Властелин ночи Моррелл Дэвид
– Верно. Но как вы узнали? – удивился мальчишка.
– Больше она никуда и не могла поехать.
Пожилой человек быстро забрался в четырехместный кеб. Эмили, Райан и Беккер поднялись в салон вслед за ним.
Пока возница мчал их по шумным, забитым экипажами улицам, Де Квинси показал своим спутникам письмо, которое оставила для него Кэролайн.
Эмили плакала, читая его. Когда к ней вернулась способность говорить, она повторила ту фразу, что сказал ее отец, слушая откровения Стеллы прошлой ночью:
– «Ужасы, что сводят с ума, горесть, что точит сердце».
Кеб выбрался на Греческую улицу и направился в сторону Сохо-сквер.
– Какой номер дома? – крикнул сверху возница.
– Пустое место между домами, – ответил Любитель Опиума.
У деревянного ограждения собрались люди, тревожно указывая на что-то, находящееся ниже мостовой.
– Мы опоздали, – простонал Де Квинси.
Он спрыгнул еще до того, как кеб остановился. Эмили, Райан и Беккер с трудом протиснулись сквозь толпу.
Де Квинси был так мал ростом, что ему пришлось встать на цыпочки, чтобы заглянуть за ограждения и осмотреть каменный пол бывшей кухни нижнего этажа.
Кэролайн лежала лицом вниз на одной из каменных плит.
Райан и Беккер отодвинули одну секцию ограждения, за которой располагались ступеньки, ведущие на нижний этаж. Они помчались вниз, но Любитель Опиума, несмотря на свой рост, первым оказался рядом с Кэролайн.
Она лежала неподвижно. Он бережно перевернул ее на спину и всхлипнул. Она пугающе постарела. Еще недавно гладкая кожа приобрела оловянный оттенок и покрылась морщинами. Волосы словно присыпало пылью.
– Эмили, помоги ей, если сможешь, – попросил Де Квинси.
– У нее в руке кусок печенья, – заметила Эмили. – И крошки в уголках рта.
Она попыталась нащупать пульс. Приподняла веки Кэролайн и осмотрела ее глаза. Затем проверила ее дыхание и наконец коснулась лодыжек.
– Холодные. Совсем холодные. Яд был слишком сильным. Она умерла, отец.
Де Квинси опустился на колени, сжимая в руке письмо Кэролайн. Он никогда не сможет забыть ни одного слова из этого письма.
Дорогой мой Томас,
воспоминания действительно подобны звездам, которые исчезают днем и снова появляются в темноте… точно так же, как кошмары и призраки.
В особенности один из них.
В тот вечер, когда ты отправился в Итон, чтобы попросить друга твоей семьи вытащить тебя из нищеты, я не могла остаться дома одна, без тебя.
Я пошла следом за тобой и видела, как ты встретился с Энн, поджидавшей тебя чуть дальше по Греческой улице.
Я не могла понять, почему ты не взял меня с собой. Если ты разрешил Энн проводить тебя до почтовой кареты, то почему не разрешил мне? Я прокралась за вами на Своллоу-стрит, где вы присели на скамью.
Очевидно, вы строили планы на будущее. Я видела, как она обняла тебя, а ты поцеловал ее.
После ты уехал, и я подошла к Энн, сидевшей на скамье. Она плакала. Потом она заметила меня, мы обнялись и заплакали вместе. Я попросила ее вернуться со мной в тот проклятый дом на Греческой улице, чтобы мы могли утешить друг друга.
Я сказала Энн, что ты оставил мне рецепт для печенья. Угли в камине еще не остыли, я раздула их и добавила остатки угля, который ты принес перед отъездом. Потом нашла старую сковороду в одном из пыльных шкафов и приготовила печенье.
Томас, я часто представляла тебя и Энн моими родителями и мечтала, что вы всегда будете заботиться обо мне.
Но иногда я представляла тебя не отцом, а моим мужем.
И когда я увидела, как вы с Энн строите планы на будущее без меня… когда я увидела, как ты поцеловал ее…
В прошлую субботу мы сидели в ресторанчике, и ты рассказал мне, что в доме на Греческой улице ужасно воняло, когда ты вернулся туда через пять дней. Я объяснила, что это были крысы, убитые твоим ядом.
Но на самом деле воняли не только крысы. Вот почему Брунелл решил сбежать вместе со мной. Он боялся, что его враг узнает о том, что я сделала, и обвинит во всем его самого. В итоге я ничего не добилась.
Жалею ли я о чем-то в своей жизни? Да, я жалею, что пошла в тот вечер за тобой. Я жалею, что привела Энн домой. Я жалею, что не смогла…
Возможно, мы трое стали бы одной семьей и вы с Энн заботились бы обо мне. Я даже представить не могу, как это было бы прекрасно. Но тогда, как ты мне уже говорил, у тебя не было бы Эмили.
Вечно твоя,Кэролайн
Де Квинси упал на каменную плиту рядом с Кэролайн и зарыдал.
– Инспектор Райан, – произнес он наконец.
– Да?
– Сделайте мне одолжение.
– Конечно.
– Я заметил чуть дальше по улице рабочих. Не могли бы вы попросить у них какую-нибудь жердь, которой можно было бы пользоваться как рычагом?
Райан удивленно посмотрел на него, но повторил:
– Конечно.
– Отец, я…
Не находя слов, Эмили опустилась на колени рядом с ним и обняла.
– Сержант Беккер, – позвал Де Квинси.
– Да?
– Пожалуйста, помогите мне передвинуть тело Кэролайн.
Эмили тоже вызвалась помочь. Втроем они осторожно перенесли труп к ступенькам.
Райан вернулся с жердью, и Любитель Опиума указал на каменную плиту, на которой только что лежала лицом вниз Кэролайн.
– Пожалуйста, поднимите эту плиту, – попросил он.
Инспектор просунул конец жерди в щель между плитами и навалился всем весом на рычаг. Когда плита приподнялась, сержант отодвинул ее в сторону и с громким стуком сбросил в угол.
На земле под плитой лежал скелет со сложенными на груди руками.
– Энн, – дрогнувшим голосом сказал Де Квинси. – Наконец-то я тебя нашел.
– Могу я сделать что-то, что заставит вас передумать? – спросил лорд Палмерстон.
Вместе с комиссаром Мэйном, Райаном и Беккером он пришел на вокзал проводить Эмили и ее отца. Манчестерский поезд нетерпеливо запыхтел.
– Я жаловался на ваши полуночные прогулки. Но неожиданно понял, что лишаюсь общества единственного во всей Англии человека, который настолько мало заботится о себе, что не боится говорить мне правду.
– Милорд, для меня было большой честью воспользоваться вашим гостеприимством и восхититься вашим величием, – начал Де Квинси, но лорд Палмерстон с усмешкой перебил его:
– Я даже готов не обращать внимания на ваш сарказм.
– Здесь на меня слишком сильно действуют воспоминания, – объяснил Любитель Опиума. – В декабре меня выманили в Лондон из Эдинбурга, пообещав рассказать, что случилось с Энн. То обещание оказалось жестоким обманом, но теперь я наконец узнал, что случилось с девушкой, и цель моего путешествия в Лондон достигнута.
Если я останусь здесь, то состояние мое будет лишь ухудшаться, сокрушенное теми воспоминаниями, которые станут вызывать у меня Оксфорд-стрит, Сохо-сквер и Греческая улица. Хотя ум лишен способности забывать, это еще не означает, что я должен подвергать себя пыткам из-за этих ярких воспоминаний. Вдали от столь памятных мест я попытаюсь еще раз снизить ежедневную дозу лауданума.
– Желаю вам успеха в этих попытках, – произнес комиссар Мэйн. – И куда вы с Эмили теперь направитесь?
– В Грасмер в Озерном крае, – ответил Де Квинси. – В юности я провел там немало счастливых лет. Мы с Эмили собираемся довести до конца путешествие, начатое в четверг вечером. Возможно, некоторые из моих книг уцелели после аукциона.
– Не знаю, как Лондон будет обходиться без вас, – заявил комиссар, – когда случится новое необъяснимое убийство…
– Инспектор Райан и сержант Беккер вполне способны с этим справиться, – с улыбкой отозвался Де Квинси. – Если будут и дальше придерживаться учения Иммануила Канта.
Комиссар рассмеялся.
– Мы были рады изучать изящное искусство смерти под вашим руководством, – сказал Беккер.
Мимо них торопливо проходили пассажиры и рассаживались по вагонам поезда. После похорон Энн и Кэролайн – последнюю, как самоубийцу, погребли в неосвященной земле – газеты опубликовали множество репортажей, заверяющих читателей в том, что человек, организовавший нападения на поезда, арестован полицией и теперь не осталось никаких причин, чтобы опасаться железных дорог. С каждым днем число пассажиров увеличивалось.
– Королева и принц находятся сейчас в Виндзорском замке, – сообщил премьер-министр. – Известие о вашем отъезде дошло до них слишком поздно, и они никак не успевали вернуться в Лондон, чтобы попрощаться с вами. Но они просили меня передать, что будут скучать по вам. А Эмили они желают больших успехов на медицинском поприще, если она решит посвятить себя этому занятию. Еще они просили оказать вам некоторую финансовую помощь для предстоящего путешествия. Возможно, она также избавит вас на время от ваших кредиторов.
Лорд Палмерстон вручил Де Квинси пачку банкнот, туго перетянутых голубой лентой.
– Здесь триста фунтов, – с удивлением отметил Де Квинси. – Я не могу принять такую сумму.
– На самом деле можешь, отец.
Эмили забрала у него банкноты и положила себе в карман.
Де Квинси обменялся рукопожатиями с Райаном и Беккером.
– Спасибо вам за вашу дружбу, – сказал он.
Пронзительно завопил паровозный свисток.
– Мы отъезжаем, – предупредил кондуктор, проходя мимо. – Вам следует подняться в купе.
– Благодарю вас. Я оставлю Эмили попрощаться.
Когда он скрылся в купе, девушка поцеловала в щеку лорда Палмерстона.
– Неужели вы способны краснеть, премьер-министр? – поинтересовалась она.
Он уклонился от ответа и указал на рану на ее лице:
– Опухоль и покраснение уже прошли. Рискну предположить, что шрама не останется.
– Вы знаете, какие слова нужно говорить женщинам, – признала Эмили.
Она подошла к комиссару Мэйну и также поцеловала его в щеку.
– Я буду скучать по тем приключениям, что пережила вместе с вами.
– Прошедшие три месяца были весьма ценным опытом, – ответил он, краснея вслед за лордом Палмерстоном.
Следующим она поцеловала в щеку Беккера, а за ним и Райана.
– И конечно же, я буду скучать по вам обоим. Мне не хочется с вами расставаться, но отец пропадет без меня.
– Возможно, когда-нибудь вы вернетесь в Лондон, – предположил Беккер. – Мы будем необыкновенно рады вашему возвращению.
– Да, возможно. Когда-нибудь, – с сожалением повторила она.
Паровозный свисток раздался вновь.
– Я напишу вам, – пообещала Эмили и, утирая слезы, зашла в купе.
Кондуктор закрыл дверь и помахал машинисту. Паровоз тяжело запыхтел, и поезд тронулся с места.
– Комиссар Мэйн, мне нужно решить с вами два вопроса, – заявил Райан.
Он вытащил из кармана хронометр Бенсона. Золото потускнело от воды во время ночного пожара.
– Эти часы перестали показывать точное время. Но, возможно, мистер Бенсон сумеет наладить их. Что же касается второго вопроса…
Он протянул комиссару свой жетон.
– Шон, что вы делаете? – изумился Беккер.
– Из-за своих чувств к Эмили я едва не убил человека, поранившего ее лицо, – сознался Райан. – А затем едва не позволил палачу убить его, раз уж это не удалось мне.
– Иногда эмоции берут над нами верх, – попытался переубедить его сержант.
– Над нами? Вы готовы убить ради Эмили?
– Я… нет.
– Скажите честно, чего вы хотите от нее?
– Чего я хочу? – Беккер смутился, помня о том, что их разговор слышат лорд Палмерстон и комиссар Мэйн. – Я хочу жениться на ней и завести детей.
– Сначала и я хотел того же. Но теперь все, чего я хочу, – это быть рядом и защищать ее.
Райан шагнул к отъезжающему поезду.
– Я на пятнадцать лет старше вас, – сказал он, обернувшись к своему коллеге. – И всего несколько раз в жизни испытывал подобные чувства. И всегда упускал свой шанс. На этот раз я его не упущу.
Он ускорил шаг.
– Комиссар, рекомендую вам назначить инспектором вместо меня моего друга, – крикнул он через плечо. – Возможно, я и не успел его чему-то научить, но понятия не имею, чему именно!
Райан перешел на бег.
– Все купе закрыты! – прокричал кондуктор. – Вам придется подождать следующего поезда.
– И навсегда потерять ее? Ни за что!
Райан подпрыгнул, вцепился в решетку окна и повис на ней, почти касаясь гравия подошвами ботинок. Напрягая все силы, он подтянулся и сумел поставить ноги на металлическую подножку перед дверью.
«Возможно, машинист оглянется назад и увидит, что я повис на оконной решетке, – подумал он. Ветер сорвал с его головы кепи, обнажив рыжие волосы. – Возможно, машинист остановит поезд».
Но даже если этого не случится, Райан готов был цепляться за решетку, пока поезд не доедет до следующей станции, как бы далеко та ни находилась.
Или даже провисеть так всю жизнь.
Через окно он видел, как Эмили удивилась его внезапному появлению. Она прикоснулась рукой к оконному стеклу.
И улыбнулась.
Благодарности
Все семь лет работы над романом «Властелин ночи», а также его предшественниками, «Изящным искусством смерти» и «Инспектором мертвых», я ощущал себя путешественником во времени. Это путешествие оказалось возможным благодаря многим людям. Я очень благодарен Роберту Моррисону, автору книги «Англичанин, употреблявший опиум: биография Томаса Де Квинси», и Гревелу Линдопу, автору «Любителя Опиума», за их дружескую поддержку.
Еще одним моим другом стала специалист по Викторианской эпохе Джудит Фландерс. Ее книги «Викторианский город», «Викторианский дом изнутри» и «Изобретение убийства: как англичане полюбили смерть и полицейские расследования и создали современный детектив» занимают видное место на полках в моем кабинете. Она также написала серию захватывающих детективных романов («Убийство сорок», «Постель скорпионов» и «Облик стервятников»), где в роли сыщика-любителя выступает лондонский литературный редактор, чувством юмора подозрительно напоминающий саму Джудит.
Первое убийство в английском поезде на самом деле произошло в 1864-м, а не в 1855 году, но его детали в основном совпадают с теми, что приведены в моем романе. Я приспособил их для своих целей, в действительности события развивались в ином направлении; Кейт Колкухоун описала это происшествие в книге «Смерть в вагоне первого класса: первое убийство на викторианских железных дорогах».
Это убийство нанесло удар в самое сердце того, что принесло величие Британии, усилив беспокойство, зародившееся с тех пор, как железнодорожная эра вынудила страну перемещаться с невообразимой скоростью пятьдесят миль в час. Вольфганг Шивельбуш в книге «Железнодорожное путешествие: индустриализация пространства и времени в девятнадцатом веке» описывает тревогу пассажиров, сидевших в запертых купе, почти не обращая внимания на пейзажи, мимо которых они проносились, а больше беспокоясь о своей безопасности и стараясь не глядеть на незнакомцев, вместе с которыми им приходилось путешествовать.
Гидропатия быстро превратилась в повальное увлечение, после того как Винценц Присниц – сын крестьянина, не имевший никакого медицинского образования, – основал водолечебную клинику в австрийском горном городке Греффенберг, ныне являющемся территорией Чешской Республики. Клиника пользовалась таким успехом, что вскоре британские врачи открыли подобное заведение в городе Малверн-Хилл, расположенном в западной части Центральных графств. Мой Седвик-Хилл является точной копией Малверн-Хилла, но в интересах сюжета мне пришлось перенести его в окрестности Лондона. Я ничего не выдумал и не преувеличил, описывая метод влажного обертывания, с помощью которого доктор Уэйнрайт пытался избавить Де Квинси от опиумной зависимости. Душ и погружающие ванны также имели широкое применение. Не кто иной, как Эдвард Бульвер-Литтон (получивший известность благодаря своей неоднократно спародированной фразе «Стояла темная ненастная ночь»), стал ярым поклонником гидропатии и написал статью, название которой – «Исповедь пациента гидропатической клиники» – перекликается с «Исповедью англичанина, употребляющего опиум» Де Квинси. Подробнее об этом увлечении можно прочитать у Кейт Саммерскейл в «Бесчестии миссис Робинсон» и у Эрнеста Шеквила Тёрнера в «Принимая процедуры».
Доктор Мандт и подозрения касательно его личности тоже не выдуманы. Я узнал о нем из подробнейшей книги Орландо Фиджеса «Крымская война: история». Рассказ Де Квинси о крестьянине и гадюке представляет собой часть легенды о Мандте.
Медицинские познания Эмили (например, оздоровляющий эффект от вдыхания испарений сосновой смолы) взяты из «Полезных советов обо всем», популярного справочника Викторианской эпохи, изданного в 1856 году. Описания улиц Лондона, в особенности Лудгейт-хилл, основаны на ярких иллюстрациях повседневной жизни города работы Гюстава Доре, опубликованных в книге «Лондон: паломничество» (1872).
Гигантский глобус Уайльда с горами и океанами на внутренней поверхности в 50-е годы XIX века привлекал внимание миллионов лондонцев, но в 1862 году, после конфликта из-за аренды участка на Лестер-сквер, здание было снесено. В отличие от него Кембридж-Хаус лорда Палмерстона сохранился до настоящего времени. Это величественное сооружение – один из немногих особняков на Пикадилли, построенных в отдалении от дороги, – располагается напротив Грин-парка, южнее Парк-лейн. В XX веке здесь размещался Военно-морской клуб, более известный под названием «Въезд и выезд» из-за двух табличек на воротах, указывающих направление движения по подъездной дорожке, но он закрылся много лет назад, и теперь зданием владеют два русских инвестора, надеющиеся превратить его в самую дорогую частную резиденцию в Лондоне. На моем веб-сайте www.davidmorrell.net, на странице, посвященной роману «Властелин ночи», можно найти снабженные фотографиями очерки о Гигантском глобусе, Кембридж-Хаусе, Юстонском вокзале и гидропатической клинике в Малверн-Хилле, а также увидеть, как могли выглядеть Де Квинси и Эмили в 1855 году.
Комиссар Мэйн существовал в действительности, так же как Джеймс Уильям Бенсон и его легендарный золотой хронометр. Это лишь немногие из очаровательных персонажей, с которыми я познакомился по перечисленным ниже книгам:
Питер Акройд «Лондон: биография»;
Питер Акройд «Уилки Коллинз»;
Ричард Олтик «Люди и мысли Викторианской эпохи»;
Энн-Мэри Беллер «Мэри Элизабет Брэддон: подвижница детективной литературы»;
Альфред Рослинг Беннетт «Лондон и лондонцы в 1850–1860-х годах (воспоминания)»;
Иан Бондесон «Преследователь королевы Виктории: странная история мальчика Джонса»;
Марк Бостридж «Флоренс Найтингейл»;
Дэвид Браун «Палмерстон: биография»;
Дженнифер Кэрнелл «Литературные жизни Мэри Элизабет Брэддон»;
Белтон Кобб «Первые детективы и начало карьеры комиссара полиции Ричарда Мэйна»;
Тим Пэт Куган «Заговор голода: роль Англии в величайшей трагедии Ирландии»;
Хезер Криэйтон «Викторианские дневники: повседневная жизнь викторианских мужчин и женщин»;
Розалинд Кроун «Жестокие викторианцы»;
Элисон Гернсхайм «Мода времен Виктории и Эдуарда: фотообзор»;
Хорас Эйнсуорт Итон «Томас Де Квинси»;
Джудит Фландерс «Страсть к потреблению: досуг и развлечения в викторианской Англии»;
Джиллиан Джилл «Мы двое: Виктория и Альберт. Правители, партнеры, соперники»;
Рут Гудмен «Как быть викторианцем»;
Кейт Хаббард «Слуги Виктории: жизнь в королевском дворце»;
Уинфред Хьюз «Маньяк в подвале: сенсационные романы 1860-х годов»;
Стивен Джонсон «Карта призраков: история самой страшной лондонской эпидемии»;
Петрус де Йон «Возлюбленные Де Квинси»;
Генри Мейхью «Труженики и бедняки Лондона» (издание 1861–1862 годов);
Салли Митчелл «Повседневная жизнь викторианской Англии»;
Пол Томас Мёрфи «Выстрелы в королеву Викторию: безумие, хаос и возрождение британской монархии»;
Кэтрин Питерс «Король фантазий: жизнь Уилки Коллинза»;
Лайза Пикард «Викторианский Лондон»;
Дэниел Пул «Что ела Джейн Остин и что знал Чарльз Диккенс»;
Эдвард Сэквилл-Уэст «Томас Де Квинси»;
Чарльз Мэнби Смит «Достопримечательности Лондона» (издание 1853 года);
Литтон Стрейчи «Выдающиеся викторианцы» и «Королева Виктория»;
Джудит Саммерс «Сохо: история самого колоритного района Лондона»;
Кейт Саммерскейл «Подозрения мистера Уичера, или Убийство на Роуд-хилл»;
Мэттью Свит «Изобретение викторианцев»;
Ф. М. Л. Томпсон «Подъем респектабельного общества. История викторианской Британии в 1830–1900 годах»;
Дж. Дж. Тобайас «Преступники и полицейские в Англии с 1700 по 1900 год»;
Тамара Вагнер «Финансовые спекуляции в викторианской литературе: денежные схемы и новый жанр»;
Ивонна Уард «Королева Виктория после цензуры: как два господина отредактировали королеву и создали икону»;
Эндрю Норман Уилсон «Выдающиеся викторианцы», «Виктория» и «Викторианцы».
Многие важнейшие труды Де Квинси включены в следующие сборники: «Об убийстве», «„Исповедь англичанина, употреблявшего опиум“ и другие сочинения» и «Томас Де Квинси: Оксфордские авторы двадцать первого века», редактором которых был Роберт Моррисон. Чтобы полностью погрузиться в творчество Томаса Де Квинси, возьмите собрание его сочинений в двадцати одном томе под общей редакцией Гревела Линдопа (каким-то образом Гревел ухитрился найти время еще и на то, чтобы написать о другом очаровательном авторе в книге «Чарльз Уильямс: третий инклинг»). Роман «Валладмор» обычно не включается в собрания сочинений Де Квинси, однако он действительно сочинил эту подделку под сэра Вальтера Скотта при тех комических обстоятельствах, которые я описываю.
О названии «Властелин ночи». Когда американский эссеист Ральф Уолдо Эмерсон приехал в Британию, он особенно хотел познакомиться с Томасом Де Квинси. Они четырежды встречались в Эдинбурге, причем ради одной из этих встреч Де Квинси прошел шесть миль под дождем и был ограблен по дороге двумя мальчишками. Эмерсона так воодушевило присутствие Де Квинси на его лекции о трансцендентализме, что он не смог удержаться от ликующей записи в дневнике: «На мою лекцию! Д. К. пришел на мою лекцию!» Они долго говорили об опиумной зависимости Де Квинси и о сделанном им на основе своих кошмаров выводе о «темных безднах, лежащих глубже известных нам бездн», заключенных в человеческом разуме. Позже Де Квинси рассказывал, что Эмерсон, в связи с этими кошмарами, назвал его «властелином ночи».
Загадочный Брунелл, кишащий крысами дом на Греческой улице, десятилетняя девочка, вместе с которой семнадцатилетний Де Квинси укрывался одной попоной, его возлюбленная Энн – пятнадцатилетняя проститутка, спасшая ему жизнь, – все это самые яркие фрагменты «Исповеди англичанина, употреблявшего опиум». Де Квинси никогда не переставал искать эту девочку, так же как никогда не переставал искать Энн. В моем романе он наконец-то нашел обеих.
Я благодарен за дружескую помощь Джейн Дистел и Мириэм Гоудрич, а также всем замечательным людям из литературного агентства «Дистел и Гоудрич», в особенности Лорен Абрэмо, Майку Хуглэнду, Шерон Пеллетье и Эмми Бишоп.
Также я признателен великолепной команде из «Малхолланд букс/Литтл, Браун/Хакетт». Особенно хочу отметить (в алфавитном порядке) Памелу Браун, Джоша Кендалла, Уэса Миллера, Майкла Нуна, Трэйси Роу и Рут Тросс.
Моя жена Донна, являясь моим первым читателем, как обычно давала мне прекрасные советы. Жена писателя должна обладать особыми качествами. Она понимает, насколько деспотичными бывают установленные издательством сроки, и любит рассказывать о том, чем я занимаюсь. Уже не одно десятилетие она наполняет мою жизнь своим дружеским участием и мудростью.
Читать бесплатно другие книги:
