Факультет магической механики. Адептка Рэй Анна
По крайней мере в том, что она подслушивала, ее напрямую не обвинили. Чтобы и дальше не вызывать ненужных подозрений, она поторопилась покинуть книгохранилище.
Но на лестнице Марвел нагнал адепт Рэм, сжав ее локоть и процедив сквозь зубы:
— Как много ты слышала? Признавайся!
— Не понимаю, о чем ты? — Адептка с возмущением воззрилась на сокурсника.
И обратила внимание на то, что книжки, за которой студент заходил в библиотеку, у него в руках не было.
— Не хочу, чтобы ты сделала неправильные выводы, — улыбнувшись, сменил тактику Рэм. — Я узнал, что на факультете артефакторики с одной из студенток случилась неприятность. Решил расспросить библиотекаря о происшествии. Такие, как Вольпе, всегда в курсе сплетен.
— Я толком ничего не поняла из вашего разговора, лишь разобрала имена декана Арманьяка и погибшей адептки Алегрии Вудсток, — призналась студентка. — А я ведь живу в комнате, которую она занимала.
— Ты живешь в ее комнате? — удивился Натан.
— Да, — кивнула Марвел. — Первое время было страшновато засыпать, а сейчас привыкла. После бессонных ночей за учебниками…
— Я провожу тебя, — грубо перебил ее адепт и подхватил под локоть.
— Проводишь? — смутилась Марвел. — Но мы и так уже пришли.
Они поднялись по лестнице и сейчас стояли возле входа в общежитие.
— Я имею в виду, что провожу до твоей комнаты. Интересно посмотреть, как живут адептки. — Натан Рэм вновь улыбнулся, а Марвел на секунду залюбовалась мрачной внешностью собеседника. Но в следующую секунду вспомнила его странную просьбу и покачала головой: — Не выйдет. Тебя комендантша не пропустит.
— С ней можно договориться, я слышал от парней. Или пройти через тайный ход. — Натан Рэм искренне поразился неосведомленности адептки Уэлч в таком важном вопросе. А заметив ее замешательство, изумился еще больше: — Ты что, не знаешь, как пройти в комнаты по тайному ходу? Живешь здесь больше недели и никто тебе не показал?!
— Тайный ход? — переспросила Марвел. — Наподобие тех, что объединяют здания академии?
— Ты даешь! — хмыкнул Натан. — Это же бывший замок принца Агнуса! Все здания академии соединены наземными переходами, а тайные ходы похожи на подземный лабиринт.
— Тайные ходы? Но зачем?
С каждым днем Академия магических наук открывалась для Марвел Уэлч с новой стороны: незнакомой, загадочной и пугающей.
— Говорят, принц Агнус боялся покушений. Ведь он был следующим претендентом на престол после императора Анастаса. Этот замок Агнус превратил в крепость и оснастил тайными ходами. — Натан Рэм придерживал дверь рукой, не позволяя адептке войти внутрь. А затем склонился к Марвел, прошептав: — По ночам адепты ищут секретную лабораторию Агнуса. Ту самую, где он проводил уникальные техномагические опыты.
— Я впервые об этом слышу. — Марвел не могла прийти в себя от удивления.
Почему же соседки ей ничего не рассказали ни о тайных ходах, ни о секретной комнате? Возможно, Лора пыталась. Просто Марвел пропускала ее болтовню мимо ушей, сосредоточившись на более важных вещах, таких как сдача экзаменов. Наверное, точно так она пропустила рассказ о браке ректора Стерлинга и Онории.
— Жаль, что ты ничего об этом не знаешь. Значит, не сможешь воспользоваться тайным проходом и показать комнату, — вздохнул Натан Рэм и наконец-то открыл дверь, пропуская девушку вперед.
— А зачем тебе нужно в мою комнату? Думаю, все спальни одинаковые, — заметила Марвел.
— Какая ты недогадливая, — усмехнулся юноша, бросив на нее заинтересованный взгляд. — Ты что, еще ни с кем не встречаешься?
Марвел застыла от подобного вопроса, остановившись возле комендантши. Ее взгляд зацепился за лиловый наряд дамы. Странно, но волосы пожилой женщины тоже приобрели лиловый оттенок.
Адепт Рэм, заметив сокурсников, спускающихся по лестнице, отвлекся от Марвел.
— Вы куда?
— Хотим поразмять кости в гимнастическом зале, — ответил один из артефакторов и покосился на девушку. — Ты с нами, Рэм, или у тебя другие планы?
— Никаких планов, я с вами! Пока. — И Натан Рэм последовал за приятелями.
А Марвел Уэлч направилась в свою комнату, размышляя о странном разговоре с адептом. Да и его беседа с библиотекарем казалась ей подозрительной. К чему такой интерес к гибели незнакомой студентки? Его словам о том, что он опасается за свою жизнь, Марвел не верила. Адепт Рэм меньше всего походил на напуганного и беззащитного юношу. Хоть он был невысок, но в нем чувствовалась сила. Такой мог дать отпор. Она же помнит, как Рэм лихо запрыгнул в лифтовую кабину на материке, подтянувшись лишь на кончиках пальцев. Вот и сейчас направился в гимнастический зал, а не на прогулку. Да и его уровень знаний адептка Уэлч смогла оценить по достоинству, когда они вместе проходили конкурс. Вряд ли такой студент напортачит в лаборатории. А еще Марвел была смущена его непристойной просьбой о посещении ее комнаты. Это что же, теперь у молодых людей такая манера ухаживать? Адепт Пирс проявил неприличную напористость, заявив, что Марвел «его». Рэм предложил уединиться в комнате. Вникать в странные поступки студентов не хотелось. У нее и своих проблем предостаточно. Ей еще предстояло сдать теорию по самоходным механизмам и экзамен по истории Белавии. А совсем скоро состоится состязание на дирижаблях, по результатам которого деканы определят два лучших воздушных судна. И к завтрашнему дню нужно подготовить эссе. На первый раз декан Морган ее простил, но второго шанса не представится.
Как только Марвел закрыла дверь своей комнаты и взяла в руки книгу, весь остальной мир перестал существовать. Ей уже не было дела ни до Натана Рэма с его странными разговорами, ни до упрямого Германа Пирса с неуместными ухаживаниями. Смерть студентов сейчас казалась ей всего лишь трагической случайностью, тем более что полиция ничего подозрительного не обнаружила. Да и вряд ли уважаемый ректор Стерлинг стал бы прикрывать декана Арманьяка, будь тот виновен. Убедив себя больше не собирать сплетни, Марвел погрузилась в формулы и чертежи. И лишний раз удостоверилась, что ее истинное призвание не артефакторика, а магическая механика.
На следующий день адептку Уэлч наконец-то допустили в святая святых мехадов — рабочий цех, где студенты под руководством магистра факультета классических механизмов Глеба Ликанова собирали уникальные машины. Внешне строение напоминало длинный трехэтажный ангар с полукруглой стеклянной крышей, но внутри это было единое помещение без перекрытий. По центру возвышался корпус дирижабля, правда, без обшивки. Но это и к лучшему, Марвел наконец-то смогла рассмотреть скрытую от посторонних глаз конструкцию воздушного судна. Она сразу же обратила внимание, что сигарообразный корпус разделен на две части: верхняя пока представляла собой пространство с отсеками, в которые позже поместят баллонеты с водородом. А в нижней части находились гондолы.
Дирижабль строили студенты-механики, одетые в смешные бесформенные комбинезоны. Их глаза были защищены гогглами. Такие же очки красовались во время конкурсных испытаний на лбу декана Эштона и такие же носили пилоты дирижаблей. Марвел перевела взгляд на нижнюю часть судна, с интересом разглядывая горизонтальную балку. К ней на коротких тросах крепились кабины-гондолы.
— Нравится? — улыбнулся подошедший к ней Эрик.
— Не то слово, — зачарованно произнесла Марвел, рассматривая корпус воздушного судна.
— Ровнее, ровнее! — На горизонтальной балке, к которой адепты подвешивали еще одну гондолу, Марвел заметила декана Эштона.
— Устанавливают мотогондолы для двигателей, — пояснил Эрик.
— А наш дирижабль выглядит так же? — полюбопытствовала Марвел, догадавшись, что скрывалось за обтекаемой сигаровидной формой «Чайки».
— Да, тот же принцип, только это судно длиннее и объем больше, — пояснил Фрайберг и подхватил Марвел под руку, увлекая за собой.
— А обшивка планируется из какого материала? Обычно в пассажирских судах применяют до семи слоев, — блеснула познаниями адептка.
— Это в классике. Но вы же в Академии магических наук, лира Уэлч. А здесь только усовершенствованные модели. Поэтому два слоя: внутренний из прочной ткани и внешний из железных пластин, — раздался голос лера Моргана, и Марвел обернулась.
К ним с Эриком подходил декан факультета магической механики, его сопровождал магистр факультета классических механизмов Глеб Ликанов. Марвел не ожидала, что магистр порывисто схватит ее за плечи и встряхнет:
— Виктория?!
Декан Морган нахмурился, Эрик удивленно вскинул бровь, а Марвел, упираясь ладонями в широкие плечи Ликанова, возмутилась:
— Простите, но вы с кем-то меня перепутали! Я Марвел Уэлч.
— Марвел? — с сомнением переспросил Глеб Ликанов, всматриваясь в лицо адептки. — Не Виктория Краст из Риджинии?
— Точно нет. Марвел Уэлч из Атрии.
— Показалось, — нехотя согласился магистр, выпуская Марвел из цепкой хватки. — Сейчас, когда присмотрелся, вижу, что ошибся. У нее волосы были светлее и в рыжину, кожа смуглая, а глаза как янтарь. Это такой редкий солнечный камень, что находят счастливчики на побережье Риджинии. А у вас глаза…
— Серые, как наш ледяной океан, — любезно подсказал лер Морган.
Марвел с удивлением воззрилась на декана. Нет, он точно романтик. То сравнивал ее с заряженным артефактом, то с ледяным океаном.
— Да, глаза серые. Не янтарные. Да и возраст не тот, — окончательно утвердился в своей ошибке Ликанов. — Виктории было бы двадцать пять. Вам наверняка меньше.
— Лире Уэлч исполнилось двадцать два, — вновь подсказал декан.
Марвел нахмурилась: похоже, преподаватель досконально изучил ее биографию, тем более она ему тоже кого-то напоминала.
— Еще раз простите меня, лира Уэлч. Обознался. Всему виной ваша милая улыбка, уж очень напоминает улыбку Виктории. Моя подруга умерла, но я до сих пор не могу ее забыть.
Возникло неловкое молчание: декан Морган сверлил взглядом магистра, Фрайберг ковырял носком ботинка каменный пол, а Марвел не знала, что полагается говорить в подобных ситуациях.
— Принимаю ваши извинения, — вздохнула она. — Каждый может ошибиться.
— Так вас взяли к мехмагам? — поинтересовался Ликанов, своевременно переведя разговор на другую тему.
Марвел кивнула.
— Уже наслышан, что Фрайберг пригласил вас в команду «Чайки». Смелый поступок, одобряю. И как вам полеты в роли второго пилота?
— Впечатляюще, — ответила Марвел.
— Конечно, впечатляюще. Ведь железная птичка сделана этими самыми руками.
И магистр посмотрел на свои широкие ладони, словно дирижабль был ребенком, которого он качал на руках. Хотя так наверняка оно и было — в переносном смысле.
— Эй, я тоже приложил руку к «Чайке», — шутливо встрял Эрик.
— Точнее, свою энергию, — усмехнулся Ликанов.
— Собственно, с этой целью я пригласил вас в цех, лира Уэлч. — Декан Морган наконец-то подключился к разговору. — Я планировал наглядно показать, как выглядят механизмы при сборке и какую лепту должны внести вы. Все расчеты мы производим вместе с адептами факультета классических механизмов. А мои студенты создают уникальные артефакты, заряжая их и наполняя стихийной магией.
Декан указал на строящийся дирижабль.
Марвел пока не понимала, к чему ее подводит декан, а он продолжал разъяснять:
— Мы уже сконструировали образцы, в основе которых лежат артефакты, наполненные стихийной магией. На моем факультете учатся адепты с ярко выраженной стихийной магией. Сильных стихийников в Белавии единицы, именно поэтому мы принимаем одаренных магов из соседних государств.
— Одаренных магов? — эхом повторила Марвел.
— Именно так, — продолжил лер Морган. — Среди моих студентов есть воздушники и маги воды. Но до недавнего времени у нас не было мага огня.
— То есть вы хотите сказать, что я единственный маг огня на курсе?
— Вы единственный маг огня в академии. Это редкий дар, особенно для Белавии, — утвердительно кивнул декан.
— Ты только представь, какие мы можем создать артефакты, если объединим наши энергии! — воскликнул Эрик.
— Что я должна делать? — поинтересовалась Марвел, пытаясь побороть дрожь в голосе и скрыть волнение.
— Вам предстоит поработать над созданием сложных артефактов в команде с моими лучшими стихийниками, — проговорил декан Морган.
— И кто же эти лучшие стихийники?
— Из водных магов это Норберг, Иван Сараев, подающий надежды Ольсен и Вильямс. Последний сейчас в лечебнице на материке, с ним произошел несчастный случай, — пояснил декан Морган, и Марвел кивнула, давая понять, что она в курсе. — Среди воздушников лучшие Эрик Фрайберг, Кир Вайс и… — Декан Морган запнулся, а у студентки возникло нехорошее предчувствие, словно ей что-то недоговаривают или скрывают. Следующие слова полностью подтвердили эти опасения: — И Герман Пирс.
Марвел постаралась взять себя в руки. Разумеется, она не ожидала, что учеба будет даваться легко, а сокурсники окажутся сплошь приятными людьми. Она понимала, что стычки с Германом Пирсом — только ее проблема, которую придется решать.
— Что требуется от меня? — по-деловому поинтересовалась адептка Уэлч, отбрасывая личную неприязнь к Пирсу.
Декан Морган неожиданно сжал ее руку:
— Прошу вас стать частью нашей команды.
Железные пальцы холодили кожу, даря неловкие ощущения. Марвел засмущалась и отвела взгляд.
А декан обратился к Эрику:
— Фрайберг, завтра после обеда собери всех в зале для практикумов. Посмотрим, на что способна лира Уэлч и с кем из адептов у нее возникнет наибольший резонанс.
Марвел почувствовала, как ладони вспотели, а сердце пропустило удар. Не слишком ли поспешно она согласилась на участие в опытах? Зато теперь все разъяснилось: вот почему она прошла строгий отбор и попала сразу на четвертый курс. Очевидно, что ее приняли на факультет магической механики исключительно благодаря магии огня, а вовсе не из-за сходства с какой-то особой. Возможно, у лера Моргана это пробудило мимолетный интерес к ее скромной персоне, но такой мужчина, как декан, вряд ли подвержен сантиментам. Как ни странно, от этого открытия стало легче: не нужно искать скрытую подоплеку особого к ней отношения императорского отпрыска. Наконец-то все встало на свои места: Марвел Уэлч — единственная с подобным даром на факультете, и декану Моргану нужна ее магическая сила.
Декан Морган выпустил руку адептки из своей, попрощался и покинул ангар. Эрика окликнул кто-то из сокурсников, а Марвел осталась наедине с магистром мехадов. Ликанов предложил осмотреть цех и принялся рассказывать, как здесь все устроено. Оказавшись в дальней части ангара, студентка с удивлением воззрилась на маленькое неказистое воздушное судно.
— Это моя любимица, «Заплатка». — В голосе магистра слышалась нежность.
Тросы, удерживающие дирижабль, цеплялись к крюкам, вбитым в каменный пол. Воздушное судно по размеру уступало и «Чайке», и «Красной фурии». Подвесная гондола напоминала железный сундук с круглыми окнами-иллюминаторами и крепилась к килевой ферме. Обшивка судна состояла из разных по форме и цвету листов железа — от рыже-ржавых и светло-серых до грязно-зеленых и черных. И правда как заплатки.
— Почему железные пластины такого странного цвета? — удивилась Марвел.
— Не успели придать лоск. Но иногда внешний вид обманчив, — загадочно заметил Ликанов и замолчал.
Марвел поняла, что в тайны ее посвящать не собираются, и собралась попрощаться, для первого визита в цех впечатлений предостаточно.
Неожиданно магистр придержал ее за локоть:
— Вы уж простите, что набросился на вас, перепутав со знакомой. Мой отец учил Вик артефакторике и механике, а я с ней дружил. Девчонка была прирожденным артефактором, никогда не ошибалась в расчетах. Она обладала редкой магией, правда, тогда меня больше интересовала ее улыбка.
Глеб Ликанов отвернулся, прислонившись плечом к железной кабине «Заплатки». Марвел неловко переминалась с ноги на ногу, не зная, что ответить внезапно разоткровенничавшемуся мужчине. Так ничего не придумав, она попрощалась и торопливо покинула ангар.
Студентка решила подышать свежим воздухом и пройти к общежитию через парк. Пышные кроны деревьев в виде драконов и осьминогов словно ожили, покачиваясь на ветру. Шум океана напомнил о родных местах. Только там море было ласковым, ветер не обжигал морозным холодом, а под ногами рассыпался теплый желтый песок. Чужие воспоминания подняли из глубины сознания собственные — давно похороненные и истлевшие. У Марвел не было ничего общего с девчонкой из прошлого Глеба Ликанова: ни янтарных глаз, ни рыжины в волосах, ни наивной веры в то, что самый близкий человек никогда не предаст.
У Марвел Уэлч не было ничего общего с той девушкой. Ничего. Кроме стихийной магии огня.
ГЛАВА 7
— Опять чахнешь над учебниками? — Лора резко распахнула дверь в комнату, и Марвел вздохнула: соседка вновь что-то затеяла.
А ведь Марвел предстояло досдать еще два экзамена и несколько зачетов.
— Что же тебя заставило заглянуть ко мне на ночь глядя?
Лора решительно подошла к ней и, выхватив книгу, отбросила на кровать.
— Идем!
— Мне казалось, что ты на меня за что-то дуешься? Прошлый вечер ты провела в компании Яники, — заметила Марвел в надежде, что ее тактика сработает.
Увы, не сработала.
— Я? Дуюсь? Вовсе нет, — пожала плечами Лора и потянула подругу за собой к выходу. Но остановилась в дверях. — Может, переоденешься?
— Чем тебе не нравится форма студентов академии? Строго и практично, — хмыкнула адептка Уэлч.
Сейчас на ней были удобные синие брюки в тонкую полоску и такой же корсет, надетый поверх унылой серой блузы. Подобные наряды висели в шкафу у каждой адептки академии. Правда, большинство сокурсниц умудрялось украшать корсеты и жакеты цепочками, вышивкой и аппликациями в виде гаек и прочих мелких деталей, добытых у студентов-механиков. Но у Марвел не было времени на подобную ерунду.
— Лучше надень серую юбку с оборками. Она выглядит наряднее, — предложила Лора.
Марвел нахмурилась, а собеседница махнула рукой:
— А ладно, все равно переодеваться некогда. Одолжу тебе свою шляпку.
Лора выскочила из комнаты, оставив удивленную соседку в одиночестве. Но уже через минуту вернулась и нахлобучила на голову подруги миниатюрный черный котелок, украшенный очками-гогглами.
— Так гораздо лучше, — удовлетворенно улыбнулась Лора, указав на зеркало.
Взглянув на свое отражение, Марвел не заметила особых изменений. Шляпка ее не уродовала, и на том спасибо.
— И куда же мы идем? — вновь поинтересовалась Марвел.
— У Олафа день рождения, он тебя пригласил, — пояснила Лора и потянула удивленную подругу к двери. — Говорит, без Марвел не приходи.
— Куда пригласил?!
— В гостиную к алхимикам, — ответила соседка, словно Марвел каждый день посещала эту гостиную в мужской части общежития.
Девушки уже подошли к хозяйственной комнате, возле которой столпились студентки факультета алхимии. Адептка Уэлч поразилась странному желанию заняться уборкой в такой поздний час. А Лора еще раз ее удивила:
— Не будем стоять в очереди, пройдем через холл.
Подруги миновали коридор, прошли мимо пожилой комендантши, с увлечением изучавшей очередную книгу. Марвел обратила внимание на то, что волосы дамы теперь были изумрудного цвета — в тон очередному платью с рюшами.
— Какой странный оттенок, — пробормотала девушка.
— У старушки Кэт? Это алхимики-первокурсницы на ней практиковали красители. А нашей комендантше так понравилось, что она теперь требует регулярно поставлять новинки, — хихикнула Лора, входя в зал с фонтаном и лестницей, ведущей в книгохранилище.
Марвел заодно узнала, как зовут неразговорчивую вахтершу, а также вспомнила, что уже видела у некоторых адепток разноцветные пряди, а у Марины Новак с четвертого курса и вовсе волосы окрашены в цвет спелой клубники. Адептка-мехмаг так и не поинтересовалась, где же сокурсницы достают красители — ведь в комнаты не разрешают приносить личные вещи. Теперь все прояснилось. Но не это сейчас волновало адептку Уэлч, ее беспокоили странные поступки соседки. Лора решительно подошла к каменной статуе какой-то девицы, склонившейся к фонтану, и зачем-то дернула ту за руку.
— Что мы здесь делаем? — Марвел никак не могла взять в толк, что именно задумала Лора.
Словно отвечая на ее вопрос, задняя стена, скрипнув, приоткрылась, образуя проем. А соседка втащила Марвел в темный коридор:
— Идем! Живо!
Не успела адептка Уэлч испугаться, как стена вернулась в прежнее положение. Девушки очутились в плохо освещенном тамбуре, от которого расходились несколько узких извилистых проходов. Каменные ступени в противоположной стене вели наверх.
— Что это? — полюбопытствовала Марвел, хотя и сама уже догадалась, что это тот самый тайный ход, о котором вскользь упомянул Натан Рэм.
— Неужели я забыла тебе рассказать? — вздохнула Лора и направилась к лестнице. — Ступени ведут в комнаты парней, а по тому коридору можно пройти в женскую часть общежития, минуя старушку Кэт.
— В наши комнаты? — Марвел застыла на месте.
— Ага, — подтвердила Лора, подталкивая подругу по ступеням наверх. — Видела нашу кладовку? Там как раз толпились адептки с младших курсов.
Марвел кивнула. Студенты сами убирали комнаты и гостиные, устраивая ежедневное дежурство, и все необходимое хранилось в той каморке.
— На одной из стен — панно из выцветшей мозаики. Там изображен стражник, у его ног сидит боевой пес… Помнишь?
— Помню. В стене тайный проход?
— Угу. Зверю нужно потереть нос, сбоку надавить на буквы, набирая слова заклинания, и проход откроется, — пояснила Лора.
Девушки уже преодолели один пролет и теперь поднимались на следующий этаж.
— Это что же получается, парни могут воспользоваться тайным ходом и попасть в наши комнаты? — сделала неприятное открытие Марвел.
— Не совсем. В коридоры может зайти каждый. А вот чтобы попасть в гостиные и комнаты адептов, необходимо знать магический код, — важно произнесла подруга. — Он каждый день меняется. Это делается для того, чтобы посторонние не шастали без приглашения.
Кажется, проводя время за учебниками, Марвел упустила из виду важную часть студенческой жизни.
На третьем этаже Лора остановилась. В нише виднелся цветочный рисунок, тускло подсвеченный газовыми фонарями. Справа, у самого края, адептка Уэлч различила выпуклые буквы и цифры. Именно по ним Лора провела пальцами, чуть надавливая. Часть стены приоткрылась, словно дверь, пропуская девушек внутрь.
На этот раз студентки оказались в темной комнате — в хозяйственной каморке мужской части общежития. Споткнувшись пару раз о раскиданные ведра и тазы, гостьи наконец-то выбрались наружу и очутились в коридоре. Лира Уэлч косилась на двери, которых было гораздо больше, чем в женской части. Мимо прошел полусонный парень в полосатой пижаме, даже не обратив внимания на девушек. Вероятно, такие визиты были обычными среди студентов. Но Марвел точно не понравилось бы обнаружить сокурсников рядом со своей комнатой.
Наконец студентки услышали голоса и смех. Распахнув двери, девушки оказались в просторном зале, освещаемом помпезной люстрой и круглыми фонарями, прикрепленными к стенам. В комнате пахло пуншем и сладостями. Кто-то общался, устроившись на уютных диванах, кто-то танцевал под завораживающие звуки глюкофона, а старшекурсники, окружившие именинника, громко смеялись. Вечеринка у алхимиков была в самом разгаре. В просторной гостиной разместились адепты с факультетов алхимии и артефакторики, а вот своих мехмагов Марвел здесь не обнаружила. Похоже, студенческий мир академии был разделен на два больших лагеря, и Марвел Уэлч когда-то мечтала стать частью мира артефакторов, но судьба распорядилась иначе. Ее конкурент в борьбе за место на факультете артефакторики, Натан Рэм, расположился с сокурсниками на диване, но слушал их с таким важным видом, будто он преподаватель, а студенты делают доклад. У камина, где тлели угольки, веселилась компания первачков: среди них Марвел заметила златокудрого Томаса Грина. Похоже, он был заводилой. Юнцы громко смеялись над его шутками, студентки стреляли глазками и кокетничали с юношей, пытаясь понравиться. Увидев Марвел, первокурсник что-то зашептал стоявшим рядом адептам. Через минуту раздался хохот парней и хихиканье девиц. Адептка Уэлч демонстративно отвернулась от первокурсников, заметив, что Лора уже куда-то исчезла. Зато у стены стоял Герман Пирс, разумеется, в компании хорошеньких адепток. Одного мехмага все же позвали на праздник к алхимикам. Пирс тоже заприметил адептку и направился к ней. Девушка сделала шаг назад, но, оступившись, чуть не упала. Благо кто-то подхватил ее за талию.
— Это самый лучший подарок — прекрасная дева падает мне в руки!
Марвел обнаружила, что ее поддерживает Олаф. Его манеры оставляли желать лучшего, но почему-то злиться на добродушного парня не получалось.
— Поздравляю тебя, — улыбнулась Марвел. — Вот только подарка у меня нет, Лора сказала о дне рождения в последний момент.
— Э-э-э… дай подумать. — Олаф почесал в затылке и хитро прищурился. — Тогда поцелуй?
— Даже не думай об этом! — раздался голос Германа.
— Это пусть Марвел решает, — не растерялся Олаф, хотя был ниже Германа на голову и боевой магией явно не увлекался.
— Я сказал «нет»! — сквозь зубы процедил Пирс и схватил адептку за руку.
Изначально Марвел не собиралась дарить поцелуй Олафу, но поведение Германа ее разозлило. Что он себе позволяет? И это после того, как она дала понять, что его ухаживания ей неинтересны. Марвел выдернула руку из цепкой хватки адепта, приблизилась к Олафу и быстро чмокнула того в щеку. Студенты заулюлюкали, кто-то захлопал в ладоши, а виновник торжества, кажется, покраснел. Но при этом выглядел очень довольным.
— Вот видишь, Пирс, твоим мнением забыли поинтересоваться, — подмигнул ему Олаф, а Герман двинулся на него, сжав кулаки.
— Мальчики, не ссорьтесь, — поспешила вмешаться Лора. — Сегодня день рождения, все должны веселиться. Герман, идем! Там пунш, повариха по моей просьбе испекла пирожные…
И девушка повела адепта за собой к столу в центре комнаты. Марвел была благодарна подруге за то, что та разрядила обстановку и увела зачинщика. Олафа же обступили друзья, одобрительно хлопая по плечу. А Марвел вновь осталась в одиночестве.
— Смотрю, ты уже успела нажить врагов, — раздался насмешливый женский голос.
Марвел обернулась и увидела Марину — сокурсницу Лоры. Они познакомились в столовой и встречались в коридоре общежития. Адептка Уэлч хорошо запомнила девушку благодаря волосам клубничного цвета. На макушке у студентки красовался миниатюрный цилиндр с невесомой вуалью, похожий на тот, что был и на Марвел. Корсет в заклепках отличался от унылого одеяния адепток. Подол длинной серой юбки украшала присборенная черная полупрозрачная ткань, такая же как и на шляпке.
— Вас не ругают за подобные вольности? — Марвел остановила взгляд на губах, выделявшихся ярким клубничным пятном на бледном лице Марины.
— Не-а, — усмехнулась та и указала жестом на стол в центре комнаты. Там стояла огромная железная посудина в окружении подносов с фруктами и пирожными, о которых говорила Лора. Правда, пирожные больше напоминали пончики, обсыпанные сахарной пудрой. Марина взяла со стола фужеры и продолжила: — Мы нашли в лице магистра Клэр защитницу наших интересов. Ведь костюмы, что выбрал комендант Лерк, унылые. Мы не нарушаем устав: свои вещи в академии не носим. А то, что совершенствуем студенческую форму, наше личное дело. Как Тесс Клэр сказала ректору Стерлингу, это всего лишь магический полет фантазии, академия — не казарма. На днях попробую новые красители: надеюсь преобразить нашу синюю форму в лавандовую или фиалковую.
Марина зачерпнула половником пунш из металлического чана и разлила напиток в цветные стеклянные фужеры.
— Странный контраст, — вновь удивилась Марвел, сравнивая искусную работу стеклодувов с железной уродливой посудиной.
— Котел из алхимической лаборатории. Не переживай, мы его отмыли. А фужеры делаем сами. Мы изучаем гончарное дело, стекольное, чеканку… ну и много чего еще, совершенствуя и придумывая новые формулы и материалы, — пояснила Марина.
Девушки забрали напитки с десертом и присели на широкий подоконник. С третьего этажа гостиной, где они находились, открывался вид на океан. Сейчас, в вечерние часы, он казался черным и бескрайним.
— Интересная у вас жизнь. — Марвел улыбнулась новой подруге и поинтересовалась, стараясь поддержать беседу: — В алхимических лабораториях есть печи?
— Чего там только нет, — хмыкнула собеседница. — По сути, лаборатории — это пещеры в подвале замка. Говорят, принц Агнус проводил в них тайные опыты: он увлекался механикой, алхимией и артефакторикой, хоть и был стихийником. Ходят слухи, что где-то есть секретная комната принца, в которой он создавал уникальные механизмы, превращал кристаллы в алмазы, а металл — в золото. И даже оживлял железные куклы. Но комнату Агнуса так и не нашли.
— Оживлял куклы? — зачарованно переспросила Марвел. — Вот бы найти эту секретную комнату! А еще хоть одним глазком посмотреть бы на вашу лабораторию.
Она осознала, что и эта часть студенческой жизни проходит мимо нее. Все же надо встретиться с библиотекарем Вольпе и расспросить не только про историю Белавии, но и о легендах, связанных с замком. Наверняка ректор на экзамене задаст какой-нибудь заковыристый вопрос, ведь устроил же он конкурс, где Марвел за десять минут пришлось смастерить хронометр с магической иллюзией.
— Хочешь заглянуть в наши лаборатории? Это можно устроить. Правда, мехады и мехмаги у нас редкие гости, — подмигнула собеседнице Марина. — Обычно секретарь ректора показывает аудитории, цех, лаборатории всем первачкам, но ты же сразу попала на четвертый курс. Да и лира Стерлинг мнит себя королевой, хотя это ее прямые обязанности. Кстати, как тебе удалось поступить на магическую механику, да еще на предпоследний курс? Ходят слухи, у тебя всего лишь домашнее обучение.
— Просто повезло. — Марвел не стала вдаваться в подробности и говорить о стихийном даре огня. — Я собиралась поступать на артефакторику, но после конкурса декан Морган посчитал, что я ему подхожу. И теперь мне приходится догонять сокурсников и досдавать экзамены по механике.
— Уверена, ты все сдашь. Тем более на первых курсах лишь теория, вся практика и основная учеба начинаются с третьего курса, — подбодрила новую подругу Марина. — Значит, у тебя дар заряжать артефакты? Без этого ты бы не прошла конкурс к мехмагам. И не переживай, что не попала на артефакторику. С Рэмом, которого взяли вместо Алегрии, сложно тягаться. Говорят, он гений.
— Кстати об Алегрии. — Марвел понизила голос. — Ходят слухи, что она погибла в алхимической лаборатории в вечернее время. Неужели туда так легко попасть?
— После занятий посещение лаборатории только по согласованию с деканом Арманьяком или магистром Клэр. — Марина закусила нижнюю губу и задумалась. — Знаешь, я тоже об этом размышляла и полагаю, что смерть Али выглядит странно.
— Почему?
Хоть ранее Марвел дала себе слово не вникать в детали гибели адептки, но любопытство победило.
— У Алегрии не было разрешения на посещение лаборатории во внеурочное время, она же с артефакторики, а не с факультета алхимии, — пояснила собеседница.
— Может, ее кто-то провел? — предположила Марвел.
— Скорее всего, — кивнула Марина, подтверждая догадку собеседницы.
— Провел или заманил, — догадалась адептка Уэлч. А перехватив настороженный взгляд, пояснила: — Я толком не знаю, что именно произошло с Алегрией, а ведь живу в ее комнате. Немного жутковато.
Марина замялась, но все же ответила:
— Аля отравилась вредными испарениями от алхимических соединений. И это странно.
— Почему странно?
— Во-первых, даже первокурсники знают, что при проведении подобных опытов необходимо надеть защитную маску. А если она не надела, значит, подобные опыты проводить не планировала. Во-вторых, если у Алегрии не было официального разрешения на внеурочные занятия, то растворов и ингредиентов быть не должно: они выдаются под роспись деканом или магистром. Поэтому проводить в такое время опыты она никак не могла, только если использовала лабораторию для свиданий…
Договорить девушка не успела, их беседу вновь нарушил смех. Студентки с факультета алхимии развлекали Германа Пирса, громко хихикая и жеманничая. Но он не обращал на них никакого внимания, а словно коршун следил за Марвел. Среди поклонниц белокурого Пирса находилась и Лора Кирана.
— Странно, вроде бы Лора недолюбливала его, — удивилась Марвел.
— Там все сложно, — махнула рукой Марина. — В прошлом году Герман с ней встречался, потом увлекся другой, а Лора страдала. Теперь она то вздыхает по нему, то ненавидит.
— Той другой, кем увлекся Герман, была Алегрия? — Марвел вспомнила слова Лоры о том, что Пирс преследовал адептку Вудсток.
— Алегрия? — нахмурилась Марина. — Нет, он был влюблен в Элен Кедвик. Хотя Герман тот еще бабник. Может, за Алегрией тоже ухлестывал.
— Лора сказала, что он преследует понравившихся студенток, — добавила Марвел.
— Да они сами на него вешаются! — хмыкнула собеседница. — Разумеется, Пирс настырный, может и руки распустить. Но я не помню, чтобы кто-то из девиц отказывался от его ухаживаний.
— Даже ты?
— Мне в этом плане повезло: я не в его вкусе, а он — не в моем. Мы как два острова, слишком далеки друг от друга, — усмехнулась Марина.
Марвел повезло чуть меньше, потому что с ней Герман вел себя более чем настойчиво, явно решив совершить захват ее острова. Но разговор о Пирсе и влюбленных в него адептках пришлось прервать. К девушкам подошел Олаф с компанией алхимиков и втянул в разговор о подземных ходах, алхимических экспериментах и той вольной жизни, которую адепты вели до академии.
Ровно в десять громкий звук клаксона огласил помещение, центральная люстра погасла, но светильники на стенах все еще тускло мерцали.
— Пора идти? — спросила Марвел у окружающих.
— Зачем? В мужскую часть общежития никто не зайдет, — успокоил ее Олаф. — Главное — не попадаться на улице коменданту Лерку.
— Почему в эту часть общежития никто не зайдет? — удивилась Марвел.
— Так старый комендант Марк Плисс умер, а новый еще в академию не прибыл. А ректор с деканами редко к нам приходят, — ответил один из алхимиков.
— Марвел пришла позже и не застала старика Марка, — напомнила сокурсникам Марина.
— В мужском общежитии дежурил комендант Марк, — пояснил Олаф. — Он будил нас, контролировал уборку комнат, делал обход после отбоя. Его спальня, как комнаты старушки Кэт и библиотекаря Вольпе, находится в подвале, рядом с книгохранилищем. Но в сентябре лер Плисс умер, а замену пока не прислали.
— Умер? — переспросила Марвел, отметив про себя очередную смерть.
Это что же получается, уже третье происшествие с начала учебного года?
— Конечно, умер, он же старик, — хмыкнул какой-то студент, но остальные глупую шутку не поддержали.