Рыцарь Смирнов Андрей

Эпилог

Награбленного в замке золота хватило и чтобы расплатиться с наёмниками, и чтобы вернуть долг иудеям, и себе в карман кое-что положить. Пожар, начавшийся в левой башне после того, как туда ударила молния, благополучно потушили. Горящий замок – зрелище увлекательное, но только не в том случае, если это уже твой замок.

В оружейной я обнаружил свои доспехи и меч. Какое удовольствие было сбросить тяжёлые латы де Бале и облачиться в свою старую, привычную железную одёжку!

Военные действия, впрочем, после взятия Кориньи закончились не сразу. В течение последующих двух дней к нам заявились два графских вассала. С войсками. По счастью, они свои действия не скоординировали и пришли порознь. Одному из них мы преподали очень неприятный урок. Второй, более умный, сначала решил выяснить, с кем же именно он имеет дело. Мы вступили в переговоры. Фернандо и Алонсо были посредниками. Под конец встретился с бароном и я. Поговорили ни о чём и разошлись по углам. У барона было слишком мало людей, чтобы всерьёз усомниться в моём праве находиться на этой земле.

Когда мы с ним расставались, я заметил в рядах баронова войска гнедого коня, показавшегося мне до странности знакомым. С места, где я стоял, белого пятнышка на правой задней бабке увидеть было нельзя, но я был уверен, что оно там имеется.

– Скажите, – спросил я барона, стараясь скрыть волнение, – откуда у вас этот конь?

Барон коротко поглядел в указанном направлении:

– Граф Альфаро подарил. Месяц назад. Еле-еле приручили. Бешеное животное.

– Это мой конь, барон. И я хочу его выкупить. Сколько вы хотите?

Барон снова посмотрел на Принца:

– Это действительно ваш конь?

– Слово чести.

– Я вам его дарю. Но... но сначала докажите, что это ваш конь. Я хочу посмотреть, сумеете ли вы на нём усидеть.

– Идёт.

Но вышло даже проще. Принц, почуяв меня, взвился на дыбы, скинул сидевшего на нём всадника и рванул к нам. Обнюхал меня. Ткнулся в плечо. Я обнял его за шею. Принц не возражал.

Бывший вассал графа Альфаро поднял руки, признавая своё поражение. На том мы с ним и расстались.

Узников, содержавшихся в замке Кориньи, мы выпустили. Правда, некоторых мы... ммм... Из песни слова не выкинешь. Некоторых мы убили. Это были уже не люди. Смерть была лучшим выходом для них. Я не считаю, что жизнь – это всегда благо.

Ещё мы похоронили тело Анны Альгарис. В тот же день, когда Альфаро бросил её голову мне под ноги, её обезглавленный труп с задней стены скинули в пропасть. Тело нашли егеря Фернандо.

За текущими делами я как-то позабыл, что кроме меня и людей, с которыми мне лично приходится иметь дело, существует на свете ещё и такая вещь, как государство. В данном случае – государство в лице Педро Арагонского.

Мрачный вид дона Фернандо быстро мне об этом напомнил.

– В чём дело?

А дело было вот в чём. Педро в сопровождении ста своих рыцарей и пятисот копейщиков лично прибыл сюда, чтобы покарать виновных. Не совсем «сюда», конечно. Пока арагонский король всего лишь занял замок дона Фернандо и его земли. И послал гонца к любезному дону. С требованием немедленно предстать пред очами своего величества. Видимо, король считал, что это Фернандо всё устроил. И у него были основания так думать – ведь изначально, по моей просьбе, Фернандо объявил, что это он собирает наёмников. Теперь по его шее плакал топор.

Барон выложил мне всё это, развернулся и ушёл. Наверное, мысленно он клял себя за то, что связался со мной.

Ги, который уже мог ходить, потянул меня за рукав:

– По-моему, самое время для возвращения во Францию.

– А ты?

– А я поеду в командорство.

Некоторое время я молчал.

– Нехорошо получилось. Я не хотел подставлять барона.

– Андрэ, мы живём не в волшебной сказке. Ты ещё начни переживать о том, что, мол, твои наёмники разграбили три ближайшие деревушки.

– На деревушки плевать. Но вот с Фернандо действительно нехорошо получилось.

– Ещё хуже получится с тобой, если ты немедленно отсюда не уедешь. Жизнь – это не волшебная сказка, – повторил Ги.

И мы пошли седлать лошадей.

– А если поговорить с Педро? Объяснить, что...

Издевательский смех тамплиера был мне ответом.

– Что рубить голову надо тебе, а не Фернандо?

– Я не его подданный, а Филиппа. Может быть...

– И ты надеешься, что это тебя спасёт? Да ты совсем рехнулся! Подумай, что сделает Педро, когда узнает, что чужестранец устроил войну в его собственном королевстве! Через пару дней ты начнёшь мечтать о том, чтобы тебе отрубили голову.

Ги с помощью Рено и Анри кое-как взгромоздился на собственную лошадь.

– Я слышал, в последнее время Педро перешёл на верёвки.

Ги покачал головой:

– Ложь. Мне это в Ордене рассказали. Все эти слухи раздуло одно из влиятельных семейств, которое враждует с Арагонцем. На самом-то деле человек, которого повесил Педро, не был даже посвящён в рыцарское звание.

– Приятно это слышать.

– Так ты едешь или нет?

Я положил руку на седло Принца. Постоял.

– Нет. Не могу.

– О дьявол!..

– Попробую помочь Фернандо.

– Чёртов дурак! – процедил Ги мне в спину, после того как я повернулся и отправился искать барона.

Впрочем, дураков тут было целых двое, поскольку, ругаясь, Ги слез с лошади и заковылял следом за мной.

– Дон Андрэ!

Я повернулся. Ко мне спешил помощник Хайме Яго.

– Что ещё?

– Какой-то рыцарь приехал. Судя по выговору, он из Лангедока. Вас спрашивает.

– Он не назвал себя?

Яго покачал головой.

– Кто бы это мог быть? – спросил у меня Ги. – Разгневанный муж марсельской баронессы?

– Мне вот тоже интересно... Яго, он приехал один?

– Нет, дон Андрэ. С ним женщина. И мальчик.

Я потёр подбородок:

– Целая семья... Нет, Ги, это не муж.

– Если только собственная жена ему не наскучила и он не привёз тебе её в подарок...

– Ага, а мальчик – мой сын... Где они, Яго?

...На спутников приехавшего рыцаря я взглянул мельком, можно даже сказать, не взглянул вообще. Физиономия самого рыцаря показалась знакомой, но... именно показалась. Может, я уже и встречал его где-то. А может, и нет. Также могло оказаться, его знал сьер Андрэ. В последнее время его воспоминания и воспоминания другой части меня, звавшейся «Леонидом Маляровым», отчасти перемешались; иногда из этой мешанины на поверхность всплывало что-нибудь полезное, но, как правило, эта смесь просто прибавляла путаницы.

– Добрый день. Мне сказали, что вы хотели меня видеть?

Но рыцарь не разомкнул губ.

– Добрый день, Андрэ.

Я вздрогнул. Нельзя было не узнать этот голос, потому что я очень хорошо помнил его обладательницу. Помнил голос, взгляд, нежную кожу, запах...

Жаклин в образе мальчика-пажа насмешливо смотрела на меня.

– Дьявол! Что ты здесь делаешь?!

– Я вижу, вы недурно проводите время, любезный рыцарь, – произнесла она. – Собственным войском обзавелись и замком... Мы можем где-нибудь поговорить? Наедине?

Я оглянулся. Не менее двух дюжин глаз пялились на молчащего рыцаря и наглого пажа – Яго, наёмники Хайме, Ги, его оруженосцы, Тибо... Кстати, я наконец вспомнил, где видел физиономию этого рыцаря. В замке эн Бернарда. Ну конечно...

– Пойдём.

Оставив позади любопытных, мы двинулись в обход лагеря...

– Так что ты здесь делаешь?

– Фи, Андрэ! Каким ты стал скучным... Ни «о радость!», ни «моё сердце разрывается от счастья при виде вас, домна Жаклин!», ни хотя бы «здравствуй, возлюбленная моя»... Что ты здесь делаешь!.. Фи! В гости к тебе приехала.

– И Бернард тебя отпустил?!

Жаклин покачала головой и задумчиво пнула носком сапога лежавший на дороге камешек.

– Не отпустил... бы. Пришлось сбежать.

– Но зачем?!

– Я же говорю: чтобы тебя увидеть.

– Тебе просто захотелось меня увидеть?! А то, что твой дядя, может быть, поседеет раньше времени...

– Перестань, Андрэ, – оборвала меня Жаклин. – Есть вещи поважнее переживаний моего дяди.

– Ну так говори. Зачем ты приехала – на самом деле?

– Трое в сборе, – пробормотала Жаклин.

– Что ты сказала?

Жаклин остановилась и посмотрела мне в глаза.

– После того как ты встретился с графом Альфаро, все Трое оказались в сборе. Как я вижу, этот глупый испанец ещё и подтолкнул тебя к тому, чтобы ты выбрал... правильную сторону. А когда это случилось, возникла необходимость, чтобы кто-нибудь обучил новичка.

Я стоял и смотрел на неё... То, что она сказала, не стало для меня громом среди ясного неба. Наверное, внутренне я давно был готов к чему-то подобному. Она не раз была в моих снах: стояла рядом во время отвратительной церемонии в высоком зале с колоннами, или летала вместе со мной по небу, занимаясь порчей посевов и прочей подобной работой, приличествующей ведьме.

– Значит, ты тоже... – негромко произнёс я. Жаклин кивнула.

– Как ты узнала обо мне и Альфаро? Или у тебя здесь тоже есть свои люди?

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, что ты. Я почувствовала, что нужно ехать. – Жаклин усмехнулась. – Мастер подсказал.

– Почему... Я хочу сказать – почему ты ему служишь? Ради чего?

Мы пошли дальше.

– Много причин... Например, власть... Или ты хочешь узнать, почему я выбрала именно этот путь?

– Да.

Жаклин вздохнула:

– У меня был жених, Ноэль де Кармо. Была свадьба... Мы меньше месяца прожили вместе. Его убили в поединке.

– Да, Родриго рассказывал об этом... Ты любила его?

Жаклин молча посмотрела на меня. В её глазах не было слёз, но было в них что-то заставившее меня подавиться следующим вопросом.

– Жаклин, которая любила Ноэля, умерла, – сказала моя спутница. – И я рада этому... Потому что если бы Мастер не помог мне... измениться... я рано или поздно убила бы себя. Или сошла с ума. Но теперь это всё в прошлом.

– А человек, который убил Ноэля... Что с ним стало?

Дьявольская усмешка заиграла на её губах.

– Надеюсь, в аду для него нашлось тёпленькое местечко.

– Ты убила его?

Странно было задавать такой вопрос хрупкой и совершенно безобидной на вид девушке. Но Жаклин не удивилась вопросу и не сказала, что я не прав...

– А как бы ты поступил на моём месте? – задала она встречный вопрос.

Некоторое время мы шли молча.

– Мне казалось, – я заговорил первым, – для выбора необходимо, чтобы... собрались Трое? Так, кажется, это называется? То есть надо встретиться с...

– Когда собираются Трое, – сказала Жаклин, – человек принуждён делать выбор. Но выбрать одну из сторон можно и так. Нужно только очень захотеть.

– И после смерти Ноэля ты выбрала Ненависть и стала служить Великому Мастеру...

– Служить? – Жаклин усмехнулась. – Если это и служба, то очень необременительная. Я делаю только то, что мне нравится.

– Да неужели?

– А ты, Андрэ? За последние несколько месяцев ты хорошо послужил целям Мастера. Делал ли ты что-нибудь, что было бы противно твоей воле?

– Я никому не служил.

Жаклин вздохнула:

– Великий Мастер не управляет нами. Да это ему и не нужно. Он властен над обстоятельствами и случайностями, но выбор совершаем мы сами. Мастеру было необходимо, чтобы отшельник остался жив. Но разве ты сам хотел другого? Мастер не желал допустить дальнейшего возвышения этого испанского колдуна, и так не весть что о себе возомнившего. Но разве Мастер привёл под стены замка Кориньи всех этих людей? Всё, что сделал наш покровитель, – это так направил твой путь, чтобы он пересёкся и с путём Иммануила, и с путём Альфаро.

– Нужный человек в нужном месте в нужное время...

– Да. Именно так.

– Но тогда получается... Получается, например, что Родриго де Эро погиб только для того, чтобы отыскалась причина для моей поездки в Испанию. Последняя воля... Сам я бы никогда сюда не поехал. А Мастер убил моего друга и...

– Родриго, если я не ошибаюсь, был убит королём Ричардом, – вновь перебила меня Жаклин. – Не окажись рядом тебя, Родриго всё равно бы умер. Но в этом случае не было бы никого, кому он мог бы передать свою последнюю просьбу... Между прочим, а о чём он тебя попросил?

– А ты разве не знаешь?

– Не знаю. Я очень мало знаю о том, что с тобой было. Да и то, что знаю, пришло ко мне... не совсем обычным путём.

– Ты что, ясновидящая?

– Некоторые это и так называют.

– Родриго попросил найти его кузину, Анну Альгарис, – ответил я. – А её, как оказалось, пленил граф Альфаро...

– Начинаю понимать... А что с девушкой?

– Альфаро убил её перед штурмом.

Жаклин посмотрела на меня и осторожно положила руку на плечо.

– Мне не нравится твоё лицо. Тебя очень беспокоит её смерть?

– «Беспокоит»?! Это легко сказано! Я ведь поклялся Родриго, что помогу ей... Я обещал защитить её! Понимаешь? Я сделал всё, что только мог сделать человек, но спасти её не сумел. Получается, я не сдержал слова.

Жаклин улыбнулась:

– Хотя ты и не хочешь признавать этого, ты наш, а не Иммануила. Тебя беспокоит собственное нарушенное слово, а не жизнь этой девушки.

– И что с того?

– Да нет, ничего. Просто хотелось уточнить.

– Если, как ты говоришь, я оказал твоему Мастеру столько услуг, мог бы и он сделать какую-нибудь любезность в ответ. Например, воскресить Анну. Или не допустить её смерти.

Жаклин покачала головой:

– Ты просишь слишком много. Прямого вмешательства. Чуда.

– А вот Иммануил не торговался. И не рассуждал – много это или мало. Он просто воскресил умирающего. Я сам это видел. Да и меня он тоже как-то раз с того света вытащил.

– А я этого сделать не могу. В конце концов, у Мастера был только один сын.

Пауза. Последующие десять шагов я пытался сообразить, что же она имела в виду.

– Не понял.

Жаклин вздохнула:

– Давным-давно Великий Мастер обещал своему избранному народу мессию. Царя. Со временем этот царь должен был стать правителем всего мира и прямым наместником Мастера на земле. Но мессия предал Творца и отказался сделать то, что от него требовалось. Он решил, что лучше знает, что нужно человечеству... Андрэ, ты понимаешь, о чём... о ком я сейчас говорю?

– В общем, да. У нас с Альфаро был долгий разговор на эту тему. Только это всё чушь собачья.

– Перечитай Евангелие, а потом – Ветхий Завет. Даже там Дьявол предлагает Иисусу те же самые дары, которыми Бог в Ветхом Завете обещает наградить своего мессию.

Я не стал говорить Жаклин, что для того, чтобы перечитать книгу, надо сначала прочитать её хотя бы один раз.

– Ничего я не буду перечитывать. Я тебе просто не верю. И точка.

После памятной беседы с Альфаро я понял одно. Когда подобные типы затевают с тобой разговор о божественном, они меньше всего заботятся о правде. Их цель – запудрить тебе мозги.

– Ну, как хочешь. Впрочем, у нас ещё будет время поговорить.

– А вот тут ты ошибаешься. – К этому моменту мы, сделав петлю между солдатскими палатками, двинулись в обратный путь. – Сейчас ты сядешь на лошадь и отправишься обратно в Лангедок.

– Ещё чего!

– Есть и другой вариант, – кивнул я. – Мы тебя свяжем и посадим в одну из тех камер, в которых Альфаро держал колдунов. А когда будем возвращаться, захватим с собой. Только это будет ещё не скоро. Камеры вонючие, грязные... Там бегают большие крысы... Тебе не понравится.

Глаза Жаклин сузились.

– Ты не посмеешь так поступить со мной!

– Хочешь проверить?

Жаклин не отводила от меня глаз. Я вдруг заметил, что они изменили цвет – стали тёмно-зелёными, словно драгоценные камни...

– Это что, колдовство? Не смеши меня. Даже Альфаро... Чёрт, что...

Мир смазался. Стало трудно дышать. Звуки исказились, стали тягучими и какими-то болезненными. Мир накренился...

– Дурак, – донёсся откуда-то издалека голос Жаклин, – я – не чета Альфаро, но тогда тебя защищал сам Мастер. Ты что, до сих пор этого так и не понял? Всё, что ты имеешь, – ты имеешь только благодаря его покровительству...

Реальность странно исказилась. Мир потерял цвет. Тёмно-серые и зелёные нити дыма тянулись ко мне от Жаклин, обволакивали разум, проникали внутрь...

То, что поднялось во мне в это мгновение, больше всего было похоже на пламя. Ярость. Пламя гнева.

Краски мира тотчас вернулись. Я встряхнул головой, приходя в себя.

Оказалось, я стою вплотную к этой дамочке и крепко держу её за запястья. Жаклин смотрела на меня совершенно спокойно – как будто бы ничего не случилось. Глаза её снова стали обычными.

– Отпусти, – сказала она через несколько секунд. – Ты сейчас мне кости переломаешь.