Драконова Академия. Книга 2 Эльденберт Марина
Надо было уйти в раздолбанную комнату и захлопнуть за собой дверь, но врожденная любознательность победила.
— Что это? — поинтересовалась я.
— Карта Мертвых земель.
— Зачем она тебе?
— Изучаю, с какой позиции отцу будет выгоднее начать вторжение. И думаю о том, почему он этого еще не сделал.
Его умение говорить о таких вещах в стиле «что-то прохладно стало, надо закрыть окно» уже не повергало меня в шок. Тем не менее я выглянула в коридор, чтобы рассмотреть карту получше. Валентайн, заметив мой интерес, отступил, приглашающим жестом указав в кабинет.
Это был самый обычный кабинет, в разы больше того, что достался ему в Академии. Справа расположились стеллажи с книгами, занимая все пространство от пола до потолка: такая своеобразная импровизированная библиотека. Слева, над камином — картина, на которой была изображена очень странная местность: живописная деревушка или даже небольшой городок в зеленой долине осторожно взбирался в горы, чем-то напоминая пейзажи Швейцарии. Но только до определенного момента, потому что вершины этих гор не утопали в снегах, они были поглощены клубящимся черным туманом.
— Одна из зон приграничья, — заметил Валентайн, проследив мой взгляд. — И родной город моей матери, Харонсвилл.
Хэвенсград, Харонсвилл. У них тут есть города, начинающиеся не на Х? Понимаю, что из-за темных здесь все Х, но не настолько же. Комментировать я не стала, тем более что история его матери (точнее, та ее часть, о которой говорила Лика) не располагала к сарказму.
Карта Мертвых земель пугала и… завораживала. Я даже подавила желание коснуться ее рукой, провести по магическим линиям, подчеркнувшим горные хребты, черное (не путать с Черным) море, изломы речушек и костяные иглы темных лесов.
— У вас нет городов? — уточнила я.
— Нет. Они не нужны. Есть родовые замки, отцовский, — он ткнул в схематично обозначенную крепость в самой глубине тьмы, — и еще восемь. Раньше было двенадцать, но как я уже сказал, мой отец не терпит конкуренции.
— Да. Я поняла. Не надо уточнять! — Я подняла руки и отвернулась от массивного стола, над которым плавала карта. Здесь тоже было достаточно темно, только черный сменил темно-синий, густой и насыщенный, как ночное небо, тронутое лишь искрами мутно-лунных узоров и вкраплений в обстановку. — Уволь своего дизайнера.
Валентайн прищурился. Дизайнеров у них тоже нет, шутка не засчитана?
— Это все, — я обвела руками кабинет, — слишком мрачно.
— Ну прости, — он почему-то улыбнулся, и я поспешила выйти.
— Можно осмотреть дом? Все равно мне нечего делать, а в Академию я возвращаюсь вечером, если я правильно поняла.
— Здесь больше нечего осматривать.
— То есть?
— Так и есть. Здесь больше нет жилых комнат.
В этой махине?! Нет больше жилых комнат?!
— Исключение — крыло для прислуги и кухня, но там ты вряд ли найдешь что-то интересное.
Я покачала головой:
— У тебя дом размером с Зимний дворец! И ты говоришь, что у тебя здесь только кабинет и спальня? Нет даже гостиной? Куда ты приводишь всяких там серьезных архимагов и где принимаешь гостей?
Валентайн усмехнулся.
— Я сказала что-то не то?
— Относительно. Лена, у меня не бывает гостей.
Я не нашлась, что на такое сказать. Спросить — совсем не бывает? — и получить ответ: совсем — было бы еще более странно. Поэтому я промолчала и ретировалась в разгромленную спальню, за которую в этот момент почему-то стало невыносимо стыдно. Вот так, на пару со стыдом, я засела на кровать с помощью Эвиль готовиться к завтрашнему дню. То есть к урокам по расписанию, чтобы не терять время даром, но в голову, как назло, ничего не влезало.
Зато лезли мысли о том, что я не просила Валентайна о помощи, но он мне помог. Для начала просто вырвал из рук Лэйтора. Помог справиться с магией. Потом… вот потом спотыкалось о его заклинание, приказавшее мне сидеть тут, но, если я правильно поняла, идти здесь особо было некуда. Самого факта заклинания это, конечно, не отменяло, но и то, что я так и не сказала ему спасибо за вчерашнее, мне чести не делало.
И ладно бы только это!
В довершение ко всему в моей памяти снова заискрили угольки прошлой жизни. Жизни Лены Харитоновой, так странно перешедшей в жизнь Ленор Ларо.
Обычно я приходила в класс одной из последних, и то утро не стало исключением. Мы договаривались встретиться с Соней перед школой, но они с мамой встали в пробку, и она сказала, что может опоздать, и чтобы я ее не ждала. Вот я и не стала ждать, влетела в класс и не сразу обратила внимание, что на меня все как-то странно косятся, и даже на то, что вокруг мгновенно повисла удивительная тишина. Только плюхнув сумку на стул и повернувшись к доске, замерла.
«Харитонова, мы расстаемся, — гласила надпись на доске. — Прости, но твой темперамент для меня чересчур».
Написано это было рукой Земскова, и, хотя я сначала не поверила глазам, потом до меня дошло. Оно до меня доходило, доходило и доходило: что меня бросили вот так, даже не по смс, а просто… по доске. Передо всеми.
Я обернулась, чтобы посмотреть ему в глаза, но Земсков был занят. От своего лучшего друга Сивкина он пересел к Оле Суховой, которая давно строила ему глазки, и вообще делал вид, что он не при делах.
Я все-таки поднялась. Подошла к нему. Остановилась возле парты.
Оля потыкала его в бок, и он поднял голову:
— Ну, что смотришь? — поинтересовался. — Просто по-другому с тобой не получается. Не хотел лишних сцен.
Лишних сцен и не получилось, я просто сжала кулак и врезала ему в нос. Под истошный визг Суховой и звонок в класс влетели двое: учительница и Соня. Потом нас с Земсковым вывели в коридор, математичка сокрушалась о том, что это просто кошмар, что девочки не должны себя так вести, а Соня плюнула на все и побежала следом за нами. Земскова отвели в медпункт, меня к директору, точнее, нас: Соня категорически отказалась уходить, пока не приехала тетя Оля.
Ее выдернули с работы, и она рыдала прямо в кабинете Алексея Григорьевича, заставляя чувствовать меня последней неблагодарной сволочью. Хотя в тот момент у меня включилась заморозка, о которой я говорила, и на Земскова мне было плевать (относительно), но вот на тетю Олю — нет.
Соня же просто молча сидела рядом, сжимая мою руку в своей.
Я должна научиться владеть темной магией так, чтобы все исправить.
Мысли сделали круг и вернулись в разгромленную мной комнату, к Эвиль и занятиям. И, пожалуй, к Валентайну. Уж насколько тетя Оля не любила гостей, к ней и то иногда приходили коллеги с работы, да и дни рождения она мне устраивала. Как умела.
Каково это вообще — жить так, как он?
Стряхнув с себя холодную паутину этих мыслей, я все-таки углубилась в уроки, и на этот раз мне удалось полностью погрузиться в учебу. До тех пор, пока мне не принесли местный полдник. Спустя полчаса заявился Валентайн и сказал, что нам пора.
— Впрочем, если хочешь, ты можешь остаться.
Это было сказано именно так, именно в таком небрежном тоне из разряда: «Хочешь остаться — оставайся, не хочешь — вали».
— Мне не составит труда открывать для тебя порталы каждое утро.
— Нет, спасибо, — тактично отозвалась я. И не менее тактично добавила: — Спасибо. За все.
Валентайн никак не отреагировал, он просто шевельнул пальцами, и на моих глазах пространство расползлось зияющей черно-серой раной. В такой портал я еще не ходила… или нет, ходила вчера. После него меня затошнило.
Затошнило и сейчас после перехода. Слегка.
То, что мы оказались в приемной ректора Эстре, я опознала по слегка сползшему за стол секретарю, шапка кудрей которого испуганно колыхнулась.
— У себя? — коротко спросил Валентайн.
— Д-да.
— Вперед, — это было адресовано мне.
— Темная магия же запрещена везде, кроме твоего кабинета и учебной аудитории, — заметила я.
— На контуры моего портала работает настроенный амулет. На него защита не срабатывает.
У — Удобно.
Стоило нам войти, Эстре поднялась из-за стола, раздувая ноздри. В отличие от своего секретаря она просто воплощала праведный гнев и разве что не искрилась от ярости.
— Ты хотела что-то сказать, — напомнил Валентайн, обращаясь к ней. — И вернуть Ленор вещи.
После такого заявления ее лицо знатно перекосило, а я вспомнила про сумку. Которую у меня отобрали Лэйтор и Ко, но вернули ее, оказывается, сразу в Академию. Вон она лежит, родненькая. Я хотела было сцапать свои вещи и по-быстрому слинять в неопознанном направлении, то есть в сторону своей новой комнаты, но меня остановил Валентайн. Рука-шлагбаум возникла на моем пути так резко, что мне оставалось лишь отступить.
Взгляд ректора метал убийственные молнии, Валентайн стоял с привычно-непробиваемым лицом. Стоял и молчал так, что даже мне было не по себе, и Эстре, наконец, произнесла:
— Я прошу прощения, тэри Ларо, за то, что вчера повела себя крайне непедагогично. Больше такое не повторится.
Вот зачем он это делает, а? У нее же сейчас пар из ушей повалит или драконий инфаркт случится.
— Извинения приняты, — ответила я, мечтая как можно быстрее отсюда уйти и остаться одной. Под пристальным взглядом ректора мои браслеты только чудом не загорелись, но мне было как-то без разницы. Пусть сами между собой разбираются.
К счастью, шлагбаум руки опустился, и я смогла беспрепятственно добраться до собственной сумки. Схватила ее и вылетела из кабинета.
— Я вас провожу, — тут же поднялся секретарь, имени которого я как ни старалась, вспомнить не могла. То ли оно потерялось за всеми событиями, то ли его вообще никак при мне не называли, но на знакомства и реверансы у меня сейчас не было настроения, поэтому я молча кивнула.
На этот раз мы шли без портала, через Академический парк, потом коридорами-коридорами-коридорами. Адептов навстречу нам попадалось мало, но даже те, что попадались, опять на меня таращились. Причем настолько явно, еще до того, как успевали заметить браслеты на моих запястьях, что впору думать что-то… странное.
Секретарь явно торопился от меня избавиться, потому что несколько раз чуть не споткнулся в беге. В крыле, где мне теперь предстояло жить, было пустынно — очевидно, после занятий все отдыхали, либо готовились к урокам, либо собирались на ужин.
— Так. Та-ак, вот ваша комната. Сейчас настроим на вас контур. — Остановившись перед высокой дверью, парень вытащил амулет, немного похожий на компас. — То, что осталось в вашей прошлой комнате, уже принесли сюда, поэтому бегать вам не придется. И-и…
Перед глазами мелькнула сиреневая искра магического заклинания, запечатывающего и открывающего дверь.
— Положите руку вот сюда, — мне под нос сунули «компас», и я подчинилась. Ладонь слегка защекотало. — Да. Все! Теперь можете открывать!
Разомкнуть контур получилось с первого раза, и я, облегченно вздохнув, скользнула туда. Правда, тут же вынырнула обратно за дверь:
— А мой опекун… — Я хотела спросить у секретаря, поставили ли Хитара в известность обо всех переменах, но секретаря в коридоре не оказалось. Зато там оказался Люциан Драгон. Он о чем-то оживленно беседовал с Драконовой, а если быть точной, привычно на нее рычал. Или, правильнее будет сказать, они рычали друг на друга? Драконова меня не видела, а вот Люциан…
Его взгляд ударился в меня с такой силой, что я чуть было не отшатнулась обратно за дверь: злой, яростный, ненавидящий. Полыхнувший золотом, когда он увидел браслеты на моих запястьях. Драконова начала оборачиваться, но в этот момент он рванул ее на себя и впился поцелуем в губы. А после втолкнул в комнату — очевидно, ее — и захлопнул дверь.
Глава 12
Люциан Драгон
Да чтоб ее драхи драли, эту Ленор Ларо! Но судя по тому, как она выглядела, драл ее всю ночь Валентайн Альгор. Это была первая мысль, когда он увидел ее браслеты. А вторая — что несмотря на все это, несмотря на темную магию, да вообще ни на что, он готов был втолкнуть ее в комнату, заткнуть рот поцелуем и больше вообще никогда ни о чем не спрашивать. Ну а что? Если Альгору можно, то чем он хуже?
