Рискованное приключение Беверли Джо
Облаченный в живописную белую ночную сорочку, он возвышался на узкой кровати, закутанный в аккуратно подоткнутое одеяло. Темные волосы свободно свисали, и стоявший в головах кровати сверкающий подсвечник бросал на них золотой отблеск, отражая колеблющееся пламя свечи. Горячая волна любви и вожделения затопила Эльф, ставя под угрозу миссию, с которой она явилась.
Ее взгляд упал на раму, предохраняющую его ногу, и никаких мыслей, кроме желания заботиться о нем, не осталось.
— Тебя все еще мучит боль?
— Бывает. Я полагал, что Частити постоянно докладывает тебе обо всем.
— Постоянно, но не подробно. Мне так жаль, что тебя ранили.
— Не по твоей же вине. Или я ошибаюсь?
— Разумеется, нет!
— Когда имеешь дело с Маллоранами, все возможно. — Он произнес семейную поговорку таким тоном, словно метнул в нее нож. Как в старые добрые времена. Опять перебранка.
Эльф осторожно извлекла пистолет и положила его на стол.
— Я хотела вернуть тебе это.
— Благодарю. Но можно было прислать его так же, как и все остальное.
— Я хотела поговорить с тобой.
— Мы уже разговаривали сегодня.
— Наедине.
С тяжелым вздохомон развел руками:
— Я в твоем распоряжении, и ты можешь беспощадно жалить меня, я все равно не в состоянии сдвинуться с места. Так что выкладывай, с чем пришла.
Эльф села иа стул, стараясь не показать, как сильно его слова ее задели. Этого следовало ожидать. Он явно не чувствовал ничего похожего на неодолимое влечение, которое испытывала она. Для него она не более чем назойливая особа. Вне всякого сомнения, он намерен жениться на леди Лидии и считает ее милую наивность скорее достоинством, чем недостатком.
Что ж, так тому и быть.
— Во-первых, — проговорила она, — я хочу извиниться за все, что могло причинить тебе боль.
— Принято.
— Во-вторых, — она посмотрела на манускрипт, веер и игрушку на столике рядом с кроватью, — я больше не буду докучать тебе своими подарками.
Он бросил взгляд на ее подношения:
— А-а. Они несколько развеяли скуку выздоровления. Зачем останавливаться на этом?
— Для того чтобы ты не сделал предложение леди Лидии мне назло.
Он выразительно посмотрел на нее:
— Ты же не считаешь меня настолько легкомысленным?
— Считаю!
— Значит, ты полагаешь, что я могу испортить жизнь прелестной девушке, единственно ради того, чтобы досадить тебе?
Эльф затрясла головой, отчаянно пытаясь нонять.
— Ты не испортишь ей жизнь. Ты будешь прекрасным мужем.
— Ты ждешь моего ребенка?
Вопрос застал ее врасплох, хотя она сама собиралась ему сказать. Чувствуя, что краснеет, Эльф бросила:
— Нет.
Форт откинул голову назад, наблюдая за ней из-под полуприкрытых век, которые почти скрывали-выражение его глаз.
— Выходит, нам повезло.
Если ему так угодно, она поддержит эту игру. Подражая своему брату. Эльф небрежно перекинула ногу на ногу.
— Итак, ты не намерен жениться на леди Лидии?
— Во всяком случае, не в ближайшее время. — Он неопределенно пожал плечами. — Через год или два, кто знает? Она восхитительная юная девушка.
— Не слишком ли юная?
— Тебе что за дело! — Совершенно другим тоном он продолжил:
— Я поцеловал ее сегодня.
У Эльф перехватило дыхание.
— И это преступление сошло тебе с рук? Воистину чудо.
— Уверен, ты целовалась множество раз, и обошлось без наручников.
— Ну, несмотря на костюм, я все же не мужчина.
— Да, для нас это более рискованное занятие. Ты не находишь, что это несправедливо?
Они заговорщически улыбнулись, и Эльф оценила возникшее неожиданно взаимопонимание, хотя не могла точно сказать, в чем оно заключается. Они незаметно перешли к дружеской беседе — так она могла разговаривать с Шоном, — чего никогда раньше не бывало с Фортом.
— Ненадолго мы остались наедине, и я хотел поцеловать ее. Очень добродетельные дамы, как я имел возможность убедиться, в таких делах могут оказаться настоящим сюрпризом. — Эльф нервно сглотнула, заливаясь румянцем. — Она, как выяснилось, совсем была не против попробовать. Я начал очень нежно, но, видя ее энтузиазм, осмелел. Она не возражала, но довольно быстро отпрянула.
— Ей не понравилось?
— Твое изумление мне льстит. Она сказала что-то вроде того, что не должна позволять мужчинам подобных вольностей.
— В один прекрасный день она действительно осчастливит кого-нибудь, согласившись выйти за него замуж. — Эльф не хотела подвергать сомнению этот один прекрасный день, но он уловил ее вопрос.
— Эльф, я не знаю. Я ничего не знаю. Порой мне кажется, что я еще не повзрослел.
Ответ был крайне не удовлетворительный, но честный, поэтому она встала, одергивая мужской камзол.
— А я жалю тебя, когда ты не можешь ответить мне тем же. — Она пришла отпустить его на свободу, и наступило время это сделать. — Частити говорила тебе, что я участвую в семейных делах?
— Ты имеешь в виду поместье? — Его брови удивленно приподнялись.
— Нет, это касается наших промышленных интересов.
— Не знал, что у Маллоранов есть интересы, помимо того чтобы отравлять мне жизнь.
Эльф недоверчиво уставилась на него:
— Как странно. Впрочем, мы не любим болтать об этом. Мы весьма активно занимаемся производством и торговлей. Мне поручены фабрики. Я начала с шелка…
Спустя некоторое время она остановилась, чтобы перевести дыхание.
— О Боже. Я болтаю без умолку, как деревенская дурочка!
Насмешливая улыбка тронула его губы.
— Или как Эльф. Рад, что столь тяжкие труды так тебя увлекают.
— Пожалуй. — В его тоне было что-то, от чего она покраснела и принялась теребить обшлага камзола. Взяв себя в руки, она перешла к главному:
— Я в состоянии понять, что мой интерес к делам не соответствует представлению о безупречной леди. Так же как умение метать ножи. — Она вытащила кинжал из сапога. — Приложи, пожалуйста, к стене одно из моих стихотворений.
После секундного замешательства он взял розовый свиток и поднял его, держа-на расстоянии вытянутой руки.
— Не забудь, одна конечность у меня уже повреждена.
— По крайней мере ты не допускаешь, что я могу случайно убить тебя с такого расстояния. — Точно свихнулась, подумала Эльф, но отступать поздно. Это все равно что бросать в мишень. Помолившись, чтобы рука не дрогнула, она метнула нож и пригвоздила листок к стене. — Слава тебе, Господи!
Он отпустил листок.
— Если бы я знал, что ты настолько сомневаешься в своем мастерстве…
Они опять улыбнулись, глядя друг на друга.
— Друзья? — спросил он.
Эльф кивнула, сдерживая слезы. Она наслаждалась драгоценными мгновениями взаимопонимания и доверия, но сознавала: это конец другим отношениям. Девушка чуть было не спросила, нельзя ли друзьям получать удовольствие от физической близости, просто так, для развлечения, но удержалась. Их отношения никогда не были для нее просто развлечением, и душа ее разрывалась.
К тому же через пару лет он, возможно, женится на леди Лидии.
Она подошла к стене и, выдернув нож, засунула его за голенище.
— Похоже, мы завершили полный круг, — сказал он.
— С той лишь разницей, что я в бриджах, а ты почти что в женском одеянии.
— Тогда, может быть, половина круга еще впереди?
Эльф опустила глаза.
— Не знаю.
Противоречивые чувства овладели ею. Он нужен ей, они принадлежат друг другу. И все же-Эльф должна его отпустить…
Он протянул к ней руку.
— Поцелуй меня. Эльф. Леди Эльфлед Маллоран никогда не целовала лорда Уолгрейва.
Она присела на краешек его узкой кровати.
— И не поцелует. В некотором смысле я все еще в маске.
— Что же тогда реально?
Эльф смотрела на него, лежащего в непорочно белой ночной сорочке, с распущенными по плечам вьющимися волосами.
Девушка фыркнула.
— Ну а теперь что? — смиренно поинтересовался граф, но глаза его улыбались,
— В этой одежде я, наверное, похожа на страстного поклонника с неприличной картинки, готового наброситься на дрожащую девицу.
Он кокетливо захлопал ресницами:
— Сэр, еще секунда — и я закричу. А пока вы можете меня поцеловать.
— Если вы закричите, меня вынудят жениться на вас.
Медленно склонившись, она прильнула к его губам.
Он прав. Они никогда не целовались так — их более не разделяла ложь и не торопили обстоятельства. Опираясь на одну руку, она зарылась другой в его упругие шелковистые волосы, наслаждаясь нежностью твердых губ и знакомым вкусом его рта.
Его ладонь легла ей на затылок, притягивая ближе, углубляя поцелуй, пока их языки не встретились.
Обессилев, почти падая ему на грудь, она заставила себя остановиться. Даже если он этого хочет, если может — время еще не пришло. Она оторвалась он него, выпрямилась и, поднявшись на ноги, учтиво поклонилась:
— Au revoir, Monsieur Le Comte [25].
С этими словами Эльф повернулась и вышла, всеми силами борясь с желанием остаться.
Глава 20
Посылка прибыла перед самым Рождеством.
Эльф была занята последними приготовлениями к грандиозному рождественскому маскараду, который обычно устраивался в Ротгарском аббатстве в конце декабря. Слуги и хозяева почти весь день провели на свежем воздухе, добывая необходимые для традиционного убранства зеленые ветки, и теперь их усилиями огромный дом превращался в настоящий лес, увитый красно-золотыми лентами и увешанный ветвями омелы.
Слуги распевали рождественские гимны, а самые молодые из них под шумок таскали апельсины и орехи. В такой день все было позволено.
Отложив коробку в сторону, Эльф отдавала распоряжения горничным, которые развешивали золоченые орехи на ветках сосны и ели, украшавших лестницу.
Услышав пронзительный писк, она обернулась и увидела Порцию с пятимесячным сыном на руках. Здоровый младенец казался слишком тяжелым для хрупкой рыжеволосой Порции, хотя Эльф и знала, что та сильнее, чем кажется. Протянув руки, она взяла ребенка. Мать и сын наградили ее сияющими улыбками. Она прошлась по холлу, показывая маленькому Френсису, глазки которого стали совершенно круглыми, золоченые украшения и алые ленты.
— Эльф, — окликнула ее Порция, — это посылка от Форта.
Эльф медленно обернулась. Она считала, что научилась не думать о нем.
Сердце ее лихорадочно забилось.
…Вскоре после их встречи он уехал в Уолгрейв-тауэр. Примерно в то же время Шон и Частити отбыли в Портсмут и спустя некоторое время покинули Англию. Вот уже несколько месяцев, как они в Новой Шотландии. Их первое письмо было полно энтузиазма, хотя Шон только на полпути узнал, что жена ждет ребенка и скрыла от него этот факт. Боль от разлуки с Шоном несколько притупилась за время, проведенное в Кенделфорде после рождения сына Порции и Брайта.
Постепенно она поняла, что тоскует по Форту даже больше, чем по Шону. Граф не пытался встретиться с ней, и это казалось девушке зловещим признаком.
После отъезда Частити Эльф почти ничего не слышала о графе Уолгрейве, кроме того, что он уехал в Италию. Это усилило ее тоску, хотя разделявшее их расстояние, в сущности, ничего не меняло. Она, как могла, старалась сохранять бодрый вид в надежде убедить близких, что совершенно счастлива.
Правда, более или менее она все же была счастлива. Дни Эльф, заполненные делами, доставляли ей истинное наслаждение, включая общение с друзьями и родственниками. Она оказалась восторженной и любящей теткой. Первые ткачи из Спитлфилдса обосновались в Норвиче, и дело процветало.
На прошлой неделе девушка съездила в Лондон отметить раннее Рождество в богадельне Принца Георга, неподалеку от причала Гаррисона. Здесь Дебби Катлоу полновластно правила семью другими престарелыми обитателями, видимо, считая приют своей собственностью. Король милостиво позволил им назвать богоугодное заведение в честь своего новорожденного сына. В эти дни он благоволил ко всем Маллоранам и пришел в восторг, узнав, что сын Брайта и Порции родился в один день с его наследником. Его величество уже поговаривал о том, как через несколько лет малыши составят друг другу компанию. Сие вовсе не обрадовало Порцию и Брайта, ворчавшего, что здесь не обошлось без Ротгара. Маркиз лишь заметил по этому поводу: раньше надо было думать и предвидеть подобные осложнения.
Случайно или в результате предвидения Гренвил и Бут, открыто оспаривавшие власть и королевские милости, вызвали к себе некоторое охлаждение со стороны монарха. Это привело к тому, что Георг все более ценил нетребовательного маркиза Ротгара и теперь, находясь в Ротгарском аббатстве вместе с женой и сыном, с нетерпением ожидал предстоящий маскарад…
Хотя дел оставалось невпроворот. Эльф, передав Френсиса матери, подошла взглянуть на посылку.
Как ни странно, девушка испытывала нежелание открывать ее. Наконец-то обретя душевное равновесие, она боялась вновь его утратить и уже никогда не восстановить. Тем не менее велела горничной принести ножницы и, внешне уверенно перерезав веревку, сняла крышку. В коробке оказалось нечто золотисто-алое.
— Да это костюм, — удивилась Порция. — Довольно вульгарный, если не сказать больше.
— Совершенно неприемлемый? Ты же знаешь: сегодня вечером мы все должны представлять кого-то.
— Ты в нем вполне могла бы сойти за шлюху из «Ковент-Гардена».
Эльф вспыхнула и спрятала нелепый наряд в коробку, недоумевая, как этот ужас мог когда-то казаться ей привлекательным.
Почему он его прислал? Она-то думала, что костюм давно выбросили.
— Наверное, это значит — Форт возвращается? — предположила Порция, отчего сердце Эльф словно пустилось вскачь. Эта мысль не приходила ей в голову. — Ему послали приглашение?
— Должно быть, для соблюдения формальностей… — Теперь уже сердце вовсю колотилось от панического страха. Конечно же, он не придет.
Почему бы и нет?
Может, он хочет вернуться.
О нет! Она запретила себе даже думать об этом. Глупые надежды и мечты не приносят ничего, кроме боли.
— Придет так придет, — деловито заявила она, прекрасно зная, что, если вечером появится монах в черном облачении, она скорее всего упадет в обморок.
Эльф отнесла посылку к себе и вызвала Шанталь. Когда горничная вошла, Эльф отдала ей коробку и даже получила некоторое удовольствие, услышав отчаянный вопль, который та издала, открыв ее.
— Миледи… Только не это. Умоляю вас!
— Конечно, нет. Но все равно не надо его выбрасывать. С ним связаны определенные воспоминания.
Эльф посмотрела на костюм, который собиралась надеть вечером. Несколько слоев тончайшего шелка в желто-коричневых тонах, образующих широкую юбку, которую можно надеть без кринолина и корсета. К плечам пристегивались полупрозрачные крылья. Маска также желто-коричневая с тонкими золотыми усиками.
Костюм осы…
Вечером накануне маскарада не предполагалось давать официальный обед, но Эльф и все Маллораны, находившиеся в аббатстве — Порция, Брайт, Бранд и Ротгар, — были приглашены отобедать с королевской четой и придворными высшего ранга. Присутствие на подобном рауте требовало парадного туалета. Эльф появилась в расшитом серебром и отделанном кружевом шелковом платье насыщенного синего тона с широким кринолином.
К счастью, ей не пришлось поддерживать беседу, сглаживая неловкие моменты, так как ее голова была занята мыслями, далекими от темы разговора за столом. Король и королева, обычно не слишком словоохотливые, буквально жаждали поговорить о детях. Порция и Брайт охотно поддерживали их, изящно стараясь уйти от намеков, что их сын умнее и красивее, чем принц Георг.
Эльф, сидя между лордом Хардвиком и леди Шарлоттой Финч, чувствовала себя относительно свободно, хотя и не в состоянии была проглотить ни крошки.
Придет ли он?
Как он будет одет?
Может быть, в том, что граф прислал ей костюм, заложен какой-то смысл и она должна быть в нем?
Нет. Что бы там ни было, она его не наденет. Это из другой жизни.
Неужели Эльф Маллоран интересует его лишь в связи с Лизетт?
Как только прием закончился, она поспешила к себе переодеться в костюм осы. Девушка интуитивно чувствовала: чем скорее она оденется, тем раньше все начнется и она узнает свою судьбу.
Эльф моментально скинула платье, корсет, кринолин, оставшись в белой шелковой сорочке, и распустила волосы. Она посмотрела в зеркало на свое отражение и вдруг с отчетливой ясностью представила себя в другом зеркале, чуть не вскрикнув от неожиданности, когда Шанталь в темном платье появилась за ее спиной.
— Миледи! Что с вами?
Эльф прижала руку к взволнованно вздымающейся груди.
— Просто нервы, Шанталь. Не спрашивай почему, но я на пределе. Давай, пора превращаться в осу.
Она скинула белую сорочку и надела другую, из шелка телесного цвета. Затем с помощью Шанталь надежно закрепила на плечах приспособления для крыльев, а сверху набросила платье из тончайшего шелка. Ткань была специально окрашена в желто-коричневые тона, плавно переходящие один в другой. Причудливо обрезанная юбка свободно спадала к обнаженным лодыжкам и простым сандалиям в греческом стиле, в которые Эльф обулась специально.
Она примеряла наряд и раньше, не испытывая неловкости, но теперь, при мысли о Форте, сочла его слишком вызывающим. Ни одна уважающая себя дама не станет демонстрировать формы своего тела в столь естественном облачении. Даже самые распущенные женщины все же носят корсет и кринолин.
Она с сомнением провела руками по талии и бедрам. Ее грудь казалась такой бесстыдно просвечивающей, тонкая ткань, возможно, даже обрисовывает соски.
— Как тебе костюм, Шанталь?
Горничная удивленно распахнула глаза:
— Но, миледи, это волшебно! Все будут очарованы.
— Тебе не кажется, что… слишком смело?
Горничная решительно отвернула ее от зеркала.
— Ничуть. Кто-нибудь обязательно придет в костюме в классическом стиле или нарядится феей. Садитесь, я пристегну крылья и сделаю вам прическу.
Эльф не забыла даму в Воксхолле в костюме Титании с неуклюжими крыльями и предварительно проконсультировалась в театре, как лучше их сделать. Меньше всего ей хотелось, чтобы они всем мешали. Шанталь тщательно закрепила сверкающие крылья из тонкого, как паутинка, газа, натянутого на проволоку. Эльф не ощутила никакого дополнительного веса и, выпрямившись, убедилась, что практически их не чувствует. Даже несколько пробных танцевальных фигур не заставили их дрожать или болтаться.
— Отлично! — удовлетворенно провозгласила она, рискнув бросить еще один взгляд в зеркало. Это и в самом деле были восхитительные крылья: броские, прелестные, но небольшие и не причинявшие неудобств. Она решила больше ни о чем не тревожиться.
— Сядьте, миледи! — скомандовала Шанталь. — Надо заняться вашими волосами.
Снова маска закрыла лицо Эльф. На этот раз ее удерживала золотая филигранная шапочка с тоненькими усиками. Посмотрев в зеркало в очередной раз, девушка улыбнулась — и правда, замечательный костюм. На маске, заказанной в театре, вокруг прорезей были нарисованы громадные черные глаза, совсем как у настоящего насекомого. С усиками и крыльями Эльф, вне всякого сомнения, производила впечатление фантастической осы.
И вдруг ей стало совершенно спокойно. Все это, включая полуприкрытое тело, — настоящее. Это суть Эльфлед Маллоран, от которой она не собирается отказываться.
— C’est bien [26], — тихо проговорила она.
— Bien sur [27], миледи, — согласилась Шанталь.
Внизу все, разумеется, было в полном порядке и готово к приему гостей.
Эльф обеспокоенно проследовала через анфиладу пустых пока гостиных и приемных в громадный бальный зал, увешанный цветными лентами и зелеными ветками. В канделябрах горело меньше свечей, чем обычно, чтобы создать атмосферу таинственности, но один угол был ярко освещен — здесь находилось новое механическое устройство.
Оно разительно отличалось от прежнего, чуть было не послужившего орудием разрушения, и представляло собой серебряное деревце с яркими, покрытыми эмалью листочками.
На ветках расположились крошечные птички с пестрым оперением; одни спокойно в гнездах, другие — расправив перед полетом крылья. Под деревом, прислонившись к стволу, сидели щека к щеке пастушок с пастушкой.
Эльф щелкнула пружинкой, и игрушка ожила, заполнив зал нежными трелями. Птички зашевелились, открывая клювики или поворачивая головки, некоторые из них вытягивались и хлопали крыльями. Затем пришли в движение пастух с пастушкой. Его рука поднялась и легла ей на плечо, головки повернулись, и они нежно соприкоснулись губами.
Наконец все это вернулось в прежнее положение, и механизм замер, погрузившись в молчание.
— Тебе не кажется, что они должны проклинать мастера, который установил такую короткую пружину?
Эльф резко повернулась и увидела Форта. С минуту он как-то отстранение смотрел на нее, но затем губы его дрогнули и медленная улыбка осветила лицо. Он опустил веки, словно старался скрыть выражение глаз.
Эльф жадно вглядывалась в него, оглушенная стуком собственного сердца. Нет, далеко не монах. Впрочем, какая разница? Он опять одет в черное, но в роскошный и изящный костюм джентльмена эпохи Возрождения, отделанный шелком, украшенный драгоценностями.
И что сие должно означать? Костюм убийцы — предположила девушка, испытывая жгучее желание заговорить с ним и не зная, с чего начать.
— Вовсе нет. — Он залез в короткие бриджи с пуфами и извлек маленький череп. — Мрачный датчанин. — Веселое лукавство мелькнуло в его глазах, и она прикусила губу, чтобы не засмеяться от радости, не решаясь поверить в свое счастье.
— Я искренне надеюсь, что ты не отвел Ротгару роль злобного дядюшки.
— Это все же лучше, чем раздражительный Лаэрт или Полоний с его нравоучениями. — Он скользнул по ней оценивающим взглядом. — Рад, что ты не превратилась в монахиню, оса.
— Да вот, посвятила себя только добрым делам. — Чтобы не стоять на месте, Эльф отошла от механической игрушки и заметила Порцию, выглядывающую из-за двери.
Та поспешно исчезла, и Эльф услышала мужской смех. Наверняка Брайт подтрунивает над своей непоседливой женой.
Интересно, все ли ее защитники собрались убедиться, что Форт не причинит ей вреда?
Она взяла его за руку и с заговорщическим видом потянула за ширму из сосновых ветвей, которая скрывала боковую дверь. Не выпуская руки графа, она провела его через дверь дальше по коридору.
Следуя за ней мимо хлопотливых слуг которые, сторонясь, уступали им дорогу, он сказал:
— Мне полагается задавать вопросы?
— Только один.
Они задержались возле узкой лестницы, предназначенной для слуг.
— Ты счастлива?
Эльф повернулась к нему. Что она могла ответить? Если она скажет счастлива, он решит, что ее устраивает нынешнее положение и она не нуждается в нем. Но и лгать не могла.
— Да. В целом.
И она потащила его вверх по лестнице. Наверху она открыла дверь в коридор, ведущий к ее комнатам.
— Куда мы идем?
— Только один вопрос, ты забыл?
— Неуютно чувствую себя без шпаги в логове Маллоранов.
— Хорошо еще, Шон за океаном. — Она открыла дверь в свою спальню.
— За что я ему искренне признателен. — Он закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной. — Я пришел не для того, чтобы соблазнять тебя, Эльф.
Это задело ее, и она отплатила ему той же монетой:
— Я и не ждала ничего подобного. Разве мы не оставили грошовую шлюху в доках?
Он покорно прикрыл глаза.
— Видимо, ты вечно будешь попрекать меня этим.
Боже, язык и впрямь ее враг! Она схватила его за руку.
— Нет! Это временное помешательство. Не обращай на меня внимания.
Уолгрейв улыбнулся:
— Невозможно. Твой костюм нельзя не заметить. Никогда не думал, что насекомые могут выглядеть столь эротично.
Радуясь, что маска скрывает ее пылающие щеки. Эльф, в свою очередь, окинула его взором.
Читать бесплатно другие книги:
