Без выбора. Влад Кистяева Марина
— Тогда бери и дальше.
— Нееет, Влад, ты мне сам её предложишь… Ремень. Так же медленно, чтобы я видела твои руки.
— Опасаешься, что я… — он сделал эффектную паузу, за время которой сердце Маши перестало биться, а Влад успел вытащить ремень из шлевок, — …перехвачу инициативу?
У Марии дрогнула рука, по спине прошла огненная волна, и она тоже устремилась туда же — в трусики, что давно намокли. Маша заставляла себя сохранять спокойствие, хотя жар между бедер нестерпимо зудел, хотелось поерзать, хоть как-то утихомирить его.
Слова Влада запустили цепную реакцию и в без того пылающем теле девушки. Голос мужчины…особая вибрация…участившееся дыхание…А главное, по-прежнему гипнотизирующий взгляд, поймавший Машу в сладостный плен. И вроде бы она выступала инициатором и даже взяла на себя ведущую роль, и именно у неё в руках было оружие, пусть и с холостыми патронами, ничего в соотношении сил и доминировании не изменилось.
— Мне с тобой ничего не страшно, — Маша специально сменила тему диалога. Ей захотелось посмотреть на реакцию Влада.
Она не заставила себя долго ждать.
Мужчина не выдохнул — вытолкнул воздух из себя.
Атмосфера вокруг них сгустилась, стала едва ли не осязаемой.
Ремень Влад с шумом откинул на пол.
— Что дальше, Маша?
У Маши от перспективы, от близости Влада кружилась голова. Девушка заскользила дулом пистолета выше по мужской груди, оставляя едва различимый след. Влад позволял…
— Не знаю, — честно призналась она. — Я взяла в руки оружие и меня накрыло, Влад. Я вспомнила, как впервые кончила именно здесь под тобой.
— Кончишь и сегодня. Только я буду в тебе.
Он перехватил её кисть с пистолетом и потянул на себя. Поцеловал сначала один пальчик, потом второй. Рука Маши дрогнула, пальцы разжались сами собой. Она слишком поздно поняла, что перестала держать пистолет.
— Влад!
Он понял её без лишних слов и быстро поймал оружие.
— Осторожнее, Минни, — мужчина предостерегающе покачал головой.
— Я…
— Тссс, всё хорошо. Чего ты напугалась, глупая?
— Не знаю… Я…
Он дотронулся пальцем до её губ, останавливая бессмысленный поток слов. Маша, продолжая находиться в возбужденном состоянии, тотчас поймала его палец, прикусила, а потом начала интенсивно посасывать.
Влад глухо застонал. Рывок, и Маша оказалась прижата к полуобнаженному мужскому телу плотнее.
— Значит, ты приревновала, да?
Ещё рывок, и Машу развернули лицом к мишени, спиной прижав в горячей обнаженной груди. Маша прикрыла глаза, подалась назад, чтобы ещё плотнее прижаться к нему. Окунуться в его силу, прочувствовать её каждой клеточкой. Как же она соскучилась… Влад всё это время давал ей нежность, показывал себя заботливым и чутким. Пришло время вернуть его ярость и страсть.
— Да, — сквозь плотно сжатые губы выдохнула Маша и тотчас ахнула, когда мужская рука властно легла на грудь. Второй он погладил шею. Вроде бы и не сделал захват, но ощущение полного контроля поглотило Марию.
И ей нравилось… да…
Теперь она знала — Влад…в нем можно утонуть…на него можно положиться…он забирает, но куда больше дает. Он требует подчинения…Он защищает.
Ей даже мысленно сложно охарактеризовать его. Он как вулкан. Как океан.
Он — её мужчина.
— Вот и я тебя ревную, Маш, — он прикусил мочку уха, отчего возбуждение стрелой пронзило тело, лишив последних остатков воли. — До дури. До бешенства. Не знаю нихрена, что с этим делать.
— А если я тебе в любви признаюсь, будет проще?
Крупное тело, прижимающееся к ней со спины, замерло. Маша с затаенной улыбкой, чувствуя, как её всю обволакивает непередаваемая нежность, ждала, что последует за её смелым заявлением.
— Однозначно.
Голос, раздавшийся прямо над ухом, обжег.
В нем было столько власти и ласки, что на мгновение Маша потерялась, растворилась в нем и не желала возвращаться.
— Я тебя люблю.
Рука, лежащая на шее, сжала чуть сильнее. Маша не испугалась — это была реакция Влада на её слова, и она ей чертовски понравилась. Она не ждала ответных признаний. Нет… Конечно, девочки любят ушами, прописная истина, с которой не спорят. Но взрослые девочки, к которым себя причисляла пусть и не по годам рано повзрослевшая Маша, умеют видеть то, на чем их сверстницы даже не заострят внимания.
Поступки.
Мужские. Когда слова не расходятся с делом. Когда вообще эти слова не произносят, а просто делают так, чтобы было комфортно.
Маша сильнее зажмурилась и завертела попкой, давая понять, что больше не может терпеть.
— Особенная…
— Влад, я прошу… Вернее, я хочу прервать наше воздержание… Я благодарна тебе за то, что ты пошёл мне навстречу, но я больше не могу без тебя. Слышишь, Багровский?
Она, видимо, сошла с ума. Здесь и сейчас. Прыгнула в пропасть.
Открылась.
Тело Влада отреагировало повторно — на этот раз Маша почувствовала легкую дрожь. Или она ошиблась? Приняла желаемое за действительное? Не похоже…
Мужские пальцы взяли в плен её подбородок, погладили. Скользнули выше, дотронулись до губ, очертили их контур.
— Ты на самом деле, Особенная, Маш. Я не хочу тебя любить здесь. Сегодня — точно. Я изголодался по тебе, как дикий зверь, — он толкнулся бедрами, показывая степень тоски. — Я на грани… Воздержание оказалось тяжелым. Мне чертовски не хватало тебя, Минни.
— Я же была рядом… ай!
Её слегка толкнули вперед, отчего она была вынуждена упереться руками в перегородку. Она оказалась неготовой к неожиданной перемене в настроение Влада. По телу пронесся разряд тока, кожа словно подверглась невидимому воздействию, стала донельзя чувствительное.
— Я передумал.
Резкость его голоса не испугала. Даже не насторожила.
Напротив, по крови потекла огненная лава. Медленно, дразняще. Ещё сильнее увлажняя Машу и заставляя ту трепетать.
Он передумал… Всего два слова, а сколько эмоций.
И не было сомнений по поводу чего.
Раздевать Машу Влад не стал. Сдернул джинсы, положил ладонь на поясницу. Маша послушно прогнулась.
— Перешагни.
Послушалась.
Два хлопка по внутренней стороне бедра — молчаливый приказ, чтобы она раздвинула ноги шире.
Маша с готовностью снова подчинилась. От нетерпения всё внутри плавилось, обжигало. Ноги с трудом держали её. Руки того и гляди готовы были соскользнуть с перегородки. Она раздвинула пальцы, чтобы создать большую точку упора.
Горячая ладонь легла на ягодицу, погладила её. Маша прикусила нижнюю губу, чтобы не застонать от нетерпения и от жажды. Ещё никогда ранее она не испытывала столь оглушающую физическую потребность чувствовать Влада в себе. Казалось, что, если он не возьмет её, не утолит жажду, терзающую её тело, она сойдет с ума. Не дополучит чего-то важное. Не укрепит связь между ней и им.
Он продолжал гладить ягодицы, вдавливая пальцы в кожу, оставляя легкие следы. Отвлекая…
Чтобы одним плавным движением войти в неё.
Она оказалась готова.
Уже не сдерживаясь, позволила себе громко застонать, принимая его полностью. Как же она соскучилась!
— Влад…
Он вцепился в её ягодицы по-мужски крепко, сжал руками, окончательно присваивая её себе. Подался вперед, вызывая у Маши первую волну наслаждения. А потом ещё одну и ещё…
Он что-то шептал ей на ухо, грязное и порочное. Безумно возбуждающее. Прикусывал мочку. Собирал волосы в жмых и оттягивал назад, чтобы добраться до губ. Забирал в себя её стоны. Её наслаждение.
Чтобы два часа спустя всё повторить.
ЭПИЛОГ
— Можно вопрос?
— Конечно.
— Зачем тебе казино?
Влад застегнул запонку на безукоризненно сидящей на нем черной рубашке и прищурился.
— Твоё мнение, Особенная?
— Я долго думала. Вернее, как… Скажу долго — совру. Просто иногда размышляла. У тебя есть законный бизнес, приносящий хороший доход. Понятное дело, что у предпринимателя азарт и прочее. Но тут же в другом дело, правильно?
Влад поправил рубашку и направился к Маше. Та как раз закончила красить губы.
Муж остановился за спиной, положил руки на плечи и слегка сжал, массируя.
— Я слушаю дальше.
— Компромат. На тех, кто приходит и играет.
Руки Влада замирают на мгновение. Всего лишь на несколько секунд.
Потому мужчина склоняет голову и слегка дует на ухо девушке:
— Я ничего не слышал.
Маша довольно улыбнулась, подняла руку и накрыла ладонь мужа.
— А я ничего и не говорила, — она откинула голову назад, чтобы заглянуть в любимые глаза. — Действуем, как договаривались?
Влад дотронулся губами до чувствительного участка на шее Маши и ответил:
— Да.
Маша не смогла сдержать слегка коварной улыбки:
— Временные сроки?
— Час. Начинаем спустя тридцать минут после прихода.
— Хорошо.
— И, Особенная…, - ей так и не удалось заглянуть ему в глаза, как она не вертелась. — Будь осторожна, прошу.
— Буду.
Наверное, Маша ещё долго не сможет привыкнуть к светским мероприятиям. К сумасшедше дорогим нарядам, украшениям с драгоценными камнями. С чертовыми туфлями на неизменной высоченной шпильке, от которых под вечер ноги гудят и возникает лишь одно желание — скинуть обувь и задрать ноги повыше. Лучше на плечи мужа.
Мероприятия по-прежнему раздражали Машу. Натянутыми улыбками и пустыми разговорами. Тем, что приходилось общаться с кем не хочется.
Но Владу необходимо было присутствовать на подобных вечерах. Она — с ним.
Всегда и везде. Потому что по-другому они не могли.
Сегодня, например, их ждал в гости депутат, имя которого Маша даже не спросила. Всё равно не запомнит.
Дорогие машины. Личные водители. Охрана. Огромный дом, утопающий в зелени. Фонтаны и статуи.
Всё, как в фильмах про любовь, которые нет-нет да смотрела Маша подростком. Да и кто их не смотрел?
Их встречала хозяйка дома, приятная полноватая женщина лет сорока.
— Очень рада вас видеть. Влад. Мария.
— Добрый вечер.
— Роман с Виталиной уже прибыли.
— Мы их обязательно найдем.
— Проходите. Надеюсь, вам у нас понравится, и мы будем видеться чаще.
Маша ничего не сказала. С Владом многие хотели дружить. Его боялись, его уважали. Его покровительства искали. Она уже привыкла. И даже старалась относиться ровно к тому факту, что где бы они не появились, всегда находились люди, которые пытались забрать у неё Влада «на минуточку». Лишь иногда напрягалась, когда эту самую «минуточку» просила привлекательная женщина.
Тридцать минут пролетели быстро.
Маша не без затаенного удовольствия наблюдала, как Влад то и дело посматривает на часы. Нервничает? Да быть такого не может! Это же… Влад Багровский. Он редко нервничает. Не показывает эмоции на людях так точно. Иногда Маше и наедине их не хватало. Но ей хватало выдержки и, как хотелось думать, женской мудрости, чтобы не раскачивать их без надобности. Всему своё время.
Влад отошёл от неё, выразительно глянув.
Она сдержанно улыбнулась.
Со стороны могло показаться, что супруги обменялись дежурными взглядами и всё. На самом деле всё обстояло чуть иначе. Взглядами они давали добро.
И понеслось…
Маша выдохнула. Так. Не выдать себя. Просто ничего не делать. Вернее, скучать.
Они сами подойдут к ней.
Маша взяла бокал с безалкогольным коктейлем и направилась в сторону балкона. Гости пребывали с каждой минутой, становилось душно.
Не успела она допить коктейль, как почувствовала, что не одна.
— Скучаешь?
От пренебрежительного тона Машу передернуло. Она даже голову не повернула. Подойдет, если есть заинтересованность.
Так и оказалось.
Молодой парень чуть старше её. Лощеный. «Прилизанный», если выражаться жаргонно. Этакий папенькин сынок с пресыщенным взглядом вседозволенности. От таких Машу всегда подташнивало.
Следующим был мужчина постарше. За сорок. Более учтивый и тактичный.
Пока Марии хватило и этих.
Она допила коктейль, уперлась спиной в поручень балкона, чтобы сразу же увидеть Влада.
Он стоял в зале таким образом, чтобы видеть её.
Сердце Маши невольно участилось. Какой же он красивый… Самый красивый из всех мужчин. Невероятный. Статный. Даже на расстоянии от него исходила сила, сумасшедшая по своей силе аура властности. С такой рождаются. Теперь Маша понимала, почему её муж возглавлял клан Багровских. Почему дяди в своё время признали его главой. Иначе и быть не могло.
Кстати, про дядь…
Марат Саитов оказался её родственником.
Но про это она пока не готова даже думать, не то, что признать.
Потом…
Когда-нибудь.
Влад разговаривал с девушкой. Молодой и потрясающе красивой. Идеально красивые черные волосы лежали покрывалом по плечам. Черное платье подчеркивало привлекательные изгибы стройного тела. Высокая. Она хорошо смотрелась рядом с Владом.
Маша сжала губы.
Это только начало, дорогая.
Терпение…Только терпение, так, кажется, говорится…
Час. Всего один час.
Прошло сколько? Двадцать минут.
Маша выдохнула. Напряжение усиливалось. Как и желание вцепиться в волосы той девицы и попортить прическу. Девушка дотронулась до клатча.
Рано, Особенная, рано…
Она решила прогуляться. В зоне видимости, конечно.
Блондин с красным галстуком…
Это её.
Блондинка в сером платье по душу Влада.
Потом был ещё молодой мажор. И скучающая леди с баснословно дорогим бриллиантовым колье. Если оно, конечно, настоящее.
Сорок пять минут…
Ещё выдержать пятнадцать. Всего пятнадцать!
Маша выпила ещё один коктейль и обвела взглядом зал. Если она сейчас увидит хотя бы одну дамочку крутящуюся рядом с Багровским-старшем… Кстати, а где он?
Она снова осмотрела комнату. Его высокой крупной фигуры нигде не наблюдалось. Наверняка, ушел пообщаться с кем-то — из мужчин! — в кабинет. А она тогда пока сходит в дамскую комнату.
На пятнадцать минут. Да-да, именно на такой срок. Засядет в кабине и будет песенки про себя мурлыкать. Сколько в среднем длиться одна песня? Три минуты? Значит, ей надо вспомнить пять. А она знает пять песен? Всё равно.
Где ты, Влад…
Она прислушалась к себе. Доверяет ли она ему? Безусловно. На сто процентов. Иначе никак.
Она шла по коридору, цокая каблуками. Интересно, где в этом особняке дамская комната? Ладно, разберется.
Маша свернула за угол, когда её кто-то резко дернул в сторону, зажимая рот рукой и втаскивая в комнату.
Она не испугалась.
Не успела.
Потому что безумно родной пьянящий запах сразу же окутал её с головы до ног.
— К черту всё, Особенная!
С глухим хлопком захлопнулась дверь, и Маша сразу же оказалась прижатой к ней спиной. Более того, на Машу навалилось тяжелое тело мужа. И сразу же его руки оказались везде. На груди, на талии, на бедре. Коленом раздвинул её ноги, чтобы вклиниться, дать ярче, сильнее почувствовать себя.
— Влад…
— Я снесу башку тому блондинчику. Он глазами раздел тебя, нагнул и трахнул, — зарычал Влад, набрасываясь на её губы, задирая подол платья и обжигая обнаженное бедро Марии горячими прикосновениями.
Маша с вырывающейся наружу яростью ответила на поцелуй, вцепляясь обеими руками в рубашку Влада, страстно желая добраться до его кожи. И даже поцарапаться. Выпустить наружу бушующие эмоции.
Их языки переплелись. Встретились. Дали друг другу бой.
Маша льнула к мужчине, прижималась. Не выдержала и потерлась ногой о бедро мужа. Он внял её призыву, подхватив ногу под коленом.
— Минни…
— Ты никому не будешь сносить голову. Как и я никому не выдеру волосы.
— Спорный вопрос по моему пункту.
Влад поднял руку и сжал пальцами подбородок Маши. Коротко приласкал, вжав большой палец в её нижнюю губу, слегка надавив.
— Ты невыносим.
— Есть такое дело.
— Но ты выдержал.
— Как и ты. Жена, но это был первый и последний раз, когда я решился на подобный эксперимент.
— Багровский, я тоже. Я тоже…
Они смотрели друг на друга, прижимаясь телами.
— Мы оба выдержали.
— Час не истек.
— Ну и что. А откуда ты знаешь, что я выдержал и не прочел твою записку?
— Я видела, как ты проводил рукой по брюкам.
— А я видел, как ты порывалась открыть сумочку. И, кстати, записка у меня в кармане рубашки.
— Прямо над сердцем…
— Да.
Маша облизнула губы. От блеска не осталось и следа. Влад снял своими…
…Что такое ревность и доверие? Тонкие субстанции, готовые лопнуть в любой момент. Ревность порой дает толчок чувствам, осознанию. Доверие, что изначально вроде бы должна испытывать к каждому человеку, можно очень легко подорвать.
Они стремились научиться жить с первым и укрепить второе.
— Доставай первым, муж.
— Ты.
Вот так всегда. Маша улыбнулась, кончиком языка пройдясь по мужскому слегка солоноватому пальцу.
— Как скажешь. Иногда я люблю тебе подчиняться.
Влад приглушенно зарычал, толкнувшись вперед.
— Мария, ты хочешь ходить по особняку с вытекающей из лона спермой?
От мысли, что у них намечается секс, между ног обожгло.
Кое-как изловчившись, Маша дотянулась до клатча, повисшего на плече, открыла и достала небольшой лист бумаги, сложенный пополам. Идея с записками принадлежала ей.
Влад отпустил её ногу и сделал шаг назад. Его лицо посерьезнело.
Маша с замиранием сердца развернула лист, выдержала паузу, специально заострив зрение на крае и не читая.
Ей почему-то казалось, что Влад написал что-то очень важное.
Она не ошиблась.
«Я люблю тебя, Минни. Ты моя Особенная девочка. Моя…»
В глазах запершило и буквы поплыли. Ноги ослабли, и, казалось, она сейчас рухнет на пол. Растечется безвольной лужицей.
Влад ни разу не сказал ей о любви. Даже когда предложение делал и дарил кольцо с бриллиантом.
А сейчас…
— Эй, девочка, ты что…
Читать бесплатно другие книги:
