Берег. Территория любви Крынская Юлия

— Думаю, если бы тебя увидели мои английские тетушки, то не нашли бы изъяна. Леди во всем, — заявил Роберт, откровенно любуясь возлюбленной. — «Обаяние — непринужденность чувств, так же как грация — непринужденность движений». Ты читала Андре Моруа?

— Да, «Письма незнакомке» и «Фиалки по средам».

— Чудесные книги!

Они прошли в гостиную, где ослепительной белизны фарфор на столе розовел от огня расставленных повсюду свечей. Горячее в накрытом крышкой блюде, источало аромат тушеной крольчатины. Роберт, после восьмичасового автопробега Москва — Питер есть хотел как питон после линьки, и его рот тут же наполнился слюной.

— Красота, — восхитилась Юля.

Роберт отодвинул стул с резной спинкой, помог ей сесть и расположился напротив.

— Да, неплохо! Расскажи о себе, — попросил Роберт, наливая вино в бокалы. — Хочу знать все.

— Во как! Все о себе я и сама не знаю. Давай тарелку, — Юля сняла крышку с блюда и восхитилась, — Пахнет фантастически. Что это?

— Филе динозавра с корнишонами.

— Его лучше подавать с маслинами и розмарино. У ящуров мясо суховато.

Роберт рассмеялся.

После еды он отложил приборы и с хитрым прищуром взглянул на Юлю.

— Давай поиграем в блицопрос: вопрос — короткий ответ.

— О чем пойдет речь? — засомневалась она.

— Не бойся, сегодня больше ничего личного. Представь, что у тебя берут интервью для глянцевого журнала.

— Что ж, господин репортер, я готова, вопрошайте.

— Любимый автор?

— Ремарк.

— Любимый цвет?

— Синий, — Юля отвечала, не задумываясь.

— Интересно… Кстати, ты знаешь, что у древних майя синий был цветом жертвоприношений. Да и у египтян тоже. На востоке же верят, что синий цвет отпугивает злых духов, защищает от сглаза и порчи.

— Ну ты мне еще тягу к бесовщине в диагнозе нарисуй.

Роберт жестом застегнул рот на молнию.

— Куда ты хочешь?

— На необитаемый остров.

— Любимое животное?

— Лев.

— Любимые цветы?

— Хризантемы.

— Качества, которые ты ценишь в мужчине больше всего? — он хитро улыбнулся.

— Честность, верность отвага, — на секунду задумавшись, выдала Юля.

— Ну прямо надпись для родового герба! Любимый танец?

— Танго.

— Совет мужчинам?

— Уфф… Любите женщину со всеми ее «нет» — это путь ко многим ее «да».

— Ого! Добро и зло?

— «Кто знания бездумно собирает, тот истину меж ними потеряет».

— Стоп. Это ответ на вопрос или камень в мой огород? — засмеялся Роберт. — Чьи это слова?

— Понятия не имею.

— Ладно. Последний вопрос: ты выйдешь за меня замуж?

Юля открыла рот и зависла. Роберт подошел к ней и опустился на одно колено.

— Что… Что ты делаешь?

— Дай мне право решать, что делать, — строго одернул Юлю Роберт и снова принял смиренный вид.

Она молчала.

— Так ты согласна стать моей женой?

— Да, — произнесла она чуть слышно, — отныне и навеки…

Роберт поцеловал ей руку, извлек шкатулку из кармана, открыл её и надел на безымянный палец Юли кольцо.

— …Покуда смерть не разлучит нас. Силы встать есть?

— Пожалуй.

Они поднялись, и Роберт жадно впился в Юлины губы, а руки его отправились гулять по ее телу.

— Я боюсь снова потерять сознание, — прошептала она, отстранившись от него.

— Надеюсь, в этот раз от радости,

Юля убрала его руку со своей груди.

— Как ты догадался?

— Прочитал твои мысли, — Роберт вернул руку обратно, покрывая поцелуями ее лицо, шею, плечи.

— Да?! Я сейчас покраснею.

— Ого? Я правильно понял? Может, тогда сразу перейдем в спальню?

— Не смущай. Налей лучше еще вина.

Роберт неохотно оторвался от нее, наполнил бокалы.

— За нас, любимая!

Она выпила залпом и села.

— Раз наша встреча была предопределена свыше… Ты не против венчания?

— Не против! — он допил вино и вернулся на свое место. — Моя русская бабушка будет счастлива.

— А нерусская бабушка? Как твои другие родственники встретят меня? — как бы невзначай поинтересовалась Юля.

— Похоже, отец в свое время открыл в семье традицию жениться на русских девушках, правда, мать была русской лишь наполовину, — рассмеялся Роберт, но встревоженно добавил: — Хотя папины родственники — достаточно специфичные люди: английская аристократия, не затронутая демократией. Наверняка к моему возвращению они снова готовят мне несколько выгодных партий на выбор. Надо будет предупредить их, чтобы больше не заморачивались на этот счет. Отцу я рассказал, он не против.

— Ты ни разу не говорил о своей маме. Почему?

— Она умерла, Джу! — Роберт погрустнел. — Ее болезнь оказалась неизлечимой. Я очень любил маму, а для отца она была светом в окне.

— Мне жаль, но…

— Но не будем о грустном сегодня. Думаю, мама сейчас радуется за нас. Она мечтала погулять на моей свадьбе.

— А где будет наша свадьба?

— В Лондоне, конечно! Хочешь в Лондон?

— Хочу!

Роберт провел пальцами по краю бокала и вздохнул:

— Давно так не горел желанием вернуться домой. Я нашел, что искал, и была бы моя воля, немедленно отправился бы в аэропорт.

— Лондон… Мне нравится! — Юля отпила воды и промокнула губы салфеткой. — Еда приготовлена бесподобно. На кухне орудуют лесные эльфы?

— Откуда тут эльфы, это домработница Виктора.

— Она молода и хороша собой? — Юля шутливо приподняла бровь.

— Хороша собой, с этим согласен, — Роберт прижал руку к груди, — но у нее уже несколько взрослых внуков.

— Ну что же, тогда давай отнесем все на кухню. Я так понимаю, она придет теперь только утром. И ты обещал сыграть.

— Да ты хозяюшка! — удовлетворенно щелкнул пальцами Роберт.

— Львенок, завязывай мне тест-драйв устраивать, главный сюрприз впереди, — осадила его Юля.

— Еще сюрприз? — смеясь, он раскинул руки, — я уже тебя принял в качестве сюрприза судьбы раз и навсегда.

Роберт сел за старинное немецкое пианино, пробежался по клавишам и запел красивым баритоном:

«Love me tender, love me sweet

Never let me go

You have made my life complete

And I love you so…» [1]

Начался дождь, и желтый свет уличного фонаря отбросил на потолок дрожащие тени деревьев за окном. Юля поднялась, изящно воздела руки и с грацией пантеры вышла на середину комнаты, следуя ритму музыки. Сияющие глаза возлюбленной манили зеленым светом, подогревая мужское желание. Роберт представил, как снимет с Юли платье, и кровь забурлила в венах и обожгла лицо изнутри. Рядом с ней его словно обдувало африканским жаром, и все тоньше становилась ледяная броня, что наросла за долгие годы холостяцкой жизни. Роберт возжелал немедленно ощутить движения ее бедер на себе, так аппетитно она выписывала ими восьмерку: «Не иначе как в медицинском институте вместо физкультуры стриптиз преподавали». Он допел песню, захлопнул крышку пианино и подошел к Юле.

— Я хочу взять… пару уроков танцев на белых простынях. Немедленно!

— Джу, любимая! — Роберт первым вошел в комнату, кинул пиджак на стул и ослабил галстук. Одним движением он развернул Юлю к себе и расстегнул на ее шее застежку платья. Лямки упали, увлекая за собой юбку из легкого шелка.

— Нет! — вскрикнула Юля и прикрыла грудь руками.

— Что-то не так? — оторопел Роберт.

— Роб… А это все не сон? Ты, кольцо… — в Юлиных глазах блеснули слезы.

— Не сон, — выдохнул Роберт и коснулся губами ее губ. — Сегодня ночью ты в этом убедишься.

«Небеса, да ее трясет!» — Он взял ее за плечи и встряхнул.

— Все хорошо, любимая?

— Да… Дай мне, пожалуйста, немного времени.

— Ладно. Ровно через четверть часа зайду пожелать тебе спокойной ночи, — Роберт взглядом скользнул по телу Юли, невольно задержавшись на линии бикини.

— Приходи, — в ее голосе прозвучала растерянность.

«Как бы не сбежала!» — чтобы Юле не хватило сил открыть окна, Роберт накрепко довернул ручки на рамах.

Он посмотрел на зарядивший дождь за стеклом, задернул шторы и обернулся. Юля так и стояла… В одних трусиках, беспомощно прикрываясь руками, она выглядела хрупкой и беззащитной. Сердце Роберта сжалось. Он подошёл, провел пальцами по ее плечам и прошептал:

— Ты чего-то боишься?

— Немного.

— Я не сделаю того, чего ты не захочешь, — он коснулся губами ее шеи и вышел.

Юля облегченно вздохнула. Ее тело горело, а руки тряслись. Она бросилась в ванную и встала под душ. Мысли испуганной птицей метались в голове: «Я что, жду его?! Хочу, чтобы скорее вернулся?! Да! Да! И сделаю всё, о чём он попросит!»

У нее еще немного дрожали пальцы, когда перед зеркалом расчесывала волосы. Она нанесла по капле духов на запястья. Аромат с легким запахом черной смородины, переплетающийся с нотами иланг-иланг и орхидеи, придал Юле сил. Холодный шелк пижамы скользнул по телу, напомнив ласковые прикосновения Роберта к ее груди. Она села на край ванны и повторила его движения. «Я хочу, чтобы он скорее пришел!» — Все вдруг стало просо и ясно. Пришла блаженная прохлада и томление тела. Юля вернулась в комнату и забралась под одеяло.

"В махровом полосатом халате, болтающихся на бедрах синих пижамных штанах и в тапочках я буду выглядеть мило, по-домашнему, и Юля немного расслабится", — в предвкушении волшебной ночи Роберт постучался в дверь и услышал негромкое:

— Да!

Он вошел и, напустив на себя вид нерешительного ботаника, замер в дверях.

— Пижамная вечеринка? — Юлин голос дрогнул. Она лежала, натянув одеяло до подбородка.

— Как хочешь назови, только не прогоняй, — Роберт с хитрым прищуром подошел к ее постели. — Позволишь исполнить роль твоей подушки?

Юля подвинулась, и он, скинув халат, нырнул к ней под одеяло. Ее тело оказалось полностью обнаженным, Роберт весь затрясся от желания. Зная переменчивость возлюбленной в настроении, он решил взять ее нахрапом, не оставляя больше шансов для отступления, и с рычанием прильнул губами к нежному розовому соску, жадно втянув его в рот. Посасывая один, он пальцами теребил второй, стараясь не обращать внимания на то, что Юля напряжена до предела. Она испуганно вжалась в постель, вцепившись руками в спинку дивана, и Роберт понял, что нужно спешить. Прокладывая дорожку из поцелуев, он устремился в низ живота и, пальцами растянув нежные складки в стороны, запорхал языком по налитому бугорку. Роберту показалось, что она готова принять его и сев, рванулся членом промеж ее бедер, но у него ничего не вышло. Впервые в жизни! Он удивленно коснулся пальцами нежного входа, и его бросило в холодный пот от догадки.

Юля вся дрожала, но скорее не от желания, а страха. Роберт вытянулся рядом и с трудом унял сердцебиение. Он подсунул руку ей под голову и прижал к плечу, размышляя над своей догадкой. Собравшись с духом, он приподнялся на локте и встретился с возлюбленной взглядом.

— Можно задать тебе один щекотливый вопрос, принцесса?

Дождь прошел, и яркий, чистый лунный свет добавил Юле той хрупкости, что он порой видел в ней. Она стыдливо прикрыла грудь рукой и выдохнула:

— Да, я девственница, и до зубовного скрежета боюсь того, что должно сейчас произойти.

— Да ладно! — Роберт откинулся на спину. — Но… Но как, как такое возможно?

Он вновь завис над ней и уставился с нескрываемым удивлением.

— Опять интервью? Давай быстрее, пока я не передумала! — Юля вывернулась и повалила его на спину. — Это можно сделать, когда женщина сверху? — она закусила губу и повела плечами.

— Прекрати молоть чушь и соблазнять меня, — натянуто рассмеялся Роберт, чуть не кончив от одного лишь соприкосновения с ее телом. — Я хотел спросить, когда твой день рождения?

— Что ты врешь? Ты же изучил мой паспорт вдоль и поперек, — она выхватила подушку у него из-под головы и замахнулась. Но он оказался быстрее и увернулся. После недолгой возни Роберт взял над Юлей верх.

— Сдаешься? — он навалился всем телом, уперевшись вздыбленным членом ей в живот.

— Настоящая женщина побеждает и тем, что побеждена.

Роберт закрыл ей рот поцелуем. Упругое девичье тело так и манило.

— Принцесса, люблю тебя больше жизни, — он потерся носом о ее щеку, — ты и есть моя жизнь. Прости, что чуть не изнасиловал тебя самым варварским способом. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива.

Юля лежала с закрытыми глазами.

— Ты уже делаешь меня счастливой, — голос ее дрожал. — Мне почему-то стало страшно: если нам сейчас настолько хорошо, неужели дальше может быть только хуже?

— Нет, Джу, — Роберт просунул руку ей между бедер: «Меня сейчас разорвет как воздушный шар. Будет весьма неловко». — Все только начинается. Ты хочешь, чтобы мы это сделали сегодня?

— Уже нет.

— Хорошо.

— Принеси попить.

Он выскользнул из постели и дрожащей рукой разлил минералку по стаканам. Юля завернулась в полотенце и перебралась на подоконник. Роберт присел рядом с ней и протянул стакан.

— Я родилась в июле, а ты?

— В мае. На самом деле ты правильно поняла, что я хотел спросить.

Она посмотрела на него сверху вниз.

— Только не бей, — улыбнулся он.

— Подумаю. Может сохранять девственность до брака выглядит старомодно, но я и правда поклялась себе, что отдам свое тело только мужу. — Юля отвернулась к окну. — Но раз мы женимся… Я решила что, имея воз и маленькую тележку покинутых женщин, исполнять волю сумасшедшей девственницы тебе вряд ли захочется.

— Оставим в покое и воз, и тележку, любимая. Я уважаю твой выбор и готов подождать, пока ты перестанешь бояться меня и будешь действительно готова отдать мне всю себя без остатка. Ты веришь мне? — Роберт встал и потянул ее за собой, увлекая к постели.

— Верю, — она витала уже где-то в своих мыслях, — тебе верю.

— У нас с тобой будет самая лучшая брачная ночь, в любом уголке земли, где ты пожелаешь. Я только не знаю, как дожить до нее. Ты такая соблазнительная.

Они расправили сбившиеся простыни и легли: Юля под одеяло, а Роберт поверх, не касаясь ее.

— Спокойной ночи, Джу! Я пока так прилягу, если не возражаешь. А то мы не уснем, — улыбнулся он.

Юля закрыла глаза и обняла подушку.

— Скажи еще раз: «Я люблю тебя!» — прошептала она.

— Для тебя слова важнее, чем дела?

Она промолчала.

— Я люблю тебя, Джу! Но прости, вряд ли смогу сейчас уснуть рядом с тобой. Спокойной ночи, — Роберт коснулся губами рукава ее пижамы и быстро вышел из комнаты.

[1] «Love me tender, love me sweet, Never let me go. You have made my life complete, аnd I love you so». (англ.) — «Люби меня нежно, люби меня сладко, никогда не отпускай меня. Ты сделала мою жизнь полнее, и я так тебя люблю». песня американского певца Элвиса Пресли из к/ф «Люби меня нежно» 1956 г.

Глава 10

Юля проснулась и машинально провела рукой по соседней подушке. «О, нет! Мне нравится просыпаться с Робертом, а он ушел вчера. Томление души… Я столько про него читала, и вот сама проснулась с мыслью, что не могу и не хочу больше жить без моего львенка! Как горячи были его поцелуи вчера». К щекам прилила кровь, и она провела руками по груди и животу. Юля прогнала жаркие воспоминания, неохотно выбралась из постели и подошла к окну. За стеклом стоял по-осеннему теплый сентябрьский день. Яркими красками пестрел лес, и Юле захотелось вдохнуть всей грудью свежесть ясного утра. Она распахнула окно и услышала мерный стук. Он раздавался со стороны леса, раздражая своей монотонностью. Юля встала коленями на подоконник, и едва не рухнула, выясняя, откуда раздавался звук. Все оказалось просто. Роберт теннисной ракеткой ловко бил по мячу, отражая его яростные отскоки от деревянной стены. Красная футболка на спине Роберта намокла от пота, а бейсболка чудом держалась на голове, топорщась козырьком назад.

Юля подумала спрыгнуть из окна, но вспомнила, что еще в пижаме, да и пора было задуматься о делах насущных. Она вернулась в комнату и принялась рассуждать вслух, терзая расческой волосы:

— В конце концов, все равно придется объясниться с Сергеем. Верну ему кольцо и пусть катится в преисподнюю. Но все-таки с чего он так психанул тогда? — И тут же холодной змеей в сердце вползла прежняя тревога. — Как начать разговор? Позвонить и сказать: «Здравствуй и прощай! Я полюбила другого». Нет, он опасен, думаю, только это меня в нем и привлекало. Что меня вообще связывало с Филатовым? Да ничего. Погуляли и хорошо, я ничем ему не обязана. Короче, по-любому надо позвонить, чтобы этот козлище перестал доставать родителей».

Она вытащила из старого разряженного мобильника симку и вставила её в новый телефон, подаренный Робертом.

С зубной щеткой во рту Юля перебирала варианты, но один казался глупее другого. «Вывалить бы на его голову ведро гадостей. И с чего я вдруг стала такая терпимая? Похоронить себя решила, видите ли, в выгодном браке!»

Не придумав, с чего начать разговор с Сергеем, она позвонила маме.

— Привет, — Юля до сих пор испытывала неловость перед родителями из-за доставленного беспокойства.

— Где ты шляешься! Опять потянуло на приключения?

— Не знаю, как и сказать.

— Говори как есть.

— Я полюбила одного англичанина. Сегодня мы приедем. Больше ничего не хочу объяснять, ты увидишь, и сама все поймешь. Готовь обед по высшему разряду!

— Хорошо. Главное — жива, — мама разговаривала с ней как с маленьким ребенком. Так бывало, когда она боялась, что дочь вновь сорвется и исчезнет из дома. — Сергей знает, что ты вернулась. Вчера он пил чай со мной на кухне. Хорошо, что ты позвонила на домашний, и определитель был отключен. Сережа коршуном бросился на телефон и разбил аппарат о стену, не увидев номера. Правда, тем же вечером привез новый телефон и извинился… Сергей зачем-то забрал твое свадебное платье и фату. Юленька, я боюсь за тебя, что происходит? Объясни.

— Мам, все уладится. Роберт сделал мне предложение. Мы скоро уезжаем в Лондон.

— Ох… Так далеко! Зачем? — Мамин голос задрожал.

— Чтобы жить долго и счастливо.

Юля растерянно смотрела на номер телефона Сергея, не решаясь набрать его, когда вошел Роберт в полотенце на бедрах. Он принял душ, и капельки воды блестели на его плечах. Загорелый, немного растрепанный, и невыносимо сексуальный он призывно взглянул на нее.

— Привет! — У Юли перехватило дыхание от желания немедленно раствориться в его объятьях, и она чуть не выронила телефон.

— Доброе утро, любимая! — промурлыкал он и подошел вплотную. — Я соскучился по тебе.

Роберт целовал Юлю в ложбинку около шеи, в плечо, изгиб локтя.

— Львенок, — простонала она. Ее тело наполнилось истомой, и все проблемы ушли в небытие, — возьми себя в руки… или меня. Я с ума сейчас сойду!

Он довольно улыбнулся и подхватил Юлю на руки.

— Что ты делаешь?

— Ты же сама попросила или я что-то неправильно понял? Прости, русский у меня второй язык, — Роберт кружил с ней по комнате.

— Если проверяешь мой вестибулярный аппарат, то он еще так себе.

Он тут же остановился и увидел распотрошенный мобильник. Роберт поставил Юлю на ноги и собрал телефон.

— Пойдем завтракать. Нам уже накрыли в гостиной.

Она ждала вопроса, но Роберт молчал.

— Я переставила симку, у меня там все номера. Поговорила с мамой.

— Прекрасно. Нас ждут?

— Да. Вот позвонить Сергею хотела. Но ты взошел на моем небосклоне, и все слова вылетели из головы, — за последние годы она совсем разучилась говорить правду.

— Спасибо за откровенность, — он улыбнулся и прошептал ей на ухо, — только не звони без меня, пожалуйста.

Она протянула ему телефон.

— Любимая, я верю тебе, — Роберт поцеловал ей руку и вышел.

Чувство блаженной истомы охватило их, как это всегда бывает после хорошего плотного завтрака в выходной день. В воздухе еще витал запах тостов с корицей и кардамоном. За окном безмятежно сияло солнце, и нарушить идиллию этого утра разговорами о делах казалось преступлением.

Роберт перебрался в кресло и поманил Юлю. Она перенесла чашки с кофе на маленький столик и села к Роберту на колени. Время остановилось. Шелковистые пряди белокурых волос медленно скользили между пальцев Роберта. Он закрыл глаза, рука коснулась Юлиного плеча, повторила его изящный контур и поднялась к хрупкой шее, где едва заметно ощущалась пульсация артерии. Вторая рука легла на бедро, обтянутое строгого покроя юбкой, и Роберт окончательно расхотел куда-либо ехать: «Моя кошечка воплощение самой сексуальности, с каким бы удовольствием я сейчас нарушил все обещания». Он тяжело вздохнул, вернул руку ей на талию и постарался направить мысли в более невинное русло.

— У нас мало времени. Сейчас едем к тебе домой за документами. У тебя загранпаспорт в порядке? За свадебным нарядом куда полетим? В Париж?

— Платье, туфли… Роберт, как-то все быстро. Разве так бывает?

—Здесь либо да, либо нет. Tertium non datur[1]. Как ты не можешь понять, что мне скоро улетать из России? Что смущает? Уверен, тебя мучает нечто другое. Расскажи мне, это связано с твоими предыдущими обязательствами?

— Да.

Юля взяла со столика чашку и задумчиво помешала ложечкой кофе.

— Никак не пойму, что Сергея так разозлило в тот раз. Ну не заладилось у него ночью… Это что, повод убить меня с утра? Не в диске ли дело? Он выпал из его кармана, а я подняла…

— Джу, для мужчин отказ возлюбленной серьезный удар по самолюбию.

— И что, по-твоему, стоило на рассвете расстрелять меня у Петропавловской крепости?

Роберт погрузился в раздумья, выстукивая марш по подлокотнику кресла длинными музыкальными пальцами.

— Мама сказала, что Сережа забрал свадебное платье и фату. Зачем они ему? Понимаю кольцо, которое подарил в день помолвки, будь она неладна. Верну и вздохну с облегчением. Я приняла от него единственный дорогой подарок, и перстень жег мне руку все это время, — Юля коснулась губами кольца, подаренного Робертом.

Он улыбнулся и погладил ее по спине.

— Этот не припекает?

— Скорее, греет.

— Кольцо можно передать через родителей. А платье ему зачем?.. Он не фетишист, случаем?

— Фу! Нет! Вроде без патологий… Мама дорогая! Мой загранпаспорт у него. После свадьбы мы должны были лететь в путешествие! — утренняя нега растворилась без следа.

Страницы: «« « 4567891011 » ... »»