Стажировка в Северной Академии Королёва Анастасия
– Не давай гостям скучать, пока нас нет.
– Не волнуйся, уж этого я точно не допущу, – кажется, Анита на просьбу сына немного обиделась. Действительно, как он мог допустить мысль, что устроительница этого торжества позволит хоть чему-то пойти не так?
Но женщина тут же сменила гнев на милость, и, придержав меня за локоть, тихо попросила:
– Не отказывайся сразу, обязательно подумай.
Я хотела переспросить, что же она имеет в виду, но разве мне позволили? Винс настойчиво подтолкнув в сторону двери. Я только и успела, что обернуться, и увидеть загадочную улыбку на губах почти уже состоявшейся свекрови.
– Может, объяснишь? – попробовала выведать секрет, раз уж совсем отказаться от него не получилось.
– Потерпи, и сама все увидишь, – увильнул от ответа.
В последние дни после того, как профессора Шинару разоблачили и отправили в столицу, как особо опасного преступника, я только и делала, что терпела. Мучения от портнихи, тыкающей в меня булавками, словно в игольницу; изощренные издевательства от кухарки, требующей попробовать все, что она приготовила и утвердить-таки меню; разнообразие тканей и цветов от декораторов; и бесконечные вопросы от самой Аниты.
Нравится ли мне посуда? А сервировка? А салфетки? Те ли цветы привезли для гирлянд? Правильно ли их развесили? И много-многое другое, но не менее утомляющее.
Первое время я еще была рада такому круговороту событий, на их фоне горечь после похорон Мики и Ванессы несколько гасла. Но потом... Мне нестерпимо захотелось тишины. Чтобы никто даже не подходил ко мне и не смел спрашивать, достаточно ли красивы шторы и не стоит ли их вообще убрать.
Единственный, кто был моей отдушиной – это Винсент. На мои жалобы он лишь посмеивался и просил потерпеть, ведь скоро, совсем скоро все закончится.
Почти закончилось и вот... Новые сюрпризы, ради которых вновь стоит запастись терпением.
Но вспыхнувшее возмущение я подавила. Если Винс просит, то я потерплю. Снова.
Мы вышли из зала, прошли по таким же воздушным и сверкающим коридорам и остановились у двери, что вела в кабинет Райта-старшего. Я с сомнением покосилась на мужчину, рядом со мной, но он лишь ободряюще улыбнулся и жестом предложил войти первой.
Поколебалась я всего пару мгновений, потом шумно выдохнула и толкнула дверь. Чтобы тут же от изумления открыть рот, и это отнюдь не образное сравнение.
– Не стесняйся, дорогая, проходи, – профессор Диам добродушно усмехнулась и махнула рукой на стул, что стоял в центре кабинета.
Наверняка, специально подготовленный. Для меня.
Но стул – это еще не так странно. Куда удивительнее появление еще двух мужчин, находящихся в комнате. И если первый не вызывал таких вопросов, то второй...
– Здравствуйте!
Пробормотала тихо и по старой доброй студенческой привычке вытянулась по струнке.
Доктор Аттэ хитро улыбнулся и, отбросив все церемонии, подошел ко мне и обнял.
– Дорогая Аделия, как же я рад тебя видеть! Не представляешь, как старику скучно в стенах академии!
Честно сказать, после его признания я смутилась, но смущение поборола и робко обняла в ответ.
– Я тоже рада вас видеть и... Прошу прощения, что не нашла времени, чтобы встретиться с вами.
Собственно, я мало на что находила время после фальшивого обвинения и в период расследования. А потом еще подготовка к помолвке...
– Аделия, – вслед за доктором подал голос его родственник, – рад вновь увидеть вас.
Профессор Дуаре, тот самый, которым я восхищалась, кажется, в прошлой жизни. На его губах играла легкая улыбка, и от этой улыбки мне почему-то стало не по себе. Мое прошлое врывается без приглашения, и еще ни разу оно не принесло ничего доброго.
– И я, – выдавила с трудом, не зная, что еще должна сказать.
Боязливо обернулась к Винсенту и тут же оказалась в плену его рук. Доктор Аттэ с лукавой усмешкой отступил, даже руки поднял, продемонстрировав, что больше не претендует на мое внимание.
– Давайте сразу перейдем к делу, – предложил профессор Дуаре и озвучил предложение, которое... Нет, я и не думала, что когда-то услышу.
– Аделия, мы хотели предложить вам вернуться в Королевскую Академию, для повторного предоставления вашей дипломной работы.
Вот так. Просто.
Пока я пыталась подобрать хоть какие-то слова в ответ, слово взяла профессор Диам:
– После слушанья по делу профессора Шинару, в академии подозрительно быстро рассмотрели мой запрос о краже вашего открытия. Теперь нужно лишь предоставить им ваш проект и выступить перед собранием магистров. Они готовы пересмотреть заключение.
Наступила тишина. Только здесь, в этом небольшом кабинете. Из-за стен все так же была слышна музыка. Я не знала, что сказать. Не понимала, почему вдруг эти люди оказались здесь, готовые бороться за восстановление доброго имени. По сути, чужого для них.
– Аделия, – перевела растерянный взгляд на доктора Аттэ, он мягко улыбался, но глаза его светились лукавыми искрами. – Ты ничего не потеряешь, если утрешь нос этим столичным задавакам.
На последнем высказывании профессор Дуарэ выразительно хмыкнул, но колкое замечание родственника оставил без ответа.
Возможно, доктор прав, но...
Обернулась и посмотрела на Винсента. Он стоял прямо за спиной, только руки опустил, выпустив меня из объятий. Будто пытался этим сказать, что даже не подумает удерживать меня.
– Ты... – начала и замолчала, потому что решительно не знала, что нужно сказать.
Но он понял меня без слов:
– Я думаю, доктор Аттэ прав, столице давно пора встряхнуться.
Что я могу против такого заявления?
– Можно мне подумать? – пробормотала тихо и опустила голову, боясь встретиться взглядами с собравшимися и увидеть в них осуждение моей трусости.
Глубокой ночью, когда шумное веселье осталось где-то там, словно в прошлой жизни, я стояла у окна в нашем с Винсентом доме.
В нашем... Это так странно звучит, но оттого не менее тепло и уютно.
Мне нужно сделать выбор – оставить этот дом в прошлом, а самой шагнуть в будущее, или же... Не испытывать судьбу.
Что дала мне столичная академия? Образование? Которое потом же и отобрала, запретив мне применять полученные знания. Гадкое ощущение, словно меня в помоях выкупали? Да, и мне уже никуда от этого не деться. Былое не вычеркнуть, оно всегда будет со мной.
А что дал мне небольшой городок на краю северных земель? Он подарил мне крылья, с помощью которых я смогла взлететь над помойной лужей и вздохнуть полной грудью щипучий морозный воздух...
Так стоит ли менять счастье и свободу на смрадную яму?
Память тут же услужливо подбросила кричащие заголовки газет о чудовищном поступке профессора Шинару и о его брате, Лэйри...
Впрочем, я знала обо всем не из уст порой фальшивой прессы, а из писем Лестера Хайда. Следователь посчитал, что я имею право знать правду.
После свидетельских показаний Ванессы, расследование сдвинулось с мертвой точки. Был выписан орден на обыск столичной квартиры Даррела, его преподавательской комнаты, где он порой оставался на ночь, и личной лаборатории в подвальном этаже академии.
Найдено было не так уж много, но, главное, выяснили, кто заменял профессора Шинару под личиной во время его отсутствия.
Лэйри...
Мужчина, если можно так назвать умершего и воскресшего человека, после задержания недолго сопротивлялся. Узнав о смерти Ванессы и своей племянницы, которую он никогда не видел, Лэйри рассказал все, что знал сам. А знал он, как оказалось, так много, что Шинару тут же заработал пожизненное заключение на Забытых Островах.
И это наука... Та самая, к которой я стремилась, та самая, которая призвана, чтобы исцелять больных, оправдывать невиновных, защищать чужие жизни.
Хочу ли я вновь прикоснуться к этому?
– Не спится?
Голос Винсента не стал неожиданностью. Кажется, у меня уже входит в привычку – сбегать из нашей спальни и ждать, когда он спустится в гостиную, чтобы задать будничный вопрос: «Не спится?»
– Я не смогла уснуть, – обернулась к нему и улыбнулась. Наверняка, улыбка вышла тусклой, но, тем не менее, она была искренней.
Винс кивнул, принимая ответ и делая шаг ко мне, чтобы в следующую минуту крепко обнять.
– Ты слишком много думаешь, – утверждение, которое он произносит отнюдь не первый раз.
– Как и всегда, – призналась, и даже усмехнулась.
Зачем куда-то ехать, если мне так хорошо здесь, рядом с ним? В его нежных руках?
А Винс, словно прочитав мои мысли, строго произнес:
– Ты обязана согласиться. Иначе потом всю жизнь будешь жалеть об утерянной возможности...
Я отстранилась от него и посмотрела в глаза, пытаясь найти там... Поддержку? Он всегда выражал ее словами... Так что же?
– Я не хочу оставлять тебя! – призналась, но между строк буквально прокричала: «Я боюсь своих желаний!»
Винсент все понял, он всегда понимал меня куда лучше, чем кто–либо. А потому обхватил мое лицо руками и лукаво улыбнулся:
– Если я поеду с тобой, то ты больше не будешь придумывать глупые отговорки?
Я... Не нашла, что возразить. Отговорки действительно закончились.
Глава 12
Карета медленно катилась по мощеной дороге, позволяя вновь прибывшим полюбоваться на уличные красоты. На аккуратные лавки с броскими вывесками, на кричащие наряды за стеклянными витринами, на причудливые фонтаны и подстриженные живые изгороди. Последние едва заметно шелестели под порывами легкого ветерка и покачивали зелеными листьями.
Странное дело, не так давно белый цвет растительности казался мне раздражающим и чужеродным, а сейчас, напротив, зелень вызывала неприятное чувство. Словно на уже привычную картину мира кто-то нерадивый плеснул лишних красок.
Наверное, за время моего отсутствия, столица не изменилась, скорее, изменилась я.
Но зелень была лишь крохотной частью моих переживаний, куда больше меня волновало предстоящее собрание ученых мужей.
– Боишься? – рука Винсента легла поверх моих дрожащих пальцев.
Он сдержал свое обещание, а мне пришлось сдержать свое.
– Еще как! – призналась честно. – Кажется, я лишусь чувств на пороге магистерии...
И я ничуть не приукрасила свое состояние. В последние дни я все чаще чувствовала недомогание, но озвучить очевидную причину столь странных перемен я пока не решилась.
– О, – непонятно чему обрадовался Райт и, достав из кармана небольшую баночку, признался:
– На этот случай матушка вручила мне восковую мазь.
Анита... Как же я могла о ней забыть. Женщина уже не раз задавала мне вопросы о самочувствии, а когда я в ответ отмахивалась усталостью и переживаниями, она соглашалась и прятала хитрую улыбку в уголках губ. Пожалуй, провести эту проницательную женщину просто невозможно.
– Восковая мазь? С розовым маслом и уксусом? – переспросила задумчиво и закивала с самым невозмутимым видом, на который только была способна: – Да, она мне сегодня пригодится.
Винс посмотрел на меня так, будто хотел что-то спросить, но карета качнулась в последний раз и остановилась. А зычный голос возницы известил:
– Магистерия! Прибыли!
Шутливый настрой тут же испарился, и я с трудом вздохнула, пытаясь подавить дрожь во всем теле.
– Дели, посмотри на меня, – словно сквозь толщу воды услышала голос Винсента и через силу взглянула на него.
– Я с тобой, и я никому не позволю обидеть тебя.
Я знаю. Я верю ему, но... Разве можно победить страх, который уже давно пустил корни в самом сердце?
– Они... – прошептала и замолчала, но заставила себя продолжить: – Я все еще помню, как они кричали о моей гнилой натуре и всеми силами пытались доказать, что моя дипломная работа вовсе мне не принадлежит...
Я старалась забыть этот день, стереть из памяти, только ничего из этого благородного порыва не вышло. Стоило оказаться здесь, у дверей магистерии, как призраки прошлого вновь ожили, наступая на меня со всех сторон, желая поглотить.
– Тогда ты была одна, а теперь я с тобой, – Винс научился подбирать несокрушимые аргументы, с которыми просто невозможно спорить.
И что самое удивительное, спорить мне не хотелось, а хотелось спрятаться от всего мира за широкой мужской спиной. Но жизнь, как и всегда, подбрасывала такие задачи, которые из-за спины решать было попросту невозможно.
Из кареты все же пришлось выйти. Как и зайти в высокие двери святая святых всего научного мира. А там, по оживленным коридорам, в просторную аудиторию, где нас, точнее меня, уже ждали.
– Молодой человек, – дребезжащий голос магистра Рихтэйра прозвучал вместо приветствия. – Подождите за дверью.
Винсент под строгим взглядом бледно-голубых глаз не стушевался. Да что там, он даже не шелохнулся.
– Простите, – без тени раскаяния произнес Райт. – Но я не оставлю с вами наедине мою невесту.
Несмотря на нервную дрожь и предстоящее слушанье, я не смогла не улыбнуться такой решимости Винса.
Пожалуй, магистр Рихтэйр так редко получал столь непримиримые ответы, что он даже растерялся на несколько долгих минут. Впрочем, тишину заполнил другой голос, который звучал куда приятнее и дружелюбнее:
– Редриг, не брюзжи, пусть мальчик остается.
Надо же... Неужели это магистр Тайя? В последние годы она вела затворническую жизнь, и я никак не ожидала ее здесь увидеть.
– Пусть, – наконец проворчал магистр Рихтэйр и жестом пригласил меня занять свое место.
На негнущихся ногах я прошла в центр аудитории, крепче прижала к груди стопку бумаг. Но ничего произнести не успела, дверь открылась, и на пороге показался профессор Дуаре.
– Простите за опоздание! – как ни в чем не бывало извинился он, обвел безразличным взглядом ученых мужей, потом остановил свой взгляд на мне и кивнул с едва заметной ободряющей улыбкой.
– Что ж, начинайте, Аделия Лоусон...
С этих слов и с медленных ударов сердца начался мой рассказ. О восстановлении магических потоков, о жизни, что неразрывно связана с даром, о силе, которая вовсе не бездушна, как мы полагали раньше. О боли, о страдании, о надежде. О том, что искалеченные души можно спасти...
Кажется, волнение испарилось, словно его и не было. Я говорила, и говорила, и говорила, и с каждой произнесенной фразой я все больше распалялась, горячилась, доказывала, а когда вдруг замолчала, то поняла, что выдохлась... Вот так просто – раз-з-з и слова закончились.
Тишина пологом легла на аудиторию, даже крупинки пыли замерли в воздухе.
– Исследования? – едва слышно попросила магистр Тайя. – У вас есть исследования в этом направлении?
Конечно, у меня было исследование, живой пример того, что магические потоки можно не только восстановить, но и заменить...
– Я ее исследование, – опередив меня, спокойно произнес Винсент. Он встал со своего места и остановился рядом со мной.
Но его слова остались без ответа, потому что женщина вновь уточнила:
– И вы чувствуете то, что, эм-м-м, чувствует магия?
Говорить о таком было неловко, описывать способы лечения и то, как я заставила магию проявить эти самые чувства тем более, но... Я сама приехала сюда, сама взялась доказывать, что хоть что-то стою, так может быть не стоит молчать?
– Чувствую ее настроение, ее боль, обиду за потребительское отношение, за то, что мы забыли о том, что человек и его сила – единое целое.
– Поразительно!
– Невозможно!
Одновременно произнесли магистр Тайя и магистр Рихтэйр.
– Чему тут поражаться? – взвился старик. – Она водит нас за нос, магия не имеет чувств, ее невозможно рассматривать отдельно от человека! Что за дикость!
– Глупец! – фыркнула на его заявление магистр Тайя. – Неужели у тебя провалы в памяти, и ты совсем не помнишь о магоцветах?
Если быть откровенной, их перепалка скорее пугала, чем радовала меня. И я решительно не понимала, о чем они сейчас спорят. И нужна ли я здесь, или они смогут разобраться без меня? И что это такое – магоцветы?
– Ты! – магистр Рихтэйр вскочил со своего места, но тут же замолчал. Его взгляд несколько изменился, а за ним и тон голоса:
– Неужели?
– Да-да, – усмехнулась женщина.
– Можно я спрошу? – напомнила о своем присутствии. – Вы не хотите объяснить мне, что происходит?
Оба магистра посмотрели на меня и улыбнулись, вот только мне их улыбка, отчего-то, показалась хищным оскалом.
– Ты что-нибудь слышала о магоцветах? – первой спросила магистр Тайя.
В ответ я лишь покачала головой.
– Это какое-то растение? – предположила то единственное, что пришло на ум.
Женщина с усмешкой покачала головой и пояснила:
– Вовсе нет, магоцветами раньше называли тех, кто мог чувствовать магию. Не просто видеть ее хитросплетения и потоки, а именно чувствовать.
– Простите? – переспросила, ошарашенно переводя взгляд с одного магистра на другого. Собственно, даже в глазах профессора Дуаре, наряду с удивлением, плескалось и понимание.
– Дорогая Аделия, – начала профессор. – Я думаю, всем нам стоит поговорить в более удобном месте.
Разговор затянулся до самого вечера.
Я узнала много, пожалуй, даже слишком много для себя. И об утраченных дарах, и о тех, что приходят на смену забытым. О возрождении природы, о ее силе и возможностях. И что учебный курс академии, даже такой именитой, как Королевская, не может вместить в себя все знания, что были скоплены за века.
Мне даже дали книгу, где собраны все известные сведения о магоцветах, о тех, кто чувствует магию, словно живую материю.
Из магистерии мы вышли, когда на столицу опустились сумерки. Я измученная, но счастливая, а Винс такой же уставший и хмурый.
– Подождешь здесь? Я пока найму возницу?
– Конечно, – улыбнулась устало и прислонилась спиной к резным поручням ступеней.
Только в одиночестве мне побыть не удалось. Со скамьи, что стояла рядом с магистерией, поднялась молодая женщина и направилась ко мне. Шаг, другой, и только когда она оказалась совсем близко, я пораженно выдохнула:
– Тиана?!
Девушка напряженно кивнула и произнесла:
– Здравствуй, Аделия.
Нет, неужели это и вправду она? Или у меня всего лишь видение после столь утомительного дня?
– Это, правда, ты?
– Я, – ответила девушка и для верности кивнула.
О, боги... Она же... Ее же...
– Тебя ищут! – выдавила первое, что смогла сформулировать.
– Знаю, – Тиана недовольно дернула плечиком, которое, к слову, было облачено в очень дорогое пальто. Красивое. – Поэтому я здесь.
– А ты?..
Что ж, кажется, связная речь вовсе решила оставить меня.
– Тебе может показаться странным, – с горькой улыбкой произнесла она. – Но я никогда не хотела преподавать в академии. Заниматься с великовозрастными детьми не мой предел мечтаний. Я всегда хотела работать в доме моды, создавать наряды, подбирать ткани, делать такие вещицы, за которые будут драться все леди высшего света.
Тиана замолчала, а я не сразу нашлась, что сказать.
– Но твоя мать, сестра... Они ведь переживают за тебя!
– Мать никогда бы не позволила мне уехать. А Ниана... Я могу тебя попросить передать ей письмо?
Я с трудом заставила себя кивнуть, а когда зажала пухлый конверт в руке, увидела за спиной девушки Винсента. Она тоже увидела его и поспешила уйти, бросив на прощание:
– Я благодарна тебе за свою новую жизнь, Аделия Лоусон.
Тиана резко развернулась на высоких каблуках, и пошла прочь.
– Кто это был? – поинтересовался подошедший Райт.
– Не поверишь, – выдохнула, сама до конца не веря, – это была Тиана. Та самая, которую в Монтайне считают пропавшей без вести.
В гостиничный номер я вернулась взбудораженная. Меня куда больше волновала странная выходка Тианы, чем известие о моем даре.
– Нет, неужели она не могла отправить письмо магической почтой? Родные переживают за нее! А потом бы пусть устраивала свою новую прекрасную жизнь. Ведь так нельзя!
Я ходила по комнате из угла в угол и не могла найти себе места. Просто уму непостижимо! Не поверю, что так сложно написать пару строк.
– Успокойся, – Винс предпринял еще одну попытку усадить меня на кровать, но она с треском провалилась.
– Не могу! Я как представлю, что чувствовала ее мать, ее сестра, так... Уф! – шумно выдохнула и силой заставила себя сесть рядом с Райтом. – Тебя что-то беспокоит? – посмотрела на него, заметив все тот же хмурый вид.
Винс, все время, пока мы ехали домой, а я возмущалась, молчал. Лишь изредка кивал в знак согласия, но и это, кажется, было лишь поводом, чтобы не оскорбить меня своим равнодушием.
– Ничего, – он постарался сделать вид, что, действительно, ничего страшного не произошло.
– Неправда, – мягко пожурила его. – Я же вижу.
Пододвинулась ближе и положила голову ему на плечо, но следующие его слова буквально заставили подпрыгнуть на месте:
– Я думаю, тебе стоит остаться в столице.
Я посмотрела ему в глаза и увидела там то, что так упорно не замечала. Страх... Неуверенность... И вопреки всему этому, решимость.
Он решил за нас двоих, точнее троих, что так будет лучше...
– А ты? – заставила себя задать вопрос.
– Я? – слишком фальшиво удивился он. – Я не могу бросить академию, ты же знаешь...
Встала, подошла к окну и тихо произнесла:
– Значит, ты думаешь, что я мечтала именно об этом? – неопределенно взмахнула рукой, имею в виду и академию, и магистерию, и исследования. Все сразу.
– Почему нет? – показное равнодушие так и сквозило в каждом слове.
Я вдохнула, шумно выдохнула и бросила:
– Может быть потому, что я давно свергла с пьедестала научные исследования и славу? И на их месте появились новые идеалы? Монтайн, наш дом, ты и... Наш ребенок?
Знаю, последовательность не совсем верная, но во мне кипела злость, и я решила простить себе эту оплошность. А вот Винсент, кажется, окончательно запутался. На смену равнодушия его посетила растерянность, недоумение, а потом и вовсе – безграничное удивление.
– Ты?.. – он не смог сформулировать вопрос, лишь сбросил маску безразличия и сгреб меня в охапку. К тому стиснул так, что мне показалось, будто мои кости вот-вот сломаются от такого проявления любви.
– Да-да, я беременна, – просипела едва слышно и ворчливо добавила: – А ты от меня избавиться захотел...
– Ни за что! – горячо возразил Райт. – Я лишь хотел дать тебе свободу выбора.
– Знаешь, – теперь пришел мой черед стискивать его в объятьях. – Иногда мы выбираем мечту, но со временем понимаем, что она ничего не стоит без тех, рядом с кем сердце начинает петь...
Глава 13
Вместо эпилога
Несколько месяцев спустя
В Монтайн пришла весна, а за ней, пусть и не такое знойное и привычное, но очень теплое лето. Студенты, переживающие по поводу предстоящих экзаменов, не желали упускать возможность сбежать с лекций пораньше. Правда, с новым ректором удавалось им это все реже и реже.
Магистр Винсент Райт считал, что раз они пришли учиться, то в стенах академии должны заниматься именно этим и ничем иным.
К слову, от магистерской степени Винс долго отказывался, да и должности ректора – тоже, но профессор Диам в категоричной форме высказала:
– Если вы откажитесь, я подам в отставку!
А где еще найти такого замечательного специалиста правового факультета? Вот-вот, Винс тоже не знал, а потому был вынужден согласиться. Все же, как бы он не пытался скрывать это, все прекрасно знали, насколько ревностно он относится к обучению ребят. И как радеет за их будущее.
Ниана, несмотря на приглашение сестры переехать к ней в столицу, осталась в нашем городке. Она сама попросила перевести ее в теплицы, для работ с растениями. С ними, по ее словам, у Нианы получается справляться лучше, чем с самовольными студентами.
А я... Мне в полное распоряжение отдали целительскую кафедру. Теперь я могла по своему усмотрению ставить лекции и количество практических занятий. Это было невероятное чувство, и первые несколько недель я то и дело бегала в кабинет Винсента, чтобы уточнить, правда ли он не против, если я буду беспокоить целителей в лечебнице так часто.
Против он не был, наоборот.
Но куда больше меня волновало учреждение новой кафедры. Не в ближайшие пару лет, но намеки на это уже были оговорены с магистром Тайей. Она приезжала в Монтайн уже не один раз, и в каждый приезд привозила с собой книги про магоцветов, которые ей удавалось найти в старых архивах разных академий. В подземельных библиотеках храмов. На руках у престарелых магистров. В общем, там, куда только она смогла добраться.
В основном книги были написаны от руки, на выцветших страницах с трудом угадывались буквы, но я не сдавалась. День за днем, неделю за неделей, я разбирала письмена и переписывала их.
Я стала лучше понимать суть своего дара, научилась управлять им, и пусть последнее давалось не так легко, как мне того хотелось бы, но со временем, я верю в это, у меня все получится.
Читать бесплатно другие книги:
