Английское договорное право. Просто о сложном Оробинский Вячеслав

3.10. Правила акцепта

Первое правило – акцепт должен быть полным и безоговорочным. Иными словами, если вам предлагают купить нечто, вы или полностью соглашаетесь, или… Отказываетесь? Тогда все понятно, договора нет. «По жизни» вы гораздо чаще не отказываетесь, а соглашаетесь, но с оговорками. К примеру, оферта «купи книгу за 1000». Вы говорите: «Возьму, но за 700». Это акцепт?

Нет. Потому что вы согласились, но с оговоркой. И эта оговорка затрагивает существенное условие договора, который вы пытаетесь заключить, – цену товара. Хорошо, если не акцепт, то что тогда ваши слова?

Правильно: встречное предложение или, строго говоря, «встречная оферта». А что происходит в таком случае с первоначальным предложением (первоначальной офертой)? Умерло. «Бобик сдох». Вы «убили» первоначальное предложение встречным. Теперь будет договор или нет – зависит от воли продавца: согласится он (акцепт) на ваше предложение (встречная оферта) или нет.

Пример из ветхозаветной практики. Вренч предложил Хайду купить ферму за 1000 фунтов. Хайд отказался. Но, подумав (как говорили тогда – «по зрелом размышлении»), Хайд предложил Вренчу за ферму 950 фунтов. На сей раз отказался Вренч. После чего неугомонный Хайд попробовал «сдать назад», согласился на первое предложение, т. е. сделал акцепт первой оферты: «Ладно, Бог с тобой, беру за тысячу». Вренч снова отказался. Хайд – бегом в суд с иском обязать Вренча передать ферму Хайду, так как, по его мнению, договор заключен акцептом первой оферты.

Суд в лице судьи Лонгсдейла:

«С учетом обстоятельств дела, я думаю, действительного, связывающего договора не существует. Ответчик (Вренч) предложил продать за 1000 фунтов, и если бы это предложение было принято немедленно и безусловно – несомненно, был бы полноценный связывающий договор, вместо этого истец сделал свое предложение (оферту): купить собственность за 950 фунтов, и таким образом истец отверг первоначальное предложение ответчика. Я думаю, истец был не вправе потом «оживлять» отвергнутое предложение ответчика путем попытки акцепта, а значит, между сторонами не возникли какие-либо обязательства (договора нет)». Дело Hyde у. Wrench [1840] EWHC Ch J90[68].

Правило «акцепт должен быть полным и безоговорочным» потому и существует, что «по жизни» люди чаще соглашаются на поступившее предложение, но – с оговорками, и эти оговорки затрагивают существенные условия.

А если не затрагивают? Что тогда? Вернемся еще раз к примеру с книгой. Я говорю вам: «Купи книгу за 1000» – и держу книгу в руках. Вы говорите: «Возьму, но, Слав, а книга хорошая?» И одновременно с вопросом вы протягиваете мне синенькую тысячную бумажку. Все: акцепт действием.

И не только акцепт. Передавая деньги, вы не только заключили договор, но и начали этот договор исполнять. Основное обязательство покупателя по договору купли-продажи – оплатить товар. Дополнительное – принять товар. Рука, тянущаяся ко мне с купюрой, – покупатель одновременно с акцептом исполняет обязательство по оплате.

Я молча беру деньги. Что я сделал? Я принял исполнение вашего обязательства по заключенному между нами договору. Теперь дело за мной. Я также молча отдаю вам книгу. Тем самым я исполнил свое обязательство по договору – передал товар. Вы листаете книгу, улыбаетесь. Вы исполнили свое второе обязательство: вы приняли товар.

И лишь тогда я говорю: «Книга хорошая». Получается, фраза звучит уже после того как договор не только заключен, но и исполнен обеими сторонами.

Поскольку такие случаи в жизни бывают довольно часто, а миру уже которая тысяча лет, английское право выработало исключение из правила «акцепт должен быть полным и безоговорочным».

Это исключение мы с вами только что рассмотрели, остается лишь сделать вывод: незначительные вопросы по предложению (оферте) не считаются отказом. Незначительные, т. е. не затрагивающие существенные условия договора. И такие незначительные вопросы не убивают первоначальное предложение. «Бобик» жив и повизгивает.

Таким образом, возможен акцепт с оговорками, не затрагивающими существенные условия оферты, в перспективе – будущего договора.

Вот откуда это пошло: дело Stevenson, Jaques, & Co. v. McLean [1880] 5 QBD 346[69], где истец, торговец железом, получил от ответчика оферту: «Продам железо, 40 шиллингов за тонну, наличными, предложение действительно до понедельника». В понедельник утром истец ответил: «Согласен на 40 за тонну, доставьте не раньше чем через два месяца; если нет – укажите наиболее возможную отсрочку доставки».

В ответ – тишина. Истец в тот же день направляет вторую телеграмму, в которой – безусловный акцепт. Но к тому времени ответчик уже благополучно продал железо третьему лицу… В итоге истец не получил железа, понес убытки и пошел взыскивать их с ответчика.

В суде:

«Ответчики заявили два возражения. Первое – телеграмма, отправленная истцом в понедельник утром, прекратила оферту ответчика. Второе – следующая телеграмма была новым предложением, ответчик это предложение отклонил и вышел из переговоров».

В обоснование позиции ответчики ссылались… на что? Правильно, на известное нам дело Hyde v. Wrench [1840] EWHC Ch J90. Не прошло. Судья Лаш, внимательно прочитав переписку сторон, пришел к выводу: «Из телеграммы не следует отказ или встречное предложение; обычный вопрос, на который просят ответить. Возражения ответчика не обоснованы». И удовлетворил иск.

Если взять пример поновее, то обратимся к делу Pars Technology Ltd v. City Link Transport Holdings Ltd [1999] EWCA Civ 1822[70], где стороны пытались миром решить один старый спор.

Ответчик письмом от 7 февраля предложил заплатить 13 500 фунтов, а также транспортные расходы 7,55 фунта + налог. Истец письмом от 12 февраля ответил: «Согласны на ваше предложение заплатить 13 507,55 фунта и налоги». Ответчик возмутился: «Акцепта нет! Я имел в виду налог только с транспортных расходов, а не со всей суммы! Ваша честь, “разводят”!»

Суд: письмо от 7 февраля – оферта. Письмо от 12-го – акцепт, но с попыткой «натянуть одеяло на себя», выхлопотать себе договор на более выгодных условиях. То есть акцепт с оговоркой. Но тем не менее – акцепт. В главном стороны согласились. А раз в главном согласились, то договор заключен на условиях ответчика, изложенных в письме от 7 февраля (акцепт прошел, оговорка – нет).

Второе правило – акцепт должен быть сообщен оференту.

Поль Фелтхаус жил в Лондоне, работал строителем. Захотел купить лошадь у племянника. Долго переписывались, обсуждали цену. В крайнем письме дядя (Поль) подвел черту фразой: «Если больше ничего от тебя не услышу, считаю лошадь своей за 30 фунтов 15 шиллингов» (дядя хотел считать молчание племянника согласием заключить договор на условиях дяди, т. е. акцептом).

Не услышал. Племянник не ответил, был слишком занят на своей ферме в Тамворте, где как раз продавал «с молотка», т. е. с аукциона, скот. В принципе, племянника предложение дяди устроило. Племянник велел Уильяму Биндли, торговцу-аукционисту, снять лошадь с торгов. Но Биндли ошибся и таки продал лошадь «налево». После чего получил иск от дяди, Фелтхауса, о взыскании цены лошади. Основание: ты продал мою собственность.

Разумеется, первый вопрос в суде был: докажите, что лошадь и впрямь ваша собственность. Дядя отстаивал позицию «у меня договор с племянником». Откуда якобы и возникло дядино право собственности на лошадь.

Торговец, соответственно, отбивался: «Договора нет, так как племянник не сообщил дяде о согласии заключить договор». И отбился. Суд отказал в иске дяде именно на основании «акцепт должен быть сообщен оференту, не сообщен – нет акцепта и, соответственно, договора». Дело Felthouse г. Bindley (1862) EWHC CP J 35[71]. Также см. Powell г. Lee (1908) 99LT284 и можно еще Robophone Facilities Ltd г. Bank; CA 1966 — если найдете.

Третье правило – акцепт может быть совершен в любой форме.

Господин Брогден, глава партнерства из трех партнеров, несколько лет подряд поставлял уголь компании Metropolitan Railway (далее – «компания»). Потом Брогден предложил компании: «Давайте узаконим наши отношения, подпишем договор на бумаге». Представители сторон встретились, сели за стол переговоров. Представители компании вручили Брогдену проект договора.

Брогден заполнил пробелы проекта, а заодно вписал арбитра – по-нашему, третейского судью, который полномочен рассматривать споры по договору. Затем Брогден поставил резолюцию «одобряю» и выслал исправленный договор в компанию. Представитель компании тоже поправил договор… и «похоронил» итоговую версию где-то у себя в бумагах.

Пока юристы обменивались документами и кроили договор, стороны тем временем спокойно работали по этому договору, считая договор заключенным. Какое-то время все шло тихомирно…

Потом, как водится, разразился спор. В суде Брогден занял позицию «Договора нет, так как не подписана итоговая редакция». (Ага, то самое: «Договора нет! Я же ничего не подписывал!»)

Дело рассматривали суды трех инстанций. Пришли к единодушному мнению: «Договор есть, и вы, господин Брогден, этот договор нарушили». Наиболее четко высказался судья Блэкбурн:

«Я всегда верил, закон гласит: когда одна сторона делает оферту другой стороне (предлагает другой заключить договор) и в этой оферте явно или неявно (подразумевается) требует от второй стороны совершить какое-то особое действие, то, как только вторая сторона это действие совершит, стороны связаны договором.

Если человек пошлет оферту за границу, говоря: я хочу знать, поставите ли вы мне такой-то товар по такой-то цене, и если вы согласны, вы должны отправить первую партию груза сразу, как только получите сие письмо, тогда не может быть сомнений: как только груз будет отправлен, договор будет заключен, и если груз пойдет на дно морское – это риск стороны, предложившей заключить договор.

<…> Я согласен, и я думаю, каждый судья, рассматривающий это дело, тоже согласится, особенно судья Кокбурн, что если стороны дошли не далее чем до оферты одной стороны, в которой сказано: «Смотри, вот проект договора» – а наше дело как раз сюда и дошло – и проект договора одобрен второй стороной, обо всем договорились, кроме имени арбитра, которого вписала одна сторона и вторая сторона еще не согласилась, если обе стороны вели себя и действовали так, как если бы договор был и связывал, тогда стороны связаны договором.

Когда стороны подошли вплотную к заключению договора так близко, как сказано выше, – оставалось лишь исполнить формальности (подписать бумагу) и стороны, очевидно, намеревались обменяться соглашениями, чтобы каждая сторона была в безопасности и совершенно спокойна, зная, что вторая сторона связана договором.

Но с учетом того, что каждая сторона, очевидно, намеревалась, я все так же согласен с тем (и я думаю, судья Кокбурн высказался предельно ясно), что если проект договора подготовлен и согласован сторонами как основа договора, который намеревались исполнять стороны, и стороны, не дожидаясь соблюдения формальностей (подписаниедоговора на бумаге), принялись действовать по проекту договора и относились к проекту как к связывающей силе, то тогда обе стороны связаны.

Предельно ясно, что обе стороны отвергли формальности и явно, выраженно согласились, как видно из действий сторон, действовать без формальностей. <…> Если стороны своими поступками говорят, что они действуют на основании проекта договора, который был одобрен г. Брогденом и который был не вполне одобрен компанией, но стороны вплотную подошли к заключению договора, если стороны своим поведением показывают, что они приняли (акцепт) условия договора, значит, договор есть и связывает». Дело Brogden V. Metropolitan Railway Company (1876—77) L.R. 2App. Cas. 666[72].

Современная практика по «внезапному» акцепту, т. е. акцепту действием, хорошо расписана судьями в деле Day Morris Associates v. Voyce & Anor [2003] EWCA Civ 189[73], п. 35 решения:

«Акцепт должен быть полным и безоговорочным. Акцепт должен повторять все условия оферты. Действия считаются акцептом, только когда ясно, что вторая сторона действует с намерением совершить акцепт оферты».

Четвертое правило – молчание не есть знак согласия. Все, как у нас.

Пятое правило – если акцепт требуется в определенной форме, эта форма должна быть соблюдена. Иначе нет акцепта. Очень хорошее правило, потому что позволяет защитить себя от внезапного акцепта (акцепта действием).

Из новейшей истории: дело Yates Building Co Ltd v. RJPulleyn & Sons (York) Ltd, (1975) 237E.G. 183[74], где в предложении о продаже земельного участка было четко сказано: «Согласие приму только в форме заказного письма или в форме заказного письма с уведомлением».

Вторая сторона отправила согласие (акцепт) обычной почтой. На что суд сказал: «Это не акцепт». И пояснил: «Если предлагающее лицо ставит условие, что примет акцепт только в особой форме, так и должно быть» (кстати, опять Альфред Деннинг).

Шестое правило – «правило почтового ящика» (The «postal rule», «mailboxrule»), которое я бы сформулировал так:

1) если я предлагаю вам заключить договор (допустим, отправил почтой оферту) и

2) я жду от вас ответа также по почте, а вы направляете мне согласие также по почте, то… договор будет заключен именно в миг, когда вы сдадите письмо на почту, а не тогда, когда я получу ваше письмо, если вообще его получу…

Отсюда и название – «правило почтового ящика». Потому что его суть: кинул письмо в ящик (сдал на почту) – все, акцепт. Подчеркиваю: работает только в том случае, если из поведения стороны следует (явно или подразумеваемо) желание получить ответ на оферту также по почте.

Первый шаг к рождению правила сделан… если не на заре времен, то очень и очень давно. Как всегда, ничто не предвещало прецедента. Ответчик, торговец шерстью, 02.09.1817 отослал мануфактуре (швейной фабрике) вот такое письмецо:

«Предлагаем вам купить девять тонн овечьей шерсти, хорошего, честного качества, по такой-то цене, доставим своим ходом в г. Леистер. Оплатите по двум счетам в пределах двух месяцев. Проверить вес товара ваш представитель сможет в течение 14 дней после того как мы получим от вас ответ с учетом почтового пробега». Обратите внимание на выделенные слова. Они-то и стали роковыми…

Ответчик то ли по неграмотности, то ли по другой причине напортачил с адресом. Письмо на фабрике (истец) получили только вечером 5 сентября. Тем же вечером отправили ответчику безусловное и безоговорочное «Да, берем, на ваши условия согласны» (акцепт). «С учетом почтового пробега» акцепт пришел к торговцу 9 сентября.

Как выяснилось потом в суде, ответчик честно ждал до 7 сентября ответа фабрики. И ответ бы пришел седьмого числа, если бы ответчик не ошибся с адресом. 8 сентября, не дождавшись ответа, ответчик продал шерсть третьему лицу.

Фабрика вышла с иском о взыскании убытков. Первая инстанция: «Поскольку задержка произошла по небрежности ответчика, кроме того, ответ (акцепт) пришел с учетом почтового пробега, ответчик виновен в убытках истца и эти убытки с него да будут взысканы».

Вторая инстанция отписала более развернуто. Судья Эдвард Ло[75]:

«Позиция ответчика: договор мог быть заключен только в миг, когда ответчик получил на руки письмо истца; но до того ответчик успел продать шерсть другим людям, тем самым отозвав оферту.

Но суд сказал: если согласиться с ответчиком, ни один договор не был бы заключен по почте. Потому что если ответчик не связан своей же офертой после акцепта истца, то и истец не связан, пока не получит от ответчика уведомление о согласии заключить договор. И так может продолжаться до бесконечности.

С точки зрения закона, ответчик должен считаться делающим оферту каждую секунду, пока их письмо в пути, каждую секунду ответчик делает истцу одну и ту же оферту; и договор заключен акцептом письма.

Касательно задержки с уведомлением об акцепте: задержка вызвана всецело ошибкой ответчика и должна оборотиться против ответчика, тем более, что ответ истца (акцепт) был получен с учетом нормального почтового пробега». Дело Adams у. Lindsell [1818] EWHC KB J59[76].

Туманно? Да, особенно предпоследний абзац. Именно поэтому это дело сразу не сформировало правило «почтового ящика», но стало первым шагом. Второй шаг – дело Henthorn у. Fraser [1892] 2 Ch 27, где суд четко, взвешенно и обоснованно вывел формулу: сдал на почту – акцепт.

Как было дело, расскажет судья Кей:

«7 июля 1891 г. ответчик, в конторе ответчика в Ливерпуле, дал истцу письменное предложение (оферту) купить недвижимость в г. Беркенхед, где истец постоянно проживает. Ранее истец уже был несколько раз в конторе ответчика по этому или похожему делу. Истец не умеет писать, от силы может только расписаться на документе[77]. 8 июля, по наказу истца, юрист истца написал ответчику письменный акцепт. Письмо сдано на почту в 15.50. Ответчик получил письмо в тот же вечер в 20.30 – за пределами рабочего дня. Письмо вскрыли и прочли на следующее утро в 10.00.

Между тем в тот же день, 8 июля, ответчик написал и отправил истцу отзыв оферты. Письмо сдано на почту между 12.00 и 13.00. Истец получил письмо в тот же день, в 17.30. В тот же день ответчик заключил договор продажи недвижимости с другим лицом, в договоре четко прописал условие: в силе, только если получится отозвать оферту, сделанную истцу.

В том-то и вопрос, отзыв оферты сделан вовремя или слишком поздно?»

Прежде чем идти дальше, давайте, как говорят в нашей среде, «ознакомимся с материалами дела».

Оферта: «Настоящим даю вам преимущественное право покупки недвижимости на ул. Фламанк за 750 фунтов, действительно 14 дней».

Акцепт: «Согласно распоряжению Джеймса Хенторна (истец), уполномочен написать вам и принимаю ваше предложение (в оригинале, дословно: “accept your offer”) продать недвижимость по адресу г. Беркенхед, ул. Фламанк, дома с 1-го по 17-й по цене 750 фунтов. С уважением, прошу подготовить договор и направить мне».

Факты: ответчик счел оферту отозванной и продал недвижимость третьему лицу.

Ход дела: истец обратился в суд графства Палантин с иском об обязании ответчика исполнить договор в натуре, т. е. передать истцу недвижимость (action for specific performance).

Первая инстанция: «В иске отказать».

По второй инстанции дело рассматривали трое судей – Хиршил, Линдли и Кей[78]. Судьи, как и мы, ознакомились с материалами дела, прочли решение первой инстанции, и… доскажет судья Кей:

«В деле Dunlop v. Higgins решено: письмо, отправленное по почте, – надлежащий способ акцепта, и договор заключен в тот миг, когда письмо сдано на почту. В том деле сторона получила письмо, но по вине почты письмо очень долго шло к адресату. К тому времени оферту успели отозвать. Вопрос стоял тот же, что и в нашем деле, с той лишь разницей, что в том деле отзыв оферты произошел после получения акцепта, на что суд сказал: “Слишком поздно”.

И было решено: сдав вовремя письмо на почту, сторона, согласно торговому обыкновению, сделала все, что была обязана сделать. Сторона не отвечает за почтовые задержки, следовательно, сдача письма на почту – надлежащий акцепт. Хотя и до сих пор сомнительно, считается ли сдача письма на почту акцептом, если письмо никогда не было получено. По общему правилу, чтобы породить договор, должны быть оферта, акцепт и сообщение об акцепте лицу, которое сделало оферту, – см. дело Brogden v. Metropolitan Ry. Возможно, если бы письмо вообще никогда не было получено, тогда бы договора не было.

<…> судья Тисегер в решении по делу Household Fire and Carriage Accident Insurance Co. v. Grant (1878-79) LR 4 Ex D 216 счел почту уполномоченным лицом обеих сторон, агентом. Обоснование недостаточное. Почта – гонец между сторонами. Почта уполномочена передавать сообщения, а не получать. Разница такая же, как между фразой “Скажи моему агенту А, ты принимаешь предложение или нет” и фразой “Передай ответ через моего агента А”. <…> Поэтому почта – агент именно в смысле последней фразы, nfr rfr почта лишь передает письма, не ведая о содержании этих писем.

<…> Я скажу так: “Сдача письма на почту может быть достаточна для акцепта, когда из обстоятельств дела следует, что акцепт может быть отправлен по почте”.

Уместен ли такой подход в нашем деле? Думаю, да. Одна сторона находится в Ливерпуле, другая – в Беркенхеде. Поскольку предмет договора – недвижимость, акцепт ожидаем в письменной форме.

При таких обстоятельствах дела прихожу к выводу: стороны рассчитывали на почту и письмо как на приемлемый способ заявить о согласии заключить договор. Отсюда полагаю, договор был заключен 8 июля в 15.50, когда письмо с акцептом уже было сдано на почту, а отзыв оферты еще не был получен.

Тогда, может, отзыв оферты тоже вступил в силу в миг сдачи?

<…> Лицо, отзывающее оферту, обязано донести отзыв до сведения второй стороны (т. е. отзыв оферты должен быть не просто сдан на почту, а именно получен второй стороной), и, поскольку в данном деле истец не получил отзыв оферты до сдачи письма с акцептом на почту, я считаю, что отзыв оферты сделан слишком поздно. Такая позиция отражена в двух делах – Byrne v. Van Tienhoven, 5 C.P.D. 344 и Stevenson v McLean, 5 Q.B.D. 346, и я с этими решениями согласен».

Судья Хиршил: «Я считаю, лицо, предлагающее заключить договор, постоянно делает предложение, до тех пор, пока не уведомит вторую сторону об отзыве предложения. Мой подход основан и согласуется с обоснованием, данным в деле Adams v. Lindsell, которое палата лордов оставила в силе, а также в деле Dunlop v. Higgins».

Судья Линдли: «Согласен. Не готов принять аргумент суда первой инстанции, будто если оферта дана “на руки” (не через почту), то акцепт не может быть совершен по почте. Первая инстанция ошиблась».

Судья Хиршил: «Решение первой инстанции – пересмотреть, иск – удовлетворить».

Ох и весело жили в старой доброй Англии с «правилом почтового ящика»… Доходило до курьезов. Так, некий Грант по почте предложил компании продать акции. Компания согласилась, отправила согласие по почте. Согласие затерялось где-то в недрах почты, Гранту письмо так и не пришло. Несколько лет спустя компания пошла на банкротство.

Назначили ликвидатора. Тот начал «подбивать» долги общества, в том числе судиться с должниками. Заодно ликвидатор подал иск и к Гранту: «Купил акции – плати». Грант: «Нет акцепта – нет договора, акции не получил, платить не буду».

Суд: иск удовлетворить, ибо «правило почтового ящика» гласит: акцепт совершен в миг сдачи письма на почту. Последующая утрата письма значения не имеет. Дело Household Fire and Carriage Accident Insurance Co. v. Grant (1878—79) LR 4Ex D 216[79].

Нормально, да?! Человек внезапно стал учредителем и должником, о чем узнал лишь в суде несколько лет спустя. Поскольку Грант не знал об акцепте, не знал, что стал одним из акционеров (собственников) компании, то и в делах фирмы он не участвовал. В конце концов Грант никаких выгод не получил, а деньги потерял – долг за акции с него взыскали. Замечательно…

Поэтому уже тогда далеко не все судьи были согласны с доведением «правила почтового ящика» до степени «последующая утрата письма значения не имеет». Именно этот тезис и это дело ставит под сомнение судья Кей из предыдущего примера, вспомните слова: «Хотя и до сих пор сомнительно, считается ли сдача письма на почту акцептом, если письмо вообще никогда не было получено». А через пару строчек Кей прямо сослался на дело Гранта.

ВАЖНО! «Правило почтового ящика» можно исключить грамотной офертой!

Может, я что-то проглядел, но, похоже, «противоядие» от «правила почтового ящика» нашли только в 1974 г. Более ранних прецедентов не знаю. Итак, дело Holwell Securities Ltd v. Hughes [1974] 1 WLR 155[80]. Спустя без малого сто лет Хьюз попал в ту же ловушку, что и Грант: предложил истцу заключить договор, истец согласился, отправил акцепт письмом по почте, где оно и сгинуло. А позже Хьюз стал ответчиком.

Хьюз спасся благодаря грамотно составленному предложению заключить договор: «Договор будет заключен, когда я получу от вас письменное уведомление».

Суд истолковал «получу» как желание Хьюза точно знать, принято его предложение или нет. То есть для предложившего лица было важно именно получить ответ, а не факт сдачи ответа на почту. Отсюда суд счел «получу» условием оферты, которое требует доставить ответ именно «на руки» Хьюзу. А значит, «правило почтового ящика» неприменимо.

Практики взяли эту уловку на вооружение. С тех пор в коммерческих предложениях пишут: «Акцепт только DHL-ем» (курьерская служба доставки), – или «Договор будет заключен только в день фактического получения вашего согласия», – или: «Об акцепте телеграфируйте моему представителю по адресу такому-то».

Седьмое правило – «правило почтового ящика» неприменимо к «мгновенным» средствам связи. «Мир сдвинулся с места»[81]. Бумажная почта потихоньку уходит в прошлое. Сначала появились телефоны. Потом телексы. Потом факсы. Далее настала пора Интернета и электронной почты. Идет ли право в ногу со временем? Да, идет. Причем не только в Англии. Вот приятный пример:

«Рассматривая спор, суды пришли к выводу о заключении между сторонами посредством обмена документами договора от 02.09.2010 № J-01/10.

При этом суды исходили из положения, закрепленного сторонами в п. 9.2 договора, согласно которому договор считается заключенным посредством обмена документами по факсимильной связи, согласования сторонами всех существенных условий договора, а также из исполнения ответчиком обязательств по договору.

При этом суды правильно пришли к выводу, что не имеет правового значения тот факт, что обмен документами произведен не по факсимильной связи, а посредством электронной почты» (Постановление ФАС Московского округа от 19.09.2011 по делу № А40-125570/10-47-1097).

А в Англии? Нашелся судья, светлая голова, который логично, последовательно и обоснованно отошел от древнего «правила почтового ящика» применительно к новым технологиям.

И сделал вывод: «“Правило почтового ящика” неприменимо к “мгновенным” средствам связи». А что применимо? Сейчас узнаете. Угадайте по стилю и образам, кто говорит:

«Заключен договор. По договору ответчик согласился поставить истцу 100 тонн катодов по цене 239 фунтов 10 шиллингов за тонну. Оферта послана телексом из Англии, акцепт сделан телексом в Голландии. Вопрос: так где же заключен договор?

Когда договор заключают по почте, в странах обычного права (common law) действует простой и понятный закон: акцепт совершен, когда письмо опущено в почтовый ящик, и место заключения договора – место, где находится почтовый ящик. Но если договор заключен по телефону или по телексу, четкого правила нет. Связь по телефону или телексу – мгновенная, и эта связь “стоит на других ногах”. На вопрос “где заключен договор?” можно ответить, только если рассматривать вопрос по частям. Для начала давайте рассмотрим случай, когда два человека заключают договор устно в присутствии друг друга. На мгновенье предположим: я кричу человеку на другой берег реки. Или на другой конец двора. Он что-то кричит мне в ответ. Но я не слышу ответа, потому что мимо пролетает самолет, рев мотора глушит звуки. В этот миг договора нет. Если человек хочет заключить договор, он должен дождаться, пока самолет улетит, и потом прокричать мне акцепт – прокричать так, чтобы я услышал. Пока я не услышу ответ, я не связан.

С позицией судьи Хила в деле Newcomb v De Roos я не согласен.

А теперь представим: двое заключают договор по телефону. Предположим, я предложил человеку на том конце провода заключить договор, он только открыл рот, чтобы ответить, – и нас разъединили, акцепта я не услышал. И опять – в эту минуту договора нет. Собеседник может и не знать, когда именно нас разъединили. Но собеседник точно будет знать: разговор прерван, потому что обычно под конец разговора люди говорят что-то, из чего следует – разговор окончен. Если собеседник хочет заключить договор, пусть перезвонит и удостоверится, что я его услышал.

Далее, предположим, нас не разъединили, но вторую сторону еле-еле слышно; я не понимаю, что он говорит, прошу повторить. Собеседник повторяет, я слышу акцепт. Договор заключен, но не в первый раз, когда еле-еле слышно, а во второй раз, когда я услышал. Если бы собеседник не повторил, договора бы не было. Договор есть, только когда я слышу согласие в ответ на свое предложение.

И наконец подходим к телексу. Положим, клерк в Лондоне набирает на телетайпе оферту, которая немедленно появляется на телепринтере в Манчестере, и клерк на другом конце провода в Манчестере печатает акцепт. Если прервется связь, акцепт не получат. Тогда, очевидно, договора нет.

Клерк в Манчестере должен опять набрать акцепт, но и это сообщение в Лондоне могут не получить – в Лондонском филиале чернила в принтере кончились или еще что приключилось. Тогда клерк в Манчестере не будет знать о сбое доставки, но клерк в Лондоне знать будет и тотчас пришлет в Манчестер “ваше сообщение не получено”. Когда в Манчестере узнают о сбое, клерк повторно отправит сообщение в Лондон. И только тогда будет договор. Не отправит – договора нет. Договор заключен, только когда сообщение (акцепт) будет получено.

Во всех примерах человек, который направляет согласие заключить договор, знает, получено согласие или нет. И должен отправить сообщение еще раз. Но, предположим, вдруг не знает, а думает, что сообщение доставлено. Так может получиться, если собеседник в разговоре по телефону прослушал слова акцепта, но не потрудился переспросить, или в принтере на другом конце провода кончились чернила, но клерк не попросил еще раз переслать сообщение, и тогда согласившийся разумно полагает, что его согласие получили.

Лицо, предложившее заключить договор, в таком случае однозначно связано и не вправе ссылаться на “не получил акцепт”. Не вправе, потому что это его ошибка. Но если будет дело, где лицо, предлагающее заключить договор без ошибок с его стороны, не получило акцепт, а отправитель разумно полагает, что акцепт получен, хотя на самом деле это не так, – в таком случае, думаю, договора нет.

Мой вывод: “правило мгновенных сообщений” отличается от “правила почтового ящика”. Договор будет заключен тогда и только тогда, когда акцепт получен. В таких делах очень важно, чтобы в странах мира было единое правило. Я знаю, в большинстве европейских стран действует правило, которое я изложил выше. Более того, в этих странах правило «акцепт должен быть получен» применимо и к почте, и к мгновенным сообщениям. Но в США, похоже, к “мгновенным” сообщениям относятся так же, как к почте.

Между тем даже с учетом этого отклонения, я думаю, мы должны рассмотреть дело по существу, исходя из принципа “акцепт должен быть получен”, и я рад, что мою точку зрения в нашей стране поддерживает профессор Винфильд (см. “Обзор права” № 55, стр. 514), а в США – профессор Вильсон (см. “Договоры”, § 82, стр. 239). Применяя принцип “акцепт должен быть получен”, думаю, договор был заключен в Лондоне – где и был получен акцепт». Дело Entores Ltd v. Miles Far East Corporation [1955] EWCA Civ 3[82], Альфред Деннинг.

Дополню, что слова «в большинстве европейских стран действует правило, которое я изложил выше», относятся и к России. Открываем ГК и читаем:

«Когда в письменной оферте не определен срок для акцепта, договор считается заключенным, если акцепт получен лицом, направившим оферту, до окончания срока, установленного законом или иными правовыми актами, а если такой срок не установлен, – в течение нормально необходимого для этого времени» (ст. 441, п.1).

3.11. Встречное удовлетворение (consideration). «Ты – мне, я – тебе»

Так, с офертой/акцептом вроде понятно. Что еще должно быть, чтобы договору – быть? Идем от частного к общему. Четверг, раннее утро. Вы собираетесь на работу. Тут, как всегда «кстати», звонит горячо любимая теща: «Зятек, помоги мне в воскресенье шкаф передвинуть».

Вы соглашаетесь на автомате: сказали «да», лишь бы отстала. Воскресенье. Вы после тяжелой трудовой недели блаженно отдыхаете с интересной и захватывающей книгой в руках – может, вот с этой самой. Никто вас не дергает. Хорошо…

А в понедельник в почтовом ящике вы находите иск… от кого? Правильно, от любимой тещи. Вскрываете конверт, читаете:

«Ответчик, гад ползучий, пообещал мне передвинуть шкаф – и не передвинул. Мне пришлось нанимать транспортную компанию (договор прилагаю), платить транспортной компании 1000 руб. (чек прилагаю).

Прошу взыскать с ответчика 1000 руб. убытков, потому что, если бы ответчик исполнил свое обещание и передвинул шкаф, я бы не понесла эти расходы. А так – понесла. Прошу взыскать эти расходы с ответчика».

Каковы перспективы иска в нашем суде? Давайте думать. Предложение тещи «передвинуть шкаф» – оферта. Ваше «да», хоть и «лишь бы отстала», – акцепт. Полный и безоговорочный. Так что по русскому праву договор есть.

Более того, вспомним норму ст. 161 ГК, п. 1: «Должны совершаться в простой письменной форме сделки граждан между собой на сумму, превышающую десять тысяч рублей». Цена «передвижки» – тысяча. Значит, эта сделка двух граждан (не ИП или юридических лиц) вполне может быть заключена в устной форме.

Что дальше? В русском суде, по русскому праву, у тещи есть еще какие-то перспективы выиграть дело. В английском – никаких. Первая причина: нет встречного удовлетворения.

Вы дали обещание передвинуть шкаф. А что взамен? А ничего. Если бы теща сказала иначе: «Зятек, помоги мне в воскресенье шкаф передвинуть, а с меня магарыч!» – тогда да, тогда – договор, потому что ваше обещание передвинуть шкаф «куплено» за обещание тещи поставить вам магарыч. Поставит или нет – неизвестно, но обещание уже дано. На обещание «передвинуть шкаф» вы получили взамен обещание «получить магарыч». То есть вы уже что-то получаете взамен. Обещание. И суть вашего договора – «обещание на обещание». Вот теперь это договор.

Но поскольку теща вам ничего взамен не обещала, то договора нет. И английский суд откажет в убытках только на этом основании. Вторая причина для отказа в иске – презумпция: «домашние» обещания (договоры) не подкреплены принудительной силой закона. Почему? Смотрите раздел 3.17 «Намерение создать правовые последствия».

В том-то и суть встречного удовлетворения: в договоре обязательно должно быть quid pro quo, дословно с латинского «то за это», по-нашему «ты – мне, я – тебе». Иначе это не договор.

Идея встречного удовлетворения родилась не вчера и не сегодня. И родилась далеко не сразу. Это теперь, на примере тещи, зятя и шкафа все просто и ясно… К этой простоте английское право шло… двести лет. Если оглянуться назад, в глубь веков, можно по шагам/делам отследить, как рождалась доктрина.

«Встречное удовлетворение – потеря или неудобство, которое понесла одна сторона договора по требованию другой». Дело Bunn г. Guy, 4 East, 190 (1803).

«Встречное удовлетворение – убыток истца к пользе ответчика». Дело Thomas г. Thomas (1842), 2 QB 851. Примечание. О каком убытке идет речь? Вспоминаем в очередной раз пример с книгой. Я продал вам книгу за 1000 руб. У меня: «Деньги приобрел, книгу потерял». У вас – наоборот: книгу приобрели, деньги потеряли. Вот эта «потеря» и есть убыток, о котором говорит суд.

Далее – рывок: спасибо судье Лашу, который прекрасно сформулировал, что «встречное удовлетворение – какое-то право, интерес, выгода или прибыль, которую получает одна сторона, или воздержание, убыток, потеря или принятая на себя ответственность другой стороны». Дело Currie г. Misa (1875) LR 10Ex 153; (1875-76) LR 1 App Cas 554.

Потом было дело Dunlop Pneumatic Tyre Co Ltd г. Selfridge and Co Ltd [1915] AC 847[83]. Палата лордов в лице судьи Халдейна высказалась так:

«Господа, в законах Англии некоторые принципы фундаментальны. Первый: только сторона договора вправе судиться по договору. <…> Второй принцип: если договор не скреплен печатью, то сторона, с которой заключен договор, может в суде требовать исполнения по договору, только если эта сторона дала другой стороне – или иному лицу, указанному стороной, – встречное удовлетворение».

В том же деле судья Аткинсон, не мудрствуя лукаво, не стал изобретать велосипед, а честно позаимствовал определение встречного удовлетворения у классика. О чем со ссылкой на источник и написал в решении:

«Господа, я применю определение, данное в работе сэра Фредерика Поллока: “Действие или отказ от действия одной стороны, либо обещание действовать (отказаться от действия) – это цена, за которую одна сторона договора покупает обещание другой стороны договора, и это обещание, данное за цену, обладает принудительной силой”» (т. е. не исполнишь – суд заставит исполнить или взыщет убытки). (Полок Ф. О договорах. 8-е издание. – С. 175.).

Сразу выведу формулу: «обещание» в английском праве = «обязательство» в русском праве. Если подробнее, то… Представьте себе сковородку, на которой жарятся сырники. Сковородка – договор. Сырники – обязательства, которые возникают из этого договора.

К примеру, если мы с вами заключили договор купли-продажи книги, то самое малое – я обязан передать вам книгу, вы обязаны передать мне деньги. На языке английского права: я обещаю вам передать книгу, вы обещаете мне передать деньги. Обещание на обещание. Обязательство на обязательство.

Мы привыкли, что обязательство – это всегда действие. Передать вещь, заплатить деньги, что-то сделать – подвинуть тот же шкаф. Но может статься, что обязательство будет, наоборот, чего-то не делать. Смотрите, как написано в законе:

«В силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т. п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности» (ст. 307 ГК, п. 1).

Вот об этом и говорит Полок: обязательство может быть и в виде отказа от действия. Это так называемые отрицательные обязательства. Когда я не делаю чего-то, а взамен и ты сидишь сложа руки (не делаешь).

Итак, по английскому праву в договоре обязательно должно быть «ты – мне, я – тебе». Иначе это не договор.

А по нашему? Ну… в ГК вы не найдете встречного удовлетворения как обязательного условия договора. А вот не в ГК… как вам такая статья закона:

«Сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств». (ФЗ от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», ст. 61.2.) В данной статье понятие «встречное исполнение» по смыслу полностью равно «встречному удовлетворению» в понимании английского права.

Далее, если обдумать вторую часть ГК – отдельные виды договоров, – то получается, что почти в каждом договоре есть встречное удовлетворение. В самом деле, купля-продажа, поставка – обещание дать товар на обещание заплатить деньги. Мена – обещание передать вещь на обещание передать другую вещь. Аренда – обещание дать вещь под обещание платить за пользование вещью и потом эту вещь вернуть. Подряд – обещание построить (создать) нечто в обмен на обещание это нечто принять и оплатить. И так далее. Куда ни ткни, сплошное «ты – мне, я – тебе».

Исключение – дарение и безвозмездное пользование. Тут встречного удовлетворения нет. И что с того? В Англии в том же дарении тоже нет встречного удовлетворения. О чем англичане в курсе и выработали правило: «Поскольку встречного удовлетворения в этом договоре нет, то такой договор должен быть заключен за печатью (скреплен печатью)». О чем нам выше сказал судья Халдейн: или договор за печатью[84], или вынь да положь встречное удовлетворение.

Примечание. Как вам такое мнение: «Но история доктрины английской загадочна, по крайней мере, к такому мнению приходит автор. Можем с определенностью считать, идея встречного удовлетворения сложилась в английском праве где-то в веке пятнадцатом»[85].

Даже Полок, столп и глыба, так и не смог доискаться, откуда в английском праве взялась доктрина встречного удовлетворения. То ли из римского права, то ли откуда еще, но – живет и процветает. До сих пор. Ладно, воспримем как данность. Тем более, сама по себе идея (или «ты – мне, я – тебе», или это уже не договор), на мой взгляд, верна и правдива. Если мы договариваемся, должны быть воля и обоюдный интерес (выгода) обеих сторон. Если только одной, игра «в одни ворота», – то это уже не договор, а «развод», «обязаловка», насилие или иное принуждение.

3.12. Виды встречного удовлетворения – по времени

Давайте подумаем, каким может быть «ты – мне, я – тебе». Первое отличие – время. Отсюда два вида. Первый вид – будущее встречное удовлетворение. «Родной» термин – executory consideration.

Дословно – «исполняемое удовлетворение», т. е. удовлетворение, которое на миг заключения договора еще не исполнено, но будет исполнено в будущем. Это обещание удовлетворения, которое вторая сторона получит после заключения договора.

Сторона, заключая договор, обещает что-то на будущее время. И взамен получает от другой стороны тоже обещание на будущее. Зять обещает теще на будущее передвинуть шкаф, теща обещает в будущем поставить зятю магарыч.

«Будущее удовлетворение» встречается практически повсеместно. Любая сделка – подряд, аренда и т. д. – это почти всегда встречное удовлетворение в будущем. Но поскольку обещание продать товар в будущем дано под обещание оплатить этот товар также в будущем, то договор есть, обещание дано на обещание.

Второй вид – executed consideration, дословно – «исполненное встречное удовлетворение». Это удовлетворение, которое исполнено либо незадолго до, либо одновременно с заключением договора. Встречается гораздо реже. Один пример мы с вами уже видели в деле Элизабет Кэрлил против Carbolic Smoke Ball Co.

Если помните, была оферта: принимайте наше лекарство три раза в день, две недели подряд, если заболеете – заплатим 100 фунтов. Был акцепт: «Я все сделала, дайте денег». И если помните, один из доводов ответчика по второй инстанции: «Нет встречного удовлетворения – нет договора».

Однако суд совершенно справедливо счел: на стороне истца было встречное удовлетворение, которое выразилось в том, что истец выполнила условия оферты, т. е. совершила действия, затребованные ответчиком в оферте. И предъявила эти действия к оплате, обратившись к ответчику: «Дай деньги». Получается, обращение истца к ответчику – акцепт, так как оферта не была отозвана. Поскольку до акцепта истец выполнила требования ответчика, стало быть, истец дала ответчику встречное удовлетворение, причем то самое, которое просил ответчик в оферте.

Другой пример. Допустим, вы видите в газете объявление: «Потерял паспорт, нашедшего прошу вернуть, вознаграждение – 10 000 руб.». Если вы принесете ответчику – лицу, давшему объявление, – паспорт, положите на стол паспорт и газету с объявлением и скажете: «Плати», – будет та же схема, что и по делу Кэрлил: ответчик связан договором с вами и обязан платить.

Разумеется, ваше действие «положил паспорт на стол» – акцепт. И договор будет заключен с этой минуты. Но до акцепта «паспорт на столе» вы уже совершили еще два действия:

1) нашли паспорт;

2) привезли паспорт ответчику.

Вот эти действия и будут встречным удовлетворением, которое вы даете ответчику взамен на обещание заплатить деньги. Поскольку ваши действия уже совершены, то и встречное удовлетворение незадолго до акцепта, а потому такое удовлетворение и называется «исполненное встречное удовлетворение».

В современном деловом мире больше всего распространен первый вид, «исполняемое удовлетворение», т. е. удовлетворение, которое на миг заключения договора еще не исполнено, но будет исполнено в будущем. Второй вид, «исполненное встречное удовлетворение», в предпринимательских сделках встречается гораздо реже, но тоже бывает.

Допустим, завтра вам придет на электронную почту по массовой рассылке что-то вроде: «Срочно нужна чечевица, платим 500 фунтов за тонну, расходы по доставке на поставщике. Доставить в Лондон, ул. Великих Древних, дом 13, получатель ООО «Азатот». Действительно до конца года, оплата в течение месяца по получении товара».

«Что это, Бэрримор?!» Правильно, это письмо – оферта. Возможен ли акцепт, в том числе «внезапный» акцепт? Да, возможен. В письме нет прямого указания «не является офертой». Приславший не требует акцепт в какой-то особой форме. Поэтому если до конца года вы – или нанятый вами перевозчик – привезете товар по указанному адресу, то последствия будут, как в двух предыдущих примерах.

Ваше удовлетворение, исполненное до акцепта, и последующий акцепт рождают договор, который связывает вторую сторону. ООО «Азатот» будет обязано расплатиться с вами в срок, указанный в оферте: «В течение месяца по получении товара».

3.13. Виды встречного удовлетворения – по сути

Думаем дальше. Каким может быть «ты – мне, я – тебе» по сути даваемого? Может быть «обещание на обещание», это мы с вами рассмотрели. А еще?

Читатель, вам знакома фраза «Утром деньги – вечером стулья»? С точки зрения английского права, это означает: «Я тебе сейчас даю деньги, а ты обещаешь мне вечером передать стулья».

Встречное удовлетворение есть. Но какое? Допустим, утром вы передали деньги. Вторая сторона деньги взяла, сказала «угу» и пошла за стульями. К чему пришли? Нет «обещания на обещание», есть «деньги сразу на обещание передать вещь в будущем». И так будет в любом договоре, где одна сторона сразу передает другой имущество или деньги, а взамен другая сторона обещает что-то сделать или передать, но – в будущем.

В повседневной жизни мы привыкли разграничивать деньги и имущество. Между тем в силу закона «вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом» (ст. 130 ГК, п. 2). То есть деньги – такое же имущество, как и стулья.

С другой стороны, наш Кодекс все-таки отличает деньги от иных вещей. Чем отличается договор купли-продажи от мены? Если сравните формулировки в Кодексе, то обмен вещи на деньги – это купля-продажа. Если «вещь на вещь» – это уже мена. Поэтому деньги все-таки имущество особого рода.

Отсюда, исходя из сути встречного удовлетворения «ты – мне, я – тебе», выведу более подробные виды этого самого «ты – мне, я – тебе»:

1) обещание передать вещь на обещание заплатить деньги – любой договор, который предполагает исполнение обязательств в будущем, к примеру: «Я тебе книгу как допишу, так и отдам, после чего ты мне – 1000 руб.»;

2) обещание действия на обещание передать вещь, к примеру: «Передвинь шкаф – поставлю магарыч»;

3) обещание действия на обещание другого действия, к примеру: «Передвинь шкаф, а я тебе сварю борщ»;

4) обещание действия на обещание бездействия: «Молчи о моих клиентах и о наших с тобой делах после увольнения, а я тебе —

рекомендательные письма к новым работодателям и положительные отзывы»;

5) обещание бездействия на обещание бездействия: «Ты не торгуй семечками, а я не буду давать в долг»;

6) деньги сразу на обещание передать вещь в будущем: «Вот тебе сразу деньги, а ты вечером передаешь мне стулья»;

7) вещь сразу на обещание передать другую вещь в будущем: «Вот тебе сразу стул, а ты мне послезавтра занеси кактус – и в расчете»;

8) обещание на несколько обещаний, как минимум одно из которых будет исполнено сейчас («частичное встречное удовлетворение»).

В современном деловом мире огромное значение имеет именно восьмой пункт. Почему? Чтобы связать вторую сторону договором. Чтобы лишить сторону возможности в будущем кричать: «Договора нет, так как нет встречного удовлетворения!»

Вот пример. 1 января 2014 г. я обещаю вам поставить зерно в августе того же года. Общая сумма поставки – миллион долларов. Количество зерна мы с вами согласовали так: я продаю вам все зерно, которое у меня будет по состоянию на 1 августа по средней рыночной цене, которая будет 1 августа, – но со скидкой 20 %. Если при таком подсчете у меня будет зерна больше, чем на миллион, – остальное зерно я не продаю.

Вы, покупатель, можете просто сказать «да». По английскому праву договор будет заключен. А что потом? Мы говорили тет-а-тет. То есть наедине. Если в августе я начну кричать: «Договора нет, мы встречались, обсуждали условия, но не договорились!» – то даже в английском суде эта позиция может пройти.

В итоге покупатель останется без зерна и без выгоды. Он-то хотел купить зерно по цене на 20 % ниже рыночной, а затем перепродать по рыночной. Именно поэтому он и заключил со мной договор заранее. А теперь ему придется покупать зерно по рыночной цене. Не купит. Невыгодно. Сделка утрачивает смысл, так как перепродать и «навариться» уже не получится. И покупатель остался без прибыли.

Хорошо. Как покупателю обезопасить себя от такого исхода? Очень просто – через встречное удовлетворение. Вы скажете: «Слав, подпиши расписку». Читаю расписку. Там все условия нашего договора плюс обязательство продавца выдать мне в день заключения договора аванс в сумме один доллар из миллиона. И пункт: «Подпись Вячеслава на договоре имеет силу собственноручной расписки в получении аванса в сумме один доллар». Расписка и доллар лежат на столе…

Если подпишусь, то договор помимо письменной формы будет защищен еще частичным встречным удовлетворением. Да, покупатель дал удовлетворение в части, пусть и в мизерной – один доллар из миллиона, но я это удовлетворение принял. Против письменного документа и прошедшего встречного удовлетворения криком уже не выкрутишься. Договор есть.

Другой пример – аренда. Вы заключаете договор аренды 1 января 2014 г. По каким-то причинам вам интересно получить помещение не сразу, а 1 мая того же года. Допустим, вы хотите на месяц арендовать склад под товар, который привезут в мае, а раньше мая вам склад не нужен.

Что делает грамотный арендатор? Правильно, дает арендодателю под расписку маленький аванс – скажем, тысячу рублей из всей арендной платы в 30 000 руб. Все: встречное удовлетворение прошло. Если потом арендодатель передумает, то оспорить договор – говоря нашим языком, признать договор незаключенным – арендодателю будет практически невозможно.

Разберем «по косточкам».

Обещания с моей стороны:

– я обещаю принять у вас склад в мае;

– я обещаю заплатить вам 30 000;

– я обещаю вернуть вам склад 1 июня «с учетом нормального износа».

С вашей:

– вы обещаете передать мне склад 1 мая.

Таким образом, я покупаю ваше обещание за три своих. В принципе, наша договоренность сама по себе уже содержит встречное удовлетворение, потому что есть «обещание на обещание».

Более того, с моей стороны даны три обещания, чтобы получить (купить) одно ваше. Это нормально, потому что сам договор аренды предполагает именно такое количество обещаний.

В самом деле, как я могу пользоваться вещью, если я ее не принял? И я обещаю принять вещь. Обещание первое. Бесплатно никто ничего не делает. Мы договорились о цене – я плачу. Обещание второе. Поскольку я беру у вас вещь в пользование на время, а не покупаю навсегда, то я обязан вещь вернуть. Это тоже обещание, которое я должен дать, чтобы получить вещь в пользование. Обещание третье.