Система малой звезды Солвати Джейн

Глава 12

Цветные голограммы застыли на местах и не преследовали случайных прохожих с призывными рекламами товаров и услуг популярных брендов. За последний час путешествия мы не встретили никого, ни единой живой души. В домах не горел свет и, казалось, что даже космогород поблек.

Гостиница, открывшая для трех усталых путников свои двери, оказалась небольшой, но уютной. Нас ожидал просторный номер с двумя спальнями, одним холлом-гостиной с накрытым ужином на столе возле небольшого дивана. Мужчины принялись обедать, пока я отправилась в душ, чтоб смыть с себя весь накопившийся ужас и грязь последних нескольких дней.

Горячая вода помогла мышцам расслабиться, а мягкое мыло почувствовать себя лучше и гораздо легче.

Теплый махровый халат обволакивал тело, для полного счастья не хватало только ужина и мягкой уютной постели.

Я направилась в гостиную, а Ретип сменил меня в душе. Мейсен уже вымылся в ванной расположенной в его спальне и пил крепкий чай, сидя на диване в таком же огромном халате, как и я. Только вот на нем он выглядел менее громоздко.

Если с капитаном в тишине, но я никак не могла заставить себя не смотреть на него украдкой. При каждом моем взгляде в его сторону он едва заметно улыбался, видимо, пытаясь не смутить меня этим, но я только краснела и старательнее смотрела в тарелку. Через пару минут неловкого молчания и непонятной детской игры он придвинулся ближе ко мне и, обняв за плечи, поцеловал в макушку.

— Что не так? — тихо спросил мужчина, уткнувшись носом мне в висок и согревая своим горячим дыханием мочку уха.

— Что? — пытаясь сделать вид непонимания, переспросила я.

— Ты смотришь на меня так, словно…, — замолчал он, пытаясь подобрать слова.

— Как? — отстранившись от Мейсена и повернувшись так чтобы видеть его глаза, поинтересовалась я.

— Словно я тебе небезразличен, — наконец сформулировав, пояснил капитан, — но ты словно боишься признаться себе в этом, — добавил, протягивая свою ладонь к моей щеке и большим пальцем нежно едва коснулся, заботливо проведя по скуле.

Я не знала, что ответить, потому что он был прав и сам не осознавал насколько, ведь был непросто мне небезразличен, а заставлял постоянно думать о нем, о нас…

— Мейсен, — едва слышно прошептала я, понимая, что мои губы тянуться к его, заставляя сердце биться чуть быстрее. Но в этот момент из комнаты раздался тактичный голос Ретипа: — Надеюсь, вы там еще не все съели? — произнес он, и его уверенные шаги приблизились к двери, заставив меня отстранится от Мейсена и взять со стола первый попавшийся бутерброд.

Периферическим зрением я видела его озадаченный взгляд, но не решилась посмотреть открыто в его сторону, чтобы все не усложнять. В этот момент в комнате появился Ретип, вытирающий полотенцем волосы.

— Хорошо всем отдохнуть, — спокойно сказала я. Поднявшись с дивана и поправив халат, отправилась в спальню, не оглядываясь.

Мое тело грузным мешком упало на кровать. Глаза не замечая ничего вокруг, беспомощно уставились в потолок, а разум твердил только одно, — что ты делаешь, остановись пока еще не поздно!

Через минут пятнадцать пришел Ретип и тихонько лег на свою кровать, думая, что я сплю. Но я не могла, все еще повторяя себе — остановись!

— Каково это? — спустя полчаса самобичевания поинтересовалась я у брата, понимая, что он тоже не может уснуть и только вертится из стороны сторону.

— Что каково? — устало, переспросил он.

— Потерять того, кто тебе дорог? — я не хотела быть жестокой с ним, понимая, что он и так страдает, но мне было жизненно важно получить ответ на этот вопрос.

— Скверно, — коротко ответил он, явно не желая продолжать этот разговор.

— Силена, — спустя минуты произнес он, — я понимаю почему ты задаешь этот вопрос, но пойми, как бы больно тебе не было потерять его, — сочувствуя, добавил брат, — этого уже не изменить. Он есть в твоей жизни и мне кажется, что лучше позволить этому случиться, чем напрасно терять время, которого у вас и без того практически нет.

— Ах, Ретип, — еле сдерживая слезы, прошептала я и поднявшись с кровати подошла к нему. Легла рядом, крепко обняв брата, чтоб хоть как — то унять его боль, но еще больше свою.

Он только крепко обнял меня в ответ, тяжело вздохнув, и зарывшись лицом в мою макушку постепенно заснул. Вскоре и я смогла последовать его примеру.

Сон пришел беспокойный и незапоминающийся. Ничего не осталось в моем сознании с пробуждением, кроме одного — жаркого поцелуя на губах, от которого до сих пор переворачивалось все внутри. Но что это был за поцелуй, и чей я никак не могла вспомнить.

Рутеус ярко освещал небольшую, но светлую комнату. Ретипа не было, но судя по звуку льющейся воды, он находился в ванной. Из гостиной доносился аромат вкуснейшего завтрака и едва заменые шаги.

Затылок тянуло от усталости и отсутствия здорового сна, требовалось принять холодный душ, но поскольку он на данный момент был занят, я позволила себе еще немного поспать. Едва закрыв глаза, погрузилась в глубокий сон, но почему-то слышала все происходящее вокруг.

Ретип вышел из ванны очень тихо, стараясь меня не будить, оделся и вышел в гостиную. Сразу после этого за дверью раздались тихие голоса. Просыпаться по-прежнему не хотелось, но я должна была помочь Ретипу. Следовало подняться пораньше и уйти отсюда, пока Мейсен еще не проснулся, но судя по голосам, доносившимся из гостиной, он уже не спит.

Необходимо было придумать, как отделаться от него и не подвергать опасности.

Мягкий свет наполнял все вокруг, открыв глаза с радостью обнаружила, что головная боль прошла, но все же решила принять холодный душ, чтобы взбодриться.

Ретип с Мейсеном ждали меня в гостиной во всеоружии, быстро перекусив, мы снова отправились в путь.

Гостиница, приютившая нас на ночлег, оказалась довольно таки близко к месту спуска в тоннели. Мы провели в пути не больше часа, как Ретип радостно сообщил, о том, что наше путешествие окончено и мы прибыли на указанное на карте место. «Указанное на карте место», было громко сказано, ведь здесь ничего не было! Я представляла себе начало нашего пути глубоко под землю в неком заброшенном старинном здании, обветшалом и пугающим, раз этим тоннелям больше тысячи лет, но к моему удивлению мы оказались в километре от города на заброшенном пустыре, окруженным со всех сторон частым лесом.

Посреди холма возвышался небольшой бетонный круг, не более метра в высоту. За ним возвышалось непонятное колесо из дерева, раза в четыре выше меня. Время изрядно потрепало его, проев перекрытия соединяющие детали практически до основания. Как оно еще не упало, не приложу ума. Через всю поляну пролегла глубокая канава, выходящая из леса и убегающая куда-то в городскую чащу, видимо когда-то это была река, но со временем она пересохла.

Ретип незамедлительно направился к серому кольцу, задумчиво что-то изучая в своей голове. Видимо прокручивал карту и сопоставлял увиденное с обозначенным на схемах.

