Приручи, если сможешь! Стрельникова Кира

ГЛАВА 11

Капли огня полетели прямо на защиту, и по линиям побежали оранжевые искорки, сжигая магию и очищая воздух. Спустя несколько минут преграда исчезла, и от Ромы донесся очередной шумный вздох. Он обернулся с довольной улыбкой и позвал:

— Пойдем, посмотрим, не зря ли забрались сюда.

Я подошла и только хотела спросить, вдруг ключ нужен, но увидела, что замка в двери нет. Под пальцами Ромы она легко открылась, за ней вниз уходила винтовая лестница. Щелкнув обычным выключателем, Логинов начал спускаться, и я за ним. Любопытство зудело, подталкивало вперед в нетерпении, и к счастью, лестница оказалась не длинной. Небольшой круглый предбанник, темная арка, и едва мы шагнули туда, как загорелся свет по всему помещению. Я не сдержала удивленного свиста: довольно большое, оно все было заставлено рядами стеллажей, на полках которых аккуратными стопками лежали книги в кожаных переплетах и тубусы со свитками.

— Ни фига ж себе, — протянула я, оглядывая богатство. — И как мы тут искать будем?

— Да просто, — Рома уверенно направился к одной из полок, потянув за собой за руку. — Тут рубрики есть. Совсем старые записи не годятся, если сведения в том свитке верны, то нам нужны самые последние, перед уходом… Не здесь, дальше, — он перешел к следующему стеллажу.

Поскольку Логинов ориентировался всяко лучше меня, я послушно следовала за ним, даже не пытаясь разобраться в надписях на полках. На поиски мы потратили около четверти часа, и нужный стеллаж оказался у дальней стены. Его полки были заполнены не до конца, что говорило о хранении последних записей о жизни драконов на земле.

— Да, здесь полные хроники, смотрю, — пробормотал Рома, бегло просмотрев несколько свитков и пару книг. — Здесь уже печатные, а там рукописные лежали. И нам нужен последний год…

Еще немного времени ушло на поиски нужных записей, и наконец мой напарник издал удовлетворенный возглас и снял с полки книгу.

— Отлично. Так, сделаем-ка вот как, — он подошел к светильнику, достал телефон и начал листать, время от времени снимая на камеру. — Чтобы не торчать тут до утра за изучением.

Спорить не стала, я тоже не хотела мерзнуть в этом подвале, рискуя в любой момент быть обнаруженной нынешними жителями дворца. Закончив с копированием и вернув записи на полку, Рома посмотрел на меня и обронил:

— Фамилии там тоже есть, я пошлю запрос, узнаю, кто где сейчас.

Я отвела взгляд и сглотнула вязкий ком, моментально вспомнив ритуал в Менгере. Вероятность, что темный шаман — это мой отец, по-прежнему велика, ведь пока все указывало на нее.

— Пойдем, — вполголоса произнес Рома, и мы покинули подвал, а вскоре и дворец.

Иллюзию Логинов, естественно, восстановил, и защиту тоже поставил, правда, свою, не ту, которая стояла раньше. И хотя поводов для беспокойства не было, меня все равно царапало, что у нас так легко все получилось. А ведь этот маньяк рыскал где-то рядом, я печенкой чуяла, хотя ему хватало благоразумия не показываться на глаза и не светиться перед нами. Видимо, демонстрация силы тогда, в доме, его впечатлила. Одно хорошо, может, у него не будет времени заниматься ритуальными убийствами?..

Через Верхний парк так же прошли без проблем и перелезли через забор. Время двигалось к полуночи, и в этой части города жизнь уже замерла окончательно. Мы вернулись к машине по пустынной и полуосвещенной улице, и только когда сели, Рома спросил:

— О чем задумалась?

— Напрягает затишье, — призналась я в своих опасениях. — И вроде понимаю умом, что он не полезет больше нахрапом, а все равно… — пошевелила пальцами в воздухе, не в силах облачить смутные подозрения в слова.

— Мы пока не можем найти его, но и он не хочет лишний раз светиться перед нами, понимая, что мы подготовимся к его встрече, — рассудительно заметил Рома, выруливая на дорогу. — Сейчас боевая ничья, если можно так выразиться, и этим надо пользоваться. Пока мы слегка опережаем его, и если за эти дни до полного парада еще и найдет эту загадочную Белую пещеру, будет вообще отлично.

Его ладонь легла на мой затылок, слегка поглаживая, и я немного расслабилась, откинув голову и прикрыв глаза, и запоздало поняла, как естественно выглядела моя реакция. Я даже не задумалась, что и зачем делаю… Да уж, приручение полным ходом.

— А если он узнает, что мы были в архиве и в курсе про Падших? — пробормотала, млея от мягкого массажа.

— Вот тут он может сгоряча наделать глупостей, — хмыкнул Логинов. — И я подозреваю, что так оно и случится, поскольку этот тип попытался отвлечь нас на этом приеме. Значит, нужно быть вдвойне аккуратными и осторожными.

— Угу… — протянула я, мысли начали путаться, и остаток пути я проделала в блаженной полудреме и расслабленности.

В гостинице на наше счастье, администратора уже не было за стойкой, а ключ от номера открывал и основной вход. Хорошо, что наше возвращение не видели. Ну, так, на всякий случай. К моменту, как мы поднялись в номер, меня распирало любопытство, спать еще не хотелось, и быстренько сменив джинсы на шорты, я забралась на кровать и требовательно уставилась на Рому.

— Ну, что там в той книге? — нетерпеливо переспросила.

Он одарил меня своей фирменной ухмылкой, от которой во мне моментально просыпалось волнение, взял планшет и устроился рядом, притянув к себе.

— Давай смотреть, — подсоединив телефон, Рома открыл фотки.

А посмотреть было на что. Записи повторяли найденный свиток, только не в таком поэтичном изложении, и дополнялись еще и списком пятерых, пошедших против своих и затеявших недоброе дело. Правда, навороченные имена мне ничего не говорили, и я покосилась на Рому.

— А у тебя тоже есть такое?

— Да, когда-то было, — рассеянно отозвался Логинов, пробегая глазами строчки на экране. — Но сейчас оно мне не нужно, я к своему привык, — повернув голову, он легко коснулся губами моего виска и вернулся к изучению записей.

Как и я. Сухие строчки о схватке, в которой погибли двое, краткое изложение закрытого суда — его вели только десять старейшин, они и участвовали в задержании, — назначенное наказание, и все. На этом сведения заканчивались. Ну, в общем, все понятно.

— А может, где-нибудь там в архиве и про Призрачных драконов есть, и Белую пещеру? — осенило меня, и я приподнялась, посмотрев на Рому.

— Может, и есть, только не зная, где точно искать, мы проторчим в том подвале несколько месяцев, — ехидно произнес Логинов. — Вряд ли Георгий одобрит такое нарушение своей личной территории. Будем брать за основу то, что рассказал Зенгар, этого хватит. Так, теперь — отдыхать, и надеюсь, к завтрашнему утру у меня будут сведения, куда нам двигаться дальше. Иди, умывайся.

— Да я и не собиралась подсматривать, куда ты там пишешь свои таинственные письма, — фыркнула и, задрав подбородок, сползла с кровати.

— В отделение разведки полуострова, — к моему безмерному удивлению отозвался Рома, что-то быстро набирая на планшете. — Они в курсе про наше существование. Они вообще много про что в курсе, — насмешливо хмыкнул он, покосившись на меня. — Им положено.

Ого, знакомства, однако, у моего напарника. Я направилась в ванную умываться, и только закончив водные процедуры, внезапно осознала, что за дверью меня ждет мужчина, и футболки на сей раз мне точно не видать. Конечно, смущение тут же опалило щеки, заметались обрывки мыслей на тему "Хочу ли я, могу ли я…", что делать, если Рома захочет повторить… Задохнувшись от замешательства, дернула ручку, вывалившись из ванной и избегая смотреть на Логинова, но заметила, что в комнате горит только один ночник, с его стороны. Ожидала ехидных комментариев, он же все мои эмоции слышит, зараза такая, но нет — прошел мимо, ласково взъерошил мои кудри и скрылся за дверью. Смешок вышел сиплым и немного нервным, я поспешно разделась, запрещая себе думать, и нырнула под покрывало, старательно зажмурившись и свернувшись калачиком. Может, успею уснуть, пока Логинов плещется в душе?..

Ну конечно, уснешь тут, когда эмоции так взбудоражены, что даже дышишь с перебоями. Я чутко прислушивалась к шуму воды, и когда он стих, едва заметно вздрогнула и облизнула враз пересохшие губы. Как же тяжело-то, не имея толком опыта. Как себя вести, что делать, и как избавиться от этой круговерти в голове? Пока я сражалась с собственным сознанием, Логинов вышел из ванной — я слышала звук закрывшейся двери, но упорно не высовывала носа из-под покрывала и тем более не открывала глаз. Спустя несколько мгновений покрывало натянулось, кровать слегка прогнулась, и рядом вытянулось теплое тело, вкусно пахнувшее можжевельником и лавандой. Мои эмоции как с цепи сорвались, но я лежала тихо, как мышка, понимая, что умру от смущения, едва попытаюсь озвучить свои далеко не невинные желания. Да, я хотела, чтобы как вчера…

Когда сильные руки обняли и притянули к себе, я вздрогнула, растерялась на миг, а Рома хрипло прошептал мне в губы:

— Твои эмоции слишком громкие и вкусные, Искорка.

А потом уже стало не до размышлений, когда мой рот накрыл настойчивый, долгий поцелуй. И все было даже лучше, чем вчера, потому что на этот раз я вела себя чуть смелее, позволяла больше — и ощущения выходили острее, ярче. И, черт возьми, я даже не вспомнила о своих недавних сомнениях и страхах.

Утро началось бодро — с того, что едва я вынырнула из дремы, даже глаза не успев раскрыть, как с меня сдернули покрывало и звонко чмокнули в нос.

— Подъем, Элька, нас ждут великие дела, — громко заявили мне на ухо и, не дав толком прийти в себя, самым наглым образом закинули на плечо.

— Эй, слышь, — тут же возмутилась я, затрепыхавшись, и стукнула ладонью по голой заднице, маячившей перед носом. — Что за беспредел. Проснуться толком дай вообще.

— Вот в душе и проснешься, — невозмутимо ответили мне и в ответ чувствительно шлепнули по моей пятой точке.

Кажется, нечто подобное не так давно со мной уже было. Поскольку я не люблю, когда меня внезапно будят, тем более таким вот способом, помывка прошла бурно и весело, с брызганьем и прочими дурачествами. В процессе ворчливое недовольство благополучно растворилось, и из ванной я вылезала уже в благодушном настроении. Даже не сильно смущалась, когда у меня самым наглым образом отобрали полотенце, мотивировав "Что я там не видел, Элька, иди уже, одевайся". И ведь не поспоришь, мда.

Собираясь, я поймала себя на том, что… мне легко. Впервые за пять лет. Пропала давящая тяжесть с души, и все время тянет улыбаться. Прошлое перестало дергать, как больной зуб, и не хотелось туда возвращаться. И это было здорово. А о будущем подумаю позже.

К одиннадцати мы выписались из гостиницы и засели завтракать, Рома достал планшет и проверил почту.

— Оп-па-а, — протянул он, и мое любопытство навострило ушки.

— Что? — немного невнятно спросила, жуя омлет с помидорами и сыром.

— А один из этой троицы живет тут рядом, кстати, единственный, кого не потеряли из виду, — Логинов медленно улыбнулся, янтарные глаза хищно блеснули. — Первые лет сто вел довольно бурную жизнь, потом остепенился, купил виноградник и теперь солидный бизнесмен и винодел. Прокатимся, Элис? — он выгнул бровь и посмотрел на меня.

Несмотря на холодок по спине, я кивнула.

— Поехали.

— Так, Михалычу отзвонюсь только, — Рома достал телефон и набрал номер. — Привет, это я. Мы тут ниточку нащупали, едем дальше разматывать. Как там, спокойно все? Ага, понял, ну давай, до связи. Все, пошли, — он оставил плату за завтрак и поднялся. — Тут недалеко, его вилла под Эльтой, около получаса езды.

Вскоре мы ехали по живописной дороге вдоль берега. Справа виднелись обрывистые горы, на склонах которых росли виноградники, внизу слева — утопающие в зелени поместья и виллы.

— Его зовут сейчас Валерий Звонников, — Рома свернул на развилке на довольно крутой серпантин. — Живет один, только любовниц меняет, закатывает шумные вечеринки на своей вилле. Будем надеяться, он расскажет что-нибудь интересное.

Мы миновали небольшой городок, спустились еще немного и наконец уперлись в шлагбаум с будкой охраны. Оттуда сразу вышел широкоплечий охранник с кобурой, но довольно дружелюбным лицом.

— Мы к господину Звонникову, — Рома опустил окно и вежливо улыбнулся. — Он дома?

— Да, у вас договоренность? — уточнил охранник.

— Не совсем, — мой напарник улыбнулся шире. — Мы с моей подругой тут проездом, и раз уж оказались поблизости, хотели обсудить кое-какие деловые вопросы по поставкам вина.

На меня бросили косой взгляд, я помахала рукой, тоже изобразив улыбку. Нас пропустили, а Логинов вполголоса произнес, проезжая пост:

— Тут простая магическая охранка, засекает оружие любого типа и предупреждает хозяина.

Дорога закончилась у изящных кованых ворот, гостеприимно распахнутых. Около них в тени "гриба" скучал еще один охранник, проводивший нашу машину ленивым взглядом. Ну да, сигнала опасности не поступало, чего дергаться. Мы проехали на территорию непосредственно виллы. Роскошное трехэтажное здание, белоснежные стены, арки, на втором этаже галерея, на третьем — терраса. Балкончики, украшенные кадками с яркими цветами. Чуть в стороне садовник в комбинезоне и кепке подстригал кусты, около одной из клумб сидела женщина средних лет, аккуратно выбирая сорняки. А неплохо этот Звонников устроился, я смотрю. Рома как раз подъезжал к крыльцу, когда из стеклянных дверей вышел сам хозяин виллы. Высокий, темноволосый, привлекательные черты, только все портил слегка высокомерный и какой-то снисходительный взгляд. Одет бывший дракон, а ныне винодел, был в светлые брюки и белую рубашку с коротким рукавом. Рассматривая его, я вдруг поймала себя на ощущении, будто Звонников кажется мне смутно знакомым. Может, где-то фотографии случайно видела, не знаю.

Рома вышел из машины, я за ним, и мы приблизились к хозяину виллы, с отстраненным любопытством разглядывавшему нас.

— Добрый день, — поздоровался он первым. — С кем имею честь?

— Роман Логинов, — мой напарник протянул ладонь, и Звонников пожал ее. — Моя подруга, Элис Самсонова.

— Здравствуйте, — я тоже вежливо поздоровалась, остановившись рядом с Ромой.

А вот дальше случилось нечто очень странное. Валерий моргнул, в его серых глазах мелькнул слабый проблеск удивления, а потом он переспросил:

— Самсонова? Элис? Вы с Элеонорой Самсоновой родственники?

Внутри все закаменело, челюсти сжались, и пришлось выдыхать с перерывами. Имя резануло, вдребезги разбив спокойствие — несмотря на обретение некоего внутреннего равновесия, это имя я еще не готова была слышать.

— Она моя мать, — выговорила я непослушными губами и каким-то чужим голосом.

Звонников хмыкнул, окинул меня еще одним внимательным взглядом, засунув руки в карманы, и задал следующий неожиданный вопрос:

— Сколько вам лет, Элис?

Озадаченная странными расспросами, я вместо дежурной фразы, что у девушки такое спрашивать неприлично, послушно ответила:

— Двадцать пять. А что такое?

Прищурившиеся глаза Валерия мне не понравились, я внутренне насторожилась, и Рома очень кстати обнял за талию, придвинув к себе.

— Я чувствую в вас родную кровь, — огорошил Звонников, и у меня подкосились колени от внезапной догадки. — Думаю, не ошибусь, если скажу, что вы моя дочь.

Меня как под дых ударили. Ожидала чего угодно, только не такого прямого заявления. И это значило, что наш таинственный маньяк не мой кровный родственник. С одной стороны, облегчение, все же, не уверена, смогла бы я убить того, кто дал мне жизнь, пусть никогда его раньше и не видела. С другой… Этот папочка тоже как-то не вызывал особой радости. Смотрел он на меня скорее с академическим интересом, чем с отцовской теплотой.

— Не скажу, что приятно познакомиться, — сухо отозвалась я, благодарная Роме за молчаливую поддержку.

А Звонников неожиданно рассмеялся, потом отступил в сторону и распахнул дверь.

— Не стоит обижаться, Элис, — небрежно произнес он, пропуская нас в дом. — Знаете, сколько у меня было женщин? И сколько из них оказались беременными? Я никогда не ставил себе целью обзавестись семьей, упаси боже. Мне и так очень неплохо живется, — добавил Звонников с явным удовольствием, оглянувшись на нас через плечо.

Мы прошли через просторный холл с выложенным черно-белой мраморной плиткой полом, впереди красивым завитком закручивалась лестница на второй этаж. Я хмуро покосилась на спину этого… Падшего, довольного жизнью, и смирила желание показать ему язык. Не сказать, чтобы я питала какие-то надежды на счастливое воссоединение, привыкла уже к мысли, что отца у меня нет. Но все равно, где-то глубоко в душе засел обиженный ребенок, которого лишили обоих родителей.

— Так чем обязан, господа? — ушел со скользкой темы нашего родства Валерий, распахивая очередные двери на втором этаже и выходя на просторную террасу с плетеными креслами и круглым столиком с мозаичной столешницей. — Я уже понял, что вы в курсе, кто я, судя по вашему спутнику, — Звонников остановился около одного из кресел, ухватившись за спинку, и насмешливо прищурился. — Но вроде ни в чем криминальном в последние полтора столетия точно не замешан.

— А первые? — тут же спросил Рома, отодвигая для меня кресло.

Хозяин виллы фыркнул и закатил глаза, тоже заняв место за столом.

— Знаете, что такое юношеский максимализм? — пожал он плечами. — Вот оно и было. Дурень, конечно, что повелся на пафосные сказки в жажде доказать всем и каждому, какой я крутой, но сделанного не воротишь. Выводы сделал, уроки выучил, с положением дел смирился и ищу плюсы в своей нынешней жизни. Что-то еще? — Звонников поднял бровь. — Да, кстати, может, что-нибудь будете? Воду там, сок? — спохватился он и включил гостеприимного хозяина.

И хотя мысль о чем-то холодненьком выглядела заманчиво, я молча покачала головой. Боялась, вода не в то горло в его компании пойдет.

— Нет, спасибо, мы ненадолго, — произнес Рома и выложил на стол из сумки фигурку дракона с раскрытыми крыльями и кусочками янтаря вместо глаз. — Я расследую дело, ниточки от которого ведут в прошлое, поэтому будьте любезны положить руку и пообещать говорить правду, — спокойно заявил Логинов, подвинув статуэтку к Звонникову.

Ух, ты. Подозреваю, магический аналог библии и одновременно детектора. Я слышала, у тех, кто занимался допросом не совсем обычных свидетелей, нечто подобное тоже имелось. Но поскольку я не занималась допросами, а была всего лишь оперативником, таких артефактов не видела. В глазах Валерия мелькнуло слабое удивление, он тихо хмыкнул, но тем не менее, положил ладонь на фигурку и четко пообещал отвечать на вопросы только правду. Глаза дракончика вспыхнули расплавленным золотом, руку Звонникова окутало золотистое сияние и пропало, а янтарь в фигурке продолжал светиться.

— Вы поддерживаете связь с другими? — приступил к расспросам Рома.

— Нет, — сразу ответил Валерий и презрительно поджал губы. — Мы, как бы сказать, не были особо близки, скорее, просто единомышленники. И после всего предпочли разойтись каждый своей дорогой. Я понятия не имею, где они и чем сейчас заняты, и вообще, живы ли.

По отсутствию реакции фигурки я поняла, что Падший не врал. Логинов прикрыл глаза, продолжая внимательно смотреть на Валерия сквозь ресницы.

— Вы интересовались в последнее время темными или запрещенными ритуалами? — задал он следующий вопрос.

— Да больно надо, — снова пожал плечами Звонников. — Я и здесь неплохо устроился, имею деньги, определенное положение, и не хочу все это терять. Я же говорил, выводы сделал, ошибки осознал, — на его губах появилась снисходительная усмешка.

Логинов нахмурился и побарабанил пальцами по столу. Мда, кроме не слишком приятного известия о моем отце больше мы, похоже, ничего интересного тут не узнаем. И где искать дальше? Я покосилась на Рому, он вздохнул и потянулся к фигурке дракона, а вот дальше события резко сорвались с места и понеслись с устрашающей скоростью. Звонников вдруг выпрямился, на его лице мелькнуло беспокойство, Рома тоже напрягся, а я ощутила, как воздух буквально сгустился, стал плотным и чуть не потрескивал. Хозяин поместья с шумом втянул воздух, его зрачки расширились, и он вскочил, с чувством выругавшись:

— Твою м-мать.

В следующий момент Рома рванулся ко мне, гаркнув:

— Эля, на пол.

Даже не успев сообразить, что делаю, я метнулась вниз, распластавшись на теплом мраморе террасы, а сверху меня накрыло сильное тело, вжав в камень. Я успела краем глаза заметить замерцавшую радужными переливами пленку над нами, вскинувшего руки Звонникова, и по ушам ударил беззвучный взрыв, от которого в голове зазвенело, а перед глазами поплыли серебристые звездочки. Рот Валерия перекосился в немом крике, глаза широко распахнулись, и тут широкая ладонь вдавила мое лицо в пол, лишая возможности досмотреть. Кости заломило, зубы заныли, страх молоточками бился в висках — я совершенно не понимала, что происходит и насколько это опасно.

Послышался глухой шум, будто что-то упало, над ухом устало выругался Логинов и поднялся, похлопав меня по спине.

— Можно вставать. Вот зар-раза, а.

Досада в его голосе слышалась отчетливо, и я быстро выпрямилась, уставившись на неподвижно лежавшего Звонникова. Мебель раскидало, в воздухе висела мелкая мраморная пыль и скрипела на зубах, часть перил отсутствовала, и на террасе лежали осколки. Рома поспешно склонился над Валерием, и меня кольнуло нехорошее предчувствие. Его лицо было бледным совсем не от крошек, а красная струйка из угла рта слишком темная и густая. Ладонь Ромы легла на грудь Падшему, а он вдруг закашлялся, пачкая алыми брызгами рубашку, и с трудом выговорил:

— К-карта… Там м-места…

— Что? — Логинов наклонился к нему, бросив на меня косой взгляд. — Какая карта, о чем ты?

Дыхание с хрипом вырывалось из груди Звонникова, его снова сотряс кашель, кровь пузырилась на губах.

— Библиотека… Тайник… — совсем тихо и почти неразборчиво проговорил он и длинно, сипло выдохнув, затих.

Я поежилась, зябко обхватив себя руками. Глаза хозяина виллы подернулись дымкой, голова откинулась, и сомнений не осталось — он мертв. Странно, но я не обнаружила в себе ни капли сострадания. Я не знала этого человека, и его участие в моей жизни ограничилось лишь одной ночью с матерью. Или двумя. Может, когда она тут отдыхала, может, Звонников приезжал в столицу и они пересеклись там. Я не знала, и желания выяснять подробности не имела.

— Что это было? — откашлявшись, я посмотрела на Логинова.

— Помнишь, как этот таинственный умник ударил тебя твоей же магией? — Рома выпрямился, мрачное выражение не сходило с его лица. — Вот тут — то же самое. Некто просто пустил по защитному контуру обратную волну, вернув Звонникову вложенные силы, и они сожгли его.

— Твою мать, — выругалась уже я, сев прямо на пол. — И что нам делать? Выходит, мы на правильном пути? И… это, может, свалим отсюда, а? — предложила я, не готовая вот прямо сейчас встречаться с этим опасным типом. — Вдруг он под шумок и нас попытается снова грохнуть?

— Не-а, — Рома прищурился и покачал головой, протянул мне руку, помогая встать. — Похоже, он даже не знает, что мы здесь, иначе не стал бы так откровенно выдавать себя. Скорее, решил подстраховаться и устранить возможную ниточку к нему. Но насчет свалить ты права, как бы он не пришел проверить дело рук своих, — Логинов потянул меня прочь с террасы, на ходу доставая телефон. — Догнать его сейчас точно не догоним, мы даже не знаем, в какой точке контура он нанес удар и где находится. А вот библиотеку проверим, — пробормотал Рома, набирая номер.

По пути вниз он сообщил о случившемся местному отделению, коротко объяснил ситуацию. Вбежавшим в холл встревоженным работникам строго запретил подниматься наверх и узнал, где библиотека. Далеко идти не пришлось, нужная нам комната находилась здесь же, на первом этаже, и мы поспешили туда, пока здесь не стало тесно от полиции. Библиотека выглядела под стать остальному особняку, с полками из какого-то светлого дерева, доверху заполненными книгами, удобным креслом у окна и специальной лесенкой. Я отметила, что здесь попадались и корешки старинных книг наравне с современными, и кольнуло сожаление, кому это все перейдет. Наверняка кто-то из наследничков грызню начнет…

— Так, времени нет деликатничать, поэтому сделаем так, — Рома остановился на середине помещения, скрестил перед собой руки, а потом резко развел, словно расталкивая загустевший воздух.

На несколько мгновений у меня заложило уши, а на плечи будто навалилась каменная глыба, а потом у дальнего стеллажа что-то ярко вспыхнуло и осыпалось искрами. Логинов удовлетворенно кивнул и поспешил туда, бросив на меня взгляд через плечо.

— Я нейтрализовал иллюзии и стандартные охранки, — пояснил он. — Звонников не баловался ничем сложным, обходился элементарными знаниями.

Я подошла к нему и посмотрела на полку. Там корешок одной из книг был чуть выдвинут, и Рома уверенно ухватился за него и вытащил. А вот из середины фолианта торчал край какой-то бумаги, оказавшейся той самой картой, о которой сказал Звонников перед смертью.

— Потом рассмотрим, — Рома аккуратно сложил находку и убрал в карман, потом кивнул на дверь. — Идем, кое-что проверю, пока сюда едут.

Следующие несколько часов прошли суматошно и сумбурно. Логинов все-таки попытался вычислить, откуда нанесли удар по Звонникову, но поскольку контур шел по всему периметру, и тревога из любой точки сразу шла к хозяину, найти примерное местонахождение нападавшего не получилось. Потом приехали службы, пришлось объяснять наше здесь присутствие и что случилось, несколько раз звонили Михалычу, в общем, часам к пяти вечера суета улеглась, тело Валерия забрали, а нам разрешили уехать.

Только сев в машину, я поняла, насколько устала и утомилась от бесконечных расспросов, да и вообще денек выдался тот еще. В душе поселилось странное опустошение, я откинулась на спинку сиденья, прикрыв глаза, а из головы все не выходила картинка Звонникова за пару минут до смерти… Гадкое ощущение, что я оказалась не нужна ни матери, по большому счету, ни отцу, больно отозвалось внутри. И вот не хотела погружаться в мрачные размышления, но как-то оно само получилось.

— Ром, — вдруг негромко произнесла я, не открывая глаз. — А ведь тогда получается, если этот Падший, задумавший ритуал, не мой отец, то откуда ему столько известно про меня? Как бы, это закрытые сведения.

— Значит, у него есть к ним доступ, или кто-то знакомый, кто может достать эти сведения, — послышался ответ Логинова. — Будем иметь в виду, а пока надо посмотреть, что это за карта такая.

Он замолчал, у меня тоже не было охоты поддерживать беседу. Надо дать эмоциям успокоиться. Это почти удалось, и я даже задремала немного, пока вдруг не ощутила, что движение немного изменилось. Приоткрыла глаза и обнаружила, что мы едем по довольно узкой дороге, серпантином спускавшейся по склону и ничуть не похожей на центральную трассу к Мирстону. Мои брови поползли вверх, я озадаченно уставилась на Рому.

— Мы где? — уточнила, покосившись на заросли за окном, настолько плотные, что не пропускали вечерний свет солнца, и тут уже царили сумерки.

— Недалеко от перевала, — машина в очередной раз повернула, и мы оказались на круглой огороженной площадке, которой заканчивалась дорога. — Я подумал, что отдохнуть не помешает, день был долгим и сложным. До заката еще пара часов есть, до Мирстона за полтора часа доедем, так что, можно и расслабиться. Тем более, тут есть отличное тихое местечко, и сейчас там точно уже народа нет, — Рома повернулся ко мне, положив руку на спинку сиденья, и серьезно посмотрел на меня. — Тебе так точно нужно немного спокойствия и отдыха.

Ах, да. Он же ощущает мои эмоции. Я поспешно вылезла из машины, раздумывая, готова ли делиться личным, если вдруг Логинов спросит, что со мной творится, и однозначного ответа дать себе так и не смогла… Я сама не понимала до конца, отчего так муторно на душе.

ГЛАВА 12

Рома вышел за мной и негромко спросил:

— Купаться будем? Или просто посидим?

— Посидим, — ответила я, обхватив себя руками и отвернувшись.

Он кивнул, подошел и молча обнял, направившись к узкой тропинке. Минут через десять довольно крутого спуска мы оказались в небольшой бухте, огороженной скалами, и там действительно никого не было. Над морем разливался роскошный золотисто-розовый закат, волны с тихим шумом накатывались на крупную, еще теплую гальку, в воздухе пахло морем и хвоей, и вокруг разливалось такое умиротворение, что грех грустить в таком месте. Рома сел прямо на гальку и потянул к себе, устроив между ног, обнял, прижав спиной к груди, и положил подбородок на плечо.

Я слышала, как ровно и сильно бьется его сердце, размеренное, теплое дыхание щекотало шею, и неожиданно в горле встал ком от щемящей нежности, охватившей от молчаливой поддержки. Прикусив губу, я повернула голову и прижалась щекой к плечу Ромы, прикрыв глаза, а он переплел наши пальцы, и уже защипало глаза. Эмоции требовали выхода, и, пожалуй, впервые за эти пять лет мне захотелось выговориться, поделиться с кем-то творившимся в душе. С кем-то, кто поймет и поддержит, а не оттолкнет или будет фальшиво утешать. Прерывисто вздохнув и сглотнув горький ком, я негромко заговорила:

— Знаешь… Это грустно, когда вдруг понимаешь, что тем, кто должен любить тебя и быть рядом в трудную минуту, ты вовсе не нужна. Ни матери, ни отцу, — я помолчала, на ощупь перебирая гладкую гальку и не сводя взгляда с залитого золотистым закатным светом моря. — Для первой я всегда была не больше, чем красивой куклой, которой можно похвастаться перед друзьями, и с желаниями и чувствами которой совсем необязательно считаться, — в горле запершило, и я откашлялась, нашарив голыш и бросив его в прибой. — А второму вообще все равно, что я существую на свете. Было, — поправилась, снова прервавшись, чтобы усмирить эмоции.

Рома прижал крепче к себе и легонько поцеловал в висок.

— Это не ты им не нужна, а они тебе, такие, какие есть, — так же негромко ответил он. — Не грусти, Искорка, это не стоит твоих слез, правда, — а потом добавил чуть тише. — Я тебя точно не брошу. Тебя только оставь одну, сразу вляпаешься во что-нибудь, — шутливо проворчал он и фыркнул в ухо.

Я сначала замерла, от волнения сердце застучало сильнее, а потом от последних слов Логинова неожиданно для себя тихо рассмеялась, откинувшись на него. Удивительно, но всего от нескольких фраз на душе стало легко, и грусть незаметно растворилась без следа. Кажется, я окончательно отпустила прошлое, не желая больше возвращаться туда даже в воспоминаниях. Чуть повернув голову, потерлась о плечо Ромы и искренне произнесла:

— Спасибо.

— Обращайся, — так же коротко ответил он, и мы снова замолчали, любуясь заходящим солнцем.

Так и просидели, пока не стемнело — светило нырнуло за край горизонта, и как кто-то выключил лампочку, небо стремительно потемнело, расцветившись крупинками звезд. Только прибой слабо фосфоресцировал, разгоняя наступивший кромешный мрак. Но мне не было страшно: я ощущала тепло сильного тела, к которому прижималась, и это вселяло спокойствие и уверенность, что ничего плохого со мной точно не случится. Пока рядом Логинов. Я тихо вздохнула, поймав себя на том, что уходить совсем не хочется, и вообще, тянет на всякие хулиганства. Как там Рома говорил, у огненной ведьмы обязательно должна быть авантюрная жилка? На моих губах расцвела широкая ухмылка, я извернулась, вглядевшись в смутно различимое лицо Логинова.

— Сказать, чего я хочу? — выдохнула ему в рот и прежде, чем он успел все опошлить, выпалила. — Купаться.

И с довольным смехом резво вскочила, на ходу стягивая футболку. Идея ночью залезть в море, причем голиком, с каждым мгновением нравилась мне все больше, и я быстро избавилась от одежды, остановившись у линии прибоя. Я знала, что Рома на меня смотрит, и наверняка темнота для него не была большой помехой, но это больше не смущало. Зашла в теплую воду, невесомым шелком скользнувшую по коже, оттолкнулась от дна и перевернулась на спину, раскинув руки и ноги и любуясь щедро посыпанным сахарными крошками звезд бархатным небом. Оно казалось таким близким и одновременно глубоким, и в нем можно было утонуть, как в море…

А потом чьи-то руки обхватили за талию, и я от неожиданности чуть не ушла под воду, забарахтавшись и на несколько мгновений испугавшись. Развернулась, сердито посмотрела на смеющуюся физиономию, отфыркиваясь, и плеснула водой, попытавшись оттолкнуть.

— А если бы я захлебнулась? — возмутилась произволом, но, конечно, никто меня никуда не отпустил.

— Не захлебнулась, — уверенно заявил Логинов, притянув к себе и чмокнув в кончик носа. — У меня все под контролем, Искорка.

Я только вздохнула и покачала головой. Мы поплавали, потом подурачились у берега, и вылезли наконец обратно, слегка уставшие и довольные. Ветра не было, воздух оставался теплым, и замерзнуть нам точно не грозило, и мы улеглись прямо на гальку, еще не успевшую остыть. И как-то так очень естественно вышло, что я повернулась к Роме и обняла его, потянувшись за поцелуем и прижавшись к нему без всякого стыда. Махровее романтики не придумаешь: юг, уединенный пляж, бархатная ночь… Но, черт возьми, это именно то, чего мне сейчас хотелось. От бесконечной нежности наших поцелуев заходилось сердце в шальном восторге, от горячих ладоней, медленно скользивших по моему телу, разбегались щекочущие мурашки, и я терялась в ощущениях, забывая себя.

Не отрываясь от моих губ, Рома перевернулся, и я оказалась сверху. Сильные пальцы мягко сжали мои ягодицы, притягивая ближе, и голова закружилась от нахлынувшего желания, огнем прокатившегося по венам. Томительно неторопливые ласки лишь усиливали напряжение, и я дрожала в предвкушении, растягивая сладкое ожидание. И когда наконец мои бедра приподнялись, а потом плавно опустились, наполняя голодную пустоту внутри, я всхлипнула от облегчения, замерев на несколько мгновений и впитывая всем существом упоительное ощущение. А потом мы начали двигаться, как единое целое, сначала медленно, наслаждаясь каждым мгновением, и постепенно ускоряя ритм. Сильные руки придерживали за талию, направляя, горячие, жадные губы покрывали лицо и шею быстрыми, лихорадочными поцелуями, и ночь распахнулась вокруг, обняв мягкими крыльями и отгораживая нас от реальности.

Я тонула в эмоциях, растворялась в них, цепляясь за широкие плечи и улетая выше с каждым сильным толчком. Было что-то особенное в том, что все происходило здесь, на природе, и внутри рождалось странное чувство свободы и легкости. Оно щекотало, заставляя задыхаться от восторга, стремительно нарастало, пока не взорвалось ярким фейерверком, ослепив и оглушив. Вырвалось ликующим стоном и оставило обессиленной и счастливой, распластанной на мускулистой груди, в кольце сильных рук, бережно обнимавших и прижимавших к себе. Мир медленно возвращался на свое место…

Мы еще некоторое время лежали, отдыхая и слушая дыхание друг друга, и слов никаких не надо было, хватало удивительного ощущения единения. Ладонь Ромы медленно гладила спину, под моей щекой размеренно билось сердце, и в душе царило умиротворение. Наконец он обнял меня за плечи, поднялся, бережно придерживая, и шепнул с ласковой насмешкой:

— А говорила, нет авантюрной жилки, — после чего чмокнул в висок. — Пойдем, не хватало тебе еще простыть.

Я негромко фыркнула и несильно стукнула его по плечу.

— С кем поведешься, — проворчала в тон и все-таки встала.

Через некоторое время мы вернулись к машине и поехали в Мирстон. В дороге меня сморило, и я смутно помнила, как мы добрались, уже за полночь. Просыпаться было ужасно лень, и когда меня торжественно вынесли из авто на руках, даже не сопротивлялась. Правда, наверху пришлось все-таки ненадолго вынырнуть из блаженной дремы и принять водные процедуры, и только потом добраться до божественно мягкой и уютной кровати, провалившись в сон окончательно.

На следующее утро, естественно, проснулись мы поздно, зато отдохнувшие и выспавшиеся, чувствовала я себя прекрасно, и морально, и физически, и жаждала активной деятельности в нашем расследовании. Не терпелось посмотреть, что там за карта, и я едва досидела до конца завтрака под веселым взглядом и ехидной улыбкой Логинова. Тетка Варя ушла в свой огород, не мешая нам, но мы все равно решили вернуться в комнату Ромы — вдруг понадобится магия, зачем смущать добрую женщину?

— Так, ну давай, посмотрим, что нам оставил в наследство Звонников, — дракон аккуратно развернул карту и разложил на столе.

При упоминании имени Падшего в душе ничего не отозвалось, к моей радости. Я была настроена на расследование, любопытство нетерпеливо дергало носом, требуя удовлетворения. На карте обнаружились пометки, обведенные красным какие-то места, и судя по довольному виду Ромы, он знал, что это такое, или по крайней мере, догадывался.

— Места силы, вот спасибо, — удовлетворенно кивнул напарник. — Вот, смотри, это совсем рядом с Мирстоном, полчаса — минут сорок езды, не больше. Мраморная пещера, — он постучал пальцем по одной из меток. — Вот это точно можно отбросить, — Рома указал на еще одну, ближе к краю карты. — Туда полдня добираться только в один конец, и то, до деревни, а потом еще несколько часов по лесу, совсем дикие места. А финальную часть ритуала наш умелец вряд ли будет проводить так далеко, ему ведь нужно составляющие на место доставлять, — Логинов поморщился.

— Почему он приносит жертвы в разных местах, а не в этой Белой пещере? — я нахмурилась, разглядывая карту. — Проще же, нет?

Рома прищурился, одарив одобрительным взглядом.

— Хороший вопрос, Элька. Наверное, там сложно прятать тела так, чтобы их не обнаружили, — он медленно улыбнулся, в янтарных глазах загорелся хищный огонек. — Мраморная подходит лучше всего. Большая, облагорожена для туристов на треть, в остальные залы проход только со специальным снаряжением. Тянется на пять километров, и в некоторые места не пробраться, завалы. Еще имеется подземное озеро. Так, я звоню Михалычу, заедем по пути, если он в отделении, кратко введем в курс дела и поедем осматривать, — уверенно заявил Рома, обрисовав наши ближайшие планы.

— Пять километров? — мои брови поднялись, я недоверчиво посмотрела на него. — И как ты там предлагаешь искать что-то?

— Магия, детка, — Логинов щелкнул пальцами и ухмыльнулся. — Если где-то там есть лоханка, куда наш маньяк собирает сцеженную кровь, она фонит так, что никакими щитами не закрыть. Все-таки, чистая драконья магия, еще и высших порядков, дело весьма заметное.

— Ну, как скажешь, — я, конечно, верила в его опыт в этом деле, но сомнения все равно оставались.

Ладно, на крайний случай, просто прогуляюсь по очередному красивому месту. А вдруг еще и сильрит случайно найду, раз ко мне липнут эти камешки. Правда, непонятно, зачем он мне, если магически инертен, но не выбрасывать же. Может, сделаю потом какие-нибудь симпатичные украшения…

— Тогда поехали, — Рома сложил карту с пометками, спрятал в сумку, и мы вышли из комнаты.

По пути он позвонил в отделение и предупредил, что мы сейчас заедем, и вскоре наш "летучий отряд" быстрого реагирования в количестве двух человек поднимался в кабинет оперов. Там сидели только Юра и Эмиль, и еще Михалыч.

— Ну так что ты там накопать успел? — подполковник покосился на меня с добродушной усмешкой. — Вместе со своей напарницей?

— Да попробовал одну ниточку размотать, — Рома едва заметно поморщился. — С человечком пообщался, который предположительно мог знать нашего маньяка.

Брови Михалыча поднялись.

— Это тот, насчет которого ты звонил? — уточнил он, и Логинов кивнул. — Ну так получилось что-нибудь выяснить, нет?

— Получилось, — Рома задумчиво кивнул. — Надо одно место проверить, как раз сейчас собираемся. Тут все спокойно, никаких новых трупов или убийств? — уточнил он у подполковника.

— Ой, нет, что ты, — Михалыч махнул рукой. — Тихо, спокойно, мелкие хулиганства не в счет. По высохшему трупу так и не нашли ничего, сейчас жду вот генетическую экспертизу, чтобы хоть опознать, кто это, можно, — он вздохнул. — Продавец твой как в воду канул, никто из родственников и знакомых не видел, неопознанных тел не находили, так что тут тоже глухо.

— Ну, следовало ожидать, в общем, — Логинов не слишком расстроился известиям. — Так, мы в Мраморную, проверим, есть небольшая надежда, что след там может обнаружиться, — Рома вернулся к нашей первоначальной цели посещения отделения.

— Кстати, у меня друзья туда сегодня собирались, они в отпуск приехали, — оживился Эмиль. — Михал Михалыч, может, я подстрахую? — он вопросительно посмотрел на начальство. — Ну, на всякий случай, мало ли что? Переоденусь в штатское, чтобы не светиться?

— Ром? — подполковник перевел взгляд на моего напарника.

— Можно, только аккуратно, и в случае чего, не геройствовать, — Логинов строго нахмурился.

— Да что я, дурак, что ли, в ваши магические разборки лезть? — хмыкнул Эмиль и поднялся. — Ясное дело, поостерегусь. Но иногда пуля надежнее магии может оказаться, — многозначительно произнес он.

— Не скажи, — протянул Рома, его взгляд на мгновение стал задумчивым, потом он встряхнулся. — Ладно, сколько собираться будешь?

— Да через час уже выдвинемся, сейчас только позвоню ребятам, уточню, — он достал телефон.

— Может, я с вами поеду? — Юра выглянул из-за монитора компьютера, скользнул по мне взглядом, и показалось, задержался чуть дольше на ногах, хотя я надела свободные летние штаны, памятуя, что в пещере прохладно. — Серега все равно скоро вернется, посидит тут один…

— Эмиля достаточно, а с остальным я справлюсь, в случае чего. Спасибо, Юра, — вежливо отклонил просьбу Рома к моему тихому облегчению.

Я на всякий случай с независимым видом бочком подобралась ближе к Логинову, чтобы у бабника-полицейского не осталось сомнений, что подкатывать ко мне бесполезно. А то знаю я этот особый блеск в глазах, ага. Юра с несколько показным сожалением вздохнул.

— Эх, ну вот, кто-то по историческим местам расследования ведет, а я тут маринуйся, — он длинно вздохнул, страдальчески закатив глаза.

— Ничего, посидишь, и так отгулы постоянно просишь, — хмыкнул Михалыч.