Остановило только присутствие Драконовой, которая очень вовремя попалась под руку. В смысле, очень вовремя решила высказать ему все, что думает по поводу и без: хотя он сегодня весь день это слушал. Большей зануды в жизни своей не встречал! Разве что Сезар, какая идеальная была бы пара! Но Сезар как послушный сынок женится на Женевьев, а Драконовой светит разве что роль официальной любовницы. Это еще в лучшем случае. Хотя Женевьев тоже та еще зануда, было бы у них расчудесное трио.
— Да отпусти! — Драконова уперлась ладонями ему в грудь, с силой отталкивая. — Что на тебя нашло?!
— Мы с тобой теперь как бы встречаемся, детка.
— Я не сказала, что я на это согласна!
— Хочешь во всем признаться Сезару? Давай, валяй. Только вместе пойдем, я хочу посмотреть.
— Какая же ты все-таки мразь, Драгон!
— А ты у нас сестра благочестия, по всей видимости, — он ухмыльнулся. — Нет, стой. От нее тебя отделяет сегодняшняя ночь и трусики, которым позавидуют в домах удовольствий.
— Которые ты часто посещаешь! Потому что на трезвую голову и по своей воле тебе никто не дает.
Так, все. С этим фарсом пора заканчивать.
— Напомнить тебе, что это и в твоих интересах тоже? — холодно поинтересовался он. — Как я уже сказал, я тебя не держу. Можешь прямо сейчас топать к своему несостоявшемуся парню.
«Несостоявшийся» парень был причиной того, что творилось сегодня. Он и, пожалуй, еще дорнар-оррхар, который людям вообще нельзя. То, что Драконову с него унесло в каком-то смысле его вина, но мучиться от стыда Люциан явно не собирался. Равно как и не собирался переживать по поводу случившегося. Подумаешь, трахнулись. С кем не бывает.
Вот только Драконова, открыв глаза, сделалась такая в лице, как если бы проснулась не на красивом обнаженном парне, а в куче драконьего дерьма. Будь у Люциана силы (а главное, желание) он бы попытался оскорбиться. Но сил не было, желания тоже, а главное, спустя пару минут после его эпичного пробуждения и немой сцены проснувшейся на нем Софии, миру явился Сезар.
Его физиономию просто надо было видеть!
Привыкший держать себя в руках этот умник выглядел так, словно у него из ушей и из носа вот-вот пойдет дым, а мощный половинный оборот снесет пол-лабиринта размахом крыльев и двойной магией. Именно это выражение лица брата и заставило Люциана притянуть к себе Драконову и чмокнуть в приоткрытые пухлые губы.
И на вопрос Сезара:
— Что здесь происходит? — заданный привычным непробиваемо-ледяным тоном, чуть ли не копией тона Альгора, из-за чего крышу снесло еще сильнее, ответить:
— Тебе нужны детали или описание процесса того, чем мы занимались с моей новой девушкой?!
После этих слов Драконова ощутимо напряглась, явно собираясь возразить. И, насколько за сегодняшний день Люциан успел ее понять, возразила бы, если бы Сезар с высоты своего положения не брякнул, цедя слова, насквозь пропитанные презрением:
— Подобное притягивает подобное.
И все. Софию как будто подменили, она его обняла и чуть ли не замурлыкала:
— Именно так, Сезар. Почему бы тебе не заняться своей Женевьев и не дать нам продолжить?
В эту минуту Люциану показалось, что лабиринт все-таки снесет, но снесло Сезара. Из лабиринта. А Драконова, вывернувшись из его объятий, рывком вскочила (насколько позволяли последствия употребления дорнар-оррхар) и принялась одеваться.
Люциан наблюдал за ней с исследовательским интересом. В конце концов, там было за чем понаблюдать: и задница аппетитная, и фигурка на высший балл. До Ларо и Драконовой он вообще не связывался с человеческими женщинами, а тут нате вам, сразу две. На мысли про Ларо настроение испортилось, и он решил последовать примеру Софии. Во-первых, зад уже начинал подмерзать, а во-вторых, все, что было интересного, здесь уже случилось.
— Что вы не поделили с моим братцем? — поинтересовался он у Драконовой, которая рванула платье так, что оно только что по швам не затрещало.
— Тебе какое дело?! — Она пошатнулась, и Люциан едва успел ее подхватить. Софию основательно повело, поэтому она даже сопротивляться не стала.
— Праздный интерес, — он пожал плечами. — Ну и еще любопытство.
— А не пойти бы тебе со своим любопытством…
— Куда я еще не ходил? — уточнил Люциан, насмешливо опустив ладонь ей на ягодицы.
Драконова рванулась и попыталась влепить ему пощечину, но он перехватил ее руки. В голове сквозь развеивающийся дурман дорнар-оррхар зрел план. Явиться в Академию после расставания с Ларо в одиночестве как-то не очень, да и у папаши будет отличный шанс в очередной раз попытаться навязать ему невесту. А вот если рядом нарисуется Драконова…
— Мы теперь с тобой связаны, — хмыкнул он. — Ты подтвердила этому чудовищу, читай Сезару, что мы встречаемся.
— Мы не можем встречаться! Ты помолвлен с Ларо!
— Уже нет.
Драконова приподняла брови.
— Мы вчера расстались, — подтвердил Люциан под ее взглядом.
— С чего бы? — София сложила руки на груди.
— Не твое дело.
— Точно. Ну тогда я, пожалуй, скажу Сезару, что я не твоя девушка, и на этом закончим.
Люциан закатил глаза:
— Она постоянно врет.
— О чем?
— Обо всем. Могу рассказать интимные подробности, но тогда с тебя — твои про Сезара.
Драконова плотно сжала губы, и Люциан мысленно усмехнулся. Девчонка, что с нее взять. Вытрясти подробности про парня, на которого она запала — а она, очевидно, запала, иначе не выглядела бы сейчас такой расстроенной — просто нереально. Он взял девушку за подбородок и приподнял голову:
— Ну так что? Мы договорились?
В какой-то момент ему показалось, что она откажется, настолько яростно сверкнули ее глаза, но потом Драконова только вздохнула, стряхнула его руку с подбородка и сказала:
— Да. Но руки ты распускать не будешь!
Чем снова напомнила ему про Ларо. Поэтому вместо привычной язвительной шуточки или напоминания о том, что прошлой ночью он распускал не только руки, Люциан ограничился коротким кивком. После они закончили одеваться, относительно привели себя в порядок. Он провел ее порталом в Академию и ушел к себе, договорившись, что на завтраке они появятся вместе.
А у себя… у себя все было пропитано запахом Ленор. Он даже не представлял, что этот аромат может так кружить голову, даже после всего что было, даже после всего, что было с Драконовой. Раньше Люциан расставался с девчонкой (а если уж говорить проще, он с ними просто надолго не сходился) и сразу выкидывал ее из головы. Из головы, из постели, отовсюду. Да и девчонки ему попадались чаще всего смышленые: понимали, что ничего особенного не светит. Аникатия вот, правда, не слишком умная оказалась, но там был прикол со статусом.
Она считала, что она более чем достойна отношений с ним, а не короткой интрижки, и ему вдруг отчаянно захотелось, чтобы Ларо постучала в его дверь. Постучала, начала объясняться… на этой мысли он себя и прервал. Какие могут быть объяснения после того, что случилось?! Темная магия, Альгор, все ее закидоны — нет, с ней однозначно все кончено. А комнату надо отмыть и выкинуть все, к чему она прикасалась.
Такое распоряжение он и отправил в хозяйственную часть Академии, демонстративно сбросив рубашку, в которой ходила Ленор, на пол, а заодно потребовав сменить белье и провести полную уборку с нейтрализацией запахов.
На завтрак они с Драконовой явились вместе, чем произвели немалый фурор. Не только среди подружек Софии: Клавдия так отвесила челюсть, что грозила залить слюной весь завтрак, но и среди его друзей. На вопросы со всех сторон Люциан просто пожал плечами и объявил, что с сегодняшнего дня у него новая девушка. Нэвс и Милли хмурились, Лиллея задумчиво по привычке накручивала на палец темные волосы, только Дасу было без разницы. С ним Люциан и предпочитал общаться, особенно после того, как тот при попытке Милли поинтересоваться:
— А Ленор…
Перебил драконессу и сказал:
— Наконец-то ты избавился от этой девицы. Она совершенно не соответствовала твоему статусу, Люц.
Его яростно поддержала Клавдия и остальные подружки Софии, что же касается самой Драконовой, она до сих пор пребывала в каком-то полузаторможенном состоянии. То ли из-за дорнар-оррхар, то ли из-за Сезара, что вернее. Она вообще выпала из разговора, тщетно пытаясь запихнуть в себя хотя бы кусочек еды, чтобы не возникало еще больше вопросов, но зеленела всякий раз, когда что-то жевала.
А в перерывах между занятиями устроила ему настоящий допрос: что он вчера пил, какого он позволил это пить ей, и в целом основательно подсела на уши на тему, что все случившееся не случилось бы, если бы она не глотнула этой дряни. Люциан даже отвечал, пусть и весьма невпопад: Ларо не просто не явилась на завтрак, она не явилась еще и на занятия. Что касается него, он, как последний идиот, не мог перестать о ней думать.
О том, почему ее нет, и что там вообще произошло.
Занудство Драконовой немного спасало положение, а еще, разумеется, мысли о темной магии. Но чем дальше, тем больше он думал о том, что Ларо просто исчезла из Академии. Судя по всему, вчера, из кабинета Эстре, и так и не вернулась. От желания заявиться к ректору и вытрясти из нее, что же на самом деле случилось, останавливала только гордость.
К тому самому моменту, когда Ларо так неожиданно возникла в коридоре, он уже готов был послать все к Лозантиру: все, включая гордость, темную магию и Драконову, но… тут появилась она. Из своей новой комнаты. Вся такая воздушная, свежая, сияющая. С браслетами Альгора на запястьях! И все, что он думал только что, осыпалось прахом и тленом, внутри, снаружи, к драхам.
Она действительно водила его за нос все это время.
Использовала — Лозантир знает зачем.
И щемящее, давящее, надсадное чувство в груди ушло. Взамен него поселилась холодная ненависть. Желание причинить ей такую же боль, как причинила она. Первое, что пришло в голову — поцеловать Драконову. Второе… второе нужно было обдумать, но пока что нужно было решить вопрос со своей новой «девушкой».
— Так что? — еще холоднее поинтересовался он. — Продолжаем или расходимся?
— Смена двух девушек за два дня — даже для тебя перебор, — хмыкнула Драконова.
— Я как-нибудь переживу. А вот что касается тебя…
— Давай обойдемся без взаимных угроз, — она нахмурилась. — Нам выгоднее быть союзниками, чем врагами. Продолжаем, Драгон. На каких условиях?
— Да все на тех же. Мозг друг другу не выносим. В Академии ни на кого больше не вешаемся…
— За кого ты меня принимаешь?! — ее возмущение было вполне себе искренним, не наигранным, и он поднял руки.
— Ладно. Пролетели. В общем, старательно делаем вид, что мы пара… недели две. Может, месяц. Потом — на твое усмотрение. На мое усмотрение. На наше общее усмотрение. Может, нам даже понравится.
Драконова покачала головой.
— Поверить не могу, что соглашаюсь на такое.
Люциан усмехнулся.
— Это не самое страшное, на что ты могла согласиться.
— Я больше не стану с тобой спать, Драгон.
— Скажем так, рядом с девушками я предпочитаю не спать.
София закатила глаза, и он легонько коснулся ее щеки, убирая за ухо темную прядь.
— Так что подумай, Драконова. Возможно, стоит все повторить, только когда мы оба будем помнить процесс.
Она перехватила его руку.
— Нет, Люциан. Нет. Не сейчас. Никогда больше. Ты меня понял?
— Да. Понял, — скептицизма в его голосе было столько, что Драконова даже поморщилась. Правда, он тут же добавил совершенно другим тоном: — Сезару мы устроим классную нервотрепку. Обещаю. Что бы он ни сделал, он об этом пожалеет, увидишь.
Во взгляде Софии мелькнуло что-то знакомое, до боли — но Люциан так и не смог понять, что. Она прикрыла глаза, а когда открыла, в них плескалось привычное спокойствие надменной девицы, привыкшей повелевать и указывать всем и вся.
— Мне нужно заниматься, — сказала она.
Как с одного магического слепка виритт их с Ларо создавали, что ли? Он прищурился, но потом только кивнул — коротать вечера с ней не входило в его планы. Все остальное можно обсудить и потом, тем более что видеться они теперь будут каждый день. Помногу. Подолгу. М-да…
Выходя из ее комнаты, он старался не смотреть в сторону закрытой двери. Двери, за которой была Ларо. И тем более не думать о том, что он с удовольствием потрепал бы нервы именно ей, а не Сезару. Вот только Сезар, в отличие от нее, кажется, искренне запал на Софию, тем приятнее будет над ним издеваться. Что же касается Ларо, про нее лучше вообще не думать. Нельзя заставить ревновать ту, которой нет до тебя дела. Нельзя сделать больно той, кто чувствовать не умеет.
Ничего, он найдет способ напомнить ей о себе.
Тогда, когда она меньше всего будет этого ожидать.
Глава 13
Традиционное утро в Академии началось еще более традиционно, чем я могла бы себе представить. Голосом Эвиль, побудкой… Которые, в общем-то, меня не разбудили, потому что проснулась я задолго до этого и лежала, глядя в темный потолок. Нет, на самом деле потолок был светлый и красивый, украшенный лепниной, да и в целом комната, которую мне выделили благодаря Валентайну, была роскошная. Этакая мечта принцессы: просторная, с высокими арочными окнами, персиковые обои, пудровая обивка мебели, разве что единороги, рассыпая радугу и блестки с радостным ржанием всю ночь не скакали туда-сюда.
Хотя для ржания мне вполне хватит всей Академии. Какой же я была дурой, когда думала, что Люциану есть хотя бы малейшее до меня дело. До меня, до того, что происходит в моей жизни, до того, что я надела браслеты Альгора. А я ведь еще ему рассказывать собиралась!
Зато причины того, что вчера на меня таращились, теперь стали ясны как день: Люциан Драгон завел себе новую девушку. Вот и таращились, чтобы посмотреть, а как отреагирует старая. Правильный ответ — никак. Я не собиралась доставлять удовольствие всем, кому только можно, и хоть как-то на это реагировать. Пусть даже сердце превратилось в раскаленный камень и грозило рассыпаться на куски: изо всех девиц Академии Люциан выбрал именно Драконову!
Ту, что травила Ленор.
Ту, что над ней издевалась. И сейчас это было сделано явно с тем же самым посылом, я ни на секунду не сомневалась, что Драконовой плевать на Люциана. Ей просто нужно было показать Ленор козу, или, как говорили в современном простонародье моего родного мира, эпический фак.
То, что Драконова стала официальной девушкой Драгона узнала я, разумеется, не после одного ласкового поцелуя. Ко мне вечером наведался Ярд, чтобы спросить, как у меня дела. Он вообще был единственным, кто поинтересовался, куда я исчезала, а главное — как я себя чувствую. Он же старательно прятал глаза, когда я все-таки (за что хотела себе откусить сейчас язык) спросила, что случилось, и почему на меня все так смотрят.
Ладно хоть формулировка была такая, и в ней не фигурировали Драконова и Люциан. Но мы оба прекрасно понимали, о чем я спрашивала. Точнее, о ком.
— Он просто явился с ней утром в столовую и сказал, что она его девушка. — Ярд сочувственно посмотрел на меня. — А вы… расстались, да? Или вроде того?
— Расстались, — ответила я, раз и навсегда поставив в этом всем точку.
Ярд еще немного помялся: он явно чувствовал себя не в своей тарелке, потому что вроде как был в кругу приближенных Люциана, а у меня на руках красовались браслеты Альгора. В общем, нормального разговора у нас так и не получилось, хоть он и сказал, что завтра после занятий ждет меня на прослушивание в театре. То есть выбрасывать из общественной жизни после расставания с Драгоном меня никто не собирался.
Это уже плюс.
Существенный минус — так это то, что придется постоянно лицезреть его и Драконову на занятиях. Наверняка вместе, она уж точно ломаться как я не будет. Ну да ничего, справлюсь. В конце концов, у меня была отличная школа: лицезрела же я как-то Земскова с его новой пассией, и ничего, все живы остались. Хоть он и шарахался от меня после того эпичного удара и сломанного носа.
Люциану, что ли, в нос зарядить?
На этой мысли я распахнула дверцы шкафа, а если быть точной, шикарной гардеробной, увидела там зияющую пустоту, и, кажется, даже услышала ветер. Тот нехитрый «багаж», что переехал из каморки Ленор, которая жила под крышей, выглядел просто жалко. С одной стороны, на занятия мне надевать ничего особо не требовалось, кроме формы — а она у меня была отличная. С другой стороны, надо будет основательно обновить себе гардероб.
Не на деньги, тьфу, не на магию Альгора, разумеется. Нет. У нас на этой неделе должны состояться расчеты с дядюшкой-опекуном, вот после них и пройдусь по магазинам. Говорят, хороший шоппинг способен нивелировать расставание с парнем, так что убью сразу двух драконов. Обзаведусь классными платьями и забуду про Драгона.
Нечего ему делать в моей голове и в моей жизни!
Оптимизм — наше все, поэтому на завтрак я собиралась сияющая, с гордо расправленными плечами и вздернутым подбородком. Оценив свое отражение, осталась полностью довольна, и, несмотря на требования, не стала сегодня стягивать волосы в хвост или как-то еще убирать. Оставила распущенными, струящимися по плечам, пригладила и, подхватив сумку, решительно вышла в коридор.
Чего я не учла — так это того, что я теперь соседка Драконовой.
Ну и того, что у ее комнаты помимо самой Софии собралась драконовская свита, и вся их команда разом повернулась ко мне.
Клава сложила руки на груди, остальные последовали ее примеру и перегородили коридор. Типа: ты не пройдешь! Как во «Властелине колец».
Да ну, правда. После Лэйтора, Альгора и вчерашнего дня напугать меня сим действом можно было примерно как попу пальцем. Я поправила сумку и направилась в сторону женского кружка по интересам, искренне радуясь тому, что на мне браслеты Валентайна. По крайней мере, мне не грозит жахнуть по собравшимся темной магией в случае чего.
— Так-так-так, и куда это мы собрались? — поинтересовалась Клава, тряхнув своей доморощенной (а может, магиерощенной?) гривой.
— Не поверишь, но на занятия. Освободите проход, а то вас тут слишком много, и вы не сказать чтобы худенькие.
Кажется, я все-таки жахнула, потому что в любом мире, в любом пространстве и времени намек на то, что девушке надо похудеть (а в данном случае — девушкам) воспринимается как смертельное оскорбление. Глаза Драконовой фрейлины сверкнули, она даже кулаки сжала:
— Да ты…
— Пусть идет, — голос Софии прозвучал как приказ.
Я обернулась: она стояла, глядя на меня сверху вниз, как на нечто среднекопошащееся, вроде букашки-таракашки. И мне бы пройти мимо, но я неожиданно вспомнила Люциана. Вспомнила, как он впился поцелуем в ее губы и втолкнул в комнату, и внутри неожиданно проснулось нечто очень злое. Очень-очень злое. Уж София-то вряд ли ломалась вчера, и при мысли о том, чем они занимались за этой самой дверью, тормоза сорвало окончательно.
— Они у тебя дрессированные? — поинтересовалась я. — Смотрю, команды выполняют на «ура». Это здорово, поэтому давай, разгони их всех. Пока этим не занялась я.
Вот теперь сквозь снисходительность в темных глазах Софии полыхнула ярость. Она шагнула ко мне вплотную и жестко произнесла:
— Что, нацепила браслеты Альгора, и думаешь, что ты неприкосновенна?
— Да я и без браслетов Альгора отлично справляюсь, — хмыкнула я и приподняла брови. — Насколько ты помнишь. Насколько мы обе помним.
Не знаю, были ли в курсе дуэли ее лучшие подружки, но Драконова явно поняла, на что я намекаю, и плотно сжала губы. От злости даже побелела, кажется, ее ровнехонький загар, или что у нее там, малость поблек. Я не стала дожидаться продолжения, повернулась к замершим фрейлинам и скомандовала:
— Разойдись! — после чего просто шагнула сквозь строй.
Строй разлетелся в разные стороны, а я прошествовала по коридору, не забыв мысленно поздравить себя с победой. К слову, о победах: сейчас мне нужно было понять, какую линию поведения выбрать с остальными, и, направляясь в столовую, я незаметно поглядывала по сторонам. Адепты продолжали на меня коситься, преимущественно на браслеты, а, замечая мой взгляд, поспешно отводили глаза. Некоторые даже шарахались, будто замараться боялись.
Когда я вошла в столовую, то, разумеется, оказалась в центре всеобщего пристального внимания. Друзья Люциана уже собрались и, хотя его самого еще не было, предпочли сделать вид, что со мной незнакомы. Остальные тоже старательно делали вид, что меня не существует, на свободных стульях неожиданно появлялись сумки, книги и прочие атрибуты студенческой жизни. Я уже думала, что мне придется есть, сидя прямо на полу, в центре зала, когда вдруг раздался голос Ярда:
— Ленор! Ленор, иди к нам!
Читать бесплатно другие книги:
