Белый огонь Пехов Алексей
Следующим пунктом был сгоревший матрас с его проволочными петлями и обгоревшими фрагментами костей. Здесь Пендергаст снова остановился и довольно долго изучал то, что предстало его взору. Морриса начала пробирать дрожь – следствие бездеятельности, холода и вязкой тошноты, подступавшей к горлу. Специальный агент достал из кармана какой-то документ и развернул его; оказалось, что это детальный план дома, – и где он только его раздобыл? – с которым он долго сверялся, прежде чем сложить и спрятать обратно. После этого он опустился на колени и с помощью увеличительного стекла принялся разглядывать обугленные останки, привязанные к матрасу, даже не останки, а фрагменты костей и кое-чего другого. Моррис чувствовал, как холод все глубже пробирается под одежду. Чиверс вел себя беспокойно, расхаживал туда-сюда, иногда похлопывал руками в перчатках, пытаясь согреться, – словом, всем своим видом давал понять, что считает все это пустой тратой времени.
Наконец Пендергаст выпрямился.
– Ну, идем дальше?
– Отличная мысль, – сказал Чиверс.
Они продолжили движение по пожарищу: торчащие вверх бревна, тронутые инеем, обгоревшие стены, груды смерзшейся золы, сверкающие лужицы стекла и металла. Теперь они увидели останки собаки вместе с двумя параллельными грудами праха и костей – все, что осталось от матери и отца Дженни Бейкер.
Моррис не выдержал и отвернулся – слишком тяжело было смотреть на это.
Пендергаст опустился на колени и внимательнейшим образом осмотрел останки; храня молчание, взял еще несколько образцов. Его особенно заинтересовали обугленные останки собаки, он осторожно ощупывал их длинным пинцетом и инструментом, похожим на зубоврачебный крючок. Затем они перешли в руины гаража, где покоились сгоревшие и оплавившиеся останки трех машин. Агент ФБР бегло осмотрел их.
На этом обход пожарища был закончен. Когда они вышли за ленту, Пендергаст повернулся к ним. Его глаза испугали Морриса – так остро сверкали они на ярком зимнем солнце.
– Этого я и боялся, – сказал он.
Моррис ждал продолжения, но ответом ему было только молчание.
– Итак, – громко сказал Чиверс, – все это подтверждает то, о чем я докладывал вам раньше, Стенли. Все указывает на неудачное ограбление, совершенное как минимум двумя налетчиками. Может, их было больше. Не исключена и сексуальная составляющая.
– Агент Пендергаст? – выдавил из себя Моррис.
– К сожалению, точное воссоздание последовательности событий вряд ли возможно. Слишком много информации пожрал огонь. Но я могу восстановить несколько существенных деталей, если вы готовы их выслушать.
– Да. Прошу вас.
– Преступник действовал в одиночку. Он проник в дом через открытую заднюю дверь. В доме находились три члена семейства. Все они были наверху и, вероятно, спали. Первым делом преступник убил собаку, которая прибежала узнать, кто это заявился в дом. Потом он – или она – поднялся на второй этаж, набросился на девочку в спальне, обездвижил ее и засунул ей кляп в рот, прежде чем она успела крикнуть. Затем прикрутил ее, еще живую, проводом к кровати. Он, вероятно, собирался пройти в спальню родителей, когда появилась вторая девушка.
Он посмотрел на Морриса.
– Это была ваша стажерка, Дженни. Она вошла через гараж и поднялась по лестнице. Там ее поджидал преступник. Он засунул ей кляп в рот и бросил в ванну. Сделано это было быстро и эффективно, но, вероятно, все же разбудило родителей. Последовала короткая схватка – она началась наверху и закончилась внизу. Я полагаю, один родитель там и был убит, а другого стащили вниз позднее. Вероятно, они были избиты.
– Откуда вам все это известно? – спросил Чиверс. – Одни сплошные домыслы!
Пендергаст продолжил, словно не заметив этот выпад:
– Преступник снова поднялся по лестнице, облил обеих девушек бензином и поджег. Потом он был вынужден поспешить прочь, но при этом стащил одного родителя вниз по лестнице, разбрызгивая по дороге бензин. Он ушел пешком, не на машине. Жаль, что все вокруг было затоптано соседями и пожарными.
– Невозможно, – произнес Чиверс, отрицательно покачивая головой. – Невозможно сделать все эти заключения на основании имеющейся информации… к тому же ваши заключения, при всем моем уважении, по большей части ошибочны.
– Должен заметить, что разделяю, гм, скептицизм мистера Чиверса. Непонятно, как на основании того, что мы видели, можно прийти к таким выводам, – сказал Моррис.
Пендергаст ответил тоном, каким разговаривают с неразумными детьми:
– Это единственное логическое следствие, которое удовлетворяет фактам. А факты таковы: когда Дженни Бейкер вернулась домой, преступник был уже там. Она вошла через гараж, и если бы родители были уже убиты, она бы увидела их тела у задней двери. Тела собаки она не видела, потому что его скрывал кухонный стол, стоявший здесь до пожара. – Он вытащил план.
– Но откуда вы знаете, что он был наверху, когда пришла Дженни?
– Потому что именно наверху Дженни и попала в засаду.
– На нее могли напасть в гараже, а потом затащить наверх.
– Если бы она была первой жертвой и на нее напали в гараже, то собака была бы еще жива и залаяла бы, разбудила родителей. Нет, первой жертвой стала собака, ее убили у задней двери, вероятно, ударом по голове чем-то вроде бейсбольной биты.
– Биты? – недоуменно переспросил Чиверс. – Почему вы думаете, что он не воспользовался ножом? Или пистолетом?
– Соседи услышали бы выстрелы. Что касается ножа… вы когда-нибудь пытались убить немецкую овчарку ножом? И к тому же на обгоревшем черепе собаки видны следы удара. – Он помолчал. – Не нужно быть Шерлоком Холмсом, мистер Чиверс, чтобы проанализировать несколько простых деталей.
Чиверс промолчал.
– Поэтому, когда Дженни пришла домой, преступник уже находился наверху и успел обездвижить ее сестру – ведь сделать такое одновременно с двумя он бы не смог.
– Если только преступников не было двое, – сказал Чиверс.
– Продолжайте, – кивнул Моррис Пендергасту.
– С помощью биты или другого орудия он немедленно оглушил Дженни.
– Вот именно поэтому преступников и должно быть двое! – сказал Чиверс. – Это было неудавшееся ограбление. Они проникли в дом, но, прежде чем они успели выполнить задуманное, дела пошли не так, как было намечено. Такое случается постоянно.
– Нет, последовательность действий была хорошо спланирована, и преступник в любой момент времени контролировал ситуацию. Психологические особенности преступления – его дикая жестокость – говорят, что преступник был один и имел иную цель, чем ограбление.
Чиверс посмотрел на Морриса и закатил глаза.
– Что касается вашей гипотезы неудавшегося ограбления, то преступник прекрасно знал, что в доме находится три человека. Профессиональный вор никогда не войдет в дом, где есть люди.
– Если только в доме нет двух девушек, которых они хотят… – Чиверс сглотнул и посмотрел на шефа полиции.
– Девушки не подверглись сексуальному насилию. Если бы он имел намерение изнасиловать их, то сначала избавился бы от угрозы в лице родителей – убил их первыми. А изнасилование не вписывается ни во временные рамки, ни в последовательность. Я могу сказать, что время, прошедшее с того момента, как приятель Дженни высадил ее, до начала пожара составляет десять минут, а то и меньше.
– А откуда вы знаете, что один родитель был убит внизу, а другого притащили туда позднее?
– Должен признаться, что это мое допущение. Но именно такое допущение соответствует остальным уликам. Мы имеем дело с убийцей-одиночкой, и мне представляется маловероятным, что он одновременно дрался с обоими родителями внизу. А то, как расположены тела родителей, – это еще один постановочный элемент нападения, мрачная подробность, имеющая целью вселить дополнительный страх и беспокойство в жителей.
Чиверс покачал головой с презрением и недоверием.
– Итак… – Шеф полиции с трудом заставлял себя задать вопрос, который неизбежно должен был задать. – Почему вы думаете, что за этим могут последовать и другие подобные убийства?
– Это преступление ненависти, садизма и жестокости, совершенное человеком, который, будучи, вероятно, ненормальным, тем не менее сохраняет умственные способности. Сумасшедшие нередко выбирают огонь орудием преступления.
– Убийство на почве мести?
– Сомневаюсь. Семейство Бейкеров не было широко известно в Роринг-Форке. Вы сами говорили мне, что у них вроде бы нет врагов и они проводят здесь всего две недели в году. Так что если не месть, то какой может быть мотив? Трудно сказать наверняка. Но вероятно, преступление было направлено не конкретно против этого семейства, а скорее против того, что это семейство собой символизирует.
Молчание.
– А что символизирует собой это семейство? – спросил Моррис.
– Вероятно, то же, что символизирует собой и весь город.
– И что же это?
Пендергаст ответил не сразу:
– Деньги.
Глава 19
Кори вошла в исторический отдел библиотеки Роринг-Форка. Приветливое, отделанное деревянными панелями помещение было пустым, если не считать Теда Романа, который читал, сидя за своим столом. Он поднял глаза на Кори, и его простое лицо засветилось.
– Так-так! – сказал он, поднимаясь. – Триумфальное возвращение самой печально известной девушки Роринг-Форка.
– Боже, что это за приветствие?
– Искреннее. Серьезно. Ты и агент ФБР просто размазали Кермоуд. Господи, да ничего лучше я в этом городе не видел!
– Ты был на заседании совета?
– Конечно. Давно уже пора было – надеюсь, ты простишь мне такое слово, – прищемить хвост этой суке.
– Тут нечего прощать.
– Тот человек в черном не только загнал в угол Кермоуд, но еще и прижучил этот уютный маленький триумвират – ее, шефа полиции и мэра. Твой друг так их напугал, что они чуть в штаны не наложили. А с ними и Монтебелло!
Тед покатился со смеху, его смех был таким заразительным, что и Кори не удержалась.
– Не могу не признаться, я с удовольствием выслушала эту историю, – сказала Кори. – В особенности после того, как я из-за них десять дней провела в тюрьме.
– Как только я прочел о твоем аресте, сразу понял, что все это чушь свинячья… – Тед попытался убрать хохолок со лба. – Ну так над чем ты сегодня работаешь?
– Хочу найти что удастся о жизни Эммета Боудри… и о его смерти.
– Это тот добытчик, чьи кости ты исследовала? Давай посмотрим, что можно найти.
– В библиотеке всегда так пусто? – спросила Кори, когда они прошли в компьютерный отдел.
– Да. Смешно, правда? Это лучшая библиотека на Западе, а сюда никто не заходит. Все дело в людях этого города. Они очень заняты – дефилируют по Мейн-стрит в своих норках и алмазах. – Он шутовски изобразил проход кинозвезды по подиуму.
Кори рассмеялась. В Теде было что-то забавное.
Он сел за компьютер и включил его, а потом принялся вести поиск разными способами. Кори смотрела ему через плечо, и он объяснял ей, что делает.
– Ну вот, – сказал он. – Нашел несколько ссылок на твоего Боудри – возможно, это то, что тебе нужно.
За спиной у Кори заработал принтер.
– Посмотри на список и скажи мне, что ты хочешь увидеть.
Он передал девушке распечатку, и она быстро просмотрела ее. Число ссылок порадовало, даже почти напугало ее. Сведений об Эммете Боудри оказалось довольно много: упоминания в газетах, сведения о работе, записи пробирной палаты, разрешение на горные работы и заявки и много еще чего.
– Слушай… – начал Тед, но тут же замолчал.
– Что?
– Знаешь, я вспомнил о том, как ты меня кинула с этим приглашением выпить пивка…
– Извини, была занята – меня арестовывали.
Он рассмеялся:
– Ну, тогда это все еще за тобой. Сегодня?
Кори посмотрела на него, внезапно зардевшись и испытывая неловкость вперемешку с надеждой.
– С удовольствием, – услышала она собственный голос.
Глава 20
Шеф полиции и прежде проводил пресс-конференции. Обычно это случалось, когда какая-нибудь из знаменитостей выкидывала очередной фортель. На сей раз случай был другой – куда как хуже. Он смотрел на аудиторию из-за кулис, и на него накатывало дурное предчувствие. Зал кишел народом, который хотел услышать ответы. Поскольку в старом здании полиции зал был слишком маленький, эту пресс-конференцию решено было провести в муниципалитете, в том самом месте, где он недавно испытал унижение, и это воспоминание до сих пор занозой торчало в его сердце.
Зато теперь на его стороне был Пендергаст. Этот человек, явившийся к нему ангелом мщения, стал его опорой – Моррис готов был признать это. Чиверс пребывал в ярости, половина полицейского управления бунтовала, но Моррис стоял на своем. Пендергаст при всех его странностях – блестящий сыщик, и Моррис был чертовски рад, что тот работает на него. Но с этой толпой он должен справиться без помощи Пендергаста. Сам. Он должен предстать перед ними человеком, который контролирует ситуацию.
Моррис посмотрел на часы. Без пяти два. Гул голосов в зале звучал зловеще. «Будь мужчиной». Он постарается, насколько это в его силах.
Он в последний раз просмотрел свои записки, вышел на сцену и зашагал к подиуму. Гул в зале стих, и Моррис еще несколько мгновений изучал аудиторию. Зал быт набит до отказа. На стоячих местах народ был спрессован, а еще больше людей толпилось за дверями. Галерея для прессы тоже была наполнена до отказа. Моррис легко нашел глазами черное пятно – Пендергаста, сидевшего в зоне для публики. На зарезервированных местах сидели официальные лица: мэр, глава пожарного департамента, старшие чиновники в его подчинении, медицинский эксперт, Чиверс и городской прокурор. Как ни странно, отсутствовала миссис Кермоуд. И слава богу.
Моррис склонился к микрофону, пощелкал по нему.
– Леди и джентльмены!
Зал погрузился в тишину.
– Для тех, кто меня, возможно, не знает, – начал он, – я шеф полиции Роринг-Форка Стенли Моррис. Я собираюсь зачитать заявление, а потом отвечу на вопросы прессы и общественности.
Он раскрыл бумаги и начал читать, стараясь, чтобы его голос звучал жестко и нейтрально. Это было короткое заявление, ограничивающееся перечислением неоспоримых фактов: время пожара, число и личность жертв, констатация того, что это было преступление, статус расследования. Никаких догадок и гипотез. В конце он призвал всех, кто владеет какой-либо, пусть даже самой несущественной, информацией, полезной для следствия, обратиться в полицию. Он, конечно, ни слова не сказал о предположении Пендергаста, что за этими жертвами могут последовать новые, – не стоит подливать масла в огонь. И потом, нет никаких доказательств. Как сказал Чиверс, это спекуляция чистой воды.
Моррис посмотрел в зал:
– А теперь я готов ответить на ваши вопросы.
На галерее для прессы немедленно возникла суматоха. Моррис уже решил, кого он выберет и в каком порядке, и теперь показал на журналиста, стоявшего в его списке под первым номером, – своего старого приятеля из «Роринг-Форк таймс».
– Шеф Моррис, спасибо за ваше заявление. У вас есть подозреваемые?
– У нас есть несколько важных зацепок, по которым мы работаем, – ответил Моррис. – Больше я сейчас сказать не могу.
«Потому что у нас ни черта нет», – мрачно подумал он.
– Как вы считаете, преступник из местных?
– Мы не знаем, – сказал Моррис. – Мы взяли список гостей у всех отелей и всех лиц, сдающих помещения в аренду, мы получили списки людей, резервировавших билеты на подъемники, мы запросили помощь у Национального центра анализа насильственных преступлений, и там теперь проверяется база данных приговоров, вынесенных за поджоги ранее.
– Возможный мотив?
– Ничего определенного. Мы рассматриваем разные возможности.
– Например?
– Ограбление, месть, психопатия.
– Правда ли, что одна из жертв работала в вашем офисе?
Боже, он надеялся, что избежит вопросов на эту тему.
– Дженни Бейкер стажировалась в управлении полиции во время зимних каникул. – Он сглотнул и продолжил, несмотря на неожиданную дрожь в голосе: – Она была замечательной девочкой, хотела сделать карьеру в полиции. Это страшная утрата.
– Ходят слухи, что одна из жертв была привязана к кровати и облита бензином, – вклинился еще один журналист.
Проклятье, неужели Чиверс слил информацию?
– Это правда, – после некоторой паузы признал шеф полиции.
Это вызвало сенсацию.
– А другая жертва сгорела в ванне?
– Да, – кратко ответил Моррис.
Снова шум в зале. Это начинало становиться неприемлемым.
– Имело ли место сексуальное насилие в отношении девушек?
Пресса будет спрашивать что угодно – у них стыда нет.
– Патологоанатом еще не завершил обследования. Но возможно, с учетом состояния тел это и не удастся определить.
– Что-нибудь было украдено?
– Мы не знаем.
– Их сожгли заживо?
Нарастающее волнение в зале.
– Потребуется не меньше недели на проведение лабораторных анализов. Все, закончим с вопросами от прессы. Давайте теперь вопросы от общественности.
Шеф полиции наивно надеялся, что тут ему будет проще.
Чуть не вся секция для публики вскочила на ноги с поднятыми руками. Плохой знак. Он показал на какую-то незнакомую ему пожилую женщину кроткого вида, но женщина, находившаяся перед ней, приняла его жест на свой счет – или сделала вид, что приняла, – и тут же загудела низким голосом. Проклятье, это была Соня Мария Дютуа, полуотставная актриса, печально известная в Роринг-Форке своим вызывающим поведением в магазинах и ресторанах и своим лицом, которое претерпело столько подтяжек и было так напичкано ботоксом, что на нем застыла вечная ухмылка.
– Спасибо, что выбрали меня, – произнесла она голосом заядлой курильщицы. – Уверена, что говорю от лица всех, когда заявляю, что меня потрясло и ужаснуло это преступление.
– Да, я вас понимаю, – сказал Моррис. – Ваш вопрос, пожалуйста.
– Прошло уже тридцать шесть часов с того страшного, кошмарного, жуткого пожара. Мы все его видели. И, судя по тому, что мы от вас услышали, вы ничуть не продвинулись в расследовании.
Шеф полиции Моррис спокойным голосом сказал:
– У вас есть вопрос, миссис Дютуа?
– Конечно есть. Почему вы до сих пор не поймали убийцу? У нас здесь не Нью-Йорк – здесь живет всего две тысячи человек. Здесь только одна дорога для въезда и выезда. В чем проблема?
– Как я уже сказал, мы задействовали огромные ресурсы, вызвали специалистов даже из Гранд-Джанкшн, привлечен Национальный центр анализа насильственных преступлений. А теперь я уверен, что вопросы есть и у других людей…
– Я не закончила, – не отступала Дютуа. – Когда будет подожжен следующий дом?
Шум в зале усилился. Кто-то закатывал глаза, кто-то начинал заметно нервничать.
– Нет никаких свидетельств того, что мы имеем дело с серийным поджигателем, – сказал шеф полиции, спеша пресечь нежелательное направление разговора.
Но Дютуа еще не закончила.
– Кто из нас сегодня ночью проснется в бушующем пламени? И что, черт возьми, вы делаете, чтобы этого не случилось?
Глава 21
Трудно было поверить, что таверна «Шахтный ствол» находится в Роринг-Форке: опилки на полу, каменные стены подвального помещения, увешанные старинными заржавевшими инструментами добытчиков, запах пива и техасское барбекю, неряшливые клиенты из рабочего класса. Но хуже всего был бесталанный, накачанный наркотиками музыкант у микрофона, наяривавший какую-то мелодию собственного сочинения, изо всех сил изображая энтузиазм.
Войдя внутрь, Кори была приятно удивлена. Такое место было ей куда привычнее, чем ресторан в отеле «Себастиан».
Она нашла Теда за «его» столиком в задней части помещения, где он и говорил. Перед ним стояла имперская пинта. Он встал – Кори это понравилось – и, прежде чем сесть, помог устроиться ей.
– Ты что будешь?
– А ты что пьешь?
– Крепкий портер «марун беллз». Его делают здесь неподалеку – фантастический вкус.
Подошел официант, и Кори заказала пинту, надеясь, что ее не попросят предъявить документы. Это была бы неприятная ситуация. Но никто не стал проверять ее возраст.
– Я и не подозревала, что в Роринг-Форке есть такие места.
– В этом городе немало нормальных людей: персонал, обслуживающий подъемники, официанты, посудомойки, разнорабочие… библиотекари. – Он подмигнул девушке. – И нам требуются дешевые вульгарные места для развлечений.
Принесли пиво, они чокнулись. Кори пригубила пиво.
– Ух ты. Классное пиво.
– Лучше «гиннеса». И дешевле.
– А что это за парень на сцене? – спросила Кори нейтральным тоном – кто знает, может, это приятель Теда.
Тед фыркнул:
– Сегодня вечер открытого микрофона. Я его не знаю, бедолагу. Надеюсь, он не бросил ради этого свою основную работу. – Он взял меню. – Ты есть хочешь?
Кори задумалась на секунду: стоит ли швыряться деньгами? Но блюда здесь были дешевыми. Если она не поест, то запьянеет и сделает какую-нибудь глупость. Она с улыбкой кивнула.
– Ну, – сказал Тед, – как там дела в этом морге на горе?
– Неплохо. – Кори взвесила, говорить ли ему о том, что она обнаружила, но решила промолчать. Она недостаточно знала Теда. – Останки Эммета Боудри говорят о многом. Я надеюсь вскоре получить разрешение исследовать еще несколько скелетов.
– Я рад, что у тебя получается. Мне нравится, что Кермоуд задергалась, а ты спокойно делаешь свое дело.
– Не знаю, – сказала Кори. – У нее сейчас есть кое-что поважнее, о чем волноваться. Ну, ты понимаешь, этот пожар.
– Верно. Господи, какой ужас. – Он помолчал. – Знаешь, я ведь вырос там, в «Высотах».
– Правда? – Кори не сумела скрыть удивления. – Никогда бы не подумала.
– Спасибо. Я воспринимаю это как комплимент. Мой отец был телевизионным продюсером – ситкомы и всякое такое. Он вращался в кругу людей из Голливуда. Моя мать спала с большинством из них. – Он негодующе покачал головой, отхлебнул пива. – В общем, детство у меня было не подарочек.
– Сочувствую.
Кори ни в коем случае не собиралась рассказывать Теду о собственном детстве.
– Ерунда. Они развелись, и меня воспитывал отец. Денег у него от ситкомов накопилось достаточно, и он мог больше не работать. Когда я вернулся после колледжа, в «Высотах» для меня места уже не было, и я нашел себе квартиру в городе – в Ист-Каупере. Квартирка маленькая, но я чувствую себя лучше, дыша ее воздухом.
– А он по-прежнему живет в «Высотах»?
– Нет. Он продал дом несколько лет назад, а в прошлом году умер от рака – ему и было-то всего шестьдесят.
– Прими мои соболезнования.
Он отмахнулся:
– Да-да. Но я был рад порвать связь с «Высотами». Я просто вне себя оттого, что они устроили с этим погостом. Это же надо: раскопать одно из старейших кладбищ в Колорадо, чтобы построить спа-салон для богатых говнюков.
– Да, грязная история.
Тед пожал плечами и беззаботно рассмеялся:
– Всякое случается. Что ты собираешься делать? Если бы я ненавидел это место так сильно, то ни за что бы здесь не остался, да?
Кори кивнула и спросила:
– Ты на чем специализировался в университете?
– Изучал оптимальное использование ресурсов. Я был плохим студентом – слишком много времени проводил, катаясь на лыжах и снегоходах. И еще альпинизмом занимался.
– Альпинизмом?
– Да. Покорил сорок один четырнадцатитысячник.
– Что такое четырнадцатитысячник?
Тед хмыкнул:
– Ну, ты и в самом деле девчонка с Востока. В Колорадо пятьдесят пять горных пиков, имеющих высоту больше четырнадцати тысяч футов. Мы называем их четырнадцатитысячниками. Покорить все пятьдесят пять – это недостижимая мечта всех альпинистов Америки… Ну или хотя бы покорить сорок восемь, исключая самые высокие.
– Впечатляет.
Принесли их заказ: картофельную запеканку с мясом для Кори, бургер для Теда. И еще одну пинту для него. Кори от добавки пива отказалась, помня о трудной горной дороге, по которой ей еще предстоит подниматься в «офис дантиста» на горе.
– А ты? – спросил Тед. – Мне любопытно знать, откуда ты знаешь человека в черном.
– Пендергаста? Он мой… – «Боже, как это сказать?» – Ну, он вроде как мой опекун.
– Да? Это как бы крестный или что-то другое?
– Что-то другое. Я помогла ему в одном деле несколько лет назад, и он с тех пор приглядывает за мной.
– Он такой крутой парень. Нет, без трепа. Он и вправду агент ФБР?
– Один из лучших.
К микрофону подошел новый певец, гораздо лучше предыдущего, и они какое-то время слушали его, иногда перекидываясь словами и доедая запеканку и бургер. Тед попытался оплатить заказ, но Кори была готова к этому и настояла на том, чтобы разделить чек.
Когда они поднялись, собираясь уходить, Тед сказал ей вполголоса:
– Хочешь посмотреть мою квартирку?
Кори замялась. Ей хотелось, очень хотелось. Тед был одни сплошные мускулы, худой и сильный, но одновременно обаятельный и бесхитростный, с прекрасными карими глазами. Но она никогда не чувствовала себя уютно в отношениях с парнем, если ложилась с ним в постель при первом свидании.
– Нет, не сегодня, спасибо. Мне нужно домой – выспаться, – сказала она, но улыбкой сообщила ему, что это не окончательно.
– Нет проблем. Мы встретимся еще раз. Скоро.
– С удовольствием.
Направляясь от ресторана в темный лес и думая о том, что ей предстоит забираться в холодную кровать, Кори уже начинала жалеть, что отвергла предложение Теда «посмотреть» его квартирку.
Глава 22
В своем номере люкс на верхнем этаже отеля «Себастиан» агент Пендергаст отложил книгу, допил кофе эспрессо из маленькой чашечки, которая стояла на приставном столике, а потом подошел к панорамному окну на дальней стороне гостиной. В номере стояла абсолютная тишина: Пендергаст ненавидел шум, издаваемый анонимными соседями, а потому снял и оба номера по сторонам от своего, чтобы его не беспокоили. Он стоял у окна абсолютно неподвижно, глядя на Восточную Мейн-стрит сквозь слабый снежок, падающий на тротуары, здания и прохожих. Снежок смягчал вечернюю темноту, придавая какое-то приглушенное, сказочное сияние миллионам рождественских огней, растянувшихся на несколько кварталов. Пендергаст простоял минут десять, глядя в темноту. Затем отвернулся от окна и подошел к столу, где лежал нераспечатанный конверт «Федерал экспресс». Это письмо было из Нью-Йорка, от его секретаря Проктора, адресованное ему через администрацию отеля «Себастиан».
Пендергаст взял конверт, вскрыл его плавным движением и вытряхнул содержимое на стол. Оттуда выпало несколько меньших конвертов разного размера, большая открытка с тиснением и короткая записка от Проктора. В записке сообщалось, что Констанс Грин, подопечная Пендергаста, уехала в Индию, в Дхарамсалу, где собиралась провести две недели, навещая девятнадцатого ламу. Открытка была приглашением на свадьбу лейтенанта Винсента Д’Агосты и капитана Лоры Хейворд, назначенную на двадцать девятое мая грядущей весны.
Читать бесплатно другие книги:
