Я слежу за тобой Дрисколл Тереза
Он посмотрел на Майкла Уилсона и спросил:
— Могу я хотя бы одеться?
— Да, — ответил тот, — вы можете одеться. Мы проследуем за вами в комнату.
Оба детектива поднялись наверх за Аланом и прошли по коридору в его спальню. На полу у окна стояли две полусобранные сумки, а рядом из раскрытого «найковского» рюкзака торчали несколько деревянных бит и две бейсбольные перчатки.
— Вы куда-то собрались, Алан? — поинтересовался Майк, хотя и знал ответ.
— Послезавтра я собираюсь ехать в колледж, — сказал Кроули-младший. — Я еще успею?
— Посмотрим, как пойдет дело, — бесстрастно ответил следователь.
Потом он увидел, как парень достал из шкафа джинсы и кроссовки, и покачал головой.
— Извините, Алан. Никаких шнурков, ремня и аксессуаров.
Вернувшись в свою спальню, Джун принялась судорожно названивать в офис Лестера Паркера. Услышав голосовую почту, она от расстройства завопила:
— Это Джун Кроули! К нам пришла полиция с ордером на арест Алана! Срочно позвоните мне на мобильный.
После этого женщина направилась к шкафу и достала оттуда спортивный костюм.
Дуг в ускоренном темпе натягивал брюки и рубашку. Они успели спуститься к тому времени, когда Алан в сопровождении двух детективов уже подходил к входной двери.
— Куда вы его забираете?! — выкрикнула Джун и охнула, разглядев руки сына, скованные за спиной наручниками.
— В окружную тюрьму Бергена в Хэкенсэке, — ответил Майк.
Миссис Кроули видела, как со своих подъездных дорожек за ними наблюдают двое соседей.
— Может кто-то из нас поехать вместе с Аланом? — крикнула она Уилсону.
— Нет, но вы можете последовать за нами в тюрьму.
Джун бежала, стараясь не отставать от полицейских и арестованного. Пока Майкл открывал заднюю дверцу своей машины, она вцепилась сыну в руку.
— Алан, я позвонила Лестеру Паркеру. Он со мной свяжется. Помни, что он тебе говорил. Не отвечай ни на какие вопросы, если его нет рядом.
В глазах у младшего Кроули стояли слезы. Он не успел ничего ответить матери. Уилсон положил ему на голову ладонь и, надавив сверху, уверенно подтолкнул его в салон. На машине не было маркировки, но внутри между передними и задними сиденьями была установлена железная решетка.
Джун не сводила глаз с сына, пока полицейский автомобиль медленно выезжал по их подъездной дорожке. Глядя, как удаляется машина Уилсона, обычно сдержанная миссис Кроули разрыдалась. «Мальчик мой, ой-ой-ой, господи, мой мальчик», — всхлипывала она, пока Даг, приобняв, вел ее к машине.
Съехав с Голливуд-авеню, полицейская машина помчалась по шоссе № 17. Дорога была почти свободна, так как им удалось опередить пик утренних пробок.
Потрясенный Алан пытался осознать происходящее. Всего несколько дней назад он в этой же машине ехал в Хэкенсэк. Но тогда он сидел на переднем сиденье и без наручников. Ему хотелось верить, что все это один долгий кошмарный сон. И что когда он проснется, то поедет к Керри, помирится с ней и поспешит домой косить газон. И заканчивать сборы в колледж. Но это не сработало. Это происходило с ним на самом деле.
Ни Уилсон, ни второй детектив не пытались завязать с ним беседу. До него донеслось, как они обсуждали чудовищно длинный ран,[12] проделанный накануне вечером Аароном Джаджем из «Янки». Кроули тоже это видел. «Для них это очередной рабочий день, — подумал он. — Для меня же конец жизни».
Процесс оформления в тюрьме прошел как в тумане. Яркие вспышки фотоаппарата, пока его снимали анфас и в профиль. Еще раз взяли отпечатки пальцев. Задали целую кучу вопросов.
А потом Алана отвели в помещение без окон. Наручники с него сняли, а кроме того, ему вручили пакет, велели снять всю одежду и надеть тюремную. Он подумал, что нижнее белье можно оставить свое. Ему сказали надеть оранжевый комбинезон, который лежал тут же, на стойке.
После этого Кроули перевели в обезьянник, где находилось с десяток других людей. Вдоль стен и посередине стояли скамьи, а в глубине камеры, на виду у всех, красовался унитаз из нержавейки — скамья рядом с ним пустовала. Алан сел поближе к двери.
Примерно половина сидельцев были его возраста или чуть старше. Один человек, расположившийся поодаль от всех, ужасно смердел. Все сидели, большинство с опущенной головой.
Арестованные почти не разговаривали. Разве что один мужик делился опытом с новичками, а другой объяснял разницу между следственным изолятором и тюрьмой. «Если сидишь меньше трехсот шестидесяти пяти дней, ты в изоляторе, если триста шестьдесят пять дней и больше, ты в тюрьме».
Алан не успел позавтракать и очень хотел есть. Он поймал взгляд немолодого мужчины, сидевшего напротив.
— Скажите, а еду тут принято просить или они сами приносят, когда придет время?
Мужчина улыбнулся:
— Они приносят, но поверь, это не то, что ты попросишь.
В поле зрения часов не наблюдалось — их тут вообще нельзя было иметь. Кроули показалось, что прошло много долгих часов, прежде чем охранник отпер дверь. Вслед за охранником появился немолодой мужчина с тележкой, на которой лежали коричневые бумажные пакеты, один из которых дали Алану. Внутри он обнаружил сверток из вощеной бумаги, который положил на колени и развернул. На мякоти черствой булки лежали два куска какой-то ужасной колбасы, политой липким белым веществом. Должно быть, майонез, решил молодой человек.
От мужчины напротив не скрылось выражение его лица.
— Полагаю, филе-миньоны у них закончились, — ухмыльнулся он, откусывая от сэндвича.
Опасаясь, что обед будет не намного лучше, Алан заставил себя съесть половину своей порции. В пакете была еще бутылка воды — комплимент от штата Нью-Джерси.
Позже его вывели в зону отдыха в общей камере. Человек двадцать заключенных сидели на складных стульях и смотрели Си-эн-эн. По бокам небольшими группами устроились игроки в шахматы, шашки и карты. Время развлечений, с горечью подумал Кроули.
После полудня их строем отвели в помещение, считавшееся столовой. Вслед за другими Алан взял поднос и тарелку и направился на раздачу, где на тарелки черпаками кидали еду. Ели тут пластмассовыми вилками-ложками.
Он присмотрел полупустой стол, за которым сидели его ровесники. Они рассказывали друг другу, кто за что сел. Двоих поймали с героином, а еще один сидел за вождение в нетрезвом виде, причем уже в третий раз. Все посмотрели на Кроули, ожидая услышать его историю.
— Моя девушка погибла от несчастного случая. А меня обвинили, — рассказал он.
— Какого судью тебе назначили? — спросил один из его соседей по столу.
— Без понятия.
Когда обед закончился, их снова отвели в зону отдыха. Один из обедавших вместе с Аланом заключенных спросил:
— Ты играешь в шахматы?
— Играю, — ответил парень, и они сели за стол. За все время, что Кроули провел в тюрьме, это был единственный час, который прошел относительно быстро.
Через несколько минут после окончания игры охранники выстроились в ряд вдоль стены.
— По камерам, — объявил товарищ Алана по шахматам. — Увидимся завтра.
Тюремщик отпер камеру и подтолкнул его внутрь. По левой стене стояли нары, а в малюсенькое окошко была видна стоянка на заднем дворе суда.
Мужчина за тридцать, лежавший на нижней полке, взглянул на Кроули, когда тот вошел, и уткнулся обратно в книжку. Алан хотел было узнать, где можно взять чего-нибудь почитать, но он слишком нервничал, чтобы задавать вопросы.
Ему досталась верхняя полка, и он не мог решить, как ему поступить. Лестницы не было. Чтобы подтянуться наверх, ему придется наступить на нижнюю полку. Должен ли он спросить разрешения?
«Лучше не буду его беспокоить», — подумал молодой человек, поставив ногу на дальний конец нижней полки, и подтянулся наверх. Он с опаской ожидал выговора снизу. Но его не последовало.
Матрас был тонким и бугристым, а одеяло и простыня издавали резкий запах хлорки.
Заложив руки за голову, Алан стал смотреть в потолок. Заснуть ему удалось лишь через несколько часов. Особенно трудно было абстрагироваться от мощного храпа, доносившегося с нижней полки.
Пробудился он оттого, что рядом кто-то разговаривал, ходил и открывал раздвижные двери. Вслед за остальными парень поплелся в то же помещение, где они накануне ели. На этот раз на завтрак.
Он направлялся вместе с остальными в зону отдыха, когда один из охранников рявкнул: «Алан Кроули!»
Алан робко поднял руку.
— Пошли, — охранник жестом показал ему на выход. Его провели по длинному коридору с дверями по обеим сторонам. На каждой двери были таблички с надписью «АДВОКАТ-КЛИЕНТ», после которой следовал номер. Конвоир открыл комнату номер 7. За столом Кроули увидел Лестера Паркера, рядом стоял его портфель. Юноша сел напротив.
— Как вы тут, Алан? — спросил Паркер, пока они пожимали друг другу руки.
— В шахматы меня не обыграли, — криво усмехнулся его клиент.
Юрист улыбнулся.
— Я разговаривал с помощником прокурора. Мы прошлись по обвинениям против вас. Завтра в одиннадцать вас доставят в зал суда. Я буду там.
— А после суда завтра я смогу отсюда выбраться?
— Я не буду с уверенностью утверждать, что это произойдет завтра, но я намерен настаивать, чтобы вас отпустили домой.
— А мои родители придут в суд?
— Да, и они не меньше вашего хотят, чтобы вы вернулись домой. Увидимся завтра. И помните, дело ни с кем не обсуждать.
35
Новость об аресте Алана разлетелась к полудню. Эйлин видела, как ученики читали в раздевалке на переменах сообщения на своих телефонах. Первым выступило интернет-издание NorthJersey.com. Мисс Даулинг достала было телефон, чтобы позвонить матери, но передумала.
К дому она подъехала без пары минут шесть, почти одновременно с отцом. Когда они уже вылезли из машин, Эйлин сказала:
— Уверена, об аресте Алана объявят сегодня по телевизору.
— Да уж. Я тоже об этом думаю, — кивнул Стив.
Открыв дверь дома, он крикнул жене:
— Я пришел!
Отец с дочерью поднялись в кабинет, где Фрэн смотрела новости на Втором канале. Они в молчании посмотрели повтор сюжета из пятичасового выпуска.
Мистер Даулинг подошел к супруге и обнял ее.
— Ты в норме? — спросил он.
— Да, — ответила женщина. — Я даже… — Она запнулась. — Рада, но это не то слово. Я никогда не успокоюсь. Но когда Алан сядет, у меня хоть будет ощущение, что справедливость восторжествовала.
— Мам, — сказала Эйлин, — помни, что Алан пока еще только обвиняемый. Это не означает, что…
Стив перебил дочь:
— Знаешь, обычно если человека арестовали, значит, есть уверенность, что это он, и есть достаточно доказательств, чтобы его осудить.
— Эйлин, а почему ты его защищаешь? — гневно спросила Фрэн. — Он убил твою сестру и потом врал.
— Мам, пап, прошу вас! — взмолилась девушка. — Я не хочу с вами ругаться. Когда Керри и Алан встречались, они постоянно ссорились, расходились, а потом снова сходились. Это повторялось множество раз. Но после ссоры на вечеринке, именно в этот раз он вернулся в дом и убил ее? Не знаю. Как-то не складывается.
— Что не складывается? — с жаром возразила Фрэн. — Ты же знаешь, что он соврал про то, что вернулся после вечеринки?
— Я понимаю, но послушайте, восемнадцатилетние ребята очень неуверены в себе. Я ежедневно имею с ними дело. Они думают, что уже взрослые, но это не так. В случае конфликта они ищут простые решения, даже если при этом придется обманывать, — Эйлин повысила голос. — Я бы тоже занервничала, если бы ко мне явился полицейский и повез на допрос. Могу себе представить, как бы я запаниковала в подобной ситуации десять лет назад, когда мне самой было восемнадцать.
Но миссис Даулинг не желала ничего слушать.
— Ты можешь подводить тут любую теоретическую базу. Мне плевать, был он напуган или нет. Алан Кроули убил Керри, и он за это заплатит.
— Фрэн, Эйлин, — вмешался Стив, — меньше всего нам сейчас нужно переругаться между собой. Будет суд, и мы узнаем правду.
Но последнее слово осталось за его женой:
— Ты имеешь в виду, что будет суд, на котором его признают виновным.
36
Из тюрьмы Алана отконвоировали в смежное здание суда, где в 11.30 он должен был предстать перед судьей. Охранники посадили молодого человека рядом с ожидавшим его Лестером Паркером.
С одной стороны зала в первом ряду сидели его родители. Мать охнула, увидев сына в оранжевом комбинезоне. Сегодня руки его были скованы спереди.
На другой стороне зала, тоже в первом ряду, находились Фрэн и Стив Даулинг. Алан отвернулся — он не мог смотреть им в глаза.
Помощник прокурора зачитал обвинение. Убийство, владение орудием для незаконного использования — клюшкой для гольфа, давление на свидетелей. Судья, лысеющий мужчина в очках, поднятых на лоб, обернулся к Лестеру Паркеру:
— Защита, признает ли ваш клиент свою вину?
— Не признает, ваша честь — ответил адвокат.
Обращаясь к помощнику прокурора, судья констатировал:
— Ваша сторона выдвинула ходатайство о задержании подзащитного до суда.
— Ваша честь, у штата имеется обоснованное обвинение против Алана Кроули, — начал объяснять тот. — Наше расследование показало, что он посетил вечеринку, проходившую в доме Керри Даулинг в день ее смерти, и приревновал ее, когда она разговаривала с другим молодым человеком. Мы полагаем, что позже тем же вечером, после того как все уехали, он вернулся и нанес ей по голове удар клюшкой для гольфа. Она упала в бассейн, находившийся во дворе ее дома. Родственники убитой обнаружили ее в бассейне на следующее утро. Кроули солгал детективу о том, где он находился в момент совершения преступления, а также склонил нескольких свидетелей дать ложные показания в его пользу. Они это уже подтвердили. Кроме того, он так и не признался в том, что держал в руках клюшку для гольфа в тот вечер, хотя на ней есть его отпечатки.
Помощник прокурора сделал паузу и продолжил:
— Ваша честь, у нас есть серьезные основания полагать, что Кроули может скрыться, если его выпустят на свободу. Ему грозит пожизненное заключение. Он уже пытался манипулировать свидетелями и может повторить попытку.
Слушая выступающего, который так красочно рисовал картину его злодеяний, Алан опустил голову и зажмурил глаза.
Паркер ответил громко и энергично:
— Ваша честь, у моего клиента нет приводов в полицию. Ему даже никогда не выписывали штрафов за превышение скорости, и он никогда не проявлял склонности к насилию. Он родился и проживает в Сэддл-Ривер в одном доме со своими родителями. И является их единственным ребенком. Три месяца назад он окончил среднюю школу и через несколько дней должен поехать учиться в Принстон. У него нет собственных средств к существованию.
Защитник тоже сделал небольшую паузу.
— Ваша честь, — заговорил он снова, — мне были предоставлены материалы следствия. Обвинение забыло упомянуть, что свидетелей преступления нет. Оно также не довело до вашего сведения, что на клюшке для гольфа есть, по крайней мере, еще два неидентифицированных отпечатка. Один из них может принадлежать настоящему преступнику, совершившему это ужасное злодеяние. В материалах следствия также указано, что Керри встречалась с молодым человеком, который недавно помог ей поменять колесо. Жертва говорила своим подругам, что этот человек достал алкоголь для вечеринки и впал в агрессию, когда она отклонила его домогательства. Этот человек так и не был найден, хотя он и должен представлять серьезный интерес для следствия. Ваша честь, у нас больше не применяется система залога. Вы либо задерживаете подозреваемого, либо отпускаете. Было бы несправедливо держать его под стражей целый год или дольше до суда. Мы намерены основательно оспорить все выдвинутые против него обвинения. У штата нет причин считать его опасным для общества элементом или вероятным беглецом от правосудия.
В торжественной тишине судья обдумал аргументы сторон.
— Это трудное решение, — произнес он наконец. — Алана Кроули обвиняют в совершении тяжкого преступления. Я тщательно изучил выводы обвинения в пользу содержания его под стражей. Но защита также предоставила убедительную аргументацию. Обвиняемому восемнадцать лет. Я не думаю, что велик риск его бегства. Нет и доказательств того, что он представляет опасность для кого-либо конкретно. Защита указала, что свидетелей преступления нет, а улики носят косвенный характер. Учитывая все эти обстоятельства, я принимаю решение. Обвиняемый освобождается на следующих условиях. Он будет постоянно носить электронный браслет. Он не имеет права покидать территорию штата Нью-Джерси без разрешения этого суда. Ему надлежит проживать в доме его родителей в Сэддл-Ривер либо в общежитии университета, который, как я понимаю, находится в штате Нью-Джерси. Он не имеет права вступать в контакт с членами семьи потерпевшей. Обвиняемый будет препровожден в тюрьму округа Берген, где на него наденут браслет, а затем будет отпущен.
Плечи младшего Кроули обмякли — было видно, что с него спало напряжение. Паркер положил руку ему на плечо и прошептал:
— Все хорошо, Алан. Поезжайте домой и отдохните. Я позвоню вам завтра. Не забывайте: нельзя обсуждать ваше дело ни с кем, кроме родителей.
Чтобы избежать конфронтации двух семей, помощники шерифа сначала вывели из зала суда Даулингов. Как только те зашли в лифт, родителям Алана разрешили покинуть зал.
37
Джун Кроули везла домой мужа и сына в очень плохом настроении. После предъявления обвинения Алана вернули в здание тюрьмы, где оформляли на выход целых два часа. Всю дорогу до Сэддл-Ривер он сидел с закрытыми глазами, притворяясь спящим, и на протяжении всех двадцати пяти минут поездки в машине царило молчание. Все они очень хотели есть. Даг и Джун едва успели позавтракать, и если не считать кофе, выпитого в суде, не ели ничего с раннего утра. Алан же настолько переживал перед заседанием суда, что даже не прикоснулся к тюремному завтраку.
Они сразу направились на кухню и были рады, что у Бренды был готов ранний ужин. Как обычно, у нее на кухне работал маленький телевизор. Все члены семьи застыли, услышав свою фамилию, и посмотрели на экран, где Алана в наручниках и тюремном комбинезоне вводили в зал суда. Репортер сообщал: «Алан Кроули, бойфренд убитой девушки Керри Даулинг, был доставлен сегодня утром в суд. В присутствии судьи Пола Мартинеса ему было предъявлено обвинение в убийстве, владении опасным предметом с незаконными целями и давлении на свидетелей. Свою вину он не признает. После установки электронного браслета его отпустили под ответственность родителей. Джун Кроули, мать обвиняемого, согласилась выступить на камеру после вынесения обвинения». На экране появилась миссис Кроули. «Мой сын ни при каких обстоятельствах не мог совершить это преступление, — объявила она. — Он любил Керри. Единственная причина, по которой он вернулся в ее дом в ту ночь, — это чтобы помочь ей прибраться после вечеринки и убедиться, что с ней все в порядке. Полиция запугала мальчика, которому только-только исполнилось восемнадцать лет. Они забрали его из дома в воскресенье утром, пока мы с мужем были в отъезде. Его отвезли в прокуратуру, допросили и запугали так, что он вынужден был сказать неправду. А теперь они говорят, что, раз он солгал, значит, это он ее и убил».
Интервью Джун было прервано не скрывавшим своего раздражения Лестером Паркером, который оттащил ее от микрофона. Он заявил: «Защита Алана будет активной и решительной. Когда все факты станут достоянием общественности, он будет оправдан. Никаких других заявлений не будет вплоть до начала суда».
Когда новости переключились на другой сюжет, повисло неловкое молчание.
— Есть мясной рулет, овощи и картошка, надо только разогреть, — сказала Бренда, сочувственно улыбнувшись Алану. — Я вас оставлю, — попрощалась она и заторопилась к двери.
38
За ужином на кухне Мардж включила телевизор, чтобы посмотреть шестичасовые новости. Главной темой было предъявление обвинения Алану Кроули. Она видела, как бледный и напряженный Алан покидает зал суда, а за ним по пятам следуют фотографы и репортеры.
— Это Алан Кроули, — сказал Джейми.
— А разве ты знаком с ним? — удивилась его мать.
— Он был другом Керри, пока она не улетела на небо.
— Да.
— Он ее целовал.
— Да, — повторила Мардж.
— Он поцеловал ее, а потом она пошла плавать и улетела на небо.
— Джейми, ты говоришь про тот вечер, когда у Керри были гости и когда ты плавал с ней?
— Я обещал про это не говорить.
— Сейчас можно говорить об этом, Джейми. Что сделал Алан, после того как поцеловал Керри?
— Он обнял ее и поехал домой.
— А что было потом, Джейми?
— Здоровяк ударил Керри и столкнул ее в бассейн.
— Джейми, ты уверен?
— Вот тебе крест. Папа называл меня Здоровяком, правда, мам?
— Да, Джейми, это так. Но помни, мы ни с кем не говорим о том, что случилось в ту ночь, когда Керри улетела на небо. Это наш секрет.
— Вот тебе крест, мам. Я никому не говорил.
После ужина Джейми, как обычно, поднялся к себе смотреть телевизор. С тяжелым сердцем Мардж, оставшись на кухне, заварила себе еще чаю. Она ясно понимала, что рассказал ей сын. Если он описывал ту ночь, когда убили Керри, то после отъезда Алана Керри была еще жива. Мог ли Алан вернуться и убить Керри? Это возможно, подумала она, но зачем ему это делать? Здоровяк, о котором говорил Джейми, — это явно не Алан. Но кто же это?
«Если Джейми расскажет о Здоровяке детективу — а он всегда добавляет, что так его называл Джек, — они решат, что он говорит о себе, — думала Чэпмен. — Могу себе представить, что сейчас испытывают Кроули. Что бы я почувствовала, если бы арестовали Джейми? Его бы это так напугало! Я не знаю, что мне делать. Я просто не знаю, что мне делать».
39
Детектив Майк Уилсон никак не мог успокоиться. Он был очень расстроен тем, что не смог в своем расследовании распутать до конца все узелки.
У него практически не было информации, которая привела бы его к тому типу, что продал Керри пиво и потом пытался на нее накинуться. По словам подруги Керри, этот мужчина предложил встретиться у нее дома после вечеринки.
Допустим, он появился после ухода Алана. Причем он уже проявлял агрессию по отношению к Керри. Если она опять ему отказала, мог он применить насилие?
Была только одна возможность выйти на него.
На следующий день следователь позвонил сестре Керри на работу.
— Эйлин, несмотря на то что Алану предъявили обвинение, мне все еще нужно сделать кое-что, чтобы завершить расследование. Вы могли бы мне очень помочь в этом.
— Ну конечно, — ответила Даулинг.
— Я бы хотел встретиться с вами и поговорить об этом.
— Давайте. Вы можете прийти к нам домой.
— Нет. Эту тему я обсудил бы с вами наедине.
— Когда вы хотите это сделать?
— Вы свободны сегодня вечером?
— Свободна.
— Я предпочел бы отъехать подальше от Сэддл-Ривер, где нас все знают.
Они договорились встретиться и поужинать в придорожном кафе на Олд-Хук-роуд в Вествуде. Эйлин приехала туда в 17.30. Майк помахал ей из угловой кабинки, и она села напротив него.
— После того как мы поговорили, я подумал, что вы предпочтете пойти туда, где можно выпить бокал вина, а не чашку кофе, — сказал полицейский.
— Честно говоря, я бы так и поступила. Я пью слишком много кофе.
— Эйлин, — улыбнулся Уилсон, — в соседнем здании только что открылся ирландский бар. Нам даже не придется переставлять машины. Вы не хотите пройтись?
— С удовольствием.
Через пять минут они уже сидели за угловым столиком в баре «О’Мэлли». Мисс Даулинг пригубила свой пино-гриджо,[13] а Майкл сделал первый глоток пива.
— Эйлин, я знаю, как ваша мать настроена против Кроули, поэтому я и не хотел вести этот разговор в ее присутствии, — начал он. — Я тоже верю, что он это сделал, но остаются еще две неясности, которые мне очень хочется проверить. Во-первых, надо найти того человека, который помог Керри с покрышкой.
— Я могу вам в этом как-нибудь помочь?
— Семь девушек с вечеринки учатся в выпускном классе. Но они несовершеннолетние. Их родители не позволили им встретиться со мной. Но вы, как школьный психолог, в процессе работы столкнетесь с кем-то из них.
— Полагаю, что столкнусь в какой-то момент.
— Думаете, они захотят поговорить с вами о Керри?
— Возможно.
— Керри ведь рассказала одной девушке про того парня, что помог ей с шиной. Она могла поделиться этим и с другими. Если они заговорят с вами о Керри, могли бы вы поднять эту тему?
Эйлин выдохнула.
— Вы должны понимать, что я и так уже ступила на зыбкую почву. Правила конфиденциальности для школьных психологов весьма строгие.
— Я это понимаю. Я ведь не прошу раскрывать мне личную информацию. Может быть, мне даже не понадобится имя девушки, которая поделится с вами. Но если кто-нибудь из них знает нечто, что приведет меня к этому парню, это очень поможет следствию. Если я передам вам список имен, вы сможете поговорить с ними о Керри и попробовать поднять тему парня, который менял ей колесо?
Даулинг на минуту задумалась. Ей снова пришло в голову, что она рискует своей работой. Но, с другой стороны, она же видела растерянный взгляд Алана Кроули, когда его снимали в зале суда, в наручниках и тюремном комбинезоне. Если есть хоть малейший шанс, что он невиновен…
— Я сделаю это, — твердо пообещала девушка.
Серьезное лицо Майка прояснилось.
— Спасибо вам. Эта ниточка может в результате ни к чему не привести, но я должен ее проверить.
Детектив поднял кружку, стоявшую перед ним.
— Кружка пива в конце дня — это то, что доктор прописал, — произнес он.
— Как и бокал вина.
— За это и выпьем. — Уилсон потянулся к собеседнице, и они чокнулись.
— Вы ведь еще о чем-то хотели со мной поговорить, — в голосе Эйлин прозвучала вопросительная интонация.
— Не уверен, что это важно, но последнее сообщение, которое Керри прислала вам в день вечеринки, не дает мне покоя. Вы сказали, она любила все драматизировать, но я хочу спросить, нет ли у вас каких-либо соображений по поводу его содержания.
— Я уже много раз задавала себе этот вопрос, — медленно ответила Эйлин. — Мой ответ: нет. Керри могла написать что-то вроде: «Получила отлично на двух уроках» или «Поздравь, мы победили в трех играх подряд». Но фраза типа «Я хочу обсудить с тобой нечто очень важное» не в ее духе.
— Эйлин, я знаю, что Керри и Алан часто ссорились и на следующий день мирились опять. Вам не кажется, что она могла иметь в виду его?
— Скажу так, я просто не знаю, — покачала головой Даулинг.
— Я так и думал. — Майкл отхлебнул пива. — Я прошу вас разговорить этих девушек и спросить их, не упоминала ли Керри о чем-то «очень важном».
На этот раз Эйлин ответила без колебаний:
— Сделаю и это.
— Тогда мы с вами в одной команде. — Следователь немного помолчал, а потом добавил: — Я уже хочу есть. Есть ли смысл просить вас остаться? Я нашел это место в прошлом месяце. Не знаю, где они взяли своего шеф-повара, но готовит он отлично.
Второе приглашение на ужин за несколько дней, подумала мисс Даулинг.
Ее родители остались ужинать с друзьями в клубе. «А почему бы и нет?» — спросила она себя.
— Надеюсь, тут подают говяжью солонину с капустой, — сказала девушка вслух.
— Как в каждом ирландском пабе, — ответил Майк. — Я заказывал на той неделе. Рекомендую.
— Вы меня убедили.
Ужин оправдал обещания полицейского. За столом они рассказывали друг другу о себе.
— Я училась в Колумбийском университете, — сообщила Эйлин. — Всегда хотела стать соцработником или учительницей. Но когда я готовилась к защите диплома, то решила, что профессия школьного психолога мне как раз подходит. Мне действительно очень нравится помогать ребятам делать жизненный выбор.
— Я тоже родился здесь. Вырос в Вашингтон-Тауншипе, играл за футбольную команду Сент-Джо в Монтвейле и учился в Мичиганском университете — рассказал Уилсон и добавил: — Нет, в футбол я там не играл.
— А ваши родители, семья все еще живут в Вашингтон-Тауншипе?
— Я — единственный ребенок, и нет, сразу после того как я окончил школу, родители переехали в Нью-Йорк. Отец смог пешком ходить на работу в свою адвокатскую фирму, а мама всегда любила быть поближе к искусству.
— А чем вы занимались после окончания университета?
— Я понял, что хочу заниматься уголовным правом. Получил степень магистра в колледже Джона Джея на Манхэттене. Прежде чем оказаться в прокуратуре, я пару лет трудился в полиции Волдвика. В июне окончил четыре мучительных года вечернего обучения в юридической школе Сетон-Холл.
— Вы, похоже, человек целеустремленный. А что вы собираетесь делать со своей юридической степенью?
Читать бесплатно другие книги:
