Русский в Англии: Самоучитель по беллетристике Акунин Борис
Главным собутыльником царя был маркиз Кармартен, такой же выпивоха. Пишут, что эта пара устраивала в пабах соревнование, кто больше выпьет. Заведение, в котором они чаще всего дебоширили, потом называлось «Царь Московии». Улица до сих пор носит имя Маскови-стрит.
Кармартен познакомил собутыльника с семнадцатилетней актрисой Летицией Кросс (сценический псевдоним «Маленький Херувим»), которая задорно плясала и звонко пела. Девица поселилась у самодержца в доме, после чего там стало еще веселей.
Живу недалеко и часто здесь гуляю. Помню, горжусь[20]
Юное создание наверняка рассчитывало сказочно разбогатеть – шутка ли: стать фавориткой великого восточного владыки. Но на прощанье получила за свои услуги только 500 гиней, чем была страшно недовольна. В ответ на упреки неблагодарный Петр – он был прижимист на личные траты – сказал Меншикову: «За 500 гиней у меня служат старики с усердием и умом, а эта худо служила своим передом». Подхалим Меншиков поддакнул: «Какова работа, такова и плата» – вместо того, чтоб ответить «Вот бы пусть старики тебе и служили по этой части». За Летицию прямо обидно – она потом станет звездой и будет блистать в театре Друри-Лейн. В Национальной Галерее есть ее портрет в виде Святой Екатерины.
Портрет Летиции написан тем же Готфридом Кнеллером, который сделал вышеприведенную парадную парсуну Петра[21]
Закончилось петровское гостевание в Англии так же, как в «Бесплодных усилиях любви», где московитским послам говорят: «Посетили – и ступайте». Сначала правительство, устав от жалоб обывателей, стало намекать царю, что пора и честь знать. Поскольку толстокожий Петр тонких сигналов не улавливал, ему сократили содержание и отобрали предоставленный экипаж. В конце концов королю пришлось напрямую поинтересоваться, когда-де вы, любимый брат, уже перестанете радовать нас своим присутствием?
Лишь после этого царь наконец покинул Англию. Впрочем, кажется, безо всяких обид.
Задание
Основываясь на этой фактуре, нужно написать текст, состоящий только из прямой речи. Это называется – правильно – «пьеса».
У драматургии свои законы и приемы, знать которые для выполнения задания необязательно. Стреляющие в финале ружья и эффектные «выходы» нам не понадобятся.
Единственное – очень рекомендую придумать убедительную сценографию, чтобы вы сами увидели разворачивающееся действо. Иначе картинка не оживет.
Как сделать, чтоб она ожила?
Булгаков объясняет: «А очень просто. Что видишь, то и пиши, а чего не видишь, писать не следует. Вот: картинка загорается, картинка расцвечивается. Она мне нравится? Чрезвычайно. Стало быть, я и пишу: картинка первая. Я вижу вечер, горит лампа. Бахрома абажура. Ноты на рояле раскрыты. Играют „Фауста“. Вдруг „Фауст“ смолкает, но начинает играть гитара. Кто играет? Вон он выходит из дверей с гитарой в руке. Слышу – напевает. Пишу – напевает».
Для беллетриста сочинение пьесы подобно бегу в мешке. Твой главный опорно-двигательный аппарат, авторские описания, не работает. Можно пользоваться лишь короткими служебными ремарками («выходит, напевает»). Телегу действия тащат на себе только персонажи, своей прямой речью.
В ней мы и поупражняемся. Прямая речь должна быть такой, чтобы сразу возникала индивидуальность. Человек едва открыл рот, произнес первые слова, а мы уже догадываемся, что это за птица.
Далеко не все писатели, даже великие, хорошо владеют этим искусством. Процитированный выше Достоевский, например, в учителя нам тут не годится. В речи всех его героев я слышу голос самого Федора Михайловича, иногда даже вижу его: как он взволнованно диктует стенографистке или лихорадочно бормочет себе под нос, разбрызгивая чернила по листу.
Учиться речи, раскрывающей индивидуальность, мы будем у того, у кого учился автор «Театрального романа» – у Гоголя, мастера мгновенно оживлять любых, даже вовсе отсутствующих персонажей. Вспомните письмо, которое читает Городничий. Там поминается какой-то Иван Кириллович, «который очень потолстел и всё играет на скрипке». Бац! И неведомый Иван Кириллович тут же возник перед нашими глазами, подпер пухлую щеку лаковой декой, запиликал.
Еще искусней Николай Васильевич раскрывает своих персонажей через монологи и реплики.
Мы возьмем за образец для подражания пьесу «Игроки». Все основные действующие лица там, как вы помните, – представители одного и того же человеческого подвида: шулеры. Это вам не театр масок, как в «Ревизоре». Но спутать героев невозможно – индивидуальность каждого осязаема.
Дополнительный фокус в том, что идет двойная игра: опытный мошенник Ихарев попадает в сети к еще более ловким прохиндеям, Утешительному, Кугелю и Швохневу, у каждого из которых свое собственное амплуа. То есть им и по роли, первыми же своими репликами, нужно произвести на весьма непростодушную жертву определенное впечатление.
Утешительный сразу обозначает себя «душой-человеком»: «Да, обманывался, обманывался и всегда буду обманываться. А все-таки не могу без откровенности».
Кугель изображает резонера: «Ну, признаюсь, это для меня непонятно: быть откровенну со всяким».
Швохнев – само добродушие: «Зарапортовался! Горяч необыкновенно: еще первые два слова можно понять из того, что он говорит, а уж дальше ничего не поймешь».
Речь первого сбивчива («Нет, я докажу. Это обязанность… Это, это, это. это долг! это, это, это.»). Второго – лаконична. Третий разливается соловьем.
Прочтите пьесу внимательно, следя за тем, как автор вербально конструирует каждого из персонажей: обоих слуг (их тоже не спутаешь), «благородного отца» Глова, пылкого юношу, наконец главного героя Ихарева с его магической колодой «Аделаидой Ивановной». А потом напишите одноактную пьесу – комедию о приключениях Петра Первого в Англии: плутовскую, сатирическую, бурлескную, кросскультурную – какую угодно. Можете взять кого-то из названных мной исторических личностей или придумать собственных гомункулов. Главное, чтобы каждый говорил своим собственным неповторимым голосом.
Проверить, получилось ли у вас, можно вот как. Прочитайте пьесу вслух перед аудиторией, пусть даже очень маленькой, называя персонаж по имени, лишь когда он появляется в первый раз. Потом читайте только реплики. Если слушатели ни разу не спросят: «Это кто сейчас сказал?» – значит, с задачей вы справились.
Объем драматургического произведения по знакам не считают, поэтому просто следите за тем, чтобы получилось такое же количество страниц, как в первом рассказе, – не больше и не меньше.
А потом посмотрите, что за пьеса сложилась у меня.
Йо-хо-хо, камаринский мужик
Одноактная пьеса
Действующие лица
в порядке важности
Царь Питер
Адмирал Бенбоу
Домовладелец
Маленький Херувим
Большая Бетси
Арап
Явление первое
На занавес проецируется вид Дептфорда. Остальная часть сцены затемнена.
Р. Пейтон. Вид на королевскую верфь в Дептфорде. 1775. British Museum.
Через проход посередине зала в направлении сцены идут., освещенные прожектором, адмирал Бенбоу и Домовладелец. Первый шагает враскачку, дымя трубкой. Второй забегает то справа, то слева…
Домовладелец:
…Ах, сударь, он ведет себя в высшей степени не по-королевски. Позволю себе выразиться еще сильнее: не по-джентльменски.
Бенбоу (флегматично):
Йэа?
Домовладелец:
Мой славный дом, обставленный с такой заботой и с таким тщанием, похож на Рим, разграбленный татарами! Ведь русские они и есть татары, вы это знали? Настоящее название их страны Татария, я специально нашел ее на глобусе! Царь Питер – потомок Чингисхана.
Бенбоу:
Йэа?
Домовладелец:
Он хуже Чингисхана! Чингисхан не ломал стулья и не стрелял из пистолета по картинам! Не обдирал обои! И, прошу прощения, не использовал супницу в качестве ночного горшка! А зачем, скажите на милость, было разбивать изразцы на печке? Можете вы мне это объяснить?
Бенбоу:
Йэа. Ваша печка дрянь. Ни черта не греет. Мне тоже хотелось ее расколошматить.
Домовладелец:
Но вы не сделали этого. А он сделал. И сад, мой бедный сад. В чем он-то провинился? В нем будто бушевало стадо пьяных медведей.
Бенбоу (останавливается):
Какого лешего вы меня сюда притащили? Я только что сошел с корабля. Восемь недель не был в пабе. Плевать мне на ваш сад.
Адмирал Бенбоу[22]
Домовладелец:
Как плевать?! Как плевать?! Я сдавал дом вашей милости, а не русскому чудовищу, да не сочтут мои слова знаком непочтения к монархии. Вы обязаны укротить жильца, которого вы сами сюда поселили! И потребовать от него возмещения ущерба!
Бенбоу:
Йэа.
Поворачивается, чтобы уйти.
Домовладелец:
Спасите мой дом! Половину компенсации я отдам вам! И сокращу арендную плату!
Бенбоу (обернувшись, с интересом):
Йэа?
Домовладелец:
Умоляю вас, сэр! Сам я дальше не пойду. В прошлый раз это скверно кончилось. В меня бросили супницу. Поэтому я и знаю, для чего ее используют… Что вы медлите, сэр? Или вы тоже боитесь царя?
Бенбоу:
Ха! В Африке я навидался царьков и умею с ними обращаться. Значит, половина платы? Ладно. Катитесь отсюда, не путайтесь под ногами.
Домовладелец:
С величайшим удовольствием!
Убегает.
Звучит тревожная музыка. На занавес проецируется фасад дома.
Sayes Court, located in Deptford, in the London Borough of Lewisham and on the Thames Path. Engraving. iStock.com.
Явление второе
Адмирал приближается к сцене, которая теперь освещается с правой стороны. Там топчется Арап – человек с вымазанным сажей лицом.
Бенбоу:
Ты что за чучело?
Арап (сдергивая шапку):
Я, сэр, с вашего позволения, черный мавр, он же арап.
Бенбоу:
Ха! Не видал я мавров! (Хватает Арапа за шиворот, проводит пальцем по его лицу). Это чего у тебя? Сажа?
Арап:
Осторожно, сэр. Вы испортите мне цвет лица. Вам-то что за дело, мавр я или не мавр? Его русское величество господин зар… тсар… или как там его платят за арапа тридцать гиней. Тридцать золотых гиней, сэр! Как только они проснутся – а они пока что дрыхнут, – продамся им со всем моим удовольствием.
Бенбоу:
Ага. А после смоешь сажу, и поди тебя найди? Настоящей-то твоей рожи никто не видал.
Арап:
Не выдавайте меня, сэр. Что вам за дело до русских денег?
Бенбоу:
То, что они должны достаться мне, а не всякому жулью. (Берет Арапа за плечи). Однажды я привез в Кадис тридцать две засоленных башки мавританских пиратов. Хочешь стать тридцать третьей? (Арап мотает головой). Тогда брысь отсюда!
Арап кидается наутек. Адмирал идет к левой части сцены, которая теперь освещается. Там, свесив ноги, сидит Большая Бетси, очень длинная юбка достает до самого шла.
Бенбоу:
Ты тоже хочешь видеть русского царя?
Большая Бетси (густым басом):
Нет, это он хочет меня видеть.
Бенбоу:
На что ты ему? Кто ты такая?
Великанша (правда, XIX века)[23]
Большая Бетси:
Я Большая Бетси, великанша из шоу «Мир чудес». К вашим услугам, сэр. Тсар слыхал обо мне и прислал записку. Сама я грамоте не знаю, сэр, но мне прочли. Вот. (Достает из кармана листок). Тут сказано: «Приходи ко мне, женщина-великан. Я дам тебе гинею и погляжу, сколько ты можешь съесть и выпить». Я много могу съесть и выпить, сэр. Больше, чем мне дают. И гинея мне пригодится. Потому и пришла.
Бенбоу:
Еще одна охотница до наших с царем денег. Не очень-то ты похожа на великаншу, девка. А ну встань, когда с тобой джентльмен разговаривает!
Большая Бетси поднимается и оказывается на полметра выше адмирала[24].
Бенбоу (галантно приподняв треуголку):
Мои глубокие извинения, сударыня. Мне бы тоже было интересно посмотреть, сколько вы можете съесть.
Большая Бетси:
Много, сэр.
Бенбоу:
Что ж вы не заходите в дом, коли вас пригласили?
Большая Бетси:
Там низкий потолок. Боюсь макушку зашибить. Сделайте милость, скажите царю, что я тут.
Бенбоу:
Непременно скажу. Сударыня…
Он кланяется. Бетси изображает неуклюжий книксен и снова садится. Эта часть стены снова, затемняется. Адмирал возвращается в центр и поднимается по лесенке на сцену.
Явление третье
Занавес раздвигается.
Комната, в которой царит чудовищный беспорядок. На полу валяются стулья, некоторые с отломанными ножками. Простреленная картина висит – криво. На двух столах стоят и лежат бутылки, грязная посуда, на блюде огромный надкусанный окорок. На кафельной печке углем накалякана голая баба и по-русски приписано «Алексашка курва.».
Бенбоу (оглядывая разгром):
Как на флагмане алжирского паши после абордажа. (С интересом смотрит на изображение бабы. Подбирает уголек, делает груди побольше, подтерев прежние рукавом… Поднимает стул. Садится). Эй! Есть тут кто? (Во всю глотку). Ахой! Адмирал на мостике!
Через некоторое время выходит Маленький Херувим – девица с растрепанными волосами, в одной ночной рубашке.
Маленький Херувим:
Что вы орете, сэр? И так голова трещит. Который час? Вы меня разбудили.
Бенбоу:
Для того я и орал. Ты кто такая?
Маленький Херувим:
Я Маленький Херувим.
Бенбоу:
Ага. А я – святой архангел. Ты шлюха царя Питера?
Маленький Херувим (с достоинством):
Сами вы шлюха, сэр. Я мисс Летиция Кросс, актриса достославного театра на Друри-Лейн. Выступаю под именем Маленький Херувим. Вы сами-то кто?
Бенбоу:
Я адмирал Джон Бенбоу. Ты не похожа на актрису. Ты похожа на шлюху.
Маленький Херувим (рассудительно):
Настоящая актриса может сыграть кого угодно, в том числе и шлюху. Был бы хороший гонорар. Что привело вас в наш театр, сэр?
Бенбоу:
Я сдал этот театр твоему драматургу, черт бы его подрал! Хорошее представление вы тут устроили! (Показывает вокруг).
Маленький Херувим:
Да, мы вчера немного повеселились. Вам лучше поговорить про это с Питом. (Поворачивается, звонко кричит). Pe-ete! Come here[25], tvoyu mat!
Петр отдыхает после работы на верфи[26]
Бенбоу:
Как мне с ним говорить-то? Он знает по-нашему?
Маленький Херувим:
Только несколько слов, которым научился на верфи и в кабаках. Ничего, я переведу.
Бенбоу (проникнувшись почтением):
Ты понимаешь язык московитов? И можешь на нем говорить?
Маленький Херувим:
Я понимаю мужчин на любом языке. Это вы не умеете понимать женщин, даже когда они говорят с вами по-английски. А чтоб говорить по-русски, довольно знать одну фразу. Она может означать что угодно, зависит от интонации. Не беспокойтесь, адмирал, вы с Питом отлично столкуетесь. (Кричит). Pe-ete! Where are you?[27]
Выходит царь Петр. Он полуодет, в руке пустой кувшин.
Петр:
Летка! Вина нету. Пусто.
Маленький Херувим берет со стола одну бутылку – она пустая. Потом вторую, встряхивает. Наливает вина в кувшин. Петр страдальчески мычит. Пьет. Она сочувственно гладит его по голове.
Маленький Херувим (нежно):
Tvoyu mat…
Петр:
Уф, полегчало. (Только теперь замечает адмирала). Ты кто? Зачем? Пшел вон.
Маленький Херувим:
He asks who are you and what’s your business to come hither uninvited?[28]
Бенбоу:
I gathered that much. Tell him who I am[29].
Маленький Херувим(царю, укоризненно):
He’s an admiral[30], tvoyu mat.
Петр:
Адмирал? (Недоверчиво глядит сверху вниз на Бенбоу). Какой это адмирал? Вот у меня адмирал Лефорт – так это адмирал. Бутылку рома зараз выдувает.
Маленький Херувим (адмиралу):
Can you drain a bottle of rum, sir?[31]
Бенбоу:
Of course I can. Why?[32]
Маленький Херувим:
Then do it. It would place you high in Pete’s esteem[33].
Находит на столе непочатую бутылку, дает адмиралу.
Бенбоу:
Would be a sin to refuse…[34]
Нахлобучивает шляпу пониже, чтобы не свалилась. Бьет ладонью по донышку бутылки. Пробка вылетает. Адмирал запрокидывает голову и, громко булькая, пьет. Петр с интересом наблюдает. Адмирал переворачивает бутылку, оттуда не вытекает ни одной капли.
Бенбоу:
That’s how we do it on my ships[35].
Петр:
Взаправду адмирал, твою мать! А так можешь?
Лупит кулаком по столу. Ножки подламываются. Тарелки и бутылки с грохотом сыплются на пол. Маленький Херувим хохочет.
Маленький Херувим:
Can you do this he asks?[36]
Бенбоу:
Who couldn’t?[37]
Подходит, ко второму столу, проделывает то же самое.
Петр:
Настоящий адмирал! (Обнимает адмирала, троекратно целует). Летка, глянь, осталось там что?
Маленький Херувим ползает на четвереньках по полу, находит три неразбитые бутылки. Две отдает мужчинам, одну оставляет себе.
Петр:
На службу ко мне пойдешь? Мне настоящие адмиралы во как нужны.
Бенбоу (поднимая бутылку):
Tvoyu mat!
Петр:
Да, давай за матушку, покойницу.
Все трое пьют.
Освещается левая часть стены. Там, стоит, выпрямившись во весь свой гигантский рост, Большая Бетси.
Большая Бетси:
Hey, I’m thirsty too. And hungry![38]
Бенбоу подбирает еще одну бутылку и окорок, относит даме.
Читать бесплатно другие книги:
