Люби меня полностью Невеличка Ася

Наверное, мне это аукнется. Не стоило так продавливать будущую тёщу, но что сделано, то сделано.

— Ещё раз увижу поползновение налево — вот так стоять и вымаливать прощение будешь перед Костей. Услышала?

Она кивнула, не сводя с меня глаз, и я вытащил палец, цепляясь за полотенце, как за спасительную соломинку. Прошла, пожалуй, минута, прежде чем я услышал звук хлопнувшей калитки.

— Встань. И улыбайся. Инцидент исчерпан.

Я не успел отвернуться, когда она схватила меня за голень и прижалась к бедру:

— Костя ничего не узнает! Никогда! Если ты передумаешь…

— Курица! — зашипел я, резко наклоняясь к ней, отрывая от себя и дергая вверх, чтобы нас не застали в компрометирующей позе. — Я не передумаю. Прекрати унижаться и предлагать себя, как дешевку.

Мы успели разойтись до того, как друг ввалился на веранду, радостно сотрясая воздух, что принес угощения, не замечая между своей женой и мной звенящего напряжения.

Что я сегодня узнал? То, что тёща определенно меня невзлюбит, что ей нравится пожестче и что Костя, кажется, об этом не в курсе.

Хм…

То ли сначала Косте открыть глаза на жену, то ли на дочь, то ли на старого шкодливого друга.

— В баню подкинул?

— Твою мать… Забыл. Не суетись, я всё сделаю. А ты с Мариной… тут…

И я вылетел с веранды, надеясь полчаса урвать на обдумывание сложившейся ситуации.

Вот же нахрен!

В бане печка отлично горела, огонь облизывал новую подачку, подкинутые дрова. Пузатые железные бока обдавали жаром. И если обычно я с удовольствием переключался на деревенский колорит, который всегда разбавлял мой городской лоск, то сегодня голова гудела от накапливающихся проблем.

Лучший исход — собраться и уехать. Сейчас же. Но Костя не поймет, а Марина может придумать кучу несуществующих причин. А еще Полина…

Остаться, как ни в чем не бывало?

Тут же нарисовалась картинка, как под покровом ночи ко мне в комнату пробирается Лина, я набрасываюсь на нее, как голодный зверь, ставлю раком и толкаюсь в тесное тугое лоно, тут распахивается дверь и в комнату украдкой входит Марина. Ну и в довершение, на шум прибегает Костя в одних трусах.

Епическая картина! Лучший друг и завидный холостяк торчит по самые яйца в их дочери!

Лучше уехать.

Я вышел из бани, уже приняв решение, что не останусь на ночь. Сходим с Костей в баню, поужинаем и я свалю. Поравнялся с аркой, увитой розой, только набивающей свои бутоны, и вздрогнул, почувствовав, как сзади кто-то запрыгнул мне на спину, зажимая шею и обхватывая ногами бедра.

— Что ты делаешь?

— Устроила тебе засаду! Пойдем, покажу мой укромный уголок. Папа мне качели там повесил и со стороны дорожки их не видно.

— Полина, нас хватятся.

— Ну и пусть! Я не боюсь, а ты?

— Не боишься, потому что в детстве тебя явно не допороли.

Лина счастливо улыбнулась, утягивая меня за руку с тропинки в сторону густых кустов сирени.

— У тебя будет время исправить это.

Но в кустах мы, конечно, не вспомнили о сессии и должном наказании. В кустах тянуло оторваться по полной, особенно в свете последнего решения не оставаться с ночевой.

Я тискал её, не в состоянии насытиться близостью тела. Целовал так, будто через секунду насажу девчонку на член и буду толкаться в нее не только языком. Её стоны как музыка ангелов кружили голову. Лина умудрялась стонать даже с занятым моим языком ртом. Как?

Посадив её себе на колени, я прижимал податливое тело, уже скучая, уже разрушаясь от нового расставания.

— На неделе сможешь вырваться? — спросил между поцелуями, убирая настойчивые пальчики, пытающиеся пробраться под ремень джинсов.

— Не знаю. Папа утром везет на работу, вечером сразу забирает с работы домой. Если идет с тобой на тренировку, то сажает в такси и звонит маме. Я под колпаком.

— Хреново…

— И не говори, дядя Саш…

Еще через минуту, она сама оторвалась от моих губ и обхватила скулы ладонями, заглядывая мне в глаза в густеющих сумерках.

— Только ты не изменяй мне, пожалуйста! Я понимаю, что ты большой и не привык терпеть…

— Лестно, что ты успела оценить мои размеры, — усмехнулся я.

— Ну, я же не о том, — досадливо поморщилась Полина и нежно чмокнула меня в кончик носа. — Хотя ваши размеры, мастер, меня до сих пор впечатляют.

— Коз-за! — прохрипел я, снова затыкая ей рот и уже прикидывая, каковы шансы быть застигнутыми в кустах за жарким трахом.

Но Лина через минуту отстранилась, удерживая меня на расстоянии.

— Мне приятно, что ты сказал, что я твоя девушка.

— Кому сказал?

— Папе.

— Э-э, Косте я про тебя не говорил!

— Ну, ты понял. Не конкретно я, но что ты занят. Это теперь так по-серьезному.

— Дурочка…

— Я папе тоже сказала, что у меня есть парень.

Непроизвольно стиснул её бёдра, уже предчувствуя беду.

— И что он?

— Естественно стал расспрашивать, — закатила глаза Полина. — Кто, что, откуда.

— Естественно…

— Я только сказала, что ты взрослый, солидный и у тебя бизнес.

Мысленно я застонал. На месте Кости я быстро бы сопоставил факты и вычислил нашу маскировку.

— А он?

— Предупредил только, что если этот хрен женатый, то голову мне открутит. Так что за мою прическу можешь быть спокоен.

Её легкомысленный настрой в таком важном деле выбивал из колеи. Если уж Костя не догадался, есть еще Марина. А давать ей повод догадаться, что за солидный мужчина появился у её дочери, я не собирался.

— Ладно, пойдем в дом.

— У меня для тебя сюрприз.

— Тогда лучше сейчас, чем при родителях.

— Ой нет, этот сюрприз я оставлю на ночь. Но обещаю, родители не увидят!

Я так и знал. Это же логично! И да, я приехал сюда, чтобы получить этот вожделенный сюрприз, но получил другой.

— Моя, я не останусь на ночь.

— Что? Почему? Я что-то не так сделала?!

— Нет, ты тут ни при чем. Но мне придется уехать. Я не знаю, когда мы сможем увидеться.

— Не говори так. Ты просто приедешь в следующую субботу.

Я покачал головой.

— Или я отпрошусь у папы…

Но голос у Лины уже задрожал, пальцы с силой стиснули мою руку, а лицо она отвернула. Да, со свиданиями у нас определенно проблемы.

И вдруг Полина совершенно точно шмыгнула носом и пробормотала срывающимся от рыдания голосом:

— Ты меня бросишь…

— Не говори ерунды.

— Ты… меня… бросишь…

— Ну всё, не начинай… Лина? Прекрати, моя. Иди ко мне.

Я развернул её и сжал в объятиях, давая спрятать лицо на груди и успокоиться. Укачивал её, стоя перед кустом сирени со спрятанной в глубине качелью, и приговаривал:

— Что ты разнюнилась? Ты восемнадцать лет не могла от меня избавиться, но решила, что небольшие трудности меня испугают? Глупенькая козявка. Разве такие проблемы испугают большого солидного дядьку? А? Не скажу, что мне легко будет пережить потерю домработницы, — тут я сделал паузу и поджал губы, ожидая, когда хнычущее создание оценит принесенную жертву, — но я приспособлюсь даже к этому. Возможно, научусь сам стирать себе носки.

Из подмышки раздался сдавленный смешок, и я понял, что на правильном пути.

— А если тебе нужны планы, то…

Тут Лина на паузу отреагировала уже явственнее. Оторвавшись от груди и запрокинув голову, чтобы смотреть мне в лицо.

— То, — неуверенно продолжил я, — сделаю тебе предложение и заберу к себе.

— П-правда?

— Костя с Мариной, конечно, побесятся, но мы переживем. Да?

— Конечно!

— Поженимся к зиме и будем жить вместе, — я говорил какую-то чушь, но с каждым словом понимал, что это уже не чушь, а мои сформировавшиеся планы до конца года.

Я нашел свою сабу. Может быть единственную идеально подходящую мне. Или не совсем идеальную, но поддающуюся огранке. Так с какого хрена я должен упускать её?

Но разглядывая её лицо при неярком лунном свете, понял, что ценность Полины не в роли, а в чувствах. Ведь только благодаря её любви, такой нелогичной, неправдоподобной, невозможной, я вдруг могу стать счастливым. А роли, игры, Темы — это только дополнение, как у Костяна тёща, картошка, огород и консервация.

В конце концов, у каждого в жизни свои извращения.

— Эй, голубки, вы чего там спрятались?

Мы моментально отскочили друг от друга при окрике Кости.

— Я рассказывала дяде Саше.

— Чего? — уточнил подошедший Костя.

— Про работу, — пришел я на помощь Лине. — Ну и взвалил ты на нее нагрузку. Она даже расплакалась. Совсем времени отдохнуть не оставил.

— А чего мне не сказала, что устаешь?

— Я… не… могла.

— А ему смогла?

— Кость, просто я тонкий психолог, умею подобрать ключи к юным сердцам.

— Да-да, наслышан. Беги домой, к матери. Она сегодня тоже рыдает. — Костя проводил взглядом Полину и добавил: — Пмс что ли у обеих? Хоть прям сваливай раз в месяц, пока не пройдет. Эх. Ну что, в баню и по пиву?

— Пойдем, попаримся. Но я без пива. Домой надо.

— Не буду отговаривать, сам бы к тебе напросился, чтобы этот вой не слышать. И ведь главное, спрашиваю «чего случилось», а в ответ только громче плачет. Ну чего не так, психолог? Скажи?

— Идем в баню. Я тебе открою одну старую тайну про женщин. Ты удивишься, но… Возможно, это понравится и тебе и ей.

— Да? И Полине?

Тут я хмыкнул, чуть сдержавшись и не выдав, что на Полине этот секрет буду оттачивать сам.

— Нет, это только для проверенных отношений.

Баня прошла с пользой, хотя оттуда мы с Костей выползали загруженные и молчаливые. Хрен знает, примет он мои советы или нет, но по крайней мере задумается, за что женщины выбирают и уважают мужчин. Уж точно не за умение вилять хвостиком.

С ужином не получилось, Марина наотрез отказалась спускаться из спальни, пока я остался в их доме. Полина тоже как-то сразу слиняла, даже не попрощавшись. И это задело сильнее.

Так что, выкурив сигарету на веранде, я пожал руку Косте, закинул спортивную сумку на плечо, секунду подумал, не сунуть ли её в багажник, но поленился, и выехал за ворота. Ехать недалеко, в этот час даже пробки рассосались. С тоской подумал о пустом холодильнике и желудке.

А на въезде в город, у поста еще и гайцы тормознули.

— Операция «Тонированные стекла». Сержант Иванов. Проверка документов.

Я протянул через открытое окно права и регистрационную карточку.

— Странно проверять тонированные стекла ночью, — прокомментировал, пока сержант разглядывал документы в свете жезла-фонарика.

Он как-то насмешливо поднял на меня глаза и ответил:

— Мы досматриваем все машины, в которых могут перевозить габаритные коробки. Откройте багажник.

Я хмыкнул, щелкая кнопкой автоматического открытия багажника.

— Оставайтесь в машине.

Сержант отошел и несколько задержался у багажника. Меня это забеспокоило. Неужели наркоту подкинут? Мало мне проблем. Я с напряжением смотрел в боковое зеркало, когда сержант свистнул напарника, уверенно направился ко мне, доставая из кобуры табельное оружие.

Что, нахрен, происходит?!

Глава 13. Так не бывает

Дверь резко распахнулась, и сержант отскочил, направляя на меня ствол пистолета:

— Быстро из машины. Руки на капот. Резких движений не делать!

— Да что, нахрен, происходит?!

Против дула нет приёма, и я медленно вытек из авто, поднимая руки и максимально не выражая агрессии, стал обходить дверцу, когда раздался девичий голос:

— Никакая первая помощь мне не нужна! Руки убрал!

Я вздрогнул и обернулся к собственному раскрытому багажнику, возле которого суетился второй полицейский.

— Вы в безопасности. Давайте, я помогу вам…

— Себе помоги! Закрой багажник.

Так вот какой наркотик я перевозил в машине!

— Полина?

— Молчать! Руки на капот!

— Дядя Саш, что происходит?

Сержант воспользовался моей заминкой, ткнул мордой в капот, приложив рукояткой пистолета затылок. Ствол упёрся под лопатку, руку заломили за спину, а я всматривался в выбирающуюся из багажника Полину.

В своем веревочном купальнике, в черном прозрачном пеньюаре, пушистых черных шлёпках и с кружевными, мать их, кошачьими ушками в волосах.

— Что за… нахрен?

— Сюрпри-и-из…

Потеряно протянула Полина, и тут же кинулась на сержанта с пистолетом:

— Отпустите его! Что вы делаете? Я буду жаловаться! Пустите…

— Села в машину! — рявкнул я.

— Гражданочка, оставайтесь на месте. Сейчас приедет патруль, и составим протокол.

— Какой протокол? Вы в своем уме? Отпустите дядю Сашу!

— Села. Живо. В машину!

Она посмотрела на меня, сжала руки в кулаки и запахнула пеньюар поглубже, только подчеркивая ниточки купальника и притягивая глаза полицейских. Но на мое счастье тут же развернулась и, виляя задницей, обошла машину и села на пассажирское сидение.

— Сержант, может, разберемся без патруля? Моя девочка просто решила поиграть. Сюрприз. Слышали же?

— Перевозка пассажиров в непредназначенном для этого месте, — пробурчал за спиной сержант, убирая из-под лопатки ствол.

— Готов заплатить штраф.

Руки освободили, я встал, отряхивая поло и поглядывая через ветровое стекло на съёзжавшуюся на сиденье Полину. Сюрприз, значит? Будет тебе сюрприз, коза.

— Шеф, может без протокола? — тихо уточнил я у сержанта, доставая из дверцы барсетку.

Тот ёжился и поглядывал на камеры видеонаблюдения на посту.

— Ясно. Значит, протокол.

— Да. Минут двадцать займет.

Я кивнул, закрывая машину и ставя её на сигнализацию.

Уже через полчаса, я заставил Полину надеть свою кофту, вытянутую из сумки. И заехал в масс-маркет.

— Сиди здесь. Куплю что-нибудь перекусить. Дома шаром покати.

И снова Полина послушно согласилась, не сводя с меня виноватых глаз. Ну, еще бы!

Уже в маркете, немного остыв от последних приключений и увидев, который сейчас час, сообразил, что даже не подумал развернуться от поста и отвезти Лину домой. Подсознательно?

Или вполне сознательно.

Даже зажмурился от удовольствия, представив, как всю ночь буду воспитывать её. С отягчающими обстоятельствами. Не дам глаз прикрыть ни на минуту…

Расплатился, еще раз глянул на часы и повез настороженный сюрприз на вторую квартиру. Она намного ближе дома, а терпение у меня на пределе.

— Только не клизму, дядя Саш!

— Клизму.

— И не анальный…

— Анальный, — процедил я сквозь зубы, видя, как сюрприз сникает.

— Не настолько уж я виновата!

— Хотела поиграть? Поиграем.

— Я хотела остаться с тобой на ночь.

— Придется исполнить твое желание.

Я подхватил одной рукой сумку, второй взвалил на плечо Лину и быстро донес своё сокровище до квартиры.

— Не люблю эту квартиру.

— Полюбишь, — убежденно пообещал я, приставляя её к косяку и открывая дверь.

Надо поставить электронный замок, чтобы с одного удара бедра открывалась.

— Душ после бани не предлагаю. Быстро в спальню и распаковывай сюрприз, — распорядился я, с наслаждением сжимая ягодицы.

Как же нахер я её хочу! За всё хочу: что весь вечер гнала мне кровь в член, что сводила с ума своими веревочками вместо купальника, что вертелась горячей промежностью на моем пахе, что устроила мне задержание на посту ГИБДД.

За всё это хочу её до дрожи.

Быстро вытряхнул продукты в маленький холодильник. Не забыть бы потом забрать! Достал бутылку вина, подумал, заменил на шампанское. Разлил по фужерам и с порога сунул ей в руки, подталкивая к губам.

Сам пить не мог. Не стал. Отдав ей и второй фужер. Просто стоял и смотрел, как быстро она проглатывает шипящую жидкость, как делает крупные глотки, запрокидывая голову и подставляя моему взгляду шею, как отдает дрожащими руками уже пустой фужер.

— Почему ты дрожишь?

Полина нервно хохотнула, глядя мне в глаза:

— Я бы чего покрепче выпила перед клизмой.

Понимающе улыбнулся, отставляя фужеры и притягивая козу к себе.

— Начнем сессию?

— Да, мастер.

— Не говори так, — выдохнул я, теряя самообладание. — Не говори…

Я тащился, что могу прижимать к себе мою девочку, не прячась, не забирая украдкой поцелуи и особо смелые ласки. Сейчас я брал своё, брал уверенно и не торопясь, смакуя каждую ласку, каждый ее стон, тут же отдающийся усиленной пульсацией в члене.

Какая нахер клизма, я не хочу её страха, я хочу от нее боготворения. Хочу, чтобы она с каждым часом, днем, неделей доверяла мне все больше и больше.

— Что сказала отцу? — успел прошептать между поцелуями, уже где-то в районе груди.

— Ничего… Просто сбежала.

Зашибись.

— Значит, в пять повезу обратно. Успеем?

— Ах-ха… Оооо… Да…

— Так и быть. За отличный, хоть и чуть подпорченный, сюрприз, клизмы не будет. Но… Я тебя частично свяжу.

— Частично? Не как на той фотографии? — Полина явно расслабилась, обрадовавшись отмене наказания.

— Сразу, как на той, не получится. Мне надо проверить, как твоя кожа реагирует на веревки. И как быстро наступает онемение конечностей. Начну изучать твое тело.

— О, я не против, чтобы ты изучил мое тело.

Такой лисьей улыбки у козы я еще не видел! Но сам карт-бланш стал для меня еще бльшим подарком.

— Ложись, я принесу веревки. И… сними свои. Хочу иметь беспрепятственный доступ в твое тело.

* * *

Всю ночь любить принадлежащую тебе нижнюю — безграничное удовольствие. Она раскрывалась, растекалась в моих руках, когда в её теле оставалась только одна скованность, навязанная мной.

Я трахал мою девочку, а сознание плыло, отказываясь контролировать сессию. Мне было хорошо, Лине, судя по стонам и вскрикам, очень хорошо, но я чувствовал, как связанные за спиной руки начинают холодеть.

Отстранился, начиная освобождать её от веревок под сопротивляющиеся всхлипы.

— Оставь. Пожалуйста, оставь.

— Я перетянул тебе кисти.

— Ну и пусть. Продолжай, мастер.

Страницы: «« « ... 1011121314151617 » »»