Гончие Лилит Старк Кристина
И он тут же понял, что я хочу, чтобы от меня отстали.
– Давай выберу я, – сказал он. – «Морчиба», «Наслаждайся поездкой».
– Поддерживаю, – кивнула Фиона.
– Тоска зеленая, – пробурчал Оливер, закатывая глаза.
Я стиснула зубы, как только поняла, что песня будет не слишком веселой. Впрочем, и грустной я бы ее не назвала. Красивая, легкая рефлексия.
Закрой ворота на закате. После этого ты не сможешь уйти. Ты можешь увидеть нечто большее, выяснить, что это все значит. Ты не захочешь возвращаться домой. В саду, полном ангелов, ты не будешь одинока[29].
Фиона опустила руки Оливеру на плечи, тот обнял ее за талию, и они медленно закружили по гостиной. Доктор Крюгер открыл бутылочку сидра и блаженно откинулся на спинку стула. Ашанти нарисовала шоколадным соусом смайлик на блине.
Но путь долог. Исчезают камни, по которым ты ступаешь. Под лунным светом, что ведет тебя, почувствуй, как здорово быть живым. День, когда ты прекратишь бежать, – это день, когда ты окажешься дома.
– Фло? – тронул меня Боунс.
– Да? – подняла голову я. Музыка затянула меня в свои сети, и я даже не пыталась выбраться из них.
– Ты плачешь, – нахмурился он.
– Нет, – улыбнулась я.
– А это что? – Боунс прикоснулся к моей щеке и кончиком пальца стер с нее влажную дорожку.
Я перебралась к нему на колени и склонила голову ему на плечо.
– Музыка не слишком хорошо на меня воздействует. Я словно погружаюсь в воду без акваланга. Если это на пару минут, то все в порядке. Если дольше – я начинаю задыхаться. Особенно если песня невеселая…
– Идем, – сказал он. Я встала с его коленей, он поднялся следом и взял меня за руку. – Меня Скай тоже режет без ножа.
Я пошатнулась от изумления и машинально схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. «Что он сказал?!»
Ничего не заметив, Боунс повел меня на улицу, в сад. Я шла за ним на ватных ногах.
– Таким, как Скай, это дано от бога, – заметил он.
– О чем ты? – пробормотала я, глядя на него во все глаза.
– Вокалистку «Морчибы» зовут Скай Эдварде, – пояснил Боунс. – Что с тобой? Ты такая бледная.
Я нервно рассмеялась. Подумать только, этот человек предложил мне выйти за него, и я согласилась. А ведь он даже не знает моего настоящего имени.
– Все в порядке. Знаешь… – Я снова заглянула в его глаза, серые, цвета шторма или предгрозового неба и проникающие в самую душу. – Я должна уехать сегодня. Уже поменяла дату вылета, вечером у меня самолет.
Боунс напрягся. Рука, ласкающая мое запястье, замерла.
– Я вернусь так быстро, как только смогу. Эта поездка не займет дольше двух дней. Даже вещи забирать не буду, полечу налегке.
– Ладно, – наконец проговорил он, притягивая меня к себе. – Расскажешь зачем?
– Да. Как только вернусь.
– У тебя там где-то бывший, которому ты хочешь в лицо объявить, что выходишь замуж? – рассмеялся Боунс.
– Нет, это просто связано с работой, – увильнула я.
– Если начальство не дает тебе покоя и выдергивает из отпуска, можешь послать их к черту. Твой муж может обеспечить тебе роскошную, праздную жизнь – так им и скажи!
– Так и скажу.
Я обняла Боунса за шею и начала целовать его так, словно поцелуев можно было набрать впрок. Словно такое счастье можно накопить, как тепло, как солнечную энергию. А потом нас прервали. Телефон Боунса завибрировал, и он отстранился от меня, прижимая к его уху.
Я надеялась, что разговор будет коротким и мы снова вернемся к тому, на чем закончили, но зря. По-видимому, произошло что-то важное. Даже не знаю, почему мне так показалось. Может быть, по тому, как крепко пальцы Боунса сжимали телефон. Или по тому, как быстро запульсировала жилка у него на шее.
– Узнай, кто, – коротко сказал он и раздраженно прибавил: – Тебе нужно мое благословение, что ли? Просто выясни это.
Я выпустила его руку, решив погулять по саду, пока он разговаривает, но Боунс не дал мне уйти. Сжал мою ладонь и одним губами сказал: «Останься».
– Не важно, сколько времени это займет. Просто узнай, кто внес этот гребаный залог.
– Что-то стряслось? – спросила я, как только Боунс спрятал телефон в карман.
– Нет, это просто связано с работой, – передразнил меня он.
– Эй, голубки! – окликнула нас с балкона Фиона. – Мои блины требуют новых ртов! Эти слабаки говорят, что уже наелись. А у меня теста еще три кастрюли!
– Начинай оклеивать стены, Фиона! – скомандовал Боунс.
Я смотрела, как ушла вниз земля за иллюминатором, и прижала лоб к холодному стеклу. Где-то там, среди миллиона сияющих огоньков, наверняка есть и машина Боунса, которую он только что выгнал с подземной парковки аэропорта и теперь повел обратно, в Саймонстаун…
Мои губы все еще горели от его поцелуев: мы провели в машине полчаса прежде, чем наконец смогли распрощаться. Я попросила его не провожать меня до стойки регистрации, и он подчинился. Не хотела, чтобы он узнал мое имя и что я лечу бизнес-классом. Не желала плакать на людях, прощаясь с ним. Хватит слез. Сожми всю волю в кулак, Полански, сказала я себе. Уеду с улыбкой и с улыбкой вернусь. Глаза предали меня только однажды, когда Боунс снял с себя крестик на цепочке и надел мне на шею.
– Я не верю в талисманы, но пусть он будет с тобой, – сказал он.
Я повертела в пальцах крестик и прочла вслух имя, выгравированное на металле:
– Оливия… Кто она?
– Могу сказать одно: ты бы ей понравилась, – вздохнув, ответил Боунс.
– Уж я бы постаралась, – пробормотала я. – Только если она не твоя бывшая. Тогда мы бы вряд ли поладили. Я бы вызвала ее на дуэль и, несомненно, победила. Теперь, когда ты научил меня снимать пистолет с предохранителя…
– Я люблю тебя, ты знаешь это? Ох.
Я втянула голову в плечи. Он еще не говорил мне это. Точно не говорил. «И я тебя», – должна была сказать я, но смолчала. Меня что-то остановило. Я побоялась спугнуть счастье, спугнуть удачу. А вдруг он передумает, как только увидит, как легко ему досталось мое сердце?
– Теперь знаю, – сказала я, сжав в ладони крестик.
Стюардесса принесла мне меню, и я сделала заказ, но ужина так и не дождалась. Усталость сморила меня, затянула в свой серый омут. Я проснулась, когда в иллюминаторы уже бил солнечный свет, а капитан бодрым голосом сообщал о температуре за бортом и предстоящей посадке.
Я успела проверить электронную почту на своем ноуте, в промежутке между посещением туалета и завтраком. Интернет в самолете – восхитительная роскошь! Я боялась, что «личка» завалена письмами от Лилит. Мы не общались уже несколько дней. Но в почте обнаружилось только одно небольшое сообщение и какие-то дополнительные сведения о Бенни Бобтейле – продюсере, на которого затевалась охота. Я даже не стала читать. Меньше чем через сутки я перестану быть частью «Мальтезе-медикал».
Мне не удалось найти Лилит. Я заехала в клинику, но начальницы там не оказалось. Я звонила ей и писала на электронную почту – безуспешно. Алиша, которая после моего повышения в гончие стала персональным секретарем Лилит, только пожала плечами.
– Вчера не появлялась, сегодня еще тоже.
«Пэ-эм-эс», – добавила она одними губами.
Примерно раз в месяц-два Лилит исчезала и отсутствовала несколько дней, а когда возвращалась, выглядела не ахти: ввалившиеся глаза, искусанные губы, лицо землистого цвета. Гончие давно прозвали эти отлучки предменструальным синдромом, но вслух об этом не говорили. В Лилит было нечто, заставлявшее придерживать язык.
Алиша протянула мне стакан с кофе и откинулась на спинку стула, вытянув длинные ноги. С тех пор как Лилит привезла нас с ней в Бостон, Алиша преобразилась не меньше моего. Если не больше. Благодаря умелому руководству ее природные данные и актерский талант раскрылись во всей красе на благодатной почве. Будь я мужчиной, я бы потеряла голову, как только увидела эту смешливую блондинку с ироничной улыбкой и повадками лисы. Лилит явно готовила и ее к карьере охотницы, только не так интенсивно, как меня. Если меня выращивали и удобряли в ускоренном режиме, то Алиша естественно и красиво росла сама, не привлекая к себе лишнего внимания. Но я не сомневалась, что, как только этот бутон раскроется, Лилит со спокойным сердцем сможет отправить на пенсию половину своих гончих.
– Лучше расскажи, что ты тут забыла! Разве ты не должна сейчас лежать на пляже Кейптауна со стаканом мохито и намазывать сиськи лосьоном для загара? – игриво улыбнулась Алиша. – Я уже год пытаюсь выбить себе отпуск, а тебя отдыхать чуть ли не силой выпихнули.
– Должна. В том-то все и дело. Алиша, дай мне знать, как только она появится.
– Обязательно. Кстати, надеюсь, ты тоже тщательно готовишься к облаве на Бенни Бобтейла, как и все мы?
Я невольно поежилась и отвела взгляд.
– А что?
– Будь готова выслушать от Лилит кучу всего по этому поводу. Кажется, она сильно нервничает из-за предстоящей авантюры. Сорвалась на крик, когда выяснилось, что Брук не сможет прийти на совещание по проекту, представляешь?
– На крик? Из-за совещания?
– Мой тебе совет. – Алиша нервно пригладила волосы. – Если тебе от нее что-то нужно, то лучше попроси об этом после того, как драгоценное семя Бенни Бобтейла окажется в пробирке. Сейчас Лилит не слишком адекватна. Подозреваю, что на кону большие деньги.
Я на мгновение представила, как в вызывающем наряде верчу хвостом перед отталкивающим Бенни Бобтейлом, и у меня дрогнули колени. Мне в самом деле стало нехорошо. Поэтому пришлось схватиться за стол Алишы, и…
– СКАЙ?! – воскликнула та, отставляя стакан с кофе и глядя на мою руку округлившимися глазами. – Что это?!
Бриллианты на кольце, которое Боунс надел мне на палец, разбрасывали отблески по лакированной поверхности стола. Вот черт! Я взглянула на значок, приколотый к лацкану пиджака Алиши, и как можно спокойнее ответила:
– Классное, да? Купила вчера в «Картье», но оно маловато, приходится носить на безымянном.
Алиша перестала разглядывать кольцо и молча подняла на меня глаза. Мы поняли друг друга. Тайнам не место в «Мальтезе-медикал».
– Когда? – улыбнулась Алиша.
– Вчера.
– О, поздравляю… с приобретением. Пожалуй, я тоже загляну сегодня в «Картье», может, у них найдется что-нибудь и для моего пальца, – ровным голосом сказала она, но ее руки в это время порхали по воздуху, отражая неподдельную безмолвную радость.
Мне следовало снять кольцо. Спрятать. Не показывать никому, даже Алише. Не дай бог эта новость дойдет до ушей Лилит раньше, чем я сама с ней поговорю. Она не из тех, кто прослезится от умиления, принимая приглашение на свадьбу от своей гончей.
Четыре дня. Прошло четыре невыносимых дня, а Лилит все не объявлялась. Я не находила себе места в Бостоне – как неправильный кусочек паззла, как лишняя деталь. Мое сердце, мои мысли – все осталось в Саймонстауне. Я разговаривала с Боунсом по Скайпу по десять раз на дню, стараясь скрывать свое отчаяние: «Еще день… Еще два… Моя начальница куда-то запропастилась, а без нее этот вопрос не решить… Расскажи еще, как ты по мне соскучился… Вот прямо так сильно?.. Нет, я не буду расстегивать блузку, помучайся…» Мы говорили с ним за утренним кофе, за ужином, я брала с собой ноутбук, отправляясь вечером в постель.
Боунс не давал мне киснуть, заставлял забыть, как много километров между нами. Но всему есть предел, нервному напряжению тоже. Утром четвертого дня я расплакалась, когда он мне позвонил.
– Все в порядке. Я справлюсь с чем угодно. Но когда между мной и тобой океан и суточный авиаперелет…
– Фло, не принимай все близко к сердцу, – сказал он твердо. – Побереги себя. Не знаю, как обстоят дела в других реальностях, но в моей никто и ничто не сможет помешать двум людям быть вместе, если они этого хотят. Ни океан, ни километры, ни злая начальница. Вообще никто, слышишь? Если до конца недели все не прояснится, то я прилечу к тебе и заодно откручу голову твоему боссу. Договорились? Заодно покажешь мне Бостон, сто лет там не был.
Да, я покажу ему Бостон. Все мои любимые улочки и кафе, парки и пристани. Но сначала затащу к себе в квартиру, и мы проведем три дня в постели. Изредка прерываясь на еду и сон. Не отпуская друг друга ни на миг. И пусть мир безумствует, пусть ураганы крушат города, пусть воюют люди и падают метеориты с неба – все несчастья будут миновать нас, пока Гарри Оушен будет держать меня в объятиях.
Мне не пришлось искать Лилит, она сама меня нашла. Утром пятого дня меня разбудил звонок, и я вцепилась в телефон раньше, чем успела полностью проснуться.
– Скай, я наконец добралась до твоих писем в почте. Что стряслось? Ты меня искала? – мягко спросила Лилит. В ее голосе слышалась хрипотца, как будто она переборщила с мороженым во время уик-энда.
– Да, я здесь, в Бостоне, нам нужно поговорить.
– В Бостоне? Уже? Отпуск не заладился? «Заладился! Но совсем не так, как я думала…»
– Хочешь, позавтракаем где-нибудь? Заодно обсудим предстоящий проект.
– Д-да, – вздохнула я, вцепившись в подушку. «Обсудим проект, в котором я не буду участвовать».
Лилит выбрала кафе совсем рядом с моим домом. Отлично, пройдусь пешком, успокою нервы. Всю дорогу до кафе я сжимала в ладони крестик Боунса и спрятала его под одежду только тогда, когда переступила порог заведения. Лилит уже дожидалась меня в уголке, устроившись на диванчике с потертой кожаной обивкой. Прямая спина, струящиеся по плечам блестящие черные волосы, изящный изгиб тонкой руки, удерживающей в воздухе чашку.
Поворачивает голову, улыбается мне, но…
Я ошиблась, это не Лилит.
Или она?
Не сразу, с трудом я узнала свою начальницу в этой исхудавшей, утомленной женщине. Под глазами залегли глубокие тени, которые она даже не пыталась скрыть с помощью макияжа. Бесцветным, бледным губам очень не хватало привычной помады оттенка спелого винограда. Безупречный костюм от «Прада» – один из ее самых элегантных – теперь висел на ней мешком. Обычно она выглядела не старше тридцати пяти – молодая, статная, привлекательная женщина. Но сегодня я бы дала ей все сорок.
– Лилит? – изумленно выдохнула я.
– Совсем скоро мы расквитаемся, и он оставит меня в покое, – криво улыбнулась она.
– Кто он?! – Я махнула официанту рукой и присела напротив.
– Синдром хронической усталости. Присаживайся. Что за срочное дело у тебя ко мне? У твоих писем тон немного… нетерпеливый.
– Прости… Не знаю, с чего начать. Не знаю, как поступить так, чтобы никого не обидеть. Боюсь тебя расстроить.
– Что стряслось? – не мигая, уставилась на меня Лилит.
– Я встретила человека, за которого выхожу замуж, и… – Я сжала в ладонях принесенную официантом чашку. – Собираюсь покончить с работой в «Мальтезе». Я больше не хочу быть гончей.
Лилит вскинула брови и пару раз быстро моргнула.
– И только? Это все, что ты мне хотела сказать? – Она улыбнулась. – Скай, дорогая, я думала, случилось что-то ужасное. У тебя украли все деньги! Ты сожгла мой дом в Африке! У тебя обнаружили рак шейки матки! Фух!.. А у нас тут всего лишь… намечается свадьба.
Лилит подняла свою чашку с кофе, и я, глупо улыбаясь, чокнулась с ней.
«Все не может быть так легко… Или может?»
– Кто этот счастливчик? «Не говори ей ничего».
– Мы познакомились в Африке, – уклончиво ответила я, глядя на остатки кофейной пены в чашке.
– Куда ты отправилась меньше недели назад, – заметила Лилит. – Ты выходишь замуж за человека, кого знаешь меньше недели?
– Вроде того, – хрипло пробормотала я.
– Никогда бы не подумала, что ты из тех, кто способен на такие необдуманные поступки, – пожала плечами она. – Тебе точно не свойственно принимать спонтанные решения. Он что, околдовал тебя?
– Похоже на то, – ответила я, избегая смотреть ей в глаза. Я так боялась увидеть в них разочарование и насмешку.
– Ладно, ладно, мы все имеем право на ошибку, – сказала Лилит, поправляя воротник блузки так, словно ей вдруг стало трудно дышать. – Это твое дело, твоя жизнь, которую ты можешь ломать как тебе вздумается.
– Лилит… – протестующе произнесла я.
– Ты совершаешь ошибку, Скай.
– Пускай.
– Согласна. Пускай. Я не буду пытаться вернуть тебя на землю. Это сделает сама жизнь. Что касается работы в «Мальтезе» и облавы на Бобтейла, я понимаю моральную дилемму, которая перед тобой встала. Ты не можешь и не хочешь охотиться на Бенни, пока у тебя между ног горячеет от одной только мысли о женихе. Это, повторюсь, понятно. Человека нельзя заставить делать хорошо то, чего он делать не хочет. Тем более молодую женщину, пораженную стрелой Амура. Но я все-таки попрошу тебя прийти на эту вечеринку. Мы с тобой просто сядем в углу, закажем бутылку шампанского и… ну, хотя бы посмотрим, как Алиша выходит на свою первую охоту. Это будет как… выпускной бал в школе: тебя там больше ничто не держит, но ты улыбаешься, танцуешь и делаешь вид, что тебе весело. Разве тебе не хочется подвести эту черту красиво? Все-таки это был целый этап в твоей жизни – когда ты познала себя, открыла в себе талант охотницы, стала той, кто берет лучшее, а не довольствуется малым.
– Я с удовольствием подведу эту черту вместе с тобой, Лилит. И со всеми девушками из «Мальтезе». Вечеринка за мой счет, что скажешь? Но я не хочу наблюдать эту охоту. Мне не терпится уехать в Африку как можно скорее, а не ждать целый месяц…
– Несколько дней. До облавы осталось несколько дней.
– Как?
– Я не дозвонилась тебе и написала электронное письмо. Была уверена, что ты в курсе и приедешь накануне охоты. Мы возьмем Бенни раньше назначенного срока. Я не знаю, когда именно, но твердо уверена, что это случится совсем скоро.
– Я… не видела это письмо.
– Скай. – Лилит прикоснулась к моей руке, и я непроизвольно вздрогнула. – Ты не пожалеешь, если пойдешь туда. Твоя карма не почернеет от того, что ты выпьешь бокал в том же баре, что и Бобтейл. Никаких темных дел, никаких пятен на твоей совести, просто приятный вечер со мной в компании. Это все, о чем я тебя прошу, прежде чем ты умоешь руки. Потом мы распрощаемся, и я оплачу твою свадьбу, если ты позволишь. В качестве прощального подарка. Что скажешь?
Лилит сидела напротив и смотрела на меня почти умоляюще. Выражение тревоги на сером лице, большие, с нездоровым блеском глаза, поникшие плечи. Словно мы находились не в оживленном кафе с хохочущими официантками, а на поминках.
– Хорошо, я приду, – сдалась я.
Во имя всего, что она для меня сделала, включая отпуск в Саймонстауне.
– В среду вечером вылетаем все вместе в Эл-Эй[30]. Перелет и отель уже забронированы. Из одежды выбери что-то консервативное, не привлекающее внимание. Никаких броских вещей или запоминающихся аксессуаров. Постарайся выглядеть незаметно…
Я вышла из кафе на негнущихся ногах. Сунула руку в карман и сжала в кулаке кольцо Боунса. Я почти выторговала себе свободу. Осталось отсчитать три дня, выпить с Лилит шампанского и перевернуть эту страницу.
– Боунс, я с ней поговорила, – позвонив, сказала я, вдыхая свежий воздух, в котором уже ощущался привкус грядущей осени. – Я пробуду здесь еще несколько дней, а потом сяду в самолет до Кейптауна!
– Не торопись. Я уже взял билет до Штатов.
– Что? Зачем?
– Ты вчера была сама не своя, так что я просто купил билет. Нужно было сделать это раньше, а лучше вообще не отпускать тебя одну. Заодно проведаю парочку старых приятелей в Калифорнии…
– Знаешь, что? Езжай-ка сразу к друзьям, пока я разделываюсь с делами. А потом… – Я заговорщицки понизила голос. – Мистер Оушен, на вашем теле не останется ни одного места, где бы не побывали мои губы.
– Миссис Оушен, – в тон мне отозвался он. – Вы хотите, чтобы ближайшие несколько дней я провел с эрекцией в штанах?
Я смеялась так громко, что прохожие шарахались в сторону. Расступитесь! Идет Скай Полански – самая счастливая девушка на свете!
Глава 13
Боунс рвался ко мне в Бостон. Не знаю, с помощью какой магии и каких слов мне удалось убедить его изменить маршрут и первым делом отправиться в Калифорнию к друзьям. Мне требовались эти несколько дней, чтобы официально порвать с гончими. Когда мой будущий муж сделает меня своей, я хочу, чтобы он шептал мое имя, а не чужое. Хочу похоронить все тайны. Хочу обнажить перед ним не только тело, но и душу. Боунс протестовал, но я была настроена решительно. Пусть мне ненадолго придется променять его общество на общество Бобтейла и Лилит, но ведь это вынужденная мера. Чтобы вырваться из паутины, нужно сделать финальный рывок, а безвольное трепетание крыльев только раззадорит паука. Точнее, босса.
На итоговом совещании по проекту «Бенни Бо» я присутствовала только физически. Мысленно я парила над побережьем Южной Африки, целовала Боунса, гуляла с ним улицами Бостона, примеряла фату и перчатки в свадебном салоне на Сторроу-драйв, подписывала золотой ручкой пригласительные открытки для Хьюго и Кейт…
– Итак, играть первую скрипку будет Алиша, я хочу посмотреть на тебя в деле, девочка, – проводит последний инструктаж Лилит. – Остальные будут на подхвате. Не напиваться. Увижу, что кто-то расслабился, – готовьтесь к увольнению.
Лилит явно была на взводе. Такой напряженности, сосредоточенности и резкости я давно не видела. Если видела вообще.
– Алиша, я хочу увидеть звезды, кометы и райское сияние в твоих глазах. Ты должна сиять ярче «Эксельсиора»[31]. Хорошо выспись накануне. В баре можешь выпить полстакана мартини, не больше. Если Бенни не явится в «Гиену», значит, он приедет куда-то еще, я выясню куда. В случае чего приготовьтесь быстро перемещаться. Проверяйте телефоны. Если получите сообщение «Едем в Сохо», это значит, что я хочу увидеть всех в Сохо через пятнадцать минут. Ровно столько нужно, чтобы поймать такси и добраться туда. Алиша, ты хорошо помнишь план? Если замечаешь, что он перестает тебя слушать, – меняй тему разговора. Импровизируй. Кажись ему простоватой, Бенни уже немного устал от породистых красавиц. Если разговор не завяжется, быстро переходи к плану «Б», времени будет в обрез. Ты или схватишь сокола за хвост, или он упорхнет в небо. А летает он быстро.
Я скручиваю с маленькой бутылки голубую крышечку и делаю глоток воды. Прошел год с тех пор, как я расставляла такие же бутылки на столе. Теперь это делает кто-то другой. А печенье все то же – карамельный «Лотус» в красной упаковке.
– Запомните, он не уйдет с вечеринки в одиночку. Еще никогда не уходил. Так что шансы велики. Главное – не будьте навязчивы и создайте для него иллюзию выбора. Вы все должны находиться в радиусе пяти метров от цели. Если он отошьет Алишу, пробуйте установить зрительный контакт. Если его взгляд задерживается на одной из вас дольше двух секунд – подходи ближе, пытайся завязать разговор. Если он не клюет, отходи, освобождай место для коллеги. Перепробуем все варианты…
– Разве не Скай должна была быть первой скрипкой? – щурится Брук.
– Скай приболела, и звезды с кометами в ее глазах потухли, – говорит Лилит, глядя на меня в упор. – Ни искорки.
«Я увольняюсь вообще-то, – готова сказать я. – Я увольняюсь, и мне все равно, что случится на вечеринке Бобтейла!»
Но Лилит явно не хочет говорить об этом сейчас. Она смотрит на меня, не мигая, сжав челюсти. Судя по ее тону, она не потерпит возражений. Поспорь я с ней сейчас – и это будет равнозначно плевку в кобру.
Гончие смотрят на меня и, наверно, думают о том, что я совсем не похожа на заболевшую. Я улыбаюсь, расслабленно попиваю минералку, накручиваю на палец прядь рыжих волос и мечтаю о самом восхитительном мужчине из всех, которых когда-либо встречала. О мужчине, за которого выхожу замуж, черт возьми!
Только в глазах Алиши не отражается недоумение. Она улыбается мне и подмигивает – едва уловимое движение ухоженных длинных ресниц. Вот с кем мне жаль будет расставаться, когда придет время покинуть «Мальтезе». С этой маленькой золотой лисой.
Два дня до встречи с тобой, мой Океан.
Ты – мой океан, и совсем скоро я утону в тебе.
Зачем мне воздух, если у меня есть ты?
Я бездумно бросала в чемодан вещи первой необходимости. У меня в мозгу не осталось ни одной клетки, которая бы не думала об Боунсе. Все они хором слагали поэмы нашей любви, писали картины нашей будущей жизни, пели и танцевали в пленительном танце.
Короче, голова отказалась мне служить. Я забывала поесть, надевала правый босоножек на левую ногу, а левый – на правую, сожгла лазанью в духовке до углей. Стоило Боунсу позвонить мне, и я забывала, кто я и где нахожусь. Оставался только его голос, его дыхание и пьянящее предвкушение того, что мы скоро будем дышать с ним одним воздухом.
Я чуть не опоздала на самолет до Эл-Эй. Прибежала к своему гейту за минуту до завершения посадки. С трудом припоминая, что положила в чемодан, и едва помня свои имя и фамилию. В салоне самолета меня дожидалась белая как мел Лилит.
– Ты чуть не опоздала! – напустилась на меня она.
– Прилетела бы следующим рейсом.
Я сунула чемодан на полку и попросила у стюарда бутылку воды. А Лилит уже, видимо, успела пропустить перед полетом бокал вина. Вокруг нее витали едва уловимые пары алкоголя и… страх. Я точно почувствовала страх. Неужто Лилит опасалась, что я не приду?
– Этот Бенни Бобтейл. Почему ты так боишься провалить это дело? – не выдержала я. – Ты всегда философски относилась к неудачам. Если мы кого-то упускали, то откладывали дело до следующей попытки. Ты никогда так не нервничала, как сейчас. Что с ним не так – с этим Бенни Бо?
Лилит прижала тыльную сторону ладони к губам и уставилась в иллюминатор, так ничего и не сказав. Самолет дрогнул и покатил по взлетной полосе.
Клубы и ночные бары были моей стихией. Но «Гиена» оказалась не тем местом, где я могла бы расслабиться. Здесь не звучал разбитной фолк или пресный лаунж – воздух сотрясала надрывная, агрессивная музыка. Причем настолько, что впору было вставлять затычки в уши. Холодное, яркое сияние голубых ламп наводило на мысли о лабораториях и допросных комнатах. Барные стулья на длинных металлических ножках, светильники с плафонами из черного стекла, странные мрачные картины на темно-красных стенах окончательно лишили меня покоя. Тревожность усугубляли сутолока и нетрезвый хаос.
Лилит, как обычно, выбрала самый дальний угол зала и, вцепившись в мою руку, повела меня за собой. Мы протискивались сквозь толпу визжащих разряженных девиц и пьяных парней. Воздух отравили этанол и едкая смесь парфюмов.
– Ну и местечко. Как здесь можно отдыхать? – Мне хотелось спрятаться, сделаться невидимкой.
– Только напившись до чертиков и нанюхавшись кокаина. А то и чего позабористей.
Пока я разглядывала сидящую за соседним столом девушку в металлической сеточке вместо блузки, Лилит разлила вино и вручила мне бокал.
– Расскажи о нем. О своем женихе, дорогая, – проговорила она, пригубив вино и отставляя бокал с отпечатком темной помады. Сегодня на ней был яркий красно-рыжий парик, очень похожий на мои волосы, отчего меня не покидало ощущение, что передо мной мой двойник.
Я глотнула вина и откинулась на спинку стула, стараясь отрешиться от шума, музыки и всего, что меня окружало. Интересно, кто по доброй воле посещает подобные места?
– Обычный парень, очень милый, с чувством юмора. Он жил по соседству с твоей виллой. Он и пара собак. Когда приехала, я обнаружила, что дом пуст: ни еды, ни предметов первой необходимости, даже туалетной бумаги не нашлось. Я пошла в соседний дом и постучала в дверь. И дверь открыл он…
– Мило, – кивнула Лилит.
– Мы начали общаться, и… закрутилось.
– Я могу представить весь этот кураж, и драйв, и прогулки под луной, но женитьба? Адекватные мужчины не делают таких предложений спустя пару дней после знакомства. А адекватные девушки их не принимают.
– Ну вот, снова, – вздохнула я.
– Тебя это не насторожило?
– А должно было? Лилит, самые ужасные решения в своей жизни я приняла после долгих мучительных раздумий. А самые лучшие, которые изменили всю мою жизнь – мгновенно: например, когда сбежала из Дублина или когда согласилась работать на тебя. И теперь я не собираюсь испортить все собственной нерешительностью. Я хочу принадлежать ему. Только, прошу, не кори меня за это.
Я потерла виски. Какая-то жуткая смесь депрессивного рэпа и хардкора начинала вколачивать кол мне в левый висок. Голубовато-белый свет иногда прорезали ярко-красные лучи, и если один попадал на мою сетчатку, боль усиливалась втрое.
– Нам предстоит провести здесь еще какое-то время. Как ты себя чувствуешь? Хочешь таблетку обезболивающего? – Лилит порылась в сумочке и протянула мне блистер адвила.
Я вытряхнула на ладонь прозрачную капсулу и запила ее глотком вина. Только бы продержаться здесь еще хотя бы полчаса.
– Если мне и есть кого корить за все это, то только себя, – сказала Лилит.
– Да, пожалуй, мне не стоило приходить в этот клуб.
– Я не о клубе. Имею в виду ситуацию в целом. Мне следовало дать тебе немного больше информации перед тем, как отправлять тебя в Африку, – хрипло произнесла Лилит.
– Какой еще… информации? – подняла голову я. Взгляд Лилит стал задумчивым и отстраненным.
Красные блики вспыхивали в ее волосах. Она смотрела куда-то поверх моего плеча не мигая. Я обернулась, но не увидела ничего, кроме барной стойки у противоположной стены, оккупированной пьяной толпой.
– Лилит?
– Больше информации о том, на кого тебе предстоит охотиться.
– Я здесь и не прочь послушать, – сказала я. «Что, черт возьми, происходит?»
– Налей себе еще, Скай. Полный бокал. Выпей все…
– Заказ на Бенни Бобтейла поступил несколько месяцев назад. Я начала собирать информацию о нем. Несмотря на то что когда-то его имя не сходило с полос газет, последнее время он вел довольно-таки скрытный образ жизни. Не светился. Потребовалось немало усилий, чтобы узнать, где он живет, чем занимается, где ест, с кем спит. Потом папарацци продали мне адреса нескольких клубов, где он время от времени появляется, и я установила чуть ли не круглосуточное наблюдение за этими местами. Мне нужно было выяснить, одинок он или нет, клеит ли он девушек в клубах, кого предпочитает – брюнеток или блондинок, белых или цветных, худых или полных… О, этот мужчина всеяден. Я могла послать к нему любую из гончих, и она бы не ушла от него с пустыми руками. Проще пареной репы. Но мне пришло в голову задействовать здесь именно тебя. Порадовать тебя круглой суммой вознаграждения и заодно оценить твои навыки самостоятельного планирования. Обычно я сама создаю сценарий искушения – подсказываю, о чем вам говорить с объектом охоты и как к нему лучше подступиться. Но тут мне показалось, что пришло время дать тебе немного свободы, самостоятельности, предоставить возможность импровизировать. Чтобы ты своими силами сделала все от и до. Поэтому я отправила тебя в Африку. Познакомиться с Бенни там, где он превратил свое бунгало в настоящий бордель, где его кровать никогда не пустует. Где он сам с разбегу прыгнет в твою постель…
Мои зубы начали выбивать чечетку. Я все еще не понимала, к чему Лилит клонит. Отказывалась понимать.
– Я не встретила в Африке никого, похожего на Бенни Бобтейла, – произнесла я натянутым голосом. Еще чуть-чуть, и он сорвется от напряжения, лопнет, как струна.
– На фотографии в досье не Бенни.
– А кто же?
– Мой повар. Хосе Гонсалес. Отлично готовит мясо.
Я уронила бокал, и он со звоном разлетелся на осколки.
– На фотографии не Бенни, Скай, а в блистере не адвил.
Я почувствовала, как немеют мышцы шеи и спины. Пальцы перестали меня слушаться. Язык распух, и я уже с трудом им шевелила.
– Это транквилизатор. Еще немного, и тело перестанет подчиняться тебе, перестанет быть твоим, но соображать будешь так же ясно, как всегда. Прости меня, Скай, но, боюсь, ты сейчас не слишком адекватна и можешь испортить очень важное дело. Стрела Амура поразила тебя в самое сердце. Клянусь, я испытала шок, когда ты сообщила мне о свадьбе. Все то великолепное будущее, которое я тебе уготовила, рассыпалось в пыль. Лишиться в одночасье прекрасной гончей, которую сама вылепила, своей будущей правой руки – это еще полбеды. Но отдать тебя тому, кто… Не пытайся кричать, не пытайся сопротивляться. Я скажу секьюрити, что ты просто сильно пьяна, и мне все поверят. Скажу, что моя сестренка перебрала, ведь мы с тобой сейчас так похожи…
Лилит села рядом и придержала меня, иначе я бы свалилась лицом в стол.
– А теперь разворачивайся, вот так. Не пытайся бунтовать, не нужно. Если уведу тебя отсюда, ты не увидишь главного. Наш красавчик давно здесь. Уже минут двадцать не сводит глаз с Алиши. И конечно, позволяет ей флиртовать с ним. Кстати, и Бенни Бобтейл не его настоящее имя. Теперь тебе нужно просто попытаться сфокусировать взгляд. Знаю, это трудно, но постарайся ради такого дела. Думаю, ты его сразу узнаешь.
Лилит придержала мою голову, сжав пальцами подбородок. И я, с усилием моргая, посмотрела туда, куда указала ее рука. Сразу за барной стойкой, в компании незнакомых мне парней и девушек, сидел…
– Его зовут Сэм Оушен. Оушен – его фамилия. Что до Бенни Бобтейла, то это название салона для стрижки собак возле моего дома, через дорогу. Прости, не придумала ничего лучше.
«Сэм?»
Я его не сразу узнала. Тот, кого я привыкла видеть в рваной футболке и джинсовых шортах, теперь был в черном пиджаке и расстегнутой на груди рубашке. Он органично смотрелся не только на берегу океана на краю Земли, но и здесь, на самом острие булавки, воткнутой в сердце цивилизации. Такой красивый, такой расслабленный, такой… другой. Разве этот человек – тот рубаха-парень, который валялся на газоне с собаками и готовил сосиски на костре? Сейчас он больше похож на того, кто приезжает в элитный клуб на черном «мазератти», встречается с важными персонами и проворачивает безумные сделки на миллионы долларов.
– Я не могла сказать тебе всей правды. Ты бы не чувствовала себя с ним достаточно раскованно. О том, что твой сосед и есть цель охоты, ты бы узнала чуть позже. Ты бы узнала, что за жизнь он ведет. Что за бизнес развивает. Что ради контракта с его лейблом сотни молодых певичек готовы срывать с себя одежду по команде. Что ему принадлежит десяток ночных клубов в Америке, включая этот. Да-да, «Гиена» – его детище. Что он – воплощение порока и не знает ни жалости, ни законов морали. Что он замешан в таких грязных делах, которые даже по сей день будоражат умы обывателей. Но кто же знал, что все пойдет не по плану. Что этот дьявол затеет с тобой какую-то только ему понятную игру. «Не верю ни единому твоему слову! Не верю!» Лилит приблизила ко мне лицо, но я не могла разобрать отраженные на нем эмоции. Вокруг все поплыло, как в кривом зеркале.
– Моргни, если захочешь уйти. Но я рекомендую тебе остаться и посмотреть, как он уйдет отсюда с Алишей под руку.
– Пощади меня, – промычала я, выталкивая из себя воздух вместе со слюной.
Читать бесплатно другие книги:
