Безымянные Озёрский Игорь

12

Хаим с Аркадием первыми оказались на месте. Песок здесь резко обрывался, и дальше начиналась сверкающая ярким пурпурным цветом горная порода. Скала устремлялась ввысь, наподобие древней крепостной стены.

Пологого подъёма видно не было, но Хаим заметил, что в скалах много неровностей, по которым при желании можно забраться. Он только не был уверен, все ли смогут это сделать. Буря сюда ещё не добралась, и рав-серену удалось разглядеть наверху расщелину.

«Там может оказаться пещера…» – подумал Хаим. Метров десять вверх по отвесной скале, а затем ещё небольшое расстояние вдоль обрыва по едва различимым тропам. Не лучший вариант, но другого укрытия поблизости не наблюдалось.

Мысли о пещере вызвали у рав-серена неприятные воспоминания. Туннели террора. Их тесные, душные коридоры…

Перед ним предстали покрывающиеся трещинами стены и камни, придавливающие его к земле. Рав-серен вспомнил свою медленную и мучительную смерть.

В голове Хаима вновь прозвучал голос:

– Приветствую тебя, Номер Пять.

Воспоминания оказались настолько яркими, что Хаиму показалось, словно он вновь переживает тот ужасный момент. Только в прошлый раз голос показался ему приятным. Он избавил его от невыносимой боли, и Номер Пять благодарил его. Сейчас же всё было иначе. Одно Хаим знал наверняка: в любом случае он никогда не смог бы ни противиться этому голосу, ни возразить ему.

Хаим оказался в черноте. Она сдавливала его огромное тело со всех сторон, словно груда огромных камней. Он ощущал, как превращается в точку, пылинку, атом. Ещё немного, и он растворится в абсолютно чёрном пустом пространстве и станет с ним единым целым, общей массой, бесцветной и бесплотной, только если…

Только если он не ответит. И он ответил:

– Здравствуйте…

Хаим вспомнил, как подумал, что сказал какую-то глупость… «Кто желает Смерти здравия?» Он ожидал, что Смерть в ответ рассмеётся, но этого не произошло. Военного посетила странная мысль: «Наверное, Смерть не умеет смеяться?..»

Смерть молчала. А рав-серен не знал, что делать дальше. Хаим лишь осознавал, что давление на него после его ответа прекратилось, а он всё ещё существует.

Глыбу посещали различные мысли. О том, как жизнь непредсказуемо обрывается, о тех людях, что ушли раньше. Теперь кто-то другой узнает о случившемся с Хаимом Кацем в газетах или по телевизору. Может быть, Опоссум отнесёт цветы на его могилу. Могилу, в которой нет его тела.

Хаим отчётливо помнил, что, как только он подумал о своём друге, в черноте что-то произошло. Ему тогда показалось, что заработали жернова гигантской мельницы. «Хотя вряд ли, – усмехнулся про себя рав-серен. – Смерть не нуждается в хлебе…»

Но в чем-то Смерть всё же нуждалась. Скорее всего, действительно не в хлебе. Перед глазами Хаима Каца вновь предстала пустыня. Но только на этот раз он смотрел на неё откуда-то сверху.

Он увидел зияющую чернотой дыру в песке и расползающиеся от неё трещины. Это были уничтоженные им туннели террора, а дыра в центре – место, ставшее ему могилой.

Хаим заметил движение. Он сразу узнал свой отряд. Семь человек. Все они были живы. Это должно было вызвать чувство радости, но Хаим испытал тревогу.

Картинка начала отдаляться, словно он поднимался над землей всё выше и выше. И тогда Хаим увидел, как в песке появляются маленькие чёрные отверстия, из которых, подобно муравьям, вылезают боевики. Они окружали солдат.

Хаим хотел крикнуть, чтобы его товарищи уходили, пока ещё возможно. Но, как он и предполагал, это оказалось бесполезно. Рав-серен мог только беспомощно наблюдать, как семеро отличных бойцов и его верных друзей будут вот-вот убиты или захвачены в плен. Именно в тот момент Смерть вновь заговорила с Хаимом.

«Она всегда очень чётко подгадывает момент, этого у неё не отнять», – вспомнил Хаим Кац свои мысли.

– Наверное, ты хочешь помочь им…

«Им уже никто не поможет!» – мелькнула отчаянная мысль. Но Смерть не согласилась:

– Ты можешь помочь. Но есть условие…

«Конечно, есть условие. Как же без него!» – последнюю мысль Хаим хотел бы оставить при себе, но сомневался, что может регулировать громкость. Хотя какое теперь значение имеют его желания?

– Большое значение. Только от них всё и зависит.

Циничная Смерть даже не пыталась скрыть того, что подслушивает каждую его мысль. Впрочем, кому, как не ей, быть циничной.

– Ты спрашиваешь, хочу ли я жить? – впервые Хаим обратился напрямую к собеседнику.

– Это – то, что мы можем предложить.

«Забавно, – подумал рав-серен, – Смерть, предлагающая жизнь».

И он согласился. Почему бы, собственно, и нет?

Последнее, что услышал рав-серен Хаим Глыба Кац, были слова:

– Клаустрофобия – боязнь замкнутого пространства…

От наваждения Хаима избавил женский крик, вернув его обратно в пустыню.

– Вы слышали? – Хаим повернулся к философу, но Номер Семь держался за грудь и тяжело дышал.

Крик повторился, но из-за гула Хаим не смог различить слов.

Рав-серен обернулся и увидел бегущего к ним гонщика. Позади него всё скрылось за тёмным шевелящимся занавесом. Песок неистово метался из стороны в сторону, вихрился, закручивался в спирали, сквозь пелену проблёскивали вспышки света, словно внутри песчаной бури разразилась гроза.

– Ждите меня здесь! – рав-серен помог Аркадию сесть на землю и двинулся навстречу стихии.

Поравнявшись с бегущим гонщиком, Хаим крикнул, чтобы тот присмотрел за Номером Семь. В ответ Раггиро только кивнул.

Прикрывая глаза, рав-серен ворвался внутрь бури. Острые песчинки иглами впились в лицо и шею. Уши заложило от пронзительного свиста.

Рав-серен никогда не встречал ничего подобного. Казалось, воздух был наполнен электричеством. Он трещал и вибрировал. То тут, то там возникали вспышки, похожие на молнии.

Первыми, на кого наткнулся Хаим, оказались Номер Четыре и Номер Шесть. Альбинос сидел на коленях, обхватив голову руками. Проводник трясла его за плечи и что-то кричала.

– Что с ним? – прокричал Хаим.

– Не знаю! Он не двигается! – ответила Зайна.

Хаим больше ничего не спрашивал. Он схватил Кенджи и потащил к горам. Зайна поспешила за ними. Рав-серен был уверен, что буря уже подобралась вплотную к скалам, но ошибся. Когда им удалось вырваться из песчаной завесы, они оказались у подножья гор, где их ждали гонщик и философ. Аркадий Стародуб к тому моменту более-менее пришёл в себя и вновь стоял на ногах. Буря зависла в нескольких десятках метров от них и ближе не подступала, словно чего-то ожидая.

Рав-серен схватил Кенджи за плечи и встряхнул.

– Тебе нужно собраться! Бери Номер Четыре, и поднимайтесь наверх! Там есть расщелина. Возможно, за ней пещера. В любом случае, где-нибудь наверху можно укрыться.

Укрыться… Сознание Кенджи прояснилось. Он увидел перед собой сосредоточенное лицо рав-серена, а затем перевёл взгляд на Зайну. Он ожидал увидеть в её глазах страх, но его не было. Номер Четыре протянула руку и дотронулась до его плеча:

– Всё будет хорошо! Ты сможешь взобраться?

– Да, – Кенджи даже не посмотрел на скалы.

Теперь он был уверен, что точно сможет это сделать, хотя каждый порыв ветра и взрывы наэлектризованного воздуха вызывали ужас и возвращали Кенджи в момент авиакатастрофы.

В эпицентре бури ему показалось, что он вновь оказался на борту своего боинга. Он видел, как падает хрустальный рокс с золотистой жидкостью, как ударяется об пол и разлетается на множество осколков, а в следующее мгновение эти осколки уже собираются в ухмыляющейся пасти динозавра Дино.

– Скорее! Идём! – голос Номера Четыре вернул Кенджи к реальности.

Зайна уже подошла к скалам и начала подъём. Кенджи вытер рукавом лоб и, пошатываясь, последовал за ней.

– Иди за ними! – обратился рав-серен к Раггиро.

– Я дождусь с вами остальных! – крикнул в ответ гонщик.

Хаим не стал настаивать. Он уже собирался опять нырнуть внутрь стихии, но увидел приближающиеся силуэты.

Это был Номер Три. Он тащил на себе одновременно и астрофизика, и Номер Восемь. Лицо Болли побледнело и осунулось, но взгляд оставался твёрдым.

Пауль был в сознании, но окончательно выбился из сил. Кейт повисла в руках норвежца почти без чувств. Она тяжело дышала и безуспешно пыталась закрыться от беспощадных порывов ветра, наполненных острым, словно бритва, песком. При этом, несмотря ни на что, Номер Восемь так и не выпустила из рук туфли.

Хаим подбежал к Болли и забрал у него Пауля.

– Вы как? Целы?

Болли посмотрел на Хаима и коротко кивнул.

13

– Что будем делать? – спросил гонщик, когда все оказались у скал. – Он не сможет взобраться!

Раггиро кивком головы указал на Аркадия Стародуба.

Хаим посмотрел на подъём, затем на расщелину.

Замкнутое пространство…

В этот момент Глыба понял, что ни за что и ни при каких обстоятельствах не зайдёт ни в какую пещеру.

– Лезь вверх! – сказал Хаим гонщику. – Я останусь с ним.

– Ты с ума сошёл! Здесь нельзя оставаться!

Раггиро перевёл взгляд на философа.

– Делай, как он говорит! – подтвердил Аркадий и закашлялся.

Хаим осмотрелся. Астрофизик прижался спиной к камням и старался восстановить дыхание. Его лицо и шея покрылись красными пятнами, а тело содрогалось от усталости.

Номер Три сидел на земле рядом с Номером Восемь и что-то ей говорил.

Вспомнив про альбиноса и проводника, рав-серен посмотрел вверх и с облегчением вздохнул. Им удалось преодолеть отвесный склон, и они уже стояли на ровной поверхности. От расщелины их теперь отделяла только узкая обрывистая тропа. За проводника Хаим особо не переживал, но в способностях альбиноса сомневался.

Тем временем Болли всё ещё возился с Кейт.

– Эй, – он крепко стиснул её плечо, так, что Кейт стало немного больно. Но эта боль помогла ей прийти в сознание. – Надо лезть наверх. Других вариантов нет.

Кейт едва различала голос Болли. Мутными глазами Номер Восемь посмотрела на него. Она впервые увидела Номера Три так близко. Оказалось, что весь его лоб усеян шрамами, а грубая, обветренная кожа похожа на наждачную бумагу.

– Буря снова приближается! – крикнул Хаим. – Торопитесь!

Рав-серен схватил Пауля и подвёл к скалам.

– Ты должен лезть вверх! Там уже Номер Шесть и Номер Четыре. Хватайся за выступы и щели. Поднимайся осторожно, не торопись. Убедись, что опора надёжная, затем лезь дальше. Всё ясно?

Пауль судорожно кивнул несколько раз.

«Я должен сделать это ради Йонаса, Мии и Финна!»

Он подошёл к скале и, стараясь больше ни о чём не думать, полез вверх.

– Давай, нужно спешить! – Болли помог Кейт подойти к скалам.

– Хорошо…

Кейт схватилась тонкими пальцами за ближайший каменный выступ. Болли взял её за ступню и помог найти первую опору.

– Я за тобой!

Цепляясь за пурпурные камни, они начали подниматься за Номером Два.

– Проследи, чтобы все добрались до пещеры, – обратился к гонщику Хаим. – Если вдруг её там не окажется, найдите другое укрытие. А мы с Номером Семь попытаемся спрятаться где-нибудь здесь, внизу.

– Хорошо! – гонщик протянул руку, и рав-серен пожал её.

Раггиро полез вслед за Номером Три. Уже находясь на скале, он обернулся и увидел, как рав-серена и философа поглотило песчаное облако.

14

Болли Блом уверенно хватался за камни. Он без труда находил выступы и углубления, за которые можно было зацепиться, и одновременно помогал Кейт. Но всё равно продвигались они очень медленно. Номер Два, карабкающийся впереди, то и дело останавливался и выискивал, куда лезть дальше. Ветер тем временем усиливался.

Вскоре Болли вновь ощутил, как песок начинает царапать кожу. Что-то сверкнуло. Номер Три обернулся и совсем близко увидел электрические вспышки света. Раздался грохот, напоминающий раскат грома, а следом за ним пронзительный крик, скорее даже визг, наполненный ужасом. Мимо Болли что-то пролетело. Подняв глаза, Болли понял, что это были туфли Номер Восемь.

Кейт, прижавшись к скале, прикрывала руками уши. Она стояла на цыпочках, как балерина, на тонком каменном выступе и удерживалась на нём каким-то немыслимым образом.

Ещё до того, как буря вновь настигла их, Кейт почувствовала, как что-то приближается. То, что ещё на подходе к горам чуть не свело её с ума. И вот оно снова здесь, а она как на ладони. Негде спрятаться и некуда убежать!

Кейт, затаив дыхание, замерла. Ей хотелось вжаться в пурпурный камень как можно сильнее. Слиться с ним и стать единым целым.

И тогда это произошло.

Что-то сверкнуло, а через мгновение…

Грохот. Взрыв. Выстрел…

Внутри у Кейт всё сжалось. Забыв о том, где она находится, Номер Восемь прижала руки к ушам. Она старалась спастись от этого ужасного звука выстрела, который теперь постоянно преследовал её и повторялся вновь и вновь. Он настигал её, где бы она ни оказалась. Вероятно, в следующий раз этот звук уже не просто напугает Кейт. Он пронзит её как пуля. Та старая пуля, что так умело вышибла мозги на терновый венец Джои Джордиссона.

Тело словно сдавливало металлическими тросами. Воздух отказывался проникать в лёгкие. Кейт хотела вновь схватиться за камни, но не смогла. Руки больше её не слушались.

Раздался очередной выстрел.

В глазах начало темнеть, и Кейт поняла, что стоять на ногах больше не в силах. Номер Восемь показалось, что сейчас она упадёт на мягкую кровать и зароется в подушки. Бояться больше не было сил. Кейт хотелось, чтобы происходящее оказалось сном. Сумбурным и долгим. Кейт почувствовала, как отрывается от твёрдого камня. Она так устала. Ночные кошмары жутко выматывают. Пора просыпаться…

Болли видел, как Номер Восемь стала терять сознание. Её ноги подкосились, и она начала сползать по камням, а затем оторвалась от них…

Буря достигла своего апогея. Пространство, переполненное электричеством, ликовало, наслаждаясь очередной победой. Вспышки света и раскаты грома напоминали залпы баллистических ракет. Песок бил с такой силой, что в тех местах, где у Номера Три не было одежды, появлялись кровавые полосы.

Болли Блом стиснул зубы и бросился вверх по скале. Стихия взревела и ударила сильнейшим порывом ветра, стараясь помешать ему. Номер Три стерпел боль. Оттолкнувшись ногами от выступа, на котором стоял, он схватился левой рукой за торчавший над ним булыжник и поймал девушку на лету. Другой рукой Болли изо всех сил вцепился в каменный выступ и прижался вместе с Кейт к скале.

Номеру Три показалось, что пространство в возмущении дрогнуло. Ветер завыл изо всех сил, а песчинки неистово забились о пурпурные скалы. Болли, насколько это было возможно, закрыл собой Кейт, а сам уткнулся лицом в её волосы, чтобы хоть как-то защититься от рассвирепевшей стихии.

Где-то над ними, почти у окончания отвесной скалы, Номер Два забился в небольшую расщелину. А парой метров ниже то же самое пытался проделать гонщик. Последнему повезло меньше. Так как расщелин нигде не было, Раггиро спрятал лицо в сгибе локтя и ждал, когда можно будет продолжить подъём.

– Очнись! Очнись!.. – кричал Номер Три Кейт на ухо. Его пальцы начинали затекать, и он не знал, сколько ещё сможет так продержаться. – Ты должна!..

15

До того, как буря вновь стала приближаться к скалам, Зайна сделала последний рывок и оказалась на небольшой ровной площадке, от которой в разные стороны расползались узкие обрывистые тропы. В нескольких десятках метров в стороне она увидела расщелину – вероятно, ту, о которой говорил рав-серен. Из неё исходило яркое пурпурное сияние.

– Почти добрались! – проводник свесилась с обрыва и протянула руку Кенджи. Борясь с одышкой, альбинос вылез на площадку и без сил растянулся на камнях.

Пока Номер Шесть приходил в себя, Зайна посмотрела вниз. Она увидела, что остальные уже собрались у подножья. Номер Три (вроде это был он) сидел рядом с лежавшей на земле Номером Восемь, другие стояли поблизости. Буря поразительным образом застыла в нескольких метрах от скал. Создавалось впечатление, что она набирала силы, чтобы рухнуть на людей, наподобие гигантской волны. От этой мысли Зайну передёрнуло. При этом здесь, на высоте, в дали от всех, она чувствовала себя намного лучше. Наконец она смогла оторваться от преследующего её числа.

Впервые за долгое время на душе у Зайны стало спокойно. Номер Восемь там, далеко внизу. Зайна ничего не имела против неё. Да и с чего бы? Но цифры не лгут. Они делают тайное явным. Может, это не всегда работало в жизни, отчего Зайна начала сомневаться в нумерологии, но здесь совсем другое дело. Скорее всего, астрофизик прав: для разных мест разные законы. Магия цифр – магия лишь на её родной планете. Здесь же это реальность, которую нельзя игнорировать. Зайна уже испытала всю великую и таинственную силу чисел. Но теперь, освободившись от злосчастного рока, она могла вздохнуть полной грудью, не опасаясь очередного приступа удушья.

– Надо двигаться дальше, – Зайна подошла к Кенджи и помогла ему подняться. – Пойдём. Там, кажется, есть пещера.

– Откуда ты знаешь? – альбинос отряхнул костюм и поправил очки.

– Я всё же проводник, – улыбнулась Зайна.

Она вдруг поняла, что её внутренний компас вновь заработал. Номер Четыре даже на мгновение поверила, что сможет найти выход из этого мира.

– Дай руку и делай, как я, – проводник подошла к узкой тропе и прижалась лицом и телом к камню. – Идти нужно боком, ясно? Вниз не смотри.

Когда они маленькими шажками продвигались вдоль обрыва, Зайна заметила, что песчаная буря опять начала приближаться. Проводник сделала знак Номеру Шесть, что нужно торопиться. Вскоре они уже стояли у расщелины, за которой, как и предсказывал рав-серен, оказался вход в пещеру.

Как только Зайна и Кенджи ступили внутрь, на них обрушилась тишина, словно захлопнулась звуконепроницаемая дверь. Проход в пещеру был узким, но недлинным. От каменных стен исходило тёмно-фиолетовое сияние, освещавшее пространство. Зайна прошла скалистый коридор, и оказалась в просторной пещере.

Её своды переливались удивительными цветами. В плавных изгибах стен, пола и потолка сиял лавандовый, каменные выступы, включая сталактиты и сталагмиты, отливали индиго и аквамарином и сверкали, как драгоценные камни. Зайна восхищённо воскликнула:

– Какая красота!

В пещеру вошёл Кенджи и, поражённый увиденным, замер.

– Ничего себе! – Номер Шесть на мгновение забыл об усталости. – Никогда не видел ничего подобного.

Альбинос подошёл к стене пещеры и провел по камню кончиками пальцев. Поверхность оказалась тёплой.

Зайна оторвала взгляд от сверкающих сводов и посмотрела на Кенджи.

– Ты как?

– Лучше, – альбинос заворожённо рассматривал пещеру. – Намного…

– Там, внизу… – Зайна на мгновение замялась. – Что ты почувствовал?

Кенджи некоторое время молчал, а затем ответил:

– Сложно описать… Буря напомнила мне авиакатастрофу.

Альбинос задумался и продолжил:

– Вообще я не боюсь грозы. По крайней мере, раньше точно не боялся. Но в этот раз… На меня вновь напало оцепенение.

Сказав это, Кенджи почувствовал, как сильно устал. Он опустился на пол и прислонился спиной к теплому камню.

– Вновь?

Зайна могла понять страх и ощущение оцепенения, которые вызывало это место. То же самое она испытывала при одной только мысли о числе восемь. Но Номер Шесть, как ей показалось, говорил о другом.

Кенджи поджал губы. Он сомневался, стоит ли об этом рассказывать. Но пристальный взгляд Зайны всё же заставил сдаться:

– Раньше я страдал психопатологическим синдромом. Он вызывал временный ступор. Я надеялся, что всё в прошлом… Но, видимо, мне не суждено избавиться от этого недуга. Ничто не пропадает бесследно…. Ведь так?

Зайна собиралась спросить ещё что-то, но послышался звук шагов.

16

Когда вспышки молний и залпы грома немного поутихли, Пауль решил, что лучше продолжить взбираться, пока это ещё возможно. Номер Два выбрался из расщелины и схватился за первый же каменный выступ. Судя по налетающим порывам ветра, буря утихать не собиралась. Сопротивляясь стихии, Пауль взбирался всё выше и выше, пока пальцы, наконец, не ухватились за прямоугольный край скалы. Номер Два начал подтягиваться, как вдруг из-под ноги что-то выскочило, и он повис, удерживаясь только кончиками пальцев. «Всё. Конец…» – промелькнуло в голове. Хотелось кричать, но от ужаса воздух застрял в лёгких.

Впившись пальцами в камень, Пауль стал подтягиваться. Бицепсы напряглись до предела, а из груди вырвался стон. Напряжение в плечах и спине нарастало. Мышцы, казалось, вот-вот лопнут. Номер Два пытался закинуть ногу на край площадки, но ничего не выходило. Пауль чувствовал, как пальцы начинают неметь. В панике он всем телом рванулся вверх. Несколько ногтей надломились, но он даже не заметил этого. Пауль достал грудью до края площадки и лёг на него.

Отдышавшись, Номер Два сделал ещё одну попытку закинуть ногу и на этот раз ему удалось. Пауль вскарабкался на ровную поверхность и, перевалившись через плечо, растянулся на спине.

Сердце колотилось изо всех сил, а тело сотрясала крупная дрожь. Здесь, как и внизу, вовсю бушевала стихия. За песчаной завесой невозможно было разглядеть даже небо, но сейчас Пауля это не волновало. Он чудом избежал смерти. Смерти внутри смерти – вот парадокс! Номер Два вдруг осознал, что, несмотря на то, что его до сих пор колотит от пережитого ужаса, он испытывает удовлетворение.

Впервые за долгое время Пауль улыбнулся.

Когда дрожь в теле утихла, астрофизик поднялся. Он пригнул голову, прячась от налетающих порывов ветра. Видимость была плохой, но Пауль смог различить овальную площадку и тропинки, петляющие между скал. Номер Два заметил сиреневое сияние – в той стороне, где, по словам Номера Пять, должна была быть пещера.

На всё ещё трясущихся ногах Пауль направился туда. Только сейчас Номер Два ощутил боль в правой кисти. Он поднял руку и увидел, что средний и указательный пальцы залиты кровью.

Через несколько метров площадка начала сужаться, и вскоре проход стал настолько узким, что Паулю пришлось прижаться животом к скале и двигаться боком. Прислонив ладони к каменной стене, Номер Два шаг за шагом, медленно продвигался вдоль скалы. Он почти не дышал, словно от этого зависело, сорвётся он или нет. Казалось, даже время замедлило свой ход, чтобы с ним не произошло ничего непредвиденного. Перед глазами Номера Два мелькали клубы песка, а над ухом завывал ветер. Пауль посмотрел вниз, но разглядел только свои ботинки, свисающие над бездной.

Когда-то он и представить себе не мог, что окажется в подобной ситуации. А если бы даже и представил, то не поверил бы, что сможет справиться.

Узкий проход закончился, и Пауль оказался рядом с расщелиной, из которой пробивался пурпурный свет.

17

– Что будем делать? – пытаясь перекричать ветер, спросил Аркадий Стародуб у Хаима Каца, когда они остались вдвоём.

– Попытаемся найти укрытие! – прикрывая рукой лицо, рав-серен огляделся. – Предлагаю идти туда!

Хаим указал вдоль скалы в противоположную от леса сторону.

– Почему именно туда?

– Горы хотя бы немного прикроют от ветра. Мы не знаем, что нас ожидает в другом месте. В такой буре это рискованно.

Не дожидаясь ответа, рав-серен двинулся в выбранном направлении, и Аркадий последовал за ним. Они слышали, как позади нарастает гул. Один за другим стали раздаваться громоподобные взрывы. Философ увидел, как на скалах заплясали отражения молний.

Аркадию казалось, что они идут уже несколько часов. Лицо, шея и руки философа покрылись глубокими царапинами, а песок забивался повсюду. Дышать было возможно лишь через ткань одежды, и то песчинкам удавалось забиваться в рот. Глаза в какой-то момент окончательно перестали видеть, и философ шёл на ощупь, прижимаясь плечом к скале, чтобы не сбиться с направления.

– Вон там! – донёсся крик военного.

Философ попытался разглядеть то, о чём говорит Номер Пять, но в глаза сразу же ударил песок. Аркадий развернулся в обратную сторону, чтобы укрыться от порывов разъярённого ветра, но и это не помогло. Буря давала понять, что от неё никуда не спрятаться.

Философ уже потерял ориентиры и не имел ни малейшего представления, в каком направлении нужно двигаться. Он пытался позвать на помощь, но как только открывал рот, сразу же получал очередную порцию песка. Лёгкие пронзила боль, и Номер Семь, кашляя, упал на колени.

«Какая нелепая кончина…» – успел подумать Аркадий Стародуб, прежде чем кто-то схватил его под руку и рывком поставил на ноги. Философ почувствовал, как его обхватили за плечи и куда-то повели.

– Берегите голову, – раздался над ухом голос Номера Пять. Философ согнулся, насколько это было возможно. Порывы ветра немного стихли, а песок перестал впиваться в кожу.

– Садитесь, – вновь прозвучал голос рав-серена.

Спустя некоторое время философ пришёл в себя. Он обтёр лицо, стряхнул песок и осмотрелся. Было очень темно, но Аркадий смог различить, что они сидят среди камней. Слева и справа проход был открытым, и оттуда наметало песок. Философ посмотрел наверх и обнаружил над головой булыжник.

– Не упадёт? – спросил Аркадий, указывая пальцем вверх.

– Думаю, что нет… – отозвался Хаим.

Спустя некоторое время философ опять обратился к военному:

– Как думаете, они нашли пещеру?

Рав-серен сидел с серьёзным выражением лица, опустив подбородок на грудь, и о чём-то размышлял.

– Надеюсь… – не поднимая головы, ответил он.

18

– Ты должна очнуться!

Слова донеслись до сознания Кейт сквозь бесконечное, протяжное и унылое завывание ветра. Номер Восемь открыла глаза. Всё тело болело. Она была прижата к чему-то твёрдому. Песок забивался в глаза, отчего приходилось щуриться. Над ухом раздавалось тяжёлое дыхание.

Болли увидел, что Номер Восемь начала приходить в сознание. К тому моменту он уже почти не чувствовал своих рук.

– Сможешь лезть дальше? – сквозь зубы прохрипел Номер Три.