Посторонний на Земле Лишних Леонидович Дмитрий

Девять негритят

После того, как мы наследили на дороге, я приложил максимум усилий, чтобы довести свою маскировку до совершенства. Просто на всякий случай. Для этого пришлось вклеить в накидку много-много колосков, надерганных из травы. А то везде колоски есть, а там где лежу я – нет. Непорядок! После этого с накидкой пришлось обращаться с повышенной осторожностью, но оно того стоило.

***

Следующий выезд состоялся в обычные сроки. Старшим группы пошел Бык. С ним поехали парни из его постоянной свиты.

По дороге я попытался предложить искать новое место, но Бык уперся и заявил, что старое место удобное и менять его не стоит. И Сокол тоже по этому поводу имеет такое же мнение. После такого заявления мне сильно взгрустнулось.

Насколько я знаком с работой правоохранительных органов, они могут бесконечно не замечать какие-то факты, но если уж заметили, – оказывается, что в их распоряжении гораздо больше инструментов, чем думает дилетант. И поимка любого преступника – это вопрос времени и затраченных ресурсов. На банду, которая расстреляла машину с семьей переселенцев на дороге, ресурсов выделят достаточно.

Решение остаться на старом месте было настолько глупым, что списать такое решение на одну глупость было нельзя. Сокол не мог допустить такой ошибки, он обладал и здравым смыслом, и осторожностью. А если это не ошибка, значит, нашу группу просто списали, чтобы вычеркнуть из будущих разборок и, заодно, отвлечь внимание патруля от остальных. А что – удобно. Патруль, в случае обнаружения банды в засаде, просто всех расстреляет, пленных брать ему незачем. И сразу половина лишних свидетелей окажется списана. В том числе я, так и оставшийся для всех опасным чужаком, и Бык – вроде свой для Сокола, но не управляемый.

Я всерьез задумался о том, чтобы оставить всех в засаде, а самому тихо уйти. Проблемы было две. Во-первых, несмотря на возросшие риски, сегодня могло ничего не произойти, тогда мне будет тяжело объяснять свое дезертирство. Кончится это для меня плохо. Или нужно бежать в город, тогда плохо будет Маше, а я теряю все имущество. Во-вторых, идти пешком 50 километров до лагеря или почти сотню до города – тоже проблема не маленькая. Пришлось оставаться. Единственное, что я мог сделать – максимально тщательно замаскироваться.

***

Ко всем нашим проблемам, Бык еще и захотел взять машину с женщиной. А это несколько лишних часов на ожидание.

Конечно же, патруль появился первым. Он шел со стороны баз, поэтому я его увидел задолго до подхода к нам. Кроме обычного «Humvee» с пулеметом, в патруле шел еще и военный грузовик, тоже с пулеметом в башенке. За ними вытянулись в колонну несколько автобусов и машин переселенцев. В 15-кратный бинокль я рассмотрел темную точку, которая двигалась перед колонной в воздухе. Точка летала зигзагом, захватывая полосу метров на двести в обе стороны дороги. Похоже, патруль решил использовать для осмотра местности небольшой беспилотник. Как только я понял это, никаких сомнений в том, как кончится эта операция, не осталось. Осталось только решить, сообщать остальным парням о проблеме по радио и попытаться бежать, пока есть пара минут до подъезда колонны, или промолчать и спрятаться. Я выбрал промолчать. Сообщение по радио только стало бы сигналом для патруля, который наверняка сканирует эфир, а оторваться от броневиков с крупнокалиберными пулеметами в саванне шансов было мало.

Я спрятал под накидку винтовки и рюкзак, поправил по возможности траву перед собой и по бокам, опустил голову и накрылся накидкой. Смотреть больше смысла не имело. От меня ничего не зависело. Или обнаружат засаду, или нет. Или найдут меня, или нет.

Взревевшие двигатели броневиков подсказали мне, что банда обнаружена. Прозвучало несколько гулких коротких очередей. После этого колонна остановилась и патрульные пошли собирать трофеи и грузить трупы. Конечно же, они нашли и стрелков, и наблюдателя, и нашу машину. Меня не нашли, прежде всего потому, что не искали. Пленных они не брали, раненых от крупного калибра не бывает, так что рассказать им обо мне никто не мог. Пятнадцать минут лежания под накидкой, когда на расстоянии в несколько десятков метров ходят и переговариваются патрульные и ездит техника, показались бесконечными, но и они закончились. Броневики встали на свои места, патрульные погрузились в них, и колонна ушла. А я остался.

***

Перспектива идти пешком до лагеря была неприемлема.

Дойти-то я, может, и дойду, но сколько это потребует времени? Сутки? Двое? И что там за это время произойдет? Единственным решением было захватить первую же машину, в которой будет один-два человека. Менять колесо в одиночку, без наблюдателя, казалось слишком рискованным. Решил сразу стрелять в водителя. Казалось бы, надежнее было бы стрелять из СВД, но ехать в кабине, измазанной кровью и мозгами, а может и чем похуже, не хотелось. Да и привык я стрелять из малокалиберной винтовки, чувствовал себя достаточно уверенно с ней.

Пришлось пару машин пропустить, но вскоре показалась нужная мне машина. Большой китайский внедорожник, на передних сидениях сидят два парня. Подождал, пока машина подъедет на дистанцию стрельбы, выстрелил в водителя. Попал. Машина проскочила поворот и подпрыгнула на высокой обочине. Из-за этого толчка пассажира бросило вперед, на торпеду, и это дало мне время перезарядиться и выстрелить. Мне повезло, реакция у парня была отличная, он уже открыл дверцу, но вывалиться из машины в траву не успел. Я попал, его тело замерло. Понаблюдал минуту в прицел. Движения в машине не было. Бросил малокалиберную винтовку, подошел к машине с СВД, вблизи бросил винтовку на груди и взял пистолет. Пассажир был мертв. Я оставил его внутри, только захлопнул дверь, чтобы труп не вывалился. Водитель еще хрипло дышал. Пуля повредила ему мозг, он был без сознания, его нога размеренно дергалась, стуча об пол. Чтобы не ворочать тело на земле, расстегнул разгрузку и оружейный пояс, наклонил тело к рулю, снял их. Затем вывалил водителя на дорогу. Сделал контрольный выстрел, сбегал к своим вещам и собрал все в охапку. Труп водителя таскать я был не в состоянии – парень был очень высоким и крупным. Из рюкзака достал веревку, отрезанным куском прицепил тело за ноги к заднему бамперу, завел машину и медленно поехал в саванну. Через пару километров обыскал и сбросил трупы. Еще через десяток километров остановился и внимательно осмотрел весь багаж.

***

Повезло мне или наоборот? Водитель оказался капитаном егерей Русского протектората. Пассажир – очевидно переселенец. Только у них может быть такое бледное лицо без заметного загара. Имена у обоих русские. У обоих незнакомые мне автоматы с патроном, который отличается от привычных стандартов. Я слышал, что в Протекторате производят собственное оружие под промежуточный между 5.45 и 7.62 патрон, видимо, это было именно оно. Значит, егерь поехал встречать переселенца и даже прихватил для него автомат местного производства. В багажнике нашелся пулемет «Печенег» и винтовку «Винторез». Их русские тоже только для себя через портал таскают, вроде бы. И немаленький запас патронов и к ним, и к автоматам. Такой вот запасливый егерь у нас был. В машине, кроме обычных для переселенца вещей, нашелся чемоданчик с какими-то микросхемами, а также сумка с золотом. Где-то около килограмма.

Все это подсказывало мне, что я нашел не только интересное оружие и некоторое количество наличных, но и потенциальные проблемы со стороны Русского Протектората.

Поразмышляв по пути, что со всем этим делать, я, не доезжая до лагеря, остановился у приметного бугорка и спрятал чемоданчик с микросхемами, пулемет и «Винторез». И патроны к ним. Я бы и автоматы спрятал, но кто мне поверит, что я остановил машину с невооруженными пассажирами?

***

Мой приезд в одиночку, на незнакомой машине с простреленными стеклами, вызвал настороженный интерес у всего населения лагеря. Все быстро стянулись к обеденному столу. Я рассказал, как все было. Вопросы Соколу по поводу отказа сменить место засады не задавал.

– Ладно, мертвых потом помянем. Показывай, что ты там добыл. Делить надо, – практично решил Сокол.

– По этому поводу у меня возникает вопрос. Я добыл все это один, когда Бык с парнями были уже мертвы, почему должен делить?

– Потому, что ты член банды и порядок дележа никто не менял.

Ну, чего-то такого я и ожидал. Попросил Сокола отойти к машине, чтобы поговорить наедине.

– Сокол, там ребята были очень непростые. Капитан егерей Русского Протектората встречал на базе какого-то переселенца. Я думаю, важного человека. Люди из Протектората будут их искать. А оружие у них очень приметное, такое чужим они не продают. И машину они найдут при желании. А потом придут к нам с вопросами. Так что продавать оружие и машину нельзя.

– По правилам дележа, – продолжил я. – Мне полагается, с учетом смерти парней, треть от стоимости добычи плюс вещь из нее. Денег в машине было около килограмма золотом. Предлагаю такой вариант: я оставляю себе машину и оружие, буду использовать их в степи, вам с парнями отдаю золото.

– Ладно, согласен, звучит разумно, – согласился Сокол.

Если бы я был на его месте, то решил бы, что золото – оно может куда-то исчезнуть, а машина и оружие из лагеря никуда не денутся, так что может потом еще можно будет их вернуть.

***

У моей палатки был аншлаг. Маша, Наташа, Марта, Боря. Все ждут меня с подробностями. Пересказал все еще раз, подробнее. Не стал скрывать, что Бык вел себя странно и неосторожно.

– И что дальше будет, как думаешь? – спросил Боря.

Скрывать что-то от женщин я смысла не видел, так что ответил откровенно:

– Раньше Сокол мог опереться на Быка и Чучела, а потом Быком пожертвовать, тот стал слишком уж неуправляемым. А потом и с остальными лишними свидетелями разобраться. Теперь у него ни Быка, ни Чучела нет. Силой он ни на кого надавить не может. Но остальные парни пока видят в нем командира и будут выполнять приказы. Я бы опасался, что он хитростью начнет действовать. В лагере он ничего сделать не сможет, а на выезде – может случиться по-всякому.

– И что делать? Действовать первыми?

– Не нужно. Просто впишемся в его план и переиграем по-своему. На следующий выезд я бы на его месте тебя оставил в лагере. Вот и оставайся, чтобы с Машей ничего не случилось. Я сам справлюсь, кроме меня всего четыре человека будет.

***

На ужине Сокол всех удивил. Он заявил, что раз патруль считает, что банда уничтожена, меры безопасности опять понизят, а значит – завтра снова нужно ехать на выезд.

– Я надеюсь, завтра мы новое место для засады найдем? – мрачно спросил я.

– Конечно, – радостно пообещал Сокол.

Пять негритят

Как я и ожидал, Борю Сокол оставил в лагере. Разумно, в случае столкновения получится, что один я против четырех человек. А с Борей соотношение было бы совсем другим.

На месте Сокола я бы вообще не поехал ни в какую засаду, просто остановился бы в саванне и зачистил всех. Но Сокол, в отличие от меня, не тренировался в практической стрельбе почти каждый день. На что он надеялся? Что после операции все расслабятся, и он сможет кого-то убить, а потом разобраться с оставшимися?

В любом случае, я ждать его действий не планировал. Я хотел спровоцировать как-нибудь стрельбу между бандитами и жертвами. Например, я мог, когда машина остановится и из нее кто-то выйдет, выстрелить и промахнуться. И люди сразу начнут прятаться, стрелять, начнется неразбериха. А в этой неразберихе я могу кого-то подстрелить незаметно. Мне бы Сокола достать, с остальными будет проще.

Как и в наш первый выезд, сначала мы поездили в поисках удобной точки для засады. Опыта у меня прибавилось, поэтому я видел такие места, на которые раньше не обратил бы внимания. Остановились на небольшой извилине дороги, которая огибала группку редкого кустарника. Кустарник был таким чахлым, что как место для засады вряд ли кто-то мог его воспринимать. Но мне для лежки хватило и такого прикрытия. Остальная группа расположилась на расстоянии метров в триста от дороги. Там же за кустами спрятали машину и в ней оставили наблюдателя. Расстояние выбрали таким большим на случай, если патруль опять использует беспилотник для разведки. Осматривать слишком широкую полосу на протяжении десятков километров дороги никто не сможет.

Расположились, начали ждать. В этот раз уже никакой речи о захвате женщин не шло. Самые активные донжуаны были с прошлой засады увезены патрулем в мешках для трупов.

Машина появилась через полчаса. Внедорожник Тойота, на передних сидениях которого сидели двое мужчин в темных очках. Если бы выбирал я, я бы его пропустил, потому что из-за тонировки не было видно, есть ли кто-то в машине еще. Но решение принимал не я. В эфире прозвучали щелчки. Я щелкнул в ответ. В нужный момент выстрелил в колесо и попал. Дальше все пошло не по плану, мне даже не пришлось промахиваться. После остановки машины из нее вывалилось трое парней с автоматами, все синхронно упали на колено и начали водить стволами по пейзажу.

– Стреляйте, – подал я голос по рации.

Нужно было, чтобы парни отвлекли переселенцев, иначе те меня после моего выстрела быстро нашли бы и убили.

Кто-то из парней отреагировал почти сразу и выпустил очередь в сторону машины. Остальные стрелки присоединились к нему. Один из переселенцев упал, пули застучали по кузову. Остальные двое бросились под защиту машины и открыли ответный огонь.

Упавший переселенец зашевелился, я выстрелил в его голову. Попал.

Пока положение замерло в равновесии, посмотрел через прицел в сторону засады. Парни по очереди вставали на колено в высокой траве и стреляли, затем сразу падали на землю. Переселенцы быстро засекли их положение и кого-то одного тут же подстрелили.

Я перевел прицел на машину. Один из переселенцев стрелял из-за капота, мне была хорошо видна верхняя часть его тела. Выстрелил ему в голову. Попал. Остался один противник, который укрывался около заднего бампера машины. Я его совсем не видел.

Парни услышали по плотности огня, что противник остался только один, и начали перебежками приближаться к машине. Я отложил малокалиберную винтовку и взял СВД. В скрытности больше не было смысла. Во время очередной перебежки я поймал в прицел Сокола и выстрелил. Его тело отбросило в сторону, он свое отвоевал. Его смерть последний наш стрелок пока не заметил. Еще остался наблюдатель, который находился в машине. Нашего стрелка убил я. Потом надолго затих, не сводя прицела с машины переселенцев.

Через некоторое время переселенец перебрался за капот и попытался осмотреться и понять, что произошло. Я поймал его в прицел и убил.

Наступило время для завершающего шага.

– Ветер, подгони машину, надо быстро собрать ценности и валить отсюда, – скомандовал я нашему наблюдателю.

Он послушался и через пару минут мы быстро обшаривали тела и машину. Побросали все подряд в наш багажник, чуть не надорвали пупки, таская тяжелое военное снаряжение, которым запаслись переселенцы, затем проехали к нашим парням. Когда Ветер наклонился над раненым, я убил его выстрелом из пистолета в затылок, а затем добил раненого. Проверил остальные тела. Все были мертвы.

Обшарил на всякий случай карманы трупов и поехал домой. По дороге нашел вытоптанную скотом полосу и проехал пару километров по ней, чтобы сбить след.

Совет выживших

Когда я приехал в лагерь, Маша и Наташа повисли на мне со слезами. Давно так на меня никто не вешался, даже не помню, когда такое было. А это, оказывается приятно, когда кто-то тебя ждет. Похлопал их и погладил по всяким частям тел, и повел к обеденному столу – отчитываться и совещаться. Там уже ждал Боря. Марту привлекать к совещанию не стал.

– Итак, все остальные кроме нас мертвы. Сокола я убил сам. В связи с этим возникает повестка из двух вопросов. Вопрос первый – дележ имущества между выжившими. Вопрос второй – обсуждение планов на будущее.

***

Надо было закрыть еще один неприятный вопрос.

– Но сначала нужно определиться, что делать с Мартой. Все мы для патруля – преступники. Я и Боря – бойцы банды, Наташа здесь добровольно, получала деньги и помогала банде готовкой, стиркой и прочими услугами. Маша, хотя и попала сюда пленницей, под конец ходила с оружием, не предпринимала попыток сбежать и настучать на нас в городе, так что тоже соучастник. А вот Марта ничего незаконного не совершала и может всех нас сдать, и ей даже денег заплатят за содействие в поимке банды. Ее придется убивать.

– Погоди, командир, – возразил Боря. – Не надо ее убивать. Я хочу, чтобы она осталась с нами, со мной.

– Мммм, – глубокомысленно высказал я свое удивление. – А она к тебе как относится?

– Вроде хорошо, – несмело заявил Боря. – Радуется, когда я прихожу. Ласковая со мной.

И что с этим делать? Я о безопасности думаю, а у них тут чувства вдруг расцвели.

– Ладно, – поразмышляв, выдал я. – Если ты в ней уверен, пусть Маша на внятном английском объяснит ей, что с грабежами мы заканчиваем, ты предлагаешь Марте жить с тобой. Если она не хочет – Маша предложит ей деньги за моральный ущерб, скажем, пять тысяч, объяснит, что это большая сумма, и предложит уехать в город и забыть о нас. Если она соглашается жить с тобой – все хорошо. Если выбирает деньги, доверять ей нельзя. Сейчас она получит деньги от нас, а в городе – еще и от патруля. В этом случае тебе придется ее ликвидировать.

– А если я не настолько уверен? – лицо Бори радости от такой альтернативы не выражало.

– Пусть месяц поживет с нами в лагере, потом зададим ей тот же вопрос. С теми же вариантами. Так что твое счастье в твоих руках. Или какой там частью тела ты ее убеждать будешь.

– Пусть поживет сначала месяц, – выбрал Боря.

Правильно, в общем, сделал – месяц большой срок. Многое может измениться, тем более вся наша жизнь резко меняется.

***

– Ладно, первый вопрос повестки. Имущество. По праву убийцы Сокола я объявляю себя его наследником. Соответственно, личное имущество Сокола и общее имущество банды – палатки, две машины, оружие – я объявляю своими. Личное оружие и вещи со склада, кому какие надо, можете взять в разумном количестве. Деньги остальных парней, которые находятся в лагере, сейчас найдем и разделим поровну. Есть еще деньги, спрятанные за пределами лагеря, сейчас я их поищу и как кладоискатель, возьму себе половину, остальное тоже разделим. Вопросы, возражения, предложения есть?

– На Марту тоже делить будем? – уточнил Боря.

– Думаю, да. Мы больше не банда, а выжившие наследники тех, кто умер. В этом она от нас не отличается. Она тоже выжила.

***

Дальше начался большой обыск. Палатку Сокола я обыскивал сам. Нашел там ключ от городского дома, арендованного атаманом, небольшой запас оружия, из которого интересными показалась только пара пистолетов «Глок», полученная с бойких переселенцев в нашей первой операции. А также небольшой сейф с кодовым замком, который еще придется везти в какую-нибудь мастерскую – вскрывать. После палатки я прошелся по окрестностям, вскрывая тайники, которые я раньше пометил ленточками на кустах. Повозиться пришлось только в одном месте, не сразу нашел точное место, пачка экю все же имеет очень маленькие размеры, а кочки травы – они все похожи.

После поисков все найденное свалили на стол, пересчитали и разделили. Я стал владельцем более ста пятнадцати тысяч, и это еще без денег из сейфов Сокола. Остальные получили около тридцати пяти тысяч каждый. Как можно догадаться, большая часть денег лежала именно в тайниках, которые я нашел.

Было ли такое деление денег справедливым? С моей точки зрения – да. Остальные тоже не возмущались. Особенно Марта, на которую эти деньги вообще буквально упали с неба. К тому же, и у меня, и, похоже, у остальных, было предчувствие, что мои деньги станут казной нашего нового отряда. Или уже не отряда, а бизнеса?

***

– Вопрос второй. Планы на будущее. Пусть и Марта послушает.

Маша позвала Марту, посадила рядом и тихонько переводила ей.

– Заниматься бандитизмом дальше считаю неразумным. Кто-нибудь считает по-другому? – все промолчали. Это было не удивительно. – Отлично. Значит, с завтрашнего дня становимся честными людьми.

– У нас есть перспективное занятие – охота на антилоп и поставки мяса в город. Это уже дает небольшой поток денег, причем практически без риска и без нарушения закона. Предлагаю считать это нашим основным бизнесом и развивать. Жить нам пока будет удобно в лагере, по мере необходимости можем ездить в город. Пока не уляжется шум вокруг банды, Марта должна пожить в лагере.

Женщины, которые мало знали о нашей охоте, попросили рассказать подробнее. Сколько мяса, по сколько стоит, кому продаем и так далее. Я рассказал, как это обстоит сейчас, и как я вижу развитие дела.

Бизнес одобрили. Даже набросали несколько мыслей по развитию. Сразу определились роли каждого. Мы с Борей и Машей могли ездить на охоту и доставлять мясо, Марта – заниматься хозяйством в лагере, Наташа – решать хозяйственные и денежные вопросы в лагере и в городе. Фактически Наташа стала нашим бухгалтером и завхозом. Такой вот забавный выбор. Дополнительно я предложил им учиться стрельбе. Места дикие, мало ли кто нагрянет, пока охотники на выезде. Может хищники, а может и бандиты.

– Да, вспомнил я. Так как мы теперь не банда, а относительно честные предприниматели, нужно оставить в прошлом позывные. Совсем, чтобы даже случайно нигде не всплыло. Я больше не Камю, а Александр, можно Саша.

– А я Виталик, – удивил меня Боря. – Позывной «Боря» мне по фамилии дали.

***

Вечером я обратил внимания, что Марта собрала свои вещи и перебралась в палатку к Боре. То есть к Виталику. А я остался в своей палатке с Машей. И Наташа осталась в своей, хотя часто приходила к нам. Для того, чтобы поболтать – каждый вечер, а для секса – реже, но тоже регулярно.

Часть вторая. Мясник

Контора «Рога и копыта»

Первые дни после убийства Сокола мы наводили порядок в лагере, приходили в себя и обсуждали планы.

Одним из самых важных пунктов для меня стал обыск арендованного Соколом дома и вскрытие его сейфов. Как я и ожидал, основную часть своих денег он хранил в наличности, так что я стал богаче еще на семьдесят тысяч экю. Я стал богатым человеком. Хотя бывают и богаче.

Кроме этого, в доме нашелся резервный запас оружия и вещей первой необходимости, но там ничего интересного для меня не оказалось.

Дом был небольшим, но довольно удобным. На первом этаже был холл, по совместительству выполняющий функции столовой и гостиной, и кухня. На втором этаже – две спальни и небольшой кабинет. Еще на втором этаже было две ванные комнаты, а на первом – туалет. Нам нужно было иметь в городе какое-то место, поэтому я нашел владельцев этого дома и договорился о его покупке. Единственное изменение, которое я внес, поменял кровать в большой спальне. По моему заказу туда изготовили и поставили ложе размером 2х2 метра, на котором комфортно могли разместиться мы с Машей и Наташей втроем. А вторую спальню я отдал в пользование Виталию с Мартой.

***

Как ни удивительно, в бизнесе я оказался почти самым бесполезным членом нашего коллектива. Меньше меня в том, как делать деньги, понимал только Виталик.

Наташа и Маша отличались большой практичностью и деловой хваткой.

Марта участвовала в работе своего мужа, который владел небольшим бизнесом на Земле. Я тоже когда-то имел свою фирму, но род моей деятельности, системная интеграция, категорически не подходил для реалий Новой Земли, так что мой опыт был почти бесполезен. Я имел представление только о самых общих категориях, то есть понимал, что нужно уметь делать товар и привлекать покупателей.

При этом никто не пытался оспорить мое лидерство и право управлять. Конечно, было бы трудно оспаривать мою роль, когда мне принадлежат все активы компании.

Пришлось возглавить процесс и стараться прислушиваться к здравым мыслям партнеров.

Первым шагом мы зарегистрировали в отделении банка Ордена компанию. Мне очень хотелось назвать ее «Рога и копыта», но меня переубедили. С помощью мягкой силы и женского коварства Маша с Наташей донесли до меня мысль, что колбаса, на которой будет написано такое название компании, будет восприниматься ну очень неоднозначно. Поэтому компанию назвали «Дикое мясо». Странно звучит? Вот такие мы странные.

Затем занялись статьей «Оборудование» и слегка переделали грузовик.

На борта кузова приварили небольшие стойки из уголка, на которые удобно было бы класть ствол при стрельбе с колена. По две стойки на боковых бортах, около кабины, чтобы не мешали погрузке туш. Еще одну стойку поставили над задним бортом, но ее сделали складной. Еще две стойки приварили к крыше кабины, у них высоту подобрали для стрельбы стоя. Наличие стоек сделало стрельбу из кузова намного комфортнее. До этого приходилось стрелять без упора, потому что для стрельбы с колена борта были слишком низкими, а лежа стрелять мешали.

На сервисе, где все это делали, предложили сделать в передней части кузова металлический ящик с замком для хранения оружия и всякой всячины. Идея была хорошей, а когда мастер подсказал, что такой ящик может служить защитой от пуль, в голове появились дополнительные мысли на этот счет. В сервисе предлагали использовать пятимиллиметровую сталь, но я отказался. Вес получился бы на полтонны, что уменьшало бы полезную нагрузку на две туши антилопы гну, а защита была бы весьма условная. От пулемета не защитит, от винтовок тоже, даже автомат может пробить. Уж одну стенку точно пробьет, пуля начнет рикошетить и превратит в осколки все содержимое ящика. А уж если патроны бронебойные, то сталь и вовсе не даст никакой защиты.

Вместо толстой стали заказал коробку из жести, причем переднюю стенку ящика заказал двухслойной, с передним слоем из двухмиллиметровой стали, укрепленной решеткой из уголка. Промежуток между стенками заполнили мелкими шариками для подшипников, которые мастера заказали на заводе из Русского протектората. Шарики залили монтажной пеной, чтобы те не выпадали при повреждении стенок. По весу получились меньше трех сотен килограммов, но такая защита может остановить бронебойные пули и простоит против пулемета, пока ее не разнесет в куски.

Идею шариковой брони я вспомнил из лекций военной кафедры. Или из курса механики, там тоже упоминалось. Конечно, перед тем, как ставить на грузовик эту конструкцию, сначала опробовали стрельбу по небольшой пластине, сделанной по такому принципу.

Раз уж мы озадачились вопросом безопасности, заодно поставили пластины с шариковой броней на дверцы и боковые стенки кабины, в местах, через которые пассажиров могли подстрелить сбоку. Спереди нас закрывал двигатель, так что вешать усиление еще и там смысла не было. В конце концов, нам нужен был не танк, а машина для перевозки мяса.

Ну и в качестве вишенки на торте грузовик перекрасили. Кабину выкрасили матовым темно-зеленым цветом, борта кузова – светло-серым, с ярко-розовым логотипом «Wild Meat». А на случай, если нам не захочется быть яркими, вдоль бортов с внутренней стороны закрепили полосы брезента. Стоило перекинуть их через борт наружу – и грузовик становился маскировочно-зеленым.

***

Продажа мяса в магазин Натана обеспечивала нам две поездки в неделю. Мы доставляли ему по две-три туши гну. Остаток грузоподъемности в этих поездках нам покрывала продажа туш свиней и антилоп в рестораны.

Для роста бизнеса нужно было искать новый спрос, и наши женщины обратили внимание на базы Ордена. На каждой базе постоянно проживало несколько десятков человек персонала, которые, по новоземельским меркам, были людьми весьма платежеспособными. И еще несколько десятков или сотен переселенцев обычно находились на каждой базе, и тоже нуждались в еде, хотя для них наше мясо было дороговато, дороже куриного, которое поставляли местные немцы.

Наладить контакты с базами оказалось чрезвычайно просто. Достаточно было забросить в кузов несколько туш, посадить рядом с собой Машу или Наташу, и успех деловых переговоров был обеспечен. Только ездить на дальние базы было далеко, но мы заложили эту неприятность в цены.

Ставка на базы оказалась очень успешной. Работники Ордена не привыкли считать деньги, так что наше мясо, в сочетании с нашими же рецептами, которые мы совершенно бесплатно передавали поварам, вызвало вспышку интереса. За местную экзотику персонал баз готов был платить дороже, чем за земное мясо, доставляемое через портал. А так как на базах мы оказались монополистами в доставке дичи, сбить цены было некому. Хотя объем поставок оказался не таким уж и большим. В среднем база заказывала одну тушу в неделю, всего пять баз. Все вместе – как раз на одну поездку полностью загруженного грузовика. По средней цене два экю за килограмм. Две-две с половиной тысячи экю в неделю только с этого направления. Уже это постепенно сделало бы нас обеспеченными людьми.

Собственно, мы и так, после раздела наследства банды, были не бедными, все-таки у меня оказалось больше двухсот восьмидесяти тысяч экю, и у других партнеров тоже на счетах лежало тысяч по пятьдесят, а может и больше. Но одно дело иметь резерв денег, и другое – стабильный денежный поток, который, к тому же, растет.

Почему-то мысль бросить работу и жить на ренту от денег никому из нас не пришла в голову. Или пришла, но была отвергнута. Мы все пришли в этот мир ради новой жизни, а не для сытой праздности. Наташа попала сюда не по своей воле, но тоже оказалась человеком деятельным. Впрочем, будь она склонна к пассивности, она не попала бы даже в Москву, жила бы тихой жизнью в родном Поволжье.

***

Наша жизнь постепенно наладилась и стала рутинной.

Утром втроем с Машей и Виталием едем на охоту. Потом, как правило, вдвоем с Машей, развозим туши по заказам. Потом развлекаемся в городе или саванне, потом возвращаемся в лагерь. Таких, «рабочих», дней у нас получалось три-четыре в неделю. В остальное время занимались бытовыми вопросами и развлекались. Через пару недель такой жизни я даже начал задумываться о развитии бизнеса, чтобы как-то разбавить однообразие.

Виталик старался максимум времени проводить рядом с Мартой, Наташа иногда привлекала его в качестве водителя и охранника для поездок по делам в город, иногда ездила с нами.

Через месяц после гибели банды я снял с Марты запрет на поездки в город. Она готова была жить с нами и понимала, что некоторые страницы нашей истории следует держать закрытыми, потому что это угрожает всем нам, в том числе и Виталию. Чтобы она смогла получить наследство после мужа, ей пришлось обратиться в Орден. Там она изложила отредактированную версию своего пленения и спасения. В этой версии мы с Виталиком были не злобными бандитами, а благородными спасителями женщины, брошенной посреди саванны. Конечно же, несчастная жертва совершенно не ориентировалась в степи и не смогла указать место расположения заброшенного лагеря бандитов. В ее изложении история звучала примерно так: «Они все куда-то исчезли, а потом я шла, шла, и вот смотрю – грузовик».

Женский заговор

Наташа

Наташа лежала в ванне и блаженствовала. После покупки домика в городе она старалась пару раз в неделю ездить сюда вместе с Сашей и Машей. Иногда они оставались ночевать после доставки мяса, но чаще приезжали в свободный день – отдохнуть, развлечься, сходить в магазины. Для Наташи главными плюсами поездки была ванна и большая кровать с настоящим матрацем. Вот Маше было все равно. Она спокойно обходилась душем и ковриками в палатке. А для нежной кожи блондинки разница была важна. И еще у Саши после ванны нежнее пальцы. И у Маши тоже, эта дрянная девчонка слишком много стреляет и почти не пользуется кремом для рук.

Вот если бы так же можно было в саванне, она бы там каждый день плескалась. И их бы загоняла в воду. А если бы не маленькая ванна, а большая, чтобы всем вместе… или даже бассейн… «А что собственно мешает?» – заглянула в сонный мозг неожиданная мысль.

– Маша! – позвала девушка.

– Ну, сколько ты там будешь плавать? – отозвалась брюнетка из спальни.

– Маша, у меня родилась мысль.

– Серьезно? Ты и так умеешь? – заинтересованная девушка заглянула в дверь ванной.

– Почему мы до сих пор не построили в саванне дом с ванными, кроватями и бассейном?

Так начался проект по строительству будущей усадьбы.

***

Мысль о строительстве дома была не совсем своевременна, мне казалось, что сначала нужно добиться какой-то стабильности от бизнеса. Но с другой стороны – жизнь она вообще не стабильна, так почему не построить дом сейчас? Денег хватало. А спорить с двумя женщинами, которые с редким единодушием хотели иметь туалет, ванну, кровать и настоящую кухню было очень, очень неразумно.

Проще всего оказалось оформить в собственность участок земли. Так как нас интересовала земля за пределами города, достаточно было в банке, который выполнял по совместительству функции представительства Ордена, указать место на карте, и я совершенно бесплатно получил в собственность гектар земли. Место для дома выбрали рядом с нашим лагерем, на южной стороне оврага. На всякий случай еще по гектару оформили на Машу и Наташу.

Сложнее было найти строителей, способных спроектировать и построить что-то более достойное, чем сарай.

Дальше начались длительные размышления, споры и согласования плана. Так как наша жизнь была уединенной и небезопасной, важным для меня доводом была безопасность жилища. А для девушек, конечно же, важен был комфорт. А для бизнеса – наличие и площадь хозяйственных помещений.

***

Согласованный проект усадьбы был похож на небольшую крепость.

Г-образный дом, стоящий длинной стороной вдоль оврага. Одна его сторона двухэтажная, это собственно жилой дом, его площадь рассчитывали для комфортного проживания двадцати человек, из которых половина имеет статус хозяев, а половина устроена проще.

Вторая сторона дома – в один этаж, там предполагалось сделать гаражи и другие хозяйственные помещения. Потом, правда, оказалось, что жилая площадь мала и пришлось надстроить жилой этаж над гаражами, чтобы селить там наемный персонал.

Наружные стены на первом этаже везде глухие, без окон. Прямоугольный двор замыкает кирпичный забор, укрепленный от атаки животного весом в рогача или от удара автомобилем. На углах дома и забора огражденные стенками сторожевые посты. Плоская крыша дома тоже имеет ограждение высотой по пояс.

Во дворе нашлось место для двадцатиметрового бассейна, террасы, небольшого сада, хозяйственного двора, имеющего отдельный въезд. Кроме ворот и калитки, ведущих в сторону дороги, предусмотрели калитку и лестницу на склоне оврага.

Планировку внутренних помещений в основном выбирали Маша с Наташей.

Строить решили из кирпича, который в промышленных количествах выпускали на немецких землях.

Самым сложным вопросом оказалось электроснабжение. Решили ставить на крышу солнечные батареи, а в качестве резервного варианта – генератор.

Строители начали работать и пообещали управиться за четыре месяца.

И все это должно было обойтись больше, чем в половину моих средств. Жаба в моей душе рыдала и дергала лапками. Правда, расходы должна была окупиться, так как давали возможность расширения бизнеса. Среди хозяйственных построек нашлось место для временного размещения новых рабочих и небольших цехов для переработки мяса. Временного, потому что наличие мясокомбината под окнами спальни меня не устраивало.

Переход на сторону добра

Мы с Машей расслабленно лежали на коврике, который лежал в кузове грузовика, который стоял посреди саванны.

Мы отдыхали после продолжительного и бурного секса. В последнее время мы часто совмещали возвращение в лагерь с этим занятием. Заниматься сексом только вечером нам казалось немного однообразным, а днем в лагере было неудобно. Или кто-нибудь придет в гости и помешает, или просто душно в палатке. Или рабочие шумят на стройке. К тому же занятие сексом посреди открытой на много километров степи, под синим безоблачным небом, имело особую прелесть. И сезон сейчас был не очень жаркий. Поэтому мы уже опробовали все варианты секса на природе. На земле раскладывать коврик было страшновато из-за насекомых. Оставались варианты или устроиться в кабине, или упереть Машу руками в капот и пристроиться сзади, или, как сейчас, расположиться в кузове. В кузове было намного комфортнее остальных вариантов.

Нашу расслабленность прервали звуки далеких выстрелов. Пара коротких очередей со стороны дороги.

Я быстро, хотя и без спешки, оделся, нацепил разгрузку, взял винтовку «Баррет», которая все это время лежал рядом, пристроил ее ствол на стойку и начал осматривать в прицел саванну. Выстрелы – это значит засада, похоже, парой очередей расстреляли переселенцев. После засады банда поедет от дороги в саванну, почти в нашу сторону. Значит, с большой вероятностью они нас заметят, и мы встретимся.

– Чуть правее две машины едут от дороги, – первой заметила цели Маша в бинокль.

Я чуть повернул винтовку и нашел бандитов. Они ехали на двух машинах – пикапе с пулеметом на турели и внедорожнике, вероятно, трофейном. За пулеметом стояла фигурка человека.

– Давай голосом расстояние через каждые сто метров, – не отвлекаясь от прицела скомандовал я девушке.

Мы уже немного тренировались с ней работать, как снайперская пара, правда, тренировка была на целях, которые не станут отстреливаться в ответ, могут только ускакать.

В этот момент бандиты нас заметили и радостно замахали руками, а потом повернули и на полной скорости рванули к нам.

Я повернулся к Маше и понял причину их восторга. Девушка стояла в полный рост в кузове с биноклем и из одежды на ней была только бейсболка. «Дебилы! – подумал я, – Неужели не понятно, что если посреди степи вас встречает голая красавица, то это неспроста?» Я вернулся к прицелу.

– 1300, – прозвучала первая дальность от Маши.

Пока ждем. Прицел выставлен на 700, вот на этой дистанции и начнем.

Машины двигались быстро.

– 1200… 1100… 1000… 900… 800…

«Все, пора, а то еще успеют прорваться на дистанцию огня автоматов» – решаю я и выстрелом сбиваю с пикапа пулеметчика.

Передергиваю затвор, перевожу прицел на внедорожник, убиваю водителя. Вижу, как распахиваются дверцы, из машины вываливаются пара человек.

– В пикапе пулеметчик! – отрывает меня напряженный голос Маши.

Перевожу прицел, вижу, что в кузове пикапа стоит еще один человек и уже схватился за пулемет. Наверное, сидел за кабиной и я его не увидел. Целюсь. Он начинает стрелять, но машину трясет на кочках и его очередь уходит далеко в сторону. Моя пуля ставит точку в этой дуэли.

Перевожу прицел на водителя пикапа, он не сообразил, что остался в гордом одиночестве и продолжает ехать по прямой. Стреляю, попадаю.

С места остановки внедорожника раздаются очереди автоматов.

– Ты бы присела, что ли? – призываю Машу к осторожности. – Вдруг у них есть винтовка?