Люциус Адлер. Тайна золотого кристалла Хумберг Кристиан

Себастиан помрачнел:

– Мы не можем бросить Харольда. Грейнджер сделает из него фарш.

– А что он сделает с нами, если мы сдадимся? – спросил Люциус.

– Не знаю, – покачал головой друг. – Но может, я сумею его уговорить.

– Последнее предупреждение! – крикнул Грейнджер, который оставался всё дальше позади по мере того, как телега удалялась. Он встряхнул Харольда, и тот испуганно взвизгнул. Едва ли не хуже этого жеста Люциусу показалось то, что это, похоже, никого не волновало. Жители квартала Уйатчепел лишь поднимали воротники курток и шагали дальше.

Себастиан перекинул ноги через борт телеги.

– Первое правило команды «Воронова гнезда», – решительно сказал он. – Мы никого не бросаем.

Люциус посмотрел на Тео:

– Один за всех…

Она кивнула:

– …и все за одного.

Троица спрыгнула с телеги и медленно подошла к Грейнджеру, который держал Харольда – вид у мальчика был жалкий.

Люциус заставил себя подойти ближе. Сердце едва не выпрыгивало у него из груди. На самом деле он ужасно боялся. Кто знает, что собирается сделать с ними этот преступник? Люциус не мог забыть, как Грейнджер обошёлся с Хиддлом.

– И что теперь? – спросил Себастиан с завидным самообладанием. Может, его бесстрашие объяснялось тем, что он уже сталкивался со львами и людоедами – или был лучшим актёром, чем Люциус.

Грейнджер огляделся. Они стояли посреди оживлённой улицы, и он, похоже, опасался, что какой-нибудь сердобольный прохожий вмешается, чтобы остановить мужчину, угрожающего четверым детям.

– Сейчас вы, любопытные паршивцы, пойдёте со мной, – велел он. – А там посмотрим. И без фокусов! Я не люблю причинять боль детям, но при необходимости это сделаю. Слишком многое поставлено на кон. – В подтверждение своих слов он сильнее сжал руку Харольду.

Тот ойкнул. Но тем временем ему удалось хотя бы высвободить руку из лямки рюкзака и поправить очки. Одно из стёкол треснуло.

Люциус в ярости сжал кулаки.

– Ах вы мерзавец! – выругалась Теодосия.

– Ладно-ладно. Вы понятия не имеете, во что вляпались. – Грейнджер кивнул Себастиану. – Дай мне свой нож. А то наделаешь глупостей.

Себастиан скрестил руки на груди:

– Нет. Свой боевой нож я никому не отдам.

– Мне что, сломать твоему другу руку, чтобы ты послушался? – Грейнджер угрожающе дёрнул Харольда за руку.

– Ой-ой, нет, не надо! – завопил тот, умоляюще глядя на Себастиана.

– Отдай ему этот дурацкий нож, – потребовала Тео.

Себастиан поджал губы. Потом расстегнул пряжку ремня и вытащил его из штанов. Заведя руку за спину, он задрал коричневую куртку, которую носил не снимая. Под ней обнаружились кожаные ножны, сквозь которые был продет ремень. Себастиан отстегнул их и протянул Грейнджеру. В ножнах, очевидно, торчал довольно широкий клинок, рукоятка которого, судя по всему, была обмотана шкурой леопарда.

– О боже, – вырвалось у Люциуса, который видел этот нож впервые. – Ты всегда таскаешь с собой этот тесак?

– Так же, как Харольд – рюкзак, а ты – отмычки, – серьёзно подтвердил Себастиан. – Он сослужил мне хорошую службу в глуши. – Вдевая ремень в штаны, он обратился к Грейнджеру: – Верните мне его потом.

– Посмотрим, – ответил тот, забрав у Себастиана нож и спрятав его в карман куртки. Он кивнул в том направлении, откуда они пришли. – А теперь марш обратно. К тому дому, где вы подслушали наш с Хиддлом разговор. Там неподалёку стоит мой кеб.

Друзья удручённо подчинились и зашагали впереди тяжеловесного помощника Аллана Квотермейна обратно к тому месту, откуда они всего несколько минут назад бежали сломя голову. Никто из них не осмелился обратиться к прохожим за помощью: Грейнджер расквитался бы с Харольдом.

– Если мой отец узнает, как вы с нами обращаетесь, – говорил Себастиан, искоса поглядывая на Грейнджера, – вам не поздоровится.

– Помалкивай, парень, – грубо оборвал Грейнджер.

Он обвёл их вокруг обветшалого дома. На крохотном заднем дворе действительно стоял паровой экипаж. Какой-то мужчина курил, прислонившись к кабине водителя. Он был таким маленьким, что напомнил Люциусу лилипута Баптиста, с которым он познакомился в парижском театре. Мужчина был в грязно-белой рубашке, под которой выпирал живот, в штанах на подтяжках и кривоватом цилиндре. Его глаза скрывали большие круглые тёмные очки в латунной оправе. Люциус знал, что такие очки носят воздухоплаватели. Но никак не извозчики.

– Мистер Грейнджер, сэр, – приветствовал он помощника Квотермейна. Голос у него был каким-то скользким. – Вы привели гостей?

– Пришлось, – ответил Грейнджер. – Они тут вынюхивали и услышали лишнее.

– И что мы с ними сделаем? Хотите, я перережу им глотку? – Низкорослый мужчина оскалился как гиена.

– Иди в водительскую кабину, – велел Грейнджер. – О детях я сам позабочусь.

Его собеседник выглядел слегка разочарованным:

– Как пожелаете. Куда поедем?

– Обратно на виллу.

– Ещё один мерзавец, – шепнул Люциус Себастиану, когда Грейнджер загнал их в кабину.

– Что верно, то верно, – тихо отозвался тот.

– Тише вы! – шикнул на них Харольд. – Нам уже и так хватает неприятностей.

Они расселись по двум скамьям в кабине парового кеба. Грейнджер забрался в кабину последним. Он прогнал Харольда к Люциусу и Себастиану, а сам опустился рядом с Теодосией, которая отодвинулась от него на другой конец скамейки.

– Поехали! – крикнул он кучеру.

Экипаж тронулся, покачиваясь и шипя. Пока кеб с пыхтением катился по улицам Уйатчепела, Грейнджер пристально рассматривал своих пленников. Его подозрительный взгляд задержался на Люциусе:

– А у тебя, случайно, нет с собой ножа?

– Нет, сэр, – ответил Люциус с честными глазами.

– Хм, – пробурчал Грейнджер. – Это хорошо. Было бы очень жаль, если бы кому-то из вас взбрело в голову погеройствовать. – Он сунул руку в карман куртки, и Люциус невольно вздрогнул, когда мужчина достал оттуда револьвер и будто невзначай положил его на колено. Угроза была недвусмысленной.

– Что? – спросил Себастиан. – Вы что, собираетесь нас убить?

– Не преувеличивай, – буркнул Грейнджер. – Вы, конечно, заслужили хорошую трёпку за то, что шпионили за мной. Но я не убийца. Впрочем, не мне решать, что с вами делать. Последнее слово за боссом.

– За боссом? – повторил Люциус. Он догадался, что Грейнджер имеет в виду не отца Себастиана.

– Вот именно, – отозвался тот. Ничего больше не говоря, он мрачно следил за друзьями.

Дело принимало неожиданный оборот. Мало того что Грейнджер украл кристалл из черепа Умбака – он ещё и знал, как с ним обращаться. Это делало его чудовищно опасным. Люциуса до сих пор пробирала дрожь при воспоминании о том, как Грейнджер не моргнув глазом загипнотизировал Хиддла. А теперь вдруг выяснилось, что и Грейнджер – лишь чья-то пешка. Только вот чья?

Мальчик растерянно выглянул в окно кеба. Мимо чередой тянулись лондонские дома, серые и коричневые. В этих местах здания – часто кирпичные – были ниже. Улицы казались пустыннее. Может, конечно, дело в том, что давно наступил вечер. Миссис Хадсон скоро позовёт к ужину. Люциус задавался вопросом, что произойдёт, когда Майкрофт Холмс или профессор Кейвор придут в «Вороново гнездо» забрать их и никого там не найдут. «Вот влипли», – подумал он.

– Куда мы, собственно, едем? – отважился спросить Харольд. – Это Хокстон?

– Не твоё дело! – отрезал Грейнджер.

Люциус покосился на друга:

– Где находится Хокстон?

– В северной части Лондона, – ответил Харольд.

– Заткнитесь вы все! – велел Грейнджер.

После этого недвусмысленного предупреждения остаток пути они провели в молчании.

Примерно через четверть часа паровой кеб свернул с дороги и въехал в открытые ворота в каменной стене. За ними простирался парк со старыми деревьями. Посередине стоял господский дом с высокими окнами, маленькими балкончиками и колоннами, украшающими вход. Должно быть, он принадлежал какому-нибудь зажиточному лондонцу – точно не Грейнджеру.

Экипаж остановился.

– Вылезайте, – скомандовал помощник Квотермейна. Чтобы придать больший вес своим словам, он помахал у них перед носом револьвером.

– Куда он нас привёз? – еле слышно спросил Люциус Харольда.

– Не знаю, – прошептал тот. – Я здесь ещё ни разу не был.

Злобный человечек в очках воздухоплавателя остался в кебе, а Грейнджер повёл четверых друзей к дому. Вместо того чтобы войти через парадный вход, он обогнул здание и постучал с чёрного хода. Люциус обратил внимание, что почти все окна закрыты ставнями. Кто бы тут ни жил, он страдал аллергией либо на солнечный свет, либо на любопытные взгляды соседей, хотя ближайшему соседу понадобилась бы подзорная труба, чтобы хоть что-нибудь разглядеть.

– Мастер Грейнджер, – приветствовал их автомат-дворецкий через порог. В отличие от Джеймса, эта модель выглядела как новенькая. Его шестерёнки и поршни блестели и стучали, как в хорошо смазанной машине. Чёрное лаковое покрытие, видимо, должно было придать дворецкому аристократизма, но вид у него из-за этого был немного устрашающим. У автомата был низкий металлический голос. – Вы привели с собой гостей.

– Непрошеных гостей, – мрачно поправил его Грейнджер. – Скажи боссу, что мне надо с ним поговорить. Надо решить, что делать с этими мелкими ищейками.

– Я сообщу ему о вашем возвращении, – сказал дворецкий. – Следуйте за мной в салон. – С этими словами он повернулся и зашагал прочь.

– Пошевеливайтесь! – прикрикнул Грейнджер на Люциуса и его друзей.

Они последовали за мрачным дворецким по коридору, а потом поднялись по лестнице на второй этаж. Во всём доме было темно. Слабое пламя настенных газовых светильников освещало массивную мебель из тёмного дерева и толстые ковры, поглощающие все звуки. На стенах висели картины в роскошных дорогих рамах, в витринах лежали чужеземные кинжалы, маски и статуэтки.

– Можно подумать, мы дома у этого Хиддла, – шепнул Люциус Себастиану.

– Обстановка тут просто убийственная, – отозвался его друг.

– Мне что, отвесить вам пару оплеух, чтобы вы заткнулись?! – раздражённо проговорил Грейнджер.

– Хватит ругаться! – вспылила вдруг Теодосия. Она остановилась и повернулась, уперев руки в бока. – Мы и так делаем всё, что вы требуете. Уж и слова сказать нельзя. – Девочка строго посмотрела на громилу.

Тот ответил ей озадаченным взглядом. Похоже, он на мгновение утратил дар речи. Потом скривился и пробурчал что-то невразумительное.

– Идите вперёд, – добавил он.

Они дошли до комнаты с высоким потолком – видимо, салона. Вокруг камина стояли несколько кресел, но огонь в нём не горел. В углу обнаружился роскошный глобус диаметром не менее двух футов, вставленный в круглый деревянный столик на четырёх ножках. У противоположной стены расположился домашний бар, полный многочисленных бутылок причудливой формы.

– Вы подождёте здесь, – велел Грейнджер друзьям, указав на кресла. – И без глупостей. Кельвин способен убить вас за несколько секунд двумя дюжинами способов. – Он указал на автомата-дворецкого, молча и угрожающе возвышающегося у двери в салон.

– Вот как, – пробормотал Люциус. – Я и не знал, что автоматы можно превратить в киллеров.

– Хороший изобретатель может всё, – мрачно заметил Харольд. – Но не всё, что можно построить, стоит строить.

Грейнджер лишь усмехнулся, сунул револьвер обратно в карман и повернулся к двери в соседнюю комнату. Она была приоткрыта. За ней царила почти полная темнота. Тео, Харольд и Люциус сели в кресла, но Себастиан остановился.

– Грейнджер, – окликнул он их похитителя.

Тот обернулся.

– Что ещё? – недовольно отозвался он.

– Как вы узнали? – мрачно спросил Себастиан.

– О чём?

– О магическом кристалле в голове Умбака-владыки. Никто из всей экспедиции не имел о нём ни малейшего понятия.

Громила криво усмехнулся:

– Ну, никто – это не совсем верно. А подробности о том, как я узнал о кристалле, тебя не касаются, парень.

Тут Люциус счёл нужным вмешаться.

– Да ладно вам, – сказал он, вставая с наигранно жалкой ухмылкой. – Вы и так уже победили по всем фронтам. Хотя бы это вы можете нам рассказать?

Помощник Квотермейна скрестил руки на могучей груди:

– Скажем так: в прошлом мне в руки попали несколько весьма поучительных скрижалей. Вероятно, их написали враги жителей Конгарамы. В них довольно точно описана особая сила фигуры Умбака. Когда мы с твоим отцом, Себастиан, нашли её в храме Умбака в Конгараме, я смог сложить два и два – и получил не только четыре, но и великолепный кристалл, обладающий исключительной силой.

– Что вы задумали? – вмешалась Тео. – Хотите заставить людей отдавать вам кошельки? Как мелкий воришка?

Грейнджер расхохотался:

– Ну вы даёте! Смелости вам не занимать – только вот смекалки не хватает.

– Эй! – обиженно воскликнул Харольд.

Грейнджер не обратил на него внимания.

– Кошельки… – Он покачал головой. – Сразу видно, как мал ещё ваш мирок. Этот кристалл, – он сунул руку в карман и достал магический камень, – инструмент, который даёт абсолютную власть. Тот, кто им владеет, может внушить окружающим что угодно. Я могу убедить твоего отца, Себастиан, купить тебе винтовку. Могу заставить великого Аллана Квотермейна передать мне руководство очередной экспедиций. – Глаза Грейнджера заблестели, будто он представил золотое будущее. – Можно внушить журналистам, что написать в газетёнках, и манипулировать политиками, чтобы они приняли определённые законы. Можно даже сделать героя убийцей! Вот увидите.

– Довольно!

Люциус вздрогнул, услышав резкий голос из соседней тёмной комнаты. Грейнджер тут же захлопнул рот, и на лице его появилось виноватое выражение. Он обернулся:

– Простите, мистер…

– Молчите, Грейнджер! – оборвал его властный голос. – Вы уже рассказали более чем достаточно, не находите?

За порогом двигалась смутная фигура. Люциус прищурился, пытаясь разглядеть её, но мужчина по-прежнему оставался тёмным силуэтом.

– Да, сэр, – сокрушённо признал Грейнджер. Он указал на четверых друзей: – Что делать с этими? Может, приказать Кельвину их убить? – Судя по всему, он не слишком радовался этой перспективе, но готов был подчиниться таинственному человеку на заднем плане.

– Не говорите ерунды! – проворчал тот. – Мы же не дикари. Мы не убиваем детей. Кроме того, у нас есть кое-что получше.

Грейнджер озадаченно посмотрел на него:

– Сэр?

– Я думаю, – сказал человек, понизив голос до зловещего шёпота, – сейчас самое подходящее время, чтобы выяснить, на что действительно способен кристалл…

Грейнджер озадаченно посмотрел на кристалл власти, который держал в руке. Казалось, он задавался вопросом, почему сам до этого не додумался. Зловещая улыбка заиграла на его угловатом лице.

– Я понял, – сказал он.

Люциус почувствовал, что в горле у него пересохло.

Рядом с ним Харольд широко распахнул глаза:

– Нет, вы не можете этого сделать! Вы не имеете права вторгаться в наши мысли!

Грейнджер медленно шагнул к ним. Сзади с тихим жужжанием к ребятам приблизился чёрный автома-убийца Кельвин.

– Не тебе решать, что мне можно и чего нельзя, – угрожающе произнёс помощник Квотермейна и поднял кристалл.

Люциус посмотрел на Себастиана. Тот, казалось, раздумывал, не броситься ли на Грейнджера с кулаками. «Лучше погибнуть, чем оказаться в психушке», – мрачно подумал Люциус.

Но они не успели осуществить своё намерение – на плечи им легли металлические руки.

– Просьба не двигаться, – сказал автомат.

Кристалл засветился золотым светом.

– Мой дух управляет вашими мыслями, – хрипло прошептал Грейнджер.

– Нет! – Люциус бросил взгляд на Харольда и Тео. Харольд вцепился в руку девочки. Он был бледен как мел. Теодосия закрыла глаза. Казалось, она покорилась неизбежному.

Золотое свечение усилилось, и Люциус вдруг почувствовал себя чрезвычайно странно, словно стоял рядом с самим собой.

– Вы будете делать то, что я приказываю, – сказал Грейнджер.

– Люциус… – Голос Себастиана рядом с ним звучал ужасно заторможенно.

– Да? – спросил Люциус, вдруг страшно ослабев.

– Ты отличный парень. Я лишь хотел сказать тебе это…

Потом свечение превратилось в золотисто-белый жар, который заполнил комнату, окутал Люциуса и поглотил его. Он погрузился в забытьё.

Глава 12

Дым и тени

Люциус страшно испугался, когда чья-то рука коснулась его плеча и потрясла его. Потом он открыл глаза.

– Он всё ещё спит! – возмутилась миссис Хадсон. Она смотрела на него с укором, как бабушка на внука. – Ты только выгляни в окно, мальчик. Давно уже утро. Завтрак остынет.

Он озадаченно моргнул. Обрывки снов мелькали в его памяти – картины, полные страха и опасностей, – но тут же исчезали, едва он пытался за них зацепиться. Там был большой дом и… человек-тень? Он всё забыл.

Миссис Хадсон нахмурилась:

– Эй! Ты меня вообще слышишь? Вставай, соня.

Люциус со стоном потянулся. Он лежал на спине в любимой пижаме в своей постели на Бейкер-стрит, а миссис Хадсон стояла в изножье кровати, упёршись руками в широкие бёдра. Кровать была тплой и уютной, и у Люциуса абсолютно не было желания её покидать. Для него это было нетипично: обычно он не залёживался в постели.

– Иду, – пробормотал он, удивляясь усталому звуку своего голоса.

– И поскорей, ясно? Мистер Холмс и доктор Ватсон уже позавтракали и удалились в каминную комнату. – Миссис Хадсон улыбнулась. – Но не волнуйся: я отложила тебе пару сконов и немного варенья, чтобы наш дорогой ненасытный доктор их не съел.

Люциус приподнялся на локтях, поблагодарил её и широко зевнул. Когда миссис Хадсон вышла из комнаты, он спустил ноги с кровати и сунул их в удобные тапочки. Вздохнув, он встал – и тут же снова плюхнулся на кровать! Колени казались ватными, и комната вдруг покачнулась перед глазами. Мальчик моргнул и тряхнул головой. Да что с ним сегодня такое?! Со второй попытки ему удалось подняться, и головокружение прошло. Ноги, которые только что его не слушались, теперь, пусть и с неохотой, несли его к окну. Миссис Хадсон уже раздвинула шторы, и Люциус, опираясь на подоконник, устало смотрел на улицу, освещённую тёплым утренним солнцем. По небу проплывали облачка-барашки, мимо дома прогрохотал паровой кеб.

Мальчик насторожился. Паровой кеб. Не было ли чего-то такого в его сне? Паровой кеб перед тёмным домом?

Воспоминание мелькнуло – и тут же исчезло. Люциус оторвался от созерцания улицы и зашаркал к умывальнику в углу комнаты, где миссис Хадсон уже приготовила кувшин с водой. Вода оказалась ледяной, но это было хорошо.

Через четверть часа Люциусу стало уже немного лучше. Умытый, причёсанный и одетый, он сидел за маленьким столиком на кухне миссис Хадсон. «Пара сконов» оказались свежеиспечённой горой, аромат которой наполнил всю комнату, и варенье тоже было очень вкусным. Конечно, был и чай, и когда квартирная хозяйка отвернулась, Люциус насыпал себе в чашку четыре ложки сахара и плеснул молока. Теперь это своеобразное варево, по крайней мере, напоминало по вкусу не влажную траву, а разбавленные сливки – не намного лучше, но хоть что-то.

– Мистер Холмс сегодня занят? – спросил Люциус. Странная тишина в доме вызвала у него любопытство. Обычно великий сыщик, когда ему нечего было расследовать, играл на скрипке или спорил с доктором Ватсоном. Теперь же в доме царил блаженный покой.

Миссис Хадсон удовлетворённо вздохнула:

– Занят, слава богу. Кажется, речь идёт о каком-то морском соглашении, с которым что-то нечисто; но больше ничего из их разговора я не поняла. Во всяком случае, сегодня утром они ждут свидетеля, который должен сообщить им важные сведения и… А вот, наверное, и он!

В дверь постучали – стук был отчётливо слышен в кухне. Миссис Хадсон встала, поправила фартук в цветочек и вышла из кухни.

Люциус быстро запихнул в рот ещё один скон, намазанный вкуснейшим вареньем, и подался вперёд. Кухонная дверь была открыта, и ему достаточно было вытянуть шею, чтобы увидеть коридор до самого порога. Миссис Хадсон как раз подошла к входной двери, открыла её – и изумлённо отшатнулась.

– Вот так сюрприз! – услышал он её восклицание. Затем она отошла в сторону, пропуская гостя.

Люциус снова моргнул, узнав фигуру на пороге.

Ему это снится – или в дом номер 221-б действительно вошла Теодосия Паддингтон?

– Тео! – удивился он.

Девочка в пёстрых одеждах до пола кивнула, пройдя на кухню вместе с миссис Хадсон:

– Доброе утро, Люциус. Хорошо спал?

И снова ему показалось, что он вот-вот что-то вспомнит. Что-то важное, что просто невозможно было забыть – и всё же он забыл. Но ощущение прошло мгновенно – осталось лишь изумление.

– Что… что ты здесь делаешь?

– За тобой зашла, – ответила Тео, бросив на миссис Хадсон извиняющийся взгляд. – Надеюсь, вы не возражаете. Мы с отцом направляемся в клуб «Диоген», понимаете? И я предложила остановиться и посмотреть, собрался ли уже Люциус. Тогда мы могли бы взять его с собой.

Лицо миссис Хадсон прояснялось с каждым словом:

– О, это действительно очень мило с твоей стороны, юная дама. Твой отец сидит в кебе, который остановился перед нашим домом?

Тео кивнула:

– Да. Боюсь, нам уже пора. Так что, Люциус, ты с нами? – На последней фразе она повернулась к нему всем корпусом сверля его взглядом.

Люциус был настолько ошеломлён, что не сразу нашёлся что ответить. Отец Тео ждёт у дома?! И Тео специально приехала на Бейкер-стрит, чтобы забрать Люциуса?! Это звучало весьма неправдоподобно – ведь Паддингтоны живут на юге города и им совсем не по пути заезжать к Шерлоку Холмсу по дороге из дома в клуб!

Что-то здесь не так. Люциус это явно почувствовал. Но он понял, что Тео хотела сказать ему взглядом: «Не здесь. Поговорим позже. Идём».

– Люциус? – снова спросила девочка.

Он вытер салфеткой липкие от варенья пальцы и встал:

– Можно, миссис Хадсон? Я готов.

Квартирная хозяйка ласково улыбнулась:

– Конечно, мальчик. Ступай со своей новой подругой. Я передам брату мистера Холмса, что ты уже выехал без него. Он наверняка не будет против. Хорошо вам провести время в клубе!

– Спасибо! – Теодосия схватила его за руку и потащила за собой по коридору. – Тогда вперёд.

Быстро сняв куртку с вешалки, он выскочил на улицу. И действительно, у тротуара стоял тёмный экипаж, за рулём которого, уставившись прямо перед собой, сидел автомат простой конструкции. Окна парового кеба были завешаны тёмными занавесками. Люциус отпустил Тео и сглотнул. В горле у него пересохло. Сейчас он встретится с отцом Тео – полковником Бертом Паддингтоном, удостоенным высоких наград героем Британской армии. Почему-то это заставило его нервничать.

Тео открыла дверцу кеба, пропуская Люциуса вперёд, затем села сама. Внутри было довольно темно. Несмотря на это, мальчик сразу понял, что его ждут сразу двое – и ни один из них не был взрослым.

– Себастиан?

Силуэт на правом сиденье пожал узкими плечами:

– Не спрашивай, что всё это значит. Я знаю так же мало, как и ты.

Значит, вторая фигура – Харольд.

– Почму вы сидите в темноте? – обратился к нему Люциус.

Но за него ответила Тео.

– Из-за тебя, – сказала она, встала на скамью и трижды постучала по потолку кабины. Кеб тут же тронулся. – В частности.

– Прости, но я не понимаю ни слова. Почему из-за меня? Почему бы нам не встретиться в «Гнезде», как каждый день?

– Хороший вопрос. – Себастиан вздохнул. – Боюсь, ответ тебе так же не понравится, как и всем нам.

Тео села напротив Люциуса. Несмотря на полутьму, он видел её озабоченный взгляд.

– Что ты помнишь? – спросила она. – Из того, что произошло вчера вечером, я имею в виду. Что ты можешь сказать нам о вчерашнем вечере?

Теперь настала его очередь пожать плечами:

– А что вчера было такого? По-моему, ничего особенного.

– Это по-твоему, – сказал Харольд слева от него. Его голос напомнил Люциусу глотателя мечей Джорджо в Италии, когда тот хватил лишнего накануне спектакля. Только в голосе Харольда ещё слышался страх.

– Где ты был вчера вечером? – спросила Теодосия. – Расскажи нам, Люциус. Всё, что помнишь.

Что он помнит? Да за кого Тео его держит – за старого деда, который забывает простейшие вещи?

– Вчера мы были на вокзале, – проворчал он, раздосадованный ненужными вопросами. – Мы сидели на скамейке и наблюдали за людьми, пока… – Он вдруг запнулся. Что произошло после этого?

– И? – допытывался Себастиан. – Пока что?

– Я… – Люциус ломал себе голову. Он снова и снова возвращался мыслями к вокзалу Паддингтон и поезду. Но что было дальше? Он удивлённо покачал головой и посмотрел на Тео. – Я не помню.

– Ещё один, – тихо простонал Харольд.

Тео положила руку Люциусу на колено.

– Значит, ты тоже, – сказала она подавленно. – Ничего другого я и не ожидала, но всё же…

– Погоди, – выдохнул он и бросил взгляд на троих друзей. Он говорил всё быстрее, тревога его усиливалась. – Может, кто-нибудь наконец объяснит мне, что происходит? – Он судорожно напрягал память, но в голове словно выросла вдруг огромная стена, и сколько он ни пытался вспомнить – каждый раз натыкался на стену.

– Мы все сегодня проснулись, – сказал Себастиан, наклонившись к нему, – и ничего не смогли вспомнить. Весь вечер – сплошной провал в памяти. Не спрашивай меня, где я был, Люциус, – я понятия не имею. Я проснулся сегодня – и всё исчезло.

– Со мной было то же самое, – пожаловался Харольд. Только теперь Люциус увидел, что он сжимает свой рюкзак, как спасательный канат. – Я заметил это, только когда приехал в «Вороново гнездо» и Тео заговорила со мной об этом. Как с тобой только что.

С Люциуса было довольно. Он отодвинул в сторону занавеску на правой двери и, выглянув в маленькое квадратное окно, тут же понял, что кеб никак не может ехать к клубу «Диоген».

– Тео, что здесь происходит?

Страницы: «« « ... 56789101112 » »»