Могила девы Дивер Джеффри
«Я не знаю дорог, — ответила она. — Мимо радиостанции, фермы, где много коров. — Мелани на мгновение задумалась и провела линию на карте. — Наверное, здесь».
«Тюрьма находится на расстоянии примерно девяносто миль от бойни, — напечатал Поттер. — Трое преступников двигались вот так на север. В этом месте произошло столкновение с „кадиллаком“, они захватили автобус и продолжили путь». Переговорщик показал пальцем далеко за бойню, сделал петлю и вернулся обратно.
«Нет, — напечатала Мелани, — мы поехали прямо сюда. Мне уже тогда это показалось странным. Он как будто знал это место».
«Но если вы направились прямо сюда, когда же вы проезжали аэропорт?»
«Мы не проезжали».
«Значит, он знал о нем заранее. Ведь когда требовал у меня вертолет, упомянул, что в двух-трех милях дальше по дороге есть аэродром. Откуда он узнал о нем?»
«Заранее все устроил, чтобы оттуда улететь», — предположил Бадд.
«Нет, — возразил Лебоу. Он печатал так же быстро, как говорил. — Если аэропорт был в двух-трех милях пути и если там его ждал самолет или вертолет, зачем он завернул на бойню?»
— В самом деле, зачем? — пробормотал переговорщик. — Генри, расскажи все, что нам известно. Начиная с того, что он имел при себе.
Ключ, волшебный меч, пять камней и ворона в клетке.
Он приехал на ферму с заложниками, оружием, канистрой с бензином, патронами, телевизором и набором инструментов…
— Да-да, инструментов, — повторил Поттер, пока аналитик печатал. Он посмотрел на Мелани. — Вы видели, чтобы он пользовался инструментами?
«Нет, — ответила она. — Но большую часть времени я находилась в зале забоя. Помню, в конце они бродили по зданию и разглядывали механизмы и оборудование. Я решила, что это ностальгическое прощание, хотя, возможно, они что-то искали».
Переговорщик щелкнул пальцами.
— Нечто подобное говорил нам и Дин.
Лебоу пробежал глазами хронологию событий.
— В девятнадцать пятьдесят шесть шериф Стиллуэл доложил, что один из его подчиненных заметил, как Хэнди и Уилкокс обыскивают помещение фабрики, пробуют двери и приспособления. Причина осталась неизвестной.
— Хорошо. Давайте на время забудем об инструментах. Это вещи, которые он привез с собой. А что дали ему мы?
— Только еду и пиво, — ответил Бадд. — Ах да, еще деньги.
— Деньги! — воскликнул Поттер. — А ведь деньги-то он и не просил.
«Хэнди не пытался выторговать пятьдесят тысяч, — напечатала Анжи. — Почему?»
«Есть только одна причина, по которой человек не хочет денег, — написал ей в ответ Лебоу. — У него их больше, чем нужно».
Поттер энергично закивал.
Деньги были спрятаны в здании. Хэнди с самого начала планировал заехать на бойню и забрать их.
«Для этого взял инструменты, чтобы извлечь их из тайника», — напечатал капитан. Переговорщик кивнул.
— Откуда они взялись у него? — удивился Тоби.
— Ограбил банк, — криво усмехнулся Бадд. — Откуда же еще?
— Генри, — попросил Поттер, — залезь-ка в «Лексис-нексис».[52] Просветимся на предмет того ограбления. С поджогом.
Через пять минут Лебоу был на связи с «Мид дейта», прочитал газетные публикации и суммировал информацию.
— Его взяли с двадцатью тысячами, украденными им в банке «Фармерз энд мерчантс» в Уичито.
— До этого он что-нибудь поджигал?
Аналитик сверился с заметками журналистов и собственной шестнадцатистраничной справкой о Луисе Хэнди.
— Нет, никаких поджогов не было.
«Тогда зачем ему понадобился огонь?» — напечатал переговорщик.
«У него всегда есть определенная цель», — ответила Анжи.
