Осколки магии Сноу Роуз
– Не знаю, где ты была в последние несколько лет, но пирог с рыбой несколько недель назад вообще не имел никакого вкуса, – он сделал многозначительную паузу. – Как будто кто-то его украл.
– Даже сейчас? – Лили вздохнула, потому что Грейсон не мог не указать на ее клептоманию. – Настоящий позор, что я не могу украсть твое чувство юмора. Потому что его просто не существует.
Грейсон бросил салфетку в Лили, и я усмехнулась. Впрочем, улыбка сразу исчезла с моего лица, когда я увидела двух девушек, направляющихся на единственные свободные места, которые, к сожалению, были именно за нашим столом.
– О нет. Сигнал тревоги на двенадцать часов, – пробормотал Грейсон, проследив за моим взглядом.
Лили вытянула шею, как сурикат, и обвела взглядом столовую, пока не обнаружила Грейс и ее лживую подругу Брук, приближавшихся к нам с каждой секундой.
– Ты спятил? Это вообще не двенадцать часов, – прошипела она как раз перед тем, как Грейс и Брук достигли нашего столика. Обе были не особенно счастливы обнаружить нас здесь, впрочем, Лили и Грейсон тоже выглядели не особо дружелюбно.
– Ну круто, – проворчала Брук. Она раздраженно отбросила назад свои черные косы, прежде чем со стуком поставить поднос на столешницу. – К сожалению, это последние свободные места. – С этими словами она нехотя опустилась на стул рядом со мной.
Грейс завязала светлые волосы в высокий хвост, чтобы показать свои сверкающие бриллиантовые сережки. Несмотря на то, что ей приходилось носить ту же школьную форму, что и всем остальным, она всегда умудрялась выглядеть в ней исключительно элегантно. Однако впечатление тут же улетучилось, когда она холодно взглянула на меня и без слов отодвинула свой стул.
За секунду выражение ее лица изменилось и стало гораздо мягче, так как она заметила кого-то позади меня. Я раздраженно обернулась и заметила в толпе широкие плечи Блейка. Он вернул поднос с использованной посудой, прежде чем отправиться к выходу, и почти уже вышел из столовой, когда вдруг обернулся. Наши глаза встретились. Тут же у меня в животе начало покалывать. Судорожно я пыталась успокоить дыхание, что мне не особо удавалось. Взгляд Блейка переместился с меня на Грейс. Я увидела, как он почти незаметно кивнул ей, и почувствовала, что моя грудная клетка на мгновение сжалась.
С колотящимся сердцем я снова повернулась к столу и слепо ткнула вилкой в овощную запеканку, стараясь не смотреть на Грейс, которая тем временем расположилась наискосок напротив меня. Мои друзья, видимо, не заметили обмена взглядами, потому что я слышала, как Лили начала разговор о театральной премьере родителей Грейсона, которая должна была состояться в ближайшее время.
Рядом со мной Брук сделала глоток своей колы, а затем доверительно наклонилась через стол к Грейс.
– Неужели Блейк был у тебя дома вчера вечером? – спросила она так, что я не могла ее не услышать.
Невольно мой взгляд устремился к Грейс, которая, загадочно улыбаясь, опустила глаза.
– Ну, расскажи же, – прошептала Брук, чья бледная кожа покраснела от волнения.
– Расскажу, но пока не могу говорить об этом. Я дала ему свое слово, – прошептала Грейс в ответ, пока я быстро запихивала в рот вилку овощной запеканки, внезапно ставшей на вкус как картон. В отчаянии я попыталась сосредоточиться на разговоре между Лили и Грейсоном, однако ничего не вышло.
– О боже. Хотела бы я быть там. Так же, как и на бале-маскараде, на который ты приглашена, – вздохнула Брук. – Почему мне туда нельзя? У меня такое чувство, что сейчас все для тебя: мало того, что один из синеоких близнецов приходит навестить тебя дома, ты еще и получаешь эксклюзивное приглашение на самый крутой бал года и живешь рядом с лучшим парикмахером в Дарктрю, так что тебе больше не нужно беспокоиться об отросших корнях.
Грейс коротко улыбнулась, а я быстро запила свою запеканку глотком воды. При этом мне хотелось, чтобы их разговор меня не волновал, даже если в нем и фигурировал Блейк.
– По крайней мере, в следующем году я смогу прийти на выпускной в школе, – слегка обиженно продолжила Брук. – Кстати, Кенсингтон как раз ищет двух человек, которые будут участвовать в планировании. Но я предпочитаю наслаждаться вечеринкой, а не организовывать ее.
Грейс кивнула, задумчиво крутя серебряное кольцо на пальце. Темно-синий сапфир в центре был окаймлен сверкающими бриллиантами и идеально сочетался с ее бриллиантовыми серьгами.
– Твое кольцо очень похоже на обручальное кольцо Кейт Миддлтон, – с полным ртом отметила Брук. – Оно новое?
Взгляд Грейс устремился к кольцу, прежде чем после короткого колебания она ответила:
– Да, оно новое.
Пока она говорила, я поймала ее взгляд. В тот же миг ее светлые глаза застыли, а окружающий шум затих. Грохот посуды и разговоры за соседними столиками сначала усилились, а затем полностью исчезли. Я внимательно наблюдала, как все люди вокруг застыли в хрустале, пока Грейс, наконец, не раскололась. Разноцветные стеклянные поверхности медленно расходились и парили в воздухе вокруг ее кресла. Тьма лжи Грейс обрушилась на меня, что даже перехватило дыхание.
Кольцо определенно не было новым. Автоматически я искала истину в самом большом осколке, который бесконечно медленно падал на пол перед столом. Он показал мне Грейс в затемненной комнате перед белым туалетным столиком. У нее были красные глаза, и казалось, что она уже несколько недель не мыла волосы. На столешнице перед изображением женщины с медово-русыми волосами лежало серебряное кольцо с синим сапфиром. У нее были те же высокие скулы и та же улыбка, что и у Грейс. Это была ее мать?
Осколок опускался все ниже и ниже. Я быстро наклонилась, чтобы перевернуть его. Ведь вчера дома у дяди Эдгара получилось так, что мне открылся еще один аспект истины. Но когда я на этот раз перевернула осколок кристалла на обратную сторону, никакой правды там не было.
Вместо этого я почувствовала только давящую лавину вины, когда Грейс дрожащими руками схватила кольцо и медленно надела его себе на палец.
– Скажи, Джун, ты не хочешь присоединиться к нашему разговору? – укоризненно спросил Грейсон. Время снова продолжило свой ход. Я все еще смотрела на Грейс, которая с подозрением посмотрела на меня в ответ. Я быстро отвела взгляд и откашлялась.
– Конечно, – пробормотала я, пытаясь взять себя в руки, хотя смесь боли и вины, которую я чувствовала в осколке истины, все еще давала о себе знать.
– И? – Грейсон выжидающе посмотрел на меня.
– Что «и»?
Он закатил глаза на мгновение.
– Ты спросишь бабушку Лили, может ли она предсказать тебе будущее?
Лили покачала головой, но при этом бросила испытующий взгляд на Брук и Грейс. Они, однако, были погружены в свой собственный разговор.
– Не делай этого, – сказала она, понизив голос. – Бабушка ненавидит, когда люди считают, что она может это делать.
Грейсон тяжело вздохнул.
– Ну вот, ты только что испортила мне удовольствие. Раз уж я не могу пойти с тобой, небольшим утешением для меня стало бы, если бы твоя бабушка слегка прокляла Джун.
Какое-то мгновение мы с Лили просто смотрели друг на друга.
– Нельзя просто так слегка проклясть человека, – сказала Лили с такой серьезностью, как будто это была всем известная вещь.
– Вот несчастье, – сказала я, прежде чем повернуться к Грейсону. – А почему ты сегодня не пойдешь с Лили? – спросила я, хотя точно знала, что Лили специально устроила встречу с бабушкой так, чтобы Грейсон не успел.
– Театральная премьера. Каждый раз одно и то же. Моя мать считает, что ей принесет удачу, если я приду хотя бы на репетицию. То, что для этого мне придется специально ехать в Ньютаун, очевидно, ее не особо волнует.
Я сделала глоток воды.
– Звучит мило, в конце концов, ты своего рода талисман.
– Серьезно, Джун? – фыркнул Грейсон. – Они играют новую постановку «Сна в летнюю ночь» Шекспира. И я скажу тебе, что если ты видишь, как твои родители прыгают по сцене в колготках, то это не сон в летнюю ночь, а просто кошмар.
– Надеюсь, Грейсон никогда не узнает, что я ему солгала, – вздохнула Лили, когда мы после школы сидели в автобусе до Портфолла. Грейсон отправился на театральную репетицию сразу после урока истории, а мы с Лили поехали в маленькую рыбацкую деревушку, где жила ее бабушка. Как назло, это было именно то место, куда Блейк отвез меня в день моего приезда, чтобы я могла вызвать там эвакуатор для своего такси.
Когда мы с Лили вышли из автобуса, всего в нескольких шагах вниз по улице я обнаружила закрытый тогда паб, который, по-видимому, сегодня был открыт. Несколько недель назад Блейк притянул меня к себе там, на краю причала, чтобы уберечь от падения в море. Я вспомнила о грозе и о невероятно голубых глазах Блейка, в которых я заметила яркое, почти неестественное свечение.
Может быть, это свечение имело какое-то отношение к тому, что Блейк был синим, а я – зеленой? Может быть, в этот момент появилась наша особая связь, которая, по словам Масгрейва, была вызвана только проклятием?
– Неужели теперь так и будет? – спросила Лили, когда мы сделали несколько шагов по неровной булыжной мостовой. Двери автобуса с легким шипением закрылись за нами.
– Что будет? – отсутствующе спросила я. В мыслях я постаралась стряхнуть с себя воспоминание о моей первой встрече с Блейком.
Темные облака тянулись по небу, погружая разноцветные фасады домов маленького городка в грязные угрюмые сумерки. В солнечном свете Портфолл, вероятно, был хорош собой, хотя до сих пор мне доводилось сталкиваться с ним только в плохую погоду.
– Что я тебя о чем-то спрашиваю, а ты просто не реагируешь, – сказала Лили наполовину насмешливо, наполовину обиженно.
– Ох. – Сквозь начавшийся моросящий дождь я виновато посмотрела на нее. – Мне очень жаль, Лили. Я сейчас немного не в себе.
– Ладно. – Лили свернула в узкий переулок, который через несколько метров пересекался с большой улицей. – Может быть, я просто привыкаю к разговорам сама с собой. По крайней мере, тогда я говорю с кем-то, кому действительно нравится меня слушать.
– С самой собой?
Она пожала плечами, улыбаясь.
– Больше не с кем.
– Я слушаю и буду тебя слушать, Лили. Обещаю. – Я бросила взгляд на затемненное стекло закрытого рыболовного магазина и натянула на голову капюшон своей куртки, так как дождь становился все сильнее. – Далеко еще до твоей бабушки?
– Нет, еще немного. У нее дом на воде, прямо внизу, на пристани, – ответила Лили.
– Дом на воде? – повторила я недоверчиво. – Подведу итог: твоя бабушка верит в призраков, лечится наложением рук и живет в доме на воде.
Лили усмехнулась.
– Кроме того, она всю жизнь с удовольствием ест шоколад. Во всех его вариациях. Так что не удивляйся.
– О’кей. Это, конечно, будет интересно. Во всяком случае, мне любопытно, знает ли она что-нибудь, – сказала я скорее сама себе. Постепенно во мне росла надежда, что хотя бы сегодня мы узнаем что-нибудь полезное. – Все эти истории, которые я до сих пор читала, так ни к чему и не привели.
Лили со вздохом перепрыгнула через продолговатую дождевую лужу.
– У меня так же. Вчера я еще раз побывала в городской библиотеке Ньютауна, чтобы выяснить что-нибудь об этом чертовом проклятии. Ничего. Зато теперь знаю легенду о короле Артуре вдоль и поперек.
– А я знаю, что дьявол довольно бесцеремонно разгуливает по Англии, – добавила я.
– Он и Робин Гуд.
Усмехаясь, мы свернули на чуть более широкую улицу.
– Единственную интересную вещь, которую я узнала о Дарктрю вчера, рассказал мне дядя. Он сказал, что вся деревня сгорела из-за ссоры двух соседей.
Теперь Лили тоже натянула капюшон на голову, так как дождь не утихал.
– Я читала об этом другое. Будто она сгорела, потому что несколько человек до того напились контрабандным спиртом, что случайно подожгли масляную бочку.
– Действительно?
– Как бы то ни было, Дарктрю уже сгорел и отстроился заново. Сколько книг ты уже просмотрела в библиотеке?
Я уклонилась от женщины с зонтом, идущей навстречу, при этом подняв голову.
– Все еще не слишком много. В эти выходные, к счастью, никого нет дома, поэтому я могу продолжить свои исследования.
– К сожалению, на выходные я уезжаю, – сказала Лили. – Мой отец заставляет нас разбирать вместе с ним наш чердак.
– Звучит мило.
– Мило? Застрять с четырьмя братьями в заплесневелой комнате – это все что угодно, только не мило. Папа считает, что такие действия способствуют развитию нашего чувства сплоченности. Я же считаю, это увеличивает наш потенциал агрессии. – Лили указала на небольшой мощеный причал в конце дороги, который выглядел как продолжение набережной. От него вниз круто уходила каменная стена, за которой в спокойных водах было пришвартовано около десяти рыбацких лодок. – Смотри, мы почти на месте. Бабушкина лодка справа.
Я вытянула шею, чтобы разглядеть дом на воде сквозь мокрые мачты и паруса, когда увидела группу парней с досками для серфинга, стоящих под полосатым тентом. Видимо, они рассчитывали на другую погоду, потому что в данный момент прощались друг с другом и расходились в разные стороны.
Прежде чем выйти из-под тента, один из них еще некоторое время смотрел на море, которое, несмотря на дождь, было абсолютно спокойным. При виде его я невольно остановилась, ибо речь шла не о ком ином, как о Престоне. Его светло-серая футболка прилипла к торсу, и он откинул назад мокрые от дождя волосы, а потом побежал в нашу сторону с доской для серфинга под мышкой. Увидев меня, он удивленно остановился.
– Привет, Джун. – На его лице появилась улыбка. – Что ты делаешь здесь, в Портфолле?
– Я… мы собираемся навестить бабушку Лили, – ответила я. – А ты?
– Я снова хотел покататься на серфе со своими приятелями, так как вчера было здорово. В выходные дни тоже бывают большие волны, но у меня концерт в Лондоне, так что об этом не может быть и речи. И сегодня бог погоды явно не на моей стороне.
– Мне жаль, – сказала я, в то время как мы все стояли под дождем.
– Да, очень жаль, – сказала Лили тоном, который давал понять, что ее совершенно не волнуют планы Престона на серфинг. – Что ж, пока.
– Подожди, Джун. А где живет бабушка Лили? – Престон тыльной стороной руки вытер капли воды с глаз. – Думаешь, я могу рассчитывать у нее на какао и кусок пирога?
Лили слегка наклонила голову и уставилась на Престона.
– Ты хоть знаешь, кто такая Лили?
Престон на мгновение остановился и впервые повернул к Лили свое лицо.
– Да, это ты.
Она фыркнула.
– Это была догадка.
– Но отличная догадка, – усмехнулся он.
– Не знаю, хорошая ли это идея, – быстро сказала я, так как не могла себе представить, что пойду навещать многогранную бабушку Лили вместе с Престоном.
Он поставил доску для серфинга рядом с собой на землю и, небрежно опершись на нее, немного наклонился ко мне.
– Просто скажи, что это тайная встреча. И, конечно, это связано с проклятием, не так ли? – сказал он так громко, что Лили непременно должна была это услышать.
Меня застали врасплох.
– В конце концов, ты ведь сказала об этом Лили, не так ли? – продолжил Престон, и я нахмурилась.
– Откуда ты это знаешь?
– Блейк сказал мне. Включая то, что вы двое рылись в его комнате.
– В самом деле? – пробормотала я, почти желая, чтобы Блейк оказался по отношению к Престону таким же замкнутым, как и ко мне.
– Похоже, ты воспринимаешь эту штуку с проклятием довольно легкомысленно, – сказала Лили тоном Шерлока Холмса.
Престон пожал плечами.
– Я не поверю в это до тех пор, пока не будет иных доказательств, кроме слов одного человека.
– Что именно сказал Блейк? – спросила я, потому что мне все еще казалось странным, что эти двое вдруг снова вступили в такой тесный контакт.
Престон мельком взглянул на небо. Ливень, казалось, подходил к концу, потому что дождь только что заметно утих.
– Блейк сказал, что тебе не удается забыть о деле с Масгрейвом, и хотел, чтобы я помог ему не впутывать тебя в это.
– И ты сделаешь то, что он говорит?
– Никогда, – решительно заявил он. – До этого, конечно, не дойдет.
Глава 7
Плавучий дом бабушки Лили мягко покачивался на волнах. Он напомнил мне смесь плавучего поезда и красочного каравана, причем вся палуба была заполнена пышно разросшимися растениями в разноцветных горшках. Хотя я еще не знала бабушку Лили, ее дом мне сразу понравился.
– Привет, бабуля! – прокричала Лили сквозь мягкий шум прибоя.
В этот момент из двери высунулась миниатюрная пожилая женщина с накрашенными красным губами. Ее белые волосы были собраны в косу, а глаза, несмотря на множество мелких морщинок вокруг, излучали что-то девичье. При виде Лили ее лицо посветлело, и она одарила внучку широкой улыбкой.
– Лили! Хорошо, что ты пришла. Скажи, может, ты видела мою черную записную книжку?
– Эм… нет. К сожалению, нет, – невозмутимо ответила Лили, в то время как мы с Престоном обменялись быстрыми взглядами. Лили перепрыгнула через узкий причал, ведущий к лодке, и обняла свою бабушку, одетую в лиловое платье без рукавов длиной до пола, которое открывало ее загорелые руки.
– Как жаль! – бабушка Лили вздохнула и потянулась за лейкой, полной дождевой воды, чтобы полить растения на палубе. Тот факт, что еще минуту назад дождь лил как из ведра, казалось, ее совсем не беспокоил.
– Я записала, на какой лошади хотела бы покататься, – пояснила она, поливая растение с фиолетовыми цветами. – Старение, конечно, лучше, чем его альтернатива, однако забывчивость – это не очень приятно.
После этого она выпрямилась и перевела свой взгляд с Лили на Престона, а затем на меня. Мы проследовали за Лили по причалу, и из-за этого теперь у меня было ощущение, что я стою посреди торгового зала цветочного магазина. Престон все еще держал свою доску для серфинга, которую он мягко прислонил к окрашенным в темно-зеленый цвет балкам домика.
– А вы кто? – Бабушка Лили коротко погладила внучку по голове. – Ну, тебя я, конечно, узнаю. Все не настолько плохо, но кто остальные?
Лили указала на Престона и меня.
– Престон и Джун, знакомьтесь, это моя бабушка.
При слове «бабушка» пожилая женщина дернулась и возмущенно замахала лейкой перед носом Лили.
– Пс-с-ст! Ты не должна говорить это плохое слово.
– Какое плохое слово? Престон? – Лили усмехнулась. – Не знала, что вы уже знакомы.
Пожилая дама перевела взгляд с внучки на Престона.
– Я чувствую напряженность между вами обоими. Что вы сделали моей внучке?
Он приподнял одну бровь.
– Я ничего ей не сделал. Я бы никогда не прикоснулся к ней.
Лили скрестила руки на груди.
– И за это спасибо.
Я с улыбкой наблюдала, как Престон на мгновение закатил глаза. Видимо, он уже не был уверен, что визит к бабушке Лили действительно хорошая идея.
– Тебе нравится этот парень, дорогая? – просто спросила пожилая дама.
– Нет, конечно нет, бабушка.
– Опять это слово. – Она покачала головой. – Мы же договорились, что ты будешь называть меня Вайолет. В крайнем случае можно бабуля, но все же… не стоит.
Лили расправила плечи и глубоко вздохнула.
– Ладно. Джун и Престон, это Вайолет, которая выглядит так, как будто может быть моей старшей сестрой.
Вайолет засияла.
– Это ты красиво сказала. А теперь зайдите на чашечку чая. – Она поставила лейку на пол и пробралась между влажными от дождя растениями к двери. Лили, Престон и я последовали за ней, причем Престону пришлось немного наклониться, чтобы пройти через низкую входную дверь.
Внутри домика было уютно и слегка пахло лавандой, но без особого порядка. Вайолет, по-видимому, очень нравился фиолетовый цвет, потому что я обнаружила много вещей этого цвета. В гостиной были фиолетовые декоративные подушки, перед окном висели лавандовые занавески, а на полу лежал сиреневый лоскутный ковер.
– Садитесь. – Вайолет указала на сиденье перед привинченным к полу столом. На овальной столешнице, помимо развернутой газеты с результатами ставок на скачки, лежала еще колода карт и пачка носовых платков. – Сначала я приготовлю нам мятный чай.
Престон с любопытством оглядел маленький плавучий дом и, наконец, первым сел в кресло. За гостиной с небольшой мини-кухней узкий проход вел в еще одну комнату, скрытую темно-фиолетовой бархатной занавеской.
– А есть пирог? – спросил Престон. Я села рядом с ним на скамью, чувствуя рассеянную нервозность от того, что сегодня, возможно, наконец-то узнаю что-то о проклятии. И хотя не ожидала, что Престон будет присутствовать при этом визите, его беззаботность очень хорошо подействовала на меня.
– У меня нет пирога, но есть печенье, – сказала Вайолет через плечо, наливая горячую воду в фарфоровый чайник, на котором было изображено множество маленьких незабудок.
– Его я тоже с удовольствием буду, – сказал Престон, одергивая свою влажную футболку, в то время как мы с Лили снимали наши куртки.
– Странный день для серфинга, – заметила Вайолет, подходя к нам с лиловым подносом. На нем находились четыре чайные чашки различной формы и тарелка с темно-коричневым печеньем. – Волн совсем нет, да еще дождь.
Престон схватил печенье и сунул его в рот.
– Странный день, чтобы поливать свои цветы, вы не находите?
Вайолет на мгновение остановилась, раздавая чашки, прежде чем на ее красных губах появилась усмешка.
– Боже мой, какая же я рассеянная, – пробормотала она. – Когда-нибудь я утоплю все свои растения. Тебе нравится печенье?
Престон кивнул, и Вайолет быстро достала с кухонной полки банку с сахаром.
– Замечательно. Я испекла его для собаки моей подруги. Ты первый человек, который его оценил.
Престон подавился печеньем, а Вайолет вежливо похлопала его по спине.
– Все в порядке?
Престон пододвинул ухмыляющейся Лили тарелку с печеньем.
– Конечно. Вы потрясающий пекарь, – с этими словами он взял себе еще одно печенье, от которого демонстративно откусил.
– Этот мальчик мне нравится. – Вайолет подмигнула Лили, которая закатила глаза.
– Пожалуй, только тебе одной.
Престон весело посмотрел на Лили.
– Ты лжешь.
– Нет, не лгу.
– Но ты покраснела.
– Кроме моих волос, у меня больше нет ничего красного.
Вайолет ласково гладила Лили по взъерошенным влажным волосам.
– У меня тоже когда-то была такая чудесная рыжая грива. Поэтому тогда, в школе, они называли меня ведьмой. Однако мне не нужна была магия, чтобы мужчины сворачивали себе шеи.
– Могу себе представить, – сказал Престон, тем временем приступая к третьему печенью.
– Хватит подлизываться, – проворчала Лили и откинулась назад в кресле. – Она слишком стара для тебя.
Престон усмехнулся.
– Ревнуешь?
– Продолжай мечтать.
Его усмешка стала шире, прежде чем он повернулся к Вайолет, которая все еще стояла возле стола.
– Хорошо, ваша внучка может быть маленькой ведьмой, но это не про вас, не так ли? Вы не из тех, кто утверждает, что может заглянуть в будущее?
– Пф-ф. Ненавижу, когда люди думают, что я могу это сделать. Но мне все известно о любовных чарах.
Вайолет еще раз подмигнула Лили, которая в ответ громко фыркнула.
– Ни за что.
– Тогда, может быть, вы знаете какие-нибудь истории о ведьмах или колдовстве в этой местности? – я воспользовалась возможностью, чтобы направить наш разговор в нужное русло.
Бабушка Лили села к нам за стол с плиткой шоколада. При этом мне почему-то пришло в голову, что по статистике в шоколадной плитке можно найти до восьми лапок насекомых. Впрочем, я об этом не упомянула, потому что Вайолет уже окинула внучку слегка неодобрительным взглядом, и мне не хотелось поймать такой же на себе.
– Историй о ведьмах или колдовстве столько же, сколько песка на берегу моря, дитя. И в Корнуолле его полно. – Она налила всем нам по чашке чая.
– А как насчет сказаний, связанных с Дарктрю? – спросила я. – Или… – Пару мгновений я колебалась. – Или с каменным кругом в Бодмин-Мур?
Вайолет зажмурила глаза и отломила кусочек от плитки шоколада, который задумчиво сунула себе в рот.
– Ты имеешь в виду легенду о Херлерах?
– Нет, не эта легенда, – бросила Лили. – Эту мы знаем. Как и историю о старом Перлмане, который хотел утопиться в колодце Дарктрю, потому что у его жены было что-то с садовником.
– Неправда, – сказал Престон, жуя. – Она была с пекарем.
– Грейсон утверждал, что это был почтальон, – сказала я, после чего Вайолет начала громко смеяться.
– Что такое? – Лили хмуро посмотрела на бабушку, которая так рассмеялась, что пролила свой чай.
– Вы трое хуже старых сплетниц, с которыми я встречаюсь на педикюре каждый вторник.
Престон расслабленно откинулся на сиденье.
– Эй. Возможно, я и ем собачье печенье, но я не сплетница. – Судя по вызывающему блеску в его глазах, ему вполне могла прийти в голову идея применить свой дар к Вайолет. Но следующие несколько секунд прошли без треска или звона оконных стекол.
Вайолет тоже взяла себе печенье и макнула его в чай.
– История о несчастном Перлмане существует в бесчисленных вариантах. То это был пекарь, то священник или домашний врач, с которым якобы жена изменяла ему. Но, как я всегда говорю Лили, в каждой истории есть зерно истины. И дело в том, что брак Перлманов закончился задолго до того, как произошел скандал.
– И с кем ему изменяла жена? – спросил Престон, который, казалось, наконец, насытился.
– Я слышала, это была ее лучшая подруга, – сухо ответила Вайолет.
Недоверчивое выражение скользнуло по лицу Престона.
– С женщиной?
Лили рассмеялась.
– Ты когда-нибудь слышал, чтобы лучшей подругой называли мужчину?
– Так вот почему существует так много разных версий. – Я потягивала свой чай. – Потому что правда для него была хуже лжи.
Вайолет одобрительно кивнула.
– То, что его жена изменяла ему с другой женщиной, старый Перлман не выдержал. Поэтому он начал распускать слухи о возможных любовниках.
– А потом? – спросила я. – Неужели он и в самом деле пытался утопиться?
– Чушь, – ответила Вайолет. – В одном из пабов на окраине Дарктрю он так нагрузился, что отправился домой, с трудом удерживаясь на ногах. Затем он случайно споткнулся о край колодца и утонул.
– Прекрасная история, – иронически заметил Престон. – По-видимому, не всегда желательно, чтобы истина выходила на свет. – При его словах Лили чуть не поперхнулась чаем, и я заметила, как она уклонилась от моего взгляда.
– Тем не менее истина обычно находит свой путь, – возразила Вайолет и встала, чтобы отнести пустую тарелку из-под печенья к раковине. – Может быть, теперь вы скажете мне, к чему все эти вопросы? Я также обещаю не спрашивать, почему вы хотите знать то, что хотите знать.
Читать бесплатно другие книги:
