Code. Носители Маррс Джон

Глава 86

Эмилия

– Здравствуй, Эмилия, – раздался голос из-за спины Флик. Голос бесплотный, его обладателя скрал полумрак. – Пора нам поговорить начистоту.

Эмилия его тотчас узнала. Бред какой-то!

Человек шагнул под белый всполох салюта. При виде его глаз и губ все внутри перевернулось, воздуха в легких как ни бывало.

– Тед, – сглотнув, заговорила Эмилия. Он ответил полуулыбкой. – Ты… ты жив?

– Иногда зрение обманывает.

– Тебя ведь убили… прямо на моих глазах!

Он подступил на шаг. Эмилия придержала дрожащую руку с пистолетом, не снимая призрака с мушки.

– Я не причиню тебе зла. – Голос был спокойный и располагающий. Тед так же обещал не дать жену в обиду после выписки из больницы. Как тут было не поверить?

– Ничего не понимаю! – продолжила Эмилия. – Я видела, как тебя прикончили и увезли труп! Откуда ты здесь?

– Ты видела то, что хотела видеть, – ответил Тед. – Как и сейчас.

Она бросила взгляд на Флик. Та с равным изумлением глядела в ответ.

– В каком смысле?

– Ты и вправду видела мою смерть, а я нынешний – то, что ты раньше называла Отголоском. Образ явно из твоего прошлого, просочившийся в настоящее. Вряд ли виной тому знания в твоем мозгу.

Эмилия ошеломленно встряхнула головой.

– Так ты все же мертв?

– Увы.

Только сейчас она поняла, что затаила дыхание. Выдохнув, зажмурилась, но Тед как стоял, так никуда не делся. В том, что это он, сомнений не было.

– Я не хотела, клянусь, – вдруг потянуло ее оправдаться. – Просто ты мне обо всем солгал: о себе, о моей карьере и о том, что мы женаты. Я лишь хотела узнать правду. Мне обещали тебя разговорить, если я приведу их к маяку. А вместо этого убили! Я бы в жизни не связалась с Хакерским коллективом, но мне не оставили выбора!

– Ты и не с ними.

Эмилия хмуро свела брови.

– Стыдно признать, но была.

Тед помотал головой.

– Каюсь, я и в самом деле обманывал и утаивал. Считал, что это для твоего же блага. Но и на тебе грешок: ты лгала самой себе. Ты не имеешь ничего общего с Хакерским коллективом, и в вечер моей гибели на побережье Женевского озера, кроме нас, никого не было.

– Как это не было? – запротестовала Эмилия. Тед не пошевелился. – Помнишь женщину с мальчиком? Она незаметно подошла к нам и пробила тебе голову. Налетели машины, причалила лодка…

– Ты просто подменила неприятные воспоминания. Людей, которые меня якобы убили, не существует. Это были Отголоски. Я умер от твоей руки.

Эмилия замотала головой. Да нет же! Убила женщина, следом подчистили следы, и появились Бьянка с Адрианом… Все было так, и никак иначе!

Ведь правда?

Эмилия с тревогой принялась восстанавливать в памяти цепочку событий – теперь и впрямь другую. Перед глазами не возникло ни убийцы, ни лодки, ни того, как громилы тащат ее к машине. Что возникло, так это длинный серебристый стержень под названием «шродер» в руке, а рядом – глядящий вдаль Тед. Вот он, шанс! Эмилия хладнокровно пронзает ему голову и скатывает труп в озеро. Затем пускается наутек мимо женщины с коляской.

– Нет, – отрезала она. – Все было не так. Ты живой, ты как-то влез ко мне в голову… Я тебя не убивала! – Глянула на Флик. – Хоть ты ему скажи.

– Кому?

– А с кем я разговариваю? Скажи Теду, что я его не убивала.

– Он мертв.

– Да не мертв он! Это бред! – закричала Эмилия. – Он стоит прямо за тобой, обернись! С кем я тогда говорю?

Флик огляделась, затем опять посмотрела ей в глаза.

– Я никого не вижу.

Эмилия в ярости переводила дуло с Флик на Теда, все сильнее и сильнее давя на спусковой крючок.

– Стоп, – осенило ее вдруг. – Откуда ты знаешь Теда?

– Эдварда Карчевски? Он обучал меня и всех нас… И тебя тоже.

– Чему обучал?

– Раньше ты была одной из нейроносителей. А Карчевски руководил проектом.

– Нейроносители? Впервые слышу. И что за проект?

– Нейроносители – это группа людей с уникальным строением мозга. Нас тщательно отобрали и после нужных операций и обучения сделали вместилищем государственных секретов. Хранить нам их пять лет, ну, или пока страну окончательно не защитят от хакеров. Всем на этот срок пришлось расстаться с любимыми и близкими.

– Чепуха какая-то… Смех да и только.

– А то, что ты говоришь с мертвецом, – не смех? – хмыкнул Карчевски. – И что не помнишь, как сама его убила?

– Если я тоже носитель, почему ни одного секрета не могу вспомнить?

– Ты уже не носитель. Твой имплант удалили год назад… но возникли осложнения. Пострадал мозг. Ты впала в вегетативное состояние, из которого вышла совсем недавно. Навыки и мышечная память, впрочем, остались, как я погляжу…

На ум ей пришла запись за двенадцать часов до момента пробуждения. До чего жутко видеть, как тебя ведут под руку на манер ходячего трупа и кормят с ложки…

– Операция пошла не по плану, начался фиброз[30]… – продолжил Карчевски. – Ты много месяцев не реагировала на внешние раздражители, не показывала признаков психомоторной деятельности, не взаимодействовала с окружением. А затем в один прекрасный день мозг будто перезагрузился, и ты вернулась к жизни. И тут же как сквозь землю провалилась.

Эмилия помялась с ноги на ногу.

– Ты сам в этом виноват. Поэтому и скрывал правду.

– Правда куда сложнее. Ты – доктор Меган Джейн Портер, хотя полное имя не любишь, сокращаешь до Эм-Джей. Эмилией ты была для остальных носителей на форуме, через который вы общались. Имя ты взяла из шекспировских «Двух знатных родичей». И сама виновата в том, что с тобой случилось. Ты – нейробиолог, разработавший процедуру вживления ДНК в человеческий мозг.

– Какая чушь! – Эмилия засмеялась, но затем тут же помрачнела от подступившего воспоминания. Вот перед ней расплываются разноцветные фигуры, цифры, музыкальные ноты и слова… – Я… Ну да, я разгадала какую-то головоломку… Да-да, она была только для особенных людей…

– Не разгадала. Ты ее придумала. Головоломка и весь проект – твое детище.

– Бред! Чушь собачья! Ты врешь! Ты жив, стоишь и врешь мне в лицо, а Флик заодно с тобой!

– Тогда стреляй. Если я живой, мне конец.

Эмилия тотчас же спустила курок. Флик в страхе забилась под лавку. Грянули второй, третий выстрелы, но Карчевски так и стоял на одном месте целый и невредимый.

Она попятилась с открытым ртом и дрожащими руками.

– Теперь веришь?

– Да, – прошептала Эмилия.

Мысли заметались, как куры по курятнику при появлении лисы. Все известное о себе в один миг обратилось в ничто.

– Кто я, Тед? – спросила она.

– Светило нейробиологии. Мы с тобой вместе работали на контрразведку в области биологической химии. На мысль о проекте тебя натолкнула собственная синестезия. Началось все не без трудностей: информация просачивалась в память, появились Отголоски – на нас могли поставить крест. Но ты утверждала, что все пройдет, пусть только мозг приспособится. Подделала анализы, результаты обследований… так и вошла в число носителей с целью доказать свои слова на деле.

– Что именно я скрыла?

– Тяжкие побочные эффекты. Шизофрения, галлюцинации, психопатия, паранойя… После неудачи с тобой мы решили набрать кандидатов по второму кругу.

– Носители, которых я отыскала, не первые? – Эмилия нахмурилась.

– Первые четверо из пяти погибли.

– Из-за чего?

– Из-за тебя. В лаборатории, где тебя держали, не было ни системы безопасности, ни видеонаблюдения – специально чтобы не взломали. Отголоски убедили тебя, что нейроносители – враги государства и продают секреты Хакерскому коллективу. Связь между собой вам пятерым было решено оставить, вот ты и вытянула из них местонахождение, а затем прикончила одного за другим «шродером» – он находит имплант в мозгу и уничтожает его.

Эмилия тщетно силилась найти в мимике Теда следы лжи.

– Вставай, живо, – бросила она Флик. – Вставай, не то снова начну стрелять.

Флик подчинилась. Выглянула ее голова, показались плечи, живот.

– Он говорит правду? – спросила Эмилия.

– Я… не знаю… Я ничего не слышала.

– Говорит, что я убила первых нейроносителей. Это так?

– В отчете из импланта сказано, что да.

– После убийств ты явилась в лабораторию и выложила все как на духу, – продолжил Карчевски. – Причину, кстати, так и не назвала. Я распорядился на время посадить тебя под замок в надежде, что после извлечения импланта прежняя Эм-Джей вернется. Но ты уже в курсе: осложнения – и в итоге глубокое угнетение сознания. Затем ты очнулась – и вновь кругом враги. Сбежала и выдумала Бьянку с Адрианом, которые якобы заставляют плясать тебя под свою дудку. А их не существует.

– Ну нет, тут ты уже заврался! Они-то и заварили всю кашу. И сейчас ищут меня.

– Это позывные двух носителей из твоей пятерки. Имена шекспировских героев[31], как и Гардинер с Яго[32]. Весь их отряд – плод твоего воображения.

– Это террористы! – гнула свое Эмилия. – Гардинера и Яго я прикончила как раз перед появлением Флик. Вон же они! – Она крутанулась к трупам. Те как в воду канули. – Где тела? Куда ты их дел?!

– Говоришь, Бьянка, Адриан, Яго и Гардинер взяли тебя за горло? Но на деле ты сама их преследовала – и убила. Все, кто тебе якобы помогает или ставит палки в колеса, есть только в твоей голове. Беременная в больнице, мать с ребенком в Женеве… Ты действуешь в одиночку.

– Нет! Я не свихнулась! – воскликнула Эмилия и повернулась к Флик: – Скажи ему, скажи!

Но Флик парализовало, как оленя в свете фар.

– Подумай. Вспомни от начала до конца, – продолжил Карчевски. – Бьянка и Адриан хоть раз общались при тебе с кем-то посторонним? В магазине, с полицейскими, прохожими? Кто видел, что ты не одна?

Замелькали воспоминания, как горячечные образы. И впрямь, если эти двое с кем-то переговаривались, то лишь с опергруппами. Их не видели, им никто слова не сказал. А больница? И здесь Тед оказался прав: никого там не было. И возле Женевского озера, и в «Евростаре», и на стоянке грузовиков, где якобы завязалась стычка с Бьянкой, а на деле Эмилия была там одна – потому-то случайный водитель и пристал с вопросами… И в кафе с мужем и дочками она сидела за столиком в одиночестве, вот официантка и ворчала недовольно в ответ на ее молчание…

– А дочки! – вырвалось у нее вдруг. – И муж, Джастин! Я видела их в школе и сидела рядом в кафе. Видела наши общие видео и фото. Меня к ним тянет! Тянет к семье!

– Да не к ним тебя тянет, – на удивление нежно сказал Тед. – Тебе просто хочется их семейного тепла. Мы с тобой пытались – и естественным образом, и через искусственное оплодотворение, – но за пять лет ничего не вышло. Ты перенесла материнский инстинкт на двух незнакомых девочек. А их отец… вы с ним были вместе в годы учебы. Это и вправду его дочки, он женат. Ты как-то показывала фотографии на «Фейсбуке».

– А шрам от кесарева?

Эмилия оголила живот, но шрам как слизнуло. Тед терпеливо ждал выводов.

– Я ради них руки замарала! На все пошла, лишь бы вернуться к семье! Выходит, напрасно?..

– Увы, Эм-Джей. Больно признавать, но да.

– А мы с тобой?..

– О знакомстве и браке я сказал правду. Потому-то и не решился сдать тебя после первых четырех убийств. С тобой миндальничать не стали бы, бросили бы за решетку, а я этого не хотел. Пришлось солгать, что тебя ликвидировали, а сам спрятал и стал думать, как тебе помочь.

– Если мы любили друг друга, почему я так рвалась стать нейроносителем? Флик сказала, это пять лет разлуки. Почему мне этого хотелось? Да и ты не противился…

– Когда стало ясно, что семьи у нас не выйдет, ты отдалилась. С головой ушла в проект, а потом вообще заявила, что станешь пятым носителем. Я как только ни отговаривал, но было уже поздно: тебе на тот момент уже вживили имплант в мозг. Когда тебя сбила машина, я наивно подумал, что у нас появился шанс начать с чистого листа, но Отголоски не заставили себя ждать.

Переварить такой объем информации – задача не из легких. В голове замелькали образы прошлого, пересказанного Тедом. Надо было и вправду счесть амнезию билетом в новую жизнь, как советовал муж много месяцев назад в больничном кафетерии.

– А младенец? – вдруг пришло ей в голову. – Девочка, которую Шинейд привезла в конспиративный дом?

– Ты оставила ее в туалете деревенского паба.

– Она жива? Скажи, что жива!

– Откуда мне знать? Я же лишь твоя галлюцинация, и мне известно только то, что известно тебе.

– А резня в банке, которую якобы учинила моя подчиненная? Она ведь случилась, да? Только я к ней отношения не имею…

– В точку. Я нарочно посеял в тебе сомнение, на случай если ты начнешь вспоминать свои четыре убийства. Надеялся, в голове у тебя все смешается и ты не осознаешь содеянного.

Эмилия опустошенно зашагала взад и вперед по зале.

– Что мне теперь делать? – тихо нарушила она долгое молчание.

– Выбор за тобой. – Карчевски приблизился и положил руки ей на плечи. – Эм-Джей, вдумайся, что случилось с твоим мозгом. Он ожил после глубокого угнетения! Это же чудо нейробиологии! Искупи вину хоть отчасти, помоги своей старой научной команде совершить прорыв.

– Ты сказал, меня бросят гнить за решетку…

– Раньше бросили бы. Сейчас ты – медицинская аномалия.

– Подопытный кролик.

– Научный феномен!

– Убийца. Я убийца, и только.

Эмилия обессиленно вздохнула. Руки плетьми опали вдоль тела, одна еще сжимала пистолет. Ей было суждено прожить две жизни, и в каждой она осталась с горой трупов за спиной и голосами в голове. Пролила свет на правду, которой так жаждала, – и ужаснулась. Не на такие ответы она надеялась…

Раздался стон. Эмилия бросила взгляд на крест и внезапно осознала, что своими руками подвесила на нем Элайджу Бэкуорта. Флик же, со слезами глядя на него, прикрыла живот. Ах вот оно что!.. Эмилия выдавила вымученную улыбку.

– Эм-Джей, – продолжил Карчевски. – Положи пистолет на пол и уходи. Это будет лучший выход.

– Вернусь в лабораторию, и что потом? Вдруг снова начну убивать?

– Не начнешь.

– Откуда тебе знать? Ты не существуешь. Через тебя одна часть моего мозга пытается урезонить другую… но рисковать нельзя. Я теперь знаю, кем была, в кого превратилась, – и ни за что не стану прежней! Знаю, ты хотел как лучше, решил меня не выдавать, но этим оставил лазейку для моего внутреннего чудовища. Опять случилась бойня, и в этот раз досталось тебе. Как горько… На этом, пожалуй, моя дорожка и оборвется. Если снова утрачу контроль, вряд ли уже его верну.

Резким движением Эмилия приставила пистолет к бугорку на макушке и спустила курок.

И умерла еще в падении.

Глава 87

Флик, Олдборо, Саффолк

– Не-е-ет! – завопила Флик и свернулась под лавкой в клубок. Вспышка – и Эмилия повалилась на землю.

Флик обхватила живот руками, защищая малыша от ужасов маминого мира. Вот-вот эта доктор Портер, Эмилия, Эм-Джей – или как ее там еще – вернется к жизни и расправится с пленниками!.. Но все было тихо. Только высунувшись и увидев вокруг ее головы багровую лужу, Флик выдохнула. Убийца была мертва.

В боку и спине тем временем тянуло все сильнее и сильнее. Болеть все так же не болело, но перед глазами потихоньку начало плыть.

Рокот салюта достиг апогея, и небо прочертила ослепительная огневая дуга, сдергивая со всей округи ночную тьму. Только хрипы Элайджи в наступившей следом тишине напомнили Флик, что вообще привело ее в церковь. Вскочив с пола, она рванулась к нему и выдернула кляп.

– Элайджа! – шепнула с придыханием и нотками отчаянной мольбы.

Припала ухом к его губам – вроде бы еле слышны судорожные вдохи. Времени мало! Схватив охотничий нож с пола, Флик резанула веревки на ногах, запястьях и шее. Элайджа рухнул с креста прямо на нее. Оба грудой завалились на пол.

– Элайджа, – повторила Флик дрожащим голосом. – Умоляю, очнись!

Тишина. Бегло его ощупав, она обнаружила на бедре кровавую дырку от пули. Если артерия пробита, он с минуты на минуту истечет кровью. Не раздумывая, Флик перетянула ногу чем пришлось – собственным ремнем. Мысль в голове билась одна: спасти Элайджу, хоть отчасти искупить причиненную муку!

– Только не умирай! Только не умирай! – бормотала она, хлопая его по карманам в поисках мобильника. Увы, пустым карманам…

Окинула взглядом залу – вдруг найдется стационарный телефон? – но где искать, было неясно. И тут – озарение: на очередной прогулке, изучая городок, Флик запомнила единственную в Олдборо телефонную будку. Дотуда рукой подать! Она понеслась во весь опор, придерживая живот и временами спотыкаясь на залитых ливнем улицах. Анонимно сообщив о мертвой женщине и раненом мужчине в церкви Святого Павла, тут же бросилась назад… но перед самыми дверями заставила себя остановиться.

Нельзя дать «Скорой» и полиции застать себя рядом с Элайджей. Сразу возникнут ненужные вопросы. Если ужасы и вправду кончились, лучше раствориться в ночной тьме так же незаметно, как и явилась. Флик присела за высокое надгробие в дальнем конце дворика.

– Ну где, где?! – бормотала она в ожидании «Скорой», ломая руки.

Теперь ясно, почему Карчевски запрещал привязываться к людям! С кем ни сошлась, все пострадали, а кто-то вообще лишился жизни. До дрожи сейчас тянуло к Элайдже в церковь, утешить его, признаться в вечной любви… Однако счастливый финал – не для таких, как Флик.

В мыслях возникла доктор Портер. Их с Флик пути раньше не пересекались – к моменту зачисления во второй отряд нейроносителей от этой Эм-Джей осталось только имя в тайном документе на ДНК-импланте. Смерть первой четверки замяли, из провала сделали выводы и скорректировали программу, чтобы резня не повторилась. Доктор Портер числилась мертвой – но на деле вышло вот так… Лжи в мире столько, что уже тайнам в собственном мозгу нельзя доверять.

С тремя нейроносителями на видео и с Грейс доктор Портер разделалась жестоко, кровожадно, но в глубине души Флик все равно прониклась к ней жалостью. При споре с галлюцинацией шок на ее лице проступил неподдельный. Она негодовала, парировала, в ней шла жестокая битва между подсознанием с памятью на подкорке и сознанием, текущим «я». И если сообщников у нее не было, то опасность миновала.

И вот мелькнули красно-синие мигалки. К церкви подъехала машина чрезвычайной службы, за ней – «Скорая помощь» и два полицейских автомобиля. Внезапно бок стянуло таким спазмом, что колени подломились. Флик сунула руку в трусы, а когда вытащила, на пальцах темнела кровь. Первой мыслью было рвануться за помощью прямо к «Скорой», лишь бы уберегли от выкидыша, – но нет, нельзя. Пришлось лишь молча смотреть, как Элайджу с кислородной маской на лице вывозят на каталке из церкви, а затем тихо проскользнуть к машине, на которой приехала в город несколько часов назад.

Флик вновь была в бегах – возможно, последний из обеих программ живой нейроноситель.