Мелани кивнула, вздрогнула и закрыла глаза. Какое-то ужасное воспоминание посетило ее, подумал Поттер. Они с Баддом, вопросительно подняв брови, переглянулись. Переговорщик наклонился к клавиатуре.
Хэнди проник в банк не для того, чтобы ограбить его, а чтобы сжечь.
Лебоу продолжил читать из справки:
— Когда полиция обложила их, Хэнди выстрелом в спину убил сообщника. Возможно, для того, чтобы никто не догадался об истинном смысле его действий.
«Но зачем он так поступил?» — напечатал Бадд.
«Его кто-то нанял?» — предположил Поттер.
— Конечно, — кивнул Лебоу.
— И кто бы это ни был, он заплатил ему кучу денег. Гораздо больше пятидесяти тысяч. Вот почему он не потребовал у нас наличные. Он и без того богат. Генри, зайди в базу данных траст-компаний, найди документы по интересующему нас банку.
Аналитик покинул сайт «Мид дейта» и переключился на информацию об уставных нормах, организации и портфеле ценных бумаг «Фармерз энд мерчантс».
— Закрытого типа, так что информация для широкого круга ограничена. Но тем не менее известно, что его директора по совместительству члены правления. Вот их имена: Клифтон Барбэнк, Стэнли Л. Пул, Синтия Г. Гролч, Герман Галлахер. У всех сходные почтовые индексы — проживают неподалеку от Уичито: Барбэнк и Галлахер — в самом городе, Пул — в Огасте, госпожа Гролч — в Дерби. — Поттер не знал ни одной из фамилий, но любой из этих людей мог быть каким-то образом связан с Хэнди. Как и совершивший растрату кассир, уволенный работник или получивший отставку любовник или любовница кого-нибудь из директоров. Но Артур Поттер предпочитал выбирать из множества возможностей.
— Чарли, какие гостиницы расположены поблизости от того таксофона, с которого мистер Икс звонил Теду Франклину? В Таусенде?
— Черт, там их навалом. По крайней мере четыре или пять. «Холидей инн», «Рамада». Вроде бы «Хилтон» и какая-то местная. «Таусенд мотор додж». И как будто еще парочка.
Поттер попросил Тоби позвонить в каждую из них.
— Узнай, не зарегистрировался ли сегодня кто-нибудь из директоров или из жителей этих городков.
Через пять минут они получили ответ. Тоби щелкнул пальцами, и все, кроме Мелани, повернули к нему головы.
— Был зарегистрирован человек из Дерби, штат Канзас. Из того же городка, что Синтия Гролч.
— Слишком необычное совпадение. — Поттер взял телефонную трубку, представился и несколько минут разговаривал. Наконец покачал головой и сурово спросил: — Какой номер? — Черкнул на листочке: «„Холидей инн“, номер 611», — и, бросив клерку: — Никому не упоминайте о нашем разговоре, — положил трубку и постучал по бумажке пальцем. — Не исключено, что это и есть наш иуда. Прокатимся поговорим с ними, Чарли.
Мелани посмотрела на листок.
«Кто? Кто это?» — спрашивали ее глаза. Она встала и сняла с вешалки кожаную куртку.
— Пусть с этим разбираются они, — сказала Анжи.
Мелани посмотрела на Поттера. Ее глаза горели.
«Кто это?» — напечатала она.
— Пожалуйста. — Переговорщик взял ее за плечи. — Я хочу, чтобы ты была в безопасности.
Она нехотя кивнула, сняла куртку и накинула на плечо.
— Генри, Анжи и Тоби, вы остаетесь здесь, — распорядился Поттер. — Хэнди знает про Мелани. Он может вернуться. — Переговорщик посмотрел на девушку: — Я скоро буду. — И поспешил к двери. — Пошли, Чарли.
После того как они удалились, Мелани улыбнулась оставшимся агентам и напечатала: «Чай? Кофе?»
— Мне не надо, — сказал Тоби.
— Спасибо, не хочу. Может, разложить «Солитер»? — Лебоу запустил игру.
Мелани покачала головой.
«Пойду приму душ. У меня выдался очень длинный день».
— Ясно.
Девушка ушла, и вскоре из ванной послышались звуки льющейся воды. Анжи начала составлять отчет о происшествии, а Тоби открыл в ноутбуке «Дум-2» и начал играть. Через пятнадцать минут его разорвали монстры. Он встал, потянулся, посмотрел поверх плеча Лебоу, сделал предложение насчет красной королевы, но, получив весьма недвусмысленный отказ, вышел в гостиную. Взглянул на комод, где оставил ключи от казенного автомобиля, и обнаружил, что они исчезли. Вернулся к окну на фасаде и посмотрел на пустую улицу. «И зачем, — подумал он, — Поттер и Бадд поехали в „Холидей инн“ в разных машинах?»
Но неизбывная жажда крови заставила Тоби забыть о подобных пустяках, и он, вернувшись к компьютеру, приготовился пробиваться с боем из крепости Рока.
02:35
В «Холидей инн» устраивали гавайский вечер.
Из колонок все еще бухали стил-гитары, и на шеях ночной обслуги красовались гирлянды пластиковых цветов.
Агент Артур Поттер и капитан полиции Чарлз Бадд, пройдя между двумя искусственными пальмами, поднялись на лифте на шестой этаж.
Теперь увереннее держался полицейский, Поттер же чувствовал себя не в своей тарелке. В последний раз он принимал участие в силовых операциях, когда вместе с коллегами арестовывал злодея в роскошном бирюзовом пиджаке и серебристой цветастой рубашке. Это событие относилось к 1977 году.
Поттер помнил, что не следует стоять напротив двери. А что еще? Он почувствовал себя увереннее, взглянув на Бадда — у него на ремне висела блестящая кожаная сумочка с наручниками. Сам Поттер никогда не надевал наручники на преступника — только на добровольцев во время учебных операций по спасению заложников на тренировочной площадке в Квонтико.
— На этот раз, Чарли, полностью полагаюсь на вас, — сказал он, и Бадд удивленно покосился на него.
— Разумеется, Артур.
— Но буду прикрывать вас.
— Хорошо.
Оба вытащили оружие. Поттер снова загнал патрон в патронник — второй раз за один вечер. Три года назад он проделывал это во время кризиса с заложниками. Теперешнюю ситуацию он считал серьезной.
У номера 611 мужчины остановились и переглянулись. Переговорщик кивнул. Бадд постучал — негромко, по-дружески. Мол, не угодно ли чего?
— Да? — ответил грубоватый голос. — Кто там?
— Это Чарли Бадд. Откройте на минутку. У меня для вас есть кое-что интересное.
— Чарли? В чем дело?
Цепочка звякнула, щелкнул замок, и Роланд Маркс, открыв дверь, увидел направленные на него два одинаковых автоматических пистолета. Только один подрагивал, а другой смотрел уверенно в грудь. И оба были спущены с предохранителей.
— Синтия хоть и директор банка, но лишь формально занимает эту должность, а заправляю всем я. Мы воспользовались ее девичьей фамилией. Она ни в чем не виновата.
Помощник Генерального прокурора штата мог протестовать сколько угодно, но решать судьбу его жены предстояло большому жюри присяжных и суду.
Маркс больше не подшучивал — теперь он разыгрывал честного простака. Его влажные глаза покраснели, но Поттер, не чувствуя ничего, кроме презрения, даже не ответил на его взгляд.
Помощнику Генерального прокурора зачитали его права. Все было кончено, и он, понимая это, решил пойти на сотрудничество. Его показания записали на тот самый диктофон, который он днем сунул капитану Бадду.
— И чем же вы занимались в банке? — спросил его Поттер.
— Устраивал поддельные ссуды самому себе. Выдавал фиктивным людям и компаниям, затем списывал невзысканные долги, а деньги присваивал. — Маркс пожал плечами, словно хотел сказать: «Разве не понятно?»
Обвинитель, специализирующийся на экономических преступлениях, Маркс многому научился у тех, для кого требовал наказания. Он обескровил держателей акций из Уичито, обокрав организации и частных лиц почти на пять миллионов, и большую часть денег уже потратил.
— Думал, прокручу средства на рынке недвижимости, принесут отдачу легальные вложения банка — и выкрутимся: покроем недостачу. Но когда стал сводить концы с концами, понял, что не получается.
Вот-вот банком должна была заняться Трастовая корпорация для урегулирования — правительственное агентство, действующее в соответствии с законом о спасении от банкротства или ликвидации ссудно-сберегательных институтов.
— И вы решили нанять Хэнди, чтобы он сжег банк, — заключил Бадд. — И таким способом уничтожить все документы.
— Как вы с ним познакомились? — спросил Поттер.
Но Маркс не успел ответить — его опередил Бадд.
— Пять лет назад вы сами предъявили ему обвинение. Ограбление магазина, захват заложников. Тогда переговоры с ним вела Шэрон Фостер.
Помощник Генерального прокурора кивнул.
— О да, я запомнил его. А как не запомнить — такой хитрющий проходимец. Сам взялся защищать себя и чуть не заткнул меня за пояс. Вы же понимаете: чтобы привлечь его к делу с банком, пришлось постараться — провести работу с полицейским надзирателем, задействовать свои связи на улице. Предложил ему двести тысяч за то, чтобы он будто бы в ходе ограбления сжег банк. Но его поймали. И мне, хочешь не хочешь, пришлось заключить с ним сделку: я обещал устроить ему побег, иначе он грозил донести на меня. Это стоило мне еще трехсот тысяч.
— Каким образом вы вытащили его из тюрьмы? Каллана — заведение самого строго режима.
— Подкупил двух охранников. Заплатил каждому наличными по годовой зарплате.
— И одного из этих охранников Хэнди убил?
Маркс кивнул.
— А вы на этом сэкономили? — ехидно спросил Чарли Бадд.
— Потом вы оставили ему машину с оружием, радиостанцией, защищенной скремблером, и телевизором, — продолжил Поттер. — И с инструментами, с помощью которых он должен был достать деньги, спрятанные для него вами на бойне.
— Черт! Не мог же я оставить ему деньги в машине. Слишком рискованно. Поэтому запечатал их в старом, проведенном рядом с фасадным окном паропроводе.
— Каков был план его бегства?
— Я договорился, чтобы Хэнди с товарищами вывел из Вороньей Гряды частный самолет. Ему надо было добраться до маленького аэропорта, расположенного дальше по дороге. Но все пошло не так, как планировалось: Хэнди попал в аварию с «кадиллаком» и опоздал на полчаса.
— Зачем ему понадобились девочки?
— Без них он не обошелся бы. Понимал, что получасовая задержка все испортила — он не успел бы забрать деньги и попасть в аэропорт. Копы уже висели у него на хвосте. А без денег он улетать не собирался. Лу решил: если у него будут заложники и я сделаю все, чтобы вытащить его, не важно, сколько полицейских обложат бойню. Рано или поздно он выберется. Он связался со мной по рации, и я согласился убедить ФБР дать ему вертолет. Это не получилось, но к тому времени я вспомнил о Шэрон Фостер, которая несколько лет назад вела с ним переговоры. Выяснив, где она проживает, я связался с Прис Гандер, подружкой Хэнди, и сказал, чтобы она подъехала к ее дому. Затем притворился копом и позвонил Теду Франклину из полиции штата.
— Таким образом, — Поттер посмотрел на него, — когда вы самоотверженно предложили себя вместо заложниц, это было не более чем игрой?
— Я действительно хотел, чтобы он отпустил их. И уж точно не желал, чтобы кто-нибудь погиб. Вот уж нет.
«Рассказывай», — подумал переговорщик.
— Где сейчас Хэнди?
— Понятия не имею. Я предупредил его: как только выберется с бойни, мои дела с ним кончаются. Дальше пусть действует сам.
Поттер покачал головой.
— Скажите, каково вам теперь, после того как погибли полицейские? — холодно осведомился Бадд.
— Нет! Он обещал мне, что никого не убьет! Мы договорились, что его подружка только наденет на Фостер наручники. Он…
— А другие? Из конвоя?
Маркс посмотрел на капитана, но, так и не придумав ничего правдоподобного, прошептал:
— Это произошло случайно. Мы так не договаривались.
— Вызовите охрану, — сказал капитану Поттер.
Но тот не успел выполнить приказ: зазвонил его телефон.
— Да? — Выслушав сообщение, полицейский проговорил в трубку: — Где? Хорошо. Едем.
Поттер вопросительно посмотрел на него.
— Найдена вторая полицейская машина — та, в которой был Хэнди с подружкой. Похоже, он движется на юг. В сторону Оклахомы. Машина обнаружена в двадцати милях от места ареста. В багажнике мужчина и женщина. Мертвые. Судя по всему, Хэнди с подружкой воспользовались их тачкой. На трупах нет удостоверений, поэтому их личности и номер их машины пока не установлены. — Бадд сделал шаг к помощнику Генерального прокурора и добавил: — Слава Богу, Хэнди спешил, и эти люди умерли скорой смертью.
Развернув Маркса, капитан с силой приложил его о стену. Поттер не вмешался. Соединив руки Маркса пластиковыми фиксаторами запястий, Бадд приковал его наручниками к спинке кровати.
— Очень жмет, — пожаловался Маркс.
Капитан толкнул его на матрас.
— Пойдемте, Артур. Хэнди уже сильно оторвался от нас. Может, уже подъезжает к Техасу.
Ее окружал Внешний мир. Но все оказалось не так трудно, как она представляла.
Секунду назад, когда она пересекла осевую, ей, наверное, яростно сигналили. А в остальном, учитывая обстоятельства, все получалось очень даже неплохо. Мелани Черрол никогда не водила машину. Многие глухие садятся за руль, даже если им не разрешено, а она не решалась. Мелани не боялась попасть в аварию. Ее пугало то, что она совершит ошибку и не сможет выйти из положения. Например, заедет не в тот ряд. Или, когда загорится красный свет, остановится слишком близко или слишком далеко от светофора. Люди столпятся у ее машины и будут смеяться над ней.
Но теперь она двигалась по Шестьсот шестьдесят седьмому шоссе как настоящий профессионал. Уже не имея слуха музыканта, она обладала руками музыканта — сильными и тонко чувствующими. Пальцы быстро научились не слишком дергать рулем, и Мелани ехала к конечному пункту своего маршрута.
У Лу Хэнди была цель, и у нее тоже.
«Зло — это просто, а добро сложно. Простое всегда побеждает сложное. Таков закон природы, и тебе прекрасно известно, сколько людей наживают неприятностей, если противятся природе».
Ночь. Сорок миль в час, пятьдесят, шестьдесят.
Мелани посмотрела на приборную панель. Она не имела понятия о назначении многих стрелок и ручек, но радио узнала и настраивала, пока не засветились цифры 103,4. Скользнув взглядом, определила, где регулируется громкость, и прибавляла, пока светодиодный индикатор не показал предел. Сначала Мелани ничего не слышала, но, подкрутив басы, различила глухое буханье и иногда мимолетные звуки нот. В нижнем регистре — бетховенском. В этом сегменте она не потеряла слух до конца.
Может быть, исполнялась Девятая симфония — высоко парящая, вдохновляющая «Ода к радости». Точно она не знала. Это было бы слишком большим совпадением, учитывая то, что ей предстояло сделать. Тем более что радио 103,4 большую часть времени скорее всего посвящало рэпу и хэви метал. Но у нее в груди возник мощный, властный ритм. И этого было довольно.
Вот то, что нужно!
Мелани резко нажала на тормоз, и машина, скрипнув покрышками, остановилась на пустой парковке у магазина хозяйственных товаров. В витрине она увидела то, что ей нужно.
Разбив кирпичом стекло, она наклонилась вперед и выбрала, как ей показалось, самый острый из всех ножей. Произведенный известной чикагской фирмой, он имел лезвие длиной десять дюймов. Им работали мясники. Мелани вернулась в машину, бросила нож на соседнее сиденье, включила скорость и уехала.
Разогнав машину до семидесяти миль в час и мчась навстречу сильным порывам не слышимого ею ветра, Мелани думала о Сьюзан Филлипс, которая скоро уснет в могиле. Такой же безмолвной, какой была вся ее жизнь. В могиле девы…
«Ох, Сьюзан, Сьюзан! Я не ты, и не могу быть тобой. Даже не могу просить у тебя за это прощения, хотя, наверное, и следовало бы. После сегодняшнего дня я поняла, что не хочу до конца жизни слушать только воображаемую музыку. Знаю, если бы ты осталась жива, то осудила бы меня. Но мне хочется различать слова, слышать цепочки гулких согласных и гласных. Слышать мою музыку.
Ты была Глухой, рожденной от Глухих, Сьюзан. И это делало тебя сильной, хотя в конце концов убило. Я осталась жива, потому что слабая. Но я не могу больше быть слабой. Я Иная, и с этим ничего не поделать».
Мелани потрясло, когда до нее дошло, почему она так хорошо понимала этого негодяя Брута. Потому что она похожа на него. Чувствует то же, что он.
Ей хотелось причинить боль, хотелось всем отплатить: судьбе, которая отняла у нее музыку, отцу, который делал все возможное, чтобы держать ее подальше от музыки, Бруту и нанявшему его человеку. Их взяли в заложницы, с ними забавлялись, заставляли страдать — всех: учениц, миссис Харстрон, несчастного полицейского и, конечно, Сьюзан.
Машина неслась сквозь ночь. Изящная рука девушки покоилась на руле, другая поглаживала приятную на ощупь рукоять ножа.
- О, Благодать,
- Спасен Тобой я из пучины бед.
Ветер немилосердно бил в ветровое стекло автомобиля, по небу мчались черные облака.
- Был мертв и чудом стал живой,
- Был слеп и вижу свет.
Мелани бросила нож на сиденье, взялась за руль обеими руками и стала прислушиваться к сотрясающему ее грудь басовому ритму. Ей казалось, что ветер завывает, как взбесившийся волк, но точно она, конечно, не знала этого.
«Как ни крути, тебе надо вернуться домой».
«Никогда!»
Они были в трех милях от Вороньей Гряды и спешили на юг, когда Бадд распрямился, отчего его великолепная выправка стала еще лучше. Он повернулся к Поттеру.
— Артур!
Агент ФБР вздрогнул.
— Конечно! О черт!
Машина так резко затормозила, что ее занесло и она, встав на дороге боком, перегородила два ряда.
— Как туда быстрее добраться?
— В полумиле отсюда есть перекресток. — Бадд показал направо. — Мы только что проехали его. Так мы срежем путь и сразу попадем куда надо.
Обычно Артур Поттер водил машину так осторожно, что это многих выводило из себя. Но на этот раз, развернувшись, оставил на асфальте следы резины и едва не угодил в кювет.
— Господи, — пробормотал капитан. Но он сетовал не на безумный пируэт переговорщика, а на собственную глупость. — Как мне раньше не пришло в голову?
Поттер тоже злился на себя. Он понял, где должен находиться Хэнди. Он ехал вовсе не на юг, а стремился к своим деньгам. Полиция собрала на бойне улики, но среди прочего не оказалось ни рации, ни денег. Он спрятал их там.
Пригнувшись к рулю, Поттер попросил Бадда позвонить оставшемуся в доме Мелани Тоби. И когда тот ответил, взял у капитана трубку.
— Где Фрэнк и спецназ? — спросил он.
— Подождите, — ответил техник, — сейчас узнаю.
Вскоре его голос снова послышался в телефоне:
— Совершают посадку в Виргинии.
— Не везет, — вздохнул переговорщик. — Ладно, свяжись с Тедом Франклином и Дином Стиллуэлом, скажи, чтобы прислали к бойне людей. Хэнди направляется туда, если уже не там. Но очень важно, чтобы его не вспугнули. Не исключено, что это единственный шанс взять его. Пусть подъезжают без света и сирен и остановятся на боковых дорогах не ближе полумили от здания. Не забудь предупредить, что Хэнди вооружен и очень опасен. И скажи, что мы будем внутри. Чарли и я.
— Где вы теперь?
— Подожди. — Поттер повернулся к Бадду. Тот объяснил, и переговорщик продолжил: — Чарли говорит, что мы на Хичкок-роуд рядом с Триста сорок пятым шоссе. В двух минутах езды.
Тоби на мгновение умолк, а затем неуверенно спросил:
— Чарли Бадд рядом с вами?
— А где же еще? Ты же видел, что мы уезжали вместе.
— Но вы же взяли обе машины.
— Нет, только мою.
Снова короткая пауза.
— Не разъединяйтесь, Артур.
Поттер забеспокоился. Что-то там не так. У Мелани.
«Ну же, Тоби, отвечай».
Вскоре снова послышался голос молодого агента.
— Мелани исчезла. Оставила включенным душ и взяла вторую машину.
Переговорщик похолодел.
— Она поехала в «Холидей инн» убить Маркса.
— Что?! — воскликнул капитан.
— Она не знает его фамилии, но ей известно, в каком он остановился номере, — видела, что я написал на бумажке.
— А я оставил его там без охраны и даже забыл позвонить своим людям.
Поттер вспомнил выражение глаз Мелани — они светились холодным огнем.
— У нее есть оружие? В машине что-нибудь оставалось? — спросил он.
Тоби переговорил с Лебоу.
— Нет, наше — при нас. В машине ничего нет.
— Быстро пошлите нескольких полицейских в гостиницу. — Переговорщик представил, как Мелани пытается прорваться к Марксу, несмотря на то что рядом находится охрана. Если у нее в руке окажется пистолет или нож, ее моментально убьют.
— Хорошо, Артур, — ответил Тоби. — Мы займемся этим.
В этот момент мрачный пейзаж приобрел знакомые очертания — дежавю из повторяющегося кошмара. Секундой позже впереди замаячило здание бойни. Поле битвы было усеяно пластиковыми кофейными чашками и пестрело следами колес — но не ободьев фургонов, а полицейских машин. Поттер сложил телефон и отдал Бадду, заглушил двигатель и последние пятьдесят футов неслышно проехал по склону.
— Что с Мелани? — прошептал капитан.
Но сейчас не было времени думать о ней. Агент ФБР приложил палец к губам и показал на дверцу. Мужчины вышли на пронизывающий ветер.
Они двигались по тому же оврагу, по которому Стиви Оутс тащил Шэннон и Киэл.
— Через переднюю дверь? — шепотом спросил Бадд.
Поттер кивнул. Она была распахнута настежь, поэтому можно было не опасаться, что скрипнут петли. Кроме того, окна здесь располагались в пяти футах над землей. Бадд мог в них влезть, но уставший переговорщик понимал, что ему это не под силу.
Несколько минут они не двигались, но не заметили никаких признаков Хэнди. Поблизости ни машин, ни света фар, ни лучей фонариков. И ни единого звука, кроме безумного воя ветра. Поттер кивнул в сторону двери.
Они пригнулись и поспешили между буграми к фасаду бойни, построенной из красно-белого кирпича, так напоминающего кровь на оголенной кости. Задержались у того места, куда выбросили тело бойца Тримэйна. «Труба рядом с окном, — вспомнил Поттер. — Набита полумиллионом долларов. Вот та приманка, которая приведет Хэнди к нам». Они встали снаружи по обе стороны двери. «Зачем я здесь? — внезапно подумал Поттер. — Это же совсем не мое, не то, что мне положено делать. Я не солдат, мое оружие слово. Не могу сказать, что мне страшно. Но мне это не по силам».
«Не боюсь, не боюсь».