Принцесса из одного места Каури Лесса

– Альвина, ты – чудесная девушка, и я был бы счастлив, если бы ты полюбила меня и если бы я…

– …Полюбил тебя, то есть меня, – мрачно завершила я, вытирая слезы тыльной стороной ладони. – Но ты меня не любишь!

– Как и ты меня, – вздохнул принц.

Я оттолкнула его и вернулась к поваленному стволу. На душе стало немного легче – по крайней мере, он не жаждет этого брака, как и я. И какова причина, я догадываюсь. Такая красивая причина с волосами, чуть темнее моих…

Стич продолжал стоять, словно не знал, подойти ко мне или отправиться восвояси. Затем решительно шагнул вперед и сел рядом со мной.

– Альви, я должен тебе кое-что сказать, – явно волнуясь, проговорил он. – Я поступаю нехорошо, потому что то, что я хочу сказать – чужая тайна. Но, возможно, тебе станет легче…

Договорить он не успел…

Смисса, зашипев, прыгнула куда-то в сторону.

А мне в нос ударил сладковатый тошнотворный запах, от которого я потеряла сознание. Надолго.

Онтарио Ананакс, который собирался постучать в дверь кабинета герцога, шагнул назад, потому что створка распахнулась, и Его Светлость вывел на порог графиню Бабаксу со словами:

– Не переживайте, моя дорогая Селеста, Ее Высочество скоро вернется домой. Думаю, она гуляет. Прислуга видела, как принцесса направилась в сад, а за ней последовал Его Высочество Стич. Вы же понимаете, что у молодых людей должна быть возможность побыть наедине… Сегодня такая прекрасная ночь!

– Вы меня успокоили, – все еще держась за сердце, проговорила тетушка Селеста. – Ее Высочество, моя племянница, слишком непредсказуема, от нее всего можно ожидать. Но если она под защитой Его Высочества – я спокойна.

– Самое правильное, что вы можете сейчас сделать – лечь спать, – ненавязчиво подталкивая графиню в сторону выхода из замка, продолжал герцог. – Ступайте.

Графиня посеменила по коридору. Герцог и его сын проводили ее взглядами и посмотрели друг на друга.

– Отец, где на самом деле Ее Высочество? – спросил Онтарио.

– Ты же все слышал! – раздраженно ответил Ананакс, входя в кабинет. – Мне доложили, что они со Стичем ушли в сад. Погуляют и вернутся. Почему ты спрашиваешь?

Онтарио подошел к окну и помолчал.

– У меня сердце не на месте, – наконец, ответил он.

– Оно и должно быть там, – улыбнулся герцог, садясь за стол, – ты же страстно влюблен в свою невесту, с которой у тебя скоро состоится свадьба. Тут никакое сердце не будет биться спокойно.

Онтарио повернулся к отцу.

– Я не об Аманде думаю, а о принцессе Альвине! С ней что-то случилось…

– А тебе не кажется, что ты просто ревнуешь принцессу к Стичу, сын? – язвительно уточнил Его Светлость. – Тебе нужно выкинуть ее из головы, потому что она тебе не пара! Ты умный и начитанный мальчик, странно, что ты этого не понимаешь.

– Я все прекрасно понимаю, – по голосу Онтарио чувствовалось, что он сдерживается, желая не сорваться, – но все-таки пойду поищу их в саду. Вдруг они заблудились?

– Запрещаю! – рявкнул герцог, вскакивая. – Ты можешь испортить весь план!

– План? – вскинулся Онтарио. – Какой план?

Ананакс колебался лишь мгновение, затем поднял со стола королевское письмо и протянул сыну.

Тот быстро пробежал строки глазами и аккуратно положил бумагу на стол. Так аккуратно, что Его Светлости стало ясно – одно лишнее движение, и сын разорвет письмо в клочки.

– Однако Его Величество Отис тот еще интриган, – на щеках Онтарио заиграли желваки. – Значит, если принцесса не полюбит Стича, тебя ждет немилость?

Герцог облегченно вздохнул. Наконец-то сын начал понимать всю серьезность ситуации.

– Король справедлив, но суров, Онти, – сказал Ананакс. – Немилость может быть меньшим из зол. Я беспокоюсь за твое будущее при дворе!

Онтарио испытующе посмотрел на отца.

– Ты делаешь все это ради меня, – констатировал он.

– Ты – мой единственный сын, все, что у меня есть, – качнул головой герцог. – Я мог бы жениться повторно, но мне не забыть твою мать, которую я люблю до сих пор. И по которой скорблю по сей день.

– Понимаю, – вздохнул Онтарио. – Хорошо, я подожду до утра. Но обещай мне, что утром…

– Вот увидишь, утром Ее Высочество будет сладко спать в своей постели, – обрадованно воскликнул герцог. – А на ее губах будет порхать улыбка влюбленной голубки!

– Голубки не улыбаются, – Онтарио поклонился отцу и вышел.

Проводив сына глазами, герцог сел за стол, налил себе вина из графина, задумчиво опустошил бокал и грустно сказал в пустоту:

– Как противно они взрослеют…

Я пришла в себя от запаха дыма и жареного мяса, от которого сразу заныл желудок. Приподнялась и застонала от приступа тошноты. Кто-то крепко держал меня за плечи и дышал в ухо, и от этого «аромата»: перегара и чеснока, меня скрутило снова.

– Очухалась, слава богу! – послышался голос, показавшийся смутно знакомым. – Говорил я тебе, принцессы – существа нежные, и эфира надо меньше на тряпку лить? А ты «пускай поспит подольше»! Поспала…

– Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? – спросил второй голос. В нем звучала забота, однако доверять этому голосу я не собиралась, как, впрочем, и первому.

– Альвина, как вы? – послышался взволнованный голос третий, и я, мысленно схватившись за голову, поинтересовалась сама у себя, сколько их еще будет, и не сошла ли я с ума?

– Выпейте воды!

Мне в губы ткнулся край глиняной кружки. Вода была ледяной, однако я выпила ее – она приводила в чувство. Мир вокруг обретал четкость, но все же был слишком темным. Лишь в круге от горящего костра можно было что-то рассмотреть. Глядя на языки пламени, я, наконец, сообразила, что сейчас ночь, а я нахожусь не дома у тети, не в замке Его Светлости, и даже не на опустевших улицах Самыйсокса, а непонятно где и в компании, явно не подобающей наследной принцессе.

– Еще воды? – спросили предупредительно.

Подняла взгляд и увидела широкую, довольно ухмыляющуюся морду… разбойника Гари! Того самого, что мечтал овладеть знатной дамочкой прямо в герцогском саду.

Я дернулась, желая дать ему пощечину, но запястья пронзила острая боль – руки были связаны за спиной.

– Выпейте-ка еще, принцессочка, – из голоса Гари исчезла предупредительность, а вода плеснула мне в лицо. – Давайте, дорога долгая, вам нужно прийти в себя.

– Куда… куда вы меня везете? – прошептала я – то ли от холодной воды, то ли от долгого молчания голос сел.

– Место вам знать не обязательно, – гадко усмехнулся похожий на таракана напарник Гари – Лондо. – Но вы можете не беспокоиться – мы довезем вас в целости и сохранности. Особенно, если будете себя послушно вести.

– Я думала, вы хотите меня убить, – задумчиво произнесла я.

А что? Тогда не придется выходить замуж за какого-то там принца! Я представила лежащую в гробу прекрасную меня, и отца, убивающегося над бездыханным телом дочери, и невольно сжала кулаки. Да, это будет для папы жестоким наказанием, но разве он не разбил мне сердце, стремясь выдать замуж против моей воли?

– Альви!

Я повернула голову и увидела того самого принца, о котором раздумывала. Взъерошенного, со связанными за спиной, как и у меня, руками, и огромным черно-синим синяком под глазом.

– О господи! – искренне испугалась я. – Стич, а вы что здесь делаете?

– Путешествую, Ваше Высочество, – невесело усмехнулся он. – Вместе с вами и против своего желания.

– Конечно, против, – кивнул Гари. – Здесь только одно желание – закон, наше с Лондо!

– И с какой целью мы путешествуем? – пробормотала я.

На миг показалось, что все это сон: ночь, почти светская беседа вокруг костра в самом темном из темных лесов, где вдалеке ухает филин. Я никак не могла понять, что же произошло? Отчего принц здесь? Почему вокруг дремучая чаща, а не сад, напоенный запахом роз? Похоже, с моей памятью что-то случилось, потому что я не могла вспомнить последних событий.

– Как сильно ваш батюшка, король Отис, любит вас? – поинтересовался Лондо, держа над огнем палочку с нанизанной на нее колбаской.

– Крайне, – осторожно ответила я, не зная, что вызвало столь странный вопрос разбойника.

– А вот и ответ! – воскликнул Лондо. – За любимую дочку папенька отвалит нам золота столько, сколько вы весите. Жаль, конечно, что вы такая худышка. Если бы вы были в теле, мы получили бы больше!

Я не знала, плакать или смеяться, но поняла, что насиловать или убивать меня прямо сейчас никто не будет.

– Вы меня откормите, – предложила я. – Накинете еще пару килограмм.

– Это идея! – поддержал Гари. – Принцесса, я сейчас развяжу вам руки, чтобы вы могли поесть. Но без фокусов! Мы хорошо умеем делать больно. И следов не останется.

– Договорились, – кивнула я. – И хлеба, пожалуйста. Ваше Высочество, вы ели?

Стич грустно посмотрел на меня и отвернулся.

Лондо протянул мне прутик с колбаской, но я спрятала руки за спину, хотя запястья невыносимо болели.

– Или принц ест вместе со мной, или вам придется кормить меня насильно, – заявила я. – А я кусаюсь, как бешеная кошка. И царапаюсь. Будете проверять?

Мгновенье я и Гари смотрели друг другу в глаза, а затем он отвел взгляд и буркнул:

– Лондо, дай неверийцу хлеба, мяса и вина.

– Мне тоже вина! – приказала я.

Может быть, алкоголь прогонит туман, окутавший память?

Гари молча налил в кружку вино из походной фляги. Отпивая его маленькими глотками, я огляделась. За кругом огня стояли две крепкие лошадки, привязанные к дереву. Там же валялись дорожные сумки. Судя по тому, как они были набиты, дорога нам предстояла долгая…

«Ваше Высочество, я люблю вас! И буду любить до самой смерти!»

Я подавилась. Воспоминание было подобно вспышке молнии. Голос Онтарио… Тяжелый взгляд незабудковых глаз… Притяжение между нами… И всепроникающий аромат роз.

Самыйсокс. День сбора лепестков!

Сердито отставив вино, принялась растирать запястья. От веревок они опухли, а кисти посинели. Ужас какой. Увидь сейчас мои руки тетушка Селеста, упала бы в обморок.

Растирая пальцы, я заметила отсутствие на них перстней, а оглядев себя, поняла, что на мне не осталось ни одного украшения, кроме сережек-черепушек. Как ни странно, кожаную сумку на поясе бандиты не взяли. Конечно, золотые монеты оттуда исчезли, но всякие дамские штучки, типа носового платка и флакона со слабительным, были не тронуты.

– Где мои кольца? – грозно спросила я. – Где брошь в виде охотничьего лука, украшенная опалами?

– А мы все забрали! – радостно сообщил Лондо. – Разбойники мы, в конце концов, или нет?

– Висельники… – прошептал Стич, но так тихо, что услышала только я.

– А это? – я качнула пальцем сережку в ухе.

Лондо неожиданно сплюнул в огонь и заявил:

– Вам должно быть стыдно такое носить, Ваше Высочество!

– Мне?! Мне должно быть стыдно? – изумилась я.

– Это вам, негодяи, должно быть стыдно за неподобающее поведение и образ жизни, который вы ведете! – вмешался Стич.

Лондо недобро прищурился, а у меня екнуло сердце. Принц был прав, но лучше бы он промолчал.

– Он зануда и слишком много болтает, – проскрипел разбойник. – Гари, зачем он нам? Убьем его прямо сейчас!

Гари не отвечал. Краем глаза я видела, как выпрямился и расправил плечи принц. Да, он испугался смиссы, покинувшей клетку, и медведя, напавшего на нас в лесу, но сейчас смерти не боялся.

– Когда за принцессочку отвалят кругленькую сумму, кармодонская земля будет гореть у нас под ногами, – наконец, неохотно проворчал Гари. – Поэтому нам придется покинуть родину и укрыться в Неверии. Принц – наш пропуск и проводник.

– А потом вы убьете меня? – поинтересовался Стич. – Отец вам этого не простит, как и неверийская земля у вас под ногами!

– За мертвого принца много не дадут, – ухмыльнулся Гари.

– Вы даже не представляете, какую ошибку совершили, похитив наследников двух величайших государств, – пробормотала я.

– Что нам терять? Нас и так ждет виселица, – пожал плечами Гари, и Лондо согласно кивнул. – А так наши имена войдут в историю!

Я промолчала. Когда отец узнает, что меня похитили, будет гореть не только земля Кармодона, но и воздух, и вода, и даже камни! Он найдет и спасет меня, я это точно знаю. А раз так, нужно сделать пребывание в компании этих негодяев максимально комфортным, причем не только для себя, но и для принца, который явно сам о себе позаботиться не может.

Перед глазами мелькнул и пропал ничем не примечательный кристалл. Я похолодела. Потому что вспомнила все! Не только признание Онтарио, но и аферу с «Поцелуем правды»! Но раз негодяи меня обыскали, значит…

Дрожащими пальцами я полезла в голенище сапога, где спрятала артефакт. И, конечно, его там не оказалось!

– Камушек ищите? – гадко усмехаясь, поинтересовался Лондо. – А мы его, того… выкинули. Зачем вы с собой таскали какую-то стекляшку?

– Какую стекляшку? – равнодушно спросил Стич – он поел, видимо, впервые с того момента как нас похитили, и теперь его глаза закрывались от усталости.

– Да так, ерунда! – отмахнулась я. – Нашла камешек на дороге, понравился, вот и носила. А кстати, висельники, вы где его выкинули?

– Мы, что ли, помнить должны, где всякий мусор оставили? – скривился Гари.

Я мысленно застонала. Теперь международного конфликта не избежать. Когда сундучок преподнесут папеньке, и подарка там не окажется, будет такое!.. Это же оскорбление королевского Величества перед всем честным народом. Что же я наделала!

Пытаясь сохранить спокойное выражение лица, я протянула кружку Гари и приказала налить еще вина. А после принялась за еду. «Плюй-в-ухо» не вернуть, а мне нужны силы. Надо сказать, жареная на огне колбаска и подсохшая хлебная лепешка показались значительно вкуснее фазанов, подаваемых на ужин в замке Ананакса. Видимо свое дело сделала долгая прогулка на свежем воздухе, которой меня подвергли.

– Нам нужно немного поспать, поэтому придется вас связать, – сообщил Гари после того, как мы поели.

– Если вы еще раз свяжете мне руки, они отсохнут, – я сунула ему под нос распухшие запястья. – Привяжите нас к дереву, так мы никуда не денемся.

– Ее Высочество дело говорит, – ухмыльнулся Лондо, поднимаясь.

Привязав нас со Стичем, спина к спине, к стволу дерева, разбойники затоптали костер и легли спать.

– Альви, тебе не холодно? – тихо, чтобы не разбудить их, поинтересовался принц. – Ради бога, прости, я не сообразил отдать тебе камзол.

– Сейчас лето, тепло даже в лесу, – улыбнулась я. – Попытайся уснуть, а я пока подумаю, стоит ли попробовать сбежать или лучше спокойно ждать помощи.

Принц качнул головой.

– Я восхищаюсь такими людьми, как ты! Людьми, которые действуют, не задумываясь.

– Хочешь сказать, я сначала делаю, а потом думаю? – возмутилась я.

– О нет, конечно, нет! – по его тону было понятно, как он смущен. – Я имел в виду, что всегда мечтал быть таким же решительным, и восхищаюсь твоим мужеством.

– Один человек сказал мне, что я веду себя неподобающе для принцессы, – хихикнула я. – Если бы ты знал, как я не хочу быть принцессой!

– Это заметно, – хмыкнул Стич.

Я подняла голову и в просветах листвы увидела кармодонские звезды. Они светили не только надо мной. Они светили над тем, кого мне очень не хватало в эту минуту. Над Онтарио Ананаксом.

Спали похитители не более двух часов. Все это время я напряженно раздумывала над произошедшим, ища выход из сложившейся ситуации. И пришла к выводу, что нужно ждать помощи, поскольку с таким напарником, как Его Неверийское Высочество, каши не сваришь. Взять бандитов силой и численным превосходством мы не могли, а если бы сбежали – они нашли бы нас довольно быстро. Будь здесь Онтарио… Впрочем, будь со мной Онтарио в тот момент, когда на меня напали, не было бы и этого путешествия на украденных лошадках в глубину кармодонского леса.

Едва я, измученная мыслями, задремала, меня разбудили и закинули в седло. Гари не стал связывать мне руки, но сел позади, что доставляло немало неудобств, как физических, так и моральных.

Лондо так же усадил принца впереди себя, и разбойники погнали лошадей не галопом, но быстрой рысью. Я вполне их понимала – не стоило загонять коней в чащобе, где замену взять будет неоткуда.

Мы рысили все утро и весь день. И лишь когда солнце поднялось высоко, сделали небольшую передышку для того, чтобы посетить местную достопримечательность под названием «кустики», выпить воды и съесть по лепешке. После чего вновь двинулись в путь.

Всю дорогу я прислушивалась – не донесется ли грозный оклик или звуки погони? Но нет, кроме пения птиц, шума листвы и топота копыт, ничего не было слышно. Я не позволяла себе удариться в панику. Знала – отец сравняет с землей все, что будет стоять на пути между мной и им. Пустит по нашему следу всю кармодонскую армию! Вот только очень не хотелось бы пострадать в предстоящей битве… Я покосилась на неверийского принца. Не хотелось бы мне, чтобы и с ним что-нибудь случилось. И вовсе не из-за угрозы международного конфликта. Стич оказался искренним, хорошим человеком, и уже не раз доказывал это. Ну не охотник, да, не рыцарь, мускулатурой напоминающий тетушкин буфет для серебра. Зато камзол хотел отдать… Интересно, о чем он собирался мне поведать перед тем, как на нас напали?

Рука Гари, все это время лежащая на моей талии, вдруг поползла вверх.

– Черт возьми, не могу удержаться, Ваше Высочество, мне так хочется вас пощупать, – дыша в ухо, сообщил негодяй. – Ни разу не щупал принцесс!

Я едва не дернулась, но вспомнила слова папы: «Никогда не выказывай страх перед животными!» Так он учил меня на охоте. И был прав.

– У вас руки отсохнут или еще что поважнее, – равнодушно сказала я. – С тем, кто без разрешения щупает королевских особ, происходят всякие неприятности…

– Я слышал об этом! – воскликнул Стич. Покосившись на него, я увидела, как на его узких губах мелькнула и пропала усмешка. – Это древнее проклятье кармодонской династии.

Гари поспешно убрал руки, а потом и вовсе пересадил меня себе за спину, пробормотав что-то вроде «чур-чур».

Мы ехали до глубокой ночи. Кажется, я все-таки заснула, потому что, когда открыла глаза, обнаружила себя лежащей на плаще, расстеленном у костра, и укрытой камзолом принца. Пошевелилась, и стон сорвался с губ – у меня болело все, что могло болеть, и еще что-то, о чем я даже не подозревала. Отец был не прав, запретив мне ездить верхом в Самыйсоксе! Если бы я имела возможность кататься каждый день, тело сейчас так предательски меня бы не подвело.

– Есть будете? – спросил Гари, услышав мой стон. – На ужин каша с ягодами.

– Не… хочу… – прошептала я. От боли не было сил встать.

– Я помогу! – Его Высочество придвинулся ко мне, помог подняться и сесть. – Обопрись на меня, вот так… Нужно поесть и расходиться, вот и все. Вот я поел, и чувствую себя гораздо лучше. Ну, Альви, давай же!

Я мученически посмотрела на него, но протянутую Гари миску с кашей взяла и начала есть. Невозможно капризничать, когда тебя уговаривают, как ребенка. Хотя иногда так хочется!

После ужина мне разрешили пройтись вокруг костра и размять мышцы. Лондо неотступно следовал за мной. Сначала это нервировало, а потом я просто перестала обращать на него внимание и занялась модной в столице гимнастикой, которая носила название «Гибкий стан на все времена». Она включала в себя упражнения не только для шеи и спины, но и для рук и ног, которые я старалась выполнить на «отлично» и в непосредственной близости от длинного носа охранника. Когда мой каблук в очередной раз едва не впечатался в мерзкую рожу негодяя, он поспешил отойти, и теперь наблюдал за моими усилиями со стороны.

Затем разбойники привязали нас со Стичем к дереву, затоптали костер и легли спать.

Когда послышался их храп, я спросила принца:

– Как ты думаешь, куда нас везут?

– На север, – не задумываясь, ответил он. – Я слежу за солнцем и звездами, пытаюсь запомнить дорогу. Этот лес тянется от Самыйсокса далеко, до самых отрогов гор. Мы едем быстро, делаем мало остановок, а значит, еще пара дней пути, и мы их увидим – горы. Точнее, увидели бы, если бы могли забраться на холм или дерево.

– Жаль, здесь нет смиссы, – вздохнула я. – Уж она-то забралась бы куда угодно!

– Почему же нет? – в голосе Стича таилась улыбка. – Она следует за нами, но прячется так искусно, что разбойники ее не замечают. Я увидел ее случайно и то только потому, что люблю наблюдать за природой.

– Правда? – воскликнула я, но тут же понизила голос. – Ох, ты не представляешь, как меня обрадовал!

Честно говоря, с души просто камень свалился! Я вспомнила, как Кошке удалось бежать, и думала, что она в Самыйсоксе, в безопасности. Но слова младшего Ананакса о том, что смиссы никогда не бросают своих котят, совершенно вылетели из головы.

– Степные кошки очень умны, – проговорил принц. – Во дворце Его Величества Панча Первого их несколько десятков, уже много поколений они живут там. Королева Алара… моя мать, их просто обожает!

– Я ее понимаю, – кивнула я. – Стич, ты что-то хотел сказать мне перед тем, как на нас напали. Помнишь?

Последовала пауза. А затем принц пробормотал:

– Прости, Альви, но нет. Меня сильно ударили по голове – до сих пор в ушах шумит. Возможно, потом я вспомню…

– Возможно, – пробормотала я.

Почему-то я ждала подобного ответа. Его Высочество был слишком честен для того, чтобы выдавать постороннему чужие тайны. Даже если этот посторонний – наследная принцесса Кармодона.

– А как ты думаешь, – прошептала я, – Кошка сможет вывести нас назад, если мы все-таки решим сбежать?

Стич встрепенулся. Похоже, он уже задремал.

– А? Что? Смисса? Конечно, сможет. Они же как-то ориентируются в родных степях, ровных, как стол.

Я запрокинула голову и тяжело вздохнула. Листва здесь была такая густая, что звезд видно не было. А мне почему-то казалось важным их видеть.

Моей руки коснулось что-то шелковистое. Я едва не вскрикнула, но гладкий лоб смиссы боднул меня в висок, предупреждая вскрик. Бесшумно потоптавшись вокруг нас, Кошка исчезла в зарослях, будто ее и не было. А я улыбалась, глядя в темноту, в которой она исчезла. Я была не одна. Рядом были друг из далекой Неверии и Кошка. Разве этого мало?

Через четыре дня выматывающего пути по лесной чаще мы начали подниматься в горы. Когда мы перевалили очередной склон, глазам предстала порядком заросшая равнина с руинами какого-то грандиозного сооружения в центре.

– Внизу мы передохнем несколько дней, после чего отправимся дальше, – охотно пояснил Гари в ответ на мой вопрос. – Честно говоря, понятия не имею, что это за развалины.

– Это замок Норрофиндской династии! – восхищенно воскликнул Стич. – Я читал о нем. Норрофиндцы, или норры, как они сами себя называли, в незапамятные времена владели территориями, которые нынче принадлежат как Неверии, так и Кармодону. Столица Норрофинда располагалась на юго-восток отсюда, а здесь был построен один из семи королевских колоссальных дворцов. Они были великими правителями!

– От ваших великих правителей нынче остались одни воспоминания, – хмыкнул Лондо.

– И камни, – проворчал Гари.

Стич обиженно замолчал. А я, разглядывая развалины мощных стен, думала о том, что когда-нибудь Кармодон и его обитатели станут лишь сказкой для тех, кто захочет прочитать ее. Сказкой об одном месте, от которого остались только воспоминания и камни…

Гари дернул поводья коня, и мы принялись осторожно спускаться в долину, рассеченную рекой надвое. Замок расположился на правом берегу, но на левом тоже виднелись остатки каких-то сооружений. Больше всего они походили на сторожевую башню, соединенную мостом с другим берегом. Я попыталась представить себе, как это могло выглядеть сотни лет назад: четырехугольная башня из грубо обтесанных каменных блоков и ажурный мост через реку, ведущий к величественному донжону, на шпилях которого развевались золотые знамена с изображением дракона. Почему дракона? Сама не знаю, так мне захотелось. Учитель истории, наверняка, рассказывал и о норрофиндской династии, и о флагах, но древняя история никогда меня не прельщала, поэтому я всегда сбегала с занятий.

К обеду мы добрались до дворца норров. Пришлось спешиться – кони то и дело оскальзывались на крутых каменных обломках. Сейчас стало понятно, насколько время не пощадило замок. Сверху он казался более целым, но на самом деле сохранился лишь кусок стены высотой в три этажа, в арках которого свистел ветер.

– Мы здесь остановимся? – растерянно спросил принц.

– Нет, Ваше Высочество, – качнул головой Гари, – здесь только голый камень. Мы поднимемся выше по реке, перейдем ее вброд и вернемся к башне на том берегу. Там есть, где укрыться.

– Откуда вы знаете? – заинтересовалась я.

– Бывал здесь в далекой молодости.

– И что вы здесь делали? – не отставала я.

Гари покосился на меня, но я была настроена решительно, и он это понял.

– Один чудик нанял меня для охраны. Он что-то искал в этих развалинах, то ли карты какие-то, то ли свитки… Богатый был чудик, целую экспедицию снарядил.

– А почему чудик?

– Вот, банный лист… – пробормотал Лондо.

– Сам такой, – не поворачиваясь, отрезала я и, посмотрев на Гари, с нажимом переспросила:

– По-че-му?

– Потому что он бредил драконами и несметными сокровищами, – Гари подал мне руку, помогая перебраться через камень. – Конечно, никаких драконов, как и их сокровищ, тут уж тысячу лет как нету!

– И вы совсем ничего не нашли? – не сдержал любопытства Стич.

– Только какой-то мусор, – усмехнулся разбойник, – поэтому пришлось мне на обратном пути ограбить этого чудика и свалить на все четыре стороны.

– Фу! – скривился принц.

– Еще какое фу, – поддержала я.

– Ничего не фу, – неожиданно возмутился Лондо. – Скажите спасибо, что Гари того ученого хмыря в живых оставил. А мог бы и того… Правда, Гари?

– Правда, – кивнул тот. – Так что я поступил по-честному. Мне – кошелек, ему – жизнь.

Мы со Стичем переглянулись и промолчали.

Только к закату нам удалось преодолеть пространство, усыпанное разного размера каменными обломками, так был огромен замок. Оказавшись, наконец, на берегу реки, я с радостью умылась ледяной водой, бегущей с самых вершин гор.

– Какая вкусная вода, – Стич, стоя на коленях рядом со мной, подносил ко рту полные пригоршни и жадно пил. – Просто прелесть!

Он намочил голову, и его темные волосы упали на лоб привлекательными колечками.

– Увидь такое бабуля, пришлось бы тебе пить горькую настойку, – рассмеялась я. – Она помешана на современной медицине, а современная медицина считает, что все болезни от нервов, а те, которые не от нервов – от паразитов. Нас с отцом она поит этой настойкой раз в три месяца, и скрыться от ее карающей руки нет никакой возможности.

– Бабуля – это Ее Величество вдовствующая королева Миневра? – уточнил Стич. – Альви, умоляю, не рассказывай ей, что я пил эту воду! Я не выношу горькое!

Я лукаво улыбнулась.

– Я подумаю…

И вдруг увидела, как стою рядом с принцем в подвенечном платье, а бабушка рядом – держа на подносе бокалы с настойкой…

Осознание казалось громом, раздавшимся в небесах, чья молния ударила меня в самое темечко. Мне нельзя возвращаться в Тессу и не стоит ждать спасения из рук отца, ведь он сделает это только ради того, чтобы выдать меня замуж. Нужно бежать! Бежать и от разбойников, и от тех, кто попытается меня спасти!

Поднявшись на ноги, я посмотрела на горные вершины, отделяющие меня от Неверии. Сердце заныло. Мне нужна свобода от ненавистного брака, нужна как воздух… Вот только как же я брошу Его Высочество наедине с бандитами? Нужно срочно придумать, как его спасти! Клянусь, Стич вернется на родину в целости и сохранности, и моя совесть будет чиста. Я растворюсь в неверийских просторах, и иногда буду писать письма отцу и бабуле – чтобы знали, что со мной все в порядке.

– Кажется, будет гроза, – заметил Гари, посмотрев вверх – над горами повисли сизые цепочки туч, похожие на браслет на руке великана. – Надо поторопиться!

Брод через реку был неглубоким, но принц все равно умудрился поскользнуться и рухнуть в воду. Когда разбойники его вытащили, он был бледен и зубом на зуб не попадал.

– Ему нужно срочно обсохнуть, иначе он заболеет, – заметила я. – А вы знаете, как болеют особы королевской крови? Вам небо с овчинку покажется!

Бандиты испуганно переглянулись, посадили принца в седло и повели коней к виднеющимся вдали стенам башни. Я последовала за ними. Вот бы найти в развалинах какую-нибудь древнюю карту с проходом, ведущим сквозь горы прямо в Неверию. Это так облегчило бы задачу!

Между тем, тучи набухли дождем и выглядели угрожающе. Над вершинами гор зарницы бесновались в дикой пляске, а порывы ветра доносили до нас пока еще далекие раскаты грома. Все это приводило меня в восторг! Разглядывая ландшафты, которые ранее не были доступны, я впервые дышала полной грудью. Впору было задуматься, не сошла ли я с ума, радуясь тому, что оказалась так далеко от дома, в компании негодяев, которые вообще-то могли сделать со мной все, что угодно?

Мы вовремя добрались до башни, от которой сохранился первый этаж. Ведя лошадей в поводу, вошли в огромный дверной проем, вырубленный в камне для каких-то неведомых гигантов. И едва ступили за порог, как прямые струи дождя ударили в землю, будто в тугой барабан, издавая невообразимый шум.

На полу хлюпала вода. Кое-где она доставала до колен, мне пришлось повыше подтянуть сапоги. Стичу это и в голову не пришло – он и так был весь мокрый.

Гари запалил факел и повел нас вглубь коридора, от которого расходилось множество ответвлений. Внутри башня напоминала настоящий лабиринт.

Коридор окончился просторным помещением за решетчатой дверью, с небольшим окном на уровне земли. Возможно оттого, что у него был высокий порог и пол находился выше, чем пол коридора, здесь было относительно сухо, если не считать брызг дождя, залетающих в окошко.

– Прошу, Ваши Высочества! – провозгласил Гари.