Чем ближе мы подходили к бетонному кругу, тем тревожнее становилось у меня на душе. Все это явно было плохой затеей и ничем хорошим закончиться не могло, не только для нас, но в первую очередь для Мейсена. Посреди кучи грязи возвышался круг, будто надвигаясь на нас, как нечто страшное, жуткое и с этим я ничего не могла поделать. Подойдя немного ближе я поняла предмет своего волнения. Передо мной оказался непросто бетонный круг, все не могло быть так просто, как я себе рисовала. Здесь, посреди этой безликой поляны спрятался глубочайший колодец, уходивший в недра Хейзы, словно огромное чудовище, поглощающее дневной свет где-то там в своей глубине. Из колодца, достаточно широкого, веяло диким холодом, и аромат доносился не из приятных. Оценить его глубину не представлялось возможным, а карта в голове умалчивала какова она. Даже думать об этом не хочется, ведь я все еще боюсь высоты. Сколько бы ни прошло тысячелетий этого не изменить. На одной из сторон колодца неуверенно крепилась металлическая, основательно проржавевшая от времени, лестница в виде скоб вбитых в бетонную стену, но и сама стена выглядела неуверенно, покрывшись плесенью, мхом и бесконечными трещинами повсюду.

Невольно проглотила спазм, родившийся в горле, пытаясь не дать себе запаниковать. Мужчины озадаченно смотрели в этот колодец, явно прорабатывая возможные варианты спусков.

Мейсен ловким движением снял дорожный рюкзак, покопавшись в нем пару секунд, вытащил из незнакомый мне искомый предмет, внимательно осмотрел и бросил на землю. Затем снова окунулся в поиски и, на этот раз в его руках оказалось то, что нужно. Маленькая красная палочка щелкнула в ладонях мужчины, зашипела и слегка засияла красным светом. Пытаясь не обжечь руки об этот разгорающийся свет, высокий капитан космического корабля, осторожно, но уверенно бросил его в колодец. Яркая вспышка влекомая силой притяжения Хейзы, с высокой скоростью понеслась в неизвестность навстречу своей гибели, озаряя бетонные стены всего на миг, сжигая темноту, а я все ждала, когда же она остановится. И вот долгожданный шлепок и свет, ударившись об воду, создал небольшие волны, а затем, пошипев немного погас, разрешив темноте снова занять свои владения, но этого времени нам хватило, чтобы оценить высоту, которую предстоит преодолеть.

— Вы уверенны, что нам нужно именно туда? — все еще с трудом дыша, поинтересовалась я, глупо надеясь услышать от кого-то из попутчиков уверенное «НЕТ».

— Да, — потвердел мои худшие опасения, своим сухим, но четким ответом Мейсен, раскрывая рюкзак и вынимая из него все необходимое. Он ловко снял с себя всю одежду, оставшись лишь в одном нижнем белье, обнажив рельефное и упругое тело, заставим меня покраснеть и отвернуться. Ретип в голос засмеялся видя мое смущение, а я с трудом держала себя в руках, чтобы не обернуться и снова не начать изучать смуглую кожу капитана. Боковым взглядом все же позволяла себе подсматривать, как он умело влезает в тугой черный костюм, крепко сжимающий тело и каждая мышца напрягаясь, лишь сильнее выдается под странной черной материей. Ретип тут же последовал его примеру и, скинув с себя всю одежду, принялся втискиваться в неподатливый материал, но брату это давалось не так просто. Он пытался продеть ноги в узкие отверстия, но неумело стоял на них и периодически падал, вспоминая все знакомые ругательства накопленные тысячелетиями. Мейсен только удивленно поднимал бровь, каждый раз слыша новое, давно забытое слово означающие различные человеческие беды, болезни и органы. Я не выдержав напряжения, засмеялась, но веселье мое продолжалось только до тех пор, пока не настала моя очередь раздеваться. Завернувшись в пальто, аккуратно стянула с себя одежду, глядя в сторону мужчин, которые отвернулись дабы не смущать и без того раскрасневшуюся меня. Взяла в руки многострадальный костюм и попыталась влезть в него самостоятельно. Здесь уже вдоволь смеялся Ретип, украдкой погладывая на меня, все еще не теряя надежды надеть свой «походный комплект». Да и я в этой битве с тканью получила нокаут на первой минуте, упав прямо в грязь. Решив не брать дурной пример с брата, промолчала, хотя в голове родилось не меньше всяких непристойностей, чем произнес он. Я поступила мудрее, взяла небольшой ком грязи в ладони и запустила в сотрясающиеся от смеха тело брата, но нечаянно попала ему прямо в лицо. Он тут же замолчал, потеряв всю свою весёлость в мгновения ока, а я тем временем наслаждалась стекающей по самодовольной физиономии и широкой мужской груди глиной. Тут раздался нервный смешок, и мы с Ретипом оглянувшись, увидели смеющегося Мейсена. Но увидев еще один ком грязи в моих руках, он попытался сдержать нервный смех, отступив на несколько шагов назад с линии огня.

— Отлично, — недовольно произнес Ретип, снимая с лица остатки грязи и вытираясь влажной салфеткой.

Мейсен тем временем подошел ко мне, чтоб помочь подняться и надеть костюм. Его теплая рука взяла мою кисть, стараясь не испачкаться о черно-серую склизкую массу, окутавшую ладони. Затем подняв меня и уверенно зафиксировав, вынул из рюкзака упаковку влажных салфеток и нежно вытер ими мои ладони одну за другой. Я старалась не дышать, чтобы мое сердце снова не набрало бешеную скорость, как бывает при каждом его прикосновении, но у меня не очень хорошо получалось. Грязные салфетки направились в пакет для мусора, а мой спаситель обошел меня со спины и, бережно собрав мои волосы, переместил их вперед, помог влезть в злосчастный костюм и застегнуть его на груди. Краснела, бледнела оттого, что стою перед ним практически нагая, но выбора не было, самостоятельно я бы не справилась. А Мейсен, как настоящий джентльмен, практически ни разу не взглянул на меня и мое тело как-то не так, но все равно, эти серые глаза заставляли нервно содрогаться в глубине души. Я все еще старалась не смотреть на него, постоянно переводя взгляд на брата, но он только постоянно подмигивал мне, раздражая и заставляя краснеть больше, чем я могла себе позволить, чтобы не выдать свои эмоции. Особенно когда теплые руки капитана случайно касались щиколоток, бедер, талии, груди в попытке помочь мне. А затем, окончив работу, он тепло улыбнулся, заставив на мгновение потерять почву под ногами.

— Спасибо, — прочистив горло, прошептала я, когда работа была окончена и, все мое тело сильно сдавило этой новой для меня одеждой, заставив немного прийти в себя.

— Не за что, — улыбнулся в ответ Мейсен, убирая мне за ухо выбившуюся прядь волос, сильно вьющуюся от большой влажности этого места, и не отводя своих серых глаз от моих.

— Может и мне поможешь? — жалобно попросил брат, наконец-то сдавшись, поняв, что это борьбу ему одному не выиграть.

— Конечно, — улыбнувшись мне еще шире, ответил Мейсен и направился спасать Ретипа, порядком измучившегося и вспотевшего.

Пока они пытались натянуть этот ужасный костюм, я решила провести эксперимент с перемещением в пространстве. К моему удивлению, несмотря на давление ткани на мое тело, ходить оказалось просто и легко.

После недолгих, но очень сложных приготовлений, установки специальных баллонов, трубок, масок мы были готовы отправиться в весьма неприятное путешествие.

— Повторюсь, — произнесла я, когда Ретип с Мейсеном подошли к колодцу, — вы уверенны, что нам нужно именно туда?

— Да, — ответил Мейсен, перелезая через бетон и неуверенно располагаясь на металлических опорах торчащих из стены, проверяя их под своим весом на прочность. Когда он скрылся в холодном, темном круге с головой, мы незамедлительно последовали его примеру, тоже отправились в эту темную и холодную дыру.

Мейсен спускался первым, рядом с его поясом спускался небольшой магнитный фонарик освещающий путь. За ним неуверенно следовал Ретип, а замыкала шествие я. Мы медленно перебирали ногами, руками предварительно проверяя каждую попадающуюся нам перекладину на прочность, прежде чем доверить ей жизнь и здоровье. Падать не хотелось никому, особенно если учесть глубину этого места.

У каждого из нас за плечами расположилось необходимое оборудование для погружения, что весьма усложнило задачу спуска, особенно для меня. К тому же, мои волосы прилипали к лицу, и приходилось постоянно отдирать их от щек, лба, глаз одной рукой скручивать в пучок, пытаясь зафиксировать на макушке, но они снова и снова расплетались, заставляя меня сильно нервничать и злиться. Спускаться по едва живой лестнице в неизвестность, не имея в своем распоряжении всех имеющихся у тебя конечностей, было весьма сомнительным удовольствием. Чего нельзя сказать о моих попутчиках, глядя на них казалось, что все это доставляем им удовольствие. Так бы и лазили здесь каждый день, а если бы под ними еще и пара другая ступеней внезапно оборвалась, то они были бы на седьмом небе от счастья и адреналина. Мужчины! Никогда не пойму их, чем хуже все вокруг, тем им интереснее!

Почему-то я медлила, словно ожидала, что нечто вот-вот обрушится на наши головы, похоронив всех троих заживо в этой бездне. И как назло, чем ниже мы опускались, тем пронзительнее и страшнее завывал ветер над головами, превращаясь в надрывный вой дикого зверя, ужасом пронизывающий тело и разливаясь по венам жутким холодом. Душераздирающий вой ветра прервал плеск воды. Мейсен спустился первым и уже стоял по грудь в темной жидкости, за ним Ретип. Они оба опустились на дно и освещали глухие стены вокруг фонарями. Я неохотно передвигала ногами, но все же они медленно настигли воду и, погрузившись в нее, я охнула. Хваленый костюм, надетый на голое тело, защищал от влаги, но вот от холода…

Чем ниже я опускалась, тем холоднее становилось, казалось, малюсенькие иголочки впиваются в твои ноги, икры, бедра, живот, грудь готовые вонзиться в шею и задушить своими колющими объятьями. И вот я полностью погрузилось в эту ледяную массу, никак не решаясь опустить руки, а мои зубы звучно застучали, наполняя это тихое место едва заметным треском.

— Ккажется, — пытаясь сосредоточиться, произнесла я, — мне ппопался браккованный костюм, — добавила глядя на мужчин, стоявших в воде, как ни в чем не бывало.

— Почему? — удивился Ретип.

— Он пропускает ххоллод, — все еще стуча зубами, пояснила я.

— Наши тоже, — улыбнулся Мейсен, просто надо немного привыкнуть.

— Ттак я и думала, — пытаясь улыбнуться, ответила я.

— Самое легкое позади, — спокойно пояснил Мейсен.

— Легкое? — искренне озадачилась я, на секунду забыв о пронзительном холоде.

— Да, теперь предстоит проплыть под водой по одному из этих тоннелей и если верить карте, то вот этот наш, — как ни в чем не бывало, спокойно рассуждал брат.

— Какой кошмар! — подумала, подсвечивая водонепроницаемый фонариком темный подводный тоннель с ледяной водой, уводящий в неизвестность.

— Ты уверен, что это безопасно? — поинтересовался Ретип, показывая на всевозможные трубки торчащее из маски.

— Да, — серьезно ответил Мейсен и легко надев маску нырнул, скрывшись в ледяной воде.

— Только после тебя, — тяжело вздыхая, ответила брату на его долгий вопросительный взгляд.

Он явно был не рад всему происходящему, но его напускная веселость только лишний раз напоминала мне о том, как ему на самом деле тяжело. Я хорошо его знала и помнила что, чем тяжелее ему было, тем веселее и шутливее он становился в попытках скрыть свою боль.

Спустя несколько минут мучений ему наконец-то удалось натянуть тугую ткань на голову и, нажав на рукаве на специальную кнопку, он тяжело задышал в ней, но с каждым новым глотком воздуха его дыхание выравнивалось и становилось спокойней.

— Старайся дышать как можно меньше, — попросил он, — как бы Мейсен не расхваливал эти штуки, я почему-то не очень доверяю им, — добавил и, подмигнув мне, нырнул в пугающую неизвестность, а свет от его фонарика постепенно растворился в темноте.

Паника внезапно охватила меня, казалось, что стены надвигаются со всех сторон и еще этот нестерпимый холод. Я жадно задышала, судорожно хватая воздух, словно он последний на всей планете и если я сейчас не вдохну его весь, то непременно сгорю. Мои дрожащие руки попытались натянуть упрямую маску на голову, но это было не так легко, как казалось со стороны. Волосы упрямо лезли вовсе стороны, заставляя материал скользить по голове и собираясь на макушке. Я разозлилась и, зажав маску в зубах, резко собрала волосы и нещадно скрутила их в тугой пучок, зацепив на макушке. Пришло время попробовать одеть этот упрямый предмет еще раз. Спустя пару минут борьбы, наконец-то справилась, ощутив неприятный запах резины. Стекло быстро запотело, но как только я нажала на кнопку на рукаве, неприятный запах исчез, а стекло снова стало прозрачным. Выхода не было и вопреки собственному желанию выбраться из этого колодца и бежать, куда глаза глядят, я набрала полную грудь воздуха и нырнула в темную неизвестность.

Темнота и холод сразу поглотили меня, не осталось ни звуков, ни предметов, ничего кроме стука моего сердца и учащенного дыхания. Внезапно загорелся фонарик прямо у меня на лбу, но от этого света легче не стало, ведь вокруг не было ничего кроме мутной воды. Я усиленно стала работать руками и ногами, пытаясь продвигаться вперед, мечтая только об одном, чтобы это как можно скорее закончилось. Дыхание постепенно нормализовалось, привыкнув к постоянной работе рук и ног, и казалось, что мое тело даже согрелось в этой непонятной гонке с неизвестностью. Периодически темнота вокруг сжималась и приходилось протискиваться в узкие расщелины, прикладывая массу усилий, чтоб не застрять в них, — как Мейсен и Ретип проплыли здесь и не застряли, ведь они гораздо крупнее меня? — постоянно думала я, понимая, что никак не могу их нагнать и эти мысли зарождали сомнения в душе, — может я нырнула не в тот тоннель и сейчас только отдаляюсь от попутчиков?

Но привыкнув двигаться вперед, я не останавливалась, пока не оказалась возле сужающегося тоннеля, в котором едва помещались мои плечи. Осветив его, как только могла, я не увидела окончания, и никак не решалась нырнуть в этот слишком узкий проем, боясь, что если застряну то никто и никогда не спасет меня, а когда воздух и запасы энергии в моем теле закончатся, буду задыхаться здесь вечно, пока мое тело наконец-то не сгорит.

— Сообщение, — раздался голос войсофона в подсознание.

— Ну конечно, у меня же есть войсофон, — как ребенок обрадовалась я, этому открытию.

— Силена, если ты еще не заплыла в узкий тоннель, то знай это необходимо сделать, да он слегка длинноват, но если мы с Мейсеном прошли, то и ты сможешь. Я знаю, ты боишься замкнутых пространств, но мы ждем тебя на той стороне и, здесь нет воды, зато есть воздух, — сообщил мне довольный голос брата, чем одновременно и обрадовал меня и напугал.

Я искренне надеялась, что сбилась с пути и мне не придется протискиваться в эту…щель, но все же придется. Утешало только то, что раз Ретип прошел через это, то я и смогу. — Силэ, это только ради тебя! — подумала и втиснулась в узкую трубу.

Плечи то и дело касались металла, грозя оставить меня здесь навсегда, но всего пара толчков ногами о трубу, и половина меня опять оказалась в просторном тоннеле, и где-то там впереди, сквозь эту мутную воду я видела свет. Собрав все свои усилия, стала грести руками и ногами так быстро, как только могла.

И вот гребок, еще один, еще и моя голова оказалась над водной гладью, а мне на встречу тянулись четыре руки, чтобы вытащить на поверхность из этого ледяного плена.

Мейсен помог мне стащить непромокаемую маску и, оставшись без нее я попыталась вдохнуть воздух полной грудью, но быстро передумала почувствовав зловония.

Видимо мое лицо перекосило от этого запаха, ведь Мейсен и Ретип глядя на меня не сдержались и засмеялись практически в голос.

— Что? — закрывая нос руками, поинтересовалась я, — вас это устраивает?

— Нет, но нам необходимо экономить воздух в баллонах, поэтому по возможности мы будем дышать этим, — став вдруг серьезным, сообщил брат и, поднявшись, порылся в рюкзаке, достав из него бутылку с водой и протянув мне.

— Спасибо, — прошептала я, отпив немного.

— Теперь должно быть проще, — пояснил Мейсен, — если верить карте, то нам нужно идти прямо по этому тоннелю, и он выведет нас прямо к библиотеке.

— Надеюсь, подводных путешествий больше не предвидится? — с надеждой поинтересовалась я.

— Как знать? — толкнув меня локтем, сообщил Ретип, поднявшись и взвалив рюкзак на плечи, отправился вперед, освещая фонариком бетонного червя.

Я последовала его примеру, Мейсен на этот раз пошел последним, замыкая наше шествие.

Оказалось, что из семи предстоящих нам километров пути, под водой мы проплыли полтора, и сейчас поэтому темному пути сократили расстояние до желанной цели еще настолько же. Оставалось пройти около трех километров, и только я начала расслабляться и согрелась, как перед нами возникла огромная груда камней, засыпавшая проход целиком и полностью.

Мейсен с Ретипом попытались хоть как то разобрать завал, но поняли, что это бесполезно. Путь вперед был отрезан.

— Скорее всего его завалило, когда взрывали старые шахты наружу, при строительстве города, — пояснил Мейсен, — но в этом есть и плюс, мы движемся в верном направлении и уже вошли в город, правда находимся глубоко под ним.

— И…, есть ли еще какие-то хорошие новости, кроме этой? — не сдерживая гнева на сложившуюся ситуацию, поинтересовалась я.

— Да, конечно, — весело ворвался в наш с Мейсеном диалог Ретип, — если верить карте, то вернувшись на сотню другую метров назад, мы найдем тоннель, отходящий от основного вправо и влево. Правда что один, что другой затоплен и нам опять придется испытать на прочность наши тела часовой прогулкой в ледяной воде, — иронично пояснял брат, явно не радуясь очередной задержке.

— Отлично, — пробубнила я и, развернувшись, пошла в обратную сторону.

Глава 13

Ретип оказался прав. Спустя пару минут, мы действительно обнаружили тоннель перпендикулярный нашему.

Этот тоннель выглядел значительно меньше основного, но к моей недолгой радости оказались сухими. Спустя пару сотен метров в пути вода постепенно прибывала и мы медленно, с каждым новым проделанным шагом, все сильнее погружались в нее. В конечном счете, снова пришлось плыть и стучать зубами.

Лабиринты подземных ходов все никак не заканчивались и семь километров пути превратились в десятки, но если верить Ретипу и картам, то это всего лишь ощущение, ведь даже сделав крюк и вернувшись в исходный основной тоннель с отвратительными ароматами, мы добавили себе не больше километра пути.

Судя по карте, вышли мы как раз под главной городской площадью, где и находилась библиотека.

Жуткий шум похожий на топот ног, стоны, крики едва доносившийся до нас откуда-то сверху, лишний раз это подтверждал, что мы близки к своей цели. Каких-то двести метров отделяли от заветной цели, как вдруг я замерла, увидев слабое мерцание впереди, как раз перед самым носом Мейсена.

— Стой! — не помня себя, закричала я, и Ретип с Мейсеном вздрогнув от неожиданности остановились.

— Шаг назад, — сурово приказала я, и оба подчинились мне, словно под гипнозом.

— Что не так? — практически хором спросили мужчины.

— Не знаю, — честно ответила я, — просто здесь все не так. Вы видите это? — жестом указывая на мерцание, поинтересовалась я.

— Нет, — недолго вглядываясь в темноту, ответил Мейсен.

— А я, кажется, да, — спустя мгновение сообщил Ретип, — что это, как ты думаешь? — осторожно подходя чуть ближе, поинтересовался брат.

— Что, что вы видите? — по-прежнему пытаясь рассмотреть нечто в темноте, поинтересовался Мейсен.

— Это что-то вроде вертикальных полос идущих сверху в низ, через каждые тридцать-пятьдесят сантиметров. Они словно тонкие струи воды, спадают с потолка на пол, едва заметно переливаясь, как голограммы там, наверху, — пояснил брат.

— И что будем делать? — ища глазами хоть какой-нибудь бесполезный предмет, поинтересовалась я.

Мужчины молчали, о чем-то раздумывая. Я же, наконец, обнаружила небольшой камушек и, подняв его с пола, запустила прямо в одну из линей. Камень едва коснулся ее, но тут же вспыхнул и пеплом медленно осыпался на пол. Завороженная этим зрелищем я подобрала еще пару таких же камней и стала бросать их один за другим, любуясь, как они превращаются в прах, пока Ретип не остановил меня, положив свою руку поверх моей.

— Прости, — прошептала я, — увлеклась. Здесь мы явно пройти не сможем. Разве что попробовать просочиться между ними, — добавила, подходя чуть ближе и примеряясь к пространству между линиями.

— Боюсь, Мейсену это будет не под силу, он их не видит, — пояснил брат, глядя на озадаченного попутчика. — Но мы можем пройти немного вправо, там есть еще один проход, ведущий к центру площади, а значит и к библиотеке.

План был хорошим, но безнадежным в своем исполнении, ведь у другого ведущего к центру тоннеля мы обнаружили точно такие же бледно мерцающие полосы.

Оставалось только одно — попробовать пройти сквозь них и постараться выжить, иначе спасение Силэ отложится на тысячелетие.

Я пошла первой и, слегка подпалив непослушные кудри, оказалась на другой стороне поля. Дальше решено было отправить Мейсена, чтобы контролировать его перемещение с двух сторон и помогать.

Раскрыв руки между спадающими полосами, практически касаясь их, чтобы обозначить Мейсену опасную зону, я замерла в ожидании его прохождения. Ретип точно так же раскрыл свои объятья с другой стороны, только внизу. Мейсен повернулся боком в его руках и осторожно шагнул ко мне на встречу. Один не большой приставной шаг, затем другой и вот уже локоть капитана едва заметно касается мой груди, как ботинок задел опасную линию и кусочек каблука мгновенно отрезало, словно масло горячим ножом.

От неожиданности я ахнула, дернула его на себя Мейсена и, упав вместе с ним на холодный бетон начала осматривать каждый сантиметр.

— Все хорошо, все в порядке, — хватая меня за руку, чтобы остановить панику сообщил он.

— Не успев прийти в себя от шока, я бросилась к нему на грудь и обняла так крепко, как только могла.

— Вот как это работает? — едва слышно прошептал он мне на ухо.

— Что? — немного придя в себя и отстранившись от него, спросила я, но потом сама поняла, что он имеет в виду и, слегка толкнув в плечо, поднялась и отошла на безопасное расстояние. Так хотелось стукнуть его побольнее, чтобы сбить эту самодовольную ухмылку.

— Силена, ты мне не поможешь? — поинтересовался Ретип, все еще находившийся за невидимой стеной, выкидывающий в нашу сторону различные предметы из рюкзаков, а затем и сами рюкзаки.

— Конечно, — немного придя в себя, я направилась к брату, чтоб проконтролировать его проход.

Немного усилий и все мы оказались на нужной стороне. Странное, едва заметное поле теперь незаметно мерцало позади, как и тяжелый подводный путь, преодолённый не без труда, что одновременно радовало и пугало, ведь впереди была неизвестность. Время стремительно утекало, поэтому необходимо было двигаться дальше. Склонившись над вещами, я принялась активно закидывать в свой заметно похудевший рюкзак всякие мелочи, разбросанные повсюду, предусмотрительно перекиданные через энергетическое поле, чтоб рюкзак смог протиснуться сквозь едва заметного врага. Не прошло и пяти минут, как работа была завершена. Я все уложила и выпрямилась, чтоб следовать дальше. Какого же было мое удивление и раздражение, когда рядом не оказалось ни Ретипа, ни Мейсена.

— Ретип? — не громко позвала, и мой голос эхом разлетелся по длинному тоннелю, повторяя это имя и растворяясь где-то далеко в темноте.

— Мейсен? — уже громче произнесла я, но в ответ снова лишь долгое эхо, умирающее в темноте.

— Ребята! — жалобно произнесла я, понимая, что они пугают меня своим молчанием.

— Эй? — закричала так громко, как только могла, — ребята… хватит… это не смешно! — снова повторило эхо вслед за мной, оставив без вопрос ответа.

— Что происходит? — сорвался шепот с губ, и фонарик в моих руках погас.

Темнота сразу поглотила все вокруг, в том числе мой разум и быстро бьющееся сердце. Я пыталась снова и снова включать потухший предмет, но он не поддавался и даже сильный удар об руку холодным металлом не принес результатов.

Во внезапно родившейся раздирающей тишине раздался странный шорох, доносившийся откуда-то со стороны биополя. Шорох нарастал, приближаясь. Я неосознанно, медленно попятилась от него в неизвестном и неизученном направлении, пытаясь придумать хоть какое-то оправдание этому шуму, чтоб хоть немного унять быстро бьющееся сердце и разыгравшуюся фантазию, рисующую различных монстров рождавшихся из темноты. Вдруг что-то холодное проскользнуло по моей ноге, от неожиданности я вскрикнула и бросилась бежать прочь в противоположном звукам направлении. Но они не унимались, а преследовали меня так же быстро, как я удалялась от них. В темноте больше не существовало никаких звуков: только шорох, стук ботинок о бетон и, удары о грудную клетку моего собственного сердца, внезапно ставшим невозможно большим до такой степени, что ему во мне было нестерпимо тесно. Внезапно со всех сторон появился свет, ослепляющей своей яркостью. Я остановилась от этой вспышки, закрыв глаза ладонью. Глаза все еще слепило и, не успев привыкнуть до конца к этой яркости, я поспешила обернуться, чтоб оценить опасность за моей спиной. Поначалу не видела ничего кроме длинного бетонного коридора, убегающего вдаль превращаясь в микроскопическую точку за пределами моего взора. Но к моему ужасу, внимание привлекло едва заметное волнение пола. Словно он волной надвигался на меня и когда глаза привыкли к этой яркости света, поняла, что эта движущаяся волна всего лишь огромный змеиный поток слившийся воедино и стремительно направляющийся прямо на меня. Больше чем темноты и замкнутых пространств я боялась только диких животных сильнее меня, а этот поток явно не относился к списку безопасных. В ушах все зазвенело, застучало в висках и, с трудом набирая в грудь воздух, я бросилась бежать прочь, так быстро как могла. Казалось, силы совсем покинули тело, но страх не давал остановиться, пока передо мной не возникла такая же змеиная волна несущаяся навстречу по коридору с противоположной стороны. В ужасе я замерла тяжело дыша, не понимая, что делать дальше. Не готовая сдаться, в надежде на какое-то чудо, стала оборачиваться по сторонам в поисках путей отступления. Поток стремительно накатывал с двух сторон, а глаза по-прежнему не находили решения этой жуткой задачи. Неожиданно в стене напротив я заметила узкую расщелину не больше, чем сорок сантиметров шириной, высотой около метра и поспешила к ней, в надежде пролезть в этот чудом возникший спасательный круг. За ней виднелся неяркий свет и просторная комната. С трудом, но все же сумела протиснуться и обнаружила светлую просторную комнату с большим стеклянным куполом по центру и такую же стеклянную дверью, на которую он запирался. Забить щель в абсолютно пустом помещении от проникновения змей было нечем, поэтому я побежала к куполу и войдя в него, закрыла за собой дверь на прозрачную пластиковую защелку. Оказавшись в стеклянной сфере на две головы выше меня и диаметром метра три, я расположилась в самом его центре, и с ужасом следила за расщепленной в которую меньше минуты назад едва смогла протиснуться. Оставалось только надеяться, что эти жуткие существа минуют ее, не заметят. Но моим надеждам не суждено было сбыться, ведь одна тонкая, словно шерстяная нить змея, просочилась сквозь портал в мои самые жуткие страхи и упала на пол, направляясь прямиком к стеклянному куполу, отделяющему меня от нее. Стоило только одной тонюсенькой ниточке проложить этот путь, как они словно черви посыпались из расщелины, стремительно заполоняя комнату и окружая купол со всех сторон. Вскоре змеи поглотили все свободное пространство, каждый миллиметр пола, а когда места на нем стало слишком мало, принялись медленно, но вместе с тем стремительно занимать пространство на куполе, расползаясь по нему и размещаясь над моей головой, словно чувствуя человеческое присутствие где-то рядом. Каждая из моих тюремщиц пыталась найти брешь в стеклянном укрытии, чтобы пробраться вовнутрь и достать свою загнанную в угол и напуганную до смерти жертву. А между тем, все новые нити различных цветов, сыпались и сыпались сквозь щель в стене, словно кроме этой комнаты во всем мире больше не существует безопасных мест. Внезапно змеиный поток прекратился, но лишь на миг, ведь из расщелины показались два огромных глаза, пронзительно рассматривающие меня и заглядывающие прямо в похолодевшую душу. Огромная змеиная морда, с трудом протискивалась сквозь стенную щель, постепенно заполняя собой ее пространство. Вскоре вся голова оказалась здесь, в этой комнате, и я невольно попятилась назад, пока моя макушка не задела стеклянный купол, полностью окутанный змеями. Огромная лента между тем постепенно заполняла собой пространство комнаты. Мелкие червячки, по сравнению с ней, расступались в стороны, расчищая проход и осторожно уползая, а она спокойно обвивала купол, не сводя с меня глаз, будто говоря «я до тебя доберусь». Я не из трусливых, и это знала наверняка, но перспектива быть съеденной огромной змеей не порадует даже самых отважных из существующих в этой вселенной, конечно если ты адекватен, если нет, то тут и говорить особо не о чем. Утешало лишь одно — купол, пока что надежно защищающий меня от хищника. Твердо решив не показывать страх этой гадюке, я переместилась в центр купола, и выпрямившись, стала пристально наблюдать за угрозой, ища по карманам маленький складной нож, твердо решив без боя не сдаваться. Опоясав купол несколько раз, эта зверюга, все еще не полностью выбралась из стеной щели, а ее огромная туша медленно заползала на купол, заслоняя собой свет. Добравшись до самой вершины, ее голова начала накручивать круги, сворачиваясь в кольцо и затаскивая всю бесконечную длину на самый верх. Наконец, спустя множество оборотов и змеиных колец над моей головой, ее хвост вылез из расщелины и, лениво упав на пол, последовал вокруг купола. Ему предстояло сделать еще несколько оборотов, прежде чем он смог бы присоединиться к основному телу зверюги, но купол под огромным весом задрожал и дал трещину, быстро пробежавшую из центра к основанию практически со всех сторон. Пятнистое, черно-зеленое тело над моей головой задрожало и, съежившись в огромный комок, я выставила над головой руку с ножом, чтоб не оказаться слишком легкой добычей. Душераздирающий треск разнесся по комнате, и массивная туша в мгновении ока обрушилась на меня. Я не успела даже вскрикнуть, как оказалась под ней. Холодное и скользкое тело сильными мышцами придавило меня к земле, словно огромный магнит. Всего мгновение боли и тяжесть пропала, я смогла свободно дышать полной грудью, каким- то чудесным образом оказавшись посреди бесконечного поля цветов, склоняющихся на ветру и поющую дивную песню. Разум пытался осознать увиденное, а тело прийти в себя после пережитого, как глаза обнаружили где-то вдали, огромного черного зверя, стремительно несущегося на меня, с оскалом обнажающим огромные белые клыки. Его тяжелые большие лапы с когтями проворно перебирали под собой, и с каждым мгновеньем приближали этот огромное чудовище ко мне. Сердце сильно закололо, в висках застучало, и я снова бросилась бежать от неизвестного и свирепого врага. Ноги быстро и умело перебирали по высокой траве, пока она не обняла мои лодыжки, и я не упала на землю. Топот тяжелых приближающихся лап становился все ближе, а путы на ногах окутывали все сильнее, переходя на ноги, руки талию лоза добралась и до плеч, скрутив мое тело словно змея, а громкий хрип и тяжелое дыхание доносились прямо над моей головой, согревая лоб, горячим воздухом. Огромная вытянутая морда, со звериным оскалом возникла надо мной, поливая лицо густыми слюнями, а тугие и колючие нити растений все плотнее сжимали тело, оставляя невыносимую боль от острых щипов впивающихся в кожу. Кажется, в это мгновениея перестала существовать и, что либо чувствовать, кроме одного — мне не чем было дышать и все вокруг темнело, сжимая не только мое тело, но и разум, я переставала существовать. Глубоко в желудке появлялось тепло, медленно разливающееся по телу и венам, это тепло мне было знакомо, тело готовилось сгореть, чтобы переродиться вновь, только не сейчас, а через пару сотен лет, ведь время мое еще не пришло…

— Прости меня Силэ, — промелькнула мысль в голове, как внезапная пощечина заставила открыть глаза и сделать глубокий вдох. Но к моей радости ни зверя, ни пут больше не было. Я вернулась в знакомый сумрак тоннеля и не переставая кашляла, желая дышать полной грудью, которая все еще пыталась освободиться от мнимых сжимающих ее пут.

Задышав и привыкнув к легкому сумраку окружающего мира, я сосредоточилась на том, кто сейчас находился передо мной. Бледный и измотанный Мейсен, склонившись надо мной, так же прерывисто дышал и, не моргая смотрел прямо в глаза.

— Этот ваш Нудлок! — сообщил он, улыбаясь, увидев мой озадаченный взгляд, вернувшийся в этот бренный мир, — просто монстр!

— Прошу прощения, разве мы привезли его на Хейзу? — пытаясь улыбнуться в ответ, поинтересовалась я.

— Справедливое замечание, — сжимая мои ладони в своих и немного ровнее дыша, ответил мой рыжеволосый спаситель.

— Он пытался убить нас нашими же страхами, — пояснил капитан.

— Где Ретип? — заволновалась я, не увидев брата.

— Он пока не справляется, мы должны помочь ему, иначе дело может кончиться плохо.

Осмотревшись по сторонам, заметила родственника в нескольких шагах от нас.

— Это была иллюзия? — все еще часто дыша и пытаясь подняться на ноги, чтобы подойтик Ретипу, поинтересовалась я. Никак не могла поверить в происходящее вокруг, все казалось таким реальным! Чувство боли, холода, страха — они были настолько яркими, моей неотъемлемой частью, мозг до сих пор отказывался верить в нереальность всего случившегося.

— Безумно реалистично! — опускаясь перед братом на колени, прошептала я, понимая, что чем бы это ни было, ему почти удалось убить меня и сейчас Ретип с этим один на один!

— Конечно, ведь ты сама создала эту фантазию в своей голове, мы отрабатывали нечто похожее, перед тем как отправиться в космос, — сообщил Мейсен, параллельно пытаясь привести в чувство Ретипа.

— Наши потаенные страхи сами рисуют все самое жуткое и пугающее до смерти, стоит только правильно воздействовать на нервную систему. Видимо этот невидимый барьер не только превращает все, что дотронется до него в пепел, но и убивает людей собственными страхами.

— Как ты понял, что это иллюзия? — поинтересовалась у Мейсена, все еще бьющего по щекам Ретипа, который постоянно повторял, — Силэ, нет, Силэ, не надо…, — снова и снова, он никак не хотел выходить из этого состояния, от чего я уже начала волноваться за брата.

— Я не сразу, понял, — продолжая спокойно выполнять свою работу по извлечению моего брата из страны забвения, ответил он. — Сначала, все выглядит довольно-таки реалистично и правдиво, но в один прекрасный момент, какая-то мелочь, деталь заставляет тебя усомниться в реальности происходящего. К примеру: ты летишь в космолете в открытом космосе, он внезапно взрывается и весь кислород улетучивается, ты начинаешь задыхаться, тебе плохо, но не страшно, тогда твое воображение выискивает нечто более жуткое в твоем подсознании и переносит тебя в то место и время, которое способно заставить твое сердце остановиться от страха. Находясь в этом состоянии, ты настолько напуган, что не отслеживаешь незначительные перемены, как в одно мгновенье перенесся из открытого космического пространства в пасть гигантского морского чудовища, или на высочайшую гору, разрушаемую мощнейшим землетрясением.

— Ты это видел? — пристально глядя на своего спасителя поинтересовалась я.

— Не совсем, — едва слышно ответил он, отводя от меня взгляд и пытаясь скрыть едва коснувшийся щек румянец.

— Тогда, что же? — видя его взволнованный вид, поинтересовалась я. Мне казалось, что в этом мире не существует ничего такого, что могло бы хоть на секунду заставить его сердце дрогнуть, но видимо я ошиблась, и теперь безумно хотела узнать, что именно так могло напугать мужчину, заставив побледнеть и тяжело дышать? В этот момент Ретип замолчал, вырвав меня из лабиринта бесконечных чудовищ, рождаемых сознанием и примеряемых на страхи Мейсена. Я не знала, радоваться молчанию брата или нет, но когда увидела, как высоко поднимается его грудь в попытках набрать как можно больше воздуха, немного успокоилась. Его глаза красные от слез неохотно открылись глядя прямо перед собой, а бледное от ужаса лицо исказила гримаса боли.

— Все хорошо, — сев рядом с ним и положив голову на его грудь, прошептала я, — всего, что ты видел не было, это только твое воображение, — шептала, пытаясь хоть немного его успокоить. Но всего пару коротких и уверенных вдохов вернули Ретипа, которого я знала, его руки крепко обняли меня, а губы поцеловали в лоб.

— Все хорошо, Силена, — сдавленно прошептал он, — немного вздремнули, теперь пора отправляться в путь, — добавил брат, отрывая меня от себя и пытаясь подняться.

— Ретип, — взмолилась я, — выслушай Мейсена, он знает, как вырваться из этих кошмаров. Если бы не он, то мы с тобой… — остановилась, понимая, что не стоило никому рассказывать о том, кем мы являемся, даже Мейсену.

— Хорошо, но только в дороге, я не готов терять больше и минуты, — ответил Ретип, с благодарностью пожимая руку нашему спасителю.

— Что ты видел? — поинтересовалась у Ретипа, осторожно ступая по сумрачному тоннелю, наполненному топотом ног и человеческими стонами, доносившимися сверху, десятью минутами позже.

— Он убил Силэ и разрушил ее сосуд. Сказал, что она больше никогда не сможет родиться, ни в этом мире, ни в каком либо еще, а если это случиться, то я никогда не смогу ее найти во вселенной.

— Разве это возможно? — я была в ужасе, и мой вопрос прозвучал слишком громко, чтобы не привлечь внимания Мейсена. Но он даже не обернулся, и я поняла, что возможно он слышит все, о чем мы говорим.

— Не знаю, — с тревогой взглянув на нашего спутника, шепотом ответил брат, — надеюсь, что нет, иначе твои и мои дни на этой планете, как любой другой, сочтены…

Глава 14

Весь дальнейший путь прошел в полном молчании. Мы заворожённо вслушиваясь в душераздирающие крики, проникающие глубоко под землю, вырвавшись из человеческих душ там, на поверхности прямо над нашими головами. Осторожно вступая шаг за шагом, внимательно всматривались в слабоосвещенное пространство, ведь никто не желал снова встретиться с едва заметными линиями, способными вмиг превратить в пепел все, что их коснется. От мыслей об этом становилось жутко. Досрочно превратиться в прах или встретиться со своими страхами, никто из нас не хотел. Все мои мысли в этой звенящей болью трубе, занимала возможность уничтожить сосуды и вероятность этого. — Что будет, если Нудлок узнает о них, а если он уже знает? Если он смог увидеть здесь, в этом тоннеле все наши страхи из-за этой мерцающей полосы? Что будет тогда?

— Это здесь, — чуть слышно произнес Мейсен, освещая фонарем пустоту над нашими головами.

Огромная черная труба уводила взгляд куда-то в вышину, скрываясь в неизвестности. Мощности фонаря не хватало, чтоб осветить и части этой темноты.

Сняв рюкзак с плеч и, покопавшись в нем, Мейсен достал небольшую красную трубку, сломав ее пополам, а затем, соединив обратно получившиеся детали, он подбросил светящийся предмет вверх, так сильно, как только мог. Преодолев пару метров, трубка вспыхнула и продолжила свое движение по шахте, освещая ее метр за метром, пока свет, испускаемый ей, не померк далеко в вышине.

— Путь предстоит не близкий, метров пятьдесят — шестьдесят, — пояснил он, доставая из рюкзака веревку и закидывая ее на ступень, торчащую из стены над нашими головами. Веревка с первого раза обогнула металлическую перекладину, и ее конец спустился прямо в руки к Мейсену. Он закрепил оба конца в распорке, забитой в полу, чтоб она натянулась и, первым взобрался по ней. Достав до лестницы, умело перебирал руками, ногами поднимаясь вверх и освещая путь. Ретип практически сразу последовал за ним, я как всегда оказалась последней.

От постоянного передвижения рук и ног довольно быстро утомилась, а сколько еще этих ступеней впереди неизвестно. Ребята ловко взбирались наверх, оставив меня далеко позади, словно для них этот маршрут был чем-то вроде прогулке по приятной лесной дороге, а не бесконечный подъем в никуда. Постепенно мышцы налились свинцом, и я поняла, что больше не могу сделать и шага.

Привязав себя веревкой к нескольким ступеням сразу, прислонилась лбом к холодной стене и расслабила руки и ноги. Все мои мысли сейчас занимал Мейсен. Он ведь просто человек, такой же, как и все эти миллиарды, живущие на Хейзе миллионы лет, но гораздо сильнее и выносливее меня! Как это возможно не понимала. Тысячелетия проведенные здесь, на этой планете убедили нас в том, что мы превосходим людей во всем, но сейчас я начала в этом сомневаться. Но самое странное было не это, мне безумно хотелось дотронуться до него, чтобы он дотронулся до меня, хотелось смотреть в его серые глаза бесконечно, видеть, как рыжие кудри спадают ему на бровь и он ловким движением руки убирает их назад…

— Хватит! — прошипела я самой себе, сильнее вжимаясь лбом в холодный бетон. Но мое воображение никак не унималось, рисуя его совсем рядом, кладущего свою ладонь на мою талию и притягивающею к горячему телу для поцелуя.

— Хватит! — прорычала я, с силой ударяясь лбом о холодную стену и выпутавшись из веревок, сложила их за пояс и с остервенением поползла наверх, чтобы боль в мышцах подавила эти глупые, никчемные мысли.

Откуда-то сверху донесся глухой удар, быстро наполнивший пространство колодца.

— Все в порядке, — сообщил Мейсен, — я нашел выход.

Пара ударов, скрип и над моей головой появился тусклый свет, заполнивший собой небольшое пространство. Этот свет одновременно и радовал и пугал. Радовало, что до финиша оставалось не больше десяти метров, а пугала неизвестность и пронзительный взгляд Мейсена, который уже выбрался наружу и сопровождал каждое мое неловкое движение.

Преодолев тяжелый подъем, протянула руку мужчинам. Они помогли мне выбраться наружу, оставив лежать на полу, дав время отдышаться. В глаза, привыкшие к сумраку, ударил неяркий свет. Немного привыкнув, попыталась осмотреться, но как не старалась это сделать, взгляд снова и снова возвращался к высокому рыжеволосому мужчине, сидящему рядом и пристально следящему за мной.

В небольшое квадратное помещение проникал тусклый дневной свет через открытые двери, которых здесь было ровно три, по одной в каждой стене, кроме той, что в данный момент находилась за моей спиной, эта стена была глухая. За каждой из приоткрытых дверей виднелись кованые лестницы, поднимающиеся в неизвестность. Отдышавшись и уняв дрожь в теле, поднялась на ноги и походила из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть с себя остатки ноющей в мышцах боли.

Согласовав частоту общения на войсофонах, мы решили разделиться, выбрав себе по приглянувшейся двери. Мне досталась центральная, Мейсен выбрал правую, а Ретипу осталась левая от меня. Переглянувшись еще раз, каждый направился в свою дверь, постоянно переговариваясь мысленно по невидимой связи и проверяя ее на надежность.

Ретип и Мейсен сообщали о подъеме по невысокому лестничному пролету, я следовала их примеру, манимая ярким дневным светом доносившимся сверху.

Медленно и осторожно поднималась из каменного плена, открывая тайны этого места, изучая его. Бесконечная анфилада небольших, но светлых залов, уводила взгляд в неизвестность. Стараясь быть как можно тише, осторожно стула, шаг за шагом исследуя незнакомое пространство, комнату за комнатой. Судя по сообщениям постоянно приходящих на войсофон от ребят, они видели тоже самое.

Последний раз мы с Ретипом и Силэ были в этой библиотеке лет пятьсот назад, как раз перед тем как здание сделали музеем литературы, а все до единой книги перевели в электронный формат, запретив издавать любую печатную продукцию с целью защиты лесов и планеты.

Здание, насколько я помнила, представляло собой большой прямоугольник, разделенный ровно посередине на два квадрата. Имело два главных входа и несколько запасных, в том числе и выходы во внутренние закрытые дворики, с оборудованным читальным залом под открытым небом. Тогда, здесь было слишком много народа, чтоб изучить пространство в мелочах, но и теперь недостаток времени толкал меня вперед не давая насладиться увиденным, да и не до того было. Пройдя первый небольшой зал, с большими окнами по правую и левую руку от меня и резными темными полками поглощёнными множеством книг на полках вдоль стен, я оказывалась в другом, точно таком же. У каждой из комнат было свое название. Тема, по которым собраны книги, находившиеся здесь, мерцала на голограмме при входе в каждый новый зал. Коридор казался бесконечным в этом бесчисленном количестве абсолютно одинаковых залов. Просто не представляла, как найти здесь Силэ, если мы правы и она действительно пленница этих стен. Разве только она расположилась в одной из этих анфилад и скучает под окном на массивном плетеном стуле, мирно читая понравившуюся книгу…

Ни одной двери, ведущей в какую либо из комнат, я не обнаружила. На мою радость в одной из залов встретилась лестница, уходящая на второй этаж. Решив довериться внутреннему зову, я поднялась, но здесь так же оказался только знакомый коридор и еще одна лестница стремящаяся вверх.

У ребят все оказалось не лучше чем у меня. Ретип по-прежнему изучал первый этаж, пройдя длинную анфиладу и свернув направо вслед за ней. Мейсен же, так же как я нашел подъем, спустя один поворот налево и сейчас изучал второй этаж. Пустое здание, заполненное светом, не издавало ни единого звука, если не брать в расчет те, что доносились снаружи от обезумевшей толпы пытающей проникнуть сюда, но почему-то не делающей этого, имея миллионы возможностей.

Ведомая каким-то незнакомым мне чувством я решила подняться выше по открывшейся лестнице на третий этаж, где согласно голографическому указателю располагалась администрация. Медленно, тихо, как только могла, я преодолевала ступень за ступенью, постоянно вслушиваясь в окружающий мир и его речь. Он по-прежнему молчал в этих стенах. Чем меньше передо мной было ступеней, тем яснее я видела небольшой коридор с несколькими закрытыми дверьми и различными надписями слабо мерцающими на них. Неуверенно подошла к первой двери, на которой тускло, мерцала голограмма «Бухгалтерия. Часы приема: с тринадцати до двадцати», — не сильно они утруждались работой, семь часов из положенных двенадцати, — подумала про себя, нажимая на дверную ручку, которая поддалась на легкое прикосновение и дверь лениво поползла от меня в комнату, открывая ее всю. Кроме пары столов, рамок для биометрических экранов и кучи дискет на каждой полке шкафов и столах, здесь больше ничего не было.

Разочарованно вздохнув и сообщив ребятам, что ничего не нашла я отправилась к следующей двери, которая к моей тихой радости оказалась закрытой. Порывшись в рюкзаке и достав пару отмычек, покопалась в дверном замке, он щелкнул, но дверь по-прежнему открываться не захотела. Навалившись на нее всем телом, толкала так сильно, как только могла, но она по-прежнему не поддавалась, словно стена, в которую я по ошибке стучусь. Мысленно сообщила об этом ребятам, не пытаясь напрасно обнадеживать, но все же, было что-то за этим препятствием, что тянуло меня и волнение Ретипа, с которым он направился сюда, чтобы помочь, подтверждало мою уверенность в том, что эту комнату просто необходимо открыть. Мейсен и Ретип обещали прийти через пару минут, но я не могла ждать, отойдя немного от двери, напрягла все свое тело и, разбежавшись так сильно, как только позволял холл, врезаясь в нее, ощутив сильнейшую боль в плече. Я согнулась от этой боли, пытаясь не застонать, а моя обидчица тихо и мирно распахнулась, словно и не была закрыта. В комнате царил сумрак, ее освещал лишь тусклый свет, ворвавшийся в открытую дверь из коридора. По центру комнаты, перед окном, плотно занавешенным тяжелыми шторами расположился большой стол из темного дерева, вышедший из моды столетий пять назад. На нем покоилась пожелтевшая от времени груда бумаг, и возвышался небольшой светильник. Справа от стола, вдоль стены укрылся небольшой диван, на котором кто-то лежал, повернувшись ко мне спиной. Проглотив ком в горле и, сжав кулаки, я быстрыми шагами преодолела небольшую комнату и распахнула тяжелые шторы, чтобы впустить дневной свет. Мелкая пыль наполнила все свободное пространство вместе со светом, медленно падая на пол, и незнакомец зашевелился. Обернувшись на этот шорох, я обомлела, ведь это была Силэ!

— Она здесь, я нашла ее! — мысленно прокричала в войсофон, и кажется, услышала негромкий стон и учащенное дыхание брата, который лишь быстрее начал следовать в нашу сторону.

— Отлично, — ответил Мейсен, — я уже почти у тебя.

— Силэ, — пытаясь сдержать слезы, я подошла к дивану и, упав рядом с ним на колени, положила ладонь на щеку все еще спящей девушке. Она неохотно открыла глаза и пустым взглядом посмотрела вокруг, будто не замечая меня, но уже через секунду сфокусировалась на моем лице и с трудом улыбнулась.

— Силена, — прошептала она, — ты здесь, как Ретип? — вдруг встревожилась девушка, пытаясь сесть, но во всем ее теле чувствовалась слабость. Я помогла.

— Он здесь, мы пришли за тобой, — прошептала я, осматривая невестку с головы до ног, чтоб понять причину этой слабости. Она была абсолютно цела, никаких повреждений или изъянов не обнаружив, я крепко ее обняла.

— Все хорошо, — чуть слышно шептали мои губы, а руки нервно гладили ее по спине.

Силэ сильно похудела, осунулась, глаза впали, кожа поблекла и кажется, стала серого цвета. Под глазами появились огромные темные круги, а на лбу залегла глубокая морщина. Но она была спокойна, не волновалась, не боялась, не плакала.

— Ты можешь идти? — с надеждой поинтересовалась я, понимая, что нам предстоит нелегкий путь по тоннелю и, не знала как, она справится с ним.

— Да, — еле слышно прошептала она и, поднявшись на ноги, слегка шатаясь, вышла из комнаты в коридор.

— Нудлока здесь нет, — сообщила измученная девушка, — он каждый день заходил ко мне рано утром, оставлял еду, сам пил мою силу и исчезал до следующего утра. Говорил, что отправляется исследовать свои владенья. Через пару часов я приду в себя, немного силы вернется ко мне, — говорила она, замерев посредине коридора и пытаясь сосредоточиться на том, что произносит.

Внезапный звук стремительно приближающихся шагов донесся откуда-то снизу, неизвестный поднимался к нам и, я искренне надеялась, что это Ретип или Мейсен, но вдруг услышала еще одну поступь.

На всякий случай оттащила Силэ подальше от лестницы к кабинету и прикрыла собой, приготовившись напасть на каждого, кто посмеет нам угрожать. Но к моей великой радости по лестнице поднимался Мейсен и сразу за ним взволнованный Ретип. Я улыбнулась и только успела сделать шаг им на встречу, как прямо передо мной возникло едва заметное мерцание, загородившее от меня взволнованное лицо брата.

Как по волшебству между нами возник Нудлок, прямо из воздуха. Словно грозовое облако, собравшись чтобы взорвать небо яркими вспышками и обрушить на наши головы ливень невиданной силы.