Без выбора. Влад Кистяева Марина

глава 15

Влад закрыл дверь и сразу же потянул Машу на себя. Порывисто, едва сдерживаясь. Она не сопротивлялась. Столкнулась с его грудью, громко выдохнув.

Влад больше не сдерживался — сразу же поймал губы Маши своими и впился голодным поцелуем.

Маша не сопротивлялась…

Нет…

Она сама прижалась к его телу максимально плотно, изнывая от внутреннего жара, разгорающегося всё сильнее с каждой секундой. Она хотела быть как можно ближе к Багровскому, слиться с ним воедино! Прочувствовать каждую мышцу его крепкого шикарного тела.

Дышать им хотела…

Она раскрыла губы, впуская его властный язык внутрь, чтобы он исследовал, узнал её. Она — тоже. Ей не терпелось открыться, попробовать. Маша даже не обратила внимание на то, что дрожит. Иного рода лихорадка охватила её тело.

Влад не целовал её. Он брал. Заявлял на неё права, властно, временами жестко. Она вцепилась в его плечи, боясь, что не справится с эмоциями, которые разрывали грудь. Её тело трепетало в его руках, отзываясь на малейшее прикосновение.

Влад застонал ей в губы. Маша мгновенно отреагировала, выгнулась. Одну руку Влад распластал на спине девушки, вторую — на затылке. Маша никуда не собиралась вырываться, собственнический порыв взорвал внутри целый вулкан. Она ответила таким же стоном.

Мгновение — и Маша оказалась прижата к стене. Рука Влада на затылке предохранила её от удара. Девушка царапнула шею мужчины, не в силах сдерживаться. С Машей происходило нечто невероятное. Удивительное и одновременно пугающее. Всё тело горело. В трусиках стало до безобразия, до неприличия мокро.

Страсть закружила Машу. Она сама тянулась к Владу, отвечая на его поцелуй. Их языки соприкасались, исследуя и пробуя друг друга. Маша урчала от накатывающего удовольствия. Соски тоже реагировали остро на близость Влада, сначала в них появилось легкое пощипывание, потом они напряглись, превратившись в два камушка. Требующие своей доли ласки…

Маша, не в силах справиться с собой, с той волной, что кружила её в водовороте эмоций, подняла ногу и потерлась ей о бедро Влада. Тот отреагировал сразу же — подхватил её за попу и приподнял. Маша обвила ногами его торс, вспыхивая ещё сильнее.

— Долбаные треники! Хотя нет! — прорычал Влад, оторвавшись от её рта, чтобы тотчас прикусить нижнюю губу, потянув на себя. — Не долбаные. Через них я отлично чувствую твою влажность. Особенная…ты сводишь меня с ума. Дурею от тебя, милая. К черту всё!…

Он подхватил края её футболки, одной рукой дернул кверху, Маша послушно подняла руки, помогая ему избавиться от лишней одежды.

Прохладный воздух комнаты соприкоснулся с разгоряченной кожей, и Маша охнула. С лифчиком тоже нежничать не стали.

Сосок попал в плен. Его зажали пальцами, прошлись по навершию, вызвав у Маши ещё один стон.

— Влад…

— Что, Особенная?

Его губы заскользили по шее.

— Нравится?

Он игрался с ней.

Она позволяла. И это было прекрасно.

Чтобы хоть как-то сравняться с Владом, снова прогнулась в пояснице, одной рукой заскользив по стене над головой, и заерзала бедрами, плотнее прижимаясь промежностью к его торсу.

Приглушенное рычание с вкусными нотками предупреждения, которое ещё сильнее раззадорило Марию. Пробудило в ней скрытый механизм. Она перестала зажиматься. Она видела глаза Влада. В них плавился огонь. Тот же, что сжигал её изнутри.

И ей хотелось ещё…

Влад, стараясь максимально долго не разрывать с ней зрительного контакта, склонил голову и лизнул сосок. Ещё. И ещё. Маша затрепетала, сильнее сжав ноги. Если раньше ей казалось, что она мокрая, она ошиблась. У неё даже на мгновение промелькнула шальная мысль, что намокли и тренировочные лосины. Через трусики…

Но мысль потерялась — Влад осторожно и между тем требовательно прикусил сосок. Маша уперлась раскрытой ладонью в стену, не в силах справиться с собой.

— Не слышу ответа, Особенная! — рыкнул Влад, и Маша затрепетала от властности его тона.

— Да! Нравится! Очень…

— Но тебе мало?

— Багровский!

— О, нет, Особенная, я не хочу потом увидеть в твоих глазах раскаянье! Слышишь меня, моя маленькая сексуальная девочка?

Он продолжал её удерживать, вторую руку запустил в волосы и потянул на себя, вынуждая следовать за его кистью.

- Хочу понимать, что завтра будет продолжение! Черт побери, Особенная…

Она сжала губы и выдохнула:

— Малооооо…

Ещё один поцелуй обжег губы. Их покусывали, посасывали, брали в плен. Чтобы сразу же отпустить, приласкать, провести языком, даря такую необходимую ласку.

Маша упустила момент, когда её оторвали от стены, крепко удерживая за бедра. Влад углубил поцелуй. Сделал несколько шагов, и они оказались рядом со столом. Марию поставили на пол. Ноги дрожали, в них не чувствовалось прежней привычной силы.

Дальше — больше.

Ей не оставили выбора. Но тут он и не нужен был.

Влад слегка подтолкнул её к столу, вставая за спиной и обхватывая за талию. Притягивая к себе, продавливая рукой поясницу. Маша охнула и уперлась руками в стол.

Прогнулась.

— Вот так, милая…

Маша зажмурилась. Сердце стучало уже где-то в висках. Она замерла, не желая двигаться. Прислушивалась к тому, что происходит с её телом.

Всё хорошо…

А что за спиной?

Маша зажмурилась сильнее. Задышала чаше.

Влад не спешил. Он водил рукой по её пояснице, задевая позвонки. Дразня или исследуя?

Пробуя…

Обнаженная кожа, где он касался её пальцами, горела.

Он подобрался к тонкой резинке лосин. Остановился. Маша замерла, сильнее вжавшись ладонями в гладкую поверхность стола. Господи… С ней ли происходит всё это волшебство? Где нет сомнений, страха. Где только огонь желания.

И нетерпение.

Маше хотелось ерзать. Даже просить. Потребность во Владе усиливалась с каждой проходящей секундой. Она сдерживалась.

Так надо…

Мужские пальцы поддели резинку и погладили кожу под ней. Маше пришлось прикусить губу, чтобы не застонать. Хорошо, что Влад не видел её лица. Не видел той власти, которую заимел в одночасье над ней.

Пальцы прошлись к боку и резко дернули лосины вниз. Послышался треск рвущихся ниток.

Мгновение и Маша оказалась в одних трусиках.

— Переступи.

Маша послушалась.

Она ещё в трусиках…Мокрых…

Влад дотронулся до лона и удовлетворенно глухо застонал. Лег грудью на спину Маши, слегла придавив девушку.

— Ты вся мокрая, Минни. Чувствуешь? Я — да. Твои трусики насквозь. Я надеялся. Но не ожидал… Черт, Минни, ты охрененна. Хочу тебя попробовать на вкус!

Последнее предложение прозвучало немного агрессивно.

Влад сразу же перешёл к действиям. Отодвинул полоску в сторону и пальцами дотронулся до влажных складочек. Аккуратно погладил, размазывая соки любви.

Маша не могла видеть, что он делает, но, когда пальцы исчезли с её лона, испытала оглушающее разочарование. Оно не успело её заполнить, она услышала:

— Я знал, что ты будешь невероятно вкусной.

Маша не сдержалась, обернулась. От увиденного кровь прильнула к щекам — Влад облизывал пальцы, которыми трогал её.

— Смотри на меня, Особенная. Не смей отворачиваться.

Он снова поймал её взгляд. Загипнотизировал словами, мощной аурой, что исходила от его поджарого тела, она не могла ослушаться. Её поза была открытой, бессовестной. Или завораживающе-притягательной? Для того мужчины, что жадно смотрел на неё, распластанную и покорную, оставляя на нежной коже виртуальные ожоги.

Ей нравилось, как он на неё смотрит. Она ловила потемневший взгляд, впитывала его в себя. Запоминала. Он будоражил её.

Более того — она ему верила. Взгляду.

Влад начал раздеваться. Не красуясь. Он стянул футболку, обнажая крепкий торс. Маша успела заметить несколько белых тонких полосок. Шрамы? И от пули есть. Она такие видела. У парней в тире, где иногда занимались силовики.

Влад швырнул футболку на пол и взялся за штаны. Мысли о шрамах, о том, как возможно он их получил, испарились. Влад вместе с брюками сразу же снимал и боксеры.

У Маши сильнее задрожали ноги. Хорошо…Хорошо, что она лежала на столе. Если бы стояла, упала бы.

Как же он красив. По-мужски. Сильный. Жесткий. Каждая мышца прорисована. Ничего лишнего. Ни грамма. Только стальные мышцы, предназначенные не для красоты, не для пафоса. Для выживания среди каменных джунглей. Сильные, проработанные.

У Маши закололи кончики пальчиков, так захотелось прикоснуться к груди, к абсолютно плоскому животу.

И ниже.

Потрогать черные густые паховые волоски.

Прикоснуться к члену.

Во рту пересохло.

Там он тоже был красив. Именно в её восприятии. С красивой розовой головкой, на которой поблескивала жемчужная капелька.

— Предохраняться будем? — сипло выдохнул он.

— Да.

Она не колебалась.

Влад достал презерватив, порвал зубами упаковку. Маша завороженно смотрела, как он раскатывает презерватив. Как дотрагивается до своего члена.

Маша хотела упереться лбом в стол, ей не позволили.

— Я сказал — смотри.

Он подошёл к ней. Встал рядом. Она готова была поклясться, что чувствует жар его тела.

Он наклонился, приобнял её за шею. Снова нашёл губами её слегка покусанные от нетерпения губы. Потянул на себя всё тело и начал входить. Маша запищала. Первое, что поразило её — чувство наполненности. Идеально. Второе чувство — правильности. Что так и должно быть. Не иначе.

А потом все мысли испарились, окончательно исчезли из головы. Остались только ощущения. Жгучие по остроте. Неистовые по своей мощи. Влад потянул её на себя, почти уложив на грудь. Он двигался, целовал её шею, трогал грудь. Играл с сосками. И снова двигался… Размеренно, мощно, никуда не спеша. Его пальцы добрались до лона, замерли. Потрогали небольшой бугорок и дальше, к клитору. Маша снова запищала, подалась бедрами назад, чтобы встретить ещё один толчок Влада.

Рукой он удерживал её за шею в слабом захвате. Не причиняя боли, полностью контролируя происходящее. Взяв Машу в плен. Она не сопротивлялась. Ей нравилось… Господи, как же ей нравилось! Чувствовать его в себе. Полное растяжение, легкое жжение, тотчас сменяющееся оглушительной волной жара. Ещё одной. И ещё…

Давление в области клитора усилилось. Оно росло, увеличивалось. Пальцы то надавливали, то давали легкое ежесекундное освобождение. То поднимались к животу, чтобы подарить ласку, от которой ещё сильнее кружилась голова.

Маша полностью перестала себя сдерживать. Она закинула руки назад, нашла голову Влада, запустила пальцы в волосы, чтобы замкнуть некий круг.

— Иди сюда, — рыкнул мужчина и повернул её голову к себе. Нашел губы. Впился жадно. Неистово. Словно до этого никогда не целовал её.

Маша сходила с ума. Её тело больше ей не принадлежало. Она целовала в ответ, растворяясь в стоящем позади мужчине. Что своими движениями окончательно утверждал права на неё. Она поддавалась. Она дарила и получала ещё больше. Она уже всхлипывала ему в губы, не замечая, как царапается. Низ живота пылал. Напряжение в лоне усиливалось с каждым размеренным толчком. Грудь раскачивалась, появлялось давление и в сосках.

Маша терялась…растворялась…

Кончила, протяжно застонав.

— Умничка…

Влад задвигался резче, быстрее. Несколько толчков — и он прижался к ней, прикусив за мочку уха.

Маша кое-как одной рукой нашла ребро стола. Её держал Влад, но слабость всё ещё присутствовала в теле, она не доверяла себе, боялась рухнуть на пол.

Влад тяжело дышал ей в шею, не размыкая близость их тел.

— Моя Особенная… Моя…Слышишь меня?

Она всё слышала.

глава 16

— Может, в бассейн? Я помню, он тебе понравился.

— Нет. В нем плавать надо… Не хочу никаких лишних телодвижений.

— Придется, Особенная, их всё же сделать.

От ироничного тона Влада, Маша внутренне приготовилась.

Не зря.

Она ахнула и распахнула ранее прикрытые глаза, когда пальцы Багровского нагло сжали сосок и слегка его потеребили.

— Влад.

— Что?

Он дунул ей на шею, отчего мурашки побежали по всему телу.

— Что ты делаешь?

— Трогаю тебя.

Она бы покраснела. Непременно. Если бы уже не сидела вся раскрасневшаяся, распарившаяся от горячей воды.

После секса они оказались в ванной. Влад сразу же пресек все попытки Маши выпроводить его и остаться одной.

— Ты сдалась, Минни. Привыкай к моему обществу.

Спорить она не стала.

Сдалась или нет…Тут всё двояко.

Сожалела ли она о том, что они переспали?

Однозначно, нет.

Она получила оглушающе прекрасные эмоции.

Она заслужила небольшой кусочек счастья. Пусть он и продлится всего пару дней, пока они будут отдыхать. Пока они позволят себе быть просто мужчиной и молодой девушкой.

Маша ни о чем не будет думать.

Ни о чем.

Лишь наслаждаться происходящим. Запечатлевать в памяти прекрасные моменты.

Кто знает, что их ждет по возвращению.

Ванная, естественно, была огромной. Вместила их обоих. Маша с удовольствием позволила себя уложить спиной на мужскую грудь.

— Не дай мне уснуть, Багровский.

— Не дам, не переживай. Рано ещё. Я не насытился.

— Хммм….

Она сделала вид, что не поняла, о чем он говорит.

Ей бы отдышаться.

А по поводу продолжения…Она не имела никаких возражений.

Сейчас только чуть-чуть придет в себя. Переведет дыхание.

Обнаженная близость Влада не позволяла до конца расслабиться. Не привыкла Маша к подобному. Пусть она и не относила себя к стеснительным барышням, разгуливать голой перед мужчиной сложно. Вода прикрывала лишь немного. Пену Влад добавил, но, как она поняла, пена его раздражала, и он угнал её им в ноги.

Например, Маша видела свои соски. Их видел и Влад.

Она сидела между его раздвинутых ног.

Ближе некуда…

А хотелось.

ВЛАД

Хотелось врастись в эту девочку. Впечатать её в себя.

Не-е-ет. Хуже. Больше.

Заклеймить собой.

Он и заклеймил, оставил на ней след, но недостаточный.

Влад Багровский, прожжённый циник, холодный и черствый в отношении женщин, предпочитающий их держать на дистанции, не спешивший кого-либо пускать в своё личное пространство, влюбился.

То, что он испытывал к Особенной, не имело смысла отрицать. Не мальчишка какой-то, чтобы бежать от чувств. Напротив, в очередной раз отшвыривая долбаную пену, мешающую любоваться стройными очертаниями Маши, понял, что никуда и никому её не отдаст.

Любого переломает, кто на неё хотя бы косо посмотрит.

Лично.

Грудь раздирало огнем. Жгло более чем реально. Фантомные ощущения? Да по хер.

Особенная рядом. Вот здесь. С ним плещется. Довольная.

И счастливая.

Последнее — главное.