Пятый факультет. Академия Сиятельных Любимка Настя

Глава восьмая

— Нет. — Совладав со своими эмоциями, твердо сказала я. — Я никогда не пожертвую своим другом.

— Хейли, — вдруг отмер Коша. — Она права, у тебя нет выбора.

Подлый прием дать голос тому, кого я гипотетически должна принести в жертву!

Нет, насколько же они омерзительные эти демиурги! И хороша же наша богиня!

«С твоим стражем ничего не стучится, по нашей вине…» — припомнила я.

Отличная оговорка! По нашей не случится, ты должна будешь сама его убить!

Прекрасная перспектива заполучить треклятую тьму и спасти обнаглевших создателей миров, которые никогда о нас, своих творениях, не заботились!

Неравнозначная плата!

— Ни за что! — снова повторила я. — Мы с тобой, Коша, обязательно встретимся. Через много-много лет.

Я буду травкой, ты деревцем, Райан цветочком, а Вейра птичкой. Но встретимся и будем вместе!

— Хейли, — укоризненно протянул дракон. — У моей расы существует ритуал, ты сохранишь мою душу и позже, когда будешь готова, воскресишь ее, сохранив мою память.

— Коша, ты хватаешься за соломинку, которой у тебя нет. — Гневно парировала я. — не будет у тебя души, ты что, не понимаешь?!

— Различие наших рас, это древний ритуал, которому следуют все драконы. Мы доверяемся близкому существу, или главе нашего клана. Ты для меня и то, и другое.

— Очнись же! Не будет никакого ритуала! Если я сейчас соглашусь на весь этот бред, ты исчезнешь навсегда. Ну, чего вы молчите, разве я ошиблась?

— Да, — бесстрастно ответила Тьма. — Дрейк Рассветный больше никогда не появится в этом мире.

Воцарилось молчание. Мне даже ликовать не хотелось от того факта, что я оказалась права, а Коша нет, когда обычно именно он выступает мудрецом в нашем тандеме.

Что я могла сказать? Я не готова пожертвовать драконом, в угоду демиургам и спасению мира, который уже множество веков катится в бездну. Жалко ли мне всех остальных? Жалко! Но не я должна решать их судьбу и уж тем более не такими методами!

Не я заварила эту кашу, и тем более не мне ее расхлебывать! Я всего лишь орудие для них. Очередная пешка, которая смеет возмущаться их милости. Но у меня есть выбор. И я его сделала.

— Хейли, в противном случае, твоих друзей ждет гибель. И я не гарантирую, что не мучительная, — напомнила Богиня.

— Что жизнь одного против многих? — подхватил Дрейк. — Я люблю тебя девочка, и…

— Я не изменю решение. Я не хочу обладать даром тьмы на таких условиях. Мне она не нужна. Да я практически всю жизнь не имела возможности пользоваться магией! Это не мое желание заполучить дар смерти, а ваше навязанное видение по спасению мира и демиургов. Я не стану приносить жертву.

Мучительно умру или нет, уже не имеет значения. Но я не переступлю зыбкую грань, после которой стану ненавидеть и себя, и этот проклятый мир!

— Проклятый мир? — вкрадчиво изрекла богиня, а в следующий момент меня заволокла тьма.

И вот парадокс, по всем законам я не должна была ничего чувствовать! Мое тело далеко от меня, а это всего лишь душа! Однако тьма жалила, впивалась будто острыми иглами, мучила, не отпускала и не давала передышку.

Сколько длился этот калейдоскоп ощущений, сложно сказать, но даже после него, Богиня не сумела меня сломить.

И неожиданно, Коша принял мою сторону.

— Довольно! — рыкнул он. — Она сказала свое слово!

— И ты согласен с ней? Я ведь могу просто забрать тебя, не отдавая ничего взамен.

— Можете, — согласился он. — Я ваше порождение, но… я стану деревцем, Хейли травкой, Райан цветком, а Вейра птицей. И мы все встретимся и будем рядом, наша связь не исчезнет даже через века.

Друг издевался над демиургом. Каждое произнесенное слово носило характер насмешки. И лишь чудом мне удалось не рассмеяться. Сейчас, я точно была на это способна.

Я уже ничего не теряла. Мы действительно пришли к конечной точке. И дальнейшая борьба бессмысленна.

Мне нечего противопоставить богине, как и ей, нечего мне предложить. Я не убью друга, и не приму дар, который вообще-то необходим им, а не мне.

— Он был лучшим вариантом для тебя, — вдруг мирно заявила богиня, отозвав свою холодную тьму и явно растеряв свой грозный настрой.

Я поразилась смене ее настроения и замешкалась с ответом, который, впрочем, ей и не требовался.

— Вы связаны, к тому же, он — принадлежит мне и… — Богиня осеклась и что-то прошипела, мне даже почудилось ругательство. Но, скорее всего, почудилось. Потому что не станет же демиург браниться? — Но ты не хочешь идти этим путем, что ж….

Могли бы с Кошей тут дышать, оба бы дыхание затаили!

— Есть еще один вариант. — И замолчала.

— Какой?

Я не отличалась терпением, к тому же, не понимала, почему богиня тянет с ответом.

— Любая жертва — это цена за обладание. Причем не важно чем владеть, любовью человека, который до этого не обращал никакого внимания на того, кто жертвует. Могущество или наоборот, лишение силы.

Обретение нового качества, черты характера, к примеру, мудрости. — Демиург говорила медленно, будто боялась, что я ничего не пойму из сказанного ею. — Но всегда плата должна быть равноценной. Человек, отдающий в жертву живых существ, равных с ним, капля за каплей теряет человеческий облик. Он полагает, что может распоряжаться чужой жизнью, что может обмануть Смерть, однако, он лишь отсрочивает неизбежное. Он все равно отдаст свою плату, но в этом случае, уже не сможет выбирать. За дар такой силы, ты должна отдать часть себя. Часть своей души, Хейли. Дракон был лучшим вариантом, потому что вы давно и прочно связали жизни друг друга. С его смертью ты бы безболезненно утратила часть себя, с которой давно добровольно рассталась. Ты бы даже не почувствовала это, разве скользящим уколом, нежной изморозью, которая растаяла бы той же секундой.

— Это вы продолжаете меня уговаривать? — хмуро уточнила я.

— Я предлагаю тебе лёгкий путь.

— Меня давно научили, что легкий путь — не всегда верный. А чаще всего, он оказывается ложным.

Поэтому не тратьте свое красноречие, я не выберу жертвой никого из своего окружения. — И подумав, добавила. — И никого из равных мне.

А то, кто ее знает, предложит еще принести в жертву незнакомого человека.

— Что ж… — богиня явно раздумывала, а пока длилось ее молчание, тьма сменила агрессивность на милость. Я тонула в новых ощущениях, которые она дарила. Это была странная ласка, чем-то схожая с касанием теплых волн Золотого моря. — Короткая дорога — не означает легкое решение проблем. Ты ответила правильно.

— Это что, очередное испытание?

— Конечно. Магия всегда выбирает достойного, и не важно какую форму она принимает, какую суть имеет.

— Глупость какая, — фыркнула я. — вы так говорите, словно, принеси я в жертву друга, тьма бы не поделилась своим даром.

— Поделилась. Но что такое яблочко с гнившей сердцевиной по сравнению с зеленым, еще не созревшим, однако, подающим большие надежды?

— Надежды на целостность зерен?

— Ты ведь прекрасно меня поняла.

— Хватит ходить кругами, — попросила я. — Я готова помочь вам, но должна знать, какую цену обязана заплатить.

— Ты уже догадалась, Хейли, — вместо богини, ответил Коша. — И я не уверен, что это равнозначная плата за те проблемы, что обрушаться на тебя после принятия дара.

— Часть своей души?

— Да, — ответил демиург. — Той части, которая тебе необходима, и с которой тебе будет жаль расставаться.

— Слушайте, но это же бред! Как можно поделить свою душу на части? Она изначально целостна. Я не могу выбирать по кусочкам.

Я хмыкнула, вдруг представив себе следующую картинку: я в окружении маленьких копий себя. Отчитываю их за плохое поведение, а тех, которые особенно выделились кошмарным воспитанием, ставлю в угол.

М-да…

— Умение любить, сопереживать, завидовать, ненавидеть или радоваться, быстро приспосабливаться к новым условиям — это все ты, и в тоже время, части твоей души. Убери хоть одно звено, и ты изменишься.

— То, что вы перечислили, вырабатывается годами и зависит от обстоятельств. Я могла расти среди бездушных и безучастных людей, а следовательно, не владеть такими качествами, как сопереживание, взаимопомощь.

— Вообще-то, ты и росла в семье, которая уделяла тебе минимум внимания и заботы.

— Не важно. Мы учимся любить и ненавидеть, завидовать или радоваться. С годами постигая значение испытываемых чувств.

— Хейли, равноценной платой по мнению богини являются твои эмоции, — перебил меня друг. — Все твои эмоции и чувства, которые ты испытала за всю свою жизнь. Ты будешь пустым сосудом, который наполнит тьма, и я не берусь предсказать, какой в итоге ты станешь.

Стоит ли соглашаться на подобное? Демиург права, я отдам не просто часть своей души, я изменюсь полностью. И какой стану — покажет лишь время. Хочется ли мне такого исхода? Откровенно говоря, нет. Это невиданная лотерея. Когда на кону мой характер и мои будущие действия.

— А если, я так сильно изменюсь, что не захочу помогать вам, а предпочту вобрать всю имеющуюся силу тьмы? — такое тоже возможно. Я не знаю, какой могу стать.

Вдруг я буду безжалостной, беспринципной магиней? Не зря же создательница нашего мира говорила о негативных эмоциях, как о влиянии тьмы!

Я бы не хотела озлобиться под властью темного дара.

— Время покажет. — Богиня не давала ложных надежд. — Решайся скорее, иначе будет поздно что- либо предпринимать.

— Хейли, — позвал Коша. Как жаль, что я не могла различить каким он был человеком, тьма надежно скрывала его фигуру и лицо! — Я не думаю, что это хорошая идея.

— Это единственный вариант. И ты сам учил меня, что сомнения не должны занимать большую часть жизни. Лучше делать и жалеть, чем не сделать и упустить шанс.

— Хорошие слова, — одобрительно произнесла богиня.

— Я согласна, — ободряюще улыбнулась, надеясь, что Коша и увидит, и почувствует мое настроение.

Удивительно, но я не боялась. Да, с одной стороны меня ждет неизвестность, а с другой со мной замечательные люди, которые обязательно мне помогут, если я отступлюсь.

— Что ты отдаешь? — неожиданный вопрос, безмерно меня удививший.

Я колебалась секунду, а потом решила, что будь что будет.

— Я отдаю то, что тьма посчитает равноценным за обретение дара и дальнейшую помощь в его освоении.

— Да будет так!

Мгновение и тьма обволакивает меня, чтобы в следующий момент с силой вытолкнуть из того места, где я находилась. Вернуть душу в тело, чтобы тут же сковать всеобъемлющим холодом.

Невероятный холод, от которого нет спасения. Он всюду: и внутри меня, и снаружи. Ощущение, будто я соткана изо льда. Холод сковывает, заставляя расслабиться, прекратить попытки сопротивляться.

Меня наполняло безразличие. Абсолютное безразличие ко всему, что происходило со мной. Из меня лепят ледяную статую? Пожалуйста. Я не смогу двигаться? Да не очень-то и хотелось! Меня заставляют забыть обо всем? Так и вспоминать нечего. Даже кто я такая, ускользает от сознания. Девушка, да. Вроде бы…

— Хейли! — яростный крик вырывает меня из тьмы, заставив открыть глаза и испугаться.

Неясный взгляд не дает рассмотреть женское лицо, что совсем близко от моего лица.

— Дыши, детка! Дыши! — требовательный рык и что-то тяжелое ударяет по груди.

Удар ли незнакомки, а может так и должно было случиться, но невообразимый холод резко сменился пожарищем. Я пылала, и даже, кажется, кричала, хрипела. Мне хотелось одного — вернуться к холоду, занырнуть в него, чтобы найти покой.

— Не смей!

Чего я не должна делать, я так и не поняла. Да и мне явно было не до того. Огонь нарастал, окунал в самую свою огненную сердцевину, заставляя пережить, наверно, самые страшные минуты моей жизни.

А в том, что я жива сомнений не могло быть. Мертвые ничего не чувствуют.

Сколько длилась моя мучительная агония, я не знаю, я давно потеряла счет времени. Впрочем, ни минуты, ни часы, не являлись для меня чем-то понятным. Абстрактное значение, которое отпечаталось в сознании и мутное прошлое, которое не желало собираться в единую картинку.

Кто-то, что-то, когда-то… А кто, зачем и почему? Кто эта белобрысая девчонка, что плачет на большой кровати с балдахином? Почему она плачет и каково плакать?

Я остро нуждалась в причинах и следствиях, а также в том, чтобы понять эти причины, чтобы что- то внутри меня откликнулось на это, однако знание не принесло ничего кроме безразличия.

Ну мама не любит, подумаешь. Является жрицей Безымянного, да какая разница у кого черпать силу? Чего так реветь? Все же логично. Она просто другая, иная…

— Она? Хейли! — чей-то шокированный голос оборвал очередное воспоминание. Та же самая девушка проходила полосу препятствий и была невероятно возмущена жесткому испытанию на полигоне. — Ты не узнаешь меня? Хейли, я Дрейк! Коша, твой Кошенька!

— Мой так мой, — согласилась с Дрейком. — Чего так кричать? Говори спокойнее.

— Что она с тобой сделала…

— Кто она?

— Богиня Тьмы…Так, Хейли, не поддавайся! Ты должна бороться!

— С кем бороться и зачем?

— С тем, что в тебе творит тьма! — гневно заключил тот, кто называл себя Дрейком и моим Кошенькой.

— Надо же, забыла она о том, кем является! Эта белобрысая — ты, а я — твой страж! И я не позволю тебе забыть о том, кто ты есть!

— Делай, что хочешь, мне все равно.

— А мне нет!

Я не знаю, что конкретно сделал голос в моей голове, но я вдруг перестала быть единым целым, разделив свою суть с кем-то посторонним.

— Вот придешь в себя, я тебе припомню «постороннего»! — возмущенно заявила я.

Говорила я, а вот мысли и голос принадлежали Дрейку.

— И зачем? — лениво поинтересовалась.

Не то чтобы мне действительно было интересно, скорее я спросила по инерции.

— Затем, что тебе пора приходить в себя, — недовольно заключило существо, нагло воспользовавшееся моим телом.

— Сознанием! — рявкнул Дрейк. — И не нагло! Мы несколько раз уже объединяли сознание!

— Мне все равно.

— Ох и отшлепаю же я тебя…

Я не стала отвечать. Что он там делать собрался или сделает меня не волновало. Меня вообще ничего не волновало. Хотелось просто лечь и лежать, позволяя своему телу нежиться в прохладной тьме, что убаюкивала и успокаивала душу.

— Ах так! — Дрейк гневно топнул ногой, я же повторила его движения, а в следующий момент нас разделило.

Я рассматривала странное животное и безуспешно искала в своей памяти информацию, отвечающую на вопрос к какому виду оно относится. Я точно знала, что данный представитель имеет классификацию. Вот только какую?

Ай, без разницы…

— Дракон я! Каменный дракон! Твой страж!

— Мило, — поджала губы и уставилась вниз. Меня привлекла зеркальная поверхность того места, где мы оказались. — Я не блондинка, значит и те образы — не мои.

— Твои! Присмотрись! — рядом с моим отражением появилось зияние с изображением той самой блондинки, но теперь крупным планом было видно ее лицо.

— Мне все равно.

— Посмотрю я на тебя, когда к тебе вернется память, — фыркнул дракон.

Пожала плечами и продолжила просмотр. Увиденное не впечатляло. Совершенно.

— Ее действия нелогичны. — глядя на то, как девушка защищает студента, желавшего причинить ей вред, произнесла я.

— Не логичны? Считаешь, что она должна была настоять на исключении?

— Убить.

— Убить?!

Я поморщилась, чужие эмоции причиняли дискомфорт, а высокая нота, которую взял Коша, резала слух.

— Ясно же, что парень бы не ограничился припугиванием. Правильное и логичное решение — устранить проблему.

— Впервые за долгое время знакомства с тобой, мне хочется тебя ударить, — тихо произнес дракон.

Если он полагал, что его слова меня шокируют или впечатлят — то сильно ошибался.

Я подняла голову и прищурилась, рассматривая новую помеху и возможно, врага. Что потребуется для его устранения?

Между прочим, отличная и дельная мысль. Я не хочу здесь находиться и наблюдать за чьей-то бестолковой жизнью, даже, если считается, что она моя. Следовательно, необходимо прервать контакт, который навязал мне этот пройдоха.

— Хейли! Ты в своем уме?! Я помеха и враг?! Чужая бестолковая жизнь?

Дракон закружился на месте, мелькая перед глазами. Закрыла веки, пережидая момент пока это существо восстановит разумность и спокойствие.

— Хейли! Ты в своем уме?! Я помеха и враг?! Чужая бестолковая жизнь?

Дракон закружился на месте, мелькая перед глазами. Закрыла веки, пережидая момент пока это существо восстановит разумность и спокойствие.

— Так и хочется тебя треснуть, да посильнее! — раздалось возмущенное у моих ног. Не открывая глаз отступила назад. Мне нравится его близость. Хотя вру, мне все равно.

— Ах так! Я тебе покажу чужую жизнь и существо-пройдоху!

Я не уловила момент, когда мощный толчок в спину заставил меня упасть. Причем ровно в то самое зияние, где показывалась жизнь Хейли.

Не понимаю, чего добивался дракон, но в одном он точно преуспел — я перестала считать девушку чужим человеком.

Это была я и не я одновременно.

Сейчас бы я вряд ли и делала те смешные поступки, которыми руководствовалась девчонка. А что стоит любовь к мужчине, которого постоянно приходилось спасть? Видела и понимала ли я раньше это? Судя по всему, нет.

Или это дурацкая тяга к людям в стремлении получить их расположение и любовь. Тоже мне! И без этой любви прожить можно. А если учесть то, что я не самый слабый маг, то вполне обойдусь без так называемых друзей.

Я вновь окуналась в свою жизнь, которую смело разделила на до и после встречи с демиургами. Тьма… колыбель, в которую так отчаянно хочется окунуться. Моя новая магия и глупое обещание.

Чем я интересно думала, когда давал его? Неужели та прежняя я не понимала, что мало получить магическую силу, необходимы знания и опыт, по ее использованию. Что может противопоставить девчонка недоучка сильнейшему представителю темной магии, к тому же, бывшему демиургу?

Как там говорил Коша: хочется треснуть чем-то да посильнее?» Очень хочется, учитывая, что безмозглое желание девчонки всем помогать, бесследно прошло, а вот обязательства перед богами остались. И это не та ситуация, от которой я могу скрыться и не вмешиваться.

Магические клятвы не нарушаются, даже если не соблюден ритуал произнесения клятвы. Именно ее знак жжет мои лопатки.

Проклятая печать, ставшая гарантом выполнения обязательств.

Эта мысль причинила невероятную боль, как и выход из субпространства. Мои воспоминания и знания вернулись ко мне. И то, что мы делали с Кошей, сливая наши сознания, ничем иным, как выходом за рамки времени и пространства нельзя назвать. Разрыв исходной материи и замена ее на параллельную реальность — субпространство.

— Хейли, детка! — взволнованная Софи жадно вглядывалась в мои глаза, но пока не спешила обнимать.

Собственно, я не горела желанием, чтобы меня тискали и видимо, это хорошо отобразилось в моем взгляде.

— Я в порядке, госпожа Ратовская. — хрипло, еле слышимо, произнесла я. — Срывов больше не будет. Я жива и умирать не собираюсь.

А демиурги все равно твари. Чтобы получить дар они ненадолго, но все-таки убили меня.

И может я бы опечалилась тому факту, как сильно переживала Софи, однако, мне было безразлично.

— То, что жива я вижу, — протянула она, — а вот в порядке ли, еще под вопросом. Кто ты, девочка?

Резко села и закашлялась. Мой кашель перерос в смех. Какая замечательная у меня жизнь, не успела воскреснуть, как должна доказать, что я — это я, а не чужая вселившаяся сущность.

— Я жду! — напомнила о себе волчица.

Рядом с нами начал собираться народ. Их недоумение и недоверие легко читались на лицах. И готовность в случае чего вступить в бой тоже.

— Вы знаете ответ, — успокоившись, произнесла я, не разрывая зрительный контакт со главой полукровок. — Я с Кошей восстановила в вас магию, наша связь исчезнет только со смертью одного из нас.

Глава девятая

Три дня я доказывала окружающим, что я и есть та самая Хейли Сизери, с которой в свое время успело подружиться множество людей. Это пришлось делать потому, что такую меня, какой я сейчас была, не желали воспринимать всерьез. Мало того, не могли смириться с тем, что созданные ранее привязанности, теперь не имеют для меня никакого веса.

Больше всех, конечно же, возмущался дракон. Огромная туша которого, всегда находила удобный момент, чтобы меня повалить на землю и начать облизывать огромным длинным языком.

Было неприятно, но не смертельно.

Софи удивлялась тому, с какой скоростью регенерировало мое тело и даже решилась на эксперимент.

Поранила мою руку от запястья до локтя, а потом внимательно наблюдала за тем, как рана, прямо на нее глазах затягивается.

Никто не хотел понимать очевидной вещи. Изменилась не только я. Изменились мы все. Разве прежняя Софи стала бы намеренно калечить свою названную дочь?

То-то же.

Вот только мои рассуждения вызвали бурую негативных эмоций у женщины. Собственно этот самый выплеск и послужил к раскрытию моего нового дара.

Что сказать… я отчаянно жалела, что вообще открыла глаза и вынырнула из спасительной тьмы. Потому как я стала губкой, впитывающей все негативные эманации, выбрасываемые людьми и другими разумными существами.

И если до того, как разгневалась Софи, это никак не ощущалось, то после ее «взрыва» ежедневно, час за часом, я собирала все: недовольство, агрессию, сожаления, ненависть, обиды.

Мое эмоциональное состояние не было стабильным. Я постоянно пребывала в скверном расположении духа, не понимая, как должна избавиться от накопленных чувств. Меня постоянно раздражали окружающие, а особенно то, что они не могли контролировать свои чувства и эмоции.

Я могла находиться в лагере, а Элайза в лесу, но при этом, я ощущала ее злость. Я буквально вытягивала ее из нее, а вот как от нее избавиться не знала.

Почти пять дней я аккумулировала весь исходящий от студентов и преподавателей негатив. Впитывала в себя их страхи, переживания. Выслушивала не по одному разу, что со мной все будет хорошо и скоро, я обязательно стану прежней. И как только это случится мы найдем лорда Райана, которого я так сильно люблю.

Ту Хейли, которой я была, тот факт, что окружающие лезут в ее личную жизнь, непременно бы смутил, я же грубо пресекала все разговоры на тему сердечных привязанностей. Никому не позволю лезть в мою душу, да еще давать советы.