Мистер Понедельник Никс Гарт
— Призови его пред наши очи, — распорядилось Волеизъявление. — Правосудие должно постигнуть его. Не говоря уже о всей прочей работе, Артур!
— А как бы для начала по чашечке чая, да с кексиком? — буркнула Сьюзи.
Перестав радостно прыгать, она хмуро смотрела на Волеизъявление. Лягушка не обращала на девочку внимания.
— Понедельник! — окликнул Артур, без особого, впрочем, энтузиазма. И махнул мечом, то бишь Первым Ключом. — Выходи!
Дверь немедленно открылась, и наружу, хромая, выбралось жалкое, потрепанное существо. Понедельника еще можно было узнать… но и только. Пустотный яд библиофагов уничтожил изрядную часть его лица, по всему телу зияли жуткие дыры, в том числе сквозные. Одежда висела клочьями, которыми он пытался прикрыться.
— Казнить его, — удовлетворенно велело Волеизъявление. — Хватит простого прикосновения к плечу, Артур. Ты должен лишь сказать: «Из Пустоты — в Пустоту», и казнь совершится.
Понедельник безропотно рухнул перед Артуром на колени и опустил голову. Артур протянул руку с Ключом и коснулся лезвием его плеча. Но слова, подсказанные Волеизъявлением, не пошли с языка. Ему вовремя вспомнилось, как отозвался о мистере Понедельнике Закат, когда они с ним опускались на крыльях в Угольный Подвал. «Понедельник, — сказал Закат, — не всегда был таким, каков он сейчас…»
— Исцелись, — тихо сказал Артур. — Исцелись телом и духом…
Понедельник изумленно вскинул глаза. Волеизъявление возмущенно запрыгало, с негодованием выкрикивая какие-то соображения, которые Артур благополучно пропустил мимо ушей. Он наблюдал за тем, как разверстые дыры в теле Понедельника сперва превратились в булавочные уколы, потом исчезли совсем. Восстановилась не только плоть, но и одежда, ее покрывавшая. Правда, прежней роскошью она не блистала, как и лицо Понедельника — былой сверхчеловеческой красотой. Зато его глаза сделались гораздо добрее, а из уголков пролегли морщинки, которые мог оставить лишь смех. Понедельник снизу вверх посмотрел на Артура и поклонился ему еще раз.
— Молю о прощении, Хозяин, — сказал он. — Я не знаю, почему я делал то, что делал… Благодарю тебя за новую жизнь, которую ты мне дал!
— Великодушие — весьма трудоемкая добродетель! — сердито заметило Волеизъявление. — И к тому же временами наказуемая. Но… полагаю, ты поступил правильно.
— Да уж, — произнес кто-то. — Наказуемая. В чем и предстоит вскорости убедиться всем заинтересованным лицам…
Артур и остальные обернулись на голос — как раз вовремя, чтобы увидеть, как закрывается дверь маленького, не больше телефонной будки, лифта. Звякнул звоночек, и лифт стремительно вознесся в световом луче, легко пронизавшем золотую сеть наверху кратера.
— Правуил! — закричала Сьюзи. — Я-то думала, я прикончила маленького гада!
— Увы, по-видимому, нет, — сказало Волеизъявление. — Этот типчик, похоже, важнее, чем кажется на первый взгляд. Должно быть, шпионит в пользу одного из этих предателей — Грядущих Дней… Другое дело, здесь и сейчас они все равно ничего поделать не могут. Их связывает пакт с прежним Хозяином Нижнего Дома. Они не могут вмешиваться в здешние дела, равно как и в дела Второстепенных Царств — но по понедельникам. Это теперь твоя вотчина, Артур. Конечно, со временем мы и о Грядущих Днях позаботимся… После того, как обеспечим себе надежный тыл здесь… Ага, а вот и наш союзник — Закат. И с ним Рассвет, а также Полдень, явившиеся отмаливать свои жалкие жизни!
И в самом деле, из-за угла виллы как раз выходили трое главнейших слуг Понедельника. Первым шел Закат, за ним, как побитая собака, плелся Полдень. Ни на том ни на другом их недавний поединок не оставил видимого следа. Далее беспорядочной толпой валили инспекторы, порученцы и прочие Жители — за исключением полночных посетителей. Те гордо шагали по сторонам, держа свои хлысты наизготовку. Шествие замыкала Рассвет.
Когда они приблизились футов на двадцать и на множестве лиц уже можно было прочесть беспокойство и страх, Артур поднял Ключ, и они тотчас же замерли. Артур опустил меч и обвел толпу взглядом.
— Предлагаю тебе сохранить за Закатом его прежнюю должность, — посоветовало Волеизъявление. — Что касается Полдня, думается, на данный момент эта должность не помешала бы мне.
Артур покачал головой. Он сказал:
— Я, в общем-то, не собираюсь оставаться здесь в качестве Хозяина Нижнего Дома.
Толпа дружно ахнула от изумления. Только прежний Понедельник так и стоял на коленях, низко опустив голову.
— Но ты должен! — принялось увещевать Волеизъявление. — Ты не можешь просто так взять и все бросить!
— Ты имеешь в виду, что мне не позволят, или это действительно невозможно? — спросил Артур.
— Невозможно! — воскликнуло Волеизъявление. — Ты же Наследник! Избранный мною, испытанный схваткой! И у тебя здесь такая уймища дел!..
— Я тебе уже говорил, — сказал Артур. — Мне необходимо средство от мора, поразившего мой мир. Я хочу получить лекарство и вернуться с ним домой, а больше мне ничего здесь не нужно!
— Ты не можешь вернуться во Второстепенные Царства, — сурово заявило Волеизъявление. — И мор вылечить не можешь. Вспомни Изначальный Закон! Не дозволяются никакие вмешательства, даже имеющие целью искоренение иных вмешательств.
Артур зло смотрел на маленькую лягушку. Гнев зрел в его душе, а с ним — искушение размахнуться мечом да хватить как следует по нефритовой фигурке…
«Нет, так дело не делается, — сказал он себе. — Спокойствие, только спокойствие. Волеизъявление привыкло всеми крутить. Будем действовать его же методами».
— Когда-то я слышал от тебя, что могу, — холодно проговорил он. — Поясни, пожалуйста!
— Нет, ты всего лишь неверно истолковал мой рассказ о необычайных возможностях, открывающихся перед Хозяином Нижнего Дома. Кроме того, если ты вернешься в то же место и время без Ключа, тебя, скорее всего, ждет смерть!
— Но я могу изменить свою запись, ведь так? — мрачно поинтересовался Артур. — И потом, с какой стати мне следовать Изначальному Закону, если его здесь все равно никто не блюдет?
— Даже если ты и прав насчет своей записи и всего прочего, — возразило Волеизъявление, — ты все равно не можешь отдать Ключ, а в качестве Хозяина просто обязан хранить Закон!
Артур покосился на Сьюзи.
— Я-то почем знаю… — буркнула она. И указала на Заката, больше обычного смахивавшего на гробовщика: — Ты его вот спроси!
Артур вопросительно посмотрел на Заката. Тот снял цилиндр и поклонился, отставив ногу.
— С вашего позволения, я в самом деле кое-что знаю, хоть и стыдно мне говорить о каких-то своих знаниях в присутствии Волеизъявления. Понедельник, будучи Доверенным Лицом, имел некоторое право на обладание Ключом, но лишь до появления Законного Наследника. Возможно, отныне никто другой больше не сможет воспользоваться Ключом!
— И вы хотите, чтобы я поверил, будто прошел через все это впустую? — выкрикнул Артур. — Мне нужно снадобье против мора! Сейчас, сию секунду!
— Но Изначальный Закон… — начало было Волеизъявление.
Однако Артур так обернулся к нему, замахиваясь мечом, что лягушка сочла за благо сразу закрыть рот.
— Этот мор происходит от загрязнения, привнесенного подателями, не так ли? — спросил Закат.
Артур утвердительно кивнул, и Закат продолжал:
— В таком случае все очень просто. Я мог бы, с вашего позволения, создать из Пустоты Ночного Чистильщика. Будучи запущен в Царство, откуда вы родом, этот Чистильщик за одну ночь соберет все следы загрязнения и унесет их с собой назад в Пустоту. Тем самым будет нейтрализовано нежелательное воздействие как на мир вообще, так и на отдельных людей.
— Отлично. С этого и начнем, — сказал Артур.
Закат вновь поклонился. Вытащил книжку в черном переплете и перо. Окунул перо в чернильницу, поданную одним из полночных посетителей, и что-то быстро написал на листке. Вырвав страничку, он вышел туда, где недавно был ров, свернул бумажку фунтиком и воткнул в землю.
Несколько секунд ничего особенного не происходило. Потом из бумажного фунтика донеслось еле слышное ржание. Наружу показались голова и передние копытца крохотной вороной лошадки. Скоро конек ростом не более трех дюймов уже стоял в траве.[8] Он снова заржал, топнул передней ножкой и замер неподвижно. Закат поднял его и передал Артуру. Тот осторожно взял лошадку и опустил в карман пиджака.
— Его следует поставить на оконный карниз сразу после полуночи, причем окно должно быть открыто, — сказал Закат. — Чистильщик ускачет в ночь, чтобы к утру привести все в порядок.
Артур кивнул, облегченно переводя дух. Вот он и получил то, что хотел. Дело оставалось за малым: как бы еще вернуться с Чистильщиком домой! Впрочем, он крепко подозревал, что всей правды ему Волеизъявление по-прежнему не говорило. Должен быть какой-то способ. Должен!
Некий шум у двери отвлек его от этих мыслей. Артур оглянулся и увидел Чихалку. С носа старого лакея еще свешивались сосульки. Он держал в руках серебряный поднос, на котором красовались высокая узкая бутылка и лист бумаги. Чихалка преспокойно подошел к Артуру и вручил ему поднос.
— Не желаете ли освежиться, милорд? Полагаю, это напиток из вашего мира. Нечто именуемое апельсиновым соком. Вы, вероятно, знаете, что это такое? А этим документом вы, кажется, в свое время изволили интересоваться…
Глава 27
Артур ошарашенно сморгнул, сделал движение, чтобы сунуть меч за пояс… и только тут осознал, что пояса-то на нем и не было. Он стоял перед всем этим блистательным сообществом, сплошь заляпанный грязью и облаченный в дурацкий пиджак поверх близкого подобия ночной сорочки. Ему было, собственно, наплевать. Он воткнул Ключ в землю и взял с подноса стакан, а также бумагу.
На бумаге от его прикосновения проступило имя, начертанное золотыми буквами.
АРТУР ПЕНХАЛИГОН
— Моя запись, — сказал Артур. — Могу я изменить ее таким образом, чтобы по возвращении сразу не помереть? Что тут сейчас вообще написано?
— Не ведаю, милорд, — ответил Чихалка. — Я не могу ее прочитать, это ведь вы теперь здесь Хозяин.
— А я могу ее прочитать?
Чихалка не ответил. И Волеизъявление не ответило. Артур покосился на Заката. Тот пожал плечами.
Артур тряхнул головой. Ну почему у них тут, куда ни ткни, всюду сложности? Он выпил сок, отдал стакан Чихалке и всмотрелся в бумагу. Но, похоже, кроме имени, значившегося с внешней стороны, там ничего больше не было.
— Ну и шут с ней, с этой записью, — сказал наконец Артур. — Мне все равно, что там написано и могу ли я это переменить. Я все равно возвращаюсь. Мне еще Ночного Чистильщика запустить надо… А там можно и помирать!
— Не совсем так, — подал голос прежний Понедельник. Он, впрочем, с колен не вставал и даже не поднимал головы. — Никто в Доме не может ни изменить, ни даже прочесть свою запись, Артур. Но если ты избегнешь предначертанной тебе смерти, запись изменится сама собой, отражая это событие. Ты некоторое время носил Младший Ключ, и он должен был укрепить твое тело. Поэтому ты не умрешь, вернувшись домой. По крайней мере, болезнь легких тебя не убьет.
— Значит, можно возвращаться, — сделал вывод Артур. В таком случае я отправляюсь!
Он посмотрел на Волеизъявление. Маленькая лягушка сидела, надувшись, возле его ног.
— Пожалуйста, помоги мне, Воля. Очень тебя прошу, забудь ты про свой Изначальный Закон! Как мне добраться домой?
— Ты не должен отправляться туда! — заупрямилось Волеизъявление. И раздулось в два раза против обычного, чтобы хоть так впечатлить его серьезностью своих слов. — В твоем распоряжении Первый Ключ! Ты — Хозяин Нижнего Дома! И в заточении томятся еще шесть фрагментов Волеизъявления, освободить которые тебя обязывает долг. Не говоря уже о шести иных Ключах, которые должны быть востребованы…
— Да я же еще в школе учусь! — перебил Артур. — Я хочу попасть домой и вырасти по-людски! Я хочу стать человеком, мужчиной, а не каким-то там повелителем Вселенной или еще кем. На кой черт мне бессмертие, которое, как сказал Старик, получается от долгого обладания Ключом! Можно мне хоть оставить кого-нибудь… ну там, я не знаю… присматривать за делами, что ли, пока я взрослым не стану?
Волеизъявление что-то неразборчиво пробормотало. Артур уловил его смущение и повторил со всей твердостью:
— Так могу я поручить кому-нибудь присматривать за Нижним Домом, пока сам я не повзрослею?
— Да, да, ты имеешь полное право потребовать отсрочки вступления в должность, — ворчливо отозвалось Волеизъявление. — Полагаю, мы можем позволить тебе провести в родной глуши еще пять-шесть лет… После десяти тысяч лет ожидания — разве это срок? К тому же здесь должна быть исполнена уйма предварительной работы, не требующей твоего непосредственного присутствия… Вот только кто знает, что выкинут Грядущие Дни, если ты перепоручишь свою власть и хотя бы ненадолго вернешься в свое Второстепенное Царство? Мне, увы, неизвестны конкретные положения пакта, который они заключили. Могу лишь предполагать, что тебе как минимум грозит опасность со стороны Мрачного Вторника. Уже потому, что его могущество и полномочия равны твоим собственным…
— Да и шут с ним! — вырвалось у Артура. — Я рискну! Может, эти ваши Грядущие Дни как узнают, что я перепоручил свою власть, так от меня и отцепятся? А ты, если непременно понадобится смертный Наследник, небось кого-нибудь мигом найдешь…
— Хорошо, и кто же будет твоим Местоблюстителем? — спросило Волеизъявление. — Только, прежде чем назначать его, вспомни: всем нынешним бедам виной Доверенные Лица, не оправдавшие доверия Зодчей. Тяжкая это задача — подыскивать достойного власти…
— А я уже подыскал. Тебя, — сказал Артур. — Ты только внешность себе более подходящую подбери. А то — лягушка… Несерьезно как-то!
— Но я всего лишь куратор, а не исполнитель, — заартачилось Волеизъявление. — Я — простой функционер.
— Помнится, кто-то планировал сделаться моим Полднем…
— Было дело, — сказала лягушка. От возбуждения она так и подпрыгивала на месте. — Но не забывай, что все пошло не но плану!
— Значит, не повезло тебе, — кивнул Артур. — Так будешь моим Местоблюстителем или нет?
Волеизъявление ответило не сразу. Целую минуту оно прыгало как сумасшедшее по лужайке. Но потом все-таки остановилось против Артура и пало перед ним ниц.
— Я стану твоим Местоблюстителем во главе Нижнего Дома, — проквакала лягушка.
Одновременно с этими словами на ее зеленой спинке сама собой проступила очень четкая черная буква, потом еще и еще… Пока на траву не излилась целая фраза. За нею последовали еще слова, еще предложения… Казалось, внутри лягушки разматывалась телеграфная лента. Слова крутились, вертелись, взлетали в воздух. Буквы носились туда и сюда, жужжа, словно рой насекомых. Когда рой начал уплотняться и принимать форму по мере того, как каждая буква находила свое место, к гудению присоединились мягкие созвучия труб. Комбинации букв перетекали, менялись, становились все сложнее…
А потом все замерло, обрисовав контуры высокой человекообразной фигуры. Трубы грянули в унисон, и всех на мгновение ослепила ярчайшая белая вспышка!
Артур моргнул раз, потом другой… Вспышка оставила после себя женщину. Рослую крылатую женщину в простом синем платье, чьей самой замечательной внешней чертой были роскошные серебряные крылья. Женщина не казалась ни старой, ни молодой, она выглядела скорее внушительной, нежели красивой: серьезные темные брови, довольно длинный нос и платиновые волосы, гладко зачесанные со лба. Лоб же хмурился — то ли с досады, то ли просто в глубокой задумчивости… Нагнувшись, женщина подобрала маленькую нефритовую лягушку и убрала в отделанный кружевом ридикюль, висевший у нее на левой руке.
— Сделаю себе брошку, — сказала она. — Лягушка неплохо мне послужила!
Голос v Волеизъявления был ясный и музыкальный, но лишь поначалу. Очень скоро в нем прорезалась скрежещущая хрипотца вроде той, что был свойствен прежнему облику Воли.
— Я буду твоим Местоблюстителем, — повторила женщина-Волеизъявление. — Но кто станет твоими… нашими… Рассветом, Полднем и Закатом?
— Закат, — медленно проговорил Артур. — Желаешь ли ты сохранить свою прежнюю должность?
— Нет, господин мой, — ответил Закат. И с улыбкой поклонился Артуру: — Я бы с радостью вышел из тени и служил тебе, а также твоему Местоблюстителю, при ясном солнечном свете, в качестве Полдня или Рассвета. Скажу больше: многие из моих полночных посетителей были бы рады с твоего позволения изменить место службы. Черная униформа имеет свойство надоедать…
— Ну тогда быть тебе Полднем, — сказал Артур. Покосился на Волеизъявление и неуверенно добавил: — Если не возражаешь, Воля, отныне пусть прежний Полдень станет Закатом!
— М-м-м-м, — протянула крылатая дама, и Артур не смог не заметить, что язычок у нее так и остался зеленым. Светло-зеленым, точно ювелирный нефрит. — Ну, разве что с испытательным сроком! И я буду очень бдительно за всеми присматривать! А как поступим с Рассветом?
— Пускай она сохранит свое место… по крайней мере пока, — распорядился Артур. Рассвет благодарно улыбнулась и склонилась в очень низком реверансе, разбросав по лужайке солнечные зайчики. Артур же продолжал: — Я хотел бы сделать еще одно назначение… Полдню как, помощник полагается?
— Конечно, — ответил прежний Закат, ставший Полднем.
Артур повернулся к Сьюзи.
— Я знаю, ты не можешь вернуться к себе, — проговорил он тихо. — Мне очень жаль… И в особенности жаль, что я не могу этого изменить… Но здесь, в Доме, тебе незачем оставаться чернильной заправщицей. Давай ты теперь будешь Помощницей Полдня? Тогда ты сможешь как следует помочь остальным детям, которых привел сюда Дудочник, да и вообще, присмотришь тут за всем для меня… С точки зрения смертного. Идет?
Сьюзи смотрела в землю, чертя носком по траве.
— Значит, я буду чем-то вроде Завтрака Понедельника? — проворчала она наконец. — Ну что ж… ладно, попробую!
— Твоя должность называется Треть и соответствует часу между Рассветом и Полднем, — важно пояснила Воля. — Действительно Завтрак Понедельника, лучше не скажешь!
— Треть Понедельника, — тихо повторила Сьюзи.
Она шмыгнула носом, утерла его рукавом и только потом глянула на Артура.
— Я надеюсь, твоя семья… они все… ну, короче… как бы типа поправятся!
И, ринувшись вперед, она неуклюже обняла его. Артур хотел ответить на объятие, но не успел: девочка поспешно разжала руки и, отступив, заняла место в ряду, где стояли Рассвет, Полдень и Закат.
— Еще надо что-нибудь делать? — тихо обратился Артур к Воле. — Можно мне домой наконец?
— Ты должен наделить меня правом обладания Ключом, — ответило Волеизъявление. — Делается это просто. Ты передаешь мне его рукоятью вперед и произносишь несколько слов.
Артур извлек Ключ, по-прежнему торчавший в траве. Как же приятно было чувствовать его в руке! До чего правильным было это ощущение! Ключ лежал в ладони, словно там ему и было самое место… Артур физически ощущал, как из Ключа истекает сила и передается ему. Как славно было бы сохранить Ключ! Воистину стать здешним Хозяином — и не забивать себе голову мелкими заморочками Второстепенных Царств…
Артур содрогнулся и быстро перехватил Ключ, протягивая рукоять Волеизъявлению. Воля приняла рукоять.
— Повторяй за мной, — сказала она. — Я, Артур, Хозяин Нижнего Дома, владетель Первого и наименьшего из Семи Ключей Королевства…
Артур тупо пробормотал требуемое. Огромная усталость навалилась на него. Он был до предела вымотан сражением с Понедельником. И вообще всем, что на него свалилось.
— … Я наделяю своего верного служителя, Первый Фрагмент Великого Волеизъявления Зодчей, всем моим могуществом, всеми владениями и имуществом, с правом пользования ими от моего имени, в качестве Местоблюстителя, покуда мне не наступит время вернуть все это себе…
Повторяя за Волеизъявлением слова, Артур боролся с превеликим искушением оставить формулу незавершенной и выдернуть Ключ. Но делать этого было нельзя, и он лишь старался говорить как можно быстрей, а потом разжал ладонь, выпуская клинок меча… Тут бы он, наверное, и свалился, если бы Воля не подхватила его могучей рукой.
— Домой, — прошептал Артур. — Мне надо домой…
Глава 28
— Считаю своим долгом заявить, что я по-прежнему этого не одобряю, — заметило Волеизъявление. — Чихалка! Семь Циферблатов все еще находятся в Дневной Комнате или их куда-то перенесли?
— Полагаю, миледи, они, как и прежде, там, — отозвался Чихалка.
Старый лакей также не избегнул преображения и выглядел гораздо чище и ухоженней прежнего. Драные перчатки с обрезанными пальцами восстановили былую целостность и белоснежность. Кривые желтые зубы обрели презентабельный вид, а нос более не украшали лопнувшие сосудики.
Существуют два основных способа попасть из Дома во Второстепенные Царства, — принялось объяснять Артуру Волеизъявление. Использование Семи Циферблатов — путь наиболее легкий, хотя и требует точной настройки. Второй путь, как ты понимаешь, лежит через Дверь…
— Не хочу снова лететь сквозь темную пустоту, — вспомнив Потерну Понедельника, содрогнулся Артур.
— Ну, в этом никакой необходимости нет, — заверило его Волеизъявление, слегка, правда, насторожив Артура перепадами голоса от глубокой женственной мелодичности до скрипучих лягушачье простудных интонаций. — Дверь можно использовать и Парадную. Правда, ее, скорее всего, самым бдительным образом сторожат Грядущие Дни, привлекать излишнее внимание которых отнюдь не в наших нынешних интересах… Поэтому мне и подумалось, что лучше всего обратиться к Семи Циферблатам. Идем!
Артур кивнул, подавляя отчаянный зевок. Он обернулся, намереваясь попрощаться — в первую очередь, конечно, со Сьюзи, — и несказанно удивился, обнаружив всю честную компанию коленопреклоненными на траве.
— Счастливо оставаться, — сказал им Артур. Помедлил… и поклонился.
В ответ все еще ниже склонили головы, стоя каждый на одном колене. У Артура совсем упало сердце. Такого прощания он ни в коем случае не хотел!.. Но потом он увидел, как подняла глаза Сьюзи. Девочка подмигнула ему и с улыбкой указала глазами на своих новых соратников.
— Счастливо оставаться, Треть Понедельника, — негромко проговорил Артур.
— Пока-пока, — отозвалась Сьюзи. — Смотри там, чтобы Грядущие Дни врасплох не застали!
— Счастливо оставаться, друзья!
— И вам счастливо, сэр, — хором отозвались Рассвет, Полдень и Закат.
Жители Дома, столпившиеся позади, вторили им.
Артур помахал рукой, потом повернулся и пошел следом за Волеизъявлением в дверь и далее в Дневную Комнату Понедельника. К его некоторому удивлению, кипящей грязи как не бывало. Внутри был нормальный интерьер нормального старого дома, немного смахивающего на музей.
— Сюда, пожалуйста.
Чихалка провел их по лестнице, выводившей в очень длинный коридор.
Артур и Волеизъявление прошли следом за лакеем в библиотеку — очень удобно обставленную и такую же большую, как в прежней школе Артура, только полки были деревянные, старинного вида, а обширные кресла — кожаными.
— Я осмелился убрать вашу одежду вон за ту полку, милорд, — сообщил Чихалка.
Вооружившись щеткой и тряпочкой, он принялся отчищать Артура от грязи. Та исчезала под его руками, словно по волшебству.
— Ага, спасибо, — отозвался Артур.
Он заново оглядел себя — и не сдержал кривой улыбки. Еще не хватало бы появиться дома посреди улицы в ночной рубашке и без штанов!!!
Ему не понадобилось много времени на одевание. Его школьная форма оказалась выстиранной и отутюженной, только отсутствовали ярлычки, отодранные, когда они со Сьюзи избавлялись от букв. Отсутствовала и поясная резинка трусов. «Как я все это маме объяснять буду, вот что интересно бы знать?..»
Он особо озаботился вынуть Ночного Чистильщика из пиджачного кармана и убрать его в нагрудный карман школьной рубашки, устроив лошадку таким образом, чтобы ни под каким видом не вывалилась. Чистильщик тихонько заржал, но недовольства никакого не проявил — видно, там ему показалось удобно.
Когда Артур вышел из-за стеллажа, Чихалка уже ждал его.
— Осмелюсь думать, это ваше, милорд, — сказал он, взяв какой-то том с отделанной слоновой костью полки возле одного из кресел.
Он отдал книгу Артуру, сам же отошел в угол комнаты и потянул шнурок колокольчика. Где-то далеко прогудел гонг… Через несколько секунд гонгу ответил глухой, низкий гул. Пол задрожал у Артура под ногами, и один из стеллажей отъехал в сторону, открывая проход в странную семиугольную комнату. Посередине ее виднелось семь штук старинных часов с боем. Их маятники согласно качались, производя звук наподобие того, какой получается, если заткнуть пальцами уши и вслушиваться в биение собственного кровотока.
Засмотревшись на эти часы, Артур не сразу взглянул на книгу. А когда взглянул, то увидел, что держит в руках «Полный Атлас Дома».
— Но это не то чтобы мое, — сказал он Волеизъявлению. — Скорее уж твое! Мне ведь его без Ключа даже и не открыть!
— Атлас твой, — прогудела крылатая женщина. — Ты носил Ключ достаточно долго для того, чтобы Атлас свободно открывался по крайней мере на некоторых страницах. А еще тебе понадобится вот это…
Она сунула руку в рукав и вытащила… нет, не носовой платочек, но красный лаковый контейнер размером с обувную коробку. Отвыкший удивляться Артур взял контейнер и сунул под мышку, только спросив:
— Что это такое?
— Телефон, — пояснила Воля. — Если окажется, что Грядущие Дни окончательно утратили совесть, тебе, вероятно, захочется связаться со мной. Или мне с тобой, если понадобится совет…
— Не нужен мне никакой телефон! — заупрямился Артур. — Слушай, Воля, ты сама говорила, что у меня есть еще пять или шесть лет!
— Телефон будет использован лишь при самой отчаянной необходимости, — ответило Волеизъявление. — Рассматривай его лишь как страховку от вероломства судьбы, и не более.
— Ну хорошо, уговорила! — Артур поудобнее устроил коробку и сердито шагнул к Волеизъявлению. — Может, отправишь меня наконец домой?
— Прошу прощения, милорд, — подал голос Чихалка. Он успел войти в комнату и теперь проворно переставлял стрелки часов. — Дело это не очень простое, но сейчас все будет готово…
Артур застыл на месте и еще раз проверил нагрудный карман, убеждаясь, что крохотная лошадка по-прежнему на своем месте.
— Готово! — объявил Чихалка. — Милорд, скорее внутрь, пока часы не начали бить!
— Счастливого пути, Хозяин, — сказало Волеизъявление. — Ты обнаружил немалую силу духа и полностью оправдал мои ожидания, оказавшись превосходным Наследником!
Кажется, крылатая женщина хотела этак легонько, дружески подтолкнуть Артура к часам. Но движение ее руки буквально внесло мальчика в круг часов, так что он едва не врезался в них. Чихалка вовремя подхватил его, развернул и поставил точно посередине. Сам же поспешно выпрыгнул из круга наружу.
Часы начали бить…
Комната заколебалась и стала расплываться у Артура перед глазами, как если бы между ними встало знойное марево. Он лишь смутно видел, как Волеизъявление помахало ему платочком, а Чихалка отдал честь. Часы продолжали отбивать удары, и вот кругом начало разливаться хорошо знакомое белое сияние…
«Ну прямо Невероятная Ступенька!» — мелькнуло у Артура в голове. На всякий случай он стоял смирно, гадая про себя, что случится в следующий миг и куда… а также когда его вынесет.
«Надо было объяснить Чихалке, в какое именно мгновение я хотел бы попасть, — пронеслась запоздалая мысль. — А впрочем, не имеет значения. Мне бы только Ночного Чистильщика запустить…»
Белое сияние запульсировало и стало сжиматься с трех сторон от Артура. С четвертой оно, наоборот, как бы отступило, образуя нечто вроде длинного узкого коридора. Артур было замешкался, но свет близился, и он — делать нечего — шагнул в коридор.
Шел он достаточно долго и понемногу начал уже тревожиться. Даже задумался, не открыть ли лаковую коробочку да не позвонить ли Волеизъявлению… Что, если Семь Циферблатов сработали как-нибудь не так, как положено? Или Чихалка оказался предателем вроде Правуила и тоже на самом деле служил Грядущим Дням?
Артур в который раз преодолел свои страхи и продолжал упрямо идти… И вот наконец белое сияние начало меркнуть, и он смог что-то различить впереди. Свет менялся, делаясь из белого желтым. Появились и звуки. Они долетали пока еще издалека, прорезывая тишину коридора. Тарахтение вертолетов. Сирены полицейских машин… А еще Артуру стало трудновато дышать. Нет-нет, до астматического удушья было далеко — легкие не расправлялись до конца, вот и все. Привычное дело.
А потом белый свет окончательно сменился солнечно-желтым, а беззвучие — многоголосием города, подпавшего под карантин. Артур сощурился и прикрыл ладонью глаза. Оказывается, он стоял на пригородной улочке. Против дома с гаражными воротами, выкрашенными свежей краской…
Он опустил руку и принялся оглядываться. Дом исчез — он снова мог видеть обычные дома, стоявшие здесь до его «проявления». Вдали поднимался к небу хвост жирного черного дыма. Там кружили вертолеты, а повсюду вокруг прямо-таки симфоническим оркестром заливались сирены.
Заметив машину, несущуюся по улице, Артур поспешно спрятался за кустиком. Тот был слишком низеньким и тощим, чтобы как следует его укрыть, но машина приближалась быстро, времени найти убежище получше не было. «Ладно, даже если это полиция, что они мне сделают? — сказал себе Артур. — Ну, в Восточную райбольницу свезут… Я и оттуда Чистильщика сумею пустить!»
А потом он узнал автомобиль. Это был старый синий драндулет братца Эрика, торопившегося домой.
Артур выскочил из-за куста и замахал руками. На миг ему показалось, что Эрик его не заметил, но вот с визгом сработали тормоза, из-под задних колес взвился синий дымок, и машина остановилась. В нормальном состоянии Эрик так не ездил. Но что теперь было нормальным?
— Артур! Ты что тут делаешь? — закричал Эрик, высовывая в окошко белокурую голову. — Залезай живо!
— Да я как бы домой… — подбегая и поспешно запрыгивая в машину, ответил Артур. — Ты-то тут какими судьбами?
— Я был на индивидуальном занятии в городском спортзале, — объяснил Эрик и снова вдавил в пол педаль газа. — Тут, слышим, в вашей школе пожар! Я, понятно, рванул прямым ходом туда, а они меня заворачивают и велят, чтобы через полчаса непременно был дома. После чего всем машинам без спецпропусков будут, мол, стрелять по колесам, а после двух часов и прохожих на улицах грозятся начать шмалять! Полный карантин, прикинь!
— С мамой-то все в порядке? — спросил Артур. — А с другими нашими? Слушай, сейчас времени-то хоть сколько?
— Я-то почем знаю… — Эрик тряхнул головой, и Артур понял, что тот пребывает в состоянии, близком к шоковому. Он даже не спросил, каким образом Артур выбрался из школы. — То есть час тридцать пять. Успеем. Легко…
Артур устроился на сиденье и пристегнул ремень безопасности. Машина кренилась, огибая предпоследний угол перед их домом. Ночной Чистильщик никуда покамест не делся из кармана Артура. Еще десять часов — и его можно будет использовать.
Вот бы раньше!..
За эти десять часов может произойти все, что угодно. Могут умереть люди, и Чистильщик их уже не вернет… Артур так торопился домой, что только теперь подумал об этом. Ему казалось: добраться сюда — и сразу станет все хорошо. А не тут-то было! Разгром Понедельника еще не означал полной победы. Снова забот полон рот…
Дыхание застряло в груди, и Артур привычно потянулся за ингалятором. Ингалятора под рукой не оказалось. Артура охватил панический ужас, но мальчик сумел взять себя в руки: «И так обойдусь!» Он дышал далеко не так легко и свободно, как в Доме, но судорога, грозившая приступом, больше не скручивала грудь. Да, было трудно, да, все внутри казалось странно перекошенным, как будто левое легкое наполнялось лучше правого… Но в целом жить можно. «Вот и нечего паниковать!»
Эрик машину не то чтобы припарковал — попросту бросил перед дверью, и братья, выскочив, со всех ног помчались наверх. Боб и Михаэли встретили их у двери: они сами бежали посмотреть, кто приехал. Наскоро обнявшись, все переместились в студию Боба. В каком бы доме им ни доводилось жить, эта студия всегда оказывалась местом семейных сборов и советов по важным обстоятельствам жизни.
— Эмили в порядке, — первым долгом объявил Боб. Правда, туго приходится. Такая вспышка заразы! И ведь до сих пор никто толком не понял, что это такое, откуда принесло и чего следует ждать!
— Мама разберется! — сказал Михаэли.
Эрик согласно кивнул.
Боб сразу обратил внимание, что Артур их не поддержал. Дотянувшись, он хлопнул младшего сына по плечу.
— Мама у нас умница, — сказал он. — Все будет в порядке.
— Ага, — сказал Артур и в который раз потянулся проверить карман.
Ну почему он не потребовал чего-нибудь такого, что без дальнейшего промедления остановило бы мор?.. Господи, еще десять часов!
Тут самому недолго заразу подхватить. И заснуть. Вечным сном…
Глава 29
Последующие десять часов оказались поистине самыми длинными в жизни Артура. Некоторое время он тихо сидел в студии, слушая, как Боб раз за разом наигрывает один и тот же мотив. Просмотр теленовостей с Михаэли оказался куда короче. Артур был просто не в силах выслушивать, сколько еще человек заболело и сколько было попыток вырваться из карантина. Час от часу умирало все больше людей. На данный момент мор уносил большей частью глубоких стариков, но для Артура это было слабое утешение. Он не мог не винить в их гибели себя.
В конце концов он убрался к себе в комнату и залег на кровать. Красная лаковая коробочка стояла перед ним на столе, а рядом с нею лежал Атлас. Артуру даже просматривать его не хотелось. Он поставил Ночного Чистильщика себе на ладонь и неотрывно смотрел на него. Лошадка большей частью стояла неподвижно, но время от времени делала несколько шажков, опускала голову и принималась пощипывать его ладонь.
Полежав так, Артур заснул. Он даже не осознал, что его клонило в сон, — просто из полного бодрствования он вдруг провалился в сон. И сам это понял.
«Караул!» — хором завопили все сторожевые системы в мозгу, и Артур сделал отчаянное усилие, чтобы проснуться.
«Что, если я проспал полночь?! И до новой полночи придется ждать полные сутки? Еще люди умрут! И мама, может быть, тоже умрет…»
Он взвился на кровати, вскрикивая и брыкаясь. Было совсем темно, только светились циферки электронных часов. Артур уставился на них, едва соображая спросонья.
«Одиннадцать пятьдесят шесть… Успею!»
Но тут же его окатило новой волной ужаса. Артур обнаружил, что прикрыт одеялом. Должно быть, это Боб заглянул к нему в комнату, увидел сынишку спящим и набросил на него одеяло.
И Ночного Чистильщика больше не было на ладони!!!
Артур пулей вылетел из постели и включил все лампочки в комнате. Потом сорвал одеяло с постели… Где же Чистильщик?
«А если Боб унес его вниз? А вдруг это не он, вдруг это Михаэли ко мне…»
Но тут Артур увидел лошадку, в целости и сохранности стоявшую на крышке лаковой коробочки. Ночной Чистильщик нетерпеливо бил копытцем: время близилось, его ждала работа.
Артур испустил долгий, необыкновенно долгий вздох облегчения. Протянул руку и взял Чистильщика. Вороной конек изогнул шею и возбужденно заржал.
Артур понес его к окошку. Чистильщик ерзал у него в руке, не в силах дождаться, пока мальчик сдвинет подъемную раму.
— Вперед, — тихо напутствовал Артур, раскрывая ладонь.
Лошадка прыжком ушла в темноту за окном… Артур видел, как она поднималась в небо и росла, пока каждое копыто не сделалось больше всего их дома. Когда же Чистильщик заржал, его ржание прозвучало как гром. Задрожали оконные стекла, затрясся весь дом… Чудесный конь сделал круг высоко в небе, потом спикировал вниз, посылая из раздувшихся ноздрей целые вихри холодного воздуха.
Ветер отбросил Артура от окна обратно в постель. Веяло холодом, но это был замечательный, свежий, желанный, бодрящий холод. Он окончательно избавил Артура от сна, пробив все тело электрическим разрядом бодрости. Ветер дышал неукротимой жизненной силой, буйной энергией, простой радостью бытия, счастьем предельно быстрого бега…
Артур ринулся обратно к окну и поспел как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ночной Чистильщик галопом мчится над городом, раскинувшимся внизу. Его свежее, животворящее дыхание срывало листья с деревьев, сотрясало дорожные знаки, сметало с улиц всяческий мусор. Всюду, где проносился чудесный конь, сходили с ума сирены автомобильной сигнализации, и загоравшиеся окна домов отмечали его путь.
Ночной Чистильщик будил все и вся, поднимал на ноги всех, всех, всех…
Где-то на нижнем этаже дома заверещал телефон. Артур выскочил в коридор и едва не столкнулся с Эриком и Михаэли. Все трое они буквально кувырком скатились вниз по ступенькам в главную гостиную. Там уже был Боб — одетый и очень усталый. Тем не менее, опуская трубку, он улыбнулся детям.
Читать бесплатно другие книги:
