Наука и проклятия Орлова Анна

Рассказ занял немного времени. Вдаваться в свои переживания не хотелось — я ведь старшая, должна подавать пример сдержанности и здравомыслия, — к тому же это было чревато. Риш вполне могла схватить любимую лопатку и настучать Доналу по маковке. Не то чтобы мне было его жалко, но ведь мог и сдачи дать! Поэтому я старалась абстрагироваться от недавних переживаний и излагать только факты.

Сестры слушали молча. Риш теребила самодельный браслет на запястье, позабыв о тлеющей трубке, Джули отстукивала пальцами марш.

Когда я умолкла, тишину нарушил почему-то Стефан:

— Что вы теперь собираетесь делать, Грета? Пойдете в полицию?

Практичная Риш фыркнула.

— И покончит со своей репутацией на веки вечные?

— Зато преступник будет сидеть в тюрьме, — мягко возразил ей любящий жених, не переставая гладить тихо мурлычущих кошек.

— Не такой ценой! — отрезала Риш, и тут я была с ней согласна.

Как это скажется на сестрах, даже думать не хотелось. К тому же с моей карьерой будет покончено. Женщина и наука для многих оксюморон, а если вдобавок пойдут мерзкие слухи… Тот же мистер Эверетт, почтенный редактор «Научного вестника Уортфинского королевского университета», не преминет плюнуть в мою сторону.

Я стиснула пальцы. Подгадили мне «свекровь» с Доналом, ничего не скажешь.

— Хочу решить дело миром, — вздохнула я, смочив пересохшее горло глотком чая. — Трудно ведь будет доказать, что это было похищение?

Адвокат подумал и нехотя согласился:

— Вы правы. Но если сейчас вы об этом не заявите, потом точно никто не поверит.

На колени мне забралась трехцветная кошка. Мурлыкнула и свернулась клубком.

— Чтобы себя обезопасить, мне нужен договор, — проговорила я, гладя теплую шерсть. — Поможете?

— Разумеется, — с готовностью пообещал он. — Могу даже поехать с вами. Все равно у Риш, — нежный взгляд на мою насупленную сестрицу, — дела.

— Поход на рынок я могу и отложить, — проворчала она, теребя кончик косы. Даже о манящем торте позабыла! — Хочешь, я поеду с тобой, Грета?

— Не надо, — качнула головой я. — Спасибо.

Мою свекровь она точно убьет и, возможно, Донала в придачу.

Сестренка пожевала губами и, подойдя к сундуку, принялась в нем рыться.

— Да где же… а, вот. Держи!

Она гордо протянула мне серебристый металлический кубик, резной, очень красивый, размером чуть больше спичечного коробка.

— Спасибо. — Я озадаченно покрутила в руках непонятную штуковину и сдалась: — Для чего это?

У Риш, как и у всех женщин семейства Саттон, бывают приступы вдохновения. Проще говоря, на нас временами находит. Я запираюсь в лаборатории, Джули… тоже не скучает, а Риш вовсю использует свою практическую сметку: вяжет, шьет обувь, плетет браслеты, сажает цветы. Или вот кузнечным ремеслом занимается, под настроение. В ее изделиях всегда есть толика магии, только распознать с виду, что для чего служит, весьма затруднительно.

— Замок, — коротко ответила Риш, вспомнив наконец о своей трубке. — С неделю назад мне приснилось, что он понадобится. Так что пользуйся.

— Я же не столяр, — напомнила я укоризненно.

Она фыркнула.

— Я тоже. Приложи к двери и пожелай, чтоб она была заперта.

— Второго у тебя, случаем, нет? — вырвалось у меня, когда я оценила всю прелесть подарка. Прицеплю его на дверь в спальню мужа, еще было бы неплохо запереть вход из коридора.

— Чем богаты. — И Риш пыхнула трубкой.

— По-моему, это плохая идея! — решительно вмешалась Джули, до сих пор слушавшая нас молча.

— Есть другие? — осведомилась я, покосившись на сестру.

Дождь поутих, небо посветлело, через просвет в тучах проглянуло солнце, осветив бледное лицо Джули.

Она молча кусала губы, бездумно ковыряя кусок торта.

— Ладно, — вздохнула я, поднимаясь. Попыталась ссадить кошку на свободный стул, но она так возмущенно мяукала, что пришлось брать ее с собой. — Пойду собирать вещи.

— Я помогу, — вскочила Джули.

Со сборами мы покончили быстро. Нужно было взять лишь самое необходимое. Куда больше, чем одежда, мне нужны были кое-какие реактивы и готовые образцы тканей, получить которые в полевых условиях и без посторонней помощи не представлялось возможным. Упаковывать с собой домашнюю лабораторию я не пыталась. Во-первых, она была более чем скромной, а во-вторых, муж обещал купить все новенькое.

Джули несколько раз порывалась меня отговорить, однако не преуспела. Выбор у меня был невелик: или полиция и огласка, или полюбовное расставание через год, если мы с Фицуильямом не уживемся. Джули же, кроме смутных дурных предчувствий, ничего предъявить не могла.

Лучше бы брала пример с Ирэн. Наша практичная средняя сестра не видела смысла переживать о том, что еще не случилось, в остальном дела обстояли не так уж плохо. Я ведь нашлась, живая, здоровая и даже замужняя!

В конце концов Джули забралась с ногами на подоконник и нахохлилась, как замерзший воробей, предоставив мне самой заканчивать сборы.

Я же, вооружившись загодя составленным списком, рылась в туалетном столике и гардеробе.

— Джули, перестань! — наконец не выдержала я, остановившись с ночной сорочкой в руках. — Не съедят же меня там. Не понравится, вернусь к вам, только сначала материалов на докторскую наберу.

— Вот оно что! — фыркнула она, обняв коленки руками. — Семейное вдохновение взыграло?

— Может быть, — согласилась я флегматично, не глядя запихивая белье в чемодан. Лезть туда оно ни в какую не хотело. Странно, вроде бы совсем мало взяла, а чемодан полон.

Я раскрыла крышку пошире — так и есть! — и велела:

— Марка, вылезай!

Закопавшаяся под платья кошка поняла, что мимикрировать не вышло, но покидать чемодан отказалась наотрез, сколько я ни ругалась. Выковырять ее из вороха одежек тоже не получалось — кошка начинала орать дурниной и растопыривать когти, норовя порвать мои вещи на лоскутки.

— Оставь, — неожиданно предложила Джули, отсмеявшись. — Возьми ее с собой.

— Шутишь? — опешила я.

Джули болтала ногами.

— Почему нет? Тебе веселее будет, а в случае чего Марка о незваных гостях предупредит.

В самом деле, почему?..

Так и не придумав аргументов против, я вытурила-таки кошку в сумку-переноску и кое-как упаковала остальные вещи. Вытерла со лба испарину и с натугой подняла чемодан. Ого! Почти ничего не брала, а сумки неподъемные. Пришлось звать на помощь Стефана, единственного в данный момент мужчину в доме. Ретт не в счет — с бестелесного духа при переноске тяжестей толку нет.

Провожать меня вышло все семейство, от сестер до второй кошки и почти невидимого при дневном свете призрака.

Начальник стражи подпирал высокий кирпичный забор в том самом месте, где я его оставила. От промокшего хмурого брюнета разило недовольством, впрочем, вслух он его не выказывал. Лишь сверкнул глазами на мою небрежную фразу:

— Я пригласила своего адвоката.

— Как будет угодно миледи, — ответил он, обозначив легчайший поклон. И снова застыл истуканом.

С семьей я знакомить Донала не стала. Много чести. К тому же Риш и так как-то подозрительно кровожадно на него посматривала, а кошка на ее руках шипела, вздыбив шерсть, и сверкала потусторонней зеленью глаз. Зато Джули разглядывала незнакомца с интересом, даже порывалась что-то сказать, хотя после передумала.

Не без труда уняв волнение — уезжать не хотелось почти до слез, — я обняла сестер на прощанье, помахала печально рдеющему в тени абрикоса призраку и направилась к авто.

Водитель загрузил чемоданы в багажник и открыл передо мной дверцу.

— Прошу, миледи, — а когда я поравнялась с ним, он вдруг тихонько сказал: — Вы были правы, а мы повели себя как придурки… Прошу прощения. То есть по-свински. Простите нас!

И улыбнулся так открыто и виновато, что нельзя было удержаться от ответной улыбки. Кстати, симпатичный парень, белобрысый, с честным взглядом и располагающим лицом. И с характером — не побоялся извиниться, несмотря на явное неодобрение начальства.

Я лишь кивнула, принимая извинения.

Заехав на почту, я отправила в родной НИИ заявление об отпуске, приложив выписку из церковной книги. Осталось заглянуть к мистеру Харперу, адвокату барона, и дождаться, пока они со Стефаном составят контракт.

Но юристы — это люди, способные разглядеть ухабы на самой ровной дороге! Поначалу все шло гладко. Расторопная и приветливая секретарша проводила нас в роскошный кабинет адвоката, который с приветливой улыбкой поднялся нам навстречу. Кивком поприветствовав молодого коллегу, он протянул руку Доналу… Потом увидел меня, и улыбка на мгновение дрогнула. Похоже, по телефону ему передали лишь просьбу о встрече, не рискнув доверить линии подробности этой щекотливой истории.

Донал легко сжал наманикюренные пальцы адвоката и отступил в сторону:

— Миледи, вы ведь знакомы с Джозефом Харпером, барристером?

— Имела такое удовольствие, — хмыкнула я, припомнив обстоятельства нашего знакомства, и все-таки подала ему руку. — Добрый день, мистер Харпер.

— О, — приятно удивился почтенный адвокат, узрев кольцо на моем пальце. Кстати, снять его не вышло — родовая магия держала цепко. — Вы все же передумали, мисс Саттон!

Должно быть, юрист успел перебрать в голове добрый десяток крайне неприятных причин моего визита, потому что теперь на его лице читалось плохо скрываемое облегчение.

Зато начальник охраны поморщился, и его бандитская физиономия сделалась совсем угрюмой.

— Я не передумала, мистер Харпер, — любезно уведомила я, ответив на рукопожатие. — Меня… вынудили это сделать.

Почтенный адвокат метнул острый взгляд на Донала, тот ответил хмурой гримасой и резким кивком.

Рот мистера Харпера на мгновение приоткрылся в потрясенном «О».

— Присаживайтесь, джентльмены, леди, — придя в себя, предложил адвокат и сделал знак секретарше. — Боюсь, мне требуются детали.

— Стефан Тодд, фирма «Тодд и сыновья», — представился мой молчаливый спутник, о котором, признаться, все позабыли. — Коллега, я представляю интересы Маргариты Скотт, в девичестве Саттон.

Тяжелые веки пожилого адвоката дрогнули, прикрывая блеск глаз, но он охотно ответил на приветствие.

Мы устроились в уютном уголке возле окна. Столик, несколько удобных стульев, изящный торшер с хрустальными плафонами — все по высшему разряду. Секретарша принесла чай и присела неподалеку с блокнотом на коленях.

— Я внимательно слушаю, — проронил мистер Харпер, когда все отдали должное превосходному чаю.

Донал, отказавшись от угощения, сидел бука букой, но ему по должности положено. Только он открыл рот, чтобы изложить свою версию событий (которая наверняка свелась бы к «препроводили мисс Саттон в замок, где ее обвенчали с бароном»), как я вежливо, но твердо вмешалась:

— Позвольте я расскажу. Итак, вчера я шла домой с работы…

Второй раз за сегодня я кратко пересказывала безумную историю своего «брака» с бароном, и по мере рассказа брови почтенного адвоката поднимались все выше. Он посматривал на Донала, но тот замер со своей обычной каменной физиономией. Даже поправлять меня не пытался!

— М-да, — только и проговорил мистер Харпер, когда я умолкла, и хрустнул пальцами. — Весьма… необычная ситуация.

Явно лишь профессиональная выдержка помогла ему обойтись столь осторожной оценкой. Он переводил взгляд с меня на молчаливого Стефана, а после — на хмурого Донала и вновь на меня. Судя по кислой мине юриста, самодеятельность маменьки барона и его начальника стражи он, мягко говоря, не одобрял. Но что сделано, то сделано, и теперь мистер Харпер быстро прикидывал, чем в таких обстоятельствах может помочь клиенту.

— Вы должны составить брачный контракт, мистер Харпер, — помог ему Донал. — Условия барона неизменны, условия баронессы вот.

И на покрытый белоснежной скатертью стол лег тот самый замусоленный листок, вырванный из моего блокнота.

— Позвольте сначала я ознакомлюсь, — вмешался Стефан и, прежде чем кто-то успел возразить, цапнул бумажку. Пробежал ее глазами, хмыкнул и протянул старшему коллеге со словами: — Да, все верно. Только мы будем также настаивать на официальных извинениях со стороны всех причастных лиц.

Мистер Харпер пропустил этот выпад мимо ушей и принялся дотошно изучать мои условия. Затем пристроил лист на стол и, поджав губы, поднял взгляд на Донала.

— Я не могу составить такой документ без личного одобрения его милости.

— Мистер Харпер, — в низком голосе Донала слышалось нетерпение, — мне необходимо передать вам поручение барона, и я вам его изложил. Если вы отказываетесь…

— Не отказываюсь! — поспешно перебил седовласый адвокат, и на щеках его появились красные пятна. По-видимому, терять вельможного клиента ему не хотелось. — Но я должен лично удостовериться, что условия полностью соответствуют волеизъявлению моего клиента.

Проще говоря, брачный контракт показался ему слишком странным, чтобы принять его без сомнений.

Начальник стражи смерил почтенного законника таким взглядом, что тот слегка побледнел.

— Это затянет дело, — процедил Донал, скрестив руки на широкой груди. — Слишком затянет.

Еще бы! Вернуться в замок без брачного контракта для меня означало бы признать себя женой барона безо всяких условий и претензий. И все присутствующие это понимали.

— Ничего не могу поделать! — твердо заявил мистер Харпер, и в глубине моей души шевельнулось уважение. Кремень!

— У меня есть предложение, — подал голос Стефан, доселе молча слушавший, как коллега отбрыкивается от немедленного составления договора. Все дружно обернулись к нему, но Стефан не смутился. — Мы можем поехать в замок все вместе. В таком случае визит моей клиентки приобретет не личный, а официальный характер.

— Прекрасно! — вмешалась я, устав слушать пререкания. — По-моему, мысль здравая. Мистер Харпер, мистер Тодд, приглашаю вас погостить в замке.

Это предложение разногласий не вызвало, и все с облегчением засобирались.

Только Донал, пропуская меня вперед, бросил чуть слышно:

— Рад, миледи, что вы уже освоились с ролью хозяйки.

Гад!

Спустившись вниз, я обнаружила возле авто несколько смущенного водителя с Маркой на руках. Поганка басовито мурлыкала и терлась башкой о ласкающую руку, совершенно — даже демонстративно! — не обращая внимания на законную хозяйку. Мол, бросила кошечку, сама виновата.

— Простите, миледи, — смутился парень, порываясь спрятать Марку за спину. — Она мяукала, и я решил…

— Ничего. — Я улыбнулась. — Главное, чтобы она не помогала вам рулить.

Майкл покраснел, обаятельно улыбнулся — ах эти ямочки на щеках! — и почесал кошку за ухом.

На обратном пути Донал пересел вперед, к водителю. Юристы устроились по обе стороны от меня (интересно, можно загадывать желание?) и спустя некоторое время затеяли перепалку, от которой у меня голова шла кругом.

Стараниями Стефана фразы вроде «срок исковой давности» меня не пугали, но вот от «реституции» и «прав третьих лиц» становилось дурно. Какие еще права третьих лиц в браке?!

Я прикрыла глаза, для успокоения нервов воспроизводя в памяти полный список генов и полиморфизмов, это всегда меня успокаивало. Вскоре Стефан почуял неладное — наверное, вид у меня был совсем осоловелый — и беседу с коллегой закруглил.

За окнами авто мелькали уже знакомые пейзажи, мысли о любимой науке успокаивали, и в какой-то момент меня сморил сон. Проснулась я от того, что автомобиль остановился. Дернулась и озадаченно уставилась на несколько смущенного почтенного адвоката, на плече которого я прикорнула. Нечего мучить бедную девушку заковыристыми юридическими терминами! Их же можно вместо лауданума применять.

— Извините, — сказала я для проформы.

Адвокат лишь кивнул и галантно помог мне выбраться из авто.

Во дворе замка суетилась прислуга. Майкл открыл багажник, чтобы вынуть оттуда мои чемоданы… и со сдавленным проклятием отшатнулся.

Донал вдруг прыгнул-перетек ко мне. Оттолкнул в сторону и осторожно, словно в яму со змеями, заглянул в разверстое нутро багажника.

Оттуда послышалось до боли знакомое:

— Ш-ш-ш!

И это были не змеи. Это было хуже, гораздо хуже.

— Лиса?! — Я тронула брюнета за рукав, вынуждая посторониться. За его широкой спиной ничего не разглядеть.

Он обернулся, дернул щекой и шагнул в сторону.

Я заглянула в темноту, где яркой зеленью полыхали две точки.

— Ты что тут делаешь? — прошипела я, прожигая взглядом безбилетную пассажирку.

Сгусток мрака моргнул и застенчиво сказал:

— Мяу.

— Мя-а-ау! — басовито подтвердила забытая всеми Марка из переноски.

Я закатила глаза.

Что с ними теперь делать?

— Найдется немного молока? — спросила я в пространство.

— Конечно, миледи, — почтительно подтвердила девушка в белом переднике. — Не извольте беспокоиться, мы мигом ваших мурлык устроим!

И покраснела, стрельнув глазками в сторону Майкла. Я спрятала улыбку. Понятно, кто тут любимец дам. Впрочем, не Доналу же занимать эту почетную должность. Вон как зыркает — суровый, неприступный, ух!

— Спасибо, — сказала я искренне.

Юристы с бароном уединились в библиотеке, где предавались извращенной любви к закону, плодом которой должен был стать брачный контракт. Слава богу, присутствия обоих супругов при этом не требовалось.

Я же занялась своими вещами, отказавшись от помощи горничных, — терпеть не могу, когда роются в моем белье. Кое-что из привезенного показывать прислуге вообще опасно, начнут визжать, еще уронят с перепугу… Лучше уж я сама.

Только пришлось узнать, где тут ледник. По-видимому, домоправительницы в замке не было, всеми делами ведала лично моя свекровь. Во всяком случае, горничная Бетти бегала за ключами именно к ней, после чего отвела меня куда велено. По пятам за нами важно следовали кошки.

Погреба в замке оказались вместительные, ледник тоже не подкачал. Провизия лежала на полках, свисала с крюков, хранилась в солидных бочках. Похоже, небольшую осаду мы выдержим без труда.

Кошки, к моему удивлению, вели себя прилично. Любопытная Лиса облазила и обнюхала все вокруг, однако на зуб пробовать не пыталась, только несколько раз чихнула. Марка вовсе бдела — замерла у моей ноги, настороженно поглядывая по сторонам.

— Проследите, чтобы мои вещи никто не трогал, — попросила я, пристроив свою ношу в дальнем углу.

— Д-да, миледи! — выдавила девушка, тараща глаза.

Спорю на свой любимый микроскоп, что уже завтра меня за глаза будут называть ведьмой. Надо будет обзавестись холодильным шкафом, не дело складывать образцы тканей — пусть и магически запакованные — среди свиных туш, сыров и колбас. К тому же тронуть хозяйское имущество слуги, положим, побоятся, зато какие слухи пойдут!..

В коридорах замка раздалось гулкое «Бум!» Лиса с перепугу затаилась за бочонком, а Марка прижалась к моей ноге.

— Ужин, миледи! — почтительно сообщила горничная.

Я с сомнением покосилась на хвостатых. Вели они себя смирно, но брать их с собой в столовую не стоило.

— Лиса, — позвала я. Она не откликнулась, пришлось мне опускаться на колени (пол ледяной!) и выуживать ее из-за бочонка. Кошка мелко дрожала, но на моих руках быстро успокоилась. — Бетти, отнеси их в мою комнату, пожалуйста.

— Д-да, миледи. — Она сделала книксен и опасливо притронулась к пушистому боку Лисы. Та фыркнула, однако когтями махать не стала. Вот и славно. — А вы как же? Найдете дорогу в столовую?

— Не беспокойся, — улыбнулась я.

Опыт у меня был богатый. В родном НИИ без провожатого вообще можно было остаться если не на веки вечные, то на ночь точно.

Вскоре я поняла, что недооценила замок: безлюдные коридоры, множество одинаковых дверей. Но я быстро сообразила идти на запах, так что вскоре обоняние вывело меня аккурат на просторную кухню.

На огромной плите что-то кипело, шкварчало и булькало. В воздухе стоял запах лука — его как раз нарезал поваренок, обливаясь слезами, — и наваристого бульона.

— Миледи? — От удивления повариха чуть не уронила ложку в кастрюлю.

— Простите за беспокойство. Мне нужна столовая, и поскорее.

— Конечно-конечно, — понимающе закивала пухленькая повариха. — Рон, проводи миледи.

Поваренок отвлекся от извлечения косточек из вишен, отер руки полотенцем и важно кивнул.

— Дойдем в два счета!

Воровато оглядевшись, он повел меня черным ходом.

Добрались мы действительно быстро, хотя меня это не спасло: все уже сидели за столом. По правую руку от барона — Донал, рядом с ним бок о бок устроились юристы. По левую — свекровь и золовки.

Принарядившаяся свекровь щеголяла в винно-красном бархатном платье и рубинах на шее и в ушах. Девушки оделись скромнее, в платья пастельных оттенков. Свекровь одарила меня таким взглядом, будто мечтала увидеть в роли главного блюда, и недовольно скривила бледные губы. Мое бледно-зеленое шелковое платье до колен на вечернее никак не тянуло. Впрочем, для нее я в любом случае буду нехороша — хоть в рубище, хоть в бриллиантах. Это стоило принимать во внимание, но не близко к сердцу.

Муж встал мне навстречу.

— Маргарита, дорогая, мы уж заждались. — Он поднес мою руку к губам.

Барон приятно улыбнулся, и я подумала, что этот брак может быть не таким уж тягостным, даже не принимая в расчет науку.

— Простите за опоздание… Фицуильям.

— Мы можем прямо сейчас покончить с формальностями, если желаете. Бумаги составлены, — сообщил он негромко, глядя мне в глаза.

— Конечно, — кивнула я.

Вот почему свекровь смотрит коршуном! Не по вкусу ей, что сыночка вынудили пойти на уступки. По-видимому, она думала, что после венчания все как-то само собой уладится, а я буду в таком восторге от оказанной чести, что соглашусь на все.

Младшая сестра, Джорджина, любопытно посверкивала глазами, как лисичка, зато старшая, Хелен, в подражание матери морщила нос.

Донал бросил на меня мимолетный взгляд и отвернулся. Стефан подбодрил меня улыбкой, мистер Харпер вынул из своего неизменного портфеля несколько листов бумаги. Внизу уже красовалась витиеватая подпись барона.

— Подпишите вот тут, — и адвокат протянул мне ручку.

Он что же, думает, что я подпишу, не глядя?

Я с улыбкой покачала головой.

— Сначала я должна прочитать.

Мистер Харпер отмахнулся.

— Миледи, при всем уважении, ваш юрист уже все проверил. Времени у нас немного, мы ведь не рассчитывали ночевать в замке.

Слабая попытка. Нужно быть совсем дурочкой, чтобы из чистой вежливости рискнуть угодить в пожизненную кабалу. Стефан Стефаном, а безрассудно доверять не стоит никому.

— И все же я настаиваю, — возразила я твердо. — С вашего разрешения, Фицуильям, я сяду рядом с мистером Тоддом, чтобы не терять времени. Надеюсь, вы меня извините.

Я улыбнулась всем присутствующим. В ответ мне улыбнулся только Стефан, хоть и несколько кривовато. Пока он не дорос до клиентуры такого ранга, и дебаты с мистером Харпером изрядно его вымотали.

Донал глядел мимо меня, свекровь со старшей дочерью смотрели волком, младшая потупила взгляд и теребила уголок салфетки, почтенный адвокат недовольно отвернулся.

— Конечно, дорогая Маргарита, — разрешил муж, хоть и без особого энтузиазма. — Если вы находите это нужным…

— Нахожу, — ответила я просто.

Он чуть нахмурился, однако галантно отодвинул мне стул. Как только барон вернулся на место, свекровь сделала знак лакею подавать ужин, и громко заговорила о местных проблемах, чтобы уж точно исключить меня из застольной беседы. Мне это было лишь на руку. Пронзительный голос свекрови напрочь заглушал наше тихое шушуканье со Стефаном.

Наконец ужин — как и контракт — подошел к концу. Никаких подвохов я не обнаружила, Стефан тоже одобрил.

Взяв лежащую рядом с тарелкой ручку, я размашисто поставила свой автограф и улыбнулась теперь уже точно мужу.

— Спасибо, — сказал он серьезно.

Барон выглядел необыкновенно торжественно. Даже неловко было признаваться, что от запаха съестного у меня мигом засосало в желудке.

— Фицуильям, это она тебя благодарить должна! — не выдержала свекровь, весь ужин тихо клокотавшая от негодования. — Какая-то горожанка, еще и ведет себя как продажная женщина! Торгуется, чтобы побольше с тебя урвать.

Продажная женщина? Кто же тогда свекровь с начальником стражи, подавшие меня барону на блюдечке? Сутенеры?

Муж швырнул столовые приборы на стол, от громкого звука свекровь вздрогнула и уставилась на сына с вызовом.

— Мама, — в его приятном голосе послышался лед, — не смей оскорблять мою жену!

Она поджала губы и отвернулась, комкая салфетку.

Я отдала один экземпляр подписанного контракта Стефану (так будет надежнее), но приступить к десерту не успела.

В коридоре послышались какая-то возня, вскрик… а потом сквозь щель неплотно прикрытой двери просочились кошки — трехцветная покрупнее и черная помельче.

— Мя-а-ау! — возмущенно заявила с порога Марка.

Молчунья Лиса согласно махнула хвостом.

Как они сюда пробрались?!

В столовую ввалилась несколько помятая горничная.

— Простите, миледи! — пролепетала она, чуть не плача. — Они вырвались и…

Кошки радостно рванули к столу. Хозяйка! Еда! Стефан, который всегда терпеливо чесал их и гладил! Все тридцать три удовольствия.

— Уберите это! — пронзительно взвизгнула свекровь, тыча пальцем в кошек. — Немедленно!

Тем временем хвостатые поганки уже запрыгнули ко мне на колени. Лиса еще и когти попыталась выпустить, за что схлопотала шлепок по носу. Марка с любопытством принюхивалась к взбитым сливкам на моей тарелке.

У свекрови сделался такой вид, будто ее вот-вот хватит удар. На впалых желтоватых щеках алеют нервические пятна, глаза вытаращены, губы сжаты в куриную гузку.

— Ты это специально! — взвизгнула она, швырнув салфетку. — Как можно гладить мерзких тварей, лижущих себя под хвостом?!

Признаюсь, за эти сутки я дико вымоталась и физически, и морально, поэтому пререкаться и изящно язвить попросту не было сил.

Я почесала «мерзкую тварь» за ухом, она тихонько заурчала. Стефан тоже украдкой, под прикрытием скатерти, погладил Лису, которая тыкалась в него мордочкой.