– Возможно, я заслужил, – усмехнулся он в ответ. – Не привел тебя на могилу Роны в первый же день твоего пребывания в Бранстейне, не выразил свои соболезнования. Впрочем, с этим я запоздал.

– Меня не отпустили из академии. – Али не смотрела на него, понурившись так, что видела лишь нагретую солнцем дорогу и мыски собственных туфель, выглядывающие из-под платья. – Ни на свадьбу, ни на похороны. Там очень строгие правила. Покидать место учебы можно только во время каникул.

Она вспомнила, как уходила старшая сестра, сообщив младшей о скором замужестве. Безукоризненно прямая спина, медный блеск уложенных в прическу локонов, уверенные движения человека, окончательно выбравшего свой путь в жизни. Тогда Алита не знала, что ей не суждено снова увидеть Рону, и интуиция молчала, не желая предупреждать о расставании навеки.

А теперь и у Фенны Лекут появилось последнее воспоминание о живой и еще не подозревающей о своей участи Карин.

Сжав кулаки почти до боли, Али решительно вскинула голову. Она не смогла уберечь сестру. Не сумела спасти милую белокурую девушку, с которой разговаривала всего лишь вчера. Но кто-то должен ответить за их раннюю и несправедливую смерть. Кем бы он ни являлся, Алита Дален не собиралась позволить ему уйти безнаказанным.

– Здесь убийц наказывают так же, как в остальной части королевства? – спросила она.

– Разумеется, – ответил Киллиан. – Повешение. В настоящее время уже не публичное, хотя некоторые присылали петиции с требованием вернуть старый обычай, ведь у людей в провинции так мало развлечений, – поморщившись, добавил он.

– Такое же происходит и в столице, хотя там народ развлекают театры, цирки и прочие увеселительные заведения. – Али пожала плечами. – Мне альд Кирхилд… мой бывший начальник рассказал. Кое-кто даже до сих пор считает, будто веревка повешенного приносит удачу, так что ему едва ли не лично приходится следить, чтобы сей предмет не поступал в продажу на черном рынке.

– О, здесь в этом несокрушимо уверены. Но в Бранстейне уже давно никого не вешали. Максимум – пороли и сажали под замок.

– Альд Кирхилд как-то велел мне присутствовать на казни преступника, – поделилась она, поддавшись непонятному порыву. – Самого первого, которого поймали с моей помощью. Привел меня к виселице во внутреннем дворе тюрьмы и заставил смотреть, а когда я попыталась зажмуриться, сделал так, чтобы у меня не получилось.

– А что произошло дальше?

– Вскрытие трупа в анатомическом театре. Доктора и ученые, помнится, были весьма довольны. Им нечасто доставались подобные тела – молодые, без шрамов. Еще там находились члены магистрата. И студенты. И публика. Благородные альды в первых рядах, остальные на галерке.

– Альд Кирхилд занял для вас места, с которых все оказалось видно наилучшим образом, – скорее утвердительно, нежели вопросительно, произнес Киллиан Ристон.

– Да. Тогда я уже поняла, что закрыть глаза мне не позволят до самого конца. Потому смотрела. В тот первый и единственный раз. Больше начальство на этом не настаивало.

– Но видеть жертв все равно приходилось.

– Однако никого из них я не знала, не видела живыми, не говорила с ними и не прикасалась к ним, когда они еще дышали и улыбались. Как Карин. Если альд Нодор помнит девушку ребенком и дружен с ее отцом, даже не представляю, каково ему сейчас.

Впереди показался особняк. Светлые окна, крепкие высокие стены. Надежное убежище от ночных штормов. Но не всегда. Алита вспомнила распахнутый балкон, шум ливня, стук двери, из-за которой появился Ристон в ее сне.

Или не во сне? Но что могло послужить причиной полуночных блужданий по спящему дому? Прежде она никогда не страдала лунатизмом, хотя и слышала о таком недуге.

Если допустить, будто случившееся ночью не являлось причудливым сновидением, выходит, что градоправитель откуда-то вернулся в позднее время. Да еще и под проливным дождем. В одежде, в которой едва ли смог бы появиться днем.

Али прижала к губам ладонь, поймав себя на очевидной мысли. Одежда! Нужно обыскать комнату Киллиана. Если в ней обнаружится тот кожаный костюм, в котором Ристон был ночью, все встанет на свои места. Конечно, не факт, что полновластный владелец дома хранит его именно там, но вероятность существует, причем весьма немалая.

Но как тайком пробраться в спальню градоправителя? Аэдан сказал, что не бывает в ней. Однако горничные ведь должны делать там уборку. В какое время суток? Одни или же в присутствии хозяина? Запирает ли тот комнату на ключ, когда уходит? Если да, то где его хранит?

Она так задумалась на этими вопросами, что уже почти привычно не обратила внимания на недовольное выражение лица встречавшей их Джайны. Та заявила, что они с Аэданом и ее отцом уже успели пообедать, так что для вернувшихся накроют отдельно. Мысли о еде вызывали тошноту, но Алита послушно села за стол и даже заставила себя проглотить несколько ложек нежирного куриного супа. Похоже, оставшийся равнодушным к вкусным ароматам Киллиан Ристон также не относился к тем, у кого тревоги повышали аппетит. Сидя напротив, он рассеянно крошил хлеб и смотрел в одну точку.

Аэдан появился в столовой, когда почти всю посуду убрали. Мужчина выглядел немногим лучше кузена. Задумчивый и хмурый.

– Никаких вестей от Томиана? – спросил у него Киллиан. Аэдан низко опустил темноволосую голову, точно чувствовал свою вину за отрицательный ответ. – Мне нужны твои лучшие шахтеры. Необходимо осмотреть заброшенную шахту полностью, а не только у входа, как сделали утром. Внимательно, чтобы ничего не упустить.

– Будет сделано, – заверил его кузен. – Вы ведь были там сегодня, так? Что-нибудь нашли?

– Цветок наперстянки.

Али хотела возразить, сказать, что не стоило бы рассказывать об уликах. Но вспомнила, что альд Нодор таких предупреждений градоправителю не делал. А тот, как ни крути, главнее, чем она.

Смуглое лицо Аэдана побледнело, четче выделился тонкий шрам на щеке, но длилось это не более нескольких мгновений. Алита даже решила, что ей почудилось. Она поднялась с места и, оставив кузенов одних, направилась в свою комнату за шляпой.

Задерживаться не хотелось ни ей, ни Ристону, который велел закладывать карету почти сразу же по возвращении из шахты, так что спустя несколько минут они уже находились на пути в город.

Глава 18

Дорога прошла почти в полном молчании. Алита, рассеянно теребя бахрому захваченной с собой летней сумочки, снова размышляла о Томиане Ристоне. Пусть ее опыт работы далеко не так продолжителен, как у альда Нодора, с убийствами она за эти два года, судя по всему, сталкивалась едва ли не чаще, чем он, всю жизнь проработавший в провинциальном отделении Службы Правопорядка. Да и наслушалась немало – от альда Кирхилда и его столичных подчиненных. Увы, ни благородное происхождение, ни воспитание, ни привлекательная, почти ангельская внешность не могли гарантировать доброго нрава и отсутствия той самой невидимой червоточины, что отличала злодея от порядочного человека. Именно потому не следовало выбрасывать младшего кузена Киллиана из списка подозреваемых. Но почему он скрывался, давая повод еще больше подозревать его?

Наверняка тот же вопрос заботил и всех остальных. В чем причина? Убил девушку, испугался содеянного и решил бежать? Или же у случившегося отыскался свидетель, который начал шантажировать Томиана? А если что-то случилось с самим молодым человеком?

Али покосилась на своего спутника, который смотрел в окно, но, казалось, не замечал ни живописных видов, ни безоблачного синего неба, раскинувшегося над окрестностями Бранстейна. Сейчас Киллиан казался сжатой пружиной – внешне спокойный, но внутри точно поднималась буря. Девушка чувствовала это по тому, как сгущался вокруг него магический фон, ощущаемый ею в такие мгновения особенно сильно. Она удивлялась самой себе – с чего вдруг ей вздумалось откровенничать с Ристоном по дороге с шахты? Кто тянул ее за язык?

Город казался пустым, словно все его жители, напуганные произошедшим с Карин, попрятались по домам. Лишь время от времени отодвигались занавески на окнах домов, и оттуда выглядывали хмурые лица. Кто знает, о чем говорили между собой их обитатели, когда думали, что никто не слышит?

Киллиан Ристон высадил Алиту возле ее конторы и сказал, что тоже подъедет к Лекутам, чтобы выразить им свои соболезнования.

– Таков мой долг, – произнес он. – Пусть даже они тоже подозревают Томиана… Увидимся там.

Проводив взглядом карету, она уже почти привычно вошла в помещение и, миновав приемную, где не оказалось дежурного, постучала в дверь начальника.

Альд Нодор уже вернулся. Он мрачно пил кофе в своем кабинете. Предложил чашку Али, но та покачала головой и поторопила его с визитом к доктору Глоу.

– Не факт, что он уже закончил, – проговорил собеседник, но с места все-таки поднялся.

– Кстати, альд Ристон договорился насчет шахтеров, – сообщила она. – Надеюсь, им удастся что-нибудь отыскать. Что-нибудь, что прольет свет на дело.

– Такое же темное, как сама старая шахта, – проворчал мужчина, отряхивая пыльный сюртук. – Лучше бы Ристоны засыпали ее, да и дело с концом! Ладно, идемте уже.

Доктор Глоу, как выяснилось, проживал там же, где и работал. Жилые комнаты находились на втором этаже, прямо над теми помещениями, где принимали пациентов. Что же касалось уже почивших горожан, те до похорон находились в просторном подвале, куда врач и привел посетителей.

– Поберегитесь! – напутствовал хозяин дома, когда все трое спускались вниз. – Не споткнитесь тут! Я-то уже привык к этим ступенькам.

Али придержала юбку, чтобы лучше видеть, куда наступает. Из подвала веяло холодом, но вопреки представлениям тот не казался таким уж мрачным. Особенно если не задумываться над тем, что здесь хранилось.

– Что вы можете сказать, доктор? – спросил альд Нодор.

– Ваши первоначальные выводы оказались вполне точными, – отозвался тот, ведя их за собой по освещенному свечами коридору. – Девушку задушили. Похоже, наш преступник довольно сильный человек.

– Мужчина?

– Почти наверняка. Разумеется, нельзя отрицать, что некоторые женщины тоже могут отличаться физической силой, но все же это куда менее вероятно, нежели ваше предположение. Кроме того, он был в перчатках.

– Что я уже понял.

– Да-да. Насколько я могу судить, жертва не сопротивлялась. Ее ногти не обломаны, под ними нет частичек чужой кожи, так что девушка не пыталась оцарапать нападавшего. Одежда также практически в полном порядке. Я говорю «практически», потому что несколько пятен на ткани все же имеется, но заброшенная шахта – не самое чистое место. Платье не порвано, на подоле и обуви нет грязных следов, потому можно утверждать, что Карин Лекут пришла туда еще до того, как начался дождь.

– Или ее туда принесли, – задумчиво сказал альд Нодор. – Такое ведь тоже возможно? Что скажете, доктор?

– Не берусь отрицать.